Молодому отцу нравилось, что настало время, когда с дочкой можно поговорить, поиграть. Она указывает на предметы; знает, где ушко, носик, глазки. Быстро схватывает и умело сравнивает больше-меньше, высокий-низкий, быстро-медленно. А игры какие? Ну вот, к примеру, игрушки. Куклы оживают и становятся барышнями, принцессами, от врагов их защищают хорошие зверушки, принцы или царевичи. Меняются персонажи, роли, сюжеты, но всегда короткие истории кончаются добром и счастливым будущим.

Слушать сказки дочке интересно. Особенно, если менять интонации, жестами и звуками изображать героев. Вот, например, как в сказке «Волк и семеро козлят». Козлята беззаботны, мекают нежно, чуть слышно, а волк должен говорить грубым голосом, рычать,  делать резкие движения. Если уж дед и баба плачут, когда яйцо разбилось, надо поохать-поахать, жалобно поплакать, вытереть слезы. Если лисица появилась в сказке, голосок должен быть хитрый, движения мягкие, обманные.

Однажды по радио в детской передаче услышал я сказку о цыпленке, который убежал от мамы-наседки. По пути беглец помог ожить засохшему деревцу, зашевелиться притихшему ветерку, наполниться водой обмелевшей речке. И вдруг он увидел страшную лису. Цыпленок кинулся обратно, домой. Я артистично изобразил перед дочкой еле шевелящееся деревце, тихий ветерок, чуть журчащий ручеек. На обратном пути деревце оживет и спрячет цыпленка, ветер задует, речка разольется, лиса не догонит цыпленка, и он вот-вот вернется домой.

И тут, почти в самом конце сказки, дочка спрашивает:

– Зачем он убежал? От мамы.

Вот ведь незадача. Я пропустил по радио, и теперь задумался, почему же, в самом деле, цыпленок убежал от мамы? Решил пофантазировать.

– Понимаешь, дочка, у цыпленка были братья и сестры, а он  самый младший. Рядом жил грозный поваренок. Он с поварешкой в руках гонялся за цыплятами, чтобы сварить суп.

Вдобавок я изобразил движениями рук грозного поваренка.

–  Поэтому цыпленок убежал из дома.

Моя версия оказалась роковой. Дочка вдруг надулась, захныкала,  Вижу, еле сдерживает слезы:

– Что с тобой, дочка?

Она рыдает:

– Цыплё-ё-ё-нка жа-а-а-лко.

Я понял, что нафантазировал лишнего. Как ни пытался рассказать, дочка ни в какую не хотела слышать сказку о  цыпленке:

– Папа, папочка, не надо. Цыпленка жалко.

У нее чуть не слезы. Думаю, во многом тут виновато даже не содержание сказки, а мое изображение злого, голодного поваренка, который бегал за цыплятами, чтобы сварить суп.

Прошло время, дочка уже школьница, сама книжки, какие хочет, читает. Теперь сынок, младшенький, подрос, ему тоже сказки подавай. Вспомнил я свою прежнюю неудачу со сказкой про цыпленка и, на всякий случай, приготовил новую версию. Все рассказываю, как и раньше: мама, цыпленок, побег, деревце, ветерок, ручеек. Цыпленок уже прибежал обратно, домой. Сынок спрашивает:

– А зачем он вернулся к маме?

Теперь я поумнее, вот мой ответ:

– Понимаешь, сынок,  цыпленок сначала испугался поваренка и убежал из дома. А потом вспомнил, что там остались его мама, братья, сестры. Поэтому он побежал обратно, чтобы спасти их.

Такая сказка понравилась сыну.