Глава 1: …

Я с тоской смотрел в окно, мой взгляд был прикован к блестящим велосипедам, припаркованным у небольшого местного магазина. Их разноцветные рамы сверкали даже в такую дождливую погоду. Они олицетворяли свободу и взрослую жизнь, для меня. Взрослую жизнь? Да. Меня в дождливую погоду никогда не отпускают гулять, ни при каких обстоятельствах.

Родившись в семье, обремененной финансовыми трудностями, я часто мечтал о собственном велосипеде, в городе где была всего одна школа, которая находилась на окраине, велосипед служил для детей транспортом передвижения, а не просто развлечением. Но поняв, что велосипед – это дорого, я отказался от своей мечты, ради родителей. Ради их спокойствия, чтобы они не мучали себя мыслью , что они не могут позволить купить сыну велосипед.

«—…да-да — смехотворно сказал мужской писклявый голос по телевизору — да, продолжайте — протяжно сказал тот же голос.

— И так, как я уже сказала, Дмитрий Александрович, он же директор метрологического центра нашего города, сказал, что такая дождливая погода продержится ещё, как минимум четыре дня. В три из них, а именно завтра, послезавтра и через два дня, выпадет месячная норма осадков. Поэтому просим жителей города, стараться не выходить на улицы,  детский сад и школа будут, так же, временно закрыты. На этом прогноз о погоде закончен.

— Вот и слава, да Вань — сказал с ухмылкой грубый мужской голос

— Верно, Степ, ведь в такую погоду, когда нечего делать, когда никуда не надо идти, можно… посмотреть  нашу передачу…»

Я сидел в тускло освещенной комнате и вслушивался в телевизор, а так же представлял, как  на полной скорости еду по городу, на велосипеде, как  ловлю каждую каплю дождя. Я жаждал исследовать весь город верхом на «железном друге». «Два часа – столько нужно времени, чтобы объехать весь город — говорили мне одноклассники, у которых,  у каждого был велосипед».

—Антооон — звало  мама, спустив меня с небес на землю.

—Иду — крикнул я в ответ.

 

На этом первый дождливый день закончился, если верить синоптикам, завтра будет тяжёлый день.

 

Глава 2: Три дня дождя

За окном бушевал сильный ветер, он ломал ветки деревьев, которые летели аж на десятки метров пока не встретятся с преградой, а когда встретятся, то упадут, а упав снова полетят с новой силой. Дождь бил по окну, так сильно, что ты думаешь «вот сейчас дождь, точно, сделает трещину в окне», но спустят время, на окне так и не появляется трещины, а ты все продолжаешь об этом думать..

Я сидел за столом и чиркал на листке бумаги, это был один из методов рисования, что я увидел в интернете ещё год назад где-то. Этот метод заключается в том, что ты рисуешь разные полоски, затем вглядываешься в них, и то что видишь начинать прорисовывать. Таких рисунков за два дня я сделал около двадцати: один был похож на какую-то черепаху, один на какого-то пчелу-человека (голова человека, а вместо волос изображено жало). Родители спали у себя в комнате. Деревянная дверь с круглой железной ручкой была закрыта на замок.

Два дня — это конечно не срок, но для меня они были вечностью и в этой вечности мне надо было провести ещё три дня. Три дня… я уже не знаю чем себя занять. Телевизор не работает, на телефоне нет интернета. Все что мне остаётся — это рисовать.

Спустя два часа непрерывного рисования, я пошел проверить спят ли родители. Одиночество мне в край надоело. Чтобы попасть в комнату родителей, мне надо было пройти гостиную. Из-за туч за окном, она казалась: темной, большой. Большой, словно какой-то кинотеатр, только вместо аплодисментов зрителей, слышалась холодная, зловещая мелодия дождя.

Ближе к окну стояло бабушкино кресло-качалка, оно смотрело лицом к окну создавая  иллюзию того, что там кто-то сидит, но в нем лежали лишь  клубок ниток, да спицы. Бабушка умерла месяц назад, как и многих людей в ее возрасте, ее одолел сердечный приступ.

Я помню этот день, как будто он был вчера. После школы я возвращался домой, и возле нашего подъезда стояла машина скорой помощи. Сосед с первого этажа Игорь Владимирович, держал дверь, из этой двери вышили два врача в белом, они тащили уже мертвую бабушку на кушетки, в тот момент я ещё не знал, что она мертва. Забежав на третий этаж и залетев пулей в дом, я запыхавшийся спросил у родителей — ч…что с бабушкой?– в ответ я получил «она умерла» и больше ничего.

Потом на следующей день, мы с папой поехали в больницу, он говорил с врачом, а я сидел в коридоре играясь с кубиком Рубика пытаясь собрать его уже в который раз. Дома я подслушал, что папа говорил маме, ( у меня нет привычки подслушивать, но я надеялся, что там будет что-то про бабушку), я приложил ухо к двери.

 

— Что тебе сказали, что с ней случилось? — спрашивала мама

— доктор сказал, что это был сердечный приступ — ответил отец, ходя по комнате, это я понял по его нервным и громким шагам.

— Ну и когда хоронить будем, на какие деньги?

— … Ее будут кремировать…

Посмотрев на это кресло, я вновь вспомнил тот злополучный день, он пролетел у меня за мгновение, за мгновение я пережил два дня, за мгновение я … пережил смерть бабушки. Мгновение. Почему же, тогда, эти два дня длятся так долго?

*

Комната родителей находилась уже в паре шагов, с каждым моим шагом гремел гром и усиливался дождь. Сделав эту пару шагов, я прикоснулся к круглой ручки, она была холодной и запотевшей. Я прокрутил ее в лево, но дверь была до сих пор заперта. В гостиной напротив окна стоял телевизор, а сверху телевизора часы, на часах показывала пять часов вечера. Не зная, что делать, я сел на диван, который стоял напротив телевизора и включил передачу «давайте узнаем мир» — это передача про путешественников, которые исследуют разные уголки нашей страны. Помехи конечно мешали просмотру, но это было лучше, чем рисовать.

Выпуск передачи закончатся, на улице уже было темно, время показывало шесть часов, а родители так и не вышли ни разу из своей комнаты. Мне было не по себе, весь день я провел в одиночестве, за сегодня я не разу не увидел родителей, только услышал их голос, когда в первый раз подошёл «мы отдыхаем Антон». На меня накинулась тоска, в гостиной было темно. В гостиной было конечно умершей женщины. В комнате лежали мои рисунки, и мне вспомнился один из них, из-за мрака , что находился во круг меня . Я вспомнил рисунок, лица человека у которого улыбка было до висков. Ужас. … Дождь — это все так нагнетало, что аж хотелось выбежать из квартиры на улицу, ощутить эту свободу вновь. Но увы и ах! Я пошел в свою комнату.

Моя комната была не большой, в ней была только: кровать стоявшая у окна, телевизор возле входа и письменный стол, на котором валялись мои рисунки. Больше там не было ничего, даже одежда моя находилась не у меня в комнате, она была в комнате покойной бабушки, потому что у меня попросту не вмешался шкаф.

Я разделся, положил одежду на стол и лег под одеяло. За моей спиной дождь все шел и шел, не успокаиваясь ни на минуту, ни на секунду. Виу-виу — услышал я, привстав с кровати и посмотрев в окно я увидел машину, у нее мигали фары, а крыша прогнулась. Гром усилился, он кричал, гремел и бил, а дождь словно водопад, все лил и лил. Каково погулять в такую погоду? — подумал я — наверное клёво, бегать под таким дождем. На секунду у меня появилась желание пойти и прогуляться в столь плохую погоду, но я быстро вернулся в реальность. Потому что, если родители заметят, что меня нет, то мне сильно влетит. Если. … Если заметят. В голову стали лезть мысли о прогулки, я понимал что нельзя, но все же… мысли лезли и лезли. Словно в моей голове за мыслительный процесс отвечал не я, словно был другой человек, что сильно этого жаждал. Я прилёг, положил руку за голову, и зачем-то стал продумывать план как выйти из дома.

План А:

  Я выхожу из дома, взяв дождевик и зонт, гуляю минут десять- двадцать. Захожу, если родители начинают на меня орать, то говорю, что увидел  подростка который просит о помощи. Если спросят, почему их не позвал, то скажу что звал, а они не отвечали. Как план.

  План В:

  Я просто иду гулять, и мне все равно отругают ли меня или нет. Тоже неплохо

  Возможно, я продумывал этот план из-за того что мне нечего делать — скорее всего. Но я встал с кровати, оделся и пошел в комнату бабушки, что находилась по соседству с моей. Я залез в шкаф и взял бабушкин зонт и свой дождевик. Медленно пошел, проверил комнату родителей, она была до сих пор заперта. Отлично. Воспользуюсь планам А — я уже сильно жаждал этой идеей, я уже не мог остановиться, как бы не хотел. Эти стены, этот сумрак, эта одиночество —это все усиливало моё желание.

Я повернул замок в левую сторону произошел щелчок, обычно он громкий, но из-за сильного дождя, его не было слышно. Затем произошел второй щелчок и … вуаля, дверь открылась, мне открылся выход в подъезд, я быстро выбежал в подъезд, так как эхо дождя издавало сильный шум

Я стоял на этаже выше, смотрел в окно и думал — может мне вернутся пока не поздно. Но этот правильный огонек затухал, как только я вспомнил, что практически все день провёл один дома, что я нахожусь в такой мрачной атмосфере … в мрачной атмосфере, где умерла бабушка. Я хочу чуть-чуть свободы, возможно, этого бы не случилось, если бы родители не засели и не закрыли свою комнату.

БАХ! Ударила столь сильная молния, что в подъезде аж потух свет. Стало совсем темно, дождь бил по окнам, молния била по земле, а по мне била тьма, что находилась позади меня. В подъезде было невероятно темно, я не мог пошевелиться, я начел чего-то боятся. Через силу, я схватился за поручень и пошел вниз, смотря только в низ. Когда я достиг лестничной площадки своего этажа, мелкими дрожащими шажками я подбирался к квартире. Когда я достиг ее, то с облегчением дёрнул ручку. Но дверь была заперта.

*

 

Я дёрнул ручку ещё пару раз, но дверь никак не отпиралась. Я сел на ступеньки, напротив квартиры, и упёр лицо в коленки. Неужели родители проснулись и закрыли дверь? Неужели они не заметили, что меня нет? Неужели… неужели меня отругают? Всего пару десятков минут назад я не боялся, что меня могут отругать, почему же сейчас боюсь? Что же мне сейчас делать?

Дзынь — дзынь. Что, как? На секунду я оглянулся без малейшего страха, хотя в такие моменты он должен быть сильнее. Я услышал велосипедный звонок. Этот звонок исходил не с подъезда, а с улицы. Возможно, мне показалось, а иначе как объяснить, то что сквозь такой сильный дождь можно услышать велосипедный звонок.

Из-за этого звонка, ко мне в голову стали лезть мрачные мысли, мне стало казаться, что за мной кто-то следит, мне казалось…

— Ты че дебил что ли, ты чё тут сидишь придурок, а ну живо в квартиру

Я сидел, думал о велосипеде, как в друг  неожиданно услышал голос отца. Это было на столько неожиданно, что у меня сердце начало биться сильнее, у меня как будто прорезался слух, я стал слышать четко каждый удар грома из-за чего сердце «выпрыгивало из груди». Когда я поднял голову и увидел отца, то осознал, что … мне конец.

*

Десяти минутами ранее.

— сколько времени  — спросила Вика — сколько мы провалялись в постели?

— седьмой час, сейчас — сказал я

— Антон, идём ужинать! — крикнула она – Блин, дождь все не успокаивается, смотрел прогноз? Что там говорят? — Вика села на диван в гостиной, и повалила голову на спинку, ее черные волосы спадали вниз к полу.

— Нет не смотрел, зачем? Когда пройдет дождь тогда и закончить — я пошел в кухню, взял яблоко и вернулся в гостиную — там всякую хрень пишут. Писали, что вчера закончится в итоге: сегодня ещё сильнее пошел.

— Ясно, иди позови Антона, а то видно не услышал. Ты закрывал дверь?

— дверь? Когда бы я ее закрыл — ответил я с полным набитым ртом, настолько, что яблочный сок стекал по губам.

Я пошел в комнату к Антону, а Вика встала и пошла к входной двери. БАХ — ударила сильная молния и в доме потух свет, я крикнул жене:

— кажись свет вырубило и Антона нет в своей комнате

— Ты гений что ли? Я как будто не увидела — Вика пришла ко мне — я дверь закрыла, в комнате у матери посмотри — сказала она мне, приложив ладонь левой руки ко лбу.

Мы подошли к комнате покойной матери, и я  ,как джентльмен, открыл жене дверь, она же вошла в комнату .

— И тут его нет — сказала жена

— Ммм… А где он тогда? — задал я весьма глупый  вопрос, продолжая есть яблоко.

— Я что знаю? – ответила она и вышла из комнаты направляясь в гостиную, по ее тону было слышно, что она начала волноваться, нервничать.

Мы стояли в гостиной в полной тишине , эту тишину нарушал лишь дождь. Дождь, что нагнетал и нагнетал. А после, через тридцать секунд, Вика и сама ее нарушила.

— Что стоишь иди смотри …, смотри везде, где он? – говорила Вика, размахивая руками.

Я взял фонарик в ящике, в гостиной и пошел искать Антона. Я посмотрел: в ванной, в нашей спальне, в кухне, проверил его комнату ещё раз. Но нигде не нашел. Тем временем, Вика сидела в кухне и пила воду. Я решил уже просто так, от безысходности посмотреть в глазок входной двери.

«Антон?» – подумал я. Я увидел мальчика сидящего на ступеньках. «Да это Антон» – у мальчика не было видно лица, не было видно четко одежду, так как глазок с другой стороны был запотевшей, но я почему-то был уверен, то что это мой сын.

«Дебил, твоего сына нет дома, а в подъезде сидит какой-то пацан. Может это он все же, а?» – говорил мне мой внутренний голос. В этот момент я почему-то почувствовал сильную злость на сына, моя жена нервничает сидит на кухни, переживает за него, а он сидит на ступеньках в полной темноте в такую погоду.

Я открыл дверь

— Ты че дебил что ли, ты чё тут сидишь придурок, а ну живо в квартиру – сказал я.

*

Я был рад, и в то же время, я был в страхе. Я был рад, что вернусь в теплый дом и уйду отсюда, уйду от холодной тьмы, которая была со мной до появления отца. Но я боялся, что будет в доме… в доме  меня ждут крики, матерные слова со стороны матери (отец никогда не ругался и не разговаривал матом, матом разговаривала и ругалась только мать) и наказание.

Я зашел в дом, в гостиную пришла мать и начала меня ругать. В этом процессе участвовала только мать, отец сказал только, что я дебил и все. После того как меня отругали, отправили в ванную, чтобы я помыл руки и переоделся. Я переоделся, помыл руки и пошел на кухню.

На столе стояли: три тарелки, три свечи, три кружки. На ужин была паста, у меня в качестве напитка был чай, а у родителей был кофе. Мы все ели в полной тишине. Как же эта тишина меня надоела – подумал я, но сам начинать разговор я не собирался, стеснялся, боялся.

*

После ужина мне дали фонарик и сказали идти ложиться спать. Родители остались на кухне, мать мыла посуду, а отец просто сидел на стуле.

Зайдя в свою комнату, я лег в постель и посмотрел время на телефоне. Оказалось, что было полвосьмого.

«Спать? Мама видела время?» — с небольшой злостью, я мысленно задал этот вопрос матери. Я обиделся на них, потому что они отругали меня. Я считаю, что родители также были виноваты, но конечно лучше обвинять ребенка во всем, чем признать свою ошибку.

Я лежал в кровати тридцать минут: не мог заснуть, не было ничего, чем можно было заняться. В итоге я встал с кровати и подошел к окну. Дождь продолжал идти, небо было покрыто тучами, из-за дождя на улице было освещение ярче обычного. Я сел на подоконник и уперся лбом в окно, но мой лоб немного соскальзывал из-за того, что окно было холодным и запотевшим, поэтому мне приходилось его приподнимать каждый раз, как он съезжал.

– Дзынь, дзынь – говорил я сам себе, у меня не выходил из головы звон велосипеда, который я слышал сквозь дождь, находясь в подъезде.

*

Раз прогремел гром, второй раз – и третий. Он гремел, словно оркестр, который ударяет согласно движению дирижера. Капли дождя стекали по окну, а я вглядывался в них и напевал песню, которой не существовало. Или, возможно, она существует, но я об этом не знаю. Я напевал грустную медленную мелодию, словно я был Джастин Бибер.

Я пошел, закутавшись в одеяло, обратно на кровать, но по пути взял пульт. Надеясь, что телевизор хоть с помехами сможет показывать программы. Но нет, на телевизоре была ошибка: «No signal» (нет сигнала), номер ошибки 0. Я не стал выключать его, оставил включенным, чтобы хоть что-то давало понять, что я не один.

Дзынь – дзынь.

*

Что? Может показалось?. Я замер под одеялом, я вновь отчётливо услышал звук велосипедного звонка. За спиной на одеяле лежал пульт от телевизора, я схватил его и выключил черный экран с синей надписью. Дотянувшись до пола, аккуратно положил его. Дзынь – дзынь.

  Это уже не может быть совпадением … Я встал с кровати, окутался так в одеяло, что было видно только лицо, и прошагал к окну. Не большими шагами я добрался до окна, выглянул в него и увидел, что на бордюре лежал велосипед . Кто-то катается в такую погоду? – задал я себе такой вопрос.

Может быть его я слышал, когда в подъезде сидел? Скорее всего. Загадочный человек  со своим велосипедом сегодня заняли в моей голове основное место. Самое яркое и  в то же время страшное, что происходило  со мной за последнюю неделю было связано с ним … с велосипедом. Я развернулся и пошел в кровать, лег спать и даже уснул.

 

Тук, тук! Громко что-то било по окну. Я проснулся , развернулся в строну окна. В полусонном  состоянии привстали и посмотрел в окно….

Если бы я не был  в сонном состоянии, я бы не смотрел в открытое окно ночью, но я был лишён чувства страха , спросони.

… Я взглянул в окно и увидел полностью чёрное лицо, но не совсем лицо. Это была черная тень в форме лица. Возле тени были ещё одни тени. В общей картине я увидел  тень человека, прислонённого  к окну. Тень, которая прижимает не только свою голову к моему окну , но и так же свои две руки.

Я очень сильно испугался, это был настоящий испуг. Мне хотелось закричать, сердце бешено стучалось. Я хотел выпрыгнуть из окна. Меня переполняли какое-то чувство. Чувство, что было сильнее чувства страха . Я не понимал, что делать. Я уткнулся головой в подушку и накрыл сверху одеяло. И вдруг я понял… я, захотел в туалет.

Я не мог… я, боялся выйти…я боялся встать с кровати. Боялся раскрыть одеяло хоть на немного. Боялся тени, что может быть по ту сторону одеяла. Моё воображение дорисовывало образ данного существа. Я представил какую-то сущность, полностью чёрное с белыми глазами.

«Отче наш, Иже еси на небесех!

Да святится имя Твоё, да приидет Царствие Твоё, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли.

Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и…» – я начал читать молитву, но на половине я забыл ее .

Я попробовал заснуть, но мочевой пузырь не давал этого сделать. Он кричал мне: «освободи меня, урод трусливый !» – но я не мог. Я боялся.

*

Либо я обмочусь или я пойду, выбора у меня два.

Я привстал с кровати, с закрытыми глазами и обмотал лицо. Оставил открытым, лишь, левый глаз. Быстрыми шагами я устремился в туалет, минуя кресло покойной бабушки , на меня накинулась новая порция страха.  Забежав в туалет , я даже не стал включать свет: не дай бог , я бы включил свет и на меня, что-нибудь выскочило. По звуку я слышал, что пописал мимо унитаза, из-за чего переживания мои усилились. Я не собирался убирать за собой, а это означало, что мне завтра влетит от мамы.

Обратная дорога, казалось мне крайне тяжёлой. Я стоял у двери туалета, смотрел в другой конец квартиры, смотрел в свою комнату, у которой была открыта дверь. Я видел свою кровать, все должно быть хорошо, я должен быстрее возвращаться. Должно быть хорошо — эти слова отдались в моей голове эхом. Не переживай, тебе двенадцать лет, ты не должен уже ничего боятся, иди — говорил я себе.

Поначалу я медленно шел, медленно приближался к своей комнате, мне казалось, что что-то может выскочить ко мне из-за двери. Что как только я зайду в комнату и подумаю, что все хорошо, как сразу же что-то выскочит.

Дойдя до порога комнаты, я остановился на секунду я подумал: может в гостиной поспать, а родителям какую-то отмазку потом придумать. Я хотел повернуться посмотреть на диван, в гостиной, но я побоялся. ВПЕРЕД! — сказал я себе и сделал финальный шаг в комнату. После чего закрыл дверь и посмотрел за неё. Да! Видеть ничего страшного нет! — кричал я у себя в душе.

С облегчением я сбросил на кровать одеяло и уже было бы решил завалиться на неё, но я повернулся, посмотрел в окно и…

*

— Аааааа — закричал я. Завалился на пол и пополз к стене противоположной окну . Я увидел велосипед, тот что лежал на бордюре. Это велосипед стоял на внешнем подоконнике, облокотившись на окно.

Из гостиной послышался голос матери.

— что случилось? Что за крики — у нее был сонный голос.

Я ничего не ответил. Ко мне в комнату пришел отец и спросил, что случилось, на что я сказал:

— П…пожалуйста пойдем в гостиную , я все расскажу.

Рассказав про все родителям: про то как я услышал велосипедный звонок в подъезде, про то как услышал его перед  тем как заснуть. Мать посмотрела на меня с уставшим, сонным видом. Она скорее всего не проверяла, что не сказать про отца. Он сидел на спинке дивана с выпученными глазами и приоткрытым ртом. Уставившись в одну точку.

Мама увидев застывшего отца, окликнула его, но он не отозвался. Затем она пощелкала пальцами у лица и он пришел в себя… БАХ! – ударила сильная молния.

— Ааааа — писклявым , женским голосом закричал отец, после чего упал со спинки.

—Придирок —сказала мама — Антон иди спать, а ты…— мама примолкла —… спишь сегодня тут.

По первому же прикажу мамы я ушел в свою комнату.

*

Зайдя в свою комнату, я завалился на кровать, накрылся одеялом. И молча смотрел в стену. Что за…

— Хочешь прокатиться — раздался какой-то , писклявый, взрослый, задорный голос.

ЧТО ЭТО!!! Внутри меня разрывало на кусочки, что это было. Я уткнулся.

— Да че ты так ведёшь себя, как тряпка, а ? — сказал тот же голос, только более серьезно, нежели в прошлый раз. — Боишься обычную железяку на колесиках — голос вновь стал весёлым и задорным.

Велосипед? — задумался я.

— Кто ты ? — задал я вопрос.

— А ты как думаешь, хахах? — спросил голос и потом следом же засмеялся

— В…— я тянул букву «в», боясь сказать слово «велосипед»

— Бинго! Ве-ло-си-пед , хаха — сказал голос, затем снова засмеялся.

— Что тебе от меня надо?

— Прокатится, у тебя же нет велосипеда, я могу стать им на одну НОЧЬ — голос… вернее велосипед, сделал акцент именно на слове «ночь».

— Ты хочешь, чтобы я ночь с тобой прокатился ? — догадавшись спросил я.

— во первых не со мной, а на мне; а во вторых —да, я хочу чтобы мы щас прокатились

— Нет — ответил я , у меня уже не было: ни страха, ни волнения, ни боязни. Я скинул одеяла с себя и повернулся к окну.

— Уверен? — спросил он

— Почему именно я?  — не ответив на его вопрос, я задал свой

— Все же просто, у те-бя нет ве-ло-си-педа, хахах

— Где ты сейчас? — снова задал я вопрос

— Во дворе

Я встал с кровати и пошел к окну. На дороге стоял велосипед , а над ним фонарный столб, но он не работал.

— Мне просто интересно, как бы ты хотел, чтобы я с тобой прокатился? Родители ведь .

— не  со мной, а на мне, повторяю. А как я хотел … ?

Я моргнул и уже стоял под крышкой подъезда, неожиданно я  ощутил сильную прохладу. Я понял, что стою в одной майке и шортах. Моргнув снова, опять оказался в доме. К … как? — задался я вопросом.

— Одевайся  — сказал голос велосипеда.

— Хо… — я хотел уде сказала «хорошо», как вдруг подумал, а как он со мной разговаривает.

Я пошел, тихо в комнату бабушки , так чтобы не разбудить отца, который лежал накрывшись одеялом. Вспомнив, что дождевик в ванной , я так же тихо пошел туда. Одевшись и зайдя обратно к себе в комнату, я закрыл дверь на замок и сказал:

— Я готов

— Вот и славно — сказал он.

Я снова моргнул, и снова оказался под крышкой подъезда, ко мне подрезал велосипед. Я оглянулся посмотрел в окна соседний, в свои окна.

— Садись уже — подгонял меня голос

— Хорошо — сказал я с ухмылкой.

Финал

Я сел за велосипед, начал крутить педали и мы словно на машине поехали очень быстро, подъезды, фонарные столбы , машины — все быстро проплывало в глазах.  От удовольствия я распахнул руки и начал кричать на всю улицу.

— Два часа… — сказал я в момент эйфории.

— Чё? — спросил голос.

— Два часа, чтобы объехать город на велосипеде, так говорили одноклассники. — говорил я громко и с улыбкой на лице. Я уже забыл про то что я ушел с дома, с незнакомым … велосипедом, голосом.

— ясно, значит хочешь объехать весь город? — с ухмылкой спросил голос.

— Да! — снов выкрикнул я

— последнее слова — закон — крикнул голос, но как я понял , этот голос слышу только я .

Это лучший момент за последний год, я не знаю как ещё описать это чувство. Мне в лицо дует ветер и капает дождь , но я все равно не врезаюсь, кто бы мог подумать, что я так классно катаюсь на велосипеде.  «последнее слово».

Мы ездили по городу, парой обменивались эмоциями с голосом, подумать только, я боялся того, чему я щас так сильно радуюсь. «Последнее слово» , эти слова, что сказал голос, почему-то сильно отпечатались у меня в голове.

— Финиш — крикнул голос. Я оглянулся и увидел, что я снова возле своего подъезда. За мгновение пролетели два часа.

— спасибо — сказал я, слазив с велосипеда .

— Стоп стоп , не так быстро.

— Что такое — тревожно спросил я , не убрав с руля левую руку.

— Бабушка …— его голос стал серьезным

— что бабушка? — спросил я

— Твоя бабушка… — промедлил он с продолжением, я стаял в шоке — я знаю, кое-что.

— ЧТО!? — Крикнул я

— Тиши, тиши соседний и родителей можешь разбудить. Садись проедимся ещё кружок

Я сел снова на велосипед, тут я понял, что я им не управляю, он сам едет. Он едет, медленно.

— Что ты хотел сказать?

— Я был рядом в тот день — его голос по прежнему был серьёзен — я видел все. И видел тебя, когда ты со школы возвращался , когда ты с отцом в больницу ехал…

— Ты … всё время был рядом?

— Да

— Но зачем?

Велосипед заехал на детскую площадку, подъехал к скамейки.

— Сядь

— Мммм, но она мокрая

— СЯДЬ — приказным тоном сказал голос.

— Ладно — я слез и сел на скамью — и что дальше?

Во круг было темно, холодно, я чувствовал как через дождевик просачивалась вода, в штаны. Голос ничего не говорил, и я тоже ничего не стал говорить, после его приказного тона , мне как-то не особо хотелось ему перечить или что-то говорить. Тут неожиданно, голос снов заговорил.

— Посмотри на четвертый подъезд, третий этаж первая квартира с правой стороны. — сказал голос

Я посмотрел, там зажегся свет, но ничего не было видно, так как висела штора.

— И что дальше? — спросил я

— Щас — сказал он резко. Из-за шторы появилась пожелаю женщина

— Кто это? — поинтересовался я

— Твоя бабушка — ответил он, но я в ответ ничего не смог ответить. Я почувствовал резкую боль в области груди. Опустив голову, я увидел торчащую трубу .

Из-за рта начала течь кровь. Велосипеда уже не было.

— Мне жаль малец. С бабкой тебе не повезло.

Я упал замертво. Прошло часов пять ещё, перед тем, как  меня заметили соседи, а после уже родители. Мама стояла рядом и плакала, а отец держал ее за плечи и успокаивал.

Эпилог

Старушка, что стояла у окна в ту ночь , сидела в кресле – качалке и что-то шептала, а затем заговорила.

— Отлично сработано — сказала она, со смешком.

— Внука не жалко ? — сказал голос велосипеда.

— Сколько ему ещё суждено было прожить? Лет восемьдесят? Ради восьмидесяти лет жизни, я бы и не на такое пошла.

— Ясно.

 

Конец!