Так у российского предпринимателя появилась собственность в виде рабыни. Мастер был холост, и потому присутствие женщины в доме не помешало.

Конечно, он не стал селить Инессу в своём доме. Мастер купил квартиру, где в принципе и жила сейчас девушка. На этом её отличие от среднеазиатской рабыни заканчивалось. Во всём остальном она следовала воле господина.

Мастер провёл с ней небольшую работу по изучению менеджмента и пристроил в свой офис на должность «сотрудник на подхвате у босса».

Во внерабочее время Инесса или развлекала господина или трудилась по хозяйству в его огромной квартире или исполняла другие поручения, которые свободному человеку поручить было нельзя.

Инесса же другой жизни и не знала, поэтому её всё устраивало. Лишь бы господин был доволен и часто не обижал.

Тем более она плотно «сидела на системе». Без героина, которым её «подкармливал» хозяин, она бы просто не выжила.

Мастер же, в принципе, жёсткий и циничный человек, почему то привязался к этой бедной и больной девочке, потихоньку начиная испытывать к ней отцовские чувства, в душе презирая себя за эту «мягкотелость».

Так и существовали вместе эти два совершенно разных человека в условиях рабовладельческого строя, но с учётом современных реалий.

 

 

… – Как Инессу!?

– Этот Семёнов говорит, что работал с ней вместе …

– Это, наверно, один из рабочих, которые занимались внутренним ремонтом нашего главного офиса. – недовольно пробормотал Мастер. – Инесса как раз следила за их работой …

– Скорее всего. – продолжил Шаман. – Он сейчас в наркологическом диспансере, у него похмельный синдром. Толком он ничего не рассказал, но когда его подлечат, то будет представлять опасность. Да, он ещё всё своей жене рассказывал … у них квартира по Зелёной, сто двадцать два, пять. Это в Зареченке.

– У тебя всё? – резко сказал Мастер, уже решивший, как он будет действовать дальше.

– Пока да.

– Держи меня в курсе событий. Отбой.

Мастер набрал другой номер:

– Это я. – жёстко бросил в трубку депутат. –  Вас вычислили. Нужно кое-что подчистить. Слушай внимательно.

 

 

– Нигаматов, докладывай – Столбов посмотрел на начальника уголовного розыска. Все присутствующие в кабинете начальника офицеры дружно посмотрели на главного «кума».

– Вчерашний рейд прошёл удачно – не вставая с места начал Ильяс. – Взяли с поличным двенадцать распространителей наркотиков, порошка изъяли больше килограмма. Также взяли восьмерых скупщиков краденного. Это помимо дилеров. У тех тоже у всех «горячие» вещи были. В ИВС закрыли двадцать шесть наркоманов …

При этих словах начальник изолятора капитан Емельянов шумно и горестно выдохнул – в его вотчине на данный момент был хаос, так как местный ИВС не был рассчитан на такое количество «клиентов».

– Со всеми работаем – продолжил Нигаматов, с усмешкой взглянув на несчастного понурого начальника «тюрьмы». – Задержали семерых, находящихся в розыске. В том числе Котельникова.

По рядам сидящих в кабинете прошло оживление. Все офицеры уже знали о дерзком побеге «Котла», но не все ожидали, что он так быстро будет задержан.

– Отличилась, как всегда, Петрова. – Довольно продолжал Ильяс. – Отстрелила ему яйцо!

По стройным рядам офицеров уже прошёл гомон.

Предупреждая реакцию в виде пошлостей, Столбов пробасил:

– Не завидую я её будущему мужу! Продолжай.

– Применение оружия признано законным. Дальше. Взяли «Тамерлана» с подельником. Это те, которые окраинные магазинчики «бомбили». Перед задержанием «Тамерлан», кстати, причинил огнестрельное смертельное ранение торговцу оружием – Жукову Александру. Изъяли партию оружия. Да, в связи с этим раскрыли убийство сержанта Пыреева из линейного отдела, совершённое два года назад …

– Что по убийству Кирчановых?

– Вышли на группу сатанистов. Наблюдали за квартирами весь вечер и ночь, но дома они не появились. Объявлены в розыск …

– Плохо! – резко перебил Столбов. – Плохо, что они всё ещё в розыске. Ты уверен, что они ещё в городе?

– Н-ну … да. Возьмём мы их, Олег Николаевич!

– Что ещё?

– А вот сейчас совсем уж неприятные известия. – опустив взгляд, гораздо тише сказал Нигаматов. – Вчера были установлены два вероятных свидетелей сатанинских оргий. Супруги Семёновы. Но сегодня ночью Семёнов в наркодиспансере повесился, а дома у них случился пожар, и жена сгорела … в огне … вот так.

– Какого хрена! – заорал Столбов, когда осознал, что только что сказал начальник «уголовки». – Свидетели? Оба в раз, что ли, умерли? Они допрошены?

– Н-нет … – вскочил со своего места майор. – Семёнов был в невменяемом состоянии, а жена … её на сегодня оставили … с утра хотели опросить. Мы же вчера всех на сатанистов бросили …

– Кто выявил свидетелей? – от возмущения у начальника даже брови дыбом встали.

– Громов со своими …

– Через двадцать минут с них со всех подробные рапорта! – рявкнул Столбов, с досады ударив по столу своим тяжёлым пудовым кулаком. – У меня на столе! Через двадцать минут! … Все свободны! … Нигаматов! Сутки тебе … сутки даю, чтобы тех засранцев взять! Понял?

Ильяс всё хорошо понял, пулей вылетая из кабинета начальника.

«УГОЛОВКА», В РУЖЬЁ !!!

 

 

– Какие мысли? – спросил Столбов.

Он внимательно изучил рапорта, которые час спустя принёс ему Громов (Мышкин с Прохоровым три раза переписывали  рапорта, исправляя свои чудовищные ошибки).

– Если предположить, что Семёновы умерли не своей смертью, то среди наших кто-то явно «барабанит». – начал выкладывать свои мысли Сергей. – У наркоманов-сатанистов просто не может быть «агента» в милиции. Это нереально. Значит, над всем этим стоит кто-то великий и ужасный. И умный. А наркоманы – это только его бойцы.

– Допустим. – согласился подполковник. – Что предлагаешь?

– Может, это всё-таки бизнес? – предположил капитан. – Тогда надо отрабатывать версию о перераспределении сфер влияния среди предпринимателей. Кирчанов занимался лесом. Вот среди «лесовиков» и надо работать. Всё равно в этой сфере у него были какие-то хорошие знакомые, не все же они там враги друг другу. Может, всплывёт информация о том, что кто-нибудь давил на Кирчанова.

– Так, этим займётся ОБЭП. Что ещё?

– Семёновы говорили про Инессу, с которой якобы Павел работал. Якобы он её видел среди сатанистов … Я планирую пообщаться с соседями погибших, узнать, где он работал …

– Давай … Кстати, пожарные только что сообщили, что Семёнова тоже задушена. Я этого … прокурорского … Василькова уже туда отправил.

– Да уж … протянул Громов, с жалостью вспоминая усталые, полные смертельной тоски глаза бедной женщины из трущобы с улицы Зелёной. – Не уберегли. Подставили, можно сказать …

 

 

 

– Эй, смотрящий хренов, иди сюда. – Зотов поманил рукой того блатного, который пытался качать права в тот первый раз, когда патрульные усмиряли живого ещё Семёнова. Мужичок, с опаской наблюдая за работой опергруппы на пожарище, послушно поплёлся к прапорщику, который в числе остальных «истребителей вампиров» прибыл сюда полминуты назад.

– Ну, и что тут происходит?

– Командир, в натуре, я не при делах! – затараторил «блатной». – Ночью тут заполыхало, я спал в это время. А ваши тут с самого утра шныряют. Говорят, Галька Семёнова умом тронулась и бесов из квартиры выгоняла … факелами …

– Ага, с удавкой на шее – хохотнул Прохоров.

– Сержант! – резко осадил его Громов. – За «базаром» следи. Не болтай лишнего!

Прохоров стукнул себя ладонью по рту и отошёл к машине – попинать по колёсам.

– Где работал Семёнов? – тоном, не терпящим возражений, спросил Сергей.

– Да в последнее время нигде – пожал плечами мужичок. – Пил он в последнее время …

– А до этого?

– Ну, «шабашил» … Ремонт в фирме делал.

– В какой фирме?

– Ну-у, вроде как «Тайга» … или «Тундра»…

– Или «Джунгли» – опять влез в разговор неугомонный Прохоров.

– Чем фирма занимается – спросил Сергей, не обращая внимания на сержанта.

– Лесом.

 

 

– Так, я всё понял – сказал Влад Чернов, когда группа прибыла посоветоваться. И попить кофе. – Значит, Инесса работает менеджером в лесозаготовительной организации под названием ООО «Тайга». Я тоже знаю эту контору. Ладно, Столбову и Василькову я доложу, занимайтесь пока своими текущими делами … и сверлите дырочки на мундире под ордена …

– А у Зотова уже есть «дырочка»! – подмигнул Прохоров и, не сдержавшись, захохотал.

Парни, подкалывая Виталю, гурьбой вывалились из кабинета.

Чернов, подождав, когда утихнет гомон в коридоре, набрал номер на сотовом телефоне:

– Это я. Они вычислили Инессу. Опять этот долбанный участковый …

 

 

Через час Влад снова набрал этот номер:

– Я навёл справки. За мозговой центр у них как раз этот Громов. Громов Сергей Юрьевич. Капитан. Старший участковый уполномоченный. Обслуживает посёлок Нагорку. Опытный. В органах не первый год. Проживает по улице Сурикова дом тридцать второй квартира двадцать. Квартира трёхкомнатная … Что? Да плохо менты живут, плохо! Просто в наследство досталась … Значит, третий этаж. Живёт один. От него на днях сожительница ушла … со скандалом. Страдает сейчас. Без женской ласки. Что? Да, мы с вами мыслим одинаково … Что? Да нет, конечно, это вы гениальный босс, а я тупое дерьмо, мы никак не можем мыслить одинаково … Я не обижаюсь … Просто я на взводе … всё может выплыть наружу … Всё, всё, я вас понял … Да, истерика кончилась … Внимательно слушаю … да … так … так… Согласен, это единственный вариант. Начинаю действовать.

 

 

– Громов, ты гений! – тряс капитана за плечи Зотов.

– Отпусти, гризли! – вяло отбивался Сергей, вымотанный за последние три дня как сто негров с рабовладельческих плантаций американского Юга.

– Кого грызли? – удивился прапорщик, отпуская командира.

– Медведя! – устало бросил Громов, вводя в ступор ничего не знающего о разновидностях медведей Виталю. – Рассказывай.

– Э… Ну-у … – собирался с мыслями Зотов. – Короче, как ты предположил, Настя заприметила одну странность. Часов через пять после нашего отъезда, уже ближе к вечеру, молодые парни привезли в наркодиспансер своего друга. Попросили положить его, чтобы «переломался». Пошептались с доктором – с тем, помнишь, слишком умным – и этого наркомана без проблем положили … Знаешь, куда? Правильно, в палату номер шесть! Врач Насте сказал, что именно этому наркоману необходимо лежать отдельно от себе подобных. Поэтому и определил он его к психу, то есть к Семёнову. А Настя говорит, что не заметила никаких признаков, чтобы этого наркомана ломало. Наоборот, ей показалось, что на тот момент он был «вмазанный», то есть до настоящей ломки ему ещё как минимум сутки оставалось. А когда она сегодня утром пришла на работу, дежурная медсестра ей рассказала, что парни рано утром забрали этого наркомана, сказали, что нашли лучшее место для его лечения.

– Ну! – подтолкнул Сергей Зотова, набирающего воздух в грудь, чтобы опять на одном дыхании выдать ну прямо сногсшибательную информацию.

– Наркомана оформляли по паспорту. Поэтому данные сохранились. Это был Мальшаков Антон Сергеевич, восемьдесят шестого года рождения, проживает улица Петровского восемь-сорок один.

– Съездили? – с надеждой спросил Сергей.

– А то! – довольно пробасил Виталя. – Но дома его не оказалось. Мать сказала – прямо перед нами ушёл. Кто-то позвонил ему из милиции – мать трубку-то брала – он поговорил и сразу же ушёл. Эх, мы на пять минут опоздали!

– А вы об этом рассказывали кому-нибудь? – побледнев, спросил Громов.

– Да нет, конечно! Ну, Чернову только доложили, и всё.

– До или после?

– Чего? – Виталя тоже побледнел, не понимая, почему к нему привязался Громов.

– До того, как поехали к Мальшакову, или после? – прошипел Громов.

– Д-до… – пробормотал Зотов, начиная понимать, куда клонит капитан. – Сначала заехали в отдел, к Чернову, а затем поехали к Мальшакову …

– Понятно-о … – протянул Громов. – А в «Тайгу» заезжали?

– Перед тем, как в наркологию ехать … – прошептал Виталя. – Прохор к мужикам подходил, которые там у служебных машин тусовались. Как бы невзначай спросил, как Инесса поживает. Ну, якобы знакомая она его … Мужики и сказали, что полчаса назад как ужаленная из офиса убежала … По-по-позвонил кто-то ей и она после этого убежала …

Последнюю фразу Зотов произнёс очень медленно, широко раскрытыми глазами смотря в точно такие же глаза капитана…

 

 

– Да-а … – разочарованно протянул Громов, стараясь не смотреть на притихшего и понурого прапорщика. – Уже и нет никого в отделе …

Они шли по пустым слабоосвещённым коридорам Горноуральского ОВД. Шаги гулко отдавались в причудливо изогнутом лабиринте старинного здания, принадлежащего до революции женскому монастырю. Мрачный полумрак, нагромождение всевозможных нелепых и ненужных выступов и углов, непривычная тишина навевали тоскливые мысли. Казалось, сейчас из-за угла покажется жуткое привидение сгорбленной монашки в чёрной истлевшей рясе, бредущее из кровавого революционного прошлого в никуда, в ужасающую неизвестность потустороннего мира.

Души милиционеров и без этого унылого антуража были наполнены тоской и смятением.

– Что же делать? – озвучил висящий в воздухе вопрос Зотов, постоянно оглядывающийся назад.

– Подождём до завтра. – неуверенно ответил Сергей. – Надо со Столбовым посоветоваться. Может, это совпадение. Чернов … опытный опер, нормальный, вроде, мужик … Дела-а …

Парни спустились в «дежурку», где жизнь, как всегда, била ключом. В отличие от всего остального отдела, где было непривычно пусто и тихо. Трое суток почти весь личный состав Горноуральской милиции работал по делу Кирчановых. В усиленном режиме, по шестнадцать часов в день. Опера вообще появлялись дома только для того, чтобы пообедать да напомнить близким, что они ещё существуют.

Поэтому было решено всем, кроме дежурных нарядов, несколько часов отдохнуть, а ближе к утру собраться, чтобы нанести решительный и решающий удар по «вампирам». В смысле, сатанистам.

А в «дежурке», как уже было сказано, жизнь била ключом. В клетках орали задержанные. В коридоре на задержанных орали потерпевшие. Свидетели орали на потерпевших, злые, что те записали их в свидетели. И на всех на них орал дежурный, в каждую свою смену делая маленький шажок в сторону сумасшедшего дома.

Сергей ловко, как слаломист, прошёл сквозь орущую толпу к выходу. Следом за ним Виталя, о чём-то задумавшийся и ушедший в себя, прошёл методом бульдозера, грудью пробив заградотряды «штатских», в следствие чего граждане, в основном, были беспардонно оттеснены к стенам, что дало им новые силы для могучего ора.

– Подбросите меня в Нагорку? – спросил на улице Сергей, печально глядя на заходящее солнце, неумолимо приближающееся раскалённым шаром к горизонту.

– Так время уже одиннадцать вечера! – удивился Зотов.

– Так у меня работы, помимо сатанистов, выше крыши! – не в силах оторваться от созерцания заката, процедил Громов. – Часика два ещё поработаю, потрясу участок …

 

 

Сергей устало шёл по безлюдным ночным улицам города. Время было за полночь, ему хотелось скорее добраться до дома, не раздеваясь, рухнуть на диван и хотя бы несколько часов поспать. Хотя бы немножко!

Сергей был ужасно измотан этим проклятым «делом сатанистов». Оно отбирало львиную долю времени и сил. А граждане как будто не понимали, что не до них сейчас капитану. И продолжали драться, терять сотовые телефоны и документы, уклоняться от уплаты алиментов, делить имущество, наконец, падать со стремянки во время ремонта своих квартир. Всем этим приходилось заниматься замотанному участковому, выявлять – а нет ли здесь криминала. А не подпилил ли кто-нибудь ножки у этой стремянки, желая навредить ближнему своему. И никого, а в первую очередь начальство, не волновало, осилит ли он всё это. Смотри-ка, в прошлом месяце осилил! Значит, в этом надо взвалить на него побольше. Нечего ему расслабляться, трутню, пусть отрабатывает свою огроме-енную зарплату! Которой как раз хватало, чтобы оплатить коммунальные платежи да прокормить семью. Икрой. Кабачковой. На другую как то уже не оставалось.

Размышляя таким невесёлым образом, Сергей уже подходил к дому, когда увидел на одинокой скамейке плачущую девушку. С мокрыми, спутанными волосами, в простенькой одежде – строгая тёмная юбка до колен, светлая блузка, дешёвые босоножки, с содрогающимися от рыданий плечами, с обречённым взглядом – всем своим беззащитным видом девушка вызывала жалость и сострадание.

Чертыхнувшись про себя, Сергей направился к ней.

– В чём дело, сударыня? Могу ли я чем-нибудь помочь? – участливо спросил офицер, наклонившись к несчастной.

Девушка, увидев человека в форме, оживилась и как-то воспрянула духом, что ли.

– Я … понимаете … потеря-алась … – не сдержавшись, опять зарыдала девушка.

Сергей нахмурился. В чём дело? Взрослая, вроде как, совершеннолетняя, как это потерялась. Что за бред!?

Последнюю фразу Громов случайно произнёс вслух. Кокетливо промакнув слёзы тонкими пальчиками и глубоко вздохнув, девушка зачастила:

– Нет, нет, вы не думайте, что я ненормальная. Я просто не местная. Я здесь была с экскурсией. Автобусный тур, понимаете, достопримечательности, разные города … По Уралу, Западной Сибири … Понимаете?

– Ну! – неопределённо буркнул Сергей, совершенно не понимая, какие можно экскурсии устраивать в Горноуральске. Это же такая глухомань …

– Вот, тур студенческий … Мы все из Омска, из разных ВУЗов, но все учимся на историческом факультете … Вот, в рамках изучения отечественной истории … вместо практики … организовали …

Девушка перевела дух и горько вздохнула.

– Омск далеко … – протянул Сергей, с интересом разглядывая успокоившуюся девушку, которая, перестав кривить лицо в плаче, оказалась не дурна собой. Совсем не дурна … – Как же вас на Урал-то занесло?

– Ну что вы, это же так интересно! – впервые улыбнулась девушка. – Тут же такая история! Ермак, Демидовы, Бажов …

– Ельцин … – не удержался от улыбки Сергей. – Тоже парень уральский … Как же ты потерялась, прелесть моя?

– Ну, нам дали два часа погулять по городу, посмотреть. У вас же такая архитектура потрясающая! Вот. Сначала я заблудилась, а потом уронила сумку … в реку … – просто сказала девушка.

– Ка-ак? Как уронила?

– Ну, шла по мосту … там, знаете, около вашего рынка … большого такого, как всегда сумочкой размахивала. Вот. А ручка одна у сумки порвалась … неожиданно, и в воду … сумка упала. А там течение сильное, пока я к берегу спустилась … сумку уже не видно было. Я побежала к месту встречи, а автобус уже уехал … Без меня. А ещё я под струи «поливалочной» машины попала, когда обратно из-под моста вылазила … вот, промокла вся …

– Да-а … дела! – сочувственно протянул Громов. – Есть у нас несколько гостиниц. Небольших и не дорогих …

– В сумке и деньги и документы были. У меня ничего не оста-алось … – опять заплакала девушка.

Сергей робко присел рядом, осмысливая ситуацию. Если бы было совершено преступление, то он бы действовал по инструкции, автоматически, как бывало сотни раз. А тут …

Девушка, содрогаясь, неожиданно повернулась к Сергею, уткнулась лицом ему в грудь и зарыдала ещё сильнее.

– Что же мне де-елать … – срывающимся голосом заскулила она, всем телом прижимаясь к парню, вздрагивая всё сильней и сильней.

От её красивых каштановых волос, пышными локонами распластавшихся на груди и плечах Сергея, исходил приятный, возбуждающий аромат недешёвого парфюма. Он правой рукой приобнял девушку, нежно поглаживая  её по голове, а левая рука случайно легла на оголившуюся девичью талию. Ладонью капитан почувствовал приятную теплоту и упругость молодого и красивого женского тела – и потерял бдительность полностью.

– Ну что ты, не плачь … – не чувствуя сопротивления, Сергей обнял девушка крепче. – Мы что-нибудь придумаем …

Громов был обычный здоровый молодой мужик. И ни что человеческое ему было не чуждо. В том числе и интим, и секс, и любовь. А со своей бывшей у него не было ничего уже около двух недель. Было желание, правда одностороннее. Со стороны Сергея. А у «бывшей» желания не было. Были ссылки на недомогание, усталость … А желания не было.

Поэтому Громов, как на его месте и любой бы молодой, здоровый, но неудовлетворённый мужик, чувствовал приятное возбуждение, обнимая девушку.

Он чувствовал себя героем, рыцарем, единственным защитником, способным обеспечить безопасность доверившейся ему женщины, такой одинокой и так остро нуждающейся в его помощи в дебрях чужого, незнакомого, враждебного ей мира.

Это было приятное чувство!

– Могу предложить ночлег в моей холостяцкой «берлоге» – робко предложил Сергей и затаил дыхание, боясь услышать возмущённый отказ.

– Мне как-то неловко … – неожиданно легко согласилась девушка.

– Мне тоже … если честно! – с облегчением выдохнул Громов. – Но сейчас поздно, всё равно уже ничем нельзя помочь. Но они всё равно заметят твоё отсутствие и, скорее всего завтра утром свяжутся с нашим отделом … Обещаю вести себя в рамках приличия!

– Я вам верю! – подняла лицо девушка, оставаясь в объятиях Сергея. Она даже не пыталась отстраниться, даже прижалась ещё сильнее. – Я интуитивно чувствую хороших людей. Ни разу не ошибалась.

Она опять склонила голову на грудь Сергея:

– У вас так сильно бьётся сердце …

– Давай перейдём на «ты» – смущённо предложил Громов, не понимая, что же так разволновало его в этой незнакомке. В этой прекрасной незнакомке. – Как тебя зовут?

– Инна … – промурлыкала ему в грудь девушка. Затем подняла голову и улыбнулась. – Марченко Инна.

– Громов. Сергей Громов. – отчеканил капитан, склонив голову. – Приятно познакомиться.

– Мне тоже – засмеялась Инна. Затем склонила голову набок, откровенно разглядывая Сергея.

– Вы … ты в милиции работаешь? Кем?

– Я участковый …

– Как Анискин?

– Типа того. – тут Сергей заметил, что девушка дрожит мелкой дрожью. Солнце уже давно зашло, стало прохладно, а Инна была легко одета. Да ещё и промокла под струёй «поливальной» машины.

– Сударыня, вы так простудитесь. – вскочил с лавки Громов. – Пойдёмте уже скорее домой!

– Что, опять на «вы»? – звонким колокольчиком засмеялась девушка, вставая. От былой её грусти не осталось и следа.

– А … вырвалось! – махнул рукой Сергей. – Ты не голодна?

– Если честно, хотела пообедать как раз в вашем городе в каком-нибудь кафе. Но потеряла сумку …

– Во-от мой дом. – показал рукой Сергей. – Совсем рядом. Но сначала мы зайдём в круглосуточный магазин, купим что-нибудь на ужин. Я, видишь ли, холостой-неженатый, живу один, ем обычно где придётся и что придётся. Я к тому клоню, что в холодильнике у меня, наверно, мышь с голоду повесилась.

Сергей на секунду вспомнил свою Марину, которая не любила и не умела готовить. Так что с её уходом в этом плане практически ничего не изменилось.

– Понимаю! – кивнула Инна, беря Громова под руку, которую он услужливо ей подставил.