Архив метки: Наталия Радищева

Наталия Радищева. Тридцать девять и один стакан (рассказ)

Суровые были раньше времена. На работе выпить – ни-ни. Даже в большой праздник, даже 23 февраля. Но выход, конечно, находили. На такой случай у нас здоровый чайник имелся, из алюминия. Если его доверху портвейном наполнить, как раз на всех хватит. А всех – 42 сотрудника. Их сорок и нас двое… или две, точно не знаю. Роза и я. Сорок мужиков и две девчонки. Но начальство в другом месте, а у нас – филиал, так что с этим делом и тогда всё было в порядке. Читать далее

Наталия Радищева. Парящая курица (рассказ)

Нет, какая жизнь настала, а? Раньше ничего было нельзя. Кроме трудовых подвигов, конечно. А теперь, только захоти, – всё можно. И как с этим быть? Вот в чём вопрос. Читать далее

Наталия Радищева. Портрет испанки (роман). Глава первая

«В ночь на 9 июля 1663 года в Севилье была адская жара. Земля Андалузии с утра до позднего вечера дымилась и плавилась под раскалённым солнцем. Сохла и трещала по швам. И только с наступлением темноты, когда на небе высыпали звёзды, в воздухе возникало свежее дыхание ветерка, похожее на слабое и узенькое течение в душном пруду, заросшем водорослями и покрытом зелёной тиной. Читать далее

Наталия Радищева. Портрет испанки (роман). Глава вторая

– В общем, дело было перед зачётом. Весной. Я так устал зубрить политэкономию, что лёг пораньше. Помню, когда задёргивал занавеску, заметил, какая огромная была на небе луна. – Шурик взял позеленевшие от времени щипцы, расколол ими кусок сахара, похожий на заснеженную ледышку. Один маленький осколок отправил в рот и продолжал:
– Так вот. Проспал я совсем недолго. Проснулся оттого, что, чувствую, диван подо мной затрясся и пол. Поднял голову – всё в комнате дрожит. Люстра. Книги. Посуда. Как при землетрясении. Понимаешь? Я лежу, как дурак, и ничего не понимаю. Но чувствую, что-то сейчас произойдёт. Потом я услышал, как картина затрещала, что-то от неё оторвалось и рухнуло на пол.
Девушка затаила дыхание. Читать далее

Наталия Радищева. Портрет испанки (роман). Глава третья

Москва готовилась к Новому году. Это был необычный праздник. Он ознаменовал собой конец второго тысячелетия и начало третьего. В доме инженера-химика Виктора Павловича Ерохина, как всегда перед новым годом царила суета. Семья у Ерохина была женская. Жена Тамара, скромная, не красавица, но очень умная и начитанная, руководила приготовлением праздничного ужина. Тамара не выносила косметики, одевалась в тёмные юбки и светлые кофточки, носила очки и имела целую библиотеку кулинарных рецептов. Если б она хоть раз в жизни отвлеклась от своих больных – Тамара имела учёную степень доктора медицинских наук – и воспользовалась на практике каким-нибудь необычным рецептом, то смогла бы поразить своим искусством любую компанию. Но ей было некогда. Читать далее

Наталия Радищева. Портрет испанки (роман). Глава четвертая

Илья мечтал о загородном доме. Он теперь по утрам с тоской осматривал свою мастерскую и видел, что она всё больше превращается в обычную квартиру. Везде были раскиданы вещи его жены. В мастерской появилась стенка, как во всех «буржуазных» домах, с сервизом, хрустальными вазами и минимумом книг с золотыми корешками. Света купила мягкие кресла и угловой диван из мягкой кожи. На столике стояли искусственные цветы в вазе. Сколько раз Илья ругался и требовал, чтобы выкинула из дома эту безвкусицу. Читать далее

Наталия Радищева. Портрет испанки (роман). Глава пятая

Света тревожно спала на новом месте. Стремительная перемена жизни подействовала на неё не лучшим образом. Дом был пока ей чужим. Она долго ворочалась на широченной кровати. Сквозь старый вылинявший тюль в окно светила огромная жёлтая луна. Читать далее

Наталия Радищева. Портрет испанки (роман). Глава шестая

Уже на закате, когда разгорячённые и уставшие, Илья и Виктор лежали в полотняных шезлонгах и потихоньку потягивали пиво из бутылок, появилась Елена Васильевна. Как всегда, неожиданно, возникнув неведомо откуда. Читать далее

Наталия Радищева. Портрет испанки (роман). Глава седьмая

Илья любил работать, как всякий настоящий художник. Наивысшим наслаждением для него было, встать пораньше, облачиться в халат, подвязать фартук, прикрыть голову косынкой. Иногда вместо халата он надевал рубаху и «малярные» брюки. В прохладную погоду он надевал пляжные резиновые шлёпанцы, а в жару работал босиком. Читать далее