Перевод с узбекского Лиры Пиржановой
Недавно мне попалась книга писателя Эркина Усманова “Мир прекрасен как сказка…” о творчестве любимого читателями Народного писателя Узбекистана Уткира Хашимова. Я прочитал ее на одном дыхании.
После прочтения под впечатлением я долго сидел с закрытыми глазами. Да, раньше я читал рассказы, повести и романы Уткир ака, знаком со многими литературными статьями о его жизни и творчестве. Но после эссе Эркина я будто заново открыл для себя писателя и его сказочно-прекрасный мир с другой стороны, представляя описанные им пейзажи: “Пошел ливень, в воздухе запахло тутовым ароматом”, “Прошелся легкий дождь и в нос ударило запахом раскаленной земли”, “На тихо дремлющем кладбище на берегу Анхора появился еще один могильный холмик”, “Я всматриваюсь в горизонт, на котором, словно, фарфоровая тарелка, перевернулось небо”, “Звезды, как приколотые к черному бархату жемчужины, мерцая и подмигивая, погасли”, “Машина поехала, подпрыгивая, как на кочках, по неровной дороге”, “Красная луна, подкрадываясь, поднялась на дерево”, “Потемнело кровавое небо и за холмами показалась ночь, волочившая за собой подол черного платья”, “Во дворе на ветке абрикосового дерева из-под листьев выглянула зеленая головка довуччи[1]…”. Я был восхищен настолько чистым, завораживающим и заставляющим думать описанием природы! Молодец, Эркин! Нашел то, что нужно! Оказывается, чтобы рассказать о писателе, необязательно расхваливать его в сотни страниц, а достаточно привести несколько вот таких простых примеров из его творчества.
Много лет назад, когда я был студентом и оказался в такой же ситуации. Я учился на третьем курсе Пединститута (ныне университет). Наш любимый педагог и руководитель кружка молодых писателей “Чашмалар[2]” Пирмат Шермухамедов, рассказывая о писательском мастерстве, увлеченно и долго анализировал эпизод из рассказа Уткира Хашимова “Любовь”: “Вершины гор Арслон-бобо загорелись”. Я читал этот рассказ, но после слов нашего преподавателя я перечитал его еще раз. И не только его, но и все рассказы из книги “Капля росы”. Как подчеркивал Пирмат Шермухамедов, я читал повесть “Дует ветер” смакуя, то есть “глазами творца”. И.… так же, как сейчас, тогда произошло со мной чудо: страницы книги ожили, меня окружили разнообразные герои повествования со сложными судьбами, я будто плыл по реке меж прекрасных образов, сцен и мыслей. Изящные краски, красивая форма, суть и содержание творческого мира Уткира Хашимова теперь казались совершенно иными. Подобно Эркину Усманову, я переписал в блокнот все яркие описания и цитаты из книги…
Должно быть, у человека появляется такой приятный настрой, когда он слышит теплые и справедливые слова в адрес человека, которого он знает лично, с которым он когда-то работал вместе и уважал его.
Невольно мне захотелось поговорить с Эркином Усмановым и поблагодарить его. Номер его телефона я взял у поэта и писателя Мухаммада Исмаила.
— Об Уткир ака многие писали: сверстники, наставники, ученики, литературоведы. Но вы превзошли всех! У вас получилась совсем не похожая на других книга! — искренне сказал я.
— В книге я всего лишь вкратце рассказал о некоторых произведениях Уткир ака, а заодно попытался “заглянуть” в творческую лабораторию писателя, постарался понять тайны прекрасного и кропотливого писательского труда, — ответил Эркин. — Я поделился некоторыми своими личными наблюдениями о своеобразном стиле, языке и визуальных инструментах Уткир ака, которые служат образцом для молодых писателей и влияют на читателя. Кроме того, могу сказать, что это сочинение, которое было написано в отместку некоторым литературоведам, которые любят учить, как и что писать. Подумайте, кто больше всех дает советы писателю? Конечно же, литературный критик. Но разве есть среди них тот, кто хотя бы на двух страницах может продемонстрировать писательское мастерство?!
Действительно, эта книга резко и качественно отличается от работ других литературоведов. Воодушевленный ответами Эркина, я хотел позвонить Уткир ака, услышать его мнение о книге. Я ведь давно с ним не общался, поэтому подумал, что он может и не узнать меня сразу.
—Это вы, Абдусаид? — раздался голос с того конца провода, после моего приветствия. Оказывается, эссе тоже понравилось Уткир ака. — Ну, да, ведь он писатель! — выразил он свое удовлетворение.
Мы долго говорили. В ходе разговора он рассказал, что скоро выйдет из печати переизданная и дополненная его книга «Восьмое чудо света” и что к его семидесятилетнему юбилею уже готов многотомник избранных произведений. Во вчерашнем номере газеты «Ҳаёт[3]» был опубликован очень интересный его рассказ «Операция «Свадебный подарок»». Когда я сказал, что он получился очень правдоподобным, писатель захихикал: «Это действительно взято из жизни. Учитель Саид Ахмад был главным шутником. Он здорово тогда посмеялся надо мной, а я по наивности поверил», — сказал он.
После разговора с Уткир ака, я задумался, насколько прав был наш любимый поэт Абдулла Арипов, когда сказал: «Что значит жизнь? Это корабль, плывущий по морю бед». Ведь еще вчера мы работали с Уткиром Хашимовым в журнале “Шарқ юлдузи” (“Звезды Востока») …
Я вспоминал разные случаи на работе, встречи, «летучки», обсуждения, споры. И.… перед глазами пронеслась одна из наших поездок в Самарканд. Я также помню, что записал впечатления от этой поездки в свой блокнот. Блокнот должен быть где-то рядом.
Пошарив свой «архив», я, наконец нашел. На обложке блокнота даже была запись: «4-5 апреля 1986 года. Дни “Звезды Востока» в Самарканде.
1986 год… О, Боже! С тех пор прошло аж двадцать четыре года!
2
Эта сцена знакома тем, кто наблюдал приход весны: снег, всю зиму укрывавший окрестности белым одеялом, сначала приобретает разноцветный оттенок как цветастая курпача[4], а затем быстро тает и превращается в пушистые сугробы. После появляются подснежники и солнечные склоны холмов покрываются ярко зеленой травой, напоминающей бархатный ковер. Природа, как красивая невеста, одетая в хан-атлас[5], весело зовет в свои объятия. Сердце, тосковавшее всю зиму, рвется в поля и степи, чтобы погрузиться в невинные чувства и вдоволь надышаться свежим воздухом.
Когда мы ехали из Ташкента в Самарканд, в Узбекистане начались именно такие благоприятные дни.
— Весенний воздух все-таки другой: он такой чистый, что, когда вдыхаешь, тело отдыхает, — сказал Озод Шарафиддинов[6], внимательно наблюдавший за окрестностями, сидя рядом с водителем.
— Как только выезжаешь из душного города, сразу заметно изменение, — подхватил разговор Саид Ахмад[7] ака.
— Весна прекрасна, но, к сожалению, быстро проходит, — отметил Уткир ака.
— Уткир, — улыбнулся Саид Ахмад ака. — Такой чистый воздух очень полезен для таких карликов как ты. Тебе нужно вдоволь надышаться, потом глядишь и вырастешь как тополь, напитавшийся лекарственными удобрениями.
— Если человек растет от лекарств, то ваша голова давно уже коснулась бы облаков, учитель, — не полез за словом в карман Уткир ака. — В Узбекистане, наверное, нет писателя, который употреблял бы больше лекарств, чем вы, — сказал Уткирака и, будто ожидая удара, пригнул голову, прижавшись к дверце машины.
— Когда к Талибу Юлдашу[8] домой приходят гости, он звонит мне по телефону и при них материт меня. Так он хвастается перед гостями, — сказал Саид Ахмадака, косо глядя на меня. — Твой редактор тоже хочет показать себя перед Озодом домлой[9]. — Потом он вытянул голову и спросил Уткир ака: — Вместо того, чтобы паясничать, лучше скажи, что там с кавардаком? Небось, забыл уже?
Уткир ака встряхнулся, словно спасся от града:
— Учитель, среди ваших учеников один только я щедрый, а если их десять, то опять же я первый! Ваше слово — закон. Услышав, что учитель захотел кавардак, с утра, не помолившись, мы с вашей невесткой зарезали двух петухов, каждый размером с козу, и наполнили кастрюльку жареным мясом. Вон, в багажнике машины лежит. Вытащить?
— Не гони пургу. Вчера в вашей редакции раздавали мясо, значит, оно бесплатное. Скажи правду, кто дал картошку?
Я сидел посередине. Думал, что же сейчас ответит Уткир ака, но в этот момент Озод ака задал вопрос и тема поменялась.
— Где будет встреча, Уткир?
— Первый в университете. Потом в Ургуте и Каттакурган[10]е.
— Отлично, если поедем в Ургут, это райское место. Однажды, побывав там, мы посетили Чорчинор[11]. Там такие тысячелетние чинары, верхушек не видно. Если смотреть наверх, то тюбетейка упадет с головы. А какая вода студеная в роднике… Кстати, вы же из Ургута, да? — сказал Озод ака, повернувшись ко мне через плечо: — Вы знаете, что означает слово «Ургут»? – не дожидаясь ответа, он продолжил: — Смысл названия Ургут — Уркент, то есть город на холме. Так писал Мирзо Бабур[12]. Со временем Уркент превратился в Ургут.
— Кутбиддин домла много рассказывал Гафуру Гуляму об Ургуте, — сказал Саид Ахмад ака. — Помню, какон говорил о таких святых, как Хумулий Ургутий и Гавсул Азам.
— Кутбиддин домла был настоящим ученым, — тяжело вздохнул Озод ака. — Саид Ахмад ака, вы заметили, что Нуриддин Шукуров обладает ангельскими качествами, то ли мудростью, то ли философией, которые напоминают об этом человеке.
— Я бы сказал, что Вахид Абдулла больше похож на него…
Таким образом, тема разговора перешла к самаркандским ученым. Озод ака говорил о Навои, Улугбеке, о том, что Самарканд был колыбелью мировой культуры в эпоху Тимуридов. А Саид Ахмад рассказал о приключениях Гафура Гуляма в доме Садриддина Айни.
За интересной беседой мы незаметно доехали до места назначения.
3
Дни «Звезды Востока”, как сказал Уткир ака, начались с университета.
Большой, величественный зал был битком набит, не было ни одного свободного места. Приехали туда даже из других вузов почитатели литературы, которые учились и работали в сфере образования.
Литературный вечер вел профессор Нуриддин Шукуров, имя которого было упомянуто по дороге.
Основным докладчиком выступил Сайдулла Мирзаев, профессор, заслуженный деятель науки республики. Возможно, потому, что длинная лекция читалась по бумаге и равномерным голосом, люди от скуки начали зевать, но как только на трибуну поднялся Озод ака, зал оживился. Он воодушевленно рассказывал о сегодняшних литературных течениях, новых произведениях, созданных известными писателями и поэтами за последние годы, их достижениях и недостатках, а также жестко и по существу раскритиковал слабые работы. Собравшиеся в зале внимательно слушали его мнение о роли и задачах журнала “Шарқ юлдузи” в узбекской литературе. Когда Озод ака на примерах рассказал, что сегодня творчество самаркандских писателей и поэтов не то, что раньше, и оставляет желать лучшего, начинающим творцам в зале ничего не оставалось, как поблагодарить большого ученого…
А когда настала очередь Саида Ахмада и Уткир ака, атмосфера в зале накалилась до предела, выступления сменялись невероятным драйвом и безудержным смехом.
Дважды сопровождая Саида Ахмада и Уткира Хашимовав командировках, я увидел, что отношения между ними были больше, чем между учителем и учеником, они были настолько искренние и открытые друг с другом, как будто это были отец и сын, или же ровесники, которые с самого рождения росли вместе. Я почти привык к анекдотам и шуткам Учителя Саида Ахмада, а также быстрой реакции, находчивости и капризам Уткир ака, напоминавшим обласканного ребенка. Надо заметить, что Уткир ака на равных вступал в словесную перепалку со своим наставником.
Саид Ахмад домла на встречах вел себя очень раскрепощенно и искренне, вероятно, потому что не любил говорить о политике, как некоторые известные писатели. Возможно, поэтому он сразу находил общий язык с людьми, с легкостью завоевывал их симпатию и любил смешить всех до упаду.
Выступление большого писателя в тот день тоже началось с шутки.
— Я приехал в Самарканд с большими надеждами и планами, —сказал он, немного помолчав, стоя на трибуне и пристально вглядываясь в зал. — Я думал, что если выйдет навстречу красивая вдова, то стану женихом в Самарканде. Жаль, я рано радовался. В общем, я обижен на всех вас.
Непосредственный юмор как весенний воздух освежил аудиторию: на серьезных лицах замелькали улыбки, задумчивые девушки, подталкивая друг друга, стали перешептываться. Оратор, сумевший быстро установить теплые отношения с публикой в зале, которая с интересом ждала, что дальше скажет Саид Ахмад домла, высказал свое мнение о журнале и его содержании, затем перешел к творческому своеобразию Уткира Хашимова:
— Великий художник слова Абдулла Каххар, не признававший многих писателей, однажды отправил Уткиру Хашимову письмо с поздравлением по поводу публикации его первой повести «Воздух пустыни» и написал следующее: “Уткир! С удовольствием прочитал «Воздух пустыни». Будущее творчества, которое начинается с таким успехом, будет ярким”.
Как видите, Абдулла Каххар не ошибся. Уткир стал настоящим художником слова. В его произведениях народный язык настолько чистый и выразительный, что каждая строчка читается как стихотворение. Вот почему Эркин Вахидов называет его «поэтом нашей прозы». Некоторые литературоведы оценивают язык по обилию в произведении народных пословиц. А я скажу, что хороший писатель сам создает афоризмы. Уткир Хашимов – один из таких прозаиков.
Когда очередь дошла до вопросов и ответов Саид Ахмад снова, с присущим ему мальчишеским задором, отвечал шуткой. Но точно также он умел глубоко и логически рассуждать, чем украсил эту встречу писателей с народом.
Вот те вопросы и ответы, некоторые из которых я успел записать в блокнот.
Самад Тогаев, студент 4 курса:
— Только что вы рассказали о литературном языке и мастерстве Уткира Хашимова. Какие еще качества любимого всеми нами писателя особенно цените вы?
Саид Ахмад:
— Сразу видно, что этот вопрос продиктовал тебе сам Уткир. Иначе бы ты не задал такой вопрос на встрече, посвященной «Звезде Востока». Верно? Но это не твоя вина, а Уткира, который является моим учеником. Я знаю его психологию как таблицу умножения. Ради похвалы он готов прыгнуть с крыши. Сейчас тоже он уговорил тебя, чтобы учитель похвалил его перед народом. Однако Уткир Хашимов обладает всеми качествами, достойными похвалы. Он, как солнечная батарейка, работает неустанно, в день пишет по два-три рассказа, затем садится за повесть, как только закончит ее, начинает писать роман, не успев поставить точку в романе, переходит к пьесе. В общем, я пришел к выводу, что у него либо четыре руки, либо жена помогает писать, либо у него в махалле есть целый писательский артель, который работает за него. Человек, проделавший столько работы, должен хотя бы год отдохнуть, полежать в тени, положив рядом с собой тюбетейку. Но это не про Уткира Хашимова. Он не вылезает из телевизора. В последнее время его голос можно услышать из каждого утюга. Нет такой темы, куда бы он не совал свой нос. То он, как семидесятилетний старик, учит мудрости пожилых, то, как разведенная девушка, дает советы свекровям и невесткам. «Уткир, — говорю я иногда, когда жалею его, — если будешь носить тюбетейку, то привяжи его железными прутьями, а то твой мозг вывалится наружу”.
Саид Ахмад посмотрел на людей в зале, которые угорали от хохота, и замолчал, переводя дыхание. Затем он принял серьезный вид и продолжил говорить уже размеренным тоном:— Скажите мне, если тринадцатилетний мальчик становится доктором наук это нормально? Конечно, ненормально. Если семидесятилетняя старушка плачет как ребенок тоже ненормально. То, что этот парень без конца пишет романы, это тоже ненормальное явление. Мне надо повесить на него кузмунчок[13] под пиджак, иначе девушки вцепятся в него так, что он будет вынужден остаться здесь, рядом с шейхом Шахи Зинда[14]. А это, согласитесь, будет большая утрата для литературы. Словом, подводя итог моего выступления, я так отвечу на вопрос из зала, я, прежде всего, ценю трудолюбие Уткира. Литература и писательство – это очень тяжкий труд. Глаз писателя должен быть наметанным, уметь замечать даже тень от волосинки на голове. Он должен понимать смысл в основе слова, чувствовать цвет, звучание и вес слова. Только человек, обладающий способностью рисовать словами, может стать писателем, если, конечно, он не боится труда. Наш учитель Абдулла Каххар говорил: «Если бы обезьяна делала ту работу, которую проделал я, она бы тоже стала писателем». Спасибо Господу за наше умение трудиться.
Ирода Муминова, студентка первого курса:
— У меня два вопроса. Первый: почему праздник Навруз был запрещен? Второй: что побудило вас написать произведение «Жених»?
Саид Ахмад:
— Дочка, во-первых, я не правительство, я простой рядовой писатель. В таких серьезных вопросах хорошо разбирается ваш Уткир ака. Он чиновник, деятель. Спроси у него, он ответит. Что касается второго вопроса, то ничего меня не «побуждало». Но факт, что многие старики после просмотра «Жениха»а регистрируют свой брак в загсе и счастливо живут.
Мохируй Кабилова, педагог:
— Вы человек, повидавший многое в жизни. Скажите, какая должна быть роль отца в семье?
Саид Ахмад:
— Если между вами и мужем пробежала черная кошка, скажите ему, что отец в семье — это не петух, которого держат в хозяйстве ради забавы. Отец должен носить в семью все необходимое зерно.
Абдуназар Кулдашев, педагог:
— Расскажите, пожалуйста, о своих планах.
Саид Ахмад:
— Я же сейчас говорил, что надеялся встретить красивую вдову и построить планы на будущее. Но теперь нет никаких планов.
Кадыр Аскаров, работник просвещения:
— Что вы думаете о любви и ревности? Писатели тоже ревнуют?
Саид Ахмад:
— Ваш вопрос напомнил мне о моем шестидесятилетнем юбилее в Андижане, где ко мне почему-то все обращались «зять, можно вас на минутку», «зять, посмотрите, пожалуйста сюда». Я сказал: «Я не понял. Вы намекаете на то, что я молодо выгляжу? Ну, хорошо. Через год вы еще вспомните меня и пожалеете. Потому что после меня стукнет шестьдесят Тураб Туле и Шукрулло. Вот, когда они приедут, тогда посмотрите!». Сынок, какая любовь, какая ревность может быть у такого старика, как я? Такие лирические вопросы лучше задай Уткиру. Верно, Уткир?
Уткир Хашимов:
— Как только появится какой-нибудь щекотливый вопрос, так сразу я. А сам учитель занят поисками вдовы. Но вы задали хороший вопрос. Можно сказать, что любовь и ревность – это боль, которая мучает человечество со дня основания мира. Что касается меня, то я бы сказал, что ревность пилит любовь и даже убивает ее. История человечества полна таких примеров. Вспомните судьбу известного русского писателя Льва Толстого. Автор всемирно известных произведений «Война и мир» и “Анна Каренина” скончался в возрасте восьмидесяти двух лет из-за ревности и жадности жены. Супруги Толстые были очень счастливы в первые годы брака. Однако с годами тяга его жены к пышным балам и богатству разрушила их чистую любовь. Толстой же любил простую и скромную жизнь. Ситуация между мужем и женой дошла до того, что в один из холодных зимних ночей 1910 года Толстой, чтобы не видеть жену, сбежал из дома. Через одиннадцать дней великий писатель умер от пневмонии на небольшой железнодорожной станции. Перед смертью он просит не подпускать к себе жену. Слишком поздно осознав свою ошибку, графиня Толстая накануне своей смерти признается дочерям: «Я была причиной смерти вашего отца». Или вспомним судьбу французского императора Наполеона III, который был племянником Наполеона Бонапарта. Этот император влюбился и женился на одной из самых красивых женщин мира — Марии Евгении Игнасии Августино, короче, на женщине с длинным именем. Ревность, подозрения и постоянный контроль Марии, которая позволяла себе входить без предупреждения на заседания мужа в любой момент, чтобы не оставлять его наедине с другими, сделали эту семью несчастной.
Голос из зала:
— Но без ревности нет любви!
Уткир Хашимов:
— Согласен. Есть поговорка: «Сердце без ревности как бесчувственный камень». Поэтому все в меру. Ревновать тоже нужно вмеру. Что касается ревности писателей, то следует особо отметить, что в этом плане с ними никто не сравнится. Однако ревность творческих людей невинна. Например, я. Каждое новое произведение читаю ревностно. Если работа написана отлично, я восхищаюсь, и это мотивирует меня еще больше работать над собой.
Муножат Омонова, студентка:
— Уткир ака, вас называют певцом любви. Как вы относитесь к парням, которые сегодня гуляют с одной девушкой, а завтра с другой?
Саид Ахмад:
—Пока Уткир будет думать, давайте, я скажу вам свое мнение по этому поводу. Я к этому очень хорошо отношусь. Если бы я снова превратился в парня, я бы делал то же самое.
Уткир Хашимов:
— Я называю таких ребят подлецами. Молодость дается человеку только один раз. А любовь – это бесценный дар, который Бог дает в молодости. Те, кто этого не ценит, всю жизнь потом будут мучиться и страдать.
Сабир Мустафоев, студент:
— Саид Ахмад домла, расскажите, пожалуйста, как вы впервые встретились с Саидой Зуннуновой?
Саид Ахмад:
—Не скажу. Это секрет. Уткир, не могу понять этот вопрос, прочти. Если о свидании, верни мне.
Уткир Хашимов:
— Тут спрашивают: “Учитель, как вы относитесь к критике, терпите ли, когда критикуют вас?”.
Саид Ахмад:
— За всю жизнь, чего я только не услышал в свой адрес. И в жизни, и в литературе я много раз сталкивался с несправедливостью. Нет ничего проще, чем слепая критика. Сложно увидеть, проанализировать и что-то предложить. Как говорил великий немецкий поэт и мыслитель Вольфганг Гёте: «Гораздо легче найти ошибку, нежели истину. Ошибка лежит на поверхности, и ее замечаешь сразу, а истина скрыта в глубине, и не всякий может отыскать ее». Жизнь коротка, а истина живет долго. Честная критика означает правду. Я очень ценю тех, кто говорит правду. Считаю великого писателя Абдуллу Каххара олицетворением честности.
Уткир Хашимов:
— Тогда почему вы дулись, когда учитель Каххар раскритиковал вашу первую книгу?
Саид Ахмад:
— Вот почему говорят, что «в доме, где есть дети, нет тайн». Этот «мерзавец», называя себя моим учеником, узнал все мои секреты и теперь умничает перед всеми. Но Уткир правильно сказал. В 1940 году вышла моя первая книга под названием “Дар”. Когда я горделиво расхаживал, думая, что пополнил ряды великих писателей, в журнале «Ўзбекистон адабиёти ва санъати»[15] появилась статья Абдуллы Каххара о моей книге. После прочтения у меня потемнело в глазах, закружилась голова, и я чуть не упал от шока. Абдулла Каххар забраковал все мои рассказы в книге. Хотя бы даже один он не похвалил ради приличия и закончил статью со словами: “Саид Ахмад взял в руки танбур[16] и, судя по тому, как он его настраивает, похоже, что умеет играть. Но он еще ничего не сыграл. Об этом свидетельствуют все рассказы из книги “Дар””. После его жестких слов “Главное, чтобы он не забывал, что если взял в руки танбур и настроил его, то надо уже играть” я надолго возненавидел Абдуллу ака. Бывали моменты, когда меня посещали глупые мысли типа “Абдулла Каххар завидует мне: не хочет, чтобы я превзошел его”, “головы двух баранов не кипят в одном котле”[17]. Тогда я был начинающим писателем. Мои представления и познания в литературе были поверхностными. Но вскоре я понял, что Абдулла ака был стопроцентно прав. В 1965 году вышла моя книга “Горизонт”. Снова вышла статья учителя. В ней говорилось: “Много лет назад, когда Саид Ахмад взял в руки танбур литературы, мы мечтали, чтобы он стал хорошим музыкантом и играл хорошие мелодии. Наша мечта сбывается. Его “Горизонт” — это мелодия, сыгранная им с вдохновением и мастерством”. У меня выросли крылья после этих слов Учителя. Мне бы хотелось, чтобы таких справедливых людей, как Абдулла Каххар, было больше.
Уткир Хашимов:
— Девушка по имени Саломат Ибрагимова задала отличный вопрос: “Что вы понимаете под словосочетанием “получать удовольствие от счастья”?”
Нет лучшего состояния для человека, чем быть счастливым. А наслаждаться счастьем — это в тысячу раз большее счастье. Я бы добавил к этому еще и такое святое понятие как дарить счастье другим. Аллах дал это счастье писателям и деятелям искусства. Подумайте сами, как трудно порой найти у окружающих слова поддержки. Иногда не можем подобрать фразы, которые понравились бы другу, брату, сестре или родителям. А теперь представьте, как двадцать или тридцать живых душ выходят к вам навстречу из романа. Вы разговариваете с ними, спорите, не соглашаетесь. Счастье автора, если они вам понравятся. Вот в таких случаях писатель наслаждается счастьем.
…У писателей-поэтов, как и у знаменитых артистов, бывает звездный час. Уткир Хашимов в те годы сиял как утренняя звезда на небосклоне литературы. Его работы “Что скажут люди…”, “Неповторимая весна”, “Прислушайся к сердцу”, “Свет не без тени”, “Дела земные”, “Меж двух дверей” ходили по рукам, а его выступления в телепередаче “Баҳс”[18] сделали его еще более популярным. Где бы он ни появлялся, его окружала толпа поклонников и заваливала вопросами. А про встречу в СамГУ можно сказать, что это был всего лишь дождь из вопросов…
Осок Очилов, студент:
— Уткир ака, что такое вдохновение?
Уткир Хашимов:
— Наслаждаться работой.
Шукур Солиев, педагог:
— Мы узнали про планы Учителя Саида Ахмада, а у вас какие планы?
Уткир Хашимов:
— Что бы вы сделали, если бы я сказал, что после этого не буду писать? Конечно же, это шутка. Для писателя не писать – это равно смерти. Писатель должен работать всегда и везде, днем и ночью, а не только тогда, когда он садится за письменный стол. Я работаю сегодня над более крупным произведением.
Одил Пулатов, студент:
— Ваша реакция на ложь?
Уткир Хашимов:
— Я буду молчать, если ложь во благо.
В ходе встречи было задано еще много вопросов о жизненных проблемах, литературе, поэзии и литературных процессах. Саид Ахмад, Озод Шарафиддинов и Уткир Хашимов попытались ответить на все вопросы, но их было очень много, что некоторые остались без ответа. К концу встречи, которая началась во второй половине дня, уже стемнело.
4
После встречи мы поехали прямиком в Ургут, в мою деревню.
Саид Ахмад ака, войдя в ворота, сразу сел на топчан и с любопытством посмотрел на широкий двор: три огромных абрикосовых дерева в глубине двора, ореховое дерево, которое несмотря на одиночество, казалось выше и роскошнее других, дальше большие и маленькие яблони и вишни. На краю топчана находилось сливовое дерево, а под ним искусственный бетонный пруд, в ней вода, текущая из крана, заполнив пруд до краев, ручьем стекала по заросшей траве к деревьям.
С правой стороны топчана расположено невысокое здание с крыльцом, колонны, поддерживавшие его, окрашены в синий цвет. Слева – конюшня, которая по грудь огорожена желтым заборчиком, чтобы спрятать от посторонних глаз коров, телят и сено.
— Это все, что у вас есть? — спросил он, глядя на моего отца. —А нам описывали вас самым богатым человеком в Ургуте.
— Верно! — сказал мой отец. — В этой глухой деревушке нет равных Кучим-чуяну.
— Бой бува[19], ночью поставите во-о-он туда железную кровать для Озода домлы, — сказал писатель, указывая на орешник. — Шифер на крыше, я вижу, очень тонкий у вас, он не выдержит храпа Учителя. Боюсь, как бы утром не собирать его по крупицам.
Наша гостиная вмиг заполнилась односельчанами, узнавшими о приезде больших писателей. В то время, как Саид Ахмад ака в окружении людей уже начал рассказывать свои смешные истории, Уткир ака подмигнул мне, мол, давай выйдем на улицу, есть разговор. Все внимание было приковано к Саиду Ахмаду, поэтому никто не заметил, как мы выскользнули во двор.
— Может, прогуляемся по деревне? — сказал Уткир ака после того, как мы вышли на улицу. — Давненько я не швырял камни в собак, внезапно выскакивающих из-под ног.
— Не волнуйтесь, — сказал я. — Местные собаки умные, в гостей не бросаются, более того, они здороваются.
Мы вдвоем медленно пошли по темной и мокрой каменной улице. Спать еще рано, поэтому из разных концов села доносились лай собак, рев ослов, женский визг и детские крики.
Наш дом расположен на окраине села – в начале первой улицы при повороте направо с трассы Ургут-Самарканд. В стороне от главной дороги находится канал Янги арык, это русло реки Зарафшан, которая стремительно несется в Самаркандский район, вдыхая жизнь в бескрайние сады и поля. Вода в канале всегда мутная, во время купания песок хрустит в зубах. А вот если выйти из воды и полежать на солнце, позагорать и снова войти в воду, то можно вообще забыть о болезнях. Копченая под лучами солнца кожа человека после этого не пропускает микробы. Этот канал также является границей, отделяющей деревню от поля. Противоположная сторона канала представляет собой широкое открытое поле, раскинувшееся до соседних сел Бешкал и Санчикул. Летом все перебираются на ту сторону: взрослые и дети, скот, телеги и тракторы, крики, вопли, словом, весь урожай и хозяйство деревни как средства к существованию находятся на том поле.
Все это я рассказал Уткир ака, пока мы дошли до канала.
— У нас в Домбрабаде тоже есть канал, Конкус называется, — сказал Уткир ака, не отрывая глаз от полоски воды на горизонте, блестевшей как черно-белая змея при тусклом лунном свете. — Мы не вылезали из воды даже когда все тело морщилось от солнца. Иногда мы валялись на песке до тех пор, пока моя, ныне покойная, мама, не уводила меня домой за руки.
Вдруг Уткир ака застыл на месте, завороженно глядя на величественные Гисарские горы вдалеке, которые стеной возвышались от земли до неба справа от нас.
— Сегодня, когда мы приехали к вам, увидев вашу маму, я опешил. У меня появилось странное ощущение, – сказал он задумчиво. — Ваша мама точь-в-точь напомнила мне мою мать. Нежная, добрая и выглядит просто и скромно. Я чуть было не воскликнул: “Мамочка!”. Моя мама была простодушной, доброй женщиной, у нее было большое чистое сердце, она не умела держать обиду.
— Я заметил, как сильно вы любите свою маму, когда прочитал “Дела земные”.
— Профессор Азиз Каюмов где-то написал, что эта книга – памятник узбекской женщине и бесценное произведение, которое может показать всему миру, какая она, узбекская мать! Спасибо домле, конечно. Но когда я писал эту книгу, я думал только о моей дорогой и любимой маме. Как бы ни расхваливали эту книгу, мне не удалось рассказать в ней хотя бы десятую часть качеств, которыми обладала моя мама. Мне кажется, никто и никогда не сможет полностью описать безграничную любовь в сердце матери.
— Вы не писали так воодушевленно о своем отце, — сказал я, воспользовавшись минутным молчанием. — Или я не читал…
— Знаете, мои предки были известными людьми своего времени. Нашего старшего дедушку, то есть дедушку моего деда звали Абулкасым эшон[20]. Абулкасымхан – был одним из видных людей, оставивших глубокий след в истории Туркестана. В XIX веке он построил медресе Абулкасымхана[21] в Ташкенте, где одновременно обучались 100-150 студентов, среди которых были такие великие люди, как Абдулла Кадыри, Абдурауф Фитрат[22]. Хашимхан эшон, один из детей нашего прапрадеда, тоже был образованным, интеллигентным человеком, преподавал в медресе и занимался торговлей. Мой отец Атоуллахан Хашимов переехал из города в деревню и некоторое время занимался земледелием. Затем работал на Текстильном комбинате, а после в детском лагере того же предприятия.
Причина, по которой я подробно рассказываю о своих прадедах, заключается в том, что каждый имеет право гордиться своими предками. Я тоже горжусь и хочу, чтобы и меня, как их, уважали люди.
— А мой отец очень строгий человек, резко говорит все в лицо, у него слово с делом не расходится, требователен к себе и к другим. Сам делает то, что обещает и других заставляет выполнить обещание, — сказал я. — Но он не из тех, кто думает только о себе, он думает обо всех, печется за авторитет села и его жителей.
— Мы тоже трепетали перед нашим отцом, — продолжил Уткир ака. — В семье нас было пятеро: одна сестра и четыре брата. Я третий. У меня есть еще одна сестра от первого брака моего отца. Мать научила меня уважать отца. Когда мама говорила, что сейчас придет отец и нужно прибрать территорию вокруг дома, мы вмиг вычищали двор как фарфоровую тарелку. А видя радость на лице отца, мы радовались вдвойне. —Уткир ака остановился, как будто увидел своего отца. Затем, подергивая плечами, рассмеялся. — Зациклившись на собственных историях, мы забыли о главном! Я же хотел спросить про табак. Тяжкий труд, но цена высокая, верно? Конечно, сложно иметь большой доход, занимаясь легкой работой. Но ради денег нельзя забывать о здоровье. Это ведь как разрушить будущее.
Я заметил, что Уткир ака хорошо разбирался в вопросах выращивания табака. Ему нужны были детали, указывающие на корень трагедии, а не общая характеристика ситуации.
— Сейчас мы с вами ходим у воды. На нас пиджаки и брюки, на ногах теплые носки и обувь. Тем не менее, немного дрожим от прохлады. Верно? —Уткир ака шел рядом и тихо слушал меня. — Вот если сейчас придет бригадир и скажет: “Снимайте обувь, закатывайте штаны до колен, будете сажать табак”, в какой ситуации окажется человек? Этот табак настолько наглый, что девяносто девять процентов работ по его выращиванию выполняется вручную. Сначала семена замачивают в мешочках и в течение пятнадцати-двадцати дней проращивают под столом, покрытым одеялом. Когда у семян появляются тоненькие белые корни, похожие на волосы, в парнике их присыпают смесью мягкого навоза и почвы. Затем около месяца семена в теплице подкармливают водой, удобрениями и различными необходимыми удобрениями в день по два-три раза, пока у них не вырастут по два-три ушка. Тем временем землю вспахивают, бороздят. За день-два до посадки грядки обильно поливают водой и далее не жалеют воды, но уже поменьше да чтобы она текла все время.
— Все время в грязи и воде, значит, пока они вырастут.
— Если грядки не увлажнять, то при посадке корень может сломаться. Постоянно надо замачивать руки в воде, не то к пальцам прилипает грязь, а это еще больше затрудняет работу. В основном, ее выполняют женщины и дети школьного возраста.
— Поэтому большая часть населения тяжело больна…
— На один гектар земли необходимо посадить 13-15 тысяч саженцев. Это значит, что придется тысячу раз вставать и садиться. Руки и ноги мерзнут, спина не гнется, голова кружится. Но это еще не все. Все делается вручную: посев, резка, сбор урожая, расфасовка и отправка. Сил техники там едва хватает на вспашку и две-три культивации земли.
— Но люди ведь сами идут на это, никто их не вынуждает, верно?
— А что им остается делать? Их предки никогда не видели нормального жилья кроме глинобитки, а масла у них в котле не бывало годами. После выращивания табака в их амбарах появилось зерно, они снесли развалины и построили себе дома с шиферной крышей, они свадьбы играют, отправляют детей в город учиться. Вот почему они трудятся до полусмерти. Разве они могут думать о здоровье в таком состоянии.
— И за такой кропотливый труд платят гроши. Тут не тысячи, а даже миллиона мало, — сокрушенно заметил Уткир ака. — Несправедливости все еще много. Просто у нас трудолюбивый народ. Люди жертвуют своей жизнью и здоровьем ради небольшого вознаграждения!
Из собраний и мероприятий я знал, что мой собеседник говорит резко, когда злится, но сейчас я впервые видел, как он горячился. Его поза напоминала разъяренного богатыря, готового размазать по земле того, кого он больше всего ненавидел.
— Думаю, со временем этим бедам тоже поставят точку. Что скажете, а? — сказал он с глубоким вздохом после того, как некоторое время мы шли молча. — Вот бы иметь смелость и написать книгу, которая разоблачила бы все, что угнетает и мучает народ! Примеров навалом в самой этой деревне. Получилось бы великолепно.
Когда мы вернулись с прогулки, Саид Ахмад ака все еще продолжал громко смешить народ, а храп Озод ака со стороны абрикосовых деревьев из глубины двора звучал в унисон всеобщему хохоту из гостиной.
5
На следующий день прошли встречи на Ургутской ковроткаческой фабрике и Каттакурганском маслозаводе, а вечером мы вернулись в Ташкент.
— Сначала отвезем домой Уткира, — сказал Саид Ахмад ака, когда мы въехали в город. — Ведь он наш босс.
Как бы ни сопротивлялся Уткир ака, Учитель настоял на своем.
— Позови невестку, — приказным тоном сказал он, когда мы подъехали к дому Уткир ака.
Вскоре на пороге появилась Улмасхон опа.
Саид Ахмад ака достал из багажника машины кастрюльку с жареным мясом и протянул ее Улмасхон опа:
— Спасибо, что живешь с таким жадным мужем. Мы, мужчины, не выдержали бы столько. Смотри, он пожадничал и привез нетронутым обратно кавардак!
Уткир ака, видимо, думал, что Учитель, наконец, смилуется и похвалит его, но вспомнив про забытую кастрюлю, он вдруг от души расхохотался.
Мы тоже рассмеялись.
Оказывается, мы все забыли про кавардак.
20 июня 2010 года
Уткир Хашимов:
Родился 1941 году на массиве Домбрабад в Ташкенте.
Учился в Ташкентском государственном университете. Работал в газетах “Тошкент ҳақиқати”, “Ўзбекистон овози”, “Тошкент оқшоми”[23]. В 1982-1984 годы работал заместителем главного редактора в издательстве литературы и искусства имени Гафура Гуляма, а в 1985-1995 годы — главным редактором журнала “Шарқ юлдузи”. Уткир Хашимов 10 лет – с 1995 по 2005 год возглавлял Комитет по печати и информации Олий Мажлиса Республики Узбекистан.
Первая книга писателя – “Стальной всадник” вышла в свет в 1962 году. После этого были опубликованы его повести “Воздух пустыни”, “Что скажут люди”, “Дует ветер”, “Весна не возвращается”, “Слушай свое сердце”.
Романы и пьесы Уткира Хашимова “Свет не без тени”, “Меж двух дверей”, “Жизнь, проведенная во сне”, “Весна прошла мимо”, “Приглашаем на свадьбу”, “Репрессия” стали любимыми произведениями узбекских читателей.
Народный писатель Узбекистана Уткир Хашимов был награжден орденами “Меҳнат шуҳрати” и “Буюк хизматлари учун”.
Уткир Хашимов скончался 24 мая 2013 года в возрасте 72 лет в Ташкенте.
[1] Довучча – незрелый зеленый урюк
[2] “Чашмалар” – “Родники”
“Ҳаёт” – “Жизнь”
[4] Курпача – ватный матрас, но в отличие от него курпачу стелят не только для сна, но и чтобы отдыхать, кушать, сидя на нем.
[5] хан-атлас – шелковая национальная ткань со всеми цветами радуги
6 Озод Шарафиддинов – один из самых талантливых представителей узбекской интеллигенции: известный ученый, профессор, педагог, публицист, литературовед
[7] Саид Ахмад- прозаик и драматург, известен в узбекской литературе как мастер малой прозы – рассказа. Автор самой известной узбекской комедии “Бунт невесток”, по мотивам которой поставлены одноименный спектакль и художественный фильм.
[8] Приятель Саид Ахмад ака
[9] Домла – учитель, духовный наставник
[10] Ургут и Каттакурган – города в Самаркандской области
[11] Чорчинор – кленовая роща
[12] Мирзо Бабур – Захир-ад-дин Мухаммад Бабу́р — потомок Амира Тимура, среднеазиатский и индийский полководец, поэт и государственный деятель. Падишах Индии и Афганистана. Основатель династии и Империи Бабуридов
[13] Кузмунчок – бусинка в виде глаза, надевают такую бусинку на маленьких детей или девушек, чтобы защитить их от сглаза
[14] Шахи Зинда — дошедший до нас памятник средневековой архитектуры в Самарканде, ансамбль мавзолеев Караханидской и Тимуридской знати, а также место захоронения царственных особ и знати.
[15] “Ўзбекистон адабиёти ва санъати” – “Литература и искусство Узбекистана”, газета Союза писателей Узбекистана
[16] танбур – национальный струнный музыкальный инструмент
[17] “головы двух баранов не кипят в одном котле” – народная поговорка
[18] “Баҳс” – телепередача, которую вел У.Хашимов, переводиться как дискуссия
[19] Бой бува – уважительное обращение к богатому человеку
[20] эшон- титул или прозвище, в Средней Азии ишанами называют представителей рода, ведущего своё происхождение от пророка Мухаммеда.
[21] медресе Абулкасымхана- архитектурный памятник Ташкента[1]. Построено Ташкентским ишаном Абулкасим шейхом в XIX веке.
[22] Абдулла Кадыри, Абдурауф Фитрат – известные писатели начала 20 века, яркие представители течения джадидизма
[23] “Тошкент ҳақиқати”, “Ўзбекистон овози”, “Тошкент оқшоми” – названия газет (“Ташкентская правда”, “Голос Узбекистана”, “Вечерний Ташкент”)
Очень любопытно. Язык хорош. Насколько это интересно читателям НЛ? С другой стороны, попытка на русском языке рассказать о творчестве иностранных литераторов заслуживает внимания. Версия причины смерти Толстого позабавила. На усмотрение коллег.
Посыл автора благороден – поведать нам, русскоязычным читателям, о литераторах Узбекистана. Исполнение только подкачало. Переводы – это очень (очень-очень) сложно, у автора пока не очень получается, увы.