Пусть говорят…
Мы знакомы друг с другом вечность. Если перевести вечность в годы, то трудно сказать, сколько же лет мы помним друг друга. Наверное, с того самого дня, когда впервые осмысленно стали воспринимать окружающий мир, людей, природу.
Так распорядилась судьба, что родились мы и выросли в одном доме, мало того, в одном подъезде, но на разных этажах. Нас четверо, мы одногодки, только одна Мария Лёвушкина, которую мы, любя, называем Лёвушка, умудрилась опоздать с рождением на целый год. Умная и сообразительная девчушка, «перепрыгнув» старшую группу в детском саду, вместе с нами пошла в первый класс.
Семьями дружили наши родители, поэтому и нам ничего не оставалось, как полюбить друг друга братской, точнее сестринской, любовью. С раннего детства мы кочевали из одной квартиры в другую, старшие нас никогда не разделяли, не различали: если ругали и наказывали, то всех, если одаривали гостинцами, то тоже, конечно же, всех.
В долгой дружбе бывало всякое: и ссорились, и обижались, и даже однажды подрались, наставив, как положено в потасовке, синяков и шишек. Но никогда по отношению друг к другу не было у нас самого страшного – предательства. Ссоры постепенно прекратились, ведь вспыхивали они, в основном, по пустякам. Закончилось детство, ушла юность, а мы до сих пор вместе.
Правильно поётся в песне: «Хоть говорят, что дружбы женской не бывает, пускай болтают, но мы-то знаем »… Да, действительно, знаем, что мы есть друг у друга, что всегда готовы подставить свои хрупкие плечики и в беде и в радости. Это не просто слова, всё это проверено временем.
Давно уже снесли старый дом, наше «родовое гнездо». На его месте красуется небольшой ресторанчик «Уют», который оправдывает своё название, и хозяином которого является наш одноклассник Серёга Рыбин. Мы тоже давно выросли, но не потерялись в суматохе жизненных проблем. Каждый год, тридцатого декабря, безоговорочно откладываем все свои дела. Вечером собираемся в ресторане, где нам всегда рады. Традиция эта возникла с тех пор, когда мы окончили школу и разбрелись по вузам. Перезваниваемся ежедневно, но вот видеться так часто, как хотелось бы, не всегда получается.
Снежные хлопья, принарядившие город, приятно щиплющий лицо небольшой морозец, снующие за окном люди с ёлками в руках – верные признаки приближающегося праздника, самого любимого ещё с детства. А значит, и наша встреча не за горами.
Я, снимая дублёнку в гардеробе, увидела уже сидевшую в зале Ксюшу, которая делала заказ услужливо склонившемуся к ней официанту. Причём, без карты меню, в этом нет необходимости, она прекрасно знает, что мы любим и что есть в наличии. У Ксюхи свой ресторан, поэтому подруга чаще нас общается с хозяином этого. Я даже знаю, что у них есть планы по открытию общего заведения. Мы давно, ещё со школьной скамьи, знали о любви Сергея к нашей подруге. Это чувство с годами не исчезло, оно только крепло. Но подружку интересовал лишь чисто деловой союз: Ксения + Сергей. Красивая брюнетка с роскошной шевелюрой вела здоровый образ жизни, являясь vip-персоной дорогущего фитнес-клуба. Одна воспитывала сына, вычеркнув из своей жизни мужа, большого любителя романов на стороне. Жизнерадостная, оптимистка по жизни, Ксюша находилась в прекрасной форме и уже без «пяти минут» стояла перед порогом загса. Кто был её избранником, мы точно не знали. А сегодня этот секрет должен был раскрыться, об этом мне намекнула мама Ксении, когда я с ней болтала по телефону. Очень хотелось, чтобы этот брак оказался счастливее первого.
Подруга заметила меня только у нашего столика. Мы перецеловались, и я плюхнулась на своё, годами принадлежащее, место. Оглядывая меня, Ксения поморщилась:
– Когда же ты перестанешь носить брюки? Лен, с твоими двухметровыми ногами я бы мини юбки не снимала. Прятать такое добро! Да у всех мужчин от твоих ножек повальное косоглазие бы началось!
– Уймись, опять двадцать пять! Ещё раз объясняю для особо умственно одарённых: у меня муж – золото. Да и мужики на работе надоели. Так, что едим? Я с работы, голодная.
– Едим все вкусное и полезное, впрочем, как обычно. А мужское внимание лишним не бывает! Я дочке диск принесла с новым комплексом упражнений, она просила.
– Ага, спасибо, передам.
У меня свой строительный бизнес, мужчин-партнёров, мужчин-сотрудников рядом всегда много вьётся, поэтому Ксюха знает, о чём говорит.
Я первой заметила вошедшую в ресторан нашу Людмилу. Не спеша, степенно, как и всё, что вообще по жизни делала, подруга снимала дорогущую норковую шубу, переговаривалась со швейцаром заведения, который почтительно держал в руках её красивую сумочку. Потом подошла к зеркалу, поправила шифоновый шарф на голове. Замуж Люся вышла за дагестанца. Брак, вопреки прогнозам родни с обеих сторон, оказался счастливым. Муж с любимой жены до сих пор пылинка сдувает, и она, наделённая женской мудростью, деликатно обходит все подводные камни, иногда поднимающиеся из глубин долгой и счастливой семейной жизни. Ему нравится, когда она носит на голове косынку? Да без проблем! Всё для тебя, дорогой. Родив сына, Люда поправилась. И времени за собой ухаживать нет: потянулись бесконечные вереницы гостей, родственников. Лишние килограммы угрожающе нависли там, где они вообще не должны были быть. Как бы между прочим, глядя на экран телевизора, где по подиуму дефилировали длинноногие полуобнажённые модели, муж обронил, цокая языком: « Вах! Какой богиня!» И всё! Женственная мягкая Люся проявила железный характер. Сама села на жёсткую диету, постепенно отвадила поздних визитёров, для которых накрывались щедрые столы, и за которыми надо было ухаживать до утра. Ежедневно считала каждую калорию перед тем, как что-то положить «на зуб». Муж, видя такую целеустремлённость супруги, подарил ей на очередную годовщину совместной жизни фитнес-клуб, где супруга и проводила всё свободное время. Больше того, подруга каким-то образом умудрилась уговорить своего джигита отпустить её в Германию на процедуры, способствующие похудению. Он отпустил, правда, не одну, а со своей сестрой. Результат оказался потрясающим. Когда Людмила вошла в здание аэропорта, вернувшись на родину, не было такого мужчины, который бы не бросил взгляд на голубоглазую, стройную, с шикарной фигурой улыбчивую женщину, чей возраст определить было невозможно. Везде слышался хруст сворачиваемых шейных позвонков. Хмурым стоял только один человек – Люськин муж. Дома, ласково заглядывая в любимые глаза, новоявленная топ-модель спросила у своего благоверного, в чём дело, кто его обидел. На что законный супруг ей выдал: « Ты, дарагая, ты обидэл! Я нэ сабака, на кости нэ сматру. Моих рук хватыт тэба абнять. Давай назад. Нэ нада мнэ такой фигур-мигур». Снова в доме запахло пирогами, снова потянулись вереницы родственников, друзей и поздних гостей. Людмила вернулась к прежнему образу жизни, восполняя с таким трудом сброшенные килограммы. Раз в месяц, «ради прогуляться», заглядывала в свой фитнес-клуб, почётным гостем которого и была наша Ксения.
Люда, сама прекрасная кулинарка, кивнув нам, села и подозрительно уставилась на стол с закусками и салатами. Ксюша, толкнув меня в бок, густо прошептала: « Атас! Менты! Всем улыбаться. Шеф-повар в действии». И тут же наигранно- подобострастно громко поинтересовалась:
– Ну, что? Таможня даёт «добро»?
Люда метнула в неё тяжёлый взгляд и, чтобы никто не видел, скрутила фигу. Типа, тебе таможня «добра не даст». Через секунду мы уже хохотали как ненормальные.
Лёвушка опаздывала. Впрочем, как всегда. Мы вообще-то и не надеялись, что подружка появится раньше нас или хотя бы вовремя. Пунктуальностью она славилась только на работе. Невысокая хрупкая с обаятельной улыбкой спокойная женщина держала в железном кулаке дисциплину и весь коллектив отделения, которым руководила в нашей Центральной детской больнице. Маша – лучший во всем крае педиатр. Что касалось здоровья наших детей, тут мы полностью ей доверяли, причём абсолютно и слепо. Она и её муж, детский хирург, люди настолько преданные своей любимой работе, что дома, в гостях, днём или ночью все мысли и разговоры у них только о пациентах, клиниках, диагнозах и прочих медицинских делах. Лёвушкины сыновья-близнецы, Андрей и Аркаша, уже второй год учились в мединституте, твёрдо решив идти по стопам родителей. Хорошая семья, дружная. Но если у нас все обстояло более, чем благополучно, и можно сказать, что мы в материальном плане твердо стоим на ногах, то семья Лёвушки жила только на зарплату врачей, причем честных врачей. Скажете, такого не бывает? А вот и бывает.
Как-то сильно засопливела моя дочь, простыла в школе, пришлось везти ребёнка в клинику. Мы уже подходили к Марусиному кабинету, как нас чуть не сшиб с ног вылетающий из него мужчина. Он прижимал к себе объёмный пакет, из которого торчали цветы, большая коробка конфет, и несся по больничному коридору с такой скоростью, будто за ним кто-то гнался. Мы с дочкой с опаской заглянули в кабинет. Мало ли что произошло? Никогда я не видела Марусю в таком состоянии. Она металась бледная, разъяренная, выкрикивая какие-то бессвязные слова. Нас с дочкой увидела не сразу.
Оказалось, выскочивший мужчина с пакетом был папой ее маленького пациента. Маша вовремя распознала начинающийся гайморит у крохи, который благополучно вылечили. Родители, как нормальные люди, захотели отблагодарить замечательного доктора, а не тут-то было. Врач, действительно, был замечательным, но ещё и абсолютно бескорыстным. Пока папочка на словах благодарил доктора, перед ним стояла и улыбалась приятная миловидная женщина. Но как только на столе появился пакет с презентом, Мария Васильевна превратилась в фурию.
На мой взгляд, ничего крамольного не произошло. Подумаешь, сейчас жизнь такая. Помимо официальной оплаты есть еще и человеческая благодарность, которая выражается и в пакетах и в конвертах. Но Маруся этого не понимает и не принимает. Вот такой она у нас замечательный человек. Алексей, супруг Лёвушки, далеко от жены не ушел.
Мы пытались хоть как-то помочь подруге, особенно, когда мальчишки были маленькими, но Мария сразу же, на корню, пресекла все движения: «Хотите оказать помощь, перечисляйте деньги на больницу. Кровь из носу, ремонт надо делать. Не детское отделение, а трущобы какие-то….» И начинались рассказы о нуждах клиники, о маленьких пациентах, которые криком кричат, завидев мрачные кабинеты и медицинскую аппаратуру. Как хорошо было бы обновить диагностический кабинет. Можно художника пригласить расписать стены мультяшными персонажами. И сыпались термины, и увлеченно взахлеб рассказывалось о разных диагнозах, и вспоминались малыши, которые от боли уже не плакали, не капризничали, а молча терпели, и наворачивались слезы на глаза от всего того, что мы слышали. Со временем, конечно, многие планы нашей «младшенькой» осуществились. Больница преобразилась, а Лёвушки так и ездят до сегодняшнего дня на своей, «убитой» временем «семёрке» Если для нас работа – средство к существованию, то для нашей Маруси – это образ жизни.
Мы уже перепробовали все салаты, обсудили последние новости, когда в зал влетела запыхавшаяся Лёвушка. В свитере, потертых джинсах, заправленных в сапоги-уги, на ходу поправляла выбившиеся из узла на затылке пряди. Да, нарядец, прямо скажем, не совсем ресторанный. Вернее, совсем не ресторанный. Ксюша, увидев подругу, дала знак официанту нести горячее. Мы тараторили, перебивая друг друга. Совсем как в детстве
– Марусь, ну сколько можно. Имей совесть. Заждались тебя.
– Мань, мы голодные и злые. А ещё Ксюха для нас сюрприз приготовила.
– Девчонки, простите. Живы-здоровы? Дома у всех порядок?
– Да, порядок, порядок. Ксюша, что на этот раз?
– Ох, подружки, прощаюсь с девичеством, – Ксюня потупила глазки.
Мы захохотали во весь голос.
– Побойся бога, дорогая, ты же была замужем.
– Да, когда это было? В другой жизни. Этот брак, думаю, будет единственным и долгим. Иду ведь по большой и чистой любви.
– А первый раз выходила под наркозом, да? – ехидно спросила Люся.
– Машунь, хватит стоять Сатуей Командора, давай уже, садись. Столько новостей накопилось. И тебя давно не видели.
– Нет, девочки, сегодня не получится. Я пришла предупредить, что не смогу посидеть с вами. Очень хочется, но причина уважительная. Честно.
Мы, как по команде, замолчали и уставились на нашу Лёвушку. Такого еще не было. Похоже, Ксюшин сюрприз сегодня не единственный. В этот день откладывались самые срочные и нерешенные вопросы, переносились важные встречи и мероприятия, и вообще ничего на этот день никто из нас никогда не планировал. Какое такое возникло экстренное дело, которое заставило подругу поменять планы? Интересно, по какой это причине, ни с того ни с сего, срывается наш девичник?!
– Мы с Лёшей новорождённых близнецов взяли.
– С ума сошли! Еще одних? – выпалила Ксюха.
Я с такой силой пнула ее под столом ногой, что она зашипела от боли. Маруся и бровью не повела.
– На этот раз девчушек. Мать от них отказалась. У одной родовая травма, но это мелочи, вылечим. А вторая, ничего, без патологий. Хорошенькие такие. Забирать едем.
– А мальчишки как? Не против? – тихо спросила Люся.
– Они с отцом в машине сидят, меня ждут. Простите, родные, в следующий раз я обязательно с вами. А сейчас тороплюсь.
И, перечмокав нас, сидящих в абсолютном ступоре, Лёвушка упорхнула из зала. «Немая» сцена из «Ревизора» просто отдыхает.
Мы переглядывались и молчали, обдумывая новость, услышанную от «младшенькой». Несказанные слова как-то сами собой разлетелись, так и не сорвавшись с наших губ. Люся, полными слез глазами, смотрела в никуда, Ксюша, опустив голову, теребила бумажную салфетку, растрепав ее на мелкие части. А мне почему-то было так стыдно, как будто я сделала что-то плохое или не сделала чего-то хорошего. Сказать, что мы были удивлены – ничего не сказать. Мысли роились в голове, ухватить какую-либо из них и детально обдумать не получалось. Лёвушка сразила наповал. Вот так тихо, без помпы, без бахвальства совершила еще один большой поступок, как когда-то двадцать с лишним лет назад.
Появившегося перед нашим столом Сергея Рыбина мы увидели не сразу. С шикарным букетом в костюме при галстуке он стоял перед нами женихом. Я вообще смотрела сквозь него, погруженная в свои мысли. В чувства нас привел его обиженный голос: «Девчонки, вы чего? Я предполагал, конечно, что наша женитьба с Ксенией вас удивит, но не до такой же степени. Чего застыли, как замороженные?»
Эх, Серёга, знал бы ты….
