Однажды, галстук теребя,

И прямо в зеркало глядя,

Я вдруг признался: «Это ж я!

Анфас припухший, красный нос,

Мешки под мутными очами,

Побитый наш дворовый пес

Вот также выглядит пред нами.

От мордуленции такой

Сам Дракула смутился бы недаром

И обомлел,

представив перепой,

Когда б дыхнул ему я перегаром в харю.

Но все же я, любя себя,

Ассоциации сменя,

Припомнил, как я был хорош

В субботу утром на банкете.

Там был бомонд – и я там тож.

Не на последнем, видном месте.

Сверкал очами я тогда,

Был говорлив, и остроумен,

Всех веселил, как тамада,

И брал под ручку многих вумен.

Был обаятелен я там,

Велеречив, и крепко пьян,

Стремился всех расшевелить,

Ошеломить, и удивить.

Ну, в общем,

вдруг актером стал…

…И на банкете всех достал.

Не потому что как артист,

А потому как пародист

Всех передразнивал тогда,

И людям понаплел такого,

О чем бы лучше помолчать,

Теперь за это вот веселие

Такое гнусное похмелие.

Я снова в зеркало гляжу,

И вновь я что-то нахожу.

Тут кто-то мне на воротник

Икры наляпал – вот шутник!

А хвост селедки из-под шубы,

Прилип надежно мне на губы.

Какая сволочь так могла?

И тут я вспомнил – то ж сам я.

Раскидывал салаты в залу,

Как злаки в пашню за оралом,

Всем заявил, что я — Илья

Из Мурома, ращу хлеба,

Но вот уж на войну меня

Зовет нелегкая судьба.

И, похватав ножи и вилки,

Всей нечисти я объявил войну-

Полез в бутылку.

А нечисти на том бомонде,

Скажу я вам,

Накучковалось сто персон,

И все, как на подбор

Мерзавцы и злодеи,

Олигархат трескучий!

Но я им дал отпор.

По залу я метался, стервенея,

Скакал на стуле и размахивал ножом,

Швырял котлетами в гостей,

Крича: «Вот вам за матушку Расею!

А вот вам за Советский за Союз!

Сатрапы и буржуи, в рот вам блю-туз!

Ну, сионисты всех мастей,

Хабатники и сатанисты,

Пришел ваш смертный час,

И стал я в них швырять

Из-под шампанского бутылки:

«Ложись, валютная пехота!

Противотанковый летит,

Мы снова прошагаем пол-Европы

Чтобы свободу обрести.

Ложились кучно и котлеты и тефтели,

Сверкали вилки и ножи,

В борьбе противник нес потери,

Я многих там на землю положил.

Но сил враждебных прибывало,

На поле боя…

я упал, сраженный вазой наповал.

И тут меня схватили по доносу полицаи,

В застенки повели, а я кричал:

Врешь, вражья стая!

Твой смертный час настал.

Вставай, проклятьем заклейменный!

Изыди, солнцем утомленный!

Мы победим!

Я снова в зеркало гляжу,

И на суде я подтвержу,

Что против мнений света

Я лишь один восстал,

Презрев все штампы этикета.

Но, каюсь, сил не рассчитал,

Да, ежели б на то не божья воля,

И не один бы был на поле боя,

То пятую колонну бы построил,

И… шагом марш на Колыму.

4.02.16. Юрий Генч.