Берёза – белая подруга

В то время компьютеры и сотовые телефоны только появились и про них мало кто что знал. Но была уже перестройка и гласность в стране.

Андрей и Вика учились в одном классе и жили в одном подъезде. Когда им было по десять лет, они начали дружить. А когда им было уже по четырнадцать лет, то дружба переросла в любовь. Андрей и Вика часто ходили к кинотеатру и любили садиться на скамейку, около берёзки. И любовались её красотой. Андрей говорил Вике, что она похожа на эту берёзку. Потому что Вика была голубоглазой и природной блондинкой. А когда они были вдвоём, то Андрей Вику называл берёзкой. Вике это нравилось. Около берёзки они могли сидеть часами и не замечали время, им было хорошо.

Вика была из богатой семьи, отец у неё был директор завода, а мать преподавателем в консерватории. А у Андрея мать была пенсионером по инвалидности. А отец работал инженером, и зарплата у него была как у инженера. Родителем Вики Андрей не нравился. Но Андрей был круглым отличником и постоянно занимался с Викой. Благодаря этому Вика хорошо училась, и её родителям приходилось с этим мириться.

‒ Хоть репетиторов не надо нанимать Вике. ‒ Часто говорила мать, а отец молчал. И не перечил своей жене, потому что её любил. И был подкаблучником.

Надо отметить, что Вика, с дошкольного возраста, занимались танцами и музыкой. И была длинноногой красавицей от Бога. У Вики были хорошие манеры, и она была хорошо воспитана. В Вику были влюблены все мальчики в округе и в школе. И она заслуживала это.

Однажды, в мае, десять человек из их класса, во главе с учителем, пошли в поход с ночевкой. Было очень тепло и весело. Все ходили босыми, веселились, смеялись и были очень довольны. Вечером, когда только начало смеркаться, разожгли костёр и все сидели у костра, а Вика, стоя, играла на гитаре и пела. И все увидели, как из кустов к ноге Вики подползла огромная гадюка. Все в ужасе замерли и молчали. Только Андрей встал, спокойно подошёл к Вике и наступил своей босой ногой на гадюку. Раздались крики. Молчал только Андрей. Да, он был укушен, но у него хватило воли укушенной ногой отбросить гадюку в сторону.

Потом Андрей лежал в больнице и выздоровел. После этого все девушки школы влюбились в Андрея. А женская половина учителей смотрела на него с восхищением. И родители Вики стали относиться к Андрею с огромным уважением.

А Вика влюбилась в Андрея ещё больше. И они всё свободное время проводили вместе, сидя, на скамейке, около берёзки. И решили они каждый год, в день, когда Андрея укусила змея, приходить к берёзке, даже спустя много лет.

А через полтора года Андрей с отцом попали в аварию. Отец погиб сразу, а Андрея с переломами доставили в больницу. Четыре месяца Андрей пролежал в больнице. Ему хотели ампутировать ногу, из-за раздробленной кости. Но хирургам, к счастью, удалось её спасти. Правда, Андрей был обречён всю жизнь хромать. Сначала Вика часто навещала Андрея в больнице, потом реже и реже. Она говорила Андрею, что сильно занята учёбой, танцами и музыкой. А потом вообще перестала его навещать. И Андрея в школе оставили, из-за пропуска занятий, на второй год.

Из больницы Андрей выписался инвалидом и стал получать пенсию по инвалидности. Им с матерью было тяжело жить. И Андрей перевёлся в вечернею школу, которую он не посещал. А подрабатывал ремонтом автомобилей у предпринимателя. В учёбе Андрей смысла уже не видел. Надо было зарабатывать на жизнь. И помогать матери. Так они и жили.

Когда Андрей и Вика встречались в подъезде или около дома, Вика говорила, что у неё нет времени. Она желала Андрею здоровья и быстро уходила.

А ещё через два года произошло чрезвычайное происшествие.

Андрей возвращался домой из магазина. И увидел, недалеко от дома, как три молодых, высоких и здоровых, парня схватили Вику и потащили в сквер, который был через дорогу. Вика кричала, звала на помощь и сопротивлялась, но её силой затащили в кусты. И крик прекратился. Мужчины, которые всё это видели, проходили мимо и делали вид, что ничего не происходит. И они ничего не слышали.

Андрей бросился на помощь. И увидел, что Вика, без одежды, уже лежит на земле. Но подонки своё дело ещё начать не успели. В неравной схватке Андрея избили. И он сам не понял, как схватил сухую ветку и вонзил её, одному насильнику, в горло. Отчего тот скончался на месте. Остальные насильники в страхе разбежались.

Это были мажоры. И их высокопоставленные родители, как ни старались, не смогли помочь, своим чадам, избежать суда. Только благодаря перестройке и гласности. И был суд.

Правда, суд приговорил подонков к минимальному сроку наказания, которое предусматривала уголовная статья. А Андрея судили за превышение самообороны. Несмотря на то, что ему сломали челюсть, выбили два зуба и у него были гематомы от ударов, его приговорили к самому большому сроку наказания. И понятно почему.

Но на зоне свои законы, которые не подвластны высокопоставленным родителям подонков. И зэки мажоров опустили. Свой срок они провели в петушином углу. Правда, освободили их условно-досрочно. А Андрей на зоне был в почёте, но досрочно его не освободили. Несмотря на то, что начальник колонии неоднократно подавал прошение о досрочном освобождении. Почему Андрея не освободили досрочно? Думаю, что объяснять не надо.

За весь срок заключения Андрей от Вики получил только одно письмо, в самом начале. Вика благодарила его за своё спасение. И на этом их общение закончилось. На зоне Андрея навещала только мать. Она ему рассказала, что родители Вики дали ей денег, а сами с Викой эмигрировали в США.

Через восемь лет Андрей вышел на свободу, а спустя месяц его мать умерла. И остался он, инвалид, один, в этом злом мире.

Спустя тридцать лет по городу шла эффектная, красивая женщина, с букетом цветов. Она выглядела моложе лет на двадцать, чем ей было на самом деле. Женщина пришла к тому месту, где росла берёза. И увидев пень от берёзы, которую недавно спилили, женщина горько зарыдала, как будто она похоронила близкого человека. И, положив цветы на пень, она обратила внимание на сидящего на скамейке седого мужчину с седыми усами и бородой, который смотрел на неё.

‒ Почему вы так смотрите на меня? Это некультурно, и некрасиво, ‒ сказала женщина.

‒ Да, это некультурно и некрасиво. Извините, ‒ ответил мужчина.

Потом он встал, взял трость и, хромая, пошёл. А женщина смотрела ему вслед. И, не понимая, что с ней происходит, говорила: ‒ Берёзка, берёзка, берёзка. А когда мужчина скрылся за поворотом, женщина зарыдала. Она села на скамейку и, продолжая горько плакать, тихо повторяла: ‒ Как же я могла, как же я могла… пока к ней не подошёл пожилой мужчина.

‒ Девушка, вам плохо? Вы больны? У меня есть лекарство, примите его и вам станет легче, ‒ сказал мужчина. И достал из кармана лекарство.

‒ Да, мне плохо, очень плохо, но лекарства от моей болезни нет. И быть не может. Спасибо вам за заботу, ‒ ответила женщина. И размазав слёзы вместе с косметикой по лицу, встала и, шатаясь из стороны в сторону, пошла.

Что Вика думала и как страдала, никто знать не может. Кроме её самой и Всевышнего. Да и чего стоят её страдания по сравнению со страданиями Андрея!

Интересно, кто больше осудит Андрея, женщины или мужчины, за то, что он не дал Вике выплакаться у него на плече и попросить прощения? Быть может, ей бы и ему стало легче на душе? Ведь Библия учит ‒ надо прощать. А впрочем, какая разница? Всё в этом мире проходит безвозвратно. И страдания, и радость.

 

Время скоротечно, а дни лукавы

Сергей и Алина познакомились, когда учились в аспирантуре медицинского университета. Алина была из семьи преподавателей университета. Отец у неё был доктор наук, а мать кандидатом наук. А Сергей был воспитанником детского дома. Потом служил в армии по контракту ‒ снайпером. Принимал участие в боевых действиях. И скопил деньги для учебы в медицинском университете. Сергей и Алина удачно защитили свои диссертации и стали кандидатами наук. Потом Сергей работал хирургом, а Алина преподавателем в университете.

Дело шло к свадьбе. Родители Алины были очень рады её выбору. И Сергею как талантливому хирургу все пророчили должность заведующего кафедрой общей хирургии. И он писал докторскую диссертацию.

Перед свадьбой Сергей с друзьями решили поехать на охоту в тайгу. Алина захотела ехать с ними. Хотя все охотники и Сергей были против того, чтобы она поехала. Но Алина настояла и охотникам пришлось ей уступить.

Приехав в лес, охотники разбили на поляне палаточный лагерь. И Алина узнала, что такое охота и почему её не хотели брать с собой. В первый день были костёр, шашлыки, анекдоты, пьянство и многое другое. Второй день был похож на первый, но пили меньше. И только на третий день, рано утром собрались идти на охоту.

‒ Охота не женское дело, особенно в тайге, где медведь ‒ прокурор, ‒ сказал Сергей Алине. И дал ей набор охотника с двуствольным ружьём. После этого все охотники разошлись в разные стороны, а Алина пошла с Сергеем. Сергей шёл впереди по лесу и рассказывал Алине премудрости охоты. Этим Сергей хотел показать свою крутизну. И показал. В полдень из кустов на Сергея внезапно с рёвом напал медведь. Сергей успел направить ружье на него, но медведь выбил ружьё из рук и набросился.

‒ Алина, стреляй, стреляй!!! ‒ кричал Сергей. ‒ И Алина, сама не понимая, разрядила оба ствола в цель. Рёв медведя затих, неслышно было и Сергея. И Алина увидела лежащего медведя с развороченной головой. Сергей лежал рядом, одежда, на груди, у него была пробита и залита кровью. Алину охватил ужас, она поняла трагедию происходящего. Пришла Алина в сознание через пару часов, сама не понимая, куда она идёт и где находится.

Нашли Алину через двое суток, без сознания. Спасло её ружьё, каждые несколько часов она стреляла вверх. Это отпугивало хищных зверей и выстрелы услышали спасатели. А Сергея не нашли, хотя искали ещё неделю. Местность была болотистая, и искать было сложно.

Только через месяц Алину выписали из больницы, и она поняла, что беременна.

‒ Как вы потеряли друг друга? – спросил Алину следователь.

‒ Мы заблудились, и я устала идти. Поэтому я осталась у костра, а Сергей пошёл искать лагерь.

‒ Такие люди, как Сергей, заблудиться не могут. Он служил в спецназе снайпером, в горячих точках. Через что проходят эти люди? Вы даже представить себе не можете.

‒ И что из этого? ‒ спросила Алина.

‒ А то, что Сергей прекрасно ориентировался по солнцу, звёздам и по деревьям. А муравейники находятся всегда с южной стороны дерева. И это он знал. Так что заблудиться Сергей не мог. Он прошёл подготовку в спецназе. А эти ребята знают, как вернуться назад и остаться, по возможности, в живых.

‒ Как это можно по деревьям ориентироваться?

‒ Можно, у хвойных деревьев на коре, с северной стороны, растёт мох. Правда, есть маленькое исключение, но это не важно. Сергей не заблудился, вы что-то не договариваете. Лучше скажите правду.

‒ Я вам говорю правду.

‒ Может, вы поругались? И в этом боитесь признаться? Сергей на эмоциях мог вас оставить у костра и уйти. Но он всё равно бы вернулся. Так?

‒ Может, и так, это мелочь, какая сейчас разница? Он не вернулся.

‒ Для следствия всё важно. И мелочей нет, это закон. Возможно, Сергей утонул в трясине или на него напал из засады медведь. Медведи любят устраивать засаду и нападать на людей. Даже бывалые охотники становятся их добычей. Медведь в тайге ‒ прокурор, ‒ сказал следователь. И после этих слов Алина зарыдала. Она вспомнила, что эти слова ей говорил Сергей.

На этом следствие и закончилось.

А через три месяца Алина вышла замуж за друга и коллегу Сергея Олега. Хотя она его не любила. Алина не стала избавляться от ребёнка Сергея. И это знал Олег. Родилась девочка, её назвали Оксаной. Более того ребёнку дали фамилию Сергея и отчество ‒ Сергеевна. Друзья и товарищи восхищались благородством Олега. Есть ещё благородные люди в России, ‒ говорил отец Алины.

Олег был примерным мужем и очень любил Алину. Через два года Алина родила Олегу сына, и они были счастливы. Через три года, после рождения сына, Олег стал заведующим кафедрой общей хирургии. А через пять лет Алина стала деканом факультета. Всё у них было хорошо. Оксана уже училась в медицинском университете.

Прошло девятнадцать лет, и в кабинет Алины зашёл мужчина.

‒ Здравствуйте, Алина Борисовна, ‒ сказал мужчина.

‒ Здравствуйте, ‒ ответила Алина. И встав из кресла, она схватилась рукой за грудь. ‒ Этого не может быть, так не бывает, ‒ сказала Алина. И потеряв сознание, невольно, села в кресло. Мужчина быстро достал из кармана нашатырный спирт. И помазав им виски сидевшей, поднёс флакон к носу. Алина очнулась и горько заплакала.

‒ Предвидел этот вариант и аммиак взял с собой, ‒ сказал мужчина и флакон со спасительной жидкостью поставил на стол.

‒ Это сон, такого не бывает, потому что не может быть. Я не верю в приведения, ‒ сказала Алина. И слёзы фонтаном полились из её глаз. ‒ Сергей, где ты был столько лет?! Где?!

‒ Меня спас охотник из поселения старообрядцев.

‒ Ты был мёртв, у тебя была пробита грудь и из неё текла кровь.

‒ Алина, в патронах твоего ружья было по три свинцовых шарика, в которых была зажата леска. Леску в шариках зажимают для кучности заряда. Мне в грудь попал только один шарик, остальные застряли во фляге со спиртом, которая была у меня в нагрудном кармане комбинезона. Эту флягу мне подарил твой отец. Она из нержавеющей стали, плюс немецкое качество. Спирт, вытекая из фляги, дезинфицировал рану, а за леску мой спаситель достал свинцовый шарик. Благодаря этому заражение крови не произошло.

‒ Сергей, ты меня винишь, что я попала в тебя?

‒ Нет, я благодарен тебе, ты спасла мне жизнь. Во всём я сам виноват. Я тебе дал выстрелить из ружья всего пять раз. И посчитал, что этого достаточно, чтобы тебя взять на охоту.

‒ А что было дальше?

‒ Я пролежал полтора суток на земле. И получил воспаление лёгких, у меня была сломана рука, нога, повреждён позвоночник и было много гематом. Мой спаситель был двухметрового роста и физически очень силён. Он занёс меня в свою землянку и оказал мне первую медицинскую помощь. Потом он привёл своих собратьев и меня занесли в село. Там меня долго лечили народными средствами. А какие бывают последствия от пневмонии, ты знаешь. И мне всё это пришлось пережить. Два с половиной года я еле ходил. Только через три года я смог колоть дрова.

‒ Почему же ты не приехал домой?

По иронии судьбы, когда я ещё не полностью окреп, моего спасителя на охоте задрал медведь. А у него осталось семь маленьких детей. Его жена одна их вырастить не могла. И я остался выполнять свой долг.

‒ Ты всё равно мог бы приехать раньше, а не через девятнадцать лет.

‒ Мог бы. Но я прекрасно понимал, что ты уже замужем. И я не хотел тебе мешать. Я считал, что ещё есть время. И понял только недавно, что время скоротечно, а дни лукавы, как учит нас Библия.

‒ Да, Сергей, знаю. И мне это недавно объяснил батюшка, что время скоротечно, а дни лукавы. Я представляю, как тебе тяжело жилось в общине староверов.

‒ Больше всего я страдал от ностальгии. А в остальном там неплохо. Там другой мир. Нет насилия, убийств, воровства, зависти, пьянства, наркомании. Нет денег, они просто там не нужны. Никто не интересуется курсом доллара. Есть вера, не только в Бога, но и в людей. Люди из того мира не могут жить в нашем ‒ злом мире. Они возвращаются обратно, если попадают к нам.

‒ Сергей, я должна сказать тебе, что я замужем за Олегом. И у тебя есть родная дочь.

‒ Алина, я всё знаю.

‒ Откуда ты знаешь?

‒ Год назад я был в городе и всё узнал.

‒ Тем лучше. Олег вырастил твою дочь. Он её любит как свою. И он не делал и не делает разницы между твоей дочерью и своим сыном, которого я ему родила. Олег благородный человек.

‒ Этот благородный человек подменил мне патроны в ружье. Он достал хорошие патроны и зарядил ружьё бракованными. И этот благородный человек забрал у меня жену, дочь и кафедру, которую должен был возглавить я. А ведь он бездарный хирург.

‒ Да, это правда, он бездарен. И что дальше?

‒ Тогда, когда на меня напал медведь, я успел нажать на курки. Но выстрелов не было. Теперь ты знаешь почему. Когда я пришёл в сознание, мне всё объяснил мой спаситель, ‒ и Сергей положил на стол бракованные патроны. ‒ Передай эти бракованные патроны этому благородному человеку.

‒ Этого не может быть, Олег благородный человек. Когда он мог подменить патроны?

‒ Ружья и патроны хранились у Олега в палатке, ты что, забыла?

‒ Олег не мог это сделать. И подмену патронов невозможно доказать.

‒ А я и доказывать не собираюсь.

‒ Олег не делал это. Потому что я тоже могла бы погибнуть. А он любит меня больше своей жизни.

‒ Ты не должна была погибнуть. Ты должна была остаться в лагере с сыном Марка и готовить нам ужин. Но ты не осталась и пошла со мной. Олег всё правильно рассчитал. А с бракованными патронами в тайге очень и очень опасно. Вокруг много хищников ‒ медведи, тигры, росомахи, волки и рыси. И погибнуть ‒ раз плюнуть. В кабинет вошла дочь Алины и Сергея.

‒ Мама, что здесь происходит? Почему у тебя мокрые глаза и что это за патроны на столе?

‒ Доченька, я потом тебе всё объясню. Оксана, знакомься ‒ это твой родной отец.

‒ Здравствуй, доченька, ‒ сказал Сергей. И встал.

‒ Какая я вам доченька? Мама, кто этот мужчина?

‒ Твой родной отец, Сергей.

‒ Отец, который пропал в тайге, а сейчас объявился?

‒ Доченька, это не совсем так, ‒ сказала Алина.

‒          Мой отец Олег, а отца Сергея и других отцов мне не нужно, ‒ сказала Оксана и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

‒ Вот видишь, Сергей, чем закончился твой визит. Ты приехал, чтобы отомстить Олегу? ‒ сказала Алина и опять заплакала.

‒ Успокойся, Алина. Никакой вендетты не будет. Я это мог сделать год назад. И никто об этом не узнал бы. Я не хотел и не хочу тебя и нашу дочь делать несчастными. Прощай, ‒ сказал Сергей и вышел из кабинета.

Больше Сергей в город не приезжал. Да и зачем приезжать туда, где тебя никто не любит, и никто не ждёт. Уметь прощать ‒ это удел сильных людей.

А через месяц дочери Сергея два старовера передали от него письмо. Но это письмо Оксана порвала, не вскрывая конверт, на глазах у староверов. И просила передать Сергею, что её отец Олег. Рассказала ли Алина Оксане всю правду ‒ неизвестно. Но Сергей больше своей дочери не писал.

А ещё через три года к Алине в кабинет вошёл старовер и сообщил ей, что Сергей утонул в озере. Он спасал двоих детей, которые провалились под лёд. Детей Сергей спас, а выбраться из полыньи у него не хватило сил. Тело его так и не нашли. И на горе, около озера, поставили крест в память о Сергее. Также Алина узнала, что Сергей был врачом бессребреником, ‒ никогда не брал платы со своих пациентов. Многие в селе своим здоровьем обязаны Сергею. А некоторые, в том числе и роженицы, Сергею обязаны жизнью. В конце разговора старообрядец низко поклонился перед Алиной и ушёл.

После ухода старовера Алина долго плакала. Она понимала, что любила и любит Сергея. Но изменить ничего невозможно. От судьбы не уйдёшь.

Не прошло и года, как на горе вместо креста появился памятник из гранита. Кто поставил памятник, неизвестно. Первые годы к памятнику была протоптана тропинка, а потом она заросла высокой травой и памятника стало не видно.

Благодарность ‒ это то, что быстро стареет…

 

Равнодушие

Этот случай произошёл в одном городе, не буду говорить в каком. Потому, что такое происходит, происходило и, к сожалению, будет происходить во всех городах страны. До тех пор, пока наши граждане не поумнеют и не стану друг к другу относиться с уважением и любовью.

В декабре, вечером, в пятницу после работы, в девятом часу вечера, я ехал домой. Но вышел из автобуса в центре города, чтобы закупить продукты на выходные дни. Было не очень холодно, три градуса мороза. И я решил посидеть на скамейке во дворе.

Зашёл во двор универсама и сел на скамейку. Вокруг меня ходили люди разных возрастов. У всех было приподнятое настроение перед выходными днями. Во дворе прогуливались и пожилые люди. Некоторые из них очень солидно выглядели. Так как было не очень холодно, на скамейках сидело много людей. Молодые пары, дети, взрослые. Все отдыхали и веселились. Некоторые пили сухое вино прямо из бутылок.

Через несколько минут я заметил, что недалеко от меня, на скамейке, сидел один парень с опущенной головой. Я подумал, что он ждёт девушку и что-то внимательно рассматривает.

Проходящие мимо люди на меня не обращали внимания, но на парня смотрели все. Некоторые даже на мгновение останавливались около него, а потом продолжали идти дальше. Многие люди ходили по кругу во дворе. И мне казалось, что это красивые и благородные люди. Я ещё подумал, а почему на меня никто не смотрит. И сам себе дал ответ, что если бы я пил спиртное из бутылки, то точно меня бы заметили. А так сидит один какой-то придурок, не курит и не пьёт. Такие люди доверия у нашего народа не внушают. И я вспомнил слова Антона Чехова, который говорил, что если человек не курит и не пьёт, то невольно задумаешься, а не сволочь ли он…

Минут через двадцать я собрался уходить. Я встал, и мой взгляд остановился на этом одиноком парне. И я понял, что он все время сидит в одной позе, склонив голову. Нет, он не читал газету, темновато было для чтения. Я подошёл к парню, он сидел с закрытыми глазами. Рядом с ним на скамейке стояла неполная бутылка дорогого коньяка с закуской, а с другой стороны стоял дорогой портфель. Парень был одет в кожаную куртку и в норковую шапку. Любой смертный на моём месте прекрасно понял бы, чем может закончиться такой сон. Громко окликнув, я пытался разбудить парня, тряс его за плечи, но у меня ничего не вышло. И я принял, единственное правильное решение, и позвонил в полицию. Объяснил всё подробно. После этого пошёл в универсам за покупками.

Через минут сорок я уже купил продукты и стоял на остановке, но уехать не успел. Мне позвонил старший лейтенант полиции и сказал, что они не могут найти пострадавшего. Он попросил меня подойти к универсаму и показать, где тот сидит. Около универсама меня ждала полицейская машина, в ней сидел старший лейтенант и прапорщик. Я сел в машину, и мы подъехали к тому месту во дворе.

Выйдя из машины, я увидел, что парень сидит в той же позе, в которой я его оставил. Но портфеля, бутылки с коньяком и закуски уже не было. Не было и норковой шапки на голове. Старший лейтенант подошёл к парню, осмотрел его и сказал, что мы уже не нужны. И медики тоже. Пульса нет, и труп уже остывает.

‒ Как остывает? ‒ спросил я.

‒ Обыкновенно, как и все покойники.

‒ Почему вы так долго ехали?

‒ Мы поехали сразу, как освободились.

‒ А что другой патруль приехать раньше не мог?

‒ Не мог. Сегодня пятница, вечер. В такие вечера больше всего происшествий. И мы просто физически не можем раньше приехать.

‒ Плохо, очень плохо, ‒ возмущённо сказал я.

‒ Да, хорошего здесь нет. Мы работаем по двенадцать часов в сутки. Часто без единого выходного дня в неделю, а то и в месяц. И если бы мы приехали минут на двадцать раньше, то судя по окоченелости трупа, парня этого всё равно бы не спасли. Однако, нам пора, будьте здоровы, ‒ сказал старший лейтенант.

‒ Подождите, а кто заберёт труп? ‒ спросил я.

‒ Скоро приедет другая бригада. Я сообщу им.

‒ Так что труп будет тут? Плохо, очень плохо. На него будут смотреть люди…

‒ Да плевать этим людям на труп и на многое другое. Это вы такой сердобольный, позвонили нам. А если бы эти люди позвонили раньше нам, а? Что тогда? Ведь эти люди могли позвонить?

‒ Тогда бы этот парень остался живым? ‒ спросил я.

‒ Вот именно. Они могли его спасти, но не захотели, ‒ ответил старший лейтенант.

‒ Всё равно плохо работает полиция, ‒ настаивал я на своём.

‒ Конечно, плохо. Я за семь лет работы в полиции не слышал ни одного доброго слова в свой адрес от нашего населения. А во мне до сих пор сидит бандитская пуля и меня два раза ранили ножом. И я спас не одну человеческую жизнь.

А потом старший лейтенант обратился к своему напарнику. ‒ А ты Сергей, за двадцать лет службы, много добрых слов слышал в свой адрес?

‒ Кроме ругани в свой адрес, ничего не слышал, ‒ ответил прапорщик.

‒ И не услышишь, ‒ сказал старший лейтенант.

И старший лейтенант обратился ко мне. ‒ Мужчина, три дня назад мы похоронили нашего сержанта. Он, как и мы, поехал по вызову. И его там зарезали. Он пытался успокоить двух пьяных драчунов. Хотел по-хорошему. А надо было по-плохому ‒ отходить их обоих дубинкой. Но он занялся либерализмом, а зря. Наши люди дубину любят и уважают. А у сержанта осталось двое маленьких детей.

Раздался телефонный звонок, и старший лейтенант взял телефон.

‒ Так точно, всё понял, через десять минут будем, ‒ сказал он. И положив телефон, сказал прапорщику, ‒ Сергей, нам пора. Около стадиона большая драка. В ход пустили ножи. ‒ И садясь в машину, старший лейтенант обратился ко мне.

‒ А вам, гражданин, спасибо. И ещё, хочу вам сказать, что вечер ‒ это только начало. Вы даже не представляете, сколько звонков поступает каждое утро в полицию насчёт замёрзших людей. И всех их можно было спасти вечером одним своевременным звонком. Но люди не звонят.

‒ Извините, я был не прав, ‒ ответил я.

И полицейские уехали. А я пошёл домой, изменив своё мнение о полиции. Конечно, и в полиции хватает недобросовестных людей, как и во всём нашем обществе. Но чтобы мы делали без них? Даже страшно представить. На душе у меня было гадко. Как же так, ведь мы ‒ люди, а не звери! А может мы хуже зверей? ‒ рассуждал я.

Добираясь, домой, я вспоминал лица людей, которые были во дворе. Это были хорошо одетые люди, у них были приятные и ухоженные лица. Они улыбались друг другу, говорили комплименты, смеялись. Они хотели казаться лучше, чем они есть на самом деле, и у них это получалось. В центре города всегда живёт много элиты горожан. Но эти приятные люди только так выглядели внешне, и слова говорили, которые было приятно слушать. А судить о людях надо по их поступкам, а не по их словам и внешнему виду.

На следующий вечер я вернулся в этот двор и сел на скамейку, на которой сидел вчера. Я смотрел на людей, которые ходили вчера. Ничего не изменилось. Это были те же самые люди. Только я смотрел на них уже с негодованием. Люди эти теперь не казались мне красивыми и благородными. Я видел перед собой рожи равнодушных убийц, которые могли спасти парня, но не захотели. И по закону им ничего не предъявишь. Такие, к большому сожалению, у нас законы. А ведь им надо было сделать только один бесплатный звонок, только один, ведь кто-нибудь мог бы сделать это до меня. И парень не замёрз бы, а в его доме не было бы сейчас гроба. Пусть его забрали бы в полицию, сообщили на работу, даже выгнали с работы, какая разница? Главное, что он остался бы живым, но, увы. Никто не захотел сделать этот спасительный звонок. И сейчас в его доме беда. И его мать от горя себе не находит места, как и другие родственники.

Почему он напился? Может его девушка бросила, или жена, или он потерял близкого человека? Роли не играет. Неужели так сложно позвонить? Сложно оказывается. Действует принцип, – меня это не касается, и я не виноват в этом. Нет, ты виноват, ты прошёл мимо и не оказал помощь. И ты стал преступником, это касается всех нас. Мы живём в обществе и должны думать о последствиях своих поступков. Завтра твой ребёнок может оказаться на месте этого парня. И кто-то поступит так, как поступил ты. Сколько таких людей замёрзло? Этого никто не знает, а сколько ещё замёрзнет? Пока мы все это не поймём, в наши дома будут приходить трагедии, и виноваты будем мы, общество под названием «люди».

Равнодушие людей ‒ это страшное явление, но пока ещё не преступление. Думаю, что наши потомки введут статью в уголовный кодекс. И такой поступок, как пройти мимо спящего человека в мороз, будет считаться преступлением. Потому, что потомки будут умнее нас и порядочнее. Уже сегодня детей в школах надо учить, что в таких случаях обязательно звонить в полицию. Потому, что медики не поедут, пока их не вызовет полиция.

Я сидел и смотрел на ту скамейку, где сидел парень. На этой скамейке уже сидел бомж и пил водку из бутылки. Прохожие смотрели на бомжа и улыбались ему. Он им нравился. Что тут говорить, ‒ свой парень, орёл. А одна сердобольная старуха дала бомжу пирожок. Бомж взял пирожок, кивком головы поблагодарив старуху, и им закусил выпитую водку.

Мне стало противно смотреть на происходящее во дворе, и я ушёл. Больше в этот двор я никогда не заходил и не зайду.