1. СВЯТОЕ
Бесформенною грудою, одна, или точнее: Бесформенною грудою говна,
невидима во тьме и недвижима,
лежишь посередине полотна –
автомобили пролетают мимо,
и ни один на этих скоростях
не врежется в распластанное тело…
Какой секрет сокрыт в твоих очах?
О, что б сказала ты, когда б хотела?..
я не узнаю… или не пойму…
но глохнет пульс, но стынет кровь, когда я
вдруг слышу то ммучительное “мму!”,
взрывающее ночи в Гималаях…
2. ГОРНЫЕ ТРОПЫ
Кол…
лес…
сос…
крип…
пит…
тыт…
рёт…
тся…
онн…
нер…
ров…
внуй…
йуп…
пов…
верх…
ность,
оч…
чень…
ньуз…
куй…
йуп…
пов…
верх…
ность…
без…
знач…
чал…
лаик…
кон…
нца….
меж…
ждуп…
проп…
пас…
стью…
иб…
без…
здной…
нак…
кул…
лак…
кмот…
тай…
йан…
нер…
рвык…
кол…
лес…
сол…
лиц…
цом…
мнед…
дрог…
гнув…
пров…
вор…
рач…
чив…
вай…
йец…
ца…
А из пункта Бэ навстречу,
разминая спину-плечи,..
в общем, так: лицо в лицо –
прёт другое колесо!
Что же спросит нас задача –
так ли день удачно начат,
как разъедутся колёса,
когда встретятся они?
И с горы бросает Будда
равнодушный взгляд верблюдда:
ну, случится ль ноне Чудда
и продлятся ль ваши дни?..
.
3. ЧИТКУЛЬ-ГОРОДОК – 1
Вот место, что зовётся краем света,
и это мне доподлинно известно:
над морем – три шестьсот, считая в метрах,
и столько ж – до границы с Поднебесной…
4. ЧИТКУЛЬ-ГОРОДОК – 2
На пригорках присевшие
теремки, теремки –
в них могли бы жить лешие
или бабы-яги.
Аккуратно сложённые
стволы белых бяроз –
дабы в зимы студёные
не промёрзнуть наскрозь.
Выйде красная девица
да с крылечка сойде,
да присяде у деревца
по девичьей нужде.
Русским духом народновым Духи русско-народные –
здесь пропах каждый миг… ни сломить вас, ни сжечь!
Только лица – нерОдные, или можно так: … только лица – нерОдные…
только хинди – язык… да одежда… да речь…
… тьфуй!
5. ПОГРАНИШНАЯ
До границы китайской от Читкуля
ни овчарки не встретишь, ни питбуля –
лишь поля ярко-жёлто-гречишныя
да суровые брови Всевышныя…
Брови хмурятся, хмарь собирается
да на света на край – проливается…
да на света на край – проливается…
Мутный Сатлюч бурлит истерически –
благодетель сих мест электрический:
водяные его провокации
свет рождают на электростанции…
Свет – из грязи,
из мути,
из жути?
Ось, що роблять хиндийские люди!
6. ПЛАЧ ПО РЕРИХУ
О бедный Рерих, бедный, бедный Йорик –
какая незадачливая участь,
насмешливая горькая судьба,
когда ты по профессии художник,
сиречь Творец, а сам живёшь в серёдке,
живёшь внутри, в глуби другого мира,
уже творимого совсем иным Творцом,
с которым состязаться невозможно,
который так меняет свет и краски,
который так работает с пространством,
что вывод сделать сладко и легко:
отринь мольберт – что будет боле кстати? –
стань просто зритель, просто созерцатель,
врачуй больных, невеждных просвещай,
уйди в буддизм, стремись к своей нирванне –
о бедный Yorick, poor Дядяваня,
оставь свой труд, Сизиф, о тпрру, Тяни-Толкай! –
ты был усерден, но ты не взглянул ни разу
на небо, а оно уже давно в алмазах,
и пусть в том – ни-ни-ни – заслуги нет твоей –
don’t worry, отдохни, не парься и забей!
7. НАКО-ГОРОДОК (высота 4000 м) – 1
Чёрен в Наке зрак ночи,
электричество молчит,
телефонные звонки
не доходят до Наки.
телефонные звонки
не доходят до Наки.
Но, однако, ночь над Нако –
средоточье звездных знаков!
средоточье звездных знаков!
В нам привычной широте
не увидишь звезды те –
в сумасшедшем изобилье –
словно сыпь на животе!
не увидишь звезды те –
в сумасшедшем изобилье –
словно сыпь на животе!
Здесь, слепящей мглы среди,
от ступней и до седин,
наконец-то догоняешь:
Ты на свете – не один!..
от ступней и до седин,
наконец-то догоняешь:
Ты на свете – не один!..
8. НАКО-ГОРОДОК (высота 4000 м) – 2
Живём в шатре (с удобствами в шатре),
четвёртый день в отрыве от движенья,
или внутри него – как посмотреть:
Творец работает с пространством – нам терпеть
лишь остаётся да гордиться впредь,
что были очевидцами творенья.
Та хмарь, что по-над нами пролилась,
пока блуждали мы по краю света,
была лишь увертюрой, и сейчас,
бездельем в неизвестности томясь,
торча здесь девяносто-битый час,
мы запоздало понимаем это.
Кусок скалы, тонн этак ” ах, как знать!”
сошедший сель нам бросил, словно вызов:
угодно ль этот финик вам принять?
… и мы кочуем снова и опять
по Наке: поперёк, и вдоль, и вспять –
под уханье скалу дробящих взрывов.
Что ж Нако? – белокаменный оплот
с кружащим лабиринтом узких улиц,
где двое – да, но третий – не пройдёт,
где вежливый рогатый крупный скот,
едва завидев вас, назад сдаёт,
чтоб вы благополучно разминулись…
9. ПРИДОРОЖНЫЙ РАБОЧИЙ
Между дороги пыльным полотном
и плавной вертикалию обрыва
сидит Он и каменья кропотливо
кромсает монотонным молотком.
Пусть кажется, что взор Его угас –
он просто обращён зрачками в душу,
я хода медитаций не нарушу:
таким запечатлю Его сейчас.
Уже изобретён железный век,
уже вовсю в ходу кирка с лопатой,
и молоток, в Его руке зажатый,
собою знаменует смену вех.
Пускает пыль в глаза тойота-джип,
трезвонит аппарат мобильной связи,
а Он – бесстрастен, Он – как миф – прекрасен,
и молоток в руке Его дрожит.
10. ЛАЧАЛУНГ ЛА
На Перевале Лачалунг Ле
произрастать могле бы джунгле,
когда бы Тело Перевало
на ложе туч не почивало.
… когда бы Телло Перевалло,
назлло, в ллощине возллежалло,
то былло бы не Перевалло,
а, бллин, Провалло-илль- Заваллло…
… и всё б на ём произрасталлло!..
Но Перевал Лачалунг Ла
на высоте пять тысяч метров –
здесь ничего нет, кроме ветров
и неприсутствия тепла!
11. СПУСК
Высотные Жители –
горды, необщительны,
им чужды-сомнительны
наш быт и уклад.
Что ложничать-сложничать? –
мы даже не родичи:
когда у нас дождичек –
у них – снегопад.
Настанет скорее мир
промежду Кореями,
арабы с евреями
задружат до дна,
чем Неба Охранники
приимут нас, маленьких;
когда у нас – паника,
у них – тишина.
… придавлены тучами,
зажатые кручами,
спускаемся, мучая
резину колёс,
зажатые кручами,
спускаемся, мучая
резину колёс,
и темью глубокою
во поле широкое
врываемся, охая:
во поле широкое
врываемся, охая:
“кажись, пронеслось!”
12. В ПОИСКАХ НОЧЛЕГА
… хотя б один дорожный знак,
ну, хоть какой намёк!..
во поле – тишь, во поле – мрак,
во поле – нет дорог.
Во поле есть сплошной пустырь,
где, весел да удал,
свои лукавые кусты
каннабис раскидал.
Впотьмах блужадем третий час –
свет фар ведёт вперёд,
вдруг видим: волк бежит от нас,
вдру – заяц промелькнёт.
свет фар ведёт вперёд,
вдруг видим: волк бежит от нас,
вдру – заяц промелькнёт.
И мы становимся легки,
и отступает страх,
и удлиняются клыки
на наших челюстях!
и отступает страх,
и удлиняются клыки
на наших челюстях!
13. БИВАК В ДОЛИНЕ ТСОКАР (высота 4500 м) – 1
Ночуем вновь в шатре, но бе удобства
внутри шатра – подумаешь, печаль!
Наш лагерь “Пасторалия” зовётся:
ни зги, ни звука – чисто пастораль.
Надевши всё, что есть и что возможно –
такой дубак на тех высотах прёт! –
спим неспеша и дышим осторожно,
поскольку экономим кислород.
14. БИВАК В ДОЛИНЕ ТСОКАР (высота 4500 м) – 2
Выплыла Эос из мрака – младая, с перстами пурпурными,
нам предъявила казахскую степь с горизонтными далями:
смуглые бродят тибетцы с казахскими лицами круглыми,
щиплют зелёный покров сивки-бурки в Стране Пасторалии.
Здесь понимаешь, что плоскость безмерна и безукоризненна.
Плоскость свободна от тяжести, плоскость есть символ беспечности.
После того, как истрачу запас мне отпущенный жизненный,
именно здесь бы я пробыл остаток мне даденной вечности.
15. ЛАДАК
Мы поменяли Имачал Прадеш
на край Ладак – страну, где правит Лама,
и в знак о том, что перейдён рубеж,
таблички на пути твердят упрямо:
“Don’t be gamma
In the land of lama!”
“Don’t be gamma
In the land of lama!”
Тут “гамма”, будучи одной из первых букв,
как символ Первости, и понимай, как знаешь:
мол, милый друг, здесь выскочкой не будь,
здесь о своём тщеславии забудь,
иначе душу вечну растеряешь.
В стране, где правит Лама, лишь Душа –
одна Душа должна быть хороша!
“Don’t be gamma
In the land of lama!”
“Don’t be gamma
In the land of lama!”
А может, смысл у слогана иной:
мол. милый друг, пришла к развязке драма,
ты здесь не Первый – Первый здесь Другой,
Он, как известно всем, зовётся “Лама”.
О Лама-Лама, славен будь в веках –
наш Прынц, наш Лорд, наш Царрр, наш Падишах!
… ах!.. вах-х-х!..
“Don’t be gamma
In the land of lama!”
“Don’t be gamma
In the land of lama!”
А третий смысл вдруг спрятан между строк?
четвёртый-пятый?.. мир неодномерен,
ты никогда не можешь быть уверен,
что точно разгадал его намёк.
16. ШАПКА ЛАМЫ
Мы гуляли по городу Ле
в рамках нашей культурной программы
и, не выдержав, сотни за две
я купил себе шапочку Ламы.
Головной желтоцветный убор,
что-то нашей будёновки вроде
(здесь всегда ведь БУДДёновки в моде,
если вспомнить про местный фольклор) –
для меня не простой сувенир,
дай ответ на вопрос самый-самый:
каково это, если ты – Лама?
как ты видишь и чувствуешь мир?
В этой шапке я двинулся в путь,
и повсюду меня узнавали,
“You are beautiful!” – так мне кричали
продавцы пашеминовых шалей, или лучше: продавцы лже-пашминовых шалей,
потому что надежды питали,
что куплю и у них что-нибудь.
17. КАРТИНКИ С ВЫСТАВКИ
Бeсчинствовали молнии и гром,
вода с ночных небес ломилась в зданья:
соперник Рериха корпел над полотном
с покуда нам не ведомым названьем.
А утром состоялся вернисаж –
вдоль улицы, соседствующей с нашей,
тянулся грандиозный сверх-пейзаж
как серия отдельных под-пейзажей:
пришедшая с вершин густая смесь
(похоже, с консистенцией цемента)
метровым слоем всё покрыла здесь,
так подчеркнув величие момента.
… вот джип увяз, что не видать колёс…
….автобус, трак – утопленные в грязи…
…и вознесённый селем бензовоз
аж на тарелку спутниковой связи…
посёлок рядом с Ле (домов шестьсот)
размят и смыт, как и военный лагерь,
но Ламу спас дежурный вертолёт –
буддийской веры легкокрылый ангел…
аэродром затоплен – не взлететь,
все въезды в город начисто размыты,
молчат и телефон, и интернет,
но говорят о тыщах двух убитых.
…вдруг – крик и топот: стало быть, вода
пошла опять – тут ошибиться сложно,
мы побежим со всеми, кто – куда…
…окажется тревога, впрочем, ложной,
и мы вернёмся в свой “Рояль Палас”,
где райский сад, где жизнь нетороплива,
и перекурим, в креслах развалясь,
и нам официант предложит пива,
и спросит: “Do you like an apricot?”,
и мы кивнём, и он, подобно кошке,
на стульчик подле дерева вспорхнёт,
наклонит ветку и с неё сорвёт,
и каждому из нас преподнесёт
упругий золотистый сладкий плод
на стульчик подле дерева вспорхнёт,
наклонит ветку и с неё сорвёт,
и каждому из нас преподнесёт
упругий золотистый сладкий плод
на розовой лоснящейся ладошке.
лето 2011
