Глава первая

Блаженная улыбка мгновенно расплылась на моём лице, стоило мне выйти из здания аэропорта. Как же приятно перенестись из слякотного питерского октября в по-летнему жаркий Рим. Обожаю этот город с его приветливыми жителями, восхитительной кухней и нескончаемыми достопримечательностями. Сколько бы раз я ни приезжала сюда, всегда нахожу для себя что-то новое. Вот и теперь я была уверена, что за поворотом меня ждёт встреча с прекрасным. Хорошо, что в тот момент я ещё не знала, какую подставу готовит мне судьба. Ведь совсем скоро я наткнусь на труп прямо у стен Колизея, познакомлюсь с хмурым красавчиком-комиссаром и окажусь в эпицентре расследования убийства.

Но пока, не зная всего этого, я продолжала наслаждаться запахами и звуками римских улиц. Вот в салон такси проник аромат пиццы, которую только минуту назад достали из дровяной печи. А вот парочка молодых итальянцев ругается, отчаянно жестикулируя. Насколько всё же мелодичный язык! Даже ругань на нём звучит как музыка.

Давно и прочно влюбившись в Италию, я сделала всё, чтобы приблизиться к своей мечте. В совершенстве овладела итальянским и освоила новую для себя профессию гида. Теперь я организую авторские туры и бываю в Италии часто, как мне всегда и хотелось.

В этот раз я прилетела одна, без туристов, и ненадолго, только чтобы опробовать новую экскурсию по Колизею. Ну, и сменить серость за родными окнами на яркие краски итальянской осени.

Отель выбрала, прямо скажем, не самый дешёвый, но зато в центре, в двух шагах от величественного Колизея. Уютный номер порадовал чистотой, но долго я в нём задерживаться не планировала. Мне надо проработать на месте материалы, подготовленные для экскурсии, и ещё успеть сделать красивые фотографии до захода солнца. Быстро распаковав немногочисленные вещи и приняв душ, я ненадолго зависла, выбирая, что надеть. На дворе середина осени, и в Питере в ход уже пошла зимняя одежда. А тут по-прежнему хозяйничает лето. Решаюсь надеть открытое платье. Не зря же худела под него.

Придирчиво осматриваю себя в большом зеркале. Синее кружево соблазнительно обтянуло мои заметно постройневшие изгибы. Порадовалась крутому переходу от талии к бёдрам и пушапу, который делал из моей скромной «двоечки» вполне солидную «тройку». Пара взмахов щёткой, и упругие тёмные кудри рассыпаются по спине. Благодаря им меня часто со спины принимают за итальянку. Но светлая кожа и глаза, отливающие ледяной голубизной, выдают моё славянское происхождение.

Сборы закончены, и вполне довольная своей внешностью я спешу на свидание с Колизеем. Прогуливаясь вдоль старинных стен и, как всегда, замирая от его величия, вдруг слышу русскую речь.

– Пока ты свой футбол досматривал, мы на экскурсию опоздали! – топнула ногой хорошенькая блондинка в очках от Гуччи.

– Ну и зачем тебе оно? – философски отозвался её спутник. – Можем вокруг обойти, и хватит.

– Нет, не хватит! – гневно замотала она головой.

– Извините, что я вмешиваюсь, нечаянно подслушала, – вклинилась я. – Я могу для вас небольшую экскурсию провести.

– Ой, вы правда можете? – обрадовалась блондинка. – Павлуша, ты слышишь? Девушка нам сейчас всё расскажет.

Павлуша, грузный невысокий шатен с наметившимися залысинами, был, очевидно, не в восторге от такой перспективы.

– А надо? Прогулялись бы сами быстренько и ужинать уже пошли.

– Ну, Павлуша! – всплеснула руками дамочка. – Надо же культурно образовываться! Мы первый раз в Европу выехали, – повернулась она ко мне. – Обычно на Мальдивы или Сейшелы летаем. Но там какая культура? Понимаете?

Я согласно покивала. По лицу же Павлуши было видно, что он ничего не хотел понимать и отчаянно хотел на море или, на худой конец, в ресторан.

«Ну, прости, дорогой. Мне надо экскурсию на ком-то обкатать, а тут вы так удачно подвернулись», – подумала я.

– Я Мэри, – представилась блондинка.

– Да Машка она, – доверительно сообщил мне её спутник, усмехаясь.

– Я же просила меня так не называть, – прошипела Машка-Мэри. – Мы из Саратова.

– А я Ника из Петербурга.

– Слышишь, Павлуша, девушка из культурной столицы. Сейчас она точно нам всё в подробностях расскажет.

В Павлушиных печальных глазах по-прежнему плескалось то ли море, то ли пиво.

– У меня, правда, нестандартный подход. Я рассказываю только реально интересные исторические факты с вкраплениями легенд, мифов, страшилок и тому подобного, – предупредила я.

– Так даже лучше! – заверила меня Мэри, а во взгляде Павлуши наконец мелькнула заинтересованность.

 

Глава вторая

– Начнём с того, что Колизей входит в число самых значительных памятников архитектуры не только Италии, но и всего мира, – начала я свой рассказ. – Были и другие подобные арены, но все они не дотягивали до величия Колизея. Он блистал с первых же дней своего существования. В первом веке нашей эры слегка безумный император Нерон решил увековечить себя и велел построить дворец. Размах строительства был такой, что Золотой дворец Нерона занял целых три холма из семи, на которых, как известно, располагается Рим. Среди населения города даже ходила грустная шутка, что жителям придётся вскоре переезжать, так как в Риме не останется свободного места.

Но огромным дворцом имперские замашки Нерона не ограничились. Он решил соорудить памятник, который прославит его на века. По его приказу была создана почти тридцатисемиметровая бронзовая статуя, которая переплюнула даже знаменитый Колосс на острове Родос. Она была настолько массивной, что когда понадобилось её чуть-чуть передвинуть, то для этого задействовали двадцать слонов. А теперь попробуйте угадать, кому была посвящена данная скульптура?

– Наверное, какому-нибудь богу? – предположила Мэри. – Может, богу солнца? В древности же многие ему поклонялись.

– Браво! Вы почти угадали, – искренне восхитилась я. Таких познаний от блондиночки я не ждала. – Чуть позже она была изменена и стала Колоссом Гелиоса (бога солнца). Но чьё лицо было у статуи изначально?

– Да ясен пень, что чувак сам себя решил увековечить. Я б тоже так сделал, будь у меня его возможности, – подмигнул Павлик.

– В точку! Нерон не упустил случая воздвигнуть гигантскую скульптуру в честь себя любимого. Но на этом он не унялся и захотел, чтобы у него было своё собственное море. Для этого по приказу императора на территории дворца соорудили огромное озеро с солёной водой.

Сами помещения дворца тоже поражали великолепием. Не только стены, но и потолки были украшены мозаикой. Потолочные плиты сдвигались, в щели засыпали лепестки роз и впрыскивали благовония. А круглый потолок в главном зале вращался при помощи устройства, которое крутили рабы, имитируя движение небесных тел. И в этих роскошных дворцовых интерьерах император постоянно устраивал дичайшие оргии.

– Похоже, этот Нерон знал толк в развлечениях? – хохотнул Павлуша.

– Да, погулял он на славу, – согласилась я. – Вот только закончил плачевно. Император покончил с собой.

– Ну и зря, – не одобрил его поступок Павел. – Чего, спрашивается, ему не жилось в таком-то дворце?

– Его к этому ненавязчиво подтолкнули, но не будем сейчас углубляться в эту тему. Преемник Нерона Веспасиан Флавий сразу же приказал снести Золотой дворец к чёртовой матери, а на месте, где ранее было озеро, началось строительство самой внушительной арены древнего мира, которую назвали по имени основателя – амфитеатр Флавиев, ныне известный нам как Колизей.

– А откуда тогда взялось это название? Почему Колизей? – недоумённо пожала плечами Мэри.

– Самая распространённая версия, что название пошло от слова «великан» или «colosso» на итальянском. Ведь рядом с ареной тогда возвышался Колосс Гелиоса – переделанная статуя императора Нерона. Новый император Веспасиан построил эту арену в подарок римлянам, как бы возвращая земли, которые в своё время прибрал к рукам Нерон. Стройка с помощью ста тысяч военнопленных продолжалась целых восемь лет. И в восьмидесятом году нашей эры жители Рима смогли впервые вступить в величественный амфитеатр.

По поводу окончания строительства устроили невиданные доселе празднества. Торжества по случаю открытия новой арены, а также в честь победы в Иудее, продолжались сто дней. В народ кидали мешки с подарками. Там могла оказаться головка сыра или монеты, например. Только за время празднования на арене Колизея погибло более пяти тысяч диких животных и пара тысяч гладиаторов.

– Ничего себе погуляли, – одобрительно протянул Павел. – А говорят, у нас длинные новогодние праздники.

– Думаю, открытие амфитеатра Флавиев – это одно из самых масштабных мероприятий всех времён и народов. Кстати, для жителей Рима вход в Колизей был бесплатный, более того, им ещё и еду раздавали. Власти не брезговали пользоваться безотказно действующей во все времена схемой «хлеба и зрелищ». Но не всем дозволялось присутствовать на этом празднике жизни. Некоторые категории граждан оставались за стенами арены. Например, туда не пускали бывших гладиаторов, могильщиков и почему-то актёров.

Зато все остальные посещали Колизей с завидной регулярностью, благо, по некоторым данным, максимальная вместимость арены составляла до восьмидесяти тысяч человек. Сооружение-то было гигантское: достигало пятидесяти метров в высоту, а это как двенадцатиэтажное здание. В ширину было как три футбольных поля. Здание при этом не выглядело особо массивным за счёт двухсот сорока арок, создающих ощущение некой ажурности конструкции. При этом все арки разные, нельзя найти даже двух одинаковых.

Пропускная система тоже была максимально продумана. Как думаете, какое количество входов было у Колизея? Подскажу даже варианты ответов: двадцать, пятьдесят или восемьдесят?

– Думаю, двадцать, – с сомнением протянул Павлуша. – Даже этого как-то многовато.

– А вот и нет. Их было целых восемьдесят. Зато не было толчеи, и посетители за десять минут могли покинуть здание. Каждое сословие заходило через свои двери, не сталкиваясь друг с другом. Посетители рассаживались в зависимости от ранга. Ближе всего к сцене, на подиуме, – император и его приближённые. Далее – сенаторы, у которых даже места были подписаны. Такое вот древнее бронирование. Потом – всадники, плебеи и так далее. На самом верхнем ряду сиденья делали со специальным наклоном, чтобы лучше было видно представление. Вот такая трогательная забота о народе. Позже создали дополнительный стоячий ярус, как вы думаете, для кого?

– Для рабов? – предположил Паша.

– Думаю, для бесправных женщин, – вздохнула о своём, о девичьем, Мэри.

– Совершенно верно: там стояли рабы, бедняки и женщины. Но не расстраивайтесь сильно, Мэри. Были в Древнем Риме женщины, с которыми считались. Более того, эта немногочисленная группа обладала особым могуществом. Эти женщины – весталки, жрицы богини Весты. Древние римляне верили, что Веста защитит их от всех бед, но для этого надо было постоянно поддерживать священный огонь. А с этой задачей могли справиться лишь специально обученные невинные девушки. Поэтому все влиятельные семейства Древнего Рима наперебой предлагали своих дочерей в весталки. Отбор был крайне строгий, ведь жрицы богини Весты получали массу привилегий. Например, могли голосовать, владеть собственностью, и в Колизее, кстати, сидели на почётных местах. А впоследствии становились самыми желанными невестами.

– Как… невестами? – не понял Павлуша. – Они же должны были девственность хранить, разве нет?

– Да, но лишь тридцать лет, а затем им на смену приходили девушки помоложе. Но вот если весталка нарушала обет безбрачия, не достигнув нужного возраста, то её ждала смертная казнь. А при том, что кровь весталок считалась священной, их просто хоронили заживо. Надо отдать должное жрицам богини Весты: к своим обязанностям они подходили ответственно. За более чем тысячу лет священный огонь ни разу не погас. А когда на смену язычеству пришло христианство и огонь всё же потушили, то буквально через несколько лет Рим подвергся набегу варваров, был разграблен, пал. А вскоре распалась и сама Римская империя. Я бы хотела рассказать вам больше, но, к сожалению, мне уже пора. Если хотите, можем продолжить завтра.

– Нам очень понравилось! – заверила Мэри, и даже Павлуша покивал. – Давайте завтра продолжим, если можно.

– Могу показать вам обзорную площадку неподалёку. Она на небольшом возвышении с чудесным видом на Колизей. Сейчас иду туда, чтобы сделать фотографии до захода солнца.

Глаза Мэри загорелись, но тут вмешался Павлуша:

– Всё уже потом. Я голодный, как волк, а это мероприятие растянется ещё на годы.

– Тогда до завтра. Встречаемся здесь же, примерно в это же время.

Обменявшись телефонами, мы расстались практически друзьями, и я заспешила к месту съёмки.

 

Глава третья

Мне повезло: в сквере было пустынно. Только одна парочка на скамейке. Пробегая мимо, я скорее почувствовала, чем заметила, некую странность в их поведении и потому присмотрелась повнимательнее. Парень в кепке старательно прятал от меня лицо, а второй, помимо кепки обезопасивший себя ещё и тёмными очками, положил голову на плечо приятеля.

«Интересно, почему они так шифруются? Может, это какие-то звёзды? Или просто не хотят афишировать свою ориентацию?» – пронеслось в моей голове, но я сразу же отвлеклась от голубков. Меня ждали потрясающие виды. Достав селфи-палку, я принялась снимать фото и видео для своего блога. Вдруг краем глаза я поймала движение на скамейке. Быстро и незаметно переключив камеру, приблизила странную парочку в надежде, что они и впрямь окажутся звёздами. Я увидела, что тот, который в очках, сидит, откинувшись на спинку скамьи, а второй встал и быстро направился прочь из сквера.

«Как удивительно, никакого тебе трогательного прощания. Может, поссорились?» – Я быстро потеряла интерес к происходящему и продолжила фотосессию.

Наконец солнце скатилось за белеющий вдалеке монумент Витториано, который римляне ещё называют свадебным тортом. Я решила, что и мне пора закругляться. Странный парень так и сидел на скамейке в той же позе. Я подошла поближе и окликнула его. Он не пошевелился. Спит, что ли? Я легонько толкнула его в плечо, пытаясь привлечь внимание. Спящего тут и обокрасть могут. От моего касания он пополз вбок, его голова глухо стукнулась о сиденье. Очки слетели. На меня смотрели абсолютно неподвижные, пронзительно-голубые глаза. Парень был окончательно и бесповоротно мёртв.

Первым моим желанием, как у всякой уважающей себя девушки, было заорать и бежать, как можно дальше. Но я, глубоко вздохнув, взяла себя в руки. Если заору, набежит толпа туристов, блуждающих неподалёку, и затопчет все улики. Я ж учёная, не зря столько детективных сериалов пересмотрела.

«Надо срочно найти полицейского!» – мелькнула здравая мысль.

Я скатилась с горки и буквально угодила в руки одному из них.

– Осторожнее, синьорина! – сердито заметил он.

– Вы-то мне и нужны! Идёмте скорее! – скороговоркой выпалила я на своём практически идеальном итальянском.

Схватив его за руку, я буквально поволокла полицейского за собой к скамейке. Он пробовал сопротивляться, но я тащила его, как паровоз.

– Полюбуйтесь-ка, у вас тут труп! – я на всякий случай потыкала пальцем в несчастного голубоглазого паренька.

– Я вижу, – удивленно протянул мой спутник. – Это вы его так?

– Это ж какой безмозглой курицей надо быть, чтобы сначала убить, а потом привести полицейского и похвастаться ему? – возмутилась я.

– Ну, я же не знаю ваших интеллектуальных способностей.

Я лишь фыркнула в ответ.

– Теперь придётся криминалистов ждать, – недовольно протянул он и внезапно громко чихнул пару раз. – А я так надеялся побыстрее попасть домой сегодня.

Тут я поняла, что такая сексуальная хрипотца в его голосе, скорее всего, от простуды. Бедняга уже шёл домой лечиться, а тут я как снег на голову. Понятно, что парня это не обрадовало.

Он нехотя потыкал в телефон, вызывая бригаду криминалистов, а я, воспользовавшись моментом, принялась внимательно разглядывать нового знакомого. А полицейский-то чертовски хорош. И даже хмурый вид его ничуть не портит. Выглядит немного строгим: безупречная стрижка, упрямая морщинка, залёгшая между бровями, холодный взгляд тёмно-серых глаз, стильная небритость. Но красиво очерченные губы говорят о страстности натуры. И бьюсь об заклад, под этой формой прячутся стальные мышцы.

– Кем вы приходитесь Марко? – полицейский вернул меня к действительности.

– Кому? – не поняла я.

– Вы что, не узнали его? Это же Марко, солист известной группы Il cielo.

– Я таких не знаю, – пожала плечами я.

– Странно, их же все знают, – недоверчиво покосился на меня парень в форме. – Ну, ладно. А как вас зовут, синьорина?

– Ника, – отчего-то засмущалась я. Хотя чего уж там, полицейский-то красавчик. А я даже в такой ситуации остаюсь девочкой. – А вас?

– Кристиано, – слегка опешив, протянул он. – Мне вообще-то нужно ваше полное имя для протокола.

Он достал блокнот, приготовившись писать.

– Вероника Николаевна Серебрянникова, – с готовностью сообщила я.

«Посмотрим, как тебе удастся это записать», – с ехидством подумала я.

Он сдался уже на отчестве и протянул блокнот мне. Я не стала вредничать и записала.

– Теперь расскажите всё, что знаете.

Я постаралась пересказать всё до мельчайших деталей. Возможно, даже слегка увлеклась. Но он слушал очень внимательно и не торопил меня. К тому моменту как я закончила, подъехала следственная бригада. Вокруг началась страшная суматоха. Меня оттеснили от места преступления, и я наблюдала, стоя поодаль, как работают криминалисты и другие полицейские. На мой взгляд, они работали споро и слажено, но Кристиано, очевидно, так не казалось. Я постоянно слышала его гневные крики, и мужчины начинали двигаться ещё быстрее. В результате он докричался, закашлялся, махнул рукой и отошёл. Я решилась подойти.

– Телефончик оставить? – кокетливо поинтересовалась я.

Он даже кашлять перестал, удивлённо воззрившись на меня.

– А! – наконец дошло до него. – Да, оставляйте, с вами свяжутся.

«Ну, и пожалуйста, не больно-то и хотелось!» – разозлилась я.

– Я могу быть свободна? – холодно поинтересовалась, отдавая ему блокнот.

– Да, и приходите завтра утром в участок для дачи показаний, – устало проговорил он и, написав адрес на листочке, протянул мне.

– Arrivederci! – махнула я рукой с листочком и гордо направилась к выходу.

Глава четвёртая

В десять утра я уже была в полицейском участке. Мне показали, где сидит Кристиано, и через пять минут я входила в его кабинет. Помещение мало напоминало задрипанные каморки полицейских, а скорее походило на приличный офис. Массивный стол, кожаные кресла, диван и большое окно с завораживающим видом на Колизей. Хозяин кабинета что-то увлечённо печатал на компьютере.

– Доброе утро! – решила я привлечь его внимание.

– Для кого как, – поморщился Кристиано, оторвавшись наконец от монитора.

Похоже, сегодня ему стало хуже. Лицо бледное, под воспалёнными глазами залегли тёмные круги. Но странным образом всё это его не портило. Напротив, страдания лишь добавляли привлекательности его образу.

– Как самочувствие? – вежливо поинтересовалась я.

– Паршиво. Что, не видно? – не слишком любезно отозвался он. – Всё благодаря тебе. Если б не ты, я бы спокойно вчера дошёл до дома и отлежался бы пару дней. Но нет, тебе надо было появиться со своим трупом и всё испортить.

Комиссар с присущей итальянцам лёгкостью уже перешёл со мной на ты.

– Труп не мой, – на всякий случай уточнила я. – И почему ты не можешь передать кому-нибудь дело, если плохо себя чувствуешь?

– Теперь мне уже не отвертеться. Это убийство знаменитости, и потому вокруг этого дела поднялась страшная шумиха. Вчера провозились с ним до глубокой ночи, а сегодня пришлось приезжать с утра и пинать экспертов, потому что на три часа уже назначена пресс-конференция, и у нас должны быть какие-то факты на руках. Господи, и зачем я всё это тебе докладываю? – спохватился он.

– Говори, говори, – поддержала его я. – Хоть это и не мой труп, но я чувствую за него ответственность и готова помогать в расследовании.

– Только этого не хватало! – закатил глаза он. – Вот. Подпиши показания, и можешь идти.

Он протянул мне листок с напечатанным текстом. Я быстро просмотрела его и, подписав, вернула.

– А что теперь?

– Сейчас я поеду допрашивать его друзей из группы, а ты пойдёшь осматривать красоты нашего города. Или что ты там ещё собиралась делать?

– Я могу поехать с тобой, – предложила я и быстро продолжила, увидев его нахмурившиеся брови. – Ведь я видела того, второго. Вдруг он будет там?

– Ты же говорила, что не рассмотрела его лицо?

– Зато запомнила рост, походку, одежду. Может, если я увижу его, то вспомню.

Кристиано скептически посмотрел на меня.

– Ладно. Поехали, если тебе больше делать нечего.

– Ой, подожди, – спохватилась я. – Я же тебе принесла кое-что от простуды.

Я вытащила из сумки небольшую баночку.

– Что это? – не понял он.

– Малиновое варенье. Вообще-то, не совсем варенье, а джем, но, наверное, тоже сойдёт.

– И зачем оно? – он с удивлением вертел в руках банку.

– Попьёшь чайку с вареньем, и тебе станет легче.

– Сильно в этом сомневаюсь. В любом случае, у меня нет времени. Нам пора ехать.

– Захвачу её с собой, может, там нас чаем угостят, – я убрала банку обратно в сумку.

Мы сели в его машину, и я вновь поразилась: не думала, что полицейские могут позволить себе «Камаро». Заехав на холм Монте-Марио, мы вошли в холл роскошного отеля Waldorf Astoria. Я завороженно крутила головой, потому что ещё не бывала в столь шикарном заведении. Мне стало немного не по себе: я точно не вписываюсь в эти богатые интерьеры. А к нам уже спешил сотрудник отеля. Мне показалось, что на его лице тоже промелькнуло удивление, как будто я зашла не туда. От этого я совсем смутилась.

– Могу я вам чем-то помочь? – обратился к нам клерк.

Кристиано, быстро взглянув на меня и заметив моё замешательство, ободряюще улыбнулся.

– Проводите нас в номер, который занимают музыканты группы Il cielo, – и он продемонстрировал своё удостоверение.

Теперь смятение появилось на лице сотрудника отеля.

– Что-то случилось? – он с тревогой вглядывался в лицо Кристиано.

– Нам нужно допросить членов группы по текущему расследованию.

– Прошу вас, – тут же засуетился клерк, показывая нам дорогу к лифту.

Поднявшись на последний этаж, мы сразу услышали музыку, доносившуюся из приоткрытых дверей нужного нам номера.

– Похоже, они не очень-то горюют, – усмехнулся Кристиано.

Он для начала вежливо постучал, но музыка заглушала все остальные звуки. Поэтому мы просто вошли. В огромной по-королевски обставленной гостиной царила какая-то вакханалия. Штук пятнадцать полуголых мужских и женских тел валялись кто на диванах, а кто и прямо на ковре. На столе щетинилась армада бутылок и заветривались остатки еды. Похоже, вечеринка продолжалась всю ночь. Тела периодически вяло шевелились и переговаривались, пытаясь перекричать очередной хит из динамиков. Наше появление осталось незамеченным. Кристиано огляделся вокруг и, найдя источник звука, решительно выдернул вилку из розетки. В комнате мгновенно повисла тишина – все повернули головы в нашу сторону.

 

Глава пятая

– Я комиссар Романо, и мне надо побеседовать с вами по поводу смерти Марко Манчини.

– А нельзя ли перенести это на более позднее время?

Невысокий мужчина, скорее всего менеджер группы, вскочил на ноги, как будто пытался закрыть собой своих подопечных. Так как он единственный из присутствующих был облачён в рубашку и брюки, то несложно было догадаться о его роли в этом коллективе.

– Мальчики пока не оправились от шока, – трагичным шёпотом сообщил он.

– Нет, позже нельзя! – злобно бросил Кристиано. – У ваших мальчиков скоро будет шок от интоксикации. Они вчера так накидались, что лыка не вязали, когда мы приехали. И я бы мог всех вас вызвать повесткой в участок, между прочим.

– Ну, хорошо, хорошо, – сдался менеджер группы. – Задавайте уже ваши вопросы.

– Для начала попрошу всех представиться и сообщить, кем вы приходитесь покойному.

– Я директор коллектива Дино Моретти. Это ребята из шоу-балета. Они прилетели вчера ночью, уже после того, как было найдено тело. Я думаю, их можно отпустить?

– Хорошо, пока могут быть свободы, – согласился Кристиано.

Ряды заметно поредели. В комнате кроме нас и Дино остались два парня, по всей видимости, остатки популярного трио, и две девушки, возможно, их подружки.

Дино начал представлять нам оставшихся. Парней звали Лука и Антонио, фамилии я не запоминала. Оба симпатичные брюнеты с явно раздутым самомнением. Но по темпераменту они сильно отличались друг от друга. Лука постоянно вскакивал, ходил взад-вперёд по номеру, прислушивался к беседе. Антонио же, наоборот, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Казалось, его нимало не беспокоит происходящее.

Девушек звали Луиза и Адриана. Первая всё время всхлипывала и подносила платочек к глазам. Она была девушкой Марко и, видимо, действительно оплакивала возлюбленного. Адриана же крутилась вокруг Антонио несмотря на то, что он мало реагировал на внешние раздражители и на неё в том числе.

Закончив всех представлять, Дино, не дожидаясь вопросов со стороны Кристиано, начал рассказывать события вчерашнего дня.

– Мы вшестером прилетели позавчера днём и сразу заселились в отель. На следующий день немного порепетировали, а потом просто сидели, болтали все вместе. Я даже не сразу заметил, что Марко куда-то ушёл. Всегда прошу мальчиков не шататься по городу без охраны, но, к сожалению, они не всегда прислушиваются.

– Вы знаете, зачем он вышел из отеля и с кем встречался?

– Нет, – развёл руками Дино. – Луиза, ты знаешь?

Девушка испуганно замотала головой и спрятала лицо в носовой платок.

– Значит вы все сидели в гостиной и болтали? Как же вы не заметили, что Марко уходит? – Кристиано с любопытством оглядывал присутствующих.

– Мы не всё время находились вместе, – пояснил Дино. – Иногда кто-то уходил в комнаты, потом возвращался. Мы отдыхали, никто ни за кем не следил.

– Мне необходимо поговорить с каждым наедине. Начнём, пожалуй, с вас, – он ткнул пальцем в Дино. – Где мы можем расположиться?

– В кабинете. Пойдёмте, я покажу.

– Можно попросить у вас чашку чая? – обратилась я к молодёжи, как только комиссар и менеджер скрылись в глубине номера.

Тишина была мне ответом. Луиза продолжала всхлипывать, уткнувшись в платок. Адриана забралась на колени к Антонио и водила пальчиком по его груди. А он при этом так и сидел неподвижно с закрытыми глазами, как будто не замечая ничего вокруг. Лука вскочил и нервно подбежал к окну. На пути обратно он всё же удостоил меня ответом:

– Закажи в номер. В чём проблема?

Я огляделась. Найти телефон в таком бардаке не так-то просто. Обойдя гостиную по периметру, всё же обнаружила его в закутке за колонной. Сделав заказ, хотела было выбираться из своего укрытия, но услышав слова Луизы, решила пока не напоминать им о своём присутствии.

– Это ты его убил! – вдруг закричала она на кого-то. – Ты всегда мечтал занять его место.

Я достала зеркальце, чтобы видеть происходящее.

– Не переводи стрелки! – возмутился Лука. – В последнее время Марко заметно охладел к тебе. Может, это ты его укокошила исходя из принципа «так не доставайся ты никому»?

– Да, как ты смеешь?! Я любила его!

Луиза бросилась с кулаками на Луку. В этот момент Антонио, который казался мирно спящим ещё секунду назад, внезапно вскочил с кресла, попутно стряхнув с себя Адриану, и успел перехватить Луизу.

– Успокойся, тебе не стоит так нервничать, – увещевал он её, обнимая за талию.

– Следуя твоей логике у Антонио тоже был мотив убрать Марко, – заявил Лука.

– Нет! Он никогда бы так не поступил! – живо вступилась за любимого Адриана.

– Он – нет, но может, это ты решила выслужиться перед своим ненаглядным? – тут же сменил вектор обвинений Лука.

– Прекратите! – поморщился Антонио. – Незачем беспочвенно обвинять друг друга. Мы же даже не знаем, от чего он умер.

Тут Антонио заметил, как я, потеряв бдительность, выглядываю из своего укрытия.

– Вы знаете, что произошло? – обратился он ко мне.

Тут уж мне пришлось покинуть убежище.

– Экспертиза ещё не установила точную причину смерти, – многозначительно пробормотала я, гордо ощущая собственную сопричастность к расследованию.

 

Глава шестая

В дверь постучали. Это принесли мой заказанный чай. Тут как раз и Дино вернулся в гостиную.

– Лука, ты следующий.

– Через десять минут, Лука. Мне нужно поговорить с комиссаром, – заявила я и, подхватив чашку, отправилась в кабинет.

Мягкий ковёр в коридоре скрадывал звук моих шагов. Я осторожно заглянула в кабинет. Небольшое и довольно мрачное помещение. Книжный шкаф, маленький диванчик и массивный письменный стол, за которым сидит Кристиано, уронив голову на руки. Бедняжечка. Ему бы сейчас оказаться дома в тёплой постели. Я аккуратно зашла в комнату и поставила дымящуюся чашку на стол. Он тут же встрепенулся:

– Ты зачем здесь?

– Тебе надо выпить, – я пододвинула чай ему под нос. – Но сначала подыши над паром.

Он недоверчиво посмотрел на меня, но покорно втянул носом пар. Его лицо застыло на мгновение, а затем, закрывшись руками, он начал безудержно чихать.

– Ты что, специально надо мной издеваешься? – злобно поинтересовался он, как только смог говорить.

– Зато дышать стало легче, правда? – залебезила я. – Теперь надо выпить весь чай. И малиновое варенье не забудь.

Я вновь достала банку из сумки.

– Ты иначе не отстанешь, да? – тоскливо поинтересовался он.

Я с готовностью закивала.

Он сунул ложку с вареньем в рот, запил чаем и поморщился.

– Да ладно, не так уж это и плохо, – укоризненно посмотрела я на него. – К тому же ты взрослый мальчик. Прими это как лекарство.

Он вздохнул и принялся быстро орудовать ложкой, прихлёбывая чай, видимо решив отделаться от экзекуции как можно скорее. Закончив, Крис откинулся на спинку кресла. отдуваясь

– Теперь мне жарко, – капризно протянул он и потянулся, чтобы снять пиджак.

– Нет! – я тут же подскочила к нему и схватила за руки, не позволяя это сделать. – Тебе надо пропотеть. Не снимай!

– Ты с ума сошла? – возмутился он. – Я на работе.

Он отбросил мои руки и так сверкнул глазами, что я не стала разбираться, температурный ли это блеск, или он так зол на меня, что сейчас поколотит. На всякий случай отскочив подальше, я присела на краешек дивана.

– Можно я тут понаблюдаю за допросом?

– А ну кыш отсюда, ведьма! Мне из-за тебя только хуже.

«Ага, всё-таки, злится. Ну и ладно. Пойду послушаю, что там в гостиной творится».

Но при Дино разборки уже не велись. Я покорно дождалась конца допросов, и мы вместе с Кристиано покинули номер.

– Узнал что-нибудь интересное? – тут же накинулась я с расспросами, как только двери лифта закрылись за нами.

– Ничего полезного, – недовольно пробурчал Крис. – Их послушать, так они одна большая дружная семья, но что-то я сильно в этом сомневаюсь. А ты узнала кого-нибудь?

Я отрицательно помотала головой и хотела было уже поделиться с ним своими наблюдениями об этой компашке, но он опередил меня:

– Куда тебя подбросить?

– А ты куда сейчас?

– Я еду в участок. Надо вытрясти душу из экспертов. Если они не предоставят мне отчёт до пресс-конференции, то я пропал.

– Можно с тобой?

– Это ещё зачем? – удивился он. – Достаточно с тебя приключений. Довезу до центра и привет.

«Ах так! – мстительно подумала я. – Фиг я тебе тогда расскажу о том, что мне удалось узнать».

Я достала телефон.

– Павлуша? – проворковала я в трубку. – Вы не хотите встретиться со мной пораньше? Например, через полчасика?

Павлуша на том конце явно слегка офигел от неожиданной сексуальности в моём голосе, но пробубнил что-то в знак согласия.

– Тогда до встречи! – быстро пробормотала я и, незаметно отключившись, продолжила с придыханием: – Я буду ждать вас с нетерпением и считать минуты до нашего свидания.

Крис, конечно, не мог понять моих слов на русском, но тембр голоса должен был навести его на определённые мысли.

– С кем ты говорила? – тут же последовал ожидаемый мною вопрос.

– Да, так, – я неопределённо пожала плечами, придав взгляду мечтательное выражение.

Затем я поспешила отвернуться к окну, чтобы не выдать себя. До Колизея мы доехали в тишине и попрощались, как он думал, навсегда.

 

Глава седьмая

Мэри с Павлом уже ждали меня на месте.

– Рад видеть вас, Ника, – расплылся Павлуша в глупой улыбке.

– Добрый день! – я строго взглянула на него.

«Прости, дорогой. Мой томный голос предназначался не тебе».

– Хотите взглянуть на Колизей изнутри? – предложила я своим подопечным.

– Конечно, хотелось бы, но очередь в кассу просто сумасшедшая, – безнадежно махнула рукой Мэри.

– Насчёт этого можете не переживать. Я покажу, где это можно сделать быстрее.

Мы благополучно купили билеты и вступили в древний амфитеатр.

– Мы с вами входим через Ворота Смерти, как их принято называть. На самом деле они называются Ворота Либитины. Но так как она является богиней смерти, то такое название обосновано.

– Зачем же мы пошли через эти ворота? – забеспокоилась Мэри. – Это не навлечёт на нас какого-нибудь проклятия?

Павлуша усмехнулся. А я почему-то вспомнила Марко. За всей этой суетой я как-то упустила главное. Кто-то хладнокровно лишил жизни молодого, талантливого мальчика. И при этом совершил своё злодеяние вблизи Колизея, одного из признанных семи чудес света с его миллионом туристов вокруг.

«Я приложу все усилия, чтобы найти твоего убийцу, Марко», – мысленно пообещала я ему и тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли.

– Не волнуйтесь, Мэри. Хоть Колизей и является поистине мистическим местом, до сих пор окутанным тайнами и загадками, но лично нам сейчас ничего не грозит. Ворота имеют такое название, потому что через них выносили убитых на арене гладиаторов. Но мы же с вами входим через эти ворота, а не выходим из них, – подмигнула я обеспокоенной девушке.

Попав в Колизей, мы первым делом начали изучать его самую таинственную и зловещую часть – гипогей или попросту подземелье.

– Подземные ходы под Колизеем простираются на огромные расстояния. По ним в амфитеатр прямо из своей школы попадали гладиаторы, император тоже использовал подземные тоннели для посещения Колизея.

– Удобно. Этакий ВИП проход, – хохотнул Павел.

Я кивнула.

– Также на подземном этаже размещались клетки с животными и готовились к бою гладиаторы. Затем множество подъёмников доставляли участников боёв на сцену. В ходе раскопок здесь обнаружили бесчисленное количество потайных люков, посредством которых на сцене могли внезапно появиться дикие звери. Также были найдены сложные механизмы, которые помогали поднимать тяжёлые грузы, ведь иногда в шоу участвовали довольно громоздкие представители фауны.

– Какая-то гнетущая аура у этого места, – поёжилась Мэри.

– Не могу не согласиться, – кивнула я. – Вы только представьте, что тут творилось в те далёкие времена. Невероятная какофония звуков: крики животных, стоны запертых в застенках рабов и приговорённых преступников, окрики надсмотрщиков. А уж что за ароматы витали в этих стенах… кровь, пот, звериный помёт. Да, и в Колизее не было туалетов, а публика там была не самая терпеливая… Хорошо, что эти запахи уже выветрились до наших времён.

– А гладиаторами становились только рабы и заключённые? – поинтересовался Павел.

– Не только. Вообще-то это была почётная профессия. Гладиаторы в то время были сродни нынешним селебрити. Частенько на сцену бойцов доставляли на колесницах, и толпа приветствовала их. Это считалось модной профессией, и были даже женщины гладиаторы. Кстати, среди римских правителей присутствовал один – император Коммод, который выходил на сцену в роли гладиатора. Конечно, для него старательно создавали безопасные условия, и всё же риск всегда оставался.

За разговорами мы незаметно покинули подземелье и поднялись на уровень сцены. Нам повезло – сегодня здесь было мало туристов.

– Попытайтесь представить, что происходило на этом месте пару тысячелетий назад. Зал наполнен до краёв разноликой толпой. Отовсюду слышны нетерпеливые выкрики жаждущих крови римских сограждан. И, кстати, хоть сцена и отделена от зала высокой стеной, чтобы обезопасить зрителей, но никто не застрахован. Любого посетителя шоу могут внезапно скинуть на сцену.

– Возмутительное поведение!

Павлуша явно был недоволен.

– O tempora, o mores! О времена, о нравы… Что тут скажешь? – пожала плечами я. – Кроме кричащей толпы Колизей наполнялся и другими оглушающими звуками. Например, от непогоды зрительный зал защищал велариум или попросту тент, который опять же с помощью хитрых приспособлений натягивали несколько тысяч матросов. Вспомните, какие звуки сопровождают флаг, развевающийся на ветру. А теперь представьте себе, с каким грохотом хлопал этот гигантский тент. Но вот внезапно всё стихает, и кажется, что даже велариум уже не так громогласно хлопает, потому что на сцене появляются гладиаторы. И в следующее мгновение толпа взрывается приветственными криками.

– Славься, Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя! – блеснул своими познаниями Павлуша.

– Браво, Павел! – подбодрила я мужчину. – Ave, Caesar, morituri te salutant! Так эта крылатая фраза звучит на латыни. Вот только упоминание о ней встречается лишь у одного историка, потому её повсеместное употребление крайне маловероятно.

– А большой палец вверх в качестве помилования – это тоже миф? – решила уточнить Мэри.

– Палец действительно показывали, но только поднятый вверх палец символизировал обнажённый меч и означал смертный приговор. А вы знали, что на сцене Колизея разворачивались и водные баталии? – поспешила я сменить тему, видя, как вновь при словах о смерти вытягивается лицо Мэри.

Мой манёвр удался. Выражение её лица вмиг сменилось на удивлённое.

 

Глава восьмая

– Как же тут могли проходить морские сражения?

– Помните, я вчера рассказывала вам про море, которым захотел обладать полубезумный император Нерон? Так вот, на этом озере с солёной водой он проводил баталии. Причём для интереса ещё и запускал в его воды тюленей, бегемотов и прочую живность. А ещё говорили про чудовище, которое императору привезли из центральной Африки. Это был очень мощный экземпляр, который с лёгкостью мог заглотить крупных животных типа слона или носорога, а на людей производил паралитическое действие и был способен одним своим взглядом свести с ума.

– О! Знаю я ещё один такой экземпляр, который может сводить с ума одним лишь взглядом, – хохотнул Павлуша, косясь на Мэри, но получив от неё злобный взгляд, мгновенно успокоился.

– Так вот, – продолжила я, – Нерон приручил неизвестное дотоле существо, задабривая его человеческими жертвами. А после смерти правителя озеро засыпали, и на его месте был воздвигнут Колизей. Поговаривали, что монстр ушёл жить в подземное море. Но ему по-прежнему необходимы были человеческие жертвы. Ведь если он не получит свою порцию мяса, то может подняться за ней на поверхность. Во время торжеств по поводу открытия Колизея, которые, как вы помните, длились сто дней, служители не успевали вывозить трупы гладиаторов и животных, погибших в боях. А тел накопилось несколько тысяч. И тогда их начали сбрасывать в глубокие колодцы, которые вели прямиком к «морю, не знающему солнечного света», таким образом продолжая подкармливать монстра.

Ходят слухи, что с тех пор во все времена были люди, посвящённые в тайну этого чудища, в чьи обязанности входило приносить ему человеческие жертвы, дабы избежать его появления на поверхности.

– Но ведь это чудовище уже, наверное, давно сдохло? – нервно озираясь, уточнила Мэри.

– Местные утверждают, что оно и поныне там, – сообщила я, понизив голос, но увидев ужас на лице бедной девушки, сразу пожалела о сказанном и поспешила продолжить рассказ:

– Но я отвлеклась. Вы спрашивали, откуда бралась вода для сражений. Так вот, для наумахии, или морского боя, вода из подземного моря поднималась по трубам и затапливала сцену амфитеатра. Подобные сражения вызывали неподдельный интерес у зрителей, но проводились они не часто и лишь в самом начале существования Колизея. После постройки гипогея затопление сцены стало невозможным.

– Давайте уже заканчивать, – попросила Мэри, которая, похоже, так и не отошла после рассказа о чудовище Нерона. – Мне здесь как-то неуютно.

– Я вас понимаю, – кивнула я. – Это место, действительно пропитано кровью. За четыреста лет боёв здесь погибло около полумиллиона гладиаторов и почти миллион диких зверей. Некоторые виды животных, кстати, из-за такого истребления оказались на грани вымирания. Предлагаю напоследок взглянуть на город с верхнего яруса.

Мэри кивнула, и я продолжила рассказ, пока мы поднимались:

– С приходом христианства и падением Римской империи сражения в этом древнем амфитеатре сошли на нет. Великий Колизей начал разрушаться, чему поспособствовали и жители Рима, растаскивающие его по камешкам. В некогда величественном памятнике истории в одно время хранили овощи, потом располагалась суконная фабрика, мусорная свалка, каменоломня, ремесленные мастерские, торговые лавки и даже феодальный замок. И вот блистательный Колизей, который во времена своего расцвета был облицован мрамором, а в элегантных арках которого красовались белоснежные статуи, мог исчезнуть с лица земли.

Нам повезло, что этого не произошло и мы и сегодня можем наблюдать великолепие этого амфитеатра, признанного одним из семи новых чудес света и ставшего памятником Всемирного наследия Юнеско. Во все времена Колизей рассматривали как символ величия Рима. И есть такое древнее изречение: “Пока стоит Колизей, будет стоять Рим, но если падет Колизей, падет и Рим, а если падет Рим, падет весь мир”. Нам с вами остаётся только надеяться, что простоит он ещё достаточно долго.

Мы поднялись на самый верх и замерли, засмотревшись на открывающийся вид. Великий Рим, внезапно присмиревший, лежал у наших ног. Сюда не доносился шум машин и гул голосов многочисленных туристов, снующих внизу. Строго-классические очертания привычных достопримечательностей смягчили предзакатные сумерки, что лишь добавило Вечному городу мистической красоты. Мы тихо стояли, думая каждый о своём, и лишь слабый ветерок дышал нам в лица терпкой свежестью.

– Вы видели вечернюю подсветку Колизея? – решилась я разрушить красоту момента.

Мои слушатели синхронно кивнули, не отрывая глаз от панорамы города.

– В наши времена из этого наводящего ужас амфитеатра, где было совершенно столько кровавых убийств сделали некий символ борьбы за жизнь. Каждый раз, когда где-то в мире отменяют смертную казнь, цвет подсветки Колизея меняется. Так что скоро, будем надеяться, атмосфера внутри его стен изменится к лучшему, – подмигнула я Мэри.

Мы спустились вниз и тепло попрощались с ребятами. Они клятвенно заверили меня, что в ближайшее время запланируют ещё один визит в Рим и непременно закажут тур у меня.

Я сама не заметила, как после расставания с Павлом и Мэри очутилась на вчерашней смотровой площадке. Тут снова было немноголюдно, и я беспрепятственно смогла осмотреть место преступления. Защитные ограждения уже сняли. Видимо, свыше дали команду работать оперативно, чтобы в центре Рима ничего не напоминало о трагедии. Не знаю, что я хотела тут найти. Ведь ясно же, что эксперты осмотрели каждый дюйм. Бесцельно побродив по скверу, я отправилась в отделение. Мне не терпелось узнать новости. Да и Криса хотелось увидеть, чего уж там.

 

Глава девятая

– Зачем пришла? – хрипло поинтересовался Кристиано, устало откинувшись на кресле.

– Что с голосом? – поинтересовалась я. – Опять орал на кого-то и сорвал?

– Угадала, – невесело усмехнулся он. – Эти эксперты совсем оборзели. Столько времени прошло, а они причину смерти не могли определить. Пришлось немного покричать.

– Помогло?

– Да, это всегда срабатывает. После взбучки они мигом сообщили, что Марко был отравлен. Теперь осталось из них вытрясти, каким ядом и как.

– Может, я смогу помочь? – с готовностью предложила я.

– Да чем ты можешь помочь? Я сейчас немного их попинаю и домой поеду. Чего-то мне совсем хреново.

– Выздоравливай! – искренне пожелала ему я и нехотя покинула кабинет.

Я вышла из участка. На улице совсем стемнело, но в центре Рима было, как всегда, оживлённо. Уличные музыканты старательно выводили знакомые мелодии, из открытых дверей ресторанов тянуло умопомрачительными запахами итальянской кухни, по улицам перемещались жизнерадостные толпы туристов. Мне бы, возможно, тоже стоило присоединиться к общему веселью, да и поужинать уже было пора. Но любопытство толкало меня в спину, и я очнулась, уже входя в отель Waldorf Astoria.

На этот раз я уже не так сильно боялась. Завидев знакомого клерка, уверенно направилась к нему и заявила, что в связи с текущим расследованием мне срочно нужно опять попасть в номер к музыкантам. Он безропотно сопроводил меня до лифта. Без его ключ-карты на нужный этаж мне бы было не попасть. Дверь в пентхаус всё так же стояла открытой, и вечеринка продолжалась в узком кругу. Но на этот раз моё появление не осталось незамеченным.

– Есть какие-то новости? – стараясь перекричать динамики, спросил Антонио.

Дино нажал на пульт, и музыка стихла. Все глаза устремились на меня.

– На данный момент с уверенностью можно сказать, что Марко был отравлен.

Пару секунд я наслаждалась произведённым эффектом, но потом сообразила, что возможно, мне не стоило раскрывать данную информацию.

«Крис меня убьёт, когда узнает! – пронеслась запоздалая мысль. – Хотя, он и так всё время злится на меня за что-то. А может, мне удастся раскрыть это дело? И тогда он расцелует меня на радостях».

– Кто из вас его отравил? – я обвела грозным взглядом присутствующих. Похоже, мысль о награде от Криса лишила меня остатков разума.

– Никто из нас не смог бы это сделать незаметно, – заверил меня Дино.

– Вы даже не заметили, как он ушёл. Как кто-то подсыпает отраву в стакан, вы и подавно бы не увидели, – парировала я.

– Он пил воду из бутылки, которую не выпускал из рук, – подал голос Лука.

– В то время, когда все его товарищи дружно налегали на алкоголь, он потягивал водичку? – недоверчиво переспросила я.

– Он говорил, что ему надо сохранять трезвость мысли перед важной встречей. И что он потом выпьет, – тихо сообщила Луиза и всхлипнула.

– Так он всё-таки говорил о встрече? Вы знаете, с кем он встречался? – напирала я на неё.

Она отрицательно помотала головой.

– Может, он опять решил себе перстень прикупить? – предположил Антонио.

– Что за перстень? – тут же вцепилась я в версию.

– Он коллекционировал старинные кольца, – пояснил Антонио. – Мог выложить кругленькую сумму за печатку, которая якобы принадлежала кому-то из великих. Мы много раз говорили ему, что его, скорее всего, разводят, но он никого не слушал и очень гордился своей коллекцией.

– Он ещё говорил, что нашёл перстень, принадлежавший самому Чезаре Борджиа. Помнишь, мы ещё посмеялись над этим? – спросил Лука у Антонио.

Тот согласно кивнул.

– Если он договаривался о встрече с продавцом, то в его телефоне или ноутбуке должна была остаться информация, – предположила я.

– Он шифровался, как шпион, – прошелестела из своего угла Луиза. – Стирал все переписки, кодировал имена. Ноутбук он с собой в поездку не взял, так что, если что-то и было, то надо смотреть в телефоне.

– Ага, шпион, – хмыкнул Лука. – Наверняка он просто баб своих от тебя скрывал.

– Простите! – Луиза порывисто вскочила и выбежала из комнаты.

– Ну зачем ты так? – покачал головой Антонио.

Я попыталась ещё поспрашивать ребят, но больше ничего интересного не услышала. Постепенно все разошлись по своим комнатам. Мы остались втроём с Антонио и с его изрядно набравшейся подружкой.

– Тебе сегодня лучше переночевать в гостиной, – тоном, не терпящим возражений, сообщил он ей. – Ты же знаешь, как я не люблю, когда ты напиваешься.

– Но, дорогой, – начала было она.

– Я сказал, что хочу побыть один этой ночью!

Он брезгливо отбросил её руки, настойчиво пытающиеся проникнуть ему под рубашку, встал и вышел из гостиной.

Я почувствовала себя неловко от того, что стала свидетельницей этой сцены.

– Он любит меня, ты не думай! Просто ему иногда надо побыть в одиночестве, – Адриана рьяно начала заверять меня в чувствах Антонио, как будто я возражала.

Мне стоило бы уйти: было уже довольно поздно, но я надеялась вытащить что-нибудь любопытное из пьяной девушки.

– Почему ты не пошла утешать Луизу? Вы с ней разве не подруги? – осторожно начала я прощупывать почву.

– Нет, – помотала головой Адриана. – Мы просто вращаемся в одной тусовке. И не так уж сильно она горюет, как пытается показать. У них с Марко давно уже не ладилось. И Лука прав – возможно, у её бойфренда появились другие. Тогда Луизка Марко и отравила.

Я замерла, боясь спугнуть её пьяные признания. Но Адриана отвлеклась. Сначала она жадно влила в себя содержимое своего бокала и стала коситься в поисках добавки. Все бутылки давно опустели. Тогда девушка схватила бокал Антонио и допила и его.

– Почему ты решила, что она убийца? – я попыталась вернуть её в русло беседы.

– Так она уже не первого своего друга порешила, – как ни в чём не бывало поведала Адриана.

– Как это? – подскочила я.

– До Марко лидером группы был Маттео, и Луиза была его девушкой. А когда Маттео не стало, она недолго горевала и почти сразу переключилась на нового солиста.

– А что случилось с Маттео? – поинтересовалась я.

– Он якобы прыгнул с балкона в разгар вечеринки, но говорят, что видели, как Луиза стояла там вместе с ним, – наклонившись ко мне и обдав перегаром, доверительно сообщила Адриана.

– Почему же её не осудили? – не поняла я.

– Так об этом решили не рассказывать. Зачем? Маттео не вернёшь, да никто толком и не видел, что произошло. Это же лишь домыслы. Но Маттео тогда как раз тоже охладел к Луизке. Замечаешь закономерность? – подмигнула мне пьянчужка. – Всё, утомила ты меня. Спать хочу.

Она завалилась на диван и почти сразу засопела. Я укрыла её пледом и поспешила покинуть пентхаус.

 

Глава десятая

С утра пораньше я уже топталась под дверью кабинета Кристиано. Мне не терпелось похвастаться тем, как много мне удалось узнать вчера. Я уже издалека заметила его высокую фигуру. Он шёл по коридору, а я поймала себя на том, что начала глупо улыбаться при его приближении.

«Чёрт!»

Но тут наперерез Крису выскочил какой-то щупленький паренёк. Он выглядел особенно мелким на фоне рослого и широкоплечего комиссара.

– Не путайся под ногами, Джованни! – прикрикнул на него Кристиано.

Бедный парень шарахнулся в сторону и залепетал:

– Я подготовил документы, как вы и просили.

– Заходи!

Крис отпер дверь, и мы гуськом проследовали внутрь. Кристиано забрал папку из рук парня и принялся просматривать документы.

– Где отчёт о вскрытии? И я не вижу копий протоколов с места преступления. Чем ты занимался всё это время?! – повысил голос Крис.

Несчастный парнишка аж присел под суровым взглядом комиссара. Он очень напоминал мне маленькую трясущуюся собачку моей подруги. Его чуть выпуклые глаза усиливали это сходство.

– Чего вы ждёте, инспектор Моретти? Срочно займитесь протоколами. За отчётом о вскрытии я, так и быть, схожу сам.

Испуганный инспектор сгрёб папку и пулей выскочил из кабинета.

– А ты зачем опять здесь? – сурово спросил Крис, переключившись на меня.

– Как ты себя чувствуешь? – максимально заботливо поинтересовалась я.

– Спасибо, паршиво, – буркнул он.

– Чем ты лечишься?

– Ты сюда о моём здоровье пришла поговорить? – он сдвинул брови.

– Я вчера вечером заглянула в пентхаус, – быстро начала я, чтобы успеть сообщить новости до того, как он выставит меня за дверь.

– Где ты была? – он вновь повысил голос.

– Я подумала, что к вечеру они напьются, и я смогу выудить что-нибудь полезное.

– Мне иногда кажется, что думать – это не твоё, – многозначительно хмыкнул Крис.

Я решила проигнорировать его хамство и продолжила:

– Адриана поведала мне, что Луиза может быть убийцей.

– Кто? – непонимающе нахмурился он.

– Ну, Адриана – девушка флегматика Антонио. А Луиза – это подруга убитого.

– Как ты успела всех их запомнить? – удивился он.

Мне показалось, что в его голосе появилось лёгкое восхищение, ну, или мне захотелось это услышать. По крайней мере, он хоть не орал на меня. Воодушевлённая столь положительной переменой, я продолжила:

– Так вот, Луиза раньше встречалась с бывшим солистом группы, и когда у них начались недопонимания, он внезапно погиб. А теперь умирает Марко. И тоже именно тогда, когда в их отношениях наметился разлад.

Я победно взглянула на Криса.

– Прекрасная история из разряда «одна бабка сказала», – скептически протянул он. – Думаю, эта линия никуда не приведёт, но посмотрю дело о смерти бывшего солиста группы. Вдруг ты и впрямь нашла серийную убийцу знаменитостей.

– Я выяснила ещё кое-что, – добавила я, стараясь не обращать внимание на его сарказм. – Если ты дашь мне взглянуть на тело, то я, возможно, смогу определить орудие убийства.

– Ты совсем обнаглела? – ошарашенно поинтересовался он. – Не забыла, что не имеешь к этому расследованию никакого отношения?

– Но я правда могу помочь, – принялась уговаривать я. – И ты же знаешь, что так просто я не отстану?

Последний аргумент возымел действие. Он задумчиво смотрел на меня какое-то время, а потом махнул рукой.

– Но обещай, что после этого ты оставишь меня в покое! – поставил он мне условие. – Надеюсь, после увиденного у тебя пропадёт всякая охота совать свой нос не в свои дела, – пробормотал он себе под нос.

Я радостно покивала и поспешила за ним.

Но, когда мы спустились на подвальный этаж, мне стало не по себе.

– Ты хоть в морге-то была когда-нибудь? – спросил Крис, заметив мою робость.

– Да, конечно! Сто раз! – бодро отрапортовала я, преувеличив факты ровно в сто раз.

– Ну-ну, – ехидно протянул он, распахивая передо мной тяжёлую железную дверь.

В нос ударил специфический запах, и единственным моим желанием стало сразу же сбежать оттуда. При нашем появлении живые люди в помещении пришли в движение. В их глазах я прочла такое же желание срочно бежать куда подальше.

– Комиссар Романо? – человек с большими ручищами, напомнивший мне мясника, почтительно приблизился.

– Где отчёт о вскрытии? – сразу перешёл к делу Кристиано.

Мясник зашипел в сторону своих подчинённых. Те, засуетившись, раскопали на столе под грудой бумаг нужную и передали её начальнику с таким видом, как будто это был по меньшей мере Святой Грааль. Их шеф осторожно взял бумажку в свои ручищи и с трепетом передал Кристиано. Тот нетерпеливо выхватил её, явно не разделяя всеобщего волнения, пробежал глазами и хмыкнул. Судмедэксперт заметно побледнел.

– Вы установили яд?

– Пока нет, – развёл руками эксперт. – Только не кричите, комиссар, – сразу добавил он, видя, как сужаются глаза Криса. – Это действительно сложный состав, но нам уже удалось вычленить несколько ингредиентов.

– Как яд попал в организм жертвы?

Мясник смахнул пот несмотря на то, что в помещении по понятным причинам было достаточно прохладно.

– Мы точно знаем, что не перорально. В желудке следов яда не обнаружено. Возможно, яд вкололи, но следов инъекций мы пока не нашли.

– Что значит не нашли?! – загремел голос Кристиано. – Чем вы тут занимались?

«Вот опять сейчас голос сорвёт», – с тоской подумала я и решила отвлечь его.

– Я бы хотела взглянуть на тело! – вклинилась я в их разговор.

Оба удивлённо посмотрели на меня.

– Ну что ж, покажите девушке труп, – скомандовал Крис и сделал приглашающий жест, пропуская меня вперёд.

Мы перешли в другое помещение, и мне показалось, что я попала в ад. Хотя, в аду наверняка не так холодно. На железных столах лежали мертвецы, и вонь усилилась. На ватных ногах я подошла к нашему трупу. Мне было страшно, когда я обнаружила тело, но это не шло ни в какое сравнение с моим нынешним ужасом. Совсем не таким я запомнила Марко. Сейчас передо мной лежал голый бледный покойник с уродливым шрамом через всё тело. Я чувствовала, что мне нехорошо, но упорно склонилась над ладонью Марко, пытаясь разглядеть кое-что.

– А вы не могли бы разогнуть его руку? – внезапно онемевшими губами спросила я у мясника.

– Он давно окоченел, если начать разгибать, то могут и пальцы отвалиться, – хохотнул тот, явно привычный к такому зрелищу.

Образ с хрустом отламывающихся от трупа пальцев стал последний каплей. Свет внезапно померк, и я отключилась.

 

Глава одиннадцатая

В следующий раз я открыла глаза на диване в кабинете Криса. И увидела его обеспокоенное лицо, склонившееся надо мной.

– Ты как?

«О, за этот его взгляд я могу падать в обморок хоть каждый день!»

– Ты что, донёс меня сюда? – решила уточнить я.

– Я подумал, что лучше унести тебя подальше от морга. Видимо, после сотого посещения у тебя случилась передозировка, – подмигнул мне он.

– Ты что, облил меня водой? – возмутилась я, почувствовав капли, стекающие по лицу.

– Был ещё вариант отхлестать тебя по щекам, который мне, конечно, больше нравился, но я боялся увлечься и не рассчитать силу.

– Ты не видел, что я накрашена? Как ты мог?! – завопила я.

– И это твоя благодарность? Всё же пощёчины были бы лучшим вариантом.

– Где у тебя зеркало?

– У меня его нет.

– Чёрт! – Я потянулась к сумочке за зеркалом и, только убедившись, что макияж на месте, вновь взглянула на комиссара.

– Вижу тебе полегчало? Будь добра исчезни и никогда более не появляйся.

Он решительно направился к своему столу.

– Подожди! Я же нашла то, что искала перед тем, как потеряла сознание.

Он лишь скептически взглянул на меня.

– Ребята вчера рассказали мне, что Марко коллекционировал старинные кольца и хвастался им, что нашёл перстень самого Чезаре Борджиа. Понимаешь?

– Пока не очень. Как это связано с его убийством?

– Ты же знаешь, чем известен Борджиа?

– В общих чертах. Чезаре искусно избавлялся от своих врагов вместе со своей сестрёнкой Лукрецией и папашей, который был по совместительству Папой Римским Александром VI. Но, насколько я помню, они травили неугодных, подмешивая яд в вино или еду.

– Да, но не только. Они действовали крайне изощрённо. У Чезаре, например, был перстень с тайником для яда, украшенный львиными лапами. Он незаметно поворачивал кольцо и пожимал руку собеседнику, а львиный коготь с ядом царапал ладонь бедолаги. Я подумала, может так произошло и в нашем случае?

– Смелое предположение.

– А у тебя есть другие?

– Пока нет.

– А я, между прочим, увидела чуть заметный след на ладони Марко, – победоносно заключила я.

– Уверена?

Я кивнула.

– Подожди тогда здесь. Я схожу проверю.

Я не рвалась больше сопровождать его в морг и покорно осталась ждать в кабинете.

Вскоре Крис вернулся возбуждённый.

– А ты, похоже, права. Там действительно есть какой-то след. Эксперты сейчас проверят.

– Ну? И кто молодец? – нарывалась я на похвалу.

– Ты, – нехотя согласился он. – Выношу тебе благодарность от лица всей итальянской полиции. Можешь быть свободна. Дальше мы сами.

– Но так же нечестно! – возмутилась я, но была прервана телефонным звонком.

Кристиано взял трубку. Послушал, бросил пару фраз и вернулся ко мне:

– Мы вычислили того, с кем встречался Марко. Его уже везут в отделение. Надеюсь, сегодня мы закроем это дело.

– Ты считаешь, что убийца – антиквар? Но что у него за мотивы?

– Мотив вполне очевиден – ограбление. Отравитель забрал и деньги, и мифическое кольцо. Мы не обнаружили на трупе никакого перстня Борджиа.

– Я думаю, это не вполне очевидно, – начала было я.

– Прошу тебя: хватит думать. Благодарю, но дальше я сам, – и он недвусмысленно указал мне на дверь.

«Вот ведь гад! Я ему версию на блюдечке с голубой каёмочкой принесла, а он выгнал меня, как будто я совсем не при делах».

Я ещё пообижалась какое-то время, но на следующее утро опять прискакала в участок. Долго протоптавшись под дверями кабинета, я уже начала беспокоиться, но тут заметила давешнего трясущегося той-терьера.

– Джованни? – припомнила я его имя.

Он покорно притормозил подле меня.

– Где Кристиано?

– Комиссара Романо сегодня не будет.

– А где он?

– Он плохо себя чувствует, поэтому остался дома.

– Мне нужен его адрес!

– Простите, но я не могу вам его дать.

– Я должна передать Кристиано крайне важные сведения. Если он не получит их вовремя, представляю, как он будет орать, – достала я козырь из рукава.

Моя хитрость подействовала. Паренек затрясся, только представив гнев начальства, и тут же написал мне адрес.

Довольная я отправилась к Крису. Оказалось, что он живёт неподалёку. По дороге я заскочила в магазин, чтобы купить апельсины для больного. Замок на парадной был только для вида. Взлетев на нужный этаж, я принялась что есть силы жать на звонок. И только тут до меня дошло, что он может быть не один. Эта мысль так перепугала меня, что я уже собиралась ретироваться, но в этот момент дверь распахнулась.

Взлохмаченный Крис стоял на пороге босиком и в одних джинсах. Выглядел он при этом больным, сонным, злым и безумно привлекательным одновременно. Я с трудом заставила себя оторвать взгляд от кубиков на его прессе.

– Привет! – радостно прощебетала я.

– Зачем ты здесь? – простонал он, облокачиваясь на дверной косяк. – И как ты меня нашла?

– Кто ищет, тот всегда найдёт, – пропела я и, нырнув под его локоть, проскочила в дом. – Ты просто обязан мне рассказать, как там идёт расследование. Я заслужила.

Он с неудовольствием захлопнул дверь и, чихая на ходу, проследовал за мной в комнату.

 

Глава двенадцатая

– Почему ты босиком и не одет? – набросилась я на него. – Так ты никогда не поправишься.

– Я, вообще-то, спал, а тут ты начала трезвонить. Я вскочил, решив, что там пожар, по меньшей мере.

– Подумаешь, позвонила пару раз, – пожала плечами я.

– Пару раз?!

– Ну, может, чуть больше, кто считает? Так что там удалось выяснить? – решила я сменить опасную тему.

– Мы поймали и посадили убийцу. Я же тебе ещё вчера сказал. Дело, считай, закрыто. Могла бы и не будить меня в такую рань ради этого, – буркнул он.

Крис улёгся на диван и укрылся пледом.

– Пришлось до утра оформлять документы. Только лёг недавно. Надеялся выспаться, но совсем забыл про тебя. Ты ж из гроба поднимешь.

– Я всё равно чувствую, что убийца не антиквар, – заявила я, проигнорировав его последнее заявление.

– Твои чувства к делу не подошьёшь. Его арестовали прямо с орудием убийства на руке. А в мастерской нашли второй перстень, который он Марко должен был продать.

– Что же он, совсем глупый – ходить с перстнем, которым только что человека отравил? – покачала головой я.

– Может, и глупый, а может, надеялся, что его не поймают.

– Он сознался в преступлении?

– Нет, но большинство убийц не признаются в своих злодеяниях.

– А что он говорит?

– Говорит, что ничего не знает. Подделку под кольцо Борджиа носит давно, потому что ему нравится дизайн. Никакого яда в него не заливал. Встретился с убитым, чтобы продать ему оригинальный экземпляр перстня. Подозреваемый нервничал, так как сумма сделки была велика, да ещё и Марко Манчини был его кумиром, поэтому у него вспотели руки, и кольцо перевернулось на пальце. При встрече пожал Марко руку и случайно поцарапал его ладонь. И как только они обменяли перстень Борджиа на деньги, Марко захрипел и умер. Антиквар очень испугался и хотел сразу уйти, но тут появилась ты. Потому он задержался немного, но потом всё же сбежал, прихватив и деньги, и кольцо, чтобы на него ничего не указывало.

– Может, так всё и было? А эксперты уже установили, какой был яд?

– Да. Этот яд чем-то напоминает знаменитую кантареллу.

– Яд, которым пользовалась семейка Борджиа? Тогда вдвойне странно. Даже в пятнадцатом веке представители этого семейства умели модифицировать кантареллу под свои нужды – от мгновенной смерти до долгой и мучительной. Если ты предполагаешь, что убийца антиквар, то получается, что он же и создал эту отраву. Значит, он мог бы рассчитать время, чтобы смыться до того, как жертва коней двинет.

– Возможно, он не такой продвинутый химик, как ты думаешь. И вообще, твои размышления, безусловно, дико интересны, но у меня голова раскалывается. Дай мне хоть немного отдохнуть, умоляю, – он в изнеможении прикрыл глаза.

«Надо оставить его в покое. Он действительно выглядит замученным. А я и сама смогу разобраться в том, что происходит».

Я аккуратно подоткнула ему пледик. Он открыл глаза.

– Что ты делаешь?

– Ничего-ничего. Спи. Я захлопну дверь, когда буду уходить.

Я вышла в коридор.

«Если я сейчас уйду, он вряд ли пустит меня обратно».

Тут мой взгляд упал на связку ключей на столике. Я быстро сгребла их и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.

Выйдя на улицу, я, немного поразмыслив, вновь отправилась в отель. Мотив антиквара мне показался крайне неубедительным, а вот те пятеро в пентхаусе, наоборот, были очень подозрительны. Явно кто-то из них укокошил Марко.

В номере всё было без изменений. Эта компашка, похоже, совсем на улицу не выходит.

– Концерт отменили и из города выезжать запретили. Долго нам тут ещё торчать? – завидев меня, тут же спросил Дино.

– Думаю, уже недолго, – решила обнадёжить его я. Мне льстило, что они обращаются ко мне как к сотруднику правоохранительных органов.

– Вы же арестовали убийцу? Почему дело до сих пор не закрыто? – продолжил допытываться директор группы.

– Возможно, убийца не антиквар. У него нет чёткого мотива. И мы ещё не исключили всех подозреваемых, – я обвела взглядом честную компанию, пытаясь понять, дрогнул ли кто-нибудь при моих словах.

Но казалось, никто не прореагировал на моё заявление. Луиза промокала глаза платочком, Адриана крутилась вокруг безразличного Антонио, Лука мерил шагами комнату, Дино честно смотрел в мои глаза. Как же мне понять, кто из них виновен?

 

Глава тринадцатая

Я решила для начала опросить самого старшего и, на мой взгляд, самого адекватного из них.

– Дино, расскажите мне, пожалуйста, чем вы все занимались в день накануне убийства? – начала я, как только мы уединились в кабинете.

– Мы прилетели днём и, как я и говорил, заселились в отель. Потом все разбрелись, кроме Марко. У него болело горло, и я уговаривал его не выходить на улицу и поменьше разговаривать. Он всё рвался на какую-то встречу. На его телефон постоянно приходили сообщения. Теперь я понимаю, что это, скорее всего, был его будущий убийца. Своими уговорами я продлил жизнь бедного мальчика хотя бы на день, – Дино смахнул слёзы. – Простите. Они все мне как семья. Это такое горе.

– Ребята всегда вас слушаются? Если вы запретили выходить, то они не нарушат запрет? – я хотела отвлечь директора коллектива от печальных мыслей.

– Да какое там, – махнул рукой Дино. – Все разбежались и, как всегда, без охраны. Хорошо хоть надевают кепки и тёмные очки. Первым убежал Лука. За ним Антонио с Адрианой. А потом и Луиза, в очередной раз поссорившись с Марко, выскочила в слезах. Да и Марко-то остался только потому, что все принялись на него шипеть.

– Почему? – не поняла я.

– Ну, как же? Если он лишится голоса, то и концерт придётся отменить. И вот ведь как получилось. Горло я ему вылечил, а выступление всё равно не состоялось, – Дино опять принялся всхлипывать.

Мне показалось несколько странным, что он так близко к сердцу принимает смерть своего подопечного. Может, это из-за чувства вины? Хотя, какой у него может быть мотив, мне пока тоже было не понятно.

– Последний вопрос: вы никуда не выходили из номера в тот день?

– Нет. Я же говорю, я остался с Марко. Мне нужно было проследить, чтобы он не покидал пентхаус и принимал лекарства. Надо было полоскать каждые полчаса, ингаляции делать и всё остальное. Он бы сам не стал. Как мальчишка себя вёл, – по щеке Дино вновь поползла слеза.

– А за лекарствами вы ходили? – быстро спросила я.

– Нет, Луиза. Я написал ей список, и она сбегала. Это было ещё до того, как они разругались.

– Из-за чего они поссорились?

– Да, наверное, из-за ерунды, как всегда, – пожал плечами Дино. – Я в тот момент отошёл ненадолго, а когда вернулся, она уже убегала в слезах.

Я поблагодарила Дино и попросила позвать ко мне Луизу. Она появилась на пороге кабинета вся заплаканная и осторожно опустилась на краешек стула.

– Простите, что беспокою вас в такой момент, но чем раньше мы сократим список подозреваемых, тем скорее найдём убийцу Марко.

– Я всё понимаю, спрашивайте, – прошелестела она.

– Меня интересует день накануне убийства. Вы знаете, куда ходили ребята?

– Нет, – покачала головой она. – Я только помню, что первым вышел Лука, затем Антонио с Адрианой. Я выходила сначала купить лекарства для Марко, а потом мы с ним повздорили, и я тоже ушла.

– И куда вы пошли?

– Да просто гуляла. Заходила в магазинчики поглазеть. Потом вернулась в отель и с горя пила в баре.

– Что между вами произошло?

– У Марко был непростой характер, а уж если он плохо себя чувствовал, то мне совсем тяжко приходилось.

– Почему вы терпели такое отношение?

– Я любила его, – опустила глаза девушка. – К тому же это свойственно всем творческим людям. Маттео тоже мог быть несдержан. Маттео – это мой бывший парень. Он был солистом группы до Марко. И он покончил с собой. А теперь вот Марко. Это просто какой-то злой рок! Простите.

Она зарыдала и выскочила из кабинета.

Затем я позвала на разговор Луку.

– Куда вы выходили в день накануне убийства?

– Ходил смотреть футбол в спорт-баре.

– Вас кто-то может опознать?

– Конечно, нет! Я же был в кепке и в очках, к тому же там все пялятся на экран.

– А где остальные были, знаете?

– Нет. Мы друг другу не докладываем.

– Знаете, из-за чего поссорились Луиза и Марко в тот день?

– Нет, я же раньше ушёл. Но могу предположить, что всё было как обычно. Она просто надоела Марко, и он, мне кажется, специально её выводил, чтобы она сама от него ушла. Но Луизка совершенно не хотела замечать очевидного и всё терпела. Да только, по всей видимости, любому терпению приходит конец, – подмигнул он мне.

– Вы намекаете, что это она убила Марко?

– Да, кто ж ещё? Я б на её месте давно его порешил за такие издевательства.

– Спасибо, Лука. Не могли бы вы позвать ко мне Антонио?

Третий участник группы был, как обычно, невозмутим:

– Адриана таскала меня по достопримечательностям, а потом мы сидели в баре в центре, – ответил он на мой вопрос об их прогулке.

– Как вы думаете, кто убийца?

– Понятия не имею, – пожал плечами Антонио. – Я могу идти?

– Идите и попросите Вашу девушку заглянуть ко мне.

Адриана слово в слово повторила версию своего бойфренда с той только разницей, что она ещё развёрнуто доложила мне, какие именно достопримечательности они успели осмотреть.

Подозреваемые подошли к концу, а ничего полезного я так и не узнала. Ни у кого из них нет алиби на нужный мне день. Я думала, что кто-то из их компании накануне побывал у несчастного ювелира и отравил его кольцо. Но кто и как мог это сделать, я пока не понимала.

Поговорить бы с задержанным, но кто ж меня к нему допустит? И тут мне в голову пришла идея. А что, если он работал не один. Возможно, его помощник что-то видел. Я быстро вбила в поисковике «оригинал перстня Борджиа». В Риме только одна контора предлагала такое украшение, и я смело направилась туда.

 

Глава четырнадцатая

Мне повезло: магазинчик был открыт. Из-за прилавка мне приветливо улыбалась кругленькая женщина.

– Ищите что-то конкретное? – поинтересовалась она у меня.

– Я бы хотела поговорить с вами об убийстве Марко Манчини.

Улыбка мгновенно сползла с её лица.

– Я уже сказала в полиции, что вы арестовали не того. Мой мальчик не мог этого сделать!

– Я тоже склоняюсь к тому, что убийца не он, – заверила её я. – Но чтобы доказать это, мне нужна Ваша помощь.

– Конечно! Спрашивайте, что нужно, – с готовностью отозвалась мать антиквара.

– Вы всегда тут работаете вдвоём?

– Эту мастерскую открыл мой покойный муж. Он же и научил всему нашего сына. А я всегда тут с ними на подхвате.

– Припомните, пожалуйста, за день до убийства кто-нибудь интересовался перстнем Борджиа?

– Да, приходил какой-то парень, когда мы уже закрываться хотели. Спрашивал про это кольцо, но сын сказал, что оно ждёт другого покупателя. Тогда парень попросил показать ему подделку, что всегда на пальце у моего мальчика. Но оно оказалось ему сильно велико, и тогда сын принёс ему другое. Долго искали, пришлось даже мне подключиться. Еле-еле нашли, а этот пижон всё равно не купил.

– Как долго этот парень оставался один в зале с кольцом?

– Да не очень долго. Но минут десять мы точно потратили на поиски. Вы думаете, это он подложил яд в кольцо?

– Думаю, да. Вы сможете его описать?

– К сожалению, нет. Я близко к нему не подходила, да и если б подошла, то ничего б не разглядела.

– Почему?

– Так у него кепка была и тёмные очки на пол-лица.

– А хотя бы рост и телосложение какое?

– Да маленький такой и щупленький.

– А это не могла быть девушка?

Женщина посмотрела удивлённо:

– А ведь могла быть и девочка. Одеваются они все нынче одинаково. Разве ж разберёшь? А пальчики у него совсем тоненькие. Я ещё подумала тогда: «Надо ж какой размер кольца маленький для мальчика».

– Это уже интересно. А ещё скажите, ваш сын только перепродаёт старинные кольца и их копии или сам тоже делает какие-нибудь безделушки?

– Да что вы! – всплеснула руками она. – Он такие искусные украшения создаёт. Даже отца переплюнул. Хотите, покажу?

– Может, позже, – остановила я материнский порыв. – Насколько я знаю, в ювелирном деле используются сильнодействующие яды. Это так?

– Я об этом ничего не знаю, – хозяйка магазина сразу помрачнела и отвернулась. – Мы уже закрываемся.

Мне ничего больше не оставалось, кроме как попрощаться с ней. Похоже, я ничего другого из неё не вытяну. Но я всё равно была на седьмом небе от счастья. Похоже, моя теория подтверждалась.

Переделав все дела, я поняла, что ужасно проголодалась, и забурилась в первый же ресторанчик, чтобы перекусить. Насытившись, я подумала о Крисе: «Лежит там, наверное, бедный, голодный. Может, еды ему захватить? Хотя, возможно, он и не захочет есть?» Я решила купить ему куриный суп в баночке. Это точно можно будет впихнуть в него под видом лекарства. Отыскать такое блюдо в итальянских магазинах оказалось непросто, но я справилась и поскакала обратно к Кристиано, желая поскорее его обрадовать.

Осторожно отперев дверь, я на цыпочках прокралась в гостиную. Свет включать поостереглась, поэтому ждала, когда глаза привыкнут к темноте. Наконец мне удалось разглядеть Кристиано, мирно спящего на диване, и гору апельсиновых корок, раскиданных рядом. Я тихонечко собрала их и отнесла в мусорное ведро. Потом аккуратно подтащила кресло к дивану, на котором спал Крис, и уселась там, зависнув в телефоне.

Вдруг Кристиано застонал во сне, замотал головой. Я увидела, как несколько прядей упали ему на лицо, и потянулась, чтобы откинуть их. Дотронувшись до его лба, я ощутила, какой он горячий, но сразу отдёрнула руку, чтобы не будить его.

– Не убирай, так приятно, – прохрипел он и, поймав мою руку, вернул её обратно на свой лоб.

«Вот и мои вечно ледяные ручки кому-то пригодились».

Но от его жара обе мои руки довольно быстро нагрелись и уже не могли ему помочь. Тогда я начала осматриваться в поисках подходящей тряпочки. Таковая нашлась на полке в шкафу. Я намочила её и положила ему на лоб. И потом ещё долго сидела подле него, периодически смачивая тряпку в холодной воде.

А потом я проснулась и долго не могла понять, где нахожусь. Лежу, прикрытая пледом, на широкой кровати в незнакомой комнате. Затем вспомнила, что я у Криса. Должно быть, он проснулся и перенёс меня в свою спальню.

Я быстро поднялась и выскочила в гостиную. Он зашевелился при моём появлении.

– Как ты? – участливо спросила я, кладя руку ему на лоб.

– Нормально, – буркнул он, как всегда, недовольно и сбросил мою руку.

– А ночью так ты умолял её не убирать, – поддела его я.

– Видимо, был не в себе.

Он заворочался на диване, и тут на пол упала тряпочка, которую я ночью клала ему на лоб.

– Что это? – с подозрением спросил он, разворачивая её.

– Мои руки быстро нагрелись, и я взяла тряпку из твоего шкафа.

Он вскочил и трясущимися руками разложил её на диване. Оказалось, это синяя футболка с логотипом какой-то команды и цифрой один.

– Знаешь, что это? – зловещим шёпотом поинтересовался он.

– Футболочка? – предположила я, уже заподозрив, что дело нечисто.

 

Глава пятнадцатая

– Футболочка? – переспросил он еле слышно, но я прекрасно понимала, что последует за этим затишьем.

– Только не кричи, пожалуйста, – попросила я, догадываясь о бессмысленности своей просьбы.

– Футболочка?! – заорал он. – Видишь, какого она цвета?!

– Синенькая, – я всё ещё не очень догоняла, чем так его разгневала.

– Синенькая?! Squadra Azzurra, – он добавил ещё несколько непереводимых итальянских эпитетов в мой адрес.

И тут я вспомнила: «Лазурная команда, прозвище итальянской сборной. А как известно, все итальянцы обожают футбол. Теперь понятно, почему он орёт – я осквернила его любимую майку. Хотя, я ж её просто намочила. Что тут такого страшного?»

Но на всякий случай я решила предложить:

– Хочешь, я тебе другую такую же куплю? Тоже синенькую и с логотипом.

– Видишь номер? – он тыкал пальцем в единицу. – Это игровая футболка вратаря нашей сборной Джанлуиджи Буффона. А он лучший вратарь всех времён и народов. И на этой футболке был его автограф! Её нельзя было мочить! Ты даже представить себе не можешь, сколько она стоила.

– Ну, прости! Откуда мне было знать? К тому же было темно. Я схватила первое, что попалось под руку. Зато тебе полегчало. Хорошо же?

– Мне теперь никогда не будет хорошо! – с неподдельным трагизмом в голосе поведал мне Крис и рухнул обратно на диван.

«Да, никогда мне не понять загадочную мужскую душу. Как можно из-за какой-то тряпочки так переживать?»

– Может, ты ведьма? – прищурился он. – С твоим появлением у меня одни несчастья. Вы, русские, все такие, или ты особенный экземпляр?

«Вот это было обидно. Нацию-то зачем приплетать?»

Но я удержала себя от ответных высказываний. По факту-то я действительно сильно накосячила.

– Убери её с глаз моих! – он в расстройстве швырнул футболку на пол.

Я подобрала её и сложила в сумочку. Вещь-то хорошая, чего раскидываться.

– Ты, наверное, проголодался? – решила я немного его отвлечь. – Потому и злишься.

– Я не поэтому злюсь! – опять начал заводиться он.

– Да поняла я, поняла. Но давай я тебя всё же покормлю. Глядишь, и полегче станет.

– Ты что, готовить умеешь? – с недоверием посмотрел он в мою сторону.

– Конечно, умею! – сказала я почти правду. – Но у тебя тут, наверное, не из чего готовить, поэтому я просто разогрею суп, который вчера тебе купила.

Я поспешила выйти из гостиной, пока он не сжёг меня на костре инквизиции. Осмотревшись на кухне, я слегка приуныла. Там не было не только еды, но и посуды. Нет, всякие чашки-тарелки, конечно, имелись, а вот с кастрюльками дело обстояло хуже. Придётся, видимо, разогревать в микроволновке.

Я не любила эту адскую машину и дома не держала, предпочитая греть всё по старинке на плите. Но это же не реактивный самолёт, думаю, разберусь в управлении. Я засунула банку внутрь и нажала на какие-то кнопки, показавшиеся мне наиболее подходящими. Пока супчик грелся, начала накрывать на стол. Достала тарелки и ложки. Даже салфетки раскопала и быстро сложила их в форме цветочков. Получилось довольно миленько. Но тут меня насторожили звуки из микроволновки.

«Она вообще должна так завывать?» Я осторожно заглянула внутрь – там сверкали молнии. Вдруг раздался громкий хлопок, я в страхе рухнула на пол и быстро-быстро заползла под стол. Очень вовремя, потому что тут же услышала взрыв, и от микроволновки повалил дым. Кристиано вбежал на кухню. Мигом оценив обстановку, выдернул шнур из розетки, залил водой догорающую печку и распахнул окно.

Затем он приподнял скатерть и заглянул под стол.

– Ты в порядке?

Я кивнула.

– Вылезать собираешься?

Я отрицательно помотала головой.

Он нагнулся и попытался выковырять меня из моего укрытия, но я ловко отползла вглубь. Тогда он подвинул стол и всё-таки исхитрился ухватить меня за руку. Я извернулась и от страха тяпнула его за палец. Он слегка взвыл, но хватку не ослабил. Выволок меня из-под стола и, закинув на плечо, отнёс в гостиную. Там он кинул меня на диван, как какой-нибудь куль с мукой. Я, поджав все лапки, забилась в угол, ожидая наказания. Он долго стоял напротив и, склонив голову набок, разглядывал меня, как диковинную зверушку. Наконец, поморщившись, потёр палец, на котором отчётливо виднелись следы моих зубов.

– Тебя что, волки воспитывали?

Я отрицательно мотнула головой.

– А похоже на то. Ты запихнула железную банку в микроволновку?

Я осторожно кивнула, постаравшись сжаться ещё больше.

– Ты её хоть открыла?

Я лишь затравленно посмотрела на него из своего угла.

– Что за дремучая страна! Вы что, не знаете, что такое микроволновая печь?

– Страну не трогай, – пискнула я из своего закутка.

– Ах, значит дело в тебе? Это ты такой уникальный экземпляр? Мне уже кажется, что тебя мне прислали прямиком из преисподней. Не пойму только, за какие прегрешения. Придушить бы тебя, да сил нет.

Он устало опустился в кресло, скомандовал:

– Дай мне телефон.

Я быстро метнулась за его мобильником, лежащим на журнальном столике, и, несмело приблизившись, протянула ему сотовый. Затем сразу отпрыгнула обратно на своё место в углу дивана. Он усмехнулся, глядя на мои ужимки и прыжки.

– Не хочешь свалить, пока в моём доме осталось хоть что-то ценное? – мрачно осведомился он.

– Я кое-что узнала, и мне надо непременно тебе это рассказать, – скороговоркой выпалила я.

Он лишь обречённо вздохнул.

 

Глава шестнадцатая

– Какую пиццу предпочитаешь? – вдруг спросил у меня Крис.

– Я всеядна, – слегка растерявшись, промямлила я.

– Кто бы сомневался, – бросил он. – Ну, точно – дьявольское отродье.

Кристиано потыкал в телефон и заказал нам пару пицц.

– Давай, рассказывай, что ты там опять нарыла, мисс Марпл, – повернулся он ко мне с недовольным видом.

– Я поговорила с нашими подозреваемыми, – бодро начала я, но, заметив, как вытягивается его лицо, быстро поправилась: – С вашими подозреваемыми?

Он закатил глаза.

– Ты опять была в отеле? Ты хоть понимаешь, насколько это неправильно?

– Но, послушай, я там провела серию допросов с каждым из них.

– Что ты сделала? – он начал багроветь.

– Я просто их поспрашивала, – быстро поправилась я.

– И что же ты узнала? – ехидно поинтересовался он.

– В общем-то, ничего полезного, – призналась я. – Но теперь мы знаем, что ни у одного из них нет алиби на момент, когда убийца отравил кольцо.

– Допустим. И что это нам даёт?

– Пока не знаю. Но потом я поехала в ювелирную мастерскую и побеседовала с матерью антиквара.

– Та-ак, – протянул он. – С кем ещё ты умудрилась вчера встретиться?

– Больше ни с кем, но от матери я узнала массу полезной информации. Например, что накануне убийства перстнем кое-кто интересовался. Этот кое-кто долго оставался с кольцом антиквара наедине и вполне мог отравить его.

– Мать могла и соврать, выгораживая сына. Но это, пожалуй, можно будет попробовать проверить по камерам. А она сможет опознать того, кто приходил?

– Нет. Он был в кепке и в тёмных очках.

– Тогда как это нам поможет?

– Зато она помнит, что у незнакомца были очень тонкие пальчики, потому что он мерил имитацию под перстень Борджиа. Так что, скорее всего, это кто-то из девочек: Луиза или Адриана.

– Если ты помнишь, мальчики из группы тоже некрупные, и пальцы у них тонкие, музыкальные.

– Мы можем провести операцию «Золушка»!

– Что? – не понял он.

– Ну, померить кольцо на всех подозреваемых. Кому подойдёт, тот и убийца! – радовалась я своей находчивости.

– Это не будет являться достаточным доказательством вины, но попробовать, может, и стоит, – задумчиво протянул Крис.

– Так ты уже не веришь, что убийца антиквар? – вздохнула я с облегчением.

– Доля сомнения в этом есть, – признался он. – Нужного яда, как мне сейчас сообщили, при обыске мастерской не обнаружили, и к тому же ты права. Надо быть совсем глупым, чтобы таскать на пальце орудие убийства.

«Мне послышалось, или он действительно признал, что я была права? Надо как-то сосредоточиться и постараться не испортить впечатление, как я это умею».

Тут принесли пиццу, и мы с аппетитом на неё набросились.

– Ну, всё. Мне надо собираться на работу, а тебе пора домой, – сообщил он мне, закончив трапезу.

– Ты же знаешь, что так просто от меня не отделаться, – напомнила я. – К тому же, разве не лучше, если я буду под твоим наблюдением, а то ещё мало ли что я могу сотворить.

– О, Господи! – простонал он. – Ладно, мне некогда с тобой спорить, надо собираться.

– Я пока уберу остатки пиццы в холодильник. Потом разогреешь.

– Разогреешь?!

«Чёрт! Это я зря ему напомнила».

– Когда мы вернёмся вечером, я погрею её для тебя в духовке. У тебя же есть духовка? – быстро постаралась я исправить положение.

– Духовка-то есть, но даже не думай, что я когда-нибудь ещё пущу тебя в свой дом.

«Это мы ещё посмотрим», – подумала я.

Он щёлкнул выключателем в ванной, но свет и не думал загораться.

– Может, пробки выбило? – тихо предположила я.

Он открыл щиток в коридоре, пощёлкал, но ничего не произошло.

– Видимо, проводка сгорела, – Крис недовольно покосился на меня. – А у меня нет времени ждать электрика. Придётся просить маму.

– Может, пока свечи зажжём? Они у тебя есть?

– Ну, где-то были.

Он порылся в шкафу и извлёк целый пакет.

– Остались от бывшей жены, – пояснил он, видя мой заинтересованный взгляд.

– Ты был женат? – округлила глаза я.

– Это было давно, – мрачно бросил он, явно давая понять, что не стоит развивать эту тему.

Пока он был в душе, я решила навести порядок в его холостяцкой берлоге. Нашла на кухне тряпочку и на этот раз долго её разглядывала, чтобы убедиться, что это просто тряпица, а не дорогой его сердцу сувенир. Начала я свою уборку с книжного шкафа, где, надо признаться, было и так довольно чисто.

И я сосредоточилась на необычной синей вазе, решив, что в её многочисленных изломах должно было скопиться много пыли. И вот, когда я любовно проходилась тряпочкой по каждому изгибу этого произведения искусства, Крис вышел из ванной. И из одежды на нём только маленькое полотенце на бёдрах. И он красив, как римский бог. Из моей груди вырывается вздох восхищения, руки разжимаются… и ваза разлетается на тысячу малюсеньких осколков. Какое-то время мы смотрим на осколки, потом друг на друга.

– Муранское стекло… Мама подарила, – наконец, констатирует он. – Швабра там.

Он уже даже не кричит. Видимо, осознав всю бессмысленность подобных мероприятий в отношении меня. Спокойно идёт к платяному шкафу за одеждой. А я, чуть не плача, бреду в указанном направлении на поиски веника. Теперь и у меня большие сомнения, что удастся ещё раз проникнуть в его жилище.

 

Глава семнадцатая

Заметя все следы своего преступления, я тихонечко села на диван, сложив ручки на коленочках. Пожалуй, лучше мне ни к чему не прикасаться в этом доме. Крис хмыкнул, застав меня в этой позе пай-девочки.

– Куда ты дела осколки?

– Выкинула в мусорное ведро, – отрапортовала я.

Он притащил ведро с кухни.

– Сюда? – Крис заглядывал в него с каким-то явно не совсем довольным лицом.

«Господи, да что я опять сделала не так?»

– Смотрю, ты и апельсиновые корки сюда же кинула? – он, сузив глаза, смотрел на меня.

– Ты, между прочим, вообще раскидал их около дивана, – пошла я в атаку на всякий случай.

– У меня просто не было сил. Я бы потом сам убрал. Ты правда не знаешь про раздельный сбор?

И вот тут у меня появилась дилемма. Если скажу, что не знаю, то он опять плохо подумает про мою страну. Скажу, что знаю – значит просто издеваюсь над ним. Я выбрала третий, беспроигрышный вариант. Крупная слеза скатилась по моей щеке.

– Прости, я не хотела, – всхлипнула я.

– Да, ладно, чего ты? – предсказуемо напугался он моих слёз. – Подумаешь, проблема. Выкину в контейнер с неотсортированным.

Я тут же свернула истерику, видя, что он больше не сердится. Пока мы ехали в участок, я рассказала Крису всё, что мне удалось узнать за эти дни. Когда мы зашли в отделение, навстречу нам уже спешил Джованни, подрагивая на ходу.

– Как вы себя чувствуете, комиссар Романо? – заискивающе заглядывал он в глаза начальству.

– Нормально, – нетерпеливо махнул рукой Крис и быстро ввёл подчинённого в курс дела. – Ты нашёл что-нибудь, что бы связывало антиквара с убитым или с кем-нибудь из остальных подозреваемых?

– Нет, – покачал головой инспектор. – Они все с ним не знакомы.

– Обыск ювелирной мастерской тоже не дал результата. Искомые яды там не найдены. Так что ювелира надо отпускать.

Джованни кивнул и собрался бежать выполнять приказ.

– Стой! – крикнул Кристиано так, что бедняга инспектор присел. – Я сам его допрошу и отпущу. А ты пока съезди в ювелирный магазинчик и изыми дубликат кольца Борджиа, который предположительно мерил убийца. И вызови всех подозреваемых на завтра в отделение – будем примерять на них перстень. А ещё проверь по камерам, действительно ли кто-то подходящий под описание приходил в тот день в магазин.

Джованни, радуясь возможности уйти из-под грозных очей комиссара, бросился выполнять указания. А мы с Кристиано задержались в отделении. Сначала я ждала, пока он разберётся с накопившейся всего за день горой бумаг. Потом мы допрашивали антиквара. Ну, допрашивал, понятное дело, Кристиано, а мне разрешили посмотреть через стекло, как в кино. Мне очень понравилось. Ювелир подтвердил слова матери о незнакомце, мерившем кольцо. После этого Крис отпустил его под подписку о невыезде.

Когда с делами в участке было покончено, мы опять отправились в отель. На этот раз в номере оказались только мужчины. Барышни отправились отмокать в СПА и скоро вернуться не обещали.

Крис даже не стал сопротивляться, когда я заняла место подле него в кабинете. Смирился с моим постоянным присутствием, бедолага. По традиции первым на разговор пригласили Дино.

– И давайте обойдёмся без этого вашего: «Никто из них не мог. Они мне как семья». Уже известно, что отравил кто-то из вас, так что рассказывайте всё, что знаете, если не хотите сесть за убийство или соучастие, – сразу пригрозил ему Кристиано.

Дино ещё немного поотпирался для проформы, но под грозным взглядом Криса быстро начал закладывать своих ребят.

– Лука всегда завидовал Марко. Хотел занять его место. Он так надеялся, что после смерти Маттео станет лидером группы. Но я понимаю, что он не дотягивает до солиста. У него, несомненно, был мотив, но я не думаю, что он зашёл бы так далеко в своих амбициях. Хотя Марко, если честно, был очень сложный человек. Он даже всегда невозмутимого Антонио мог достать. Мы недавно были на гастролях в Японии. Прилетели ночью и всё, о чём могли думать после тяжёлого перелёта – это как бы скорее лечь на кровать в своём номере. И вот мы все отправились спать, и вдруг среди ночи Марко будит меня и требует, чтобы я поменял ему номер. Видите ли, ему мешает уличный шум. Отель переполнен. Других номеров нет. Я предлагаю ему поменяться номером со мной. Но его, естественно, не устраивает такой вариант. Я всегда беру себе более скромные номера. Тогда я советую ему просто закрыть окно, и шум стихнет. Марко орёт, что я немедленно должен заставить Антонио, у которого номер выходит окнами во двор, поменяться с ним. Угрожает, что в противном случае будет не готов выйти на сцену. А я-то его знаю. Он может запросто саботировать концерт. Поэтому бегу к Антонио, чтобы уговорить его на обмен. Они с Адрианой уже спали и, понятное дело, были не в восторге от такой перспективы. Мне пришлось чуть ли не на коленях умолять их переехать. К счастью, они согласились. А потом заявляется Марко и начинает их поторапливать. Нет, ну вы представляете? – Дино театрально всплеснул руками.

Судя по его рассказу, у Марко должно было быть немало врагов.

– Я отвёл Марко в свою комнату, уговорив подождать, и поспешил к Адриано, чтобы помочь им с вещами. Так вот, когда я подошёл к их номеру, дверь была открыта, и я услышал, как Антонио говорил своей подружке: «Этот Марко с его вечными капризами уже у меня в печёнках сидит! Так бы и придушил его голыми руками. Все бы вздохнули спокойно». Но я не думаю, что он это всерьёз. Просто брякнул на эмоциях.

– Спасибо, что поделились, – поблагодарил Крис директора коллектива. – Позовите следующего.

 

Глава восемнадцатая

В кабинет зашёл Лука. Как всегда, немного дёрганый. Сел на стул, но сразу же пересел на другой.

– Вы недолюбливали покойного, потому что он занял место солиста, на которое претендовали вы? – тут же задал ему вопрос в лоб Кристиано.

– Это Дино на меня стрелки навёл? – злобно поинтересовался Лука. – Он, конечно, кто ж ещё. Да, я всегда хотел стать солистом. А кто не хочет? Вот только не светит мне это место. И дело тут не в моих вокальных данных.

– А в чём же? – не выдержала и вклинилась я.

– А в том, что я не во вкусе этого придурка Дино. Вы знали, что он гей?

– Нет, – спокойно отозвался Крис. – А какое это имеет значение?

– Такое, что он выбирает солистов себе по вкусу. Сначала к Маттео подкатывал, потом к Марко. Я-то всё замечаю.

– У них же девушки были? Вернее, девушка. Она у них одна на двоих, – усмехнулся Крис.

– Так я и не сказал, что парни ему взаимностью отвечали. Может, поэтому он их и порешил? – подмигнул Лука. – А Марко, конечно, дико бесящий был со своими вечными претензиями, но не до такой степени, чтобы я его отравить решился. По логике мне б стоило Дино убрать. С другим менеджером у меня бы появился шанс стать солистом.

Следом за Лукой появился привычно невозмутимый Антонио.

– Очевидцы утверждают, что вы грозили придушить Марко. Это правда? – сразу задал ему вопрос Кристиано.

– Я? – тут даже Антонио проснулся. – Не припомню такого. Хотя, может, и сказал в запале. У Марко началась звёздная болезнь, и временами он был просто невыносим. Но не думаю, что кто-то стал бы его убивать из-за такого.

– Будем ждать девчонок? – поинтересовалась я, когда Антонио вышел за дверь.

– Да нет. Поздно уже, и есть очень хочется. Завтра с ними поговорим, они всё равно с утра все должны быть в участке. Давай поужинаем прямо здесь, в отеле? – внезапно предложил Крис.

Я замерла: «Это он меня на свидание так приглашает?»

– Хорошо, – осторожно согласилась я.

Но когда мы приблизились к ресторану, моя решимость поубавилась. Это был явно очень крутой ресторан. И не просто крутой, а мишленовский, причём все три звезды. У меня ещё теплилась надежда, что в подобное место нас без предварительной брони не пустят, но нет. Метрдотель заулыбался при виде Криса.

– Очень рад вас видеть, милорд. Вам столик у окна?

– Если можно.

– Для вас мы всегда что-нибудь придумаем, – подмигнул метрдотель.

«Интересно, тут всех полицейских так принимают? И почему милорд?» – промелькнула мысль.

Но я быстро забыла об этом, потому что оказалась сражена пафосом данного места. Я слегка замешкалась на пороге, и Крис, заметив это, взял меня за руку. Так мы и шли через весь зал за ручку к нашему столику у окна.

Кристиано, опередив метрдотеля, сам отодвинул мне кресло. Я присела на краешек с очень ровной спиной и затравленно поглядывала в зал. Мне казалось, все пялятся на меня. Не зная, куда деться от смущения, я стала трогать приборы на столе. И когда попыталась подвинуть тарелку, она оказалась неожиданно тяжёлой.

– Она что, золотая? – шёпотом спросила я Криса.

– Да, но расслабься, – он нагнулся ко мне через стол и накрыл мою руку своей. – Поверь, тут никому до нас нет никакого дела.

Я немного выдохнула после его слов.

– И часто ты тут бываешь? – решила поинтересоваться я. – Место-то определённо не дешёвое.

– Иногда можно себе позволить, – неопределённо бросил Крис и углубился в изучение меню.

Я тоже с опаской туда заглянула.

– Тут нет цен, – удивилась я.

– Это меню для дам. Зачем тебе видеть цены? – подмигнул мне он.

Хм, а это удобно.

Названия блюд звучали как музыка, но я половины не понимала. Потому стала приставать к Кристиано с расспросами. На удивление он почти всё смог мне объяснить. В конце концов я решила остановиться на более понятных и простых (если тут вообще уместно говорить о простоте) блюдах.

– Мне вот этот салатик, а ещё филе красной кефали с черным трюфелем и грибным консоме на брюнуазе из моркови и каштанов. Кстати, что такое брюнуаз? Надеюсь, это не какой-нибудь экзотический таракан?

– Мы не в Азии. Здесь тебя тараканами не накормят. Брюнуаз – это всего лишь способ нарезки овощей.

Я удовлетворённо кивнула. Кристиано сообщил наш выбор официанту.

– Великолепный выбор, синьорина, – склонился тот в мою сторону.

– Я надеюсь, это было не очень дорогое блюдо? – тихо поинтересовалась я у Криса, заподозрив неладное.

– Нет, всего лишь самое дорогое, – рассмеялся он. – Но я другого от тебя и не ждал.

– Боже, я не хотела. Надо поменять заказ.

– Успокойся, – махнул он рукой, всё ещё смеясь. – Это не проблема, просто забавно.

Нам разлили шампанское.

– Ну, давай за знакомство, – предложил Крис. – Хотя ты и известная заноза в заднице, но с тобой точно не соскучишься.

Мы чокнулись бокалами, и я сморщилась, сделав первый глоток.

– Фу, кислятина, – недовольно протянула я.

– Dom Perignon, по-моему, очень неплохой выбор. А ты какое предпочитаешь?

– Советское полусладкое, – буркнула я себе под нос.

– Что? – не понял Крис.

Я судорожно стала вспоминать, какие марки дорогого шампанского я знаю.

– Кристалл! – наконец припомнив хоть что-то, гордо выдала я. – Оно сладенькое такое.

– Сладенькое? – удивился Крис. – Где это ты видела сладкий Кристалл? Всё дорогое шампанское обычно сухое или брют.

– Ну и зря! – припечатала я. – Когда послаще, то лучше. А нельзя туда сахару добавить?

– Не думаю, что это хорошая идея, – усмехнулся он. – Тут за такое и выгнать могут. Привыкай пить дорогое шампанское, не портя его.

Я не очень понимала, зачем мне к этому привыкать, но покорно цедила кисловатый шампусик. Несмотря на поганенький вкус в голове сразу приятно зашумело. Я окончательно расслабилась и с удовольствием принялась разглядывать божественную панораму ночного Рима.

 

Глава девятнадцатая

Вскоре нам принесли закуски. Салатик был ощутимо недосолен. Поймав взгляд официанта, я сделала жест, который, по моему мнению, должен был означать желание посолить блюдо. Крис лишь поднял брови, заметив мою пантомиму. Тут к нашему столику подвезли тележку, заставленную разными вазочками.

– Я только соль попросила, честно, – торопливо зашептала я Крису.

– Я понял. Они и привезли тебе несколько сортов на выбор, – сообщил мне Кристиано.

– А ты можешь помочь мне с этим? Для меня существует всего один вид соли, и я понятия не имею, что делать с этим разнообразием.

– Давай-ка посмотрим. Не уверен, что мне удастся вспомнить все сорта, но можно попробовать. Начнём с простого. Вон та, розовая, по всей видимости, гималайская. Добывается в соляных шахтах Пакистана.

– И чем она отличается от обычной?

– Она считается самой экологически чистой, потому что в отличии от большинства других добывается не в море. В связи с удручающей ситуацией с неимоверным количеством пластика в мировом океане морская соль уже не кажется таким хорошим выбором. К тому же в розовой гималайской соли содержится большое количество полезных минералов и микроэлементов.

– А вот эта какая? – я ткнула пальцем в голубоватую соль.

– Это один из самых редких видов соли – персидская голубая Blue Diamond. Тоже, кстати, из соляных рудников, но уже иранских. И тоже имеет в составе повышенное содержание минералов. За счёт преломления света в её кристаллах необычной формы отливает голубым цветом.

– Как-то слишком мудрёно. А вот та чёрненькая?

– Думаю, это гавайская Black Lava. Её ещё называют «Чёрная жемчужина». Это морская соль с примесью вулканического пепла. В составе есть активированный уголь – природный абсорбент. Это делает её практически, лечебной.

– А вот эта фиолетовая? Она мне больше всех нравится.

– В очередной раз убеждаюсь, что у тебя хороший вкус. Это самая дорогая соль в мире – корейская Amethyst Bamboo 9x. Её ещё называют Juk-yom. Это древняя технология, по которой соль засыпают в стебли бамбука, потом запечатывают глиной с двух сторон и запекают девять раз. Считается, что такой способ приготовления делает эту приправу мега-полезной.

– Боюсь спросить, и сколько же она стоит?

– Около 800 евро за килограмм.

– О, Господи! Возьму-ка я что попроще. Например, вон ту, обычного белого цвета.

– Она тоже не совсем обычная. Это французская Fleur de Sel (соляной цветок). И если ты присмотришься, то увидишь, что у неё необычная структура – лёгкие хлопья, которые тают на языке. Её добывают вручную на искусственно созданных для этой цели водохранилищах, куда по специальным каналам поступает вода из Атлантики. Для сбора этой соли необходимы определённые погодные условия и сборщики, которые тренируются собирать её годами.

– Да, ну тебя, – расстроилась я. – Сам тогда выбери мне уже какую-нибудь соль попроще.

Крис сказал что-то официанту, и тот поставил рядом со мной одну из вазочек.

– А у этой соли какие особенности?

– Сначала я хочу услышать твои впечатления, а уж потом расскажу, что это было, – заинтриговал меня Крис.

Я покорно посолила свой салатик и с опаской попробовала. Соль как соль, на мой взгляд, но, видя заинтересованный взгляд Кристиано, я судорожно пыталась различить оттенки вкуса. И мне это удалось.

– Она немного дымом отдаёт.

– Браво! – похвалил меня он. – Это Fumée de Sel Chardonnay Oak Smoked. Кристаллы этой соли коптятся холодным дымом. Но дым этот не абы какой, а от дубовых бочек, в которых подвергали многолетней выдержке Шардоне.

– Откуда ты столько знаешь об этом? – не выдержала я.

– По молодости я проходил стажировку в известной ресторанной сети, – нехотя признался Крис.

– И это точно был не ресторан типа Макдональдса, – усмехнулась я.

– Обижаешь! Я же итальянец, к пристанищу junk-food и близко не подойду.

За изумительной едой и интересной беседой мы не заметили, как пролетело время.

– Ого! Уже так поздно, – наконец обратил внимание на часы Кристиано.

Я напряглась, что сейчас придётся прощаться.

– Нам завтра рано надо быть в участке. Можешь сегодня переночевать у меня, чтобы тебе не пришлось долго добираться до отделения.

Я кивнула и внутренне возликовала. Он сказал «нам», значит я теперь неотъемлемая часть расследования. И он не просто разрешил мне зайти, а сам позвал к себе. Вот это да! Может, он уже не считает меня вселенским злом? Главное не испортить это впечатление. Про то, что я тоже остановилась в центре и в двух шагах от отделения, я предпочла умолчать.

Мы вернулись в его квартиру. Проводку уже починили, но я всё равно расставила свечи повсюду.

– Романтично, – протянул он. – Но тебе бы не стоило разводить открытый огонь, на всякий случай.

Я увидела, как он улыбается в полумраке гостиной. Меня это странным образом взволновало. Если задуматься, то я, наверно, впервые вижу, как он улыбается. Ухмыляется, да, но вот, чтобы так искренне мне улыбнуться, это точно первый раз. И я, как всегда в непонятной ситуации, дала дёру.

– Я в душ!

Я быстро юркнула в ванную и заперлась там. После чего поняла свою ошибку. Полотенце стоило бы попросить. Я поглубже вздохнула, открыла дверь и нос к носу столкнулась с Крисом.

– Полотенце, – одновременно сказали мы и засмеялись.

Он протянул мне большое пушистое полотенчико.

– Я постелю тебе в спальне.

– Спасибо, – пискнула я.

 

Глава двадцатая

Выйдя из душа, я уже хотела незаметно проскользнуть к себе в комнату, но не смогла пройти мимо спящего Криса. Он лежал там, закинув руки за голову, невероятно прекрасный. А причудливые тени от неверного света свечей блуждали по его обнажённому торсу. Я положила руку ему на лоб, чтобы проверить, не поднялась ли к вечеру температура. Чуть повышенная, но не критично. Он проснулся от моего прикосновения.

– Ты наконец закончила? – он лениво потянулся.

– Как ты себя чувствуешь?

– Немного устал, – признался он. – Но душ теперь свободен, так что уже минут через пять я смогу лечь спать.

– Спокойной ночи.

Я ушла в выделенную мне спальню. Завтра я решила встать пораньше, чтобы успеть спокойно принять душ, накраситься (благо походный набор косметики у меня всегда с собой) и разогреть ему пиццу на завтрак.

Но благими намерениями, как известно, выложена дорога в ад. Благополучно проигнорировав будильник, я проснулась на полчаса позже. Судорожно вскочив, сначала бросилась на кухню и запихнула пиццу в духовку. Пока она разогревается, я как раз успею принять душ и накраситься. Правда, на боевой раскрас ушло больше времени, чем я рассчитывала. То ли из-за вчерашней чудо-соли, то ли из-за недосыпа у меня настало «утро в китайском квартале».

Когда я заканчивала наводить марафет, ручка задёргалась.

– Я скоро выйду, – заверила я Криса.

Он промычал что-то нечленораздельное из-за двери. Быстро покидав косметику в сумку, я вышла в гостиную и поймала его восхищённый взгляд. Не зря я старалась. Но вдруг он нахмурился.

– Чем воняет? Что ты опять натворила?

– Это был твой завтрак, – пробормотала я, проносясь мимо него на кухню.

Пицца сгорела практически дотла. Интересно, в какой контейнер надо складировать угольки? Я не решилась задать этот вопрос Крису и ссыпала золу в отдельный пакетик.

– Пойдём! – в дверях показалась голова Кристиано. – Позавтракаем в кафе.

Человек, как известно, ко всему привыкает, вот и Крис, похоже, уже свыкся с моими выходками.

– Мы не опоздаем?

– С примеркой кольца на подозреваемых и Джованни справится, а там уж и мы подоспеем.

Наскоро перекусив, мы поспешили в отделение.

– Перстень подошёл только девушкам, – сразу отчитался молодой инспектор, завидя нас.

– Отлично! И их осталось двое. Тогда приглашай девушек по очереди на беседу, – распорядился Крис.

– Остальных можно отпускать?

– Нет, пусть подождут пока.

Как обычно мелко подрагивающий Джованни бросился выполнять приказ шефа.

Первой в кабинете появилась Луиза.

– Итак, оба ваших парня безвременно скончались друг за другом. Это выглядит крайне подозрительно, да ещё и кольцо вам подошло. На данный момент вы подозреваемая номер один! – строго проговорил Крис, не сводя с неё тяжёлого взгляда.

Девушка заметно напряглась.

– Но я этого не делала! Я любила их обоих!

– Тогда помогите мне понять, кто ещё это мог быть? Давайте попробуем оттолкнуться от того, у кого была возможность достать яд. Может, у одного из ваших друзей есть знакомые или родственники, имеющие доступ к ядам?

– Да! – обрадовалась Луиза. – У Луки есть старший брат Энрико, и он работает с отравляющими веществами.

– И откуда вы это знаете?

– Он сам мне сказал.

– Вы знакомы?

– Да. Энрико живёт на юге, и братья редко видятся. Но когда мы были в туре по городам Сицилии, то он всё время проводил с нами. Энрико такой дамский угодник, знаете ли. Всё время хотел произвести впечатление на девушек и рассказывал, что руководит компанией, которая занимается разработкой химического оружия для спецслужб. Но Лука сказал, что его брат всего лишь руководит университетской лабораторией.

Больше ничего толкового от Луизы мы выпытать не смогли.

– Тебе не кажется, что она на ходу придумала эту историю про брата и спецслужбы, чтобы отвести от себя подозрение? – спросила я Криса, когда девушка вышла из кабинета. – Я думаю, она та самая самка богомола.

– Мы, несомненно, проверим её показания, но я порылся в том деле с её бывшим Маттео. И там всё выглядит чисто. По оценкам экспертов он, скорее всего, выбросился сам. Так что почётное звание «чёрной вдовы» можно с неё пока снять. Давай-ка побеседуем с остальными.

Мы поговорили со всеми, кроме Луки, и они подтвердили слова Луизы об Энрико.

– Хм, получается, у Луки есть и мотив, и возможность, но ему не подошло кольцо, – задумчиво протянул Крис. – Что-то не сходится.

Он протянул руку к телефону и набрал номер.

– Зайдите срочно ко мне, инспектор Моретти!

В комнату на полусогнутых вполз несчастный Джованни. Даже я уже заметила, если Крис обращается к нему официально, то жди беды.

– Покажите мне протокол утренней процедуры, – потребовал Крис.

Трясущимися руками Джованни извлёк из папки, которую всегда преданно прижимал к груди, искомые документы. Кристиано изучал их какое-то время.

– То есть вы, инспектор Моретти, не посчитали нужным сообщить мне, что молодым людям, участвовавшим в испытании, кольцо подошло на мизинец?

Даже мне стало не по себе от зловещего тона Криса. Что уж говорить о бедном пареньке? Его била крупная дрожь.

– Я не думал, что это важно, – тихо проблеял он. – Кто же носит кольца на мизинцах?

– Ты, возможно, удивишься, но носят, – всё тем же навевающим ужас тоном поведал ему Кристиано. – Может, ты уточнил у антиквара, на какой палец примеряли перстень?

Джованни отрицательно помотал головой, и его лягушачьи глаза ещё больше вылезли из орбит.

– Не хочешь узнать? – вкрадчиво поинтересовался у него Крис.

В следующую секунду паренька как ветром сдуло из кабинета.

– Пойдём пока перекусим? – предложил мне Кристиано.

По дороге он отпустил всех, кроме Луки, который заметно побледнел при этом известии.

 

Глава двадцать первая

Вернувшись после ланча, мы застали Джованни нервно переминающимся с ноги на ногу под дверью кабинета.

– Мизинец, мизинец! – тут же завопил юный инспектор, желая угодить шефу.

Крис, побагровев, показал ему глазами на Луку, сидящего тут же под дверью.

– Вы свободны, инспектор Моретти. И как вы понимаете, в скором времени вас ждёт серьёзный разговор! – сквозь зубы процедил Крис.

Я пожалела паренька. Тоже ведь хочет как лучше, но всё время косячит.

Джованни со своим нервным тиком убежал, а мы втроём с Лукой вошли в кабинет. Парень явно нервничал. Видимо, за время нашего отсутствия чего только не передумал.

– Это правда, что ваш брат Энрико работает с отравляющими веществами? – начал допрос Крис.

– Да, но вы заблуждаетесь, если думаете, что я вступил с ним в сговор, чтобы отравить Марко, – стал отбиваться Лука.

– И почему же мы заблуждаемся? – Кристиано внимательно смотрел на него.

– Хотя бы потому, что мы с братом не ладим. Ещё в детстве мы всегда дрались. А особую неприязнь он начал испытывать ко мне, когда я стал заниматься музыкой.

– Почему это? – всунулась я.

– Да потому что всё внимание родителей переключилось на мои успехи. С тех пор он все время старается доказать, что тоже чего-то стоит. Да и я его люто возненавидел с некоторых пор.

– А вы его за что? – удивился Кристиано.

– Мне неприятно вспоминать это, – вздохнул Лука, – но, видимо, без этого не обойтись. Всё началось, когда мне было пятнадцать. Брат на три года старше. Он тогда встречался с однокурсницей, и она часто бывала у нас дома. Однажды, когда Энрико отлучился, она вдруг начала ко мне приставать. Я даже не сразу понял, что происходит. На тот момент я ещё не общался с девочками. Всё время посвящал музыке. А тут она. Такая взрослая и красивая. Я пытался сопротивляться, но гормоны взяли верх. Я ответил на её поцелуй, и нас застал мой брат. Он выгнал её и избил меня. Я думал, что на этом история и закончится, но это было только начало.

Через год, когда я встретил свою первую любовь, Энрико жестоко отомстил мне. Он пригласил нас на вечеринку. Я был так счастлив – брат впервые позвал меня потусить с его друзьями. Но, как потом оказалось, это был всего лишь хорошо продуманный план мести. Пока его друзья отвлекали меня, он накачал мою девочку алкоголем и затащил в спальню. Когда я бросился её искать, то обнаружил в объятиях брата, который смеялся мне в лицо. Это был удар ниже пояса. Мы перестали общаться, а потом я поступил в миланскую консерваторию и уехал из дома.

Во время учёбы у меня завязался бурный роман с однокурсницей. А после окончания консерватории я привёз её на свою родину, чтобы познакомить с семьёй. Мы собирались пожениться и жить там, неподалёку от моих родителей. Но через две недели она в слезах призналась мне, что влюбилась в моего брата. В тот момент мой мир рухнул. Они начали строить отношения на моих глазах. И это было так больно, как будто, воткнув в меня нож, они проворачивали его в ране ежедневно.

А потом я привык к этой боли и перестал реагировать. В тот же момент Энрико выгнал её. Она попробовала вернуться ко мне, но несмотря на свои глубокие чувства я не мог принять её обратно. Ведь тогда я бы каждый миг ждал, что он опять заберёт её у меня. Затем консерваторский друг рассказал мне, что в группу Il cielo требуется музыкант. И я вернулся в Милан. Больше я не завожу серьёзные отношения.

– История, конечно, крайне душещипательная, но с братом-то вы общаться не перестали, – заметил Крис.

– Он так или иначе мой брат. Я пытаюсь наладить с ним отношения, хотя и вижу, как даже сейчас он пытается на всякий случай соблазнить всех женщин в моём окружении. Возможно, думает, что я скрываю от него отношения с одной из них, – невесело усмехнулся Лука. – И он последний человек на земле, кому я доверю свои тайны. Если бы он узнал, что я замыслил отравление, то в ту же секунду заложил бы меня, чтобы, наконец, занять место любимчика в семье.

– Вы сказали, что ваш брат заигрывал с девушками из вашей компании. С кем именно? – уточнил Кристиано.

– Да с обеими. И с Луизой, и с Адрианой. Главное, видел же, что они с другими встречаются, и всё равно, – Лука горестно вздохнул. – Марко тогда уже начал отталкивать от себя Луизку, и я заметил, как она кокетничала с моим братом. Может, хотела ревность у своего парня вызвать, а может, тоже перед чарами Энрико не смогла устоять. Он бывает очень обходителен, и если не знать, что всё это лишь игра, то можно попасться в его сети.

– Вы не знаете, как далеко зашли их отношения? – Крис насторожился.

– К сожалению, не знаю. Врать не буду, – пожал плечами Лука.

– Хорошо. Оставьте координаты Вашего брата и можете пока быть свободны.

Лука написал данные на бумажке и поспешил покинуть кабинет, пока комиссар не передумал.

– Почему ты отпустил его? – возмутилась я.

– У нас недостаточно улик против него, – развёл руками Крис.

– А кольцо?

– А что кольцо? Оно подошло и остальным ребятам.

– Ну, хотя бы девочек теперь сможем исключить, – пробормотала я.

– А я вот чувствую, что рано их исключать, – задумчиво протянул Крис. – Уж очень женский способ убийства. И если, допустим, Луиза начала близко общаться с братом Луки, то могла втянуть его в это дело. Вот только как быть с этим злополучным кольцом?

 

Глава двадцать вторая

Кристиано, заглянув в бумажку, набрал номер брата Луки. Энрико не ответил на звонок. Тогда Крис позвонил коллегам на Сицилию с просьбой пробить этого человека.

– Думаю, сегодня ничего интересного мы уже не узнаем. Мне надо ещё поработать над отчётами, а ты иди отдыхай, – он придвинул к себе папку бумаг.

Я, конечно, расстроилась, но виду не подала. Долго копалась в сумке, извлекла зеркальце и принялась себя разглядывать. Потом начала подкрашивать губки. В общем, тянула время, как могла, в надежде, что он передумает и остановит меня. Но он писал что-то и совершенно не обращал на меня внимание.

«Невозможный человек!»

– Ну, пока, – сказала я, когда затягивать больше было уже неприлично.

– Пока, – бросил он, не отрываясь от отчётов.

Я заглянула в ресторанчик, где мы утром были с Крисом, решив там поужинать. Но еда показалась мне не такой вкусной. Возможно, потому что его не было рядом. Быстренько закидав в себя ужин, я вернулась в отель и начала прокручивать события сегодняшнего дня.

Лука с его историей о брате показался мне довольно искренним. Даже его постоянная дёрганность прошла, когда он рассказывал об отношениях с Энрико. Видимо, ему просто надо было выговориться на эту тему. Я решила пока убрать его из списка подозреваемых. И я была согласна с Крисом. Луиза и мне казалась подозрительной. Самка богомола вновь замаячила на горизонте.

«Но почему же перстень ей не подошёл?» – я обдумывала это со всех сторон, и вдруг меня осенило.

Я подскочила, словно кто-то укусил меня за попу. Телефона Криса у меня не было, потому я решила добежать до него. Не помню, как я домчалась до дома Кристиано. Опомнилась, только когда барабанила в его зелёную дверь, игнорируя звонок. Дверь распахнулась.

– Что случилось? Ты в порядке? – взлохмаченный и полуодетый Крис стоял на пороге и озабоченно вглядывался в моё лицо.

– Да. Нормально. Я знаю про кольцо! – задыхаясь от бега, выпалила я. – Дай попить.

Я доковыляла до гостиной и рухнула в кресло. Крис принёс стакан воды с кухни.

– Мог бы и вина налить, – проворчала я.

– Не уверен, что сумасшедшим можно давать алкоголь, – съязвил он.

– Я нормальная! – возмутилась я.

– Нормальные люди не стучат ногами в дверь в два часа ночи. Я, между прочим, в приличном районе живу. Что соседи обо мне подумают благодаря тебе? Сначала взрывы и задымления, теперь вот шум посреди ночи.

– Я руками стучала, – решила я внести ясность.

– Ну, это в корне меняет дело, – хмыкнул он. – Чего примчалась-то?

– Ах, да! – спохватилась я. – Это насчёт кольца. На какую руку делали примерку?

– Да какая, собственно, разница? – не понял он.

– Вот! – подняла я палец вверх. – Я так и знала, что вы, мужики, ничего в этом не понимаете. Ты знал, что у многих толщина пальцев на правой и левой руках разные?

– Ты серьёзно? – не поверил он мне.

– Абсолютно! Вот, смотри.

И я сняла кольцо с безымянного пальца на левой руке и попробовала надеть на тот же палец на правой руке.

– Видишь, не лезет? Я читала, что у многих на рабочей руке пальцы толще.

– А ты молодец! – похвалил меня Крис. – Но, конечно, не стоило будить ради этого весь дом.

Он схватил телефон, набрал номер и включил громкую связь. Мне понравился этот его жест. Это подтверждает, что он считает меня неотъемлемой частью расследования. Трубку долго не брали, но наконец там что-то забулькало.

– На какую руку ты примерял им кольцо? – без предисловий начал Кристиано.

На том конце хрюкнули и чем-то зашелестели.

– Джованни! Ты спишь, что ли?! – грозно рыкнул Крис.

– Никак нет, комиссар, – явно сонным голосом отозвался бедолага. – На левую.

– Точно?

– Да. Я проверил протокол процедуры. Что-то ещё?

– Нет, это всё. Иди досыпай, – милостиво разрешил ему Крис.

– А Луиза правша, – напомнила я, когда он отключил телефон. – Значит, если кольцо подошло ей на безымянный палец левой руки, то, вполне возможно, оно также придётся впору и на мизинец правой. Ну и, кстати, примерка-то была с утра, а к антиквару убийца приходил под закрытие. К вечеру пальцы могут распухнуть. А ещё у девушек они могут отекать в определённые дни. Так что так себе была задумка с этой твоей «операцией Золушка».

– Конечно, теперь, когда «операция» дискредитирована, то резко стала моей идеей? – поддел меня Крис.

Я проигнорировала его выпад.

– Ладно, давай спать. Где спальня, помнишь? Твое полотенце висит в ванной и там же лежит новая зубная щётка, можешь взять.

– Ты её мне купил? – не смогла я сдержать восторга.

– Вообще-то, себе, но, так уж и быть, пользуйся, – разрешил Крис.

Я внутренне ликовала. В его квартире уже моё полотенце и зубная щётка. «Так и до совместного проживания недалеко», – улыбнулась я своему отражению в ванной.

 

Глава двадцать третья

Утром несмотря на мою побудку среди ночи Крис выглядел довольно благожелательно.

– Я смотрю, сегодня ты в хорошем настроении, а не как обычно, – поддела его я, когда мы завтракали в привычном кафе.

– Сегодня ты ещё ничего не спалила, не разбила и не взорвала. Так что день начался просто отлично, – не замедлил с ответочкой Кристиано.

Я лишь фыркнула в ответ.

– Какие у нас планы на сегодня? – поинтересовалась я у него чуть позже.

– Сейчас снова будем допрашивать всю компашку на предмет взаимоотношений Луизы и Энрико. И будем ждать ответ от наших коллег с Сицилии.

Расправившись с завтраком, мы поспешили в отделение.

– С Сицилии сообщили, что Энрико отдыхает с друзьями на яхте, поэтому его телефон не отвечает. До вечера обещали найти и связаться с ним по спутниковой связи, – отрапортовал Джованни, как только мы появились в отделении.

– Хорошо, – кивнул ему Кристиано. – Приглашай наших подозреваемых по одному.

Дино, Адриана и Антонио подтвердили слова Луки. Они тоже видели флирт Луизы и Энрико. Но никто не видел, уходила ли она с ним в тот вечер.

– Что же вы в прошлый раз умолчали о своём близком общении с братом Луки? – пригласив Луизу в кабинет, сразу набросился на неё Крис.

– О каком близком общении вы говорите? – удивилась девушка. – Мы просто поговорили с ним.

– Все свидетели утверждают, что вы вовсю кокетничали с Энрико, а затем ушли с ним. Расскажите нам, что произошло потом? Вы соблазнили его и уговорили дать вам яд, чтобы избавиться от надоевшего любовника? Или это было ваше с Энрико совместное решение? Помните, что чистосердечное признание может значительно облегчить Ваш приговор.

– Да, что вы такое говорите? Ни с кем я не сговаривалась! И я с ним никуда не уходила! Да, пококетничала слегка, чтобы позлить Марко, но на этом всё.

– Кто-то может это подтвердить?

– Только Марко мог, – слеза покатилась по её щеке. – Мы потом помирились с ним и провели ночь вместе.

– Да уж. Так себе свидетель, – заметил Кристиано.

Луиза судорожно всхлипнула, а я укоризненно посмотрела на Криса.

– Поймите, – попыталась я успокоить девушку, – сейчас, к сожалению, все улики указывают на вас. Может, вы сможете что-то ещё вспомнить, что поможет делу?

Хотя до этого я тоже подозревала Луизу, но теперь почему-то мне стало казаться, что она не врёт. Да и мотив у неё, надо сказать, был какой-то сомнительный. Убить парня только за то, что он разлюбил? Ну, так себе причина.

– Я бы и рада помочь, но я же, вроде, всё уже рассказала, – развела руками Луиза.

– Вы не рассказывали про вечер накануне убийства. Что было после того, как вы вернулись из бара? – подключился Крис.

– Я, если честно, плохо помню. Выпила тогда много с горя.

– Давайте попробуем вспомнить вместе? Закройте глаза. Представьте, что вы сидите в баре.

– Да, – кивнула Луиза с закрытыми глазами. – Я помню, как бармен сказал, что мне уже хватит. Потом я поднимаюсь в лифте и захожу в пентхаус.

– Все уже вернулись? Кого вы там видите? – задал наводящие вопросы Кристиано.

– Я не знаю, вернулись ли остальные. В гостиной вижу только Марко и Дино. Я сажусь в кресло. Хочу дождаться, когда Дино уйдёт, чтобы помириться с Марко.

– Что они делают? – поинтересовался Крис.

– Продолжают разговор, не обращая на меня внимание. Марко говорит: «Ты должен его взять. Это будет мега-забавно».

– О чём это он? – спросил Крис.

– Я тоже не сразу поняла. Но оказалось, что он уговаривал Дино взять Энрико в группу.

– Энрико разве музыкант? – удивилась я.

– В том-то и дело, что нет. У него нет профессионального образования. Но он играет на гитаре и поёт неплохо. Они все вместе музицировали во время тех гастролей на Сицилии.

– Зачем это Марко? – с недоумением спросил Крис.

– Думаю, просто позлить Луку. Он видел, какие напряжённые отношения между братьями. Ему показалось забавным стравить их между собой.

– Какой приятный у вас был молодой человек, – не удержался от язвительного комментария Кристиано. – И что, Дино согласился?

– Вначале он отпирался, конечно. Сказал, что у группы формат трио и четвёртого туда совершенно незачем запихивать. Но Марко тогда ему ответил: «Давай Антонио уберём? Нафиг нужна эта амёба? С Энрико и их склоками с братцем всяко повеселее будет». А потом взял Дино за руку, стал заглядывать ему в глаза и упрашивать. А Дино его руку своей накрыл, наклонился и говорит: «Ты же знаешь, я ради тебя на всё готов». А потом Марко со мной взглядом встретился и тут же отпрянул от Дино. Я ещё тогда подумала, что как-то странно всё это. А потом я спать пошла. Глаза уже совсем закрывались.

– Видите, как много вы, оказывается, помните, – похвалил Луизу Крис. – А раньше вы замечали такие нежности между Марко и его менеджером?

– Дино всегда очень дрожал над Марко. Иногда мне даже казалось, что чересчур. Хотя он и о Маттео также пёкся.

– Вы хотите сказать, что не знали, что Дино гей, который приставал к вашим парням? – решил пойти напролом Кристиано.

– Что? Дино гей? Нет, я не знала. Думала, что он просто такой заботливый. Хороший администратор типа. Ничего себе, – девушка выглядела озадачено.

– Кто-то ещё из группы знал про желание Марко привлечь в команду Энрико? – быстро спросил Кристиано.

– Думаю, нет. Я точно никому не говорила. Сама только сейчас вспомнила про этот разговор.

– Ладно, вы можете идти, – отпустил её Крис.

 

Глава двадцать четвёртая

– Ну, и что ты думаешь? – поинтересовался он у меня, когда Луиза вышла.

– Мне она больше не кажется подозрительной, – призналась я. – Но вот что касается остальных, то я уже не знаю, что и думать.

– Да уж, – согласился Крис. – В связи с её последними показаниями появилась целая грядка подозреваемых с мотивом. Во-первых, Дино. Если Марко сначала его обнадёжил этими взглядами и рукопожатиями, а потом оттолкнул, то директор вполне мог с катушек съехать от страсти.

Я согласно кивнула.

– Во-вторых, если этот разговор слышал кто-то ещё из группы, то они могли вместе или по отдельности укокошить Марко. Никому из ребят эти нововведения были невыгодны. Давай-ка поговорим с Дино, – подмигнул мне Кристиано.

– Почему вы не сообщили нам о грядущих перестановках в коллективе? – хмуро поинтересовался у директора группы Крис.

– О чём вы? Какие перестановки? – Дино выглядел удивлённым.

– Луиза сказала, что слышала ваш разговор с Марко, где вы согласились выгнать Антонио и принять в группу брата Луки. Вы намеренно скрыли от нас эти сведения? Разве вы не понимаете, что и Луке, и Антонио из-за этого становится выгодна смерть Марко?

– Постойте, постойте! – замахал руками Дино. – Я не собирался делать никаких перестановок. Это же бред.

– Но Марко вы сказали иное, – продолжал настаивать Кристиано.

– Поймите, я же любил его. А это был такой момент. Ну, вы понимаете, – он опустил глаза. – Марко взял меня за руку и так смотрел, что я не смог ему отказать. Я решил, что потом постараюсь отговорить его. Это же глупость какая-то с этим Энрико. И этого никто не слышал, кроме Луизы. Я удивляюсь, как она ещё вспомнила, о чём мы говорили. Она выпила в тот вечер и потом сидела там в полной прострации. Мы даже на миг забыли об её присутствии.

– Вы хотите сказать, что Лука и Антонио с Адрианой вернулись уже после этого? – уточнил Крис.

– Нет, до. Луиза пришла последняя. Но все разбрелись по комнатам. В гостиной были только мы втроём.

– Значит, теоретически кто-то из них мог подслушать вашу беседу, – задумчиво протянул Кристиано.

– Вы думаете, что кто-то услышал и из-за этой глупости решил убить Марко? Господи, зачем же я с ним согласился в тот вечер! – Дино закрыл лицо руками.

– Ну, и чей мотив кажется тебе наиболее весомым? – поинтересовался Крис, когда мы остались одни.

– Даже не знаю, – задумчиво проговорила я. – Если бы Лука услышал такую новость, мне кажется, он бы всех причастных поубивал. Он точно не стал бы работать вместе с братом. А Энрико потом мог бы ещё всем хвастаться, что занял место бездарного братца в группе.

Крис согласно покивал.

– Насчёт Антонио сложно сказать. Он таким индифферентным выглядит. Но, скорее всего, и его бы расстроило увольнение. У Антонио, кстати, у единственного есть какое-никакое алиби на день, когда отравили кольцо. Они всё время были вместе с Адрианой.

– Ну, они и прикрыть друг друга могли или вместе это провернуть.

– Могли, – согласилась я. – А ещё Дино вновь стал вызывать у меня подозрения. Эти его постоянные слёзы смахивают на раскаяние в содеянном, не находишь?

– Мне кажется, он просто гиперэмоциональный, ну, ты понимаешь. Думаю, что с большей долей вероятности наш убийца Лука. Его мотив самый понятный. Ну, или эта парочка Антонио-Адриана. Да в общем-то, и Дино с Луизой мы исключать не можем. Надо бы ещё раз пройтись по мотивам и возможностям каждого из этой пятёрки. Будем надеяться, ответы Энрико что-то прояснят. Пойдём перекусим и обсудим дело, пока ждём известий с Сицилии?

Мы общались и наслаждались кухней в любимом ресторане Криса с отличным панорамным видом на Вечный город.

– Паста просто божественна, – промычала я не в силах оторваться от тарелки.

– Ты перемазалась соусом, – подняв на меня глаза, заметил Крис и, взяв салфетку, потянулся к моим губам.

Это был момент, который мне мучительно захотелось сохранить. Как фотокарточку на память. Чтобы потом серыми питерскими вечерами разглядывать и вновь проживать этот миг во всех деталях. Вспомнить ароматы наших блюд и эту лёгкую, но такую волнительную нотку его парфюма, что временами доносил до меня ветерок. Ощутить нежное тепло октябрьского солнца на своей коже. Снова увидеть перед глазами его мужественное лицо, подсвеченное солнцем, выглядывающим из-за Колизея. И эта его мягкая полуулыбка, адресованная мне. Разве что-то может быть прекраснее? И тут я вспомнила, что это мой последний день в Риме. И я больше никогда не увижу уже ставшее родным для меня лицо. Я почувствовала, как слеза покатилась по моей щеке.

– Ты чего? – не понял он, застыв с салфеткой в руке.

– Гиперэмоциональность, как ты говоришь, – быстро смахнула я непрошеную слезу. – Не обращай внимание. Сегодня вечером у меня самолёт. Я всегда плачу, когда приходится улетать.

– Сегодня? – улыбка на его лице погасла. И мне показалось, что в то же самое время солнце заволокли тучи.

 

Глава двадцать пятая

Трогательный момент был прерван Джованни, внезапно возникшим у нашего столика. Он был весь красный и запыхавшийся.

– Звонят с Сицилии, – выдохнул он, протягивая телефон Крису.

Тот не сразу смог переключиться, но потом понял и схватил трубку.

– Алло! Энрико?! Алло! Вы слышите меня?!

Связь явно была не слишком хорошая. Кристиано вскочил и, прикрывая ладонью трубку, быстро ушёл с террасы, чтобы не беспокоить других посетителей. Я расстроилась, что не смогу услышать разговор.

– Садись, Джованни. Закажи что-нибудь, – предложила я парнишке, глядя, как он переминается с ноги на ногу около стола.

– Спасибо, но мне не по карману обедать в мишленовских ресторанах, – засмущался он.

– Это за счёт комиссара, – подмигнула ему я.

Джованни быстро плюхнулся на соседний стул и заглянул в меню. Но как только он сделал заказ, появился Кристиано.

– Что это ты расселся? – набросился он на своего подчинённого. – Идём убийцу арестовывать.

– Дай мальчику поесть, – вступилась я за тощего Джованни.

– Только быстро, – смилостивился Крис и махнул рукой официанту. – Всё на мой счёт.

Я поспешила за ним к выходу.

– Тебе разве не надо собираться? – хмуро глянул он на меня через плечо.

– У меня ещё есть время, – заверила его я. – Ты расскажешь мне, что сказал Энрико? – я сгорала от нетерпения.

– Скоро всё узнаешь, – не глядя на меня, бросил он.

Я терялась в догадках, откуда эта внезапная перемена в его настроении. Как будто он сердится на меня за то, что я уезжаю.

Когда мы оказались в отделении, то Кристиано первым делом распорядился привести на допрос Адриану.

– Может, попробуем метод «хороший-плохой полицейский»? – предложила я, когда мы подошли к комнате для допросов.

– Не забыла, что ты не полицейский? – холодно поинтересовался у меня Крис.

Я попыталась проникнуть за ним в помещение. Уже при одном взгляде на эту полупустую, залитую мертвенно-бледным светом комнату накатывала депрессия. Кресло, стол, не слишком удобный на вид стул для подозреваемого и зеркало Гезелла во всю стену – вот и весь невесёлый антураж.

– Тебе туда, – остановил он меня, указав на комнату наблюдателя.

Пришлось подчиниться. Я юркнула в полумрак и притаилась за стеклом в ожидании перформанса. Развязка уже совсем близка.

Следом за мной в комнату заскочил Джованни.

– Что-то ты быстро, – удивилась я.

– Потом поем, – махнул рукой он. – Мне позвонили из отделения. До руководства дошли слухи, что мы почти раскрыли дело. Сейчас начнётся шумиха. Мне стоит быть тут, а то комиссар меня потом съест.

Я сочувственно покивала.

Наконец, по ту сторону стекла появилась Адриана.

– Зачем нас держат тут уже который день?! Что за беспредел! – начала она на повышенных тонах, придерживаясь линии: лучшая защита – нападение.

Кристиано, не обратив ни малейшего внимания на её слова, стал зачитывать права. И девушка сразу сникла, съёжилась на своём стуле.

– Вы, может, хотите что-то сказать до того, как будут выдвинуты обвинения? – поинтересовался у неё Крис.

Адриана сидела молча, лишь опустила голову ещё ниже.

– Хорошо. Тогда начну я. Нам удалось установить, что во время гастролей на Сицилии вы не раз встречались с Энрико. Вступив с ним в интимную связь и втеревшись в доверие, вы вынудили его привести вас в лабораторию. Там вы выпытали у него, как создать быстродействующий яд, а затем украли нужные ингредиенты. Отпираться вам уже бесполезно. У нас есть свидетельство Энрико и запись с камер, как вы входите с ним в лабораторию. А в данный момент в вашем номере проходит обыск. Мы же найдём там остатки яда, не так ли?

– Да! Я сделала это! – Адриана вдруг выпрямилась и со злостью уставилась на Кристиано. – Жаль, что раньше не решилась. Он это заслужил.

– И чем же, на ваш взгляд, он так смертельно провинился?

– А вы думаете, Марко был белый и пушистый? Да его все ненавидели. Он решил, что выше всех из-за того, что он солист, и потому что Дино к нему неровно дышит. Вечно издевался над нами. Выискивал больные места и давил на них со всей силы.

– А лично вам он что сделал?

– Да тоже постоянно задевал. Он знал, как я влюблена, но высмеивал наши отношения. Говорил, что Антонио даже не замечает моего присутствия, а я кружу около него как рыбка-прилипала.

– А это было не так?

– Нет! – истерично выкрикнула Адриана. – Он по-своему любит меня. Я докажу ему свою преданность, и он поймёт, что я для него та самая.

– Вы поэтому убили Марко? Чтобы показать свою любовь Антонио? – уточнил Крис.

– Не только поэтому. Марко выследил нас с Энрико и угрожал, что всё расскажет Антонио.

– Он вымогал у вас деньги?

– Да если бы. Я бы всё отдала, но он просто без конца намекал на мой грех при всех, а у меня в эти моменты всё холодело внутри. А наедине он настойчиво повторял мне, что выберет подходящий момент и расскажет Антонио всю правду. Это ожидание казни было невыносимо.

– Почему вы сами не признались своему парню?

– Он бы никогда не простил меня. Я же не могла сказать Антонио, что изменила только чтобы заполучить яд и убить этого гада Марко ради нашего счастья.

– Почему вы не убили Марко сразу как получили яд?

– Решиться на убийство оказалось не так-то просто. Но потом я подслушала, что они с Дино хотят взять Энрико на место Антонио, и это стало последней каплей.

 

Глава двадцать шестая

– Вы хотите сказать, что Антонио ничего не знал? Но вы же оба подтвердили, что были вместе тем вечером, когда в кольцо подложили яд. Значит, вы действовали с ним сообща. Может, это он склонил вас к этому преступлению?

– Нет! Клянусь вам! Он ничего не знал! – она порывисто прижала руки к груди. – Это я убедила его, что лучше сказать, якобы мы не расставались в тот вечер. Мы действительно сначала вместе осматривали достопримечательности, но он, как я и надеялась, быстро от них устал. Тогда я предложила ему подождать в кафе, пока я осмотрю остальное без него. Я быстро наведалась к антиквару и вернулась к Антонио. Он ничего не заподозрил.

Кристиано повернулся и посмотрел на меня в упор через стекло.

– Зайди ко мне.

Я рванула к выходу, но Джованни мягко остановил меня:

– Это он мне.

– Проводи девушку, – попросил Кристиано, как только инспектор вошёл в комнату. – Ей нужно подписать признательные показания, и пусть там уже оформляют. Потом пригласи ко мне Антонио.

Адриана, которая уже покорно встала и направилась за Джованни, вдруг развернулась и подлетела к Крису.

– Вы же увидите его? Пожалуйста, скажите, что мне жаль, и что я люблю его, – быстро проговорила девушка, еле сдерживая рыдания.

– Я всё скажу, не волнуйтесь, – Крис встал и мягко погладил её по плечу.

Джованни и Адриана вышли. Кристиано вернулся за стол. На его лице я не заметила радости от того, что дело закрыто. Мне показалось, что он опечален судьбой юной девушки.

В помещении появился Антонио. Крис сообщил ему о произошедшем, избегая упоминая интимной связи между Адрианой и Энрико.

– Зачем она это сделала?! – Антонио закрыл лицо руками.

Я впервые увидела эмоции на лице этого молодого человека. Адриана была права – он испытывает к ней чувства, хоть и не показывал этого ранее.

– Она хотела избавить вас от несносного Марко, – пояснил Кристиано. – Так она показывала свою любовь.

– Я могу увидеть её? – глухо проговорил Антонио.

– Пока нет. Вам стоит подыскать ей хорошего адвоката, а он уже постарается организовать вам свидание.

Парень кивнул и нетвёрдой походкой покинул кабинет.

Я увидела, что Крис тоже выходит, и поспешила ему навстречу.

– Ты не думаешь, что Адриане нужно психиатрическое освидетельствование? Это было преступление на почве страсти.

– Любовь – это не сумасшествие. Хотя чувства часто и лишают нас разума, но, к сожалению, не являются оправданием для суда. Лучше вообще не влюбляться, от этого одни беды, – мрачно заметил он.

«Похоже, в прошлом кто-то сильно обидел моего мальчика», – подумала я, глядя на него.

– Мне уже пора, – напомнила я. – Давай прощаться.

Я порывисто обняла его, не обращая внимание на снующих по коридору людей, но он отстранился.

– Не здесь. Давай выйдем на улицу.

Но стоило сделать шаг за порог отделения, как к нам выдвинулась многочисленная группа людей с камерами и микрофонами.

– О, нет! – простонал Крис.

И в следующее мгновение папарацци, оттеснив меня, окружили его плотным кольцом.

– Комиссар Романо, скажите, вы уже вычислили убийцу солиста группы Il cielo? – фигуристая журналистка, подоспевшая первой, тыкала микрофоном ему в лицо.

Крис беспомощно посмотрел на меня, но уже в следующую секунду с обворожительной улыбкой начал рассказывать в камеру об успехах в расследовании.

Я, вздохнув, побрела прочь.

В номере по привычке первым делом включила телевизор и сразу увидела невозможно красивого Кристиано, который продолжал отвечать на вопросы журналистов в прямом эфире. Чувствуя подступающие слёзы, я тут же выключила телек и остервенело стала собираться.

Я была почти готова, когда в дверь постучали. На пороге стоял Крис.

– Зачем ты здесь? – ахнула я. – У тебя же там масса дел.

– Решил лично убедиться, что ты уехала. А то ещё появишься завтра на моём пороге с новым трупом.

Отстранив меня, он деловито вошёл в комнату, подхватил мой как всегда неподъёмный чемодан и зашагал с ним на выход. Я покорно засеменила следом.

Меня так ошеломило его внезапное появление, что я не знала, что сказать. Так мы и ехали молча до самого аэропорта.

Он остановил свой «Камаро» напротив входа, и я приготовилась прощаться с моим комиссаром.

– Что ты там застыла? Пошли.

– Здесь же нельзя оставлять машины?

– Мне можно, – усмехнулся он и решительно вошёл в здание аэропорта.

Он безропотно и так же молча отстоял со мной очередь на регистрацию. Его телефон разрывался всю дорогу, но он выключил звук и не отвечал на звонки.

Наконец, сдав чемодан и получив посадочный талон, я поняла, что вот теперь-то точно всё. Сейчас он попрощается, и я больше никогда его не увижу. И тут меня прорвало. Я начала что-то быстро-быстро говорить. Несла какую-то околесицу, боясь, что как только я замолчу, он уйдёт. Мой монолог уже смахивал на бред психбольного, и мысленно я молила его прервать меня, так как самостоятельно заткнуться у меня не получалось. Но он стоял там, подле меня, посреди зала, переполненного народом, и слушал весь этот бред крайне внимательно. Людской поток покорно обтекал нас.

Вдруг он взял в руки моё лицо, наклонился и поцеловал. Я закрыла глаза и больше не слышала гул толпы, только оглушительное биение своего сердца. Ощущала вкус его губ и аромат свежести, исходящий от него и сводящий меня с ума. Мне показалось, что прошла вечность, прежде чем он отпустил меня.

– Прощай, Ника.

Он развернулся и быстро пошёл к выходу. Через мгновение его силуэт затерялся в толпе…