***
– Матерь кажи мне сказку. Уже четверть
Себя кусками выкинул календарь.
– Знаю, дитя, каждому хочется верить в
Чудо, но лучше кажи себе сам явь.
Она лучше сказки и слаще правды,
Ярче рисунков с куска страницы,
Дальше и глубже всякого в мире романа,
Быстрее и выше любой перелётной птицы.
– Лучше чем небытие, мама?
– Нет, дитя, тёплое с мягким сравнить
Невозможно.
-Но всё таки явь хороша, правда?
– Верно, но правда – это всегда половина.
Сложно прожить не чуя поганость мира,
Ни разу не потеряв своего рассудка,
Чужого – тем более. На сотню лет, на четыре
Круга это теперь и твоя несмешная шутка.
– Неужель истина скорбна как наша ноша?
– Истина скорбна ибо она половинна.
– Зачем тогда явь, если скверное всяко множимо?
– Это опыт креста, вне которого нам не видно.
– Что есть вне, подскажи мне, матерь?
– Сын, в или вне, всё едино.
***
Он писал картину чтобы радоваться,
Он писал картину, чтобы стать
Важнее себя, но стал художником
И обнял куклу случайно и за плечи.
Он улыбался, но писал картину,
Затем закончил, а кукла исчезла.
Он продолжил улыбаться.
***
Он не хотел, но нутро – зверь,
А зверю нужна еда, кров.
Он не хотел царапать бортами
Мель, но нутро – корабль,
А кораблю – вода, сельдь.
Он не сумел, но в нутре – червь,
Лучше б ему это смочь, ведь
Всяк человек, он и есть – смерч
На самого себя, всех вокруг, тех
Кто не хотел, кто не смог, пусть –
Время не вылечит, только покажет
Всем, что оно идёт, и, в конце концов,
Время сотрёт до нуля пульс.
***
Только окнам известно, что внутренность
Не порок,
Что стены у комнат поддерживают внешний вид,
Поддерживают потолок, улыбаясь внутрь,
Стараются дух эпохи не позабыть.
Да, эти коробки в печально летящий век
Получают привычно забытый, но нужный
Смысл:
Человек устремляется в комнату не для сна,
Человек устремляется внутрь чтоб быть внутри.
Исторически так сложилось: обитель, кров
Не являются знаком борьбы пережитков и их
Конца.
Когда всякая комната окнами наперекор
Всему сохраняет остатки минувшего – этот сад
Не трогай, может в будущем по нему
Будет пи’сан прекраснейший натюрморт.
***
Липа, нежная моя липа,
Либо я желаю тебе любви,
Либо… Скорее второе,
Видишь, немного роднее
И ближе к тебе меня сделает
Время, но ты… Ты уже навсегда
Не’ма, а потому влагаю в свой
Рот воду, в голову – веру, в тебя
Меру свою, ибо дарую тебе
Свободу, моя изможденная липа,
Ты липла, лето моё, к зиме
И снег выпал, либо летела ко мне,
Но снег выпал, когда я пожелал
Любви, ибо явь – улыбка.
Не сердись, моя липа, прости…
***
День весенний, закрой своей грудью лето,
Призрак солнца в очках сквозь окно трамвая.
Все сидения заняты, так что легче – место
Обретаешь своё, пусть на время, но даже
стоя.
День весенний, кончайся в начало ночи,
Ибо это не истина – счастье, заснуть под утро,
Из чужого окна каждый плевок искусство,
Лучше думать другое, никак не своё, так проще.
День весенний, ещё не познавший логос –
Древний снег вперемешку с жарой, что толку?
Нужно снова искать себе место, искать подолгу –
На погост не позволят идти ни год, ни голос.
От когда-то шепчущей зимней были
День весенний, шипящая белая капля.
Сходство – скверная штука, будучи килем
В судне, только том что вынесет за порог медсестрища-краля.
День весенний зачем тебе столько мыслей?
Неужели для счастья не хватит лестниц,
Праздников, хлеба, вина и лести, а также
Истин – иначе всё это болезнь, но не как не
Счастье. Быть может кризис или просто период жизни,
что нужен каждому.
