− Деда! Ну, пошли. Ты у нас волшебник или нет? − внучата Егорка и Машенька, вцепившись в мои руки, что есть силы тянут меня в зал, где установлена светящаяся гирляндами ёлка.

− Только не вздумайте просить меня ещё раз рассказывать, откуда взялся Новый год, я это уже говорил, и не раз, − вяло сопротивляясь потугам близняшек-сорванцов, ворчу я.[1]

Пару минут спустя

 

Новый год не за горами.

В доме елка, мишура.

Но с обычными огнями

не желает детвора.

Им под музыку б мигали

огоньки под Новый год

на домашнем карнавале…

Речь о музыке пойдёт.

***

− Видишь, она мигает, − хором восклицают дети.

− Правильно. Так и задумано всё могущими китайцами. Чтобы было весело.

− А нам не весело, а очень даже грустно, − Мариша и Егорка уселись на диван и стучат по нему ладошками, предлагая мне сделать то же самое.

− Это ещё почему? Ёлка есть? Игрушки на ней имеются? Гирлянды горят?

Внучата дружно, вздохнув, соглашаются. Я же продолжаю:

− Музыка в комнате играет?

Дети сначала кивают сверху вниз, а потом, вдруг справа налево.

− Так. Выходит, вам не нравится мелодия? Ну, мы это мигом исправим, − я попытался встать с дивана и сменить трек на музыкальном центре, но малыши удержали.

− Дед, ну какой же ты непонятливый! Разве не видишь, гирлянда мигает не в такт музыке. Лампочки горят, как им вздумается – то сверху вниз, то наоборот, всё!

− А как надо? − ворчу я, догадываясь, куда клонят мои сообразительные потомки.

− Чтобы они мелодию повторяли. Допустим, красные горели, когда ноты высокие, а синие, наоборот, а зелёные включались во время пауз или когда одна песня сменяет другую. Понятно?

− По Скрябински, что ли? − вяло отвечаю я, вспоминая, как много лет назад, будучи учеником старших классов, ночи напролёт паял и склеивал цветомузыкальную установку, дабы успеть к Новогодней дискотеке.

− А кто это? Китайский изобретатель? Тогда почему у него фамилия русская? − обрушился шквал вопросов.

− Дело в том, что Александр Николаевич был наделён “цветным слухом”, поэтому смог создать первую в мире цветомузыкальную композицию, симфоническую поэму «Прометей»! − пришла мне на выручку супруга, или попросту − Ба-лю! То бишь − бабушка любимая, очень вовремя вошедшая в зал.

Теперь уже призывно стучащие по дивану ладошки были обращены к ней. Я же, подмигнув жене, мол рассказывай подольше, поспешил в кладовку. Ибо, если тебя назначили волшебником, то будь добр, соответствуй этому высокому званию.

***

К внукам бабушка: – Ребята,

не хотели б вы узнать,

кто сумел вписать когда-то

светомузыку в тетрадь?

Кто писал своё творенье,

не жалея нот и сил,

и другим на удивленье

свет и музыку сдружил?

***

− Понимаете, − начала супруга свой рассказ, − композитов Скрябин, сочиняя Прометея…

− Того самого, что принёс и подарил людям огонь? − тут же перебила бабушку, нетерпеливая Маша.

− Если ты всё знаешь, зачем же мне рассказывать? Это, во-первых, а во-вторых…

− Знаем, знаем, взрослых перебивать нельзя. Ба-лю, мы тебя слушаем и молчим как рыбы, − на одном дыхании выпалил Егорка и демонстративно закрыл ладонями рот.

− Так вот, на чём я остановилась? − супруга театрально наморщила лоб, и выждав пару секунд, продолжила:

− По замыслу композитора его герой — сверхчеловек, способный преодолеть трудности и препятствия. Скрябин хотел визуально воспроизвести «образ пламени» – огня, показывающего путь всем людям в царство счастья и красоты. Он «изобрёл» новые музыкальные средства − свет и цвет, или, по-простому − «световую строку».

Завершил он работу над «Прометеем» в далёком 1904 году, но представить свой замысел зрителям смог только семь лет спустя. Его друзья, приглашённые на квартиру, смоги воочию увидеть «Поэму огня» с цветом и светом, да и то, потому что по эскизам автора его друг, профессор Мозер, сконструировал модель специального аппарата. Это был простой деревянный круг с двенадцатью разноцветными лампочками и кнопкой переключения. Семь из них располагались в последовательности чередования цветов спектра, а остальные пять обеспечивали переход от одного оттенка к другому. Устройство прикрепили к потолку кабинета, и во время исполнения музыки жена Скрябина «сопровождала» фортепианные партии световыми эффектами, путём переключения… − супруга ещё что-то рассказывала, но внучата слушали её лишь в пол-уха, ибо внимательно наблюдали за тем, как я, принеся из своих «авгиевых конюшен», музыкальный контроллер[2], присоединил его к гирлянде и музыкальному центру.

После чего ёлка превратилась из обычной в цветомузыкальную.

Увидев это, Маша наклонилась к уху брата и зашептала, − а наш дед, и правда − самый настоящий волшебник.

− Жаль только, что у него палочки Поттера нет, − согласился с ней Егорка.

− Да она ему и не нужна. Гляди, как он одними руками чудо сотворяет, − девочка начала притоптывать ножкой, в такт мелодии.

Я же достал флешку, с записью «Прометея» и вставил её в гнездо музыкального центра.

− Ба-лю, а что было дальше?

− Его симфонию в филармонии играли?

− Много народа пришло?

− А он ещё чего свето музыкального насочинял?

Градом посыпались на супругу детские вопросики.

Ответы на них я слушать не стал, немного приглушил звук и поспешил в свой кабинет, там меня ждали недописанные рукописи: короли и герцоги, убийцы и следователи. Никакая не волшебная, а обычная писательская работа. Ибо издатели все сплошь маглы[3], терпению и пониманию не обучены!

***

Всё в рассказе не случайно.

Делать вывод погоди –

ждут загадочные тайны

вас, ребята, впереди.

***

 

 

[1]− См. рассказ Александр Ралот «Кто придумал Новый год? Загадка»https://proza.ru/2019/12/31/1082

[2]− устройство управляющее сменой цвета, уровнем яркости и динамическими эффектами светодиодной ленты.

[3]− не волшебники ( из книг Д. Роллинг «Гарри Поттер»).