Карл направляется к озеру, неспешно паря над грязно-белым куском ткани, которым зима одевает землю, чтобы хоть иногда спрятать её дышашую плоть от плоти мёртвой, человеческой. Но живые даже зимой бесцеремонно рвут огрубевшее на морозе одеяние и погружают в землю родных и близких. Она принимает их с радостью и смиринием, как молодая женщина, узнав, что она беременна. Бренность и законы мироздания не прекращаются никогда.

Чёрное пальто укрывало худощавое тело от холода, который норовил погреть свои обмороженные пальцы возле чего-то, что пылало пламенем жизни, но неизбежно, к своему огорчению, огонь гас, как только к нему прикасался холод. Глаза цвета предзакатного неба наблюдали вдалеке одинокое озеро, называвшееся Огнекарским. Оно местами было грязным и заболоченым – даже на солнце есть чёрные пятна. Лицо Карла было бережно обтянуто желтовато-болезненной кожей с кропотливо “вышитыми” морщинами и линиями ямочек, что делало его симпатичным молодым человеком, несмотря на худощавость. Ветер уложил волосы на правую сторону, создав небольшой холмик, с которого Карл регулярно смахивал снег. В его голове с большей долей преобладали упаднические мысли. Всё, о чём бы он не подумал, вело в пустоту, небытие. Любые цепочки мыслей заканчивались бездонным обрывом, тьмой, как закатанные внутрь себя глаза. Карл никак не мог найти мировоззренческую опору и безвольно болтался над пропастью, словно забытая и брошенная марионетка, за ниточки которой уже давным-давно не дёргает. Что такое жизнь? Что такое смерть? Что такое я? Всех нас посещали подобные мысли, без ответов на которые невозможно осознанно жить. Но не иллюзия ли занимает место незыблемой правды, место, в котором сосредоточены ваши знания о мире? Карл часто спрашивал себя, что делать человеку, который ничего не знает; зачем существовать, выполнять какие-то жизненно важные задания, ходить на работу, выпивать, гулять по вечерам, если ничего нельзя унести с собой,  запечатлить и сохранить? Мимолётная жизнь путает все карты и приходится начинать новую партию, только играть её будут уже новые участники. И так до бесконечности.

Хруст снега под ногами отвлекал от размышлений. Вот она – реальность. “И что с ней делать?” – думал Карл.

Вокруг озера кое-где высились уставшие берёзы, которые даже зимой не могли слиться со снежными равнинами и отдохнуть от задумчивых и мечтательных взглядов молодых поэтов, что вписывали их в свои романтические произведения.

Следов на пути не было, значит к озеру никто с этой стороны не шёл, а вчерашние бесцеремонно замёл снег. Водоём был похож на небольшую искусственную равнину. Рыбаков на нём не было, потому что лёд ещё не обрёл нужную толщину, чтобы без труда удерживать на себе вес человеческих тел. Небо напоминало купол, что спрятал Карла от бессмысленных разговоров о погоде и вчерашних покупках в магазине одежды. Направляясь вдоль берега, Карл вдыхал прохладный воздух и выдыхал уже тёплый, но его усилий было не достаточно, чтобы термометр изменил своё мнение и поднялся хоть на пол градуса верх. Задумчиво шагая, он не уловил взглядом ничего необычного, зато почувствовал, как наступил на что-то, пробудившее в нём интерес. Наклонившись, Карл увидел выглядывающий из снега предмет, похожий на книгу. Никакие суеверия не помешали ему поднять предмет и убедиться в том, что это действительно книга. Она была чёрного цвета с пожелтевшими от времени листами и слегка ободранными краями.

Карлом овладел интерес касательно содержимого этой книги, и он решил окинуть взглядом пару первых страниц. Увидев рядом запорошенную снегом лавочку, Карл стряхнул с неё снег, очистил как мог и присел, чувствуя мгновенный отклик своего тела на холод. “Может и немного промочусь, но так комфортнее” – прошептал себе под нос Карл.

Устроившись поудобнее и посмотрев по сторонам, нет ли кого рядом, он начал с интересом читать.

 

За несколько дней до описанного выше события некий Персток собирал вещи для занимательного путешествия. Его дальний знакомый по имени Касс рассказал ему историю-слух о неком старике, который живёт глубоко в лесу и владеет странными, будоражущими рассудок знаниями. Персток заинтересовался этим стариком и, желая разбавить скуку своей однообразной жизни, решился на данное путешествие. Тем более, к истории прилагалась приблизительная умозрительная карта, которая объясняла, как попасть к этому старику. Звали его, если Персток ничего не напутал, Волл. Сложив в походную сумку различные пожитки и воду, он размышлял о предстоящем походе. Персток рассчитывал, что на выполнение цели у него должно уйти около десяти часов до того, как начнёт смеркаться. Так как он немного боялся леса и всевозможных хищных зверей, то не представлял, что делать в лесу ночью. Но Касс заверил его, что поход займёт не больше одного десятка часов, что существенно повлияло на желание Перстка решиться на данное испытание. Вложив в походную сумку горелку и одевшись потеплее, он расчитывал направиться в поход уже через полчаса. Достав из шкафа компас, он повертел его в руках и положил в карман. С помощью него Персток и собирался ориентироваться в лесу. Полностью подготовленный, высокорослый, остроносый блондин с посаженными близко друг к другу карими глазами набросил на плечо походный рюкзак, запер за собой дверь и вышел на улицу. Его уже ждало такси, которое он заказал еще два часа назад и которое должно было привезти его к лесу – началу путешествия.

Персток знал, что начинать путь нужно было от величавого тополя, который единолично возвышался на окраине города уже 90 лет. Множество подростков собиралось возле него, выпивая, ходя на свидания, рисуя и вырезая свои инициалы на твёрдой и бугристой коре. Три километра на запад, ориентироваться на охотничий домик. Три километра на юг, где должны находиться трухлые, старые, умирающие деревья. Найти отметки на стволе курчавого, самого курчавого, как сказал Касс, дуба и следовать по ним к самому дому, где должен обитать старик Волл.

Двинувшись вперёд, Персток отметил, что снега в лесу немного, и идти было довольно легко. Погружавшись вглубь леса, Персток начал замечать, как начало темнеть, но не потому, что солнце уже садилось, а потому, что лес стал сгущаться. Шумы ломающихся сухих веток и пение птиц не пугали Перстка. Он не рассчитывал среди дня наткнуться на что-то страшное и голодное. Быть может, он ошибался, но уверенность в этом была незыблемой. Пройдя больше двух километров по его ощущениям, он заметил вдали небольшой домик. Охотничий! Значит Касс не соврал, и это его воодушевило. Добравшись до ветхого и старого, деревянного домика, он обрадовался, но передыхать слишком долго не хотел. Желание добраться до цели пока не стемнело пылало в груди Перстка. Зайдя внутрь домика, он увидел небольшую комнатку со сложенными на столе пожитками вроде сухарей и вяленого мяса на случай, если кто-то потеряется и забредёт сюда. Несколько литров воды и, что самое интересное, – небольшой рисунок, который напоминал наскальный. На стене несколькими умелыми чертами было вырисовано существо, отдаленно напоминавшее дракона. Персток отметил это про себя, но большого внимания этому не придал. Просто странный рисунок. Видимо, кому-то было скучно. Ничего не взяв из еды, он достал из сумки собствнные пожитки, быстро перекусил и запил всё это прохладной водой. Решив, что нужно бы спешить, он достал свой компас и направился на юг.

Блуждание между деревьев превращалось в рутину. Персток быстро привык к данному антуражу и чувствовал себя довольно комфортно среди стволов и веток, маленьких и, казалось, собачьих следов на снегу. На пути к следующей значимой точке Персток не встречал ничего необычного, кроме небольшой норки – скорее всего, кроличьей. Заглядывая, из интереса, внутрь, Персток уронил компас. Но, благо, он покотился неглубоко и его легко можно было достать. Казалось, в этой норе уже никто не живёт. Было немного страшно, так как это могла быть, например, лисья нора. Но Персток рассчитывал, что если это и так, то сможет отбиться от неё палкой или просто медленно уйти. Или, может быть, лиса испугается и вовсе не выйдет из норы. А если там дети? А если нора волчья? Нагнетая панику, он наконец-то осознал, что следов, которые вели бы в нору, нет, а значит там и вправду ничего не живёт. Успокоившись, Персток продолжил путь.

Снег налипал на обувь – это говорило о том, что на улице была плюсовая температура. На пути всё чаще встречалась трухлятина, значит где-то рядом должна быть эта поляна из старых деревьев. Пройдя еще минут пятнадцать, он наконец приблизился к ней. Было ощущение, что тут не ступала нога человека уже тысячи лет. Огромные стволы лежали на земле, покрывшись мхом и странными грибами. Сомнительно, что эти грибы можно было есть, потому что они были твёрдые, как само дерево. Пахло сыростью. Не то, чтобы в других частях леса не было этого запаха, но именно здесь был сыро-гниющий запах природы, что наталкивало на мысли о конечности всего живого, но и возрождении из разложений. Своего рода восстание из пепла.

Медленно пробираясь через упавшие деревья, взору Перстка явился огромный дуб. Его корни вздымались из-под земли, будто желая оттолкнуться от почвы и подняться ещё выше, чтобы каждое живое существо смогло оценить величие этого дуба. На одной из сторон явно просматривалась метка. Вырезбленное место отдалённо напоминало сьеденную часть коры, но вряд ли она была сьедобна. Ну или какой-то слон почесал об дерево свои икла. Но здесь слонов точно не было. Поэтому всё указывало на то, что это метка. Только кто её оставил? Старик Волл? Но зачем? Вопросов было множество, а ответы не приходили. Может быть, птицы своим щебетом и отвечали на них, но Персток не понимал их языка. Двинувшись вперед, он увидел ещё несколько насечек на деревьях, которые находились на небольшом расстоянии друг от друга, метров в 50. Некоторые из них было хорошо видно с этой точки, и ничего не составляло труда следовать по ним, что Персток и воплотил в жизнь. Он шёл часа четыре, следуя по высеченным указателям. Казалось, что места повторялись. Было ощущение, будто он пребывает в каком-то лабиринте, как вдруг его обоняния достиг запах дыма. Всё было ясно. Где-то здесь есть кто-то живой. Либо это охотники и они палят костёр, либо вскоре он должен увидеть дом старика, к которому и направлялся. Не успел он прокрутить эти мысли в своей голове, как из-за деревьев выглянуло что-то, напоминавшее кусок стены. Персток заволновался, но в то же время его охватило любопытство и небольшая радость по тому поводу, что он достиг цели – было ощущение, что он схватил за ручку золотой кубок, как удачу за хвост. Подойдя ближе, сомнения отпали окончательно – это был дом, из дымаря которого валил дым, а внутри отдалённо было слышно чьё-то пение. Вот он и пришёл.

Убогое деревянное здание, утеплённое соломой и различными ветками. В окружносто метров на сто виднелись только пни. Похоже, дед срубил все эти деревья. Рядом с домом находилась бережно сложенная куча дров, а ещё ближе – пенёк, в который был воткнут топор. Колодец находился слева от дома. Наверное, пришлось здорово постараться, чтобы среди стольких корней вырыть достаточно глубокую яму, в которой была бы вода. Но, похоже, кому-то это удалось. Персток подошел к двери и постучал. В ответ послышались шаги. Дверь с писком распахнулась и пред Перстком предстал дедуган в сером кожухе и толстенных бурках. На голове его была надета шапка с белыми оленями, из-под которой выглядывали рыжие волосы. Судя по состоянию одежды и запаха, который исходил от мужчины, удобств тут практически не было. Испещрённое морщинами лицо было то ли грязное, то ли в саже. Глаза старика выражали полнейшее спокойствие, в отличии от Перстка. Он откровенно боялся, но всё же решился заговорить первым.

– Я тут проходил мимо и наткнулся на Ваш дом. Удивительно, что посреди леса кто-то живет, – попытался сымитировать удивление Персток.

Дед ему улыбнулся и ответил:

– Конечно, случайно проходили посреди леса и увидели мой дом, – он улыбнулся еще раз. – Я не настолько стар, чтобы не понять того, что Вы пришли ко мне, – и он смерил Перстка взглядом. К удивлению Перстка, дедушка оказался довольно уверенным в себе и рассудительным, как показалось ему на первый взгляд – это контрастировало с его внешним видом. Смирившись с тем, что произнес какую-то глупость, перкинс признался:

– Да, я пришел к Вам. Знаете, о Вас ходят очень интересные истории в нашем городе, и я решил Вас навестить, чтобы побеседовать, – выдохнул Перкинс.

– Сюда очень редко кто-то приходит, а если и приходит, то обязательно ко мне – из любопытства, пожалуй, – старик ухмыльнулся. – Я ничего против этого не имею, всегда рад поболтать с человеком, тем белее, что в моём положении так редко удаётся этим заняться, – и старик взмахнул рукой, провожая Перстка в дом.

Внутри всё выглядело не лучше, чем снаружи. Разве что здесь было теплее – в углу горела печь. Справа небольшая кроватка, вымощенная также из сена, а слева стол и пара стульев. Возле стола о стену опёрлось ружьё. “Где он берет патроны?” – подумал Персток, но его размышления прервало обращение:

– Вам интересно как я здесь живу или почему я здесь живу? – обыденным голосом спросил старик.

– Ну, пожалуй, да, интересно, – смущённно сказал Персток. Его смущало то, что он просто пришёл к незнакомому человеку в дом и спрашивает его об этом. Но интерес взял верх.

– А что, если я скажу, что это мой долг? – громко и уверенно произнёс старик.

– Я не буду с Вами спорить, мне просто интересно, – извиняющимся тоном произнёс Персток. – Вас зовут Волл? – бесцеремонно выпалил парень.

– Я не удивлён, что Вы знаете моё имя. Обо мне ходит множество слухов, как Вы и сказали. Но большинство из них неправда. Ведь так? – спросил Волл.

Персток хотел ответить на вопрос, но старик его перебил:

– Разве вы видите, что я живу вместе с медведем? Разве та чашка, что стоит на столе, сделана из человеческого черепа? Разве я всё время несу околесицу и пою? Хоть я и частенько пою, да, – засмеялся Волл – но. всё же, это просто выдумки о человеке, который добровольно принял решение быть отшельником, – подытожил старик.

– Я вовсе не думал, что вы людоед или сумашедший, иначе я бы сюда не пришёл, – справедливо отметил Персток. – Но мне всё же было интересно, почему Вы решились жить среди леса.

– Я уже ответил на ваш вопрос,…? – вопросительно взглянул старик.

– Персток.

– Я уже ответил на ваш вопрос, Персток. Подробнее рассказать увы, не смогу. Можем обсудить мой быт, если Вас это интересует, Персток, да? – переспросил старик.

– Да, – ответил парень. – Пожалуй, расскажите, если можно.

– Конечно. Присаживайтесь за стол. Я пойду наберу из колодца воды, чтобы заварить нам прекрасного душистого чаю, а затем присоединюсь к Вам и отвечу на все интересующие Вас вопросы – практически на все, – подмигнул Волл и удалился из дома. Походка его была уверенная и грузная. Со спины он выглядел так, будто вовсе и не стар, а просто старомодно и забавно одет.

Персток услышал, как в колодец опустилось ведро и старик стал его поднимать. Парень решил лучше осмотреть дом, поднялся и подошёл к печи. Вблизи от неё веяло теплом, но не нужно терять время, пока он один находится в доме. Персток подошёл к кровати и удивился тому, как можно на таком спать, а затем ощутил под ногой что-то странное. Будто бы половица сильно прогибается. То ли это пол уже отжил своё, то ли… сейчас посмотрим. Персток наклонился и, отсунув облепленный грязью коврик, увидел что-то, что в фильмах всегда именовалось как тайник. “Да ладно!” – шепчет Персток и, поддев дверцу рукой, поднял часть пола. Внутри, в вымощенном соломой гнезде, бережно лежала какая-то книга. Он взял её в руки и открыл первую страницу – на ней пусто. Вторую – тоже пусто. И так страниц двадцать – остальные были склеены и нужно было приложить усилия, чтобы их разъединить. Но прежде надпись, прописью, чёрными чернилами: “Я предупреждаю вас, если вы это читаете, не смейте переворачивать страницу  и читать содержимое следующих листов. На последующих страницах раскрыт секрет того, что находится по ту сторону жизни. Это знание способно свести с ума любого человека. Сохраните эту книгу, спрячьте её, никому не показывайте и не притрагивайтесь к ней сами – пусть это знание сохранится до времён, когда на нашей планете появятся первые самостоятельно мыслящие роботы, чтобы без опасности и человеческого вмешательства изучить это послание и решить проблему смерти. Поверьте моими словам, иначе вы сделаете огромную ошибку! Не смей уничтожать книгу, потому что…” Остановившись на этом слове, Персток услышал, как старик приближается к двери и, не успев осмыслить произойдённое и прочитанное, он суёт книгу под куртку, прислонив к животу, запирает деревянную дверцу, набрасывает на неё коврик и мчится занять своё прежнее место за столом. Запыхавшись, он попытался сделать вид, что ничего не произошло, но им овладел страх. Что я только что прочёл? Шутка ли это? Охранять эту книгу и есть долг старика? “Если он узнает, что я нашёл её, что он со мной сделает?” Мысли роятся у него в голове, паника начинает наростать. Он вскочил и побежал к двери – и как раз в этот момент старик открыл двери, и они столкнулись. Вода с ведра выплеснулась на обоих.

– Что ты делаешь, мать твою? – закричал старик, ища равновесия руками на земле, чтобы подняться.

– Извините, чёрт, простите. Мне надо идти, мне пора, мне плохо, – затараторил себе под нос Персток, продолжая двигаться вперёд, обратно, домой.

– Ты куда? Что с тобой? Вернись! – закричал дед и побежал не за Перстком, а в дом. Персток ухватился взглядом за высеченный на коре рубец – его спасение, и побежал, что есть мочи. Позади он услышал крик: “НЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ”, но он продолжил бежать, несмотря ни на что.

Быстро преодолев все препятствия, Персток вышел наконец туда, откуда начинал свой путь. В груди пекло, он бежал, пока тело позволяло это делать. Он не заметил, как быстро преодолел большое расстояние и как темно стало на улице. Персток не знал, что делать, и хотел только одного – поскорее вернуться домой. Всю дорогу он прижимал книгу к животу, чтобы она не выпала. Направившись домой, Персток находился будто в трансе. Он не мог переварить то, что с ним произошло. Он шёл по улице, которая именовалась последней, созвучно с размещением в городе, как вдруг его окликнули:

– Эй, парень, куда летишь? – Персток отреагировал на оклик и повернулся. На него надвигался упитанный мужчина; судя по тому, как он ехидно улыбался, ничего хорошего эта встреча точно не могла сулить.

– Что вам нужно? – тревожно спросил Персток.

– Да не дрейф ты, ничего я с тобой не сделаю, – с этими словами мужчина подошел практически вплотную и еле уловимо замахнулся и вырубил Перстка одним ударом. Он рухнул на землю, как мешок с карошкой. Сознание было выключено ещё до того, как его голова соприкоснулась с полом.

Спустя несколько минут Персток очнулся. По его подсчётам прошла секунда. Голова раскалывалась, лицо было поцарапано об асфальт. Содержимое рюкзака было разбросано вокруг него, а самого рюкзака не было, как и книги.

“Теперь это его проблемы” – подумал парень, не осознавая важности ни потери, ни содеянного им. Он медленно поднялся на ноги и поплёлся домой.

 

Открыв первую страницу, Карл удивился – она была пуста, как и несколько последующих. Наконец-то он наткнулся на текст и начал читать: “…в этом случаи человечество никогда не сможет побороть смерть!”. Что за глупость он сейчас прочёл? Очень странная эта книга. Автор явно хотел испугать читателя. “Интересно, что там дальше” – подумал Карл и перевернул страницу.

 

На письменном столе своё место заняла книга с собранием древнегреческих мифов и легенд, закладка была вложена сразу после мифа об Икаре и Дедале. Персток удобно разместился на стуле и читал газету, как вдруг его взгляд наткнулся на новость: “15 января из Огнекарского озера водолазами было найдено и извлечено из воды двух утопленников – Карл Джонсон и Генри Далтон. Судя по всему, смерть обоих была добровольной и совершена с разницей в несколько часов. Никаких следов борьбы и ран на теле не обнаружено. На дне также находился рюкзак и обложка книги (все страницы бесследно размокли). Почему утопленники совершили самоубийство вместе с этими вещами, а не оставили их дома или на берегу – предстоит узнать специалистам. Будьте осторожны на льду и берегите своих близких. Чувствительные люди зимой особенно подвержены риску депресcии”.