Без Бога Русская поэзия мертва

 

        Недавно в журнале «Новая Литература» была опубликована новая поэтическая книга Николая Полотнянко «Сказания земли Синбирской», довольно необычное для нашего времени произведение, состоящее из четырнадцати сказов-глав из жизни Симбирско-Ульяновского края, начиная с середины семнадцатого века, Она была написана автором для того, чтобы привлечь читателей к познанию истории родного края, где в течение почти четырёх веков, после начала заселения его русскими людьми, происходили события, оказавшие существенное влияние на весь ход российской истории. Это – и культурное освоение Дикого поля, совместно с народами Среднего Поволжья, и церковный раскол, и крестьянские восстания С.Т. Разина и Е.И. Пугачёва, и деятельность первых русских промышленников, и расцвет помещичьей усадебной культуры, давшей России классиков русской литературы Н.М. Карамзина, И.И. Дмитриева и И.А. Гончарова.

 

Свободный журналист Марина Изварина встретилась с автором книги и задала ему несколько вопросов

М.И. Опубликовать книгу сейчас – это большая удача, как вам это удалось?

Н.П. В мире больше умных и приличных людей, чем принято так считать. Моей удачей была встреча с умными и талантливым интернет-издателем Игорем Якушко, редактором сайта «Новая Литература». Я предложил ему свою книгу «Сказания земли Симбирской», и вскоре она была опубликована.

М.И. Я хорошо знакома с вашей книгой, и она мне показалась совершенно иной, чем то, что сейчас печатается на бумаге и в Интернете, то есть н-а-с-т-о-я-щ-е-й, какой была всегда поэзия классического стиля и духа.

Н.П. Не смею оценивать, как это у меня получилось на деле, но в создании этой книги я пытался идти тропой Пушкина, которую он осознано начал торить после общения с Богом («Пророк»). Эта святая для России поэтическая   тропа была продолжена Лермонтовым, Некрасовым, Тютчевым… до Блока, включительно  («Когда в траве, сырой и ржавой…»). Затем настал век безбожия, связь с Богом как «источником лиризма» (Н.Гоголь) была утрачена, поэзия пошлела, чем дальше, тем больше, и сейчас представляет собой «Поле умирающего Слова». Бог, конечно, не покинул Россию, но он наказал её за всемирную гордыню коммунизма, пока ещё не отъёмом всего  творческого разума, но лишил животворящего духа творчества поэзию русского народа. И эта угроза стократ опаснее, чем бандеровщина, от которой Россия старается излечить Украину. Речь идёт о болезненном поражении Русского духа ПОШЛОСТЬЮ. России грозит реальная опасность лишиться своей животворящей поэтической силы из-за утраты связи с прошлым (Пушкин) и небесным будущим (Бог). Что это вполне возможно, подтверждается негативным состоянием культуры  и тем убийственным фактом, что за последние тридцать лет в стране не создано ни одной поэмы, ни одной пьесы, ни одного романа, равного по художественному значению произведениям, возникшим в первые двадцать лет советской власти. Поэзия по инерции просуществовала почти век, на подсосе у классической традиции, и в наши дни, увы, стала примером, которым некоторые аргументируют неизбежность распада русской культуры  на противоречащие друг с другом фрагменты.

М.И.Знаете, я давно заметила, что о русской поэзии перестали говорить в СМИ, но поэзия всегда была сердцевиной русской духовной культуры.

Н.П. Перестали говорить, значит, нет предмета для разговора – поэзии  пушкинского толка. Сейчас и сама русская культура, куда-то подевалась. За какие ценности идет, в таком случае, война на Украине?..

М.И. Как такое, возможно, что потерялась?.. Культура народа первична по отношению к государству, это же азбучная истина. Без культуры государство существовать не может. А у нас культуру как основание государства превратили в надстройку, вот такие сапоги всмятку…

Н.П. Тут вы, Марина, угодили в самую точку! Но о первородстве культуры помалкивают, ещё и потому, что это уравнивает её по значению в жизни народа с государством, которое олицетворяется в народном сознании только с правящими лидерами. Пушкин по своему державному значению для России всегда выше, чем все Рюриковичи и Романовы. Я уже говорил, что для спасения России нужно, чтобы каждый гражданин был воспитан на творчестве поэта и его трагической судьбе.  В России много людей, которые испытывают такие же чувства, и думают так же как ваш собеседник, но сейчас русская литература пушкинского толка изводится из народа политикой переформатирования человека на сугубо практический лад, без всяких оглядок на его Божественную сущность, которая проявляется наглядней всего в литературе. Для многих давно стало ясно, что «русский век вышел из суставов» не сам по себе. Нет, ему духовные суставы вывернули, вырвали, искорёжили не какие-то мифические силы зла, а обычные люди, заражённые креативностью, которые занимают ключевые позиции в культуре, и, я в этом уверен, внушают первым лицам государства мысль о переформатировании русской культуры в идеологическую подпорку государства.  Мало кто понимает, что Пушкин – это вечнозелёное плодоносящее  древо русской культуры. И я льщу себя надеждой, что в своих «Сказаниях…» мне удалось продолжить пушкинскую тропу к Богу.

 

Русский дух и русская поэзия

 

У каждого человека есть душа, вполне реальная, но неуловимая субстанция, которая определяет его сопричастность к божественной сущности. Нечто подобное присутствует и во всём народе. У него тоже есть своя частица божественная сущность, то есть то, что называют душой народа, обладающая только ему присущими особенностями, которые проявляются в его духовной культуре. Эта  своеобычность возникла в незапамятные времена, и сохранилась заметнее всего в творчестве как зримое и чувственное проявление народного духа.

О Русском духе как явлении, пронизывающем все стороны и смыслы русского бытия на всём протяжении истории России, в последние три десятка лет  не слышно. Разрушение СССР привело русский народ к катастрофическому духовному обнищанию, и особенно губительно это сказалось на поэзии. С одной стороны «свобода печати» способствовала появлению множества ничтожных и пошлых стихотворных публикаций,  С другой стороны – настоящей поэзии Русского духа была объявлена война либералами, захватившими издательства и журналы. И эта поддерживаемая властью политика по вытеснению всего святого и русского из духовного сознания россиян привела к значительному омертвлению  всего живого и творческого, что из века питало силы народа в годины войн и социальных потрясений.

Сегодня никто из русских, стоя в сердце Москвы на Красной площади, не сможет, не поперхнувшись, повторить слова А.С. Пушкина: «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет!» Из Москвы русский дух повыветрился ещё в советские времена, а в последние тридцать лет, в ней восторжествовал дух наживы и бессердечия самого наглого толка. Спрашивается, куда же подевался  русский дух?.. И этот вопрос нам не в новинку, еще Ф. Тютчев задавался им в стихотворении «Наш век»:

 

Не плоть, а дух растлился в наши дни,
И человек отчаянно тоскует…

 

И поэт даёт на него четкий ответ: дух растлился, то есть исчез, и сила воздействия поэтического тютчевского утверждения такова, что читатели, без сомнения, верят, что так оно и есть на самом деле, что человек сознает безвозвратную утрату высшего смысла человеческой жизни, и испытывает от этого невыносимые нравственные мучения:

 

Он к свету рвется из ночной тени.
И, свет обретши, ропщет и бунтует.

Безверием палим и иссушен,
Невыносимое он днесь выносит…
И сознает свою погибель он,
И жаждет веры… но о ней не просит…

Не скажет ввек, с молитвой и слезой,
Как ни скорбит перед замкнутой дверью:
«Впусти меня!- Я верю, боже мой!
Приди на помощь моему неверью!..»

 

Мне думается, что поэт допустил в стихотворении некоторое смешение понятий, и речь в нём и дёт не о Божьем духе, но о духе человеческом, духе страстном, легко подверженном всякого рода соблазнам. Мы же пытаемся рассуждать о Духе, который чужд всякой страстности и, конечно, растлиться не может. Он наполняет жизнь народа и духоподъёмным содержанием, и всего отчётливее это проявляется в русской поэзии, но, будучи не востребованным, отдаляется от человека, пока тот не осознает глубину своего падения и духовно не возродится для новой жизни.

 

История сохранила для нас примеры возлёта Русского духа. Это –

Куликовская битва, сражение при Бородино, войны и труды за воплощение в жизнь идеи коммунизма, которые были апофеозом торжества Русского духа над силами мирового зла. Но начавшееся после смерти Сталина загнивание верхушки компартии, привело к тому, что Божий дух стал отдаляться от народа-победителя, и, вместе с ним, стал исчезать Русский дух. Сейчас он сохранился как тень от былого величия русского народа в русской поэзия, начиная со «Слова о полку Игореве» до поэтов Великой Отечественной войны, поскольку она есть порождение Русского духа, ибо еще Н. Гоголь впервые отметил, что источником лиризма  русской поэзии является Бог во всей своей триединой полноте. Что это так, доказывает Г. Державин в своём гимне-поэме «Бог» и, конечно, А.Пушкин, чей «Пророк»

есть образец божественной простоты и величия.

 

Какая грусть поэтом быть заката

Страны и унижения святынь!

Следы необратимого распада

Видны на всём, куда свой взгляд ни кинь.

Давным-давно мы тлеем — не горим.

И жаркие мечты о вольности чуть живы.

Иссякли благородные порывы.

Мы слову чести верность не храним.

 

В нас пушкинского так ничтожно мало.

Он был от солнца, мы — от полутьмы.

Наш порох отсырел, и нет запала,

И цели нет, куда б стремились мы.

Но Пушкин с нами. На исток дорог

Он возвращает Русь в пророческом прозрении.

Пока с народом здравый смысл и Бог,

То есть всегда надежда на Спасение.

Н.П.

Пока с народом здравый смысл и Бог, но надолго ли?..

 

 

 

Заметки о значении Пушкина в  русской поэзии

 

Слова, покоящиеся в словарях, находятся в нейтральном как бы дремлющем  состоянии. Он и не живы, и не мертвы до тех пор, пока не станут письменной или устной речью, в которой проявлются в виде звуков или письменных знаков. Человек, используя слова, придаёт им нужный ему смысл. Самыми высокими обрацами человеческой речи всегда считалась поэзия классиков русской литературы, которая была востребована всеми общественными классами как дореволюционной России, так и Советского государства.    Особенно ярко и зримо это проявилось в период между революцией и Великой Отечественной войной, когда прозошла Культурная революция и духовными нравственными  учителями молодежи стали не религиозные служители, а русские классические и следовавшие классической традиции советские писатели. Воспитанное ими поколение советских людей победило в Великой Отечественной войне, построило социалистическое общество и… за очень небольшой отрезок времени утратило почти все достигнутые нравственные и экономические  достижения. И это не могло ни оказать губительного влияния на русскую поэзию.

Сейчас многие говорят об упадке русской русской литературы, не замечая очевидного, что «пал» сам писатель, то есть утратил  «духовный возлёт» и творческий потенциал, которые побуждали его на создание художественных произведений, в коих не только бы отражалась современная жизнь народа, но и создавались бы реальные и зовущие к свершениям черты будущего. Писатели превратились в заурядных литературных подёнщиков, не спосбных писать «для себя» ( А. Пушкин), то есть по зову сердца и творческому предназначению.  Большой вины, кроме ленности мысли, в этом нет, и упрекать их в этом вряд ли стоит, потому что почти весь прошлый век писатели  были заняты художественным обслуживанием народа социалстическим реализмом и , надо сказать, создали немало достойных художественных произведений. И это случалось, потому что в своей работе они опирались на русскую классику, инерционный посыл которой  был столь могуч, что и сегодня писатели ощущют его влиянье на свои произведения.  И в наши дни многие писатели в качестве образцов для подражания выбирают классиков, но далеко не все понимают, что для создания произведения достойного  уровня, они  должны восприять главную духовную ценность русской культуры  – распятого Бога. Требование почти невозможное, поскольку влияние современной лжекультуры на писателей столь велико, что они отравленны ей до мозга костей, и для них признать идеалом Иисуса Христа значило бы отречения от идеала прогресса, этой самой пустой цели всемирного человечества.

Часто говорят, что литература в России больше, чем литература, что она и философия,  и  социология и тд. Но русскую литературу, в первую очередь поэзию, а мы говорим только про неё, всегда нужно рассмативать в её Божественном  контексте, о чем впервые сказал Н. Гоголь. Бог для русского поэта был и остаётся всегда источником лиризма самой высокой духовной пробы (Г.Державин, «Бог», А. Пушкин, «Пророк») и оставлся таковым до революции (А. Блок, «В белом венчике из роз – впереди—Исус Христос»). И сейчас у русской пэзии нет другого пути к возрождению как вернуться к своему первоисточнику, к Богу.

Это уже и происходит, но почти всегда каким-то нелепым иногда даже кощунственным образом, потому что  великое множество стихотворцев лишены поэтического дара, и сбивают с правильного пути талантливую молодёжь, которая не знает, что Бог сам выберет того, кого сочтёт нужным приблизить к пониманию Красоты.  В этом, пожалуй и заключается ответ на вопрос, откуда берутся поэты.

Однако в  современной поэзии не редкость низведение Бога до нелепого с ним панибратства, и этим грешат даже известные поэты, отчего их стихи приобретают унылую ущербность, что на руку русскоязычным литераторам, вещающим об упадке и духовном разложении русского народа.

Меня печалит вид твой грустный,
Какой нуждою ты тесним?”
И человек сказал: “Я – русский”,
И Бог заплакал вместе с ним. (Н.А. Зиновьев)

Речь здесь, конечно, идёт не о Боге, а о «боженьке», который еще существует в сознании части народа, наряду с «анчутками»,  «лешими» и «домовыми», но поэт вряд ли  понимает, куда его занесло течение мысли, не обременённой ответственностью за каждое произнесённое слово.

Поэт – это странный для окружающих его сограждан человек, который обладает даром прозревать суть вещей и событий, и говорить об этом всем людям , из которых слышат и понимают его лишь очень немногие. Свой поэтический Дар поэт получает от Бога. Думаю, что дар этот равновелик для всех отмеченных им людей, и неизмерим в земных масштабах, поскольку Бог человеку даёт нечто такое, что не может быть понято и описано ни научным, ни каким-то иным способом. Бог насыщает избранных им человеков Божественною способностью преображать мертвые слова в живые, но только от человека зависит, как он ею распрядится.

Поэтический дар даётся человеку как его предназначение в жизни, которое он должен исполнить в той мере, в которой ему позволяет здоровье, жизненные условия, образование, характер. И это предназначение состоит в степени его приближения к овладению главной загадки  бытия – С Л О В А, котроым Б О Г сотворил всё живое, в той части, в коей это доступно человеку, имея ввиду его тварную природу. Божьим даром словА  поэта имеют проникающую в сознание читателя животворящую силу преображения  вымысла не в пошлую реальность, но в лучших своих образцах –  в  духоподъёмную мощь, питающую душу человека радостью жизни от соприкосновения с Красотой, которая, по выражению Ф. Достоевского «спасёт мир». Великие слова, но кто из современных поэтов понимает заложенный в них глубочайший вселенский смысл?..  Красота  спасёт мир и человека не для вечности, но для их жизни, поскольку она есть животворящая сила Бога, которая преображает мёртвое в живое.  И всё это должно быть предметом постоянных размышлений  для поэта, из которых возникает реальность духовного бытия поэта, где независимо от его разума, выкристализовываются слова пронизанные светом Истины.

В полной мере это было дано Богом только Пушкину. Бог создал его для России как духовную опору русского народа, по своей животворящей силе, не уступающей Богоносному Сергию Радонежскому. И для духовного оздоровления самих себя русским поэтам  сначала надо увидеть Пушкина не в прошлом, но впереди, поскольку он и сегодня «живее всех живых»  нашего почти безнадёжного времени.

* * *

Все формы и все смыслы бытия

Есть образцы законченного дела.

Но эволюции эдемская змея,

Не ведает в развитии предела.

И по науке якобы возник

Мой предок от какой-то обезьяны.

Выходит, что Господь наш мир воздвиг,

Не избежав ошибок и изъянов?..

 

Что в чём-то выше Бога человек,

А если взять земное, то и лучше?..

Прогресс наглел, и в двадцать первый век,

Он впёрся, подчинив умы и души.

Рассматривая мир как механизм,

Во всем ища конкретные начала,

Он позабыл, что появилась жизнь,

Когда Господне Слово прозвучало.

 

Что всё, в мгновенье созданное Им,

Превыше человеческого знанья.

И Слово между мёртвым и живым

Есть вечная основа мирозданья.

Н.П.

 

Есть слово, и есть Слово

 

Есть слово, и есть Слово. Большинство пушкинских творений написаны Словом. Почти вся русская советская  поэзия написана словами. Поэзия наших дней представляет собой жалкое зрелище. Усреднённый Поэт начала 21-го века кое-как рифмует пустоты. Поэтической критики нет и в помине. Всё это кричащие симптомы духовного оскудения России, что Время, которое движется  только на зов будущего, к идеалу, уже четверть века, как впало в пошлое  коловращение, и это может закончиться вполне возможной гибелью русской цивилизации.

Оживить Россию смогут только революционные преобразования, но им, как правило, предшествует духовный подъём в обществе, вызванный мощным посылом будущего, который способствует появлению поэта-предвестника неизбежного и оздоровляющего народ катаклизма. Но что это за поэт?..  Откуда он почерпнёт силы для возлёта, когда ему явится Слово пророческого звучания и смысла, подобное по мощи и красоте Слову пушкинского «Пророка? Да и возможно ли такое чудо сегодня?..

Человек создан Словом по образу и подобию Божию. Следовательно, каждый из людей имеет в себе частичку этого Слова, и она есть не что иное, как его Душа. Но  она ешё и мысль, и красота, то есть поэзия, которая возникает в Поэте по счастливому сосредоточению в нём частички животворящего Слова. И сам он в момент творческого озарения становится совершенным органом, который транслирует божественную речь, облекая её при этом в стихотворную форму.

Частичка Слова Божьего пробуждается в Поэте далеко не сразу с его рождением. Для того, чтобы она ожила и обрела способность к самонасыщению поэтическим веществом, Поэт должен образовать себя знанием классики, родного языка, истории, пылать негасимой любовью к Правде и Красоте и жить в своём народе. Последнее жизненно важно, поскольку поэт не может существовать вне пространства своего народа. Конечно, он может писать стихи, но они никогда не станут подлинной поэзией, ибо всё в них безжизненно и заёмно, потому что вышло не из души   коренного  народа, а из головы, пусть даже талантливого, стихотворца иной культуры.

Когда же в Поэте произойдёт достаточное накопление поэтического вещества, которое следует понимать как особое состояние Души, объятой пламенем благодатного огня Слова, то рождается Поэзия – самая своевольная стихия Духа, где переплетены Божественное и человеческое, иррациональное и рациональное. И всё это, от стихозачатия до явления законченного стихотворения, есть целостный процесс, который невозможно  подвергнуть точному анализу, но можно попытаться описать его в виде схематичного наброска.

Для этого надо согласиться с тем, что невозможно написать стихотворения уровня русского классика путём даже самого тщательного подбора слов. И дело тут не в том, что ЭВМ не совладеет с этой задачей. Она её решит только в том случае, если у неё самой возникнет Душа. Только она способна побудить к действию частичку Слова, чьи творческие возможности несоизмеримо больше и разнообразнее человеческих, сделать подсказку истомлённому безмолвием Поэту всего лишь одной строкой, чтобы он подхватил её и развил  дарованную ему поэтическую мысль до логического завершения форме стихотворения или поэмы.

В другом, более редком случае, стихотворение может явиться как свиток, который разворачивается строка за строкой, только успевай записывать. Поэт, пламенея восторгом, спешит сохранить дарованный ему шедевр, в эти мгновения его нельзя ни в коем случае отвлекать, но если это случится, то могут пройти годы, прежде чем Слово сжалится над ним и продиктует недописанные строчки. И это обстоятельство убеждает в том, что Слово первично по отношению к мысли Поэта, оно уже всегда существовало в том виде, каком необходимо для данной строки и художественного произведения в целом и было вызвано к поэтической жизни силой неведомых обстоятельств.

Конечно, поэзия возникает в результате соединении Слова и Поэта, но кто из них играет ведущую роль решить трудно тому, кто в этом процессе не задействован. Поэт же всегда скажет, что его лучшие стихи возникли сами собой, а он их просто записал под чью-то диктовку.

«… Но для народа своего

В душе всегда имею слово.

Оно всегда взойти готово,

Хоть я не сеял ничего.

Был занят этим русский гений,

Соратник пушкинских прозрений,

А я лишь вымолвлю его».

Н. П.