Андрей Харламов. Слово, летящее белой птицей (повесть). Глава 6. Мёртвое воинство Горуна

Чёрный провал вдруг возник перед ним.

«Нет»…

Надвинулся – и непроницаемый мрак закрыл всё пространство.

«Я не проиграл ещё».

Страшные вибрации нарастали где-то внутри тела. Боль уже была везде. Она усилилась неимоверно. Она прошила каждую клеточку, каждую частичку его существа.

«Я – миры целые попираю своими ногами!»

Горун делал чудовищные усилия, чтобы остановить её. Но боль сламывала его волю. Тело трясло, било, вены вздувались гроздьями, глаза выпучивало из орбит, руки поднимались, царапали уже горло, ещё мгновение – дикий вопль боли вырвется из него и он превратится в визжащее, рвущее себя существо, ничтожное и конченое; и боль-визг-звук вывернет его, изломает, и он лопнет весь, сразу – тысячами кипящих сгустков, – они рассыплются на тысячи и тысячи песчинок, и он перестанет существовать, и пепел его обратится в прах, и сам прах исчезнет…  «Пощади… пощади»…

«Долина спящих», – шепнула бездна.

Горун очнулся. По щекам, по голому черепу его стекали струйки пота. Он долго лежал без движения, помертвевшими глазами вперившись в потолок, где на чёрной ткани шатра переплелись вышитые золотом ящерицы и змеи, подсвеченные кровавыми огнями свечей в бронзовых канделябрах, расставленных вдоль стен.

«Я слишком долго испытывал судьбу. Долина спящих».

Горун резко поднялся, меч ударился о ножку железной кровати. Он не отстегнул ножен, он не снял лат – он не хотел спать. Он уснул. Горун отбросил плотный матерчатый полог и стремительно вышел из шатра.

Двое воинов у входа судорожно раздёрнули перекрещенные копья, попятились в стороны, низко кланяясь ему.

Свинцовое небо. Приземистые серебристо-чёрные холмы – камень и песок. И под ногами – камень и песок.

«Где же Санаил?»

И сразу Горун увидел на небе несущегося к нему во весь опор всадника на крылатом чёрном коне.

« А у того конь был белый», – почему-то поднялось вдруг у него из памяти.

Всадник совсем близко. И вот он уже загарцевал перед шатром, удальски соскочил с коня. Чёрный плащ распахнулся, открыв расшитый золотом и бриллиантовыми нитями чёрный парчовый камзол. Прибывший щегольски тряхнул светлорусыми, с рыжинкой, роскошными ухоженными локонами на голове и с несколько развязной улыбкой, картинно раскинув руки, двинулся навстречу Горуну:

– Приветствую тебя, славный воитель!

Горун не ответил на приветствие.

– Я немного опоздал, – я сбился с дороги. Как тебя занесло в эту дыру? Тут сам сатана, – Санаил со смехом похлопал себя по колену, – ногу сломит.

Читайте журнал «Новая Литература»

Горун с ненавистью врезался взглядом в красивое холеное лицо собеседника, и ему показалось, что в блестящих, словно слегка хмельных глазах того, в свою очередь, зажглись и тут же погасли недобрые огоньки.

–   Как погляжу, ты сегодня не в духе.

Горун отвернулся, с трудом справляясь с раздражением, и сказал глухо:

– Бог тьмы снова приходил ко мне.

Развязность мгновенно слетела с Санаила.

– У нас больше не осталось времени. Мы идём в поход на Мир спящих.

– Почему именно Мир спящих?

– Так сказал Бог тьмы.

– И с каким силами ты собираешься идти в поход? – прищуриваясь, повёл головой Санаил.

– Гниммы сделали своё дело? – вопросом на вопрос ответил Горун, вновь поднимая на гостя тяжёлый взгляд.

– Да разве эти чухи могут сделать что-либо самостоятельно? – не отводя глаз, ответил Санаил, на губах его появилась нехорошая улыбка. – Они пробили и засыпали туннель, когда флей по нему уже прошёл, а гномов атаковали в грозу… Жопы свои попусту положили. И только.

– Ими надо руководить, – с усмешкой в тон ему ответил Горун. – Флей, возможно, просто отвлекающий маневр. Я перехвачу его по дороге к стоикам. А ты скачи к гниммам. Малая часть пусть седлает горные перевалы и не выпускает гномов из их долины. А большую веди ускоренно на Дикое поле. Это всё.

Горун отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Лицо Санаила побелело от бешенства. Губы искривились.

– А ты? Снова – к Отшельнику?

– Я подниму и поведу Мёртвое воинство, – спокойно пояснил Горун, кивнул: – они под этими холмами. – Насмешливо покосился на Санаила: – Или ты думал, что только лишь с толпой землекопов я буду сражаться с лучшими силами света?

Санаил завистливым взглядом обвёл холмы.

– Вот, значит, где ты их прятал…

– Спеши к своим землекопам, – Горун больше не скрывал презрения, – гномами, вероятно, будет командовать фиолетовый витязь – смотри, чтоб он снова тебя не надул.

Санаил побледнел ещё больше. Видно было, каких усилий ему стоило совладать с собой. Он запрыгнул на коня. Он тоже больше не прятался – ненавидящим горящим взором посмотрел он на Горуна, губы вновь покривились насмешливо:   – Пока Уголь надувал тебя одного.

Конь его ударил громадными перепончатыми, как у летучей мыши, крыльями, чёрный плащ Санаила вспузырился парусом, миг – и он уже высоко в небе.

Горун стряхнул песок с рукава, заброшенного ветром от крыльев скакуна.

– Ничтожество.

Медленно повернулся к холмам. И вдруг с силой выбросил руки перед собой:

– Да!

И холмы распустились со странным неестественным засасывающим звуком огромными пепельно-чёрными розами.

Неподвижные до этого момента воины у входа в шатёр изумлённо зашевелились.

Глаза Горуна остекленели. Лицо застыло, осунулось, стало бледно-серым, как у мертвеца. Только побелевшие губы шевелились и прыгали.

Страшные слова шептал Горун. Не слушайте их, смертные.               Земля дрожала. Лепестки чёрных роз вздувались багрово-синими опухолями, грязно-жёлтыми гнойными пузырями – и вдруг лопнули – все, сразу, – земля разомкнулась на их месте гигантской трещиной, вздыбилась – и адский зёв раскрылся перед Горуном… И там, в фосфорических омутах пещер, лабиринтами уходящими далее во тьму, неподвижно стояли сонмы воинов, тысячи чёрных ящеров, мерзких гадов, тварей в скорченных неестественных позах, со следами ран и увечий – так, как застигла их смерть в бесчисленных сражениях на Земле. И только великаны – чёрные ангелы смерти, стояли прямо, сложив за спиной громадные крылья и смежив веки. Но вот глаза их открылись, вспыхнули лиловым светом, крылья вздрогнули!..

Слова заклинаний вырывались изо рта Горуна всё быстрей и быстрей… И вдруг он замолчал. Но это молчание длилось лишь миг. А в следующий – из бликующих малиновыми огнями пещер, из вспыхнувших адским огнём глубин вырвался и расколол пространство грозный рёв оживших мёртвых полчищ.

Этот рёв смёл, покатил по земле попадавших от ужаса чёрных стражников, сорвал шатёр – он полетел, затрепетал, забился раненой птицей. Но Горун стоял не шелохнувшись, как каменное изваяние.

Что-то непонятное, необыкновенное шелохнулось у него в груди. И он вдруг прошептал обескровленными губами:

– Уголь.

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.