Игорь Литвиненко. Гуны вращаются в гунах (эссе)

Один мой хороший знакомый, можно сказать приятель, умер плохой смертью. Захлебнулся рвотными массами, извините за такую подробность. А перед этим какое-то время, года два или три, «заходил в штопор». Его как бы затягивала большая невидимая воронка. Сначала медленно, по большой дуге, потом все быстрее, быстрее. И вот – исчез. Нет человека.

А главное, нормальный же был мужик. Весельчак, остроумец, душа любого застолья. Любил свою семью, свою собаку, дачу, машину, зимнюю рыбалку, весеннюю охоту. И деловой был. То есть буквально: завел свое дело, раскрутился, вошел во вкус и азарт, мечтал о каких-то контрактах с южнокорейцами, хвастался мне «золотой» валютной карточкой авторитетного банка. И при всем этом – неуклонно, с каким-то тоже азартом, «заходил в штопор».

Я не о пьянстве. Что о нем говорить? Оскомину уже набило в мозгу от таких разговоров. Еще скучнее было бы заладить про «ответственность». Дескать, все мы обязаны… печальная статистика свидетельствует…

Мне интересно другое. Если пьянство есть саморазрушение личности, ее медленное самоубийство, то почему этот нехороший процесс связан с центрами удовольствия в головном мозге? Во всех других случаях мать-природа ведет себя совершенно иначе. То, что полезно для человека и общества – хорошее питание, активное познание, продолжение рода, созидательная деятельность, творчество и т.п. – сопровождается положительными эмоциями, а голод и жажда, безответная любовь, физическое бессилие и все такое прочее – эмоциями отрицательными.

Странно. Такой у нас замечательный организм, так мудро в нем все организовано и сбалансировано для успешной жизнедеятельности и поступательного развития – инстинкты, рефлексы, потребности, устремления… И не только индивидуальный организм, но и общественный, где морально-этические механизмы тоже отрегулированы с целью утоления жажды жизни, а не жажды смерти: добродетели поощряются, пороки и слабости подвергаются порицанию. И только порок неумеренного возлияния существует в каком-то щадящем режиме. Этак выпьешь стопку-другую, затуманишь себе мозги, ни тебе координации движений, ни моральной устойчивости – а приятно. И общественное окружение реагирует на все это как-то неадекватно. С одной стороны решительно осуждает, с другой стороны снисходительно посмеивается, а с третьей – даже и поощряет. Разве нет? Если ты, государство, сильно страдаешь от пристрастия твоих граждан к алкогольному саморазрушению, так что же ты им водку предлагаешь на каждом углу? И даже твой лукавый минздрав ни о какой опасности не предупреждает. Нету такой честной надписи на бутылочных этикетках.

Более того. Русский человек издавна славился великой силой пития, любого немца запросто побеждал в соревнованиях по «спиртоболу». Эта извечная доблесть была и остается одним из предметов национальной гордости великороссов.

Трудно все это понять. Тут можно только рассуждать, философствовать… Тоже, кстати, наше типовое массовое пристрастие. Мы и выпить-то любим потому еще, что в приятной компании «под это дело» хорошо мысль идет… Но как бы она ни шла, даже на трезвую голову ума не хватает, чтобы постичь странный смысл массового стремления к медленному самоубийству.

Или это вроде тормозов на автомобиле? Если бы не тормоза, машины давно бы все столбы вдоль дорог посшибали. И цивилизация наша в азарте развития тоже залетела бы в какую-нибудь яму, если бы человечество водку не пило. Некоторые ученые люди уверены, что хомо сапиенс со своими потрясающими умственными способностями катится в пропасть и других за собой тянет: чем он умнее и деятельнее, тем больше в мире вреда от его бурной деятельности. Вот мать-природа и притормаживает своего любимца, подсовывает ему мензурку со сладеньким: на-ка вот, выпей и успокойся, полежи, поспи…

В одной толстой книге вычитал я старую восточную мудрость про «гуны». Это такие нематериальные природные свойства, присущие всему живому, в том числе каждому человеку и любому людскому сообществу. Этих гун три: саттва, раджас и тамас. Из них саттва – ясность, гармония, знание; раджас – вожделение, пристрастие, действие; тамас – тьма, инерция, лень… Все три гуны присутствуют в нас одновременно и равноправно. Одна тянет вверх, ко всему святому и чистому; вторая возвращает на грешную землю: трудись, плодись, борись за свое место под солнцем; третья нашёптывает: плюнь, на хрена тебе все это нужно? И вся штука в том, что эти самые гуны у каждого по-своему повернуты и перемешаны. Кого-то из нас больше «вверх» тянет, кого-то «вниз», а в основной своей массе люди более-менее уравновешены влиянием раджаса, поэтому будничные заботы и страсти – та самая норма, которая и зафиксирована в хрестоматийных библейских наставлениях.

Забавная такая философия. На первый взгляд несколько пессимистическая: что кому на роду написано, того не миновать и не переиначить… Но это не так! В книге замечательно сказано: «Гуны вращаются в гунах». Они вращаются! Их соотношение может меняться. Значит, если очень хочется, то…

Сижу на кухне, поминаю покойного сотоварища. И размышляю приблизительно так. Надо бы нам эту интересную теорию освоить практически. Научиться каждому свои собственные гуны так поворачивать, чтобы получалось побольше саттвы и поменьше тамаса. Тогда, может быть, и во всероссийском масштабе всё у нас к лучшему повернулось бы.

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.