Я люблю хорошую погоду. Хотя, конечно, для каждого она своя – хорошая. Ведь сколько людей, столько и мнений. Есть, например, люди, которые не любят весну. Ту самую солнечную весну, когда травинки лезут из трещин асфальта, небо слепит голубизной и хочется любить. Всему этому великолепию и торжеству жизни они предпочитают осень. Вот и думай, в чем тут дело? В возрасте или в чем-нибудь еще?

Для меня хорошая погода может быть любой, это ведь как посмотришь. Можно найти хорошее настроение даже в слякоть. Когда больше не хочется сидеть дома, глянешь в окно и видишь, что там хорошая погода! Сразу хочется погулять. Этот удивительный глагол… Как он преобразуется за нашу жизнь! Сначала мама гуляет с малышом. Потом, подрастая, дети гуляют сами.  Кричат под окнами:

– Пойдем гулять!

А потом уже не кричат… Потом пишут на телефон: “Пойдем гулять, Настя, погода прекрасная”. “О, я сейчас занята, давай вечером”. “Хорошо, напиши мне”.

А дальше по-разному бывает. Вон, эти молодожены гуляют, ты посмотри, какой важный, петух! Или – Ах, бесстыдница, ребенка нагуляла! Или – вон, гуляка, ни дня трезвым не бывает… Вроде буквы остаются теми же, да и смысл, но что-то неуловимо меняется, становится по-другому. А в конце и вовсе сидит кто-то старенький в инвалидной коляске, и с ним гуляют в теплый летний вечер. Возят туда-сюда. Но обычно я о таких вещах не задумываюсь – молод еще. Да и не хочется как-то.

Чаще я гуляю один. Но гулять одному вовсе не подразумевает быть одиноким. Я не страдаю одиночеством, разве что глубоко-глубоко внутри. Но это само по себе, наверное, нормально. Жизнь свела меня с интересными людьми, они стали мне хорошими друзьями. Просто бывают периоды, когда не хочешь никого видеть. Или, лучше сказать, периоды, когда ты устаешь взаимодействовать  с миром. То есть, хочешь побыть созерцателем. Ни во что не вмешиваться, а просто идти по улице, смотреть и, как губка, впитывать окружающую жизнь, переваривать это душой, а не разумом. А увидеть можно всякое: и такое, от чего душа раздастся, наполнит тело, и такое, от чего съежится в пятках.

А все-таки есть в моем характере пакостная черта. Вот я тут распинаюсь о созерцании, а сам нет-нет да залезу в увиденную ситуацию. Бывает и так, что люди сами просят помочь, а отказать трудно. Идешь по улице ранней весной и видишь, как застряла машина в протаявшем сугробе. И вроде не твоя машина. Вроде даже надо, по-черному завидуя хозяину новой “камри”, пройти мимо, лелея мысль: “Так тебе и надо, буржуй”. (Ай-ай-ай! Зависть цвета “черный металлик” – дело нехорошее!) А кликнет водитель: “Братишка, помоги толкнуть”, и пропадают все эти мысли. Мужик мужику помочь должен. Солидарность мужская – особая форма… А он еще и деньги тебе сунет – за помощь. И брать как-то неприлично, и отказаться – грешно.

Или, бывает тоже, остановится напротив тебя солидная иномарка, выглянет кто-нибудь не славянской наружности и спрашивает: “Земляк, как проехать на ту-то улицу?” И сроду мы земляками не были, и ведет он себя по отношению к тебе презрительно, а все-равно если знаешь, рассказывать начинаешь, как да куда проехать. И даже самому от себя противно так. С другой стороны, можешь послать их куда подальше. Хм, я в том смысле, что не туда указать. То есть, в какой-то мере ты становишься рычажком судьбы. Можно повернуть в одну или другую сторону. Взять и отправить их на другой конец города с лицом, уверенным в своей правоте. И реальность на каких-то своих уровнях поменяется. Произойдет какое-то микро-изменение и оно заденет остальное, тогда все уже станет чуточку по-другому.

Я верю в то, что сам выбираю жизненные дороги. Порой мне кажется, что я делаю многое назло судьбе. Принимаю решения спонтанно, иду на поводу сиюминутных желаний. И судьба просто не успевает отреагировать на дерзость. Правда, когда у меня начинаются неприятности, я начинаю думать, что все-таки не успеваю ее обыграть. Судьба дала иллюзию выбора, а на самом деле уже все за меня решила. В таких случаях я злюсь на себя и только… На судьбу не могу – я ведь вроде как не признаю ее существования!  Так и борюсь со странными житейскими силами.

Бывает и так, что аж разрывает от желания вмешаться, хоть и понимаешь, что дело не твое. И из созерцателя без всяких мутации превращаешься в сопереживателя. Один мой друг говорит – не переживай за всех подряд, крепче спать будешь. Я бы рад, да только и так очень крепко сплю. Крепче просто некуда. А вот днем во мне вспыхивает. Особенно когда мать на остановке говорит двенадцатилетней дочке: “Если ты не оденешь эту сраную шапку, я тебе ей всю морду расхреначу”. А вы такого никогда не слышали? Значит, вы счастливчик или просто вместо черных купили на распродаже розовые… Мне вот так и хочется сказать ей в ответ: «Мамаша, тебе не стыдно? Не удивляйтесь потом об упадке культуры в новом поколении. Дочь вырастет и что она скажет своему ребенку, если не слышала ничего другого, кроме отборной брани?» А влезешь в такое немакаренковское воспитание – мама и тебя пошлет, еще и плюнет под ноги. Десять раз подумаешь – надо ли это тебе. Поймешь, что не надо, и смолчишь, лишь пару раз вдохнешь вечерний воздух, успокаивая внутреннее негодование, и пойдешь дальше… – крепко спать! Крепко спать в трамвае, где пьяные малолетки матерят кондуктора, крепко спать на улице, где какие-то криволицые толпой окружили паренька и требуют с него телефон! Но завернешь за угол дома, и вдруг закатное солнце заполняет небо, и темная сторона как будто уходит. Видишь, как детки играют в сломанной и перекопанной песочнице, как прогуливается влюбленная пара. Когда все хорошо, то и желания влезть в события нет. Так вот ты какой – юношеский максимализм….

Тот день, о котором я хотел поведать, ничем не отличался от остальных дней, в которые я гулял. Все началась с того, что я нагнулся завязать шнурок. И тут же над головой просвистело. Какой-то юный футболист переусердствовал на дворовом футбольном поле. Я мысленно показал язык судьбе и, как оказалось, рано. Мячик лихо врезался в заднее окно дорогущего форда и сделал в нем трещину тысяч на сто. Рассвирепевшая машина завизжала, как злобная банши, и засветилась огоньками сигнализации. Я подпрыгнул от неожиданности, распрямился. Хозяин мяча, длинный нескладный подросток, появился в поле моего зрения, и на лице его отразился ужас, сродни тому, что появляется на лицах фанатов, когда объявляют об отмене матча. Он схватил отскочивший мяч. Из ближайшего подъезда послышался шум. Тогда паренек выбрал из двух зол меньшее, и швырнул мяч прямо в меня, а сам дал деру. Говорите, сверкающие пятки – это устойчивое выражение? Да уж, честный парнишка, нечего сказать. Вот только и мне пришлось бросать мяч и бежать. Не потому, что я боялся хозяина, а потому, что мое материальное положение вряд ли позволило рассчитаться.  А в том, что водитель не станет разбираться, кто виноват, я был уверен. Можете назвать меня трусом, но я бросил мяч и скачками, как какой-нибудь горный баран, убегающий от барса, нырнул в арку и оказался в другом дворе. За спиной послышался крик хозяина, обнаружившего ранение своего четырехколесного динозавра. Это предало мне уверенности не останавливаться. И вдруг мир перевернулся. Я упал на асфальт, наступив на собственный так и не завязанный шнурок. Упал неудачно, прямо на дороге. И неспешно ползущая машина чуть не наехала на меня. Наконец я поднялся и удивленно осмотрелся. Двор был мне незнаком, хотя я не мог убежать далеко и знал все дома в округе. Он ничем не отличался от остальных кроме того, что я не знал этих домов, этих столбов, песочниц, турников и трещин на асфальте. Я скорее обрадовался, чем удивился. Все-таки люблю я путешествовать по дворам. Видно, есть и вправду дискретность как свойство жизни. Вселенная делится на галактики, а те – на созвездия, системы, планеты, континенты, страны, города, районы и, наконец, дворы. Казалось бы, единица намного меньше, а мне кажется что двор – синоним Вселенной. Только замкнутой Вселенной. С интересом первооткрывателя я двинулся осматривать незнакомое место. Я заранее решил, что раз двор мне неизвестен, то я точно ни во что не буду лезть и сведу взаимодействие с миром до минимума. Но уже вскоре моя позиция подверглась серьезному испытанию. Женщина попросила меня помочь поймать собаку. Маленький пекинес нарезал круги по газону и топтал цветы, кем-то заботливо посаженные. Вместо что того, чтобы сказать, что у меня дела, я рьяно взялся помогать, и минут двадцать мы гонялись за животным, пока не загнали его в подъезд. На крыльце я перевел дыхание и двинулся дальше. “А почему бы и не помочь, если просят? – думал я – а вот, если не просят…” Тут мои мысли чаще расходятся с поступками…

– Вы что-то ищите? – Спросил я, подходя ближе.

Вот уже десять минут я наблюдал, как девушка лет двадцати трех медленно ходит по траве, глядя вниз, будто что-то потеряла. И, не смотря на то, что весь мой внутренний мир в один голос ревел: “Не твое дело!”, я подошел.

– Я? Да…, – выглядела она рассеянной и немного расстроенной.

– Это, наверное, что-то очень мелкое? – Участливо спросил я и, не дожидаясь ответа, добавил. – Хотите, помогу найти?

Она подняла на меня глаза. Но, найдя в моем взгляде только искреннее желание помочь, покачала головой.

– Нет, я сама.

Почему-то часто так. Когда вправду хочешь помочь бескорыстно, от помощи отказываются. Тогда я уселся на траву рядом с ней. Она снова удивленно вскинула брови.

– Потеря – очень неприятная штука, – сказал я, пожевывая травинку. – Они, потери, разными бывают. Можно потерять любимую книгу, а можно, например, совесть.

– Можно, – вдруг согласилась она, хотя я ожидал, что на такое заявление незнакомка отреагирует резко. – Но совесть моя на месте. Я потеряла очень маленькую вещицу очень большого значения.

– Загадочно говорите, – заметил я. – Как-то в детстве мама купила мне на базаре попрыгунчик. Большой такой попрыгунчик. Верхняя половина его была прозрачной, и в ней находилась фигурка животного, кажется, ящерицы…

Теперь девушка смотрела на меня с любопытством. По крайней мере, я не видел на ее лице раздражения от излишней откровенности.

– И вот в тот же день, после обеда, я позвал друга поиграть. Ему очень понравился попрыгунчик, он по-детски мне позавидовал. Мы начали бросать его друг другу. И на каком-то броске он под углом отскочил от асфальтовой дорожки, на которой мы играли, прямо в траву. Газон был очень большим, трава – высокой. Мы искали целый день, но так и не нашли… Я горевал не меньше недели тогда. С тех пор прошло лет пятнадцать. Может, он до сих пор в тех дворах. Закатился куда-нибудь под дерево или в ямку земляную и лежит, по мне, маленькому скучает.

– Я потеряла крестик. – Вот оно как. Откровенность за откровенность… – Серебряный крестик, носила его с детства. А сегодня, похоже, цепочка порвалась. Я теперь не найду его.

– Шансов мало, – честно сказал я, глядя на траву. – Ну я тогда пойду. Желаю вам найти…

– Помогите мне, – легко согласилась она.

Я даже опешил первую секунду. Но с другой стороны, если тебя просят…

Мы искали долго, изредка переговариваясь. Я узнал, что зовут ее Алена, и живет она в городе недавно. Я назвал себя и рассказал немного о себе, подбадривая ее шутками. Но найти малюсенький серебряный крестик мы так и не смогли. Уже вечерело. Алена развела руками.

– Жалко. Очень жалко, – сказала она, едва сдерживая слезы. – Как будто часть тела потеряла или души…

Я, как мог, утешил ее. И мы распрощались. Пора было идти домой. Искать выход с неизвестного двора. Снова не получилось быть созерцателем. Все, с завтрашнего дня начинаю новую жизнь, больше никуда не лезу, не навязываюсь никому. Я встал с лавочки, на которой провел в раздумьях около получаса. Из подъезда снова вышла женщина со своенравным пекинесом. Вечерняя прогулка была для собак обязательна, как и для меня. Интересно, а собаки – созерцатели или нет? Выходят ли они на прогулку в хорошую погоду, чтобы кому-нибудь помочь? Лизнуть в нос плачущего ребенка или довести до дома пьяного хозяина. А ведь их не просят. Когда мы влезаем непрошенными гостями в чьи-то дела, нам редко откликаются добром. Так и у собак. Лизнул ребенка. Да этот монстр хотел его сожрать! Ах ты, непослушный кобель, вот тебе, вот! Или: Т-т-куда прешь урод ушастый, ты зачем пово…док дергаешь? – И под ребра его. Обидно. А ведь злого умысла не было у животного, собака может тоже изменить чью-то судьбу. Ребенок почешет ее за ухом и улыбнется. Станет более отзывчивым, повзрослев. А мужик не попадет в вытрезвитель, уснув в чужом дворе, у чужого подъезда. Какая ж ты все-таки сложная жизнь. И вовек тебя не понять, всех переплетений и случайностей, за которыми, наверное. прячется судьба.

Пекинес подбежал ко мне, тяжело дыша.

– Узнал, лохматый, – улыбнулся я и хотел погладить его, как вдруг обнаружил, что в зубах у него что-то сверкнуло. Невероятно! Это был серебряный крестик. Я был очень удивлен и взбудоражен. Осторожно я вытащил цепочку изо рта. Пекинес не сопротивлялся, он лишь махал маленьким мохнатым хвостиком. А когда я осмотрел находку, несколько раз визгливо гавкнул. Крестик был и вправду старый, несколько раз чищенный в соде, но, казалось, он еще дышал теплом шеи Алены.

– А я тебя не просил помогать, – улыбнулся я. – Где же я теперь буду ее искать?

Пекинес изобразил плоской мордой что-то вроде укора-обиды и рванул на зов хозяйки.

– Спасибо! – Крикнул я вслед, обращаясь к собаке, но она больше не вернулась.

Я задумчиво посмотрел на цепочку. Странная история. Не нагнись я завязать шнурок, мяч попал бы мне в лоб и я никуда не бросился бы бежать. И вообще все было бы совсем по-другому. Я посмотрел на звенья серебряной цепочки и подумал, что жизнь похожа на нее. Это цепочка маленьких-маленьких случайностей. А иногда случается что-нибудь такое, от чего цепочка рвется. Но кто-нибудь обязательно поможет собрать звенья воедино. Я сжал крестик в кулаке и отправился домой. Бегать в поисках Алены было глупо. Я не знал ничего, кроме ее имени. Она могла жить и в другом районе. Взрослея, мы понимаем, что проще бросить занятие по поиску иголки в сене, чем продолжать его всю жизнь с очень туманными надеждами на будущее. Видно, крестик останется теперь у меня как память об этом дне. Хех, романтичная история, достойная какого-нибудь рассказа.

С такими мыслями я и подходил к дому, когда вдруг прямо на дороге столкнулся с Аленой. Случайность? Да, наверное. Как там говорилось в одном мультике? Случайности не случайны.

– Я вот решила за хлебом прогуляться, – сказала она, узнав меня, и приветливо улыбнулась. – Погода хорошая!

– Ага. Вот, возьмите, – я протянул ей крестик и увидел, каким удивлением и радостью вспыхнули ее серые глаза.

Сам я жутко смущался и поскорее отдернул руку. Все-таки нашел цепочку не я, мне помогли.

– Как вы ее нашли? – Изумленно спросила она.

– Ой, знаете это длинная история… Интересно, почему он потерялся именно в том дворе?

– По правде сказать, я оказалась там случайно. Это целая цепочка событий. Вы торопитесь? Магазин здесь не далеко. Я хочу знать, где вы его нашли. Прогуляемся?

Я посмотрел на нее и за ее спиной обнаружил горящую неоном вывеску: “Кафе Судьба”.

Авт: Колесников П.

Май-июль 2010, Кемерово.

Ред. Т. Вейс.

Август 2011, Кемерово.