– Подъезжай медленно, тормозами не скрипи – нудно поучал водителя Зотов, когда всей своей командой они подъезжали к заброшенному профилакторию.

– Не учи папу окучивать маму! – парировал Прохоров, на первой скорости подкатывая к воротам, на которых висела табличка «Частная собственность. Въезд запрещён, кроме транспорта ООО «Тайга». Нарушение запрета влечёт наказание в соответствии с нормами уголовного законодательства».

УАЗик, всё-таки ужасно громко скрипнув тормозами, остановился.

– Опять «Тайга». – констатировал Зотов.

– Опять Шершнев. – кивнул ему в тон Прохоров.

Парни помолчали, разглядывая плотно прикрытые ворота и металлический высокий забор, теряющийся в кустах.

– Как считаешь? – обернулся к Лузину Сергей.

– Да хрен с ним, с запретом! – горячо откликнулся напарник. – У нас служебная необходимость! На их счету уже семь трупов! Не стоит обращать внимание на какие-то дурацкие запреты …

– Сколько трупов? – обернулся с переднего сидения Зотов.

– Семь! – воскликнул старлей и начал загибать пальцы на руке. – Кирчановы, Семёновы, две девчонки-«потеряшки» и Чернов!

– Ну, это только предположительно … – протянул Громов. – Убийцы могут быть разные …

– Что ты предлагаешь? – вскинулся Лузин. – Опять сообщить «куда следует», чтобы опять эти уроды «соскочили»? Как Инесса с Мальшаковым?

– Ты уж больно подозрительный! – покачал головой Громов. – Чернов уже никому не «стуканёт». Или ты ещё кого-нибудь подозреваешь? Как насчёт меня?

– Да пошёл ты! – обиженно надулся Лузин. – Я не это имел в виду.

– Не обижайся, подружка! – весело подмигнул другу Сергей. – Конечно, мы зайдём сейчас на эту «запретную» территорию и возьмём эту кодлу. Я просто думаю, как туда зайти.

– А через забор перелезем – живо предложил Прохоров. – У Мышкина уже опыт имеется …

Он, конечно, имел в виду тот случай, когда они перелазили через забор Кирчановых и как Лёха грациозно завис на этом заборе.

Зотов громогласно захохотал, вспоминая нелепые телодвижения стажёра, а Лёха, покраснев, вылез из машины и пошёл к воротам.

– По какому поводу веселье? – спросил Лузин, переводя взгляд с одного патрульного на другого, хохочущих до слёз.

– Да ЧеПэ тут как-то уже перелазил через один забор – утирая слёзы, сквозь смех прохрюкал Виталя. – Устроил, блин, шоу …

– Эй! – крикнул с улицы пунцовый от стыда Мышкин. – Прохохочете все свои ордена и медали. Ворота не закрыты на замок. Приглашаю всех зайти вовнутрь … пока все сатанисты от ваших визгов не разбежались!

Смех разом стих. Прохоров и Зотов посмотрели друг на друга.

– Смотри-ка, волчонок то матереет по-тихоньку! – с уважением протянул Прохоров. – Голосок потвердел, командный такой голос стал … Скоро на тебя рявкать, как фельдфебель, будет …

– Кишка тонка – неуверенно пробасил Зотов, вслед за остальными вылезая из машины.

Дверь открылась легко и даже без скрипа. Парни осторожно прошли на территорию профилактория, оглядываясь по сторонам.

Опустевшая здравница порядком заросла кустарниками и молодыми деревьями, образовавшими своеобразный парк на окраине города. Только вход для посторонних был сюда закрыт. Так как парк являлся частной собственностью.

Вглубь парка уходила асфальтированная дорога. По обе стороны от неё вразнобой стояли полуразвалившиеся постройки с пустыми провалами окон и без крыш.

– И где они тут затаились? – растерянно спросил Громов, разглядывая десятки развалин, утопающих в буйной растительности.

– Там, на фотографии, главный корпус. – пояснил Зотов. – Он дальше по дороге, за отворотом.

– Ты-то откуда знаешь? – пытливо взглянул на друга Прохоров. – А не главный ли ты сатанист?

– Отдыхал я здесь! – сердито взглянул на водителя Зотов. – Ещё в старые времена, когда ты ещё каплей висел, сынок!

– Что-то тут нафталином завоняло! – не унимался Прохоров. – Не от тебя ли, дедок?

– Тихо! – шикнул Громов, заворачивая по дороге, и остановился, как вкопанный.

Метрах в пятидесяти от них возвышался основной корпус. Трёхэтажное здание выглядело гораздо лучше своих меньших собратьев. Блестящая оцинкованная крыша, застеклённые окна, оштукатуренные стены. Чувствовалась хозяйская рука.

У входа громадой возвышался чёрный джип «лэндровер».

– О, мой водитель за мной подъехал! – прошептал Прохоров, но шутка его успех не имела.

Громов, а за ним и остальные, осторожно подошли к машине.

– Это Шершнева «тачка». – пояснил Зотов и вопросительно посмотрел на Громова.

Тот неопределённо пожал плечами, достал из кобуры пистолет и вошёл в открытую дверь. Все, кроме безоружного Мышкина, также обнажили оружие. Лузин показал глазами Прохорову на машину и на Мышкина, затем с Зотовым также зашли в здание. Прохоров со стажёром заняли позиции возле входа, внимательно осматривая окрестности.

В громадном холле присутствовали признаки капитального ремонта. Пол был заляпан извёсткой, а местами блестел свежей краской, не успевшей подсохнуть. Стены частично выложены керамической плиткой. Стопки этой плитки стояли у стен. Тут же были свалены в кучу мешки с цементом и грунтовкой, рядом стояли банки с краской, бутыли с растворителем. Вдоль стен расположились строительные леса. Везде в беспорядке валялись помятые вёдра, щётки, мастерки, пустые банки и коробки, обрывки бумаги и целлофана, рулоны рубероида, обломки кирпичей. Внимание привлекали попадающиеся местами использованные шприцы.

В одном углу стояло несколько металлических бочек, вызывающих у Витали не совсем приятные воспоминания. Он с ненавистью поглядывал на них, вспоминая, как он с Прохоровым оконфузился, решив взять «на арапа» неизвестных в доме Кирчанова.

Вдруг со стороны коридора, уходящего влево из зала, послышался какой-то неясный шум.

Громов посмотрел на Лузина, показал пальцем на него, на себя, а затем пальцем показал на коридор. Лузин кивнул и осторожно пошёл в ту сторону. Сергей посмотрел на Зотова и обвёл взглядом холл, приказывая ему остаться здесь – для прикрытия. Виталя возмущённо замотал головой. Громов нахмурился и снова обвёл взглядом холл. Зотов обречённо кивнул и повернулся спиной к коридору, держа под прицелом другие выходы из зала.

Громов шёл следом за Лузиным по сумрачному коридору, осторожно ступая по полу, усыпанному кирпичной крошкой и осколками стекла. Впереди виднелся проём в более освещённую комнату.

Лузин остановился, вопросительно оглянувшись на командира. Сергей мотнул головой и первый вошёл в помещение …

 

 

В нос ударил отвратительный запах мерзкой вони. Омерзительная смесь гниющей мертвечины, прогорклого пота давно не мытых тел, блевотины и перегара вышибала слёзы из глаз.

Проморгавшись, Сергей осмотрелся. Обшарпанные, покрытые плесенью стены. Маленькое окно под потолком с мутным, замазанным разводами грязи, стеклом. На перевёрнутом деревянном ящике, застеленном грязной газетой, остатки пищи: заплесневелые корки хлеба, рыбьи головы и хвосты, огрызки яблок, яичная скорлупа, потёкшие уже куски сала, обгрызенные головки лука, шелуха от семечек. Впрочем, повсюду на полу валялись те же самые пищевые отбросы. Всё это давало обильную пищу для разноцветных мух, роем вьющихся над остатками трапезы.

Вокруг импровизированного стола грудой навалены пустые бутылки из-под водки и пива. Тут же валялись мятые пластиковые стаканчики.

Вдоль стены в ряд на полу сидели шесть парней. В грязных потёртых джинсах, тёмных измятых майках, на головах чёрные банданы с санскриптом и свастикой.

Лица у всех выражали какую-то потустороннюю умиротворённость. У некоторых были слегка открыты неподвижные и остекленевшие глаза. Руки с исколотыми венами безвольно лежали на коленях.

Рядом с парнями на полу лежали использованные шприцы. «Передоз» – мелькнуло в голове у Громова, и тут боковым зрением он почувствовал какое-то движение слева от себя. Моментально повернулся, машинально направив ствол в сторону предполагаемой опасности.

Из тёмного угла, оказавшегося незаметным проходом в другую комнату, вышел мужчина в чёрном спортивном костюме.

Сергей узнал его. Это был депутат городской думы, крупный предприниматель, бывший военный офицер Шершнев Михаил Сергеевич. Мужчины встретились взглядами. На лице депутата промелькнуло удивление, затем испуг.

Сергей опустил пистолет. И тут он понял, что Шершнев смотрит не на него, а ЗА НЕГО. Громов почувствовал смертельный холод, коснувшийся его спины. Такой холод, наверное, чувствует волк, заглянувший в пулевое отверстие карабина охотника.

В это время Шершнев кивнул и одними губами сказал: «Давай!»

Сначала Сергей услышал чужое дыхание прямо возле затылка, затем холод заточенной стали на шее, затем боль … и досаду на своё собственное бессилие …

 

 

Прогремел выстрел, многократно усиленный эхом, бьющимся между стен в узких коридорах.

Это Лузин, увидев костлявую, как сама смерть, тень и стальной блеск ножа на шее у напарника, моментально выстрелил на поражение.

Спустя секунду, показавшуюся старлею вечностью, тень отбросило к стене. Окроплённый кровью стилет с неестественно громким лязгом упал на пол.

Громов, зажав рану на шее свободной левой рукой, обернулся и направил ствол на сползавшего по стене незнакомца.

Это был молодой парень, худощавый, но жилистый, что свидетельствовало о неимоверной выносливости и упрямстве.

На большом, шишковатом, совершенно лысом черепе выделялись выпуклые надбровные дуги, глубоко посаженные глаза, горящие ненавистью и хищный оскал рта, тонкие губы которого искривились от боли и ярости.

С правого бока у парня чёрная рубашка набухала от крови.

Прошипев что-то нечленораздельное, парень вдруг неожиданно легко вскочил на ноги, в левой руке у него оказался заточенный стальной прут. Замахнувшись, парень сделал шаг по направлению к Громову.

Одновременно грянули два выстрела. Из груди и правого плеча сатаниста хлынули фонтаны крови. Он упал на колени и помутневшими глазами посмотрел на застывшего Шершнева.

– Как же так, Мастер? – отчётливо произнёс парень, с укором глядя на депутата, и упал лицом вниз, затихнув.

Долю секунды смотрел Сергей на мёртвого наркомана, осознавая, кому относились его последние слова, и тут услышал за спиной утробное рычание, с каким смертельно раненый зверь бросается на врага в надежде утащить его с собой в небытие.

Оборачиваясь, Громов понял, что просто физически не успеет ни выстрелить, ни провести приём самообороны. Так уж близко находился от него депутат, известный в определённых кругах как Мастер, от бедра резко выносящий правую руку с зажатым в ней десантным ножом.

И опять на помощь пришёл незаменимый Лузин, который ухитрился выстрелить на звук, не целясь, и чудом попасть прямо в сжатый кулак негодяя, чтобы с удовлетворением услышать звук падающего ножа и вопль депутата, катящегося кубарем по полу. Так как Громов по инерции всё же сделал подсечку, в заключение приёма от души пнув под зад облажавшемуся ублюдку.

– Стоять! Лежать! Никому не двигаться! – влетел в комнату Зотов, дико вращая глазами и не зная, в кого выпустить целую обойму, и мучаясь от осознания того, что пропустил что-то ужасно интересное. – Всех замочу, суки!

Увидев, что Громов окровавленной рукой зажимает рану на шее, Виталя подбежал к сидящим вдоль стены наркоманам, по остекленевшим глазам которых уже начали ползать мухи, и, размахивая перед ними пистолетом, продолжал орать:

– Кто посмел, суки? Кто посмел ранить офицера?

В это время в комнату вбежал … нет, скорее даже впрыгнул, Мышкин, сжимая в руке корявую стальную арматурину и завопил срывающимся голосом:

– Всем оставаться на местах! Работает СОБР! Порву всех …

Последним в комнату спокойно вошёл Прохоров, понимая, что после такой массированной атаки его голосовая помощь не понадобиться.

На несколько секунд воцарилось молчание. Парни осматривались, осознавая произошедшее.

И лишь в углу тихо скулил депутат, плотно зажав слегка поцарапанную рану на кисти.

– Ну? – спросил Зотов, убедившись, что скоропостижно скончавшиеся наркоманы угрозы не представляют.

– Ну … – протянул Громов, скривившись от боли. Кровотечение остановилось – рана была не глубокая, но пульсирующая боль не прекращалась. – Вот трупы сатанистов. По видимости, смерть наступила от передозировки наркотиков. Вот на полу лежит труп. ЭТО раньше было Николаем Черепаниным по кличке «Череп». Он меня порезал. А Лёха его подстрелил. Но не до конца. Пришлось вмешаться мне.

При этих словах Лузин отвернулся и начал внимательно разглядывать совершенно голую бетонную стену, сделав вид, что его совершенно не интересует, о чём там брешет капитан.

– А это и есть Мастер! – указал на скрючившегося в углу депутата Сергей. – Всеми уважаемый народный избранник, депутат городской Думы, известный бизнесмен и меценат. Это в одной жизни. А в другой – наркоторговец, шантажист, бездушный убийца, грязный ублюдок и просто мразь, которой нет места в этом мире. По этому я считаю, что стоит судить его прямо здесь и сейчас. И вынести самый суровый приговор …

– Вы не посмеете! – робко, дрожащим голосом, пробормотал из угла Шершнев. – Вас потом самих посадят …

– За что? – удивился Громов. – У тебя в руке будет большой десантный нож. И пуля в башке. Вполне нормальная картина: ты с ножом кинулся на сотрудника милиции и он, в соответствии с Законом «О милиции», применил оружие для отражения вооружённого нападения на сотрудника, когда его жизнь и здоровье подвергается опасности, а также для пресечения попыток завладения его оружием. Пункт второй часть первая статьи пятнадцатой. Если останешься живым – можешь проверить. Так что всё по закону. Завалим тебя и всё … Прокурор, вам слово!

Громов посмотрел на Зотова.

– Э … А … – не сразу вошёл в роль Виталя. – Ну, обвинение считает, что вина ублюдка доказана полностью. Приговор – смертная казнь через выпускание целой обоймы в анальное отверстие! Мы даже выставим исполнителя, … Прохор, помнишь, там, на кладбище, когда мы тот кошмар обнаружили, мы решили, что сами этих козлов приговорим? Всех не получилось, но зато самый главный нам достался …

– Господин прокурор, приговор выносится судьёй, а не вами – пафосно произнёс Громов и обернулся к Лузину: – Что скажет защита?

– Спасибо за самую «достойную» роль в этом процессе! – ядовито улыбнулся старлей. – Прошу присутствующим учесть, что роль адвоката этой сволочи я исполняю по принуждению, а не по доброй воле. Защита считает, что если подзащитный раскается во всех своих грехах и всё честно, я повторюсь, всё честно и искренне расскажет, то с исполнением приговора следует повременить и отдать эту падаль в руки профессиональных судей …

Громов незаметно улыбнулся. С Лузиным они работали не первый год, понимали друг друга с полуслова. И не раз использовали приём «злой полицейский – добрый полицейский». И сейчас напарник его понял.

– Ну-у – как бы недовольно протянул Громов. – Если только честно и искренне …

Сергей подошёл к сжавшемуся депутату, направил ствол пистолета ему в глаз и зловеще произнёс:

– Только почувствую ложь – нажимаю на курок!

Мастер решил судьбу не испытывать.

 

 

Наркоманы плотно сидели «на игле» и практически постоянно находились в иллюзорном мире, наполненном потусторонними видениями, фантасмагорическими монстрами и другой бесовщиной. Поэтому Мастер легко завоевал их доверие, представившись ярым поклонником Люцифера, поразив их воспалённый, деградирующий мозг представлением с переодеванием и пламенной речью.

Он разъяснил, что является эмиссаром Всемирного Ордена Смерти, созданного самим Сатаной в раннее Средневековье. Орден был создан на мрачных и пустынных островах Северного моря, в угрюмые и безжизненные фьорды которых прятались от Святой Инквизиции гонимые смертью еретики: язычники, ведьмы, колдуны, ясновидящие, знахари, гении науки и искусства и просто вольнодумцы. Учитывая размах и непомерный аппетит инквизиторов, Орден ежедневно пополнялся сотнями обиженных и обездоленных. Тайные общества, являющиеся филиалами Ордена, начали возникать по всей Европе и на Ближнем Востоке, принимая в свои члены всех, от бродяги и бывшего священника до банкира и императора. Орден стремительно рос и обретал могущество, подпитываясь тысячами недовольных пропагандой христианского аскетизма и десятками тысяч избежавших аутодафе. И на сегодняшний день по всему миру миллионы истинных верующих прославляли в своих молитвах и оргиях господина своего – Люцифера. Только вера эта почему то не распространилась на Среднерусской возвышенности да за Уральским хребтом. Поэтому Мастер направлен сюда Высшим Советом Ордена исправить это недоразумение. Именно к Коле Черепанину и его друзьям, потому что у Совета есть наблюдатели везде и эту команду заметили уже давно. И посчитали их достойными кандидатами для вступления в паству истинно верующих.

Малообразованные наркоманы поначалу с недоверием слушали это бредовое нагромождение истории и чертовщины, но когда Мастер устроил им оргию с употреблением чистейшего героина и траханием непорочной невесты Люцифера, парни стали боготворить его.

Роль «непорочной невесты Люцифера» исполняла, конечно же, Инесса, тщательно проинструктированная хозяином. Ради дозы она готова была исполнить любую роль, хоть невесты, хоть самого Дьявола.

Так Мастер создал свою хоть и малочисленную, но преданную ему паству. Которую собирался использовать в качестве боевой группы для достижения своих меркантильных целей.

Постоянно снабжая наркотиком и «промывая мозги» сатанинскими проповедями, Мастер полностью подчинил парней своей воле. Теперь они и шагу не делали без его команды.

Мастер методично внедрял в их умы мысль об уничтожении неверных, своим существованием оскорбляющих идею о всемирном господстве Сатаны. Таким образом подготавливая парней к выполнению «спецзаданий». Чтоб в последний момент рука не дрогнула.

И вот в конце апреля он объявил, что свыше поступило разрешение на проведение ритуала вступления в Орден. Что якобы Хозяин готов принять «послушников» в лоно своей веры.

На трассе отловили двух девчонок, вид которых не оставлял сомнения, что это простые бродяжки. Которых если и будут искать, то только формально.

Их притащили на Старое кладбище, где почти не бывает людей. Живых, естественно. Вырыли две могилы, из полуистлевших костей соорудили что-то наподобие алтаря. Изнасиловали пленниц. Затем тупыми ножами раскромсали живые ещё тела. Обезумев от безнаказанности, зубами разодрали груди. Изуродованные тела скинули в могилы и забросали землёй и сушняком.

Всё это, конечно, происходило «под кайфом». Инесса, исполняя роль, сидела голая на куче полуисгнивших крестов и раздвинув ноги, удовлетворяла себя ладонью, ритмично при этом взвывая, умоляя Дьявола принять их в свою паству.

Мощный наркотик, заунывная музыка из магнитофона, завывания «невесты Люцифера», беззащитные жертвы, бьющая фонтаном кровь, мрачные могильные кресты – всё это вполне походило на бесовской ритуал и парни верили, что именно так и вступают в Орден Смерти.

Мастер остался доволен увиденным. Парни почувствовали вкус крови и он им понравился. Можно было приступать к настоящей работе.

В качестве первой жертвы Мастер выбрал своего давнего конкурента – Кирчанова. Группа провела тщательную разведку. Установили, что на выходные он с женой уезжает на дачу, дом пустует.

Группа разделилась. Череп, Ёрш и Мальшаков поехали на дачу.

Ещё двое проникли в дом Кирчановых, прихватив с собой баллончики с краской и, естественно, шприцы с героином.

Оставшиеся трое по заданию Мастера ещё за неделю до этого начали сбор кошек, собак и ворон, а вернее, их трупов.

У Черепа всё прошло удачно. Вычислили автомобиль, который не хватятся ближайшие два дня, приехали в Кордон и захватили в плен Кирчанова. По тихому не получилось, так как при погрузке «пленного» в машину во дворе «нарисовалась» его жена. Но не зря Череп стоял «на стрёме» за калиткой! Вжик! – финка окропилась кровушкой – и женщина, хрипя, осталась умирать на земле, скрытая от глаз соседей густыми кустами сирени.

В доме же Кирчановых не всё прошло гладко. Когда картина на стенах была почти закончена, парням ужасно захотелось «пыхнуть травки». Нарушая инструкции, они выбрались из дома, сходили на «точку», купили анаши и вернулись обратно. Но только они забили «косяки», как обнаружили, что дом атакован ментами. Не долго думая, парни заметнули в штурмующих пустую металлическую бочку, в качестве отвлекающего манёвра разбили стекло в окне и спустились по другой лестнице на первый этаж, откуда ушли уже огородами.

Череп же с товарищами, упаковав оглушенного пленного на заднем сидении, почти благополучно добрался до кладбища. Правда, тормознул его один гаишник. Череп решил действовать по плану «А». То есть дать денег. На случай введения в действие плана «Б» у него была приготовлена финка. Но сработал первый план.

Мастер одобрил действия всех групп. Затем приступили к проведению ритуала, в котором Мастер сам поучаствовал с удовольствием, медленно убивая своего врага.

На этот раз обошлось без секса. Зато они на самом виду оставили горящий труп на перевёрнутом кресте, бросая вызов всему миру, не желающему подчиняться их Хозяину.

Плюсом ко всему на разодранный труп выпустили голодных крыс, отловленных в заброшенном профилактории.

В принципе, план Мастера сработал. Предприниматели в «лесной» области бизнеса прекрасно поняли, в чей огород был закинут камень. Они испугались. Тем более Мастер дал понять, что это не последняя акция устрашения. Кошмар может повториться, если кое-кто не сделает должных выводов. И эти «кое-кто» дрогнули. И уже согласились вступить в переговоры.

Но в «органах» работали совсем не дураки и наживку про отмороженных сатанистов проглатывать не собирались. Основной версией следствия и стала как раз возможность использования наркоманов для давления на бизнесменов. Поэтому искали не только исполнителей, но и того, кто за ними стоит.

Что совсем не входило в планы Мастера.

Затем эти планы стали трещать по всем швам.

Милиционеры провели дерзкий рейд по злачным местам, задержали кучу антиобщественного, то бишь криминального, элемента, потрясли информаторов и получили исчерпывающую информацию. Группа была установлена полностью и всех наркоманов объявили в розыск. Пришлось свою паству прятать на территории недавно приобретённого профилактория, закамуфлировав их под строительную бригаду. Этакие трудармейцы, умеющие только ломать и разрушать, но никак не строить.

Затем объявились Семёновы. Пришлось мужу инсценировать самоубийство, а труп жены прятать на пепелище.

И опять прокол! Этот отмороженный Череп сначала задушил её, а потом устроил пожар. Видите ли, он не знал, что раздавленные шейные хрящи и  трансгуляционную борозду от удавки можно обнаружить и на обгоревшем трупе!

Затем взбунтовалась Инесса. Она отказалась убивать Громова, а шприц со смертельной дозой «дряни» попыталась всадить в вену ему. Своему хозяину! Вздремнувшему после нескольких бессонных и беспокойных ночей.

Тварь! Пришла с невыполненного «задания», прокралась к нему в постель и уже успела воткнуть иглу ему в вену.

Пришлось её придушить. Лично. Её же жгутом для перетягивания вен.

Тварь! Безмозглая, неблагодарная тварь! Сейчас Мастер уже не испытывал к ней ничего, кроме отвращения. Он просто не понимал – как это рабы могут взбунтоваться? И это бесило его больше других провалов.

Петля затягивалась. Нужно было заметать следы.

Ментам нужен был руководитель сатанистов. И Мастер решил, что лучше Чернова никто на эту роль не подойдёт. Это на тот случай, если ищейки вплотную подойдут к Мастеру.

Мастер направил Шамана в пустующий дом, который сатанисты облюбовали для своей, так сказать, штаб-квартиры. Отправил для получения устного доклада, который якобы находящиеся в розыске наркоманы не могут передать лично или по телефону.

Там Чернов и закончил свой земной путь, не успевший вовремя среагировать на блеснувший, как молния, нож Черепа. Умирая, Шаман из последних сил выстрелил с целью привлечения внимания, но рана была смертельной, и подоспевшие на подмогу милиционеры ничем уже не могли помочь.

Череп отрапортовал Мастеру об исполненном задании, зловеще улыбаясь. Он был ужасно рад, что сам лично расквитался с этой «мусорской» гнидой. Ведь со слов Мастера, это Чернов задушил Инессу, решив выйти из игры, уничтожив всю группу. И стать героем среди своих презренных коллег.

Мастеру осталось сделать последний шаг. Нужно было ликвидировать остатки группы.

Он поселил наркоманов в пыльной каморке, снабдив их громадным количеством спиртного и анаши. Героин пока не давал, ожидая, когда они вдоволь накачаются коктейлем из водки, пива, «травы» и «колёс», чтобы потом убийственная доза героина добила их окончательно.

Труп Инессы он поместил здесь же, приказав сатанистам оплакивать «невесту Люцифера» и пить за то, чтобы она поскорей попала к Хозяину.

И вот сегодня он лично ввёл обессилившим наркоманам смертельную дозу «дури» и пошёл за какой-нибудь тряпкой, чтобы стереть свои отпечатки пальцев со шприцев.

Только Череп «вмазывался» отдельно от всех. Коля Черепанин обладал отталкивающей, отвратительной внешностью. Если сказать, что девушки обделяли его вниманием – то это значит, что не сказать ничего.

Они просто шарахались от него как от прокажённого. Даже проститутки отказывались от любых денег, лишь бы он не прикасался к ним.

Поэтому Черепанину приходилось самому удовлетворять себя. Вот и сейчас он решил словить двойной кайф. Уединившись в отдельной комнате, он сначала решил заняться мастурбацией, а затем, испытав один оргазм, испытать ещё один, разбавив кровь превосходным героином.

Устроившись поудобней на полу, Череп расстегнул ширинку и начал ладонью разминать свой ещё вялый член. Прикрыв глаза, он начал мысленно перебирать женские образы, выбирая, на каком остановиться.

Но тут в коридоре послышался какой-то шорох. Совсем не в том коридоре, куда вышел Мастер.

Череп вскочил, застегнул ширинку, засунул сзади за пояс заточенный стальной прут, в кулаке сжал нож и вышел из тени …