Юра любил гостей, ведь это бывало довольно редко, особенно тут, на берегу моря, вдали от всех, где вечерами жутко, холодно и одиноко. А потому, когда к нему вошёл старый приятель, Юра был рад.

Юра неоднократно жалел о своём выборе, покинуть родной город и переехать жить в дом, который перешёл к нему от покойного дяди. Первое время он был доволен, но позже всё стало иначе.

Пимен Ежевичкин приехал в среду. Юра случайно узнал, что у приятеля были дела в этом забытом месте, и пригласил его. Они отметили встречу, и делились впечатлениями. На полуострове произошло убийство, и Пимен, как следователь, приехал по работе. Сейчас следствие ждало результатов экспертизы, и у парня было несколько дней отдыха.

Приятели погуляли вдоль моря, зашли в бар, и лишь вечером Юра привёл Пимена домой, показать, так сказать, наследство.

– Вообще, дядя был немного странным, – сказал Юра, водя Пимена по комнатам, – и дом этот он отдал не дочке, а почему-то мне. С дочерью и супругой он был в соре. Но я собираюсь продать его. На днях ко мне зайдёт агент, и будем говорить о цене.

– Тебе тут не нравиться? – спросил Пимен.

– Нет. Вечерами скучно. Связь плохая, но как ты уже знаешь, в нескольких километрах есть бар. И вообще дом для меня ничего не значит.

– Ну, тогда понятно.

Дом был старым. Все доски скрипели, краска на камине облупилась, потолки сыпались, но он был прочным, этого не отнять. И было тут одно новшество, на что обратил внимание Пимен. Круговая лестница вела на третий этаж, ступени обиты ковролином, а перилла новые. Всё остальное не выделялось и сливалось с общим фоном.

– На третьем этаже детская комната, – сказал Юра, – на втором этаже спальня дяди и гостевые, на первом только прихожая, зал и кухня.

– Хорошо тут, – сказал Пимен, – только твой дядя не заботился о доме.

– Он мало о чём заботился. Я искал альбомы, но нашёл их обгорелые куски в камине. Только один альбом уцелел и только одна фотография в нём сохранилась.

Юра прошёл к столу и взял фотографию, показал приятелю. Пимен смотрел на фото, где был изображён дядя и мальчик. Оба стояли на скале. На заднем фоне был дом, возвышавшийся как худая, вытянутая гора. На дяде был серый плащ, тёмные брюки и клетчатая коричневая кепка, на ребёнке были штанишки на подтяжках, рубашка и башмаки. Головного убора не было, а стрижка была настолько короткой, что голова казалась лысой. Недалеко виднелась лежащая на тёмном камне розовая кукла. Волны брызгали о скалы и поднимались пеной. Несколько парящих в воздухе чаек попали в кадр.

– Это единственная уцелевшая фотография? – спросил Пимен.

– Да. Остальные дядя сжёг, а эта лежала в альбоме.

– Не успел сжечь?

– Не знаю. Когда я был тут, он мне ничего не объяснял.

Пимен положил фотографию обратно, прислушался к тишине. Дом был пуст, казалось, звуков не существовало, но при сильном ветре слышался шум волн о скалы.

– Давай пройдёмся, – сказал Пимен, – я хочу посмотреть берег.

Они вышли и прошли немного по покрытой травой дорожке. К морю было две минуты ходьбы, но пляж был дальше.

– Расскажи, для чего дядя тебя звал.

– Он говорил о наследстве. Дядя сказал, что работал тут на хозяина, который жил вдвоём с сыном. Немного позже хозяин умер от воспаления лёгких, и дядя остался жить с мальчиком сам.

– Твой дядя был без семьи?

– У него была дочка того же возраста, что и сын хозяина особняка.

– Что странного ты заметил на фотографии?

– Не знаю. Может быть, кукла. Она не к месту.

– Подумай, позже ответишь. Что было, когда ты приехал?

– Помню, в ту ночь я долго ждал транспорта от аэропорта. Ничего не было, два часа спустя меня подкинул какой-то местный мужик. Я рассказал, куда еду и мужик мне подмигнул, сказал, что дядя хороший парень, но немного странный, не любил врачей, и от дочки избавился странным способом. Они тут все друг-друга знают.

– Избавился от дочки?

– Дядя говорил, что приехала её мать и забрала её, не желая, чтоб ребёнок жил так близко к морю в этом странном и страшном доме. Тут сыро и так далее. Так вот, когда я приехал, дядя говорил о наследстве. Он спросил, хотел бы я, чтоб после его смерти дом достался мне. Я почти сразу согласился.

– И ничего подозрительного не пришло тебе в голову?

– Пришло. Я спросил его про дочь.

– Он сказал, что дочь и супруга для него мертвы. У него из родственников остался только я.

– Он тебя позвал из-за наследства?

– Да. Его мальчик, то есть сын хозяина, которого он к тому времени усыновил, утонул, когда они ловили рыбу. Он остался наследником имения, но боялся за своё здоровье и хотел переписать всё на меня. Я согласился.

– Когда это было?

– Кажется восемь лет назад.

Пимен кивнул. Они уже стояли на границе моря. В обе стороны крутые скалы, спускаться вниз было опасно. Нормальный берег с песком был лишь за три километра, если идти вдоль скал, выступающих над морем.

– Вон оттуда был сделан снимок, – сказал Пимен, указав на волны, – как думаешь, кто его сделал? Кто-то должен был плыть на лодке и сделать снимок. Тут нет причала, значит фотограф обошёл круг от самого песчаного берега, вон там, и приплыл сюда, чтоб сделать этот снимок.

– Ну, наверно.

– Да уж, наверно. И я думаю, Юра, что этот снимок был сделан не случайно.

– Все снимки не случайны.

– Нет, Юра. Твой дядя хотел, чтоб ты увидел этот снимок.

Приятели ещё немного побродили по берегу, затем, у дома они попрощались.
Пимен ушёл, а Юра, проведя его взглядом, вернулся в дом.

 

Два дня спустя, как Юра и думал, к нему пришёл Пимен. Он был с чемоданом в руке, на голове кепка, на ногах кроссовки.

– Я сегодня уезжаю, Юра.

– Я знаю, – сказал парень, – хотел сам прийти к тебе, но ты меня опередил.

– Я думаю, кое-что тебе рассказать, Юра. Вчера вечером меня осенило.

Пимен прошёл к креслу, сел напротив камина, где потрескивали дрова, погрел немного руки.

– Я не уверен на сто процентов, но у меня есть теория. Помнишь, я спрашивал про фото? Что на нём странного? Кукла, это да, но и одежда мальчика. Твой дядя в кепке, а мальчик без, и почти лысый. Штаны на подтяжках, и на ногах башмаки. О чём тебе это говорит?

– Что мальчик был тоже странный? Дядя не следил за ребёнком?

– Незадолго до этого снимка твою двоюродную сестру увезла мать, если ты не помнишь. Потому её нет на фото.

– Ну, да.

– Так вот, Юра, это ошибка, она есть на фото.

– Есть?

Юра начал вспоминать, встал и подошёл к альбому, затем сел в кресло и при свете огня долго разглядывал фотографию.

– Но тут только дядя и мальчик.

– Нет, Юра, там только дядя и ребёнок. На фото изображён ребёнок. Неумело одетый, коротко обстриженный ребёнок. Этот ребёнок принял права на владение домом. Этот ребёнок был усыновлён твоим дядей, а после этого, ребёнка хотели изобразить на снимке. Именно так, и никак иначе. С короткой стрижкой, в подтяжках и башмаках. Потому, Юра, что это был не мальчик, это была твоя двоюродная сестра.

– Марина?

– Да, Юра, это была Марина. И я думаю, что знаю, как всё было. Что тебе говорили про твоего дядю? Он не любил показывать ребёнка врачу. Потому, что врач бы всё понял. Мальчик, которого усыновил дядя, умер, но, чтоб никто не заподозрил ничего, дядя рассказал историю о том, что Марину увезла мать, а сам загримировал её под мальчика и продолжал всем об этом говорить. Они жили за городом, мальчика плохо знали и в возрасте восьми лет, могли перепутать. Но позже, я думаю, что случилось несчастье, его дочь умерла, не знаю как, но догадываюсь. Он говорил, что ребёнок утонул. Очень удобно, если учитывать, что они живут у моря. Вряд ли он её убил, скорей всего несчастный случай, и при вскрытии обнаружился бы обман.

– Ты думаешь, что дядя незаконно присвоил дом?

– Не совсем незаконно. Думаю, что ребёнок, которого он усыновил, был сыном хозяина, и твой дядя заменил его на свою дочь лишь позже. И скрыть эту тайну ему помогла особа, которая и делала снимок, но это не существенно.

– Мой дядя меня обманывал, и всех обманывал.

Юра прошёлся к камину, достал фотографию, подошёл к Пимену.

– Но тогда, скажи, для чего он оставил фотографию, ведь это улика, которая помогла тебе узнать правду.

– А ты сам не догадываешься, почему он оставил эту улику? – спросил Пимен.

– Нет, не догадываюсь. Он мог просто всё скрыть и никто ничего никогда бы не узнал. Он сжёг все фото, а это оставил. Я не понимаю, почему.

– Я не знал твоего дядю, Юра, но вспомни, ты сам мне рассказал, для чего дядя тебя вызвал сюда. Что он тебе предложил?

– Он мне предложил наследство.

– Вот именно, Юра, он предложил тебе выбор. И ты согласился. Ты сделал выбор.

Они помолчали.

– Я пойду, Юра. Думаю, ещё увидимся.

Пимен пожал руку приятелю, поправил кепку и вышел, закрыв за собой дверь. Юра из окна наблюдал, как Пимен медленно удалялся от дома, спускаясь вниз, вдоль дорожки, по влажной траве. Он вернулся к фотографии, повертел её, разглядел, затем отложил в сторону.

 

Юра сидел и пил вино, на столе лежала фотография, в камине трещали дрова. Он сделал глоток и припомнил, как в один из вечеров впервые приехал в этот дом. У камина стоял дядя, в костюме, сильно постаревший и осунувшийся. Лицо было убито горем.

– Я хочу, чтоб ты знал, Юра, – говорил дядя, – я оставлю тебе этот дом. Хочешь ли ты этого?

– Хочу.

– Кроме тебя у меня нет близких родственников, Юра. А я не могу тут жить. Этот дом достался мне слишком тяжело.

Юра припомнил эти слова, и затем дальнейший выбор.

– Выбирай Юра, я предоставлю тебе выбор. Ты можешь тут жить, а можешь его продать, но это будет только через год, после того, как меня не станет. У всего есть цена, Юра. Ты не будешь ценить вещь, если не знаешь, как она тебе досталась.

Дядя пожал ему руку и больше про наследство не говорил в тот вечер.

Юра допил вино, и удобно уселся в кресло. Он засыпал, и внезапно его осенило.

– Я понял, – сказал он пустой комнате, – я всё понял.

 

На следующий день он разговаривал с Пименом по телефону.

– Ты был прав, Пим, дядя оставил фото мне, чтоб дать понять, как ему достался дом. Он хотел, чтоб я догадался об этом, хотел, чтоб я знал, что там умерла его дочь.

– Она упала с лестницы, – сказал Пимен.

– Я тоже об этом думал.

– Он отреставрировал лестницу, чтоб больше никто не пострадал, поставил перила. А тело дочери пропало в волнах, когда он был на рыбалке. Теперь ты знаешь, Юра.

– Да. Теперь я знаю.

Снова молчание.

– Пимен.

– Да.

– Спасибо. Если бы не ты, я никогда бы не узнал правды, и думал бы, что моя племянница жива, что дом достался дяде почти случайно. Но теперь я знаю, какую цену он заплатил.

– Думаю, он не хотел, чтоб ты продавал дом, Юра.

– Я и не стану этого делать. Вместо этого, я отреставрирую его и сделаю детскую комнату на первом этаже.

– Удачи тебе Юра.

Приятели попрощались.

 

В дверь постучали. Юра открыл. Перед ним стоял агент в костюме и с улыбкой, будто дом он уже продал.

– Добрый день, я по поводу продажи дома.

Юра внимательно его оглядел, почесал щёку, покрутил ручку двери.

– Вы знаете, я не буду продавать дом. Извините. Не приходите больше сюда.

Не дожидаясь ответа, несколько мгновений созерцая удивлённое лицо агента, Юра закрыл дверь.

 

Декабрь 2019