Олег Фоменков. Круги на воде (криминальный роман)

Viva Zesare moratorite Galutum.

 

Автор в динамичной острой форме рисует сложный путь становления современного молодого человека в постсоциалистическом обществе. Книга безусловно найдет широкий отклик в умах и сердцах самых разных слоев общества.

 

Об авторе

Олег Фоменко  много лет проработал в сфере физического воспитания молодежи. В 80-е годы окончил Академию физвоспитания. Имеет черный пояс кун-фу.

Все совпадения носят случайный характер.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Читайте журнал «Новая Литература»

 

ИСХОД

В электричке было холодно и неуютно. Коричневые рамы, изрезанная обшивка сидений, надписи, самое безобидное из которых – «сука»…

Богдан посмотрел на часы, они показывали без десяти одиннадцать. Вагон был практически пуст: двое девиц жались друг к другу в начале вагона да в середине бомж смотрел  в никуда бессмысленным взглядом, распространяя вокруг гнилостное зловоние. Богдан устроился поудобнее, запахнув поплотнее свою короткую кожаную куртку из толстой бычьей кожи – предмет  особой гордости. Жизнь приучила его выбирать качественную одежду, путь даже и в три раза дороже.

Высокий, стройный молодой человек лет двадцати пяти, спортивного телосложения сел у окошка и закрыл глаза. В сознании стояло напутствие матери: «Ты там поосторожней, сынок. Народ нынче лихой…» Да, времена настали лихие, что ни говори, страна, несмотря на все потуги президента и правительства, разграблена и растаскана согласно частным интересам. Европейский союз тщательно вытирает об нее ноги. Правда, еще совсем недавно молодой человек об этом не задумывался, а весело бегал в среднюю школу. Хотя и там между богатенькими сынками и теми, кто победнее (к ним  принадлежал наш молодой человек), проходила незримая полоса. Элитной школы в Луге еще не было, поэтому учитесь все.

До Питера оставалось ехать минут пятьдесят. Впереди молодого человека ждала новая работа в частном охранном агентстве. В Луге ему  делать было нечего. Там оставалась мать, обремененная заботами, и его друг Женька, сержант местного РОВД, с которым десять лет просидели за одной партой. После очередной остановки поезд дернулся, набирая ход, замелькали придорожные фонари. С грохотом открылось дверь тамбура, в проеме появились трое молодых людей неопределенной внешности. Они поравнялись с Богданом, глаза одного из них были особенно злыми.

– Командир… выручай… не хватает полтишка, – насколько мог, учтиво обратился «злой», который, видимо, считался у них главным.

Исходным качеством Боди, как называли Богдана его друзья, была доброта, поэтому он порылся в джинсах и подал черноволосому вожаку несколько десяток. Если бы тот не был таким просительным, троица ничего бы не получила. По-видимому, расценив благотворительность Богдана как слабость, молодые люди двинулись дальше. Поравнявшись с бомжем, один из них пнул его ногой в плечо. Бомж заскулил и распластался на скамье. Не останавливаясь, парни подсели к девушкам. Их внимание было приковано к красивой стройной блондинке, ее подругу оттеснили в угол. И вот блондинку уже потащат в тамбур, она отчаянно упирается. Оглянувшись, девушка поймала решительный взгляд Богдана.

– Помогите, – крикнула она. Голос утонул в стуке колес.

Чернявый занес над ней руку для удара. С грохотом закрылась за ними дверь тамбура. Медлить было нельзя, Богдан рванул ручку двери. Блондинку прижали к стене, двое держали ее за руки, чернявый вытащил свой член –  большой, с закрытой крайней плотью. Девушка с ужасом и мольбой смотрела на приближающегося парня, ее лицо было смертельно бледным.

Прежде всего следовало нейтрализовать чернявого. Боевое самбо, которому Богдан с четырнадцати лет уделял особое внимание, пригодилось ему и на этот раз. Его  кроссовка описала стремительную дугу, впилась в то место, где должна находиться мошонка. Из парня как будто выпустили воздух, он съежился от боли и сел на корточки. Не мешкая ни секунды, Богдан пробил два перекрестных хука в челюсть оставшимся молодчикам. Один из них открыл рот от удивления, что стоило ему двух передних гнилых зуба. До второго Богдан не достал, ибо тот в ужасе отшатнулся, стукнувшись с треском головой о стенку переборки. Электричка замедлила ход. Богдан выдернул девушку. Дверь с шумом открылась, троица с воплями ринулась с места, причем чернявый напоследок получил мощного пинка, от которого его тело изогнулось дугой. Оказавшись на платформе, все трое начали изрыгать проклятья и потрясать кулаками. Девушка разрыдалась, из-под накрашенных ресниц ручьем текли слезы. Богдан выждал, когда закроется дверь электрички, и повел спасенную в вагон. Правая рука кровоточила, но молодой человек не обращал внимания – по приезде дезинфицирует. Девушка ему нравилась все больше. Стройная, с красивыми длинными ногами. Обаятельная. Чувственный рот. Немудрено, что хулиганы так возбудились. Богдан прижал ее к своему телу, пытаясь согреть. Она подалась к нему. Он чувствовал теплоту ее мягкой груди, упругость бедер, и его захлестнула волна желания. Девушка почувствовала набухшую твердость его члена, но не стала отстраняться. И даже наоборот, казалось, пыталась мягко вобрать его, насколько позволяло платье. Они познакомились, блондинку звали Леной, ее перепуганную подругу Валей. Лена была студенткой, училась в Политехнической академии на втором курсе и возвращалась от бабушки, у которой гостила в Луге.

Богдан нравился девушкам. Средний рост, литые плечи, серые глаза, открытый доброжелательный взгляд. От его фигуры исходило незримое, но тем не менее вполне осязаемое обаяние. Он понимал, что девушка находится в шоке и нуждается в психологической защите.

…Вот и огни Балтийского вокзала. Черное ночное небо. Девчонки жили на Охте. Богдан взял такси и развез их по домам, отчаянно понимая, что денег у него в обрез. Поэтому, хотя ему надо было на Васильевский,  вышел на Гостином, оставив у таксиста последнюю мелочь. Его, уже без приключений, довез последний троллейбус, и, уже засыпая, он вспоминал жаркие губы своей новой знакомой и как она извинялась, что не может пригласить  в гости, потому что родители…

 

 

 

 

 

 

 

МИЛАЯ БЕСЕДА

 

У  солидного четырехэтажного особняка вся площадка была забита машинами, самая бедная из которых – Ауди-А6. Лениво прогуливалась скучающая охрана, водители дремали в салонах. Двое мужчин, один – постарше с обильной проседью, другой – высокий молодой красавчик, одетый по последней моде, уютно расположились в отдельном кабинете закрытого частного клуба.

Стол буквально ломился от деликатесов, пили исключительно «хенесси». Пожилой цепким колючим взглядом анализировал сидящего напротив. Это был известный уголовный авторитет по кличке Бульдог, а ныне владелец целой сети модных питерских бутиков Алексей Яковлевич Цапан.

– Значит так, Сергей. Дамочка уже здесь  и жутко скучает. Я думаю, ты сможешь ее развеселить.

– Позвольте вопрос, Алексей Яковлевич, – попыхивая                     толстой сигарой, поинтересовался оказавшийся без денег известный Жигало, – зачем вам это надо?

– Не твоего ума дело, красавец. Это тебе на расходы. – На стол была небрежно брошена штука баксов.

– Ты должен заценить эту кралю. Не заценишь, вернешь с процентами. Не сможешь отдать, отработаешь задницей. – Цапан довольно ухмыльнулся. Сергей нервно передернул плечами. – Шучу, шучу, – хмыкнул Цапан. – Все, иди.

Жигало торопливо собрал десять зеленых в бумажник и вышел. Его слегка покачивало от принятой дозы коньяка. Он был зажат Бульдогом в угол, так как обязан ему свободой. Накануне его взяли на ночной дискотеке с несколькими таблетками экстази, и только давнее знакомство с матерым уголовником избавило от неприятного пребывания в обезьяннике.

…В танцевальной зале несколько потертая певичка с толстым слоем пудры на щеках пела медлячок о неудавшейся судьбе урки. Присутствующие – и дамы, и кавалеры – прилежно дымили, но душно не было: работали мощные кондиционеры.

Красавчик, так звали Сергея, галантно поставил на столик, буквально заставленный снедью, бутылку дорого «Бургундского». За столиком томно курили две дамы неопределенного возраста. Их высушенные аэробикой тела отчаянно боролись с неистовым желанием запихнуть всех этих крабов и омаров в себя. Борясь, дамы налегали на кофе и водку. Сергея интересовала брюнетка с очень дорогим колье: «тонн на восемьдесят», – на взгляд определил он. Была разыграна роль вежливого, но в то же время уверенного в себе мужчины.

Водка делала свое дело. Взгляды дамочек стали масляно-стеклянными. Блондинка зазывно долго смотрела в глаза Красавчику, во взгляде стояло желание, смешанное с алчностью. Взгляд Аллы Сергеевны, так звали брюнетку, был более сентиментальным, но не менее голодным. Чтобы не обижать дам, Жигало пригласил их поочередно танец. В то же время он ненавязчиво показал свою заинтересованность брюнеткой.

– Я тебе нравлюсь? – во время танца Алла Сергеевна прильнула к Сергею. – А моя подруга?

– Твоя подруга – не мой человек. – Он постарался быть дипломатичным.

– Это моя лучшая подруга. Я ей доверяю как себе. Я не могу ее бросить, даже если бы захотела… Ты понимаешь?

Сергей согласно кивнул. Про себя подумал: «посмотрим, что будет дальше».

– Ты знаешь, кто мой муж? Нет? Очень солидный человек. Даже если ты меня устроишь и будешь со мной, она будет с нами всегда. Она мое прикрытие.

– Мы взрослые люди. – Алла только положила голову на плечо кавалеру. – Куда вы нас, мужчина,  приглашаете?

– В мое скромное бунгало, сударыня…

Они вернулись к столику.

– Сергей приглашает нас к себе в гости продолжить вечер. Мы, конечно же, согласны, – не терпящим возражений тоном произнесла Алла. Ее взгляд не отрывался от стройной, высокой фигуры Жигало. Блондинка для проформы спросила, не помешает ли. Получив отрицательный ответ, успокоилась.

Алла Сергеевна потянулась за сумочкой с деньгами, но Сергей остановил ее – нехорошо начинать знакомство с халявы. Правда, после оплаты закусок и спиртного от штуки баксов мало что и осталось.

По тому, как швейцар в лампасах одевал Аллу Сергеевну, Сергей понял, что она достаточно известное лицо.

Такси отвезло их на  Разъездную, где у Сергея все располагало к отдыху. Выпив по чашке крепкого кофе и завалив окурками пепельницу, Красавчик с Аллой Сергеевной улеглись на широкий диван. Блондинка сначала остваалась на кухне – смотрела глянцевый журнал, но Алла Сергеевна позвала ее. Та не заставила себя долго ждать. Вошла уже вся голая с отвисшими маленькими грудками. Как и предполагал Красавчик, у Аллы Сергеевны оказались стройные красивые ноги, ее не портила даже некоторая полнота в области талии и бедер.

Обеим дамам было на вид и на ощупь под сорок, то есть они были еще в том возрасте, когда могли без чрезмерных усилий доставить удовольствие в сексе мужчине. Правда,  Красавчику  пришлось прибегнуть к помощи Виагры, ибо на блондинку уже не оставалось сил. Алла Сергеевна обладала большой сексуальной фантазией, имея холерический                    темперамент, ее особенно устраивала поза всадницы. Блондинка оказалась еще более решительной и не возражала, когда член Красавчика, с трудом раздвинув плоть, пошел в анальное отверстие. К середине ночи крики и стоны прекратились. Троица разметалась на широкой шкуре неизвестного животного, купленной по случаю. Голова Аллы Сергеевны покоилась на плече Сергея, еще одна голова с рассыпанными белыми волосами – внизу его живота, на лобке и члене. Раковина была  заставлена чашками   с остатками    кофе и чая. Окна квартиры выходили во двор, в колодец, и поэтому гул проезжающих ночных машин доносился глухо, издалека.

 

ИЗВОЛЬТЕ РАСКОШЕЛИТЬСЯ!

 

– Иван Трофимович, к вам какой-то молодой человек…   Говорит, по важному для вас делу. Впустить? – точеная секретарша с  попкой в мини-юбке вопросительно взглянула на шефа. Немолодой, с большими  залысинами мужчина рассеянно кивнул.

В огромный кабинет с большими окнами, выходящими на канал, вошел невыразительный субъект с тусклыми глазами. Самой запоминающейся деталью его гардероба был ярко-красно-зеленый галстук.

– Что у Вас?  Кто Вы такой? – Иван Трофимович посетителей редко принимал без записи. Его департамент ведал строительством, попасть на прием к чиновнику было непросто.

Ивана Трофимовича на полгода посылали в командировку во Францию, и у него было прекрасное натсроение. Кроме того, он утром запустил свою гламурную руку под юбочку секретарши Марии и старательно помассировал ей мягкий холмик. На этот раз она не стала сопротивляться.

– Мое имя Никаноров, мы с вами не знакомы… Я по поручению…

На стол лег увесистый конверт, он был не запечатан.

– Что это?

– Это, возможно, Вас заинтересует.

Взгляд Ивана Трофимовича закаменел. Он брезгливо тронул конверт. Оттуда посыпались фото. Его жена Алла Сергеевна со своей закадычной подругой Машкой и с каким-то хмырем в разных позах. Вот она с явным удовольствием на пьяном лице слизывает сперму с члена сукиного сына. Иван Трофимович хорошо отшлифованным ногтем затолкнул фотографии в конверт обратно. Они давно с женой отдыхали порознь в разных компаниях. Сказывались и пятнадцать лет разницы, но для всех его репутация должна быть безупречна. Могла лопнуть вся его карьера, все его далеко идущие планы могли накрыться одним половым органом. Его затрясло, хотя внешне его лицо  оставалось по-чиновьичьи застегнутым и непроницаемым.

– Что Вы хотите? Ты понимаешь, что я тебя могу раздавить как клопа, – Иван Трофимович подался. Его указательный палец нажал потайную кнопку. Дверь отворилась, выросла фигура его ближайшего телохранителя.

– Послушайте, – посетитель занервничал. – Меня просто послали… Дали денег. Я не знаю кто.

– Узнай, кто его послал. Лицо Ивана Трофимовича брезгливо перекосилось. – Оперативно!

Субъект был провожен в соседний кабинет, из которого послышались глухие звуки ударов. Через десять минут дверь открылась.

– Послал какой-то Алик. Обретается в  пивнике    на Петроградской. Дал ему 2 тысячи.

– Что хочет за негативы? – Требуют миллион зеленых. Что с этим фруктом делать?

– Выброси на улицу, спроси, где и как передать деньги.

Чиновник задумался. Очевидно и этот субъект, и Алик, и возможно кто-то еще, это всего лишь шестерки. Необходимо рубить корень. Информация не должна прососаться. Но для начала надо поговорить с Аллой.

Через час Алла Сергеевна отчаянно скребла шампунем голову. На ее голову, опущенную в унитаз,  покрытую силиконом, долго и с наслаждением мочился ее супруг Иван Трофимович Бешмектаев.

 

ГЛАВА 4.  В ОГНЕ БРОДА НЕТ

 

За окном охранного агентства светлело. Питерское хмурое утро. Сырость, которая чувствуется даже на коже. Хотя в последнее время, в связи с глобальным потеплением климата, солнышко все чаще стало наведываться в Северную Пальмиру. Агентство занимало две довольно больших комнаты в старой питерской квартире с высокими старенькими потолками. Богдан работал здесь уже неделю. Он был принят в месячным испытательным сроком.

Шеф, сорокалетний плотный здоровяк, Семен Яковлевич Крюков, занимал вместе со своим замом одну из комнат. Остальные шестеро сотрудников ютились в проходной. Криминала в северной столице хватало, поэтому на отсутствие работы жаловаться не приходилось. Правда, приходилось держать ухо востро. Город насыщен криминальными элементами, которые омрачали существование простым гражданам. Крюков, до недавнего времени, следователь Василеостровского                        отделения милиции, прекрасно знал криминальную ситуацию в городе. Из РОВД постоянно поступала информация. Его мысли отвлек звонок телефона.

Звонил крупный питерский чиновник, его шантажировали компроматом. Договорились о встрече.

Ровно через час, как и было договорено, к подъезду мягко подкатил бежевый лексус. Чинодрал был маленький, толстый, с залысинами. За его спиной возвышался телохранитель.

Иван Трофимович Невеличко, – представился он.

Крюков… – изобразил одну из своих самых сладких улыбок Михаил Яковлевич, при этом его широкое красное лицо стало еще шире.

Невеличко велел громиле ждать за дверью, разговор происходил тет-а-тет.

Значит так, – на стол Крюкова легла пачка фотографий. Дело должно быть закрыто. Негативы уничтожены. Те, кто имеет отношения к нему… тоже. За исключением, разумеется, моей жены.

Извините, Иван Трофимович, – лоб Крюкова вспотел, — мы попытаемся сделать первое, но не второе.

На стол легла солидная пачка стодолларовых купюр. – Это аванс… Здесь десять штук. По исполнении, еще вдвое!

– Приятно разговаривать с солидным человеком.

– Я плачу не за воздух. Дело должно быть закрыто. Как? Это меня не касается. В кратчайшие сроки.

Клиент вышел, оставив после себя облако дорогих духов.

Невеличко судорожно глотнул воздух. Если накроется его поездка за границу, под сомнение будет подставлена сделка на полмиллиарда. Его партнеры не поймут его не появления и не простят. А это чревато. Когда речь идет о крупных суммах, никто не церемонится.

И тогда прощайте все – уютный загородный особняк в стиле Людовика XIII, отдых в пятизвездочных отелях Европы и Карибских островов. Все его старое, покрытое жирком и волосами тело, еще хотело многого. Только за учебу дочери в Лондоне приходилось каждые полгода отсылать десять тысяч евро.

После ухода чиновника настала тишина. Дело было крупным и со многими неизвестными. Необходимо было отшлифовать все силы агентства. Крюков вызвал всех. Богдану было поручено прервать любовные отношения.

На следующий день он с утра дежурил у дома чиновника, ежась от утренней сырости в своем видавшем виды «Гольфе». Мадам появилась в парадном около часу дня, видимо спала долго. Новенький Пежо, покрывшийся желтыми осенними листами, заурчал  мягко и мощно тронулся он, правда, только со второй попытки. Алла Сергеевна слишком твердо отпустила сцепление. Невеличко проживал в элитном доме в спальном районе Автова. Судя по маршруту, машина мадам направлялась в центр. Через несколько часов непрерывного наблюдения за передвижением Аллы Сергеевны по модным бутикам Невского проспекта, Богдан, наконец, увидел            встречу Аллы Сергеевны с высоким черноволосым мужчиной со смазливыми чертами лица. Отчаянно жестикулируя, она что-то объясняла ему. На лице мужчины застыло вопросительное выражение. Затем оно сменялось сальной улыбкой. Богдан увеличил чувствительность направленного микрофона. Он сидел за дальним столиком кафе метров в десяти-двенадцати от Аллы Сергеевны и незнакомого мужчины, которого тогда, впрочем, сразу опознал, как партнера Аллы Сергеевны на фотографии.

Мужчина просил денег за то, что не будет больше беспокоить Аллу Сергеевну. Та нервно просила забыть о ней. Ее лицо покрылось красными пятнами. Затем она судорожно порылась в сумочке и бросила на стол несколько сотен купюр зеленого цвета. Мужчина привычным жестом небрежно смахнул их в карман.

Алла Сергеевна резко встала и, попрощавшись, быстро направилась к выходу. Допив коньяк, мужчина небрежно расплатился и картинно           двинулся по Невскому по направлению к Аничкову мосту, затем свернул к Зин\мнему цирку, видимо, к припаркованной машине. Резко стемнело. Пошел холодный осенний дождь вперемежку со снегом. Богдан догнал любовничка, так про себя он его окрестил. Ногой открыл приоткрытую парадную дверь и оттянул мужчину в парадную. От неожиданности  у того                   слетела широкополая ковбойская шляпа.

Не долго думая, Богдан заехал кулаком в рыло.

Свою ошибку понял падла, – для убедительности он употребил слова поубедительнее.

Понял, – выплёвывая передние зубы, попытался отделиться от пола, пуская кровавые пузыри, прошепелявил красавчик. В его глазах застыла                 злоба и тоска. Он понял, что ситуация серьезна.

Кто тебя послал, сука, ну!

– О чем ты, – сделал недоуменное лицо Жигало.

– Я спрашиваю, кто тебя подослал к даме Алле Сергеевне, если ты все понял…

Тот попытался встать на колено. На его затылок обрушился тяжелый кулак. Жигало распростерся на давно не мытом грязном полу. В глазах замелькали разноцветные огни. Или ты скажешь, или ты здесь останешься навсегда. Бондарь задел носком ноги коленную чашечку. После такого удара Жигало, возможно, никогда не сможет нормально ходить, но времени на церемонии не было. Лишние свидетели были не нужны.

– Бульдог…

– Кто такой?..

– Больше я ничего не знаю…, скуля от боли, держась за колено, каталось по полу в дорогом наряде то, что недавно было самоуверенным красавцем.

– Хоть убивай…

Богдан собрал деньги Аллы Сергеевны из красивого, тисненой кожи, портмоне Жигало и вышел. Дальше расспрашивать не имело смысла и времени.

Было совсем темно.

Жигало, конечно же, знал фамилию Бульдога – Цфасман, но знал ее и Богдан.

 

 

ГЛАВА 5.  ВСТРЕЧА. ЛЮБОВЬЮ НЕЛЬЗЯ ОБИДЕТЬ.

 

На встречу Богдан обул шикарные кожаные английские туфли, которые моментально покрылись питерской осенней грязью. Он их только что приобрел на деньги Аллы Сергеевны, справедливо рассудив, что негоже рыцарю являться на свидание оборванным.

Лена опоздала на 20 минут, но это ничего не значило. Богдан ждал бы ее и час, и два. Он что называется «запал». Все две недели его работы в охранном агентстве его посещало воспоминание о ней, и оно было болезненно сладким. В жизни Богдана были женщины, ему нравилось их общество, их чувственность, их стройные тела. Но никогда мысль о них не была такой болезненно ясной, не отдавалась в душе сладкой болью. Придет она, придет,  Богдан пребывал в  неописуемом    волнении, когда подошла она. Осенние сумерки быстро спустились. Было 6 вечера. Богдан со спутницей распили бутылку   испанского вина в буфете Октябрьской.

К 7 он был полностью забит окрестными проститутками и подозрительными личностями.

За столиком Богдана и Лены, оказалась, как выяснилось, продавщица обувного магазина с проспекта Огородникова и высокий интеллигентного вида субъект неопределенного достатка. Заспорили об отличии женщины от бабы. Богдан не смог найти четкое отличие.

– Баба – это механизм… И все, подытожил субъект со всеми вытекающими из этого последствиями. Продавщица, с огромными прекрасными голубыми глазами принялась раскачиваться на стуле. Они с субъектом пили исключительно водку. Под влиянием алкоголя ее лицо приобрело бессмысленное выражение. Икнув, она попыталась дополнить мысль субъекта, но потеряв равновесие, оказалась на полу. В воздухе мелькнули ее стройные ноги в розовых колготах и белые кружевные трусы. Все вокруг были настолько пьяны, что перемена ее положения не вызвало никакого удивления.

Богдан с субъектом вернулись ее проводить в прямое положение. Она уселась как ни в чем не бывало и принялась пускать дым в потолок.

Богдан предложил спутнице полюбоваться вечерним городом. Они поднялись на шестой этаж, где находился круглый   панорамный                             бар, в просторечии «Шайба». На их счастье столик у входа оказался свободным. На Лене была коротенькая блузка, открывающая                      загорелый втянутый живот и не менее короткая юбка, не скрывающая прекрасную линию стройных ног. Она чувствовала на себе раздевающие взгляды мужика, но чувствовала себя уверенно. Ее взгляд был смел и задорен. Выкурили по сигарете. Богдан рассказывал о своем детстве с вечно пьяным отцом, о бесконечных ссорах в семье. О своих занятиях на юридическом факультете. О своей новой работе постарался не распространяться. Его рука мягко обняла плечи девушки, та не отстранялась. Рассказывал Богдан интересно, хотя и не вдаваясь в подробности, но с юмором. Ей нравилась четкая  отточенность фраз, говорящих о недюжинном                       мышлении.

От стойки бара отделился довольно высокий крупный пьяный парень. На его лице читались первобытные   инстинкты, не отягощенные бременем культуры и нравственности.

Трое его дружков внимательно следили за его неуверенной походкой. Они были явно завсегдатаями гостиницы и быстро отмечали новичков, особенно если те к тому же были навеселе.

Слышь, красавец, – от парня несло перегаром, – не желаешь ли ты угостить меня и моих друзей. А то мы несколько поиздержались. Красная лапа с грязными ногтями затушила длинную сигарету в бокале Богдана. На лице Лены была растерянность и ужас. Богдан внутренне собрался, хотя лицо его не дрогнуло и было по-прежнему спокойным. Он поманил завсегдатая пальцем, собираясь что-то тому сказать. Его правая рука мягким движением захватила давно немытые длинные космы парня и одним движением припечатала его лицо к столу, где на его несчастье оказался бокал с потушенной сигаретой. Раздался вопль боли и страха. Богдан привстал и отшвырнул завсегдатая в сторону, откуда тот пришел. Парень схватился за лицо вокруг левого глаза. Кожа была по кругу рассечена, лицо обильно поливала кровь. Богдан попросил официанта заменить фужер. Троица снялась с места и подхватив потерпевшего повела в туалет замывать кровь.

– Уйдем отсюда,  – попросила Лена.

– Зачем? Здесь так уютно, – весело произнес Богдан. – Давай посмотрим вниз. Они подошли к огромному полукруглому окну. Внизу переливался огнями ночной город. Быстро перемещались огоньки машин. Его рука почувствовала мягкое упругое бедро девушки. Его существо захлестнуло огромное желание. Лена была настроена еще более решительно, она прижалась всем телом к Богдану, неся теплоту и ласку. Прошло несколько минут как одно мгновение. Богдан жадно поцеловал нежные податливые губы девушки. Остался привкус свежеснятого молока. С трудом оторвавшись друг от друга они вернулись к столику. Посетители с опаской и уважением уступали им дорогу.

– Это  каратист, – сказал один из посетителей другому. Тот послушно кивнул головой.

Прошло еще какое-то время, вернулись четверо парней. Глаз одного из них был залеплен пластырем. Он отделился от стойки и принес в знак примирения две бутылки шампанского. Его друзья в знак приветствия замахали руками.

Его звали Вова, и  он  уже не казался отъявленным самцом и животным. Сила уважай силу, – эту истину Богдан усвоил еще во время службы в погранвойсках. Там при отработке приемов боевого самбо они предварительно минут десять поливали друг друга матом для создания нужного эмоционального состояния.

В знак примирения все трое выпили по бокалу шампанского, от которого, как водится, несло яблоками. Уже без приключений толстый красномордый таксист довез их до Васильевского, где жил Богдан. Он не спрашивал Лену, как относятся ее родители к позднему возвращению. Ее близость волновала его до безумия.

Затем, сидя на съемной квартире и угощая девушку крепким кофе, он вдруг ощутил исчезновение полового влечения. То чувство нереального волнения, которое он испытывал от того, что девушка рядом, полностью парализовало его член, он оставался вялым и сморщенным, хотя рядом находилось самая очаровательная девушка в мире. Если у тебя ничего с ней не будет, ты потеряешь ее навсегда, – это Богдан понял как никогда ясно. Они были оба здорово пьяны. Пол уплывал под ногами и качался.

Богдан постелил девушке на корейском диване, сам улегся на полу, хотя и было чертовски холодно. Под утро, дрожа от озноба, то ли от холода, то ли от волнения, он нырнул под грубое одеяло. Лена что-то сонно прошептала. Она была в тонкой майке и еще более тончайшего хлопка трусиках Богдан осторожно снял с нее лишнюю одежду. Упругие груди  с коричневыми  сосками стояли как литые. Член налился мягкой силой. Богдан нежно прижался к телу девушки, ее дыхание стало неровным, хотя глаза ее все еще были закрыты. Наконец, она повернулась и мягко обняла Богдана. Я думала у нас с тобой ничего не будет.

Вход во влагалище у девушки был узким и горячим. Большой член Богдана с трудом проник в роковую щель.

У меня уже был парень – шептала Лена, раздвигая ноги. Затем она вскрикнула от мимолетной боли. Член Богдана погрузился почти на всю длину. От остроты желания Богдан собирался сразу же взорваться спермой, но постарался растянуть половой акт. Он дождался, когда Лена забьется в конвульсиях оргазма и только тогда кончил. Их тела, казалось, стали одним целым и застыли.

Утром Богдану надо было бежать на службу, Лене на занятия. Вид у обоих был помятый, но внутри полыхало счастье. Прощаясь, Богдан жадно целовал мягкие губы девушки. Работа была, как и жизнь – опасной. Прощаясь, она шепнула: Ты монстр в постели… как и в драке. Милый!..

 

6. Операция «Бульдог»

 

Напротив отделанного мрамором здания на Литовском проспекте припарковался залепленный интересной грязью микроавтобус с  затемненными стеклами. Внутри автобусика за закрытыми стеклами за стойкой сложнейшей аппаратуры  подслушивания   колдовал главный босс прослушки охранного агентства Тимофеич. Он был толст, лыс и распространял вокруг удивительно едкий запах пота. Но все эти  минусы   меркли перед его техническим мастерством. Накануне вечером молодой сотрудник агентства доложил об участии в деле о шантаже Цфасмана, он же Бульдог. Вот почему был срочно послан микроавтобус. Второй сотрудник агентства, водитель Киреев по кличке Кира тупо наблюдал за манипуляциями белого френча. Аппаратура была сложнейшая и куплена по случаю у генерала КГБ, который прихватил ее уходя в отставку. Вибрация  окон кабинета Цфасмана превращалась во вполне питаемый разговор.

Слышно было, как Цфасман говорит по сотовому. Упоминалась фамилия  Бешмектаева.

– Дали ему трое суток…

– Нет, в ментовку он, похоже, еще не заявил. Да и не заявит, побоится утечки, – горячо убеждал кого-то Бульдог. – Кстати, вчера какая-то сука помяла Жигало. Ну, который с женой  Бешмектаева… Необходима ваша помощь, по-видимому,  он кого-то нанял. Да, необходима встреча. Через час? Хорошо.

 

 

7. ИЗ БЕСЕДЫ

В обеденный перерыв, точнее сказать в обеденное время, Богдан и его новый начальник решили наполнить желудки. Дела агентства шли в гору, и Невеличко имел в своей собственности трехлетний «Нисан». Покушать решили в небольшом кафе на Загородном проспекте. Перестройка давно закончилась. Столовые для простого люда были снесены за ненадобностью. Кафе было относительно недорогое. То есть цены были ненамного выше мировых. Готовили неплохо, поэтому Крюков часто наведывался сюда. Правда, когда в мясе по-французски, из ореха Богдан выудил червяка, Крюкова несколько передернуло.

Когда уже мы научимся готовить, – раздраженно попросил он официанта заменить блюдо. Он чувствовал себя ответственным перед молодым сотрудником, ибо это он пригласил его вместе отобедать.

– Я думаю, никогда Семен Яковлевич, – играя желваками, рассеянно произнес Богдан. – Виной тому тотальное российское разгильдяйство. Порядок и закон – это не для русского мужика.

А вот чтобы ты сделал, если бы тебя бы избрали президентом, – спросил Крюков. От выпитой стопки водки по жилам разлилось тепло, душа пребывала в умиротворенном состоянии. – Не думал об этом?

–  Ну, этому никогда не бывать, –   криво усмехнулся Богдан.

– А вдруг. Пусть гипотетически.

– Ну, президент хоть и неплохой мужик, но силенок ему не хватает. Прежде всего, стране нужен сильный лидер. Его можно назвать как угодно – царем, президентом, диктатором, но, естественно, без перехлестов.            Второго Сталина Россия не вынесет.

– Ну и твои действия дальше.

– Главное создать команду, так сказать, топ-менеджеров, которые бы не предали лидера в тяжелый момент и для которых на первом месте были бы интересы государства, интересы нации. И, естественно, главная задача в кратчайшие сроки создать условия для развития среднего класса в стране. Без мелкого и среднего бизнеса, экономику не поднять.

– А как же олигархи?

– К ногтю! Заставить поделиться с государством, народом. Все они знают, что приватизация была «прихватизацией»…

Кроме того, в сильном государстве не нужны могущественные оппоненты, которые в любой момент могут превратиться в пятую колонну.

– А как же Европа, вступление в ВТО.

По моему скромному мнению Семен Яковлевич, Россия не готова экономически к вступлению в ВТО. Экономика не выдержит конкуренции с европейскими товарами. Смертная казнь необходима России. Маньяк убивает десятки людей. Террорист подрывает сотни людей. И оба получают за это лет 25 или в исключительном случае пожизненное. Смешно… Все эти скоты должны быть немедленно уничтожены.

– Жестокий ты.

– Я думаю, сейчас нельзя быть добреньким за чужой счет. Вопрос стоит о самом существовании русской науки.

– Так ты еще и националист, братец.

– Ни в коем случае. Я уважаю всех достойных людей любой нации, особенно если они не вредят интересам России.

– Да, – Семен Яковлевич промокнул жирные губы бумажной салфеткой. – Ну, вот и поговорили! Я согласен с тобой, мой дорогой друг. Основа порядка – страх наказания. Он должен быть соразмерным… Они сели в прекрасную японскую машину и уехали.

 

8. ФАС

 

Когда Богдан и Семен Яковлевич вернулись в офис, их ждал сюрприз. Нарочный принес запечатанный сургучом толстенный конверт из коричневой почтовой бумаги. В нем после долгих разворачиваний они обнаружили тоненькую записку, в котором было напечатано – отойди в сторону от Невеличко или будет очень плохо.

Семен Яковлевич задумчиво пожевал губами. Дело принимало серьезный оборот. Слишком быстро вычислили его контору. Но отступать было нельзя. Деньги были взяты. Еще один аргумент ждал его в кабинете. В оконном стекле в полуметре его письменного стола образовалась круглая дырка, от которой, змеясь, расходились трещины. На полу кабинета с вечера выдраенном уборщицей, лежала пуля внушительного калибра. Она пролетела весь кабинет, ударилась в металлическую ручку двери, оставив в ней глубокую ямку, упала прямо у входа. Это была пуля снайперской винтовки дальнего боя – это Яковлевич определил сразу, такие он уже встречал на местах заказных убийств. На всякий случай надо было сделать баллистическую экспертизу. Хотя на большую помощь от нее Крюков не надеялся.

Крюков набрал телефон Невеличко. Объяснив происходящее, он потребовал увеличения гонорара. На другом конце трубки после продолжительного молчания Невеличко пообещал накинуть еще тридцать тысяч зеленых. Кишечник Крюкова чувствовал опасность, и он попросил пятьдесят. Сошлись на сорока.

Крюков вызвал зама, было решено срочно определить заказчика. Действовать необходимо было незамедлительно. Где-то происходила утечка информации. Слишком быстро противоположная сторона вычислила их агентство. На стрелку Бульдога были посланы трое. Здоровяк Антонов, бывший спецназовец, тихий крот-очкарик Юхнович с вечно потными руками и Богдан. Стрелка проходила на Пискаревском мемориальном кладбище и необходимо было забаррикадироваться. Крюков хотел было послать и четвертого – своего зама Стрельникова Юрия Антоновича, но у того скрутило кишечник, и он засел в туалете.

На старенькой волге трое прибыли на Пискаревку. Они опоздали, встреча уже шла «Хамер» Бульдога стоял по соседству с шестисотым Мерседесом. Массивная фигура Бульдога вывалилась на сухонькой старичком с сутулыми плечами. Чтобы идентифицировать старичка необходимо было подойти поближе. Троица выбралась из Волги, в руках Юхнович держал цифровой фотоаппарат с мощным телеобъективом. Внезапно им дорогу преградили четверо рослых молодцов. Богдан чудом уклонился от просвистевшей бейсбольной биты и молниеносно отпрыгнул в сторону, прямо в колючий кустарник. Боковым зрением он увидел, как длинная фигура в черном била ножом Юхневича в живот. Все происходящее разворачивалось как на замедленном просмотре. Сухо щелкнул один выстрел, другой. Кусты разодрали в кровь лицо Богдана, рвали одежду, но одновременно приняли на себя пули. Он бежал не останавливаясь, забегая по дуге вперед прямо на двоих беседующих. В прыжке он достал пяткой подбородок Цфаскина и свернул его в сторону, раздробив лицевые кости. Нормально кушать Алексей Яковлевич уже не сможет никогда. Старичок оказался шустрым и успел спрятаться в свой Мерседес. Натренированное зрение Богдана моментально срисовало его лицо и номер, бешено тронувшейся с места машины. Он оглянулся. Цфасман жалкой кляксой расплылся под капотом своего Хамера. За ним, тяжело дыша, держа оружие, бежали трое, целясь на ходу. Однако из всех, видимо, снял Антонов. Сам же он, видимо, схлопотав несколько пуль, неподвижно лежал в куче растекающейся крови. Его противник бешено катался по асфальту, держась за сломленную руку и изрекая проклятия. Прыгая через могильные склепы из стороны в сторону, Богдан вложил в бег последние силы. Сухие щелчки выстрелов сбивали кору с каменных надгробий. Пригодились упорные многочасовые ежедневные тренировки над глубоким энергетическим дыханием даосов. Догнать его мог, пожалуй, только мастер спорта по длинному спринту.  Но таких среди догонявших не было. Выскочив за ограду, Богдан увидел едущий на него на огромной скорости знакомый черный Мерседес. Собрав все силы, он выпрыгнул как учили, в воздух с боковым сальто, машина больно зацепила его крышей, но он приземлился на ноги. С трудом удерживая равновесие, пребывая в шоковом состоянии от боли и неожиданности, он схватился за фонарный столб. На свое счастье рядом затормозило такси, и он смог покинуть преисподнюю.

 

9. РАЗВЯЗКА

 

Лицо Семена Яковлевича было красно-багровым от внутреннего напряжения. Шутка ли, двое из троих не вернулись с задания. Лицо Богдана было исполосовано кустарником, на куртке красовались прорехи, но сам он был целехонек.

– Ты парень в рубахе родился… – Крюков испытывающе посмотрел на новичка.

Богдан понял вопросительные интонации  в голосе шефа. – Сам не знаю, как ушел. Боюсь, еще предстоят разборки с Бульдогом. Инвалидность              ему обеспечена.

Ну, это вряд ли. На его совести два трупа. Разговор проходил наедине, о чем попросил Богдан. Так ты, говоришь, их кто-то заранее оповестил. Да! Они выросли как из-под земли со стволами наготове. Ну и кого ты подозреваешь?

– Вашего зама. Не захотел он ехать на кладбище.

Крюков вызвал Тимофеевича. Срочно проверь все звонки с мобильного Стрельникова.

Я не смогу это сделать, – сказал  бог   связи. – Почему. – Я видел у него вторую сим-карту.

Позвать его сюда. Вошел Юрий Антонович, мягко переступая кривоватыми ногами. Его лицо было нагловато-напряженным.

Семен Яковлевич пытался прочитать правду в глазах своего ближайшего помощника, но там была  пустота.

В чем дело, Семен, – глуховатый голос зама был ровен и скован, только на лбу выступили капельки пота.

Юра, –  с кем ты болтал по мобильнику в туалете. Пацаны слышали…

– Кому ты веришь, Сема, этому новичку. Стрельников ненавязчиво кивнул взгляд на Богдана.

– Базар я слышал, – включился Тимофеевич.

– Это я своей супруге звонил.

– Покажи мобилу, – приказал Крюков.

– Стрельников положил на стол дорогой мобильный аппарат.

– Где вторая сим-карта?

– Я выложил, – лицо Стрельникова побледнело.

– Обыщи его, – приказал Крюков Богдану.

– Сим-карта нашлась в тайном кармане пиджака.

– Всем сидеть!.. Ни с места, в руках полураздетого Стрельникова появился личный «Макаров».

Схватив пиджак, Стрельников попятился к двери, в это время дверь открылась, и высунулась голова Киреева. Зам развернулся, этого оказалось достаточно для молниеносного броска Богдана. Раздался выстрел. Крюков схватился за плечо. Неуловимо, мягким движением Богдан вывернул кисть Стрельникова и направил ствол в его голову. Раздался еще один выстрел. На месте правого глаза Стрельникова образовалась дырка, зам медленно осел на пол. Лицо и пиджак Киреева оказались залиты кровью Стрельникова. Гад, -прохрипел Крюков и бессильно опустился в кресло. – Столько лет вместе.

– Принимай охранное, – сказал он сдавленным голосом Богдану. Тот уже вызывал скорую.

 

10. ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ РАЗВЯЗКА

 

Скорая увезла Крюкова, менты увезли Стрельникова. Оставшийся Богдан, Тимофеевич и Кира были тщательнейшее допрошены. Голова у всех гудела от напряжения. Предстояло еще звонить в семьи Юхновича и Антона, когда раздался звонок телефона. Звонил Невеличко. Богдан осветил ситуацию. Из семерых сотрудников охранников агентства осталось три с половиной, если под половиной считать тяжело раненого Проклова. Невеличко захотел приехать лично. Через полчаса он прибыл. Разговаривать захотел только с Богданом. Разговор проходил при закрытых дверях.

– Вы установили, кто организатор? – Спросил Невеличко, нервно подергивая плечиком.

– Я запомнил номер машины, выяснить фамилию, имя, отчество не составило труда. Между прочим, солидный авторитет.

– Вы можете не трудиться его называть. Он мне уже звонил. Противная сторона принесла извинения и передала отступное. Я решил добавить помимо обещанного мной вознаграждения. На стол были брошены двадцать тысяч долларов, эти отступные должны предназначаться вашему агентству. На стол был брошен объемистый запечатанный знакомым сургучом пакет… Обещали замять ситуацию, если вы свою очередь забудете фамилии. Бульдог кстати в клинике и обещал все забыть, если лично вы и Крюков будете молчать.

Спасибо за работу! Невеличко вышел. Богдан небрежно кинул в кейс два пакета. Половина из них пойдет Крюкову на лечение, остальная часть будет разделена между всеми живыми и мертвыми.

Фамилии необходимо было забыть. Нити тянулись слишком высоко. Молчать, это не значит забыть. Пока еще не время для разборов, решил Богдан и пошел заводить Крюковский «Нисан».

 

Глава II. ЭПИЛОГ. РАЗРЯДКА

 

Положив деньги в надежное место, Богдан, подумав, сунул в карман две тысячи баксов. Позвал Киреева и Тимофеевича, еще не пришедших в себя от происшедшей пальбы в офисе.

Парни, надо расслабиться… Богдан небрежно кинул на полированную поверхность стола двадцать сотен стодолларовых купюр.

Ну, это за нами не заржавеет, – довольно потирал руки, добавил Киреев. – Заодно помянем Юхновича и Антона.

На миг каждый из них подумал о бренности и мимолетности быстро летящей жизни. Они засели в «Тройке», что на Загородном проспекте. Там исключительно дорогой коньяк, предпочитая оригинальный армянский. Основу еды составили два блюда: черная астраханская икра и добротное жаркое из свинины. Сидели довольно долго, говорили мало. Часа за три пригубили пять бутылочек коньяка, время для них остановилось.

Вначале облапанная сотнями рук обстановка мало создавала ощущение праздника, но затем под воздействием алкоголя все стало романтичным.

Громила Киреев прикончил второй горшок жаркого, и как известный писатель Гоголь, вытер жирные пальцы о свой широкий зад.

Он и Тимофеевич осознавали, что уцелели только благодаря тому, что не были посланы на Пискаревку и были благодарны судьбе. Восхищение, с которым они взирали на нового сотрудника, а теперь еще и босса, было смешано с некоторой долей зависти. Как же, они трубили вместе больше года, а этот новичок всех обошел. Но, глядя на литые плечи Богдана, у них не возникало желания соревноваться.

Насытившись, он спросил у Богдана, как ему удалось уйти целым и невредимым.

Я люблю движение, – без особых рассуждений ответил тот. – Действие есть проявление жизни, остановка есть проявление смерти. Как учил мой тренер по боевому самбо. На том месте, где ты останавливаешься, висит нож. Быть подвижным как ртуть.

Ладно вам, – включился Тимофеевич. В пьяном виде он потерял свой вечно сосредоточенный вид и был похож на смешного пацана.

Не пойти ли нам подвигаться? Погляди сколько перлов вокруг. Троица оглянулась. Парочка завсегдатаев у барной стойки действительно кидали им призывные маяки.

У шеста мельтешила  полураздетая бойкая девчонка, лихо закидывая на него  накаченные стройные ножки. С трудом троица оторвала свои задницы от стульев. Верткий  гарсон   ловким жестом смахнул пустые и полупустые бутылки и когда троица вернулась к столу, после бесконечных умца-умца стол опять ломился от снеди и спиртного. Уж никому никуда не лезло, но, во-первых, уже было восемь. Женское общество  любезно согласилось украсить их общество, а во-вторых, кто не слышал о русском разгуле.

Богдан смутно помнил, как к ним присоединились девицы, которых всегда много после двенадцати. Затем вся компания – человек десять, продолжили вечер в офисе агентства. Сознание уплывало, в коротких проблесках Богдан ощущал жадные от нетерпения женские руки,  гладившие       со всех сторон его голое тело. Утром и кабинет шефа, и «предбанник» заполняли лежащие в диком беспорядке и немыслимых позах мужские и женские тела, раздетые и полураздетые. Вокруг самого Богдана, на груди и бедрах которого посапывали три женские головки, валялось с десяток использованных презервативов. Богдану было немного неловко, но цель была достигнута. Нечеловеческое напряжение прошедшего дня, когда он был в миллиметре от смерти, покинуло его сознание. Все происшедшее воспринималось отстраненно, как будто происходило и не с ним. Без особых церемоний Богдан выгнал всех из офиса. Необходимо было работать дальше.

 

ГЛАВА 12. РАЗМЫШЛЕНИЕ

 

Была середина дня, и вся университетская набережная была залита солнцем. Лицо Богдана было помято, но молодости все было нипочем. Вспоминая вульгарные лица ночных подруг, Богдану было стыдно пред  собой.  Если бы не огромная доза выпитого коньяка, он бы не позволил себе активное участие в ночной оргии.

И сейчас, обнимая стройный стан девушки, ощущал волнующее                      обаяния юности, он дал себе слово не влезать в подобные ситуации.

Состояние Крюкова было удовлетворительно-стабильное. Он шел на поправку. Вокруг него суетился и окружал нежным вниманием, подогретый Богданом медперсонал.

На небе не было ни единого облачка, что было удивительно для славного города на Неве.

Спутница с нежностью смотрела на Богдана, он ей казался героем из былин и сказок. В них обоих бурлили молодые силы. Хотелось жить.

 

Продолжение следует.

 

 

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.