Он не захотел.
Кто бы только поверил… Первый в своем роде. И такой уверенный. Вот уж лежит молча, претворяется спящим. Словно обижен. Уже оставлен мною, один и, наверное, разочарован. Читать далее
Камешки. Когда-то величественные и незыблемо слитые, затем образумленные, мелкие, но все разные, теперь же погребенные по макушку во тьму битума. Питают, интересно, они к ней сыновни чувства? Если взять с упреждением – можно различить каждого. Но лишь только глаза устают, никнут – все без отсрочек сливается в липкий, чуть расцвеченный шлейф. Читать далее
Анатоль Франс был мужчиной на закате деятельных лет, вида весьма непрезентабельного. При рождении его нарекли Николаем; с учетом отца Василия вышло точь-в-точь как у одного великого соотечественника. Но никто его прежнего имени уже не помнил, да и сам он, вглядываясь вспять, в него не верил. А удилось все тамошнее памятью, надо сказать, с великим трудом и тоскою.
Читать далее
написано розовым шипом,
обмакнутым в первобытное очарование
Фадей возвращался домой под утро. Росы уже почти не сходили с трав во весь день, а в низинах туман подмерзал в иней. Лениво светлело, но на небе у восточного края даже не брезжило. День зарекался быть пасмурным. Фадей остановился. «И зачем это они так прилепились на самый косогор, будто взобрались боем?» – глухо протянул он из самого грудного трюма – как через пробоину, – посматривая сквозь предрассветный оцепенелый воздух на родную деревню. Мало Фадей видел в своей жизни других поселений; не считая муравейников и диких ульев, – всего одно. То был неблизкий замшелый городок, да и созерцал его Фадей преимущественно из окон больницы, куда его свезли с крупом еще мальчишкой. Но и при всех взаимных скромностях знакомства город показался ему невозможно шумным. Читать далее
Солнце цвета драконьей кожи висело в нерешительности у небесной околицы. Поблизости курилось в последнем изнеможении дремы смольное марево. Кроме двоих, никто не знал, начался ли день едва или близится к концу. Никто не пробовал щелкать по носу грядущего, довольствуясь постылым. Двое же стояли от прочих в стороне.
Читать далее
Но после того, когда я сообразил все это хорошенько,
то тогда же перестал удивляться.
Н.В.Гоголь
Должно быть, я сильно изменился. Вообще-то у меня есть.. да что, собственно? Кучка разрозненных, сделанных без желания снимков? Есть еще слова Веры, убеждающей, что не переменился я ничуть. А если и переменился (вот вдруг свободное от всего женское «если»), то единственно в лучшую сторону. Досадно и скучно, не правда ли? По всей вероятности, любит меня… А ложь – одна лишь крохотная верткая деталька, что когда-то ненароком высыпалась вместе с наивным сором из ее хорошенького белокурого конструктора мне в руки и с тех пор не желает определяться на место. Читать далее
Биографический эпизод, подсмотренный, подслушанный, прочитанный в мыслях Ахетой Доместиком, киником и язвенником, который до сего момента не определился с собственным отношением к происходившему либо ограничен в счете. Озаглавить события вышеназванным было предложено как «Невеста и образ», но жизнь жестока и разительна.
Светлой памяти
Виктора Хрисанфовича Кандинского и Гаэтана Мари Гатиана де Клерамбо
– Да-да, благодарю, – отвечал он нетерпеливо на увещевания горничной, стараясь отвести взгляд от ее синюшного пористого носа, впрочем, вполне примечательного, чтобы упрекать себя. Дождавшись недовольного хмыка и соответственного хлопка двери, он положил чемодан на предварительно осмотренный тщательнейшим образом комод и беззвучно вздохнул.
Читать далее
Живу вместе с тобой.
Ем твою еду. Ем, когда захочу.
По вечерам ты уходишь в коридор, в далекой комнате долго шумит вода. Так долго.
Жду тебя в твоей постели, забираюсь на тебя, когда ты засыпаешь. Ты спишь неспокойно.
Знаю, у тебя кто-то есть. Бывает, замираю, так и не дождавшись тебя долгими ночами.
1. Страшно открыть глаза.
Как долго я спал? И когда заснул? Что было до этого? Кажется, с тех пор прошла тысяча лет. Сон был глубок. Веки сковало звездной пылью. Но вопреки моей бессознательности и против моей воли, в мою голову вероломно заползали звуки. В основном, неприятные. Скрипящие, режущие слух звуки. Страшные. Все сливалось в один неразборчивый вибрирующий шум. Страшный.
Есть железное правило, забывать о котором нельзя: если постарел однажды, помолодеть назад не получится. Читать далее
1
Вы знаете, как пахнет лес в самом начале весны, когда этот темный затворник еще не подозревает о рождении нового солнца? Здесь последний оплот уходящей зимы. Когда на полях уже вовсю заливаются прилетевшие издалека птицы и резвятся грызуны, косматый хмурый хозяин последним выпроваживает уже навязшую у всех в зубах гостью. Только вдоволь нанежившись под солнцем, позволив резвому весеннему ветру как следует пошуршать своей неухоженной шевелюрой, лес окончательно пробуждается и вбирает в легкие теплого вешнего воздуха, а тот уже в свою очередь принимается запоздало освобождать землю от талого снега. Поглощая в себя всю застарелую зимнюю воду, лес словно торжествует, паря под прогретой гривой всеми своими пряными внутренностями. Он совершенно нетороплив и, осознавая свое величие, с временем не церемонится. Порой, подойдя к опушке, вдруг чувствуешь уже слегка позабытый холод, которым веет из чащи.
Читать далее