ГЛАВА 1

В соседней комнате послышался тихий плач, и Вика сразу отложила книгу. Она быстро открыла дверь и тихонько пошла в сторону кроватки, откуда доносились несмелые всхлипывания. Когда кто-то из малышей просыпается, лучше побыстрей утешить его, а то целая группа ревущей ребятни не самый приятный момент в три часа ночи. Поэтому Вика никогда не спала в свою ночную смену, она с удовольствием всю ночь напролет проводила над книгой. Вика, лампа и книга. Девушке это очень нравилось.

Вика подошла к кроватке малыша, тихонько села рядом. «Тихо, тихо…  Все хорошо, – как можно ласковее и спокойней произнесла она, – может в туалетик хочешь?» Андрюша утвердительно кивнул головой и сел на кровати.

Когда Вика на руках понесла малыша к горшку, она заметила про себя, что это впервые кто-то проснулся в ее дежурство, ей даже не хотелось представлять, что будет, если проснутся все остальные. На обратном пути малыш невольно положил голову на плечо  Вики, он был сонным, и ему трудно было бороться с навалившейся усталостью. Девушка остановилась, взяла малыша поудобнее, покачалась вместе с ним из стороны в сторону. К горлу подкатил ком, Вике не хотелось опускать ребенка на кровать. Как бесконечно одиноко, должно быть, чувствует себя в ней Андрюша.

Вика все же собралась с силами и положила малыша в кровать, он повернулся на бок, потянул одеяло. Его глаза были открыты, но он не жаловался и не хныкал, он смотрел куда-то в сторону. Девушка наклонилась над ним, поправила одеяло. Андрюша тут же с силой сомкнул веки. Вика села на пол рядом с кроватью и шепотом запела песенку, легонько похлопывая ладонью малыша по плечу. В комнату сквозь листву деревьев и тюль проникал мягкий свет фонаря. Вскоре Вика заметила, что веки ребенка успокоились, он дышал ровно и глубоко. Андрюша спал, а девушка сидела и смотрела на него. Густые ресницы бросали длинные тени на щеки. Андрюше было три года. Столько было бы сейчас ее ребенку. Парень, узнав о беременности, тут же ретировался, а она училась на втором курсе медучилища и понимала, что не сможет родить и воспитывать ребенка одна. Тогда она нашла одно решение, и оно казалось ей единственно верным. Позже парень приходил, извинялся, но она не отыскала в своей душе ничего, кроме презрения к нему.

 

ГЛАВА 2

 

После окончания медучилища Вика не вернулась в родное село, осталась в городе. Устроилась на работу в обычную городскую поликлинику медсестрой. Кто-то из персонала подсказал ей, что можно подрабатывать ночными дежурствами в доме ребенка. Он находился неподалеку от общежития, и Вику вполне устраивала эта возможность прибавить еще немного к своим доходам. Это показалось ей привлекательным еще и потому, что после окончания учебы вечера оказались совсем пустыми. Из студенческого общежития девушка переехала в общежитие для медицинских работников. В этом определенно была ее удача, ведь даже работая на этих двух работах, она не смогла бы снимать жилье в городе.

Вика была девушкой отзывчивой и доброй, легко знакомилась и поддерживала разговор. Она нисколько не боялась применять на практике навыки, полученные в училище, за все бралась с энтузиазмом и умом. На работе говорили, что с ее способностями девушка вполне могла бы учиться дальше и стать врачом. Но у Вики кроме мамы пенсионерки никого не было на целом свете, так что мечтать о дальнейшей учебе она себе запретила. Ей хотелось поскорей начать работать, может со временем и маме помогать понемногу.

Так и потянулись будни Вики. Работала она легко и с удовольствием. Вечерами готовила, читала. Однокурсницы разъехались почти все. Изредка они договаривались о встречах, но приходили на них немногие. Взрослая жизнь постепенно вытесняла жизнь студенческую, ее интересы, ее забавы. По пятницам и субботам девушка дежурила в доме ребенка.

Она помогала нянечке кормить детей ужином, готовить их ко сну, потом они вместе укладывали малышей спать. И Вика до утра оставалась с ними одна.

 

ГЛАВА 3

 

К Андрюше Вика начала присматриваться после той ночи, когда он проснулся. Мальчик не был ни озорным, ни бойким. Среди других детей он даже казался слегка медлительным. Мальчик мог подолгу сидеть, просто глядя перед собой. Взгляд его растворялся, рассеивался. В такие минуты он казался серьезным и даже печальным. Шумным играм он предпочитал книжки и пазлы. Вика заметила, что играя с конструкторами, Андрюша проявляет изобретательность, которая намного опережает его возраст. Мальчик почти не играл со сверстниками. Вика садилась рядом с ним, заводила разговор. Андрюше понравилось сидеть рядом с Викой, слушать ее, он приносил ей книжки и просил почитать. Теперь они зачастую вместе собирали пазлы, рисовали. Адрюша встречал Вику с улыбкой, подходил к ней. Было заметно, что мальчику хотелось бы взять ее за руку и повести к своим игрушкам, но он все же не решался на это, он только робко звал ее: «Пойдем?», или нес ей коробки с пазлами.

«Дочка, не стоит так привязываться к малышам, – говорила Вике пожилая нянечка, которая сразу заметила, как девушка выделяет из всех этого малыша. – Я понимаю тебя, их всех жалко, и иногда, кажется всех бы забрала к себе домой. Мне поначалу тоже хотелось всех таскать на руках, обнимать, утешать. Да и сейчас, честно тебе скажу, внучками да внуками всех называю. Но не надо, слышишь, они ведь быстро привязываются, а потом начинают звать тебя мамой, а у тебя кошки на душе скребутся каждый раз. И откуда они только знают это слово, иногда думаешь. А если начинаешь кому-то больше внимания уделять, то другие ревнуют. Не замечала? Они ведь, дочка, все ждут, что их возьмут домой, и вот же опять, откуда они знают про дом. Ну ладно, кого-то уже из семьи сюда забрали, из грязи да пьянок. Для них вообще эти два слова «мама» и «дом» как волшебные.

«А ты не привязывайся к ним, слышишь, самой же потом горше будет. Ведь их всех в конце концов усыновят, кто-то уже ждет, когда новые родители с документами закончат».

«А Андрюша?» – тревожно спросила Вика.

«Не знаю я. Мне об этом не ведомо».

Для девушки это было откровением, она только сейчас задумалась, как это ей раньше не приходило в голову, что детей из детдома постепенно усыновляют. Дойдет очередь и до Андрюши.

«Усыновление. У-сы-нов-ле-ние». – Вика повторяла про себя это слово, как будто стараясь понять, каково оно на вес. То, что оно объемное и даже необъятное, было уже ясно.

 

ГЛАВА 4

 

Проснулась ночью. Мысли сразу закрутились в голове, как будто и не засыпала. Мысли заполнили все сознание, как будто полноводная река вытесняет лед, не дав ни одному осколку сна зацепиться. Как и в детском доме, сквозь тюль и шторы в окно пробивался свет фонаря, освещая половину комнаты. За окном стояла тихая и теплая июньская ночь.

Вика лежала в своей кровати, глядя на качающиеся тени деревьев на стене. Ей вдруг представилось, что рядом с ее кроватью стоит детская кроватка, а в ней тихо спит маленький Андрюшка, ее маленькое счастье. Думать об этом было так тепло и сладко. Эта картинка потянула за собой другие. Вике представилось, как она качает малыша на качелях на детской площадке, как они идут в гости к ее маме. Девушка представила себя одинокой матерью, и эти два слова не вызвали в ней ни страха, ни тревог.

 

ГЛАВА 5

 

К утру сомнений в том, что Андрюшка ей нужен и у них все будет замечательно, совсем не было. Был четкий план и уверенность.

Прямо с утра Вика решила пойти к директору детского дома и рассказать ей о своем решении усыновить Андрюшку.

У директора, Татьяны Васильевны, решение девушки не вызвало ни большого энтузиазма, ни радости. Она посмотрела на Вику внимательным, долгим и печальным взглядом. По словам директора, Вике следовало бы зарабатывать хотя бы вдвое больше, чем сейчас, иметь какие-то перспективы на жилье. А кто же ей будет помогать с ребенком, если она собирается работать еще где-нибудь? Как выход было предложено выйти замуж, обзавестись собственными детьми. Как вариант: усыновить ребенка вместе с мужем. Возможно, органы опеки посмотрят более снисходительно на невысокие доходы полной семьи, чем на мизерные доходы одинокой матери.

Последние слова Татьяны Васильевны вызвали сочувствие даже у волнистого попугайчика, который вертелся в клетке в углу ее кабинета. Птичка затихла и слегка виновато поглядывала на девушку.

Из кабинета директора Вика вышла не подавленная, а раздавленная. Ей казалось, что пасмурное хмурое небо как огромный утюг раскатало и расплющило ее по земле. На работу девушка позвонила и сказала, что ей нездоровится. Там к этому отнеслись вполне благосклонно и даже слегка встревожились за нее, ведь Вика никогда раньше не болела.

Потом Вика позвонила своей подруге Александре.

 

ГЛАВА 6

 

Сашка всегда немного торопливая и прямолинейная появилась в комнате как вихрь добрых надежд, почти сразу после того, как сама Вика пришла домой. Вика уже не в силах сдерживать слезы, бросилась к подруге и разрыдалась.

– Господи, Викусь, что случилось? Ты хоть расскажи, вместе поплачем. А? Ну, все хорошо, не плачь. Ну что, ты влюбилась, а он не смотрит на тебя. Да? Ух, мы его мигом окрутим и заставим жениться, вот увидишь…

-Нет.

– Что-то с мамой?

– Ты беременна!

– Нет.

Вика потихоньку успокоилась, перестала рыдать и рассказала Саше о своей беде.

– Викусь, ну может, ты котенка пока себе возьмешь? – немного подумав, предложила Саша.

– Нет.

– Ну, может, подождешь с усыновлением годика три-четыре.

– Нет. Андрюшу за это время уже кто-нибудь заберет.

– Ну, будет еще Андрюша или Коля, или Витек.

– Нет, мне не нужен ни Коля, ни Витек.

От того, что подруга, казалось, не понимает всей серьезности ситуации, Вика снова разрыдалась, обняв на этот раз подушку.

А Саша снова задумалась.

– Слушай, а давай мы выдадим тебя замуж. Ну, так просто, пока, усыновите вдвоем Андрюшку, а потом помашете друг другу ручками и разбежитесь каждый по своим делам. Ну, как тебе?

– Да, и за кого же мы выдадим меня замуж?

– Ну, а это уже вопрос решаемый, так что давай думать.

 

Перебрав однокурсников, которые как-то быстро обзавелись семьями, девушки зашли в тупик.

– Может, Семен Петрович, помнишь, у нас физрук был, он не женат, – предложила Саша.

– Да ну, он же старый, ну в смысле пожилой, уважаемый человек, как ты представляешь себе это?

– Ну да, как-то не очень.

– А знаешь, есть у нас в регистратуре один парень, Пашка.

Павел был парнем спокойным и тихим. Мать пристроила его к себе на работу, когда он не смог поступить в какой-то вуз. В армию она тоже его не пустила. Вот и сидел теперь Паша под ее присмотром в регистратуре местной поликлиники. Исполнительность и покладистость только помогали ему в этой работе.

Когда Вика вспомнила о нем, то ей почему-то показалось, что он-то уж точно не откажется ей помочь. Не сможет отказать, он такой добрый и отзывчивый, немного робкий, конечно, но тем легче будет его уговорить. Александра полностью поддержала подругу.

«Охмурить» или попытаться обвести вокруг пальца бедного парня и в голову не приходило Вике. Она завтра же поговорит с ним, чистосердечно все выложит, и он, конечно же, не сможет ей отказать.

глава 7

За Сашей зашел ее парень, и подруга, еще раз заверив Вику, что та должна позвонить ей в любую минуту дня или ночи, собралась и ушла, так же стремительно, как и появилась.

Вика уважала в Александре ее способность решать трудные и запутанные ситуации. Саша была просто фонтаном идей. Но, с другой стороны, присутствие подруги долго терпеть было невозможно. Она заполняла собой все пространство, не оставляя окружающим шанса на колебание или вообще личное мнение. Она говорила без конца, выкладывала свои мысли по любому поводу, и часто даже ее вопрос «как ты думаешь?» вовсе не подразумевал, что она ждет на него ответ, потому что дальше она и не собиралась выслушивать собеседника, а продолжала рассуждать.

Поэтому после ухода Александры Вика глубоко вздохнула, закрыла дверь и прислонилась к ней. Она улыбалась, она была счастлива. Саша подсказала единственно верное решение. Точно. Вика не смогла стоять в этой счастливой неге, она побежала к окну, распахнула его настежь. Огромная темно-синяя туча тяжелыми кусками наваливалась на сады и дома. Освещенные еще ярким солнцем деревья на фоне темного-темного неба казались восхитительными. Но вскоре солнце «выключилось» и стало совсем темно. Огромные капли упали на жестяной карниз. И тут же начался ливень, настоящий, какой бывает только в начале лета. Всполохи молнии освещали округу, и все становилось молочно-розовым. Ливень закрывал плотной шторой все, что было видно из окна до него. Вика с восторгом и упоением смотрела на всю эту картину. Она с детства обожала летние грозы. Иногда буря настигала ее на улице и  Вика, хохоча, бежала в укрытие под тяжелыми струями ливня. Гром казался тожественной музыкой, а вспышки молнии тожественным светопреставлением. Гроза наполняла тело свободой.

Гром подошел к самой стене дома. Во время следующего раската Вика во весь дух закричала: «Урра!». Девушка с упоением смотрела и на стихию.

ГЛАВА 8

 

На следующее утро Вика заходила в регистратуру чаще, чем обычно, с нетерпением поглядывая на Пашу. Она слегка робела и выжидала момент, чтобы подойти к нему и позвать в коридор. Все подходящие моменты неожиданно прерывались, развязывались, укорачивались. Вика ругала себя за нерешительность, так как Павел уже несколько раз поймал ее взгляд. Наконец народу стало заметно меньше, у окошек уже никто не ругался, и Вика решилась. Она позвала Пашу во двор, сказав, что у нее есть серьезный разговор.

Они вышли во двор поликлиники. После вчерашнего дождя воздух был наполнен запахом влажной земли, смолы молодых листьев, свежей краски. Утро было таким юным и изумительным. Кое-где еще стояли лужицы, окаймленные мелкими желтыми цветами каких-то деревьев. Паша едва успел удержать Вику, схватив ее за руку, девушка собиралась сесть на окрашенную скамейку. Это рассмешило Вику. После она с легкостью изложила Павлу свой план без лишних отступлений.

Выслушав Вику, Паша опустил глаза. По его виду девушка не могла ничего предположить. Нельзя сказать, чтобы Вика надеялась, что Павел обрадуется такому предложению руки и сердца и тут же скажет: «Здорово! Давай сделаем это!» Однако, девушка все же думала, что Паша подойдет рационально к решению этого вопроса, расспросит ее подробнее и примет положительное решение. Паша только и сказал:

– Надо подумать.

Он повернулся в сторону поликлиники, и махнул ей головой, дескать, пойдем. Вика немного постояла в нерешительности, для нее было неожиданным, что разговор закончился так быстро.

 

Вика вернулась к своей работе. Из головы не шли слова Паши «надо подумать». А сколько времени ему надо? Он думает сейчас или это растянется до завтра, послезавтра, будет неделю мучить ее ожиданием? Все же ждать пришлось не так долго. Через некоторое время в дверь кабинета постучали. Вошла Галина Сергеевна, мать Паши.

– Можно у Вас Вику ненадолго забрать? – спросила она у врача.

Они вдвоем вышли из кабинета.

– Пойдем, – сказала она Вике и зашагала впереди по коридору.

По решительному и приказному тону этой полной пожилой дамы Вика поняла, что приближается катастрофа. Они прошли в закуток коридора, здесь располагались два кабинета, но оба сейчас не работали, и поэтому людей в коридоре не было. Галина Сергеевна резко повернулась к Вике, и встала к ней почти вплотную. Девушка отступила назад, ей было непривычно вот так близко, в упор смотреть на собеседника.

– Ты что задумала, дрянь? Решила моего Пашку окольцевать! А что для этого даже не надо притворяться влюбленной, да еще мальца ему на шею накинуть.

– Да что Вы, Галина Сергеевна, – успела вставить Вика. На ее длинных ресницах заплясали слеза, подбородок задрожал.

– Молчи, не вчера я родилась, чтоб слушать тебя. Решила из своей общаги в мою «двушку» перебраться. Из грязи да в князи! Не так что ли? Ты здесь никто и звать тебя никак, поняла! И не смей больше к сыну моему подходить ни под каким предлогом! – Женщина снова резко повернулась и ушла.

Вика бросилась в туалет – сдерживать слезы и рыдания не было никаких сил.

 

ГЛАВА 9

 

Лето прошло как в тумане: ни запахов, ни красок его Вика не чувствовала и не замечала. Девушка продолжала работать и в поликлинике, и в детском доме. Андрюша по-прежнему тянулся к ней, знал, что с Викой можно поиграть в разные забавные игры. Однако, почувствовав грусть и отрешенность Вики, малыш стал ограничиваться чтением. Андрей приносил книжку, они вместе садились на пол, он облокачивался на ногу девушки, прислонялся к ней спинкой. Так они сидели и читали. Вике в такие моменты едва удавалось сдерживать слезы. В другие вечера она подолгу бродила по парку, сидела на скамейке. Плакать у нее уже не было сил, искать какие-то новые решения тоже. Александра предлагала подруге подобрать какую-то более денежную работу. Но бросить работу в поликлинике означало потерять общежитие, снимать жилье, и тогда вся затея только и меняла шило на мыло. А уйти из детского дома означало потерять связь с Андрюшей.

Саша, однако, не сдавалась и втайне все же суетилась насчет работы для Вики.

 

ГЛАВА 10

 

Мария Кармен сидела на террасе своего дома. Она смотрела туда, где море соединялось с полоской гор, и то и другое было голубого цвета, только разных оттенков. Все, что она видела в этом пейзаже – свои неудачи, свою горькую, неудавшуюся жизнь. Даже этот дом на побережье с бассейном и гаражом для двух машин, с террасой с видом на море она тоже недавно начала воспринимать как венец всех своих неправильных решений в этой жизни. Муж уходил по вечерам к друзьям, ей не хотелось, она оставалась одна. Дом казался ей неуютным и даже враждебным, он давил на нее своей массой и размерами. В конце концов, Кармен призналась себе, что она боится оставаться одна в собственном доме. В надежде хоть немного заполнить пустоту и тишину дома супруги купили Лулу, щенка таксы.

Кармен курила, откинувшись на кресле-качалке и, прищурившись, смотрела вдаль. В юности ей казалось, что чем четче она распланирует свою жизнь, тем легче будет достичь всего, чего ей хотелось. А ей хотелось многого, больше всего тогда она мечтала об огромном загородном доме, о путешествиях. Женщина старалась не уклоняться от своего плана, не совершать глупых поступков, которые могли бы сбить ее с намеченного пути, или мало того, отбросить назад. Ее первый парень почти год уговаривал Кармен уехать с ним в какую-то далекую страну, Австралию или Аргентину, где жизнь казалась более интересной, притягательной. Но в ее планах в это время значился университет, и Кармен выбрала его. Да сколько их еще было, разных соблазнов.

С будущим мужем Кармен познакомилась еще на втором курсе. Они запланировали свадьбу на следующий год после окончания университета. Учеба затянулась, но женитьба состоялась по плану. Оба начали работать, и ушло несколько лет, чтобы укрепить свое положение на работе. Кармен почувствовала, что ее мечты начинают сбываться. Супруги уже могли ездить в другие страны, сначала в отпуск, потом в командировки, потом просто на выходные и праздники, вместе или иногда даже по отдельности. Затем в их жизни появился этот просторный и красивый дом, на террасе которого Кармен сидела и гасила в пепельнице одну сигарету за другой.

Женщина уже давно пыталась понять, почему в ее планах никогда не было детей. Нет, конечно, они тоже были, но где-то совсем в конце плана, и то нечетко, размыто, неоднозначно. Скорее всего, она думала, что этот пункт будет осуществить легче всех остальных. Когда муж заговорил о детях, Кармен согласилась, что благоприятный момент возможно уже наступил. Еще пару лет ей понадобилось, чтобы завершить кое-какие дела на работе.

Три беременности завершились неудачно. Дальше последовали несколько трудных лет обследований и лечений. И они снова ждали ребенка. Насколько это ожидание хрупко и зыбко Кармен осознавала только теперь. А больше всего женщину расстраивало то, что от нее в данной ситуации не зависит ничего, если раньше она добивалась всего своей решительностью, упорством, то сейчас все это не играло никакой роли. Они лелеяли надежду, жили ею и берегли друг друга. Однако все было слишком хрупким в этом плане.

Кармен уже давно терпеть не могла аэропорты. В любом отеле находила изъяны и недостатки. На все новое смотрела взглядом спокойного созерцателя. Ей еще нравилось фотографировать, и относилась она к этому как профессионал, а не как восторженный любитель. Ей было 38, она сидела и курила на террасе с видом на море, в собственном доме, который пугал ее и казался совсем неродным.

 

ГЛАВА 11

 

Лулу неожиданно залилась звонким лаем. Женщина вздрогнула всем телом.

– Господи, как ты меня напугала.

Кармен заспешила вниз. Лулу еле успевала за ней, спускаться по лестнице таксе удавалось явно труднее, чем подниматься.

– Любимая, любимая! У меня есть очень хорошая новость для нас!

Он притянул ее к себе, обнял и прошептал на ухо:

– У нас будет ребенок.

Кармен крепко прижалась к мужу, ее слезы потекли по его шее и дальше за шиворот.

После последней неудачной беременности Хавьер предложил жене усыновить ребенка. Кармен вначале отказалась, сославшись на то, что ей нужно время, чтобы пережить этот недавний удар судьбы. Но затем, понимая, что она все больше погружается в свое горе, все чаще ощущает безысходность, она сама заговорила с мужем об усыновлении. Оказывается, к этому времени Хавьер уже узнал, что быстрее и легче усыновить ребенка не в своей стране, а за рубежом, что среди его знакомых и товарищей по работе есть много приемных родителей, счастливых, готовящихся к появлению в семье второго или даже третьего ребенка.

И закрутилось, завертелось. Бумаги, организации, заявления, нотариусы, курсы приемных родителей. Однажды мама Кармен заметила, что все хлопоты супругов труднее самой сложной беременности. Во-первых, никто не знает, как долго они продлятся, во-вторых, никто не дает гарантии, что ребенок все-таки появится.

«Когда у нас была готова детская и чемоданы, и конечно билеты, чтобы ехать за ребенком, появилась его биологическая мама и захотела забрать его, и все…», – читала Кармен на форуме в Интернете.

«Ты слышала, Симону и Эстер судья отказал, даже не объясняя, что и почему?» – звонила Кармен такая же будущая мама в тревожном ожидании.

«Мы ждем уже два года, и у нас просят все новые и новые документы, а теперь еще и старые нужно обновлять», – слышала женщина от коллеги по работе. От всего этого голова пухла и шла кругом.

Но не такой была Кармен, чтобы оставить начатое на полпути. Целеустремленная и деятельная, она чувствовала, что трудности только прибавляют ей сил и разжигают рвение. Ей все реже снились кошмары, она все меньше думала о своих неудачах.

Уже несколько месяцев супруги ждали ответа из России. Долгое ожидание и бездействие вновь освободили в душе Кармен место для тоски и тревоги.

– Любимая, не плачь, – Хавьер целовал ее щеки, глаза. – Ты плачешь от радости, правда?

– Хавьер, ты столько раз говорил мне слова «у нас будет ребенок», а потом я просыпалась однажды и видела в твоих глазах растерянность, испуг. И ты тихо произносил: «У нас не будет ребенка, не в этот раз…» Я боюсь этих слов, Хавьер, не говори мне их!

 

ГЛАВА 12

В конце месяца Кармен и Хавьер приехали знакомиться с Андрюшей. Детский дом был взбудоражен. Нянечки, воспитатели волновались так, как будто это к ним домой приехали гости из-за границы. Супругов проводили в детскую игровую комнату. Вика зашла в соседний зал, откуда в игровую выходило окно, завешенное жалюзи. Видно было, что гости тоже волнуются: они сидели на низкой детской скамеечке и держали друг друга за руки. Иногда они поправляли что-нибудь друг у друга и улыбались. «Сразу видно, что эти люди никогда не знали горя». – подумала Вика.

Няня привела Андрюшу в игровую комнату. Мальчик ступал робко, видимо его насторожило, что здесь так тихо и почти пусто. Няня подвела малыша к супругам.

– Не бойся, Андрюшечка, – успокаивала она его, гладя по голове.

Мальчик стоял растерянно, зацепив пальчиками одной руки другую ручку.

Кармен опустилась на колени перед Андрюшей, взяла его ручки в свои, в ее глазах сверкнули слезы.

– Это он, – сказала она, повернувшись к мужу.

Вика вышла из комнаты. Ей хотелось отползти в какой-нибудь дальний угол, в свою общагу, зарыться в подушки…

– Повезло Андрюшке: сразу видно – хорошие люди, – услышала девушка от нянечки, проходя по коридору.

 

ГЛАВА 13

 

Машина увозила Андрюшку в аэропорт. Красные огни ее постепенно растворились в пелене снегопада и темноте декабрьского вечера.

Вика сидела одна на скамейке в сквере рядом с детским домом. Она провожала взглядом машину, пока та совсем не исчезла. Девушка откинулась головой на спинку скамьи, засунула руки глубже в карманы. Снег валил и валил, фигура на скамейке вскоре почти слилась с ней, кустами, дорожками, которые освещал свет единственного фонаря. Снежинки падали Вике на лицо, тут же таяли, задерживаясь только на ресницах. В голове девушки крутилась только одна фраза: «Я его потеряла…»

Вика понимала, что потеряла Андрюшку не сейчас, а уже давно. Теряла и обретала уже много раз. И не самого малыша. Не этого ребенка, который даже не догадывался ни о ее планах, ни о ее мечтах. А надежду. Надежду видеть его рядом с собой, кормить, готовить ему клюквенный морс, когда он болеет, гладить одежду на завтра… Разве ее мечты были слишком изысканными или грандиозными? Неужели они были такими нереальными, что никакая сила не смогла воплотить их. Последняя надежда Вики растаяла вместе с огоньками автомобиля, увезшего Андрюшу, растворилась, как последние его следы на снегу.

Вика понимала, что теперь уже потеряла и Андрюшу и надежду навсегда, окончательно. Ей казалось, что именно таким бывает горе матери, потерявшей сына.

Девушка поднялась и, не отряхиваясь, стала бродить под фонарем, вытаптывая тропинки по освещенному контуру. Она остановилась перед доской, на которой друг на друге были наклеены объявления самого разного цвета и размера, где-то ободранные, где-то намокшие от снега. Вика водила по строчкам глазами, читала вслух номера телефонов. Однако ничто не могло прервать тяжелую круговерть ее мыслей.

Но вдруг одно слово как будто резко выдернуло Вику из мира ее чувств и мыслей и выбросило в мир существующий: снежную пелену и единственный круг от фонаря. Девушка даже не поняла, что именно прочитала она на доске. Она стала вновь бегать глазами по коротким строчкам объявлений и телефонов, пытаясь найти, разглядеть среди них то самое слово. И тут Вика прочитала объявление, которое внешне ничем не отличалось от других, в нем было написано следующее: «Уроки испанского языка с опытным преподавателем». Еще не совсем осознавая, зачем именно, Вика оторвала кусочек от этой бумажки и зажала его в руке.

 

ГЛАВА 14

 

Прошло полтора года. Вика стояла перед домом Кармен и Хавьера. Девушка нервно трепала видавшую виды бумажку, на которой был написан адрес этого самого дома. Она уже тысячу раз была готова повернуться и убежать. Сама себе Вика ни разу не смогла ответить четко и прямо на вопрос, зачем она решила приехать в Испанию. Как и где она собирается жить, как долго? На все эти вопросы ответа в голове Вики не существовало, может быть, впервые за всю жизнь она положилась на судьбу: в общем как сложится. У нее был, конечно, простенький план, по крайней мере, на первые несколько дней. Но один пункт был неоспоримым и обязательным к исполнению: найти этот дом. И вот она стояла перед ним, а он – перед ней. Двухэтажный, огромный, белый и безупречный. Было понятно, что всей красотой и убранством дом обращен внутрь, во двор. А на улицу выходили лишь парадная дверь и ворота гаража, а по обе стороны от дома уходил высокий забор. Но даже и эта простота гасила в девушке любую искорку решимости. Викой овладело ощущение, что между ее жизнью и жизнью этих людей целый мир, весь земной шар – они с разных полюсов, из разных эпох. Ощущение это обжигало ее изнутри огнем и холодом. Вика чувствовала себя муравьем на тарелке гигантов. Понимала, что один их неодобрительный взгляд, слово или жест способны обратить ее в бегство.

Вдруг девушка услышала над собой:

– Вы что-то ищете?

Из окна второго этажа выглядывала женщина. Это была Кармен.

– Да, я хотела бы поговорить с Вами, госпожа Кармен.

– Подождите минутку.

Изящество и простота гостиной еще больше поразили Вику. Здесь все было очень гармонично и красиво. Девушке хотелось бы ненавидеть и этот дом и его хозяев, из-за которых она пережила столько горьких минут, дней, месяцев. Однако дом, своей красотой и уютом просто обескуражил Вику, а хозяйка и вовсе расплакалась, когда узнала, что девушка работала в детском доме и знала Андрюшу еще задолго до их знакомства. Этот факт ее нисколько не насторожил, напротив – женщина начала расспрашивать Вику обо всем, что касалось Андрюшки.

В конце концов, она все же спросила девушку о цели ее приезда. Вика сказала, что хотела бы найти работу и постараться закрепиться в Испании. Кармен обещала, что поговорит с подругами и постарается найти что-нибудь подходящее для Вики. Кроме того, она предложила на первое время остаться в ее доме. И, кстати, через неделю у Андрюши день рождения и помощь Вики будет совсем не лишней: будет много гостей.

Девушке не терпелось спросить, где малыш, и она уже почти решилась, как вдруг в гостиной появился он сам.

Андрюшка был в пижаме и тапочках. В этом вытянувшемся и крепеньком мальчугане Вика с трудом находила что-то от прежнего Андрюшки.

– Проснулся мой малыш,  моя птичка…., – Кармен заверещала много-много ласковых, сладких словечек, которых Вика и не слышала никогда. Женщина протянула руки к малышу. Видя, что мама не одна, Андрюшка не решился подбежать к ней со стороны гостьи, а обогнул столик и бросился к Кармен, уткнулся в нее лицом.

Женщина пригладила взлохмаченные волосы Андрюшки, расцеловала ему щечки, лоб, ручки.

– Андрей, посмотри, кто к нам приехал. Ты ее помнишь? Это Вика. Да?

Андрюшка повернулся к Вике, рассмотрел ее, и не узнал. Малыш отвернулся, покрепче обнял маму и опять спрятал лицо.

 

ГЛАВА 15

 

– Александра, ты можешь мне толком сказать, почему не пришла раньше? – Татьяна Васильевна, директор детского дома, уже долго пыталась зажечь зажигалку и у нее никак это не получалось.

– Я, знаете, я… старалась дозвониться Вике, – Сашка сидела у директора в кабинете и также тщетно пыталась остановить свои рыдания, громко высмаркивалась в салфетки, вытаскивая их одну за другой из коробочки, пододвинутой директором. И все же время от времени она поглядывала на фотографии, стараясь разглядеть их: перед директором лежал отчет о жизни Андрюши в приемной семье.

Неделю назад Вика уехала, обещала звонить сразу, но так и не позвонила. Саша сама пыталась дозвониться подруге, но ее телефон был отключен. Что было делать? Александра каждый день ломала голову: с одной стороны с подругой могло случиться что угодно, а с другой – она и сама могла наделать глупостей. Хотя нет, Вика не могла. Или могла? Кроме номера Вики у нее не было больше никаких номеров, ни адресов, не за что зацепиться. Уже несколько раз Саша набирала телефон полиции, но сразу сбрасывала. А что, если все не так плохо и у Вики просто не задалось со связью. Может не стоит такой огород городить? Или все наоборот намного хуже, а полиция только навредит подруге…

В какой-то момент Саше пришла в голову мысль, что какие-нибудь контакты приемных родителей Андрея могут быть в детском доме, хотя прошло полтора года, и кто знает, может там о малыше уже и не помнят. В конце концов, эта идея ей показалась лучше, чем звонок в полицию. Да, но во время общения с Татьяной Васильевной Александре показалось, что полицейские были бы гуманней.

– Александра! Хорошо, ты неделю пыталась дозвониться подруге, а почему ко мне не пришла?!

– Ну, я не знала, куда мне нужно идти, я не думала к Вам.

– Господи! Ты понимаешь, что вот сейчас может быть уже поздно? И перестань реветь.

В дверь заглянула одна из нянечек.

– Вы курите в кабинете? Ой-ой-ой… – и с испугу быстро захлопнула дверь обратно.

Татьяна Васильевна сняла трубку с телефона, уверенно набрала номер.

– Управление? Галину Семеновну, пожалуйста, дайте. Ушла уже? Девчата, не подскажете, испанский кто-то там у вас преподавал в институте…   Уехала? Точно? Да, – отключила.

– Ты знаешь, у кого Вика учила испанский?

– Вроде какой-то преподаватель. Он только частные уроки давал.

Саша нервно царапала клетку попугая, от чего тот вздрагивал и даже вскрикивал. Татьяна Васильевна переставила клетку с испуганной птичкой в другое место.

– Ты знаешь, где он живет?

– Я видела у Вики в календаре каком-то его телефон.

– Вот что, сейчас дуй в комнату Вики и раскопай, во что бы то ни стало, этот номер, посмотри на подъездах, может, где рекламка есть. Я позвоню комендантше, чтоб она тебе ключ дала.

 

ГЛАВА 16

 

Утро в Андрюшкин День рождения было чистым, ярким и безоблачным. Вика встала и вышла на балкон. С этой стороны дом смотрел на море окнами, балконами и просторным тенистым садом. За неделю Вика вновь сдружилась с малышом. Девушка сама удивлялась тому, что ее мысли стали чистыми и спокойными. Она никогда четко не планировала ничего плохого. Ей только хотелось увидеть мальчика, обнять его, и, возможно, если бы обстоятельства не позволили ей сделать этого, если бы все повернулось против нее, то ей бы пришлось бороться с ними. Однако в этом доме ее приняли так радушно и естественно, что вся буря в душе улеглась и растворилась, как шипучая таблетка в стакане воды. А главное она видела, что малышу здесь очень хорошо, приемные родители его безумно любили и нежили, он им отвечал тем же. Вика играла и шалила с Андрюшей, как будто из души вынули все булавки, которые удерживали ее скомканной. Да и Кармен относилась к Вике, как к старшей дочери, сестре малыша.

Беззаботность, радость и даже какой-то щенячий восторг вместе с морским воздухом такого прекрасного утра переполняли нутро девушки! Это ощущение распирало Вику изнутри, как воздух в тугих воздушных шариках, которые уже со вчерашнего дня украшали парадные двери дома. Девушка и сама не могла взять в толк, отчего ей так хорошо: от предвкушения ли праздника, или от того, что соберется куча гостей.

Но вдруг ее словно осенило: она осознала, что отпустила от себя мысль, что Андрюшка непременно должен быть с ней. Он здесь на своем месте. Теперь это его родной дом, любимые родители. И пусть все так и будет. Все на своих местах. Вика наконец развязала этот узел, сковывавший все ее чувства и действия все последние годы, с того самого момента, когда она решила усыновить этого малыша. Чувство совершенной свободы, без всяких оговорок и условностей, девушка улыбнулась ему и принятому решению: она вернется домой и будет продолжать дружить с этой замечательной семьей. Теперь жизнь нравилась ей такой, какой она была.

А в это время подруга Вики, Сашка, направлялась в сторону детского дома. Накануне она побывала в комнате Вики и нашла-таки номер телефона преподавателя испанского. Александра, девушка не робкого десятка, все же побоялась одна пойти к директору и для поддержки прихватила с собой своего парня.

– Да позвони, чего ты боишься, – уговаривал Коля.

– Ну и что я скажу? Мне же придется объяснять ему все про Вику… – сопротивлялась Саша.

– Да нет же, ну соври что-нибудь.

– Ну, вот еще не хватало.

– Скажи, что директор детского дома хочет поговорить с ним.

– А потом Татьяна Васильевна меня съест за такую самодеятельность.

– Или за то, что ты время потеряла, – заключил Коля.

Сашка посмотрела на него в отчаянии, набрала номер. Телефон не обслуживался.

– Ну, теперь точно полный финиш, хоть вообще не ходи.

– Прорвемся, не трусь, – Коля потянул девушку за руку.

 

Только Александра постучала в дверь директора, Татьяна Васильевна тут же открыла ее, будто стояла там. Она указала Саше и Николаю на стулья, сама прошла за свой стол.

– Ну что, Саш, нашла что-нибудь? – почти по-дружески спросила Татьяна Васильевна.

Александра посмотрела на директора обескураженно, ее насторожил такой тон, ведь девушка приготовилась выслушать что угодно, а тут такой прием. Чего дальше ждать?

– Да, вот телефон, – Саша протянула бумажку.

– Небось, позвонила уже? – спросила Татьяна Васильевна, набирая номер на своем телефоне. Александре даже отвечать не пришлось. – Не обслуживается, – опустила трубку, молча, в задумчивости, повернулась к окну.

– Есть у меня, ребята, еще одна идея. Кто из вас лучше говорит по-английски?

– Я, – выпалила Сашка, она привыкла к похвалам, и после вчерашнего разговора чувствовала себя не в своей тарелке. – Да нет, он, – покраснев, все же призналась она.

И тут Сашка вздрогнула от вибрации своего телефона.

– Ой, Вика доступна! – девушка тут же позвонила подруге.

– Сашуль, привет, извини, что не звонила. Скоро приеду, все расскажу. У меня все нормально.

– А как Андрюшка?

– Замечательно, у него очень хорошие родители. Ну ладно, пока, приеду, увидимся.

Сашка вздохнула с облегчением, опустила трубку, посмотрела на Татьяну Васильевну, на Колю и счастливо улыбнулась.

 

ГЛАВА 17

 

Кармен уехала докупать разное для Дня рождения, все, что вспомнилось в последний момент. Вика украшала двор вместе с женщиной, которую мама Андрюши наняла в помощницы на этот день. Женщина была полячкой, и Вика общалась с ней по-русски, они кое-как понимали друг друга. Иногда за выяснением значения той или иной фразы они обе громко смеялись. Андрюшка крутился рядом. Родную речь он почти забыл, и теперь, когда слышал знакомое слово, он подбегал к Вике и громко выкрикивал его.

– Диван, – кричал мальчик.

– Что это? – спрашивала Вика.

Андрюшка с хохотом бежал к дивану и валился на него. Ему, наверное, казалось, что женщины между собой играют в ту же самую игру.

В дверь позвонили. «Наверное, что-то привезли», – подумала Вика: Кармен много чего заказала. Девушка побежала открывать.

– Привет, меня зовут Рауль, – сказал юноша по-испански. – Я – племянник Кармен. А ты, наверное, Вика? Тетя говорила мне о тебе.

Вика смотрела на юношу и молчала. Она чувствовала, что щеки, лоб, а затем и шею залило красной краской, от этого ей самой стало совсем неловко. Девушка старалась подобрать что-то в ответ, но ни одну фразу она так и не смогла извлечь из памяти. Он смотрел на нее, улыбаясь. Вика посторонилась, чтобы пропустить Рауля.

Помощница Вики тут же сбежала на кухню. Она и до этого рвалась туда, там тоже было полно дел, и теперь, когда появился Рауль, ей было легко найти предлог.

С этим новым и неудобным чувством Вике так и не удалось справиться, пока они с юношей продолжали украшать двор, застилать столики скатертями… Она вздрагивала каждый раз, как только их руки случайно прикасались, краснела с головы до пят, когда он обращался к ней или смотрел. Обжигалась об его взгляд, обжигалась об его руки. Вика сбежала в свою комнату, как только все дела были сделаны.

 

ГЛАВА 18

 

День рождения был шумным и веселым. Пришло  много гостей. Детский гомон, шум и гам заполнили весь дом и двор. Почти все они, эти детишки, когда-то были ничьими, плакали по ночам и ждали, когда же мама их найдет.

Развлекать маленьких гостей пришли клоуны. Родители тоже с удовольствием веселились и играли вместе со своими чадами. И Вика участвовала во всех конкурсах, смеялась от души – такой праздник был у нее впервые в жизни. А еще так ей было легче забыть о своем волнении, быть подальше от Рауля, справляться со своими новыми ощущениями.

Веселье было в разгаре, когда вдруг подул свежий ветерок, легкий, прохладный. Взрослые начали переглядываться. Из их разговоров Вика поняла, что надвигается гроза – нечастый гость в этих краях. Родители стали загонять детишек в дом с веселым улюлюканьем. И вдруг ветер подул уже с шумом, полной грудью. Хозяева, да и гости бегали в дом и обратно в сад, убирая со столов посуду, скатерти…

Все двери и окна уже были закрыты, Кармен пыталась разместить всех в гостиной. Андрюшка подошел к Вике и сказал, что его новый мишка, остался в саду, и вдруг ветер унесет его. Девушка выбежала в сад, игрушку она нашла почти сразу, под одним из столов. Вика посмотрела на небо, на море и невольно замерла: город клином подступал к морю, а за ним высились огромные черные тучи. Со стороны моря дома еще освещало закатное солнце, а с противоположной стороны город теснили огромные темные валы. На их фоне дома, сады, улицы были различимы до мельчайших деталей. Зрелище было величественным! Вика залюбовалась им.

– Вика, быстрее пойдем, сейчас начнется ливень! – Рауль взял девушку за руку и потянул.

Вика повернулась к нему и, глядя впервые прямо в лицо, сказала:

– Знаешь, я не боюсь грозы.

– Это потому, что ты не знаешь, какие грозы бывают у нас здесь, а какой дождь будет, ты вся вымокнешь.

Неожиданно гром пророкотал прямо над их головами. Оба вздрогнули, а затем рассмеялись. Рауль взял обе руки Вики в свои, сжал их.

– А давай будем кричать, когда в следующий раз загремит! – крикнула Вика: дождь уже барабанил по плитке террасы, а ветер гудел непрестанно.

– УРРРА!