Действующие лица

РАССКАЗЧИК – старый мужчина, говорящий с легким ненецким акцентом

ГУЛЬТЯЕВ –  37 лет, почти лысый, рослый мужчина, работник производственной базы, повеса и бонвиван

БОКОВ – 32 года, низкого роста блондин, единственный милиционер в поселке

БОНДАРЬ – 43 года, невысокий седой мужчина с узкими (почти круглыми) усами, директор производственной базы и председатель фактории

СЭРОТЕТТО – 29 лет, обрусевший ненец, работник фактории

ДАЦУК – 38 лет, брюнет с тюремными татуировками на руках, водитель АТП

ЕГОР НУНТО – около 40 лет, селькуп, местный охотник, живет в хижине на озере

ЖЕНЩИНА – 24 года, пышная блондинка с глупым лицом, жена председателя Бондаря

 

 

Может быть, все вышло так, как оно вышло, потому что эти трое – Сарторис, Спумер и собака – были настроены слишком серьезно. Может быть, слишком большая серьезность невыносимо раздражает вершителей истории.

 

Уильям Фолкнер. «Все они мертвы, эти старые пилоты»

 

 

 

Желтая тундра. День.

Птица летит над извилистой рекой, наш взгляд сконцентрирован на ее крыльях. Далеко внизу появляется заброшенный поселок. Птица снижается и садится на ветку дерева.

 

ГОЛОС РАССКАЗЧИКА. Сегодня на картах вы не найдете этой колонии, когда-то знаменитой своими шумными пьянками. Поселки на Севере выросли в многоэтажные микрорайоны из бетона, и было бы смешно назвать деревушку из сотни заброшенных домов поселком. Ее решили не обозначать на карте.

 

Меняются статичные виды осенней тундры и покосившихся домов, куропатки, рыба в озере.

ГОЛОС РАССКАЗЧИКА. А пятьдесят лет назад страсти кипели, когда на реке под тяжелые взмахи крыльев откормившихся за лето куропаток замерзал лед, а потом устанавливалась зимняя дорога. Тогда сюда устремлялись скупщики из южных земель. Тащились по замершим колеям машины со спиртом, консервами и сигаретами, а обратно увозили мех, шкуры и драгоценные кости. Иногда отправляли с оказией арестанта. Обычно заключенный был один; в крайнем случае, их было двое, но в 1978-ом году повезли в инкассаторском фургоне необычный груз.

Проселочная дорога. В разбитой колее буксует ЗИЛ-130.

Мимо машины проходит ненец Сэротетто в спецовке. Он несет что-то тяжелое в полах куртки. Наш взгляд следует за ним. Он аккуратно перешагивает через лужи, стараясь не упасть. В кадре появляется большой барак за забором. Ненец входит в калитку, поднимается на крыльцо барака.

Интерьер вахтового общежития. Несколько простых коек стоят вдоль стен. Буржуйка (не горит). Грубая деревянная лестница ведет на чердак. В глубине помещения – пустой стол.

Сэротетто подходит к одной из коек, вываливает из куртки на одеяло шесть консервных банок. Потом быстро прячет их под кровать и ложится на матрас. Входит Гультяев, худой бритый мужчина в кожаной куртке.

 

ГУЛЬТЯЕВ. Сегодня у нас будут Машки. Приехали на день газовика и остались. Желудку распутица не способствует, а «шершавому» очень даже способствует.

СЭРОТЕТТО (нервно). Народу опять соберется?

ГУЛЬТЯЕВ. Ты, я и Огрызок. (Берет с тумбочки нож и ковыряет ноготь.) Ты был в кормушке? Мне бы пожрать.

СЭРОТЕТТО. А тетя Дуся долг не дает?

ГУЛЬТЯЕВ. Она сказала, ты шесть банок сегодня взял.

Ненец ерзает на кровати, приспуская одеяло к полу.

СЭРОТЕТТО. Я для родителей коплю.

ГУЛЬТЯЕВ. Так дороги же нет. Как ты их передашь?

СЭРОТЕТТО. Я потом передам. Когда дорога будет.

ГУЛЬТЯЕВ. А ну-ка поделись парочкой. (Подскакивает к кровати и хватает две банки тушенки.) Этих тварей надо же чем-то кормить. А с меня – бутылка.

СЭРОТЕТТО (кричит глухим ненецким голосом) Мне не нужна бутылка!

ГУЛЬТЯЕВ. Зимник будет – я отдам! (Шагает к двери.) Отдам!

Гультяев выходит в дверь.

Сэротетто злится, в ярости достает из кармана ненецкий талисман, встает на колени и на непонятном языке шепчет заклинания.

Другой одноэтажный дом на окраине поселка. Высокие деревья кругом.

Крыльцо, сваренное из арматуры и железных листов.

Гультяев натягивает брюки, шатаясь и держась рукой за оградку.

Голая пышная женщина в простыне распахивает дверь, опасливо показывается на крыльце и швыряет в Гультяева сапогом, взбалтывая каплевидной грудью.

ЖЕНЩИНА. Верни спирт!

Гультяев пихает фляжку за пояс и сходит с крыльца.

ЖЕНЩИНА. Отдай флягу!

 

Гультяев подходит к высокой лиственнице, наклоняется и достает из кучи подмерзших потрохов кусочек оленьих рогов. Стучит им по дереву, поднимается на крыльцо, приделывает рога к двери. Смотрит в горизонт и убегает в сторону леса.

К крыльцу подъезжает вездеход. Из его кабины вылезает низкорослый толстый председатель Бондарь в пыжиковой шапке. Он поднимается на крыльцо и снимает с гвоздя обломок рогов. Через несколько секунд из дома раздался визг и бой посуды.

 

Проселочная дорога. ЗИЛ буксует и дергается. Из выхлопной трубы валит дым. Веревка, привязанная к дереву и бамперу машины, натянута. Видно, что кора на дереве стерлась под тросом до игольчатого волокна.

ГУЛЬТЯЕВ (неудобно облокотившись на трос). Пока снег не засыплет дорогу, хрен ты его отсюда вытащишь.

ДАЦУК (высовывается из окна ЗИЛа и грозит Гультяеву кулаком). Уйди, твою мать!

ГУЛЬТЯЕВ (показывает водителю знак). Не выйдет ничего.

ДАЦУК. Вали отсюда, сука!

Гультяев бьет по веревке сапогом, та гулко звучит.

ГУЛЬТЯЕВ. Бэньц! (Смотрит в сторону, будто услышав что-то. Подбирает штанины и бежит по грязи в лес.)

 

На пригорке остановился вездеход Бондаря на обросших грязью двух гусеницах. Бондарь вылезает из кабины, шлепает подошвами кирзачей по жиже, прыгает на бампер грузовика.

БОНДАРЬ. Грузи ящики в газушку, в поселке жрать нечего.

ДАЦУК (высовывается из окна). Как я их перетаскаю! Помощника давай.

БОНДАРЬ (начинает говорить тихо). Помощника? Гультяева не видел?

ДАЦУК (сморкается в окно). Не было.

БОНДАРЬ. Увидишь – притормози его. А я схожу позову кого.

Дацук кивает.

БОНДАРЬ. А ну-ка, дай я толкну враскачку. (Прыгает на землю и налегает на бампер.)

Дацук жмет на педаль. ЗИЛ тянет веревку. Веревка рвется со звонким хлопком.

 

Интерьер вахтового общежития. На пустом столе стоит банка тушенки.

Бондарь стоит на пороге и смотрит на стол. Над его головой раздается скрип. Из люка в потолке появляется растрепанная голова Сэротетто, исчезает. На лестницу из чердачной двери падает мокрая сеть. Следом вылезает Сэротетто.

БОНДАРЬ (достает из кармана папиросу, ищет в брюках спички). Гультяева видел?

СЭРОТЕТТО. Утром видел. (Тащит сеть к столу.)

БОНДАРЬ (зажигает спичку и подносит к мятой папиросе). Увидишь его, скажи, чтобы шел к складам. Машину надо разгружать.

Ненец ковыряет сеть. Мы видим детали – его одежда, руки, нож за голенищем кисов – крупные планы, которые дают понять, какой он растрепанный и нервный.

БОНДАРЬ (после паузы). Ферштейн?

СЭРОТЕТТО. Он на рыбалку пошел. (Вытаскивает из сети рыбий плавник.) Сам к нему иди.

Бондарь собирается что-то сказать, но обращает внимание на нож за голенищем кисов Сэротетто и выходит из комнаты.

 

Проселочная дорога. Тот же ЗИЛ.

Дацук в насквозь мокрой одежде обматывает новый трос на старое дерево. Идет по грязи к машине, пытаясь отдышаться. С трудом поднимается в кабину, не отряхивая сапоги. Он поднимает взгляд на дорогу и видит Бондаря. Бондарь стоит, бледный и напуганный, с другой стороны кабины. Дацук бьется головой о крышу.

ДАЦУК. Мать твою, начальник. Дураком сделаешь!

БОНДАРЬ (открывает дверь и влезает в кабину). Ты чего такой мокрый?

ДАЦУК. Коробки таскал.

БОНДАРЬ (кивает и отрешенно смотрит на дерево, к которому тянется трос). Веревку нашел?

ДАЦУК. У селькупа, на озере.

 

Интерьер уютного жилого вагончика. Вытянутое помещение с маленьким окном. На стене – обои и висят исписанные тетрадные листы. От листа к листу тянутся красные стрелки. На столе дымится чай. В низком кресле сидит следователь Боков в тренировочном костюме и раскуривает трубку.

С улицы доносится лай собаки. Боков подходит к маленькому окошку. В окно видно, как по мощеной гранитом дорожке шагает охотник, селькуп Егор Нунто.

Жилой вагончик на фоне тундры. Бондарь выходит на крыльцо.

Селькуп обивает грязные кисы о решетчатую ступеньку, бросает охапку веревок рядом с крыльцом, вытирает руки о штаны и кивает Бокову. Боков спускается с крыльца и протягивает охотнику руку.

БОКОВ. Как дела, Егор?

Селькуп молчит.

БОКОВ. Вахтовики опять стреляют в лесу?

НУНТО (собирается что-то сказать, молчит, снова начинает говорить). Мертвого нашел, лейтенант.

БОКОВ (продолжая улыбаться по инерции). Какого мертвого?

НУНТО. Совсем мертвого. Пойдем со мной.

 

Тундра. Могильник. Тут и там из земли торчат обломки оленьих рогов. Вдали блестит озеро. В костной крошке лицом вниз лежит труп.

БОКОВ (смотрит на тело, не решаясь подойти). Как ты его… обнаружил?

НУНТО. Утром вышел из дома и увидел, что лодка уплыла. Пошел за ней.

Боков обходит тело и аккуратно тянет его за плечо. Взгляду открывается пугающая картина. Фиолетовое лицо убитого мужчины раскурочено. Из глаза торчал обломок оленьего рога.

НУНТО. А тут он.

БОКОВ. Это Гультяев, (Отпускает плечо. Труп переваливается на живот.)

Боков осматривает тело. Видно, что штаны на трупе распороты и пропитаны кровью. На ноге подобие большого укуса.

 

Общий план осенней тундры. Боков шагает один к берегу озера. Нунто стоит на месте.

Бондарь осматривает лодку, обнаруживает под доской, прибитой поперек бортов вместо лавки, маленький пластиковый колпачок. Появляется Нунто и протягивает Бондарю металлическую фляжку.

НУНТО. Лежала там. (Показывает рукой на противоположную сторону озера.)

 

Вахтовый поселок. Вагончики. Вечер. Земля блестит от гололеда. За забором из проволочной сетки стоят три железнодорожных контейнера. За контейнерами стоит штабной вагончик.  Еще не стемнело, но в вагончике горит желтый свет.

 

Интерьер штабного вагончика, табачный дым. Вдоль стен стоят школьные парты. На них громоздятся бюсты Ленина в оберточной бумаге и без. Боков и Бондарь стоят у дальнего конторского стола. На столе – бутылка без этикетки и закуска, пепельница с окурками.

БОКОВ (разматывает шарф, снимает кепку и садится на стул). Попрошу у тебя совета.

БОНДАРЬ (опомнившись, подходит к столу и наливает содержимое бутылки в граненые рюмками). Выпьем.

Они молчат, смотрят на гипсовые головы.

БОКОВ. А нельзя было сначала отправить тушенку, а потом бюсты?

БОНДАРЬ. Машина с артистками пришла ко Дню газовика. С ней и бюсты передали.

БОКОВ. Девицы застряли, значит?

БОНДАРЬ. Застряли. (Откусывает сало, открывает окно и выбрасывает кожицу).

БОКОВ. Не попортили бы их силком.

БОНДАРЬ. Ты уж смотри.

 

БОКОВ (облокотился на парту). Давай вот про жен поговорим.

БОНДАРЬ. Выпьем. (Наполняет рюмки.)

БОКОВ. Спирт у тебя хороший. (Выпивает.) А панты делаешь?

БОНДАРЬ (выпивает). Делаю.

БОКОВ. Где научился?

БОНДАРЬ. Ненец научил, Хорей, царство ему небесное (крестится).

БОКОВ (задумчиво). От пантов этих стоит, говорят, как кремлевский караул.

БОНДАРЬ. Говорят.

БОКОВ (встает и подходит к бюсту Ленина). Знаешь, сильнее любовных переживаний человека занимают только попытки вспомнить какое-нибудь слово. Вот сейчас забыл, как это называется, когда мучит неоправданная ревность все время.

БОНДАРЬ (достает из кармана папиросу, не доставая всей пачки) Ревность?

БОКОВ. Да, вот крутится в голове. Душно тут у тебя.

БОНДАРЬ (зажигает спичку, прикуривает, поднимается со стула и открывает окошко).

БОКОВ. Знаешь, я никогда не был один. И всех женщин я ревновал. В другой раз уже думаю: даже с кошкой веселее, чем одному. А уж кошка ни в чем себе не отказывает. Так о какой верности можно говорить? Вот ты ревнуешь?

БОНДАРЬ (наполняет рюмки, руки его трясутся). Ну, как…

БОКОВ (подходит к столу, смотрит на рюмки и лужицы спирта на столе).  Ну, вот что бы ты сделал, если баба изменила?

Бондарь молчит.

БОКОВ (встает, поднимает свою сумку, которую все это время держал в ногах). Да уж, вылетит слово. Совсем забыл, как оно называется. Но ладно. Смотри вот. (Вытаскивает металлическую армейскую фляжку, на дне которой что-то плещется). Селькуп в лесу нашел, когда капканы проверял.

БОНДАРЬ (без эмоций). Это моя. (Собирается налить еще по одной рюмке, но видит, что рюмки полные).

 

БОКОВ (после паузы). Слушай, я чего зашел. Таинственная это история. Прямо мистика. Ты не заметил ничего странного, когда искал Гультяева в тот день? Ты ведь искал?

БОНДАРЬ. Странного?

БОКОВ. Да, странного.

БОНДАРЬ. Было.

БОКОВ. Ну?

БОНДАРЬ. Да, так. Ерунда.

БОКОВ. Что за ерунда?

БОНДАРЬ. Водитель мой машину тянул и трос порвал.

БОКОВ. И?

БОНДАРЬ. И на озеро за веревкой ходил.

БОКОВ. Так.

БОНДАРЬ. Я вернулся, а он – мокрый с головы до ног. Сказал, что от пота. Я тогда подумал, что так не потеют.

БОКОВ. Так-так. (Меняется в лице и достает из сумки стопку клетчатых тетрадных листов.) Важна любая мелочь.

БОНДАРЬ. Да, вроде, все.

БОКОВ. А если подумать (смотрит на фляжку).

БОНДАРЬ. Если подумать… Гультяев водителю денег должен был.

БОКОВ. За что?

БОНДАРЬ. На бильярде проиграл что ли.

БОКОВ. Да ты что!

БОНДАРЬ. Вот так то.

БОКОВ. Давай-давай, дорогой. (Строчит на листах крупными буквами).  Еще.

БОНДАРЬ. И еще…

БОКОВ. Еще?

БОНДАРЬ. В доме у ненца банки стояли на столе.

БОКОВ (не понял и перестал писать). Банки? Какие банки?

БОНДАРЬ. Когда я Гультяева искал у ненца, на столе стояли две тушенки. А есть он не собирался. Зачем, думаю, ему две банки.

БОКОВ. Забавно. (Будто пьянеет, улыбается и поднимается с места, чтобы уходить.) Ну, мне пора.

БОНДАРЬ. Чего забавного?

БОКОВ (у двери). Охотник на озере сказал, что ненец жаловался, мол, Гультяев взял у него две банки утром. Зачем он выставил ещё две?

 

Тундра. Несколько высоких производственных зданий, обитых профсталью. Гаражи производственной базы, столовая.

Из открытого окна доносятся звуки столовой. Боков проходит по дорожным плитам вдоль помещения столовой к гаражу, открывает тяжелую створку ворот, входит в бокс.

Интерьер аккумуляторного цеха. Темное помещение без окон, под вентиляционными коробами булькают открытые ящики аккумуляторов.

Водитель Дацук сидит в приглушенном свете и смотрит на верстак, заваленный обломками свинцовых пластин и текстолита. Боков стоит в углу помещения, ждет ответа на свой вопрос, но Дацук молчит.

БОКОВ. Коля, ты ведь сидел?

ДАЦУК (шепелявя). Здесь много кто сидел.

БОКОВ. Это точно. Тут у нас тоже как в тюрьме, да? Водка да карты. То ли дело в Ростове?

ДАЦУК. Мне и здесь неплохо.

 

БОКОВ. Я чего зашел. Охотник на озере сказал, ты спрашивал о Гультяеве в тот день.

ДАЦУК. Председатель искал, вот я и спрашивал.

БОКОВ. А зачем ему был Гультяев нужен?

ДАЦУК (пожимает плечами). Коробки таскать.

БОКОВ (пытаясь разрядить обстановку). Ну, тогда ясно.

Дацук поднимается, поправляет вентиляционный короб над булькающим аккумулятором и возвращается на железную табуретку.

БОКОВ (после паузы). Приходи в клуб, Коля, научу на бильярде играть.

ДАЦУК (вспылил, но тут же взял себя в руки). Кто еще кого поучит.

БОКОВ. А, значит, играешь?

ДАЦУК (с чувством собственного достоинства). А ты спроси в городке.

БОКОВ (подходит к верстаку и наклоняется над электродами, аккумулятор громко булькает). А я спросил. Спросил, Коля. И знаешь, что говорят?

ДАЦУК. Что говорят?

БОКОВ. Говорят, Гультяев тебе был денег должен.

ДАЦУК. Здесь много кто должен.

БОКОВ. Долг – дело святое?

ДАЦУК. И что?

БОКОВ. Да, ничего-ничего, Коля. Это я так, для ясности. Мне в этом деле почти все понятно, ты не переживай. Есть вот в мире вещи и непонятней. Например, я в тундре нашел колпачок. У тебя как у человека технического склада хочу спросить, не знаешь, что вот это может быть? (Достает из кармана маленькие колпачок.)

Дацук смотрит на маленькую пластмаску и ничего не отвечает.

БОКОВ. Оставь его себе, Коля. Может, пригодится. (Ставит колпачок на верстак.)

Дацук молчит и закрывает рукой губу.

БОКОВ. А ты примерь. (Показывает пальцем на свой зуб.) Может, подойдет.

Дацук продувает колпачок, крутит его на свету и приделывает к переднему зубу.

БОКОВ (радостно). Подошел?

ДАЦУК (уже не шепелявя). Подошел.

БОКОВ. Расскажи-ка сам, Коля, как все было. Ты ведь за веревкой тогда ходил на озеро?

ДАЦУК. Ходил.

БОКОВ. И что же ты мне хочешь сказать?

ДАЦУК (подумав).Сказать ничего не хочу. На озере я был, а Гультю не трогал. Он спал в лодке. Я бы его удавил, падлу. Да не успел.

БОКОВ. А кто это тебя спугнул, Коля?

ДАЦУК. Председатель причалил.

БОКОВ. А ты ему что?

ДАЦУК. Я ему – ничего. Руки в карманы. И до хаты.

Боков разворачивается, идет на выход, распахивает дверь, обитую сталью, и шагает в осеннюю тундру.

 

Осенняя тундра. Верхушки деревьев. Высокое голубое небо. Флюгеры крутятся на спицах, торчащих из крыши вахтового общежития.

Дощатая хибара свистит под ударами ветра. Камера показывает, как сыпался сухой раствор из щелей между досками и стекла гремят в рассохшихся рамах. Под этот аккомпанемент из окна доносился трехструнный варган.

Интерьер вахтового общежития Сэротетто. В буржуйке горит огонь.

Боков снимает ботинки и аккуратно ставит их на пороге. Становится ясно, что он знает, что ненец очень чистоплотный и любит свой дом.

Ненец ставит чайник на открытый круг буржуйки.

 

БОКОВ. Не очень ты грустишь из-за соседа.

СЭРОТЕТТО (без интонации). Не грущу.

БОКОВ. А знаешь, от чего он умер?

СЭРОТЕТТО. На голодный желудок пил. Вот и умер.

БОКОВ (подходит к кровати ненца). Возможно. А как ты узнал, что он был голодный? (Садится на кровать.)

СЭРОТЕТТО. Сейчас все голодные. Еды в поселке нет.

БОКОВ. А мне сказал охотник на озере, что Дацук взял у тебя две банки тушенки. Ты ведь жаловался Нунто.

СЭРОТЕТТО (без эмоций). Нунто – селькуп. Он завидует.

БОКОВ. Может быть. (Заглядывает под кровать.) А это не те две банки стояли на столе, когда к тебе Бондарь заходил?

СЭРОТЕТТО (снимает кипящий чайник с буржуйки, кидает в него несколько маленьких шишек и траву). Нет, не те.

БОКОВ (качается на матрасе, встает и проходится по комнате). Да, запутанное дело, запутанное. (Наливает чай в алюминиевую кружку.) Ему ведь выкололи глаза. Но из глазниц кровь не шла. А значит, их отняли, когда он был уже мёртв. Так и поверишь в ваших этих духов сихиртя.

СЭРОТЕТТО (серьезно). Сихиртя – не духи.

БОКОВ (наклоняется к столу). Как скажешь, отец.

Сэротетто вытаскивает из-под стола рыболовную сеть, садится на стул и начинает выковыривать из нее мусор.

БОКОВ (делая вид, что хочет перевести разговор на другую тему). Тебе не страшно здесь, на окраине?

СЭРОТЕТТО (с силой дергая сеть). Нет, не страшно.

БОКОВ. С тушенкой не пропадешь, да?

СЭРОТЕТТО. Да. Не пропадешь.

БОКОВ. А для кого ты копишь ее?

СЭРОТЕТТО (задумался). Для родителей.

БОКОВ (кивает уважительно). Молодец.

СЭРОТЕТТО (кивает в ответ). Да.

Боков поднимает с полу сумку, достает стопку тетрадных листов, перекладывает несколько и вытягивает двумя пальцами старый бланк.

БОКОВ. Знаешь, что оказалось, когда мне приходили повестки по призывникам?

СЭРОТЕТТО. Что оказалось?

БОКОВ. Оказалось, что у тебя нет родителей. Сирота, вырос в интернате.

Сэротетто обнимает сеть и относит её в тёмную часть хижины. Поворачивается к столу, но Бокова там уже нет. Он стоит у двери в обуви.

БОКОВ (на пороге). Жду тебя завтра в участке.

 

Интерьер вагончика Бокова.

Сэротетто, Дацук и Бондарь сидят на низкой лавочке у двери. Боков в парадном кителе сидит за своим столом, заваленным бумагами, которые до этого висели на стене вагончика.

БОКОВ (стучит самодельной курительной трубкой по столу). Пришли результаты медицинской экспертизы из города. (Потрошит папиросу и набивает табак в трубку.) Мужчина, тридцать семь лет. Накануне смерти имел половую связь с женщиной. Смерть наступила от сердечного приступа, который стал следствием болевого шока. У убитого имеется перелом правой ноги. После наступления смерти выколоты оба глаза. В легких – следы спирта и речной воды. Налицо признаки глумления.

Сэротетто, Дацук и Бондарь опускают глаза в пол.

БОКОВ (после паузы). Я вам скажу, товарищи, как было дело. Я все посчитал. (Делает паузу.) Тем утром, о котором мы все так много думаем в последнее время, Гультяев пришел к себе в общежитие и отобрал у Сэротетто две банки тушенки, положив их в сумку. С этого все и началось.

Ненец собирается запротестовать, но Боков поднимает руку и продолжает.

БОКОВ. После этого он пошел пешком, простите, к жене Бондаря, и каким-то образом украл у нее фляжку со спиртом. Этого Гультяеву показалось мало, и на выходе он оставил на крючке обломок рогов, чем привел в бешенство Бондаря.

Бондарь молчит. Видно, что он сильно нервничает. Боков достает из верхнего ящика тумбочки огромный коробок спичек, начинает раскуривать трубку.

БОКОВ. После этого Гультяев увиделся с водителем, которому был должен большую сумму денег за игру на бильярде. Но водителю было не до Гультяева.

ДАЦУК. Вот именно. Положить мне на него.

БОКОВ (прерывает Дацука). В этот момент Сэротетто пошел на рыбалку и заодно нажаловался на Гультяева охотнику Нунто.

Боков обводит всех взглядом, затягивается трубкой и кашляет. Видно, что трубка очень гадкая.

БОКОВ (вытирая с глаза слезу) Продолжим. Бондарь все утро по каким-то причинам злился и искал Гультяева. О чем-то Бондарь догадался… Он рассекал по фактории на вездеходе, когда Гультяев разговаривал с водителем Дацуком. Потом Дацук увидел его вездеход и убежал на озеро, чтобы отсидеться. Бондарь подъехал к Дацуку и спросил, не видел ли тот Гультяева. На что Дацук ответил, что нет, не видел. Тут же у Дацука порвался трос. И он пошел на озеро, к охотнику Нунто за веревкой.

Все переглянулись.

БОКОВ (сделал паузу и продолжил). И кто же виноват в смерти идиота, которого ненавидели решительно все? Которого хотел убить каждый, кто встречал его на своем пути. Который, безусловно, заслуживал смерти.

Все смотрят друг на друга.

БОКОВ. Честно сказать, я даже обрадовался, когда перевернул тело и увидел, что мертвец на озере – это Гультяев… Я испытал сочувствие к убийце, ведь я знал, что рано или поздно найду его, но и был ему немного благодарен. (Указывает на листы на столе, разрисованные красными стрелками.)

Никто не понимает, что Боков имеет в виду, но он не обращает на это внимания и продолжает многозначительным тоном.

БОКОВ. Кто виноват в смерти этого человека?

Все смотрят внимательно.

БОКОВ. Никто.

Все переглядываются.

БОКОВ (повышает голос почти до крика). Все дело в том, что Гультя, шагая по лесу и глотая спирт, попал в капкан. Он упал. (Показывает, как упал Гультяев.) И тогда ему стало плохо с сердцем. Сердце у него было ни к черту. Пьянство выше меры – до добра не доводит. Но вот тут и началось самое интересное. На стоны Гультяева пришел Сэротетто, который рыбачил на озере.

Ненец было забунтовал, но Боков смирил его жестом.

БОКОВ. Ненец не знал, что Гультяев только что склеил ласты. И от обиды и внезапной ярости схватил фляжку, которая лежала рядом. Он открыл ее и стал заливать спирт в горло соседу. Потом бросил тело на границе леса, испугался и побежал домой. Дома его и застал Бондарь.

Бондарь оживился и закивал.

БОКОВ (давая знак рукой). Тихо! Бондарь спросил у Сэротетто, не видел ли он Гультяева. Сэротетто испугался, и по глупости ответил, что Гультя пошел на рыбалку. Ненцы не умеют врать.

СЭРОТЕТТО (нервно). Не умеем!

БОКОВ. Пока Бондарь добирался до озера, держа в кармане обломок рога, по которому понял, что у его жены был Гультя… (Достает из кармана кителя обломок.) Дацук взял веревку у охотника Нунто и пошел к своему автомобилю.

ДАЦУК (кивает). Почапал к машине.

БОКОВ (резко повысив голос). Но на обратном пути он случайно обнаружил тело Гультяева, лежащее на берегу. И подумал, что тот пьян.

ДАЦУК (подсказывает). И пошел своей дорогой.

БОКОВ. Нет, не пошел своей дорогой, а подтащил труп к озеру вместе с сумкой, в которой уже не было банок тушенки, так как их спер Сэротетто, и стал топить труп.

СЭРОТЕТТО и ДАЦУК (хором). Ээээээ!

Боков достает из кармана пистолет. Все затихают настороженно.

БОКОВ (пыхает коптящей черным дымом трубкой, кашляет). Потом до водителя дошло, что подозрение может пасть на него, и Дацук предпринял такую штуку: он усадил Гультяева в лодку, забрался туда сам и отплыл от берега, чтобы подстроить все так, будто пьяный алкаш вывалился за борт.

Из трубки сильно идет черный дым. Боков распахивает окошко под потолком и выкидывает деревяшку, откашливаясь. Видно, что на улице сгущаются тучи. Доносятся до слуха первые раскаты грома. Боков закрывает окно, и все стихает, кроме его голоса.

БОКОВ (продолжает уже спокойно). Далее. Все просто. В самый ответственный момент Дацук увидел Бондаря, который шел к озеру. Дацук испугался, выпрыгнул из лодки, потеряв накладку на зуб, которая теперь у него во рту, и поплыл к берегу. Но это не все.

Боков вытирает испачканные сажей пальцы о лист со стола, исчерченный красными линиями.

БОКОВ (с грустной усмешкой). Бондарь пришел на озеро и увидел, как спящий Гультяев безмятежно плавает. Он в ярости бросился в воду, запрыгнул в лодку и от обиды ткнул в глаза Гультяеву его же рогами. На, мол, тебе, месть! (Показывает, будто мушкетёр колет шпагой.) Когда он опомнился, не поняв от страха, что из Гультяева даже кровь не льется, он придумал отвезти обидчика на могильник и подстроить уже совсем непонятно что.

Все подозреваемые уставились на Бокова, внимательно следя за пистолетом.

БОКОВ. Когда Бондарь вернулся к ЗИЛу, он застал мокрого с ног до головы Дацука, который сказал, что вспотел, таская ящики. Но выяснять, как может вспотеть даже телогрейка, Бондарь не стал, так как был уверен, что убил человека. (Довольный подходит к стене и по одному отрывает оставшиеся листы с красными стрелками от обоев.) Все это лишь предположения. И никаких претензий к вам я иметь не могу. Официальная причина смерти – сердечный приступ. Но мои предположения – точнее медицинского диагноза!

Банда оправданных уголовников смотрит на Бокова с недоумением.

БОКОВ. Одно в этой истории мне непонятно. (Делает паузу.) Для кого собирает тушенку Сэротетто. Но на этот вопрос, видимо, логического ответа нет. В области ненецких духов наука бессильна. (Официальным тоном.) Все свободны.

Все трое молча выходят из комнаты и закрывают за собой дверь. Мы смотрим на дверь. Видны мелкие царапины, разводы краски. Начинается музыка. Через несколько секунд дверь распахивается порывом ветра, видно, как волнуется на ветру желтая тундра, потом на тундру обрушивается стена дождя, гремит гром. Наш взгляд выезжает из вагона и планирует над тундрой.

Озеро. Рыбак отталкивается от берега веслом, разбивая перед собой тонкий лед, плывет по озеру.

ГОЛОС РАССКАЗЧИКА (за кадром). Осень в том году выдалась хорошая и долгая. Охотник Нунто до самого ноября плавал на дальний берег Щучьего озера, чтобы стрелять куропаток. В один из дней, когда на воде появился ледяной воротник, охотник оттолкнул лодку, и она пошла с хрустом к центру водоема, откалывая и переворачивая тонкие прозрачные льдины.

Мы видим гладь озера под лодкой. Видим сквозь воду, как идет косяк серебристых рыб. Потом в воде появляется размытый силуэт головы. Взгляд поднимается выше и мы узнаем охотника Нунто со спины. Он наклоняется над водой и смотрит на свое страшное отражение.