Андрей Харламов. Слово, летящее белой птицей (повесть). Глава 8. Дингвис у Царевны воды

Вспышка! Блеск. Мерцание в чёрно-фиолетовой бездне…

Дингвис вдруг обнаружил, что полулежит на огромном плоском фиолетовом камне. Пенные водопады обступили его.

У-у-у-х-х-х-у-х-х, – говорили водопады, и голова у флея кружилась от их голоса. А камень под ним – качается. Какие-то зеленоватенькие узоры на нём… Он ведь сбросит. Сбросит! – его! – в эти бурлящие – потоки! А! Дингвис попытался вскочить на ноги, но его качнуло в сторону, и он влетел, толком не успев ничего сообразить, в кипящий каскад…

… И увидел, что с неба на него падают сверкающие звёзды. Их много. Очень много. Они обрушатся сейчас на него сияющей волной, сметут, и поднимут в самое небо. Лови же их, подставляй им свои ладони, ну?!

«Волшебные кристаллы счастья», – шепнул ему кто-то.

Дингвис очнулся. Он стоял на полянке, среди голубых, белых, розовых цветов… Вокруг – зелёной чашей поднимается к чистому голубому небу весёлый кудрявый лес – молодые дубки и липа… В цветах гудят золотые пчёлы. Пахнет мёдом. И ещё какой-то необычный тонкий аромат. Голова чуть кружится от него… Наверное так пахнут какие-то особенные, неземные, цветы растущие только здесь, в царстве царевны Воды… Под ногами флея дрогнуло. Что? Он всё на том же фиолетовом камне с зелёными завитушками? Камень вновь шевельнулся, фонтанчики брызнули из-под него. Дингвис поспешно прыгнул в траву. Фонтанчики погасли. Вот ведь! Дингвис одёрнул курточку. Стоп. Пробежался руками по одежде – сухой. Совершенно сухой. Словно он и под дождь в городе гномов не попадал, и по водяному столбу не поднимался, и в водопад не падал. Ой! – огромная, раза в три больше обычных, сине-оранжевая бабочка закружилась вокруг него, села на кустик скраешку леса. Кажется там тропинка? Дингвис медленно побрёл по цветочной полянке… Бабочка порхнула далее, но не улетела, её видно было за ветвями деревьев… Дингвис вошёл в лес и остановился от удивления. Высоченные папортники, почти как деревья, сдавливали травяную дорожку, поднимающуюся вверх,   клонились над ней, словно крыша из зелёной черепицы. Сумрачно и прохладно. Бабочка – бант оранжево-синий, – взмахнула крылышками и опустилась на тропинку перед флеем.

«Она зовёт меня» – подумал Дингвис и решительно двинулся вперёд.

Подъём был крутым и Дингвис задохнулся. Но всё-таки не только от подъёма. Его охватило волнение, похожее, когда он шёл сквозь гору к гниммам. Бабочка – маяк путеводный – кружилась впереди. И чем дальше поднимался флей, тем сильнее и сильнее колотилось его сердце. И вдруг – бабочка исчезла, растворилась в воздухе, была – и нет её!… Лиановая занавеска и яркие голубые прорывы. Дингвис раздёрнул лианы…

Море! Необъятное сверкающее море, которое он не видел ранее никогда и знал о нём только из флейских баек о Запределье, вот какое оно… Оно – волшебствовало, колдовало сказочно внизу: смешивало солнце – сурью янтарную с голубой водой, а вода – небо и бирюзовый голос, он, он – зашептал ему о льдах, об островах изумрудных, о звёздных Кристаллах Счастья, он – свет таинственный, разливающийся в его голове…

– Здравствуй, Дингвис!

Флей вздрогнул. Справа от него, на полукруглой террасе, под листвяным навесом, под гирляндами из голубых и светло-жёлтых колокольчиков, стояла женщина необыкновенной красоты… Длинное белое платье, ожерелье из жемчуга и перламутровых раковин, изящный жемчужный кокошник поддерживает золотые волосы, волнами спадающими на плечи… Глаза её были удивительными – синие, как небо, как море, они смотрели одновременно и строго, и ласково; от них невозможно было спрятаться, взгляд женщины проникал, кажется, в самое сердце, находил самые затаённые мысли, спрятанные в голове… И Дингвис вдруг неожиданно для себя понял, что от многих его мыслей, брюзжащих, раздражённых и ноющих, надо бы нахмуриться, рассердиться, но женщина – улыбалась.

– Меня зовут царевна Вода. Я ждала тебя, Дингвис. Здесь – вход в моё царство.

Дингвис вновь посмотрел на море – не было моря! Сверкающая стена тумана висела перед ними, вокруг них – как? откуда? Он дико воззрился на женщину, но та словно не заметила его удивления.

– Я слышала твои стихи, Дингвис. Они чудесные, особенно твоё последнее стихотворение. Это довольно редкий дар – слышать сердцем мелодии Вселенной и отображать их в словах, в цифрах, в нотах, в красках… Придавая тем самым им какое-то новое, особенное звучание… Тот, кто способен слышать сердцем, способен и любить. Ты знаешь, что такое Любовь?

Вопрос царевны застал Дингвиса врасплох. О стихах его она сказала приятно, а вот что такое любовь, он никогда не задумывался над этим.

– Не огорчайся, – выручила его женщина, – я тоже не знаю, что такое Любовь. Никто не знает. Я подозреваю, что в моём сокрытом до поры мире тоже не вполне знали это, поэтому, наверное, он, в незапамятные времена, и ушёл под воду. Любовь – это тайна. Мы познаём и разгадываем её всю жизнь, земную и небесную. И ты, Дингвис, разумеется, не исключение из правил. Поэтому, вероятно, стоики и позвали тебя.

Царевна помолчала.

– Ты должен отправиться в горную страну Шамбалу и взять там волшебные Кристаллы Счастья.

– Счастья! – воскликнул Дингвис, вспомнив почему-то летящие звёзды, когда свалился в водопад.

– Но отправишься ты туда не один, – продолжала женщина. – Сначала ты пойдёшь на Дикое поле к хранителю времени – Харону. Он отвезёт тебя в Мир спящих, где живёт Сказочник. Вместе с ним вы отправитесь за кристалом и вернёте его стоикам. Стоики очень ждут этот кристалл, Дингвис. Он нужен им сейчас как никогда.

Читайте журнал «Новая Литература»

Дингвис мрачно молчал. Имена, слова неизвестные гвоздили ему голову. Харон, Шамбала, Сказочник, Мир спящих…

– Милый мой флей, – царевна тронула его нежно за руку, – не мучай себя разгадыванием того, чего пока всё равно не знаешь. Запомни: Харон – Сказочник – Шамбала – Кристаллы Счастья.

Дингвис погружался в сияющий взгляд царевны Воды.

– Запомнил? Теперь отложи их в сторону на время и выслушай мой рассказ. Он поможет тебе. Ты готов?

Флей кивнул.

– «Во времена Боговы, когда не было ещё ни тебя, ни меня, ни отцов, ни прадедов наших, Божественная корова Земун паслась на зелёных лугах.»

Красочные картины поплыли в голове флея.

И Бог сказал: «Я сотворил Мужчину и Женщину, иди и напои их молоком. Пусть они будут».

И Божественная корова Земун пошла и выкормила молоком Мужчину и Женщину, и начали они быть. Но так оставалось не всегда. Ибо пролила Женщина, по нечаянности, молоко в доме своём. И родился из молока поток звёздный. И сказал Бог: «Пусть будет так». Ведь как прекрасна была млечная река! Сколько красок чудных несла в себе она! Река разливалась по чёрной пустыне Космоса и в напоённой млечной влагой почве всходили травы и рождались ручьи и выросло Древо великое жизни, где плоды – миры и вселенные. Но так случилось, что один плод оторвался от ветки и упал во тьму. И сказал Бог Мужчине и Женщине: «Идите, и пусть вновь зазеленеют нивы, расцветут деревья и ручьи побегут по горным долинам».

Так Мужчина и Женщина пришли в окружённый тьмой мир. И освятили его своей Любовью. И вновь зазеленели мёртвые берега. Зазвенели высохшие ручьи. Плод превратился в золотой росток, раправился, потянулся нежными листиками к небу… Но тёмные ветры хаоса не хотели отпускать этот юный мир. Они ворвались в его пределы, вызвали мор, болезни, наводнения, холод и засуху, посеяли раздор и злобу среди людей. И люди возроптали: «Если б Бог существовал, он бы не допустил столько злодеяний в мире». И отказались от заповеданных древних учений. И сами стали богами. Так ослеп мир людей. И стал называться Миром спящих. И, наверное, неминуемо погиб бы под атаками тьмы, если б не тысячи светлых сподвижников, среди которых был когда и тот, кого прозвали Сыном Бога, погибший в муках, но отсрочивший погибель людей. Верные последователи его учения – мученики и герои – стали зваться за свою стойкость духа и за свою веру – стоиками… Но были и есть и другие герои. Все они идут по-разному, но все служат Богу. Придёт срок, наступит час последней битвы. У каждого из них будет битва своя. Но для всех будет возвещено одно: «Когда увидите Слово, летящее белой птицей, и золотой звездой, и чудной мелодией, преодолевающей пространства, даст росток золотое зерно и вновь расцветёт Земля на берегу млечной реки Древом жизни. Но сказано будет Богом и ещё одно: «Поспешайте, услышавшие Слово, ибо силы зла начнут в этот миг свой последний поход. И горе всем, если вы не успеете».                                                           Царевна Вода замолчала. Но голос её продолжал ещё звучать внутри Дингвиса. Он видел Божественную корову Земун, пасущуюся на изумрудных лугах, и звёздные потоки – млечный путь, – и по нему шли, взявшись за руки, Мужчина и Женщина… Это они? они? Но ответа он не услышал – строгий лик Бога вдруг возник перед ним – на мгновение! Ибо в следующий момент чёрные вихри ударили, закрутили всё вокруг, перемешали миры, и краски, и звуки… Дингвис собрал всю свою волю, чтоб остановить этот хоровод – и вновь увидел сверкающее синее море. Цепь зелёных островов протянулись к туманному горизонту. И вдруг море потемнело – огромные величественные здания начали проступать из глубины. Он видел портики и колоннады, испрещённые замысловатыми узорами, буквами, фигурками птиц и животных. Сонмы статуй – люди с какими-то струнными музыкальными инструментами, со свитками, с книгами, с многогранниками из хрусталя. Многогранники эти вдруг полыхнули ослепительно лучами света ему в глаза, и Дингвис услышал неописуемо прекрасную и страшную мелодию, переворачивающую всё внутри, и увидел поток людей в длинных белых одеждах, мужчин и женщин, двигающихся по длинной широкой лестнице на синюю гору, озарённую по контурам золотым светом, и идущие впереди несли чашу с огнём. Бирюзовый столб дыма подымался с вершины горы в тёмно-синее небо, а в небе, над головой его, висят, плывут медленно большие, блестящие, цвета червлёного золота, овалы, похожие на речных мидий. И на них – десятки людей с оранжево-золотыми крыльями за спиной, в остроконечных шлемах, в золотистых одеждах, а рядом с ними – люди в белом, как те, кто поднимаются к вершине синей горы…

Дингвис застонал от напряжения, зажмурился, обхватил голову руками…

– Успокойся, Дингвис. Всё хорошо, – услышал он откуда-то издалека голос царевны Воды. И всё сразу исчезло – видения, музыка, охватившая его… Он открыл глаза. Рядом с ним ласково улыбалась царевна… Сверкающий белый туман вокруг.

– Как всё сложно! – выпалил Дингвис. И неожиданно для себя рассмеялся.

– Сложно и просто вместе с тем, – кивнула женщина. – Надо только понять. Вот ты – что понял из моего рассказа?

Флею показалось, что царевна посмотрела на него с лукавинкой. Дингвис задумался. Но думалось плохо. Он опять засмеялся, и опять неожиданно для себя:

– Я понял, что нас очень много. И у каждого своя битва. И каждая битва равноважна.

Кажется, царевна Вода осталась довольна ответом.

– Правильно, – улыбнулась она, – и битва Сказочника тоже равноважна. Ты ещё не забыл про него?

– Нет, я помню, – ответил флей.

– Думаю, ты помнишь и то, что он живёт в Мире спящих. Он тоже поэт, как и ты. Он видел однажды во сне долину флеев. И видел тебя. И, возможно, даже слышал твои стихи. Живущие в Мире спящих обычно не помнят своих ночных путешествий, но Сказочник кое-что помнит. Он хочет вместе с тобой отправиться в путешествие в Шамбалу и забрать оттуда волшебные Кристаллы Счастья.

– А что это за Кристаллы Счастья? – задумчиво спросил Дингвис.

Глаза царевны затуманились. Она посмотрела на небо.

– Кристаллы Счастья, которые были когда-то привезены на Землю, кристаллы Любви – символ единения всех светлых миров во Вселенной. Они обладает волшебной силой: те, кто владеет ими, неуязвим для тьмы. Древние цивилизации Земли обладали ими, но потеряли. И погибли. Сейчас эти кристаллы хранятся в Шамбале. Но пришло время, когда они должны быть переданы по праву стоикам – прямым наследникам древних цивилизаций света, главную из которых – Гиперборею, ты сейчас видел, Дингвис.

И она с каким-то напряжением взглянула на флея. И Дингвис понял, что он больше не должен задавать вопросов, хотя ещё многое ему было непонятно, что времени больше нет, и что он должен решить сейчас для себя что-то очень важное. И он сказал твёрдо:

– Я согласен. Я пойду вместе со Сказочником.

Женщина облегчённо вздохнула.

– Спасибо, Дингвис. Конечно, ты и не мог сказать иначе. Теперь я хочу сообщить тебе ещё кое-что. Путь тебе предстоит непростой. Ты хотел бы видеть рядом с собой кого-нибудь из Долины флеев?

– А это возможно? – обрадовался Дингвис.

– И да, и нет. В теле сновидения, пока человек спит, он может некоторое время сопровождать тебя. Только это должен быть и будет тот, кто глубже и сильней других думает и волнуется за тебя.

– Это Иваньюшка и Аркадьюшка, – уверенно заявил Дингвис.

Царевна задумалась.

– Да? А мне кажется…

Она не договорила.

– Итак – ты согласен.

– Конечно, конечно согласен, – заторопился Дингвис. – Они оба в теле сновидения так и прилетят.

Царевна как-то странно посмотрела на него.

– Мне, наверное, снова по водяному канату надо лезть? – поинтересовался флей, потирая руки. Он не предполагал даже, что так может соскучиться по друзьям.

– Нет, – засмеялась женщина. – На Дикое поле к Харону я доставлю тебя гораздо проще и быстрей. Закрой глаза. Так. Хорошо. Помни об одном, Дингвис, что бы ни случилось, всё, в конечном счёте, будет хорошо. Ты готов?

– Да.

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.