-Анечка! Анечка, дорогая, как я счастлив! – радостно воскликнул Олег, врываясь в квартиру.
Его глаза блестели. Не услышав ответа жены, он на ходу снял пальто, повесил его на крючок в прихожей и энергичной походкой пошел по коридору.
-Аня, да где ты? Я снова летал. Почему тебя не было сегодня в цирке! Какой восторг! Какое сладостное ощущение полета! Аня!
Анна вышла из кухни с мрачным лицом и замерла в дверном проеме.

-Олег, сколько это уже может продолжаться, – тихо и отчетливо сказала она.
Она была старше его на два года и уже не выглядела юной из-за тяжелого взгляда и грузной походки. Впрочем, она все еще была очаровательна, особенно когда улыбалась.
Увидев лицо жены, Олег мгновенно посерьезнел и виновато опустил глаза.
-Я не могу больше так жить, – продолжала Анна. – Разве можно каждый день отпускать мужа на верную смерть? Почему ты молчишь? Ты снова пришел клясться, что завтрашнее выступление будет последним?
Олег молчал, потупившись. Анна тихо застонала и отшвырнула в сторону вафельное полотенце, которое она все это время комкала в руках.
-Ну что же мне делать… что же мне делать, Олег! – в сердцах воскликнула она. – Ты радуешься и беснуешься, как дитя…. Что мне сказать тебе, как заставить тебя думать не только о себе, но и обо мне, и о нашей семье тоже? Твои полеты никому не нужны. Тебе двадцать шесть лет, а ты все еще воздушный гимнаст. Нашел бы лучше нормальную работу… Согласись, я ведь права? Бросай это свое опасное увлечение. Не ровен час разобьешься, ты ведь уже не так гибок, как прежде. Ты слышишь меня, слышишь? Я не хочу, не хочу больше знать, что ты на ремнях или на трапеции или где ты там еще… Мне нужен не летающий человек, а обыкновенный. Почему ты молчишь…
-Завтра в программе «Полет Икара», – приглушенным тоном произнес Олег, от его радости и восторга не осталось и следа.
Анну передернуло.
-Боже мой, слышать не могу про этот ужасный номер! Это тот, где ты в золотом костюме? А в конце ты вдруг резко срываешься вниз, в этот момент гасят свет, и зрители думают, что ты разбился… а потом свет включают, и все видят, что ты стоишь на арене и кланяешься?
-Такое падение называется «апфль», – серьезно поправил ее Олег. – Поразительный номер, правда?
-Чушь! Это самоубийство, а не поразительный номер. Ты хуже ребенка. А между тем я твоя жена, я хочу нормальную семью. Хочу нормального мужа.
Олег не ответил, поглядывая на нее исподлобья. У него были большие, непропорционально большие глаза – совсем черные, в них зрачок сливался с радужной оболочкой в одну вязкую, тоскливую пропасть. Именно тоскливую, потому что его глаза всегда были грустны, даже когда он смеялся.
-Тебе нечего ответить? Ну и молчи себе. Ты совсем меня не жалеешь, – со слезами на глазах проговорила Анна. – Ах, почему, почему я тогда вышла замуж за тебя и отвергла Остапова, который так меня любил! Что, что я в тебе нашла?! Не пойму…
-Аня. Анечка. Завтра в программе «Полет Икара», – так же тихо повторил Олег. – Мой номер. Я должен участвовать.
Анна побледнела от злости.
-Нет, ты не будешь участвовать! Сдался тебе этот Икар! Тебе так нужна эта проклятая публика? Ты из-за нее так рвешься в цирк, да?
Олег покачал головой и задумчиво ответил:
-Нет… вовсе не потому.
-А почему тогда?
-Я не смогу объяснить. Да ты и не поймешь… Ну прошу тебя, Аня. В последний раз.
-Ты снова обманешь меня, – горько проговорила Анна. – Ты каждый раз говоришь, что это будет последнее выступление, и каждый раз обманываешь меня. Вот и сейчас: в последний, в последний…
Олег не мог больше смотреть, как она терзается. Он нежно обхватил ее за плечи, и она отчаянным, мучительным движением рванулась к его груди.
-Аня, Анечка, хорошая моя, дорогая. Прости меня за все. Но я должен завтра выступить. Потом… я не знаю, что будет потом. Может, ты права, и я снова не найду в себе силы уйти из цирка… Но это все после. А завтра я должен быть Икаром.
Она не ответила. Он посмотрел в ее лицо: Анна морщилась от боли и ярости.
-Ты не ценишь своей жизни. Какой-то глупый и опасный цирковой номер для тебя важнее всего на свете.
-Все вовсе не так…
-Да вижу я, как. Ты не любишь меня. Ты променял меня на полеты под куполом, – она вдруг высвободилась из его объятий и со злобой проговорила: – Как ты не поймешь: ты не герой, не птица, ты человек. Никакой ты не Икар, ты Олег Колесников. Ты обычный человек, такой, как все.
Что-то дрогнуло в лице Олега, и он опустил глаза.
-Если ты любишь меня, ты не пойдешь завтра в цирк. Ответь: ты любишь меня?
-Я люблю тебя, Аня. Но я завтра должен быть Икаром, – упрямо произнес Олег.
-Икар. Икар… Это мифологический герой? Тот, который хотел взлететь слишком высоко, упал и погиб? О, Олег, как ты не поймешь, что тебя ждет та же участь!
Она вдруг расплакалась, убежала в комнату и упала в кресло. Олег последовал за ней и, не умея ее утешить, неловко присел рядом на корточки.
-В последний раз, Аня, – уже почти жалобно сказал он. – Мне это очень надо…
-Ты разобьешься. Именно завтра разобьешься, – всхлипывала Анна. – Я сон видела. Я женщина, мы это чувствуем. Ты разобьешься…
-Не разобьюсь: я буду предельно осторожен, – Олег был похож на провинившегося мальчишку. – Проси взамен что хочешь. Умоляю тебя: в последний раз.
Анна не ответила и молча проплакала еще несколько минут. Потом она вдруг встала, подняла на мужа воспаленные глаза и решительно сказала:
-Хорошо. Можешь идти. Только, если ты завтра исполнишь свой анфль, я тут же подам на развод.
Она вышла из комнаты, хлопнув дверью, и, закрывшись в своей комнате, стала жаловаться подруге по телефону на свою несчастливую жизнь.
Растерянно оглядевшись по сторонам, Олег медленно поднялся на ноги, пошел в прихожую, наскоро оделся, вышел из дома и, по-прежнему находясь в состоянии прострации, побрел куда-то по улице.
Анна не шутила – он твердо знал. Она давно хотела поставить ему этот ультиматум, просто раньше у нее не хватало на это сил, ведь она очень любила его. Не шутит, не шутит, не шутит… Внезапно возникая и исчезая, противоречивые мысли роились в сознании Олега. В его воспоминаниях явственно вставала череда образов, лиц, ощущений, случаев, разговоров…
Первый полет под куполом. Оттолкнуться от земли – и взлететь на ремнях в невообразимое, влекущее пестрое небо. Напряжение каждой мышцы, сладостный трепет в животе, пьянящее, перехватывающее дыхание ощущение свободы… И, конечно, «Полет Икара» – то, без чего Олег не мог представить своей жизни. Внезапное падение – пугающая темнота – смешанное чувство страха и восторга – головокружительный азарт – игра со смертью – преодоление инстинкта самосохранения – стремительное приближение земли – отчаянная надежда на то, что на этот раз опасения Анны оказались напрасны… За полметра до смерти – спасение; твердая поверхность под ногами; облегчение и гордость за себя, но вместе с тем азартное желание снова исполнить «апфль». Свет; эффектный поклон; взрыв аплодисментов.
Первая встреча с Анной. Ее милое, доброе, такое родное лицо, открытая улыбка, робость и восхищение в светлых глазах… Было поздно, и он провожал ее до дома, и она тогда сказала тревожно: «Так вы воздушный гимнаст… это очень красиво, но, наверное, очень опасно!». А потом они стали встречаться каждый день, подолгу разговаривали по телефону, и она казалась ему сотканной из красоты. Той головокружительной, пьянящей, волнующей кровь красоты, которую он прежде не замечал ни в одном человеке – только в полетах под куполом. Вскоре они с Анной поженились, и он больше полугода не выступал, ссылаясь на тяжелую травму. Они были счастливы? Пожалуй, да. Но ему слишком часто снились влекущий яд пестрого купола, трепетная чувственность свободного полета и в страхе затаившая дыхание публика. Он вернулся в цирк, и с тех пор все у них с Анной пошло наперекосяк. Она один лишь раз присутствовала на его выступлении и лишилась сознания, видя, как золотая фигура мужа камнем падает вниз. Да, это был «апфль», эффектный финал знаменитого «Полета Икара». С тех пор Анна ненавидела цирк, и ее не оставляло предчувствие беды: она была уверена, что «апфль» погубит Олега. Она плакала, бранилась, умоляла его оставить его увлечение. Он не мог выносить ее слез: его сердце обливалось кровью, и он вновь и вновь клялся ей в том, что исполнит «апфль» в последний раз – и каждый раз помимо воли возвращался в цирк, влекомый безумием полета и падения…
Отвлекшись от размышлений, Олег остановился перед огромной витриной и некоторое время пристально разглядывал свое отражение в ней. Гибкий, стройный, сильный, под куполом цирка в своем золотом костюме он был фантастическим существом, получеловеком-полуптицей – поэтому трудно было поверить, что это он, бескрылый и неприглядный, стоит посреди улицы в распахнутом пальто и ботинках на босу ногу. «Нет, это не я, – подумал он. – Я – это Икар. Но она запретила мне летать. Что же мне остается?..»
Он отвел взгляд от своего отражения и снова пошел вперед, мимо освещенных витрин и одиноких грустных фонарей, по опустошенным нахлынувшим вечером улицам, провожая глазами шумно грохотавшие трамваи.
Он вернулся только ночью и тихонько лег в постель, боясь разбудить Анну.
-Олег? – шепнула она, проснувшись.
Он повернулся к ней. Его глаза еще не привыкли к темноте, и он не видел ее лица, но почувствовал, где находятся ее губы, и поцеловал ее.
-Аня, я люблю тебя.
Она ответила на поцелуй и проговорила еще тише:
-Олег, скажи честно… ты ведь выбрал «Полет Икара», да?
-Нет, – решительно сказал он. – Я выбрал тебя. Может быть, я не смогу жить без цирка, но и без тебя я тоже не смогу жить. Прости меня, Анна, прости меня.
Она крепче прижалась к нему, и он почувствовал на своей груди ее слезы.
Когда наступило утро, Анна, еще не проснувшись, по-кошачьи потянулась и по привычке протянула руки к Олегу, но тут же, побледнев, вскочила с постели.
Олега не было: он ушел.
Проклиная себя за то, что она поверила ему, Анна в два счета оделась, выбежала на улицу и поймала попутную машину. Поторапливая водителя, добралась до цирка.
12:20… Опоздала или нет? Опоздала или нет? Ее сердце колотилось так громко, что ей казалось, что она слышит его стук; руки холодели от предчувствия непоправимой беды. Успеть, успеть, спасти, остановить его!
Дрожа от страха, она влетела в здание цирка и, представившись женой артиста, прорвалась за кулисы. Представление близилось к концу. «Полет Икара» уже был исполнен, но Анна нигде не могла найти Олега. Сходя с ума, она бешено колотила в двери гримерных, плакала, умоляла всех встречных артистов сказать ей правду, не скрывать от нее гибель ее мужа.
-Девушка, не плачьте, – серьезно и участливо успокаивал ее пожилой человек в нелепом клоунском костюме. – Ваш муж сегодня исполнил номер даже лучше, чем когда-либо. Странно, правда, что он ушел, не дождавшись окончания представления…
-Я не верю вам: он погиб, погиб, я видела сон, – твердила Анна, не желая никого слушать.
После окончания представления артисты провели Анну в гримерную и налили ей коньяка. Им наконец удалось убедить ее в том, что Олег действительно остался жив после исполнения «апфля».
-Значит, он все-таки выбрал «Полет Икара», – горько сказала она. – А я ведь знала, что так будет. Вы верите мне? Я все знала…
-Перестаньте драматизировать, он еще вернется, – говорили ей. – Олег ваш такой по натуре – сначала вытворит что-нибудь, не подумавши, а потом опомнится и вернется.
-Нет. Нет, он не вернется, – сказала Анна и снова заплакала.
На следующий день она подала на развод. Они расстались и больше никогда не видели друг друга.
А два года спустя во время исполнения «апфля» Олег допустил роковую ошибку, и Икар, свободолюбивый юноша, забывший об осторожности, на глазах перепуганной публики совершил свой последний, самый неминуемый и самый безрассудный полет.