Марья Михайловна, теща Ивана, увязалась на Курский вокзал проводить свою дочку и зятя в Полтаву. Для Люси это была первая в ее жизни поездка, когда она без мамы уезжала из дома.  Было как-то еще в далеком детстве, когда она с братом ездила в какую-то деревню в Рязанской области, где жили  родственники ее отца. Но об этой поездке она всегда вспоминала без удовольствия. Другое дело сейчас. У них медовый месяц и они вдвоем с мужем едут на Украину, в Полтаву, о которой так много с теплотой рассказывал ей Иван долгими зимними вечерами. Марья Михайловна расцеловавшись с дочерью, даже немного всплакнула, а Ивану дала наказ поберечь свою молодую жену. Иван ответил, что не стоит волноваться, что все будет хорошо и что уже далеко не первый раз Иван едет в Полтаву. Поезд тронулся, и Марья Михайловна осталась на платформе, помахав дочери рукой.

Ехали в общем вагоне, а это означало, что им предстоит  спать сидя. Когда наступила ночь, пассажиры общего вагона стали как-то укладываться ко сну. Иван снял пиджак, положил его себе на колени и предложил Людмиле положить голову ему на колени. Получилось так, что его жена могла спать, полулежа, что все-таки лучше, чем всю ночь провести сидя. Но Иван был мужчиной и если он не сумел обеспечить комфортный проезд для своей жены, значит терпеть неудобства должен он. Молодые с самого начала решили экономить свой семейный бюджет. Деньги, отведенные на свадьбу, почти все кончились, и на предстоящие текущие расходы была лишь полученная Иваном стипендия за три месяца и деньги под расчет, которые получила Людмила, уволившись с прежней работы. В утешение была мысль, что за время, которое они проведут в Полтаве, им не придется платить. Иван был уверен, что мать ни за что не взяла бы деньги от своего младшего сына, поэтому он решил даже не предлагать их, что бы ни обидеть этим мать. Молодость эгоистична и Иван знал это. И этим пользовался, пока была такая возможность.

Утром, когда подъезжали к Полтаве, Иван показал Людмиле монастырь, о котором он прожужжал ей все уши. Интересно, что испытывала молодая женщина, глядя в окно вагона на старинный монастырь с его колокольней. Ивану показались, что ее чувства при этом были более сдержанные. На платформе их никто не встречал, и Иван знал об этом. А кому было встречать? Пепик на работе, Светлана с Германом – это не те люди, которые бы захотели встречать молодых. Да и к чему все эти встречи? Дорожные сумки легкие, дорога домой простая и со всем этим Иван с успехом справится сам.

На платформе у подошедшего поезда царило оживление. Встречи с родными и близкими всегда сопровождаются объятиями, поцелуями, шумными выкриками, а порой и слезами. Через все это молодой супружеской паре предстояло пробиться, протиснуться, чтобы войти в здание вокзала, а затем, вдохнув немного прохлады вперемешку со свободой выйти на привокзальную площадь. Все, здесь уже начиналась Полтава: просторная площадь, посредине большой сквер, густо засаженный различными кустарниками, слева и справа – административные здания, за сквером – дорога к мосту через реку Ворскла. Прямо перед зданием вокзала начиналась очередь на такси. Машины подъезжали довольно часто, но и очередь была ни маленькой. Справа – троллейбусная остановка. Отсюда можно минут за десять – пятнадцать попасть в центр города.

– А ты меня сводишь туда? – спросила Люся Ивана после его некоторых пояснений в отношении привокзальной площади.

– Конечно, обязательно у нас будет поездка в центр города, в корпусный сад и другие интересные места, но это будет потом, а сейчас наша цель добраться до дома. Вот увидишь, дорогая, как быстро изменится пейзаж. Смотри: сейчас это еще цивилизованный город, машины, троллейбусы, асфальт, а через пару минут мы окажемся в зеленом оазисе среди маленьких хаток и пышных садов. И уже не будет асфальта и машин, а будет простая грунтовая дорога, а совсем рядом будет песчаный пляж и река и лодка, на которой мы будем переплывать эту реку.

– Как здорово! Просто не верится, что я в легендарной Полтаве.

И правда. После того, как они пересекли площадь и свернули в тихую улочку, Люся почувствовала правоту слов Ивана: все было так, как он предсказывал. Они шли по узкому тротуару, поросшему справа зеленой травой. Слева нескончаемым рядом стояли невысокие заборчики, сделанные из штакетника. За заборами виднелись хаты, мазанные белой краской, но под черепицей или кровельным железом. Кое-где раздавался лай дворовой собачки, не злой, а скорее приветливый. И никого: улица была пуста. Во дворах тоже было безлюдно. Казалось, что все потонуло в зелени садов и ароматах фруктов и цветов. Люся шла рядом с Иваном затаив дыхание. Ей казалось, что все это нереально, а сказка и что она скоро кончится. Но кончилась не сказка, а улица. Она распахнулась широкой полосой песчаного пляжа, за которым виднелась голубая полоса реки. В отличие пустынной от улицы, которую молодые супруги с успехом миновали, пляж был довольно густо заселен. Обнаженные люди лежали на покрывалах, а порой и просто на песке, кучки детей с загорелыми телами, облепленными песком, валялись здесь же, а дальше шла полоса реки, в которой также оживленно плескались и взрослые и дети.

– Так вот где все люди, – заметила Людмила, – они оказывается здесь, на пляже, купаются в реке. А мы тоже придем сюда?

– Нет, дорогая, я отведу тебя на наш пляж. Он в зеленой зоне, не так как здесь: среди домов и улиц. Потерпи немного, пройдет час, другой и ты окунешься в эту дивную речку.

– Ой, Иван, а ты не забыл, что я не умею плавать, – с тревогой спросила Люся, когда они подходили к лодке.

– Не волнуйся, я научу тебя. Сейчас переправимся на лодке, и считай, мы уже дома.

На противоположной стороне реки, когда вновь проходили по пляжу, неловко ступая по песку, к Ивану пришли воспоминания того далекого лета и  первой ночи любви с Женей, случившейся на этом самом месте. Эти воспоминания были совсем не кстати, сейчас, когда он вел свою молодую жену в свой дом мимо этого памятного для него места. Людмила с интересом рассматривала окрестности: слева поле, покрытое густой зеленой травой, которое здесь называли «гарды», постройки новых домов уже не глиняных, а кирпичных, огороженных легкими заборчиками, за которыми виднелись еще совсем маленькие саженцы будущих садов. Потом вновь пошли старые хаты за густыми садами с отяжелевшими ветками яблок, абрикос и вишен. А вот и их дом. На приглашение Ивана войти в калитку, она сказала:

– Подожди минутку, дай перевести дух. Ведь это летний дом моей новой семьи. Я волнуюсь, Иван.

Люся взяла Ивана за руку и придержала на мгновение.

– Глупенькая, чего ты волнуешься. Сейчас нас встретит Ольга Григорьевна и Павел Иванович. Света и Герман наверняка на пляже.

– Вот этого я и боюсь, как все произойдет?

– Очень просто, любовь моя, тебе нечего волноваться, ведь ты моя жена.

И действительно: стоило молодым войти в калитку, как к их ногам, как к старым знакомым, прибежал дворовой песик «Дружок», виляя хвостиком и слегка повизгивая. Иван потрепал его за шею. Следом появилась Ольга Григорьевна. Она с радостью обняла Люсю и Ивана, расцеловала и пригласила войти в дом. Первой комнатой была веранда. Она была еще не достроена до конца, не было стекол в оконных рамах, но входная дверь закрывалась изнутри. Над годовой была крыша, что обеспечивало комфорт и безопасность даже во время дождя. В этой комнате помимо обеденного стола стояла кровать в виде спального пружинного матраца на деревянных ножках. Спасибо Петру, это она соорудил кровать к приезду молодых. И когда Ольга Григорьевна подвела Ивана и Люсю к этой кровати и объявила, что здесь они будут спать одни, Иван выразил одобрение, а Люся засмущалась. Она всякий раз испытывала неловкость при мысли о том, что родители Ивана могли знать о том, что молодые супруги спят вместе.  Люсе было тогда всего лишь восемнадцать лет.

– Так, ребята, давайте я вас покормлю с дороги, и отправляйтесь на реку. Там встретите Свету и Германа. А к обеду возвращайтесь. Сразу много загорать опасно.

Перекусив слегка, молодые переоделись к пляжу, и Иван продолжил знакомить Люсю с достопримечательностями пляжной Полтавы. Пройдя по пустынным улочкам пригорода, они углубились в пролесок.

– Как здесь хорошо, прохладно и чувствуется близость реки, – сказала Люся, пожав руку Ивану. – Спасибо тебе, что ты меня вывез сюда. Я никогда еще не жила загородом.

– Подожди немного, сейчас  увидишь главное: пляж и реку.

И действительно: вскоре пролесок закончился, и перед глазами Люси открылась широкая панорама песчаного пляжа, тянувшегося налево и направо, и людское разноголосье: крики и возгласы купающихся, визг детей и женщин, окунувшихся в прохладную воду. Люся опять почувствовала неловкость при мысли о том, что она должна раздеться и остаться в одном купальнике. Она была худенькой, хоть достаточно стройной, незагорелой и на фоне других людей, находившихся на пляже, могла выделяться не лучшим образом. Иван сразу понял ее. Когда-то раньше он и сам испытывал неловкость при   первом появлении на пляже, но теперь он знал, что это ненадолго, что загар придет сам собой и даже не заметишь, как станешь таким же, как и все. Главное – не сгореть в первые дни.

Иван, поняв смущение молодой супруги, пришел ей на помощь.

– Здесь очень людно. Пойдем в ту сторону, там есть тень. Тебе не следует сразу долго быть на солнце, да и мне тоже. Пойдем, я знаю замечательные места, где и народу не так много. Правда, там река более глубокая, чем здесь. Но я помогу тебе, пока ты не научишься плавать.

Выбранное Иваном место было метров в двухстах от главного пляжа. Здесь росли невысокие, но раскидистые деревья с широкой кроной, создающей приятную тень. Спуск к реке был обрывист, но не высок. Решили остановиться здесь. Разделись. Взялись за руки, и пошли в воду. Первое ощущение Люси было сопоставимо с восторгом, которого она не испытывала раньше. Она уже не сдерживала себя и восторженно произносила: «Как здорово!». Она попыталась плыть, но шаг вперед и там была глубина. Забарахтавшись обеими руками, попыталась удержаться на поверхности. Чтобы из этого вышло, неизвестно? Но Иван вовремя подхватил Люсю и подтолкнул ее к берегу. Запыхавшись и с широко раскрытыми глазами, она вышла на берег и устроилась на широком полотенце, любезно расстеленным Иваном. Купанье и загар первого дня закончились благополучно. Искупавшись еще пару раз, они отправились домой. Кстати, на пляже они так и не встретили Свету и Германа.

Ближе к вечеру их ждал вкусный обед, приготовленный Ольгой Григорьевной. Это был традиционный украинский борщ на курином бульоне. На второе – жареная курица с галушками и, конечно, компот из вишен и неизменной «цыганочки». Вечером после обеда они сидели во дворе дома вместе со Светой, Германом и отцом и обсуждали  план похода на Семеновку.

– Давайте дня через три-четыре, когда вы все уже загорите, возьмем плоскодонку на пару суток и поплывем на остров, на млын. Иван, ты помнишь, мы туда ходили рыбачить? Должен помнить, хотя ты был еще и маленьким. Еще была гроза, и ты прятался под телегой.

Иван, конечно, все это помнил, хотя тогда ему было лет десять, не больше.

– А вдруг там сейчас и острова нет? Ведь сколько лет прошло, – засомневался Иван.

– Есть, уверенно сказал отец, – я вчера встретил своего товарища, тоже любителя рыбака, так он недавно там был. Ходил пешком через Кривохатки, ночевал на острове, там, говорит, стоит шалаш из веток и прутьев, покрытый соломой. Наловил штук двадцать плотвы с ладонь и два леща. На вареную пшеничку, говорит, хорошо клюёт.

– А может быть пешком проще? – спросил Иван.

– Нет, поплывем на лодке, – вмешался в разговор Герман. Это так романтично и груз таскать на себе не надо.

– Герман, но ведь это километров десять против течения реки, – возразил Иван.

– Чепуха, мы с тобой два здоровых мужика сядем на весла и часа через три будем там. Зато, посуди сам, увидеть берега реки – это замечательно. Будет впечатление на всю жизнь.

На том и порешили. Павел Иванович готовился к походу основательно: проверил снасти и сделал удочку для Ивана. Герман сразу сказал, что ловить рыбу – это не его стихия. Зато он принял участие в сборе всяких нужных в походе вещей и покупке провианта. Приготовили место для ночного сна, выбрали одежду на случай, если похолодает. Но стояла такая чудесная погода, было тепло, даже жарко и небо было свободно от облаков. А по ночам на небе ярко горели звезды. Иван показывал их жене и как мог, называл их. Он, правда, умолчал, что среди них была звезда из созвездия «Вега», которую выбрали своей путеводной звездой Иван и его любимая девушка Алла. Лишний раз говорить о казавшимся теперь далеком прошлом Иван не хотел. Он знал заранее, что эти воспоминания Ивана не понравились бы Людмиле, и он совсем не хотел огорчать ее.

А пока шла подготовка к походу, Иван без устали показывал своей жене все прелести отдыха, которые были в их распоряжении: днем они предавались купанию и загару под горячим украинским солнцем, вечерами гуляли в центральной части города, посещали исторические места и магазины с различными лакомствами, к которым питала слабость Люся. Ивану иногда позволялось выпить два – три стаканчика сухого вина, продававшегося в розлив.         Там он познакомил Люсю с бывшей женой Петра, которая, как и прежде работала в ЦУМе в галантерейном отделе. Женщины мило улыбнулись друг другу, поворковали ни о чем и расстались. Иван пригласил Лиду зайти к ним домой. Там, между прочим, можно было, как бы случайно встретить Петра.  Казалось,  Лида все еще надеялась на восстановление семьи. Однако до их отъезда  они так и не дождались Лиды.

Гуляя по зеленым пролескам, росшим вдоль берега реки Ворсклы, Иван невольно вспоминал места, где он в период своей молодости проводил горячие денечки с местными подругами. Эти воспоминания теперь смущали Ивана – семейного человека, и он был доволен тем, что никто из прежних его подружек сейчас не встречался им. Вместе с тем, Иван никак не хотел предаваться любовным ласкам именно в этих местах. Он считал для себя такие действия непозволительными. Иван в те годы и Иван сейчас – это не просто два разных человека, это две различных морали, принципиально отличающиеся друг от друга. По крайней мере, он так считал. Однако не следует забывать, что со дня свадьбы к тому времени прошло лишь два месяца. И любовная страсть брала верх, находила возможности и условия для интимной близости, хотя всякий раз это было сопряжено с известными рисками, быть замеченными другими.