Исследователи литературы разных эпох и стран ломали голову над вопросом: что же так объединяет этих прославленных мыслителей? Произведения Достоевского читают и анализируют по всему миру; также и философию Ф.Ницше изучают вне времени и отдельных государств. С ними можно соглашаться или спорить, но идеи Достоевского и Ницше не могут оставаться незамеченными.
Идея сверхчеловека в нашем сознании принадлежит Ницше и напрямую связана с ним, а вот Достоевский, согласно расхожему мнению, предугадал в своё время развитие философской мысли и написал предостережение в виде романа “Преступление и наказание”. Об этом и пойдёт речь в этой статье, однако для начала необходимо обратиться к фигурам писателя и философа.
Прежде всего, Достоевского увлекал анализ человеческой натуры, писатель воспринимал человека центром бытия, его целью. По сравнению с другими русскими писателями Достоевский практически не описывает природу, архитектуру, время года. Он отдаёт предпочтение описанию, причём внутреннему описанию, каждого человека. Писатель в полной мере занимается “диалектикой души”, как это называл Л.Толстой. Об этой специфической черте творчества Ф.Достоевского рассуждал Н.Бердяев в “Миросозерцании Достоевского”: “B пoглoщeннocти Дocтоeвcкoгo чeлoвeкoм ecть иccтyплeннocть и иcключитeльнocть. Чeлoвeк нe ecть для нeгo явлeниe пpиpoднoгo миpa, нe ecть oднo из явлeний в pядy дpyгиx, хотя бы и выcшее. Чeлoвeк — микpoкocм, цeнтp бытия, coлнцe, вoкpyг кoтopoгo вce вpaщaeтcя. Bce в чeлoвeкe и для чeлoвeкa. B чeлoвeкe — зaгaдкa миpoвoй жизни.” Описания внешности нужны в первую очередь не для создания картины, портрета героя, а для исключительного понимания его переживаний и мыслей, а также, конечно, надежд. И вообще описание окружающего мира часто довольно тёмно и мерзко. Город в романах Достоевского – это грязное, депрессивное место, сподвигающее к внутренней драме и тяжёлым переживаниям. Именно поэтому мы и считаем Ф.Достоевского писателем-психологом, пожалуй, первым в русской литературе.
Кроме того, Ф.Достоевского можно считать в определённой степени целителем общества. Ведь чтобы вылечить общество от какого-либо порока, необходимо предложить своё решение проблемы.
“Мы вовсе не врачи — мы боль” – знаменитая цитата А.Герцена, которой следовали многие русские писатели. Заболевание необходимо обозначить, а рецепт на лекарства выпишут в другом месте. Так действовали и И.Гончаров, и М.Лермонтов, и И.Тургенев, и А.Чехов, и А.Островский да и многие другие. Но иной подход изложил Ф.Достоевский. Достоевский даёт в своих произведения определённые советы, как необходимо жить для достижения духовных высот. Он не знает порой к чему эти рецепты “нравственного здоровья” приведут, именно поэтому финал “Преступления и наказания” открытый. Тут уже должен представить свою жизненную картину читатель. Достоевский – писатель идейный, с глубоко укоренившимся мировоззрением. В этом заключается одна из особенностей его произведений; их довольно трудно просто читать (для удовольствия или новых знаний), Достоевский буквально въедается в читателя со своим взглядом на жизнь, в особенности на человеческие страдания. Ф.М.Достоевский весьма категоричен.
Достоевский удивлялся многим человеческим действиям, идущим вразрез с моральными представлениями, он пытался объяснить, как человек остаётся духовной личностью вне человеческого душевного облика, по крайней мере, как мы этот облик себе представляем. Ведь если перед нами, например, будет стоять выбор, кого пригласить в гости: убийцу или вполне законопослушного человека, то мы явственно сделаем выбор в пользу второго. Но отчего тогда в романе “Преступление и наказания” и писатель, а вместе с ним и читатель непременно симпатизируют Родиону Романычу, а Лужиным брезгают? Пётр Лужин всё-же не совершал преступление, не убивал человека. Он вполне денежно обеспечен, одет, обут, не помышляет о каких-либо злодеяниях, его принимают за почтенного, достойного господина. А мы, читатели, непременно, из раза в раз жалеем Раскольникова и презираем Лужина. Кроме того, рассуждая в простой человеческой парадигме, кажется, что-же можно сделать хуже, чем убить ближнего, а ведь Раскольников убил сразу нескольких. Но для Достоевского главное – внутренний духовный потенциал, которым Раскольников обладает, а Лужин – совершенно нет. В нём не просыпаются светлые чувства, он слеп к желанию помочь ближним, а Раскольников жертвует последними деньгами ради малознакомой семьи Мармеладова. Родион не может заглушить в себе голос истины, он не живёт – он мучается. Мучение для Достоевского – крайне важная деталь жизни, без которой невозможно духовно прозреть. Мучения, терзания и смиренное их принятие для Ф.Достоевского являются чем-то возвышенным и искупляющим все грехи и ошибки. Как бы человек не пал низко, для писателя он не погиб, он может воспарить. Но если в личности нет внутреннего потенциала, то это падшее существо, которое, как бы ни жило, не сможет прийти к истине. Таким в романе предстаёт Лужин, обладающий множеством противных черт: скупость, высокомерие, жадность. Ему не доставляет труда соврать, и хотя он не совершил нечто ужасное, как, например, Раскольников или Соня, но этим то он и противен автору. Пётр Петрович и Свидригайлов живут не в самом высоком Петербургском обществе, но в весьма достойном и состоятельным. Они не идут на унижения ради куска хлеба, не голодают, не живут в комнатушке, напоминающей гроб, не имеют мучительной болезни. Именно поэтому Ф.Достоевскому противны эти персонажи. Сочувствует он совершенно иным лицам. Писатель сочувствует обездоленным, брошенным на дорогу судьбы, страждущим, именно их воспевает Достоевский. И этим он напоминает прежнего себя, который с нежностью и симпатией относился к Девушкину, Наташе, героям “Белых ночей”.
Кроме того, Достоевский всегда даёт шанс преступнику, возможность изменения, очищения, искупления. Ему очень близка христианская формула о ежеминутном спасении. Например, всеобще известный фрагмент Евангелия, когда разбойник на кресте раскаивается и просит Иисуса “помянуть его в Царствии Небесном”. Спаситель же, в свою очередь, прощает разбойника и принимает его в раю. Достоевский, как глубоко религиозный человек, воспринимает это буквально и чувственно. Евангелие было его единственной книгой во время нахождения на каторге. И, конечно, это место он знал очень хорошо, Достоевский крайне милосерден и ласков к людям, знает их греховную природу, но стремиться к высшему идеалу. Писатель убеждён, что высоким чувствам и размышлениям найдётся место даже в среде богатой пороками и развратом. Кроме того, Достоевский уверен, что достичь высокой духовности можно, только пройдя сквозь жизненные жернова, в частности, через преступления, горе, потерянность, отчаяние, пороки. Именно такие люди достигают высокой духовности. Это звучит ужасно, однако подтверждается на многих примерах. Подобными вопросами о творчестве Достоевского задаётся и Л.Шестов в книге “Достоевский и Ницше. Апофеоз беспочвенности.” “Ведь недаром же человек провел десятки лет в подполье и каторге, ведь недаром же с ранней юности он не видит света Божьего и знается с Девушкиными, Голядкиными, Наташами, Раскольниковыми, Карамазовыми. Видно, нет иного пути к истине, как через каторгу, подземелье, подполье… Но
разве все пути к истине — подземны? И всякая глубина — подполье? Но о чем же ином, если не об этом, говорят нам сочинения Достоевского?” По мнению Достоевского, люди, живущие в достатке, склонны не замечать духовность и возвышенное целеполагание. Достоевский воспевает бедность и верит в возможность спасения этих людей, их нравственного спасения. Писателя, прежде всего, интересует последний человек. В его творчестве буквально культ бедного, “униженного и оскорблённого” человека, ему Достоевский верит, ему автор сочувствует. В своём первом романе “Бедные люди”, который вызвал восторг в литературном петербургском обществе, писатель изобразил маленького чиновника, таких чиновников, лишённых шансов на успешную дальнейшую карьеру, Н.Гоголь называл “вечными титулярными советниками”. Вообще, влияние Н.Гоголя на молодого писателя было огромным: это и образы, и композиция, и фабула произведения. Макар Девушкин, герой произведения, несомненно, похожий на своего “литературного предка” Башмачкина из гоголевской “Шинели”, является несчастным, которого избегает блистательное столичное общество, пожалуй, и сам он не стремится попадать другим на глаза. Но тем не менее Девушкин сохраняет некоторые прекрасные качества человеческой души. Он остаётся человеком, несмотря на невзгоды. В.Белинский, открывший талант Достоевского Петербургу, обучавший многому молодого писателя, замечал по поводу образа Макара Девушкина: “Чем ограниченнее его ум, чем теснее и грубее его понятия, тем, кажется, шире и деликатнее его сердце; можно сказать, что у него все умственные способности из головы перешли в сердце”. Именно из-за увлечённости Достоевского созерцанием человеческой природы и трудностей, окружающих человека, его первый роман многие литературные критики относили к “социальным произведениям”. Этой точки зрения придерживались В.Белинский и А.Герцен. Они полагали, что это был первый в России “социальный роман”, начавший эпоху ответственных перед обществом поэтов и писателей.
Однако пора перейти от великого русского писателя к великому немецкому философу.
Когда видётся речь о Ф.Ницше, сразу приходит на ум его идея о “сверхчеловеке” и рассуждения философа о господской и рабской морали. Идея сверхчеловека появилась в книге “Так говорил Заратустра”, идея при всей своей сложности весьма понятна и проста. Будущий человек должен во много крат превзойти современного. Это своеобразная теория эволюции для внутреннего мира человека. Ницше говорит о постепенном развитии индивида. Сверхчеловек по Ницше, должен выйти за рамки знакомого нам человеческого сознания и дать науке новый вид разумного существа. Философ уверен в возможности изменения человека, в том числе в отрыве от общества. Этому развитию мешают многочисленные устаревшие, по мнению Ницше, моральные нормы, именно поэтому они должны быть немедленно пересмотрены и изменены. Немецкий философ в первую очередь рассматривает индивидуальное развитие человека, а не общества. Общественную идею Ницше считает устаревшей, как и идею всеобщего равенства, поскольку, по мнению философа, люди обладают разным сознанием морали, которая вырабатывается на протяжении некоторого времени. Это отличие морали проявляется в целях, сверхзадачах человека. Рабская мораль обязывает человека поступать в рамках так называемого “добра”, вне зависимости от личных интересов и выгод индивида, возможно, даже в личный вред ему, а господская мораль сподвигает к движению в своих собственных интересах. Также отличаются и добродетели в представленных видах морали. Покорность, смиренность, скромность, лояльность к общим идеям и целям – черты рабской морали. Устойчивость, сила, правдивость, благородство, непредвзятость, устремлённость к личным задачам – черты морали господ. Ницше приходит к мысли, что слабые пытаются поработить сильных и свободных людей. Однако Ницше считает становление сверхчеловека прежде всего реакционным процессом. Становление это необходимо только для восстановления благородных, достойных черт, которые были уничтожены становлением нового христианского мировоззрения. Теория постоянного возвращения, которую Ницше отчасти позаимствовал у А.Шопенгауэра, которого считал своим наставником в философии, диктовала определённые черты иррационализма, о котором и рассуждал Шопенгауэр. Иррационализм утверждает, что вселенная не постижима разумом и может быть доступна к пониманию только за счёт любой веры. Процесс иррационализма близок скептицизму и нигилизму. Ф.Ницше полагал, что необходимо преодолеть и превозмочь какое-либо верование и прекратить целеполагание, которое Ницше считал бессмысленным. Нигилизм нужен людям на первой стадии становления сверхчеловека для очищения от прежнего мира, убеждений и надежд. Именно поэтому сверхчеловек многими воспринимался и воспринимается как жизненный скептик. Но всё же в контексте разговора о Ницше и русской литературе, прежде всего, хочется вести речь о теории сверхчеловека, быть может, даже в немного искривлённом её понимании, поскольку именно эта идея впоследствии вызывала споры и разногласия.
Хотя Ф.Ницше укоренил в европейской философии термин сверхчеловек только в конце 19 века, но многие писатели уже обращались к этой теме, например, тот же Г.Ибсен в пьесе “Бранд” изобразил очень похожего на сверхчеловека персонажа – Бранда. Дата написания произведения – 1865 год. В это время Ницше был еще совсем неизвестен, а его идеи невостребованны. Однако норвежский драматург создал невероятно сильный образ человека, который преодолевает, превосходит себя, отказывается от обычной жизни ради поиска мироздания. Бранд желал бы пожертвовать и состоянием своего отца и собственным ребёнком. Ему чужды привычные человеческие страхи. Вообще, сверхчеловек – весьма плодотворная тема для размышлений многих авторов. Также и русские писатели разных исторических этапов обращались к своеобразному сверхчеловеку. Многие авторы жили до немецкого философа и просто физически не могли ознакомиться с трудами Фридриха Ницше. Некоторые признаки сверхчеловека можно разглядеть и в Александре Чацком из произведения “Горе от ума” А.Грибоедова. В первую очередь он отказывается от благосостояния, уважения, предпочитая всему этому свою правду. Покорность и лесть презирает – это тоже свойство сверхчеловека. Чацкий – индивидуален, борется за коренные изменения в обществе, за глобальное переформирование нравственных и моральных принципов. Герой весьма решителен и самостоятелен. Он не нуждается в общественном одобрении и участии. Отказывается от смирения, а ведь к этому тоже призывал Ницше. Это совершенно новое понимание жизни, для того времени и общества. Чацкому были не свойственны мысли насильного изменения и даже уничтожения прежнего неправильно развивающегося мира, однако персонаж демонстративно и принципиально объявляет недуги общества, явственно демонстрирует иную линию поведения, выстраивает новую систему моральных приоритетов. Ему “прислуживаться тошно”, он не терпит слепого чинопоклонства, он бунтует против устоявшейся системы. Ницше и его идеи тоже были восприняты как бунтарские, революционные. “Горе от ума” – это, пожалуй, первое произведение русской литературы, в котором встречаются намётки сверхчеловека. В последствии эта тема развивалась. Философ и писатель Шестов в контексте обсуждения образа сверхчеловека вспоминал и “Героя нашего времени”. Шестов говорит о болезни Печорина, однако уверен в том, что подобная болезнь Лермонтову “дороже всякого здоровья”, поскольку прочие персонажи решительно безнадёжны в силу своей ограниченности и предсказуемости. На таком фоне Печорин выглядит благородным и высоким скептиком.“Печорин изображен в романе победителем. Пред ним все, решительно все остальные действующие лица уничтожаются. Нет даже, как в пушкинском «Онегине», Татьяны, которая хоть бы раз за все время напомнила герою, что на свете существует нечто более священное, нежели его, Печорина, воля, что есть долг, идея или что-нибудь в таком роде. На пути своем Печорин встречает силу и хитрость, но и ту, и другую побеждает умом и непреклонностью своего характера. Попробуйте судить Печорина; у него нет никаких недостатков, кроме одного — жестокости. Он смел, благороден, умен, глубок, образован, красив, даже богат (и это — достоинство!), а что касается жестокости, то он, хотя и знает за собою этот порок и говорит о нем часто, но увы! …”
Также можно вспомнить другое произведение русской литературы, в котором представлен неудавшийся сверхчеловек – это чеховская ” Дуэль”. Какая замечательная авторская ирония, какой простой исход конфликта! Ведь фон Корен – типичный сверхчеловек ницшеанского разлива. Он проповедник естественных и точных наук, он является олицетворением чёткости и пунктуальности. А главное – бросает силы на борьбу со злом, как он его понимает. Фон Корен готов пойти на радикальные меры ради улучшения человечества, в голове его копошатся чрезвычайно жестокие мысли, учёный орудует научно-логическим концепциями, близкими к предрассудкам, например, фон Корен полагает, что от “холерной микробы” произойдут другие “развращённые и извращённые субъекты”, потому и необходимо уничтожить всех таких, как Лаевский: “…я бы прошел мимо него, если бы он не был так вреден и опасен. Вредоносность его заключается прежде всего в том, что он имеет успех у женщин и таким образом угрожает иметь потомство, то есть подарить миру дюжину Лаевских, таких же хилых и извращенных, как он сам”. И топить их не жалко, и вообще утопить такого мерзавца – хорошее дело. Хотя, конечно, в первую очередь стоит вести речь о воспитании человека в некоторой среде, о влиянии окружающих на формирование личности, а не о биологической принадлежности к тому или иному роду. Однако если вернуться к тексту “Дуэли”, можно найти и другие громогласные и сокрушительные для оппонентов фразы зоолога.
Сверхчеловек заслуживает всё внимание читателей, ведь он уникален, непостижим. Ницше, основываясь на литературных трудах и размышлениях различных писателей, провозгласил сверхчеловека в философии, и если изначально, в годы жизни немецкого философа мало кто интересовался его работами, то в начале 20-го века популярность его философских размышлений возросла. Появилось ницшеанство, появились сторонники и почитатели теорий.
Многие исследователи как немецкие, так и русские гадали был ли Ницше знаком с творчеством Достоевского до активного начала своей писательско-философской деятельности. Некоторые из литературных критиков полагали, что Ф.Ницше читал все работы Достоевского, включая произведения “Идиот”, “Подросток” и “Братья Карамазовы”, эти книги могли дать богатую пищу для размышлений, однако такая версия не находит должных подтверждений в переписке философа. Существуют сведения об общении Ницше с Г.Брандесом на тему Достоевского. Датский литературовед писал: “Вся его мораль -это то, что вы окрестили моралью рабов”. Ф.Ницше ответил следующее: “Я целиком разделяю ваше мнение о Достоевском; но, с другой стороны, я нахожу в нем ценнейший психологический материал, какой только знаю, – странно, но я ему благодарен, хотя он неизменно противоречит моим самым потаенным инстинктам”. Эти оценки творчества русского писателя немецким философом однозначно показывают, что Ницше знал и разбирался в Достоевском, иначе бы не смог в полной мере судить о его идеях. Но в этой переписке не отмечаются конкретные произведения, с которыми ознакомился Ф.Ницше. О конкретных же работах русского писателя Ницше говорит в другой переписке. В послании к своему другу Генриху Казелицу в 1887 году, когда философу было 43 года, он пишет: “Дорогой друг, у меня болят глаза: простите, если я только открыткой могу выразить Вам свою признательность за письмо и только что полученный перевод Достоевского. Меня радует, что Вы, как я предполагаю, сперва прочли у него то же, что и я, — «Хозяйку». Я в ответ отправляю Вам «Humilies et offenses»(“Униженные и оскорблённые”)” В этот момент, конечно, Ницше был сформировавшимся философом со своей устоявшейся точкой зрения. Уже были написаны книги: “Бог умер”(в 1881 году),“Так говорил Заратустра”(в 1883 году), “По ту сторону добра и зла”(в 1886 году) и некоторые другие. Это значит, что влияние творчества Достоевского на Ницше несколько преувеличено. Что ж, тем интереснее, поскольку это значит, что два великих мыслителя развивались обособленно друг от друга. А ведь они в некотором так близки. Полярны, но близки. Кажется, что может объединять твёрдого христианина и убеждённого атеиста, непоколебимого консерватора и незабвенного либерала? Именно из-за их сильно отличающихся взглядов они и думают о схожем, писатель и философ как бы встречаются на границах мироздания. Их мысль движется далеко вперёд, дальше многих современников, и при этом их идеи абсолютно самостоятельны.
Часто можно услышать, что Достоевский осудил концепцию сверхчеловека, вернее, тогда ещё идея ницшеанского сверхчеловека не разрослась, скорее, вовсе была малоизвестна, но каким-то образом русский писатель почувствовал будущие направления философии и показал судьбу сверхчеловека Раскольникова. Но нет, нет и нет! Ф.М.Достоевский не мог выступить против концепции сверхчеловека, поскольку в своих произведениях он сам её и культивировал, пускай и специфически. Он сам мечтал об изменении рода человеческого, хотя, конечно, видел идеал человека совершенно иначе, нежели сторонники Ницше. Переформирование человеческого внутреннего мира было целью произведений позднего Достоевского. Вспомните тех же братьев Карамазовых. Мы привыкли представлять сверхчеловека сильным, независимым, решительным сушеством, однако Ф.Достоевский выводит новую формулу сверхчеловека – “маленького сверхчеловека”. То есть формулу могущественных последних людей. Такие персонажи живут в нищей обстановке, плохо питаются, неопрятно одеваются, но сохраняют лучшие человеческие качества. Красота их души остаётся прежней. Сверхлюди Достоевского как бы понижаются над обществом, живут намного хуже других и при этом обладают ценнейшими качествами и ясностью сознания. Автор “прощает” своих героев даже после содеянных преступлений. И Раскольников, и Соня оправданы писателем. Он ищет оправданий даже старику Мармеладову. А ведь все эти персонажи сильно грешили. Они вовсе не праведники и проповедники, но герои признают свою испорченность и только так приходят к истине. Через горе, страдание, пьянство, убийство… к другому пониманию сущности вещей. Именно по этой причине, согласно Достоевскому, эти персонажи становятся “маленькими сверхлюдьми”. У Ф.Ницше сверхчеловек является носителем “господской морали”, а у Достоевского – “рабской”. Благородство, честность, сила – с одной стороны, и смирение, слабость, покорность – с другой стороны. Какой же тип сверхчеловека верный и какой ближе читателю? Эти и другие вопросы возникают во время чтения и анализа работ Ф.Ницше и Ф.М.Достоевского.
Использованные материалы:
- “Достоевский и Ницше. Апофеоз беспочвенности.” Л.И.Шестов
- “Теория человекобога у Ф.М.Достоевского и Ф.Ницше.” О.С.Кринжолек
- “Миросозерцание Достоевского” Н.А.Бердяев
- “Философия Ницше сквозь призму отчуждения и свободы человека.”
Ф.Е.Джейранов
- Выбранные места из переписки Ф.Ницше.
- Выбранные места из переписки Ф.М.Достоевского.
- Дневники Ф.М.Достоевского.
- “Достоевский в Германии.” В.В.Дудкин
