***
На этот раз я выйду через дверь,
Не бойся, не брыкайся, не буянь.
Пожалуйста, прошу, мой друг, поверь,
Молю тебя, как раньше всё — оставь.

Оставь ромашки на столе стоять,
За них так больно, да и невозможно
смотреть; как лепестки
Сопротивляются ветрам,
И вянут серой немощью безбожной.

Я их конечно приносил тебе,
Овеянный дурацким окрылением,
А ты с укором вызвалась глядеть,
Когда я произнёс: «Они для вдохновения!»

Мой ангел, я ведь этому не рад
Возможно был; неведомая сила
Меня домой с закрытыми глазами привела,
И припечатав к стенке, тут же разбудила.

И хмель цветов, оставленных на память
Пьянит рассудок. Слёзы на глазах
Не от того, что изнутри растаял;
Но отчего — мне б самому узнать.

Конечно нам, поэтам, вовсе не дано
О мелочах судить и рассуждать..
Вот за спиною белых два крыла,
И строки в сердце бьют: не стоит упускать..

Затихла музыка, и в горле стынет ком,
Искристый воздух расплавляет струны.
Так вазы громко разбиваются — рывком,
Стеклом багряным рассыпая дюны.

Забыть о кислороде; о чужих,
Которые в толпе ломают рёбра,
Биясь как мухи в скляночках стальных,
С жужжаньем гулким в душной суматохе.

Поёт прохлада ветерком жемчужным..
А мне всё прах ромашек тленный собирать,
В ответ на взгляд твой — позабыть дышать,
И больше ничего теперь не нужно.

И зябнет комната шкафами металлическими;
Как нерожденный стих звенит в ушах —
Моя тоска аллегорическая.
Ну что ж, до встречи и прощай!

***
Раздроблен ветхий разродившийся оплот
Души моей, и музы в дымке синей
Водили хоровод, и музыка в мотивах
Образовала благотворный хор.

От песен добродушных разве кто
Оставит сердце равнодушным? но услышит,
Как мука слез вздымается по крышам,
И вниз ползёт.

Средь пьяных обликов, обласканных огнём
Шатался я, любовью окрылённый.
И все смотрели: будто бы больной Сбежал из поднебесного покрова.

Я музам улыбался как дурак ,
Не потому что был в действительности пьяным,
А потому что в сердце чей-то зарядил кулак,
Быть может купидонов, я не знаю..

И вот орфей пришёл из ниоткуда,
Быть может он услышит боль мою?
И расскажу ему я о своей причуде:
Я понял, что безудержно люблю!

Он покивал безмолвно, соглашаясь.
Я знал, что божество меня поймёт!
А мы себе позволим эту шалость,
И с музами их песню петь начнём.

***
Как же я попал, подумать только!
Как понять мне, в рай иль в ад попал?
Боже мой, мне в мире нету толка,
Всё смеюсь, влюбляясь невпопад.

Из окна мелодия струится,
Как нарочно выдалось: Шопен.
Мне думается и не говорится –
Я попал в его сентиментальный плен

Ах, когда я стал таким зазнобой,
В пустоту кричащим: «Помоги!»
То трясусь, ошпаренный ознобом,
То считаю за собой шаги.

Как избегнуть этой жуткой скорби?
Как терзают в пыточной любви!..
Что поделать: уродился чёртом,
Этим чёртом дальше и живи.

А в груди стрела как кол застряла –
В этом я, конечно, знаю толк.
Вовремя меня врасплох застали:
Муза, ангелы, жестокий Купидон.

А когда я выйду, страшно опьяненный
Может быть цветением, вином –
Вот тогда я под погибшим солнцем
Буду разгоревшимся огнём.

Но история нам много говорила,
Что подобных нужно только сечь.
Расскажи, быть может ты любила
Письма о любви покорно жечь?

Снова инквизиция святая
Пальцами притронется к челу.
Ничего теперь решительно не знаю,
Ничего тебе не говорю.

На колени встану пред Марией,
Словно позабыв о всех грехах.
А потом увижу улицы пустые,
Забываясь в сумрачных мечтах.

Я теперь потерянный католик:
Ладаном овеян вкось и вкривь.
Как же я так мог, подумать только:
Безответно, пламенно любить.

***
Многозначительна, как явность, тишина.
Коснутся губ постылевшие губы..
Молчанию внимал я допьяна,
Но песня флейты растекается по трубам.

Я вновь ищу тебя, угадываю, жду,
В дурмане мыслей строки пью чужие..
Очнувшись ото сна, опять туда иду,
Но в царстве том лишь ангелы немые.

Я воспевал тебя, святое утешенье,
Вздымалась в воздух пыль рояльных струн..
О, сжалься, милая! и мне даруй прощенье,
Тогда утихнет в сердце беспокойном гул.

Я вас любил, люблю, быть может даже вряд ли
Позволю разлюбить вас просто так..
Но я молю, мой друг, избавьте от печали,
Я от борьбы такой ужаснейше иссяк..

Примите тихий зов души неумолимой,
И флейта снова будет в подворотне петь,
И ветер воет фразами глухими,
И перестанет сердце скромное болеть..

***
Ты снилась мне невестою чужою:
Лицо лоснится, радостью сияя.
И там ты тоже неизведана, другая,
Как будто были раньше не знакомы.
Ласкали слух возвышенные речи,
Душою навзничь вывернулись чувства.
Едва ли жизнь так сладостно беспечна,
Едва избегнешь застарелой грусти.

И ты, поверив терпким обещаньям
расплачешься от томных изречений.
Ты вскинув руку, машешь вслед беспечно,
И смотришь на меня, окутана отчаянием.

Так избегаем мы судьбы напастей,
Когда решительно не знаем, где спасение.
Избегнув покровительства и страсти,
Тебя укроют одухотворением.

Мелькают в тумане лица незнакомцев,
И в танце кружатся забытые стихи.
Закат кровавой дымкой режет воздух,
Дождинки эшелоном полегли.

А я же в стороне стоять останусь,
Отряхивая пыльный чёрный фрак.
Я больше не надеюсь, не пытаюсь,
И думаю: здесь друг я, или враг?

Улыбкой приторной лукавящие лица –
Не больше чем печать на лбу моём.
Потешна жизнь своею небылицей,
Что ввек не смыть всё это зрелище вином.

***
Твой облик ангельский всегда меня пленил,
И засыпая, я раздумывал о чуде,
Чтоб рассказать тебе о беспокойном чувстве,
Но безнадёжно всё к утру забыть.

Мне нечего терять, не жажда утешенья
Меня манит к тебе; а что-то вновь и вновь
В сердечных недрах умоляет о прощеньи,
Ведь что-то – не иначе, как любовь.

Я буду рядом, кардиналом бессловесным
Не в силах раскрывать сердечный пыл.
Хотя и сердцу между рёбер очень тесно,
Я не скажу о том, как я тебя любил.

Лишь только буду я на лоне темноты
Твой облик рисовать пером сквозь строки..
Но как хотел бы знать, о где же ты,
И как мне отыскать к тебе дороги.

Однако ж проще ни о чем не говорить,
В глаза смотреть и думать вновь и вновь:
Мне легче будет в спину нож вонзить,
Чем на себе познать твою любовь.

***
Пей вино, чтоб сердце билось чаще,
Ночь следами пыльными измерив.
Помни, драгоценный мой товарищ:
В чью то жизнь ты бойко открываешь двери,

И врываешься так резко и внезапно:
Так влюбляются, но могут не любить;
Ты вбегаешь, от зимы озябнув,
Забывая за собою дверь закрыть.

Дёготь тьмы утонет в бочке мёда,
Как увязнет в сумерках закат.
Я избавлен от былого гнёта,
И никто ни в чем не виноват.

***
Восстанет безликое солнце над обликом тьмы,
Из пепла воспрянет ушедший в ночь горизонт.
Зима заметает оставленные следы,
И ждёт, когда ветер буйный опять уснёт.

И певец дожидается летних манящих дней,
Под гитару поёт забытые пьяные песни..
Только медные струны души беспокойной моей
В ответ отзываются лунной холодной бездне.
И следы на проспектах терзает буйный поток,
Ничего не останется здесь, только пыль и пустая дорога.
Так избегнем же слов пустотелых и песню споём,
Доставай же гитару, и спой мне во снах, ради Бога!

***
Неподвластный поток бессвязных мыслей об этом,
Лишь о том, что боюсь описать простыми словами.
Но слова, знаешь ты, лишь оружие для поэта.
А в душе всё бурлит бессловесной горячей истомой.

Сколько б я не писал — о душе, о любви, о героях:
В полной мере, боюсь, я не в силах о том рассказать,
Как безжалостно бьется в их теле туманное горе,
Как смиренно шагают они по холодным гвоздям..

Я всего лишь посредник, бессонных ночей прислужник,
Я ветер зияющей бездны и омут любви.
Позови же меня, когда тебе будет нужно —
Мы вместе исполним творенья печалей моих.

***
Не влюбляйтесь в меня, не влюбляйтесь,
О, дитя непорочной силы!
Не глядите и не приобщайтесь,
Вам нельзя меня часто видеть!
Я обманут когда-то был тоже,
Как и вы обманулся негласно;
И меня окрыляло безбожно:
Я любил безответно и страстно.

Я не стою ни йоты слезинок,
Ни дрожащих фарфоровых рук.
Вы по жизни шагаете чинно,
А меня поражает недуг.

Вы чудесны, вы ангельски святы,
Совершенство возвышенных чувств.
Но надежды мои впредь распяты,
Не роняйте мне в сердце грусть..

Вы, сжалившись, снова молчите,
И кротко глядите в песок.
Вы ночью в подушку кричите,
А утром — опять молодцом.

Не печальтесь, молю, и не плачьте,
Не терзайте высоких структур.
Навсегда сквозь века обещал я,
Что буду любить лишь одну.

***
Люби меня за то, что я поэт,
За то, что слишком много денег на чернила.
И листьями усыпаны перила –
Смутившись, вдумчиво последовав за ветром.

Измята цвета моря толстая тетрадь,
В ней письма и в один конец: все без ответа.
Чтоб не обидеть вас, не злить и не смущать,
Я их бросаю прочь в потоки страждущего ветра.

Люби меня за то что я живу.
Всё шатко в этом мире, знаешь ты стократно.
Но как печаль мне стала неприятна,
Она уныла, отвратительна на вкус.

Отверг уныние, его я раскромсал
Безжалостно; впустил тебя я в недры
Души, где разломилась ледяная сталь,
Я облачился в самого искусного поэта.

Как наш прекрасен творческий союз,
Я встречи жду и жажду тех объятий,
Которые исторгнут из души ту грусть,
Что нас преследует неделями и днями.

***
Как много мы теряем, обретая,
И в ослеплении оставив здравый ум
Увлечены и счастливы, избавясь от печали,
Отречены от прежних горьких дум.

Хоть знаю я: судьба моя порочна,
Беспутно мечется влюблённая душа,
Не спит; и под покровом тихой чёрной ночи
Беспечно зиждется холодная луна.

И муза милая моя,
Мне предвещая раннюю кончину,
Лишь снова станет новою причиной
Дышать нетленной жгучей пылью дня.

И сердце ото сна опять восстанет,
Я вновь считаю тающие дни.
Твой облик вдруг во сне моем воспрянет,
И локоны кудрявые твои.

Ворон мятежных страждущая стая
Над светом утром ранним пролетит.
Ещё ты будешь жить, когда меня не станет,
Твой взор запечатлели навсегда мои стихи.