Моему киту посвящается…

Мы жили в маленьком приморском городке, больше похожем на рыбацкий поселок. Где-то, за тысячу миль, была Япония, где-то, в другой стороне, Россия, а мы – в шумном от неумолкающих ветров и пропахшем рыбой камчатском городишке. Отец работал в рыбацкой артели, мама на консервном заводе, как все. Мы с братом учились в школе: он в восьмом классе, я во втором.
Читать далее →

Я долго думала, стоит ли рассказывать эту историю – вдруг не поверят или, того хуже, будут смеяться. Но потом все-таки решилась. Через много лет. Может, кому-нибудь она пригодится.
Читать далее →

Глава 1. В которой автор признается в любви к собакам, извиняется за туманное изречение мыслей и рассказывает о гастрономических пристрастиях

В тот день все сразу пошло не так. Например, я встала без будильника (случай, прямо скажу, из ряда вон), да еще на час раньше. Обычно на час раньше я вскакиваю только от мук похмельного синдрома, мчусь на кухню и открываю холодильник в надежде увидеть апельсиновый сок, оставленный всемогущим волшебником Хоттабом Похмелиновичем. Но, ах, злой старикан не оставил ни сока, ни сто грамм в запотевшей бутылке, и я, как всегда в таких случаях, пью воду из-под крана, пахнущую хлоркой и неизвестно еще какой дрянью.
Читать далее →

Кто она? Не знаю, ничего толком не знаю. Только то, что ей около тридцати, и она несколько раз в год попадает в психбольницу. Клочки (она писала на каких-то обрывочках) бумаги с ее мыслями отдал мне один психиатр, фамилию которого по определенным соображениям не назову. Посчитал, что некоторые из высказываний я могу успешно использовать в своих произведениях. Но я решила опубликовать их так, не присваивая себе авторства. Приведены они в том же порядке, в каком я их прочла, и безо всяких изменений.
Читать далее →

В тридцать восемь у меня выросла вторая голова. На правом плече. Обычная нормальная голова. Сначала вообще был просто бугорок: то появлялся, то прятался под кожей.
Читать далее →

Никогда не была феминисткой. И не желаю. Но жизнь заставляет. Я хочу быть нежной и беззащитной, несмотря на отменный аппетит. И не собираюсь отбирать у своего мужчины газовый ключ №2, чтобы чинить водопровод. Хотя мои познания в размерах слесарного инструмента – это уже явный признак феминизма. Трубы пусть ремонтирует муж, а еще лучше сантехник. А я желаю сидеть в ресторане: нога за ногу, туфельки, чулочки, миленькое платьице, на пальце колечко, подмигивающее бриллиантовым глазком. Буду кушать что-нибудь «а-ля…»: листья салата, омар, капельки розового соуса, и делать вид, что невкусно (как настоящая женщина), с презрением взирая на остальных посетительниц, жизнерадостно уничтожающих грубую мужскую пищу. Разумеется, после этого «а-ля» дома придется нырнуть в холодильник за «Орбитой» и «Одесской», но это мелочи, главное, чтобы без свидетелей.
Читать далее →

У мамы все росло как на дрожжах: помидоры, кактусы, папа и дети. А еще мама потрясающе вкусно готовила, у нее даже манная каша какая-то особенная получалась. Поэтому с легкой маминой руки мы с братом-близнецом Аликом очень хорошо росли в высоту и в ширину, даже спинку на санках пришлось поменять на более просторную – не влезали. Папа тоже рос. Правда, только вширь, поэтому каждый год он покупал новое пальто – на размер больше прежнего. История эта приключилась, когда мы учились в третьем классе, к тому времени папа шил себе пальто на заказ в ателье – в магазинах его размера уже не находилось.
Читать далее →

Едва успев издать первый младенческий писк, человек вынужденно оказывается по ту или иную сторону. Природа распоряжается так, что вы или мальчик, или девочка, или… впрочем, таких не так много. Сделав первый глоток тяжелого больничного воздуха, вы автоматически становитесь сыном или дочерью, женщина, только что разрешившаяся от бремени, – матерью, мужчина с бутылкой и букетом цветов, надрывающий голосовые связки под окнами уставших рожениц, – отцом. Родственные связи крепнут с каждым часом: появляются бабушки, дедушки, дяди, тети, крестные… Потом вы растете, рожаете сами или кричите под окнами роддома, старитесь, становитесь бабулями, дедулями, то есть плавно (или не очень) переходите с одной стороны на другую. Это простые законы природы. Но ведь есть еще и общество, и тут, надо признаться, не все так просто…
Читать далее →

Повесть о нелегком кошачьем бытие

Часть 1.  В городе

Глава 1.  О младенчестве, о родителях и о правильном поле

Ур-ра! Я родился! И у меня правильный пол! Я – кот! Поэтому меня положили назад к маме, а остальных поселили в ведре, сам слышал, как хозяйка крикнула: «Котика оставляем, а остальных в ведро». Мама вылизала меня раз пятьдесят, не меньше, и накормила теплым молоком, припахивающим дешевой рыбой. Кстати, не знаю как у людей, а у котов рыба делится на дешевую, обычную и вкусную. «Остальных» я никогда не видел, наверное, они жили в ведре с другой мамой.
Читать далее →

 – Номерок – пальчики оближете! Сосед тихий, бывший капитан дальнего плавания, будет о чем поговорить, – уверяла Гладкова администратор, елозя бюстом по стойке.
Читать далее →

Приключилась эта история, когда я училась в институте торговли, пытаясь получить никому, даже мне самой, не нужный диплом менеджера. Сидя в дальнем углу, я увлеченно штудировала журналы мод, писала на последних страничках конспектов первые бездарные рассказики и абсолютно не слушала лекции. Признаюсь честно, меня тогда более интересовали проблемы, связанные с легализацией гомосексуализма, нежели большинство предметов. Особенно не складывались отношения с экономикой. Плывя по бескрайнему океану экономических понятий и терминов, я беспрестанно натыкалась на подводные камни в виде возвратного лизинга и делистинга, позорно оговаривалась в труднопроизносимой «антихрезе» и, уподобляясь рыбам, попадала в сети кейтеринга и бенчмаркинга.
Читать далее →

«Жизнь – это то, что происходит с тобой,

пока ты строишь свои планы»

Джон Леннон

Странно, но на высоте тридцатого этажа начинаешь мыслить совсем по-другому, правда, только поначалу. Потом просто моешь стекла и гадаешь, с каким счетом продует наша сборная, или перекрикиваешься с напарником, таким же, как ты, промышленным альпинистом. И еще, у городских скалолазов особое отношение к голубям – хорошая работа их пищеварительной системы способствует увеличению заработка. Поэтому я  подкармливал сизарей, не знаю как другие, но сам частенько.
Читать далее →

 “Не смогу тебя расплескать” 

Хочешь, вместо асфальта другую дорогу – пеструю, звездную,

и наливную луну в пушистых охапках тумана белесого?

Хочешь, весь Млечный Путь в твою кружку – патокой?

Ну как? Вкусный? Липкий? Теплый? Сахарный?
Читать далее →

Мы с ней здорово ладим. Подумать только, столько лет вместе, а ни словечка дурного не слышал. Правда, и хорошего тоже – молчунья она еще та. Просто идем рядышком и ни хрена не говорим, я смотрю на нее, она на меня – и так  двадцать шесть лет. Удивительное создание, ни намека на женственность: постоянно какие-то рубашки, джинсы и вихры в разные стороны. Мимо пройдет – никто не обернется. Да и что толку смотреть ей вслед – она моя,  это каждому понятно.  
Читать далее →

Москвич Петр Иванович Афанасьев не был профессиональным писателем и не имел филологического образования. Он закончил инженерно-строительный и трудился архитектором в «Гражданпроекте». Однако, по достижению тридцатилетнего возраста, у него появилась неуемная тяга к созданию рассказов. Постепенно рука Петра Ивановича окрепла, ум просветлел, мысли, идеи, воспоминания закружились… и вылились в роман.
Читать далее →

Мои отношения с балетом начали складываться с пятилетнего возраста, когда мама привела меня в хореографическую студию. Честно признаться, я с блеском провалила первое же тестирование на чувство ритма – не поняла, что требуется не просто поаплодировать, а точно повторить то, что прохлопала в ладоши аккомпаниатор. Однако, при более тщательном изучении, у меня обнаружили впечатляющую гибкость и хорошую выворотность, что, вероятно, и внушило уверенность в моих способностях хореографам, которые бессменно преподавали мне и еще двум десяткам девочек классический и народный танец.
Читать далее →

– Готово! – контролер мебельной фабрики подышал чесночным перегаром на печать и больно огрел ею диван по стыдливо прикрытому фанерой заду.
Читать далее →

Знаете, не все города обозначены на карте, и не потому что они слишком маленькие – не поэтому. Есть один очень большой город, который не отмечен кружочком ни на глобусе, ни в атласе. Он не принадлежит ни одному государству, хотя в нем услышишь все языки мира. Похоже на выдумку – думаете вы. Доверьтесь сами себе, закройте глаза, прислушайтесь к биению сердца и вы увидите тропу к Городу пропавших без вести.
Читать далее →

Мы все запутались в паутине торговли – кто-то больше, кто-то меньше. Мне  совсем не повезло: я работаю в магазине сантехники, муж – торговый представитель в табачной компании, подруга Наташа – продавец-консультант бытовой техники. Я встаю с мыслью о торговле и засыпаю с думами о ней, настолько прочно она вклинилась в мое сознание. Каждый день я играю две абсолютно противоположные роли – продавца и покупателя. Мне сложно, я боюсь сфальшивить.
Читать далее →

Верящим в существование своих вторых половин посвящается…

Знаешь, я давно жду тебя, хотя ты, возможно, даже не подозреваешь о моем существовании. Наверняка у тебя все есть: полный холодильник дорогущего пива «Гролш» и девушка, не симулирующая оргазм.  Боюсь, с пивом выйдет накладка – в моем городе такого не найдешь, но ведь, согласись, это пустяки. Я уже указала путь ко мне шелковой красной нитью – просто иди, держась за нее, и не оглядывайся.
Читать далее →

Городские крыши, вы – ступени на высоту, в коей вершится Вечное. Откройте же Тайну, дайте узреть Великое, а после снова шепчитесь со звездами, вонзайтесь антеннами в небо, и поймав молодой ветер, вяжите негодника проводами. И склонят дома головы с черепичными красными шапками, с ровными битумными кепками, и явят Чудо.  
Читать далее →

Скоро, совсем скоро, в один из февральских вечеров, когда ослепленная снежными кристаллами вьюга рвется в дома, когда на городские улицы проливается бледно-желтый свет одноглазых фонарей, я вытащу чемодан и начну собираться в дорогу. Возьму простые, удобные вещи, фотоаппарат и все свои сбережения, а после позвоню родителям и скажу: «Дорогие мама и папа, я уезжаю в Свазиленд, буду писать и присылать фотографии. За меня не беспокойтесь. Всем – пока!», – положу трубку, оставлю ключи соседке и поспешу в аэропорт. А потом, когда стюардесса попросит пристегнуть ремни, попрощаюсь с замерзшим городом, в который больше не вернусь.
Читать далее →

Вероятно, это проделки злого волшебника. Весь июнь льет дождь, даже не успевающие высохнуть зонты начали жаловаться на ломоту в металлических костях. Коварный чародей без устали выжимает серые тучи на головы прохожих, раскатисто кашляет громом, подмигивает серебристыми молниями. Внезапно вымахавшие лопухи плотным кольцом обхватывают дома, озябшие псы прячутся под лавками, жалобно вскрикивают от порыва ветра осиротевшие качели.
Читать далее →

Не прикасайтесь к бабочке – мельчайшие

чешуйки бархатных крыльев быстро сотрутся

с ваших пальцев, а сама она погибнет.

*  *  *

Таня  рисовала с детства: сначала пальцем на запотевшем стекле, затем мелом на сером асфальте, потом шестицветными карандашами в альбоме. На десятилетие Танюша получила от родителей  шикарный подарок: набор кистей, мольберт, холст, масляные краски, гуашь и пастель. Это было неслыханной роскошью. Читать далее →

У Олеси две бабушки и дедушка, мама с папой, кошка Маруська и хомячок Петр Геннадьевич. Почему Петр Геннадьевич? Потому что папе начальник премию не дал, папуля пришел домой злой и сказал, что Хома теперь будет Петром Геннадьевичем и еще попросил «Голландским» больше не кормить, а папу надо слушать.
Читать далее →

Ой, да знаете вы ее, знаете! Беленькая такая, крашенная. Элеонорой зовут. Да, имя, конечно, хорошее, с этим не поспоришь. Крепкое, как горячее пиво, дорогое, как норковое манто. Только фальшивая она насквозь и невзрачная, если бы не имя, так вообще внимания не обратишь. Да что я вам доказываю, давайте у других спросим.
Читать далее →

Понедельник.

Нет, понедельник не самый плохой день недели, хотя бы потому что можно сбежать на работу из этого кухонно-прачечного ада. Может у кого-то дома и не ад вовсе, но у нас точно. У меня жена, две дочери-двойняшки, мама, теща и работа. И все. Меня самого нет, я просто связующий мостик между всеми ними. Хотя раньше был нормальным, самостоятельным и вполне жизнеспособным организмом, но это до рождения детей. Сразу все пошло не так, как планировал. Читать далее →

– Мразь смердящая! Пшел вон!

       Это мне кричат, мне. Разрешите представиться: я – бич, или бомж, впрочем, какая разница. Как на улице оказался девять лет тому назад рассказывать не буду, все равно не поверите. Да я и сам в это не верю, что был когда-то таким же, как вы, и вспоминать о том времени не желаю. Не было у меня его – прошлого! Не было: ни жены, ни дочки, ни квартиры, ни работы. Ну не было и все! Есть только настоящее, только сегодняшний день, потому что будущее тоже отсутствует. Судите сами.
Читать далее →

Наташа была хорошим сотрудником. Она практически никогда не опаздывала и не уходила с работы пораньше, даже в пятницу. А это достаточное редкое явление в любом коллективе. Конечно, нельзя сказать, что Наталья спешила каждое утро в свой кабинет исключительно из-за желания самоотверженно трудиться. Причина крылась в другом.
Читать далее →

Зашла к младшей сестре  – Иришке. Смотрю, она волосы обстригла коротко, «под  мальчика», и три зуба золотых вставила. На кухне у нее баба Зина управляется, которая месяц назад умерла.

– Ты что! – шепчу я. – Она же покойница.

– Зато пироги удаются на славу. Вот, возьми кусочек, попробуй, – предлагает  Ирка, а сама протягивает войлочную стельку.
Читать далее →

Летели дни, похожие один на другой. Мы понемногу росли. Девчонки почему-то вдруг стали бегать медленнее нас и все меньше проявляли интерес к «войнушке». Зато теперь они взяли моду выносить из дома одноглазых кукол и замусоленных медвежат с оторванными лапами, которые достались им по наследству от старших сестер. Читать далее →

Зима сменилась весной. Загнать ребятню домой стало просто невозможно. Да и, к слову сказать, взрослым было не до нас: кто-то из них работал на железной дороге, кто-то хлопотал по хозяйству, у некоторых малые дети. Мы – десяток мальчишек и девчонок каераковской детворы оказались предоставлены сами себе. Читать далее →

Начало пятидесятых. Жили мы на маленькой станции Каерак, что на границе Казахстана и России. Две казармы, несколько саманных домишек, пара землянушек, вокзал, пакгауз, школа – с одной стороны, напротив –железнодорожные пути, переезд, а за ними – лесопосадка, да небольшие болотца. Около пятидесяти человек, несколько семей – вот и все население. Все друг друга знают, новостей никаких. Школа – четырехлетка, хотите учиться дальше, пожалуйте, притесь в Троицк на поезде километров двадцать, не меньше. Скукота.
Читать далее →

Было очень любопытно, где весь долгий август пряталось глупое солнце, наверное, где-то за горами. Но первого сентября оно вдруг вспомнило о нашем городе и вернулось назад, виновато прикрывшись небольшим облаком.
Читать далее →

Когда снова стану маленькой, отрежу косы, которые так трудно каждый день расплетать и  заплетать. Обкорнаю, честное слово, как можно короче этот предмет вожделения мальчишек-одноклассников. Знали бы вы, как больно, когда на уроке тебя дергает изо всех сил какой-нибудь болван со словами: «Дай списать! Ну дай! У, жадюга!». Нужны они больно! Плетешь, плетешь разные «корзиночки» и «колоски», завязываешь то белые, то голубые банты, а они проклятые возьмут и заведут перхоть или даже гнид, которых щедро одолжит всем девчонкам в летнем лагере цыганка Аза. Читать далее →

В семье Хвостовых ожидали прибавления. Сам Хвостов нетерпеливо потирал лапки, сновал туда-сюда, принюхивался, шевеля длинными усами и подбегая к серой толстой повитухе, спрашивал: «Сын?.. Дочь?». Его жена  – Хвостиха, как он именовал ее, старательно тужилась.
Читать далее →

– Завтра операция. Не боишься, дружок? – спросил Полину Сергей Анатольевич.

– Нет, – спокойно ответила она, – я слышала, как вы говорили с другими хирургами, что риск невелик, всего пять-семь процентов.

– Ай-ай-ай, – пожурил он, – подслушивать нехорошо.
Читать далее →

Ехал я недавно поездом, к брату, из Челябинска в Москву. Дорога предстояла дальняя, больше полутора суток. Купе попалось вполне приличное – от туалета далеко. А вот с попутчиками не то, что не повезло, просто, наверное, я человек очень привередливый. Соседями моими оказались: мать с двумя сыновьями, один другого меньше, да старичок. Звали его Игнат Тимофеич, что ли. С виду аккуратный такой дедок, а как сапоги снял  –  хоть плачь. Еще и место ему, как назло, прямо подо мной досталось, а, сами понимаете, воздух-то вверх поднимается. Но это еще полбеды. Читать далее →