Загнанный
Ветер треплет шерсть,
Обнажает страх:
Вьется волчья смерть
Стягом на ветвях.
Некуда бежать,
Некого молить.
Силы нет – кричать,
Силы нет – скулить.
Только тихий стон
С хрипом – из груди.
Кровью горизонт
Рдеет позади.
Болью – о виски;
Душу – на клочки;
Некуда бежать:
Красные флажки.
(2 марта, 2010г)
Прочь
На моем пороге
Об ковер вытирает ноги
Кто-то страшный, серый,
От которого пахнет серой.
Я не знаю, кто он –
Ангел? Бес? Инквизитор? Клоун?
Как он смел явиться?
Почему я желаю скрыться?..
Он о чем-то знает
(Хоть такого и не бывает…)
Да, ни к черту нервы.
Снова пики сменили червы…
Прочь – бежать из дома.
Вновь – туда, где мне все знакомо;
Где одна отрада
Мне – вопящая автострада;
Где такой мужчина,
За которым бы я – в пучину,
Мне вослед не глянет
И в обманчивость улиц канет.
Бьют часы. Прочь маски!
В небе розовом блекнут краски.
И совсем незримы
На лице моем тонны грима.
(17 ноября 2010г)
Крик
Потолок, не стучи по моей голове!
Не давите мне ребра, стены!
Слишком дерзкими кажутся стрелы бровей,
Слишком тонкими – нитки-вены.
Я уже не свеча в голубой полумгле,
Я – огарок во тьме кромешной…
Мы иначе тогда поступить не могли:
Ты меня не любил, конечно.
А я, глупая, думала: все подадут
Мне на блюдце с цветной каёмкой,
Будет все как в кино, или в сказке – а тут…
Тишина, не кричи так громко!
(18 сентября 2010г)
Папироса
То, что было мне прежде свято,
Я сворачивал в папиросу:
Эти письма, стихи и прозу
Я на сердце хранил когда-то…
“Да, с меня облупилась краска:
Я уже не такой нарядный,
Даже, может быть, заурядный,
Но – впервые терплю фиаско!
Пусть колотится в окна стужа
И пусть вьюга скулит под дверью –
Я уже никому не верю,
И никто мне теперь не нужен:
Слишком хрупкими были цепи –
Слишком тонкими были звенья.
Серый дым, как король забвенья
Меня заново нынче слепит”.
…Я закуривал папиросу.
Нездоровый дурной оттенок
Почему-то имели стены,
И пылали на окнах розы.
(23 сентября 2010г)
Ты вернешься
Дерзновенная мучает тайна
Меня в этой глухой тиши:
Снова, снова забрел ты случайно
В монастырь моей грешной души.
Я над бездной как будто повисла…
Знаю, помню – не мой, навек…
Только черными птицами мысли
Пролетают за окнами век.
Что скрывать? Ты вернешься, признаюсь.
А с тобою – болезнь и ложь.
Ты из связки ключей, улыбаясь,
Ключ к моей доброте подберешь.
Снова будем идти по канату
Над пожарами октября…
Я по молодости аромату
И по смеху узнаю тебя.
Слыша прежние в голосе нотки,
В темный блеск твоих глаз погляжу…
И в ладонь твою узкую кротко,
Как ребенок, я руку вложу.
(12 декабря 2010г)
СВИДРИГАЙЛОВ
Обо мне говорили – грешен.
Да, не чист. Но, увы, неизбежен
Этот путь, эта дрянь-дорога
Для того, кто живет без Бога.
Звали франтом? Да, чем я гаже,
Тем исправней костюм мой глажен.
Раз лохмотье души одряхлело,
Пусть хотя бы пальто будет цело!
Да, порой я жесток – не важно,
Жить иначе – совсем страшно.
Эй, судьба, айда в карты, стерва!
Изверг ли или сам я – жертва?…
Я последний или же – первый?
Этот город давит на нервы,
Желтизна льется в мозг… довольно!
Больно тускло мне, больно больно.
Скучно изображать злодея,
А уснуть мне – всего страшнее.
Нет, я не заслужил покоя.
Вечность, вечность, что ты такое?
Последнее утро Томаса Кромвеля
В стенах Тауэра воздух горяч;
Мысли словно рассыпал кто-то…
Уже ждет неумелый палач
У позорного эшафота.
Храбрый канцлер! Ты был общий враг
И о том, что есть смерть, не помнил,
Когда ты Реформации флаг
Над английской землею поднял.
Сын трактирщика, внук кузнеца,
Ты прорвался из грязи – в князи,
Но пал жертвой (судьба гордеца!)
Самых дерзких своих фантазий.
Ты взлететь еще выше не смог:
Ты был слишком тщеславной птицей.
Не из лавра – из терний венок
Вкруг твоей головы змеится.
На кострах все надежды горят,
В глину втоптано все святое…
Всё, что мог, ты уже потерял.
Твой полет… он этого стоил?
…В розоватый окрасился цвет
Твой к распятью склоненный профиль…
Так встречал свой последний рассвет
Канцлер Англии Томас Кромвель.
(16 августа 2011г)
Святыня
Конверты твои – святыни,
Портреты твои – образа.
А в небе, тревожно-синем,
Чертовски хохочет гроза.
Мой стих чересчур аляпист –
Подумаешь! Проба пера.
Мне так надоел анапест –
Мне ямбом писать пора.
Уснуть нелегко: полночи
Мне ливни стучатся в окно.
Они что-то мне пророчат:
Спасение? Смерть? Все одно.
О, если б могла бы ниткой
Я рваное небо зашить!
А время ползет улиткой…
Куда мне сегодня спешить?
Былое давно постыло:
Все в прошлом. Все пепел, все тлен…
Когда б я тебя забыла,
Тогда поднялась бы с колен.
Не знаю, за что гордыню
Люблю в твоих черных глазах,
Но письма твои – святыни;
Портреты твои – образа…
Кардинал Монтанелли
Почему на ступенях, ковре – всюду кровь?
И сутана в крови у меня…
Ах! Я сына родного на Божью любовь
Променял, променял, променял…
Мой Артур в луже крови, лоб хладнее льда…
Я за час на сто лет постарел…
Как он весел и смел был сегодня, когда
Его утром вели на расстрел!
Не-воз-мож-но! Мой сын! он холодный, он мертв –
Тот, кого мне дороже нет!
Я ведь мог помешать, я спасти его мог,
Но мой Бог наложил запрет
Мне на все. Да, я раб его. Я его раб…
Сын был прав: он обманщик – мой бог!
…Что грохочет в ушах моих? Тот первый залп…
Я ведь мог! Но не смог! Не смог…
Где ж твое милосердье? Ты – враг, а не друг:
Даже душу мою ты отнял…
Ведь я… сына на вымысел, на пустой звук
Променял
Променял
Променял
(27 ноября 2010г)
