Лариса Маркиянова. Секретарша – босс (рассказ)

Екатерина Васильевна Прохорова была не из тех, кто плывет по течению, полностью отдаваясь во власть судьбы и обстоятельств: куда выведут, туда выведут. Она строила свою жизнь сама, ни на чью помощь особо не рассчитывая и ни на кого не полагаясь, часто поступая наперекор обстоятельствам. Ум имела ясный, характер твердый, хотя и не без гибкости. Принципами руководилась четкими. Двусмысленности и шаткости своего положения не любила и старалась этого не допускать. «Человек и только он творец своей судьбы!» – было ее железным девизом.  Именно благодаря всему выше перечисленному к своим 30 годам она добилась многого. Очень многого. Особенно, если принять во внимание, что всего каких-то 13 лет назад сразу после окончания школы приехала она в Москву покорять столицу наивной провинциальной девчонкой в старомодном сарафане с длинной русой косой по пояс, с трогательной челкой над упрямым лбом и с небольшим матерчатым в клеточку чемоданчиком в руках, в коем было все ее нажитое к тому времени имущество. Ее серые глаза излучали целеустремленность и упертость.

Спустя всего 13 лет перед нами предстает зрелая незаурядная особа, эффектная дама, современная бизнес-леди, блестящий руководитель, полноправная владелица собственной фирмы, а также отлично обустроенной просторной квартиры в центре города и шикарной новенькой иномарки. Такая вот трансформация кардинальная за не большой, по сути, период.

Итак, Екатерина Васильевна в это серое осеннее утро решительно вошла в свой кабинет, скинула с себя в кресло коротенькую меховую накидку. Мельком глянула на себя в просторное зеркало в простенке окон, проверяя не смазался ли макияж. Поправила прядь русых волос, что слегка выбилась из общего строя. Подошла к столу, нажала кнопку телефона:

– Света, пригласи ко мне Андрея. Срочно. И сделай нам кофе, пожалуйста.

В ожидании помощника аккуратно повесила накидку на плечики в стенной шкафчик, переобулась из полусапожек в изящные туфли на высоких шпильках. Подошла к окну, взглянула на привычную панораму города, что впечатляющей  картиной открывалась из окна ее кабинета. Вид и впрямь был красивый: широкий современный проспект прямой стрелой уходил вправо и влево. Слева в конце он упирался в величавую белоснежную церковь с золотыми и синими куполами, а далеко справа словно растворялся в серых джунглях огромного города. Лепота.

Но Екатерине Васильевне сейчас собственно  не до  сантиментов. Безмятежно любоваться красотами будем позже, когда благополучно минуем сложные моменты бизнеса. Сейчас надо в очередной раз собраться, сконцентрироваться, дабы благополучно миновать очередной критический период, коих было за годы ее бизнеса столько, что все и не вспомнишь. Да где же Андрей, в конце то концов?

Тут же явился и Андрей, совсем еще молодой человек, по виду вообще за студента принять можно.  Но внешность эта обманчива, Андрей – человек вполне зрелый, сформировавшийся, мозги  у него те, что надо, мыслит неординарно, незаурядно, свежо, иногда выдавая на гора поистине гениальные вещи. За счет чего моментально стал правой рукой хозяйки, мгновенно оценившей по достоинству все его качества. Андрей цену себе знает, в меру амбициозен, твердо уверен в своих силах и в том, что впереди у него блестящее будущее. Как сам как-то при случае выразился о себе в подражание Маяковскому: «Я бы науку двигать пошел, но … где она сейчас, наша бедная российская наука? В глубокой яме. Я бы промышленность поднимать пошел, но …промышленность наша еще глубже, чем наука. Я бы в бизнес пошел, но … мои финансы пока поют романсы». Тем не менее Андрей все же выбрал нелегкую стезю бизнеса. Пока в качестве помощника раскрутившейся бизнес-леди Прохоровой Екатерины Васильевны. Опыт – великая вещь.  Знать и уметь – наполовину осуществить задуманное. В этом смысле Екатерина Васильевна давала ему максимум возможного. Он все больше проникался к ней глубочайшей симпатией и искренним восхищением, порой поражаясь как за несколько лет без всякой поддержки извне и не имея никакого начального капитала сумела она четко выстроить свое дело. Она щедро делилась с ним всеми своими секретами, задумками, планами, опытом. Он платил ей в ответ преданностью и полной отдачей своих сил.

– Доброе утро, Андрей.

– Приветствую, босс! Целую ваши руки. – Обменялись ежедневным приветствием, ставшим чем-то вроде ритуала. Явилась секретарша Света с маленьким подносом, на котором стояли две изящные кофейные чашечки, дымящийся кофейник, сахарница и блюдце с одиноким бутербродом с сыром. Бутерброд для Андрея. Всем в фирме было известно, что Екатерина Васильевна мучное не признает в принципе.

Света поставила подносик на стол, повернулась, чтобы уйти. Дорогу ей перегородил Андрей: «Светик, ты сегодня просто цветик. Цветик-семицветик, – расшаркался он дурашливо перед секретаршей, – Истинно цветочек аленький!». Света кинула на Андрея быстрый кокетливый взгляд: «Ой, да ладно вам! Скажите тоже, Андрей Сергеевич,» – она грациозно вильнув бедрами обогнула помощника шефа и исчезла за дверью.

Начальница покачала головой:

– Ну и комплименты у тебя, Андрей. Довольно неуклюжие. И потом, где логика: если семицветик, то тогда почему аленький? Так не бывает.

– Логика при общении с красивыми девушками – вещь неуместная и даже вредная. А в комплиментах слова – не главное, Екатерина Васильевна. Слова – это только фон. Главное – интонация, мимика, выражение глаз. Намек – вот что наиважнейшее в таких делах. Очень плохо, что вы так мало разбираетесь в подобных вопросах. Это ваш явный пробел. Сразу видно, что практики маловато. Так что там у нас сегодня на повестке дня? Что за пожар?

Екатерина Васильевна кивнула на кресло:

– Садись, Андрюха. Давай для начала взбодримся кофейком. А то остынет. Разговор быстрым не получится.

– Что ж, – легко согласился помощник, – взбодримся для начала. – Он плеснул горячий черный напиток в одну чашечку, с подчеркнутым  почтением передал шефу, прихватил двумя пальцами за ручку другую чашечку, с сомнением заглянул в ее крошечное нутро, хмыкнул, поставил обратно на поднос. Взял со стола довольно объемную карандашницу, аккуратно вынул все содержимое, сдунул изнутри невидимые пылинки, насыпал туда четыре полные ложки сахара, налил до краев кофе, – Ну, вздрогнули, шеф!

…Выходя из кабинета начальницы получасом позже, Андрей притормозил у Светиного стола, чтобы шепнуть парочку дежурных комплиментов на девичье ушко, но чуткая Света все же уловила в его голосе нотки озабоченности. Да, Андрей был действительно озадачен. Пройдя к себе, он закрылся на ключ, отключил телефон на столе, вывел на экран монитора вид морского прибоя – движущуюся картинку – и сделал звук: под шум прибоя, глядя на волны, ему всегда хорошо думалось. А причина для раздумий была.

 

На следующий день с утра Света по телефону пригласила опять Андрея к Екатерине Васильевне. Он и сам как раз собирался к ней.

– Красивой девушке – красивый цветок! – с легким полупоклоном положил перед секретаршей голландскую шикарную оранжевую розу, прежде чем исчезнуть за дверью кабинета.

Читайте журнал «Новая Литература»

– Приветствую, босс. Целую ваши руки.

– Доброе утро, Андрей. Садись. Есть чем порадовать босса?

Андрей не спеша уселся в удобное кожаное кресло, широко улыбнулся начальнице, лихо крутанулся на кресле вокруг своей оси пару раз, остановил движением ноги вращение, посерьезнел, придвинулся ближе к столу, вынул из кармана листок, вырванный из блокнота, на котором его убористым почерком было что-то набросано.

– Итак, для начала кратко сформулирую ситуацию, как я ее понимаю, -заговорил деловито, – А ситуация такова: в последнее время на нашем относительно безмятежном небосклоне объявился некий конкурент, стремительно, так сказать, семимильными шагами, набирающий обороты и, как шепнули знающие люди, уже составляющий нам весьма серьезную угрозу. То есть, это не банальная фирма, занимающаяся аналогичным нам бизнесом, коих достаточно было и до того и сейчас, а фирма, способная в самое ближайшее будущее вытеснить нас с наших лидирующих позиций и при лучшем раскладе просто задвинуть нас на задворки, а при худшем развитии дел реально поглотить нас. Исходя из поставленной передо мной вчера задачи, родились такие варианты:

Первый. Надо попытаться задавить в зародыше этого новоявленного конкурента. Наводил вчера справки – совершенно темная лошадка, никто о нем еще до недавнего времени ничего не знал. Да и сейчас, в общем, толком не знает. Что за «Боливар» такой нарисовался? Еще буквально год назад о нем ни слуху, ни духу не было. Кто таков Яковлев Сергей Семенович? Откуда? С чьей подачи? Почему так решительно влез в наши стройные ряды без нашего на то согласия? Какое право имеет вторгаться на нашу территорию? Умный, однако! Мы тут все годами окучивали, клиентов прикармливали, связи наводили, а он – здрасти вам, на все готовенькое, да еще не спросясь нашего разрешения. Ушлый малый! Но и мы будем действовать его же методом. С тем же напором, с той же хваткостью, так же молниеносно,  не мудрствуя лукаво, да и под корень его, пока в силу окончательно не вошел. Натравим налоговиков, пожарных, санэпидстанцию, участкового, работников мэрии, аудиторов и прочие службы, чтобы дыхнуть не давали. Можно даже подключить те полукриминальные службы, что «великодушно» вызвались  добровольно без нашей на то нижайшей просьбы нам крышевать.

Второе. Попытаться все же прощупать этого «соратника». Собрать информацию. Как говорится: информирован – значит вооружен. Что за человек. Чего хочет. Как видит свой будущий бизнес, какую роль нам отводит и т.д. Самое главное – узнать точно его финансовое положение, стабильное или шаткое, нет ли на его шее огромных кредитов, которые нереально выплатить и т.д. А может он вообще мыльный пузырь? Надулся, вот, мол, я какой – большой и страшный. А через секунду – пшик! – и нет его. И нечего тогда на него тратить время и силы. Сам скоро лопнет. С другой стороны, если противник серьезный, то надо бы узнать его сильные и слабые стороны, чтобы выбрать наиболее эффективное оружие и способ борьбы. То есть, второй способ я бы назвал тактическим. Но тут важно сделать все быстро, не затягивая.

Третье. Встретиться напрямую с этим Яковлевым и поговорить с ним лоб в лоб, как вы умеете. Предложить ему разделить сферу деятельности. Нам, как более старшим товарищам – самые лучшие и жирные куски, ему, как новичку – попроще и поскромнее. В случае несогласия, действовать по первому варианту. У меня все, Екатерина Васильевна.

– Ну, все, так все. – Она встала, прошлась в задумчивости по кабинету. Остановилась перед Андреем, – Все, что ты мне сейчас сказал – это азбука. Я и сама об этом думала вчера дома весь вечер. Но ты, Андрюша, хитришь. Я же тебя знаю. Есть у тебя в запасе еще что-то. Неординарное. Быть того не может, чтобы не было. Иначе ты бы не был Андреем Сиваковым. Выкладывай свой козырь.

Андрей опять широко улыбнулся снизу вверх своему шефу простецкой улыбкой:

– Об чем это вы, Екатерина Васильевна? Об каких таких козырях толкуете? На что такое – эдакое намекаете, ась? Ей богу, не пойму я вас. – Тут же выключил улыбку,  – Садитесь, Екатерина Васильевна. Лучше сядьте, чтобы падать не пришлось. Уговорили, выложу припасенный козырь.

По мере того, как он говорил, выражение лица начальницы становилось сначала недоуменным, потом удивленным, потом очень удивленным, в конце концов она расхохоталась. Искренне, от души.

– Ну, знаешь ли, ты  самого себя превзошел в этот раз. Чего угодно могла ожидать, но только не этого. Это уже, знаешь ли, из области фантастики. Ненаучной фантастики. Только комедии нам не хватало. И долго думал, что до такого додумался? – поинтересовалась она, переходя от смеха к усмешке.

– Весь вчерашний вечер. И часть ночи. – Андрей был сосредоточен и деловит.

– Кто надоумил, если не секрет?

– Великий классик. Я не понял, а чем вам собственно не понравилась эта идея?

– Ну почему же? Очень забавно и мило. Прямо водевиль. Какой в сущности ты еще совсем мальчишка, Андрюшка, раз такие дурацкие мысли приходят в твою ясную головку. Только не обижайся, я любя. Вот обхохочется наш милый Яковлев, когда вся правда откроется. Да и остальные наши друзья-соратники-соперники от души повеселятся. Долго потом будет ходить этот анекдот в наших кругах. Как говорится, век не отмоешься. Да и некогда мне заниматься этой, прости,  ерундой.

– Давайте обсудим это, – оживился ничуть не смущенный Андрей, словно ожидая подробной реакции, – не зря же я до двух ночи не спал, мозговал. Первый момент: опасение, что вас опознают и раскусят. Здесь риск вообще минимальный. Это для меня, например, составило бы трудность. А вам ничего не стоит это осуществить. Вы ведь женщина. Вам перевоплотиться – пара пустяков. Чтобы не напутать, надо взять за основу реальный образ. Я даже знаю кого. Ваша секретарша Света. Да, она младше вас на 8 лет, ну и что. Молодой женщине изобразить разницу в 8 лет – фигня на постном масле. Сделать стрижку, перекраситься в блондинку, наклеить ресницы, да губки поярче нарисовать, переоблачиться в молодежный яркий прикид – вот вам и натуральная Светочка. Фигурка у вас как у школьницы. Вам останется только приглядеться как Света себя ведет, как ходит, перенять ее манеры говорить, кокетничать, позаимствовать парочку ее крылатых фраз типа «Ой, да ладно вам!» или «Ну, вы уж вооще!». Важно перенять ее стиль одежды, придется полюбить мини-юбки и обтягивающие топы с люрексом. А куда деваться? – повысил голос Андрей, увидев, как возмущенно Екатерина Васильевна приподняла брови, – Да, да! Временно. И все! Ваш возраст сейчас выдает только деловой тон, серьезная физиономия, да строгость в словах и одежде. Напустите на себя легкомысленный вид, глупенькое выражение личика, побольше кокетства и ужимочек, взмахивайте почаще ресничками и никто и никогда не узнает в молоденькой девчонке бизнес-леди. Да, господи боже мой, мне ли учить вас милым дамским уловкам. Это же у вас, женщин, в крови. Потом вернетесь в свой образ, и опять таки никто и никогда не узнает в строгой и серьезной владельце фирмы «EvroTekstil» Прохоровой Екатерине Васильевне недавнюю простенькую секретаршу Светочку. Никому просто в голову не придет столь кощунственная мысль. Второй момент: вы говорите, что у вас нет времени. Позволю себе напомнить, что вы в этом году еще не были в отпуске. Летом не получилось, да и начало осени выдалось напряженным. В декабре тем более ни о каком отпуске не может быть и речи – самая горячая пора. Остается только октябрь-ноябрь, а отвлечься от работы надо непременно, впереди напряженный новогодний период. Вот со следующей недели и идите отдыхать. И чем вы будете заниматься? Маму свою вы перевезли этим летом к себе, стало быть, ни в какую деревню не поедите, да и куда-нибудь надолго тоже уехать не получится. Будете сидеть дома, смотреть по телевизору сериалы вместе с мамой? Завоете от тоски через день. А я вам предлагаю шикарный вариант: этот месяц поработаете в фирме нашего конкурента. Наверняка почерпнете что-нибудь полезное для нас и лично для себя, как руководителя. Кстати, подзаработаете немного денег (деньги лишними не бывают!). И сделаете большое дело для нашего дела – найдете слабое место у нашего врага, узнаете, чем он дышит, как с ним бороться и так далее. И третье: Екатерина Васильевна, неужели в вас совсем нет никакой авантюрной нотки, нет куража? А? Любая женщина когда-нибудь хоть в раннем детстве, да мечтала стать актрисой. Вот вам подходящий случай реализовать это. Это же так увлекательно и захватывающе попробовать побывать в образе другого человека. Почувствуйте себя Штирлицем в юбке, вообразите себя шпионкой Мата Хари. Как знать, вдруг так увлечетесь, что подарите свою фирму  мне и пойдете работать актрисой в МХАТ. Шучу, конечно. Ну, а если серьезно, трезво поразмыслить, то есть посмотреть на ситуацию со стороны. Кто, как не вы лично сможет наилучшим образом прочувствовать и проанализировать ситуацию изнутри? Как говориться, из первых рук и глаз. Вы знаете все нюансы. Вы сами начинали все с нуля, и лучше вас никто не знает все подводные камни, все тонкости и прочее. Да что там говорить, по всем показателям на эту роль больше всех подходите именно вы, дорогая наша и бесценная Екатерина Васильевна. Вы опытны. Вы умны. Вы женщина. Вы молода и красива. Вам и карты в руки. Будете нашим троянским конем. Нет, троянской лошадью. Тоже не то. Троянская газель – вот вы кто у нас будете! В крайнем случае, если вам все это придется не по вкусу или возникнут осложнения, просто выйдите из игры: заявите Яковлеву, мол, мне эта работа не подходит, или я нашла другую работу, ближе к дому, короче, я увольняюсь. Чао-какао. И все. Помашите ручкой уважаемому господину Яковлеву и исчезните. Я узнавал, они сейчас как раз ищут секретаршу, что-то долго не могут подобрать, видимо, тот еще придира этот Яковлев. Но вас то он непременно возьмет к себе. А я придумаю как на время позаимствовать Светины документы для оформления вас на работу.

Она задумчиво вертела в пальцах карандаш. Странное предложение. Но некое рациональное зерно в аргументах помощника есть.

– Не знаю, Андрей, – бросила в сердцах карандаш на стол, – право слово, ты меня озадачил. Я подумаю над этим.

– Именно, подумайте. Мне кажется, это классная идея. Только никто кроме нас с вами больше не должен быть втянут в это дело. За себя я ручаюсь. За вас тоже. А за любого третьего уже нет. Ни одной даже самой близкой и верной подруге, ни сестре вашей, никому ни слова. Хорошо?

Ей оставалось только кивнуть, соглашаясь с ним.

 

Закажите перевод в печатный текст рукописей, аудиозаписей и видео!

Закажите перевод в печатный текст рукописей, аудиозаписей и видео!

Журнал «Новая Литература» предлагает вам такую услугу.

 

– Доброе утро, Андрей.

– Приветствую, босс. Целую ваши руки. Ну, что вы решили? Страсть, как любопытно узнать.

– Что тебе сказать, Андрей: я решилась. Глупости это и ребячество, но я решилась. В конце концов, чем я рискую? Только тем, что меня могут разоблачить. И что? Не расстреляют же, в конце концов. Я все же не партизан, а фирма «Боливар» – не ставка фюрера. Ну, выгонят с позором. И что с того? Я дама толстокожая, меня бизнес такой сделал. Люди в попытке продвижения собственного дела и не на такие вещи идут: на подлость, на предательство и даже на убийство. Наша затея – семечки, пустяки в сравнении с этим. Короче говоря: вперед и с песней!

– Прекрасно, Екатерина Васильевна! Прекрасно! Я рад! Знаете, я почему-то был уверен именно в таком вашем решении. Вы дама азартная, упертая. У нас все получится! Я верю в свою интуицию, а она меня еще не подводила.

– И я верю. Несколько переиначивая известное выражение Аврелия Августина, я бы сказала так: «Верю в успех дела, потому что оно слишком абсурдно». Давай обсудим детали, Андрюш.

 

Поздно вечером лежа в постели и уже практически засыпая, она снова вспомнила о задуманной авантюре. Бредовая, странная идея, но что-то в ней есть. Что-то такое… Вспомнилось, как уже собираясь уходить, Андрей, держась за дверную ручку, вдруг обернулся и сказал: «А славная выдумка, Настенька?». «Какая еще Настенька? Что с тобою, дружок?». «Эх, Екатерина Васильевна, Екатерина Васильевна… Невежество вас погубит. Иногда между деловыми бумагами не мешало бы и классику почитывать. Тем более, Александра Сергеевича, который Пушкин. «Барышню-крестьянку» не помните? А жаль. Непременно перечтите. Там Лиза с Настенькой тоже славную выдумку затеяли, на нашу весьма похожую. И все так чудненько закончилось, однако.»

Сквозь полуприкрытые веки взгляд скользнул по прикроватной тумбочке, защепил краем глаза раскрытый томик сборника произведений Пушкина А.С. Глаза закрылись и голова поплыла, унося свою хозяйку в таинственное царство Морфея.

Утром проснулась мгновенно. Была в теле некая легкость, умытость, освеженность.  Приписала все это волшебному воздействию классика. Пока ехала в офис, думала на тему «в чем отличие таланта от гениальности». Когда читаем произведение талантливого писателя, либо наблюдаем в спектакле или фильме отличную игру отличного актера, то невольно восхищаемся: какой молодец, какой талантище, как он вот здесь вот точно подметил, как филигранно написал (сыграл). А когда приобщаешься к творению гения, то не думаешь об этом, ничего не анализируешь, а просто веришь, стопроцентно веришь увиденному, прочитанному и впитываешь как губка в себя эту гармонию, этот спасительный очищающий свет. Взять, к примеру, «Повести Белкина», которые она прочла вчера перед сном. Ведь ничего особенного, если подумать. И написано самыми обыкновенными словами. И истории незамысловатые. И нет никаких мыслей особенных, философских откровений, крылатых фраз. А ведь гениально. По-настоящему гениально. Ай да Пушкин! Ай да… молодец!

Впрочем, пора перейти к делам земным. Итак, она решилась. Она принимает вариант «секретарша – босс» (модернизированный вариант  «барышни-крестьянки»). Сейчас она даст последние указания своим подчиненным, сделает все самое неотложное и важное, еще раз переговорит с Андреем и на время простится с ними со всеми.

Легенда такая: хозяйка уходит в отпуск, куда-то уезжает отдыхать и в городе ее временно не будет.

 

***

 

…- Здравствуйте. Я к вам по поводу работы. Можно?

Он кинул на вошедшую девушку внимательный взгляд. Кивком пригласил войти, сесть в кресло напротив его стола. С минуту разглядывал молча претендентку на должность его секретарши. Та под его пристальным взглядом, как и следовало ожидать, занервничала, заерзала в кресле. Не дождавшись от него никаких вопросов, начала говорить сама.

– У меня есть опыт работы. Я уже год работала секретарем, только фирму недавно закрыли из-за кризиса, и я оказалась безработной. Правда, я работала так сказать не официально, без оформления, на черной зарплате. Поэтому и трудовой книжки у меня нет. …Я умею пользоваться всей офисной техникой – ксероксом, факсом, сканером, бумагорезательной машиной, диктофоном, компьютером. Правда, на компьютере только на уровне пользователя, но письмо составить, или получить – отправить что-то электронной почтой – это без проблем. Кофе умею заваривать несколькими способами. Чай тоже. Что еще?.. А, образование у меня средне-специальное, я закончила колледж. С языками у меня, правда, не очень… Только английский и то не очень свободно, на разговорном элементарном уровне. – Она запнулась, не зная что еще сказать, спохватилась, – Я очень старательная. И дисциплинированная. Вот!

Это «вот!» ему понравилось. Пока она говорила, он внимательно приглядывался к претендентке. Эта была уже где то десятая по счету на этой неделе. То есть десятая из тех, кто был допущен в его кабинет. А сколько просто до него не дошли, безжалостно отсеянные Ириной Павловной, что заведует у него кадрами. Секретаршу он отбирал тщательно, почему уже три недели из огромной армии желающих (чего-чего, а секретарш на рынке вакансий пруд пруди) никак не мог ни на ком остановиться. Она должна быть расторопной, деловитой и уметь работать с бумагами и людьми. Она должны быть коммуникабельной и понимать своего шефа с полуслова. Она должна быть исполнительной, дисциплинированной, говорить четко и только по сути вопроса. Она должна иметь приятную внешность, выглядеть безукоризненно и не вызывающе. Быть приветливой, милой, обаятельной. Не иметь маленьких детей, так как это бесконечные больничные. Она должна понравиться лично ему, так как общаться с ней придется довольно часто и если человек вызывает неприязнь, то это скажется на его настроении и отразится на работе. Она должна уметь держать язык за зубами. И, в конце концов, она должна быть неназойливой и скромной, быть всегда под рукой, но при этом незаметной. Предыдущая его секретарша обладала всеми вышеперечисленными признаками кроме последних, в силу чего вообразила, что хорошее расположение к ней шефа говорит о его небезразличии к ней, как к особе противоположного пола, а, стало быть, надо быстренько все доводить до логического конца. Что и взялась немедленно осуществлять: все время вертелась перед глазами, пыталась намекать на что-то эдакое, строила глазки и прочее. Пришлось с ней расстаться под благовидным предлогом. Ему служебные романы не нужны. Тем паче, шашни с секретаршами. Предыдущие кандидатки ему не понравились в основном тем, что по их глазам и поведению ясно было: при случае, если шефу будет угодно, то они готовы оказывать ему разные услуги, в том числе и выходящие за рамки служебных обязанностей. Как говориться: мерси, не надо.

– Вы замужем?

– Не-а.

– Быть может, собираетесь? Молодой человек у вас наверняка есть.

– Пока не собираюсь. Рано еще.

– Сколько вам лет?

– Вообще-то уже двадцать два. С половиной.

Он еще раз бегло просмотрел ее анкету, заглянул в ее диплом, свидетельство о рождении и ксерокопию паспорта.

– У меня паспорт сейчас в паспортном столе на прописке, я жила раньше у бабушки, а сейчас оформляю прописку к родителям. Но фактически проживаю временно по другому адресу, у подруги. Оба адреса указаны в анкете, которую я заполнила.

– Светлана, почему вы обратились именно к нам? Кто вам нас порекомендовал?

–  Так я это самое… я везде хожу сейчас, работу ищу. А ваш адрес я увидела на бирже труда. Там на стене список вакансий висит. Вот я и пришла. Вы, Сергей Семенович, не сомневайтесь, я хороший работник. Вы мне дайте какую-нибудь работу, проверьте в деле или возьмите на испытательный срок. Я могу прямо сейчас остаться и поработать до конца рабочего дня. Хотите, я у вас полы вымою? Что-то у вас грязновато. И кактус ваш полью. Там земля как сухая пыль, а ведь живое существо. Или что-нибудь вам отксерокопирую. Хотите чай на травах? Я с собою принесла немного – вот пакет с иван-чаем, а это сухие листья брусники (для почек хорошо) и липовый цвет. Все экологически чистое, сама в деревне летом у бабушки собирала. Такое в городе не найдете. Я заварю?

Он еще раз прошелся быстрым взглядом по тоненькой фигурке девушки, задержался на ее серенькой водолазке с высоким воротом и черной юбчонке чуть выше колен. Вроде ничего особенного, но что-то в ней такое было. Что-то, что не позволяло ему сказать категоричное «нет».

– Завари, Света. И цветок полей. А потом сходи в 201 комнату, там кипа писем лежит на отправку, подготовь почту, тебе объяснят как. Сегодня четверг, поработаешь до конца недели, в субботу у нас тоже рабочий день, посмотрим что ты из себя представляешь. В субботу в конце дня сообщу тебе свое решение. Если подойдешь нам, с понедельника оформим, а на нет и суда нет, эти три дня останутся без оплаты. Согласна? – И по ее засветившимся серым глазам понял, что согласна.

Он работал. Время от времени проходя по офису между делом приглядывался к кандидатке. Та вовсю шустрила: летала, словно у нее за спиной как у Карлсона был маленький невидимый пропеллер. Света действительно оказалась расторопной и довольно умелой. Пыль тщательно была вытерта, отпечатки пальцев стерты с дверей и мебели, кактус полит, мусор вынесен в баки на улицу. Уборщица тетя Маша приболела и, похоже, надолго, в ее отсутствие решили обойтись своими силами, но видно сил своих не рассчитали, всем было недосуг заняться такими прозаическими делами как уборка помещения. Тут он сам дал маху, подзабыв российскую мудрость: у семи нянек дитя без глазу. Надо было взвалить эту обязанность на конкретных людей либо нанять временную уборщицу. Света сама проявила инициативу. Что ж, флаг ей в руки, барабан на шею. Тем более, что девчонку можно понять: похоже, ей позарез нужна работа, а у них в фирме интересная работа, отличный коллектив и весьма неплохие заработки (он четко придерживался принципа: ждешь хорошей отдачи в работе – простимулируй людей материально). Света исполняла доставшуюся ей черновую обязанность легко и даже весело. Как будто и впрямь ей это доставляло истинную радость. Она не поленилась и действительно тут же заварила три термоса (благо в наличие было как раз три – подарки благодарных клиентов): один с черным чаем, один с зеленым и третий с травами. Сделала это еще утром в пятницу и в субботу. Уже в пятницу большинство сотрудников отдали предпочтение именно третьему термосу: уж очень волшебные ароматы начинали плыть по офису, стоило кому-либо открыть его. С офисной работой она тоже справлялась довольно ловко и сноровисто: мигом рассортировала входящие и исходящие бумаги по папкам, кое-что подшила в дела и скоросшиватели, причем довольно толково составила внутренние описи и сделала отметки в журналах регистрации, так что находить документы стало удобно и быстро, кое-что убрала в архив. С компьютером вообще оказалась практически на ты. Сергей Семенович был приятно удивлен, когда заготовленное на черновике письмо объемом в лист она отпечатала буквально за три минуты, грамотно оформив его и без единой орфографической ошибки. Короче говоря, в субботу он подписал приказ о приеме на работу Светы Павловой. Пусть работает пока, а уволить ее в случае чего он всегда успеет.

Через неделю выяснилось, что Света – айсберг. Так отозвался о ней менеджер по продажам Дмитрий. И Сергей Семенович мысленно согласился с ним. Действительно, айсберг. Не в том смысле, «что такая холодная, как айсберг в океане», а в том, что в первый момент была видна только малая верхушка ее достоинств. Внизу под водой их оказалась неизмеримая глыбина. Не смотря на несколько наивный вид, простоватую внешность и юные годы, Света имела весьма практический и аналитический ум и даже явную хваткость в делах. Все в ее руках горело и летало в хорошем смысле этого слова. А после того как она ненавязчиво дала шефу пару очень дельных советов, он подумал о том, что если и дальше так пойдет, то он, пожалуй, вскоре повысит ее статус в фирме: переведет из секретарей в секретари-референты.

Через каких-нибудь пару недель вдруг обнаружилось, что без Светы как без рук. Она требовалась всем и каждому практически во всех делах и по всем вопросам. Пересадить ли цветок, составить ли поздравление с юбилеем, закупить ли для работников офиса и посетителей кофе и печенье, оформить ли документ, заказать ли визитки, подготовить ли корпоратив по случаю годовщины офиса и т.д. и т.п. – ничего без участия Светы не делалось, так как знали уже, что Света все сделает в наилучшем виде и именно так, как надо. Света, видимо от того, что ее теперь принимали за свою, как-то расцвета, приободрилась, осмелела, много шутила, смеялась, даже одеваться стала чуть смелее и ярче, что ее только красило.

 

– Света, зайди ко мне, – пригласил ее шеф по селекторной связи. Она встала, одернула клетчатую юбчонку, пошла в кабинет.

– Слушаю вас, Сергей Семенович.

– Тут такое дело, – задумчиво почесал ухо шеф, – Нам предлагают весьма выгодный на первый взгляд контракт. Но что-то в нем не то. Зациклило, никак не пойму, что меня настораживает. Читаю – вроде все чисто, а нутром чую – что-то не то. И юрист наш Егоров как назло заболел. Хочу проверить твою интуицию. Поизучай. Может твой свежий не замыленный взгляд что-то эдакое углядит.

– Хорошо, Сергей Семенович. Сейчас прочту. Вам чай сделать?

– Чай? Нет, лучше кофе. Черный, крепкий и без сахара.

Она подняла на него свои ясные серые глаза, зрачки бегло пробежались по его лицу, чуть сгорбленной фигуре.

– Нет. Вам кофе больше нельзя. Вы уже и так сегодня две чашечки выпили. Кофе вреден для здоровья. Давайте я вам лучше заварю липовый цвет и листья малины, очень полезно.

– Света, давай договоримся, – он откинулся в кресле, строго поджал губы, – я ценю твою заботу о моем здоровье и к твоим советам иногда обещаю прислушиваться. Но окончательные решения даже в таких вопросах всегда остаются за мной. Я буду пить кофе. Черный. Крепкий. Горячий. Без сахара. И большой бокал. Мне надо взбодриться, а то мозги что-то заклинило. Я все понятно сказал?

– Конечно, Сергей Семенович. Только вот вид у вас бледный и утомленный. Кофе только подстегнет ваше уставшее сердце. И накурено здесь очень. Надо проветрить помещение. Все, все! Меня уже нет. – Она исчезла раньше, чем он успел ей сказать все, что он думает о некоторых секретаршах, коим вздумалось спорить с начальством. Конечно, Света абсолютно права. Нельзя глушить кофе литрами. Он становится настоящим кофеманом, а в этом нет ничего хорошего. И все же, каждый сверчок знай свой шесток. Он, конечно, демократ и либерал, но подчиненным дай волю, и они мигом сядут на шею. Всегда должна быть дистанция.

Через минуту Света принесла большой бокал с крепким несладким кофе. Исчезла. Появилась она вновь через десять минут.

– Сергей Семенович, это договор подписывать нельзя ни в коем случае. Более того, я думаю, что с этими клиентами надо расстаться незамедлительно и впредь более не иметь с ними никаких дел, раз они готовы так вас подставить. Вот смотрите сами, я сделал ксерокопию и отметила на ней красным фломастером все скользкие места. Особенно обратите внимание на последнюю фразу пункта 6.2.: «Покупатель” оставляет за собой право на внесение изменений и дополнений к настоящему договору, а также на внесение изменений в приложение № 1 к настоящему договору».

Правильно этот пункт должен быть сформулирован так:  «Покупатель» оставляет за собой право на изменения и дополнения к настоящему договору, а также на внесение изменений в приложение № 1 к настоящему договору по письменному согласию обоих сторон». И это не просто их не доработка. Это напротив – очень хитрый и весьма продуманный ход, фактически, ловушка. Подумаешь, немного сократили фразу. Вы возможно даже и не обратили внимание на это. А что это влечет за собою?  А это фактически меняет все содержание этого документа. Получается, что этот так называемый «покупатель» оставляет за собою право в одностороннем порядке даже без письменного на то уведомления и согласования с вами вносить любые, подчеркиваю – любые! – изменения в условия данного договора, а особенно это касается приложения № 1, то есть протокола договорных цен. Короче говоря, он может варьировать указанные цены как ему вздумается, то есть сильно занизить их. И вам останется только подчиниться этому, так как подписавшись под договором в таком виде, как он выглядит сейчас, вы заранее соглашаетесь с этим. Если дело дойдет до судебных и иных разбирательств, то очень сложно будет доказать свою правоту. Тем более, что в пункте 8.3 четко прописано: «В случае досрочного необоснованного расторжения договора все убытки несет сторона, являющаяся инициатором расторжения». Ну не сволочи ли? Извините за выражение. Кстати, я сейчас просмотрела в компьютере так называемую «Доску позора». Что, вы не слышали о такой? Ну как же так! Такие вещи нельзя упускать из виду. Даже если там многое и преувеличено, все же дыма без огня не бывает. На этом сайте указаны нечистоплотные фирмы и не совсем порядочные деловые люди и руководители, которые когда-либо были замечены в сомнительных делишках. Вот распечатка, полюбуйтесь как об этой фирме и ее руководителе отзываются люди. Отказывайтесь от их услуг. На фиг нам это график, а, Сергей Семенович?

– На фиг! – Согласился он, – Нам такой график ни в коем случае не годится. А ты молодца, Светок. У тебя глаз-алмаз. Как мигом схватила суть. Я и то не сообразил. Только вот чувствовал что что-то не то. Умничка, Светочка!

Света засмущалась:

– Ой, да ладно вам. Скажите тоже, Сергей Семенович. Я это случайно увидела, а вы просто устали. У меня же нет экономического образования. («Все же я дура безграмотная, – сказала со вздохом Лиза. См. «Барышня-крестьянка» А.С. Пушкин).

– Да что ты Света, у тебя задатки незаурядные. Если интересуешься, то направим тебя от фирмы на курсы, а я книжки кое-какие тебе могу подкинуть для самообразования. («И! – сказал Алексей, – есть о чем сокрушаться! Да коли хочешь, я тотчас выучу тебя грамоте».).

– Я очень интересуюсь, Сергей Семенович. Я бы хотела разбираться в таких вещах хоть в общих чертах. Да и вам, думаю, будет лучше, если ваша секретарша будет грамотна в таких вопросах. («А взаправду, – сказала Лиза, – не попытаться ли и в самом деле?».)

– Согласен. Завтра же принесу тебе парочку книжек для начинающих экономистов. А кстати, вот можешь полистать на досуге, – он вынул из ящика стола тоненькую брошюрку «В помощь экономисту», протянул ей. («Изволь, милая; начнем хоть сейчас».)

– Спасибо, – просияла Света, прижимая к груди брошюру.

– Света! – остановил он ее, когда она уже открыла дверь, чтобы выйти, – Заниматься этим будешь дома по вечерам и в выходные. На работе работать! Не отвлекаться ни на что постороннее!

– Ез, сэр! – лихо отдала честь шефу и выскочила, плотно закрыв за собою дверь его кабинета.

И опять потекли рабочие будни, наполненные суетой, авралами, составлением документов, переговорами с клиентами и т.д. Света уже была полноправным членом коллектива. Ее считали своею все без исключения – начиная со сторожа дяди Гены и заканчивая вечно всем недовольным главным бухгалтером. Молоденькие девушки видели в ней ровню и сверстницу и не упускали момента пошушукаться про дела сердечные и последние веяния моды. Дамы средних лет и старше с охотой взяли над ней покровительство, учили ее жизни, делились рецептами блюд и советами, тем паче, что Света все всегда внимательно и с благодарностью выслушивала, чего вообще-то не любит делать нынешняя молодежь. Главбух Игнат Степанович симпатизировал Свете потому, что она была сторонницей здорового образа жизни, как и он сам. Молодые люди и мужчины постарше видели в ней очень симпатичную свободную особу и всякий из них в той или иной мере мог рассчитывать на взаимность, как говориться: чем черт не шутит. Шеф тоже был ею доволен: Света менялась на глазах, росла как специалист не по дням, а по часам, и он стал прислушиваться к ее советам и ее мнению, так как все ее советы и замечания были по делу, весьма толковыми. Видимо, его секретарша обладала незаурядной женской интуицией, иначе как объяснить, что такая молоденькая и необразованная девчонка так чувствует эти, в общем далекие от ее понимания, вопросы.

– Молодец, Света, – похвалил он ее однажды, – будешь дальше так стараться, быть может, когда-нибудь назначу тебя со временем своим заместителем, то есть, своей правой рукой.

– Мерси, месье, – дурашливо  присела она, – благодарствуйте, шеф, – я буду стараться. (Про себя подумала: «Еще как буду».)

 

Как издать бумажную книгу со скидкой 50% на дизайн обложки

Как издать бумажную книгу со скидкой 50% на дизайн обложки
Только для читателей
журнала «Новая Литература»!
Очередное воскресенье (третье по счету в ее новой работе) она решила посвятить отдыху, тем более, что мама решила до конца года погостить у младшей дочери, помочь ей по хозяйству, повозиться с любимым внучком.

Долго спала. Потом долго валялась в постели. Думала о разном. Наконец встала, без аппетита выпила чай. Неприкаянно побродила по квартире. На душе было как-то муторно, неспокойно. Так бывает, должно быть, у тех, у кого совесть не чиста. Как у нее, например. Ах, оставить эти глупости. Включила телевизор, пощелкала пультом. Так, муть одна. Ни уму, ни сердцу. Выключила телевизор, включила компьютер. Просмотрела электронную почту. Тоже ничего особо интересного. В Яндексе полюбопытствовала отзывами о фирмах «Боливар» и «EvroTekstil». О чем говорит рейтинг? Кто впереди? Судя по увиденному, «Боливар» еще существенно позади, но расстояние между ними неумолимо сокращается. Что и неудивительно, Яковлев шагает широко, не боится рисковать, в результате чего стремительно прет в гору. Она действует осторожнее, в работе предпочитает осмотрительность, что, конечно, безопаснее, но и шансов сорвать солидный куш намного меньше. Взяла со стола фоторамку, с которой ей улыбался ее шеф-конкурент. Эту фотографию она случайно обнаружила в офисе среди бумаг и, подчиняясь неясному для себя порыву, спрятала в сумочку и принесла домой. Рамка красивая, подарок сестренки к прошлогоднему 8 Марта, но явно неподходящая к фотографии: Яковлев в строгом костюме и галстуке сдержанно-официально улыбался в окружении легкомысленных одуванчиков и колокольчиков. Долго всматривалась в его лицо, в глаза, пытаясь что-то рассмотреть. Нет, ничего не понять по его лицу. Поставила обратно на стол, но перед этим неожиданно для себя поцеловала фотографию. Сама застыдилась своего странного поступка, даже почувствовала, как краска ударила в лицо. Неадекватные поступки стали совершать, уважаемая Екатерина Васильевна. С чего бы это? Из переходного возраста давненько вышла, до маразма еще о-го-го! как далеко. Что же это, а? Так, безделье на нее плохо влияет. Надо срочно занять чем-нибудь руки, а лучше голову. Когда там пусто, то в нее лезут глупости. Она достала из письменного стола папку с документами, вынула нужные бумаги, открыла на рабочем столе необходимый файл и стала рисовать в нем разные схемы, таблицы, графики: схема взаимосвязей фирм «Боливар» и «EvroTekstil» с поставщиками и постоянными покупателями, особо отмечая пересечение интересов обеих фирм; график объемов поставок обоих фирм по месяцам; график взаимосвязи изменения закупочных цен и цен продаж и т.д. Незаметно увлеклась, работа ее всегда затягивала, могла часами просидеть над бумагами, забыв о еде и отдыхе.  Звонок в дверь раздался неожиданно. Кто бы это мог быть? Она никого не ждет сегодня.

За дверью стоял …сам Яковлев собственной персоной.

– Привет подчиненной.

– Здрасти, Сергей Семенович, – проговорила растерянно, а сама быстренько на лицо вид безмятежной молодости, наивности в глазеньках добавила. Мысленно глянула на себя со стороны: в белой маечке и стареньких лосинах, на ногах шерстяные носки, волосенки раскиданы в художественном беспорядке, никакой косметики. Нормально. Самое то. – А как вы меня нашли?

– В анкете адресок подсмотрел. Вспомнил, что ты сказала, что временно проживаешь здесь. Я так понимаю, что в дом меня не пустят. Тогда одевайся и сама выходи. Пойдем, прогуляемся.

– Ой! Извините. Входите, – распахнула дверь, пропуская гостя. Он вошел, не дожидаясь дальнейшего приглашения разделся, разулся и пошел в комнату. Она ящеркой скользнула мимо него, успела нажать на кнопку монитора, выключая экран. Не дай бог увидит чем она тут занимается. Он все же увидел на столе разложенные бумаги.

– Работаешь в выходной? – удивился он, – Молодец, только в выходной положено отдыхать. Тем более, таким молодым и прекрасным девушках.

– Ой, да ладно вам. Скажите тоже. Я просто решила немного самообразованием заняться. Вы же сами мне дали разные пособия по экономике.

– Ишь ты! Не предполагал в тебе такой ответственности. Надо же. Да ладно, брось. А я вот сегодня себе места с утра не могу найти. Все чего-то маюсь. И дома не сидится, и не работается, и сам не пойму чего хочу. Тебя вот вспомнил, решил навестить, посмотреть воочию как живется моей работнице. Я смотрю ты неплохо устроилась. Очень даже неплохо.

– Так я это… самое… Прописана то в другом месте, а живу пока здесь. У нас дома и без меня тесно: в панельной двушке родители, братик, да еще собака и попугай. Меня подруга попросила пожить в ее квартире. Сама уехала работать на год по контракту в Штаты, а квартира пустует, вот она меня и попросила присмотреть. И ей спокойно, и мне шикарно в таких апартаментах.

– Подруга твоя, похоже, не бедствует, – констатировал он, разглядывая обстановку квартиры.

– Да уж, неплохо устроилась. Работает фотомоделью за границей. Чаю будете?

– Буду. А лучше кофе. А это что такое? – взял со стола фоторамку с собственным портретом, недоуменно повертел в руках.

– Это ваша фотография, – объяснила Света, отнимая фоторамку и кладя ее на стол лицевой стороной вниз.

– А… вона как, – усмехнулся он.

Пили вдвоем кофе. Потом он уговорил ее таки прогуляться по городу. Накинула на себя «Светину» курточку, на голову нахлобучила берет. Выходя из квартиры, столкнулись нос к носу с соседкой тетей Феней, большой любительницей поболтать. Увидев ее, Екатерина Васильевна быстро и оживленно затараторила: «Ой, здрасти, теть Фень! Рада вас видеть. Как поживаете? Как здоровьичко ваше? Как давление? Как поживает ваш Барсик? Такой чудный котик, просто прелесть. Красавец! Рыжий красавец! Прекрасная погода, не правда ли? Ой, я так дождик люблю. Обожаю гулять под дождем! Это так полезно для легких и для кожи лица. Вы вечерком загляните ко мне, если время будет. У меня замороженная калина есть и черноплодная рябина, самое то для понижения давления. Мне то ни к чему, у меня пока давление нормальное, а вам кстати будет.

Тем временем подошел лифт, и так и не дав соседке возможности вставить хоть словечко, она втащила Яковлева в кабинку, нажала на кнопку, и лифт увез их вниз, оставив в полном недоумении тетю Феню, так и не взявшую в толк, что это случилось с ее соседкой, уважаемой Екатериной Васильевной, всегда такой молчаливой, серьезной и держащей дистанцию в обращении с соседями. «И чего тут тараторила как балаболка? Должно, влюбилась девка, – решила соседка, – вон рядом какой видный мужчина. Да и то, бабы, мы и есть бабы, будь хоть депутатом, хоть министром, хоть владелицей фирмы. Когда мужик подходящий находится, так сразу про все забываем, хвост веером распускаем. Природа. А за калиной надо зайти вечерком непременно».

 

Долго гуляли по парку, посидели на скамейке, пошли бродить вдоль пруда. Мелкий ноябрьский дождик (возможно, последний дождь в этом году) закончился. Говорили о разном. О погоде, о природе, о работе.

– Света, у тебя очень интересное мышление. И незаурядные задатки. При других обстоятельствах из тебя вышел бы классный руководитель. Немножко твой ум бы развить и обточить, да знаний добавить – и цены бы тебе не было.

– Ага. То есть сейчас у меня умишко малюсенький, туповатый, а знаний на копейку, – резюмировала Света. Он от души расхохотался: «Я не то имел в виду».

– Ой, да ладно вам. Все правильно. Я не обижаюсь, это все наживное, какие мои годы. А вот скажите, Сергей Семенович, мне просто интересно узнать, к примеру, такая ситуация: вы конкурируете с какой-нибудь фирмой, ну, чего там выдумывать, возьмем конкретную фирму: «EvroTekstil», мы ведь действительно с ней конкурируем. Так вот, понятно, что ваша фирма мешает той, та фирма мешает вам. Как будете конкретно устранять конкурента, а? Просто любопытно как все это делается. Или это коммерческая тайна?

Он задумался, кивнул на беседку: «Заглянем?». Зашли в беседку, сели на облупившуюся скамейку.

– Как устраняются конкуренты? Тут способов много. Самый быстрый и эффектный – убить его. – И увидев как расширились от ужаса ее глаза, от души рассмеялся, – Но я лично этот способ редко практикую. Можно просто переманить себе всех клиентов, снизив тарифы, введя какие-то льготные ставки и т.д. Но при этом есть риск и самому сесть в калошу. Можно его устранить, сделав подставу, то есть заслать к нему под видом клиента человечка, который, например, сделает большой заказ специфической продукции без предоплаты, которую трудно будет сбыть, а сам исчезнет. Ну и так далее. Повторяю, способов достаточно. Большинство из них, мягко говоря, не порядочны. Это и понятно, хоть и говорил небезызвестный Дзержинский, что у чекиста должны быть чистые руки, сам при этом по локоть свои в крови испачкал. Потому что трудно оставаться чистеньким, когда делаешь большое дело. К сожалению, это так. Я не сторонник кровавых и жестких мер. Мне это претит. Но и свои интересы надо отстаивать. «EvroTekstil» на сегодняшний день – мой самый главный конкурент. Надо признать, что эта фирма появилась на рынке гораздо раньше нас. Но это не значит, что ее нельзя потеснить. По моим сведениям, руководитель этой фирмы – дама решительная, напористая, игру ведет по правилам. В последнее время есть у меня большое желание познакомиться лично с Прохоровой Екатериной Васильевной. Поговорить по душам за чашкой ароматного чая.

– О чем?

– О чем?.. О природе. О погоде. О бизнесе. К сожалению, ее сейчас нет в городе. Вроде, уехала отдыхать. Я вчера к концу дня заглянул туда, попросил ее помощника Сивцова, чтобы он известил госпожу Прохорову, когда она вернется, о том, что я жажду встречи с ней. Оставил свои координаты. Вот жду звонка. Любопытно взглянуть, что она за человечек. Прощупать ее. А там видно будет как с ней  быть.

Они еще долго бродили по парку, зашли в кафетерий, выпили по чашке горячего кофе, чтобы согреться. Говорили о том, о сем, много смеялись. Общаться с ним было очень интересно. Человек широкого кругозора, эрудированный, с великолепным чувством юмора, Яковлев был приятным собеседником. «Искренне жаль, что вы мой конкурент, уважаемый Сергей Семенович. Думаю, при других обстоятельствах мы могли бы стать друзьями», – подумала она, смеясь его очередной шутке.

Вернувшись домой, она сразу позвонила Андрею на сотовый.

–  Добрый день, Андрей.

–  Приветствую, бос!!! Целую ваши ручки! А также ножки и другие части дела! Сам собирался как раз звонить. Вчера не получилось, был на вечеринке у друзей, а у меня есть для вас информация. Вчера к вечеру вдруг к нам явился …нет, не ревизор. Спорим, ни за что не угадаете, кто именно!

–   А вот и угадаю с первой же попытки. Заглядывал Яковлев Сергей Семенович собственной персоной.

– Точняк… – она почти воочию увидела как вытянулось лицо у ее помощника, – Екатерина Васильевна, вам надо непременно принять участие в шоу на ТНТ «Битва экстрасенсов». У вас же дар ясновидения.

–   Точно. Дар на лицо. Тем более, что сам Яковлев мне рассказал о своем визите к нам. Чего он хотел?

–   Он сказал буквально следующее: «Мне надо встретиться с Екатериной Васильевной Прохоровой и желательно по возможности как можно быстрее. Сообщите ей, как она появится, что у меня к ней конфиденциальный разговор». И все. Оставил визитку и ушел.

–   Ясно. Придется мне на пару часов вернуться из отпуска. Завтра же сообщи ему, что послезавтра я буду на месте. Назначь ему, скажем на 14.30. Хорошо?

–                         Конечно. А что он хочет то? Не выяснили?

–   Он хочет на меня взглянуть и прощупать.

–  …Чего? Пощупать?.. Однако. Вы уже так далеко зашли?

–  Андрей!

–  Да понял я. Все понял. На послезавтра на 14.30. Только как это вы собираетесь предстать пред его ясными очами? В каком образе? Он же в вас моментально Свету углядит.

–   Ах, Андрейка, Андрейка. Сам себе противоречишь. Классика читать надо внимательно.  Перечти еще раз «Барышню-крестьянку» и поймешь, что все у нас послезавтра получится как надо. Пока.

 

Запишите аудиокнигу по своему литературному произведению!

Запишите аудиокнигу по своему литературному произведению!

Журнал «Новая Литература» предоставляет вам возможность создать аудиоверсию вашей книги.

 

Сергей Семенович сидел в приемной в ожидании, когда же госпожа Прохорова соизволит его наконец принять. От делать нечего, наблюдал за работой секретарши, невольно сравнивая ее со своей секретаршей. Тоже Света, тоже совсем еще молоденькая, даже повадки кое-какие есть схожие с повадками «его» Светы. Когда эта Света возмущенно сказала зашедшему сотруднику, что-то шепнувшему ей на ушко: «Ой, да ладно вам! Скажите тоже!», он не сдержал улыбку. Видимо, профессия накладывает свой отпечаток так или иначе. Но все же «его» Света на два порядка выше этой Светы во всех отношениях. Тут и сравнивать смешно.

Затренькал телефон селекторной связи. Секретарша сняла трубку, чирикнула «хорошо» и жестом показала ему: можно войти. Он встал и пошел в кабинет.

В просторном комфортабельном кабинете за массивным столом сидела госпожа Прохорова. Жгучая брюнетка с красивым смуглым восточным лицом. Черные брови в разлет, карие миндалевидные глаза, над которыми словно опахала веер густых длинных ресниц, смотрят внимательно, словно видят его насквозь. Даже модные чуть затемненные очки не скрывают этого принизывающего взгляда. Одета изысканно и явно дорого. Чувственные яркие губы красиво очерчены ярко-красной помадой. Над губой слева черная точка родинки, что придает пикантность ее красивому лицу. Идеальный яркий маникюр, на пальцах несколько массивных золотых колец с крупными камнями, длинная шея подчеркнута широким колье, в ушах огромные кольца. Явно любит драгоценности и неравнодушна к роскоши. Все это понялось и подумалось в какие-то доли мгновения.

– Здравствуйте, Екатерина Васильевна, – склонил голову в полупоклоне, – Разрешите представиться. Яковлев Сергей Семенович. Глава и владелец фирмы «Боливар». Так сказать, ваш соратник. Много наслышан о вас, и только самое лестное.

– Добрый день, – произнесла растягивая слова, почти пропела низким грудным голосом, – присаживайтесь. – Величаво кивнула на кресло перед столом. Он сел, приветливо улыбаясь.

– Позвольте поинтересоваться («однако странная манера говорить у нее, – подумал он, – похоже на речитатив»), что привело вас ко мне?

– Честно? – улыбнулся максимально доверительно, как давней хорошей знакомой, – Любопытство.

– Вот как? – изобразила на лице холодное удивление, подняв в красивом изгибе левую бровь – И что такого любопытного в моей персоне?

– Я всегда восхищался женщинами с сильным характером. Если вспомнить историю – Жанна д’Арк, например, или Клара Цеткин, Склодовская-Кюри и так далее.

– Можно короче? – прервала она.

– Можно. Екатерина Васильевна, давайте жить дружно, а? – совсем как кот Леопольд произнес он.

– А разве мы с вами враждуем? – удивилась Прохорова.

– Нет. Не враждуем. Но я предлагаю дружить. – Сделал он ударение на последнем слове.

– Хм. Однако, – она пожала плечом и опять внимательно посмотрела на него сквозь затемненные стекла очков, – Что вы хотите конкретно, уважаемый Сергей Семенович? – пропела-протянула странным низким голосом после продолжительной паузы, в течение которой смотрела на него своим гипнотическим карим взглядом. Тяжеловат взгляд у мадам, он еле выдержал его.

– Почему бы нам с вами не скооперироваться? Создать нечто вроде холдинга, что ли. Ваш опыт, мой напор – если их объединить, то я думаю мы смогли бы совершить огромный скачок вверх и стали бы просто неуязвимы для остальных конкурентов. Согласитесь, что если наши фирмы будут действовать сообща и согласованно в рамках единого холдинга, то это будет намного эффективнее и дает массу преимуществ.

– Минуточку. Один вопрос: кого же из нас двоих вы видите во главе этого так называемого холдинга?

–  М-м-м-м… Ну, это надо решать коллегиально. Хотя, если вам интересно узнать мое мнение по данному вопросу…

–  Весьма интересно. Хотя, кажется, я догадываюсь что вы хотите сказать. Вы, несомненно, считаете, что  возглавить холдинг должен мужчина. Так?

–  А почему бы и нет? Разумеется, это предрассудки, но все же вы и сами наверняка сталкивались с широко распространенным мнением, что женщина – руководитель – это аномалия. Конечно, вы давно зарекомендовали себя как умелый и опытный управляющий, но если кто не знаком с вами лично, то каждый раз придется доказывать это. Я все же и постарше вас, да и фирма моя набирает стремительно обороты, вот-вот догоним и обгоним. К тому же вы, как женщина молодая, красивая и яркая, наверняка имеете некую личную жизнь, что вполне естественно. Было бы странно, если бы вас интересовал только бизнес. Для женщин, как правило, личная жизнь все же важнее остальных дел. А там, как знать, скоро выйдите замуж, дети и прочие семейные проблемы. Мужчины в этом смысле более свободны.

Она встала из-за стола, прошлась до двери и обратно. Он проводил ее взглядом, отмечая про себя, что фигура у мадам Прохоровой весьма и весьма эффектная: в  глубоком разрезе блузы проглядывается красивая грудь, стильная короткая юбка открывает стройные ноги невообразимой длины в черных колготках, красивые бедра, узкая талия плотно затянута широким поясом. Ходит на своих высоченных шпильках, как модель по подиуму. Такой женщине по курортам разъезжать, да деньги транжирить. А она наоборот их зарабатывает, и весьма успешно. Невольно проникаясь к ней симпатией и уважением (всегда нравились красивые, породистые, самостоятельные женщины), вдруг подумал: а неплохо бы и впрямь с ней подружиться. Женщина неординарная, сразу видно.

Неожиданно она остановилась прямо перед ним.

– Рада была познакомиться, – произнесла своим грудным певучим голосом, чуть тряхнув черными блестящими волосами, – Тем более, что сама давно хотела этого. Дружить согласна. На холдинг – нет. Пусть все идет как шло. Я не первый год в своем деле. Привыкла рассчитывать только на себя, предпочитаю свободу действий, без оглядки на кого бы то ни было. И ничего никому я доказывать не собираюсь. Это не в моих правилах. Всего хорошего. – Она протянула свою руку.

– Что ж, – улыбнулся он, вставая и стараясь рассмотреть выражение ее темных гипнотических глаз за стеклами очков, – в любом случае я очень рад нашему знакомству. Мне всегда импонировали сильные личности. Если надумаете, мое предложение остается в силе. Всего хорошего. – Он пожал протянутую руку. То ли ему показалось, то ли и в самом деле ее прохладные смуглые пальцы чуть дрожали.

«М-да. Кремень-баба! Такую не прошибешь за просто так,» – подумал он, выходя на улицу и садясь в машину. И трогая с места вдруг подумал: «Все же удивительная она женщина. Странная. Загадочная. И очень красивая. Очень. А голос какой волнующий. Непременно бы влюбился в нее, если бы сердце мое уже не было занято другой девушкой».

Екатерина Васильевна в это время за закрытой на ключ дверью приводила себя в порядок: сняла очки, осторожно подушечкой указательного пальца вынула из глаз темные контактные линзы, стянула с пальцев кольца и перстни, сняла колье, вынула из ушей кольца, стряхнула с головы парик, расстегнула и сняла широкий лакированный пояс. Достала упаковку влажных салфеток, подошла к зеркалу, долго и тщательно стирала с лица, шеи и рук темную пудру, ярко-красную помаду с губ, нарисованную родинку, черные стрелки от глаз к вискам, сняла накладные ресницы. Придирчиво вгляделась в свое отражение. Застегнула верхние пуговицы блузки. Села за стол, позвонила Андрею: «Ушел. Вот только. …Нет, не узнал. Да и мудрено было бы узнать ему свою молоденькую восторженную секретаршу в зрелой тетке восточного типа. …Предлагал объединиться в корпорацию с ним во главе. …Естественно, отказала. Я не привыкла быть на вторых ролях.»

 

– Сергей Семенович, у меня к вам деловое предложение.

– Внимательно слушаю, – он действительно обратил на нее свой внимательный цепкий взгляд. Она заметила, что в последнее время он самым серьезным образом стал прислушиваться к ее советам. Что и не удивительно, ведь она реально помогает ему в делах. Подумала, что, пожалуй, несколько вышла из своего образа легкомысленной секретарши. Так можно и выдать себя. Да и зачем она вообще это делает – реально помогает тому, кто представляет ей реальную угрозу. Нелогично. Отметила про себя с юмором, что фактически занимается тем, что помогает в продвижении бизнеса своему конкуренту. В то время, как должно быть совсем наоборот. Но она втянулась в игру и просто не может остаться в стороне, когда видит, что этот Яковлев иной раз попусту бьется головой о стену там, где рядом, буквально в двух шагах находится открытая настежь калитка. Знаем-знаем, проходили, уже наступали на эти грабли. Да и просто жаль человека, не плохой, в принципе, он мужик. Жалко только, что их дорожки пересеклись.

– Я вот о чем, Сергей Семенович. Распорядитесь, пожалуйста, чтобы главбух Игнат Степанович выделил некоторую сумму на оформление и обустройство офиса. Думаю, что суммы порядка 25-30 тысяч рублей будет достаточно.

– А что не так в нашем офисе? Мебель у нас новая, современная. Офисной техники достаточно. Капитальный ремонт пока не требуется.

– Речь идет не о чем-то глобальном, а в общем о мелочах. Здесь не хватает уюта и стиля. Вот посмотрите внимательно на свой рабочий стол.

Он посмотрел внимательно на свой рабочий стол, недоуменно пожал плечами: «И что?».

– А то. Неужели вы не видите, что карандаши и ручки у вас стоят в дешевом пластмассовом стаканчике да еще этого нелепого ярко-зеленого цвета? Опять таки: какие там стоят карандаши и ручки? Ценою в два – три рубля. Мелочь? Согласна, мелочь. Но на это непременно обратит внимание ваш посетитель. И что подумает серьезный клиент, увидев это? Отвечаю: он подумает, что вряд ли может быть успешной и солидной фирма, которая экономит на таких вещах. Клиент в первую очередь судит по тому, что видит. «Встречают по одежке, провожают по уму».

– Хм… пожалуй.

– Короче говоря, я прикинула, требуется как минимум около 7 тысяч рублей на канцтовары и офисную атрибутику. Канцтовары закупим фирменные: «ЭрихКраузе». А остальные деньги следует потратить на обустройство офиса: не помешало бы, например, в ваш кабинет и в холл повесить пару приличных картин. И очень бы хорошо закупить  живые растения в горшках, такие большие, напольные, типа пальмы. Сейчас такой огромный выбор в магазинах, прямо глаза разбегаются. А у вас кроме жалкого кактуса на подоконнике нет ничего. Я понимаю, конечно, что надо экономить. Все же в стране кризис. Да и мы еще только входим в силу. Но поверьте, что порой небольшие по сути затраты приносят неплохие дивиденды.

– Да ты, Света, стратег. Глядишь далеко вперед. Так сказать, зришь в корень. Ладно, все понял. Будет тебе 30 тысяч рублей на канцтовары, картинки и цветочки. Это для начала. Если действительно это даст эффект, то после новогодних праздников выделю денег еще.

Света аж просияла:

– Ой, Сергей Семенович, как здорово! Я уже все присмотрела. Классно будет смотреться. Я постараюсь сделать все экономно. Обещаю!

– Ну-ну. Посмотрим. Деньги получишь под отчет завтра. И не забудь потом отчитаться за каждую копейку, собирай все чеки и квитанции, приложишь.

– Ез! – И она чуть ли не в припрыжку ускакала из его кабинета. Вернувшись на свое рабочее место, тут же связалась с хорошо знакомой фирмой, занимающейся оптовыми поставками канцтоваров. Она с полгода назад делала аналогичный заказ для своего «EvroTekstil», поэтому особо долго думать на эту тему ей не пришлось.

На следующий день сразу после обеда былj доставлено все заказанное: фирменные шариковые и гелевые ручки, карандаши, пластиковые скоросшиватели, папки, линейки, дыроколы, степлеры, стикеры, самоклеющаяся бумага для заметок и т.д. Света лично раздала каждому работнику офиса необходимое количество всех полученных канцтоваров,  также ежедневники, блокноты для записей и настольные календари. При этом она беспощадно конфисковывала все разномастные концтовары, дабы и следа от них не осталось, и не было соблазна оставить их для употребления. Весь конфискант спрятала у себя в столе, чтобы рано утром отдать сторожу дяде Гене для его внучки Анечки.

В кабинете начальника и в холле были повешены фирменные настенные часы, картины в красивых рамах – в холле с видом пейзажа, в кабинете начальника с видом струящегося водопада в золотых лучах солнечного света –  и перекидные настенные календари на следующий год. После этого Света быстренько смоталась в цветочный магазинчик на углу, прихватив с собою менеджеров  по рекламе Диму, Ваню, а также водителя Валеру. Все вместе в две ходки приволокли несколько растений в горшках. Общими усилиями всех сотрудников несколько раз переставив их туда-сюда, наконец определили оптимальный вариант, при котором цветы смотрелись отлично, да и им было бы светло и уютно.

– Ох, и трудная это работа – из болота тащить бегемота, – устало опустилась в свое кресло Света, когда все было закончено. Рабочий день как раз подошел к концу. Шефа не было на месте, он уехал на некую важную встречу. Сотрудники, особенно женщины, еще раз восхищенно поохали-поахали, любуясь растениями и картинами, и стали потихоньку расходиться по домам. Света не спешила. Ее дома никто не ждал. Мама все еще гостила у сестренки.

Наконец все разошлись. Сторож дядя Гена приходил позже, часам к 9 вечера.

Она закрыла входную дверь, не спеша прошлась по комнатам, проверяя, все ли приборы отключены, не остался ли где включенным свет. Все было в порядке. Еще раз полюбовалась на приобретенные растения. В ее офисе тоже есть подобные. Это придает уют, очарование и в то же время некую солидность, эпатажность.

Зашла в кабинет Яковлева, включила компьютер. Пароль она знала. Шеф лично назвал его ей вчера по телефону, чтобы она смогла продиктовать ему некие справочные цифры. Достала из сумки дискету, вставила в дисковод, быстренько просмотрела файлы, скинула на дискету кое-какую интересующую ее информацию. Да, есть кое-что весьма интересное: тут и все связи, и объемы поставок, и заключенные договора, и размер и сроки выплаты взятого кредита в банке, и даже планируемые мероприятия. Так-так, отлично. Ладно, она все это не спеша изучит дома. А сейчас надо ликвидировать все следы шпионажа, дабы не засветиться. Вынула дискету. Выключила компьютер. Оглядела стол: как будто все в порядке, ничто не выдает ее преступления. Взгляд случайно упал на темное окно, в котором отражалась она. Как картина в раме. Как там у живописца Серова, «Девочка с персиками», кажется? Эту картину в окне можно было бы назвать «Девушка с дискетой», а лучше «Шпионка с украденной информацией». Царапнуло где-то внутри. Да уж. Докатились, уважаемая Екатерина Васильевна. Что дальше? Осталось только приползти глубокой ночью ползком с канистрой бензина в зубах, чтобы подпалить противника. Вышла из его кабинета, выключив свет и плотно закрыв за собою дверь. Села на свое место секретарши. Противник. Странное слово. Как-то раньше не вдумывалась в его смысл. Про-тив-ник. Стало быть, что-то, что тебе противно, что против тебя. Но никаких отрицательных эмоций лично против Яковлева она не испытывает. Скорее, наоборот.  И никакого противостояния между ним и собою не ощущает. Наоборот, она испытывает в последнее время все возрастающую симпатию к Яковлеву и некие угрызения совести в связи со своими действиями. Человек ей поверил, доверил свои дела. А что делает она? Она собирает информацию, чтобы нанести ему удар по самым больным местам и вывести его надолго из игры, обезопасив для себя. Должно быть, поэтому она подсознательно старается хоть как-то компенсировать это, оказывая ему небольшие услуги в виде сегодняшнего обустройства офиса, делая некоторые подсказки в делах. Слабым утешением служит то, что он никогда не узнает о ее двойной игре, так как никогда не узнает в своей сопернице по бизнесу госпоже Прохоровой свою секретаршу Светочку. Еще немного, еще чуть-чуть, буквально несколько дней, и Света уйдет в небытие. Только надо придумать благовидную причину как это сделать, не вызвав ни у кого недоумения.

Щелкнул замок входной двери. Она кинула дискетку в сумочку, потянулась за полусапожками, что стояли под столом. Пора домой. Что-то сегодня дядя Гена раненько пришел.

Но это был не дядя Гена. Это был Яковлев. Сергей Семенович.

– Ой, добрый вечер, Сергей Семенович, – она сама услышала растерянность в своем голосе, – а я думала, что вы уже не придете.

– Вот решил заглянуть. Надо поработать с документами. А ты чего еще здесь? – он улыбался, похоже, в прекрасном расположении духа.

– Я… я вот тут… цветы переставляла. Как вам? По-моему очень даже смотрятся.

– По-моему тоже. В холле красивая пальма стоит. И цветы на подоконнике с красными необычными цветами – не знаю как называются – тоже благородно смотрятся.

– О! Пальма – это далеко не главное, – она справилась  с растерянностью, мигом вошла в свою уже привычную роль, – Слона то вы и не приметили, Сергей Семенович. Пойдемте, я вам покажу кое-что. – Она вскочила, схватила его за рукав и буквально потащила его в холл.

– Видите? Я переставила кулер с водою. Он стоял раньше вот здесь, при входе,  теперь он стоит справа от входной двери.

– О-о-о… Это очень серьезная перемена. – Он не смог скрыть ехидства в своем голосе.

– Напрасно, господин Яковлев, иронизируете. Это действительно очень важно. Крайне важно! – Света говорила горячо, поневоле заражая его своим энтузиазмом, – Дело в том, что я немного увлекаюсь фэн-шуем. Как раз настолько, чтобы суметь правильно использовать принципы этой китайской науки в повседневной нашей жизни. Так вот, если мы посмотрим на эту «серьезную перемену», как вы изволили язвительно выразиться, с этой точки зрения, то раньше энергия, входящая в наш офис, вся утекала в тот длинный коридор, где располагаются кабинеты сотрудников, и «благополучно» утекала через запасной выход в конце коридора. А теперь благодаря этому кулеру с водой, который можно символизировать как водопад, энергия упирается в него, рассеивается и начинает равномерно распределяться по всему помещению. Эта энергия будет пропитывать собою все и вся, заряжать собою людей, помогать нам в делах. Вот эта картина в холле символизирует собой гармонию, которая будет наполнять собою наш офис. А в вашем кабинете как раз за вашей спиной теперь висит картина водопада. Так вот, да будет вам известно, что водопад – символ денежного потока, прибыли, финансового успеха. А вот это не просто маленькое деревце. Это денежное деревце. Название говорит само за себя. Я его установила строго на юго-востоке, в секторе, отвечающем за материальное благополучие. Можете смеяться сколько угодно, но скоро вы и сами почувствуете, что все это работает, приносит реальную пользу. Просто поверьте мне и все.

– Уговорила, – с улыбкой остановил он поток ее красноречия, – фэн-шуй, так фэн-шуй. А Бог его знает, вдруг и вправду заработает. А вот это симпатичное деревце мне очень понравилось. Красивое.

– Это хризолидокарпус, – Света без запинки выпалила название.

– О-о-о… Мне это слово ни в жизнь не выучить, – улыбнулся он, – Ты молодец. За один день с минимальными затратами все так преобразила. Совсем другой коленкор получился. Так все облагородилось. Очень мило и уютно стало. И цветы, и канцтовары, и ты – мне все очень нравится. Честное слово. Ты у меня умница редкостная. Спасибо тебе, Светочка. Я так рад, что волею судьбы ты явилась ко мне. Как у Пушкина: «Исполнились мои желания Творец тебя мне ниспослал, тебя, моя мадонна, чистейшей прелести чистейший образец».

– Я… я пойду. – Перебила она, вскакивая, – Засиделась, а у меня дела. До свидания, Сергей Семенович, – и она, схватив сумку и куртку в охапку, почти побежала к выходу.

 

А потом наступил холодный ноябрь. То есть, ноябрь наступил уже две недели как, но то был теплый ноябрь. А теперь пришла пора холодного ноября, морозного и вьюжного. Как всегда случается в России, зима нагрянула внезапно. Даже если это декабрь или январь, все равно первые морозы и снег застают людей врасплох. Так получилось и в это раз. Вьюги и снегопады сразу осложнили жизнь столицы. Коммунальщики не могли должным образом справиться с заносами, на работу приходилось выезжать раньше, чтобы не опоздать.

Проснувшись утром, она сразу почувствовала как дома холодно. Бр-р-р… Просто могильный холод. Так не хотелось выползать из нагретой и такой уютной постели в этот холодный мрак. Но… есть такое слово: надо. И с песней, что, как известно, нам строить и жить помогает, она выскочила из-под одеяла. «Надо! Надо! Надо нам ребята, жизнь красивую прожить!» – уговаривала она вслух себя и неведомых ребят, приступая к водным процедурам. После горячего кофе, да еще со сливками, жизнь и вообще показалась прекрасной. А вспомнив, что через какой-нибудь час увидит Сергея, она вообще пришла в самое прекрасное расположение духа.

Но Сергея через час она не увидела. А когда он позвонил, поняла, что не увидит его сегодня вообще, а может быть и завтра, и послезавтра. Сергей заболел. «Температура и горло болит», – просипел он еле слышно на ее вопрос о самочувствии.

– Врача вызывали?

– А ну его, твоего врача. Отлежусь и все. Мне больничный ни к чему. Сам себе прогул не поставлю.

– Дело не в больничном, – увещевала она шефа, – Надо лечиться согласно предписанию врачей. Хоть диагноз свой узнаете, чтобы правильно лечиться. Давайте я вам врача вызову на дом?

– Только попробуй. Уволю сразу! – у него даже голос прорезался, – Сказал, просто отлежусь. Если что срочное, звони домой. – И он отключился.

Она показала трубке язык и скорчила гримасу. Тоже мне, вроде солидный дядька, а перед врачами, как и все мужики, пасует. До обеда она честно трудилась на благо и процветание фирмы своего конкурента. В третьем часу она решила, что ей непременно надо съездить к шефу. Вдруг нашлось неотложное дело. Вернее, она сделала так, что нашлось такое дело. А если бы оно не нашлось, то она его бы придумала. Для секретарши это совсем не проблема.

Его дом оказался в тихом старом районе, слепленном из стандартных пятиэтажных панелек 70-х годов прошлого века. Переулок Тополиный, дом 13, квартира 13(!).

Дверь он открыл не сразу. Видимо, дремал. Вот и глаза заспанные. И след на щеке от подушки.

– Здравствуйте еще раз, Сергей Семенович, – строго официально сказала она, – извините, что побеспокоила. Я ненадолго. Надо пару писем подписать. И еще договор какой-то странный пришел, привезла вам посмотреть.

Он посторонился, молча пропуская ее в квартиру. Она бегло огляделась. Честно говоря, иначе представляла себе жилье начальника фирмы «Боливар». В небольшой прихожей только овальное зеркало на стене, да вешалка – ряд крючков. Бумажные обои неопределенного цвета и рисунка.

– Входи, раз приперлась, – тяжко вздохнул шеф, кивая в комнату. Нимало не смущаясь не слишком гостеприимным приглашением, она скинула куртку, повесила на крючок, разулась и пошла в комнату. Обстановка комнаты ее еще больше удивила. Видавший виды продавленный диван, стол у окна, старый телевизор на тумбочке и допотопный сервант, в точности такой стоял в деревенском доме ее мамы. М-да. Однако.

– Садись, – откинул он край одеяла на диване, – показывай свои бумажки.

– Это не мои бумажки. Это наши документы, – строго поправила его она, доставая из папки бумаги. Он бегло просмотрел документы. Она в это время внимательно осматривала его. В простенькой фланелевой рубашке, в пузырящемся на коленях трико, в шерстяных носках он выглядел …очень мило, по-домашнему и неожиданно молодо, как мальчишка, хоть и щетина вон пробивается.

Молча подписал письма. На договор только хмыкнул. Вырвал из ежедневника, что лежал на журнальном столике, стоящем около дивана, листок, набросал текст ответа.

– Отпечатай, подпишет пусть хоть Игнат Степанович, и отправляй. Договор попал к нам по ошибке. Тут речь идет о поставках в особый период для нужд обороны, но мы частники, на нас закон об обороне не распространяется. Пусть обращаются в государственные предприятия, занимающиеся подобными поставками. Все? Больше нет ничего? Тогда вали отсюда. Не мешай больному болеть.

– Ой, да ладно вам! Я, конечно, свалю. Но прежде я вас клюквенным морсом напою и травяными отварами. Клюкву и травы я принесла с собою. – И увидев, как возмущенно потемнели его глаза, а между бровей прорезалась глубокая складка, появление которой, как она уже знала, сигнализирует о его недовольстве, безапелляционно заявила, – А спорить со мной бесполезно. Мы не на работе. Вы сейчас для меня никто. Просто капризный больной. Понятно?

Она встала и пошла в сторону кухни, прихватив свой пакет. Только бросила через плечо:

– А если вы меня вздумаете за это уволить, то я в суд подам на вас за беспредел. В Страсбургский суд. Вот!

Через час с небольшим они ели на кухне вкусный куриный супчик с домашней лапшой. Клюквенный морс приятно розовел в прозрачных круглых стаканах. В большой кружке настаивалось травяное зелье.

– Я вам завтра котлеток домашних принесу. А хотите, я пирог испеку и принесу? С капустой? Любите с капустой?

– Люблю. С капустой. Только зачем же приносить. Вот тут и жарь свои котлеты. И пирог пеки. Ты не смотри, что плита старая, духовка у нее печет исправно. У меня, кстати, и мука есть, и капуста, и даже дрожжи.

– …Здесь печь пироги?.. М-м-м, хорошо… Только мне тогда придется остаться. Чтобы тесто с утра пораньше поставить.

– Договорились. Ставь свое тесто. С утра пораньше.

 

…Она проснулась рано, очень рано. Даже для летнего дня это была бы рань несусветная. А для ноября – практически середина ночи. Лежала с закрытыми глазами и улыбалась. Он тихо дышал рядом. Совсем рядом.  Совсем-совсем рядом. Она чувствовала его дыхание на своей щеке, ощущала как чуть колышется прядь ее волос на виске под его дыханием. Чуть приоткрыла глаза и в почти полной темноте все же разглядела его лоб, волосы, силуэт его плеча. Опять сомкнула ресницы. Все ее существо было заполнено до краев тихим и огромным как океан счастьем. И не было ничего в мире прекраснее этой темной маленькой комнаты, этого продавленного скрипучего дивана, этого чуть светлеющего проема окна. И не могло быть никого более родного и дорогого, чем этот сонно дышащий рядом человек…

 

И опять потекли будни. День за днем. Вот еще одна неделя позади. Уже до Нового года осталось всего ничего. Как обычно бывает в конце года, в фирме был полный аврал. Да и то: люди спешно закупали подарки родственникам и членам семьи, коллегам и начальникам, родителям и детям, любовникам и любовницам, подругам и друзьям, себе любимому, в конце концов. Красивый комплект постельного белья или комплект полотенец из Европы, модная сумочка или клатч, оригинальный кожаный пояс или дорогой кошелек, симпатичная шляпка подходили для этих целей как нельзя лучше. Магазины и предприятия наперебой заказывали большие и маленькие партии текстильной продукции. Оба магазина розничной продажи с утра до позднего вечера осаждались толпами покупателей. Предложение Светы увеличить рабочее время магазинов на два часа (по часу утром и вечером) и полностью временно отказаться от выходных, было принято шефом на «ура». (К слову сказать, именно так и делалось в фирме самой Екатерины Васильевны: накануне новогодних праздников, рождества и 8 Марта магазины работали чуть ли не круглосуточно. И это давало весомую прибыль.) Самой Екатерине Васильевне приходилось вдвое тяжелее: она разрывалась между своей собственной фирмой и фирмой «Боливар». Не могла нарадоваться на Андрея: молодец, парень! Он сумел не только сохранить темп работы и обороты фирмы, но и даже кое в чем усовершенствовать работу. Конечно, по телефону она курировала все вопросы, без ее одобрения ни одного серьезного шага не делалось. Почти ежедневно по вечерам они с Андреем созванивались и детально все обсуждали. Разумеется, кроме тех вечеров, когда она оставалась у Сергея.

Вот и сегодня она опять у него. В гостях. Но почти как дома. Сделала легкую уборку. Приготовила ужин. Накормила любимого мужчину (и своего конкурента). Он было собрался разложить по столу деловые бумаги, но она его притормозила: «Успеешь. Отдохни. Жизнь – это не только работа.» Он неожиданно легко согласился. Выключил верхний свет, включил свой любимый розовый бра. Уселись с ногами на диван в обнимку. Их любимым занятием в последнее время стали задушевные беседы на этом старом диване под этим дешевым чуть покосившемся бра.

– Только сегодня узнал, что оказывается грядущий год, согласно восточному календарю, будет годом зайца. А также кота и кролика. Видимо, не смогли восточные товарищи прийти к единому мнению насчет зверя, коему доведется покровительствовать следующему году. Да и с цветом  и видом зверя тоже не определились – то пишут о желтом зайце, коте, то о белом, то он почему-то вдруг металлический. Хм. Странно, да? Лично я выбираю для себя кота. Такого белого солидного упитанного котищу. Мне как-то не внушает доверия, например, желтый заяц. Почему он желтый? Желтухой приболел что ли? Да и вообще, зайцы – они же трусы. Что хорошего, если весь год нами будет править трус с признаками желтухи.

– Ну и балда же ты, Сережа, – рассмеялась она, – Если хочешь знать, то я недавно слышала по телевизору в передаче про зверей, что согласно мнению опытных охотников, зайцы – самые хитрые и смелые зверьки в лесу. А желтый цвет – цвет золота, то есть богатства. Но раз тебе больше импонирует белый кот, пусть символом следующего года будет именно он. Я лично не возражаю. Кстати, все хочу спросить тебя, почему ты выбрал такое странное название фирме: Боливар? Сразу вспоминается рассказ О,Генри «Дороги, которые мы выбираем» с его лошадью по кличке Боливар. Если не ошибаюсь, таким словом еще называли фасон широкополой мужской шляпы в прошлом веке. Шляпа, конечно, имеет косвенное отношение к текстилю, но уж очень узко для названия. А?

– Верно. Была такая шляпа. Я мог бы, конечно, назвать свою фирму просто «Шляпа», но «Боливар» как-то благороднее и таинственнее. Да и есть опасность, что название «Шляпа» будет поневоле ассоциироваться у людей с хозяином фирмы. – Рассмеялся он. –  Кстати, Боливар – это еще и фамилия повстанца Симона Боливара, жившего в конце 18 – начале 19 века, руководителя борьбы за независимость испанских колоний в Америке. Героический был человек и даже был избран президентом республики Великая Колумбия, в состав которой вошли Венесуэла, Эквадор и Новая Гранада. К тому же он был просто интересным мужчиной – такой симпатяга с шикарными усами, любимец женщин. И третье значение этого слова, которое непосредственно имеет отношение к бизнесу: боливар – это денежная единица Венесуэлы. Я бы мог, конечно, назвать фирму «Доллар» или «Рубль», но как-то это не изящно, слишком в лоб. К тому же я искал название короткое, звучное, неоднозначное и запоминающимся. Вот так вот вкупе по этим всем соображениям и получилось «Боливар»: повстанец дает мне решительность и натиск, денежная единица привлекает финансы, шляпа имеет прямое отношение к текстилю, да и название емкое, звучное, единственное и неповторимое. Его ни с другими не спутаешь. Фирм много, названий, соответственно тоже, но как-то все они сливаются: «Текстиль», «Текстиль из Европы», «Текстиль из Турции», «Макси Тесктиль» и т.д. Или взять пресловутый «EvroTekstil», все там очень толково организовано: и леди там рулит весьма выдающаяся, и дела ведутся со знанием, но название явно подкачало. Сливается с остальными, не сразу и разберешь о какой фирме идет речь. А вот «Боливар» – он один. И другого такого не будет. Надо сказать, что мне это очень на руку.

– Почему бы тебе в таком случае не назвать фирму «Ё-мое!» или «Упс!». Еще короче и звучнее. А, в общем, ты прав, – пришлось согласиться ей, а сама подумала: срочно озадачить Андрея на предмет переименования фирмы.

– Еще вопрос: зачем ты связываешься с местным текстилем? Зачем тебе возиться, к примеру, с такой мелочью как поставки производственным предприятиям ветоши из Иваново? Выгоды на копейку, а хлопот выше головы. Как говорили наши дедушки: овчинка выделки не стоит.

– Точно, не стоит. Ах, ты моя умница, – он легонько куснул ее за мочку уха, – сечешь все мигом.  Ой, зря я тебя пестую, не ровен час как перерастешь шефа и перейдешь мне дорогу. А, Светок?

– А что? И перейду. Очень может быть. Но ты не ответил на мой вопрос.

Он дурашливо поднял руки вверх:

– Сдаюсь, сдаюсь. Света, Света, обманчива твоя ангельская внешность и кроткий вид. Ты цербер по натуре, если вцепишься, то пощады не жди. Так вот, возвращаясь к нашим баранам: я сознательно иду на эти непопулярные и малоприбыльные шаги, так как, во-первых, я все же патриот Родины своей и мне хоть как-то хочется способствовать поднятию втоптанной по самое некуда в грязь и болото российской промышленности и родного народного хозяйства. А во-вторых, я заглядываю в перспективу и уже сейчас пытаюсь наладить и отладить некоторые связи с местными производителями. Как следует из истории, на смену любому кризису и развалу обязательно придет подъем. Это неизбежно. В Америке в 20-х годах прошлого века какой был страшный спад и застой, так называемые годы депрессии, а потом как рванули они вверх, до сих пор с того подъема кормятся. В Китае тоже сколько десятилетий страшная нищета и упадок были, уж казалось, что никогда им не выбраться из этого дна. А что мы сейчас видим? Весь мир одевает, обувает и кормит Чина. Думаю, что в ближайшие годы нам это тоже грозит. Вот я и навожу мосты, занимаю место под солнцем, пока там пусто.

– А в третьих?

– А в-третьих, как ты смотришь на то, чтобы нам съездить в новогодние дни куда-нибудь отдохнуть? Например, в Египет? Там сейчас тепло, солнечно. Горячий песок. Пирамиды. Синее море. Не хочешь в Египет, можно в Эмираты. Там сейчас 30 градусов, представляешь?

– Море – это прекрасно, – улыбнулась она, нежно проводя рукой по его щеке, – на море непременно надо съездить. Но позже. Сейчас время такое жаркое, сейчас ты должен быть на месте. Мало ли что. Да и когда делать большую прибыль, как не сейчас? А вот спадет праздничный ажиотаж и в конце января – начале февраля можно и на море.

– У, ты какая….

– Какая?

– Рассудительная не по годам ты, Светка. Разве молоденькая девчонка так должна рассуждать? Ты должна была бы сейчас подпрыгнуть до потолка, завизжать от радости так, чтобы мои бедные уши заложило, а меня контузило, а потом завопить: «На море! Хочу на море! Хочу к пальмам! Даешь Эмираты!» и так далее. А ты совсем как занудная бизнес-леди толкуешь о каких-то делах, о прибыли. Вообще мне в последнее время порой кажется, что тебе не 22 годочка, а все тридцать, а то и больше. Видно, я на тебя плохо влияю.

– А то. Конечно влияешь. Поэтому я сейчас тоже на тебя буду влиять. Сегодня никакими делами ты заниматься не будешь. Сегодня ты будешь заниматься только мною. Все понятно?

– Есть, заниматься только тобою! – Он щелкнул выключателем бра и сгреб ее в охапку.

 

И опять потекли будни. Вот и декабрь уже к третьей декаде добрался. Предновогоднее настроение достигло своего пика. Грядущий праздник чувствовался везде и всюду. Он буквально витал в воздухе. Люди ходили озабоченные, но лица их были не мрачны, а светлы. Витрины магазинов оккупировали елки, мишура, сверкающие гирлянды, искусственные снежинки. Установили елки и в холлах офисов фирмы «Боливар» и фирмы «EvroTekstil». По странному совпадению елки оказались абсолютно идентичными близнецами, хотя Екатерина Васильевна (она же Света) была к этому совершенно непричастна. Этот факт почему то произвел на нее сильное впечатление. Сначала она увидела елку  в качестве Светы. «Ой! Какая красота!» – совершенно искренне захлопала она в ладоши, придя утром на работу. Величавая искусственная красавица переливалась как бриллиант, серебряные тоненькие иголочки словно светились загадочным лунным светом. Из украшений – только голубые атласные бантики в виде бабочек. «Ой. Какая красота…» – не удержалась Екатерина Васильевна, заглянув поздно вечером после работы в свой собственный офис и увидев точно такую же серебряную красавицу. Народ уже разошелся. Только уборщица тетя Аня терла шваброй плитки в холле.

–         Здравствуйте, тетя Аня.

–         Здравствуйте и вам, Екатерина Васильевна. Давненько я вас не видала, – заулыбалась уборщица всем своим добрым круглым лицом, – Али уезжали куда?

–         Уезжала. Завтра опять еду.

–         А когда ж вернетесь?

–         Скоро. – Улыбнулась она, проходя к себе в кабинет. Нажала кнопку прямой связи. Как и ожидала, Андрей был еще на месте.

– Привет, Андрей. Как дела?

–         О! Ба-ба-ба! Кто соизволил к нам явиться?! Неужто сама Екатерина Васильевна удостоила нас такой чести. А я уж думал повесить в холле ваше большое фото в массивной золотой раме, дабы коллеги мои и ваши подчиненные не забыли как вы выглядите. Очень рад вас слышать! Искренне рад! – Андрей мог бы и не говорить последних слов, так как его радостный голос говорил сам за себя.

–         Андрюша, зайди в мой кабинет. Пошепчемся, – улыбнулась она в трубку.

Через несколько секунд явился помощник.

–         Добрый вечер, Андрей.

– Приветствую, босс!! Нежно лобызаю ваши ручки!! – Андрей с широкой улыбкой на лице уселся в кресло напротив ее стола, сияя глазами. – Не спрашиваю как самочувствие. По глазам вижу – все ОК! Помолодели, сказочно похорошели. Вам явно пошло на пользу общение с господином Яковлевым. А вот как там чувствует себя наш горячо любимый конкурент? Небось, уже всю его подноготную знаете вплоть до любимого сорта туалетной бумаги, а? Не пора ли окончательно восвояси, Екатерина Васильевна? Так сказать, в родные пенаты. Совсем нас забыли. Мы, конечно, на плаву, но все же лучше,  когда капитан у руля самолично стоит. Да и думаю, что уже нет никакой нужды вам более задерживаться в стане врага.

– Еще немного, Андрюша. Еще чуть-чуть. Скоро вернусь окончательно и бесповоротно. В принципе, ситуация действительно предельно ясна. Честно говоря, и сама не понимаю, что меня там еще держит. – Слукавила она. Чего же тут не понятного, ей просто хочется как можно дольше быть рядом с Сергеем. И других поводов для того, чтобы оставаться в «Боливаре» просто не существует. – Тут как обстановка?

– Да нормально. Все под контролем. Служащие интересуются, скоро ли  наша уважаемая Екатерина Васильевна вернется на свой пост руководителя. Коллектив то бабский, пардон, женский. Уже разнообразные слухи среди коллектива распространяются.

– Какие именно? – заинтересовалась она.

– Да разные. Вы, женщины – существа с богатой фантазией. Поговаривают, например, что вы замуж собрались, посему и от дел временно отстранились. Слышал еще, что вам американский дедушка миллион долларов в наследство оставил, и вы поехали в штаты оформлять это дело. Еще одна версия вашего длительного отсутствия: якобы прячетесь то ли от кредиторов, то ли от киллера. Как вам такой вариант: закрутили роман с олигархом и шикуете в Куршавеле. Ну и так далее и тому подобное.

– Миллион долларов бы неплохо, Андрюш. Ей-богу, не помешал бы миллион баксов. Остается только надеяться, а вдруг и впрямь дедушка какой американский сыщется. Долгов вроде за собой не знаю, не ведаю. Насчет киллера: а кто его знает? Кстати, если кому киллера нанимать, так только тебе: в случае чего дело тебе отойдет. Короче, пусть говорят.

– Ну а кроме шуток. Что-то вы загостились у наших «друзей». Когда думаете вернуться окончательно и бесповоротно?

– Скоро. Теперь уже совсем скоро. Во всяком случае, в этом году, а его осталось всего ничего.

– Секрет фирмы господина Яковлева узнали?

– Узнала, Андрей. Узнала. Секрет фирмы прост: работает уважаемый господин Яковлев не жалея живота своего. Пашет яки папа Карло. Вот и весь секрет. Что касается того, что он поставил перед собой задачу перейти нам дорогу либо извести нас как класс, то это не совсем так. Такую конкретную задачу он перед собой не ставил. В принципе, он корректный конкурент, грязью нас ни перед кем не поливает, сознательно козни нам не строит, беспардонно клиентов из-под носа не уводит. Но и своего не упустит. Как и любой истинный бизнесмен. Хотя у меня сложилось о нем впечатление как о человеке глубоко порядочном. В общем, славный он мужик, этот Яковлев. Честное слово, хороший человек, да и бизнесмен стоящий.

– Пардон, что перебиваю, Екатерина Васильевна. Но вы там случаем в адвокаты к Сергею Семеновичу не нанялись? Он вас там не перевербовал, а?  А что, такие случаи в истории бывали. Тревожащие интонации у вас появились в последнее время, шеф. Извините за напоминание, как говорится, я дико извиняюсь за бестактность, но позвольте вернуть вас с заоблачных высот на нашу грешную землю. Итак, позволю себе еще раз напомнить, что ситуация такова: вы – владелец фирмы, Яковлев – владелец конкурирующей нам фирмы, причем, речь идет о конкуренции жесткой, как говориться не на жизнь, а на смерть. И если не принимать срочных и кардинальных мер, то он в самом ближайшем будущем просто уничтожит нас, да так, что о нас с вами и воспоминаний не останется. Ну, я то ему, быть может, еще и пригожусь. Парень я умный, талантливый, подающий большие надежды, не без гениальности (если без ложной скромности). Не он, так другой деловой меня приютит, не даст пропасть. А вот что с вами будет, Екатерина Васильевна? Вы об этом не забыли? Полы пойдете мыть к Сергею Семеновичу? Кофе заваривать? Письма ему печатать? Похоже, у вас это хорошо стало получаться. Я понимаю, что в результате довольно долгого тесного общения вы прониклись к нему симпатией, сочувствием и так далее. Допускаю, что мужик он реально нормальный. Но бизнес – штука суровая, тут сантиментам не место. Или вы, или вас. Другого не дано. Странно, что мнé приходится напоминать вáм об этом. И подумайте о том, как бы он поступил, если бы вы поменялись с ним местами. Ам цыпленка, и нет цыпленка – вот и весь разговор. И при этом никаких угрызений совести. Что с вами, Екатерина Васильевна? Я что-то вас в последнее время совсем не понимаю. Чего вы выжидаете, тянете резину, вместо того, чтобы решительно действовать? Или тут нечто другое? Вы… вы там не влюбились случаем в этого Сергея Семеновича? Разберитесь в себе, босс. Перестаньте уже метаться меж двух огней. Приведите мысли в порядок. Причешите их. И примите наконец решение.

 

 

Вечером они сидели на своем диванчике в обнимку под тусклым светом розового бра.

– Все хочу тебя спросить: почему такая странная обстановка? Ведь ты в деньгах не стеснен? На нормальную мебель вполне зарабатываешь. Да и квартиру мог бы приобрести получше.

– Это квартира мне досталась от бабушки, матери моего отца. Отец с матерью развелись давно, мне лет 6-7 было. С отцом мы не общались после этого. А вот после его смерти моя бабушка, его мать, нас сама разыскала. Написала мне, пригласила в гости. После окончания 8 класса я приехал к ней, да так и остался. Тем более, что у мамы к тому времени была уже другая семья. Вот уже пять лет, как нет бабушки. Ты считаешь, что здесь что-то не так? Знаешь, я на это совершенно не обращаю внимание. Мне мало что надо. Пока я ничего менять не хочу. И еще мне жаль разрушать ауру, что остались здесь от моего близкого человека – от бабули. Я очень ее любил. Да и сейчас люблю. Иногда ловлю себя на том, что мысленно разговариваю с ней, советуюсь. Поменять обстановку не проблема. Боюсь только, что вместе с мебелью отсюда исчезнет дух моего детства, который так дорог мне.

Она посмотрела на потрескавшуюся поверхность полированного журнального столика, на громоздкий телевизор на тумбочке, на сервант, на ситцевые голубые занавесочки. Да, пожалуй, что ничего менять и не надо. С милым рай и в шалаше.

– Тебе не подходит имя Света, – неожиданно заявил он, – Света – имя славное, светлое, веселое, солнечное. Но, не смотря на все эти плюсы, оно все же несколько простовато. А ты далеко не простушка. Поначалу у меня, положа руку на сердце, сложилось о тебе впечатление как о несколько поверхностной девушке. Но ты оказалась тем еще айсбергом. Есть в тебе … м-м-м.. загадка. Тайна какая-то. Непостижимость, что ли. Как в Джоконде.

Она весело рассмеялась, хотя внутри слегка напряглась:

– Ой, да ладно вам. Скажите тоже, Сергей Семенович. Спасибо за сравнение, но куда уж мне до Джоконды.

– Как знать, как знать….

– Так. Стало быть, имя Света мне не подходит. А какое имя мне бы подошло на твой взгляд?

Он помолчал, сквозь прищур задумчиво посмотрел на нее.

– Тебе бы подошло какое-нибудь неоднозначное имя. Величавое. Королевское или царское.

– О, понимаю. Например, Клеопатра. Да? Или какая-нибудь там Нефертити.  Может, Афродита?

– Нет. Не то. Ты у нас девушка российская. Имя тебе подберем наше. Зачем тебе заморские кликухи? Скажем, Елизавета. Лизонька. Или Екатерина. Катюша. Да, именно Катя.

-…Как?.. Как ты сказал?.. Почему вдруг Катя? С чего это вдруг? Откуда? Странно…

– Да ты чего, а? Я же просто так. Мысли вслух. Оставайся Светой, раз так нарекли при рождении. А мне какое бы имя подошло на твой взгляд?

(Какое имя?..  Дурак ты, Сережа, хоть и умный.)

– Сергей, – тихо сказала она, – Сережа. Сереженька.

 

Второй час ночи. Сна нет ни в одном глазу. Хм. Странное выражение: ни в одном глазу. Еще страннее было бы, если бы сон был бы в одном глазу. Левом. Или правом. Один глаз спит, другой бдит. Как в сказке о Хаврошечке, сестры у которой бдили за ней одним неспящим оком. Ужастики какие-то. Но у нее оба глаза не спят. Смотрят в потолок. И чего там пытаются высмотреть – не понятно.  Андрей, конечно, прав. Он прав по сути, прав по делу, прав по правде. Она допустила оплошность. Позволила чувствам, эмоциям взять вверх над делом. Делом, которое составляет весь смысл ее жизни. Получается, что смысл ее жизни – ее бизнес. То есть поставка клиентам качественного текстиля из Европы. Вот для чего она явилась в этот мир. Вот для чего ее многочисленные предки рождались, влюблялись, женились, рожали и растили детей, мучились, страдали, радовались жизни, совершенствовались из поколения в поколение, набирались опыта и т.д. Чтобы их умная совершенная пра-пра-пра..внучка, так сказать, представитель данного рода, прошедшего гигантский путь от некоего червя морского, или что там было в начале, до высокоразвитого интеллектуального хомосапиенса, поставляла качественный текстиль из Европы. Наплевав при этом на все остальное. Стоп. Стоп-стоп. Она думает не о том, вернее, думает не в ту сторону. Любую ситуацию можно рассматривать под разными углами, в разном ракурсе и додуматься до полного маразма. Куда же она сейчас клонит? А клонит она туда, что человечность, порядочность и сочувствие к ближнему своему должны возобладать над холодным расчетом о собственном благе и выгоде. Ах, вот как?  Стало быть, если так рассуждать, то она должна уйти, уступить без боя пальму первенства, отдать на откуп конкуренту все, чего она достигла за эти 13 лет. А правильно ли это? Справедливо ли по отношению к тем, кто стоит за ней – к старенькой и больной маме, к неработающей сестренке, к маленькому племяннику? В конце концов, к ее сотрудникам, которые останутся без любимой высокооплачиваемой работы в такое непростое кризисное время? К верному соратнику Андрею? В конце концов, по отношению к ней самой? К ее будущим детям, внукам? Второй раз ей уже вряд ли подняться. Она вложила в свое дело ровно столько сил, сколько в ней было. Она отдала ему 13 лет своей жизни – лучших лет. Она даже не создала к своим 30 годам семью, не родила ребенка, потому что это дело забрало все ее время, все, что было в ней. А теперь положить все это на жертвенный алтарь?

С другой стороны как быть с выражением из Евангелия от Матфея: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит». Какая польза будет ей, если она приобретет большую власть и силу в своей сфере, а потеряет то, о чем будет наверняка жалеть потом всю свою оставшуюся жизнь.

Прийти к нему, сделать красивый жест – отдать все, что есть. Положить к его ногам. Пожелать удачи, мило улыбнуться и уйти в никуда, в пустоту, в нищету… Тихо – мирно доживать со старенькой мамой, сводя концы с концами, экономя каждую копейку небольшой зарплаты рядового служащего. Жить без огня, без радости самоутверждения, без удовлетворения от достигнутых целей, без той свободы самовыражения, которую ей так счастливо сейчас сознавать.

Она схватилась за голову и глухо застонала. Что делать? Что делать?!! Извечный российский вопрос, на который никогда не будет найден ответ.

 

Утром проснулась с ясной головой. Открыла глаза и тут же почувствовала собранность, четкость, ясность в голове. Вот так вот резко из сладких объятий Морфея в суровую действительность, минуя разные промежуточно-пробудительные этапы. Она знала что надо делать. И она сделает это. Сегодня. В последний день уходящего года. Не надо тянуть проблему в следующий год. Сегодня все определится. Сегодня будут расставлены все точки над i.

Мгновенно встала, быстро умылась, оделась. Вся собранная, сдержанная, ни одного лишнего движения, словно боялась спугнуть то состояние решительности, в котором пребывала. Даже завтракать не стала. Кофе выпьет в офисе. В своем офисе. Как-никак она хозяйка своего дела и не гоже, если в последний рабочий день уходящего года она не появится там. Сегодня ей надо быть на месте. На своем месте.

Перед тем, как выйти из дома, все же позвонила в «Боливар». Трубку взял охранник дядя Гена. Видимо, еще никто не пришел, слишком рано.

– Здрасти, дядь Ген! – сказала весело голосом Светы, – Это Света.

– Узнал, – судя по голосу дядя Гена улыбался, – с наступающим тебя, принцесса.

– И вас тоже, дядя Гена. С наступающим Новым годом! Чтобы следующий год принес вам только удачу, счастье и успехи!

– Спасибо, Светок. По мне перестали бы мои коленки болеть, вот и было бы счастье огромадное. Чего случилось, что с утра пораньше звонишь мне, старику?

– Дядь Ген, передайте Сергею Семеновичу, что я сегодня не смогу прийти на работу. У меня очень срочное дело. Я потом все ему объясню. Хорошо?

– Хорошо. Все передам. А что случилось то?

– Да… ничего особенного. Долго объяснять.

– Ты только скажи: никто не умер? Катастрофы никакой не случилось?

– Ой, что вы, дядь Ген. Тьфу, тьфу… Слава Богу, все живы и здоровы. И насколько я знаю, конец света тоже пока не предвидится.

– Ну и ладно. Ну и хорошо. Самое главное – что все живы. А остальное пустяки. Перемелется.

В свой кабинет прошла по абсолютно пустому зданию. Сегодня вряд ли кто придет пораньше. Все срочные дела переделаны, предполагалось, что народ в этот день будет в основном поздравлять друг друга и настраиваться на праздник. На 14 часов намечено начало небольшого корпоративного новогоднего праздника с тем, чтобы не позже 18 часов все разбежались по домам – к семьям, к близким, к родным, любимым, друзьям.

Она села в любимое черное кожаное кресло. Не спеша оглядела свой кабинет. Только сейчас в полной мере ощутила как она все же соскучилась по своей работе, по своему «Евротекстилю». С любовью провела ладонью по деревянной поверхности массивного стола. Вдохнула всей грудью привычный родной запах своего кабинета. На оконном стекле приклеены серебряные снежинки. Красиво. Должно быть, Света постаралась. За окном в голубом свете начинающегося праздничного дня мигает красными и синими лампочками красавица елка. Вот приблизился и очередной Новый Год в ее жизни. Сколько их еще будет у нее впереди – о том ведает только Отец наш небесный. Она вздохнула. Вздох получился грустным. О, нет! Так не годится! Что это за упадническое настроение, да еще в такой день? Она встала, подняла руки перед собой на уровне груди, согнула в локтях, сжала пальцы в кулаки. «Ху! Ух! Ху! Ух!…» – коротенькая дыхательная гимнастика по системе Стрельниковой для поднятия тонуса. Это ее Сергей научил. Сергей… Серега. Яковлев Сергей Семенович. Ее самый близкий человек. И самый опасный конкурент. Кем он будет для нее завтра?

Вскоре прибежала Света. В припорошенной дубленочке заглянула в кабинет начальницы с испуганным лицом.

– Ой! Это вы, Екатерина Васильевна! – заулыбалась радостно, – А я смотрю с улицы – свет горит в вашем окне. Уж испугалась, что забыла вчера выключить. Вы вернулись? Совсем? Ой, как хорошо! Как это славно! А то и праздник без вас не праздник. Да и мы уже соскучились по вам… по вас…  В общем, я очень рада, что вы снова с нами!

– Я тоже рада, Света. Будь добра, завари мне кофейку. С молоком, с сахаром и покрепче.

–         Сей момент! – Света исчезла за дверью.

 

Прикрыв глаза, она  с удовольствием пила божественный напиток, чувствуя, как с ним вливаются в нее силы и уверенность. Как все тело наполняются теплом и блаженством. Сейчас она немного отдохнет, придет в себя и пойдет к своим коллегам, к подчиненным. Ей так хочется поздравить их всех с праздником. Сказать им теплые душевные слова. Пожелать им всего самого замечательного, исполнения желаний, а самое главное – любви, без которой жизнь теряет всякий смысл. Выразить им свою любовь и признательность за помощь. Она так соскучилась по ним по всем! А еще ей надо поговорить с Андреем.

В сумочке раздался полонез Огинского. Она достала сотовый, мельком взглянула на светящийся неоном дисплей.

–         Доброе утро, Сережа.

–         Привет, моя хорошая. Здравствуй, моя радость, солнце мое ясное! Ты куда пропала? Что случилось? Охранник, правда, немного успокоил, сказал, что никто не умер и конец света еще не наступил. И все же где ты?

–         Сережа, у меня некоторые обстоятельства. …Это не телефонный разговор. Все нормально. Я все объясню чуть позже.

–         Лады. У тебя действительно все в порядке? Голос странный. Мы увидимся сегодня, я надеюсь? Только не вздумай мне сказать, что совместная встреча Нового года отменяется.

–         Нет, наш уговор остается в силе. Я буду у тебя  в одиннадцать вечера. Ты не беспокойся, я все приготовлю и привезу с собою – и пирог, и салаты, и гуся. Возьму такси и примчусь. А шампанское и фрукты мы с тобою уже заготовили. Так что все будет о,кей!

–         Ну и славно, Светок. Я тебя буду ждать. Очень. Очень!

–         Все, Сереж. До вечера. – Она медленно сложила телефон, убрала в сумку.

Ах, как бы ей хотелось верить в то, что все действительно будет о,кей .

 

Он выскочил ей навстречу, когда она, отпустив такси, направилась к его подъезду. Подхватил пакеты, чмокнул в щечку.

–         С наступающим, солнышко. А я уже все глаза проглядел, от окна не отхожу битый час. И телефон твой недоступен. Весь переволновался.

–         Да разрядился он,  будь неладен! Я только сейчас это обнаружила, когда хотела тебе позвонить, чтобы ты меня встретил. Все нормально.

–         Слава Богу!

Дома она принялась распаковывать привезенное. Он пытался помочь, больше мешая своей бестолковой суетой.

–         Знаешь, о чем я думала, пока ехала? – говорила она между делом, –    Нам надо серьезно поинтересоваться насчет текстиля из бамбука. Сейчас во Франции, Америке, да и в других цивилизованных странах пошла повальная мода на полотенца, салфетки, халаты и постельное белье из этого экологически чистого, натурального материала. Читала в интернете отзывы специалистов, которые утверждают, что бамбуковое волокно соответствует самому взыскательному вкусу: хорошая впитывающая способность, мягкость и блеск, износостойкость, оно даже обладает антибактериальными свойствами, да и внешний вид соответствует самому строгому вкусу. Тем более, сейчас жителями мегаполисов с каждым годом все более ценится все натуральное, естественное, да и бамбуковые мотивы нынче в моде. Я прикинула: нам дешевле обойдутся поставки из Франции, чем напрямую от первоначального поставщика.  Как тебе моя идея?

–         Ах ты, моя умничка! Светлая головушка! Да с такой помощницей я скоро все горы сворочу! – рассмеялся Сергей, – Непременно приму к сведению твое предложение. Только вот что: давай сегодня о работе не будем говорить. Сегодня у нас праздник. Хорошо?

Она кивнула, а сама подумала: «Нет, милый, вот это как раз я тебе не обещаю. Это вряд ли получится. О работе мы непременно поговорим и очень скоро. И это будет непростой разговор. Ох, какой непростой.»

За пятнадцать минут до полуночи они сидели за праздничным накрытым столом при мерцании свеч. Он – оживленно радостный, в рубашке в мелкую серую полоску, что так шла ему. Она – непривычно ему сдержанная, даже несколько отстраненная, в вечернем черном платье, с новой прической, которая ее взрослила и делала несколько чужой.

– Помнишь, ты мне недавно сказал, что имя Света мне не очень подходит? А больше бы подошло имя Катя, – тихо и с такой интонацией начала она, что ему вдруг стало не по себе и тревожно на сердце.

– Помню. К чему ты об этом сейчас?

Она на несколько секунд замешалась, опять заговорила не без усилий.

– Приготовься, Сережа. Сегодня у нас с тобою необычный вечер. Вечер открытий и признаний. Быть может, не совсем приятных. Но я хочу, чтобы все недосказанное либо сказанное не верно осталось в этом году. Я не хочу тянуть этот груз в следующий год. Слишком тяжело становится.

– Подожди, – он протестующее выставил вперед ладонь, словно пытаясь защититься от неприятного, – может не стоит сейчас. Давай потом как-нибудь. Я понимаю, что у каждого человека, в том числе и у тебя, и у меня, всегда найдется что-то, что мы не хотим обнародовать, свои скелеты в шкафах. Что же, мы не ангелы. Мы живые люди. И это естественно, что…

– Нет, это ты подожди, Сережа. – Она смотрела на него такими глазами, что ему стало вдруг по-настоящему страшно. – Дай мне сказать. Это очень важно. И это надо сказать, хоть мне и очень трудно это сделать. Только ты не смотри на меня сейчас. Так вот, открытие номер один: я – не Света. Я Катя. Ты невольно угадал. Я – Екатерина Васильевна Прохорова. Да, та самая, что владелица конкурирующей тебе фирмы «EvroTekstil». Прости меня за тот маскарад, что вынуждена была устроить недавно, когда ты надумал явиться в мой офис. Мне важно было услышать от тебя, что ты мне предложишь.  Отсюда следует открытие номер два: мне не 22 года, а 30 лет. Я убавила себе «всего лишь» каких-то восемь лет. Пустяки. Нормальное явление, если принять во внимание, что во все времена женщины пытались исказить правду о своем возрасте, когда он переваливал за 20.

Она замолчала. Он тоже молчал, уставившись невидимым взглядом на язычок пламени свечи.

– Прости меня, Сере… Сергей Семенович. Я виновата. Мой помощник Андрей, человек смелых и неординарных решений, придумал этот трюк. Чтобы, так сказать, узнать ситуацию изнутри, а врага в лицо. Сама не пойму, как я согласилась на эту полную авантюру. Но что случилось, то случилось. Я думала, что поработаю у тебя секретаршей с недельку-другую, узнаю подноготную, чем ты, так сказать, дышишь и что собираешься предпринять лично против меня и моего бизнеса, а потом тихо и незаметно скрыться. Я не собиралась приносить тебе какой-либо вред, только собрать необходимую информацию и все. Но все сразу пошло как-то не так… Я вдруг увлеклась своим новым положением. Мне стало действительно интересно работать с тобою. Помогать тебе. Общаться с тобою. Просто быть рядом. Я… я увлеклась тобою. Почувствовала вдруг некое родство душ, что ли. Я позволила себе… впрочем, не важно. …. Я увязла в этом, Сергей! И совершенно запуталась в последнее время. Я потеряла покой и сон. Оказывается, нечистая совесть реально не дает спать! ..Впрочем, это лирика. Оставим это. Надо подумать, как нам всем выйти из создавшейся ситуации с наименьшими потерями для обоих. – Она замолчала не в силах заставить себя посмотреть ему в лицо.

– А какое признание номер три? – после продолжительной паузы глухо спросил он.

– …Номер три? Ты о чем? Я … я не понимаю.

– У тебя есть любимый мужчина? Ты была со мною только ради достижения своей цели. Так?

– Нет! Нет, Сергей! Нет!!! В том то и дело, что… что у меня никогда не было любимого мужчины. Как-то все не до того было. Был полудетский интимный опыт еще в десятом классе, который ничего не дал и все. И я бы никогда не пошла на физическую близость с тобою, если бы не почувствовала духовную, душевную близость с тобою. – Неожиданно для себя она вдруг расплакалась, но тут же взяла себя в руки. Промокнула под глазами краешком салфетки. Наконец осторожно заглянула ему в лицо, пытаясь поймать его взгляд. – …Ну и что ты думаешь обо всем этом. А? Что нам делать?..

Над столом повисла тяжелая пауза. Наконец, он заговорил. Говорил как-то механически, все так же не мигая глядя на пламя свечи.

– Есть вариант: мы могли бы сделать совместный бизнес. Из конкурентов стать партнерами, компаньонами и совладельцами. Я согласен пойти на слияние.

Она печально покачала головой:

– Не годится. Один бизнес на двоих – это ненормальная ситуация. Ты и сам это прекрасно понимаешь. Поневоле каждый будет тянуть одеяло на себя. Тут без конфликтов не обойдется. Тем более, мы с тобою оба лидеры по натуре. Как у О,Генри: «Боливар не выдержит двоих».

– Хорошо. – Все тем же тоном заговорил он, – Есть еще вариант. Будем вести параллельный бизнес. У тебя по-прежнему своя фирма, у меня своя. Со своей стороны обещаю вести себя дипломатично, не ставить палки в колеса, не держать камня за пазухой. Готов оказывать посильную помощь, подставлять свое плечо в трудные моменты.

– Идеалист ты, Сережа. Так не бывает. Вернее, бывает, но крайне редко. Считаю это половинчатым решением. У меня есть другое предложение. По всей видимости, без слияния все же не обойтись. Но хозяин должен быть один. И только один. Одному придется уйти. И я даже знаю кому и куда. Уйду я. К началу лета в декретный отпуск. Так что поневоле на определенное время от дел мне придется отстраниться. А там видно будет. Быть может, потом буду у тебя опять секретарем-референтом. Кажется, у меня это неплохо получалось, а? А там глядишь, до твоего заместителя дорасту. Ты ведь мне такую перспективу обещал. Не так ли?..

Она смотрела на него не дыша. Только сердце ее стучало громко в груди. Как колокол, как набат.  Он наконец повернул голову в ее сторону, посмотрел в ее бездонные серые глаза, полные тревоги, надежды и готовых вот-вот пролиться слез. Что-то дрогнуло в нем, словно стало оттаивать, и она увидела перед собою его прежнего, родного, близкого и единственного во всем мире. Такого, которого успела полюбить.

Забили куранты, возвещая о начале нового года. Года белого (желтого) металлического Кролика, Зайца, Кота.

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.