Мальчик шёл по берегу моря. Каждый день после обеда родители отправляли его погулять, а сами закрывались в комнате, чтобы отдохнуть. Мальчику было уже шестнадцать, и он знал, что это значит.
Да здравствует свобода! Мешать родителям мальчик не собирался, поэтому уходил на дальний пляж, зарывался в горячий песок и мечтал. Иногда мысли его были расплывчаты и неопределённы, как облака ночью. Тогда он переворачивался на спину, погружал взгляд в голубую бездну неба и безмятежно улыбался, сам себе и всему миру.
Но в последнее время мальчику часто представлялось такое… Эти яркие фантазии заставляли его краснеть, поэтому он ложился на живот, опускал голову на руки и крепко зажмуривался. «Как хорошо, что люди не умеют читать чужие мысли!» – радовался мальчик в такие минуты, а ещё тому, что здесь, на отдыхе, кое-что можно свалить на жаркое солнце. Ну, перегрелся немного человек, с кем не бывает? И никому невдомёк, что такой красный он не от жары, а потому, что в этот момент смотрит своё собственное, видимое только ему, кино, в котором разные тётеньки, в том числе и некоторые мамины подруги, ведут себя, как сказала бы мама, не очень прилично.
Внезапно мальчик остановился. Это тихое место среди нагромождения валунов он присмотрел ещё вчера, но сегодня оно оказалось занято. В тени под нависшим камнем, придавленная пёстрой галькой, лежала чья-то одежда. Наверно, нужно было уйти, но он всё утро мечтал, как будет загорать в одиночестве, а ещё ему почему-то захотелось узнать, что за вещи лежат тут без присмотра. Мальчик сам удивился этому желанию: оно было запретным, невозможным и потому – непреодолимым. Любого человека иногда тянет совершить что-нибудь предосудительное, чтобы методом проб и ошибок определить границы, переступать за которые – нельзя.
Колебался мальчик недолго. «Ничего страшного, – в конце концов, подумал он. – Вдруг это потерянные вещи?»
Присев перед чужой одеждой, мальчик постарался запомнить, как она свёрнута, а потом протянул руку.
Женщина спешила к валунам, возле которых оставила одежду. Сегодня первый раз в жизни она рискнула искупаться голой и теперь, скинув морские голубовато-зелёные одеяния, хотела поскорее облачиться в свою привычную одежду.
Нудисткой женщина не была и потому метры, отделяющие море от сарафана, преодолела стремительно, боясь, что её увидят. И всё же, достигнув спасительных валунов, за которыми в случае опасности можно было спрятаться, она почувствовала себя обманутой и разочарованной.
Один из друзей мужа, голубоглазый блондин с внешностью рокового мужчины, всегда со странной задумчивостью посматривающий в сторону привлекательных женщин, проводил её взглядом, как рентген, но со стула не приподнялся. Ещё бы! Всем им, её мужу и его друзьям, интереснее сидеть в прокуренной комнате либо на пляже, бесконечно тасуя потрёпанную колоду.
Женщина легко, потому что была молодой, проскользнула среди валунов и вдруг увидела незнакомого мужчину. Он сидел на корточках и в руках держал её плавки. Вид у него – она это сразу поняла – был растерянный, а руки дрожали, будто держали не лёгкую тряпочку, а многопудовую гирю.
Голая женщина стояла за спиной у мужчины и не знала, что ей делать. Внезапно он, увидев рядом со своей тенью чужую, вздрогнул и оглянулся. Это был не мужчина, а мальчик, подросток, с копной светлых, выгоревших на солнце кудрей и глазами словно море, из которого она только что вышла.
От неожиданности мальчик замер, глядя снизу вверх на эту невероятно красивую, пахнущую морем и свежестью, не женщину, а фею.
Восхищение, вспыхнувшее в его глазах, придало женщине смелости, и она, ничуть не смутившись, нагая, даже не попытавшись прикрыться, продолжала гордо стоять перед ошеломлённым подростком.
Несколько долгих секунд показались мальчику вечностью. Потом он опомнился, покраснел, вскочил и бросился бежать.
А женщина подняла сарафан и не спеша оделась. Ей было весело, словно греческой нимфе, разбившей сердце юного пастуха.
Отныне мальчик видел родителей лишь в столовой, куда прибегал точь-в-точь к открытию, да ещё перед сном. Он стал на удивление послушным и даже предупредительным, чем приводил в восхищение соседку по столу, даму преклонного возраста. «Я пошёл на море. Вы не возражаете?» – говорил он, дождавшись, когда родители доедят суп. Разумеется, отец с матерью, у которых и прежде особых проблем с сыном, проводящим всё своё свободное время на стадионе, не было, согласно кивали.
Есть люди, которые надеются на случай, однако юность предпочитает действовать. Помногу раз на день мальчик обходил побережье, цепким взглядом сыщика окидывал загорающих женщин, прочёсывал пляж, подходил к линии прибоя, чтобы убедиться, что незнакомка не плещется в море, а затем спешил к валунам, около которых встретил прекраснейшую из прекрасных. Здесь, под одним из камней, бережно завернув в целлофановый пакет, спрятал он свой трофей, который, убегая, забыл оставить законной владелице.
Конечно, он боялся увидеть незнакомку, при одном воспоминании о которой его сердце начинало биться как после забега на длинную дистанцию, однако ещё больше его пугала перспектива никогда с ней не встретиться. Всё же одних фантазий человеку мало: мечты – мечтами, они сладостны и упоительны, но нельзя жить только в мире грёз, особенно если тебе всего шестнадцать.
Женщина пришла в соседний пансионат в кино. Муж, как обычно, остался играть в карты. Женщине было грустно: она чувствовала себя одинокой и никому не нужной. Прежде она даже не предполагала, что замужним дамам часто приходится развлекаться в одиночку. Вспоминались ссоры с матерью. Перед свадьбой они ожесточённо спорили, но тогда дочь, уверенная в своей правоте, не желала слушать чужие доводы. Теперь же, после трёх лет брака, ей стало казаться, что мать, возможно, была права, когда утверждала: не за каждого мужчину, с которым тебя разделяет двадцать лет, стоит выходить замуж.
Прежде сомнений у женщины не было, она знала – можно быть счастливой, живя с человеком намного тебя старше. О таких парах рассказывали по телевизору, писали в газетах… Но ей не повезло: между ней и мужем выросла стена непонимания. Вдруг оказалось, что на подмостках жизни разные возрастные категории могут быть так же несовместимы, как и весовые. Кто-то из них или они оба должны были сделать шаг навстречу друг другу, стереть разницу в возрасте не из паспортов, а из отношений.
Планируя отпуск, женщина надеялась, что на море они с мужем, наконец, сумеют найти общий язык. И пришла в отчаяние, когда он объявил: «Мы едем с моими друзьями». «Я хочу побыть с тобой вдвоём!» – попыталась она возразить, однако муж как всегда пропустил её слова мимо ушей.
Вообще-то отдыхать компанией – веселее, но ведь она мечтала не об отдыхе, а о том, что в непривычной обстановке их отношения станут иными. За три года она изменилась, повзрослела, он же продолжал обращаться с ней, как с ребёнком, глядя на жену сверху вниз, как на существо милое, но неразумное. У таких отношений есть свои плюсы: мужчина принимает решение и говорит, что надо делать. Многим женщинам подобная мужская позиция очень нравится. Ей тоже нравилась. Но в последнее время поведение мужа стало её раздражать. И когда он принимался сюсюкать, она уже не радовалась, а с трудом сдерживала себя, чтобы не запустить в его начавшую лысеть голову чем-нибудь тяжёлым.
Семейная жизнь была совсем не такой, о какой мечталось до свадьбы. Женщина помнила, как раньше им не хватало времени для долгих бесед, и как она дни напролёт думала лишь о своём избраннике, а теперь каждый из них занимался дома своими делами; они были вроде бы и вместе, в одной квартире, но в то же время – врозь. Супружеские отношения стали серыми и будничными, а муж почему-то был всем доволен и говорил, что они – идеальная пара. Она не возражала, и он принимал её молчание за знак согласия.
Женщина не считала себя наивной глупышкой, ждущей от жизни бесконечных фейерверков. Готовясь к браку, она прочитала множество книг, проанализировала отношения в семьях друзей и убедилась, что на небосклон всех без исключения пар время от времени набегают облака, а иногда даже случаются ужасные грозы. «Чтобы всё было хорошо, нужно идти на компромиссы и трудиться, – думала она, – только этот труд должен быть не каторжным, а компромиссы – обоюдными».
Поездка к морю принесла одни разочарования. Теперь женщина не знала, на какой рубеж ориентироваться, какого события ждать. Дома, в привычной для них обстановке, новой жизни не начнёшь. И что тогда? Остаться в унизительной роли нимфетки? Или собрать вещи и вернуться в родительский дом?
Как всякая обычная женщина, она мечтала об обожании, о восторженных взглядах, поклонении, словом обо всём, на что способен не всякий сорокалетний мужчина. И вот случилось: на морском берегу, под шум прибоя на неё посмотрели с беспрекословным обожанием, а ещё – что было совершенно потрясающе – снизу вверх.
Этот взгляд, взгляд подростка, взбудоражил женщину. Значит, мужская страсть – не выдумка романисток. Хотелось, чтобы так на неё смотрели почаще, и не только милый мальчик… Увы, в глазах мужа она видела лишь спокойствие и умиротворение, и даже ночью он не загорался, а тлел. Его приятели глядели на неё или с равнодушием, или с вожделением. Их взгляды ей совсем не нравились.
Чтобы отогнать непрошенные мысли, женщина попробовала сосредоточиться на фильме, но киношная любовь её нынче не трогала. И тогда она принялась смотреть по сторонам, в надежде увидеть каких-нибудь знакомых, с которыми можно будет после сеанса весело поболтать. К тому же ей вдруг стало интересно: много ли одиноких женщин сидит в зале. И тут она заметила, что в зале есть ещё один зритель, отвернувшийся от экрана. Это был он, тот самый мальчик. Он вновь смотрел на неё, смотрел, как тогда, с восторгом и обожанием.
О фильме было тотчас же забыто. Потому что глупо следить за мельканием кадров, если рядом – восторженный блеск глаз влюблённого подростка.
Включили свет. Зрители начали расходиться. Женщина тоже встала и пошла, но уходить из зала ей совсем не хотелось. Она колебалась. Спешить в прокуренную комнату, где были важны одни козыри, вряд ли стоило. С друзьями мужа женщина чувствовала себя неуютно. Они казались ей скучными и неприятными.
Оглянувшись несколько раз и убедившись, что юный поклонник идёт следом, женщина повернула к морю. Она давно хотела побродить ночью вдоль прибоя, посидеть на берегу при свете звёзд и, может быть, даже искупаться.
Ночью море иное, не такое, как днём. Таинственно мерцая, оно манит к себе, зовёт, серебрит перед одиноким пловцом тропинку в неизведанную реальность. Всё становится зыбким, незнакомым, и страх, что никогда больше не вернёшься, вместе с волной накрывает тебя. « Где я?» – думаешь с ужасом, а волны, тихо шурша, отвечают: « Далеко, далеко…»
Именно так представляла женщина ночное купание и ещё дома мечтала о том, как, несмотря на ростки страха, сумеет погрузиться в тёмную пучину. Конечно, купаться ночью опасно, но ведь она будет не одна. Однако вытащить мужа на ночную прогулку оказалось нереально. Он отмахивался от неугомонной жены веером из карт, отделялся кольцами сигаретного дыма, а ещё жаловался на какую-то усталость. Женщина была молода и пока не знала, как это можно, ничего не делая, уставать. Ей хотелось накричать на мужа, сказать всё, что думает о нём и об их отдыхе и уйти, громко хлопнув дверью. Но хлопать дверью нужно всего один раз.
И вот теперь она идёт к морю…
Мальчик, счастливый, забывший обо всём на свете, стараясь держаться в тени, шёл за той, о которой думал все последние дни.
Женщина не спешила. Где-то далеко кричали: «Пики козыри!» – а тут, в призрачном свете невероятно ярких звёзд, муж с компанией казался Большой Медведицей, существующей, но не имеющей к ней никакого отношения.
Иногда женщина укоряла себя за ветреность, за то, что мечтала об обожании и поклонении, однако даже в воображаемых ситуациях далеко не заходила. Она знала: можно покрасоваться, показать друзьям мужа, какая она красавица, но красавица – недоступная. Ей нравилось дразнить голубоглазого блондина, только при этом она всегда мысленно повторяла: « Смотри, но руки не тяни. Я не твоя, я принадлежу другому».
Мальчик, не обращая внимания на набившийся в сандалии песок, ступил на пляж, освещённый космическими светильниками. Здесь нельзя было спрятаться. Но разве можно позволить незнакомке гулять ночью одной?
Восхищённая своей смелостью женщина постояла у кромки прибоя, следя, как белые барашки стремятся добежать до её ног, затем, вспомнив о русалках, устроилась на большом валуне.
Сначала мальчик держался в отдалении, но потом, осмелев, приблизился и опустился на песок. «Пусть будет, что будет, – решил он. – Где хочу, там и сижу!»
На самом деле – удивительно, как мало надо для счастья. Та, о которой он мечтал, была рядом. Мальчик видел: незнакомка несколько раз посмотрела в его сторону – и не ушла, значит… Но об этом он пока не думал, потому что трудно думать, когда душа трепещет от радости.
Сколько времени они просидели, мальчик не знал, наверное, не очень долго. Он принялся воображать, как они окажутся рядом и он скажет… что-то такое, после чего они познакомятся. Ведь нельзя же упустить незнакомку, посидеть с ней на берегу, а потом – расстаться.
Так бывает всегда: вслед за исполнением одного желания – встретить, увидеть – тотчас появляется множество других.
Мальчик ломал голову, ища предлог, чтобы подойти к незнакомке, и тут невдалеке раздался мужской смех. К дальней части пляжа, где они так хорошо расположились, шла какая-то компания ночных гуляк.
Заслышав раскаты смеха, женщина испуганно вздрогнула. Сначала она подумала, что муж выследил её и теперь спешит расправиться с неверной женой, но потом опомнилась: ничего предосудительного она не сделала. Да, сидит ночью на пляже, но это не преступление, за которое надо наказывать. А если мечтает о чём-то…Слава Богу, узнать, что у человека в голове, никому не дано. И тут кольнуло в сердце: женщина вспомнила, что так заливисто и маняще муж смеялся лишь в пору ухаживаний, когда добивался её близости.
Она огляделась по сторонам, однако единственным укрытием оказался валун, на котором она сидела. Испугавшись далеких теней и того, какими ватными сделались ноги, женщина сползла за камень. Затем выглянула. В свете звёзд на песке одиноко сидел её юный поклонник. И женщина тихо позвала:
– Эй! Эй, я тебе говорю! Иди сюда!
– Всегда приятно встретить старых друзей, – рокотал, заглушая нежный прибой, вкрадчивый мужской голос. – Какие могут быть сомнения!
– Ой ли уж! – иронично возражал женский. – Наверное, только и думаешь, как к молодой жене вернуться.
– Да что ты заладила: жена, жена…Неужели нам больше не о чём говорить? Расскажи лучше, как живёшь.
– Как живу без тебя? А вот так и живу! Замечательно! А почему ты не спрашиваешь, что за мужчина был сегодня со мной? Раньше ты спросил бы об этом в первую очередь.
– Ты всегда была – супер. Вокруг тебя постоянно увивался рой кавалеров, – примиряюще произнёс мужчина. – Меня это жутко заводило.
– И поэтому ты сбежал! – вскипела женщина. – И нашёл себе молодую жену.
– Да, молодую, – согласился мужчина, – покорную и покладистую. Она делает всё, что я говорю, и никогда – ты слышишь, никогда – не устраивает диких сцен. Она – пластилин в моих руках, и я леплю из неё то, что мне надо. А ты…ты была, как скала. Самостоятельная и независимая. Ты хотела диктовать свои условия. Что, разве не так?
– Но почему ты не сказал об этом раньше? Ведь можно было…
– Подожди, не перебивай! И не говори, что ради меня сумела бы измениться. Это никому не дано. И тебе в первую очередь. Ты мраморная, тебя можно расколоть, разбить, но не переделать. Я устал от наших разборок. От твоей безумной ревности. В мои годы пора было искать тихую гавань.
Они замолчали. Лишь тихий шум прибоя продолжал о чём-то шептать.
– Ладно, уже поздно, пора по домам.
– Как, ты уходишь, ты хочешь оставить меня? – не поверила женщина.
– Но тебя же ждут. И не смотри на меня так, я всё вижу, хоть и темно. И не вздумай язвить по поводу моей жены. Она сейчас мирно лежит в постели, а не скачет, как это сделала бы ты, в поисках исчезнувшего мужа. Кстати, если я вернусь утром, она не будет устраивать громких разборок.
– Бедная, бедная девочка! – воскликнула женщина, однако в её голосе не было жалости. – Но если тебе не слабо, пойдём ко мне.
– А у тебя в комнате не сидит ненароком грозный сторож с ружьём?
– Что, страшно?
Мужчина не ответил, и море, не признающее тишины, заполнило своим шорохом и эту долгую паузу.
– Господи, а ты всё такой же… – засмеялась вдруг женщина. – Полотенечко с собой прихватил. А не подумал, что я не соглашусь? Ой, ну ты медведь!
Мальчик вспотел, как после трёх часов жарки на солнцепёке, его сердце бешено стучало, а ноги задеревенели. Но делать было нечего: они с незнакомкой, скрюченные и мокрые, боялись не то что пошевелиться, а даже дышать.
Разумеется, мальчик видел порнографические фильмы и знал, как реагирует на них его тело. Но тут всё было по-другому. По-настоящему. И рядом. И пренебрежительно сказать, как говорилось в их компании: «Подумаешь, порнуха!» – у него сейчас не получилось бы. Он не видел, но чувствовал присутствие этих двоих. А ещё рядом с ним сидела прекрасная незнакомка, которую хотелось прижать к себе и поцеловать.
Когда пара, вторгшаяся в их с незнакомкой пространство, собралась уходить, мальчик обрадовался. Мужчина говорил, что не спешит к жене, этой глупышке, не способной его понять, а потому согласен продолжить общение и распить бутылочку за встречу… Почему-то спутница смеялась и не верила ему.
Наконец мальчик и незнакомка остались одни. Вроде бы ничего не изменилось, волны всё так же набегали на берег, но что-то стало иным, не таким, как прежде.
Сидеть было неудобно, ноги затекли, однако мальчик, боясь спугнуть прекрасную незнакомку, рукой которой сумел завладеть, застыл каменным истуканом.
Время шло. Продолжая держать захваченную в плен руку женщины, этот драгоценный трофей, он судорожно искал слова, которые не позволили бы незнакомке уйти. Вдруг женщина вздохнула и попыталась встать. И тут же застонала.
Ночной пляж был тихим и тёмным. Мальчик и женщина, держась за руки, медленно брели вдоль кромки прибоя. Они шли, и им казалось, что в этом мире никого, кроме них, больше нет, и только звёзды, равнодушные к людским страстям, остались перемигиваться на тёмном бархате небосклона.
– Ты когда-нибудь купался ночью? – неожиданно спросила женщина.
– Нет, – покачал головой мальчик.
– Я тоже. Но сегодня нельзя не искупаться.
Она была права. Ему тоже хотелось охладить свой жар. Возможно, тогда он почувствовал бы себя более смелым.
– Я без плавок, – вспомнил мальчик.
– Ночью нужно купаться без всего, – убеждённо произнесла женщина, остановилась и расстегнула верхнюю пуговицу.
Легко, словно перед мужем, она разделась и, не оглядываясь, вошла в море.
Мальчик опустился на песок, около небрежно брошенной одежды. Иногда до него долетали солёные брызги, рубашка и джинсы давно стали мокрыми. Но он лишь переложил платье незнакомки подальше от прибоя, сам же не сдвинулся с места.
Смех чередовался со слезами, и невозможно было остановиться, только в какой-то момент женщина неожиданно почувствовала себя невесомой, словно превратилась в воздух. Ей вспомнилось, как она, молоденькая и наивная дура, стоя на красном ковре под марш Мендельсона, поклялась в вечной любви своему мужу. Но даже звёзды не вечны. И своим светом сегодня они освободили её от этого глупого обещания. Женщина не собиралась мстить… Потому что уже давно стояла у невидимой черты, и вот, наконец, её семейная жизнь осталась в прошлом.
И тут она вспомнила о мальчике.
– Я тону, – произнесла женщина, повернувшись к берегу. – Неужели ты меня не спасёшь?
И тогда трясущимися руками, проклиная ставшую непокорной молнию, мальчик сорвал с себя одежду и бегом ринулся на голос из темноты.
Запрокинутое к звёздам лицо женщины казалось бледным и грустным, неземным, русалочьим и удивительно прекрасным.
–Уже поздно, тебя будут ругать, – проведя рукой по лицу мальчика, сказала она.
– Будут, – по-взрослому согласился он, а потом беспечно добавил, – ну и пусть.
На берегу становилось прохладно, пора было расходиться. Мальчика искали родители, а отсутствия женщины пока никто не заметил. Впрочем, если бы даже и заметил, её бы это не огорчило. Сегодня она стала взрослой, готовой не только соглашаться, но и отстаивать свои интересы, а ещё поняла, что у неё всё впереди, в том числе и встреча с избранником. А, впрочем, как знать… И женщина, взлохматив волосы мальчика, загадочно улыбнулась.
Мальчик очень волновался, так как его будущее зависело сейчас всего от нескольких слов. Стараясь, чтобы голос звучал как можно более солидно, он сказал:
– Пойдём завтра после завтрака – он запнулся, но затем уверенно продолжил, –
к нашим камням.
– Пойдём, – посмотрев на звёзды, согласилась женщина.
