Двое мальчишек стояли возле кассы уже минут десять. Девушка за кассой терпеливо ждала, когда они выберут фильм. Один из них был лет десяти, а второй постарше года на два-три. Одеты совсем не броско, но и не сказать, что бедно, и весьма подходяще зимней погоды: теплые штаны, расстегнутые куhтки, из правых карманов которых торчали снятые шапки. Под куртками были свитера. . На младшем мальчике были еще очки с затемненными стеклами. Они выглядели совсем не уместно: ни к его одежде, ни к детскому лицу, не к месту, куда они собирались пойти.
– Да что, пойдем? – спрашивал в очередной раз старший из них, уточняя их выбор. До этого он читал вслух все названия фильмов и рассказывал про что там написано в аннотации. “Вроде взрослый довольно-таки, читать, что ли не умеет” – подумала кассир.
– Да-да, – закивал младший и ухватил другого за рукав куртки, – а где ты деньги взял?
– У Васильеча, потаскал там всякое с утра.
– Ух, не жалко тебе.
– Ну у тебя же праздник, не жалко, жаль только, что на попкорн не хватит, – и старший протянул нужную сумму в кассу. Пока говорил на какой фильм они хотят пойти, кассирша заметила множество царапин и ссадин на подающей купюры ладошке.
– Пожалуйста мальчики, пятый зал, успевайте, через десять минут показ, – сказала она с улыбкой, подавая билеты.
***
– Ну?! Ну началось уже, Кириилл? – младший парнишка стукнул своего соседа в плечо, с нетерпение ожидая ответа.
Зал был почти полностью заполнен. Свет уже был выключен, трейлеры перед фильмом показаны, прошли и заставки кинокомпаний. На экране начали показывать вид с вертолета какой-то по-видимому военное базы США и постепенно появлялись титры с именами актеров, режиссера и прочих. Жужжание лопастей вертолета все больше и больше заполняло помещение.
– Да вот, только началось, базу какую-то показывают, – Кирилл отвечал вполголоса и наклонившись к вопрошающему, – вот, вот показывают ЕГО.
Кирилл чуть не вскрикнул, увидев западного кумира современных парнишек, который в каждом своем фильме раз за разом побеждал зло в той или иной форме.
Младший мальчик возбуждено схватился за ручку кресла, радость озарила его лицо.
Так постепенно прошла половина фильма, Кирилл озвучивал почти все, что происходило на экране. Иногда кто- шикал на него сзади или сбоку, и он стыдливо помалкивал какое-то совсем небольшое время. Затем продолжил рассказывать снова, да и его сосед начинал трясти за руку, если Кирилл переставал говорить. Сейчас была сцена в которой, то не поделили два главных героя, но потом все же примирено обнялись.
– Они помирятся? – спросил младший.
– Да, конечно, наверное даже, уже, я не очень понял, но они же, как мы с тобой, братья. Тоже не родные.
– Да надоели вы уже! Вы чего сюда пришли, болтать?! А?! – какая-то женщина со следующего ряда начала возмущаться, ребята оглянулись на нее – Ты че ослеп что ли? С ними очки-то! Пришел, в черных очках, и спрашивает, что там происходит.
Ребята пристыжено принялись извиняться, а затем отвернулись, но женщина не останавливалась, на нее начали шикать уже окружающие ее зрители, и в конце концов она успокоила и утихла. Тем временем на экране снова стали происходить какие-то боевые действия. Кирилл как можно ближе наклонился к уху своего “брата не по крови” и начал нашептывать происходящее.
***
-Ууу, гадина, – начал мальчик в очках, держа друга за руку, как только они вышли из зала, и толпа зрителей обволокла.
– Да ладно, Артем, она ведь не знала, да… да и неважно, много их таких, мне кажется. Чего зря вспоминать-то.
– Да я бы ей… Ух, чтобы я ей сделал, вот как фильме…
Артема оборвал крик.
– Ах вот вы поганцы! Чего устроили?! А?! Сейчас вашим родителям-то расскажу, что не научили вас культуре-то, – это была та же женщина из зала. При свете было видно, что одета она в некоторой степени с роскошью, особенно бросались в глаза всевозможные украшения безвкусно сидевшие на пальцах. Рядом с ней держа ее за руку, стоял парнишка, по-видимому ровесник Артема. А женщина продолжала, – или что, родители ваши такие же голодранцы?! А?! Я вас спрашиваю.
Мальчишка державший ее, начал дергать ей руку и говорить: “Мааам, ну не надо, ну пойдем, мааам”. Она повернулась к нему и начала рявкать что-то на него. В это время Кирилл потянул Артема и они вбежали в толпу, постоянно с кем-то сталкиваясь и прося у них прощения. Но в большинстве столкновений, люди не реагировали на них, не замечая слабых толчков, как будто это просто две мушки летающие рядом. Так они добежали к выходу и попали на улицу.
– Скорее, скорее, солнце еще почти на самом верху,- взбудоражено чуть ли не крича произнес Кирилл, при этом вытащив у младшего шапку из кармана и нахлобучив ему же на голову, – сойдет. Держись за руку.
***
Яркий свет резал глаза, прорываясь сквозь веки, но Кирилл самоотверженно терпел и не отворачивался от солнца.
– Ну! Ну как это, скажи! – с нетерпением в голосе спрашивал его Артем. Они стояли на заснеженном пригорке. Впереди них было огромное поле, на котором летом высаживают кукурузу, но сейчас оно лежало под снегом и где-то вдали сливаясь с небом. Город со своими домами был позади ребят. Артем был без очков, так как замершая оправа очень не приятно ощущалась на переносице, но глаза держал закрытыми.
– Ну жжет. И в носу чешется будто чихну. Все, не могу больше, – Кирилл опустил глаза.
– Да, папа мне рассказывал об этом, что прямо как будто в нос залезает.
– Так ты сам подними голову, посмотрим, что будет. Сейчас я тебя поставлю правильно.
Он развернул Артема точно в сторону солнца, и запрокинул ему голову. Мягкое тепло коснулось детского лица и пробежалось от подбородка до выглядывающих из под шапки волос. Какой-то другой мир скрывался за этой ласковой и всепроникающей теплотой. Артем не чувствовал неудобств с резью в глазах или щекоткой в носу, он только наслаждался солнечной маской для лица. Затем он все же раскрыл глаза. Из-под век показались покрытые не прозрачной белой пеленой глаза. Свет ударил по ним, но не смог пробиться.
– Классно, спасибо, Кирилл, спасибо.
– Ага, за что? – парень немного засмущался и добавил, – Хорошо хоть, что погода не ветреная.
А потом взял младшего друга за руку, стоя рядом с ним и делая усилия, чтобы посмотреть на солнце. А Артем теперь уже почувствовал другое тепло. Тепло дружбы, которое остается с тобой даже, когда друга нет рядом, когда ты знаешь, что друг сделает для тебя все что угодно, не моргнув глазом и не задумываясь, не требуя ничего взамен. Тепло, которое ты готов отдать точно также.
