Сто лет одиночества  определил каждому диктатору  Габриэль Гарсиа Маркес.  И получил за эту тезу Нобеля.  Эдуард Шеварднадзе не был диктатором, но цену одиночества познал сполна.

Более полвека назад молодого провинциального комсомольского лидера приметил Василий Мжаванадзе, первый секретарь ЦК Компартии Грузии. И стал ему покровителем.
Карьеру Шеви делал по классической схеме: второй секретарь ЦК комсомола, затем, в 29 лет – первый. После – секретарь райкомов компартии, сначала на периферии, после – в столице. Заместитель министра, а в 37 лет – министр внутренних дел Грузии.

Вот, пребывая на этом посту в образе непримиримого борца с коррупцией, он вступает почти в открытый бой с человеком, ему покровительствующим и, в конце концов, после ряда успешных интриг, занимает его место. Кресло главного человека республики.

Нехитрые с виду комбинации, ставившие целью скомпрометировать первое  лицо в Грузии, на самом деле, были вовсе не простыми. Они требовали точного просчета ходов с подвохами, как в шахматах, так и, наподобие игры в русскую рулетку –фарта в ставке на молчаливое согласие кремлевских старцев. Со ставками Шеви везло, да и ошибок он не допускал, как истинный гроссмейстер дворцовых интриг, поэтому, всего за несколько лет и привел своего патрона на грань шахматного мата. Без всяких угрызений совести. Было ему тогда 44 года.

А дальше его карьера шла по восходящей. При генеральных секретарях: Брежневе, Андропове и Черненко. А звездный час пришелся на период Михаила Горбачева, с которым он, один из конструкторов советской «перестройки», побил все рекорды рейтингов популярности в планетарном масштабе. Челночный дипломат, нашедший общий язык с главным оппонентом «империи зла» Рональдом Рейганом, разрушитель Берлинской стены и терминатор лагеря стран-сателлитов СССР, Шеви предстал перед Западом бесстрашным героем, отрекшимся от кровавого коммунистического прошлого, интеллектуальным, умным, деятельным и всемогущим министром иностранных дел.

Но за пятилеткой славы последовал развал СССР, наступила эра Бориса Ельцина, и  62-летний Шеварднадзе в России стал никому не нужным. Его поспешили отпустить на заслуженный отдых. Но писать мемуары он пока не хотел, а вскоре, по просьбе граждан, свергнувших режим Звиада Гамсахурдиа, оказался на малой родине. Строить демократию в декларировавшей независимость стране.

Совершив несколько несложных для него шахматных рокировок, он отправил в политическое небытие главенствующий в Грузии триумвират Иоселиани-Китовани-Сигуа.
До этого, правда, ввязался в бессмысленную войну с абхазами. Но сделал это, по-видимому, не из-за глупости. На фронтах полегло большинство мальчиков с автоматами из «Мхедриони», военизированной организации, места для которой в мирной жизни «хитрый лис» не видел. Он делал ставку на собственные кадры и партию, «Союз граждан Грузии», где на первые роли подобрал энергичных и честолюбивых молодых людей, которым и вверил ключевые посты в своей команде: Зураба Жвания, Нино Бурджанадзе, Михаила Саакашвили.
История, совершив свой виток, повторилась. Ситуация в 95-ом напоминала тот его собственный эпизод 56-го года, когда он сам, молодой комсомольский лидер, попал под патронаж Василия Мжаванадзе. С точностью наоборот.

Тройка этих «нео-комсомольцев» набиралась опыта боев без правил и следует признать, за довольно короткий срок овладела им в должной мере. Инициатива манипулирования общественным мнением  совсем скоро полностью перешла  в лагерь  молодых амбициозных политиков. Постаревший и подуставший Шеварднадзе становился явно лишней фигурой на шахматной доске. Главным объектом для компромата и последующей дискредитации, так же, как и во времена его противостояния с Мжаванадзе,  учениками была избрана бессмертная тема коррупции. И ему, с космической скоростью теряющему авторитет и влияние под энергичным натиском повзрослевших фаворитов, ничего не оставалось делать, как продолжать плыть по течению, надеясь лишь на чудо, которое убережет его верховную власть. Но чудес в политике не бывает…

В ноябре 2003-го эти ребята отправили Шеварднадзе домой.
За последующее десятилетие он крайне редко появлялся на публике, но  написал и издал за рубежом несколько книжек мемуаров. Его затворничество в Крцанисской резиденции напоминало вариант домашнего добровольного ареста. Два раза в неделю его покой нарушали фонограммные митинги звиадистов, приходивших туда как на работу. Откричав традиционные проклятия в его адрес за положенное время, они тихо расходились… Иногда его можно было видеть в Соборе Святой Троицы, где он, по-видимому, замаливал свои человеческие грехи. Или в резиденции католикоса Ильи Второго, самого уважаемого и чтимого в Грузии. О чем беседовали эти двое, вряд ли знает кто, кроме Господа Бога. Но даже во время своих редких выходов «в свет», там, где бы он ни появлялся, вокруг него сразу же возникал вакуум, точно он был сбежавшим пациентом лепрозория или же больным, инфицированным вирусом СПИД.
Конец биографии.

К сказанному можно добавить, что «революцию роз», как и отступничество своих бывших апостолов Шеварднадзе принял стоически, почти как философ, и к ним, добравшимся до власти, особых претензий не имел. Правда, уточнял одну деталь. А именно: что вместо Саакашвили хотел бы видеть своим преемником Зураба Жвания. Увы, покойного.

Навсегда исчезли из его жизни сотни людей, которые пресмыкались перед ним днем и ночью. Во всяком случае, все последние свои праздники Шеварднадзе отмечал в узком семейном кругу.

Если подвести черту на его деятельности последних 30 лет, можно сказать, что правил страной он исключительно в собственных интересах. И как политик, полностью реализовал себя, став после Иосифа Сталина и Лаврентия Берия самым известным в мире грузином. Но в отличие от них, спустившись с  Олимпа, он, как в далеком своем прошлом, вновь предстал обыкновенным человеком,  простым смертным.
На вершине власти ангелом, он точно не был. Как не был ни монстром, ни дьяволом. Хотя был  жестким,  жестоким, беспощадным коммунистическим  лидером, и в то же время все то, что связывается с рождением и утверждением грузинской демократии конца ХХ века, ассоциируется с его именем. В этом и парадокс.

Да, в отличие от героев книг Маркеса, Шеварднадзе так и не стал диктатором. Но цену одиночества он познал сполна.

_____________________________________

Фото. Слева: Шеви закрыл глаза. Устал, или не хочет никого видеть? Справа: Шеви спиной к читателям и лицом к автору этих строк.

2013.© Николоз Дроздов