«…Все — повторяю – безглагольнее
Пространство жизни: место дольнее.
— Мне хорошо. Но ты, мой свет,
В себе ли тут?
-И да, и нет», —

Татьяна Бек

Посвящается Зинаиде Лопатиной

Я порву все до последнего листочка. Бумага хранит воспоминания и даже прикосновения, отпечатки пальцев, твоих и моих.
Ты сожжешь ежедневники и мятые тетрадки, вольный огонь разъест строчки верлибров, стихи превратятся в золу. Я буду танцевать на ней, а меня ведь тоже сожгут, пусть позже. Читать далее →

«Чему учит ваша школа?» – спросил монах у Дзесю.
«Хотя складная ширма сломана, ее рамка все еще на месте».

Утром просыпается лишь желание скорейшего окончания дня.
Ты не в настроении?
Не знаю. Давно не думала об этом.
Скрежет, ощущение того, что ты опять не на своем месте, проходила мимо, зашла не туда.
Почему нас сближает только трогательная нелепость, и меня успокаивает твоя небрежность? Читать далее →

«Жизнь болезненна. Каждое мое движение – ошибка,

каждое мое слово – ошибка. И за каждую из этих ошибок

приходится дорого платить… Будущее у нас похоже

на какую-то бескрайнюю бессонницу, а человек на улитку,

его слизистое прошлое тянется за ним, как призрачный след,

а будущее ему приходится взваливать себе на плечи, как домик,

 в который он, скрючившись, забирается каждый вечер,

чтобы переночевать», — М. Павич

Сахарное сегодня пахнет стариной.

Солнечные блики на старых простынях, подушках с вышивкой в цветах.

Старые ежедневники и книжки записные – чтобы помнить, какими были

разные города, люди и чужие слова.

Множество оттенков, нюансов и тональностей.
Читать далее →