Время.

Что значит время в бренном мире нашем?
Как разгадать его, понять?
Познать ведь хочется так много
И все успеть, предугадать.

Порой оно как птица мигом быстрым
Пронзает у небес лазурь.
Порою как старик влачится,
Покой ища среди житейских бурь.

То как младенец под бессонным оком
Внимает ласковую трель,
То льется водопадом с неба
Или снежинок кружит карусель.

Ах, если б гор заснеженные пики
Сказали, где найти ответ?
Как жить в потоках этих жгучих
И нужный уловить момент?

Тернист наш путь, стремителен и долог.
Сквозь лабиринты времени пройдя,
Мы час конечный то хотим приблизить,
То отдалить, как будто бы шутя.

Судьбою нам отмерено немного.
Но знаю – есть бессмертная душа.
И время для нее – сплошная вечность,
Пройди свой путь достойно, не спеша!

 

О душе

Ведут дороги и столетья
По неизведанным мирам,
Храня весь опыт воплощений
В душе, а плоть – лишь только храм.

Все ей подвластно, смелость, дерзость,
В победах радость ей известна,
Но и потерь не занимать.

Трудиться, светом умываться,
Творить и вечно умирать.
И вновь как феникс возрождаться-
В огне надежду пробуждать.

Несем мы душу как знаменье,
Шагая гордо по земле.
Коварство, подлость и смятенье –
Уже порок не ставим под сомненье.

Калечим, губим и смеемся
Над ней, о совести забыв.
От состраданий отмахнемся,
Всегда и все себе простив.

И терпит, ждет душа, томится,
Да робко в небеса глядит.
Настанет час, и битой птицей
Под тяжестью грехов взлетит.

И только сверху мы увидим,
Как много натворили бед,
Как в жизни мы не долюбили.
За все придется дать ответ.

Ошибок прошлых не исправить,
Но осознать должны сейчас:
Есть мир, в котором вечность правит,
Любовь и счастье там – для нас!

 

Первая любовь

О, как прекрасна первая любовь,
Струится и искрится медом нежным
С краев моей не расплескавшейся души!
О, как чудесны, и желанны
Твои святые рубежи!

Ах, как твой дивный аромат
Дурманит и влечет, и сладко трепет
Наполняет сердце, и ласково пьянит!
О, эта нежность бесконечна,
Никто ее порыв не утаит.

Ах, как полна ты смыслами всегда
И не порочным лишь прикосновеньем
Способна каждого к безумству привести!
О, я хочу с тобою воспарить!
Лети, моя любовь, лети!

 

Когда мы были молодыми….

Грани

Люблю в себе девчонку озорную,
Смешливую, наивную, чудную.
Она идет по жизни, слез не знает,
Улыбкой и кокетством забавляет.
Юна, игрива, весела,
Сердца чистотой покоряет она.

Люблю в себе философа-поэта.
С ним в долгих поучительных беседах
Ведем мы жаркий спор о бесконечном.
Я знаю – наше время быстротечно.
Поэтому понять хочу:
Зачем живу? Куда лечу?

Люблю в себе я старца, что зовется добродетель.
С ним радость каждый день, и путь мой светел.
Не ведомы ему пороки мира,
И не нужны ни злоба, ни секира.
Он знает, как других прощать,
Как руку помощи подать.

Люблю скитальца, странника лихого,
Что ищет среди общества людского
Такую близкую, родную душу,
Которой он всецело будет нужен
Чтобы печали отпустить,
В единстве счастье возродить.

Люблю я Эпикура, наслаждаюсь
И ни одним мгновеньем не терзаюсь.
Плыву в потоке бурном без оглядки,
Чтобы мечтам предаться мне в тиши.
Все это – многогранности души.

 

 

Посвящается родственникам,
пережившим засуху и голод на Кубани.

 

Авдотья

Среди равнин, полей широких, лесов и заливных лугов
Раскинулось в долине плодородной большое шумное село.
Холмы с душистою травою и полноводная река,
И небо, полное лазури, плывут барашки – облака.
Край вольный, здесь люд живет свободный, с душой как чистая слеза.
Смотри, Авдотьюшка, родная, от красоты такой не отвести глаза!

С зари идет в селе работа, кипит в натруженных руках,
И смех звучит, и вместе с эхом летит высоко в небесах.
Младой девчонкой, тонкой, звонкой, летишь с ватагой ребятни
С холмов крутых и в речке чистой ты плещешь ноженьки свои.
Венки плетешь и, упиваясь, соцветий аромат вдыхаешь
Кружишь в девичьем хороводе и зычно песни распеваешь.

А вечером, совсем чумаза, заметив огоньки вдали,
Бежишь на свет родного дома по узенькой тропинке ты.
Здесь матушка с теплом встречает, даруя крынку молока.
Авдотьюшка! Какое счастье – испить тебе ее до дна!
Ты помнишь вкус ржаного хлеба и пряный аромат листвы,
Стога, покрытые туманом, и сон в объятьях тишины.

Бежит неумолимо время, взрослеешь ты, душа моя!
И вот любовь тебя настигла, красавца выбрала в мужья.
Гуляло все село на свадьбе, желали счастья, долгих лет,
И ребятишек много-много, здоровья, сытно жить, без бед.
Года неслышно пролетели, умчались клином журавлей,
И народилось у Авдотьи аж шестеро здоровеньких детей.

Но радость та недолго длилась, в долину засуха пришла.
Палило солнце в небе ясном, и разбежались облака,
Пожухла зелень, и колодцы иссякли, стенами звеня.
Нет больше почвы плодородной. Пробил набат. Пришла беда.

Настали годы дикой тяжбы. Мельчала, мучаясь, река
И, извиваясь тонкой струйкой, стонала, обнажая берега.
Шло время долго и уныло, и скорбью полнились сердца,
И люди взгляды поднимали, молясь в пустые небеса.

Сначала сгинул муж, и деток трое ушли туда,
Где будут счастливы всегда, без голода и тяжкого труда.
Как тосковала ты о тех, кто дорог больше всех,
С кем провожала ты закаты, встречала розовый рассвет.

Но не сдалась Авдотья наша, она упорно шла в поля,
Поилице-кобылке нежно ласкала изможденные бока.
Трудилась, сеяла, пахала, слезами землю омывала,
Свой взор на небо обращала, о всходах жалобно моля.

Вот день настал. Разверзлось небо. Гремел торжественный раскат.
«О, счастье!» – Дуня закричала, забилось сердце небу в такт.
И были ливни проливные, и щедрой влагою своей
Истерзанную землю окропили.

Цветет село ее родное, природа снова ожила.
Как прежде стала плодородной ее любимая земля.
Сады в сирени утопают, богатый всходит урожай,
Повсюду шум и гам задорный и радостный собачий лай.

И даже птицы, пролетая, поют приветственную песнь
И живо небо рассекают, чтобы нести благую весть.
Посмотрит ввысь она с тоской о тех, кто не вернется никогда,
Пригладит седину усталою рукой, прошепчет тихо: «Буду помнить вас
всегда!»