Вся Жизнь – незавершённый вывод!

И есть как бы благая цель –

А мне опять, опять приснилось:

Фа – Си бемоль…

Вся Жизнь – Дуэль!

 

Еврейка на войне с фашистами в 1941 г.

Моя тетя-фронтовичка Рахиль (в миру: Людмила) Ефимовна Эфрус рассказывала:

«Было это в битве с фашистами под Москвой в конце Ноября 1941 года, когда она была (вот не помню точно) радистка или шифровальщица в штабе полка и после танковой атаки врага вместе с несколькими другими, человек 25, она попала в плен.

Немцы выстроили их на краю окопа и эсэсовец с винтовкой, на конце которой был кинжальный штык, шёл вдоль этого строя пленных и про «подозрительных» спрашивал: «Юде»?

Рядом с ним шёл кто-то из этих же пленных и про тётю Люсю он промолчал (или не знал), что она – еврейка, а вот про стоящую рядом с ней другую девушку ответил утвердительно.

Эсэсовец тут же пропорол живот той девушке-еврейке кинжальным штыком и сбросил её в окоп.

Остальных заперли в какой-то сарай, а ночью они бежали из окружения и вернулись к своим.

==========================================.

 

“Враги народа” в СССР

Старшая сестра тёти Люси, моя мать, одна из первых комсомолок Одессы, была репрессирована в страшном «Сталинском 1937 году» в «Лагерь для «Врагов народа» на Севере, но потом в 1938 году по «Указу об освобождении некоторых врагов народа» (точную формулировку не помню, да и не хочу вспоминать) она была освобождена и сослана в «провинцию», назад в Одессу, без разрешения появляться в таких городах, как Москва и Ленинград.

————————————-.

В. С. Высоцкий “Баллада о детстве” (отрывок):

«…В первый раз получил я свободу

По указу от тридцать восьмого…

…И било солнце в три ручья,

Сквозь дыры крыш просеяно,

На Евдоким Кириллыча

И Кисю Моисеевну.

Она ему: Как сыновья?

– Да без вести пропавшие!

Эх, Киська, мы одна семья,

Вы тоже пострадавшие.

Вы тоже пострадавшие,

А значит обрусевшие.-

Мои – без вести павшие,

Твои – безвинно севшие…”.

=========================================.

 

 

Военные блюдце манной каши и «перловка»

В 1941 году фашисты напали на Советский Союз – кажется невероятным, но я помню, как ночью звучали сирены воздушной тревоги, мама несётся со мной малолетним (3, 5 года) на руках по ночному двору спрятаться в подвале какого-то дома, по небу «шарят» прожекторы, стреляют зенитки, вой фашистских самолётов и отдалённые взрывы от авиабомб…

Мы были эвакуированы из Одессы через Бердичев, Житомир Помню как, где-то там, перед посадкой в поезд, дали нам, таким же, как я, маленьким, по блюдцу жиденькой манной каши на воде, но сверху чуть присыпали сахарной пудрой – потом в жизни ничего вкуснее не ел и так ещё тогда хотелось «добавки».

 

Через два года, когда в ходе эвакуации мы были на Урале в городе Кунгуре, собрали там группу особо ослабленных маленьких детей и отвезли в степь, в какую-то бывшую дворянскую усадьбу. Там я «познавал» смысл знаменитого и общеизвестного в те времена термина «УДП» и расшифровывалось это как «Усиленное дополнительное питание».

Заключалось оно в следующем.

В течение более чем двух месяцев, пока мы были там, на завтрак нам давали сухую перловую кашу (комки в горло не лезли, но тогда это была едва ли не самая калорийная пища) и запивали мы её морковным несладким чаем.

В обед, на первое, давали суп из свежей крапивы (кстати, это действительно весьма вкусно и по-своему вмтаминно),  к тому же в этом крапивном супе попадались маленькие кусочки картошки, на второе была та же перловая каша, на третье – тот же морковный чай.

На ужин давали то же, что и на завтрак – сухую перловую кашу и морковный чай.

Так тогда я эту «перловку» возненавидел, что после этого, даже когда прошло более 10 лет, я её видеть не мог.

 

Впрочем, и через 5 лет после войны, когда в «Пионерском лагере» под Москвой повариха вечером выносила на подносе сушёные хлебные объедки от обеда, мы, «Юные ПионЭры» («К борьбе за дело Ленина-Сталина: Будь Готов!» – «Всегда Готов!»), прятали их в карманы, потом набивали ими свои наволочки от подушек и перед сном, в кроватях, накрывшись с головой простыней, грызли эти «сухарики», чтобы утолить свой голод,

==================================================.

 

 

“Чапаев” в госпитале

В начале 1943 года  с «Калининского фронта»  на Урал был переведен «Госпиталь для тяжелораненых» (у меня даже сохранилось старенькое «Удостоверение» о том, что моя мама была на Урале в составе этого госпиталя).

Мне тогда едва минуло 5 лет, мама привела меня в одну палату, потом в другую, и декламировал я там детские стишки, раненые совали мне какие-то незамысловатые подарки, печенюшки, а один лаже подарил «пульку», которой он был ранен.

А потом там, в зале госпиталя, на растянутой перед задней стенкой, простыне, показывали знаменитый фильм «Чапаев».

Посадила меня мама, потихоньку от руководства госпиталя, сзади, в узком пространстве между этой простыней и стенкой – с боков гремят динамики, киномеханик из раненных, после смены очередного диска с киноплёнкой, видимо перепутал и стал крутить ручку кинопроектора в обратную сторону.

И пошли строем, сзади этой простыни, белогвардейские офицеры, «Каппелевцы», вроде бы в атаку, но назад, потом тачанки поскакали назад. И Чапай  на коне и с саблей поскакал назад. Вот такое у меня феноменальное воспоминание о первом кино, которое я в своей жизни увидел.

===============================.

 

“Прометеев огонь” зимой 1943 года

После того, как этот госпиталь расформировали, моя мама вместе с её стареньким отцом и со мной находились в эвакуации в Сибири, в городе Юрга Кемеровской области.

Помню, дед обслуживал большую колонку, из которой брали воду многочисленные жители этой улицы.

Распространённые повсеместно по России, такие колонки выглядели, как вертикально стоящая, высотой около метра и в диаметре примерно четверть метра, чугунная труба, с одного боку у которой, ближе к верху, был своеобразный носик и из него текла вода, а с обратной стороны, как своеобразный рычаг, находилась ручка – на её конец нажимали, опуская его ниже, вода текла, ручку отпускали – рычаг возвращался в прежнее положение и подача воды перекрывалась.

Страшнейшие сибирские морозы, поэтому, как тогда повсеместно в Сибири, над колонкой была построена избушка в виде миниатюрного теремка из досок, с трубой вверху и высунувшимся носиком колонки для подачи воды наружу. Внутри была, сделанная из железной бочки, довольно большая «печка-буржуйка».

 

 

Дед обязан был топить её и днём, и ночью, иначе выходящая из-под земли труба, по которой в колонку подавалась вода, замёрзнет и вода, превратившись в лёд, эту трубу разорвёт – надолго без воды останется вся улица.

Едва рассветало, с улицы доносился крик: «Дед, воды»!

Дед внутри «теремка», как на рычаг, нажимал на ручку – снаружи вода текла в подставленное под носик колонки ведро, а дед в окошечко внимательно следил, чтобы оно не переполнилось. Та же операция повторялась и со следующим ведром. Частенько и особенно по утрам за водой выстраивалась очередь, все спешили и расплескавшаяся из вёдер или просто накапавшая из-под носика колонки на замёрзшую землю вода образовывала «наледь», люди уже соскальзывали с этой ледяной горки и не могли подставить ведро под носик колонки. Дед выскакивал с ломом, скорей-скорей колол лёд и возвращался в свой «теремок». Кого-кого, но на всей улице в первую очередь углём снабжали деда, сзади его «теремка» была насыпана примерно в метр высотой горка угля, она смерзалась, но это же было и некоторой защитой от порой возникавшего у мальчишек желания своровать несколько кусочков угля для своего замерзающего дома. Дед изнутри слышал, как начинали откалывать уголь, выскакивал, мальчишка тут же сбегал, поскольку боялся, что дед его запомнит и в следующий раз не даст воду, пока этот мальчишка не придёт в сопровождении взрослых.

По нескольку раз в день, а зачастую и ночью, дед выскакивал с ломом уже затем, чтобы для своей печки отколоть от угольной горки куски угля – он наполнял ими ведро, нёс его к «печке-буржуйке» и поддерживал в ней непрерывный, не затухающий ни днём, ни ночью, «Прометеев огонь».

Так и горел этот «Прометеев огонь» всю долгую и морозную сибирскую зиму.

==========================================.

Антисемитская “Пшёнка”

Когда-то в детстве, в Подмосковье, пусть ещё и мальчишки, но уже заражённые ядом антисемитизма, пытались поймать меня на произношении, говорящем о моей национальности:

«Женя, скажи: Пшёнка»!  Я чисто произносил: «Пшёнка»!

И с хитроватой, язвительной усмешечкой они говорили:

«А теперь скажи: Кукуруза»! Они, в ожидании предстоящего наслаждения и своего национального превосходства, ожидали, что я произнесу: «Куку-Гуза»! Но я без всякого акцента чисто произносил «Кукуруза», чем их ужасно разочаровывал.

=======================================.

 

 

Мистика в моей биографии

То, что я сейчас расскажу, у многих вызовет спонтанную реакцию, подобную той, о которой повествует старый анекдот:

«Бюрократ» в зоопарке долго-долго смотрит на жирафа, потом как бы зачеркивает его рукой, начиная сверху, по двум диагоналям «слева-направо» и «справа-налево», и произносит:

«Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда»!

Тем не менее, расскажу о таких совпадениях в моей жизни, которые, даже с использованием «Теории вероятности», я никак не могу объяснить – но это было.

———————————————————.

После той войны моя мать вместе с двумя сёстрами (все три – заслуженные ветераны), жили в небольшом тогда городке Балашиха недалеко от Москвы. С ними был и я, а тогда ещё ученик младшего класса, и мой двоюродный брат, сын тёти Люси (о ней я писал выше).

Был я летом в пионерском лагере и нашим вожатым и кумиром, в которого были влюблены все девчонки, был блестящий аккордеонист и весельчак, звали его Володя Парамонов – так я жалел, что мы с ним не близкие родственники (кстати, тогда он был студент Юридического факультета, а впоследствии стал «Главный Прокурор  Балашихи»).

На другой год в тот же лагерь приехал такой же, как и я мальчишка, звали его Коля Парамонов. баянист и, как и я, любитель футбола (замечу, что одно время я даже был Капитаном той пионерской футбольной команды).

Ну с Колей Парамоновым мы, начитавшись про индейцев у Майн Рида «Монтигомо – ястребиный коготь», вообще решились «побрататься» (по капле крови в стакан с компотом и обмен стаканами – потом остановились и «побратались», просто обменявшись за обедом стаканами).

Но рассказываю я это к тому, что когда впервые встретил свою (тогда будущую) жену и спросил, как её зовут, она ответила:

«Тоня»!

Ранее, начитавшись Николая Островского «Как закалялась сталь», где его первой любовью была Тоня Туманова, я спросил: «Тоня Туманова?».

«Нет, Тоня Парамонова» – ответила она.

 

Кстати, мой сын родился 9 Октября, его жена родилась на три года позже, но тоже 9 Октября, потому они и свадьбу сыграли тоже 9 Октября – так что эти три «Вехи» в их жизни тоже празднуются в один и тот же день.

———————————————————.

 

Когда я окончил 10 классов, «Выпускной вечер» у нас был в «Доме культуры» соседнего микрорайона и, мягко говоря, «конкурирующие» с нами на почве футбола и ещё много чего, ребята из «Ремесленной школы» того района отправили сразу троих ребят, в том числе и меня, в больницу с ножевыми ранениями под левую лопатку. Пока лежал в больнице, а потом оттуда вышел с кровоточащей повязкой на спине и был вынужден ещё долечиваться, все приёмные экзамены в ВУЗы уже кончились. И, чтобы не висеть у одинокой (после войны с фашистами) матери на шее, я пошёл работать на завод простым рабочим, слесарем-инструментальщиком, и только через 4 года, уже учась на вечернем факультете ВУЗа, стал работать в конструкторском бюро другого крупного завода «Техником-конструктором» за чертёжным прибором «Кульманом».

 

И вот это было началом очередного мистического совпадения в моей жизни, о котором я пишу ниже – руководителем группы, в которой я работал, был великолепный конструктор и звали его:

Михаил Васильевич Дружинин.

 

———————————————————.

 

В начале 60-х годов ломали в Москве «Старые Черёмушки» и потому мы с женой и годовалым сыночком получили отдельную комнатку в районе метро Электрозаводская на улице «Госпитальный вал» в громадном, по тем временам невысоких «хрущёвок», доме (14 этажей, два крыла по 10 этажей – более 5 тыс. жителей) – «Сталинский дом», построенный для сталеваров завода «Серп и Молот».

И стоял этот дом на высоком берегу московской речушки Яузы.

Пришлось мне тогда, ещё «Старшему технику-конструктору» и студенту вечернего факультета (начало 3-го курса) «Института Машиностроения», срочно подыскивать новое место работы. Район, куда мы переехали, был для меня абсолютно незнаком, в процессе поисков работы рядом я через мостик вышел на другой берег Яузы и увидел какое-то большущее здание, растянувшееся не только по улице, но и после загиба по переулку.

Уже потом я узнал, что судьба направила меня в «Головной Научно-исследовательский Институт (НИИ», в котором создавались новейшие радары для противовоздушной обороны (Радары (тождественный термин: радиолокаторы) это «Глаза» противовоздушной обороны (ПВО), предназначенные для обнаружения вражеских средств нападения сверху).

 

 

Увидел я сбоку маленький указатель «Отдел Кадров», ведущий куда-то в закуток, и зашёл туда. Вот и здесь мне повезло, «Начальник Отдела Кадров» этого НИИ через пару дней должен был уходить на «Заслуженную(!) пенсию».

Вероятно внятным объяснением вполне понятной причины, как я, молоденький мальчишка, здесь оказался, этому «КГБ-шнику» я понравился, тут нашло на него «ностальгическое настроение» и чуть ли не целый час рассказывал он мне о том, как самоотверженно трудился на таком ответственном посту (а кому из «своих» он мог тогда довериться?).

И в продолжение этого рассказа, он «по доброте душевной» (а скорее потому, что теперь с него уже не спросят) направил меня на встречу с «Главным Механиком» этого НИИ (уже потом, работая там, я узнал, что в отделе, который возглавлял этот «Главный Механик», такой уж особой секретности нет, а перед другими помещениями, где надо, на входах охранники стоят).

Направился я к главному входу и, когда подошёл туда, вдруг увидел, что прямо через Яузу находится мой новый «Дом, в котором я живу» (был тогда к/фильм с таким названием).

Вышел ко мне «Главный Механик»:

 Лев Израилевич Шульман.

Вместе с ним вышел его помощник и рассказал я им, как очутился здесь, и взяли они меня на работу здесь уже в должности «Инженер-конструктор». В открытой переписке все такие предприятия обозначались как «П/Я (Почтовый ящик)», с присвоенными от КГБ номером, вот и в данном случае новый этап моей жизни начался в «П/Я» под номером: 1546.

В том же месяце, жившие в подмосковной Балашихе (если без пробок, менее часа от центра Москвы), моя мать вместе с её двумя сёстрами (заслуженные ветераны) получили на троих новую маленькую двухкомнатную квартирку в доме под номером именно 15 и в квартирке под номером именно 46 – и у них новый этап жизни также совпал с номером: 1546.

Обычный человек здесь может сказать: «Подумаешь, совпали четыре цифры, да в лотереях это неоднократно бывает»!

Отвечу: «Ребята, да чтобы в двух своеобразных лотереях («Новая работа у меня» и «Новая квартира у моих родных старушек») два раза подряд (в том же месяце) и, что ещё главнее, в том же порядке совпали четыре числа, обозначившие новый этап жизни, этого «никакая «Теория Вероятностей» не выдержит – вот здесь уж точно можно пошутить:

«Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда»!

———————————————————.

 

 

И отсюда вернусь к следующему невероятному и мистическому совпадению в моей жизни.

 

После поступления на работу в вышеуказанный «Головной НИИ», я перешёл учиться на 3-ий курс «Вечернего факультета радиотехники» в «Московском Энергетическом Институте (МЭИ)», поскольку филиал этого «Вечернего факультета» был открыт непосредственно в нашем НИИ  (впоследствии «Вечерний факультет радиотехники» МЭИ «отпочковался» и преобразовался в «МИРЭА»). Далее в своём НИИ я прошёл путь от «Инженера» и далее «Старшего инженера» до «Ведущего инженера» в области радиолокации.

 

Припоминаю забавный эпизод.

В последний год, когда я там работал. проводил я испытания активной фазированной антенной решётки (ФАР) для многофункционального радара, а потом писал текст об этом в отчёт о результатах «Опытно-конструкторской разработки (ОКР)» этого радара.

И там по тексту, в нескольких томах этого отчёта, упоминалось, что поперечный размер «Главного луча», который формирует ФАР, равен1⁰.

«Редактор-грамотей» тут же во всех томах исправила это на 1⁰С, то есть теперь поперечный размер «Главного луча» стал измеряться в «Градусах температурной шкалы Цельсия».

 

А далее её потянуло уже «В Бой! и На Амбразуру!» и во всех томах этого отчёта об ОКР, где встречался технический термин «Боковые лепестки «Диаграммы направленности антенны», она исправила это на «Боевые лепестки «Диаграммы направленности антенны»

(те из «Технарей», которые понимают, о чём здесь идёт речь, прочтя эти мои строки, от смеха свалятся со стула на пол).

Пришлось расшивать все тома этого ОКР, где были эти «ляпы», и исправлять там текст.

 

Проработал я в этом НИИ почти 15 лет и до того этапа в моей жизни, когда я с семьёй получил трёхкомнатную квартиру.

Была она на тогдашней окраине Москвы, до своего НИИ мне приходилось добираться более 1,5 часа в один конец и вот тогда я перешёл работать в, гораздо более близко расположенное к моему новому месту жительства, ОКБ, специализированное по той же радиолокационной тематике.

 

 

И вот оно очередное невероятное и мистическое совпадение.

 

«Главным Руководителем» по проектированию новейших радаров для обнаружения вражеских средств нападения, летящих на низкой высоте («Главным Конструктором НВО» там был великолепный специалист в области радиолокации:

Лев Исаевич Шульман.

 

Выше я уже написал, что в НИИ, в котором я перед этим работал, «Главным Механиком» был:

Лев Израилевич Шульман.

 

В ОКБ, в «Бюро», в котором я начал работать, Начальником (он же «Первый Заместитель Главного Конструктора») был великолепный специалист в области радиолокации и звали его:

Михаил Васильевич Дружинин

 

Выше я уже написал, что Начальником Группы, в которой я ранее на заводе работал конструктором, был:

Михаил Васильевич Дружинин.

 

Итак, вот эти мистические совпадения в моей жизни:

 

1.Закольцованность моей судьбы на фамилии «Парамонов» (прочитав её, написанную на иврите в моём «Удостоверении личности», здесь её озвучивают: «Фараонов» – вот и ещё одно своеобразное совпадение: несколько моих книг написаны о «Древнем Египте» и о «Фараонах»).

 

2.Практически одновременное (в одном и том же месяце – мистика) своеобразное начало нового этапа в моей жизни и начало нового этапа в жизни у моей матери с её сёстрами.

 

3.Своеобразное «Клеймо из четырёх цифр «156», со строгим соблюдением порядка их следования, которым было обозначено начало этих этапов.

 

4.В начале и, через десятилетия, в продолжение моей трудовой деятельности, абсолютно не воспринимаемое разумом ПОПАРНОЕ совпадение имени, фамилии, и даже полное, или созвучное, совпадение отчества моих Руководителей.

 

———————————————————.

 

 

Отвлекусь на ещё одну своеобразную «шутку моей судьбы».

 

Когда уволился я «по инвалидности» из ОКБ и через несколько лет «Судьба занесла меня на Ближний Восток», пригласили меня на «Собеседование» на «Предприятие», где, как я понял в ходе этого «Собеседования», занимались секретной разработкой новейших радаров.

 

Классный специалист, лично знакомый с ведущими американскими авторитетами в области радиолокации, почти три часа «собеседовал» со мной (ну, если бы я  тоже не был профессионалом в этой области, он бы со мной уже минут через десять распрощался).

 

Повёл он меня обедать, потом ещё «собеседовал» со мной часа полтора, заполнял графы «Анкеты» на меня, желая взять меня к себе на работу, и привёл меня к симпатичной даме, которая мило улыбнулась, сначала даже сама дала свою «Визитную карточку» с именем и телефоном, потом что-то там в своём компьютере посмотрела, с кем-то связалась, после чего произнесла: «Хорошо, мы будем иметь тебя ввиду».

Тем не менее, больше меня туда уже не приглашали.

 

Чуть позже там преподаватель на кафедре в «Университете» популярно «разъяснила» мне эту ситуацию:

«Ну, если бы у вас была «Справка из КГБ», что вы не шпион, мы бы вам поверили»!

 

Впрочем, как-то после проливного дождя, пришла она «зуб на зуб не попадал», с промокшими ногами, дал я ей, припасённые у меня именно для такого дождя, сухие шерстяные носки, она потом их выстирала, выгладила (сама сказала) и вернула.

После этого я в шутку хвалился: «Подумаешь, мне там преподаватель из «Университета» носки стирала»!

 

===============================================.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Незатейливые спец-приёмы палачей

В определённый момент судьба направила меня в «Головной НИИ по разработке новейших Радаров для ПВО» (Радары это «Глаза» Противовоздушной обороны от нападения самолётов, ракет и других воздушных средств нападения). В этом НИИ через некоторое время я стал работать в отделе, которым руководил Вольперт Амиэль Рафаилович, «Лауреат Сталинской премии», ведущий специалист в области СВЧ (сверхвысокочастотной) техники для радаров. Эту «Премию…» он получил после того, как была опубликована его книга, главным ядром которой являлась новейшая диаграмма для расчётов важнейших параметров СВЧ-техники –тогда в последующих советских публикациях она так и именовалась «Круговая диаграмма Вольперта». Впрочем, в руководимом им отделе поговаривали о том, что Амиэль Рафаилович “родил” эту идею специально и сознательно именно перед тем, как американский инженер, ведущий специалист в области СВЧ-техники Ф. Смит опубликовал эту диаграмму под названием «Круговая диаграмма Смита». В более поздних советских публикациях эту диаграмму называли «Диаграмма Вольперта-Смита», а потом вообще стали называть «Диаграмма Смита» (с точки зрения авторства, к этому имелись большие основания, да ещё и в Японии обнаружился претендент).

Потом Вольперта «ушли» с должности «Начальник отдела» (здесь и возраст сыграл свою роль), потом он попытался выдвинуть какую-то уже свою новую идею, которая была забракована профессиональными и независимыми оппонентами (в каждой “байке” есть доля правды и одно дело это во время и по быстренькому опубликовать “сворованную” из-за границы “специалистами” чужую, идею, выдав себя за её автора, и другое дело – сгенерировать свою собственную, выстраданную и выверенную идею), далее Амиэль Рафаилович де-то что-то стал делать какие то поползновения с угрожающими откровениями…

Но гораздо позднее, когда я в том НИИ уже не работал, при встрече с о старым, исключительно авторитетным (Секретарь парт-организации отдела) знакомым, с которым мы тогда вместе работали в том отделе, он мне поведал следующее: «Пару недель назад, утром, когда Амиэль Рафаилович направлялся ко старому входу в метро «Проспект Мира», небольшой грузовичок «нечаянно» заехал на пешеходный тротуар и задавил «Лауреата Сталинской премии». Вот ведь и с известным режиссёром, «Лауреатом Сталинской премии», Михоэлсом такой же конец «случился» – в январе 1948 года его тоже задавил грузовичок.

============================================.

 

 

Беспартийный Зам. Гл. Конструктора с «пятым пунктом»

После того, как я перешёл работать из НИИ в ОКБ (см. выше), я прошёл там путь от «Ведущего инженера» до «Руководителя двух новейших Научно-исследовательских работ» и далее стал «Зам. Главного Конструктора по разработке и испытаниям НВО».

НВО (низковысотный обнаружитель) это радар, предназначенный для обнаружения средств воздушного нападения противника, летящих на низкой высоте над поверхностью (преимущественно на высоте менее 500 метров и вплоть до высоты в единицы метров). Для противовоздушной обороны (ПВО) такие цели являются одними из наиболее опасных – они «выныривают» из-за горизонта на низкой высоте и, вследствие этого, чрезвычайно близко к объекту, который защищает ПВО, поэтому времени для обнаружения и уничтожения этих целей остаётся чрезвычайно мало, порой вплоть до единиц минут.

НВО входит в состав Зенитно-ракетного комплекса (ЗРК) и немедленно передаёт информацию об обнаруженных целях (координаты, дальность, скорость), то есть, целеуказание (ЦУ), на Командный Пункт (КП) этого ЗРК, вследствие чего тот может успеть уничтожить также и эти низколетящие цели.

Несмотря на отсутствие у меня партийности и мой «Пятый пункт», частенько именно меня посылали в командировки в качестве «Руководителя испытаний и/или проверки правильности функционирования новейших НВО», входящих в состав самых современных ЗРК.

————————————-.

Расскажу об одном из таких характерных эпизодов.

Приблизительно в середине 1980 года стала «просачиваться» информация о том, что на Балтике советские подводные лодки, с целью разведки, заплывают в узкие проливы скандинавских «шхер». Так это было или не так, но именно в то время шведские самолёты стали регулярно, как по расписанию, через каждые три часа, подлетать к так называемой «Нейтральной полосе» (морской границе) на Балтике, спускались до высоты в единицы метров над поверхностью моря и летели вдоль неё.

Вот тут-то и обнаружилось, что наши ЗРК, дислоцирующиеся там, на сухопутной границе в Балтийске под Калининградом, стали их «терять» (своеобразная «дыра» в противовоздушной обороне) и где эти вражеские самолёты сейчас, может быть здесь рядом, а может, при современной скорости полётов, уже чуть ли не под Москвой, а что у них на борту, может атомная бомба, неизвестно.

 

 

Через каждые три часа «Боевая тревога», наши самолёты-перехватчики взмывают в небо и ищут, где они, эти шведские самолёты, куда пропали – а уж «Начальство», отвечающее за противовоздушную оборону, так мандражит и матерится, что отзвук уже и в Москве услышали.  Срочно из Москвы меня на выручку, в командировку послали, надо же, чтобы хотя бы один специалист «с мозгами» там на границе оказался (здесь уже неважно, что беспартийный и с «пятым пунктом») – как раз тогда происходил в Москве обмен паспортов, но мне и новый паспорт с допуском на границу за полтора дня оформили, и для связи там из Мин. Обороны в Москве морского офицера, капитана второго ранга (чин соответствует подполковнику) прикрепили.

————————————-.

Как только прибыли мы туда, на западную границу, в «Штаб ПВО», полковник, командующий расположенными там комплексами ЗРК, стал весьма профессионально с технической точки зрения задавать мне вопросы по поводу особенностей функционирования НВО в составе ЗРК. Конечно, по ходу  моих ответов  он от меня об этом узнал много таких дополнительных подробностей, о которых и понятия не имел. Вдобавок, его «Заместитель», подполковник, стал утверждать, что в последней и новейшей модификации НВО вообще не функционирует выносной «Имитатор цели», с помощью которого в любой момент можно проверить правильность функционирования уже непосредственно самого НВО. Основанием для такого утверждения было то, что вот уже в течение более, чем полугода, несколько раз приезжавшие командировочные «специалисты» не смогли подключить к НВО этот «Имитатор цели» и наладить  работу с ним. В шутку я спросил: «А что будет, если я всё-аки это сделаю?», на что он сказал: «Ну тогда я спляшу!». Повезли меня на эту «точку», где был НВО, показал я там обслуживающему персоналу, в чём их ошибка, подключил правильно этот выносной «Имитатор цели» и они убедились, что и этот модифицированный НВО надёжно и правильно функционирует. Приехал я после этого в штаб и в шутку спросил: «Кто-то нам пообещался сплясать?». Покраснел он, как рак, срочно вызвал машину, помчался проверять, но после уже «не возникал».

Как бы то ни было, но тут же после этого «собеседования» поместили нас в лучшую гостиницу, в комфортабельный номер с видом на море – правда, через пару дней так случилось, что причалил к берегу громадный «Авианесущий крейсер»» и закрыл высочайшим бортом всю великолепную морскую панораму.

 

 

Попутно замечу, что «командировочных» там помещали в переоборудованную военную казарму – её в шутку именовали «Зал Чайковского», потому что, когда они там ночевали, крутились с боку на бок на солдатских скрипучих кроватях, подвыпившие и храпящие, действительно, на всю казарму начинал звучать своеобразный «оркестр».

————————————-.

 

Итак, потом, каждое утро, как я из гостиницы выходил, меня уже майор из местного «Штаба ПВО» встречал – стали меня там по всем ЗРК возить, внеплановые проверки функционирования НВО, входящих в состав этих ЗРК, даже ночью устраивать, а мой «морячок» в гостинице оставался, поскольку его присутствие в этом случае не требовалось.

ЗРК, находящийся наиболее близко к морской границе, был на полуострове, в нескольких десятках метров от берега моря. Маленький пароходик по утрам доставлял с полуострова через пролив в Балтийск жён офицеров, «отоваривавшихся» там, учившихся там школьников, а во второй половине дня доставлял их обратно. Вот и я один, не нуждаясь в сопровождении моего «морячка», прибыл на этом пароходике во второй половине дня на этот полуостров. Меня встретили уже на причале и отвезли на этот приграничный ЗРК, где я немедленно начал проверку функционирования НВО, входящего в состав этого ЗРК.

В НВО на вышке высотой около 25 метров (почти высота дома из 9 этажей) находится контейнер с «Антенной» снаружи и с «Передатчиком» и «Приёмником» внутри. Пришлось мне, уже ночью, как по пожарной лестнице, в сопровождении двух  офицеров-эксплуатационников этого НВО, залезать туда, наверх, поскольку там «Передатчик» постоянно «кашлял и задыхался». Стал я проверять, почему так происходит, и оказалось, что они абсолютно не соблюдают «Регламент» – в охлаждающей системе «Передатчика» надо было регулярно очистные фильтры менять (ну так, как это делается в обычном автомобиле), охлаждающую систему надо было регулярно спиртом-ректификатом промывать и антифриз новый туда заливать (всё это на складе имелось, но вот спирт не туда «использовали», да и для личных автомобилей этот антифриз тоже очень подходил). Короче, тут же ночью, послал я вниз одного из этих офицеров, чтобы разбудил он Зам. командира этого ЗРК – тот вскрыл склад, выдал трёхлитровую банку спирта для промывки охлаждающей системы, новые очистные фильтры и канистру нового антифриза.

 

 

Одновременно, там, внутри, я обнаружил, что в одном из блоков провод, по которому передавалась команда на переключение поляризации излучаемого сигнала, «приходил» на один контакт этого блока, а «уходил» с другого. В результате цепь управления поляризацией была разорвана и, потому, НВО существенно терял в эффективности обнаружения вражеских средств нападения с воздуха. А ведь всю аппаратуру НВО проверяли на заводе-изготовителе, а потом НВО везли на далёкий военный полигон и там проверяли, и везде это было с участием «Военной приёмки». И вот выяснилось, что на морской границе государства «Зам Главного Конструктора» должен за всю эту «великолепную цепь военной приёмки» отвечать.

 

Провели офицеры той ночью, уже и без меня требуемый «Регламент», да и провод, о котором я писал выше, припаяли на требуемый контакт – НВО заработал «как часы».

А я, пока они это делали, уже спустился с вышки вниз, пошёл к контейнеру управления этим ЗРК, «темь – глаз выколи», патруль кричит «Стой! Кто идёт»? – ведь «Граница». Ну ответил я: «Зам. Главного конструктора Парамонов»! Вышел он из-за кустов, проводил меня прямо к этому «Штабному контейнеру».

————————————-.

 

Припоминаю, как по-своему аналогичная ситуация случилась у нас на военном испытательном полигоне в Казахстане. Там, при запуске зенитной ракеты по реальной цели, летящему без пилота по автоматической программе истребителю, на эту ракету не прошла команда на отклонение рулей управления. В результате, она после вертикального взлёта, не легла на правильный курс, а, натужно ревя, «пёрла вверх», пока не завалилась, упала на землю, там продолжала изрыгать огонь и крутиться вокруг себя, массу наземных, толстенных кабелей ещё прожгла. Причина простая – на заводе-изготовителе, чтобы очистить контакты в цепи управления ракеты от остатков машинного масла, их стали промывать не спиртом-ректификатом, а авиационным бензином (чистый спирт пригодился для «других нужд»). Вот когда при пуске ракета загудела и затряслась, один из, припаянных «на соплях», контактов отвалился и команда на изменение курса ракеты не прошла. Да ещё на эти испытания Генеральный Конструктор всей Зенитно-ракетной Системы прилетел – тут-то так называемый «генеральский эффект» и сработал.

————————————-.

 

 

После того, как я на западной сухопутной границе рядом с морем, наладил правильное функционирование и обслуживание аппаратуры этого НВО, я решил именно там показать, как НВО, в условиях реального налёта воздушных средств нападения противника, обнаруживает низколетящие цели и передаёт информацию о них на ЗРК (помните, я выше упоминал о налётах шведских самолётов и как их «теряли»).

Там же на полуострове базировалась небольшая эскадрилья военных гидросамолётов (они способны опускаться не только на сушу, но и на водную поверхность). Оказалось, что они регулярно летали к той самой «Нейтральной полосе» (морской границе на море), чтобы на нашей стороне разбросать по поверхности моря «радио-буи», которые подавали специальный радиосигнал при обнаружении в наших водах вражеских подводных лодок, а порой даже и глубинные мины против этих подлодок сбрасывали в море.

И вот теперь я решил, что надо использовать это обстоятельство и договориться, чтобы, при возвращении от «Нейтральной полосы», эти гидросамолёты имитировали реальный налёт из-за границы воздушных средств нападения противника.

Спросил я в «Штабе этого ЗРК»: «Есть ли у вас какая-то связь с морским командованием этих гидросамолётов?». «Конечно есть!» – ответили они. «Когда перед осенними праздниками они к нам обращаются с просьбой пропустить их обслуживающий персонал в пограничную зону этого ЗРК «посшибать» там для начальства грибков «на жарёху», мы им в этом не отказываем!». «Так свяжитесь с ними!» – сказал я. «Пусть эти гидросамолёты, возвращаясь назад от «Нейтральной полосы», полетят по траектории, которую я им пропишу!».

Утром уже и прикреплённый ко мне от Мин. Обороны в Москве морской «Капитан второго ранга» прибыл на полуостров, связались мы с этим морским «Штабом гидросамолётов» и под вечер подъехали к ним на этот аэродром, на «Командный пункт». Перед этим для меня не составило труда, используя формулу «Расчёт дальности обнаружения низколетящих целей», прямо в уме рассчитать траекторию, по которой эти гидросамолёты должны лететь, имитируя налёт со стороны моря низколетящих воздушных целей противника.  Продиктовал я там в морском штабе  на какой дальности и на какой низкой высоте морские пилоты этих гидросамолётов должны лететь и как снижаться, когда они вечером будут возвращаться назад от «Нейтральной полосы» на свой аэродромчик.

 

 

И тем же вечером, уже в «Штабе» этого передового приграничного ЗРК мы на индикаторе, последовательно отметка за отметкой, увидели и далее зафиксировали всю трассу полёта этих гидросамолётов, имитирующих налёт на нашу территорию из-за границы вражеских воздушных низколетящих целей – вопрос о надёжном обнаружении тех самых шведских самолётов был снят. Кстати, с той стороны, рядом с «Нейтральной полосой, в это время на низкой высоте шведский самолёт-разведчик «барражировал» – отметку от него на нашем индикаторе в «Штабе» мы тоже видели. «Враг не дремлет», в это время там, рядом с «Нейтральной полосой», на рейде и немецкий корабль-разведчик стоял. Короче, зафиксировали мы потом все данные об этом, далеко не тривиальном, испытании в секретном «Протоколе облётов этого НВО» и был этот «Протокол» послан в «Штаб ПВО» Мин. Обороны в Москве. Там, в конце этого «Протокола», местное командование ЗРК выразило мне отдельную благодарность, так мне потом в «Трудовую книжку» внесли «Благодарность» по всему «Объединению», в которое входило наше ОКБ, плюс дополнительным месячным окладом наградили (Ах! Ах!).

===================================.

Много раз приходилось мне и на испытания ПВО в «Капустин Яр» в заволжские степи летать, и в Казахстан спец-авиарейсом, где у меня персональное место было (13 ряд, 13 место). Когда перед майскими праздниками возвращался я в Москву, утром выходил в казахстанскую степь рядом с испытательной площадкой – там в конце Апреля изумительной красоты казахстанские тюльпаны, головка «Колокольчиком», в степи появлялись. Снаружи только головка тюльпана, длинный стебель в каменистой глубине, его только толстенной длинной отвёрткой удобно оттуда выковырять – такие красивые букеты этих тюльпанов я в Москву жене привозил, совершенно необыкновенно!

 

 

Булгаковская мистика

Когда-то замечательный исполнитель ролей Берлиоза и, если не ошибаюсь, Лиходеева в «Таганке» в инсценировке «Мастера и Маргариты» Эрвин Гааз дал мне возможность побывать на этом спектакле – место было в амфитеатре (он там практически прямое продолжение партера) в первом ряду рядом с центральным проходом из зрительного зала к сцене.

 

И по ходу сценического решения, сзади в зрительный зал и по середине этого центрального прохода, повели на цепочке к сцене ГРОМАДНОГО пса, (кто его знает, возможно это был именно тот из известного к/ф-ма, где «Воланда» великолепно сыграл О. В. Басилашвили).

И вздумалось этому псу податься влево, остановиться около меня и прислониться телом к моему плечу – а если он останавливается, его и ХОЗЯИНУ с места не так-то просто сдвинуть (замечу: я как-то таких больших, красивых собак не боюсь – они умные и, потому, и здесь я адреналина, на который собаки реагируют, ни капли не выделил).

 

А свет в зале в этот момент был устремлён на него и, как следствие, и на меня – вот ведь, действительно, я впрямую стал «засвеченным» участником БУЛГАКОВСКОЙ МИСТИКИ…

 

А этот «телёнок» был ростом с меня, сидящего (потом на улице увидел, как его в такси сажали – так он ростом, когда стоял на бордюре тротуара, чуть ли не с это такси).

Прислонившись к моему плечу, он раздувал свои меха, покачивая меня из стороны в сторону, и я вплотную чувствовал тепло его тела, и видел, как сквозь его кожу проступали громадные рёбра….

Минутки три это было, не меньше, а потом он далее двинулся к сцене…

 

Кто-то ищет в подъезде «Булгаковского дома» встречи с БУЛГАКОВСКОЙ МИСТИКОЙ, а она сама решает с кем ей встретиться…

 

==========================.

 

 

 

 

 

 

С. Ю. Юрский о моих поэтических переводах пьес В. Шекспира

 

Несколько лет назад народный артист России С. Ю. Юрский (светлая память), прочтя довольно много отрывков из моего поэтического перевода «Ричарда Третьего» В. Шекспира и статью «Корона на кону (шекспировской загадке 400 лет)», сам позвонил мне и вместе с положительным отзывом в частности отметил трудность запоминания и воплощения большого по объёму поэтического текста на театральной сцене, поскольку это практически не допускает как искажения текста, так и «отсебятины».

 

Впрочем, я ему возразил, что полностью рифмованный текст в пьесах «Маскарад» М. Ю. Лермонтова, «Сирано де–Бержерак» Э. Ростана, “Горе от ума” А. С. Грибоедова, “Собака на сене” Лопе де-Вега и даже “Вас вызывает Таймыр” А. Галича (и т.д.) не служил препятствием для их театральных постановок, поскольку практика уже множество раз доказывает, что такие постановки зрители встречают с гораздо-гораздо большим энтузиазмом и пониманием.

 

Но, действительно, экранизация таких пьес весьма желательна, поскольку озвучивание осуществляется после окончания съёмок и, если потребуется, зачастую это делает совсем другой артист.

 

Добавлю, что (и это была явно не «спонтанная шутка» поскольку за несколько дней до этого Сергей Юрьевич позвонил мне и сообщил, что ненадолго уезжает в «Питер» для уточнения диагноза своей болезни и получения рекомендаций от Военно-медицинской Академии – стало быть тогда ему было не до шуток) – итак, С. Ю. Юрский ещё добавил (практически цитирую):

«У меня сложилось странное впечатление, что вы ту эпоху (которая была за 100 лет до создания пьесы «Ричард Третий) знаете несколько лучше, чем её знал сам Шекспир».

 

==========================.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Elizabeth I, Queen of England,and her “backstage  moderator” W. Shakespeare I have long argued that Queen Elizabeth Tudor (we know her as Elizabeth I, Queen of England) was the direct author of “Historical Chronicles” and “Historical Tragedies” that were later attributed to W. Shakespeare from Stratford-upon-Avon – see, for example, one of my previous articles on the topic “Shakespeare Authorship””, February 2010:http://lit.lib.ru/p/paramonowefrus_e_p/shakespeare-authordoc.shtml It should be remembered here that just two and a half years after Elizabeth’s birth, the marriage of her mother Anne Boleyn to her father, King Henry VIII, was annulled, and Elizabeth was declared illegitimate and, as a consequence, ineligible to inherit the royal throne. But immediately before the reign of Elizabeth, Mary, the illegitimate daughter of the same Henry VIII, ascended the throne, and this was recognized as completely legal. That is why Elizabeth, who was placed on the throne after her, spent her entire life trying to show that she, too, was the legitimate heir to the Tudor dynasty and the reign of this dynasty was the most favorable period for England. To this end, she decided to describe in her plays the reigns of almost all previous kings over the past 350 years, starting almost 1200. And later, under the patronage of Queen Elizabeth Tudor, the Royal Troupe was created, which turned into the first London theaters. There, secretly and without indicating the true authorship, through young William, the “Historical Chronicles” and “Historical Tragedies” of Queen Elizabeth Tudor, as well as the plays of other authors from the High Nobility, which she reviewed, were successively transferred.

I DO NOT EXCLUDE THAT THE ACTORS DID NOT KNOW ABOUT THIS SUBSTITUTIONS OF AUTHORSHIP.

So William Shakespeare was just (in modern terminology) the “backstage  moderator” of Queen Elizabeth Tudor, first secretly commissioned to produce a large portion of her plays on the stage of the theatre and later she secretly entrusted him with the publication of all her works. And the cunning William transferred to the troupe the plays he “backstage” received, and pretended to be the author of these plays. As a result, apart from the publication of the first few books, all the works in general that at that time he received, including “Sonnets”, were published, including after the death of Queen Elizabeth Tudor, under his authorship.

 

 

“…People in the nobility had an additional reason for hiding their identities if they wrote poetry, which was considered frivolous, or plays, which were considered beneath a nobleman’s dignity if performed in the public theaters. As The Art of English Poesie (published anonymously, by the way, in 1589) stated: “I know very many notable gentlemen in the Court that have written commendably, and… suffered [allowed] it to be published without their own names to it: as if it were a discredit for a gentleman to seem learned…” (”Why would anyone have needed to fake Shakespeare’s authorship?” by Tom Regnier, President of the Shakespeare Oxford Fellowship, 2014–2018).

The historians point out that, unlike Shakespeare, who received only elementary school liberal arts education, Queen Elizabeth Tudor was one of the most educated women in England. She received a magnificent education and owned many languages ​​(among them French, Italian, Spanish, Ancient Greek and Latin). Any person from the nobility who wrote a new play and also wanted to hide his authorship (see above quote by Tom Rainier), but he wanted this play to be put on the prestigious stage of the royal theater under the patronage of Queen Elizabeth, was forced to give her this play. Queen Elizabeth Tudor reviewed this play, making corrections to it in accordance with her deepest knowledge in the field of history, art, literature, modern and ancient languages. But since these plays belonged to different authors, it is from here in the plays attributed to W. Shakespeare that there are so many stylistic coincidences with the texts of tragic and romantic Edward de Vere, Earl of Oxford, and brilliant philosopher Francis Bacon, and of other authors of the heyday of Elizabethan culture. ———————————————-.More see: “Elizabeth Tudor: the tombstone for Shakespeare Authorship” by Eugene P. Paramonov (2019-07-08).”Elizabeth I’s Translation of Tacitus” is published on 29 November 2019 in the Review of English Studies.Shakespeare Authorship Roundtable: “Early Shakespeare Authorship Doubts” (January 6, 2020)”).”Shakespeare Was a Woman…” by Elizabeth Winkler (May 9, 2023).Personal page of “Евгений П. Парамонов” on Facebook:https://www.facebook.com/paramonov.efrus/timeline

 

===============================.

 

 

В. Шекспир «Король Ричард Третий»

(АКТIV; Сцена 3: Босвортское поле)

 

             К о р о л ь  Р и ч а р д

          [В своей палатке, ещё в полусне.]

Коня сменить! Перевязать мне раны!

Помилуй, Иисус!

           [Окончательно просыпается.]

Мне легче! То был сон!

Трусливой совестью терзаюсь постоянно!

 

Лишь полночь – в ночнике горит огонь.

Вот по лицу холодный пот струится.

Нет никого – пугает что меня?

Ведь я люблю себя и это всё мне мнится,

И верю я в себя –и значит Я есть Я!

 

Что? Есть убийца здесь?

Конечно нет – лишь Я.

Зачем же от себя пытаться мне бежать?

Пускай мне мстить хотят, во всём меня кляня,

Но я люблю себя! Мне суждено лишь знать,

Какой же вред нанёс себе я самому.

Насколько я хорош, судить мне одному!

Ужель себя винить – вот в этом мой удел?

Неужто я рождён для ненавистных дел?

 

Скажу: Злодей я! Иль солгу: Я не злодей! –

И правда – глупость, но глупа и лесть!

Терзает совесть –языков в ней масса есть

Рассказывать, что там лежит на ней:

 

Один рассказ о том, что я – злодей!

Другой, как лжесвидетелем я был

И скольких я противников убил –

Грехи лежат на совести моей!

 

Толпа вокруг клеймит меня: Виновен!

Отчаянье – никем я не любим!

И если мрак могильный меня скроет,

Никто не скажет: Бог его прости!

 

И не найдётся жалости ни капли,

Кого сгубил –тех Дух витает здесь!

Я слышал только что вот тут в палатке

Слова проклятия: Жди завтра нашу месть!