-И давит на самую голову, прямо на макушку
-На макушку, говоришь?
-Не знаю, может и не на макушку. Может , на пуп. А может, сразу на все. Плющит, вообще
Андрей сидит за столом, руки перебирают то волосы , то воздух, лицо одухотворенное, манжет левого рукава залихватски расстегнут- видок не наноконформисткий, если не сказать винтажно- хипповский.
Сидят, говорят о философии, о любви, о деньгах, даже о детях. Я знаю только Рому, того, кто задает вопросы. Он и мне задает. Напишет ночью письмо, а ты открываешь утром, часов в шесть, перед универом: ” в чем особенность средневековой интерпретации аристотелевских софизмов?” или (длинная цитата со ссылкой на первоисточник) : ” не помнишь, там красное или оранжевое? “; иногда спрашивает про рестораны и устриц. ” Ты была в Николае I?”,” а в ” Пирогах?””, “на “Чердаке ” дают устриц?”, ” устриц в белом вине?”, ” устриц в хлебе?”. И приходится писать ответы- выходят те короткими и неясными. Зато Рома почитает муа оракулом.
Сидим мы два года назад на лавочке, у него на коленях желтый рюкзак. От них обоих, от Ромы и от рюкзака, воняет сыром.
– Что ты меня все спрашиваешь, спрашиваешь и спрашиваешь? Я ведь ничего не знаю.
-Да?
Он улыбается, видно, рад.
-Значит, ты оракул.
Еще ему нравятся истории про вампиров, так что в личной переписке и на ушко называет меня “оракулой”. Для благозвучности. Я его называю шибзиком или занудой. “Шибзик,- говорю, – познакомь меня с неприличным мальчиком, приличные надоели.” И вот он знакомит:
-Оракуля, знакомься, Патрисий.
И Патрисий, высокий , краснобородый малой лет двадцати пяти , делает реверанс, как институтская барышня. Я уже хочу похвалить Шибзика, за оригинальность и глубину человекочтеня, как выясняется, что Патрисия берут в армию за несдачу теплодинамики и экологии. А потом и вовсе, что не Патрисий, а Паша Пупкин из третьего подъезда с зубной пастой “колгейт”, закончившимся гелем для укладки и сломаным холодильником.
Рома потом еще находит метафизика, да , мы его звали Аристотелем, по первой ассоциации, но и он вместо метафизи изучает метеоризмы, да еще так посредственно, что у самого хроническое несварение.
– Эх, Роман, неужели не нароманишь мне необычного такого знакомого? Жалко ли тебе тасовать свою колоду?
Это лето, мы сидим на террасе моей дачи, играем в дурака, он проиграл прошлую партию . Как сказала, он бросает карты, смотрит на меня, и забирает высоко- ” Аллилуя!” .
-Андрей, Андрей !
Поет он. Мы ликуем- бегаем по газону, обливаем друг друга водой из бутылок – мы ликуем.
– Андрей, Андрей!
Рома ликует по характеру своему, потому, что пришел к заключению, к надежде; я- просто так, за компанию. Ликование- наше частное совместное времяпрепровождение.
И вот сейчас, когда Рома сыплет вопросами, как собирает картошку, или как отряхивает хлебные крошки, я вижу: тут мы не зря ликовали, тут нам приплыла крупная рыба, тут ненормальность так похожа на нормальность, что по телу проходит мистическая дрожь. Все интуитивные догадки строятся на мелочах, и , как отплясывая на грани наслаждения и безумия, путаешь места сторон, желания, правду и самообман до того, что приходишь к единственной истине, так и сейчас Андрея можно разгадать на половин, на две трети , на четыре пятых, до бесконечных 0, 99 в периоде, но одна, там за вычетом единицы,она манит, Грааль, как философский камень, как вечное бессмертие.
– Андрей
Говорю я
-Так правда, плющит?
Он кивает, сбивается. Нашла момент словить на лету его раскрытую ладонь, смотрю на нее, как на карту.
– Она Оракуля, я говорил тебе?
Спрашивает рома
– Уже третий раз
Отвечает Андрей. А пульс- то как у крокодила.
– По твоей руке гугл строит свои карты.
– О, да тут человек Земли.
Иронизирует Рома
– Ты всерьез думаешь, что карты гугл, это Земля?
Я спрашиваю, не настаивая, но вполне резонабельно. Где, скажите, где на Земле есть эти точки и квадратики, эта ровна цветная геометрия? я не видела. Скажите, из самолета, из космоса? Нет, я размазню вижу, да. Мазки, краски, как на палитре, грязь земную , ширь небесную. А правду гугл – только на мониторах, как догадку о мире.
Рома не читает читает мысли, но додумал параллельность моего мыслеблока :
– Так он- догадка, по твоему, жизни Земли?
– А почему нет?
Да, теперь уже и куражусь.
– Каждый из нас догадка чего- нибудь. Скажем, созвездия Орион, или движения рек, догадка дождя, тумана, ярости, любви вообще, или конкретно Маши и Феди, можно быть догадкой зубной пасты, тюбика с краской, усов, устриц, магнитных полей.
-а можно быть догадкой , скажем, одновременно туалета и Бога?
Спрашивает, чуть нахмурив брови, андрей
-Почему нет, читай больше современной литературы
Отвечает за меня рома.
– Можно
Подтверждаю я
– можно даже быть догадкой Туалета с большой буквы и бога с маленькой,и, наоборот , одновременно с двумя большими или с двумя маленькими, даже и без первых букв- можно.
продолжает за меня Рома.
– А ты как будто все знаешь.
Я на него сержусь, выскочка он, всезнайка моих ответов
– Я тогда тебе зачем, если и без меня все понимаешь
– Ха, милая, да ты ведь сама знаешь, что только ты и могла про гугл сказать. Я ведь только догадка тебя. Вот чего не пойму, так это чего догадка ты сама, моя первая степень?
И смотрит мне в глаза, выразительно, прямо, как смотрела бы умная устрица, затопленная в хлебе и вине. Такой взгляд сложно выдержать. Смеюсь ему.
– У любопытной варвары на базаре деньги украли. Ты тоже не зевай.
Пора уходить от них. Сегодня у меня третья пара, а надо еще зайти в библиотеку за основами логики. С логикой у меня вообще большие проблемы.Я ведь, в конце концов, догадка догадливости, какие тут силлогизмы?