– Бом-бом, бом-бом, – забили настенные часы.

Сергей мельком глянул: ого!- уже два часа ночи. Ничего, завтра суббота, можно будет вволю отоспаться, и он опять уткнулся в детектив. Давненько он не читал детективы. А этот оказался довольно захватывающим. Да и надо же узнать, в конце концов, кто стоит за целой серией убийств, начиная с банкирши и кончая смертью киллера. Только жрать страшно охота. Он на цыпочках, чтобы не разбудить мать, сгонял на кухню, быстренько наделал себе целую тарелку бутербродов с сыром и ветчиной и опять нырнул на диван под одеяло. Тарелку поставил рядом на пол. Теперь можно и до утра кайфовать. Клево.

…Анна Дмитриевна заглянула в зал. Сергей спал, разбросав длинные руки и ноги по всему дивану. Она тихонько зашла, задернула занавеску, чтобы солнечные лучи не били сыну в лицо, поправила одеяло, подобрала с пола пустую тарелку. Несколько секунд полюбовалась на него. Какой он все-таки у нее взрослый и красивый. Весь в Андрея. Жаль, что отец не дожил, не видит, какой у него замечательный вырос сын. Анна Дмитриевна вздохнула и вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Надо готовить обед, скоро Сережа проснется.

Рассольник был давно готов, на сковороде стыли блинчики с творогом, а Сергей и не думал просыпаться. Анна Дмитриевна в очередной раз заглянула в комнату.

– Сережа, – негромко сказала она, – тут тебя твой друг Николай домогается. Третий раз звонит. Подойдешь?

– Ма, дай отоспаться за всю неделю, – вынырнула из-под подушки лохматая голова сына.

–         Что Николаю то сказать?

–         Скажи что-нибудь. Например, что я умер, – и голова опять нырнула под подушку.

–         Балда, – беззлобно сказала мать, – Типун тебе на язык, – и она пошла к телефону, сказать Коле, чтобы он перезвонил попозже.

– Бом-бом, бом-бом, – пробили часы, когда Сергей, наконец, продрал глаза. Он резко вскочил, вскинув руки, потянулся до хруста в плечах. Отодвинул штору, выглянул на улицу. Все залито солнечным светом. На деревьях щебечут птицы, внизу под окном в песочнице чирикают детишки. Эх, хорошо!

Со словами: «Мама, хочу кушать!», молодой человек двадцати семи лет от роду метр девяноста два сантиметров роста и восьмидесяти трех килограммов живого веса на пустой желудок пошлепал в одних трусах умываться.

– Тебе Николай три раза звонил, – напомнила мать, когда Сергей, быстро расправившись с рассольником, уминал уже седьмой блинчик. Серега кивнул, залпом опрокинул в себя бокал компота, сыто похлопал по животу.

– Спасибо, мамуля, – с высоты своего роста он чмокнул мать в макушку, взял из прихожей телефон и пошел с ним вместе в зал, звонить другу. Колян сообщил, что вечером намечается сбор друзей по случаю приезда в отпуск Вовки Судикова, который год назад уехал калымить на север.

– Значит так, шашлыки за мной и Диманом. Леха принесет пару бутылок горячительного. А ты организуй пивко. Встречаемся в 7 вечера на пустыре на нашем месте. Все ясно?

–         А то. Буду как штык.

Давненько они не собирались всей компанией в полном составе. Значит, Вован приехал. Здорово! Вовка, конечно, врать горазд, но, все равно, интересно послушать байки про северную жизнь.

Когда он с двумя пакетами, в которых позвякивали бутылки с «Клинским», явился на пустырь, все остальные были в сборе.  Вован, герой дня, аж подскочил, увидев Сергея. Они обнялись, долго хлопали друг друга по спинам. Он был все такой же худой, улыбчивый, почти не изменился. Разве что лицо слегка погрубело, обветрилось. Колян разводил костер, который никак не хотел разжигаться. Димка доставал из пятилитрового бидона куски замаринованного мяса и нанизывал их на шампура, чередуя с луком и помидорами. Леха тихонько бренчал на гитаре. Серега кивнул ему:

–         Как это тебя твоя Ирка отпустила?

–         А я как стукнул кулаком по столу, как гаркнул «Кто в доме хозяин?», она язык и прикусила.

Все так и грохнули. Леха был известным подкаблучником. Жена Ирка вертела им как хотела.

Они засиделись далеко за полночь. Благо ночи были как раз самые короткие, и не успел потухнуть запад, как на востоке зарозовело. Много разговаривали обо всем. Слушали Вовкины рассказы, в которых невозможно было определить, где правда, где вранье. Негромко пели под гитару. Время от времени ночную тишину прорезывал звонок мобильника – это Ирка проверяла Леху и чтобы ее успокоить, он подносил телефон то Вовке, то Сергею, то Димке, чтобы они подтвердили, что он проводит ночь с друзьями, а не с легкомысленными барышнями. Хохотали над анекдотами, большой мастер травить которые был Николай. Давно они так хорошо не сидели.

– А ты, Диман, чего молчишь как партизан в гестапо? Колись давай, выкладывай свою новость, – внезапно перебил всех Колян. Он был самый хлипкенький среди всех, самый тщедушный и маленький, поэтому его слегка развезло, в то время как остальные сидели как огурчики. Да и то, разве пара бутылок водки да несколько бутылок пива – доза для пятерых молодых, да крепких парней. Так, расслабиться, разговор поддержать.

–         Что за новость, Димок? – живо заинтересовались приятели.

Димка грозно глянул на осоловевшего Кольку, отмахнулся, но потом не выдержал, широко улыбнулся:

–         Женюсь я, братцы. Через две недели свадьба. Так что Вовка успеешь погулять у меня. Не хотел говорить заранее. Кольке только сказал, он же у меня свидетелем по делу будет проходить. Ну, Колян, ну трепло.

–         Какие могут быть тайны от друзей? Верно базарю? – Колька икая переводил осоловевший взгляд с одного на другого.

–         И то, – поддержал друга Серега, – И кто же у нас невеста? Мы ее знаем?

Оказалось, что девушка приятелям неизвестна. И вообще Димка не стал о ней распространяться. Сказал только: «Вот придете через две недели, сами увидите», чем закрыл тему.

На рассвете все разошлись кто куда. Сереге поручили доставить до дому до хаты вконец раскисшего Николая. Обхватив мощной рукой с накаченными бицепсами друга за костлявые плечи, Серега без труда доволок его до дома, сдал с рук на руки сестре Николая Варваре, терпеливо выслушал ее мнение об алкоголиках, неизвестно где болтающихся по ночам, нежно поцеловал ей руку и пошел к себе. Мать, конечно же, не спала. Как он не боролся, но с этим невозможно было справиться: она никогда не ложилась спать, если он отсутствовал дома ночью.

– Мам, ну я же просил, – мягко сказал он, гладя ее по руке, – я же звонил тебе два раза, что у меня все в порядке. Чего ты себя изводишь? Ты же знаешь, что я с друзьями был.

– Просто мне не спалось, сынок. Садись завтракать. Что там нового у твоих приятелей?

Серега налил себе дымящийся кофе, пододвинул вазу с печеньем.

– Вовка приехал, – он закинул себе в рот целую горсть печенья, –  Ирка как всегда Леху терроризирует. Да, Димка через две недели женится.

– Да ты что! – всплеснула руками Анна Дмитриевна, – На что молчун Димка и тот женится! Алексей давно женат, дочка растет. Вова уже успел развестись, алименты платит. Теперь и Димка… Одни вы с Колей в холостяках остаетесь. Ах, Дима, Дима! Ведь тебе уже двадцать восьмой год. Не успеешь оглянуться, как тридцать стукнет. Когда же у тебя постоянная девушка появится? Я хочу, чтобы ты женился, внуков хочу нянчить.

–         А ты меня пока нянчи. Кстати, хочу кашку манную. Жиденькую.  Можно из бутылочки с соской.

–         А памперсов тебе не надо? Пора тебе взрослеть, Сергей. Пока семью создавать.

–         Успеется, мам.

– Ты то может и успеешь. А вот я… Мне ведь скоро шестьдесят. Я же тебя почти в тридцать родила.

– Вот именно. Сама в тридцать родила, а меня хочешь в кабалу упечь в самом цветущем возрасте.

– Так ведь замуж то я вышла в двадцать. Просто родить долго не могла, проблемы со здоровьем были. А ты то у меня вон какой здоровый. Тьфу-тьфу!

– Мамуля, не переживай. Успею окольцеваться. Дай погулять на свободе еще чуток.

Так они и переговаривались, завтракая воскресным ранним утром. А за окном не спешил просыпаться город. И только солнце поднималось все выше и выше, поглядывая сверху на пустынные улицы, на редких прохожих.

Мать вернулась к волнующему ее вопросу в понедельник вечером, когда они вдвоем ужинали после трудового дня.

– У моей подруги Зои Федоровны дочка такая умница. Машей зовут. Я тебе как-то говорила о ней. Мало того, что школу окончила с золотой медалью, сама без всякой протекции и взятки поступила в институт на бюджетное обучение, так еще похоже на красный диплом идет. На пятый курс перешла учиться, в следующем году заканчивает учебу. Так вот, она весной практику в статистическом управлении проходила, так себя там так хорошо показала, что ее берут туда работать сразу после окончания института. И такая хозяйка хорошая. Мать говорит: по дискотекам и клубам не болтается, или сидит, занимается, или книги читает, или кухарничает. В общем, редкая по нынешним временам девушка. И красавица, к тому же.

– Ты к чему это, мам? – покосился на нее с подозрением Сергей, прожевывая котлету, – Уж не сватаешь ли ты мне эту самую Машу? Добро бы ее Касандрой звали, или Айседорой, или, на худой конец, Лукрецией. А то Машкой. «Машка – промокашка, Машка – какашка».

– Прекрасная девушка, говорю тебе. И, между прочим, Зоя Федоровна не против познакомить тебя со своей дочкой.

– Она то может и не против. Я – против. Я пока еще сам в состоянии знакомиться с девушками. Мам, тебе не идет роль свахи. Не гони лошадей, придет время, женюсь. Куда я от этого денусь? Дай погулять на воле. Вспомни, как бабуля говорила, когда еще жива была, что браки совершаются на небесах, а любовь – божья благодать. Ну, не облагодетельствовали меня еще небеса. Не надо вмешиваться в провиденье.

– Дурачок ты, Сережа. Упустишь время, потом трудно будет наверстать. Я ведь тоже не вечная. Боюсь, останешься один на старости лет.

Сергей громко захохотал, запрокинув голову.

–         Эк ты хватила! Мне до старости еще…

–         Ах, Сережа, – мать ласково погладила вихры сына, – время летит птицей. Давно ли я была молодой, да красивой, а вот уже пенсионерка. Кстати, Варенька, Колина сестра, тоже прекрасная девушка. Может быть не так красива, но как хозяйство ведет, в доме не пылинки.

–         Мама! Дай поесть человеку спокойно, ладно? Слушай! А знаешь что? А давай мы сначала тебя замуж выдадим! А что? По-моему, это идея! И не маши руками, хитрая какая, сама хочет вольно жить, а на меня обузу напялить. Ты сначала сама пример покажи сыну.

Сергей вскочил, сгреб мать вместе с табуреткой в охапку и закружил по кухне.

Как бы то ни было, но слова матери запали в душу. Сергей стал присматриваться к девушкам, с которыми вместе работал. Примерив всех по очереди к роли будущей супруги, он пришел к выводу, что ни одна из них на нее не годится: или недостаточно красива, или не умна, или просто чего-то не хватает, изюминки что ли или перчика. В общем, все не то. То же самое относилось и к остальным знакомым ему девушкам. Значит, просто время не подошло, не созрел, так сказать. На том он и успокоился. Что нельзя было сказать о его матери. Если какая то идея прочно обосновывалась в ее голове, то не так то просто было выбить ее оттуда. Она то и дело кидала туманные намеки то насчет какой-то Галочки, племянницы ее подруги, то насчет Леночки со второго подъезда, то вдруг начинала бурно восхвалять достоинства портнихи Марины, которая шила ей по заказу юбку. Когда однажды вечером мать заявила, что надо бы ему починить кран на кухне Зои Федоровны, так как у них в доме нет мужчины, заодно бы и с Машей познакомился, кстати, Маша видела фотографию Сергея и не возражает против знакомства, он не выдержал:

– Мать, давай заключим с тобой договор. Ты мне даешь спокойно пожить еще один год, и если я за это время не женюсь, то, так и быть, проявляй свою инициативу, ищи мне жену, я не буду сопротивляться твоим поискам. Буду ходить на смотрины, пить чаи с Зоями Федоровнами, рассылать свои фото в профиль и анфас потенциальным невестам. Но в обмен на это ты мне даешь еще один год спокойной жизни. По рукам?

На том и порешили.

Сергей не спеша брел по улице. Второй день шел дождь. Он лупил и лупил без устали по асфальту, по домам, по зонтам. Лужи пузырились под его косыми струями. Мимо проехала машина, окатив Сергея почти по пояс. Он чертыхнулся, попытался стряхнуть и так мокрые джинсы. И в это время на него со всего маху налетела эта девчонка. От ее удара он устоял, но она сама чуть не шлепнулась в лужу. И шлепнулась бы наверняка, если бы он не успел в последний момент схватить ее за руку. А вот полиэтиленовому пакету не повезло, он упал в грязную воду, желтые апельсины вывалились из него и яркими веселыми мячиками поплыли кто куда.

– Ой, – только и сказала девчонка, растерянно глядя на уплывающие апельсины. Ее огромные глаза на мокром лице посмотрели на него так беспомощно, что ему стало ее жаль.

– Ерунда, – поспешил он успокоить ее, – это поправимо. – Он подхватил ее под руку и повел к рядом стоящему супермаркету. Там он, несмотря на ее возражения, купил ей три килограмма апельсинов и коробку конфет. «В честь знакомства», – пояснил он. Девчонка оказалась очень симпатичной, тоненькой, стройной, с красивыми глазами под черными стрелками бровей и длинными русыми вьющимися волосами.

– Тебя как зовут? – спросил он уже на улице, когда она собралась нырнуть в толпу снующих мимо людей.

– Ия, – светло улыбнулась ему девчонка и бодро зашагала прочь. Он догнал, пошел рядом.

– Странное у тебя имя. Первый раз в своей жизни встречаю человека с таким именем. А меня Сергеем зовут. Телефон свой дашь?

–         Не дам. Свой пора иметь.

–         А номер телефона скажешь?

Она сказала, и пока он его записывал в записную книжку, не надеясь на свою память, она исчезла из виду. Просто растворилась в дожде. Странная девушка. Девушка дождя. Вынырнула из дождя, налетев на него как тайфун, и исчезла в дожде.

Поздно вечером, закрывшись в своей комнате, он набрал записанный номер.

–         Алло. Я слушаю, – небесной музыкой прозвучало в трубке.

–         Добрый вечер, Ия. Это Сергей. Из-за которого твои апельсины сегодня уплыли.

–         Я узнала. Добрый вечер.

–         Ты не заболела случайно? Когда ты уходили от меня, то была вся мокрая с головы до ног. Кстати, хочешь, я подарю тебе зонт. У меня их целых два. Таких два огромных черных зонта, можно сказать, целая крыша над головой. Могу поделиться по-братски.

Ия засмеялась, и ему очень понравился ее смех – нечто среднее между серебряными колокольчиками и пением райской птицы.

– Спасибо, Сергей. У меня есть зонт. Просто я его сегодня забыла взять. Правда, ему далеко до вашей крыши. Это просто обыкновенный маленький японский зонтик в цветочек. Но в любом случае, спасибо за заботу. Кстати, я вовсе и не думаю болеть. Это не входит в мои планы.

–         Кстати о планах. Что ты делаешь завтра вечером, Ия?

–         Я еще не знаю.

–         А я знаю. Завтра вечером мы с тобой идем в кино, а до начала фильма заглянем в Макдональдс. А что ты делаешь сейчас?

–         Читаю книгу и ем твои апельсины.

–         И как апельсины? Сладкие попались?

–         Вполне.

В таком духе они и поговорили с полчаса, после чего расстались до завтрашней встречи, на которую он таки уговорил ее.

Вечер следующего дня прошел на высшем уровне. Они встретились в назначенном месте ровно в назначенное время, и ему очень понравилась ее пунктуальность. Терпеть не мог, когда девушки заставляют ждать, иногда по часу опаздывая на свидание. Вообще, в Ие совершенно не было никакого жеманства, она нисколько не ломалась, не строила из себя таинственную незнакомку или роковую женщину. С ней было легко и просто. Они перекусили в Макдональдсе, немного погуляли перед началом фильма, посмотрели кино, опять погуляли, обсуждая просмотренный фильм. Серей только поражался насколько их взгляды и ощущения совпадали. Потом он проводил ее до того самого супермаркета, где накануне они познакомились. Дальше она его с собой не взяла, сказав, что живет здесь рядом.

С тех пор так и повелось. Они встречались в назначенном месте, гуляли, куда-нибудь ходили, много разговаривали, причем, говорил в основном Сергей, а потом прощались около магазина. С каждым разом она нравилась ему все больше и больше. Она мало рассказывала о себе, но он видел, что она умна, обаятельна, очень тактична, с удивительным чувством юмора. А как она слушала его излияния! В общем, через неделю знакомства Сергей признался сам себе, что он влюблен как никогда еще не был. Особенно ему нравились ее глаза. Внимательно приглядевшись, он заметил, что они немного отличаются по цвету – левый глаз был серо-зеленым, а правый – голубовато-зеленым. Это его совершенно восхитило. От этой почти незаметной разницы в цвете, у Ии был совершенно удивительный, неподдающийся описанию, взгляд. Нечто колдовское было в нем. В общем, девушка со странным именем и странным взглядом скоро всецело завладела сердцем Сергея. Он предложил ей пойти с ним вместе на свадьбу к Димке, и она легко согласилась. Они вместе выбрали подарок, и когда в назначенный час она пришла, чтобы отправиться с ним вместе на торжество, он был просто поражен. До этого она всегда приходила в обыденной одежде – джинсовый костюм, юбка с кофточкой, брюки с блузой, голубой плащ, постоянно с распущенными волосами, теперь же перед ним стояла эффектная красавица в немыслимом искрящемся платье, в туфлях на высоченных каблуках, с высокой замысловатой прической и тщательно наведенном макияжем.

– Ийка, ты красавица! – восхищенно выдохнул он. Она только улыбнулась в ответ. Серега с гордостью за свою спутницу взял ее под руку и повел знакомить с друзьями. По их оторопевшим физиономиям, он понял, что Ия произвела на всех неизгладимое впечатление. Даже жених Диман оторвал от своей новоявленной жены очарованный взгляд и одобрительно кивнул Сереге.

Свадьба пела и плясала. Сергей ни на минуту не выпускал из поля зрения Ию, танцевал только с ней. Когда один хмырь попытался пригласить ее на танец, он так грозно глянул на нахала, что тот поспешил ретироваться.

Наклонившись к ней во время очередного медленного танца, он вдохнул запах ее волос, которые пахли – удивительно! – дождем, Сергей вдруг неожиданно для себя произнес:

–         Ия, ты выйдешь за меня замуж?

Она глянула на него своими колдовскими глазами и ничего не ответила. А потом вдруг исчезла. Когда, в какой момент она ушла, он и не заметил. Разговаривал с подошедшими Колей и Варварой, оглянулся – ее нет. Кинулся туда-сюда – исчезла. Домой шел расстроенный. Попытался дозвонится до нее из дома, трубку никто не брал.

Уже третий день, как он не может ее найти. Домашний телефон отвечает длинными гудками. Мобильный недоступен. По вечерам он часами дежурит на их месте около магазина в надежде, что вдруг она придет, но все напрасно. Он постоянно вспоминает их последнюю встречу, перебирает ее по минутам, по секундам, по словам. Что ее обидело? Почему она так неожиданно ушла? Может, ее оскорбили его последние слова? Но что же в них обидного? Сергей потоптался еще несколько минут на своем пятачке и пошел плакаться в жилетку другу Коляну.

Колька был дома один. Варвара на выходные уехала к подруге на дачу. Глянув на расстроенного друга, лучший друг Колян, не задавая лишних вопросов, достал припасенную для особых случаев початую бутылку коньяка.

Через час, когда на столе красовалась опорожненная бутылка, а на кухне было сизо от табачного дыма, голый по пояс Серега досказывал свою недлинную историю осовевшему Коляну:

– И вот, когда я неожиданно сделал ей предложение, она вдруг исчезает. Как это понимать? Если не нравлюсь, противен, не хочешь за меня, так прямо и скажи. К чему эти таинственности? Лично я за прямоту и честность. Ведь так?

Колян задумчиво кивает ему в ответ, о чем-то напряженно раздумывая. Вдруг он вскидывает на Серегу свои серые слегка поплывшие от алкоголя глаза:

– Я все понял.

– Чего ты понял?

– Ты говорил, что ее смех похож на серебряные колокольчики. Говорил? Говорил. Колдовской взгляд и глаза с зеленоватым отливом. Так? Так. Волосы длинные и пахнут дождем. Пахнут? Пахнут. Адреса своего не сообщила. Ну, вот! – торжествующе заключил он.

– Чего вот?..

– Я и говорю: она – русалка!

– …Кто?!

– Ру-сал-ка! Нет, ты слушай, слушай! Я сам читал одну притчу. Там тоже один чувак встретил в лесу на берегу озера симпатичную девицу. То, се, короче, влюбился. И стали они встречаться. Но каждый раз она уходила со свидания одна и не рассказывала, где живет. И волосы у нее тоже были длинные, вьющиеся и, между прочим, пахли водой и тиной. А глаза были зелеными! А смех был похож на звон серебряных колокольчиков! И однажды он неожиданно увидел ее портрет у одной знакомой женщины, которая сказала, что это портрет ее дочери, утонувшей в озере два года назад. Короче, парень смекнул, что встречается с русалкой, которая оборачивается девушкой, когда выходит из воды.

– И чем закончилась эта душещипательная история?

– Он разыскал таки ее на берегу озера, и она уговорила его идти с ней жить под водой. И он стал …русалом.

Сергей с Николаем несколько секунд обалдевшие смотрели друг на друга, после чего расхохотались.

– Нет… не манит… русалом…не мой профиль, – выдавил сквозь смех Сергей, – ты это, Колян, меньше читай ненаучной фантастики. И вообще, пошел к черту со своими домыслами. Скажи еще, что она агент 007. Я к тебе как к другу за советом, как разыскать девушку, а ты предлагаешь мне в озеро нырять.

По пути от Кольки Серега решил заглянуть к Лехе. Тошно было сидеть в четырех стенах. Была огромная потребность поделиться с кем-нибудь. Не на мать же сваливать свои проблемы.

Леха был дома, да и куда ему деться, после свадьбы его местонахождение во внерабочее время было нетрудно определить – не далее, чем в десяти метрах от жены и дочки. Ирка встретила Серегу благосклонно, даже предложила поужинать. Он отказался, поиграл немного с Танюшкой – трехлетней Лешкиной дочкой. Забавная малышка. Живая, черноглазая в мать, она за пять минут успела рассказать дяде Сележе кучу стишков, станцевать индийский танец, спеть несколько песен, от души накататься на его ноге. Когда Ирка все же не без усилий оторвала ее как пиявку от Сергея и понесла под мышкой в другую комнату, девчонка еще пела в его сторону «Все могут колали, все могут колали…», пока дверь за ними не закрылась.

Серега выслушал вопль души друга. Долго молчал. Потом произнес:

– Ты, Серег, не обижайся. Я скажу как есть. Мне еще на свадьбе, когда ты ее нам представил, подумалось, что эта девушка не для тебя. Нет, ты у нас парень хоть куда – и умный, и красивый, и образованный, и перспективный, и спортсмен. Но, извини, несколько приземленный, обыкновенный. А она… Есть в ней нечто эфемерное, неземное.

– Ага. Скажи еще, что она инопланетянка. Меня Колян только что убеждал, что она русалка.

– Да я не в том смысле. Мне кажется, что у такой девушки очень высокие требования. И наверняка ее не устроит обыкновенный парень. Ждет, наверное, принца на белом коне. Или, хотя бы, сына олигарха. Кстати, ты узнал кто ее родители? А вдруг папа у нее министр, а мама супермодель, и ты не вписываешься в ее круг. По всей видимости, она с тобой просто проводила время, а когда ты сделал ей предложение, то такой поворот дел ее не устроил. И она просто ушла. Мой совет – плюнь, забудь. Девчонок кругом – море, на любой вкус и выбор. Кстати, подруга моей Ирки, Соня – классная девчонка. Ирке сказать только, она мигом вам знакомство организует.

– Ты совсем как моя мать! – с досадой ударил по колену кулаком Серега, – Та тоже меня сватает разным Машкам, да Маринкам. Я не просто жениться хочу! Я хочу жениться на Ие! Сечешь разницу? Ладно, бывай. Пошел я.

И он ушел домой. По пути все думал об Ие. Какой он дурак, что за две недели знакомства так мало успел узнать о ней. Он даже остановился. Действительно, что он знает об Ие? Практически ничего. Фамилию не знает, отчество тоже, возраст только приблизительно, адреса не знает, где работает или учится тоже не знает. Имя и номера телефонов, да несколько обрывочный воспоминаний о детстве. Так получилось, что говорил в основном он, всю свою жизнь перед ней выложил как на ладони. Она только слушала его.

Дома он еще несколько раз пробовал дозвониться до нее. Глухо, как в танке. Что же делать? Он набрал справочную 09.

– Девушка, сообщите мне, пожалуйста, адрес и фамилию человека по его домашнему телефону.

– Такие сведения мы не даем, – механическим голосом ответила неведомая «девушка».

– А кто и где мне даст такие сведения?

– Никто и нигде. Это конфиденциальная информация, – отрезала «девушка» и отключилась.

Ах, черт! Ну, ничего. Все не так безнадежно. Очень редкое имя – раз, то, что живет где-то около супермаркета – два, его настойчивость в достижении цели – три. Он найдет ее. Найдет обязательно!

На следующий день после работы Сергей двинул по соседним с супермаркетом дворам. Он расспрашивал бабулек на скамейках, подростков, гоняющих мяч, девчонок, мужиков, выгуливающих собак. Никто не знал девушки по имени Ия. Он обошел несколько кварталов. Бесполезно. Ия здесь не жила.

Домой вернулся голодный, злой и расстроенный. Наверное, Леха прав. Она не хочет быть с ним. Зачем тогда ее искать? Какой смысл?

– Ма, ты куда собралась? – спросил он, заметив, что мать переоделась в свой выходной костюм.

– Я к Зое Федоровне схожу. Она ездила навестить нашу общую приболевшую подругу, я хочу расспросить ее про эту поездку. Ты ужинай. Все на плите.

– Подожди. Я с тобой пойду. Знакомиться с Машей. Может, женюсь на ней, если она не косая и не рябая. А что такого?

– Ты серьезно? Что случилось, сынок?

– Ничего не случилось, мама. Или ты передумала меня женить?

– Да не то, чтобы… Просто ты сегодня взвинченный какой-то. Может, отложим знакомство до другого раза?

– Нет. Сейчас пойдем. Я только переоденусь.

И вот они идут вдвоем в гости. Мать искоса заглядывает в угрюмое лицо сына. Что-то с ним случилось в последние дни. Сам не свой ходит. Как в воду опущенный.

На трель звонка дверь моментально открывается.

Сергей терпеливо стоит в углу прихожей, пережидая, когда мать и Зоя Федоровна перестанут обниматься, охать и причитать. Наконец, хозяйка замечает и его.

– Ах, Сереженька! Какой же ты большой стал! Я же тебя вот такусеньким помню! Ах, как время идет! Верно, Аннушка?

Они проходят в зал. Серега усаживается в низкое кресло, отчего его колени торчат чуть ли не на уровне лица.

– А где Машенька? – интересуется мать как бы между прочим.

– В магазин побежала за сахаром к чаю. Сейчас будет. Тебе Аннушка большой привет от Тонечки. Слава богу, первоначальный диагноз оказался ошибочным – у нее был не инсульт, а гипертонический криз средней степени. Мы с Машулей дежурили около нее по очереди сутки напролет, пока не вернулся из плавания Тонин сынок. Сдали, так сказать, с рук на руки. Но ей уже значительно лучше. А вот и Маша, – в прихожей действительно был слышен шум открывающейся двери, – Машуля, у нас гости, накрывай стол на кухне.

Сергей покорно сидит в неудобном кресле, вполуха слушает женскую болтовню и думает. Черт его дернул сюда явиться. Сейчас припрется Машуня, и надо будет улыбаться как дураку, говорить какие-то слова, комплименты. Идиот. Кретин безмозглый.

Приоткрытая дверь распахивается, входит Маша. Серега натягивает на лицо вежливую улыбку, поворачивает голову к двери. Улыбка застывает на лице маской. В дверях стоит Ия и потрясенно смотрит на него. Как сквозь вату он слышит слова Зои Федоровны:

– А вот и Маша. Маша, это Сережа, сын Анны Дмитриевны. Очень хороший парень. Я давно хотела, чтобы вы познакомились.

Ия протягивает ему свою узкую прохладную ладонь, он механически пожимает ее, говорит чужим голосом «очень приятно».

Потом они идут на кухню, пьют чай с печеньем, которые «испекла Машенька, она такая мастерица по части выпечки». Зоя Федоровна расспрашивает Сергея о работе, он что-то машинально отвечает. Прямо перед ним стоит лицо Ии. Ее зеленые глаза – один с серым, другой с голубым оттенком – смотрят прямо и серьезно. Наконец, под предлогом помочь переустановить программу на компьютере она уводит его в свою комнату.

Они молча стоят друг перед другом с добрую минуту.

–         Здравствуй, Ия. Или Маша? …Как вас зовут, девушка?

Она поднимает на него свои удивительные неземные глаза, улыбается ими:

– Мария. Мар-Ия.

– Вот как. Не знал, что Ия – это сокращенное от Марии. Не удивительно, что в округе на добрую версту никто не знает девушку по имени Ия.

– Ты искал меня?

– Искал. Я только хотел спросить, почему ты убежала так стремительно. Что это значит? Объясни, пожалуйста. Ты не хочешь за меня замуж. Это я понял. Я не понял, почему нельзя было об этом сказать прямо.

Она обошла его, прошла к кушетке, села, похлопала рядом с собой ладонью. Он прошел и сел рядом. Так они и сидели молча.

– Я всегда была противницей запланированных знакомств, – наконец начала она, – Категорической противницей. Но когда увидела твою фотографию, что-то в твоем лице меня зацепило, и я согласилась на знакомство. Просто было интересно посмотреть на неведомого Сергея, которого так хвалили и моя и твоя мамы. Каково же было мое негодование, когда мама сказала, что этот самый Сергей отказался от знакомства со мной. Представляешь, я, перешагнув через свою девичью гордость, согласилась. А он, то есть, ты – отказался! Эх, и ни фига себе! Моему возмущению не было предела! А как было задето мое самолюбие! И тогда я решила отомстить! Я подстроила наше знакомство. Да, подстроила. Да будет тебе известно, что в каждой женщине живет актриса. Я старалась, очень старалась понравиться тебе. Мне хотелось увидеть тебя у своих ног, так сказать, взять реванш. Но когда ты сделал мне предложение, и я увидела твои глаза, я поняла, что поступаю бессердечно. Что нельзя играть любовью. И мне стало стыдно. Ты поверь, что я честно все тебе хотела рассказать на следующий же день. Но когда я пришла домой, то застала в слезах маму. Ей позвонили из областного поселка, что у тети Тони, ее подруги и моей крестной, случился инсульт. Ее сын в отъезде и некому за ней ухаживать. Мы тут же собрались и поехали. А поселок в низинке стоит, сотовой связи там нет. Приехали только сегодня, час назад. Я вся извелась за эти дни. Так себя ругала, что не спросила у тебя твой номер телефона. Хотела сказать…

-…Что не выйдешь за меня замуж.

– Что ты как попугай заладил «замуж, замуж». Во-первых, я хотела попросить у тебя прощения. Во-вторых, что ты мне очень нравишься. В третьих, что хоть я и недостаточно знаю тебя, но верю словам моей мамы и в свою интуицию. Короче, пошли, обрадуем наших мам. Пусть готовятся к свадьбе. Чего глазами хлопаешь? Передумал что ли?

Сергей быстро-быстро отрицательно замотал головой. Он заглянул в Иины, то есть, в Машины зеленые омуты и тихо сказал:

– У меня только один вопрос: ты, случайно, не русалка? А то Колька говорил, что по всем признакам ты – русалка.

– Передай своему Кольке большой привет. И массу наилучших пожеланий. И еще в лоб ему дай, чтобы не наводил поклеп на порядочных девушек. Но, вообще то, это идея. Знаешь, какого цвета будет у меня свадебное платье? Цвета морской волны.