Конечно, не всё здесь является вымыслом, и, тем не менее, любые совпадения – случайны.….

1

Сергей Герцев[1] взглянул на часы, увидел, что до начала показа на канале НТВ очередной серии фильма „Невский” остаётся 10 минут, и решил, что на сегодня хватит трудиться над очередным рассказом. Словно соглашаясь с ним, через минуту заиграл свою мелодию смартфон, и на экране высветилось имя Геры, то есть, Георгия Барсова, сокурсника по их  альма матер и многолетнего коллеги по бывшему НИИ, которое два года тому назад тихо угасло, оставшись без финансирования, специалистов и производственных площадей.

– Привет, Сергей! Как жизнь, не слишком молодая?

– Салют, Гера! Пока выживаем, несмотря ни на какие крики „ура!” и вопреки прочим воплям „геть!”.

– Понятно, в общем – по годам и по погоде… А я тебе вот по какому поводу  названиваю. Мне только что из Штатов позвонили мои сокурсники по факультету и спрашивают, а как там наша  альма матер поживает? Мол, до них дошли какие-то смутные слухи, что её прихлопнуть собираются…Ты что-нибудь об этом знаешь?

– Кое-что я слыхивал, но подробностей не знаю, – ответил Сергей. – Думал, что это – выдумки. Но если об академии теперь заговорили уже и за океаном, то надо разобраться, может быть, действительно что-то там стряслось. Я позвоню своим друзьям в Черноморск и наведу справки…

– А ты, вроде бы, и с нынешним ректором альма матер  хорошо знаком, – заметил Гера.

– Да, Михал Михалыча Вороненко знаю ещё с тех времён, когда я в министерстве  работал, – подтвердил Герцев. –  Он в ту пору в академии был проректором по научной работе, у меня и номера обоих его мобильников записаны, где-то на промокашке, но  ему я позвоню после того, как со своими  „черноморцами” поговорю. Всё, что узнаю, Гера, я тебе сразу же расскажу…

…Двадцать лет тому назад, в министерстве, Сергей Герцев был начальником отдела научно-технического развития. Отвечал он за организацию и проведение научно-исследовательских работ в НИИ отрасли, а Черноморская национальная академия информсетей имени Б.С.Якоби[2] выполняла для министерства несколько НИР по вопросам эффективного использования радиочастотного спектра в сетях мобильной связи.

Михаил Михайлович гостем в кабинете Герцева был частым, и даже очень,  особенно после приёмки НИР, выполненных академией: ведь теперь ему предстояла не менее трудная работа – вышибать из министерства заработанные деньги.

А в ту пору дело это было совсем непростое: в стране недавно ликвидировали отраслевые фонды[3], из которых финансировались работы отраслевых НИИ, появилось и становилось на ноги государственное казначейство, крохотные расходы на отраслевую науку стали закладывать в госбюджет. Теперь за своими законными деньгами приходилось лично тащиться на улицу Бастионную, с шампанским и коробкой конфет „Вечiрнiй Киῖв”. Но  вскоре, в госказначействе, войдя во вкус, Герцеву и Валентине, его заместительнице, уже стали прозрачно намекать, что таких „угощений”  совсем маловато для „для решения вопроса”.

Однажды, когда Вороненко за деньгами появился в министерстве уже в третий раз за декаду, Герцев не выдержал и раздражённо сказал ему:

– Михаил Михайлович! Ну, что я могу сделать? Да, министерство должно было выплатить вашей академии деньги ещё два месяца назад! К сожалению, наш главбух, руководствуясь принципом „А я за вас свою работу делать не собираюсь!”, вышибать из казначейства  бюджетные башли отсылает нас с Валентиной. На Бастионной же надо „дать на лапу” пану Фишкину, это начальник отдела в управлении обслуживания распорядителей бюджетных средств. Так что? Мне свои деньги на это выкладывать? А в структуре моей зарплаты, пардоньте, нет такого пункта, как „надбавка за особливi та спецiальнi умови керування процессом фiнансування науково-дослiдних робiт”[4]!

Он умолк, уже пожалев, что сказал больше, чем хотел. На минуту в кабинете воцарилось тягостное молчание, в которое врывалось разноголосое автомобильное бибикание на Крещатике.

– Если это – в разумных пределах, – предложил тогда Вороненко после некоторого размышления, – так кой-какие тугрики могу заплатить я… Чтобы наше заработанное, наконец-то, получить!

– Хай будэ гречка! –  пожал плечами Герцев, которому ничего не оставалось делать, как согласиться с таким необычным предложением. – Кстати, Валентина Викторовна собирается после обеда в очередной раз с „Киевским” тортом шагать к пану Фишкину… Так что Вы можете вместе подойти в госказначейство, чтобы сами могли увидеть, какое рыло нам работать „помогает”!

Сколько тугриков тогда заплатил Вороненко хапуге на Бастионной, начальник отдела министерства Сергей Герцев не знал, да и знать не хотел, ведь меньше знаешь – крепче спишь, но Михаил Михайлович вернулся в Одессу, добившись своего.

Перед отъездом он похвастался, что по его настоянию в академии закупили несколько компьютеров с оптическими дисководами, и теперь его науковцi[5] смогут  к отчётам по новым НИР прилагать уже не малоёмкие дискеты на магнитных носителях, а оптические диски. В ту пору эта была очень заманчивая и перспективная новинка.

Позже, когда Сергей уже не работал в министерстве, они с женой Альбиной несколько раз летом приезжали, на недельки две, в свой родной город и жили в студенческом общежитии альма-матер, предварительно договорившись с Вороненко, который к тому времени уже стал ректором. Квитанции об оплате за проживание Герцев обычно сохранял до следующей вылазки в Черноморск.

2

На следующий день, переговорив со своими „черноморскими” друзьями  о положении дел в альма матер, Сергей Герцев собрался было поползать по сети Интернет, чтобы узнать, что пишут по этому поводу местные СМИ, однако Альбина осадила его пыл:

– Я вынуждена, Серёжа, огорчить тебя неприятным известием!

– А что случилось? Неужели к нам едет ревизор?

– Хуже! Я сегодня утром прихлопнула в кухне большущего таракана!

– Тыц-грыц, моя радость! Да их же у нас, Альбина, не было уж лет десять!

– А вот теперь они опять появились: я узнала от соседки по лестничной площадке, что в квартире над нами снова живут какие-то студентки-неряхи, которые за собой грязные тарелки на ночь оставляют. Вот они и развели в квартире этих вечных спутников человека, а те и нас навестили…Я так думаю, что тараканы пролезли через решётку вентиляционной трубы на кухне. А если объявился хотя бы один такой усатый пришелец, то это значит, что их тут у нас уже не менее десятка набежало! Надо срочно принимать действенные меры, как в прошлый раз, когда над нами Степаницкие жили[6]. Кстати, в нашем подъезде из 24 квартир не менее чем в десяти живут квартиранты, так что поддерживать здесь чистоту и санитарный порядок –  очень серьёзная проблема! Квартирантам ведь всё – до лампочки, квартиры же не их добро!

– Альбина! –  вдруг вспомнил Сергей Герцев. – Ведь ты же раньше с ними успешно боролась с помощью борной кислоты! Какие-то шарики из теста лепила с этой кислотой…

– Я только что перерыла весь шкаф в прихожей, где ты разную химию пристроил, но никаких пакетиков кислоты не нашла.

– Хорошо, я после обеда  съезжу в „Супердом”, – с неохотой согласился Сергей.

– Думаю, что тебе надо поторопиться, ведь с понедельника в городе опять вводится карантин из-за этого треклятого коронавируса, – напомнила  Альбина. – А это значит, что ни в какой транспорт уже опять не влезешь….

И закончив давать мужу свои „ценные указания”, она поинтересовалась:

– Ну, и что ты там узнал у своих „черноморцев”?

– Да, наша альма матер, похоже, пала  жертвой рейдерского захвата. Но подробности я тебе расскажу после того, как посмотрю кой-какие материалы в Интернете.

За те полгода, которые Герцев не был в районе Объездного кольца, в известном хозяйственном супермаркете „Супердом” произошли заметные перестановки. Поэтому  Сергей не сразу нашёл нужную ему секцию, где продавались разные порошки, мази, ловушки, растворы и аэрозоли, которые бы отпугивали, нейтрализовали, уничтожали или препятствовали размножению разных нежелательных насекомых и прочих вредителей в жилых домах, на грядках и на садовых участках.

Возле полок нужной ему секции Сергей Герцев наткнулся на двух мужиков предпенсионного возраста, которые усердно перебирали многочисленные пакеты, коробочки, бутылочки, баллончики и громко переговаривались между собой:

– Степаныч, вот тут я с тобой не согласен. Ну, купишь ты этот набор за 90 гривней, ну, и что? А он работает или нет? И где же будет виден результат? Ну, сдох таракан от отравы в этих кружочках, а как ты про это узнаешь? Ведь тут же на коробке написано, что тараканы – это каннибалы, пожирающие своих же дохляков, после чего в их семействе должна начаться эпидемия, которая эту гадость вроде бы начисто уничтожит…Но, как говорится, „должна, да не обязана”! И сколько его нужно ждать, этого полного уничтожения?

– Ну, пока в кухне чисто не станет…

– Ага, сейчас! Думаю, что этого ты будешь ждать до посинения! Можешь не сомневаться, что и пандемия коронавируса для них – не указ…А вдруг они на время притаились? Или пока к соседям перебежали, с „дружеским” визитом?

– Так шо ты предлагаешь, Костя?

– А вот ты слушай сюда, Степаныч! Хотя то, что я тебе сейчас скажу, как ни странно, – совсем из „другой оперы”! Я недавно прочёл книгу про лётчиков-истребителей, и, к своему большому удивлению узнал, что во время войны им не засчитывали самолёты, сбитые над оккупированной территорией. Ну, не будешь же об этом у немцев справки собирать, кто кого сбил, и когда. А вот если немецких лётчиков сбивали над нашими позициями, то потом во всех соседних войсковых подразделениях об этом расспрашивали и разузнавали всякие подробности, уточняли время и место схватки, и всё такое прочее, что нужно для подсчёта.

– Даже так? Вот никогда бы не подумал!

– Да, вот так. Это уже позже, в корейскую войну, результаты боя советских МИГов с американскими „Сейбрами” фиксировались с помощью фотокинопулемётов….

– Ну и что?

-А то, Степаныч, что лучше всего взять вот эти совсем недорогие ловушки с клеем и приманкой. Помнишь, во времена Союза в заведениях общепита и прочих забегаловках летом так с мухами боролись, развешивая длинные жёлтые ленты, липкие такие. Расставишь ты вот эти коробочки в самых привлекательных местах, и сразу же результаты борьбы со своими тараканами увидишь! Причём, без всяких тебе фотокинопулемётов…И никаких эпидемий им, стервецам, уже не надо!

– Да, Костя, дело это, конечно, хлопотное, – решил закругляться с энтомологическим  семинаром Степаныч, –  но благодари Бога, что не приходится тебе возиться с клопами. А с ними, после того, как дуст запретили, даже Штаты оказались беспомощны: уже чуть ли не десять последних лет с ними воюют, и всё – без толку. Вон, совсем недавно я в сети Интернет прочитал, что они уже угрожают безопасности этим пиндосам!

– Ну, ты загнул, Степаныч!

– Обижаешь, Костя! Я порожняк не гоню, а за базар – отвечаю! И вот тебе пример: полчища этих тварей так загрызли экипаж американской атомной подводной лодки „Коннектикут” во время учения в Северном Ледовитом океане, что морякам пришлось вылезать из своих коек и  спать на полу и на стульях, чтобы эти кровососы не сожрали их заживо[7]. А ты говоришь, что тараканы тебе осточертели!

Мужики, оживлённо помитинговав возле секции ещё минут пять – на тему дороговизны электроэнергии для всех трудящихся –  взяли по нескольку плоских коробочек и двинулись, наконец, к кассе.

Сергею Герцеву, который уже было собирался купить коробку с шестью кругляшками с отравой, их решение показалось разумным, тем более, что при покупке такого же количества ловушек он  сможет ещё и сэкономить почти 60 грн.

– Так, это мы сделали! – промолвил он. – Теперь осталось узнать подробности того скандального рейдерского захвата академии в Черноморске! Какие же там нагрянули насекомые?

…Через два месяца Герцев выбросит эти ловушки на помойку, прикинув, что туда попалось не менее сотни малосимпатичных усатых тварей, больших и маленьких. А решётки вентиляционных труб на кухне и в ванной ему пришлось закрыть кусками прочной марли.

3

Покрутившись пару  часов в сети Интернета, Сергей Герцев, наконец, закрыл крышку ноутбука, поднялся из-за стола, энергично потопал затёкшими ногами и по Viber[8], чтобы не тратиться, позвонил Георгию.

– Привет Гера! Да, я звоню тебе по поводу нашего института. Да, рассказываю! Ты помнишь тот техникум стандартизации[9], который располагался на одной улице с нашим институтом, он каким-то боком выходил на улицу Тургенева? Нет, не общага, помню, там ещё столовая была, в которую наши ребята часто бегали на обед…Я-то, как местный „черноморец”, туда не ходил, дома обедал, только иногда в нашем институтском буфете прихватывал  стакан сметаны, она очень неплохая была, и чашку кофе, или минеральную воду „Арзни”. Почему-то в буфете наш знаменитый „Куяльник” тогда не сильно уважали…

– Да, помню я ту столовую, – нарушил его воспоминания Георгий, – Правда, обедал там только один раз, и больше туда – ни ногой. Так что с этим техникумом стало? Из него университет слепили?

– Не сумели, но у него длинная история смены вывесок: в 1972 году он стал называться техникумом союзного Госстандарта, а в 90-м превратился в высшее училище метрологии и качества.

– Ну, это во времена Союза, а как было дальше?  – поинтересовался Гера.

– А в незалэжной его трансформация продолжалась так: в ноябре 1991 года он стал высшим училищем метрологии и качества, уже украинского Госстандарта, а в 1993 году его переименовали в „Колледж стандартизации, метрологии и сертификации”.

– За 3 года – аж два переименования! – ужаснулся Георгий. – Это же кошмар, серьёзная перетряска: ликвидация одного учебного заведения со всеми его преподавателями, а потом создание новой „конторы”, с  нуля, куда теперь возьмут уже не каждого из уволенных… Ведь это же прекрасная возможность избавиться от того, кто раньше был неугоден администрации! Эти „преобразования” я хорошо по себе знаю…

– Погоди, и это ещё не все приключения на почве реформирования! – воскликнул Сергей. – Весной 2007 года колледж превращается уже в высшее учебное заведение под названием „Государственный институт метрологической техники”, и наконец, в 2011 году, мы имеем перед собой  уже „Государственную академию технического регулирования и качества”.

– В общем, тех же щей –  да погуще влей! А на деле – сплошные пэтэушники!

– А вот в августе 2020 года министерство образования и науки решило объединить в одно учебное заведение нашу альма матер с этой „конторой”, и новое высшее учебное заведение теперь будет называться „Государственный университет перспективных интеллектуальных технологий и инфокоммуникаций”[10]. Инициаторы этой „случки” особо напирали на тот факт, что „вопросы реорганизации обсуждались и были одобрены на собраниях общественности вузов”. Утверждают, что это „объединение дополнительных расходов из госбюджета не потребует”.

– Ну, это – уж как сказать! – усомнился Георгий. – Всё это скоро наружу вылезет, и новая „шарашка” начнёт клянчить дополнительные астрономические суммы; и на оборудование, и на ремонт общежитий, и на международное сотрудничество, а также на создание новых кафедр. А какие-то ошеломительные результаты или сногсшибательные выгоды от этого объединения кто-то уже наобещал?

– Я про это ничего не знаю, – ответил Сергей. – Знаю только, что  критики данного проекта особо напирают на то, что в результате объединения наша альма матер потеряет  статус национальной. Что ей это раньше давало, я не знаю.

– Да, „смешались в кучу кони, люди…” – заметил Георгий. – Этот бывший, почти кулинарный, техникум, даже не был имени хоть кого-то „повара”, а вот наш бывший институт потерял имя выдающегося физика и электротехника…Так что? Теперь в центре Европы возник новый интеллектуальный монстр, поражающий воображение окружающих?

– Если бы! – с гримасой пожал плечами Сергей Герцев. – Скорее, уродливое сообщество слона и моськи, а то и Гулливера с лилипуткой! Ведь наша альма матер сегодня – это 2600 студентов, а свалившийся на голову „довесок” – всего лишь 180 учащихся!  Ты представляешь, Гера, всего 180 человек! Да из них, согласно  существующим нормам, даже факультет нельзя сварганить!^[11] Ведь для этого же не менее 200 студентов требуется! А вот амбиции у этих „меньшевиков”  – космические!

– И какие же?

– Как отмечают „черноморские” СМИ, пришельцы уже отхватили „посты проректора по учебной работе, проректора по международным связям, проректора по экономическому развитию, проректора по воспитательной работе, декана заочного обучения, начальника учебного-методического отдела”.

– Ничего себе! Для такой шавки это уже занадто![12]

– Так они ещё и на должность ректора нацеливаются! –  возмутился Сергей Герцев.

– Да уж, аппетиту этих набежавших тараканов можно только позавидовать! – прогудел в трубку Георгий. – А как же нынешний ректор?

Сергей Герцев невольно пожал плечами и ответил:

– При всех своих чинах и наградах, Михал Михалыч, который керувал[13] в альма матер с 2001 года, в темпе ставший доктором технаук уже через год после назначения на должность, он же лауреат Госпремии страны в области науки и техники, и членкор Национальной академии педнаук, он же и действительный член двух известных Академии, включая и одну Международную, Заслуженный работник просвещения и Почесний зв′язкiвець[14], он 3 недели назад был уволен с поста ректора приказом замши министра образования и науки. Какие уж аргументы состряпали для его увольнения, я не знаю!

– То есть, ты приказа не видел? – с нотками разочарования спросил Георгий Барсов.

– А на это у меня и никакого желания не было! – невольно огрызнулся Герцев.

На другом конце канала связи возникла пауза, приятель Сергея осмысливал полученную информацию.

– Серж, а в Женеве, в той Международной Организации, куда ты столько раз ездил, он бывал? – вдруг почему-то спросил Георгий.

– Да, пару раз мы встречались на собраниях Исследовательской комиссии ИК-16. Михайло мне ещё втолковывал тогда, что Рекомендации Серии Х по модели ОSI[15], то есть, международные стандарты, нуждаются в усовершенствовании, и что он по этому вопросу пишет докторскую. Я Михалычу тогда сказал, что если он хочет протолкнуть в Женеве свои идеи, то ему обязательно надо подготовить целую кучу вкладов, ну, ты, помнишь, так назывались документы с предложениями, что именно новенького следует внести в существующие Рекомендации, в данном  случае – в  Серии Х…Или же каким образом их откорректировать, а это, Гера, поверь мне – большущая работа…Да и отстаивать свои предложения придётся в упорной борьбе с экспертами мирового уровня, и в Женеву надо будет ездить на заседания ИК чуть ли не каждый квартал…А это – валюта, которую академии ещё надо заработать…

– И что, он это сделал?  –  поинтересовался Георгий.

– А вот этого, Гера, я не знаю, – признался Сергей. –  Диссертация, которую он защитил в 2002 году, называлась „Современные методы цифрового моделирования, анализа и оптимизации средств систем инфокоммуникаций”[16], и из её названия не видно, имеет ли она  вообще какое-либо отношение к Рекомендациям Серии Х.400. Я после 2000-го года в аппарате министерства уже не работал, и что там творилось в альма матер, в подробностях, конечно,  не слышал и не знал.

– А ты с Вороненко  говорил о последних событиях?

– Да, я ему позвонил, когда ещё не знал, что его уволили. Извинился, что отнимаю его драгоценное время, и сказал, что наши выпускники, которые окопались за океаном, беспокоятся о судьбе института, который они кончали. Он сразу же за это уцепился, пытался у меня выяснить, а не могут ли выпускники оказать ему помощь. Какую именно помощь, теперь, уже после министерского приказа, я так и не понял… Если он с ним не согласен, то пусть в суде его оспаривает… А Михал Михалычу я поведал, что все наши выпускники теперь сами „на бобах” остались: собраться всем ныне здравствующим – это уже огромная проблема…Это мы до 2014 года встречались в Черноморске каждый год, под осень. Ну, ты же помнишь, что на встречу даже из Штатов, Израиля и Германии люди приезжали…

– Да, нам повезло, что у нас были очень активные организаторы встречи – Валя из Ростова и Неля из Подольска. Но теперь Россия стала для нас далёкой заграницей, а в Черноморске так и не нашлось энтузиастов-организаторов, которые смогли бы такой оргмомент потянуть! –  с горечью отметил  Георгий.

– Я тебе скажу, Гера, что и Михайло тогда вдруг почему-то на наш выпуск „окрысился”, ведь Валентину пришлось два последних раза с базой отдыха Черноморского кабельного завода договариваться, а в институте мы только сфотографировались на фоне учебного корпуса на Пушечной. Она, кстати, теперь уже Гарматной называется, вот такие пироги…А раньше имени героев-папанинцев была…

– На мой взгляд, Серж, на заводской базе отдыха, на берегу, у самого синего моря, было очень даже неплохо  –  по части и жилья, и купанья, и даже  еды.

– Как сказали бы на одесском Привозе – „Когда ви говорите, так и ви правы!” Но это был уже „совсем другой компот”: не в центре, возле площади Тургенева, а на выселках, куда полчаса надо ехать в переполненной маршрутке, а вечером – топать домой на базу отдыха мимо опустевших, заброшенных бетонных корпусов, озираясь по сторонам. Согласись, Гера, что это было не очень-то комфортно!

– Что было, то прошло…- печально вздохнул Георгий. – Вот и получается теперь, что россияне собираются небольшой компанией под Москвой, то ли в Мытищах, то ли в Подольске, а мы в Черноморске – на хате, то у Галки, то у Митьки…

Соединение вдруг пропало, Сергей Герцев  тяжело вздохнул, повторно набрал номер Георгия и продолжил:

–  Что-то канал вдруг забарахлил, наверно, нас кому-то слушать надоело…

– Да брось ты, Серж, свои шуточки, тут в приложении Вайбер осуществляется сквозное шифрование в тракте …

– Но мы отвлеклись, Гера…А в конце разговора Вороненко  вдруг, безнадёжно так, и говорит: „Да, видно, я уже стар для борьбы с этими рейдерскими налётами и атаками на меня!”

– А сколько же  ему лет?

– Он на два месяца старше известного „Вашингтонского старца”, но на лестницах ещё не спотыкается, и провалами памяти не страдает. Во всяком случае, он, в отличие от тамошнего президента, не заставляет окружающих искать свою карантинную маску, так как твёрдо знает, в каком кармане пиджака она у него лежит. Возраст, конечно, серьёзная причина, чтобы руководителя такой организации отправить в отставку, даже не обращая внимания на то, что недавно были выборы… А тут ещё и свора критиков на него набросилась, в местных СМИ „бочку” на него катят и обвиняют во всех смертных грехах…

– И что же  ему втюхивают?

– А тут – кто во что горазд! Одна доцентка с кафедры физво, восстановленная 7 лет назад на работе по решению районного суда, жалуется на незаконное увольнение.

– Невиданное безобразие, – с иронией в голосе заметил Георгий Барсов. – Это же надо – в наше время обижать слабую и беззащитную женщину, нарушать права человека! Да, просто варварство какое-то!

– Ну, а профессор кафедры философии и истории страны, – продолжил Герцев, – он же доктор философских наук, и как утверждает одно местное СМИ, ветеран очень престижного учебного заведения, но – какого, не указывает, жалуется на то, что Михайло полностью развалил в академии научную работу.

– Это, наверно, один из тех, – засмеялся Георгий, – кто работал на кафедре ОМЛ[17], и всю жизнь талдычил нам в институте основы марксизма-ленинизма с историческим материализмом, а после развала Союза срочно перекрасился и теперь впаривает студентам уже совсем другие мансы!

– Я могу сказать только одно, –  вздохнул Герцев, –  когда я работал в министерстве, мы в Техуправлении исписали кучу бумаг в вышестоящие инстанции, борясь за то, чтобы объём финансирования науки, даже по остаточному принципу, был бы не ниже 1,7% от ВВП. А сейчас, если мне не изменяет память, расходы на науку в стране болтаются возле показателя 0,172%, т.е. в пределах статистической погрешности! День науки у нас есть, и он даже отмечается, причём, – с помпой, а вот самой науки уже практически нет, и тьма-тьмущая наших учёных давно разбежалась кто куда, и, конечно же, не по вине Вороненко!

– Да, к сожалению, это так…

– А самый непримиримый враг у Михайла – некто Реонольд Арсеньевич Крамаренко[18], кандидат физ-мат наук, экс-доцент кафедры физики; у студентов он получил кличку „Реостат”. Тот считает, что Михайло погубил их кафедру, загнав её в полуподвал старого лабораторного корпуса на бывшей Пионерской улице. Тем самым он, якобы, существенно осложнил учебный процесс, лишив кафедру помещений для чтения лекций и проведения лабораторок…

– Интересно, с каких это пор лекции в нашем институте стали читать в лабораторном корпусе? – удивился Георгий. – Уж, слава Богу, на трёх этажах учебного корпуса на Пушечной улице аудиторий хватает. Ну, прямо чушь какая-то!

– А вот „Реостат” утверждает, что этими действиями Михайло полностью проигнорировал мнение кафедры физики, где трудились 3 доктора и 10 катээнов, физ-мат наук. А её руководителя – профессора, заслуженного изобретателя страны, дважды лауреата госпремии Союза, доктора физ-мат наук, он, по сути дела, просто выжил из академии.

Сергей Герцев посмотрел на свои заметки, которые он составил по результатам поиска в сети Интернет, и спросил:

– Ну что, Гера, тебе ещё не надоело слушать? Нет, ну, тогда рассказываю дальше…Оказывается, этот „Реостат” был соперником Вороненко на выборах ректора в 2018 году. Получил он на них всего лишь 14% голосов, а Михайло – около 63%. Конечно, как это теперь принято и очень модно, после голосования поднялся шум о фальсификации выборов, но доцента в этом никто не поддержал. Ну, а через три года Михайла просто взяли и уволили! Наплевав на конкурс, министр тогда  в отпуске был…

– Ну, это в порядке вещей! – засмеялся Гера.

– А после выборов этот „Реостат” по собственному желанию „слинял” в общеобразовательную школу, где устроился инженером-электроником, попутно став в прошлом году депутатом Одесского городского совета от какой-то партии „Победа Марчевского”[19]. И уже  с этих позиций стал трепать Михалыча  за то за то, что тот не уделял должного внимания сохранению и поддержанию в должном виде здания старого лабораторного корпуса, который, оказывается, включён в Госреестр недвижимых памятников страны..

– Прямо многостаночник какой-то!

– Сейчас он вцепился в Вороненко, –  продолжил Герцев, – обвиняя его в том, что тот в середине прошлого года продал телеканал академии лидеру одной, вроде бы,  пророссийской партии, но сама академия от этого не получила ни копейки, поскольку деньги, мол, прикарманило руководство.

– И на что же он больше обозлился? На то, что телеканал не той партии „продали”? Или на то, что с ним не поделились? –  смеясь, поинтересовался Гера.

– Я вообще думаю, что всё это – очередное highly likely[20] – предположил Сергей Герцев, пожав плечами. – Просто сейчас, с лёгкой руки мелкобританцев, наших вечных врагов, мода такая пошла, Гера, на бездоказательные утверждения. А „Реостата” сейчас сделали и.о. ректора слепленного „Государственного университета перспективных интеллектуальных технологий и инфокоммуникаций”, и по такому поводу в Интернете появилось его фото. Я тебе честно скажу, Георгий, что при взгляде на него мне показалось, что такое выражение лица может быть у маленького, голодного и обозлившегося бульдога. И вот теперь на май назначены выборы нового ректора, и этот щупленький экс-доцент уже готов разорвать своих конкурентов на куски.

– Так что нам финал осталось ждать – всего ничего! – подвёл Георгий итог затянувшемуся разговору.

Через неделю Герцев прочёл в сети Интернет сообщение о том, что выборы ректора переносятся на осень.

„Видно, моська решила за лето поднакачать свои силёнки” – подумал он.

И ему невольно вспомнилась концовка известного стихотворения С. Маршака:

Позвольте, мамаша! На станции,
Согласно багажной квитанции,
От вас получили багаж:
Диван, чемодан, саквояж,
Картину, корзину, картонку
И маленькую собачонку.
Однако за время пути
Собачка могла подрасти!

– Вот она к осени как раз и успеет подрасти! –  задумчиво промолвил Сергей Герцев. – Сколотит за лето компашку своих клевретов, наобещает сотрудникам „золотые горы”, про которые забудет уже на следующий день после исчезновения приставки „и.о.”  И всё будет  тип-топ! А наша альма матер, отметившая недавно свой столетний юбилей, исчезнет навсегда….

 

Май 2021 г.

Киев – Одесса .

[1] Персонаж рассказа автора „Хождение по сайтам” (прим. автора)

[2] Название изменено (прим. автора)

[3] В эти фонды отчислялось от одного  до двух процентов от тарифных доходов отраслей (прим. автора).

[4] Надбавка за особые условия руководства процессом финансирования научно-исследовательских работ (укр.).

[5] Научные работники (укр.).

[6] Персонажи рассказа автора „Вокруг – сплошь сюжеты  для небольших рассказов. Часть первая – Осенние вытребеньки”

 

[7] https://lenta.ru/news/2021/03/11/bed_bugs/ (прим. автора).

[8] Viber  – приложение – мессенджер  для бесплатной отправки и приёма аудио и видео сообщений через интернет (прим. автора).

[9] Название изменено (прим. автора).

[10] Название изменено (прим. автора).

[11] Закон Украины „Про вищу освiту”, ст. 33, п.4 (прим. автора)

[12] Чересчур (укр.).

[13] Руководил (укр.)

[14] Почётный связист Украины (укр.)

[15] Модель OSI (Open Systems Interconnection ) – Модель взаимосвязи Открытых Систем (прим. автора.)

[16] Название  изменено (прим. автора)

[17] ОМЛ – Основы марксизма-ленинизма (прим. автора).

[18] Фамилия  изменена (прим. автора)

[19] Фамилия изменена (прим. автора).

[20] Выражение Хайли Лайкли – т.е. с высокой вероятностью – стало популярным после провокации, устроенной в английском городе Солсбери спецслужбами Великобритании в деле отравления семьи российских граждан Скрипалей, отца и дочери (прим. автора).