Ироническая форма возмущения
упадком общественной морали

Размышления рядового российского обывателя

на свободную тему

Ко второму изданию

 

 

«Вам нужны великие потрясения,

                                                         нам нужна Великая Россия»

(из обращения премьер-министра Российской империи
Петра Аркадьевича Столыпина
      к левым депутатам Государственной Думы)   

Вместо предисловия.

Новейшая история России не может оставлять равнодушным ни одного честного человека, проживающего на её территории. Стремительно развивающиеся события во всех сферах развития  нашего государства, заставляют автора глубоко задуматься над теми возможными преобразованиями, которые могли бы произойти в Отечестве, как в мировоззрении простых российских людей, деятельности руководителей всех уровней управления государством, роли политических партий и движений различного толка, так и в целом всего устройства России.

Вторая часть размышлений охватывает период становления молодого офицера на протяжении второй половины двадцатого столетия, формирования его взглядов на текущие события, происходящие в стране не в самое простое для его Родины время. Коротко – этот период носит автобиографический характер. Но о чем бы ни шла речь в этих записках, неизменным остается одно: все свои поступки и мысли автор связывает с именем Великого Суворова и его наследием, обращенным к тем, кто любит Россию, кто считает себя её патриотом и воплотившимся в девиз всего мирового кадетского братства: «Жизнь Родине! Долг Отечеству! Честь никому!»

________________________ //_______________________________

Я живу в прекрасном городе с богатыми боевыми и трудовыми традициями, населённом замечательными людьми,  свято хранившими память о великих людях, кто сделал город  и его содержание таким, каким он стал более 750-ти лет со дня основания Кёнигсберга – Калининграда. Эти люди всегда среди нас. Их имена напоминают нам о том, как много ими сделано для возрождения и процветания нашего края. Память об  Александре Невском, Канте, Шиллере, Петре  Великом, Лефорте,  Суворове, Нахимове, Кутузове, Багратионе, героях Великой Отечественной войны Черняховском,  Озерове,  Гусеве, Катине, Колоскове, Дадаеве и многих, многих других, отдавших свои жизни весной 1945-го при изгнании фашисткой нечисти из Восточной Пруссии; первом губернаторе Калининградской области Юрии Семёновиче Маточкине…

Именно с этим, широкой души человеком, Юрием Семеновичем Маточкиным, началось полномасштабное развитие Калининградской области в условиях бесславной кончины коммунистического режима и трудного, я бы сказал тяжелейшего периода начала возрождения Великой Православной России. В память об этом замечательном человеке я позволю себе вкратце поведать моим уважаемым читателям основные вехи жизни первого губернатора самого западного региона моей страны.

 

  Юрий Семенович Маточкин – первый губернатор

Калининградской области

 

Родился Юрий Семенович 18 октября 1931 года в русской семье в селе Симское  Иглинского района Башкирской АССР. В 1955 году окончил Ленинградское высшее военно-морское пограничное училище МВД СССР и служил командиром катера в погранвойсках сначала МВД СССР, а затем в погранвойсках КГБ при Совете министров СССР.

После проведения Хрущевым авантюристического мероприятия по сокращению Вооруженных Сил СССР на 1,2 миллиона человек (причем, огромное число офицерского состава, которые могли бы принести немалую пользу служению Отечеству) Ю. С. Маточкин перешел на гражданский флот. В 1960 – 1973 годах прошел должности от штурмана до старшего помощника и капитана на судах Министерства рыбного хозяйства СССР. Был капитаном-директором транспортного рефрижератора «Прибой».

В 1973 году был избран председателем правления крупного рыболовецкого колхоза «За Родину» в поселке Взморье Калининградской области, осуществлявшего лов рыбы в Атлантическом океане. Параллельно с производственной деятельностью учился в аспирантуре, активно занимаясь наукой.

В 1977 году был назначен ректором Всесоюзного института повышения квалификации руководящих работников и специалистов рыбной промышленности и рыбного хозяйства. Тогда же ему была присвоена ученая степень доктора экономических наук и научное звание профессор; руководил институтом до 1990 года.

18 марта 1990 года стал народным депутатом РСФСР, а 21 сентября 1991 года указом президента РСФСР назначается главой администрации Калининградской области.

Под непосредственным руководством Юрия Семеновича был разработан Закон Свободной экономической зоны «Янтарь», который позволил области не просто существовать, а развиваться, при этом, будучи отделенной от основной части России двумя государствами Литвой и Белоруссией.

В 2002 году Юрий Семенович Маточкин был избран депутатом Калининградской областной Думы третьего созыва, где успешно осуществлял руководство постоянным комитетом по экономическому развитию области.

6 июля 2006 года Юрий Семенович скоропостижно скончался. Светлая память об этом замечательном человеке навсегда останется в сердцах калининградцев. Его именем названа одна из улиц Калининграда. На доме, в котором проживал Юрий Семенович была открыта мемориальная доска.

И так можно говорить о каждом, кто ценой своей жизни возвеличил самый дальний, но такой близкий российскому народу, западный регион России. Их имена увековечены в названиях городов, улиц, учреждений, сооруженных монументах и многочисленных мемориалах воинской славы, на территории Калининградской области. Венцом этой памяти стал воздвигнутый в Калининграде ветеранами 11 гвардейской армии, на соединения и части которой легла основная тяжесть героических боёв при штурме в апреле 1945 года города-крепости Кёнигсберга, мемориал воинской славы 1200 гвардейцев этого прославленного объединения. Об истории этого города и Восточной Пруссии, ставшим самым западным уголком России, ещё будет сказано.

«Калининград – это город, в котором  есть свой неповторимый дух: сплав истории и современности, воздух, наполненный морским ветром и свободой, люди успешные и справедливые, умеющие и работать и отдыхать.» (Александр Ярошук, глава города Калининграда).

С каждым годом город становится все краше, к нам едут жить и работать со всех концов России и бывших республик Советского Союза. Как говорил киногерой актёра Андрея Мягкова: «Это мой город. Я люблю этот город!»

Имя этому прекрасному городу – Калининград. Почему Калининград? Для подрастающего поколения имя деда Калинина ничего не говорит. Те, кто постарше, знают об этом верном сподвижнике  «отца народов» Иосифа Сталина и о многих миллионах загубленных человеческих жизней при участии «всесоюзного старосты»,  ни с какого боку не имеющий отношения к моему городу.

Вместе с тем мало найдётся в России людей, кому было бы не известно имя Петра Великого, первого Российского императора, одной из величайших заслуг которого – это создание Российского флота, зарождение которого происходило как раз там, где базируются силы,  соединения и части легендарного Российского Балтийского флота, триста десять лет которому исполнилось в мае 2014 года.

Поэтому, если вести речь о переименовании Калининграда, то, по-моему мнению, и мнению большинства населения, наиболее приемлемый вариант переименования города вытекает из его истории – присвоить городу имя Петра Алексеевича Романова и, как одно из направлений (при изменении названия города – Авт.), – дать ему имя «Петроград» с наделением Калининградской области статусом «Петроградский федеральный особый округ».

Другой вариант: вернуть Калининграду его историческое название – «Кёнигсберг». В любом случае нужно спросить народ!

В своих заметках мне придётся много обращаться за  примерами из жизни людей, ссылаться на высказывания политологов, журналистов, деятелей науки и культуры, представителей органов власти города и области, других регионов России, федерального центра, делать ссылки на информационные источники, чтобы простым русским языком выразить своё видение современной эпохи, в которой живём мы с вами, дорогие мои земляки. Имя этой эпохи – Великая Россия. Выводы и оценки происходящего носят чисто субъективный характер. Я приглашаю к диалогу всех, кого интересуют и волнуют устоявшиеся нравы в нашей стране, затронутые проблемы в развитии государства, жизни россиян.

Я далёк от мысли причинить кому-то боль или нанести обиду.  Семь лет учёбы в одном из лучших военных учебных заведений для подростков  –  Дальневосточном (ныне Уссурийском – Авт.) суворовском военном училище, многолетняя служба в Советских Вооружённых Силах, в последующем – России, привили мне глубокое чувство чести, выраженную в любви к окружающим, прежде всего к старикам, женщинам, детям, ко всем близким мне людям. Этому способствовало выполнение святого завета Великого Суворова, воплотившегося в девиз всего российского и мирового кадетского братства: «Жизнь –  Родине. Долг – Отечеству. Честь – никому».

Буду весьма признателен всем тем, кто изъявит желание поспорить со мной, доказать обратное. Мой адрес электронной почты kadet.46@mail.ru в вашем распоряжении.

При длительной подготовке издания своих размышлений, пришлось неоднократно редактировать их содержание учитывая стремительное изменение событий, происходящих в нашей стране.

А начать я бы хотел с, приглашения к анализу некоторых положений самого важного правового документа, по которому живёт, а точнее, должно жить Российское государство.

Речь пойдёт  об основном Законе страны – Конституции Российской Федерации, Законе, обязательном к исполнению всеми гражданами страны: от  президента, как гаранта его применения и исполнения, до последнего отморозка (много, к сожалению, у нас и таких – Авт.) Как она (Конституция) выполняется, судить вам, дорогие мои друзья, из предложенных вашему вниманию извлечений из основного Закона страны, неукоснительное исполнение которых, вызывает некоторые сомнения и большое количество вопросов.

 

О Конституции Российской Федерации

Статья 7

1. Российская Федерация – социальное государство, политика которого направлена на создание условий, достойную жизнь и свободное развитие человека.

Комментарий.

Какие условия должны быть созданы на территории Российской Федерации, чтобы не было у нас 90%  населения страны, живущих за чертой бедности, а также 70% оставшихся в живых ветеранов Великой Отечественной войны, влачивших жалкое существование?

Чем больше я об этом думаю, тем сильнее, крепнет во мне убеждение: привести страну в соответствие с данной статьей Конституции просто невозможно без сильного централизованного управления страной, начиная с президента страны с немногочисленной высокопрофессиональной администрацией и заканчивая главой сельского поселения,.

Безусловно, как говорил один из великих военных и государственных деятелей девятнадцатого столетия  Наполеон Бонапарт:«…всяк мнит себя полководцем, созерцая сражение со стороны». Я в бой полки не водил, в сражениях и боях участвовал разве что только учебных, но я неплохо изучил суть  современного чиновника, чтобы с уверенностью судить о наших руководителях во всех звеньях управления, как о недостаточно сильной власти. Более подробно об этом, я выскажусь ниже.

 

Статья 19

1. Все равны перед законом и судом.
2. Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности.

 

Комментарий.

Если содержание статей Конституции, как выше перечисленных так и далее рассматриваемых, может вызывать сомнение в правильно сделанном автором выводах о гарантиях, предоставленных «простым людям» жить по Конституции, то содержание  пункта 1 данной статьи приводит к глубокому сомнению в единой оценке отношения властей к «простому народу».

К сожалению, на данном этапе развития нашего государства повсеместно имеет место разделения на простых, не простых, и, ну очень не простых людей,.

В качестве примера приведу ответ, данный адвокатом Игорем Труновым одному из читателей, чей вопрос был опубликован в еженедельнике «Аргументы и Факты» № 43 2011 г.

С разрешения руководства издания позволю себе полностью воспроизвести в своих заметках вопрос гражданки Е. Балабаевой из Брянска и ответ на него известного юриста.

«Откуда посмертное неравенство? (Кощунственно звучит, не правда ли? – Авт.)

«Родственникам погибших при крушении самолёта в 2008 году в Перми выплатили по 3-5 млн. руб., тогда как семье разбившегося тогда же генерала Трошева – 16 млн. При этом близким жертв террористов-смертников, взорвавших самолёт Ту-134, выполнявшим в 2004 г. рейс Москва-Волгоград, вообще дали по 150 тыс. руб. Почему такая разница?»

Отвечает адвокат Игорь Трунов, представитель Галины Бересневой –  матери одной из жертв катастрофы в Перми:

 –«По моему мнению, в случае с выплатами семьям погибших в авиакатастрофе 2008 года мы имеем дело с уголовно наказуемым деянием. Все пассажиры этого рейса были застрахованы. Но страховой минимум был выплачен лишь семье генерала Геннадия Трошева. Остальные получили гораздо меньшие суммы. После долгих разбирательств семье Бересневых присудили лишь 2,5 млн рублей. Это решение мы будем оспаривать в Европейском суде по правам человека. Закон должен быть одним для всех! (Кстати, до сих пор оспаривают –  Авт.)  В правоохранительные органы направлено обращение с просьбой возбудить уголовное дело по фактам злоупотребления служебным положением и незаконного обогащения страховщиками и перевозчиками (Не имею понятия, удовлетворён ли иск судебными инстанциями? – Авт). В мировой практике наименьший размер таких компенсаций составляет 1 млн. долларов! А трагедии, в которых виновны террористы, у нас и вовсе не считаются страховыми случаями. По действующему закону вред должны возмещать сами преступники. Величина же помощи от государства остаётся на совести должностных лиц».

(Вся беда в том, дорогие мои сограждане,  что у наших должностных лиц, кроме совести, напрочь отсутствуют честь и элементарный человеческий стыд.)

 Почему депутаты всех уровней не отменят пресловутую свою неприкосновенность, а также присвоенные привилегии и всякого рода льготы? Почему начисляют себе такие деньжищи, что самим противно и, может быть, ну совсем немного стыдно . Так это тем, у кого ещё остались крупицы совести, а у тех, у кого и этих крупиц не осталось, лица лоснятся от падающих бликов баксов и не вписываются в рамки телеэкранов. Думайте, защитнички наши, господа единороссы,

 

 Статья 21                                                                                                             

1. Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления.
2. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам.

Комментарий.

Мне памятно выступление, к счастью бывшего министра внутренних дел Нургалиева, об успешном завершении переаттестации сотрудников внутренних дел при переводе сотрудников его ведомства из «товарищей милиционеров» в «господ полицейских». Суть  его высказываний заключалась в том, что в правоохранительных органах, в частности МВД,  не осталось ни одного грязного пятна. Слукавили, господин бывший  главный полицейский! Как и прежде стучат по почкам  задержанных граждан, в местах временной изоляции (СИЗО) при выбивании нужных показаний ломают пальцы рук,  трясут кошельки, пьяные водители-блюстители порядка убивают людей на дорогах, в том числе малолетних детишек,  приводятся в чувство задержанные с применением электрошокерных устройств, насилуют в застенках здоровых мужиков бутылками из-под шампанского, выпускается под залог  мент,  задержанный в подозрении в изнасиловании ребёнка, пьяный полицейский (тоже, наверняка, успешно прошедший переаттестацию – Авт.) убивает беременную женщину. Ну и, конечно, как же без этого, берут «на лапу», да в таких размерах, что депутатская зарплата не сопоставима ни с одной зарплатой в стране. Мне кажется, что вновь назначенному министру внутренних дел есть над чем думать. Впрочем, практическая деятельность Владимира Александровича Колокольцева на посту главы правоохранительного ведомства внушает некоторый оптимизм.

Думаю, что дальше продолжать комментировать данную статью Конституции не имеет смысла.

 

Статья 23

1. Каждый имеет право на частную жизнь, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени
2. Каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения.

Комментарий.

Пункт 1 неукоснительно и с большой любовью тщательно соблюдается народными избранниками и горячо себя  любимыми чиновниками всех уровней власти.

 

Статья 34

1. Каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной, не запрещённой законом, экономической деятельности.

Комментарий.

Этот пункт указанной статьи приемлем для молодых задорных комсомольских работников времён Брежнева и Горбачёва с чудовищным цинизмом, далеко не всегда честным путём, наживших свои капиталы в, так называемых  90-х лихих годах двадцатого столетия.

 

Статья 36

2. Владение, пользование и распоряжение землёй и другими природными ресурсами осуществляется их собственниками свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц.

Смотри комментарий к статье 34.

 

Статья 40

1. Каждый имеет право на жилище. Никто не может быть произвольно лишён жилища.
2. Органы государственной власти и органы местного самоуправления поощряют жилищное строительство, создают условия для осуществления права на жилище.
3. Малоимущим, иным, указанным в законе гражданам, нуждающимся в жилище, оно предоставляется бесплатно или за доступную плату из государственных, муниципальных и других жилищных фондов в соответствии с установленными законом нормами.

Комментарий.

Содержание этой статьи, в частности, третьего пункта можно расценивать как глумление над «простым народом».

 

Статья 41

1. Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счёт средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

2. В Российской Федерации финансируются федеральные программы охраны и укрепления здоровья населения, принимаются меры по развитию государственной, муниципальной, частной систем здравоохранения, поощряется деятельность, способствующая укреплению здоровья человека, развитию физической культуры и спорта, экологическому и санитарно-эпидемиологическому благополучию.
3. Сокрытие должностными лицами фактов и обстоятельств, создающих угрозу для жизни и здоровья людей, влечёт за собой ответственность в соответствии с федеральным законом.

Комментарий.

Содержание этой статьи вызывает сначала истеричный смех, после некоторого успокоения – смотри комментарий к статье 40.

 

Статья 42

Каждый имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о её состоянии и на возмещение ущерба, причинённого его здоровью или имуществу экологическим правонарушением.

Смотри комментарий к статье 40.

 

Статья 43

1. Каждый имеет право на образование.
2. Гарантируется общедоступность и бесплатность дошкольного, основного общего и среднего профессионального образования в государственных или муниципальных образовательных учреждениях и на предприятиях.

Комментарий.

Смотри комментарий к статье 41, только смех ещё более истеричный, переходящий в гомерический хохот, далее – по тексту.

 

 

Статья 45

1. Государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется.

Комментарий.

Очень хочется перед словом «гарантируется» поставить предлог «не».

 

Статья 46

1. Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод.

Смотри комментарий к статье 45.

 

Статья 50

2. При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона.

Смотри комментарий к статье 21

 

Статья 61

2. Российская Федерация гарантирует своим гражданам защиту и покровительство за её пределами.

Комментарий.

Граждане России и Эстонии классные лётчики Владимир Садовничий и Алексей Руденко более полугода парились на нарах в тюрьме «братского» Таджикистана. Два месяца посольство Российской Федерации не предпринимало для их защиты ни-че-го. Не оказывало ни моральной, ни материальной, ни иной помощи. Вот вам и защита с покровительством! Только под давлением общественности и личного вмешательства президента страны и председателя правительства стали совершаться кое-какие подвижки.

И вот состоялся суд. Возопили депутаты: «Как же так! Таджикистан, который и существует как самостоятельное государство благодаря России, и вдруг такой казус!» Сколько лет находится под защитой российских войск эта нищая страна! А наши граждане оказываются беззащитными за пределами своей Родины, на территории этой, лишённой элементарных цивилизованных человеческих норм страны. Восемь с половиной лет лишения свободы и конфискация добротных самолётов. Яростная атака на высшие эшелоны государственной власти со стороны многих депутатов Государственной думы, прежде всего фракции ЛДПР, заставили проснуться президента и председателя правительства, принять жёсткие меры. Что-то нечленораздельное о защите российских граждан в унисон лепетали новоиспечённая глава Совета Федерации Матвиенко и бывший председатель Государственной Думы, один из главарей-вождей единороссов Грызлов. А вот странная позиция верного ленинца товарища Зюганова вызывает, мягко говоря, недоумение. Как в рот воды набрал. Уж столько радости в светлом большевистском взоре! Ну как же: очередной прокол «антинародного режима»! Вообще, странная позиция у этого дядьки! Он рулит своей партией по принципу: «Я чувствую себя плохо, когда другому хорошо»(из миниатюры Аркадия Райкина – Авт.)

 Почему подняли шум, пока не впаяли мужикам по десять лет каторги? Где вы были раньше, господа единороссы, когда российские дипломаты в течение двух месяцев  пальцем о палец не ударили, чтобы предотвратить этот правовой беспредел? Правильно. Вспомнили про выборы.  А то, что в исламских тюрьмах отбывание наказания будет покруче каторги, я думаю, господа правдолюбцы, не вызывает у вас сомнения. Вашей наипервейшей задачей до объявления приговора являлась: вырвать мужиков из грязных лап азиатов и вернуть в Россию вместе с техникой.

Слава Богу, освободили ребят, но ведь не оправдали. А эта грязь не только вылилась на головы лётчиков, но и загадила всю Россию. Да и аэропланы вернуть бы не мешало!

Дело Виктора Бута, томящегося четыре года в застенках Таиланда и  США, мхом поросло! Весьма спорное, вызывающее массу вопросов, на которые правоохранительные органы России никак не желают (или не могут – Авт.) отвечать. Безусловно, дыма без огня не бывает. Так развейте этот дым! Двадцать пять лет лишения свободы, не слишком ли круто? При всём при этом МИД России посчитало решение американского суда «необоснованным и ангажированным». Почему супруга Виктора Бута сама намерена добиваться принятия со стороны российских властей правильного решения? Почему, уже в который раз, эта дебильная  Америка, на которую так любят равняться наши многие политики, заодно пытается подмять под себя Россию? Виноват? – Отвечай! Но у себя на Родине, и по её законам.

Дело В. Бута идентично печальной истории с лётчиками Садовничим  и Руденко, униженными и оскорблёнными в Таджикистане и у себя на Родине: также прошло путь пред судебной эпопеи; также российские власти и соответствующие структуры начали спешно предпринимать попытки возврата Бута на Родину.

Не трудно себе представить, как повернулось бы дело, окажись на месте Бута или лётчиков высокопоставленный субъект или ещё какой важный представитель высших эшелонов власти.

         К сожалению, подобные случаи и судьбы наших соотечественников за рубежом далеко не ограничиваются рассмотренными выше. Сколько еще подданных России испытывают судьбу за пределами Родины?  

Кто из нас не помнит маленькую девчушку с роскошными огромными белыми бантами на Олимпиаде в Монреале. Именно здесь начался триумфальный взлёт советской гимнастки Маши Филатовой, заслуженного мастера спорта СССР, двукратной олимпийской чемпионки, неоднократной чемпионки мира и Европы, завоевавшей несметное количество медалей.

         Сегодня Мария Евгеньевна Филатова, по воле одного из злодеев (или злодейки) из соответствующих властных структур России не может получить российское гражданство, покинуть пределы США и вернуться на Родину!  Наград не достаточно!!! Зато французский алкаш Депардье, от пьяных выходок которого стонала вся Франция, на блюдечке с голубой каёмочкой за просто так из рук самого президента России безо всяких на то оснований получает российский паспорт! Любите Вы, господин президент,  красивые жесты, в особенности по отношению к иностранцам. Могли бы и подумать, что в России и без вашего французского дружбана полно пьяных автобандитов. А до Маши Филатовой, прославившей на долгие годы Россию, Вам, оказывается, нет никакого дела. Возможно, выскажусь несколько эмоционально, но так хочется вытащить из засиженного места за шиворот этого дядьку или тётку впаять им пожизненный срок за их отношение к русским людям, да с конфискацией, далеко не честным путём, нажитого имущества.

Последний беспрецедентный случай опять же в этих США с тремя гражданами России, которым предъявили обвинения в шпионаже. Это банкир Внешэкономбанка Евгений Буряков, торговый представитель Игорь Сапорышев и атташе российской миссии в ООН Виктор Поддубный.

В понедельник 26 января 2015 года задержан только Буряков, остальные находятся  вне территории США. Вышеупомянутые граждане России обвиняются в вербовке и экономическом шпионаже, в частности сборе информации о санкциях против российских предприятий. Умнее эти заокеанские дебилы ничего придумать не могли. Во всем этом ясно просматривается «дружеская» афроамериканская рука президента так называемой «ведущей мировой державы».Не думаю, что у нашего высшего руководства в лице президента страны Владимира Владимировича Путина не хватает определенных рычагов, чтобы поставить этих зарвавшихся «американских партнеров» на подобающее им место.

Таким образом, из 64 статей Конституции добрая, а точнее недобрая половина её положений, в стране не выполняется. Комментарии к извлечениям из Конституции подтверждают мнение большинства населения страны о несостоятельности основного Закона и неспособности его работы во благо человека. Комментарии, как говориться, излишни. На  мой взгляд, у гаранта Конституции есть два выхода:

Первый и основной. Готовить новую Конституцию. Это Америка со своей хвалёной демократией может позволить себе жить по принятому более тр       ёхсот лет назад основному закону, периодически внося в него поправки;  у нас каждые двадцать лет подавай новый основной Закон.

Второй выход. Не журить, не упрашивать и не давать поручения, а жесточайшим образом спрашивать с руководителей властных структур всех уровней управления за исполнение, точнее – неисполнение, не только Конституции, распоряжений, указов, приказов, а всего законодательства Российской Федерации. Виновным за их неисполнение (ненадлежащее исполнение) надлежит быть битыми нещадно.

 

О государственно-территориальном устройстве России

Территориальное деление Российской Федерации сегодня –  это 85 регионов, это вопрос, постоянно находящийся в сфере внимания многих известных политиков, деятелей науки, всех, кому не безразлично будущее России.

Используя материалы «Свободной прессы», основанные на комментариях президента Российской Федерации и некоторых должностных лиц высшего руководства страны, предлагаю еще раз вспомнить, как проходило историческое событие по возвращению исконно русских территорий в лоно России.

Россия и Крым 18 марта 2014 года, подписали договор о вхождении республики и города Севастополь в состав Российской Федерации в качестве новых субъектов. Ни у одного здравомыслящего человека не может возникнуть даже тени сомнения в том, что президентом России в этот день было принято единственно верное и беспрецедентное решение на согласие о включении Крыма и Севастополя в состав Российской Федерации.

Историческое событие произошло в Георгиевском зале Кремля по окончании обращения главы государства к депутатам российского парламента и представителям общественности. Путин в ходе выступления заявил, что в случае с Украиной западные партнеры перешли черту, вели себя грубо, безответственно и непрофессионально. Президент посоветовал «прекратить истерику, отказаться от риторики «холодной войны» и признать очевидный факт: «Россия – самостоятельное  государство, к нее есть свои национальные интересы, которые необходимо учитывать и уважать».

Также президент России обвинил США и их союзников в присвоении себе права решать судьбы мира, создавать коалиции «кто не с нами, тот против нас», игнорируя при этом решения Организации Объединенных Наций. При этом глава государства выразил признательность Индии и народу Китая, чье руководство объективно рассматривает ситуацию в Крыму.

Президент Путин заявил, что территория Крыма «должна находиться под сильным, устойчивым суверенитетом, который по факту сегодня может быть только российским». Президент подчеркнул, что Крым останется родным домом для представителей всех живущих там народов, но он никогда не будет бандеровским.

Несомненно, сегодняшний   день войдет в историю, как отметил российский лидер, как одно из немногих светлых пятен в постсоветской истории. Между тем он призвал не почивать на лаврах. Необходимо помнить о том, что русские проживают не только в Крыму, но и на всем Юго-Востоке Украины. В этих целях для спасения Русского мира от бандеровцев и неофашистов Россия должна отстаивать законные права и интересы всех областей Украины, где проживают русские люди. Более того, Москва обязана вступаться за каждого нашего соотечественника, независимо от того, на какой территории он находится. Даже если у него нет паспорта гражданина Российской Федерации. При этом президент подчеркнул, что Россия не заинтересована в дезинтеграции и распаде Украины.

Глава Российской Федерации точно расставил акценты в этом вопросе. Российские дипломаты должны поставить ультиматум США и Евросоюзу, чтобы они не вмешивались в дела русских, которые после распада СССР стали самым большим разделенным народом в мире. Президент четко заявил, что Киев – это «колыбель» нашей цивилизации, на которую мы никому не позволим покуситься. Это «красная черта», геополитическое пересечение которой равнозначно объявлению войны России. Тем более, что еще совсем недавно мы были единым государством.

В качестве исторического прецедента президент напомнил о воссоединении Западной и Восточной Германии. Эти два государства существовали отдельно на протяжении гораздо большего количества лет, чем русские в России и на Украине. Мы этнически одинаковый народ. Соответственно, союзу России, Белоруссии и Украины, как говорил еще Богдан Хмельницкий, «быть навеки».

Последовательность российского руководства в этом направлении направлена на актуальность денонсации Беловежских соглашений, которые, по большому счету не имеют законной силы. Референдум о сохранении СССР состоялся, и все жители страны однозначно высказались за сохранение Союза. И совершенно не обязательно дожидаться, когда элиты Белоруссии или Украины созреют до этого и денонсировать Беловежские соглашения в одностороннем порядке.

Ответ на вопрос, к чему это может привести? – весьма прост: Беловежские соглашения касаются России, Белоруссии и Украины. Это три республики, которые их подписали. Все остальные были просто поставлены перед фактом. Кстати говоря, президент Казахстана Назарбаев еще несколько лет после этого боролся за воссоздание СССР, его потуги не увенчались успехом и русские разбрелись по новым «национальным квартирам». В результате мы сегодня имеем нищету и разрушенные экономические связи, которые необходимо восстанавливать. Иначе бывшие советские республики не смогут восстановить былое могущество и процветание. И не случайно Путин в свое время назвал распад СССР «величайшей геополитической катастрофой». Сегодня это понимание претворяется в конкретные шаги. Но нам ни в коем случае нельзя останавливаться – нужно идти дальше.

Позволю себе привести заявление директора Института проблем глобализации Михаила Делягина, суть которого сводилась к отсутствию в выступлении президента неожиданных акцентов.

«– Владимир Путин весьма сдержанно и политкорректно описал сложившуюся ситуацию вокруг Украины и действия Российской Федерации в этой связи. Глава РФ зафиксировал формальное воссоединение Крыма и России. Если же говорить содержательно, то это начало воссоединения России. Нужно понимать, что этот процесс будет очень долгим и непростым. Владимир Путин неслучайно открестился от территориальных претензий на Юго-Восток Украины. И это правда. Но когда нацисты, захватившие Киев, доведут страну до разрухи, голода и массового бандитизма, Юго-Восток придет в Россию точно так же, как пришел Крым.

Что касается определения процесса воссоединения Крыма и РФ, как блестяще рассчитанного маневра Кремля на неожиданно возникший геополитический вызов, Владимир Владимирович говорит, что еще некоторое время назад вопрос так не стоял. В российском руководстве мало кто хотел «брать Крым». Просто в результате действий евронацистов там едва не началась резня. Ситуацию остановили жесткие действия крымчан, которые сумели сформировать силы самообороны. Только тогда Крым сам принял решение. Сейчас мы знаем совершенно искренних и глубоких сторонников независимости полуострова, которые на референдуме проголосовали за воссоединение с Россией. Рассуждая примерно так – конечно, Республика Крым должна быть независимой, но независимость Крыма до референдума – это вторжение евронацистов и резня сегодня и завтра.»

Президент Центра политической конъюктуры России Сергей Михеев отметил справедливость озвученного Владимиром Путиным тезиса о том, что Крым может быть только под российским суверенитетом.

«По большому счету, киевские власти и местные ультрапатриоты всегда понимали, что полуостров принадлежит Украине только формально, юридически. Поэтому они не инвестировали средства в его развитие. Несмотря на то, что Крым достался Киеву несправедливо, отдавать было жалко. В такой ситуации было принято единственно верное решение. Причем предпосылки для этого создали не мы. Не Россия раскачивала лодку на Украине, кормила пирожками Майдан, осаживала Януковича и готовила почву для переворота. Физической расправой над крымчанами угрожали также не мы. Запад просто не оставил нам другого выхода. Альтернатива была одна – полностью сдать все, сделав вид, что мы не замечаем происходящего. Это было бы чревато огромными геополитическими потерями. Лучше испытывать проблемы в победе, чем потерять все в поражении» – курсив авт.

России не нужен раздел Украины, это не её проект. У России всегда была масса рычагов для того, чтобы полностью обрушить Украину. Но этого не делалось в течение многих лет по самым разным причинам. Украина разваливается сама под грузом внутренних противоречий и предательства со стороны собственных элит, которое было спровоцировано извне. Владимир Путин подчеркнул, что «бомба» была изначально заложена в Украину, государственность которой была скроена по принципу «лоскутного одеяла». Это искусственный, выдуманный проект. Впрочем, он мог бы существовать даже в нынешнем виде, если бы в его основу были положены позитивные идеи. Однако «отцы основатели» и их приемники делали ставку не на объединяющих, а разделяющих идеях.

Точка была поставлена, когда к власти пришли люди, которые поделили всю страну на «настоящих» и «ненастоящих» украинцев. Ни у кого не может вызывать сомнение, что переворот на Украине устроили неонацисты, русофобы и антисемиты. Разумеется, при поддержке своих заокеанских и западноевропейских покровителей.

Попытка Вашингтона натравить на Россию праворадикальные силы лишний раз убеждает нас в том, что американцы всегда и везде (а не только против России) используют экстремистов тогда, когда им это удобно. В одной точке Земли они воюют с ваххабитами, а в другом месте они их используют в своих целях. Это абсолютно циничный подход, когда весь мир американцами рассматривается как лаборатория для проведения «экспериментов». Соответственно, живые люди – это «человеческий материал».

Мы долго пытались втолковать заумным американцам и их западным лизоблюдам, что у России, как и у Запада, есть свои интересы. В том числе в ближнем зарубежье. Несмотря на многочисленные предупреждения, эта, так называемая «супердержава», их упрямо игнорировала. По сути дела они (американские и западные умники) пришли в наш дом.

США фактически привели к власти фашистов и не считают это проблемой. При этом нам «на голубом глазу» говорят, что идет борьба за демократию. Это какое-то извращенное миропонимание. Путин правильно дает понять, что никакого столкновения русских и украинцев нет. Есть фактор Запада, а по большому счету, это, извините за пафос, столкновение добра и зла.

То, что сейчас происходит на Украине, точнее, – в юго-восточных её регионах, разговор особый.

Но продолжим разговор о федеральном устройстве России.

Наиболее проблематичным остаётся вопрос деления территории Российской Федерации по национальному признаку. Устранить этот признак, значит укрепить целостность  страны, не допустить её раскола, исключить саму возможность возникновения межнациональных конфликтов. Неоднократно эту тему затрагивали Владимир Вольфович Жириновский, Михаил Юрьевич Борщевский и многие другие видные политики. Высшее руководство страны – ноль внимания.

Насколько богаче станет наша страна с её многострадальным народом за счёт смело принятых решений на значительное укрупнение территориального деления государства. О высвободившихся огромных денежных средствах, говорить, я думаю, излишне. Это уже дело специалистов и руководителей высших эшелонов власти.

Наиболее оптимальный вариант федеративного устройства России для чёткого и эффективного управления государством – это образование семи федеральных регионов со своими уставами (основными законами), двух особых округов и трех городов федерального значения. Итого двенадцать субъектов Российской Федерации. При всем при этом национальным республикам, краям, округам и областям может быть придан статус национальных автономных образований, входящих в состав федеральных регионов.

Пример: «Камчатский автономный край (Северо-Восточного регионального значения), Чукотский автономный округ (Северо-Восточного регионального значения), автономная республика Татарстан (Центрального регионального значения),автономная республика Крым (Южного регионального значения) Чеченская автономная республика (Южного регионального значения), Еврейская автономная область (Юго-Восточного регионального значения)».

В соответствии с Конституцией Российской Федерации статус федерального региона, города федерального значения и особого округа федерального значения может определяться Конституцией Российской Федерации, Уставом (основным Законом) федерального региона, Уставом (основным Законом) города федерального значения, Уставом (основным Законом) особого округа федерального значения, принимаемым органом законодательной власти соответствующего федерального региона Российской Федерации и одобрен Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации; статус города федерального значения; особого округа федерального значения определяется соответствующим законодательным органом и одобрен соответствующим законодательным собранием федерального региона.

Статус национального автономного образования, входящего в состав федерального региона, может определяться Конституцией Российской Федерации, Уставом (основным Законом) федерального региона и Уставом (основным Законом) соответствующего национального автономного образования, принимаемым законодательным органом соответствующего национального образования и одобренным законодательным органом соответствующего федерального региона.

Статус особого федерального округа, территориального (муниципального) образования может определяться Конституцией Российской Федерации, Уставом (основным Законом) соответствующего федерального региона, а также Уставом территориального (муниципального) образования, входящего в соответствующий региональный округ, принимаемым  законодательным (представительным) органом соответствующего территориального (муниципального) образования с одобрения органа законодательной власти соответствующего федерального региона.

Много обоснованных предложений вносится на предмет слияния Московской области с Москвой, а также Ленинградской области с Санкт-Петербургом.

 

 

Федеральные регионы (административные центры)	Региональные округа (административные центры)	Могут входить в состав федеральных регионов (региональных округов) территории действующих субъектов Российской Федерации
Северо-Восточный (г.Петропавловск-Камчатский)	Камчатский (г.Петропавловск-Камчатский)	Камчатский край, Чукотский автономный округ
	Магаданский (г. Магадан)	Магаданская область, республика Саха (Якутия)
Юго-Восточный (г. Владивосток)	Приморский (г. Владивосток)	Приморский край, Хабаровский край, Амурская область Еврейская автономная область,
	Забайкальский (г. Иркутск)	Забайкальский край, Иркутская область, Республика Бурятия, Республика Тыва,
Сибирский (г. Новосибирск)	Восточно-Сибирский (г. Новосибирск)	Новосибирская область, Красноярский край, Республика Хакасия, Кемеровская область, Республика Алтай, Алтайский край
	Западно-Сибирский                (г. Омск)	Омская область, Тюменская область, Ханты-Мансийский автономный округ – Югра. Ямало-Ненецкий автономный округ
Уральский (г. Екатеринбург)	Северо-Уральский (г. Екатеринбург)	Свердловская область, республика Коми, Кировская область, Курганская область, Пермский край
	Южно-Уральский (г. Челябинск	Челябинская область, республика Башкортостан, Оренбургская область, Кемеровская область, Пензенская область
Центральный (г. Ярославль)	Ярославский (г. Ярославль)	Ярославская область, Смоленская область, Владимирская область Рязанская область, Нижегородская область, Тульская область, Калужская область, Орловская область, Ивановская область, Липецкая область, Брянская область, Курская область, Белгородская область
	Приволжский (г. Волгоград)	Волгоградская область, Самарская область, Республика Мордовия, Удмуртская Республика, Республика Татарстан, Республика Марий Эл, Чувашская Республика, Саратовская область, Воронежская область, Республика Хакасия
Западный (г.Санкт-Петербург)	Северо-Западный (г. Мурманск)	Мурманская область, Архангельская область, Республика Карелия, Республика Коми
	Юго-Западный (г. Великий Новгород)	Новгородская область, Псковская область, Вологодская область, Костромская область, Тверская область
Южный (г. Краснодар)	Северо-Кавказский (г. Ставрополь)	Ставропольский край, Астраханская область, Республика Калмыкия, Республика Дагестан, Чеченская Республика, Республика Северная Осетия – Алания
	Донской (г. Ростов-на-Дону)	Ростовская область, Краснодарский край, Республика Адыгея, Карачаево-Черкесская Республика, Кабардино-Балкарская Республика, Республика Ингушетия, Республика Крым
	город федерального значения, столица Российской Федерации – Москва
	город федерального значения, Северная столица Российской Федерации – Санкт-Петербург
	город федерального значения Севастополь
	Калининградский (Петроградский, Кёнигсбергский) особый федеральный округ –  Калининградская область
	Сахалинский особый федеральный округ – Сахалинская область

 

Таким образом, федеративное устройство Российской Федерации может включать в себя:

Федеральных регионов – семь: Северо-Восточный, Юго-Восточный, Сибирский, Уральский,  Центральный, Западный, Южный.

Региональных округов в составе федеральных регионов –  четырнадцать: Камчатский, Магаданский, Приморский, Забайкальский, Восточно-Сибирский, Западно-Сибирский, Северо-Уральский, Южно-Уральский, Ярославский, Приволжский, Северо-Западный, Юго-Западный, Северо-Кавказский, Донской.

Автономных республик регионального значения – двадцать две: автономная республика Адыгея, автономная республика Башкортостан, автономная республика Бурятия, автономная республика Дагестан, автономная республика Ингушетия, Кабардино-Балкарская автономная республика, автономная республика Калмыкия, Карачаево-Черкесская автономная республика, автономная республика Карелия, автономная республика Коми, автономная республика Крым, автономная республика Марий Эл, автономная республика Мордовия, автономная республика Саха (Якутия), автономная республика Северная Осетия – Алания, автономная республика Татарстан (Татарстан), автономная республика Тыва, Удмуртская автономная республика, автономная республика Хакасия, Чеченская автономная республика, Чувашская автономная республика – Чувашия.

Автономных областей регионально значения – одна: Еврейская автономная область.

Автономных округов регионального значения – четыре: Ненецкий автономный округ, Ханты-Мансийский автономный округ – Югра, Чукотский автономный округ, Ямало-Ненецкий автономный округ.

Особых округов федерального значения – два: Сахалинский особый округ, Калининградский (Петроградский или Кёнигсбергский) особый округ.

Городов федерального значения – три: Москва с Московской областью – столица Российской  Федерации; Санкт-Петербург с Ленинградской областью, которому может быть придан статус Северной столицы Российской Федерации; Севастополь.

Президент Российской Федерации – единственное должностное лицо в стране, наделённое этим титулом. Все остальные руководители территориальных образований, корпораций, ЗАО, ОАО, ООО и пр., пр., пр. – это директор,  генеральный директор, председатель, глава, руководитель и т. д. Равно как и правительство Российской Федерации – одно (Правительство Российской Федерации); в территориальных образованиях – администрация соответствующего территориального образования.

Федеральный регион, особый федеральный округ, город федерального значения (после слияния с областью), автономное национальное образование может возглавлять всенародно избранный губернатор, который является главой соответствующего государственного органа исполнительной власти (администрации).

         Пример:«Губернатор (глава администрации) Юго-Восточного федерального региона», губернатор(глава администрации) Сахалинского особого федерального округа, губернатор (глава администрации) города Москва, губернатор (глава администрации) города Санкт-Петербург, губернатор (глава администрации) Еврейской автономной области, губернатор (глава администрации) Ненецкого автономного округа, губернатор (глава администрации) автономной республики Дагестан».

На пост руководителя регионального округа, муниципального образования (городского округа) может быть избран соответственно мэр регионального округа и глава муниципального образования (название).

Пример: мэр Приморского регионального округа, глава Черняховского муниципального образования (Черняховского городского округа)».

Возвращаясь к теме переименования Калининграда можно сделать вывод: если избавляться (но не забывать – Авт.) от страшного прошлого в истории России и нашего региона, то нужно идти до конца. Не боюсь повториться: большинству из десятков опрошенных мною родных, друзей и знакомых Михаил Иванович Калинин известен как душегуб, виновный вместе со своим хозяином Иосифом Джугашвили в гибели миллионов людей.

         А начинать нужно, на мой взгляд, с изменения статуса области, а именно, считать область областью федерального значения и придать ей статус  «особый федеральный округ», что должно быть отражено красной нитью в будущем Федеральном законе  «О Калининградском (Петроградском или Кёнигсбергском) федеральном особом округе».

Видимо, также назрела необходимость крепко задуматься об изменении административно-территориального устройства Калининградской области или, Калининградского ( Петроградского или Кёнигсбергского) особого федерального округа в сторону, как и федерального, значительного укрупнения.

Тогда административно-территориальное деление Калининградского (Петроградского или Кёнигсбергского) особого федерального округа могло бы выглядеть следующим образом:

 

 

Городские округа (административные центры)	Могут входить в состав городских округов ныне действующие муниципальные образования (по названию их административных центров)
Калининградский (Петроградский, Кёнигсбергский) (г. Калининград – г. Петроград, г. Кёнигсберг)	город Калининград, Гурьевский, Светловский районы
Балтийский (г. Балтийск)	город Балтийск (с Балтийской косой), город Приморск
Светлогорский (г. Светлогорск)	город Светлогорск, посёлок Янтарный, город Пионерский,
Зеленоградский (г. Зеленоградск)	город Зеленоградск (с Куршской косой), Полесский район
Советский (г. Советск)	Советский, Неманский, Славский Районы
Гвардейский (г. Гвардейск)	Гвардейский, Знаменский, Правдинский районы, посёлок    Железнодорожный
Багратионовский (г. Багратионовск)	Багратионовский, Мамоновский районы, город Ладушкин
Черняховский (г. Черняховск)	Черняховский, Озёрский районы
Гусевский (г. Гусев)	Гусевский, Нестеровский, Краснознаменский районы

 

Таким образом, административное деление Калининградского (Петрогградского или Кёнигсбергского) особого федерального округа может включать в себя девять муниципальных образований: Багратионовский городской округ, Балтийский городской округ, Гвардейский городской округ, Гусевский городской округ, Зеленоградский городской округ, Калининградский (Петроградский или Кёнигсбергский) городской округ, Светлогорский городской округ, Советский городской округ, Черняховский городской округ.

Аналогичные изменения в территориальном устройстве необходимо произвести и в ныне действующей Сахалинской области. Считаю целесообразным все острова Курильской гряды объединить в единое муниципальное образование (Курильское) в составе Сахалинского особого федерального округа.

Повторяю: наиглавнейшие критерии предлагаемого изменения в территориальном устройстве Российской Федерация: 1) огромная экономия денежных средств. Вырученные суммы должны пойти не на содержание чиновников и депутатов раздутых до безобразия всех уровней власти, а на ликвидацию нищеты, социальное обеспечение (зарплаты, пенсии, пособия, детские сады, школы и т. д.); 2) отсутствие национальных признаков в территориальном делении Российской Федерации, позволяющие населению формировать органы государственной власти, местного самоуправления без оглядки на национальную принадлежность.

 

Народ и власть

Коррупционная машина российского государства выполнила задачу по удержанию страны в границах 1998 года. Теперь народ ждёт избавления от коррупции. Ждёт активно, не веря в «Единую Россию» («Дворник» № 5, Калининград)

Кстати, Калининградская область занимает одно из последних мест по уровню доверия к «единороссам». Только Москва и Архангельская область, Астрахань и Ульяновск следуют практически за нами. В самом Калининграде «Единая Россия» проиграла коммунистам выборы в Государственную Думу и президента России. Это навевает на грустные, если не сказать сильнее, – тревожные размышления.

         «Народный Фронт», призванный вдохнуть «новую жизнь» в бюрократов «Единой России», проваливается. Нет уж той живости слога, того напора обещаний и надежд, той агрессии (в хорошем смысле – Авт.) в пропаганде, каковые увлекали страну за Владимиром Путиным. «Народный Фронт» не превратился, по крайней мере до избрания В. В. Путина президентом страны, в национальное движение, а выглядит скорее «идеологическим довеском к «партии власти». Технологи власти рассчитывали на то, что во «фронт» ринутся далёкие от политики живые общественники, народные контролёры, обманутые дольщики и вкладчики, борцы с коррупцией, сталевары, врачи, учителя и большинство профессиональных союзов. Однако же на деле в путинский «фронт» записались только те, кто и так поддерживал «Единую Россию» на любых выборах. От отчаяния «единороссы» стали называть «фронтовиками»  всех подряд, не спрашивая желания и согласия, но случился неприятный конфуз с Союзом архитекторов России: профессиональное объединение было вписано в ряды «Народного фронта», после чего архитекторы провели открытое заседание своего Союза, на котором абсолютное большинство демонстративно проголосовало против вступления во «фронт».

Сама по себе идея «Народного фронта» была рождена в Калининграде, когда прижатый митингами лучший друг бывшего мэра Москвы Лужкова бывший губернатор области Боос создал политсовет из представителей всех партий и «живых» общественных объединений. Такая конструкция позволяла губернатору прогонять свои решения через «всенародность». Нынешний глава региона Николай Николаевич Цуканов возобновил работу политсовета, отличающегося от боосовского своей компактностью, отсутствием в составе номинальных заседателей.

Главным направлением обновлённого политсовета должно стать обсуждение основных идей и положений нового Закона о Калининградской области.

Совершенно очевидно, что над областью нависла громадная угроза внутреннего кризиса: калининградские предприниматели в большинстве своём не инвестируют деньги в развитие собственного бизнеса на территории области, не покупают новое оборудование, избегают новых проектов. Они «дорабатывают» до 2016 года (год завершения действия Закона «Об особой экономической зоне» – Авт.) и уходят. Поэтому принимать новый Закон необходимо в ближайшее время. Однако нет ни фундаментальной темы, ни даже общего глубоко продуманного направления. И всё же такие направления могут быть, одним из которых является максимальное открытие региона. Ликвидация визовых и таможенных процедур с резким усилением полицейского аппарата, дескриминализацией региона, упрощение ведения бизнеса (создание более выгодных налоговых условий, нежели те, что есть у стран-соседей), предсказуемость расходов и платежей, льготное кредитование, прозрачное распределение земель, включение области в системы европейского транзита и прибалтийского экономического пространства и т. д.

Как ни странно, даже внутри области есть противники этого подхода: они полагают, что ликвидация визовых процедур приведёт к бегству квалифицированной рабочей силы и молодёжи в развитые страны Европы, как это случилось с Литвой, Латвией, частично с Польшей. Однако такие опасения вряд ли серьёзны: если только Калининградская область станет инвестиционно и социально привлекательной, у неё появится возможность практически безгранично черпать высокопрофессиональную рабочую силу и мигрантов из России, стран СНГ и Восточной Европы.

Однако у Н. Н. Цуканова хватило сил и смелости начать работу над революционным Законом. Хватило у него и «проходимости», чтобы заручиться поддержкой Закона в Москве.  К счастью, в той же Госдуме не возобладала «единороссовская» обида на Калининград?

Когда эти заметки увидят свет, минует более двух лет, как работает и раскручивает маховик своей деятельности новый состав Государственной Думы, усиленный мощью Валуева, целой плеядой деятелей от спорта, шоу- и просто бизнеса, по совместительству депутатов; более двух лет, как избран «новый» «старый»  Президент Российской Федерации и сформировано профессиональное правительство, в целом способное решать любые государственные задачи, проведены региональные выборы на уровнях государственной власти и местного самоуправления. Специалисты подвели итоги думских,и президентских выборов, но, несмотря на относительно предсказуемые результаты этих выборов, за них придётся отвечать губернатору.  Впрочем, в отсутствии смелости и напористости Николай Николаевич замечен не был.

Нужно отдать должное Кремлю и Белому Дому: они не пошли по пути заброски к нам в область дружных десантов с «мудрым» Хинштейном или иным деятелем-депутатом-единороссом из Госдумы. Скорее всего высшее руководство страны приняло единственно правильное решение: предоставить области самой решать, с чего и как начинать работу над преобразованием региона и разработкой Федерального Закона «О Калининградской области».

Кстати, о прошедших выборах 1911-1912 годов,  точнее о завершающей стадии подготовки к ним. Пролиты были потоки лжи и  грязи.  Увещевания и призывы Президента и председателя правительства к своим политическим оппонентам к честной борьбе за тёплые места на Охотном и жёсткое кресло президента ни к чему не привели. Кто из, так называемой оппозиции, первыми перешли в грязную атаку, одному чёрту известно. Убеждён в одном: Жириновский и Миронов никогда не опустятся до лжи. А вот коммунисты могли вполне.

Эти мужики и дамы начали с того, что подставили уважаемого военачальника, ветерана Российского флота, бывшего командующего Черноморским флотом адмирала  Комоедова. Через «Комсомольскую правду»,  сподвижники верховного коммуниста Зюганова дают за подписью коммуниста-адмирала широкую публикацию, в которой подвергают сомнениям обещания, данные президентом и председателем правительства о значительном увеличении размеров денежного содержания военнослужащих и выплат пенсий Министерства обороны. Причём сделано всё это было довольно-таки профессионально, со всеми выкладками и обоснованиями. Глупенькие! На тот день проект Федерального закона об увеличении размеров военных пенсий уже находился у президента на подписи. А военнослужащие, военные пенсионеры и сотрудники органов внутренних дел Российской Федерации со своими семьями радуются значительному увеличению семейных бюджетов. Так что случай с Комоедовым – это один из многочисленных проколов и примеров, подтверждающих непорядочность большевистской (коммунистической) оппозиции.

К слову, сам коммунист-депутат Комоедов бывает не совсем объективен в своих суждениях. Его высказывание, что добрая половина Вооружённых Сил России подвержена влиянию сподвижников Зюганова и поддерживает коммунистов, мягко говоря,  необъективно. Уж кому-кому, а господину, простите,  товарищу Комоедову, хорошо должна быть известна та роль – глашатая ЦК КПСС главного политуправления советской армии и военно-морского флота, которую оно сыграло через своих опричников из политорганов в военных округах, армиях и на флотах  по развалу вооружённых сил. А сколько крови попортило прекрасным генералам и офицерам, перечеркнув их военную карьеру. Поверьте, дорогие друзья, я это знаю не понаслышке.

Необходимо в корне пересмотреть целесообразность участия высшего руководства страны в работе политических партий и объединений. Президент страны, председатель правительства,  руководители обеих палат Федерального Собрания, органов государственной и муниципальной власти, военнослужащие и сотрудники всех силовых структур и правоохранительных органов не должны подвергаться влиянию или участвовать в работе каких-либо партий и общественных объединений, то есть вся эта категория должна оставаться вне политики. В свободное от службы время бегайте на митинги, общайтесь с единомышленниками, господами  и товарищами бейте в ладошки, надрывайте глотки, но оставайтесь независимыми от чьего бы там ни было влияния.

Кстати, к слову, чуть не забыл поделиться народным толкованием обращений «господа» и «товарищи». Так вот, «господа» – это люди Бога, а «товарищи» – все те, кто находится в поисках недосягаемых и никому не нужных призрачных товаров. Вот коммунисты уже сто двадцать  лет всё какой-то товар ищут, да найти никак не могут. Кстати, для сравнения: один из главных военных преступников фашистской Германии, основатель и руководитель военно-промышленной империей третьего рейха товарищ Альберт Шпеер обращался к своему подельнику главному палачу второй мировой войны не иначе как «дорогой товарищ Гимлер». Ну совсем, как в советские времена обращались к дряхлеющим царедворцам: «родной товарищ Сталин», «дорогой товарищ Никита Сергеевич», и, слава Богу, последнему «дорогой Леонид Ильич».

Коммунисты погрязли во лжи, это им свойственно. Но когда выступает Явлинский, тоже находящийся в постоянном, безрезультативном поиске, только приходится удивляться наглости и лицемерию этого, с позволения сказать «политического деятеля» Как можно регулярно с телевизионных экранов без зазрения совести лгать, что нынешняя власть ничего не делает и не хочет ничего менять. А что же вы, господин Явлинский, занимая в своё время высокие  посты в правительстве, ничего не смогли предложить и, главное, сделать, чтобы в наши дни не хаять нынешнее руководство, голословно обвиняя его в бездействии. Разумеется, проще сидеть в Охотном ряду, протирая штаны, получать кучу бабла и ни за что не отвечать. Который раз вы рвётесь к высшей власти? И откуда только бешеные деньги берутся? Успокойтесь, Григорий Алексеевич, никогда вам не быть главой государства! Понимаете, нет у вас для этого ничего, кроме напыщенности и откровенного презрения к тем, кого вы голословно обещаете сделать счастливыми. У вас напрочь отсутствует воля к власти.  Впрочем, этой воли давно уже нет в Зюганове и Миронове. Вы все мечтали получить эту власть в подарок, но вы выдохлись. У меня к вам одно пожелание – умейте проигрывать!

Можно понять стариков-ветеранов, впитавших в себя коммунистическую идеологию с молоком матери, но когда смотришь на оболванившуюся Зюгановым молодое поколение, недостаточно ведающие про те «золотые времена» в истории  России, когда жизнь человеческая, свобода, ровным счётом ничего не стоили, честно говоря становится страшно. И не приведи Господь испытать когда-нибудь Вам, мои юные друзья,«прелести» той жизни!

И всё же я хочу обратиться к стойкому борцу с ненавистным ему «преступным режимом» с рядом вопросов, на которые, убеждён, никогда не получу вразумительных, а главное, искренних ответов.

Когда я вас, Геннадий Андреевич, слушаю, создаётся горькое впечатление, что вы, мягко говоря, не совсем здоровы. Как можно, брызгая слюной, с перекошенным от постоянной злобы лицом, делать такие умопомрачительные заявления, что народ погряз в нищете. Да вы же ненавидите этот народ, впрочем, как и всю Россию! Вероятно, это осталось у вас от прежних ваших предшественников дряхлеющих кремлёвских царедворцев. У меня к вам, товарищ Зюганов имеется ряд из великого множества вопросов, получив на них исчерпывающие, не вызывающие сомнений в правильно избранном курсе вашей партии  ответы, можно подумать о вступлении в ваши стройные ряды борцов с «российской нищетой». Впрочем, я могу подсказать вам, Зюганов, с чего вам следует начать, помогая народу избавиться от этой самой нищеты. Начните с себя. Откажитесь вместе со своими единоверцами, всеми братьями и сёстрами по депутатскому корпусу  от всех нахапанных привилегий и льгот. Передайте свой, неизвестно на какие «шиши» приобретённый особняк  детскому дому или интернату… Попробуйте жить как «простой народ» Слабо? Вот, то-то.

Итак, вопросы:

№ 1. Почему в ваших рядах всего одиннадцать процентов членов партии из рабочих и крестьян, а остальные – это представители крупного бизнеса, взяточники, мошенники, воры и прочая криминальная нечисть, попросту говоря – бандиты?

№ 2. За что ваш любимый вечно живой зверски замучил семью последнего русского императора и всех его близких?

№ 3. За что 10-12 марта 1919 года по решению красного палача члена Всероссийского ЦИК Мехоношина в Астрахани было расстреляно не менее двух тысяч митингующих рабочих и членов их семей; около 180 человек были утоплены в Волге?

№ 4. За что ревком Крыма под руководством смывшегося из Венгрии Бела Куна  расстрелял и утопил в Чёрном море в 1920 году 120 тысяч сложивших оружие русских офицеров, среди которых были совсем юные патриоты государства Российского – юнкера и кадеты?

№ 5 После большевистского переворота к 1922 году на территории от Урала до Тихого океана было уничтожено более полутора миллионов казаков (за что???), при этом, только одна треть от этой сумасшедшей цифры погибли на фронтах гражданской войны

№ 6. За что в начале тридцатых годов прошлого столетия под руководством вашей партии и по воле красных комиссаров в местах не столь отдалённых уничтожены миллионы трудового крестьянства:  вымерших от голода, расстрелянных без суда и следствия?

№ 7.С какой целью 5 декабря 2931 года коммунистическое руководство страны взрывает в Москве Храм Христа Спасителя и в этом же году в Симферополе пускает на воздух Собор Александра Невского? И так по всей стране, уничтожив на долгие годы российскую православную Веру.

№ 8. За что в 1937 – 1938 годах под Москвой на Бутовском полигоне были расстреляны более 20 тысяч человек, в том числе около 5 тысяч  священнослужителей?

№ 9. За что ваша партия во главе, с не менее, чем Ульянов, горячо вами любимого, вождём всех народов выколотила из рядов Красной армии видных генералов и офицеров, что явилось одной из кошмарных причин жестокого поражения нашей  армии в самый жуткий  начальный период Великой Отечественной войны?

№ 10. Кто ответил за расстрелянных и осужденных в 1962 году в Новочеркасске мирных демонстрантов, требующих немного немало хлеба, мяса и молока?

№ 11. И, наконец, за какие «бабки» вы удосужились оторвать за кордоном особняк стоимостью около одного миллиона долларов?

И этих вопросов «за что» и «почему?» такое множество, что, раскрывая их сущность, можно написать историю коммунистической партии России – партии-исчадия ада.

И всё же я задам вам, Зюганов, последний, пожалуй самый главный вопрос, адресованный скорее не вам лично, а оболваненной вами молодёжи: «Когда же, наконец, коммунисты во главе с  вами, товарищ Зюганов, покаются перед всем российским народом за те злодеяния, и попросят прощения у всех, кого в той или иной степени коснулись, творимые коммунистами «чудеса»? Убеждён, что ответа на этот, самый трудный для Зюганова со товарищи вопрос, мы не дождёмся никогда. Впрочем, здесь я, возможно, не прав. Уйдите, товарищ Зюганов Геннадий Андреевич, на отдых, уступите своё, так вами любимое кресло вождя. К сожалению, пока приходиться мириться с существованием в России коммунистической партии.

Но, как бы там ни было, но и в среде коммунистов России есть здравомыслящие мужики, реально оценивающие ситуацию в стране. Взять хотя бы председателя Калининградского регионального отделения КПРФ, депутата Калининградской областной Думы Игоря Ревина, а также Ивана Мельникова, заместителя Зюганова, известного кинорежиссера и сценариста Владимира Бортко: молодые, интеллигентные товарищи без признаков паранойи, которые, убеждён, никогда не опустятся до такого мерзопакостного шага, как публичное оскорбление своих оппонентов (предвыборные дебаты вечного кандидата в президенты Г. А. Зюганова и  восходящего на политическом небосклоне  М. Д. Прохорова).

Надеюсь, благосклонный читатель извинит меня за то, что я останавливаю его внимание на такого рода подробностях. Пошлые и низменные умы, без сомнения, сочтут их ничтожными и неуместными. Однако трезвомыслящие мои соотечественники сумеют найти в них пищу для размышлений во благо нашего общества. Попечение об этом благе является единственной целью опубликования описаний как настоящих, так и других моих размышлений. Больше всего я заботился о правде, нисколько не стараясь блеснуть ни образованностью, ни слогом.

В правительстве Российской Федерации с учётом предлагаемого, значительно укрупнённого территориально-государственного устройства, достаточно иметь тринадцать министерств, а не двадцать, созданных Путиным и Медведевым, при этом упразднить все иные структуры исполнительной власти как на федеральном, так и региональном уровнях (комитеты, службы, агентства и т.д. –  Авт.), функции которых передать федеральным министерствам и региональным органам исполнительной власти соответственно. Впрочем, первые шаги в этом направлении высшее руководство страной начинает предпринимать, упразднив федеральное министерство регионального развития с множеством придатков. Комитет может остаться только один – «Следственный комитет Российской Федерации», подведомственный непосредственно Президенту России. Также в непосредственном ведении у Президента должна оставаться Генеральная прокуратура Российской Федерации. А остальные пусть вкалывают в поте лица в соответствующих министерствах и органах исполнительной власти регионов, ни на минуту не теряя ответственности перед народом.

Более ста лет назад великий реформатор России председатель правительства Пётр Аркадьевич Столыпин предлагал российскому императору в составе правительства России  иметь всего шесть министерств с огромным объёмом работы и эффективным управлением государством:

1. Труда и социального обеспечения
2. Местного самоуправления
3. Национальностей
4. Здравоохранения
5. Эксплуатации природных богатств России и развития промышленности
6. Внутренних дел

Спустя более столетия доклад Столыпина императору не потерял своей актуальности и сегодня.

Исполнительная власть Российской Федерации по своему составу и структуре раздута до безобразия. Огромное количество министерств и всякого рода ведомств не обеспечивают порядок в стране, исполнение законодательства, эффективное региональное развитие, а самое главное – отсутствует эффективное обеспечение населения всякого рода информацией, документами, необходимыми каждому человеку для его нормальной жизнедеятельности  Сегодня в стране число чиновников на всех уровнях власти превышает три миллиона человек. Не слишком ли много?!

В качестве примера, подтверждающего эффективность моего предложения, касающегося наличия целесообразности федеральных органов управления исполнительной власти в регионах, хотел бы привести только один эпизод из жизни затурканного русского народа, подтверждающего справедливость моих предложений.

Буквально в начале текущего года мне пришлось столкнуться с управлением федеральной миграционной службы России (УФМС) по Калининградской области в Центральном районе города Калининграда по вопросам снятия с регистрационного учёта по причине смены места проживания в этом же городе. Представьте себе, дорогие друзья, такую картину: данное почтенное учреждение размещается с торца здания управления внутренних дел по городу Калининграду. За бортом минус двадцать два градуса по Цельсию, для Калининграда – это уже полярная стужа. Кто испытывал климат с повышенной влажностью, тот меня должен понять. При входе в крошечный коридорчик площадью примерно 4-6 кв. м часа за три до начала приёма граждан начинает собираться народ, начиная с грудных орущих во всю мощь то ли от голода, то ли от холода, детишек и до посетителей весьма преклонного возраста. На верхние этажи этого же присутственного учреждения с упомянутого коридорчика ведёт крутая, как минимум недели две немытая крутая лестница. В коридорчике уже негде повернуться, поэтому лестница постепенно заполняется жаждущими попасть на приём к вершителям наших судеб. Подняться от входа на второй этаж становится практически невозможно. Вместе с тем, в этом самом коридорчике находятся активисты, умудряющие составлять списки очередников в один из четырёх кабинетов на первом этаже. Ничего это нам не напоминает из злопамятных совдеповских времён?  В нужный мне кабинет народу значительно меньше, к тому же я ещё оказываюсь первым. А народ всё прибывает, пройти в нужном направлении становится всё проблематичнее. Входная дверь с улицы практически не закрывается, люди замерзают. Одной, надо полагать важной особе, сверкающей драгоценностями, выпорхнувшей из помещения, в котором размещены так мучительно ожидаемые гражданами кабинеты, я задал вопрос: «Скажите, сударыня, а вы могли бы облегчить страдания людей, впустив их во внутрь помещения, где они, находясь в тепле, могли спокойно ожидать назначенного часа приёма. И когда же, наконец, прекратятся издевательства над людьми?» Смерив меня презрительным взглядом, мадам сквозь зубы прошипела: «Там ещё хуже!!!» Слукавила, однако, «сударыня».

Наконец-то время подошло и в силу вступил второй этап человеческих страданий. Распахнулась дверь и измученная, продрогшая до костей толпа ринулась на штурм тепла. Длинный, но тёплый коридор шириной не более двух метров с трудом вмещает измученную толпу. Из четырёх присутственных мест, только одно, посещаемое народом в большем количестве, где проходит регистрация временного проживания, начинает приём страждующих на удивление в точно назначенное время. Три других, по непонятным никому причинам, приступают «работать с людьми» с интервалом в 30-60 минут. Терпеливо выждав ещё какое-то время, я с вымученной приветливой улыбкой на устах проникаю в заветную дверь. И, о ужас! Меня встречает та самая «сударыня», которую я полтора часа назад слёзно умолял не издеваться над людьми. Дрожащим от волнения голосом я изложил чиновнице суть свое дела. Опять же сквозь зубы дама повелевает мне протиснуться на второй этаж для письменного визирования начальником управления заявления и ещё каких-то ничего не значащих листка, которые мне ещё предстояло заполнить по строго установленной форме. Кое – как справившись с этим заданием я с неимоверным трудом пробрался на второй этаж к указанному кабинету. Минут сорок я проторчал в очереди перед тем как попасть на приём к начальнику отдела УФМС России по Калининградской области в Центральном районе города Калининграда полковнику полиции Рубанову Игорю Павловичу. Без лишних проволочек полковник, всем своим видом источая доброжелательность, грохнул по моим бумажкам штампом, поставил подпись, и я окрылённый мыслью, что моя миссия на этом завершилась, начал пробивать себе уже проторённую дорогу, но уже в обратном направлении. Возле моего кабинета скопилась приличная очередь. Не обращая ни на кого внимания, бормоча что-то типа того, что «я здесь стоял», ринулся в заветную дверь, слыша за спиной приветливые возгласы наподобие «куда прёшься, собака, блатной что ли?»

Вывод напрашивается очевидный: у федералов нет возможности уследить за 85-ю регионами, а местным властям нет до них никакого дела, своих забот хватает.

Теперь немного о законодательной власти. Для чего держать и кормить такие две огромные структуры, как Государственная Дума и Совет Федерации – сборище бизнесменов, артистов, спортсменов если не сказать более радикально, прикрывающие мандатами свою вопиющую безответственность и бездеятельность. Аппараты этих двух монстров законодательной власти насчитывают в своих составах  не одну сотню обюрократившихся чиновников, коэффициент полезного действия которых находится ниже нулевой отметки. К слову сказать, государственный аппарат всей державы поглощает в себя немыслимое количество средств – 40% валового внутреннего продукта страны. Ведь по сути он «отъедает» их у народа.

Реально в думе работает одна треть депутатов, и не более того, остальные заняты своим обогащением. Такая же картина в Совете Федерации!

Без законодательного органа страна жить не может и не должна, но она, то есть система, должна работать, а не прозябать за счёт «простого народа». В нашей стране для нормальной законотворческой деятельности достаточно иметь один орган законодательной власти: Государственную Думу Российской Федерации численностью не более трёхсот депутатов, состоящую из нижней и верхней палат по сто пятьдесят человек в каждой.

Показательно определение (небесспорное – Авт.) сущности парламентаризма в России, данное одним из приближенных последнего российского Императора Николая II крупным мыслителем и философом Константином Петровичем Победоносцевым накануне формирования первой государственной Думы Российской Империи:

«Одним из самых лживых политических принципов является принцип верховной власти народа…которым, к сожалению, заморочены головы некоторых неумных русских…Парламент – это институт, который служит для удовлетворения личных амбиций, тщеславия и самолюбия его членов. Парламентаризм поистине одна из самых наглядных иллюстраций человеческих заблуждений…Судьба уберегла нашу Россию с её многонациональным населением от подобных бед. Страшно подумать, чтобы с нами произошло, если бы судьба послала нам роковой дар – антирусский парламент. Но этого, к счастью, никогда не случится».

Теперь мы знаем, что если в 1913 году «отсталая» Россия по жизненному уровню звнимала 5 – 13 места, то в 1985 году «передовой» Советский Союз занимал 68 место по производству валового внутреннего продукта на душу населения и 77-е место по уровню личного потребления (по сведениям газеты «Аргументы и Факты». В декабре 1991 года, согласно информации, предоставленной «Юридической газетой», страна переместилась на 150-е место.

Управлять Россией должны достойные, не думающие о своём обогащении люди. «Россия может спастись только выделением лучших людей, отстаивающих не партийный и не классовый, а всенародный интерес.» ( И. А. Ильин, философ. «Литературная газета» № 26) К таким, на сегодняшний день, я бы отнёс только Либерально – демократическую партию России (не сочтите, Владимир Вольфович, за подобострастие). О коммунистической партии даже речи не может быть. Зюганов сегодня озабочен только одним: сохранить за собой качающийся стул генсека, или как он там называется. И никогда не дождёмся мы от него ответа на те восемь вопросов и тем более покаяния за всё то страшное, кровавое прошлое, творимое в России за период с государственного переворота, учинённого большевиками в октябре 1917 года и в последующие семьдесят четыре года.

Что касается высшего руководства страны. Обращаюсь к вам, уважаемые президент и председатель правительства России. Пожалуйста, не оставляйте Москву и страну без присмотра. Непорядок получается: президент находится где-то в Германии или во Франции, а председатель правительства в это же время в Сибири или на Дальнем Востоке. Не забывайте о коварстве коммунистов!

Товарищ Зюганов спит и видит себя и своих приспешников у кормила власти. Жутко себе представить, что может произойти со страной, захвати эти ребята власть в свои руки! И не факт, что всё может закончится также относительно благополучно, как в августе 91-го и октябре 1993 года. Вызывает беспокойство, с какой настойчивостью Зюганов вколачивает свои идеи в неокрепшие умы молодёжи, проще говоря, оболванивает подрастающее поколение. Не напоминает ли всё это происходящее в Германии  начала тридцатых годов прошлого столетия? Впрочем, нужно отдать должное решительности и смелости Геннадия Андреевича добиваться своих целей.  Прёт напролом, разрушая своим ленинским челом все, стоящие на своём пути преграды, напрочь забыв, кому он обязан своим положением коммунистического вождя и существованием до сих пор в России коммунистической партии, этого (повторяюсь – Авт.) исчадия ада. И, слава Богу, что для здравомыслящей части населения, в том числе и молодёжи, должно быть счастьем, что возврата к прошлому уже никогда не будет. А это уже факт!

Я постоянно размышляю о способностях некоторых руководителей высших эшелонов власти управлять своими ведомствами. После гибели ярославского хоккейного клуба Россия вышла на первое место в мире по авиакатастрофам. Что может быть ужаснее! Самолёты падают, Левитин остаётся на высоте, корабли тонут,  Левитин остаётся на плаву.  Склады с боеприпасами рвутся, напоминая битву под Москвой и унося сотни жизней людей; более двухсот ребят из ракетной части, дислоцирующейся  в Красноярском крае, госпитализировано с пневмонией, Сердюков (бывший глава оборонного ведомства – Авт.), вопреки всем ожиданиям со  своей дамской криминальной группировкой – на   месте. Когда-то  маршал Советского Союза Соколов С. Л. лишился своего поста министра обороны СССР из-за хулиганства немецкого пацана, окрутившего всю нашу противовоздушную систему обороны вокруг пальца, точнее – винта, и посадившего свой спортивный самолёт на Красной площади.

Неужели для того, чтобы в конце концов убрать Сердюкова, нужно было президенту и председателю правительства дождаться прихода к руководству одной из важных структур военного ведомства Евгении Васильевой, дамочки с криминальными задатками. Этакой современной «Соньки-золотой ручки», создавшей, убеждён, не без помощи хозяев в центральном аппарате министерства обороны не много немало криминальный притон?! Да, преступники могут назваться преступниками только по решению суда. Но, простите, граждане судьи, с такими явно выраженными преступлениями, эта «Сонька-золотая ручка» по вашей милости продолжает наслаждаться всеми прелестями жизни, оставаясь в своих, непосильным трудом нажитых тринадцатикомнатных хоромах, выжидая удобный момент, чтобы, как и её покойный дружбан Борис Березовский, дать тягу в ту же Англию.

Ни один из прошлого состава правительства (Ливитин, Сердюков, Нургалиев, Голикова)  не подали добровольно в отставку за развал подведомственных им направлений. Кроме раздражения и разочарования кадровой политикой высшего руководства страны ничего не вызывают некоторые новые назначения бывших высших руководителей страны. Что может насоветовать президенту Ливитин или укрепить безопасность страны Нургалиев? Ладно, Мутко помогла остаться на плаву относительно успешная для нашей страны лондонская олимпиада. Ну что ж, подождём сочинскую зиму 2014 года, посмотрим, чего стоит расхваленное  им ведомство. (Кстати, потрясающие успехи нашей олимпийской сборной в Сочи – в немалой степени заслуга Виталия Леонтьевича – Авт.). В Московском институте сплавов и стали выявлены крупные хищения, а ректором этого почтенного заведения был Дмитрий Ливанов. С  приходом Путина к власти, этот господин возглавил федеральное министерство образования. «Фурсенко № 2, только профессионально ещё более слабый» – так определил это действо эксперт «Накануне.RU»

Способен  ли вновь нынешний состав кабинета министров раскрутить маховики своих ведомств, чтобы закипела на местах достойная жизнь ни в каком-то заоблочно призрачном будущем, а хотя бы на горизонте стремительно приближающегося к нам обозримом завтра? Сколько можно слушать стоны Зюганова и его соратников о том, что «страну завели в тупик»?

Почему мы так плохо живём? Часто от высших должностных лиц страны и регионов можно слышать: нужно сделать то-то и то-то, решить так-то и так-то. Так решайте, дерзайте, делайте, чёрт возьми! Смелее и жёстче избавляйтесь от тех, кто мешает, не может, а то и не хочет работать. В конце концов, мы вас избираем, кормим, доверяем вам наши судьбы и жизни, вот и пашите, чтобы мы стали жить хорошо не через 20 каких-то призрачных лет, а через 2-3 года обозримого будущего. «… А пока после работы житель будущей счастливой страны тащится в автобусе в городской пробке, заходит в народный магазин и, начиная шарить по карманам в поисках давно обещанного изобилия, он вдруг обнаруживает, что его реальное настоящее (батончик хлебушка, селёдочка, кусок докторской колбасы) снова опередило счастливое завтра и никак не влезает в сказочную потребительскую корзину и он начинает думать не об обещанном счастье, а о том, что будет сего семьёй через год или два» (В. Костиков, «Аргументы и факты», № 8 – 2012 г.)

Глупость (а как ещё иначе?) некоторых наших федеральных руководителей не знает границ. «Сегодня офицер, который служит на Дальнем Востоке, по новому закону имеет право съездить в отпуск в европейскую часть России за счёт средств Министерства обороны. А вот офицер, который служит в европейской части, в отпуск к родителям, живущим, скажем, в Приморье, обязан ехать… за свой счёт. И какой трезвомыслящий человек назовёт такую новацию разумной и справедливой?» (В. Баранец, «Комсомольская правда», 24.03.2012)

«Мозг чиновника иррационален. Рациональное у него только в карманах.» (Юрий Шевчук, «Аргументы и факты», № 20, 2012 г).»

Причина неудовлетворительной работы многих крупных чиновников кроется, на мой взгляд, в «их равнодушии к нуждам людей, возомнивших себя особой кастой, которая обслуживает не страну, а самих себя… Не исполнение федерального и регионального законодательства – вот наиглавнейший бич слабого управления страной на всех её уровнях.

Никита Белых (губернатор  Кировской области  –  Авт.) доработался до громогласного заявления, что дорожные работы по очистке улиц от снежных заносов должны выполнять жители городов и сёл!!! При этом ссылается на европейские государства Что-то я не замечал, чтобы в Германии или во  Франции люди подменяли специальную технику по очистке дорог и улиц в своих городах.  Вот вам пример вопиющей бездеятельности одного из руководителей регионов. По-моему по Никите давно уже прокуратура льёт горькие слёзы. Во всяком случае события последнего времени в Кировской области, освещающиеся на центральном телевидении, позволяют делать такие выводы. Впрочем, выборы 14 сентября 2014 г. показали, что Белых, как политическую фигуру не самого мелкого масштаба, смело можно причислить к непотопляемым чиновникам.Удачи Вам, Никита Юрьевич! И поверьте, я бы очень хотел, чтобы мое мнение относительно Вашей персоны оказалось необъективным.

В нашей стране сменяемость власти, в широком понимании, мало зависит от граждан. Многие  руководители властных структур это понимают и относятся к жителям как к подданным, а не как к равным себе. Для них простые люди – это «быдло» «И даже власть, если вдруг решает прислушаться к народу, то часто не понимает  его. Он (народ) для неё как иностранный язык, который она когда-то учила, но, поскольку давно в нём не практиковалась, забыла».( из комментариев Михаила Виноградова, президента фонда «Петербургская политика», «Аргументы и факты», № 44-2011).

Продолжаются, как в незабвенные 90-е годы, массовые невыплаты денежного довольствия военнослужащим, очередь на получение жилья военным продолжает расти. Хочется, очень хочется верить, что назначение нового Министра обороны страны позволит вспоминать «сердюковское правление», как кошмарное прошлое в новейшей военной истории России.

         Есть ещё одна из главных причин слабой власти  –  это глобальная безнаказанность, которая порождает безответственность. Выкинули в космос 5 млрд. рублей, а с кого за это спросить, никто не знает (или не хочет).

Исполнение законов должно осуществляться сверху вниз и ответственность за их неисполнение, либо ненадлежащее исполнение – не от слесаря или заведующего складом, а от министра соответствующего федерального ведомства. И лучще всего в таких случаях, когда не исполнитель, то есть министр, которому законы по барабану, сам подает прошение от отставке, не дожидаясь президентского указа.

Трагические события двухлетней давности в Краснодарском крае в результате сильных наводнений показали, что руководители регионов России чувствуют себя неуязвимыми в любой ситуации. Понесли наказания руководители МЧС России по Краснодарскому краю на всех уровнях, бывшие глава Крымска и глава одного из сельских поселений. А что же губернатор?! Он в полном объёме несёт персональную ответственность за состояние гражданской обороны, предупреждение и ликвидацию чрезвычайных ситуаций, как природного так и техногенного характера. А с Ткачёва, как с гуся вода: получил пару гневных взглядов от  президента, и на этом вся его ответственность оказалась исчерпанной. А ведь всё, что произошло на Кубани, должно повлечь за собой, как минимум, снятие с должности Ткачёва, причём не с дальнейшим переводом на более спокойную и хлебную должность, а без права занимать руковолящие должности на государственной службе. И даже подготовленные на высшем уровне зимние олимпийские игры в Сочи не в коем случае не могут являться причиной исключения заслуженной ответственности, связанной с травгическими судьбами жителей Краснодарского края.  Ведь сам губернатор из-за отсутствия чести и достоинства никогда добровольно в отставку не подаст.

На Кузбасе не прекращаются взрывы и обвалы на шахтах с многочисленными жертвами, а кемеровский губернатор Тулеев, до неузнаваемости раздобревший на государственных харчах, спокойно, с присущим ему с незапамятных коммунистических времён краснобайством продолжает спокойно вещать на всю державу о своих никому неведомых заслугах в обеспечении безопасности населения края.

В Удмуртии в результате преступной халатности военного ведомства Сердюкова практически дотла выгорел посёлок Пугачёво. Государство выделило региону 2 млрд. рублей на его восстановление. На начало февраля минувшего года большинство жителей поселения жили в банях и сараях, И это при 40 градусах мороза. А военная мафия во главе со своим крёстным отцом Сердюковым в это время «над златом чахли». Уже только эти факты должны были послужить о привлечении этого, с позволения сказать «крупного военного деятеля, к самой жесткой ответственности

И это далеко не полный перечень примеров бездействия и безнаказанности высокопоставленных должностных лиц. А всё потому, что слишком много всяких агентств, служб, комитетов, выполняющих, по сути, одни с министерствами функции, только и делают, что кивают друг на друга в поисках виновного. Примечательно высказывание первого председателя правительства Сингапура: «Посадите 10 министров, а остальные сразу всё поймут». Впрочем, в России коррупция, как и мафия в Сицилии, по всей видимости, бессмертна. Прошедшая в ноябре на ВГТРК «Россия» передача одного из многих талантливых тележурналистов Аркадия Мамонтова «Специальный корреспондент» со всеми ужасающими подробностями показали, что может произойти с Вооружёнными Силами, да и не только с армией и флотом, если высшее руководство страны и впредь будет ждать «пока что-нибудь не произойдёт…» И я глубоко убеждён, что упрятать эту дамочку (Васильеву) из многоквартирных хором в уютную камеру с парашей в углу Матросской тишины и всех, кто её крышевал (с обязательной конфискацией имущества), в первую очередь бывшего министра обороны, – дело чести президента. И тогда «пахан» государства Российского (обидно, честное слово – Авт.) вновь станет всенародно уважаемым Президентом Российской Федерации Владимиром Владимировичем Путиным. И, в завершении разговора о деятельности сердюковской мафии, но ещё далёкой от своего логического завершения, хочу обратиться к статье Е, Третьякова из Санкт-Петербурга, опубликованной в «Аргументах и фактах» № 46-2012 г., выдержки из которой с позволения автора и руководства издания я привожу ниже с короткими комментариями: «Увольнения А. Сердюкова мало кто ожидал (ожидали и требовали от президента весь личный состав Вооружённых Сил и страна в целом). Дмитрий Медведев в бытность главой государства со скандалом отправил в отставку Ю. Лужкова и А. Кудрина (оба находятся в полном здравии и покое, продолжая лелеять  мечту о возврате во власть), но Владимир Путин всегда был осторожен в кадровой политике. (к чему такая политика привела, мы смогли убедиться благодаря телевизионной программе Аркадия Мамонтова «Специальный корреспондент»). Да и Сердюков числился на хорошем счету (у Путина и Медведева) – вон Медведев  назвал его «эффективным министром» (действительно, эффект разорвавшейся бомбы). Что же послужило поводом и причиной его отставки?…»

Что касается повода, то он очевиден – громкое дело о коррупции в «Оборонсервисе», структуре, близкой к Сердюкову. Впрочем, до сих пор уголовные дела против махинаторов, завязанных на те или иные ведомства, не приводили к стремительным отставкам их руководителей. (слава высшему руководству страны!). Позиции министра здравоохранения М. Зурабова в своё время не поколебали аресты в Фонде обязательного медстрахования (а если бы копнули в регионах? Да поглубже), никакие преступления сотрудников МВД не помешали Р. Нургалиеву доработать главой этого почтенного ведомства до окончания полномочий правительства. (сейчас этот бывший «главный полицейский страны», бесконечно влюблённый в свои многозвёздные генеральские погоны, «советует» президенту, как обеспечить безопасность государства). Сколько раз политологи твердили нам, что президент никогда не увольняет людей под давлением внешних обстоятельств – будь то требования оппозиции или подозрения правоохранительных органов. (Сложившаяся ситуация подтвердила этот печальный факт). Теперь эти политологи «чешут репу» и рассуждают о новой кадровой политике Кремля. …в стране действительно начинается реальная борьба с коррупцией. Невзирая на лица и былые заслуги…» (Уверен: старик Станиславский в данном случае произнёс бы свою знаменитую фразу: «Не верю!»)

Крайне низкая исполнительность и безответственность за выполнение отданных и полученных распоряжений, постановлений, указов и других руководящих документов или, как любит говорить высшее руководство, – поручений, порождает упадок всей системы управления экономикой, развитием промышленности и, в конечном итоге, застою. А это мы уже проходили. Выход очень простой. Должностным лицам, занимающим руководящие посты всех уровней управления государством необходимо иметь специальный, компактный аппарат с сотрудниками всей душой преданными Великой России, осуществляющий жесточайший контроль за выполнением отданных и полученных нормативных актов и соответствующее их исполнение.

Президент выступает с резкой, я бы подчеркнул, – жёсткой критикой транспорта России. О железнодорожном транспорте было сказано однозначно: «Бардак!» И что же, буквально на следующий день во всех СМИ появляется сообщение о повышении тарифов за проезд в поездах дальнего следования. Как насмешка!

В этом чиновники за границей разительно отличаются от наших родимых, которые бессовестно пользуются относительной лояльностью  со стороны президента и председателя правительства, людей душой и сердцем преданных делу России.

Власти думают о привлечении в различные сферы жизни иностранных специалистов, а своих удержать не могут. Вот был бы юмор, если бы из-за кордона, как футбольных тренеров, к руководству Вооружёнными Силами России позвали этакого бравого мистера Смайсла! Но, слава Богу решение принято. И очень хочется верить в Сергея Кужугетовича Шойгу, что под его руководством Россия будет иметь возможность гордиться своими Вооружёнными Силами.

Итак, о правительства Российской Федерации. На мой взгляд, в его составе должно быть не более тринадцати министерств, – это:

Министерство обороны

Министерство федеральной безопасности

Министерство внутренних дел, юстиции и исполнения наказаний

Министерство предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций

Министерство иностранных дел

Министерство труда и социального обеспечения

Министерство здравоохранения

Министерство образования и науки

Министерство культуры, по делам молодёжи, туризма, физкультуры и спорта

Министерство национальностей, регионального развития и местного самоуправления

Министерство финансов и экономического развития

Министерство связи и массовых коммуникаций

Министерство промышленности, развития транспорта, дорожного строительства и эксплуатации природных богатств России

Генеральная прокуратура Российской Федерации и следственный комитет Российской Федерации – в непосредственном подчинении у президента Российской Федерации.

Председателю правительства достаточно иметь одного, максимум двух первых заместителей.

Министру обороны, а также министру труда и социального обеспечения, как ключевых ведомств,  может быть придан статус заместителей председателя правительства Российской Федерации.

Состав руководства и работников вышеперечисленных министерств и ведомств, кроме министерства обороны, министерства федеральной безопасности, министерства внутренних дел, должен состоять из гражданских сотрудников.

 

Телевидение

 

Журналисты, корреспонденты средств массовой информации, ведущие теле- и радиопрограмм, обозреватели, репортёры и, чего греха таить, многие, да, да, именно многие видные политики и представители чиновничьего сословия и даже руководители уровня высшего эшелона власти не умеют владеть своей речью, культурой изложения материала, не контролируют своё поведение в эфире. Только и слышишь: «А-а-а», «Э-э-э», А-а-э-э»,Угу, Угу-м, при этом невнятная, скорострельная речь. Одному из корреспондентов НТВ так и хочется крикнуть в ящик: «Вадик! (Глускер, с незапамятных времён, ставший обозревателем на «НТВ» –  Авт.) Отдохни, сбавь обороты, захлебнёшься ведь, дурашка!»Так нет же! Вадик ещё и фильмы рвался делать. Не получилось! Научись сначала свою основную работу делать красиво. Не всем же быть пимановыми и пивоваровыми. Или взять мальчишку на НТВ из лживой студии метеопрогнозов.   Неумелое и, я бы сказал, смешное подражание Ирине Поляковой: скачет перед метеокартой, ну совсем как кузнечик, только на коленки не бросается, да строчит, как пулемёт, при этом ещё и кривляется как Петросян. Трушкину и Гольденцвайгу на НТВ совершенно не к лицу ужимки себя любимого Коли Баскова. И совсем никуда не годится, когда выступает в каком-нибудь ток- или, тьфу чёрт, язык можно сломать,  реалити – шоу, депутат или депутатша, вся из себя в золоте и драгоценных мехах, собачится с каким нибудь политиком себе подобным. Например, с бесноватым экспансивным Кургиняном, а из уст только и слышно: «ДОговор», «звОнит», обОими руками», «квАртал», «катАлог», «…другим шагОм, ДОбыча, СкладЫ, бронИрованный ну и так далее… Кошмар!

Все, кто приезжают к нам в область, в один голос заявляют, что в Калининграде самые красивые девушки и женщины, но, к сожалению, не всех представителей прекрасной половины Господь Бог наделил красотой! Красивая, просто симпатичная ведущая передачи, или какого-то отдельного сюжета – это лицо телеканала. Вот и подумайте над этим, руководители калининградского телеканала «Каскад ТВК». Руководство телеканала «Россия 24» это очень хорошо для себя уяснили. Можно смело сказать: саамы очаровательные ведущие именно на этом канале.

Большинство сотрудников телевидения, с которыми ежедневно мы встречаемся на разных каналах – это высокопрофессиональные работники эфира. На  них приятно смотреть. Безукоризненное произношение  текста, манера изложения  материала вызывает интерес к предложенной теме. Мне бы хотелось перечислить их поимённо(в качестве примера взяты каналы центрального телевидения и Калининграда. –   Авт.) Несомненно, первыми, а точнее сказать, высшими эталонами профессионального мастерства на телевидении и радио я бы назвал замечательный дуэт телерепортёров  Анну Шатилову и Игоря Кириллова, неповторимого спортивного комментатора Николая Николаевича Озерова, бессменного ведущего КВН  Александра Васильевича Маслякова, возвратившуюся и, к сожалению, не регулярно выходящую в эфир на НТВ Танечку Миткову, третейского судью между бесноватыми политиками, стойкого, обладающего огромной выдержкой Володю Соловьёва,  мэтра политических и экономических репортажей Владимира Петровича Кондратьева,обаятельнейшую ведущую телеканала «Звезда» Олю Волкову, кинорежиснра-документалиста, телеведущая «Пятого» канала Вероника Николаевна Стрижак, талантливых авторов телевизионных передач на ВГТРК «Россия» Аркадия Мамонтова и Михаила Зеленского, автора документальных кинопроизведений на телеканале «Звезда» Алексея Рафаенко и многих, многих других. Я же назову тех, к кому испытываю личную симпатию (время идёт и, возможно кого-то из мною перечисленных журналистов и сотрудников на данном канале уже нет, но они работали и работали хорошо:

«Первый»: Михаил Леонтьев, Антон Верницкий, Алексей Пиманов, Виталий Елисеев, Алексей Петров, Юлия Зимина, Сергей Тугушев, Владимир Гомельский, Максим Шарафутдинов, Светлана Зейналова, Павел Пчёлкин, Денис Давыдов, Дмитрий Борисов, Светлана Костина, Алексей Петров, Иван Благой, Пётр Толстой.

«Россия 1»: Татьяна Ремезова, Борис Соболев, Евгений Поддубный, Мария Китаева, Сергей Брилёв, Михаил Антонов, Ирина Муромцева, Андрей Петров, Тимур Сиразиев, Эдуард Петров, Александр Рогаткин, Арина Мотиенко, Владислав Завьялов, Ольга Скобеева, Андрей Петров, Анастасия Чернобровина, Евгений Попов, Игорь Каменский.

«Россия 1, Калининград»: Наталья Орехова, Сергей Смирнов, Вера Сумарокова, Марина Лысенко, Роман Горанчук, Наталья Андреева, Наталья Будник, Александр Завьялов, Ольга Скобеева, Вита Степанчук.

«Россия 24»:Анатолий Петров, Марина Бондарева, Дмитрий Щёголев, Анна Ведищева, Иван Кудрявцев, Мария Моргун, Ксения Денисова, Елена Серебровская, Татьяна Столярова, Елена Битюкова, Марат Кашин, Анна Лазарева, Екатерина Грачёва, Георгий Каптелин, Татьяна Столярова, Анна Шнайдер,Татьяна Столярова

«НТВ»:Алексей Ширяев, Андрей Кухарев, Антон Волошко, Дарья Сапкалова, Елизавета Листова, Николай Булкин, Кирилл Кикнадзе, Ольга Белова, Алексей Пивоваров, Александр Яковенко, Оксана Пушкина, Игорь Полетаев,  Андрей Шилов, Сергей  Холошевский, Егор Колыванов, Сергей Брилёв, Глеб Пьяных, Никита Анисимов, Марат Ситников, Максим Березин, Александр Калинин, Роман Соболь, Кирилл Поздняков, Александр Калинин, Юрий Кучинский, Сергей Минаев, Лилия Гильдеева.

«ТВ 1000 –Русское кино»Роман Оленев, Алла Чайковская.

«Звезда»: Фёдор Иваница, Алина Маликова, Ирина Лосик, Марина Точилина, Антон Гордеев, Олег Кормачёв, Алёна Маслякова, Алексей Кошкин, Кирилл Наумов, Андрей Гордеев, Владимир Ленский

«Пятый, Санкт-Петербург»: Алексей Лазуренко, Константин Рожков, Андрей Караулов, Константин Крылов, Алексей Пронин, Максим Годун, Элеонора Филина, Алексей Бобровский, Анастасия Дьякова, Игорь Патрин, Роман Кирюхин, Инна Корпушина, Виталий Воронин, Александр Пугачёв.

«Каскад ТВК», Калининград: Анна Ковасеева, Джемма Махонькова, Екатерина Кручинина, Анна Данилова, Екатерина Круглик, Ольга Ерошина, Сергей Круглик, Виктория Скрипка, Наталья Степаненко, Андрей Батурин, Анна Данилова, Юлия Бондарева, Ксения Демидова, Ольга Ерошина, Елена Ключевская, Иван Кудрявцев, Татьяна Ковалёва

«Рен ТВ: Михаил Осокин, Марианна Максимовская, Андрей Добров.

Разумеется, на каждом телеканале есть свои неповторимые в своём профессиональном мастерстве журналисты, делающие свою работу красиво, доставляя удовольствие телезрителям, о них можно писать много, и я бы сделал это с удовольствием, но ждут и другие сюжеты, например…»

 

Немного о рекламе.

Рекламу мы ненавидим все и дружно.

Зачем мне, умудрённому жизненным опытом, зрелому мужику, смотреть и слушать вещание о пропаганде интимной части сугубо дамского туалета, как женские прокладки, применяемые прекрасным полом различных возрастов при их кувыркании на танцплощадках  и в спортивных залах.  Явно не повышается аппетит, когда я сижу за обеденным столом, поглощая  с любовью приготовленные женой деликатесы, а тебя с экрана телевизора посыпают перхотью, спрашивают, нужен ли мне геморрой и, какое это счастье избавиться от гемороя  ну и многое другое, от чего душу выворачивает наизнанку. Смех и недоумение вызывают появление в рекламе боксёра, по совмещению новоиспечённого думского сидельца Коли Валуева, рекламирующего (вероятно,по бедности, еще и здорового папу – Авт.) прелести тарифов мобильной связи МТС и под стать себе крепеньких многодетных отцов. Вызывают отвращение набившая оскомину реклама российского спутникового телевидения, преподносимая жителем «Городка» Стояновым. Вероятно, если бы Пореченков иногда брился, майонез «Ряба» принял бы более привлекательный вид и приобрёл более высокие вкусовые качества; дикие вопли новоиспечённого кулинара Кучеры, по совместительству раздолбая-мента с улицы разбитых фонарей, явно не вызывают восторгов

Хотя в рекламе есть и свои плюсы. Во время рекламируемых товаров, которые никто не приобретает, можно устроить перекур или пообщаться с близкими тебе людьми. Поиграть с внуком и подумать о смысле жизни. Но я никак не могу понять: для чего гонят рекламу на каналах «Детский» и «Детский мир»? Почему бы на всех каналах не выделить специальное время с экономическим блоком, как это сделано на международном телеканале «Мир» и калининградском «Каскад ТВК»?

Почему «Россия 1» вместе с её, в общем неплохими ведущими «Вестей недели» и слабым ведущим отвратительной, граничащей с пошлостью передачи «Прямой эфир» Корчевниковым так беззастенчиво воруют время у своих телезрителей? Не укладываешься в отведённое тебе время, –   стало быть профессионал ты никудышний, уступай место другому, пройди курсы повышения  квалификации и дерзай дальше, ну, например, в передаче «Спокойной ночи, малыши!» Хотя и там без должной подготовки можно в глазах этих самых малышей выглядеть полным идиотом.

Как смотрят телевизионные передачи наши граждане? Должен заметить – плохо. Работая над анализом популярности телепрограмм, можно с уверенностью сделать весьма печальный для российского телевидения вывод. Руководство всех без исключения телевизионных каналов бессовестно противопоставляют свои интересы запросам своих зрителей.  Подвергнув опросу пятьдесят жителей Калининграда различного возраста, мы попытались проанализировать востребование телепередач только одного дня – понедельника 15.09.2014 трех федеральных каналов и «Пятого» Санкт-Петербурга и представить их результаты вниманию наших читателей. (Мы условно обозначили наш опрос: «смотрели» – да; «не смотрели» – нет)

Первый канал

04.00  Телеканал Доброе утро:                        да – 0                  нет – 50

08.00  Новости                                                  да – 38       нет – 12

08.15  Контрольная закупка                             да – 13       нет – 37

08.45  Жить здорово                                         да – 0                  нет – 50

09.55  Модный приговор                                 да – 2                  нет – 48

11.00   Новости                                                  да – 24       нет – 16

11.20   Сегодня вечером                                    да – 0                  нет – 50

13.05   Добрый день                                          да – 7                  нет – 43

14.00  Новости                                                  да – 3                  нет – 47

14.15  Время покажет                                       да – 1                  нет – 49

15.00  т/с Верь мне                                            да – 28       нет – 12

16.00  Наедине со всеми                                   да – 0                  нет – 50

17.00   Вечерние новости                                  да – 8                  нет – 42

17.45  Давай поженимся                                   да – 7                  нет – 43

18.50  Пусть говорят                                        да – 2          нет – 48

20.00 Время                                                       да – 34       нет – 16

17.45  т/с Хорошие руки                                  да – 31       нет – 19

22.45   Вечерний Ургант                                   да – 11        нет – 29

23.20   Ночные новости                                              да – 3                  нет – 47

23.35   т/с Форс-Мажоры                                  да – 19       нет – 21

00.30  х/ф Прощай, любовь                              да – 0                  нет – 50

02.00  Новости                                                  да – 0                  нет – 50

02.05  х/ф Прощай, любовь                              да – 0                  нет – 50

02.30  В наше аремя                                         да – 0                  нет – 50

03.25  Контрольная закупка                             да – 0                  нет – 50

 

Россия 1

04.00 Утро России                                            да – 0                  нет – 50

06.05 Вести-Калининград                                 да – 0                  нет – 50

06.35 Вести-Калининград                                 да – 0                  нет – 50

07.05 Вести-Калининград                                 да – 0                  нет – 50

07.35 Вести-Калининград                                 да – 1                  нет – 49

08.00 Танки. Уральский характер                   да – 0                  нет – 50

08.55 О самом главном                                              да – 3                  нет – 47

10.00 Вести                                                                 да – 14       нет – 36

10.30 Вести-Калининград                                 да – 21       нет – 29

10.50 Вести. Дежурная часть                                     да – 21       нет – 29

11.00 т/с Тайны следствия                                да – 12       нет – 38

12.00 Особый случай                                        да – 0                  нет – 50

13.00 Вести                                                                 да – 23       нет – 27

13.30 Вести-Калининград                                 да – 21       нет – 29

13.50 Вести. Дежурная часть                                     да – 18       нет – 32

14.00 т/с Сердце звезды                                    да – 38       нет – 12

15.00 т/с Пока станица спит                              да – 5                  нет – 45

16.00 Вести                                                                 да – 17       нет – 33

16.45 Вести-Калининград                                 да – 12       нет – 38

17.05 Вести. Дежурная часть                                     да – 2                  нет – 48

17.05 Прямой эфир                                           да – 31       нет – 19

«Россия 24», 6-й канал

18.30 Вести-Калининград                                 да – 5                  нет – 45

18.35 Вести-Калининград                                 да – 0                  нет – 50

19.00 Вести-Калининград

Дежурная часть                                       да – 2                  нет – 48

19.05 Вести-интервью                                       да – 1                  нет – 49

19.20 Год культуры                                          да – 6                  нет – 44

19.35 Вести-Калининград                                 да – 0                  нет – 50

 

20.00 Вести                                                                 да – 28       нет – 22

20.50 Спокойной ночи, малыши!                     да – 0                  нет – 50

21.00 т/с Узнай меня, если сможешь                да – 41       нет – 9

23.40 Вечная жизнь. Медицина будущего      да – 3                  нет – 47

00.40 т/с Женщины га грани                                      да – 0                  нет – 50

02.40 т/с ТАСС уполномочен заявить             да – 0                  нет – 50

 

НТВ

05.00  НТВ утром                                                       да – 0                  нет – 50

07.10 До суда                                                    да – 0                  нет – 50

08.05 т/с Возвращение Мухтара                      да – 0                  нет – 50

09.00 Сегодня                                                    да – 9                  нет – 41

09.20 т/с Возвращение Мухтара                      да – 0                  нет – 50

10.30          Обзор. Чрезвычайное происшествие      да – 2         нет – 48

10.55 Суд присяжных                                       да – 14       нет – 36

12.00 Сегодня                                                    да – 28       нет – 22

12.20 Суд присяжных                                       да – 8                  нет – 42

13.30 Обзор. Чрезвычайное происшествие     да – 1                  нет – 49

13.55 Прокурорская проверка                         да – 17       нет – 33

15.00 Сегодня                                                    да – 21       нет – 29

15.30 т/с Москва. Три вокзала                         да – 3                  нет – 47

16.30 Обзор. Чрезвычайное происшествие     да – 4                  нет – 46

17.00 Говорим и показываем                                    да – 31       нет – 19

18.00 Сегодня                                                    да – 28       нет – 22

19.00 т/с Брат за брата                                               да – 39       нет – 11

21.00 Анатомия дня                                          да – 8                  нет – 42

22.00 т/с Ментовские войны                             да – 4                  нет – 46

23.55 т/с Глухарь. Возвращение                      да – 0                  нет – 50

00.50 ДНК                                                         да – 0                  нет – 50

01.50 Дикий мир                                                         да – 0                  нет – 50

02.10т/с  Ржавчина                                            да – 0                  нет – 50

04.00 т/с Супруги                                                       да – 0                  нет – 50

 

Пятый канал

06.00 Сейчас                                                      да – 1                  нет – 49

06.10 Утро на 5                                                 да – 0                  нет – 50

09.30 Место происшествия                               да – 14       нет – 36

10.00 Сейчас                                                      да – 16       нет – 34

10.30 т/с Кулинар-2                                          да – 18       нет – 32

12.00 Сейчас                                                      да – 18       нет – 32

12.30 т/с Кулинар-2                                          да – 18       нет – 32

12.45 т/с Кулинар-2                                          да – 18       нет – 32

13.40 т/с Кулинар-2                                          да – 18       нет – 32

14.35 т/с Кулинар-2                                          да – 18       нет – 32

15.25 т/с Кулинар-2                                          да – 18       нет – 32

15.30 Сейчас                                                      да – 12       нет – 38

16.00 т/с Кулинар-2                                           да – 18       нет – 32

18.30 Сейчас                                                      да – 18       нет – 32

19.00 т/с Детективы                                           да – 0                  нет – 50

20.00 т/с Детективы                                           да – 0                  нет – 50

20.30 т/с След                                                    да – 1                  нет – 49

22.00 Сейчас                                                      да – 0                  нет – 50

22.25 т/с След                                                    да – 1         нет – 49

23.20 Момент истины                                       да – 37       нет – 13

00.15 Место происшествия. О главном           да – 0                  нет – 50

01.15 Большой папа                                          да – 0                  нет – 50

02.45 т/с Детективы                                           да – 0                  нет – 50

03.20 т/с Детективы                                           да – 0                  нет – 50

03.55 т/с Детективы                                           да – 0                  нет – 50

04.25 т/с Детективы                                           да – 0                  нет – 50

04.55 т/с Детективы                                           да – 0                  нет – 50

05.30 т/с Детективы                                           да – 0                  нет – 50

Как говорится: «Комментарии излишни»! А выводы делать вам, господа руководители российского телевидения!

 

О шоу-бизнесе

Культура в шоу-бизнесе у нас держится на самом низовом уровне. Зато чванства у попсы сверх всякой меры. Эта публика мнит себя всемогущими и великими, для них вседозволенность – норма жизни. И при этом все «звёзды» – это штамповка. Штампуют пуговицы, пробки для бутылок. Штампуют многочисленную попсу, сереньких, ничего не понимающих в искусстве, с напрочь отсутствующим музыкальным слухом разевающих рты у микрофона под фонограмму, не умеющих преподнести себя зрителю – это наша пугачёвская «фабрика звёзд». Да и что такое «звезда»? Давайте вспомним времена мулявинских «Песняров», «Самоцветов» Юрия Фёдоровича Маликова, «Добрых молодцев», «Голубых гитар», группы Стаса Намина и «Лесоповал» Викторию Цыганову, Льва Аверьяновича Лещенко, Александра Буйнова, Михаила Шуфутинского, Ирину Алегрову и многих других замечательных артистов эстрады. Никто и никогда не называл их «звёздами», но они и сейчас светятся ярче звёзд, затмевая звонкими, по-прежнему молодыми голосами, красивыми концертными костюмами себя влюблённого (извините за повтор) нарцисса Коленьку Баскова, вечную невесту и бабушку в энной степени, но, тем не менее, увядающую прямо-таки на глазах, прародительницу современных, так называемых звёзд и звёздочек Пугачёву (яркое свидетельство тому – появление в скопированной у иностранцев передаче «Артист», вульгарную и беспардонную «Лолиту», отвратительные группы и группочки.

А Петросян? Скоро восьмой десяток разменяет, а всё пытается превзойти короля юмора и сатиры Аркадия Иссаковича Райкина. Не получится, Евгений Ваганович! Шутовство и кривлянье в вашем возрасте… так и до беды, не дай Бог, недалеко.

Многие журналисты, подобные, мало кому известному Анатолию Вассерману, готовы пятки лизать, так называемым «звёздам» эстрады и кино. Проще говоря, потенциальным шоу-бандитам подобным Меладзе,  Киркорову, Кельми, Панину. Как заметила известная психиатр-криминалист А. Балуева, –«… если мужчина бьёт женщину, это уже не мужчина, а если этот человек публичный, это уже человек низшего сорта». (Проще говоря, мразь – Авт).

«Чудесная девушка – примета времени новоиспечённый горе-политик в юбке с криминальными задатками Ксюшка Собчак, проповедующая идеологию, которая является по идее неприемлемой для 99% граждан страны, стала тем не менее самым востребованным товаром. Парадокс! Ксюша называет людей России генетическим отребьем, а они бегут на неё и скупают её изображения.» (Сергей Грачёв, «Аргументы и Факты» № 43 – 2011 г.) Анатолий Александрович Собчак, светлая память этому человеку, раз десять уже, наверное, в гробу перевернулся, глядя на художества своей милой дочурки. Да и мамашка от Ксюхи недалеко отстала, если позволяет своему великовозрастному чаду  вести себя на публике, мягко говоря, не совсем корректно.

Волочкова, далеко отставшая по своему умственному развитию от нормальных артистов театров, кино и эстрады и озлобленная на весь мир, до безумия влюблённая в себя, как и Коля Басков, может на весь белый свет в рекламном ролике на телевидении вякнуть своему оппоненту: «Поцелуй меня в … пачку», проще говоря, в ж…у. Та же Волочкова накануне Нового года, опять же не от большого ума, может позволить себе выползти на глаза изумлённой публики в передаче «Говорим и показываем», мягко говоря в не совсем одетом виде, демонстрируя свои далеко не идеальные формы, при всём при этом не в совсем в здоровом состоянии. О королёвой с её Маугли вообще не хочется упоминать. Ну езжай ты в свою незалежную и потешай национальную гвардию и фашистские батальоны Коломойцева своими экстравагантными выходками.  Россию уже настолько опошлили, что осталось только бабушке Пугачёвой появиться в наряде «а-ля Волочкова», сменив балахон на фиговый листок. Правда, прикрывать особо уже нечего.

Кучера, мальчик – актёр, исколотый как крёстный папа после двух ходок в местах не столь отдалённых, с пухленькими губками, может позволить себе появиться в телевизионной студии в шортах, закинув ноги выше головы, демонстрируя телевизионной аудитории свои, не вызывающие восторга, нижние конечности; сменив амплуа бестолкового мента на повара, испускающего дикие вопли в рекламном ролике, как варить кашу.

Боярский пошёл ещё дальше. Заявился на приём к президенту страны на процедуру вручения государственной награды в своей далеко не первой свежести шляпе. Мой семилетний внук как-то после долгих раздумий спросил меня: «Дед, а этот мужик, ну, который Дартаньян, он что, и спит в шляпе?» Устами младенца глаголет истина,  Михаил Сергеевич! Ну не нравятся тебе дефекты поверхности черепа, носи, как Кобзон, парик. Скромненько и со вкусом!

Из рода вон выходящий безобразный случай в осточертевшей программе Малахова (который только недавно перед выходом в эфир начал бриться – Авт.): гроза всех женщин Кельме изволил заявиться на малаховскую передачу в самом что ни наесть непотребном виде: в доску пьянющий пытался что-то рассказать о выбитых зубах на радость безумной публике и светящемуся от счастья Малахову. Не пора ли вообще руководству первого канала пересмотреть, насколько возможно выставлять в эфире такие передачи, авторами которых являются деятели, причисляющие себя к культуре, подобные Малахову.

22 июня – святой день для каждого российского человека – День памяти и скорби, день начала самой кровопролитной и страшной войны за всю военную историю России. Именно тогда, 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Только самый отъявленный отморозок не может в этот день не склонить голову перед памятью павших советских людей, отдавших свои жизни за свободу и независимость нашей Родины. И те, кто помнит об этом, вправе называться патриотами своего Отечества

Патриотизм должен быть в крови каждого честного человека, но не у каждого эта кровь бывает кристально чистой. И тогда случается самое страшное – человек перестаёт быть патриотом своей Родины, перестаёт принадлежать своему Отечеству. Неплохо было бы дельцам от шоу-бизнеса на российском телевидении вникнуть в суть этого определения. Какой к чёрту патриотизм может быть у них, когда в этот трагический день на российском телеканале вовсю веселятся Басковы, Киркоровы и прочие опостылевшие всем звёзды в своём «субботнем вечере». А, неплохой в общем-то актер Алексей Панин, с упоением громит рестораны и бары, попутно награждая тумаками подвернувшихся под руку посетителей. Сколько уже можно терпеть выходки этой «звезды экрана»?

Всё это можно выразить одним уничтожающим определением: «Про-тив-но!»

Не могу утверждать, что это к месту, но так хочется процитировать старину Тютчева:

«Умом Россию не понять,

Аршином общим не измерить:

У ней особенная стать –

В Россию можно только верить»

 

Совсем немного о Вооружённых Силах и МВД России

С приходом к руководству оборонным ведомством грамотного, жёсткого руководителя, коим является Сергей Кужугетович Шойгу, а также нового начальника Генерального штаба Валерия Васильевича Герасимова видимо, целесообразно в рамках нескончаемой реформы армии и флота, только не по образцу и подобию нургалиевского МВД России, провести в Вооружённых Силах переаттестацию генералов и офицеров командно-штабного состава на всех уровнях управления войсками (от командира взвода до заместителей министра обороны Российской федерации) на предмет их служебного соответствия. Этакий своеобразный экзамен.

Я заранее приношу свои извинения за возможные неточности в выражениях и формулировках. Двадцать с лишним лет, прошедшие со дня увольнения из армии, могли сказаться на моей военной грамоте.

Схема переаттестации весьма проста. В ходе спланированного стратегического командно-штабного учения на картах Верховный Главнокомандующий Вооружёнными Силами Российской Федерации вручает Министру Обороны и начальнику Генерального штаба оперативную директиву на подготовку и проведение, скажем, оборонительной операции (боя) и её всестороннее обеспечение (далее – план операции) с отработкой вопросов приведения штабов и войск в полную боевую готовность.

Согласно оперативно-нормативным документам Министр обороны, Генеральный штаб Вооружённых Сил России, главные штабы видов вооружённых сил и родов войск, главные управления Министерства обороны, командующие (командиры) и штабы всех степеней приступают к планированию операции (боя).

По истечении нормативного времени командующие (командиры всех звеньев управления) и соответствующие руководители видов Вооружённых Сил и родов войск, а также военных ведомств лично (!!!) по картам в порядке подчинённости представляют устные доклады-решения, опираясь исключительно на графическую часть плана операции (топографические карты – Авт.), а не на подготовленные подчинёнными письменные доклады- шпаргалки.

Со стопроцентной уверенностью могу констатировать трагедийность данного эксперимента. Как любил повторять герой замечательного актёра Владимира Машкова в фильме «Ликвидация» – «Картина маслом!» Одно из направлений работы новому министру обороны обеспечено.

Механизм доклада и всей процедуры переаттестации может быть разработан в администрации президента с привлечением широкого круга независимых опытных генералов и офицеров, находящихся в запасе и отставке, не утративших военно-теоретических знаний и  навыков, а таких (генералов и офицеров.), у нас ещё, к счастью, очень много.

Господин Верховный Главнокомандующий! В Вашем распоряжении имеется масса прекрасных  военачальников, доподлинно знающих проблемы Вооружённых Сил России, которым по силам поднять престиж Российской армии и флота до должного уровня, прежде всего в глазах самих военнослужащих и всего населения страны; возвысить звание офицера Российской армии

Генералы Герасимов, Макаров, Постников, Пузанов, Кириллов, любой из них, я уверен, способен принести России ощутимую пользу в деле укрепления её обороноспособности.

Кстати, нужно хорошо подумать о целесообразности иметь в настоящий период в России гражданское лицо, возглавляющее оборонное ведомство России. И всё-таки есть Бог, который, как бы там ни было помогает нашей верховной власти идти по относительно  правильному пути. 6 ноября 2012 года войдёт как один из знаменательных дней в истории современных Вооружённых Сил новейшей России.

Президент России наконец-то внял воле народных масс и прежде всего личного состава армии и флота. Отправлен Сердюков в отставку!!! Но вот что настораживает. Почему Верховный главнокомандующий Российскими Вооружёнными Силами принимает такое историческое решение с подачи своего ближайшего сподвижника – председателя правительства? Насколько мне известно, министерство обороны России и, соответственно, его руководитель подчиняются непосредственно президенту страны. Неужели Владимир Владимирович не знал, что творится в одном из важнейших для страны ведомстве. Но мы ведь это уже проходили, когда народ пытались уверить в неосведомлённости вождей за всё происходящее в нашей многострадальной стране, начиная с октябрьского переворота и заканчивая, так называемыми лихими девяностыми годами. То что центральный аппарат Минобороны превратили в коррупционный притон, которым заправляла сомнительной внешности дама с уголовными наклонностями, и управлявшая имущественными отношениями, не знал разве что пациент психиатрической лечебницы. И я глубоко убеждён, что  упрятать эту дамочку и всех, кто её крышевал – дело чести Президента.

В ходе заседаний комитета по безопасности нижней палаты парламента страны стало известно, что скандальный закон о полиции ждет глобальная переработка. В “Независимой газете” процесс получил название “обратной реформы”. Александр Горовой на заседании региональных российских омбудсменов заявил, что за время действия нового закона ведомство растеряло многие важные функции, которые теперь намерено вернуть. Наряду с переводом часов на зимнее время, реформа “полиции” с книксеном в сторону запада в виде самого названия была любимым детищем Дмитрия Медведева. Но, как показало время, дитя это было мертворожденным. Ряд экспертов давно выступали с критикой в адрес псевдореформы, но на высшем уровне об этом заговорили впервые, передает корреспондент Накануне.RU.

Говоря о системе внутренних дел России, следует выделить такой мерзопакостный принцип их работы:«Пока ничего не случилось, ничем помочь не можем». Этому предшествовало  обращение жителей деревни Сагра в Свердловской области, боровшимися с цыганами – наркодельцами.

На Урале глава уголовного розыска с подчинёнными «повесил» на женщину 17 убийств.

В свердловской области уличён, задержан, но не арестован, новоиспечённый полицейский, подозреваемый в растлении несовершеннолетних, освобождён под подписку о невыезде. В стенах МВД ведёт (или вёл?) активную деятельность супер-взяточник Каганский, В Санкт Петербурге получил омерзительный пинок, не проработавший руководителем местного ведомства внутренних дел и двух месяцев, бывший первый заместитель министра Михаил Суходольский за убийство полицейскими 15-летнего подростка. О зверском убийстве сотрудниками полиции в Татарстане 52-летнего гражданина я уже упоминал. У заклятых наших друзей из США в подобной ситуации руководители соответствующих ведомств немедленно подали бы в отставку. Нургалиев, человек без чести и совести, слава Богу бывший министр внутренних дел,  продолжает укреплять безопасность нашей страны, сдувая пылинки с так любимых им генеральских звёзд.

Своими  размыщлениями о кадровой политике высшего руководства страны, прежде всего в силовых ведомствах, я готов поделиться в последующих публикациях.

 

Образование и спорт

Единый государственный экзамен в том виде, в котором преподносило нам его нам бывшее Министерство образования и науки во главе с «великим педагогом всех времён» Фурсенко, получило печальное продолжение при Дмитрии Ливанове («Фурсенко-2») – это коррупция, тысячи нервных срывов, нарушенная психика у выпускников средних школ. Фурсенко пытался тщетно всем доказать, что ЕГЭ – это единственная эффективная форма определения реального уровня знаний наших детей. Вспомним ежегодный день 1 июня и до тех лет, пока Фурсенко со своим ведомством не начали разваливать систему образования во всех школах страны. Итак, 1 июня – своеобразный праздник,  выпускники писали сочинение. И получали сразу две оценки: по русскому языку и литературе. Да и настроение у экзаменуемых и учителей было соответствующим. Никакой нервозности, опасения быть уличённым в почти преступных деяниях. Вот вам единый государственный экзамен!

ЕГЭ по фурсенковски – это единый всероссийский лохотрон!

Вывод напрашивается один: современный единый государственный экзамен, как губитель юных душ, должен быть уничтожен. Спросите, черт возьми, у народа!

По мудрому решению бывшего руководства оборонного ведомства начали создавать кадетские корпуса для девочек!!! Для нас, воспитанников суворовских училищ 50-х и 60-х годов, девичий дух витал в воздухе на вечерах, да и то только в старших классах. Кому могла прийти в голову эта нелепая мысль?

В Татарстане открыли детский университет. Детишек-студентов разместили в каком-то доме культуры, так их в креслах не видно, как они малы. Это надо же до чего додумались! Зачем руководство республики лишает этих малышек детства? Им что, деньги некуда девать, так пошлите руководство региона в Чечню. Пусть Кадыров научит их, как эффективно осваивать денежные средства.

Интересная закономерность: в чьих ведомствах больше всего бардака, притом граничащего с преступной халатностью, тем нелепее принимаются решения и толкаются сумасбродные идеи. Лично я не представляю четырнадцатилетнюю девочку в форме кадета (или всё-таки кадетки?) с полной полевой выкладкой, преодолевающую полосу препятствий, равно как и молодых девчонок, гоняющих шайбу, припечатывая друг дружку к бортам площадки (поверьте, это очень больно, а для женских тел тем более!  –  Авт.), бьющих по когда-то красивым ножкам на футбольных полях или тягающих штангу на помосте. Что может быть нелепее, когда наблюдаешь за боксёрским поединком двух молодых очаровательных дам (очаровательных – это пока они не начали тузить друг друга. –Авт.) Гоняющие шайбу, дерущиеся на льду, зачастую громко изливая свои эмоции путём далеко не на литературном лексиконе, что может быть более отвратительным зрелищем? Тяжёлая атлетика, футбол – превращающиеся из прекрасных истинно мужских видов спорта в фарс. Ну, ладно,  Сердюков, по злой иронии судьбы возглавивший военное ведомство бывший строитель, разбирающийся в военном искусстве и образовании чуть лучше, чем я в устройстве космического корабля, но ведь президент с председателем правительства разумные, трезвомыслящие люди! И когда же наконец Мутко уберётся с тёплого, ну очень хлебного места, и займётся, ну, скажем, пляжным футболом?

О женском спорте нужно говорить отдельно и на самом высоком уровне.

 

Совсем немного о хоккее. И всё же, несмотря на блистательную победу на мировом первенстве 2012 года, по моему глубокому убеждению, нет у нас хоккея образца второй половины ХХ века! Яркий тому пример – провальное выступление нашей олимпийской сборной у себя дома и наполовину состоящую из, так называмых, «профи», прибывших бороться и защищать честь российского флага у себя на Родине. Да для них само понятие честь России давно уже стало относительным воспроизведением прежде всего долга перед своим Отечеством. Впрочем, все это в полной мере, если не сказать более, относится к футболу. Господи! Неужели в такой огромной стране невозможно найти стоящего тренера, а не иностранца-итальянца, пекущегося прежде всего о своем кармане?

Я вспоминаю, с каким упоением во время прохождения военной службы на Сахалине мы по ночам смотрели телевизионные  матчи чемпионатов СССР,  не говоря уже о мировых первенствах и олимпийских играх. А хоккейные  матчи с лучшими командами НХЛ!? Нам было всё равно: будь то игры на уровне клубных коллективов или сборных,. Это был хоккей! Второе место в мире – это для нашей команды и многомиллионных болельщиков крах. И между тем, несмотря на горечь редких неудач хоккеисты страны Советов вместе с замечательными тренерами оставались всенародно любимыми.

Легендарный хоккеист и футболист Всеволод Михайлович Бобров, впоследствии ставший не менее легендарным тренером; знаменитый тренерский штаб с Анатолием Владимировичем Тарасовым и Аркадием Ивановичем Чернышевым, кроме как первого  места в первенствах всех уровней себе не представляли; Виктор Васильевич Тихонов, многократно приводивший нашу хоккейную сборную к блестящим победам на мировых первенствах и олимпийских играх. Благодаря им всему миру были известны имена Виктора Коноваленко, Владислава Третьяка, Владимира Мышкина, Александра Рагулина, Зинэтуллы Беллялетдинова, Валерия Васильева, Вячеслава Фетисова, Бориса Майорова, Евгения Майорова, Вячеслава Старшинова, Анатолия Фирсова, Бориса Михайлова, Владимира Полупанова, Владимира Петрова, Александра Харламова, Владимира Викулова Александра Мальцева, Хельмута Балдериса, Вячеслава Быкова, Владимира Касатонова, Владимира Крутова,  Игоря Ларионова. И это далеко не полный перечень знаменитых хоккеистов. И ведь ни одного из-за бугра!

А кто сейчас? Вечно не бритый и беззубый Овечкин, ну,  может быть ещё Ковальчук и дамский любимец Паша Буре. Вполне возможно блестящее будущее у Жени Малкина, если многомиллионные контракты не затмят его разум и  честь России для него не станет пустым звуком. Хотя о Малкине, к сожалению, приходится уже забывать.

К сожалению, нет в современном российском спорте хороших комментаторов.

Чудо-спортивный комментатор Витёк Гусев, а сейчас ещё и подрабатывающий в полуодетом виде в рекламе на телевидении,  в отборочном  матче чемпионата Европы Россиия – Андора. Вот его некоторые перлы: «Игношевич чубчиком срезал мяч в ворота Андоры; нам нужна только победа, хотя можно и ничью; я (В. Гусев.) буду называть имена игроков  Андоры, но для этого нужно, чтобы мяч попал в ноги футболистов  Андоры; на чемпионате Европы нам нужна свежая кровь –  вроде того, молодого поколения; мы в шаге, полушаге, если хотите, в четверть шага от путёвки на чемпионат Европы; защитникам дали порезвиться…» Ну и так далее и тому подобное. Сидят два чудака у микрофонов, двух слов связать не могут, и чешут языки абсолютно на посторонние темы.  Да, к большому сожалению, великий Николай Николаевич Озеров не успел подготовить себе достойную замену. Почему в такой великой стране, блестящей талантами, нельзя найти пару-тройку великолепных мастеров спортивных репортажей? Ну так давайте и ведущих спортивные репортажи, как тренеров, за бешеные бабки выписывать из-за бугра, да ещё и переводчиков нанимать со знанием русского языка. Взяли же двух голландцев и итальянца старшими тренерами футбольной сборной: по-русски ни слова. Очень сомневаюсь в успехе российского футбола, уповая лишь на одни жесты между  тренерами и игроками. А результаты в футболе – на лицо!

А чему, спрашивается, может научить итальянец наших футбольных арбитров?  Как обслуживать договорные матчи во внутренних чемпионатах? Так здесь наши служители футбольной Фемиды дадут сто очков форы всему миру.

Об «успехах» нашей сборной и всего российского футбола мы поразмышляем в последующих выпусках.

 

Вместо эпилога

Материала, собрано столько, что хватило бы на пять таких публикаций. Более подробно о Вооружённых Силах России, федеральном устройстве государства, об органах государственной и муниципальной власти и их проблемах, социальном обеспечении населения, здравоохранении, образовании, культуре и защите русского языка, политических партиях и общественных организациях, транспорте, физкультуре и спорте,– вот темы для дальнейших размышлений, поделиться которыми я буду иметь честь со всеми, кому не безразличны судьбы нашей с вами Родины.

Мои размышления на заданную и свободную тему на этом не заканчиваются. Как менялись мои мировоззрение и политические убеждения, отношение к «руководящей и направляющей» я намерен изложить в следующем выпуске своих заметок.

До скорого свидания, дорогие земляки!

 

Владимир Болдин

г. Калининград

 

 

 

 Владимир Болдин

 

 

О, времена! О, нравы! – 2

 

Ироническая форма возмущения

упадком общественной морали

 

Размышления рядового российского обывателя

на заданную тему

Ко второму изданию

 

«Русский не тот, кто носит русскую фамилию, а тот,

                                 кто любит Россию, считает её  своим Отечеством»

                                   ( командующий Русской Добровольческой армией

                                             генерал Деникин Антон Иванович)

 

В первом выпуске моих размышлений рядового российского обывателя на заданную тему (далее – «размышления») я сделал попытку проанализировать, как выполняются положения Конституции Российской Федерации. Результаты анализа, должен заметить, весьма неутешительны; был предложен обоснованный вариант изменения федеративного устройства Российской Федерации в сторону его значительного укрупнения; затронуты проблемы власти на всех уровнях управления государством и её взаимоотношения с населением страны; развитие средств массовой информации, где в основном речь шла о российском телевидении; шоу-бизнес, культура, образование, вооружённые силы, правоохранительные органы, спортивная тематика – вот неисчерпаемая тема для размышлений и дискуссий, о чём в первом выпуске я как бы прошелся вскольз. К сожалению, продолжительное  время первый выпуск моих размышлений никак не мог выйти в  свет. О причинах говорить не буду, а приступаю к изложению своего следующего материала, содержание которого носит характер воспоминаний о некоторых периодах моей бурной военной и партийной молодости, часть из которых нашли отражение в моих предыдущих размышлениях.

Это рассказ о человеке, на мой взгляд достаточно скромном, немногословном, не требующем никаких наград и жизненных удобств, всю жизнь кочующем с места на место, так и не привыкшем постоять за себя и выговорить в мирной жизни теплое местечко, но зато сознающем высокую честь профессии, название которой – Родину защищать!

Вся история основана на достоверных фактах с небольшими эпизодами художественного вымысла, при этом хронологическая последовательность изложения материала в основном сохранена. Имена большинства персонажей, за редким исключением, реальные. Вместе с тем, у некоторых участников описываемых событий имена изменены по вполне понятным соображениям. Естественно, спустя более полувека после описываемых событий возможны некоторые неточности. Я обращаюсь к моим читателям, которые наверняка узнают себя в моих воспоминаниях, при  обнаружении каких либо неточностей или искажений прошу не судить меня строго. Поверьте, я далёк от мысли нанести кому-то обиду или, того хуже, оскорбления. Всем, кто сочтёт нужным высказать своё мнение или суждение по существу изложенного, я буду бесконечно  признателен. Напоминаю: меня вы можете найти по адресу: kadet.46@mail.ru

Итак, читаем.

 «Как я ходил в коммунистах»

(автобиографическая история из двадцатого столетия)

 

Глава 1.   С а х а л и н (1968-1975 г.г.)

 

Сахалин, декабрь 1969 года. Я, лейтенант Вооружённых Сил Советского Союза, секретарь комитета ВЛКСМ 377 мотострелкового полка 33 мотострелковой дивизии 2 армейского корпуса, стал членом коммунистической партии Советского Союза! Красная книжечка за номером 09495274 с барельефом великого вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина наполняет сердце и душу радостью и восторгом за нашу Родину и её руководителя верного ленинца дорогого Леонида Ильича Брежнева. Это очень напоминало то время, когда нам, пацанам в алых погонах Дальневосточного суворовского военного училища, Герой Советского Союза участник Сталинградской битвы генерал-майор Иванищев Георгий Степанович страстно призывал нас при каждой встрече: «Сынки мои! – вещал с трибуны очередного митинга начальник училища, старый воин, замечательный педагог, заменивший нам отца,– отличной и хорошей учёбой, примерным поведением, готовностью служить любимой Родине мы делаем достойный подарок любимой коммунистической партии и её бессменному руководителю дорогому Никите Сергеевичу Хрущёву. Ура!» Спустя два года великого хлебопашца свергли его же единоверцы, на смену которому пришёл не менее «дорогой и любимый» Леонид Ильич Брежнев.

Шли годы моего воинского детства. Нас учили азам науки, «как правильно воевать», прививали любовь к знаниям, мы не без интереса, постигали азы военного искусства и узнавали, что такое долг чести и защита Отечества. Ушёл на заслуженный отдых генерал-майор Иванищев, светлая ему память. Пришёл другой генерал, правда,  без лозунгов. С душевным трепетом я сменил пионерский галстук (было и такое – Авт.) на комсомольский билет, продолжая жить по принципу: «Партия сказала надо! Комсомол ответил есть!» Но, как тогда казалось, на всю жизнь мне вдолбили понятие, что только с родной коммунистической партией, догнав и перегнав Америку, мы вместе со всем великим советским народом сможем прийти к победе коммунизма.

Мы, мальчишки с алыми погонами на плечах, воспитывались на примерах подвигов Олега Кошевого, Ульяны Громовой, Вали Котика, Павлика Морозова и многих других пионеров и комсомольцев 20-40-х годов прошлого столетия. В 1960 году вся страна заговорила о четырёх солдатах советских вооружённых сил Филиппе Поплавском, Асхате Зиганшине, Анатолии Крючковском и Иване Федотове, 49 дней дрейфовавших на барже в бушующем океане и спасёнными американскими моряками.

Много в те далёкие годы было говорено о нерушимом братстве всех народов великой страны советов. Но сегодня оказалось, что братство существует одно – это братство кадет и не только в России, но и во всём мире.

Незаметно закончилось детство. Форму суворовца мы сменили на курсантские сапоги. Вместе с Витей Тарасюком и Колей Трескиным я уехал продолжать постигать военную науку в Омское высшее общевойсковое командное дважды Краснознамённое училище, носящее имя советского полководца Михаила Васильевича Фрунзе.

6 рота капитана Якушкина, которого впоследствии сменил на этой должности майор Ножкин Матвей Иванович, стала для нас вторым домом. Помимо нас трех кадет-дальневосточников в роте собрались выпускники, представлявшие, как и наша троица, чуть ли не все суворовские училища Советского Союза. Образовалась такая своеобразная диаспора кадет. Вместе с тем эта «диаспора» прекрасно уживалась с остальными курсантами роты, которых мы ласково называли «медведями». Дружили, сорились, списывали друг у друга высшую математику, помогая друг другу, используя от сессии до сессии всевозможные студенческие ухищрения, сдачи экзаменов и зачётов.

Неизменным оставалось общим для всех – это единое понятие руководящей и направляющей роли Коммунистической партии в деле укрепления вооружённых сил могучего Советского Союза и строительства коммунизма в нашей стране под руководством генерального секретаря ЦК КПСС дорогого товарища Леонида Ильича Брежнева.

Лично для меня три года учёбы в военном училище были постижением на всю жизнь заслуженного, но тяжёлого урока о воинской и кадетской чести. Но это разговор особый.

Учебный, процесс для выпускников суворовских училищ, поступивших сразу на второй курс, проходил относительно легко и спокойно, что несомненно явилось семилетней учёбы в СВУ. Естественно, такие предметы как огневая, тактическая подготовка и особенно физическая выгодно отличала  кадет, от других курсантов.

Многие (но далеко не все – Авт.) из нас мечтали поскорее вступить в стройные ряды КПСС, и большинство из нас искренне завидовали тем, кто был уже удостоин этой чести. Но что характерно, я начал постепенно задумываться над некоторыми вопросами, узнай об этом политработники, мало не показалось бы. Ну, то что историю КПСС, каждый офицер должен, как отче наш (хотя в те годы не о каком «отче наш» никто и  думать не смел – Авт.) лично у меня не вызывало сомнений. Ничего не имел я против научного коммунизма, дисциплины, которая наряду с огневой, тактической и физической подготовкой, а так же высшей математикой считались основными предметами обучения и выносились на государственные экзамены. Но зачем переписывать Ленина, Маркса с Энгельсом, которых называли «классиками марксизма-ленинизма», конспектировать материалы съездов, конференций, выступления дорогого Леонида Ильича , публикуемые во всех центральных и региональных печатных изданиях, включая «Пионерскую правду» и «Советский спорт», ну и конечно в большевистской «Правде», подписчиком которой заставляли стать всех курсантов и офицеров, честно говоря, вносило в мою душу некоторую сумятицу. Впервые это произошло со мной, когда Володя Остудин, отличный парень, выпускник Северо-Кавказского СВУ, добросовестный во всех отношениях, но уж очень полюбивший этих самых классиков, оказался в клинике для душевнобольных. Такие, вот дела, товарищ Зюганов! Всё это вы и ваша партия творили с молодёжью в двадцатом веке и продолжаете творить в двадцать первом столетии, но до такого вывода мне понадобиться достаточно много времени.

А время шло своим чередом. Мысль о вступлении в родную партию не покидала меня. Но постоянно мешали препоны различного характера. То опоздание из увольнения, а то и вовсе, мягко говоря, был замечен в самовольной отлучке и т. д.

А на четвёртом курсе, незадолго до выпуска, когда решение моё о вступлении в партию (куда же ей без меня!) окончательно окрепло, я совершил омерзительный поступок по отношению к одному из наших кадет, о котором, спустя вот уже почти полвека, я не могу вспоминать без содрогания. Я был заслуженно наказан, наказан жестоко своими же братьями. Сегодня я уверен, что давно был прощён, но данный урок мне был преподнесён на всю жизнь согласно нашему кодексу чести: «Жизнь Родине! Долг Отечеству! Честь никому!» Это завещал нам Великий Суворов.

Через много лет  один прекрасный человек, высокий профессионал в штабном искусстве при прощании в связи с моим переездом к новому месту службы, сказал мне буквально следующее: «Остерегайся, Владимир, совершать поступки, за которые придётся раскаиваться, а то и расплачиваться всю жизнь!» Я хорошо это запомнил, дорогой Михаил Николаевич. Храни Вас Бог!

Таким образом, со вступлением в партию пришлось повременить. Как говориться, из-за отсутствия моральной готовности.

Наступило время сдачи государственных экзаменов. Естественно, история КПСС сдана на «отлично» а вот в познаниях научного коммунизма я был оценён по причине слабого знания «классиков марксизма-ленинизма только на «удовлетворительно». В целом результаты моей учёбы в этом прославленном военном учебном заведении оставляли желать лучшего.  При распределении нашего выпуска по военным округам я изъявил желание служить на Сахалине, где дислоцировались соединения и части 2 армейского корпуса,  входящего в состав Дальневосточного военного округа, короче – в пехоту. Назначение получил в 366 мотострелковый полк 33 мотострелковой дивизии, в которой, как это не странно, по сравнению с 79 «северной» мотострелковой дивизией, дислоцирующейся, по своей малочисленности, в одном из районов северной части острова,  остро ощущалась нехватка командиров взводов, то есть как и я, молодых лейтенантов.

Несколько отступив от своего повествования, поясню, что через много лет по причине слабой кадровой политике высшего руководства страны к управлению российскими  вооружёнными силами пришёл насквозь коррумпированный, с позволения сказать, «военачальник», имеющий впечатляющую кличку «маршал Табуреткин», выпускники военных училищ (непонятно в каких целях – Авт.) назначались на должности сержантов и старшин. И это после 4-5 лет учёбы!

В полку, лучшем полку корпуса, меня приняли хорошо. Весьма благоприятное впечатление на меня произвёл начальник штаба полка майор Ямщиков Александр Иванович. Поздравив меня со вступлением в новую жизнь, Ямщиков представил меня личному составу 2 мотострелкового батальона и 4 роты, которой командовал старший лейтенант Чмель Пётр Федосеевич, внешним видом и манерами держать себя напоминавший офицера русской армии его Императорского Величества. Взвод, которым мне предстояло командовать в первый день моего знакомства с подчинёнными, вызвал во мне неопределённые чувства. Справлюсь ли я? Эти сомнения были вызваны разношерстным личным составом подразделения. Мне, двадцатилетнему лейтенанту предстояло не только командовать людьми, но и заниматься их воспитанием. А воспитывать придётся многих солдат и сержантов при трехлетней срочной службе старше меня по возрасту; во взводе было шесть солдат, возвратившихся продолжать службу после отбытия уголовного наказания в дисциплинарном батальоне и треть личного состава первого года службы. Кстати, ни о какой «дедовщине» в современном понятии даже речи не шло. Напротив, вызывало трогательное чувство  о заботе, проявляющейся старослужащими и «зэками» о молодых солдатах.

В этот же день состоялось моё знакомство с заместителем командира полка по политической части подполковником Кирсановым Николаем Филипповичем. Коренастый,  с неторопливой речью, уверенный в себе, замполит судя по всему, умел расположить к себе окружающий его личный состав полка. Знакомившись с моими документами, Николай Филиппович задал мне довольно-таки странный вопрос: «Почему наряду с отличной оценкой по истории КПСС у меня в дипломе по научному коммунизму, марксистко-ленинской философии и политической экономии в дипломе трояки?» На что я, как мне показалось, резонно заметил, что за всё время войсковой стажировки я ни разу не столкнулся с необходимостью во время боевой и политической подготовки обучать солдат этим наукам. «А как же ваша личная подготовка без этих дисциплин? Успехи в марксистко-ленинской подготовке офицера во многом зависят от знания этих предметов» – продолжал «пытать» меня главный политработник полка. Зашла речь и моей партийной состоятельности. «Не боги горшки обжигают»,  вспомнил я где-то услышанную пословицу, но промолчал. Этим молчанием я явно не расположил к себе Кирсанова.

Зато знакомство с командиром полка оставило в моей ещё окончательно не возмужавшей душе яркое неизгладимое впечатление Тогда, ещё полковник Анисимов Юрий Фролович, участник Великой Отечественной войны, имеющий множество боевых наград, принял меня по отечески тепло, громогласным хриплым голосом поздравил меня с вступлением в новую жизнь и тут же безо всяких лишних слов тоном, не терпящих возражений распорядился немедленно начать готовить подчинённых сержантов и солдат к общекорпусному соревнованию на лучший взвод по боевой и политической подготовке. «Ничего, сынок, не дрейфь!» – прохрипел командир, по-отечески похлопывая меня по плечу.

Несколько позже я узнал, что во время войны при форсировании одной из водных преград Юрий Фролович, будучи раненым, долгое время находился по горло в холодной воде и на всю жизнь повредил голосовые связки. Отсюда и хрипота при разговоре. На всю жизнь останется в моей памяти торжественное построение полка, а посреди строевого плаца стоит наш командир и громогласным зычным голосом подаёт команду: «По-о-олк, раавняйсь! По-о-олк, под Знамя, см-и-и-рно! Равнение на – средину!» Со стороны штаба полка выходит знамённый взвод под моим командованием (сказалась моя неплохая строевая выучка ещё со времён учёбы в Суворовском училище – Авт.) и под встречный марш оркестра вдоль застывшего в торжественном строю личного состава проходит мой взвод. Такое не забывается! Кстати, наш оркестр на всех конкурсах, включая всеармейские, неизменно занимал призовые места.

Со смешанным чувством тревоги и гордости за то, что выбор участвовать в предстоящем соревновании выпал на меня, выходил я от командира полка. Тревожно было за своё будущее в свете определившихся ближайших служебных действий, но уже знакомое чувство ответственности придавало мне уверенности. «Смогу» – твёрдо решил я. Вот только с чего начать, задавал я себе вопрос и, увы, пока не находил ответа. Одно я понимал твердо: от того, как я отнесусь к полученному от командира полка заданию, зависело моё будущее и, в конечном итоге, вся моя дальнейшая военная карьера. Впрочем, в те годы понятие «военная карьера» воспринималось нами как нечто постыдное. В расположении роты Федосеич, так называли моего командира роты офицеры батальона, уже ждал меня с докладом о результатах моего представления командиру полка. Внимательно меня выслушав, Федосеич предложил зайти к замполиту батальона (его я совершенно не помню), который кроме как «нужно помочь молодому офицеру», ничего путного, не сказал.

«В конце концов, что мы сами не в состоянии решить, как нам нужно действовать» – эта мысль ротного показалась мне вполне разумной.

А пока во время самоподготовки я решил поближе познакомиться со своим взводом, тем более весь личный состав был свободен от караульной службы и других нарядов вне расположения подразделения. Коротко рассказал о себе, выслушал солдат и сержантов, при этом пообещал немедленно реагировать на все жалобы и заявления своих подчинённых. Разговор получился в целом полезным как для меня, так и для солдат. Затем перешёл к главной теме: предстоящему соревнованию взводов корпуса. К своему удивлению я встретил неподдельную заинтересованность и понимание со стороны моих «отцов и детей» – так я мысленно окрестил своих ребят, учитывая солидную между ними разницу в возрасте. «Один я ничего не смогу сделать, только вместе, приложив немало усилий, мы сможем рассчитывать на победу»  – таков был мой окончательный вердикт. И тут я чуть не обалдел: передо мной сидел улыбающийся, по-прежнему подтянутый, однокашник по Суворовскому училищу, ныне ефрейтор срочной службы Володя Иващенко. «Есть предложение, товарищ лейтенант – попросил слово Иващенко – а что, если начать с самих себя, всем сдать нормативы «Готов к труду и обороне», тогда все мы, прежде всего командир, будут знать свою предварительную подготовку и физическое состояние каждого из нас» – такое предложение Иващенко вызвало у взвода полное одобрение. Политическая подготовка взвода беспокойства не вызывало. Взвод считался не только в полку, но и в дивизии на хорошем счету.

На следующий день после занятий мы с ротным, вооружившись проектом разработанного плана подготовки взвода отправились к командиру полка. У командира находились заместитель командира полка по политической части подполковник Кирсанов и секретарь партийного комитета подполковник Кузин Виктор Семёнович, этакий добрячок высоченного роста, чрезмерно упитанный с улыбающимся круглым лицом. Судя по всему, нас тут уже ждали.

Федосеич представил командиру полка наш план, который он тут же при нас внимательно прочитал, делая у себя в блокноте пометки. «Ну, что ж, план вполне приемлемый» – пророкотал Анисимов и передал бумаги Кирсанову с Кузиным. Следующим номером этого представления явилось обсуждение моей партийной принадлежности. Участвовать в таком  мероприятии, как предстоящее состязание, к которому мы уже, можно сказать, начали активную подготовку, должен офицер-коммунист, категорически внёс резюме Кирсанов. Я возражать не стал. Тут же старший лейтенант, коммунист со стажем Пётр Федосеевич Чмель получил от секретаря парткома партийное поручение: подготовить молодого офицера, комсомольца Владимира  Болдина к вступлению в ряды  руководящей и направляющей. Замполит при этом радостно закивал головой.

Быстро бежали дни, сменяя один месяц за другим, делая мою жизнь насыщенной, интересной и в тоже время напряжённой. С утра до позднего вечера я пропадал в роте, готовя взвод к соревнованию. Несколько осложняло положение дел то, что после очередного призыва на военную службу мой взвод обновился на одну треть (в те годы призыв осуществлялся раз в год – осенью – Авт.). Уволился в запас Володя Иващенко, в лице которого я видел своим заместителем. Но и за тот недолгий период нашей совместной службы он очень много сделал для меня, занимаясь с молодыми солдатами, прежде всего физической подготовкой. Пополнились ряды «штрафников», прибывших из дисбата, всего их стало восемь. Не зная почему, но именно эти орлы стали для меня хорошей опорой во всех отношениях. Получил очередное воинское звание «капитан» мой ротный, с которым у нас сложились, я бы сказал, дружеские отношения, что, кстати, не мешало ему требовать с меня по всей строгости воинских уставов.

Хорошо себя оправдала наша программа по физической подготовке. Более половины личного состава взвода выполнила нормативы ГТО на «хорошо» и «отлично». При этом я всегда добрым словом вспоминал Володю Иващенко. С выпавшим первым снегом, а на Сахалине, по сравнению с материком, это происходит очень рано, весь полк встал на лыжи, которые я люто ненавидел ещё со времён СВУ. Но делать было нечего: пришлось перестраиваться. На все мероприятия только на лыжах: на стрельбище (3 км – лыжи); тактическое поле (3-5 км – лыжи). Разве что в баню ходили пешком, но обязательно с песней. Впрочем, для моего взвода это являлось ещё и тренировкой к будущему соревнованию. Командир взвода, разумеется кроме бани, впереди. По-прежнему взвод по всем показателям боевой и политической подготовки оставался на высоте. Во всяком случае, по итогам проверки за 1968 учебный год мой взвод стал отличным. Пришлось много попотеть при совершенствовании личной подготовки.

В октябре 68-го поступил приказ командующего войсками Дальневосточного военного округа откомандировать одно подразделение в составе мотострелковой роты в Красногорский леспромхоз для заготовки леса для хозяйственных нужд соединений и частей армейского корпуса. Выбор пал на нашу 4 роту со взводом автомобильной роты. Я не буду описывать нашу лесную  жизнь, хотя она и была достаточно насыщена разного рода событиями, по своему интересными и оставившими неизгладимое впечатление, скажу только одно: в конечном итоге эта командировка сказалось на боевой подготовке моего взвода далеко не в лучшую сторону. «Придётся навёрстывать весной и летом» – резюмировал Федосеич.

2 и 15 марта 1969 года всю страну всколыхнули кровавые события на советско-китайской границе в результате вооружённых столкновений в районе острова Даманский на реке Уссури в 230 км южнее Хабаровска и 35 км западнее районного центра Лучегорск. Я постараюсь, используя материалы официальных источников, кратко изложить суть этих событий. Ну а выводы попрошу читателей сделать самим.

В связи с идеологическими разногласиями в ходе культурной революции в Китае и после пражской весны 1968 года, когда власти КНР заявили, что СССР встал на путь «социалистического империализма» отношения Между СССР и Китаем особо обострились. Обстановка в районе острова накалялась с начала 60-х годов. Группы гражданских лиц и военнослужащих стали систематически нарушать пограничный режим и выходить на советскую территорию, откуда всякий раз выдворялись пограничниками без применения оружия. Однако в ночь с 1 на 2 марта 1969 года около 300 китайских военнослужащих переправились на Даманский и залегли на более высоком западном берегу острова. После 10 часов утра на вторую  заставу «Нижне-Михайловка» 57 Иманского пограничного отряда поступил доклад от поста наблюдения, что в направлении Даманского движется группа вооружённых людей численностью до 30 человек. На место событий выехало 32 советских пограничника во главе с начальником заставы старшим лейтенантом Иваном Стрельниковым. Пограничники разделились на две группы. Первая группа под командованием Стрельникова направилась навстречу китайским воякам, стоявших на льду юго-западнее острова. Вторая группа под командованием сержанта Владимира Рабовича должна была прикрывать группу Стрельникова.

Стрельников выразил протест по поводу нарушения границы и потребовал от китайцев покинуть территорию  СССР. Один из китайских военнослужащих поднял руку вверх, что послужило сигналом к открытию огня по группам Стрельникова и Рабовича. К этому моменту группа Рабовича вышла на засаду и по пограничникам был открыт огонь. Иван Стрельников и следовавшие за ним семь советских пограничников погибли, , также в скоротечном бою полностью погибло отделение сержанта Рабовича в составе 11 человек, тела погибших ребят были сильно изуродованы В живых остались рядовой Геннадий Серебров и ефрейтор Павел Акулов, впоследствии захваченный в плен в бессознательном состоянии. Тело Акулова со следами пыток было передано советской стороне 17 апреля.

Командование над оставшимися в живых пограничниками взял на себя младший сержант Юрий Бабанский, чьё отделение успело скрытно рассредоточиться, с экипажем БТР и прибывшей группой пограничников соседней заставы во главе со старшим лейтенантом Виталием Бубениным приняло огневой бой. После полудня китайцы начали отступление.

В бою 2 марта погиб 31 советский пограничник, 14 получили ранения. Потери китайской стороны (по оценке комиссии КГБ СССР) составили 248 человек убитыми.

14 марта поступил приказ убрать подразделения пограничников с острова. Сразу после отхода советских пограничников остров стали занимать китайские солдаты. В ответ на это восемь бронетранспортёров под командованием начальника мотоманевренной группы 57 погранотряда подполковника Яншина в боевом порядке двинулись по направлению к  Даманскому. Той же ночью там окопалась группа Яншина в составе 60 человек на четырёх бронетранспортёрах. Утром 15 марта от 30 до 60 стволов артиллерии и миномётов начался обстрел советских позиций, а три роты китайской пехоты перешли в наступление.

От 400 до 500 китайских солдат заняли позиции у южной части острова и приготовились зайти в тыл к Яншину. Два БТР его группы были подбиты, нарушена связь. Четыре танка Т-62 под командованием начальника 57 погранотряда полковника Леонова атаковали китайцев у южной оконечности  острова, однако танк Леонова был подбит, а сам начальник отряда был убит выстрелом китайского снайпера при попытке покинуть горящую машину.

Израсходовав боезапас, советские пограничники были вынуждены отойти с острова. Стало ясно, что введённых в бой сил не хватает, так как китайцы численностью значительно превосходили силы советских пограничников.  Ближе к вечеру в критической ситуации, в нарушение указания политбюро ЦК КПСС не вводить в конфликт советские войска (не правда ли напоминает ситуацию в приграничных районах на западном направлении накануне, развязанной Гитлером войны против Советского Союза – Авт.), по приказу командующего войсками Дальневосточного военного округа генерал-полковника О. А. Лосика был открыт огонь из секретных на тот период реактивных систем залпового огня «Град». Снаряды уничтожили большую часть материально-технических ресурсов. В атаку пошли бойцы 2 мотострелкового батальона 199 мотострелкового полка и пограничники под командованием подполковника Смирнова и подполковника Константинова в целях окончательного подавления сопротивления китайских войск.

Советские войска вновь отошли на свой берег, а китайская сторона больше не предпринимала масштабных военных действий на данном участке государственной границы.

Непосредственное руководство частями Советской Армии, принимавшими участие в этом конфликте, осуществлял первый заместитель командующего войсками Дальневосточного военного округа Герой Советского Союза генерал-полковник П. М. Плотников.

В 1991 году остров Даманский окончательно отошёл к Китаю. (Во имя чего положили столько людей? – Авт.)

Непростая обстановка в связи с этими событиями складывалась  в населенных пунктах островной области. Дело в том, что после освобождения Сахалина и Курильских островов от японцев в августе 1945 года здесь осталось значительная часть гражданского населения, проще говоря, потомков самураев, плюс выходцы с Корейского полуострова, в основном его северной части. К тому времени, когда я приехал сюда служить, различия между японцами и корейцами практически не существовало, все они были для нас просто «корейцы».  Надо заметить, что большая  часть этого контингента относилась к местному населению, в том числе и военнослужащим, мягко говоря, не совсем адекватно, за что они частенько были битыми. Местные власти всячески старались пресекать малейшие нарушения межнациональных отношений, но редкие вспышки агрессивности во взаимоотношениях продолжали случаться. Не редкими были случаи участия во всякого рода разборках и военнослужащих, в том числе и офицеров.

После известных событий на Даманском обстановка во взаимоотношениях среди всех слоён населения области резко изменилась в лучшую сторону и жизнь понеслась своим чередом. Для меня по-прежнему оставались две главные задачи: занять первое место в соревновании  взводов и пополнить сплочённые  ряды Коммунистической партии.

Готовясь вступить в КПСС, пришлось резко изменить отношение к марксистко-ленинской подготовке, особенно к изучению, так называемых «классиков марксизма-ленинизма», проще говоря, переписыванию трудов Ленина из полного собрания сочинений великого кормчего (не путать с Мао Дзэдуном – Авт.),  выступлений и речей Брежнева из газет, а также газетных материалов всякого рода сборищ  ЦК КПСС. Федосеич по-прежнему не давал мне спуску ни в чём, стараясь изо всех сил, и не безуспешно, выполнить поручение парткома сделать из меня достойного кандидата в члены нашей любимой коммунистической партии, а главное – занять первое место на предстоящем соревновании взводов, которое уже развернулось в полном объёме. По решению командования и политического управления корпуса итоги соревнования должны быть подведены осенью 1969 года и приурочены к предстоящему  XVI съезду ВЛКСМ.

Большую помощь я получал от начальника штаба полка майора Ямщикова. Как-то по окончании одного из полевых занятий Александр Иванович выразил мне устную благодарность и заметил, что со временем из меня может получиться неплохой командир. Не скрою, слышать такое от начальника штаба полка было очень приятно, вселяло определённую уверенность за свою дальнейшую службу.

По рекомендации начштаба полка я много внимания стал уделять углубленному изучению истории военного искусства, увлёкся военными мемуарами, открывая для себя каждый раз что-то новое. Уже сейчас по прошествии многих лет, работая над этим материалом, мне захотелось показать всем, кто будет читать эти строки, всех тех, кто в разные века делал нашу Родину могущественной и процветающей страной, кто в меру своего полководческого таланта на протяжении всей тысячелетней истории Государства Российского защищал и изгонял из нашей страны ненавистного врага, нередко отдавая при этом самое ценное, что может быть у человека – жизнь. И не важно, к какому крылу убеждений примыкал тот или иной выдающийся полководец или военачальник: белому или красному: объединяло их одно – верность военной присяге, Православной Вере и безграничная любовь к России, своему Отечеству. Ярким тому подтверждением может послужить вышедший в прокат многосерийный художественный фильм «Адъютант его превосходительства», в котором со всей остротой показано страшное противостояние: с одной стороны представители, так называемой «новой России» в лице Мартина Лациса, верного сподвижника Ленина и  Дзержинского, безжалостно карающего каждого, кто осмелился пойти вразрез линии новой власти; с другой стороны честного и благородного, одного из первых чекистов Советской России Павла Кольцова, перевоплотившегося в разведчика капитана Кольцова Павла Андреевича, ставшего адъютантом командующего одного из соединений Добровольческой армии генерал-лейтенанта Ковалевского Владимира Зиноновича, явившегося прообразом командующего русской армией генерал-лейтенанта Май-Маевского Владимира Зеноновича и олицетворяющего честь русского офицера. Таких было тысячи, самую незначительную часть которых я имею честь представить моему читателю, и ни один из них не может быть убран из этого списка, так как за каждой фамилией стоит Честь русского офицера, беззаветно преданного своему Отечеству на определённых этапах развития и укрепления Вооружённых Сил нашей любимой Родины, не задумываясь отдавали свои жизни за Великую Православную Россию.

Естественно, многие выдающиеся личности этого списка, олицетворяющие собой воинскую мощь и славу Великой России, в то незапамятное время для меня оставались врагами советского народа. Пройдет немало лет, когда мое мировоззрение в корне изменится, что и повлияет на мои умозаключения об истинном развитии моей Родины на различных этапах ее возрождения.

 

Князь-воевода       Донской Дмитрий Иванович

князь                   Невский Александр Ярославич

князь                   Пожарский Дмитрий Михайлович

князь                   Долгоруков Юрий Алексеевич

князь                   Галицкий Даниил Романович

Российский император         Романов Пётр Алексеевич

генералиссимус            Суворов Александр Васильевич

фельдмаршал     Паскевич Иван Федорович

генерал               Скобелев Михаил Дмитриевич

адмирал              Корнилов Владимир Алексеевич

генерал               Истомин Владимир Иванович

адмирал              Лазарев Михаил Петрович

адмирал              Путятин Ефим Васильевич

генерал               Скобелев Михаил Дмитриевич

генерал              Румянцев Пётр Александрович

фельдмаршал               Потёмкин Григорий Александрович

фельдмаршал               Кутузов Михаил Илларионович

генерал              Багратион Пётр Иванович

генерал               Барклай де Толи Михаил Богданович

генерал               Неверовский Дмитрий Петрович

адмирал              Нахимов Павел Степанович

адмирал              Сенявин Дмитрий Николаевич

генерал               Ермолов Алексей Петрович

генерал               Раевский Николай Николаевич

генерал               Давыдов Денис Сергеевич

генерал               Платов Матвей Иванович

генерал               Ермолов Алексей Петрович

адмирал              Макаров Степан Осипович

генерал               Брусилов Алексей Алексеевич

генерал               Юденич Николай Николаевич

генерал               Корнилов Лавр Георгиевич

адмирал                       Колчак Александр Васильевич

генерал               Капель Владимир Оскарович

генерал               Деникин Антон Иванович

генерал               Марков Сергей Леонидович

генерал               Май-Маевский Владимир Зенонович

генерал               Врангель Пётр Николаевич

нарком                Фрунзе Михаил Васильевич

маршал               Блюхер Василий Константинович

маршал               Тухачевский Михаил Николаевич

маршал               Жуков Георгий Константинович

маршал               Рокоссовский Константин Константинович

маршал               Василевский Александр Михайлович

генерал               Ватутин Николай Фёдорович

генерал               Петров Иван Ефимович

генерал               Ефремов Михаил Григорьевич

маршал               Баграмян Иван Христофорович

маршал               Конев Иван Степанович

маршал               Шапошников Борис Михайлович

маршал               Батицкий Павел Федорович

генерал               Антонов Алексей Иннокентьевич

генерал               Говоров Леонид Александрович

адмирал              Кузнецов Николай Герасимович

адмирал              Октябрьский Филипп Сергеевич

адмирал              Трибуц Владимир Филиппович

адмирал              Головко Арсений Григорьевич

генерал               Белов Павел Алексеевич

маршал               Тимошенко Семён Константинович

маршал               Чуйков Василий Иванович

генерал               Черняховский Иван Данилович

маршал               Мерецков Кирилл Афанасьевич

генерал               Галицкий Кузьма Никитович

генерал               Маргелов Василий Филиппович

генерал               Голиков Филипп Иванович

генерал               Шумилов Михаил Степанович

маршал               Рыбалко Павел Семёнович

маршал               Ротмистров Павел Алексеевич

генерал               Батов Павел Иванович

генерал               Горбатов Александр Васильевич

генерал               Лелюшенко Дмитрий Данилович

генерал               Панфилов Иван Васильевич

генерал               Доватор Лев Михайлович

генерал               Лукин Михаил Фёдорович

генерал               Озеров Фёдор Петрович

маршал               Соколов Сергей Леонидович

генерал               Антонов Алексей Иннокентьевич

маршал               Толбухин Фёдор Иванович

генерал               Федюнинский Иван Иванович

генерал               Богданов Семён Ильич

генерал               Катуков Михаил Ефимович

маршал               Вершинин Константин Андреевич

генерал               Жданов Василий Николаевич

маршал               Петров Василий Иванович

генерал               Герасимов Иван Александрович

генерал               Громов Борис Всеволодович

генерал               Трошев Геннадий Николаевич

маршал               Огарков Николай Васильевич

генерал               Герасимов Иван Александрович

маршал               Лосик Олег Александрович

генерал               Плотников Павел Михайлович

1-й суворовец-генерал           Фомин Анатолий Дмитриевич

генерал                Лебедь Александр Иванович

генерал               Шаманов Владимир Анатольевич

генерал               Герасимов Валерий Васильевич

генерал               Пузанов Игорь Евгеньевич

генерал               Анисимов Юрий Фролович

 

А тем временем произошли значительные изменения в организационно-штатной структуре нашего полка в части, касающейся комплектования подразделений и штабов офицерским составом и некоторых должностей рядового и сержантского состава.

Дело в том, что часть наша должна быть укомплектованной личным составом и техникой до штатов военного времени, то есть находилась в состоянии постоянной боевой готовности. Наш полк являлся единственным полного состава из всех частей дивизии. При этом, как я уже упоминал, в полку не хватало младших офицеров, в основном командиров взводов. В этих целях руководством страны было принято решение укомплектовывать соединения и части, в основном сухопутных войск, за счёт выпускников высших учебных заведений, прощедших подготовку на военных кафедрах, и призывать их на воинскую службу сроком на два года. Таким образом, в офицерский коллектив нашего полка к  началу 1969 года влилось около двадцати офицеров запаса, которых мы тут же  окрестили «двухгодичниками». Это были отличные ребята, но совершенно не подготовленные в военном отношении, влившиеся в ряды Советской Армии после окончания ВУЗ-ов со всех республик страны. Однако, забегая несколько вперед, из среды «двухгодичников» вырос видный военачальник генерал армии Игорь Евгеньевич Пузанов. Мне пришлось служить под его началом, и это был не самый плохой период в моей службе…

…Очень много ребят, призванных на военную службу, были из Средней Азии, плохо разговаривающих и слабо понимающих русский язык. Сегодня их бы точно называли «военными гастарбайтерами». Что характерно, большинство из них (двухгодичников) являлись комсомольцами, двое даже кандидатами в члены КПСС.

Вторым новшеством комплектования частей и подразделений явился призыв на военную службу по контракту слабой половины человечества, проще говоря – молодых девчонок. Эта категория призывников в основном предназначалась для укомплектования узлов связи, писарей в штабах и некоторых других военных должностей. Вот одна из этой прекрасной половины, на деле оказавшаяся не такой уж слабой, явилась одной из многих причин моего падения. Но это пока ещё всё в будущем, а радужное настоящее  оставалось тут рядом, вместе со мной.

Приближалась осень, а вместе с ней то, к чему я готовился более года – итоги соревнования на лучший взвод 2 армейского корпуса по боевой и политической подготовке, которые должны были быть выявлены в ходе сдачи итоговой проверки за 1969 учебный год.

И вот этот день наступил, а вместе с ним для меня наступил момент истины. Комиссию управления корпуса по проведению итоговой проверки штабов и частей 33 дивизии возглавлял сам командир корпуса генерал-лейтенант Попов, который, мягко говоря, не пользовался ни авторитетом, ни любовью как среди офицеров, так и рядового и сержантского состава. Наш полк, естественно, вошёл в число проверяемых частей. Кроме многочисленной комиссии управления корпуса (в основном больших любителей рыбы лососевых пород и красной икры, а в этом недостатка в полку не было – Авт.) для поддержки штанов из Южно-Сахалинска прибыла группа офицеров от управления дивизии во главе с начальником политотдела полковником Рябушевым Леонидом Сергеевичем. Скажу одно: этому человеку суждено было сыграть большую роль в моей дальнейшей судьбе. Традиционно проверка началась со строевого смотра и сдачи строевой подготовки. Полк на высоте, мой взвод получает отличную оценку. Как говорится, «лиха беда начала».  Во второй половине дня – ночные стрельбы. Отдохнув часок после обеда, 4 рота во главе с капитаном Чмель  в полной полевой выкладке совершает в район стрельбища лыжный марш-бросок протяжённостью 5 км. Результаты марша оказались сверх ожидаемого, которые и вошли в зачёт по физической подготовке. Упражнение по стрельбе  взвод выполнил с твёрдой оценкой «хорошо». Это уже было началом успеха, но всё ещё впереди.

Второй день проверки ознаменовался сдачей марксистко-ленинской (для офицеров – Авт.) и политической подготовки (для солдат и сержантов срочной и сверхсрочной  службы – Авт.) Не буду скрывать: мандраж был как в училище перед сдачей государственного экзамена.

Представив взвод проверяющему, этой чести мы были удостоины заместителю начальника политотдела корпуса, и прихватив конспекты, я помчался в штаб полка сдавать марксистско-ленинскую подготовку. Много мне пришлось попотеть, чтобы воспроизвести или, как это тогда называлось законспектировать, а проще говоря переписать с конспектов моих сослуживцев  всю эту белеберду, сочиненную «великими классиками». Но  худо-бедно, к проверке главного предмета подготовки советского офицера я был готов, чему несомненно способствовали ещё не утраченные полученные мною в училище знания при изучении гуманитарных  дисциплин.

Проверял нас сам начальник политотдела корпуса генерал-майор Стешкин. Говорят, наш командир полка воевал с ним в одной армии. Проверку я сдал сравнительно легко, активно участвуя в обсуждении предлагаемых вопросов, касающихся в основном политики партии, советского правительства и их верного сподвижника и помощника – комсомола и их роли в развитии и укреплении советских вооружённых сил. После непродолжительной индивидуальной беседы с генералом от политорганов я и получил твёрдую отличную оценку. Отличную оценку по политической подготовке получил и мой взвод. Радости моей не было предела, в большей степени от того, что сумел оправдать надежды моих отцов-командиров, оказавших мне неоценимую помощь в подготовке личного состава.

О том, что взвод лейтенанта Болдина лучший в корпусе, официально было объявлено на подведении итогов проверки с последующим изданием по корпусу соответствующего приказа. Я искренне радовался, когда узнал о присвоении начальнику штаба полка Александру Ивановичу Ямщикову очередного воинского звания «подполковник». Тогда же впервые зародились  в моём мозгу мысли, которые политработники назвали бы крамольными. Вместе с тем, раз возникли вопросы, на них требовалось дать ответы, и эти ответы должен был дать себе я сам.

С каким бы вопросом, касающимся армии в целом и конкретно моей жизни и воинской службы я не сталкивался, всё сводилось к неизменному: достижение успехов – это достижение партии; что-либо негативное, все случившиеся и случающиеся промахи, без которых невозможно обойтись, будь ты хоть семи пядей во лбу, – это промахи командиров. Но ведь вот они: полковник Анисимов, подполковник Ямщиков, капитан Чмель и многие, многие другие, безо всякого партийного влияния достойные подражанию офицеры, о которых я ещё не упоминал. Но эти мысли я предпочёл пока оставить при себе.

А пока все мы радовались успешным результатам итоговой проверки, и немного грустили о предстоящем расставанием с нашим батей, глубоко всеми уважаемым и любимым командиром полка. Дело в том, что мы достоверно уже знали, что Юрий Фролович, в случае успешной сдачи проверки, займёт должность заместителя командира корпуса, а стало быть станет наш батя генералом! Полк в очередной раз подтвердил свой статус лучшей воинской части в корпусе и одной из лучших во всём Дальневосточном военном округе. Так что делили мы радость за нашего командира с печалью пополам.

В тот же день мня пригласил к себе на беседу начальник политотдела дивизии полковник Рябушев. Тут я вынужден буду несколько отступить от изложения своих размышлений и остановить своё внимание на этой, весьма незаурядной личности. С Леонидом Сергеевичем мне и раньше приходилось встречаться при не заслуживающих внимания обстоятельствах, поэтому останавливаться и тем  более подробно что-то рассказывать о нём я не вижу необходимости. Знал только одно: этот человек, участник Великой Отечественной войны, брал штурмом Берлин, освобождал Южный Сахалин и Курилы от японских милитаристов, при этом оставался до мозга костей преданным делу партии и советского народа, снискав себе славу настоящего политработника.  

Разговор с начальником политотдела состоялся в кабинете у замполита и в его присутствии. Поздравив меня с победой в соревновании и успешной сдачей итоговой проверки Леонид Сергеевич сразу меня ошарашил известием о  том, что в соответствии с рекомендациями, а проще говоря, разнарядкой ЦК ВЛКСМ Сахалинскому обкому комсомола предписано в составе делегации на XVI съезд комсомола,  помимо по должности помощников начальников политорганов по комсомольской работе корпуса и обеих дивизий иметь командира лучшего в корпусе взвода, то есть, получается, что меня?! Таким растерянным я себя ещё никогда не чувствовал, чем немало развеселил присутствующих в кабинете офицеров.

Когда я пришёл в себя после столь неожиданного известия, Рябушев, опять же без лишних слов, предложил мне перейти на политическую работу, а конкретно  – возглавить комитет комсомола нашего полка, разумеется, после моего избрания на эту должность. Это предложение, помимо растерянности, ввергло меня в ещё большее смятение, чем сообщение о съезде комсомола. Дело в том, что за несколько дней до начала проверки на одном из тренировочном занятии присутствовал начальник штаба полка подполковник Ямщиков. Он-то мне и поведал, что в случае успешной сдачи проверки может рассматриваться вопрос о моём назначении на должность командира 4 роты вместо предполагаемого перевода капитана Чмель на должность начальника  штаба этого же батальона. И вот такое, неожиданное предложение начальника политотдела. Было от чего впасть в транс. Тогда я впервые проявил молодушие: отблески будущей славы затмили мой разум, кинув, как мне показалось, в перспективное завтра.

Довольно быстро решили  мои партийные и политические благодетели  вопрос о моём членстве в партии. Дали мне три дня на сбор рекомендаций для вступления кандидатом в члены КПСС и просили не затягивать с ответом по существу сделанного Рябушевым предложения, так как в корпусе через месяц начинается отчётно-выборная компания, в ходе которой предполагается выдвинуть мою кандидатуру на избрание  меня секретарём комитета комсомола и делегатом XVI съезда ВЛКСМ.

Горячо и сердечно поблагодарил я своих «отцов и детей» за их старание и проявленное мастерство в боевой и политической подготовке. Самым трудным для меня оказалось принятие решения, кого представить к  краткосрочному отпуску. Все для меня были равны. Тогда я предложил своему заместителю сержанту Кудрявцеву самим определить трёх кандидатов на представление к отпуску. Я уже знал, что нет для сержанта или солдата срочной службы более ценной награды, чем отпуск с выездом на Родину.

В тот вечер весь полк гудел, точнее его офицерская часть, празднуя окончание итоговой проверки. Офицеры нашего батальона решили в ближайшую пятницу собраться у меня, как главного виновника торжества. Постарались мы с Рустамом (сосед мой по общежитию – Авт.) на славу. Лейтенант Рустам Урсонбаев был призван в армию на два года после окончания сельскохозяйственной академии, за что и получил прозвище «агроном». Жили и служили в одном батальоне, оба командира взвода, оба лейтенанта, оба холостяки. Так что сам Господь велел нам жить вместе и дружно. Агроном отлично готовил узбекский плов, чему он с удовольствием меня научил, а я его, в меру своих способностей натаскивал в совершенствовании русского языка, чему он так же был мне очень благодарен. Правда, с именем моим у него пока получалось не  совсем гладко, уморительно получалось: «Волёдя»! ну, хоть ты тресни! Так что готовились мы к встрече гостей очень серьёзно. Один плов Рустама чего стоил! Ну а я занимался приготовлением бутербродов с красной икрой, хотя такой закуской никого на Сахалине не удивишь. В порядке небольшого отступления поясню: считалось правилом дурного тона, если у офицеров в квартире не было одной-двух трёхлитровых банок этой самой лососевой икры. Чего там скрывать: большинство из нас являлись отчаянные браконьеры. Командование полка особо строгости на сей счёт не проявляло, да мы особо этим и не злоупотребляли. Зато в офицерской столовой постоянно  в меню в изобилии числились самые разнообразные рыбные блюда. Наверное, за давностью лет об этом уже можно говорить открыто. Но мы были такими, какими были, и от этого никуда не денешься. Напитки тоже блистали своим разнообразием. Коньяк армянский, доступный и в большом количестве поставляемый на Сахалин, в том числе и по линии военторга.  У Рустама в заначке оказалось припрятанным две бутылки «Советского шампанского». Так что к приёму гостей всё было основательно подготовлено.

К 20.00 все, кто был свободен от службы, собрались в нашей довольно-таки просторной и очень уютной  квартире. Пришёл Федосеич, которому мы были все чрезмерно рады. Не обошлось без сюрпризов. Оказывается, мой агроном, желая сделать «Волёде!» приятное, пригласил девчонок-связисток, живущих этажом выше. После робкого звонка, в комнату вошли четыре очаровательных создания. Без погон и форменного обмундирования выглядели они чертовски привлекательно. По истечении многих лет их имена уже выветрились из моей памяти, но одно имя мне врезалось в память на всю жизнь. Это была девушка, та самая из прекрасной половины, лет восемнадцати, с огромными чёрными глазами и привлекательным припухшим ротиком. Эту красавицу звали Ирина. Рустам мигом всё оценил правильно и, первой пригласив Ирину к столу, предложил ей место возле меня, при этом многозначительно со своим милым узкоглазым прищуром победоносно поглядел на всех собравшихся. Ай, да узбек! Лихо всё прокрутил.

Не буду описывать хода дальнейших событий.  Я никогда не был сторонником выставления мужиками своих любовных похождений, скажу лишь одно: наутро я проснулся, как мне тогда казалось, счастливым человеком. Знал бы я тогда, во что обернётся для меня эта счастливая ночь! А пока нужно было собирать рекомендации для вступления в партию. С прибытием в расположение подразделения я зашёл к командиру роты, который как раз корпел над разработкой столь важного для меня документа, той самой рекомендации в партию, о которой я мечтал уже достаточно продолжительное время.  Была суббота, взвод находился в автопарке, где со всем личным составом батальона под руководством зампотеха батальона проходил парко-хозяйственный день. Так что я был относительно свободен и мог заняться своими делами. Так, между прочим, Федосеич поинтересовался моими амурными делами. Очень наблюдательным и проницательным мужиком оказался мой командир роты. «Смотри, Володя, с этими солтаточками нужно быть крайне осторожным. И не забывай, что в нашем городке вся личная жизнь любого из нас как на ладони.» Эх, мне бы тогда внять совету моего мудрого командира! Да куда там. Все мои мысли были с Ирой. Рассказал я Петру Федосеевичу и о предложении начальника политотдела возглавить комсомольскую организацию полка. «Решай сам» – внимательно на меня посмотрев, коротко сказал Чмель. С разрешения командира роты я отправился к начальнику штаба полка. Ямщиков был на месте, встретил приветливо и ещё раз поздравил меня с достигнутыми успехами. В свою очередь я сердечно поблагодарил Александра Ивановича  за ту помощь, которую он мне оказывал с первых дней моей службы в полку. Я посчитал, что рассказать Ямщикову о моей беседе с полковником Рябушевым, – это моя прямая обязанность и долг. Реакция его оказалась для меня настолько неожиданной, что мои сладкие помыслы мигом вылетели из головы. Таким разъярённым я ещё подполковника Ямщикова не видел. Смысл его резких ко мне высказываний сводился к тому, что если политработникам удастся меня уговорить сменить службу (он так и сказал «сменить службу»), то моей офицерской карьере, впрочем ещё не состоявшейся, наступит полный… Дальше я воздержусь от высказываний. Бог ты мой! Почему я его тогда не послушал?!

Кабинет начальника штаба полка я покидал в крайне подавленном состоянии. Не то чтобы случилось нечто страшное, но я понял, что в лице Александра Ивановича Ямщикова я только что потерял не только покровителя в хорошем понимании этого слова, но и старшего, умудрённого жизненным опытом, друга. В силу своей молодости и не черта не смылившего в жизни я так и не смог тогда понять всего драматизма случившегося. Натолкнувшись на замполита, который почему-то мне очень обрадовался, я рассказал Кирсанову обо всём, что произошло в кабинете начальника штаба. Затащив к себе в кабинет, Николай Филиппович, торжественно вручил мне рекомендацию для вступления кандидатом в члены КПСС и, как приложение, всучил мне устав Коммунистической партии с напутствием выучить его назубок. Затем, пригласив к себе секретаря парткома, они на пару начали рисовать моё радужное блестящее будущее в случае избрания меня делегатом съезда ВЛКСМ и секретарём комитета комсомола полка. Через год, максимум два, пророчили мне партийные наставники, меня ожидает должность помощника начальника политотдела дивизии, возможно даже корпуса по комсомольской работе, далее политработа в соединениях и частях… В общем, я сломался.

В дальнейшей службе ещё много всяких ошибок вольно или невольно было мною допущено, но самую главную  ошибку я допустил именно тогда, осенью 1969-го года прошлого столетия.

Итак, свершилось! На горизонте ярко засверкала капитанская должность и блестящее будущее. Мысли о том, что я теряю замечательных товарищей и наставников  в лице начальника штаба полка подполковника Ямщикова Александра Ивановича, моего доброго друга и непосредственного командира капитана Чмель Петра Федосеевича, я старался гнать прочь. Неоднозначную оценку моему решению дал командир полка. «Возможно, Болдин, ты теряешь в себе крупного военачальника» – таков примерно смысл его высказывания. Тогда ещё я почувствовал, что во мне что-то надломилось. Но было уже поздно поворачивать оглобли. Москва, съезд комсомола, капитанская должность, офицер управления полка – вот примерно мысли, затмившие мозги молодого и, как оказалось, чрезмерно тщеславного болвана с лейтенантскими погонами.

В октябре состоялось отчётно-выборное комсомольское собрание полка, на котором меня избрали в состав комитета комсомола и делегатом на различные комсомольские конференции дивизии и Долинской комсомольской организации а самое главное – утвердили мою кандидатуру для избрания на областной комсомольской конференции делегатом XVI съезда комсомола.

С оттенками грусти простился я со своим взводом. Поблагодарил солдат и сержантов за совместную службу. Что интересно, с их стороны я услышал не поздравления с моим новым этапом в службе, а что-то вроде сочувствия. Во всяком случае радости за меня с их стороны я не уловил. Я ещё сам не мог объяснить себе отсутствия чувства удовлетворения по поводу грядущих изменений в своей судьбе.

Предшественник мой уезжал замполитом одной из отдельных частей дивизионного  подчинения. Два дня мне понадобилось на приём всех дел комитета комсомола: пересчитали учётные карточки, бегло просмотрели протоколы заседаний комитета и полковых комсомольских собраний, положил в карман ключи от сейфа и кабинета, после чего доложили рапортом замполиту о приёме-передачи должности. Таким образом,  я стал властителем юных сердец. Рабочее место мне определили в одном кабинете с секретарём парткома, тем самым весельчаком-здоровячком подполковником Кузиным Виктором Семёновичем, о котором я уже неоднократно упоминал. Третьим в нашем ленинском шалаше был пропагандист полка майор Ефим Семёнович Долгов, в простонародье просто Фима с грустным, постоянно что-то ищущим, задумчивым взглядом. Уж не врагов ли народа выискивает Фима? Но оказалось всё гораздо прозаичнее: его «кинули» с назначением заместителя командира одного из полков дивизии  по политической части. Уж, что за причина была, знал, наверное один Кирсанов.

Большая часть офицеров, в основном старшего поколения, с грустью прощалась с полковником Анисимовым, назначенным заместителем командира корпуса. Юрий Фролович за пять лет командования полком, сумел из посредственной воинской части сделать отличным мотострелковый полк. Безусловно, без наличия в управлении и подразделениях полка в большинстве своём хорошо подготовленных, грамотных офицеров сделать это было бы невозможно, будь ты хоть трижды талантливый полководец. Полковник Анисимов обладал важнейшим качеством военного руководителя: наряду с внешней суровостью, жёсткой требовательностью, прежде всего к самому себе, Юрий Фролович прекрасно понимал, что без надёжных помощников, сумевших подчинить себе весь процесс боевой учёбы, о таких результатах не могло быть и речи. Ну и конечно без руководящей и направляющей роли партии… куда ж без неё в те годы родимой. Короче, полк расставался с замечательным своим командиром, корпус приобретал видного военачальника. Искренне порадовался за Федосеича, назначенного начальником штаба батальона.

Был ещё один человек, который сыграл не то чтобы роковую роль в моей судьбе, но приложил немало усилий, чтобы довести моё дело до его логического завершения.  Дело в том, что на базе нашего полка, воинской части постоянной готовности, в случае возникновения непосредственной военной угрозы разворачивалась отдельная мотострелковая бригада, которая согласно оперативному предназначению переходила в резерв командования военного округа. Таким образом, для обеспечения мобилизационного развёртывания в нашей части при управлении полка, а также в штабах всех батальонов содержался дополнительный, так называемый штат военного времени, на замещение должностей которого назначались офицеры, в основном малоперспективные или не в полной мере соответствующие занимаемым действующим должностям в нашем полку или других частях корпуса. Стало быть, я оказался перспективным. Но это так, к слову. Так вот, при командире нашего 2 мотострелкового батальона состоял некий капитан Иван Каретников, которого за его мерзопакостный характер и неуживчивость офицеры полка прозвали «Ванькой Каином», главной обязанностью которого, помимо основных служебных, являлось информирование командования батальона и полка, а также партийно-политический аппарат о всех негативных явлениях, имеющих место среди офицеров и всего личного состава полка непосредственно в подразделениях. Не гнушался Ваня и стукачеством в адрес органов военной контрразведки, или, как они тогда назывались, – особые отделы, на всех уровнях управления войсками. У нас в СВУ и в училище за такие штучки просто били морду. Единственным у Ваньки Каина достоинством было наличие в его супружеском ложе неописуемой красоты жены. Везёт же гадам! Надо честно сказать, мадам Каретникова пользовалась расположением многих офицеров, на что она, в большинстве случаев, отвечала взаимностью, чаще всего по отношению к молодым офицерам. Сам Ванька, наверняка знал об амурных делах своей несравненной, но, используя свою мадам как источник информации, чаще всего закрывал глаза на все её художества. В общем, была мадам Каретникова порядочной стервой, если не сказать более радикально. Для самого Ивана, учитывая его уже преклонный, по нашим меркам, возраст, застолбили в штабе должность заместителя начальника штаба полка по мобилизационным вопросам. Так что по окончании проверки займёт Каин непыльную должность и дотянет-таки до майорских погон.

Мои отношения с Ириной  становились всё более серьёзными. Встречались мы с ней довольно-таки часто, может быть даже более чаще, чем это было необходимо. Благодаря сообразительности моего славного соседа Рустама каждая ночь в его отсутствие принадлежала нам. Она всё сильнее завоёвывала моё сердце, возможно, это была уже зарождающаяся любовь. Как-то во время очередной нашей бурной встречи я сдуру предложил ей выйти за меня замуж. Ирочка, не задумываясь, ответила согласием. Вот это меня, впервые за все месяцы наших встреч, несколько насторожило. Мне бы прислушаться к разговорам, касающейся Ирины, да и всего женского военного контингента на предмет их моральных устоев, да куда там; при очередной встречи я начисто отметал все, как мне казалось, напрасные обвинения в отношении Ирины. Настораживало и то, как ведёт себя моя Иришка в компаниях, сопровождающихся, как правило, обильными возлияниями. Ира запросто могла, как говориться, осушить стакан водки, закусив его хвостом селёдки, Достаточно быстро скатывалась с катушек, что заметно сказывалась на её поведении. Она могла без зазрения совести в моём присутствии прильнуть к кому-нибудь из моих друзей, ставя того, мягко говоря, в неловкое положение, при этом издавая малоприятные и не литературные изречения. По полку пошли слухи о моральной стороне вновь испечённого секретаря комитета комсомола. И распускала их не кто иная, как супруга Ваньки Каина.  Об этом мне было известно доподлинно.

В резкой и категоричной форме, не терпящей никаких возражений, Кирсанов потребовал от меня прекратить, порочившую высокое звание политработника, связь, иначе всё может быть закончено, ещё не начавшись. Долго не размышляя, я вызвал Ирку с коммутатора, где она работала телефонисткой, и прямо ей заявил о прекращении наших отношений. Насколько я порядочно поступил по отношению к любимой, как мне казалось, женщине, я в то время почему-то старался не думать. Ирина ничего мне не сказала, громко, никого не стесняясь, как-то неестественно разрыдалась и отправилась на свой узел связи. Больше мы с ней не встречались, о чём я и поспешил доложить Николаю Филипповичу, чему тот искренне обрадовался. Иная реакция по существу случившегося была у Кузина и Фимы. Они просто дали мне понять, что выпутываться из казусных ситуаций можно и не теряя мужского достоинства. Настроение  окончательно было подавлено, когда заявился домой сменившийся с караула Агроном. Прямо, без обиняков он заявил мне, что видел Ирку, которая шмыгнула в соседний подъезд нашего дома, в котором также размещалось офицерское общежитие. «Бросай её, Волёдя» – вынес вердикт Рустам. «Уже бросил» – угрюмо бросил я моему другу и соседу и завалился спать с надеждой, что утро действительно вечера мудренее.

Удивительно, но после разрыва с Ириной всё встало на свои места. С обязанностями секретаря комитета комсомола я справлялся легко, по крайней мере мне так казалось. Состав комитета состоял в основном из военнослужащих срочной службы, в его состав были избраны один офицер-двухгодичник, скорее всего по причине пребывания его в кандидатах в члены КПСС, две девчонки из числа военнослужащих-женщин. Кстати, влились в ряды нашей непобедимой и легендарной Советской Армии ещё три женщины-жёны молодых офицеров, при всём при этом являющиеся комсомолками, давно утратившими связь с этой почтенной организацией по банальной причине неуплаты членских взносов. Устранить этот пробел предстояло, естественно, мне. По-моему, одна из них устроилась писарем в строевой части штаба полка, две на зависть полковых дам – на складах продовольственной и вещевой служб. Вообще, чувство зависти  было свойственно обитателям нашего военного городка, в большинстве своём прекрасной его половины. Завидовали всему: семьям, с большим денежным и материальным достатком, жёнам, мужья которых имеют лучшие показатели в службе, а отсюда соответствующее расположение к ним со стороны командования полка, более удачливым любовницам, красивым и достаточно успешным любовникам и т. д. Зависть эта зачастую становилась причиной различного рода сплетен и склок. Весь этот негатив ни в коей мере не мог способствовать дальнейшему сплочению, в целом и так довольно-таки крепкого коллектива, в котором я жил и работал.  Я об этом так подробно размышляю по причине многих не состоявшихся офицерских судеб, которые были загублены не без помощи нашего славного коллектива, или, как любил повторять Кирсанов: «единая воинская семья».

В декабре должно пройти заседание партийной комиссии дивизии, на которой ваш покорный слуга должен влиться в единые сплочённые ряды нашей родной коммунистической партии. Предшествующие партийные инстанции я прошёл сравнительно легко. Штабная первичная  партийная организация, членом которой я буду иметь честь состоять, даже не удосужилась поинтересоваться моими познаниями  в области устава партии, изучения классиков марксизма-ленинизма. Только Ванька Каин, этот  каналья, этак ехидненько поинтересовался, насколько крепок мой моральный облик, на что я ему не менее ехидненько посоветовал поинтересоваться об этом у своей жены-красавицы, чем вызвал бурное оживление среди партийцев-участников этого рутинного унылого собрания, и неприкрытую злобу в глазах будущего майора.

Заседание партийного комитета полка, которому предстояло утвердить решение собрания первичной организации о принятии,  кандидатами в члены  КПСС меня, офицера 3 мотострелкового батальона, а также сержанта срочной службы, заместителя командира взвода одного из подразделений полка, который являлся ещё и членом комитета комсомола, то есть моего подчинённого по линии комсомола.

И вот, ранним зимним декабрьским утром, мы трое будущих коммунистов во главе с секретарём партийного комитета товарищем Кузиным выехали в славный  город Южно-Сахалинск, в котором размещались управления нашей дивизии и корпуса на последнее испытание перед столь ответственным этапом в нашей жизни. Честно говоря, волновался я изрядно, но, как это не странно,  чувствовал себя достаточно уверенно, даже сказал бы слишком уверенно на фоне моих будущих однопартийцев. Командир лучшего отличного взвода, будущий делегат съезда комсомола, секретарь комитета комсомола отличного полка, что ещё нужно, чтобы чувствовать себя абсолютно убеждённым в своих предначертаниях. К сожалению, такая уверенность в себе, больше смахивающая на излишнюю самоуверенность, в дальнейшем ещё не раз сослужит мне недобрую службу.

А пока я был на коне фортуны. Ни одного вопроса не возникло у членов партийной комиссии при обсуждении моей персоны. Через два часа после заседания парткомиссии начальник политотдела полковник Рябушев Леонид Сергеевич вручил всем троим билеты кандидата в члены КПСС, или кандидатские карточки, я уже и не помню точно, как эти документы тогда назывались. Персонально для меня начальник политотдела выделил несколько минут на то, чтобы выразить удовлетворение принятым мною единственно правильным решением – стать политработником, то есть одним из огромной массы людей в погонах, которые считают только себя вправе решать человеческие судьбы в вооружённых силах. Тем не менее свершилась моя заветная мечта: занять достойное место среди строителей коммунизма в нашей великой стране, верных продолжателей бессмертных идей вечно живого Ульянова (Ленина). Пусть и кандидат в это общество слепых и глухих, но всё равно – свершилось!

Как-то спокойно и буднично прошла комсомольская конференция армейского корпуса. Помощник начальника политуправления корпуса по комсомольской работе капитан Иван Вензик выразил мне своё расположение тем, что пообещал всегда и во всём оказывать помощь и поддержку. Там же на корпусной конференции состоялись выборы делегатов на комсомольскую конференцию Сахалинской области, в работе которой предстояло участвовать и мне, Скоро мне пришлось узнать, что это была за работа.

За сутки до конференции в полк пришло штормовое предупреждение с сильным снегопадом. Только тот, кто жил на Сахалине в зимнее время года, может представить, что это такое сильный сахалинский снегопад, сопровождаемый бурными ветрами.

Командованием полка было принято решение: делегатов в Южно-Сахалинск  отправить накануне открытия конференции гусеничными тягачами, Не знаю, состоит ли сейчас на вооружении в воинских частях, дислоцирующихся на Сахалине это чудо техники, но в мои годы пребывания в этом забытом Богом и чёртом, а заодно и высшей государственной властью краю, это был единственный и ничем незаменимый вид зимнего транспорта. Руководство Долинской районной комсомольской организации (город Долинск, районный центр, близ которого размещался наш полк, в 40-45 км севернее Южно-Сахалинска – Авт.), вновь прибывший по окончании академии  вместо Анисимова Ю. Ф. командир полка подполковник Лут Владимир Сергеевич, Кирсанов, первый и второй секретари Долинского райкома комсомола и я с одним комсомольцем-отличником боевой и политической подготовки, кстати, из моего бывшего взвода с комфортом разместились в командирском ГТС (гусеничный тягач средний – Авт.), остальные, делегаты довольствовались размещением в десантном отделении ГТТ (гусеничный тягач тяжёлый – Авт.) Прогноз погоды себя оправдал: не доезжая нескольких километров до Южного поднялся сильный ветер с обильными снежными осадками, так что руководство наше в этом плане оказалось предусмотрительным. Делегаты от северных районов Сахалина, в том числе и представители 79 дивизии прибыли на конференцию поездом. А представители верного помощника партии с Курильских островов неделей раньше самолётом. Всё это напоминало кадры из кинофильма, по-моему он назывался «Они были первыми» с Георгием Юматовым в главной роли, в котором демонстрировали, как молодые бойцы-комсомольцы красной армии под свист пуль и разрывы снарядов белогвардейских банд, как тогда называли Русскую армию, пытающуюся спасти Россию от окончательного разрушения, пробирались в Москву на свой съезд комсомола, чтобы только краешком глаза увидеть и одним ухом услышать яростную и проникновенную речь вечно живого, о том что надо всё-таки учиться.

С некоторым трепетом входили я и мои коллеги по армии и комсомолу в помещение областного драматического театра, в котором и должен пройти этот замечательный форум, как бы я сейчас выразился, трепачей и бездельников. А тогда я искренне верил во всё происходящее, с неподдельным восторгом сознавая свою значимость и причастность ко всему, что нас связывало с коммунистической партией. Чуть ли не со слезами на глазах воспринял я приветствие делегатов конференции центральному комитету КПСС и лично генеральному секретарю дорогому Леониду Ильичу Брежневу.

После торжественного ужина, устроенного первым секретарём Сахалинского обкома комсомола Евгением Громовым, или как он сам назвал это мероприятие приёмом в честь делегатов конференции, прибывших с севера и юга острова, а также мужественную молодёжь, добирающуюся с Курильских островов, преодолевших все преграды, вызванные сахалинской погодой. Ну точно комсомольцы времён гражданской войны! Так вот, после приёма слушать  двухчасовой отчётный доклад областного комитета об успехах областной комсомольской организации в деле развития народного хозяйства было несколько утомительно. Окинув полусонным взглядом зрительный зал, я с удивлением узрел спящее царство, приходящее в себя после очередной порции аплодисментов, иногда бурных, когда речь заходила о направляющей и руководящей роли партии в деле строительства коммунизма или дальнейшего укрупнения обороноспособности нашей великой родины, а так для полноты чувств только храпа не хватало.

По окончании конференции избранных делегатов  XVI съезда ВЛКСМ собрали в отдельном помещении для заполнения анкет. Делегацию возглавлять единодушно поручили  первому секретарю обкома комсомола Евгению Громову, Склонив головы и высунув кончики языков, делегаты старательно под диктовку Громова выводили буковки, излагая свою поднаготную согласно утверждённой форме в анкетных данных. Насколько я помню, в составе нашей делегации из семнадцати человек были два украинца: капитан Иван Вензик, помощник начальника политотдела корпуса по комсомольской работе, второй уроженец братской Украины добывал нефть в самом северном районе Сахалина – Охинском и белорус – капитан дальнего плавания, остальные четырнадцать делегатов были русскими, причём двое: помощник начальника политотдела Дальневосточного пограничного округа и секретарь комитета комсомола флагмана Тихоокеанского флота крейсера «Минин и Пожарский» имели отношение к Сахалинской области, как я к славной чернокожей, пылающей в революционном огне Африки, стране Конго. Были вот и такие нюансы. Вместе с тем, ничто не помешало нам проникнуться симпатией друг к другу, и мы, счастливые и гордые за оказанную нам честь, разъехались по своим квартирам, чтобы 20 мая 1970 вновь всем собраться и вылететь в столицу нашей Родины представлять островную молодёжь на съезде молодых строителей коммунистического общества в нашей могучей процветающей стране.

Слава обрушилась на меня, как снежный ком на неопытных альпинистов. В те незабываемые времена в самой глубине моей души впервые шевельнулся червь сомнения в отношении искренности и правдивости средств массовой информации. Впрочем, все эти краснощёкие и толстоногие журналисты-журналистки и корреспонденты тогда, по-моему, назывались иначе. В одном из интервью мастерице пера, не помню уже какой газете, впрочем это не столь важно, так как они все пишут, будто соревнуются промеж собой в огромной любви к партии и родимому правительству, на вопрос, какую я предпочитаю слушать музыку, я честно признался в своём пристрастии к джазу, а на вопрос этой же кудесницы пера и бумаги, кто из советских артистов вызывает во мне чувство восторга, я опять-таки честно признался – Владимир Высоцкий (в те годы Владимир Семёнович ещё только начинал прочно внедряться на экраны кинотеатров, на театральные и эстрадные подмостки, в квартиры обывателей в виде гибких пластинок, называемых в простонародье «кости». (Но в партийно-политических кругах, в частности армейских, что джаз, что Высоцкий, мягко говоря не приветствовались, а следовательно, находились под запретом – Авт.). Так вот, из-под пера этой поклонницы делегатов съезда комсомола вышло следующее: вместо джаза девчонка впаяла мне страстную любовь к опере, тогда как после первых же аккордов я чувствую, что начинаю проваливаться в бездну сна, а вместо Высоцкого девочка сотворила из меня страстного поклонника Клавдии Шульженко. Нет, я конечно и по сей день с уважением отношусь к творчеству Клавдии  Ивановны, светлая ей память, но не до такой же степени! При встрече с этой красной девицей я спросил её что-то насчёт правдивой информации, на что она, хлопнув пару раз глазищами с величайшим простодушием ответила: «Если бы я написала, как  ты мне ответил, меня просто выкинули бы с работы». Во истину: «О, времена! О, нравы!»

Незаметно пролетела зима. Никаких из рук вон выдающихся событий не произошло, если не считать возобновившихся отношений с Ириной. Встречи проходили скрытно, без излишних эмоций. Но разве возможно в военном городке, равной небольшой деревне, что-нибудь утаить от наших полковых дам?  Дамы снабжают своих мужей и любовников, полезной на их взгляд информацией, непостижимым образом стекающейся к Ваньке Каину, который в свою очередь доводит эту саму полезную информацию до соответствующих должностных лиц, ну а те уже решают, что делать с отступниками от моральных устоев. Чаще всего отправляют на профилактику к секретарю парткома, у которого глазки заплывают от похоти при виде каждой смазливой бабёнки или девчонки, до которых Виктор Семёнович был весьма охоч. Ну, а что касается Ирки, у меня на этот счёт не было никаких соображений. Я подсознательно чувствовал, что ей бы хотелось более серьёзных отношений, попросту говоря, выскочить за меня замуж. Как-то в пылу откровенности, она мне поведала, что претендентов на её руку и сердце у неё достаточно и без меня. Я просто-напросто её выгнал, но почувствовал всем своим существом, что злобу на меня она затаила немереную. Ну и чёрт с ней! К сожалению, как оказалось впоследствии, чёрт оказался со мной. Но об этом позже.

Комсомольская работа, в общем, мне была не в тягость. Начальник штаба полка меня по-прежнему не замечал, будучи глубоко убеждённым, что я предал его надежды сделать из меня отличного командира. Я знал из достоверных источников, и не без оснований, что Александр Иванович относится к проводникам и носителям маркисистско-ленинских идей и линии партии в вооружённых силах, мягко говоря, без особого почтения.

В это время комсомольская организация полка при яростной поддержке и под неусыпным контролем партийного комитета очертя голову бросилась во всесоюзный ленинский зачёт, приуроченного к 100-летнему юбилею со дня рождения Ленина. По своему размаху и безумству это мероприятие, состряпанное задорными комсомольцами во граве с Тяжельниковым, опять же под руководством направляющей при личном участии дорогого Ильича второго, было сопоставимо разве что с современным единым государственным экзаменом.

Не в обиду будет сказано моему предшественнику по комсомольскому креслу, если он жив-здоров, чего я ему искренне желаю, комсомол во времена его работы в этом кабинете, где сейчас я довольно-таки успешно протираю штаны, был действительно настоящим помощником партии, на полковом уровне, особенно в части сбора, чаще всего носящей характер негативной  информации, разумеется,  в понимании верных ленинцев. А достоверными источниками всего происходящего в полку являлись не кто иные как Фима-пропагандист и его лучший дружбан, наш партайгеноссе, как мило называли в полку Виктора Семёновича Кузина.

Скажу честно, мне нравилось проводить заседания комитета комсомола и собрания комсомольской организации полка. Скорее всего, это было связано с зарождающимися во мне этаких маленьких росточков мании величия. Зато со всей пролетарской ненавистью, сравнимой  разве что с моим отношением к рекламе на современном телевидении, я относился к работе с документами. Особенно терпеть не мог собирать членские взносы, оформлять протоколы заседаний комитета и комсомольских собраний, Мне это напоминало работу по изучению классиков марксисзма-ленинизма в виде их конспектирования.  Я уже упоминал, что комитет комсомола в моём лице, партийный комитет в лице Виктора Семёновича и пропагандист Фима размещались в одном рабочем кабинете. Вот уж где я наслушался столько интересного в виде сплетен обо всех и обо всём, анекдотов, на которые Кузин был великий мастак, так как знал их великое множество, при этом так заразительно сам же и смеялся над рассказанной очередной сплетней или анекдотом, что складывалось такое впечатление, что это сам Виктор Семёнович и есть сплошной анекдот. Немного сумбурно, зато верно. Иногда меня поражало наличие или отсутствие искренности в суждениях этих двух братьев-акробатов (по меркам того времени оба эти политработника в отцы мне годились, поэтому я искренне приношу им свои извинения за некорректность в своих суждениях) На всех сборищах или собраниях, а также на занятиях по марксистско-ленинской подготовке офицерам, в большинстве своём уже почтенного возраста, а так же  военнослужащим срочной и сверхсрочной службы на занятиях по политической подготовке пытались впаять, что перед каждым из нас стоит одна цель – это участвовать в меру своих сил и возможностей в строительстве коммунистического общества в нашей многомиллионной и многонациональной державе. Но никто и никогда в то время не рассказывал нам, что творила коммунистическая партия на всех этапах развития нашего государства. великая октябрьская социалистическая революция, оказывается являлась банальным государственным переворотом, совершившим сотней неграмотных большевиков во главе с несостоявшимся юристом, да к тому же больным на голову симбирским уроженцем Ульяновым, земляком Александра Федоровича Керенского. По вине этого прохвоста, возглавившего Временное правительство причастного к свержению российского самодержавия произошло 17 июля 1918 года  зверское убийство последнего русского императора Николая II и его семьи по «рекомендации» вождя мирового пролетариата, преподносимое политработниками, как последний акт уничтожения ненавистного царского режима и окончательной победы белогвардейских полчищ Колчака в Сибири.

Для того, что бы осознать, что никогда не померкнут и не иссякнут из памяти народной мрачные страницы истории России, мне понадобилось более двадцати лет:

– когда 14 ноября 1917 года, буквально сразу после большевистского государственного переворота, в Петрограде было арестовано все руководство российского казачества, что послужило началу фактического его истребления, как сословия и упразднения казачьих формирований; согласно директиве ЦК РКП(б), подписанной Свердловым – палачом Российского Императора, началось тотальное истребление казачьего народа;

– когда только в азиатской части России от Урала до Владивостока, за период со дня большевистского мятежа в октябре 1917-го и к 1922 году было уничтожено до полутора миллиона казаков. И это не считая Дона и Кубани! Тогда как среди погибших их на фронтах гражданской войны в рядах защитников Православной России погибших казаков оказывалось не более трети от этой ужасной цифры; это был геноцид целого народа, по масштабам сравнимый с турецкой резней армян в 1915 – 1923 годах;

– когда в 1920 году ревком Крыма под руководством удравшего из Венгрии Бела Куна расстрелял и утопил в Черном море более 120 тысяч сложивших оружие русских офицеров, юнкеров и казаков;

Когда многие страны мира в тяжелые для России двадцатые годы прошлого столетия принимали русских патриотов своей Родины, оказавшихся по воле коммунистического руководства страны в изгнании, среди которых были целые воинские соединения более ста тысяч не изменивших своей Вере и воинской присяге доблестных генералов и офицеров Русской армии Его Императорского Величества и совсем юных патриотов – юнкеров и кадет России;

– когда 5 декабря 1931 года коммунистическое руководство страны взрывает в Москве храм Христа Спасителя, в этом же году в Симферополе взлетает на воздух собор Святого Александра Невского и так по всей России, разрушив на долгие годы Святую Веру России;

– когда весной 1940 года под Катынью НКВД по решению политбюро ЦК ВКП(б) совершило массовое убийство около 22-х тысяч польских граждан (в основном пленных офицеров польской армии);

– когда с подачи опять же политбюро ЦК КПСС в 1962 году в Новочеркасске расстреляли мирную демонстрацию рабочих с их семьями, требующих не много, не мало хлеба, мяса и молока.

Беспощадное уничтожение многих тысяч русских офицеров за их преданность  России и верность присяге, сложивших в 1920 году оружие, и не  пожелавших покинуть её пределы. Уничтожение трудового крестьянства, которое коммунисты окрестили «кулаками» и уничтожали их как «класс мироедов», что привело к невиданному голоду в большинстве районов на территории СССР. Невиданные репрессии по вине той же родной и любимой во главе с отцом всех народов, с явно выраженными признаками паранойи, Джугашвили, развернувшиеся по всей стране во второй половине 30-х годов прошлого столетия, поставило Советский Союз на грань краха в начальный период Великой Отечественной войны. Эти, далеко не полные «чудеса» пролетали мимо нашего сознания.

Вот так, по крупице откладывалось в моих мозгах сознание, что с коммунистической партией у нас в стране в целом и в вооружённых силах в частности складывается далеко не всё так, как мне ещё совсем недавно представлялось. Но, как когда-то кричала с подмостков «великая примадонна всех времён и народов» Пугачёва,  «толи ещё будет, о-ё-ёй!»

В декабре окончательно сбылась моя заветная мечта: из кандидата я превратился в члена Коммунистической партии Советского Союза.  При приёме на всех этапах вплоть до партийной комиссии никто не задавал мне дурацких вопросов, типа рассказать биографию, никто не вспоминал мои грехи, которыми я начинал потихоньку обрастать: ярлык делегат съезда комсомола отгораживал меня от всякого рода нападок. Свершилось: я – коммунист! Чувство гордости и благодарности родной партии и государству за моё воспитание переполняло меня. Всё, чего я достиг, а достиг я немалого (член партийного комитета полка, член бюро Долинского горкома ВЛКСМ, член Сахалинского обкома ВЛКСМ), как мне тогда казалось, я обязан только ей, любимой и почитаемой всем советским народом.

Самой знаменательной датой в 1970 году явился для советского народа 100-летний юбилей со дня рождения вождя мирового пролетариата, отметить который готовилась, выворачиваясь наизнанку, вся страна. Этой «знаменательной дате» были посвящены многие партийно-политические мероприятия, проводимые на всех уровнях: собрания, совещания, пленумы, конференции и прочие сборища, участником которых неизменно являлся ваш покорный слуга. ЦК КПСС вместе с правительством ввели в обиход юбилейную медаль в ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина. Маразму дряхлеющих кремлёвских царедворцев не было границ. По рангу государственных наград  (тогда они назывались правительственными – Авт.) эту медальку нужно было цеплять на парадный мундир (сюртук, пиджак – Авт.) первой после Золотой звезды Героя Советского Союза, или социалистического труда. Разумеется, в числе первых в нашем полку чести быть удостоенным столь почтенной наградой, был и я (куда же теперь без делегата съезда комсомола – Авт.) Чувство высокого удовлетворения от столь высокой награды переполняло меня. Не обошлось и без казуса. Не помню, в честь какого мероприятия приказано было быть в парадной форме, но юбилейная медаль оказалась прикреплённой на моём парадном мундире после юбилейной медали в честь 20-летия Победы в Великой Отечественной войны. Да простит меня великий усопший, сделано это было без злого умысла. Между тем, кто первый обнаружил мою оплошность, был, ну конечно же Ванька Каин, который тут же проинформировал о столь досадном происшествии моего непосредственного начальника замполита полка. Позже, на вечере накануне Дня Советской армии и Военно-морского флота, в состоянии некоторого подпития, и в присутствии нескольких офицеров я сказал Каретникову примерно следующее: «Если ты, Иван, ещё на кого-нибудь стуканёшь, я отобью у тебя твою красавицу-жену!» Перекошенное от злобы лицо, сравнимое с замученным в застенках НКВД молотобойцем, вызвало бурное оживление в среде окружающих. Тогда я  понял, что более злейшего врага мне не сыскать.

Всё когда-нибудь заканчивается, какими бы тягостными и томительными не проходили эти несколько месяцев в ожидании главного события в моей жизни – это, конечно же съезд. Между тем, усилия всего партийно-политического аппарата полка были направлены на сдачу ленинского зачёта. Уже в те годы крамольные мысли всё больше одолевали меня. Я никак не мог понять, для чего и с какой целью рядовой комсомолец, солдат или сержант срочной службы, вместо того, чтобы в свободное время написать маме или любимой девушке письмо,  на худой конец, выучить положения воинского устава, а то и просто почитать художественную литературу, должен в полудрёме переписывать сочинение создателя нашего государства о левизне в коммунизме. Но эти мысли были внутри у меня. Комсомольская организация полка должна стать не хуже по результатам этого пресловутого ленинского зачёта. Более важной для себя задачи я не видел и не знал.

23 февраля, день Советской армии и Военно-морского флота, стал для меня днём ещё одного важного события: мне досрочно (на целых два месяца – Авт.) было присвоено очередное воинское звание «старший лейтенант». Погоны  мне вручал на торжественном собрании начальник политотдела дивизии полковник Рябушев Леонид Сергеевич. Тепло и проникновенно он поздравил меня и напомнил о правильно выбранном мною пути, что не помешало нам с Агрономом устроить в нашей хате грандиозный ужин для самых близких друзей, которых набралось человек пятнадцать, включая и Ирку. Естественно, по завершении пьянки Агроном, под видом проверки караулов, оставил нас с Ириной одних

И вот, наконец, всё позади По итогам ленинского зачёта наша полковая комсомольская организация, руководимая членом КПСС, делегатом XVI съезда ВЛКСМ, старшим лейтенантом Болдиным (выделено из приказа по дивизии – Авт.) стала одной из передовых не только в дивизии, но и среди комсомольских организаций Дальневосточного военного округа. Последовали награды. На одном из собраний в дивизии, уже не помню, по какому поводу, командир дивизии вручил мне ценный подарок в виде наручных часов «Победа»; ждала меня награда обкома комсомола: диплом какой-то там степени вручал сам первый секретарь обкома Евгений Громов, мой коллега по съезду комсомола, который по этому поводу сказал несколько тёплых проникновенных слов. В общем, головка лауреата всячески наград и дифирамбов товарища коммуниста Болдина В. А. начинала потихоньку набирать обороты. Но я пока ещё этого не ощущал, а зря.

Вылетали мы в Москву, если мне память не изменяет, 20 мая. Летели на комфортабельном по тем временам лайнере–самолёте,  сравнительно недавно начавшего регулярные рейсы по авиалиниям советского Аэрофлота ТУ-114. При посадке в Красноярске к нам примкнула делегация комсомольской организации Красноярского края. И численностью побольше и женской половиной покраше. Но это так, к слову. В аэропорту Домодедово нас встречали работники ЦК комсомола. Нашу делегацию принимала в свои объятия инструктор какого-то отдела аппарата ЦК, дама бальзаковского возраста, наверное из числа ветеранов помощника партии, но убедительно просившая называть её Валей. Что ж, комсомолу как и любви, все возрасты покорны! Разместившись в великолепном, опять же по тем временам, «Икарусе», мы помчались к нашему ВМЖ (временному месту жительства – Авт.) гостинице «Бухарест», некоторыми архитектурными изъянами, напоминающими древнее происхождение этого почтенного заведения. Вид на Красную площадь с Кремлём, с территории  которого просматривалась крыша Кремлёвского дворца съездов, где целых шесть счастливых дней нам предстояло работать. Впрочем, слово «работать» я ни от кого не слышал, кроме комсомольских вождей, всех уровней, включая наших военных помощников начальников политорганов. Эти ребята с нахмуренными бровками и озабоченными лицами на протяжении всего периода, так называемой работы съезда, о чём-то сосредоточенно размышляли, всё что-то записывали. Не думаю, что это были конспекты, освещающие ход работы молодёжного форума.

С первых дней я подружился с Костей Фединым, знатным бригадиром не менее знатной бригады проходчиков, уже не помню, чего. Третьим, точнее, третьей в нашей компании была милое создание – девушка по имени Люда, секретарь комитета комсомола Сахалинского педагогического института фамилии, к сожалению, я не помню. Нас троих объединяло членство в рядах партии и другие интересы, которые по ходу работы съезда только взаимно возрастали.

Для того, чтобы описать огромную массу впечатлений от происходящего в дни подготовки и работы съезда – это нужно писать отдельный раздел моих размышлений. Но о самых замечательных эпизодах этого мероприятия я просто не могу кратко не сказать.

Наступил долгожданный миг открытия съезда. И тогда я впервые в жизни  увидел и прочувствовал на себе, что такое массовый психоз. Перекошенные от дикого восторга молодые и не очень лица. Для того, чтобы полностью представить себе, что это такое, нужно обратиться к хронике событий в Китае времён культурной революции, или более современные эпизоды северной Кореи, где на тех же митингах обезумевшие толпы, в большинстве своём молодёжь, с  безумными от дикого восторга лицами, приветствуют очередного «великого руководителя» А у нас между тем президиум заполняют члены политбюро во главе с дорогим и любимым Леонидом Ильичом. А когда генсеку предоставили для приветствия слово, сложилось впечатление, что верхний ярус, куда закинули сахалинцев и камчадалов (а где же им ещё находится, отшельникам нашим? – Авт.), рухнет под взрывом неистовых воплей, типа: «Ленин! Партия! Комсомол!» Под этот грохот мы с Костей даже не смогли продолжить нашу полюбившуюся игру в «морской бой», а Люда почему-то побледнела. А один бедолага (не из наших) очнулся от сладких сновидений и кубарем покатился вниз по ступенькам яруса. Вот это было приветствие! По-моему на третий день работы (мне почему-то начинало нравиться это определение проходящего мероприятия – Авт.) во второй половине дня, да ещё и после обеда (!!!), начались приветствия иностранных братских делегаций и гостей съезда. Зал находится в состоянии глубокого погружения в сон, нарушаемый после очередной безумной реакции, заводимой, главным образом, столичными делегациями. Эта реакция впоследствии, уже в наши дни, напоминала мне переполненный стадион, когда болельщики одной из трибун начинают раскачивать волну в поддержку любимой команды. Так приветствовали комсомольцы выступления делегатов стран, сгорающих в огне революций пылающего Африканского континента, стран Юго-Восточной Азии, борющихся за национальную независимость, при этом уничтожая свой народ во имя процветания своих стран, при бескорыстной помощи братского Советского Союза.

Неизгладимое впечатление оставило во мне посещение театра им. Вахтангова, где нам был предложен спектакль «Принцесса Турандот» с задействованными популярными актёрами, ещё совсем молодыми Юлией Борисовой, Василием Лановым, Михаилом Ульяновым и другими замечательными артистами театра и кино. Много впечатлений оставили посещения Алмазного фонда, Третьяковской галереи, экскурсия по территории Кремля ну и конечно же мавзолея Ленина. Любую возможность мы использовали, чтобы просто побродить по Москве.

На всю жизнь останется в моей памяти эпизод работы съезда, когда на сцену вышел юноша, бережно держа на руках чудом уцелевшую маленькую девочку из дотла сожжённую напалмом американскими вояками вьетнамской деревни Сонгми,. Вручение от делегатов съезда золотой шашки ветерану гражданской войны Маршалу Советского Союза Семёну Михайловичу Будённому– думаю, никого не оставило равнодушным.

Большинство членов нашей делегации старательно конспектировали доклады и выступления руководителей партии и комсомола, делегатов и гостей съезда («для дальнейшей работы с трудящимися массами и комсомольцами на предприятиях народного хозяйства» – поведал мне один из моих коллег). Я тоже первые дня два старательно делал пометки (ну совсем как на занятиях по марксистско-ленинской подготовке – Авт.) На этот счёт я даже удосужился одобрительного взгляда дивизионного комсомольского работника Виктора Садовского, попавшего на съезд вместе с Иваном Вензиком (корпусного комсомольца – Авт.) по должности в соответствии с разнарядкой, присланной из ЦК. Вскоре, это занятие мне осточертело, и мы с Костей вернулись к морскому бою.

Последний день съезда завершился грандиозным банкетом, куратором которого была наш гид и наставник из аппарата ЦК девушка Валя, встречающая и сопровождающая нас на все мероприятия, проводимые в часы досуга. Валя бдительно следила, надо полагать, не по своей инициативе, чтобы в наших рядах не было допущено ни малейших нарушений партийной дисциплины и поступков, противоречащих устоям морального кодекса строителя коммунизма. Нарушение сухого закона (не для всех – Авт.), отсутствие на пленарных заседаниях без уважительной причины, сомнительные знакомства, не говоря уже о связях на стороне, то есть за пределами места проживания и другие проступки, порочащие высокое звание комсомольца, я не говорю уже о членах партии, карались нещадно, вплоть до лишения мандата делегата съезда  с досрочным выдворением за 101-км, проще говоря – домой с непременным сопроводительным письмом в догонку. Такие казусы случались, в основном у делегаций с Кавказа и среднеазиатских республик. В этом плане мы оказались на высоте. Ни одного проступка не было вскрыто. Однако, жили и работали по принципу: «главное – не попасться!»

В полку встретили тепло и приветливо. Часа два я рассказывал парт-политаппарату полка о работе съезда, акцентируя внимание на выступлениях руководителей партии и правительства. Через неделю решено было провести комсомольское собрание полка с повесткой дня: «Итоги работы XVI съезда ВЛКСМ и задачи комсомольских первичных организаций полка в свете его решений» С докладом, естественно, было поручено выступить мне. Без особого труда, в течение дня я написал доклад, имея перед собой массу всякого рода шпаргалок (документов), которыми  обильно снабдили всех делегатов.

И машина тщеславия завертелась. На пленуме Долинского горкома комсомола меня быстренько сделали членом бюро горкома, на пленуме Сахалинского обкома меня ввели в его состав, причём всё это отмечалось в обязательном порядке обильными возлияниями с неизменными здравницами в мою сторону. Комсомолки считали за честь завести со мной дружбу, если не нечто большее. И всякое разное другое, от чего могла закружиться голова. И голова кружилась, с каждым днём всё быстрее и быстрее набирая обороты, отдаляя меня от друзей и сослуживцев. Появилось какое-то непонятное для меня чувство, не то чтобы превосходства, скорее излишней самоуверенности. Всё это продолжалось длительное время, пока Ирка не поставила все точки над «и», то есть поспособствовала доведению всей моей карьеры до логического её завершения.

Возвращаясь по времени несколько в прошлое, хотел бы упомянуть одно обстоятельство, которое могло бы сыграть в мою пользу. Но, увы, не сыграло. Дня за два до моего убытия в Москву Агроном попросил меня проверить за него караулы, что мы частенько практиковали, идя друг другу на встречу. Согласовав с начальником штаба соответствующие вопросы, я выручил друга в его сердечных делах. Подходя ранним утром, уже с рассветом, к своему дому, я увидел, как из соседнего подъезда выпорхнула моя Ирка и, воровато оглянувшись по сторонам, заскочила в свой подъезд. Дураку было ясно, что возвращалась Ирина явно не с дежурства. Мне ещё мой друг Рустамчик как-то поговаривал, что у Ирки есть парень из числа сверхсрочников, то ли завскладом, то ли старшина какого-то подразделения. Тогда я этому значения не придал, пока вот не увидел собственными глазами. Больше мы с ней не встречались, вплоть до случившегося драматического события, о котором я и поведаю.

Как-то в один из сентябрьских дней, возвращаясь со службы домой, я встретил не кого иную как Светлану Андреевну Каретникову, именуемую в простонародье «мадам Каретникова, так звали очаровательную женщину, ту самую, носительницу разного рода омерзительной информации, супругу любезнейшего Ваньки Каина». Скажу честно: она уже давно для меня была просто Светой. Перекинувшись парой ничего не значимых фраз, Светлана Андреевна напросилась ко мне в гости. Оказывается, она даже знала, что Рустам находится в отпуске, может быть поэтому отказать ей у меня не хватило решимости (Ваньку Каина, как свободного художника, не обременённого тяжкими служебными обязанностями,  отправили в длительную командировку – Авт.).

Загрузившись в полковом магазине необходимым для таких случаев продуктовым набором с обязательным приложением  бутылки армянского коньяка (тогда это было весьма просто – Авт.), я с нетерпением предался сладостным ожиданиям дорогой гостьи. Выпив и закусив, чем Бог послал, мы уже готовы были предаться самому приятному времяпрепровождению, как раздался требовательный звонок в дверь. Света заметно изменилась в лице, а сердце моё сжалось от дурного предчувствия. Не найдя ничего лучшего, я затолкал Светлану в платяной шкаф, а сам на ватных ногах отправился открывать входную дверь.

На пороге стояла, безмятежно улыбаясь, Ирка. Объяснив своё внезапное появление жаждой увидеть меня, она, как ни в чём не бывало, скинула плащ и открыла  дверцу шкафа. Насколько я осведомлён о подобного рода эксцессов, во все времена человеческого бытия, в шкафу должен быть неудачный горе-любовник, в данной ситуации этим субъектом оказалась до полусмерти перепуганная красивая женщина. Нужно было отдать должное Светлане Андреевне, она не стала вдаваться ни в какие объяснения. Превозмогая охвативший её ужас, она молча выскочила из квартиры. А в комнате рыдала безутешная Ирка. Я внимательно посмотрел на неё, и «О, ужас!» – я увидел перед собой беременную женщину. Между тем, в глазах, когда-то таких прекрасных, сверкала ничем не прикрытая злоба,  полностью скрывая былую красоту.

Между нами состоялся небольшой, ничего хорошего мне не суливший диалог:

– Ты должен понимать, какие последствия тебя ожидают, в случае, если ты откажешься от меня, – после некоторого успокоения, всё ещё подрагивая от рыданий, влепила она мне эту цитату, словно закатив пощёчину.

– А как поживает твой сундук (такой псевдоним был у сверхсрочнослужащих – Авт), от которого в мае накануне моего отъезда рано утром ты выходила – более глупого вопроса у меня не нашлось, тем более этот «сундук» уже ходил в прапорщиках.

– Никаких сундуков у меня не было и нет, всё это ты придумал. У меня есть только ты, которого я очень люблю, тем более ты  отец моего будущего ребёнка и тебе просто придётся на мне жениться.

– Я бы тебе может быть и поверил, если бы собственными глазами не видел, как ты выходила из соседнего подъезда. Тебе что, свидетели нужны? Так они будут.  А теперь ты свободна.

Вот примерно такой разговор произошёл у нас у нас с Ириной.

Ещё раз сверкнув злобным взглядом, Ирка хлопнула дверью. Всё-таки, несмотря на всю драматичность ситуации, у меня хватило здравого ума, не упрашивать Ирину хранить молчание и тем более угрожать. Ещё ясно не представляя грядущих последствий случившегося, я прекрасно понимал, что на «блестящем будущем», которое предрекал мне начальник штаба подполковник Ямщиков можно ставить точку. Кстати, Александр Иванович уже месяца три командовал полком. Храни Бог этого замечательного человека и грамотного офицера! И крепкого ему здоровья, если он продолжает здравствовать. Ну, а на блестящей карьере политработника, которую мне предрекали партийно-политические работники можно было ударить жирной несмывающейся кляксой.

На следующий день  весь полк гудел от чудесным образом свалившегося на него события. Друзья провожали меня сочувствующими взглядами, недоброжелатели, а их у меня оказалось больше, чем я мог себе представить, со злорадством ожидали развития ситуации.

Всем ясно было одно: «комсомольца» Володю Болдина, как иногда меня называли, ждут бо-о-ольшие неприятности. В кабинете меня встретил насупленным взглядом Фима. С трудом придав беззаботный вид, я поинтересовался у Фимы причиной отсутствия Виктора Семёновича, на что пропагандист угрюмо показал на стенку, за которой располагался главный политработник полка Николай Филиппович Кирсанов. Оказывается, Ирка уже успела здесь  побывать. Я не знал, о чём говорить с Фимой, а он и не спрашивал в силу своей глубочайшей замкнутости. Разборки не заставили себя долго ждать: в кабинет зашли Кирсанов с Кузиным и началось. Кирсанова, добродушного и приветливого, словно подменили. Для начала он с меня потребовал полного и честного письменного признания о моих приключениях, на что я резонно ответил, что всё произошедшее касается только меня, признаваться мне не в чем, а личным я ни с кем делиться не собираюсь и писать ничего не буду. Меня несколько успокаивало то, что Ирина Светлану Андреевну видела впервые и о том, кто она на самом деле Ира даже не подозревала. Это я понял из дальнейших нравоучений. Так что разборок с Ванькой Каином, возможно придётся избежать. Единственное, что я сказал своим партийным наставникам, причём в категорической форме, что ни о какой женитьбе на девушке Ире, даже речи быть не может. Не знаю, правильно ли я поступил, не поступился ли я своей честью, но о том, что я далеко не единственный у Иры мужчина, я рассказал честно, имея в виду мою с ней встречу ранним майским утром. Во время этой «товарищеской» беседы двух поколений я вдруг ясно почувствовал, что эти трое, в общем-то неплохих мужика, зачастую делая не то что думали, из-за этой истории больше думали о своём благополучии, чем о моей судьбе. Между тем, Кирсанов вынужден был обо всё случившимся доложить начальнику политотдела дивизии, который пришёл, судя по всему в неописуемую ярость.

Дальше события развивались по установленному многими годами сценарию.  Почти год назад меня по этой схеме принимали в партию. Только сейчас всё проходило с точностью наоборот  На собрании штабной партийной организации, на которое из Южно-Сахалинска приехал посланец политотдела дивизии, встал вопрос об исключении меня из партии. Предложение это было внесено посланцем политотдела, на что собрание ответило неодобрительным волнением. По-моему, это был чуть ли не первый случай, когда установка вышестоящей организации была встречена в штыки. Недолгое обсуждение моего персонального дела сводилось в основном к нарушению святого мужского закона (а мужики сидели зрелые, добрая половина которых в то время мне в отцы годилась – Авт.) Смысл этого закона, по понятным причинам, я воспроизвести не могу. Короче, отцы впаяли мне строгий выговор с занесением в учётную карточку с классической формулировкой: «Строгий выговор за морально-бытовую распущенность» До сих пор храню эту реликвию.

После партийной комиссии, которая закрепила вынесенный мне приговор, Рябушев затребовал меня к себе. Я не зря выделил своё определение ему «настоящий политработник». Без преувеличения скажу, что Леонида Сеогеевича, если не любила, то точно уважала вся дивизия. Я постоянно чувствовал на себе его отеческую заботу, его стремление оградить своих подчинённых от всего дурного. Он не стал читать мне  морали, которых я наслушался за месяц выше крыши. Он мне сказал одно единственное слово: «Мудак» – да простят меня мои читатели за столь откровенное изречение.

Короче говоря, Рябушев предложил мне переехать в Южно-Сахалинск и занять должность помощника военного коменданта Южно-Сахалинского гарнизона. Честно говоря, я ожидал худшего.

После «оформления» учётной карточки я в сопровождении Кузина, представлявшего меня членам партийной комиссии на предмет моей моральной распущенности зашли в комендатуру гарнизона, где и познакомились с моим будущим шефом. Военный комендант Южно-Сахалинского гарнизона подполковник Иван Сидорович Шабельников оказался добродушным, но, по всей видимости, жёстким дядькой. Без лишних слов договорились, что сразу после отчётно-выборного собрания, сдав комсомольские дела и отгуляв отпуск, я прибуду в его распоряжение и возглавлю гарнизонную гауптвахту. «Во и вся моя карьера!» – с горечью подумал я. На прощание Иван Сидорович пообещал мне, что беспутства не потерпит в своих скромных рядах, а вот учиться заставит. Забегая несколько вперёд, поясню: комендант закончил ВЮЗИ, как в те годы сокращённо назывался Всесоюзный юридический заочный институт с филиалом в городе Южно-Сахалинске. Окончил Иван Сидорович институт с отличием, чем очень гордился и очень хотел, чтобы его подчинённые (два помощника) тоже учились, «чтобы дурь всякая житейская в голову не лезла» – его кредо вскоре коснулось меня. Впрочем, я ему за это могу быть только благодарен.

Прошло отчётно-выборное собрание и на этом моя карьера политработника бесславно завершилась. Может показаться странным, но я не испытывал чувства глубокой подавленности. Я не считал для  себя потерянными последние два  года. Политические убеждения остались непоколебимы. Я продолжал верить в нерушимую силу коммунистической партии, и вместе со всеми себе подобными ждал светлого коммунистического будущего, в которое партия должна нас доставить. Но одно для меня оставалось святым: я не уронил чести офицера, а это уже позволяло мне гордиться собой.

Что касается объектов моих утех: Светлана Андреевна Каретникова бросила своего Ваньку Каина и умчалась на материк. Ни одна душа так и не узнала о причастности Светланы ко всему происшедшему. Ирина, после неоднократных походов по политическим инстанциям так и не добилась, чтобы меня заставили пойти с ней под венец. Вероятнее всего она просто поняла, что не отличаясь высокими моральными устоями, лучше всего потихоньку самой  уйти со сцены. Больше я о ней никогда ничего не слышал.

Закатив прощальный ужин, тепло со всеми простившись, на следующий день я уехал в отпуск во Владивосток к маме с сестрой. О своих похождениях я, естественно рордным ничего не рассказывал, оставаясь для всех офицером с незапамятной репутацией и честным коммунистом, делегатом съезда комсомола. Вот об этом много было разговоров. Куда-то исчезла появившаяся у меня спесь, как я сам заметил, стал более сдержанным. Своё новоё перемещение по службе мотивировал нежеланием больше служить политработником и начать всё с начала. В общем, это было отчасти правдой.

Вот так и пролетели мои первые пять лет офицерской службы. Итогов я никаких не подводил, так как терпеть не мог это омерзительное мероприятие, когда все всё выдают желаемое за действительное, когда все говорят не то что думают, и вообще само слово «итоги» ещё с работы в комсомоле вызывает у меня дикую аллергию. А дело в том, что после пяти лет воинской службы офицер подлежал замене в другой любой округ, но если по истечении пяти лет в частях, дислоцированных на Сахалине получал новое назначение по службе, срок службы в этих условиях разрешалось продлевать до двух лет. Что со мной и произошло, тем более, по настоянию своего нового шефа коменданта гарнизона Шабельникова, о котором я вкратце уже упоминал, я собирался поступать учиться в тот самый ВЮЗИ.

Я не буду вдаваться в подробности моей  новой работы. Скажу честно без излишней скромности: Иван Сидорович был мною доволен, хотя случались и такие «чудеса», за которые мне пришлось расплачиваться пятью сутками ареста, которые я отбывал на своей собственной гауптвахте, но об этом чуть ниже.

На вступительных экзаменах в институт я познакомился со своей будущей женой Анастасией Сиренко. Настя работала в Южно-Сахалинске на одном из крупных предприятий в кадровых органах, что очень помогло ей при зачислении в институт. Шабельникова хорошо помнили в институте, я слышал о нём очень много лестного, и когда в процессе обучения преподаватели узнавали, что я работаю у него помощником, лица их начинали светиться счастьем и гордостью за то, что я, помощник одного из лучших их студентов, стал их учащимся, но если я в чём-то пытался воспользоваться их расположением, расправлялись со мной нещадно.

Вступительные экзамены я сдал на «отлично», Настя – с одной четвёркой. Короче, конкурс мы прошли как по маслу, попали в одну группу, в которой сложился вполне дружный сплочённый и, как оказалось, спаенный и, я бы сказал, споенный коллектив. Все сданные зачёты и экзамены мы весело отмечали у моей новой подруги в её небольшой квартирке, в которой я уже начинал чувствовать себя как бы хозяином. Это «как бы» было обусловлено тем, что Настя считалась замужней женщиной, но её муж, по неясным, по крайней мере для меня, причинам, не давал ей развода и вместе они не жили уже более года. Так что по-прежнему на личном фронте у меня сплошные вопросительные знаки, что не мешало нам любить друг друга и хорошо учиться. Так, без особого напряга, порой весело и шумно заканчивали мы первый курс. Зачётка моя пестрела зачетами, хорошими и отличными оценками к большому удовольствию моего начальника. Иван Сидорович ни в чём мне не препятствовал: я исправно посещал все лекции и семинары, о зачётах и экзаменах я и не говорю.

Но в один прекрасный день, а точнее вечер, произошёл из рук вон вопиющий случай, который мог в очередной раз повлиять на мою дальнейшую судьбу. Видимо крепко ещё во мне сидели отростки мании величия. Дело в том, что по делам своей работы у Насти частенько случались командировки, чаще всего в северные районы Сахалина, где размещались дочерние предприятия Настиной конторы, и вот по возвращении из очередного  служебного вояжа она позвонила в комендатуру и попросила через дежурного по гарнизону, чтобы я  встретил её в аэропорту. Мне бы по-хорошему подойти к своему начальнику и спросить разрешение воспользоваться его служебной машиной. Так нет: я, дождавшись убытия со службы домой коменданта с помощником, хватаю знаменитый комендантский «пикап» (ГАЗ-69 в грузовом варианте – Авт.) и важно, чрезмерно довольный собой, следую встречать любимую женщину. Хорошо хоть хватило ума предупредить дежурного по гарнизону. Встретил, ничем не удивив Анастасию. При возвращении машина, по-моему её ещё использовал верный  сподвижник Ульянова – Лева Бронштейн (он же Лев Давыдович Троцкий), рассекая по улицам революционного Петрограда, завоевывая власть душегубов. Так вот, машина ломается и, только благодаря технически грамотному водителю Лёше, мы простояли на обочине дороги «всего лишь» часа полтора. За это время с гауптвахты сбежал подследственный из отморозков военно-строительного отряда. Как результат, комендант гарнизона не смог эффективно организовать поисковые мероприятия.

Слава Богу, арестанта выловили, а начальнику гауптвахты, то есть вашему покорному слуге комендант по доброте душевной впаял пять суток ареста с отбыванием наказания в собственном кабинете и с правом посещения занятий в институте. И на том спасибо Вам, Иван Сидорович (без иронии)!

Так незаметно пролетел последний год моего пребывании на Сахалине, С меня сняли партийное взыскание с массой наилучших пожеланий. Тому что я встал на правильный путь способствовала моя учёба в институте и положительные характеристики, выданные моим начальством, о чём с удовлетворением отмечали члены партийной комиссии политического отдела специальных частей Южно-Сахалинского гарнизона, а также моя, безупречная служба в военной комендатуре (из служебной характеристики, данной мне Шабельниковым, – Авт.) Все мои поползновения на предмет дальнейшего продления срока службы на острове до окончания института, ни к чему не привели. Предстояла замена и не куда-нибудь, а в Одесский военный округ Более конкретно – в Кишинёвский гарнизон (тамошняя военная комендатура находилась в подчинении  штаба 14 гвардейской армии – Авт.) Лучшего и не пожелал бы себе. Анастасия развелась со своим бывшим мужем, и мы договорились, что она приедет в Кишинёв, как только я устроюсь на новом месте.

Отпуск, положенный перед  убытием к новому месту службы я провёл, как всегда у мамы во Владивостоке, где жила и моя сестричка Алёнушка с очаровательной дочкой  Иришкой (надо же такое совпадение! – Авт.)

На этом первый этап моей офицерской юности был завершён. Встретил, как положено, заменщика и приготовился к вступлению в новую уже взрослую жизнь с обозначившимися новыми, но далеко не ясными вехами в моей биографии. Дней за пять до окончания отпуска я самолётом вылетел в этот благодатный край.

 

Глава 2. М о л д а в и я  (1975 – 1980 г. г.)

 

Военный комендант Кишинёвского гарнизона майор Каращук Олег Степанович оказался своеобразным и непредсказуемым мужиком. Худощавый, среднего роста, бесконечно преданный делу партии и командованию 14 гв. армией, как отца родного любивший Леонида Ильича, который, будучи первым секретарём ЦК компартии Молдавии, сделал очень многое для процветания и развития этой советской республики и самого Кишинёва. Доставил меня к нему капитан Алфёров Александр Петрович, помощник военного коменданта лет сорока с лишним лет от роду. Петрович, так запросто звали моего коллегу, встречал меня в Кишиневском аэропорту, куда прибыл на одном из видов транспорта комендатуры, именуемым мотоцикл с коляской. Подозреваю, что это чудо техники представлявляло собой трофейный аппарат, добытый разведчиками Третьего Украинского фронта в тылу врага в ходе Ясско-Кишинёвской стратегической военной операции. Кроме Петровича управлять этим транспортом никто не решался, поэтому мотоцикл находился в полном ведении помощника военного коменданта, так как я, и то с большой опаской, мог рискнуть исполнять свои служебные обязанности с использованием этого замечательного транспорта только в качестве пассажира.

Военная комендатура Кишинёвского гарнизона размещалась во внутреннем дворе, обнесённом по периметру высоченным забором с колючей проволокой. Моё детище – гарнизонная гауптвахта находилась здесь же, что было по сравнению с Южно-Сахалинском весьма удобно, не нужно было ездить к чёрту на кулички. Знакомство с этим заведением, ставшим на неопределённое время моим рабочим местом, произвело на меня удручающее впечатление. Нужно отдать мне должное, перевоплотившемуся из политработника в военного тюремщика (ха-ха-ха), оборудование и условия содержания военнослужащих, заключённых под стражу на сахалинской «губе», считались в Дальневосточном военном округе по оценке службы войск одними из лучших. Здешнее оборудование гауптвахты, мягко говоря, желало лучшего. Об этих своих выводах я доложил коменданту. К своему удивлению и недоумению мой доклад привёл Каращука в неописуемую ярость. Типа того понаехали тут на всё готовое, так ещё и права качают. Между тем, ни о каких правах речи не шло, было высказано лишь то, что я увидел и над чем мне придётся работать. В общем, характерец моего шефа на сахар явно не тянул. Насчёт моей учёбы в местном университете, в который мы с Настей должны перевестись, я решил пока промолчать. Нечего мужика раньше времени душевно трмвировать.

На территории военной комендатуры размещался военный трибунал (так в те времена назывались нынешние военные суды – Авт.). Задачи наши отчасти были схожи: предупреждение военной преступности, всяческое содействие командирам и политорганам в укреплении воинской дисциплины в соединениях и частях 14 армии и Кишинёвского гарнизона. Видимо в этих целях нас с военным трибуналом объединяла одна партийная организация. Буквально с первых дней я нашёл в лице двух членов трибунала замечательных друзей. Майор юстиции Михайлов Борис Евгеньевич и капитан юстиции Сирота Анатолий Маркович были постарше меня с более умудрённым жизненным опытом, которые часто приходили мне на помощь в решении многих жизненно важных вопросов в моей жизни и службе. Разница в возрасте,  убеждениях и взглядах на современный путь развития нашей страны и её вооружённых сил, прошлое страны советов не мешала нам в свободные от службы дни весело проводить время либо в домашнем кругу их семей, либо на природе. Очень любили спорить, причём на самые различные темы. Что ещё мне очень нравилось в моих новых друзьях, так это умение любую тему разговора доводить до её логического завершения. Например, в результате продолжительных дискуссий, как мы научно называли наши споры, Михайлов, с нашего одобрения, нашёл определение понятию «счастье». «Счастье – это определение души. И ни какие деньги, ни какое положение не могут повлиять на это состояние.» Я постарался запомнить это определение. К сожалению, Борис Михайлов ушёл из жизни, в конце девяностых годов, завершив свой жизненный путь и карьеру военного юриста – председателем военного трибунала в звании полковника юстиции. Толя Сирота со своим прекрасным семейством и поныне живёт и здравствует в городе Самаре, где генерал-майор юстиции Сирота Анатолий Маркович возглавлял военный суд Приволжско-Уральского военного округа. В настоящее время Анатолий маркович находится в отставке. Часто общаемся, обмениваясь по телефону поздравлениями с праздниками и днями рождения, правда никто из нас никак не может собраться приехать в гости к старому другу. Но надежды на скорую встречу мы с ним не теряем.

В общем, приступил к службе на новом месте как всегда активно и со старанием. Особо не затягивая и, выбрав подходящий момент, я поведал Олегу Степановичу, что закончил первый курс ВЮЗИ, не забыв добавить, что на «отлично» и мне необходимо решить вопрос о моём и моей будущей жене вопрос о зачислении на второй курс  заочного отделения Кишинёвского государственного университета. К моему удивлению Каращук проявил благосклонность к данному вопросу и даже пообещал всяческое содействие, учитывая местные националистические настроения.

Но сначала решили найти мне квартиру. Михайлов пообещал мне решить этот вопрос без проблем. Ужинать отправились к Борису, где его жена Лариса, тоже Евгеньевна, уже ждала нас за богато, чем Бог послал, накрытым столом. Детей у Михайловых не было, квартирка по своей площади вполне соответствовала тому, чтобы мне перекантоваться пару дней у Михайловых. На утро мы пошли к месту моего будущего временного проживания. На улице стояло прекрасное осеннее воскресное утро. Михайловы жили почти в центре молдавской столицы, и у меня была возможность полюбоваться всеми прелестями этого неописуемой красоты города. Домик, в котором мне и Насте, предстояло прожить какое-то время, стоял в глубине сада. Доброе знакомство хозяев с Борисом сыграло свою положительную роль в моём вопросе. Михайловы, до получения квартиры в государственном доме, почти год снимали в этом тереме комнату и, судя по их отношениям, жили они здесь вполне благополучно. Переговоры прошли без особого напряга, меня практически всё устраивало: вполне приемлемая оплата за довольно-таки просторную, полностью обставленную мебелью комнату, право пользоваться всеми бытовыми услугами до прибытия наших вещей. Но главное – это хозяева. Русские, что для меня в налаживании контактов, оказалось немаловажным, они более тридцати лет прожили в Кишинёве. Глава семейства, шестидесятилетний, постоянно улыбающийся, здоровый, судя по всему обладающий недюжинной физической силой мужчина, участвовал в боях за освобождение Молдавии от немецко-фашистских и румынских полчищ, восстанавливал разрушенный Кишинёв и даже занимал в правительстве республики во времена правления Брежнева какой-то ответственный пост, связанный со строительством. Что характерно, Иван Владимирович, так звали хозяина усадьбы, никогда не состоял в партии. На заре своей юности был активным комсомольцем, но на этом вся его партийная жизнь себя исчерпала. Впоследствии, за стаканчиком доброго молдавского вина, он много рассказывал мне интересного о войне, периоде восстановления в Молдавии народного хозяйства, о  закулисной жизни партийных и государственных мужей и их верных, а чаще всего неверных сподвижниц. И настолько он мне преподносил всё так убедительно, что у меня ни разу не возникло сомнения в достоверности  происходящих недавних событий в Молдавской Советской социалистической республике. Эти беседы наполняли моё сознание чем-то новым, заставляли иначе смотреть и совсем по другому оценивать ту роль коммунистической партии, её руководителей в жизни нашего огромного государства, ну никак не сопоставимой с той, что мне вдалбливали в голову на протяжении стольких лет мои наставники-командиры и политбойцы советской армии.

Супруга Ивана Владимировича Нина Иосифовна, суровая снаружи, но очень добрая и отзывчивая внутри, надёжно держала весь дом в своих руках. Я не могу припомнить дня, когда эта милая женщина была свободна от семейных хлопот. Забегая несколько вперёд, скажу, что с Настей у них сложились вполне дружеские отношения. Впрочем, и о Ларисе Михайловой она на всём протяжении нашего проживания в их доме вспоминала с большой теплотой.

Ну и о дочери хозяев. Она звалась Татьяной. Своенравная, избалованная, абсолютно ни к чему не приспособленная, она явно не располагала к себе окружающих. На протяжении всего периода проживания в этом доме я так и не смог найти с Таней общий язык. Зато с Настей они буквально с первых дней после её приезда стали чуть ли не подругами. Нужно отдать должное хозяйскому чаду, Таня вела очень праведный образ жизни. Отличаясь от своих сверстниц необыкновенной красотой, она совершенно не интересовалась мальчишками. Согласитесь, для шестнадцатилетней девицы это  выглядело несколько странно. Впрочем, и подруг-то у неё было раз, два и обчёлся. У Тани было два любимых занятия: книги и музыка, к которым она относилась до фанатизма самозабвенно. На пианино эта девушка могла стучать целыми днями, чем иногда доводила меня до бешенства, но поделать, естественно я ничего не мог. Впрочем, домой я приходил уже поздно, ужинал, смотрел телевизионный канал на русском языке (сейчас этот канал на российском телевидении называется просто «первый» – Авт.) и заваливался спать.

И, наконец, четвёртым членом этого благородного семейства была огромная чистокровная немецкая овчарка мужского пола по имени Дик, надёжный хранитель дома. С ним я довольно быстро нашёл общий язык. Отличительная особенность этого зверя заключалась в его полного не восприятия запаха алкоголя Неоднократной  жертвой Дика становился и любимый хозяин, очень охочий до винца собственного изготовления. Один раз этой жертвой своенравного характера четвероного трезвенника стал и я, когда после пары-тройки стаканов «Лидии» (на мой взгляд самое вкусное вино из всех, которые я когда-либо пробовал – Авт.) воспылал тёплыми чувствами к нашему охраннику и решил его погладить, за что и понёс наказание в виде укуса руки. Больше я к нему под шафе не подходил.

Итак, бытовые вопросы были успешно решены. После прибытия Сироты, который пользовался у моего нового семейства большим уважением, особенного у хозяйки дома, мы плотненько отобедали и пошли втроём прогуляться, точнее мои новые друзья повели меня знакомиться с городом. Впечатление осталось на всю жизнь, очень сожалею, что этот прекрасный город впоследствии оказался столицей иностранного государства. Но ничего не поделаешь, такова селяви, как говорят у них.

В понедельник, после завершения всех мероприятий, с разрешения Каращука и в сопровождении Петровича на нашем «харлее» мы отправились в Кишинёвский государственный университет утрясать вопросы нашего с Настей перевода. В деканате юридического факультета я впервые столкнулся с доселе мне неведомым махровым национализмом. Оказывается, одним из условий поступления (перевода) в здешний храм науки является знание молдавского языка!!! Естественно, меня это страшно возмутило, недели не прошло, как я ступил на эту землю. Кроме русского языка, на котором я читаю и разговариваю двадцать девять лет, я понимаю и разговариваю только на одном международном языке – английском, да и тот уже начинаю подзабывать. Второй преградой стала причина начавшегося нового учебного года. (Я почему-то хорошо запомнил дату моего первого посещения университета, 4 сентября 1975 года – Авт.) Короче, я понял, что разговаривать здесь не с кем. В приёмной миловидная секретарь декана по имени Ира (вот повезло! – Авт.), оказавшаяся русской и тоже обучающаяся на заочном отделении юрфака, посоветовала мне не тратить понапрасну время, а писать прямо первому секретарю ЦК компартии Молдавии товарищу Ивану Ивановичу Бодюлу, сменившему на этом посту нашего дорогого и любимого Леонида Ильича, ко всему прочему являющемуся ещё и его родственником. Я тут же, как говориться, не отходя от кассы, сочинил во всех тонах и красках (сказалась комсомольская выучка! – Авт.) послание первому лицу республики. Через неделю пришёл ответ за подписью управляющего делами министерства образования республики с сообщением о моём и Настином зачислении в порядке перевода на второй курс заочного отделения юридического факультета КГУ и привлечении к ответственности виновных в волокитстве и бездушном отношении к людям.  Вот что перст животрепещий делает! Кстати, этот факт в дальнейшем не раз сыграет положительную роль при сдаче мною экзаменационных сессий. В частности, нам были зачтены результаты сдачи экзаменов в ВЮЗИ по всем гуманитарным предметам и иностранному языку, так как эти дисциплины мы успешно прошли на первом курсе ВЮЗИ. Мне так же пошли в зачёт история КПСС, марксистско-ленинская философия, политэкономия капитализма и социализма, то есть те предметы, кроме, пожалуй, истории КПСС, к которым я относился со всей пролетарской ненавистью. Насте пришлось над ними изрядно покорпеть.

Олег Степанович помог мне с приобретением проездных и перевозочных документов для Насти. Как он мне сказал, что бы быстрее соединилась семья, а то молдаванки замучают, явно намекая на моё небезупречное в моральном отношении партийное прошлое.

Итак, все организационные вопросы были решены, и я мог с чистой душой целиком и полностью посвятить себя исполнению своего служебного долга. Как и в Южно-Сахалинске гарнизонная служба мало чем отличалась от здешней: те же бесконечные вызовы по ночам для утряски ситуаций, возникших в результате действий излишне загулявших в кабаках господ офицеров, поддержание жёсткого внутреннего распорядка на гауптвахте, сопровождение и контроль за выполнением работ военнослужащими срочной службы, отбывающими наказание с содержанием под арестом на гарнизонной гауптвахте, ну и многое, многое другое. Плюс учёба, процесс которой значительно отличался от условий обучения в ВЮЗИ. Но в общем, все нюансы и сложности были довольно легко преодолимы.

К новому году приехала Настя, и мы зажили скромной семейной жизнью. Нельзя сказать, что я был святее всех святых, как и на Сахалине ничто человеческое мне не было чуждо, но я строго соблюдал неписаный мужской  закон, за что в своё время был повержен, хотя, если честно, девчонки-секретари военного трибунала, где работали мои друзья, не могли оставить меня равнодушным. Да и в университете в одной со мной группе учились девочки и молодые дамы далеко не похожие на те лица, которые мелькают в роли ведущих на некоторых телеканалах, при появлении которых в эфире хочется переключить канал или вообще его выключить. Я вкратце развивал эту тему в первом выпуске своих размышлений.

Мы решили официально оформить наши отношения, приурочив это событие к Дню Советской Армии и Военно-Морского Флота (так в те годы назывался День защитника Отечества – Авт). А пока Настя устроилась работать (не без помощи моих друзей – Авт.) секретарём в военный трибунал, что было на пользу для студентки-заочницы, что и явилось результатом того, что моя будущая жена считалась одной из лучших студентов в нашей группе. Одно меня настораживало, и я бы сказал большее,  тревожило – это чрезмерное пристрастие, даже пока не пристрастие, а увлечение всякого рода застольями. Спустя много лет я всё чаще и чаще упрекал себя в том, что не пресёк это увлечение своей жены в зародыше. Может быть и не случилось той трагедии, которая произошла с ней спустя многие годы уже в нынешнем столетии. Она могла бы сделать блестящую карьеру, работая в юриспруденции. Незаурядный ум, неплохие внешние данные, всё способствовало тому, чтобы Настя стала блестящим юристом. Результат её неуемного пристрастия к алкоголю привёл в конце концом к трагическому финалу: сегодня Насти уже нет в живых. Нет в живых и нашего приемного сына, на появление которого я возлагал большие надежды на сохранение семьи и Настино оздоровление. Не получилось. Сам я едва не скатился в пропасть. Но об этом позже.

Но вернёмся в семидесятые годы двадцатого столетия. Гарнизонная жизнь протекала своим чередом. С утра развод арестованных по объектам работ, контроль качества их выполнения и так далее. Спустя несколько месяцев после моего прибытия в Кишинёв, военному коменданту поступило распоряжение штаба армии о привлечении арестованных военнослужащих на работы на объектах, находящихся на территории штаба армии, в сопровождении начальника гауптвахты. То есть обязанности выводного надлежало выполнять мне.

Командующим 14 гвардейской армии, соединения и части которой дислоцировались на территории Молдавии был генерал-майор Фомин Анатолий Дмитриевич, первый суворовец-генерал, начальником штаба армии – также выпускник Суворовского училища генерал-майор Кузнецов Евгений Андреевич.

Один из дней работы группы арестованных под моим чутким руководством на территории штаба армии стал поворотным днём в моей жизни.

К месту работы арестованных ударников коммунистического труда подошел сам начальник штаба армии генерал-майор Кузнецов со своим первым заместителем полковником Ованесянцем. Кто такой генерал Кузнецов, я имел удовольствие убедиться позже, когда имел возможность наблюдать его способность чётко организовывать оперативную работу штаба армии, при этом, оставаясь верным приверженцем идеям компартии, имел свои взгляды на все происходящие события в стране и мире, а так же в развитии и строительстве советских вооружённых сил. Так, Евгений Андреевич считал, что армия должна быть беспартийной, в результате, как и Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков, являющийся ярым сторонником строительства армии и флота, свободными от партийного влияния, оказался выброшенным за борт. Случилось это при непосредственном участии члена военного совета – начальника политического отдела армии, спустя два года два после нашей с ним первой встречи.

А пока генерал, убедившись в правильной организации работ, и отведя меня в сторону, кивнув на прикреплённый к кителю знак об окончании Суворовского училища, поинтересовался моими выдающимися заслугами, благодаря которым кадет стал начальником гауптвахты и надзирателем над арестованными солдатами и сержантами. Коротко, насколько это было возможным, я поведал Евгению Андреевичу о своих злоключениях, не забыв скромно упомянуть о моих успехах в боевой подготовке и памятной записи в учётной карточке члена КПСС.

Как всегда, действуя решительно и быстро, Кузнецов бросил своему первому заму: «Этот старший лейтенант через неделю должен приступить к командованию ротой охраны и обслуживания».

На следующий день был подписан приказ командующего армией о моём освобождении от должности начальника гарнизонной гауптвахты и назначении на должность командира 365 отдельной роты охраны и обслуживания (ОРОО) штаба армии. Произошел очередной виток в моей биографии и воинской службе. Друзья мои отнеслись к моему новому назначению с одобрением, Каращук – с ярко выраженным сожалением, Алфёров которому я передавал свою военную тюрягу в его временное пользование – с ужасом. Петрович, панически боявшийся коменданта, постарел ещё, наверное, года на два. Что и говорить, заправлять таким учреждением, как гарнизонная гауптвахта, для Александра Петровича, с его мягким характером, уже лелеющим мечту о скором увольнением в запас, этот довесок к его основным обязанностям, было нелёгким испытанием. Но вопрос был решен и, согласно распоряжению начальника штаба армии, через неделю, спустя шесть с лишним лет, я возвращался на строевую службу. Моего предшественника, у которого я принимал эту роту, по настоянию начальника оперативного отдела штаба армии, сослали в Бельцы командовать ротой сокращённого состава, или как  ещё называли такие мелкие воинские формирования, «подразделением кадра» численностью до десяти человек личного состава, главной обязанностью которых было обслуживание военной техники, находящейся на хранении и несение караульной и внутренней службы.

Рота охраны и обслуживания, или как её ещё называли в простонародье «комендантской ротой», и которой мне предстояло командовать ближайшие два года, насчитывала в своём составе свыше полторы сотни человек, включая офицеров и прапорщиков. Рота включала в себя три взвода: первый – стрелковый, выполняющий функции охраны и обороны объектов штаба армии и пунктов управления в полевых условиях и другие задачи, зачастую никак не связанные с воинской службой; второй взвод – легковых и транспортных машин и третий – взвод штабных машин. ОРОО являлась отдельной воинской частью, имеющей свой номер в/ч (гербовая печать – штаба армии), располагалась на втором этаже одного из зданий на территории управления армии, имела свою просторную столовую с кухней, медицинский пункт и солдатский клуб. Кроме этого в моём прямом управлении были два автопарка с восемью десятками автомобилей различного назначения. В моём непосредственном подчинении находились: заместитель командира по политической части, старший лейтенант Якубов Лев Александрович, заместитель командира по технической части старший прапорщик Аршавский Анатолий Григорьевич, командир стрелкового взвода прапорщик Смирнов Сергей Васильевич, командир взвода легковых и транспортных машин прапорщик Паращук Василий Николаевич, командир взвода штабных машин прапорщик Чебан Михаил Иванович, старшина роты старший прапорщик Топчило Николай Григорьевич и фельдшер прапорщик Емельянова Мария Павловна. Сегодня, мысленно возвращаясь к тем далёким годам, с полной уверенностью могу сказать, что без моих технарей от Бога и старшины роты я не смог бы достигнуть даже тех небольших вершин, к которым я стремился во времена моего командования этим нелёгким подразделением.

С первых же дней моего пребывания на новом месте службы стало ясно, что с замполитом мне придётся несладко. Как доверительно мне поведал Аршавский, все они находятся под колпаком у Лёвы, как его между собой называли мои подчинённые. Интересно было, как же меня будут звать эти достойные люди? Сразу после вступления в должность я понял, что с воинской дисциплиной в роте, мягко говоря, обстоит не всё благополучно, В этом я убедился буквально сразу после вступления командованием ротой. Главной причиной этому являлось, на мой взгляд, отсутствие должностных обязанностей командного состава части. Мой заместитель по политчасти, которому сам Бог велел считать состояние воинской дисциплины одним из важнейших направлений в его работе с личным составом, воспринял мои суждения на сей счёт весьма болезненно. Короче, наше с ним взаимодействие в налаживании порядка в роте послужило рождению взаимной неприязни, что, естественно не могло не сказаться на наведении должного уставного порядка. У Якубова была внушительная поддержка в лице секретаря партийного комитета управления армии и политического отдела. Секретарь парткома, который изначально выражал неудовлетворение моим назначением, по всей вероятности из-за моей морально-бытовой неблагонадёжности, вместе с первым заместителем начальника штаба армии полковником Ованесьянцем оказывали командованию роты, так называемую помощь в поддержании должного порядка, на самом деле их помощь вносила в дела роты только сумятицу и самый настоящий раздрай, о чём я однажды по этому поводу высказался начальнику штаба. Такого в роте ещё не бывало!  Между тем я твёрдо проводил в жизнь свою линию и, должен заметить, небезуспешно.

Каждое утро после доставки водителями взвода прапорщика Паращука к месту службы своих «шефов под моим руководством в течение часа  со всем личным составом ОРОО проводилось занятие по строевой подготовке. Сеё мероприятие было узаконено начальником штаба, и никто не мог без его разрешения оторвать от строевых занятий ни одного солдата или сержанта. Исключением являлись два чертёжника оперативного отдела, чем я заслужил благосклонность начальника отдела полковника Беньяша Владимира Владимировича, о роли которую он сыграл в переводе моего предшественника, я уже упоминал. В общем, занятия по строевой подготовке, плюс еженедельные по воскресным дням кроссы на три километра во главе с командиром и его замполитом, жёсткий контроль со стороны офицеров и прапорщиков за выполнением распорядка дня, плюс индивидуальная работа с потенциальными нарушителями воинской дисциплины, особенно с избалованными своими «шефами» водителями взвода легковых и транспортных машин, сыграли определённую  роль в наведении твёрдого уставного порядка. Я ни в коем случае не умаляю работу моих славных помощников – зампотеха, командиров взводов, старшины роты. Без их помощи, в совершенстве и до тонкостей изучивших особенности нашего подразделения, я бы ничего не смог сделать. К сожалению, с замполитом мы так и не смогли выработать единственно правильный совместный путь работы по воспитанию нашего войска и поддержанию твёрдого уставного порядка. Вся беда Якубова заключалась в том, что он кроме политзанятий, проведения партийных и комсомольских собраний, то есть партийно-политической работы, вокруг себя ничего не видел, или попросту старался не замечать. Особенно его коробило, когда я, по его словам, пытался им командовать. А я и не пытался Лёвой командовать, я просто отдавал приказы и довольно жёстко, спрашивал со всех, не взирая на личные отношения и прошлые заслуги, за уклонение от их исполнения и особенно их не выполнение. В качестве одного примера, на первый взгляд весьма незначительного, я приведу только один эпизод, когда на одном из совещаний я в приказном порядке запретил всем должностным лицам нашей части обращаться минуя командира в различные инстанции по всем вопросам, не касающихся личного характера. Первым, кто нарушил мой приказ, конечно же был мой заместитель по политической части. Ни к кому-либо, а прямо к командующему армией, Лёва направился с челобитной на проявление мною самодурства, которое, после разборки, оказался мой установочный приказ на организацию учебного процесса в новом учебном году, в котором предписывалось руководство группой сержантов в системе политической подготовки принять заместителю командира ОРОО по политической части старшему лейтенанту Якубову Л. А., с чем Лёва категорически не согласился и бросился жаловаться на своего командира. Тогда Лев схлопотал от меня строгача и предупреждение воздержаться от превышения служебных полномочий. Глупо было бы утверждать или промолчать об этом инциденте. За меня взялись политбойцы во главе с самим начальником политотдела армии, которого в те времена почему-то ещё величали членом военного совета. Короче, взяли слуги партии меня в оборот капитально, что очень мне напомнило сахалинскую эпопею. В конце концов, только после личного вмешательства командующего армией эти ребята оставили меня в покое, но нервы потрепали достаточно крепко. Крепко досталось и замполиту, но уже от моих подчинённых отцов-командиров, которые очень жёстко, по партийному, как поставил вопрос наш секретарь партийной организации Михаил Иванович Чебан. Смысл разговора был сведён к тому, что если Лёва ещё раз позволит себе подставить командира и не перестанет стучать, работать ему с нами не придётся. Не правда ли напоминает историю на Сахалине в мотострелковом полку с Ванькой Каином?

Главным событием первого года командования этим непростым подразделением для меня явилось присвоение очередного воинского звания «капитан». Что и говорить, приятно было сознавать, что я смог не без помощи окружающих меня замечательных простых людей, которые поддержали меня в трудные для меня времена, преодолеть все невзгоды,. За этот нелёгкий для меня период жизненного становления я понял, какими должны быть настоящие друзья и какими могут быть настоящие недруги; на многие события, происходящие в стране и вооружённых силах я начинал смотреть иным взглядом, мыслить стал как-то иначе. Для меня понятия Родина и Честь стали не чем-то отвлечёнными, типа продолжением линии коммунистической партии и её выдающихся вождей. В своей короткой жизни я слышал много пламенных речей, я верил этим людям, произносящих к месту и не к месту эти самые пламенные речи, а они, оказывается мне врали. Я был предан идеям партии, а носители этих идей меня предавали. Но я был и остаюсь офицером своей армии и всей душой принадлежу  своему Отечеству. С этим я подошёл к тому периоду, когда смог выбраться из дерьма, в котором оказался по своей глупости, ну может быть и по молодости.

А пока меня ожидало главное испытание – армейское командно-штабное учение (АКШУ) на местности со средствами связи, проводимое под руководством командующего войсками Одесского военного округа. Главным для нас в этом учении являлся подготовительный период. И не партийно-комсомольские собрания и беседы (без них тогда тоже было нельзя – Авт.), а подготовка людей и техники – вот основной залог успеха в любом оперативно-тактическом мероприятии. Наипервейшей для нас задачей в ходе подготовительной работы – это обеспечение работы командующего армией и его штаба, а так же управлений, отделов и служб родов войск и специальных войск, что в целом составляло важнейший орган управления штабами и войсками армии в ходе подготовки и проведения армейской операции – это командный пункт, который необходимо было доставить и развернуть в указанном оперативной директивой времени и районе. Равнозначная задача стояла перед нами по подготовке запасного командного пункта. Лично для меня это учение было связано с рождением новой любви. Нет, это не то что вы подумали. Любовь зародилась по отношению к работе ведущего отдела управления армии – оперативного. И эту любовь я пронёс на протяжении полутора десятков лет, начиная с периода окончания моего первого крупного испытания в ходе АКШУ с 14 армией и до конца моей службы уже в Российских вооружённых силах, с головой окунувшись в её рутину. Работа генерала Кузнецова, обеими руками оформлявшего карту с обстановкой, изредка обращавшегося к своему адъютанту с просьбой организовать кофе; офицеры оперативного отдела Александр Кузнецов, Геннадий Павлов, другие офицеры отдела, выполняющие свои обязанности согласно оперативному предназначению, никак не могли оставить меня равнодушным. И, подобно дирижёру симфонического оркестра, над всем этим коллективом возвышалась фигура начальника оперативного отдела полковника Беньяша Владимира Владимировича, умело координирующего работу всего командного пункта армии. А пока вернёмся к моему беспокойному хозяйству. Я уже упоминал о той большой помощи, которую получал от моих помощников в лице Толи Аршавского, Васи Паращука, Михаила Ивановича Чебана и старшины роты Николая Григорьевича Топчило. Был ещё один человек, сделавший немало для того, чтобы моё воинское подразделение в целом успешно решало все задачи в интересах управления армии как в повседневной деятельности так и при проведении мероприятий оперативной подготовки. Этим человеком был офицер оперативного отдела по организации пунктов управления майор Довгулич Андрей Николаевич. Именно благодаря его постоянной, ненавязчивой помощи мне вскоре выпала честь занять одну из должностей в оперативном отделе штаба 14 армии.

Эти два года командования таким подразделением как рота охраны и обслуживания послужили для меня своеобразной начальной школой оперативного мастерства, которая так пригодилась мне в последующие годы моей работы в штабах трёх общевойсковых объединений.  С неподдельной грустью распрощались мы с начальником штаба армии генералом Кузнецовым, который благодаря козням политработников и начальника политического отдела, вынужден был уйти в отставку. Дальнейшая судьба Евгения Андреевича, к сожалению, мне не известна, но  то что им было заложено в работу штаба 14 армии, сохранилось на долгие годы. К концу 1977 года произошли изменения в организационно-штатной структуре управления армии. В составе оперативного отдела были созданы три отделения, на должность офицера оперативного отдела по организации пунктов управления я и получил назначение, то есть занял должность Андрея Довгулича, сам же Андрей был назначен начальником отделения пунктов управления, у которого в непосредственном подчинении я и продолжал службу. За годы командования ротой охраны и обслуживания мы достаточно хорошо изучили друг друга, поэтому выполнять возложенные на наше отделение функциональных обязанностей для нас особых усилий не составляло. Впереди были для нас различного рода испытания на прочность, из которых, как правило, мы выходили с честью. Но не в коем случае я не могу сказать, что всё шло как по протарённой дорожке, хотя фундамент оставался прочным. Оперативная подготовка совершенствовалась, требования к её проведению становились всё более жёсткими, но я продолжал свою службу в окружении классных, высокопрофессиональных офицеров, каждый из которых готов был в любую трудную минуту придти на помощь своему коллеге, советом, а то и практически оказать посильную помощь своему товарищу. Имя у этих офицеров было одно на всех имя – операторы. Не забывал я и о своих бывших подчинённых по ОРОО. Задача у нас с ними оставалась по-прежнему одна: обеспечение боевой готовности управления армии, поддержания в постоянной готовности к оперативному применению стационарных и полевых пунктов управления, повседневной деятельности управлений, отделов и служб, родов войск и специальных войск армии. И с этой задачей мы справлялись достаточно успешно.

Приятным сюрпризом для меня явилось назначение и прибытие в армию начальником штаба генерал-майора Ерёмина Андрея Васильевича, бывшего командира сахалинской 33 мотострелковой дивизии. Мне не приходилось непосредственно с ним общаться, так как назначение Ерёмина комдивом совпало с моими подвигами, порочащими моральный облик  коммуниста и офицера, и ему, естественно не было никакого дела до морально неустойчивого помощника коменданта гарнизона. Между тем, Андрей Васильевич при знакомстве с отделами и службами армии дал понять, что узнал меня и даже поинтересовался моими семейными делами. Дома от Насти я узнал, что они с Ерёминым давно знакомы при решении на Сахалине производственных вопросов в интересах частей ерёминской дивизии. Вот такие повороты военной судьбы!

Было бы с моей стороны, по крайней мере, некорректным утверждать, что кроме службы меня ничего не интересовало. Как всякому нормальному мужику

мне ничто человеческое было не чуждо. Я получил прекрасную двухкомнатную квартиру почти в центре Кишинёва, получил, можно сказать обманным путём. Всё дело в том, что во времена советского государства, стоящего одной ногой на пороге светлого будущего, то есть, обещанного нам незабвенным Никитой Сергеевичем коммунизма, а второй – на краю пропасти. Квартиры простому люду распределяли не по узаконенному метражу, а по количеству голов, намеревающихся проживать на предлагаемой им жилой площади. Таким образом, нам с Настей полагалась однокомнатная квартира, что само по себе являлось парадоксом. Впрочем, картина осталась такой же и при потешном капитализме в его зародыше. Сейчас все решают деньги. Так вот, для того чтобы жить по-человечески, мне пришлось пойти на некоторые ухищрения, что могло для меня иметь, мягко говоря, неприятные последствия. Настя приехала ко мне в сентябре 75-го, под новый год мы узаконили наши отношения, зарегистрировав брак и зажили, казалось бы, счастливой жизнью. Насте, по роду своей работы в военном трибунале, часто приходилось бывать в воинских частях, в одной из которых она познакомилась с врачом, моложавой дамой неопределённых лет. Людмила Николаевна, так звали врача, подтвердила справкой, что Настя на шестом месяце беременности, и эту справку я представил в соответствующую жилищную комиссию, что и послужило предоставлением нам двухкомнатной квартиры. Радости по этому поводу не было предела, раскаяния я не чувствовал. У нас в доме появились новые друзья, Настя по своей натуре была человеком контактным, со всеми находила общий язык, что постепенно приводило нас к драматической развязке. Особенно мы сблизились с молодой молдавской семьёй, живущими в нашем подъезде тремя этажами выше Глава семьи Юрий Яцко с женой Ольгой имели двух очаровательных дочерей тринадцати и шести лет от роду и мотороллер, на котором мы с Юркой частенько рассекали по городу или, как Юра называл эти поездки «экскурсиями по Европе». Яцек, так называли Юру друзья, родные и близкие, в том числе Ольга с дочерьми, служил в гарнизонном оркестре тромбонистом, но играл практически на всех музыкальных инструментах, имел два звания: первое и основное – старшина сверхсрочной службы и второе – заслуженный артист Молдавской ССР. Частенько, после второго-третьего стакана доброго молдавского вина я проникновенно ему признавался: «Я горжусь тобой, мой великий музыкальный кусок!» Как известно, определение понятия «кусок» являлся синонимом воинского звания сверхсрочнослужащего или прапорщика (мичмана). Яцек был очень большим любителем пропустить стаканчик-другой хорошего вина, да и красивыми молдавскими девушками не пренебрегал, впрочем  и русских красавиц не оставлял без внимания, за что частенько был наказуем  своей женой Олей. «Светлая тебе память, мой дорогой друг!» К сожалению, Оля не надолго пережила своего мужа.

Чего греха таить: я частенько сопровождал его на различные увеселительные мероприятия, будь то торжество в оркестре, с половиной музыкантов которого я был на дружеской ноге, или в домашних условиях в кругу наших семей по поводу какого-нибудь государственного праздника или всенародных выборов в какой-нибудь совет, а то и в иных приятных во всех отношениях компаниях. С моими друзьями, «гражданами судьями» Толей Сиротой и Борисом Михайловым мы по-прежнему оставались близкими друзьями. Встречались не так часто как прежде, когда я работал в комендатуре и когда мы жили на съёмной квартире, но дни рождения отмечали всегда вместе на квартире виновника или виновницы торжества.

Осенью 78-го войска Одесского военного округа, органы управления, соединения и части армии подвергались инспекторской проверке главнокомандующим сухопутными войсками. Особое внимание планировалось направить на организацию управления войсками в ходе оперативно-тактической подготовки. Стало быть, учения нам было не избежать, скорее всего, это могло быть армейское командно-штабное учение на местности со средствами связи и привлечением ряда частей. Подготовка к проверке была организована по всем направлениям под непосредственным руководством командующего армией генерал-лейтенанта А. Д. Фомина (воинского звания генерал-лейтенант Анатолий Дмитриевич был удостоин ещё весной текущего года – Авт.) Замечу, что после инспекции генерала Фомина планировалось направить командующим 39 армией, которая формировалась на территории Монгольской Народной республики. Я тогда ещё не мог даже предположить, что менее чем через год я вновь буду иметь честь служить под началом этого замечательного человека и высокопрофессионального военачальника. Суровый и беспощадный к малейшим признакам разгильдяйства, не допускающий ни малейшего послабления в решении вопросов поддержания соединений и частей армии в постоянной  боевой готовности, вопросах организации и проведения оперативно-тактической подготовки, постоянной работы по укреплению высокой воинской дисциплины. С несоответствующими этим требованиям командирами и начальниками на всех уровнях управления, командарм расставался безжалостно и беспощадно. На этой почве у Фомина с политическим отделом армии и начальником этого отдела нередко возникали трения, к которым Анатолий Дмитриевич относился достаточно спокойно, если не сказать равнодушно. Вместе с тем, Фомин крайне бережно относился к командирам всех степеней, ревностно и с большой ответственностью относящимся к исполнению своего воинского долга. Короче говоря,  для нас операторов этот человек являлся объектом для подражания, и это при том, что этих операторов командующий при всей любви к ним, драл как сидоровых коз. Вот таким был первый суворовец-генерал Анатолий Дмитриевич Фомин, являющийся для нас примером во всём, прежде всего в понятии о чести русского офицера, и которому предстояло взять под командование одно из самых сложных оперативно-тактических объединений в советских вооружённых силах. Кто из нас в тот период времени мог даже подумать о том, что пройдёт чуть больше года и в вооружённых силах СССР появится 40 армия, соединения и части которой будут вести реальные боевые действия на территории Афганистана с огромными безвозвратными потерями.

Тщательная подготовка и высокая ответственность большинства офицеров управления армии способствовали тому, что в целом инспекторская проверка, венцом которой, как мы и предполагали, явилось командно-штабное учение с довольно-таки большим привлечением войск, в том числе призванного из запаса по мобилизационному развёртыванию, была сдана армией успешно.

Наступивший 1979 год стал для многих генералов и офицеров управления армии, отличающийся значительными событиями и поворотами в личной судьбе. Лично для меня этот год отмечен тремя этапами в военной службе. В оперативном отделе была введена новая должность старшего офицера – начальника воздушного пункта управления (ВзПУ). Должность по штатному расписанию приравнивается к воинскому званию «подполковник», и то что эта должность была предложена мне, стало для меня полной неожиданностью. Естественно, я с радостью согласился, толком не представляя себе, что такое ВзПУ. Вторым значительным событием я бы назвал присвоение мне очередного воинского звания «майор». Кстати, воинское звание «подполковник» было присвоено Андрею Довгуличу, моему наставнику и учителю. Так что отделение пунктов управления выросло в полном составе по одной звезде на каждого. И, наконец, третьим событием явилось предложение в 1980 году убыть по замене к новому месту службы в оперативный отдел штаба 39 армии, то есть в Монголию. Во истину, пути Господни неисповедимы! Хотя, о каком Господе можно вести речь, если моё сердце продолжало жечь неугасимое пламя строителя коммунизма, а туда, как известно, Богу путь был заказан.

И всё же, всё же я всё чаще начинал ощущать в себе нарастающее понимание происходящего в вооружённых силах, и прежде всего в тех местах, в которых мне приходилось служить. Я уже вкратце упоминал о тех маленьких, только зарождающихся росточках сомнений, которые начинали мною овладевать ещё на Сахалине, в особенности того злопамятного времени, когда я возглавлял комсомольскую организацию мотострелкового полка. Речь, конечно, идёт о той роли политорганов, проводников линии  КПСС в вооружённых силах, которую они проводили, по их же утверждению, в наведении порядка и укреплении советских вооружённых сил. С каждым годом я всё больше начинал понимать, что эти самые политорганы являются тормозом прежде всего для командного состава соединений и частей в наведении того самого порядка, о котором они так любят говорить и внушать всему личному составу вооружённых сил, что только они являются основной движущей силой в укреплении мощи советской армии и военно-морского флота. Именно эти ребята, когда произошли трагические события 27 декабря 1979 года – ввод советских войск в Афган, это чёрная дата в истории моего Отечества, дружно принялись насаждать в войсках линию КПСС и советского правительства, как единственно верное и мудрое решение, «помочь республике Афганистан в установлении демократического режима». Во что вылилась эта доктрина, созданная КПСС и её сатрапа в армии и на флоте – главным политическим управлением, не знает только младенец. То что вся земля России и бывших союзных республик усеяна могилами солдат и офицеров советской армии, вина прежде всего этой самой коммунистической партии, но осознать это в полной мере мне предстояло значительно позже. Сколько прекрасных людей в армии поплатились погонами и высокими должностями, не сможет сказать никто. Наверное первым, кто испытал на себе мудрое решение партии, стал наш Гена Павлов. Оператор от Бога, острый на язык, Геннадий не стесняясь резал в глаза правду-матку любому кто пытался унизить его достоинство. Павлов был беспартийным, что и послужило причиной тому, что Гена ходил в майорах, занимая должность по штату выше. И это я также хорошо усвоил: раз не связал себя партийными узами, ни о какой карьере даже не помышляй. Да разве смог бы я вылезти из того дерьма, в котором, как мне казалось, увяз надолго, если бы моё сердце не согревал профиль великого большевистского создателя и губителя цивилизации России? Короче, Геннадий Павлов, после своего заявления на военном совете армии о том, что он не собирается отдавать свою жизнь не зная и не понимая, во имя чего, был переведён на должность командира батальона в Бельцы, где в районе этого небольшого молдавского районного центра, дислоцировались части одного из соединений нашей армии. Имел неприятности и наш начальник отдела полковник Беньяш, которому ставили в вину, слабую работу по подбору кадров. На это Владимир Владимирович ответил очень коротко: «Мне нужны профессионалы, способные организовать и подготовить проведение военных операций и боевых действий, а не те, которые, кроме как языками чесать, ни на что более не способны». Круглому идиоту только было не понять, что и кого имел в виду главный оператор армии.

Чудом не лишился поста начальника Генерального штаба Вооружённых Сил Маршал Советского Союза Н. В. Огарков, когда накануне ввода войск в Афган он говорил, напутствуя аппарат советников: «Порядка в Афганистане бомбами и снарядами мы не наведём. Решать этот вопрос надо только политическими методами». Николай Васильевич, слава Богу, ещё более десяти лет оставался на своём посту, умело и с достоинством отбивая наскоки  ЦК с главным управлением своих опричников (главного политического управления СА и ВМФ – Авт.).

Мы начали понимать, что никто в целом мире не сможет нам доказать, что честное выполнение своего воинского долга всего лишь участие в преступной авантюре, а смерть офицера на поле брани – досадная случайность  оккупационной политики неразумного командования. Для этого все павшие в Афганистане оставались героями, независимо от причин, втянувших страну в эту войну, навечно.

Настя к моему предстоящему переводу по службе отнеслась на удивление более чем спокойно. Вот только как быть с учёбой? Этот вопрос особых проблем не вызывал. Придётся возвращаться в ВЮЗИ, что по нашему мнению и с одобрения наших друзей Михайловых и Сироты  вариант являлся наиболее приемлемым. На этом и порешили. Осталось два года учёбы (четыре семестра), справимся.

Из Афганистана  поступали всё более тревожные сведения: многочисленные потери в личном составе, явившиеся следствием низкой подготовки в организации и велении боевых действий в условиях горно-пустынной местности, слабая организация управления войсками – вот те, наиболее характерные стороны ситуации в Афгане, сложившейся в начальный период необъявленной войны, навязанная нашей Державе партийным  и государственным руководством страны советов, а впереди ещё были долгие кровавые годы и тысячи цинковых гробов, поступающие к осиротевшим семьям во все уголки страны. Любой материал, поступающий к нам в штаб армии по линии министерства обороны, как правило, под грифом «совершенно секретно», впрочем как и другие партийные документы, вызывал у нас глубокий интерес. Впрочем, далеко не все материалы, касающиеся этой бойни, являлись доступными нам для глубокого изучения и использования опыта боевых действий в ходе оперативной подготовки генералов и офицеров управления армии, а так же боевой подготовки личного состава частей и подразделений. Политработники армии, соединений и частей всячески препятствовали проникновению в офицерскую среду, я уже не говорю о рядовом и сержантском составе, информации об истинном положении вещей, складывавшихся в войсках ограниченного контингента в Афганистане. О любой информации, исходящей из стен управления армии, начальником политотдела назначалось чуть ли не партийное расследование. Попался и я как-то в сети ленинских бойцов. Не помню, при каких обстоятельствах, но на один из вопросов, касающихся продолжительности войны в Афгане, я взял и выдал фразу, запомнившуюся мне из воспоминаний одного из военачальников времён гражданской войны, не пользующегося особой популярностью в большевистских кругах: «Когда своих крепче чем чужих бить перестанем, тогда и войне конец». Это довольно-таки смелое высказывание немедленно стало достоянием нашего политсостава. Ограничились предупреждением. И на том спасибо, благодетели вы наши!

Весной 80-го мне в награду за безропотное согласие на замену в не самую благополучную страну предложили поехать подлечиться и отдохнуть в военный санаторий в легендарном городе Одессе. Отказываться было глупо, и я с удовольствием согласился. В Одессе размещалось управление военного округа с одноимённым названием. Я неоднократно бывал в штабе округа, но посмотреть на достопримечательности города, вдохнуть свежий морской воздух, насыщенный неповторимым запахом цветущих каштанов всё как-то не удавалось. И вот такая возможность мне, наконец, представилась. Санаторий размещался на окраине города, но добраться до его центра никаких проблем не вызывало. Разместили меня в номере, в котором проживал молодой майор, приехавший из центральной части России. Комната была просторной и уютной с видом на море, но с обязательным совдеповским сервисом (отсутствие горячей воды; на двоих один крючок в платяном шкафу и ряд других неудобств, которые особого раздражения у советских офицеров, привыкших к любым незатейливым условиям, не вызывали – Авт.)  Смущал вот только внутренний распорядок, установленный руководством данного почтенного заведения. Из информации, полученной от Ивана, так звали моего товарища по отдыху, начальником санатория, он же главный врач, недавно был назначен политработник из политуправления Одесского военного округа, который имел отношение к медицине такое же как мы с Иваном к освоению космического пространства. Зато порядки этот, с позволения сказать, главный врач установил драконовские, сопоставимые разве что с казарменными. Подъём, утренняя физическая зарядка, медицинские процедуры, приём пищи (так и формулировалось это мероприятие на стенде, вывешенном в центральном фойе корпуса – Авт.), прогулки по городу (как это не указали обязательный состав групп не менее трёх человек с назначенным старшим, конечно же из числа политсостава или особиста – Авт.), личное время и отбой. И на каждом шагу: «…запрещается…», «…запрещается…» и ещё раз «…запрещается…)  В общем, типичный военно-совдеповский маразм. Но нас с Иваном это нисколько не смущало. Ваня был компанейским парнем. Назначенный всего лишь месяц назад командиром батальона, мой новый товарищ предложил это дело отметить, что мы и сделали. Моя мамалыга, Ванины огурчики с капусткой, что ещё нужно для хорошего холостяцкого застолья! Короче, ужин пролетел над нами, как фанера над Парижем, о чём и было доведено до руководителя этого богоугодного  заведения. Этот мерзавец отчитывал двух майоров как нашкодивших пацанов, не предложив даже присесть. Жгучее желание плюнуть в эту заплывшую жиром морду одолевало меня, но присутствие в кабинете очаровательного создания, явно предназначенного не только для исполнения секретарских обязанностей, удерживало от опрометчивого поступка. Всё-таки умеют политработники устраиваться и приспосабливаться, вот только я не встречал ещё ни одного строевого или штабного офицера, испытавшего чувство зависти. Только откровенное презрение вызывали эти ребята, когда по приезде в части, они шли в первую очередь не в подразделение к личному составу или на полигон к стреляющему подразделению. Нет, эти нукеры компартии стройными рядами двигались в направление военторговских складов, где для них были заготовлены заветные пакеты. У многих из моих читателей может возникнуть естественный вопрос: «А сам-то ты не занимался этим, когда был на политработе?» Со всей ответственностью и с чистой совестью смею заметить, что ни разу не позволил себе воспользоваться этими, с позволения сказать, мерзкими и сомнительными привилегиями. Мне попросту не позволяла это делать моя честь офицера. Поверьте, друзья мои, это не пустые слова.

В целом, нахождение в санатории мне пошло на пользу. Укрепил своё здоровье, изучил и посетил памятные места этого прекрасного и неповторимого города (жаль, что не российского! – Авт.). В самом страшном сне мы не могли себе представить, что минует тридцать лет и Одессу охватит пламя в прямом смысле этого слова, разожженного бандеровско-фашистскими ублюдками и уничтожившего сотни ни в чем неповинным людей. А пока мы отдыхали, наслаждаясь всеми прелестями этого прекрасного города.

В середине июня мне было предписано убыть к новому месту службы в распоряжение командующего 39 армией.

Прощайте, мои дорогие, добрые друзья, мои милые красивые подружки-молдаванки. Прощай, цветущий край с твоими пышными садами и чистыми улицами.

Разве мог я тогда предположить, что пройдут годы и моя Молдавия станет Молдовой, чужим государством, так называемого ближнего зарубежья.

Впереди меня ждёт неизведанная страна и новый коллектив, в котором, глубоко убеждён, такие же хорошие и добрые люди, которые окружали меня до сих пор.  А судьба органов управления, частей и подразделений 14 армии претерпела существенные изменения. Случилось всё гораздо проще, когда в СССР бесславно прекратила своё многолетнее существование КПСС, потерпевшая сокрушительное поражение в августе 1991 года, но ещё не случился октябрь 93-го, о нём я тоже буду рассказывать.

Исходя из многих информационных источников, геополитические интересы всегда были на первом месте для крупнейших мировых держав. Все крупные их решения диктовались именно этими интересами. И образование Ставки Юго-Западного направления именно в Кишинёве – из того же ряда.

С 1956 года в Кишинёве размещался штаб 14 гвардейской армии, тогда же расквартированной в Молдавии. Её части включали в себя авиацию, мотопехотные, артиллерийские и танковые части, дислоцированные в Молдавии и на Украине. Потому в отличие от других столиц некоторых других бывших союзных республик (например, Тбилиси), где размещались штабы военных округов, значение Кишинёва с военной точки зрения было не очень значительным. Однако всё изменилось в 80-е годы.

После прихода в 1980 году к власти Р. Рейгана риторика США в отношении СССР обретала всё более резкий и воинственный характер. В Европе, с согласия стран НАТО, началось размещение американских ракет, которые должны были охранять их от возможного нападения со стороны СССР и его союзников. В ответ в СССР стали разрабатываться операции по нанесению превентивного удара по странам НАТО в случае ядерного нападения.

Ситуация ещё более накалилась после того, как в 1983 году странам Организации Варшавского Договора (ОВД) было предложено подписать мобилизационный план, предполагавший переход руководства этой организацией в руки Москвы. В плане ставилась задача оперативного и стратегического управления вооружёнными силами СССР на балканском направлении в случае обострения политической и военной обстановки. В соответствии с этим решением политбюро ЦК КПСС в Кишинёве в 1983-84 годах была создана структура военного времени – Ставка Юго-Западного направления советских войск. В зону её ответственности входил южный фланг НАТО – помимо Балкан, также Турция, Италия и Средиземное море, где базировался 6-й военно-морской флот главного вероятного противника СССР – США.

Размещалась Ставка поначалу в местах дислокации штаба 14 армии. Затем в районе телецентра было развёрнуто гигантское строительство целого военного городка для штаба Юго-Западного направления. Первым главнокомандующим этой ставки был Герой Советского Союза генерал армии Герасимов Иван Александрович.

Так как по тактическим и стратегическим соображениям нельзя было размещать в одном и том же месте управление вооружёнными силами и оперативное управление частями, было принято решение передислоцировать штаб 14 армии в город Тирасполь.

Командующий 14 гвардейской общевойсковой армией генерал-лейтенант Г. И. Яковлев, как и многие подчинённые ему офицеры, тяжело переживал распад Советского Союза и сочувствовал целям защиты русского и славянского населения, проживающего на территории Молдавии, жизненные интересы которого грубо попирались новым националистическим правительством Молдовы, пришедшим к власти благодаря попустительству со стороны советской и коммунистической верхушки рухнувшего Советского Союза. Сознавая глубокую неприязнь к себе со стороны значительной части населения, в опасении за выгодные для себя результаты передела власти и уже идущего стремительным ходом передела собственности, новая правящая клика республики Молдова (РМ) приняла авантюристический курс на быстрое «воссоединение» с Румынией. Внутримолдавский конфликт всё более разгорался благодаря тому, что часть молдаван, самоидентифицирующих и ощущающих себя молдаванами, а не румынами, отшатнулась от националистических вождей на сторону оппозиции. В то же время кишинёвские власти не собирались идти ни на какие компромиссы, беспрерывно ужесточая свою позицию, не гнушаясь несоразмерным применением насилия, откровенными ложью и провокациями. Первая кровь в Молдавии пролилась ещё в 1990 году,  то есть за год до августовского путча в Москве.

К осени 1991 года, находящиеся в подчинении Г. И. Яковлева органы управления и части 14 армии, попали в тяжёлое положение, оказавшись после распада СССР в окружении независимых государств на территории самопровозглашённой Приднестровской республики. 14 ноября РМ объявила своей собственностью военные городки, базы, вооружение и технику, средства передвижения и управления, а также другое имущество, принадлежащее частям Советской армии, дислоцирующихся на территории республики. В декабре 14 армия была отключена от системы оповещения вооружёнными силами СССР. Чтобы хоть как-то приткнуть армию, Горбачёв включил её в состав мифических объединённых вооружённых сил СНГ.

Тем временем, Молдова всё активнее претендовала на вооружение и технику, материально-технические запасы армии. Не могло быть сомнения в том, что попади это оружие в распоряжение националистических политиков Кишинёва, оно сразу же будет использовано ими для силового разрешения приднестровского и гагаузского конфликтов.

С ноября 1991 года армейская разведка располагала сведениями о начавшихся поставках в Молдову румынского вооружения. Вскоре эти сведения получили фактическое подтверждение: 7 декабря на приграничном с Румынией контрольно-пропускном пункте Унгены пограничники задержали шесть «КАМАЗов» в сопровождении сотрудников МВД Молдовы с румынским автоматическим оружием с боеприпасами, скрытыми военным обмундированием. Министр национальной безопасности РМ Плугару заявил, что «это ложь, в кузове одного грузовика находилось  лишь учебное оружие». В это же время молдавской стороной была попытка вывезти оружие со склада в селе Глинное левобережного Григориопольского района, ранее принадлежавшее воинским частям МВД СССР. Подразделение Григориопольского ополчения это оружие перехватило. Не трудно догадаться, против кого это оружие через некоторое время было направлено.

Ни Россия, ни Украина не собирались вмешиваться в опасные политические процессы в Молдове. В этих условиях укрепление Приднестровской Молдавской республики (ПМР) виделось единственной возможностью «связать руки» кишинёвским национал-радикалам и усадить их за стол переговоров. При этом независимость Молдовы не оспаривалась, речь шла лишь о необходимости противостоять силовым попыткам Кишинёва в решении внутриполитических  проблем и предотвратить поглощение Молдовы Румынией. В этих целях 3 декабря 1991 года генерал Яковлев даёт согласие на назначение его начальником республиканского управления обороны и безопасности, оставляя за собой командование 14 армией. Тогда же по его распоряжению местным приднестровским властям были переданы около полутысячи автоматов, ранее принадлежавших управлению КГБ СССР по Молдавской ССР и переданных на хранение частям 14 армии. По приказу командующего организационно-мобилизационным отделом штаба армии совместно с отделами и службами родов войск и служб армии было разработано штатное расписание для вооружённых сил ПМР.

5 декабря этого же года президентом ПМР Смирновым был издан указ «О подчинённости органов управления и частей, дислоцированных на территории Приднестровской Молдавской Республики», который открыл возможность перехода военнослужащих 14 армии под юрисдикцию ПМР.

Естественно, эти действия были резко восприняты молдавской стороной. Уже 6 декабря руководство Молдовы направило обращение в Организацию Объединённых наций следующего содержания: «Независимость и целостность республики Молдова, безопасность и даже жизнь её граждан – в опасности! 14 армия Одесского военного округа Министерства обороны СССР под командованием генерал-лейтенанта Г. И. Яковлева, поддерживая провоенные реакционные сепаратистские силы левобережных районов Днестра, с молчаливого согласия центральных властей СССР, в том числе Министерства обороны, начала открытую агрессию против республики Молдова, оккупировав районы и города Григориополь, Дубэсарь, Слобозия, Тирасполь, Рыбница, распределяя сотни единиц оружия экстремистским элементам, в том числе уголовным преступникам, образуя по указанию командующего Одесским военным округом генерал-полковником И. С. Морозова ударные отряды типа РОСМ, МТО, батальон «Днестр». После перехода 3 декабря 1991 года командующего 14-й армией Одесского военного округа генерал-лейтенанта Г. И. Яковлева в подчинение сепаратистских сил Приднестровья военные и полувоенные отряды сепаратистов и подразделения Советской армии приступили к оккупации населённых пунктов левобережья Днестра. Руководство Республики Молдова в последние два года неоднократно обращалось к органам государственной власти СССР с требованием положить конец действиям, подрывающим суверенитет и территориальную целостность Республики Молдова и угрожающим миру и стабильности в данной зоне. Эффективные меры этими органами государственной власти не были приняты. Наоборот, с молчаливого согласия центральных структур государственной власти СССР, в том числе Министерства обороны стали возможны и действия последних дней, которые означают начало военно-политического путча фашистского толка направленного против Республики Молдова. Это может привести к трагическим последствиям для всего региона и затронуть интересы соседних государств. Считаем необходимым и просим направить в Республику Молдова постоянных наблюдателей Совета Безопасности ООН и представителей других международных органов.

Президент Республики Молдова Мирча СНЕГУР, Председатель Парламента Республики Молдова Александру МОШАНУ, Премьер-министр Республики Молдова Валериу МУРАВСКИ, г. Кишинёв, 6 декабря 1991 г.» (Стиль и орфография сохранены – Авт.)

11 декабря две воинские части в Тирасполе (115 отдельный инженерно-сапёрный батальон и 176 мотострелковый полк 59 мотострелковой дивизии), а так же военный гарнизон Дубоссар (237 инженерно-сапёрная бригада) заявили о своей готовности перейти под юрисдикцию ПМР.

12 декабря генерала Яковлева вызвали в Москву в Министерство обороны и потребовали объяснить, как он оказался на должности руководителя военного ведомства ПМР. После «объяснения» его сняли с должности командующего армией. Прибывший в Тирасполь главнокомандующий сухопутными войсками В. Семёнов восстановил Яковлева. 15 января 1992 года в Тирасполь прибывает заместитель министра обороны России генерал-полковник Борис Громов с новым командующим 14 армией генерал-майором Ю. М. Неткачевым, а генерал-лейтенант Г. И. Яковлев, грамотный, волевой военачальник, много сил и энергии отдавший сохранению стабильности и боеспособности частей 14 армии в этот период, полный драматизма, был уволен из вооружённых сил.

В отличие от своего предшественника Неткачев избрал позицию нейтралитета и минимальных личных рисков, которая неизбежно вела к его отдалению от работы с представителями нелегитимной ПМР и сотрудничеству с властями республики Молдова. При этом Неткачев не мог не понимать опасности агрессивного курса новых правителей Молдовы, не чувствовать настроение народа Приднестровья, и был вынужден делать жесты в сторону ПМР. Практически он занял ту половинчатую и нерешительную позицию, которая, в конечном итоге, позволила разжечь конфликт.

15 февраля 1992 года президент Молдовы Снегур издал указ о передаче комплекса зданий и сооружений главного командования войсками Юго-Западного направления министерству обороны Молдовы. Затем Кишинёв представил в Москву список частей и объектов бывшей Советской армии, которые немедленно должны были отойти молдавской стороне.

1 марта вновь накалилась обстановка в г. Дубоссары. В результате столкновений, подчинённой Кишинёву полиции с местным населением, гвардейцами ПМР и казаками был разоружен  районный отдел полиции.

2 марта отряд полиции особого назначения республики Молдова, переодевшись в гражданскую одежду, перешёл по льду через водохранилище Дубоссарской ГЭС, захватил полк гражданской обороны в селе Кочиеры. В заложниках оказались офицеры полка и их семьи. Полк официально находился в составе частей 14 армии, а подчинялся вооружённым силам СНГ. Командующий армией Неткачев категорически отказался вмешиваться в этот конфликт, тем самым проявив малодушие и слабость своего характера. Он послал туда «разбираться» начальника штаба армии генерал-майора Ситникова, начальника разведки армии полковника Харламова и помощника по воспитательной работе (так тогда стали называться свергнутые начальники политических органов – Авт.) полковника Баранова. Опоновцы продержали их под обстрелом полтора часа, не став даже с ними разговаривать. На вооружённую защиту офицеров полка и их семей выступили не части 14 армии, а батальон гвардии ПМР во главе с майором Воронковым. Во время этого боя он и ещё три гвардейца (прапорщик Толстенко, сержант Титовский и рядовой Шинков) погибли. Светлая им память. 21 человек были ранены, но семьи офицеров и прапорщиков Российской армии были освобождены и вывезены из военного городка.

6 марта южнее Дубоссар, в районе сёл Пырыта, Кошница, Погребы, Дороцкое начались перестрелки между силами полиции особого назначения и гвардейцами ПМР. К 8 марта силы полиции угрожали перерезать автодорогу Тирасполь-Рыбница и расчленить территорию ПМР на двое.

14 марта приднестровцы захватывают оружие парканского батальона радиоэлектронной борьбы. При этом генерал Неткачев занял ту половинчатую позицию невмешательства, которая, в конечном итоге позволила развязать вооружённый конфликт. Попросту говоря, этот генерал проявил элементарную трусость, за которую в годы Великой Отечественной войны, в особенности в начальный её период, таких, с позволения сказать, «полководцев» что делали? Правильно,  ставили к стенке.

16 марта на территории Украины на трассе Тирасполь-Одесса спецслужбами Молдовы был захвачен бывший командующий 14 армией генерал Яковлев. 19 марта Молдова официально признала факт его похищения. 20 марта генерала Яковлева обменяли на 27 полицейских, которых захватили казаки в городе Дубоссары в ночь с 1 на 2 марта.

18 марта на территории Молдовы в городе Бельцы было совершено вооружённое нападение на 179 ракетную бригаду. В ходе завязавшейся перестрелки один военнослужащий бригады был ранен, но нападение было отбито.

В этой накалённой до предела обстановке 20 марта главнокомандующий  вооружёнными силами СНГ маршал Шапошников и председатель молдавского правительства Муравски подписали официальное соглашение о передаче республике Молдова всех воинских частей, находящихся на правом берегу реки Днестр. С этого момента официально началась срочная передача вооружения и техники, которая находилась  на правом берегу для вновь формируемой молдавской армии. Многие офицеры понимали, что вся эта возня с передачей неизбежно закончится войной. Поэтому в марте 92-го группой офицеров управления ракетных войск и артиллерии (РВ и А) сухопутных войск при помощи командиров 4 армейского артиллерийского полка подполковника В. В. Скамьина и 803 армейского реактивного полка подполковника Воротило из Унген вертолётом были вывезены пульты управления огнём для реактивных систем залпового огня (РСЗО) «Ураган» и ударные механизмы для 152-мм орудий. Эти и другие аналогичные действия преданных своему воинскому долгу и чести русских офицеров несколько отодвинули начало крупномасштабного вооружённого конфликта.

Но к июню молдавская сторона сумела выкупить недостающие механизмы управления огнём на Украине.

1 апреля в соответствии с указом президента России 14 гвардейская армия вошла в состав вооружённых сил Российской Федерации. Начались  жёсткие трения между молдавской стороной и российским военным ведомством по поводу того, какие части перешли под юрисдикцию России, а какие уже переданы Молдове, но так как уже было подписано соглашение от 20 марта 1992 года между Шапошниковым и Муравским о передаче частей 14 армии, дислоцированных в гарнизонах Дубоссары, Бендеры, Бельцы, Рыбнице и других, то получается, что Москва противоречит сама себе.

В тот же день в городе Бендеры молдавской стороной был расстрелян пост приднестровской милиции и автобус с рабочими, следующими на хлопчатобумажную фабрику.

На следующий день 2 апреля офицеры 14 армии провели собрание, на котором были выдвинуты следующие требования: «Если после завершения переговоров окончательно не будут прекращены боевые действия и провокации, а так же не начнётся отвод вооружённых формирований, личный состав армии будет приведён в полную боевую готовность. Приведение войск в высшую степень боевой готовности должно было бы начаться в 16 часов 2 апреля 1992 года (По сути офицерский состав самостоятельно принял решение о возможном приведении армии в состояние полномасштабных боевых действий – Авт.) Что характерно, на этом собрании отсутствовали как командующий армией генерал-майор Неткачев, так и начальник штаба генерал-майор Тихомиров. Собрание вёл, а стало быть принимал на себя ответственность, заместитель командующего армией по боевой подготовке генерал-майор Б. Мельничук (не путать с бывшим командующим 11 гвардейской армией в Калининграде Федором Ивановичем Мельничуком – Авт.). Также на этом собрании офицеры предложили вывести части 14 армии на линию, разделяющую противоборствующие стороны.

12 апреля между Молдовой и Приднестровьем был подписан так называемый «апрельский протокол» о перемирии в районе Бендер. Согласно этому документу город снимал блокпосты, разоружал и расформировывал свои воинские формирования. А всё оружие складировал в казармах под присмотром военных наблюдателей. В работе сессии городского совета Бендер участвовал командующий 14 армией генерал Неткачев. Он фактически подтолкнул власти города к подписанию данного протокола, заверив всех, что в случае чего военные город в обиду не дадут.

Но в июне Неткачев свои обещания е выполнил. На протяжении периода апрель-первая половина июня армейская разведка продолжала регулярно получать информацию о сосредоточении вокруг Бендер молдавских войск и ускоренной подготовке армии Молдовы к ведению боевых действий. Ряд офицеров управления армии, командиры отдельных частей всё более активно стали искать способы оказания содействия приднестровской стороне в обход собственного командования.

Так, в начале мая под личную ответственность полковника Чернобривого, начальника штаба РВ и А 14 армии, началась подготовка артиллеристов ПМР на базе 328 самоходно-артиллерийского полка 59 мотострелковой дивизии. Командование армии «закрыло глаза», так как эти действия способствовали  снижению накала страстей среди местного населения и помогали предотвратить несанкционированный захват артиллерийской техники.

17 мая резко обострилась обстановка возле населённых пунктов Дороцкое, Кошница, Дубоссары. Молдавская сторона начала наступление с применением артиллерии и бронетехники. 18 мая обстрелу из орудий и миномётов был подвергнут российский военный гарнизон в Дубоссарах. Никаких ответных действий, кроме заявления маршала Шапошникова, с которым он обратился к руководству Молдовы, не последовало.

19 мая окончательно перешёл под юрисдикцию ПМР 115 отдельный инженерно-сапёрный батальон      14 армии под командованием подполковника И. Дуткевича, дислоцировавшийся в селе Парканы. Командующий армией Неткачев приказал всех офицеров и прапорщиков батальона уволить, а их личные дела уничтожить. На грани перехода находилась и 237 инженерно-сапёрная бригада под командованием полковника И. Мукобенова, которая дислоцировалась в Дубассарах. В частях 59 мотострелковой дивизии настроения среди офицеров были аналогичные, особенно в 176 мотострелковом полку, командиром которого был полковник С. Протасов. В этот же день произошёл так называемый «захват» техники казаками при участии женского забастовочного комитета Приднестровья и генерал-полковника А. Макашова. Вместе с техникой убыли под Дубоссары ряд офицеров, трое из них погибли. Отсутствие реакции командования даёт основание полагать: «захват» артиллерии и бронетехники  был осуществлён на основании договорённости между руководством ПМР и российским министерством обороны.

Военный совет 14 армии выступил с заявлением, в котором говорилось: «В течение 17-18 мая резко обострилась обстановка в районе Дубоссары. Ожесточённому огневому обстрелу подверглись жилые районы города, в том числе в зону противоборствующих сторон попала воинская часть 14 армии. Так, 18 мая шестью минами был обстрелян военный городок и четырьмя минами – городок проживания семей военнослужащих. В городе Дубоссары имеются многочисленные человеческие жертвы среди мирного населения. С первого дня развязывания конфликта 14 армия пытается занимать позицию нейтралитета, понимая, что её вмешательство повлечёт за собой ещё более тяжёлые последствия для ни в чём не повинных людей. Но не всегда это удаётся сделать по различным причинам, как субъективным, так и объективным, да и большую роль здесь играл человеческий фактор. Учитывая, что развитие событий за последнее время приобретает крайне жёсткий характер и представляет непосредственную угрозу жизни военнослужащих и членов их семей военный совет армии заявляет и предупреждает руководство республики Молдова и Приднестровской Молдавской республики, что в случае повторного обстрела военных городков, жилых домов той или иной стороной, мы оставляем за собой право ввести в районы конфликта для непосредственной охраны военных объектов, воинских частей, жилых городков и семей военнослужащих имеющуюся на вооружении боевую технику и огневые средства для нанесения ответного огневого удара.  В то же время мы обращаемся к главам государств, правительствам и министерствам иностранных дел России, Украины, Молдовы и Румынии с предложением о немедленном возобновлении переговоров и принятию срочных мер по мирному разрешению политического и вооружённого конфликта в Приднестровье».

20 мая в районе населённого пункта Коржово от сильного артиллерийского обстрела со стороны молдавских войск на позициях приднестровской стороны погибло 10 человек. В ответ на это в районах сёл Дороцкое и Голерканы под артиллерийским огнём были уничтожены несколько военных объектов, огневые позиции, материально-техническое оборудование и десант в момент переправы через реку Днестр.

Появление под Дубоссарами бронетехники под командованием офицеров-добровольцев на некоторое время предотвратило разрастание вооружённого конфликта. 21 мая молдавская сторона запросила перемирия.

Руководство республики Молдова приняло лихорадочные политические меры в целях предотвратить подобные случаи и дезинформировать мировое сообщество. Для этого вновь была использована провокация. Утром 21 мая в селе Маловата молдавские «бурундуки» ракетами «Алазань» обстреляли автобус с мирными жителями. В результате обстрела была убита женщина, шесть человек получили ранения. Президент Снегур срочно отправляет телеграмму Ельцину, смысл которой сводился к следующему: выход из-под контроля органов управления, соединений и частей, что влечёт за собой опасные последствия; на несанкционированных собраниях принимаются решения о переходе на сторону бандитско-сепаратистских сил; танковые обстрелы молдавских сёл, повлекшие гибель женщин и детей; силой российского оружия учинены препятствия  восстановлению конституционного порядка, ну и так далее в том же духе.

23 мая выходит распоряжение Снегура «О мерах по защите республики Молдова от вооружённой агрессии частей и подразделений 14 общевойсковой армии, перешедших на сторону сепаратистских сил». В тот же день пресс-служба президента Молдовы распространила следующее заявление, содержание которого считаю необходимым воспроизвести полностью, так же соблюдая стиль и орфографию: «Пользуясь отсутствием чёткой реакции руководства Российской Федерации на вовлечение её войсковых частей в открытые действия против республики Молдова, 14 армия продолжает демонстрировать своё истинное назначение – оккупационное. После тайного снабжения современным оружием и боеприпасами незаконных военизированных формирований сепаратистов и наёмников из России, после неудачных попыток самопровозгласиться «силой по поддержанию мира», оккупанты сбросили маску. Днём 21 мая и всю прошедшую ночь, да и сегодня не прекращается стрельба из артиллерийских установок и миномётов, которая уже ведётся по населённым пунктам правобережья Днестра.  Это привело к многочисленным человеческим жертвам среди мирного населения. Сообщаем мировой общественности, что 14 армия Российской Федерации с сатанинской старательностью выполняет свою настоящую роль – претворение в жизнь ленинско-сталинского принципа слияния наций путём ликвидации непокорных народов». Нечто подобное, только ещё более радикальное, глупое по существу и содержанию, распространило гипертрофированное и лживое заявление пресс-бюро МВД Молдовы.

По этому поводу мне вспоминается анекдот из советских времён: «Лето 1980 года. В СССР, в целом, завершена подготовка к московской олимпиаде. На последнем заседании олимпийского комитета при участии представителей всех братских республик председатель организационного комитета подводит итоги подготовки к олимпийским играм: все работы завершены, осталось уточнить один немаловажный вопрос: «Какая нация в Советском Союзе самая тупая?» После довольно-таки продолжительной мёртвой тишины вскочил взволнованный представитель Молдавской ССР и радостно воскликнул: «Зато у нас самое лучшее в мире вино!» Комментарии излишни.

25 мая президент Молдовы Снегур на заседании парламента выступил с заявлением, в котором потребовал военным путём решить проблему Приднестровья и объявил присутствие войск России в республике Молдова прямой агрессией со стороны России. «С этого дня мы находимся в состоянии войны с Россией» – заявил Снегур.

После этих событий Неткачев дал команду в соединения и части армии разукомплектовать технику в целях предотвращения выхода её из парков, даже если её захватят приднестровцы. Все склады с вооружением, техникой и боеприпасами к ним были заминированы. Были приняты меры к возвращению убывших под Дубоссары российских офицеров, на которых после недолгого расследования были представлены документы на увольнение из рядов вооружённых сил. Только двух танкистов: капитана Зиманова и старшего лейтенанта Чернавского оставили в покое в связи с их гибелью.

Приказ командующего о разукомплектовании техники всячески саботировался подчинёнными ему командирами. Было сделано всё для того, чтобы технику в случае необходимости можно было восстановить в кратчайшие сроки, так как гробить технику своими руками офицерам не позволяли ни душа, ни сердце, ни честь.

19 июня, использовав совершённую спецподразделением Молдовы провокацию у Бендерской типографии как предлог, силы молдавской армии, полиции и волонтёров нанесли удар по городу Бендеры в целях его захвата и наведения там «конституционного порядка». Вся артиллерия ПМР и бронетехника, захваченная в мае у 14 армии, в это время находились на Дубоссарском направлении. Российская армия пыталась не вмешиваться в эти события, но в силу неразберихи ночного боя к утру 20 июня в частях Бендерского и Дубоссарского гарнизонов среди личного состава появились убитые и раненые, погиб прапорщик Ю. И. Бабкин из 5 разведывательной эскадрильи, 12 человек получили серьёзные ранения.

В ходе артиллерийского обстрела Бендерской крепости со стороны Молдовы было повреждено семь казарм и одна столовая, разрушено хранилище на 32 единицы техники и уничтожено 63 единицы инженерных машин; во 2 понтонно-мостовом полку взорван склад ГСМ, сгорело два автомобиля КРАЗ-260; в результате пожаров было уничтожено вещевого имущества на сумму восемь миллионов рублей.

Российская армия на огонь не отвечала, но психологическое воздействие обстрела было таково, что гарнизон крепости перестал препятствовать в ведении огня приднестровцам, проникающим внутрь и на валы крепости, чем последние и воспользовались, нанеся немалый урон предмостной группировке националов.

Под мощным давлением своих офицеров, властей и населения ПМР Неткачев вынужден был передать приднестровцам 10 частично боеготовых танков из состава учебно-боевой группы. Надежда командующего на то, что приднестровцы не смогут вести на этих танках бой, и ему удастся избежать очередных объяснений с властями Молдовы, не оправдалась. 20 июня танки сумели прорваться через мост на Днестре в осаждённый город. Ещё более значимым признаком потери командующим своего престижа и способности управлять вверенными ему соединениями и частями стало то, что офицеры начали самостоятельно принимать решения об оказании помощи ПМР не только техникой и вооружением, но также огнём вверенных им артиллерийских подразделений.

Несмотря на жёсткие ограничения, которые пытался наложить командующий армией Неткачев, две артиллерийские батареи продолжали выполнять задачи по противодействию усилиям молдавской стороны подвести подкрепления и вновь атаковать город Бендеры. Отстранить их командиров Неткачев был уже не властен, это спровоцировало бы ответную реакцию офицеров армии, а батареи всё равно продолжали бы вести огонь. Главная задача, стоявшая перед взбунтовавшимися артиллерийскими частями армии в эти дни, заставить противника прекратить ведение огня. Задача на полное подавление или уничтожение противника не ставилась, так как для этого не было ни сил, ни средств.

21 июня поступило устное разрешение Руцкого на открытие ответного огня. 22 июня пришла шифровка от министра обороны П. Грачёва, разрешающая отвечать огнём на огонь в случае прямой угрозы нападения на военные городки, а также места компактного проживания семей военнослужащих. Но Неткачев нашёл в приказе пункт, в котором говорилось: «… исключить случаи провоцирования действий нападающих». На этом основании командующий запретил любую стрельбу без его личного разрешения. Но ещё до получения этих запоздалых разрешений развитие событий среди возмущённого личного состава соединений и частей армии приняли неудержимый характер.

Действия артиллерии продолжались: две батареи 183 мотострелкового полка   вели огонь по зданию полиции города Бендеры и миномётной батарее на территории консервного завода, артиллерийской батарее западнее села Хаджимус и миномётной батарее на Суворовской горе. К 20 часам эти батареи уничтожили эшелон с ОПОН, который разгружался в тупике на железнодорожной станции в порту Варница. После этого одна батарея переместилась под Дубоссары, где обстановка резко обострилась.

В результате ответных боевых действий со стороны вооружённых формирований Приднестровской стороны и артиллерии 14 армии в период с 20 по 22 июня молдавская сторона понесла потери, в результате которых личный состав, побывавший под ответным огнём, был морально подавлен. Вместо лёгкой прогулки по городу вооружённые силы Молдовы получили жесточайший отпор. Молдавской стороне ничего не оставалось, как начать перегруппировку своих войск.

Помимо артиллерийских частей и подразделений в отражении агрессии со стороны Молдовы большую роль сыграл, перешедший под юрисдикцию ПМР 115 отдельный инженерно-сапёрный батальон. Боевые задачи, выполняемые личным составом по инженерному обеспечению ведения боевых действий, оказались неоценимы.

Тем временем, под влиянием шокирующих сообщений из Приднестровья, началось прозрение высших чинов в Москве.

23 июня около 14 часов в Тирасполь прибыл генерал-майор Александр Иванович Лебедь с полномочиями представителя президента России. В 18 часов было собрано совещание генералов и офицеров управления армии с приглашением командиров соединений и частей, а так же были приглашены командиры Приднестровских вооружённых формирований, которых Лебедь внимательно выслушал. Выяснилось, что военные структуры ПМР действуют на уровне неорганизованных партизанских отрядов. Никто никому не подчиняется, отсутствует взаимодействие с войсками 14 армии, связи и системы оповещения практически не существует. Гвардейцы, казаки и отряды ТСО действуют каждый сам по себе. Начальник республиканского управления по обороне и безопасности Кицак со своим штабом обстановкой не владеет и не контролирует действия вооружённых формирований ПМР.

Действуя через голову Неткачева,  Александр Иванович, со всей присущей ему решительностью, приказал перевезти боеприпасы армии в бетонированные ангары для самолётов. В село Колбасное для обеспечения охраны складов с боеприпасами был отправлен мотострелковый батальон 59 дивизии. К утру 24 июня угроза обстрела и взрыва складов миновала. Органы управления, соединения, части и подразделения  армии начали приводиться в готовность к боевому применению.

24 июня, в результате утечки информации о проводимых 14 армией мероприятиях, парламент Молдовы принял постановление об обострении ситуации в республике в связи с преднамеренным и прямым вмешательством командования 14 армии в конфликт в восточных районах страны. Этим постановлением решено было обратиться в ООН с просьбой о незамедлительном созыве Совета безопасности ООН в виду «открытой агрессией России против Молдовы». Зоны левобережья и Бендер признаны в постановлении «зоной, оккупированной 14 армией», было решено создать государственную комиссию республики Молдова по расследованию преступлений, совершённых этой армией на территории Молдовы с участием международных экспертов».

Контрразведчики положили Лебедю на стол записи телефонных переговоров Неткачева с Косташем, а также другие телефонные разговоры, которые они вели с молдавской и приднестровской сторонами. Выводы были сделаны незамедлительно. Через три дня ни одного офицера молдавской национальности в управлении армии уже не было. Что характерно, вся информация (приказы, распоряжения, планирующие документы), которая обсуждалась на служебных совещаниях под руководством Неткачева, буквально через 2-3 часа становилась достоянием как приднестровской, так и молдавской сторонами.

Активно заработала противовоздушная оборона (ПВО) армии. 23 июня средствами ПВО было обнаружено 59 воздушных целей на малых и средних высотах. Самолёты, входившие в зону поражения, заходили с северного направления по руслу Днестра. 24 июня было засечено 87 целей. Днём, для прикрытия авиации, противником принимались пассивные помехи, а в ночное время суток такие помехи ставились для имитации полётов армейской авиации – вертолётов.

25 июня резко обострилась обстановка под Дубоссарами. С утра в этот район были переброшены ствольная и реактивная артиллерия. Для охраны артиллеристов туда же был направлен и взвод черноморских казаков.

26 июня в 7.30 с западного направления на дальности до 35 километров от Бендер противником была поставлена пассивная помеха для прикрытия двух самолётов-истребителей МиГ-29. В момент выхода самолётов на цель, нефтебазу в Тирасполе, находившийся на командном пункте ПВО армии полковник Г. Добрянский отдал приказ на уничтожение воздушной цели. Через несколько минут после пуска с батареи на командный пункт поступил доклад: «Взрыв на высоте 3000 метров, отметка с экрана исчезла». Самолёт, получивший повреждение, упал на территорию Молдовы, сам факт потери самолёта официальный Кишинёв привычно отрицал. Ребята из роты СПЕЦНАЗ армейской разведки, проводившие рейд «на том берегу», принесли обломки одного самолёта, которые были идентифицированы как фрагмент антенны МиГ-29. После этого случая авиационные налёты на территорию Приднестровья прекратились. Только после окончания боевых действий молдаване официально признали потерю одного МиГ-29, и есть все основания считать, что этот истребитель на счету войск ПВО 14 армии. Военный совет армии выступил с заявлением к главам правительств и народам Содружества независимых государств: «Лживое заявление руководителя военного ведомства Молдовы господина Косташа о неприменении авиации по мирным объектам Приднестровья является не чем иным, как очередной попыткой ввести в заблуждение  мировую общественность и собственный народ, скрыть преступления, совершаемые против мирного населения. В своих оправдательных речах Косташ представляет все эти сведения ни чем иным как мифом, созданным тираспольскими идеологами. Вместе с тем, наличие неопровержимых фактов, в частности, последствия бомбового удара с воздуха в районе населённого пункта Парканы, вынудило дивизионного генерала Косташа признать реальность применения ВВС Молдовы в зоне конфликта, якобы с разведывательными целями.

Военный совет 14 армии официально заявляет и уведомляет, что руководство Молдовы, несмотря на неоднократные заявления о своей приверженности к миру, не отказывается от шагов эскалации вооружённого конфликта с использованием авиации. Так, в период с 9.00 до 11.00 26 июня с. г. была предпринята попытка нанести бомбовой удар по народнохозяйственным объектам города Тирасполь. Хотелось бы услышать ответ руководства республики Молдова и, в частности, господина Косташа, почему ими сознательно вводится в заблуждение мировое сообщество? Военный совет армии ещё раз уведомляет, что средства  ПВО 14 армии не позволят наносить варварские удары с воздуха по мирному населению Приднестровья.»

В 17 часов того же дня Лебедь собрал журналистов на пресс-конференцию, на которой чётко и ясно сформулировал свою позицию: «…армия будет продолжать сохранять нейтралитет, но качество этого нейтралитета изменится. Это будет другой, качественно другой нейтралитет – вооружённый нейтралитет. Мы достаточно сильны для того, чтобы дать отпор кому угодно. Сущность этого вооружённого нейтралитета будет состоять в том что, пока нас трогать не будут, и мы никого трогать не будем». Александр Иванович открыто заявил, что для достижения мира на этой земле, будет взаимодействовать с вооружёнными формированиями Приднестровья, и что 14 армия, в случае агрессии республики Молдова, примет участие в боевых действиях.

27 июня Лебедь доложил в Москву, что Неткачев ситуацией не владеет и с трудом справляется с возложенными на него обязанностями. В 12 часов 17 минут из Москвы пришла шифровка с предложением А. Лебедю занять должность командующего 14 армией вместо Ю. Неткачева. Лебедь дал согласие. Ранее Неткачев приложил максимум усилий для того, чтобы технику армии разукомплектовать и привести её в состояние, непригодное для боевого применения. (По сути генерал Неткачев своими действиями встал на путь предательства своего личного состава и всей страны в целом. Какова судьба ожидала подобных Неткачеву «полководцев» в годы ВОВ, я уже упоминал. А назначение Неткачева командующим 14 армией в тяжелейший и драматичный для неё период, пусть останется на совести тогдашнего высшего руководства России, тех ,кто ещё мог бы понести ответственность – Авт.). А тогда генерал А. Лебедь дал командиру 59 мотострелковой дивизии генералу В. Кожевникову 24 часа на восстановление боевой готовности.

Предупреждения военного совета и командующего 14 армией не подействовали на агрессора. Участились случаи провокаций, проводимых молдавской стороной. Спецподразделения Молдовы намеренно обстреливали позиции своих войск, после чего сообщалось, что вина за это ложится на головы агрессора – 14 армии и приднестровских военных формирований. При разбирательстве все отрицали факт своего участия в какой либо перестрелке. Появилась какая-то «третья сила». Не желая больше терпеть наглость молдавских бандитов, командующий армией вызвал к себе начальника ракетных войск и артиллерии (РВ и А) армии полковника В. Н. Чернобривого и потребовал, чтобы на все провокации и случаи открытия со стороны Молдовы огня из тяжёлых орудий давать ответный залп на поражение. Дословно Александр Иванович заявил: «Достала меня уже эта «третья сила». И запомни, полковник, чтобы я тебе не говорил в присутствии кого бы то ни было, ты работаешь в соответствии с тем планом, который я тебе утвердил. Будешь у меня работать за «четвёртую силу». Даже если я тебе прикажу немедленно прекратить огонь, ты ещё должен работать как минимум 40 минут, не взирая ни на какие мои приказы».

30 июня к 2 часам 30 минутам после полуночи в Бендерскую крепость были введены два батальона танкового полка 59 дивизии. Одновременно один танковый  и один мотострелковый батальоны были переброшены на юг окраины села Слободзея и посёлка городского типа Днестровск в целях обеспечения безопасности Молдавской ГРЭС, обеспечивающей электроэнергией как ПМР и Молдову, так и Одесскую область Украины.

Зашевелились службы в министерстве обороны России, начали интересоваться потребностями армии. Прибыло несколько самолётов с аккумуляторами, вооружением, приборами разведки. Только артиллеристы получили около 30 лазерных приборов разведки. Даже космическая разведка стала присылать снимки молдавской стороны, правда, трёхдневной давности.

Между тем, было понятно, что  только теми мерами, которые уже были приняты для локализации конфликта, заставить молдавскую сторону сесть за стол переговоров очень сложно. В Молдове уважали только силу. Осознавая эти реалии, командующий и штаб 14 армии спланировали и осуществили мощный огневой удар по частям и объектам армии Молдовы.

Объектами для поражения были выбраны три базы отдыха молдавского ОПОНа, полиции и регулярной армии (одна – южнее села Слободзея, другая – в Гербовецком лесу, третья – дом отдыха южнее села Голерканы), три склада ГСМ, три артиллерийских батареи и один командный пункт.

В ночь со 2-го на 3-е июля с 3.00 до 3.45 по указанным целям был нанесён мощный огневой удар восемью артиллерийскими дивизионами и шестью миномётными батареями. По свидетельству очевидцев, после удара в течение двух суток собранные со всей Молдовы машины скорой помощи вывозили раненых. Убитых хоронили здесь же, а родственникам погибших позже сообщили, что все они дезертировали и находятся за пределами Молдовы. Солдаты и офицеры Молдовы тяжело перенесли этот удар. Попутно, по свидетельству офицеров управления 14 армии спецслужбами Молдовы распространялась информация о готовности соединений и частей армии к широкомасштабным наступательным действиям в направлении Кишинёва и даже выдвигалось предложение для усиления психологического эффекта использовать при проведении артиллерийской подготовки два имитатора ядерных взрывов, хранившихся на складах ракетной бригады в Бендерской крепости, что сыграло определённую психологическую роль.

3 июля в Москве состоялась встреча президентов России и Молдовы, а 4 июля Кицканский и Кочиерский плацдармы были повергнуты агитационной атаке. В листовках было предупреждение, чтобы молдавская армия возвращалась в свои места постоянной дислокации. К исходу этого же дня молдавская сторона запросила перемирие.

7 июля на военном аэродроме в украинском селе Лиманское произошла встреча приднестровской и молдавской сторон при посредничестве России. Между тем, бои ещё продолжались, но уже начался реальный переговорный процесс.

16 июля между враждующими сторонами были выставлены посты от личного состава 14 армии. На имя министра обороны России было отправлено заявление офицерского собрания, в котором выражалась тревога по поводу сложившейся обстановки в регионе и дальнейшей судьбы войск армии.

21 июля в Москве президентом Молдовы Снегуром и президентом Приднестровья Смирновым в присутствии Б. Н. Ельцина было подписано соглашение о мирном урегулировании приднестровского конфликта, а так же принято решение ввести миротворческие силы и разделить молдавскую армию с приднестровскими вооружёнными формированиями.

29 июля на аэродроме города Тирасполь приземлились 53 самолёта военно-транспортной авиации с парашютно-десантными частями. Началась операция по полному разведению сторон приднестровского конфликта.

В общем и целом, за что агрессивные и недальновидные националистические политики Молдовы того времени боролись, потрясая и размахивая жупелом русской угрозы, на то они и напоролись. Проводимая Молдовой линия на эскалацию вооружённого конфликта привела к вовлечению в него сначала личный состав 14 российской армии, а затем и самой России. Хотя первоначально условия для действий сил молдавской армии и полиции были самые благоприятные. Не все общественные и политические проблемы решаются силой. За ничем необъяснимую злобу и близорукость кишинёвского руководства и кликуш из национального фронта Молдовы тяжёлую цену заплатил народ по обоим берегам Днестра. Молдавская республика, бескровно получившая независимость, располагавшая прекрасным сельским хозяйством и многими промышленными предприятиями, возведёнными в период «советской оккупации», перед которой, казалось бы открыто светлое будущее, оказалась расколотой. Доныне стороны замороженного приднестровского конфликта демонстрируют нежелание заниматься его урегулированием, не признают трагических ошибок, продолжая распространять старую, давно ставшую явной ложь.

Урок не пошёл впрок и нынешнему руководству Приднестровской Молдавской республики, которые в худших традициях застойного времени, без тени смущения приписали себе все заслуги, принадлежащие множеству сынов и дочерей молдавского народа, многим оставшимся безвестными солдатам и офицерам 14 российской армии. Между тем и те, и другие сыграли одинаково важную роль.

Вот такая судьба сложилась у, тогда ещё советской, 14 гвардейской  армии, давшей мне путёвку в новую военную жизнь, помогла мне избавиться от ошибок и помогла мне достичь всего того, чего я заслуживал в меру своих знаний и способностей. Огромное спасибо офицерам 14 армии и персонально начальнику ракетных войск и артиллерии армии времён начала действительно «лихих девяностых» полковнику (возможно – генералу) Чирнобривому В. Н., благодаря которым мой читатель узнает всю правду о тех событиях, полных драматизма, и причастности к этим событиям генералов, офицеров и солдат, для которых выполнение долга перед Родиной и своим народом стал кодексом чести.

А я тем временем продолжу свои воспоминания и размышления из двадцатого столетия.

 

Глава 3. М о н г о л и я  (1980 – 1985 г. г.)

 

Транспортный самолёт АН-12, который здесь с любовью называли «Утюг» доставил меня и моих многочисленных попутчиков с почтовым грузом  из Читы на военный аэродром «Налайх», базирующийся километрах в пятнадцати от города Удан-Батора – столицы Монгольской народной республики.

К моему приятному удивлению меня встречали. Позже я узнал, что это неписанный закон, когда сменяемый офицер обязан встретить и разместить своего сменщика по полной программе. Что и было сделано. По дороге в Улан-Батор Эдуард,  так звали моего сменяемого, в общих чертах успел мне рассказать об обстановке, сложившейся в Монголии с учётом крайне сложных отношений местного руководства с Китаем, а также по существу моей новой службы в штабе армии.

Честно скажу: от всего увиденного и услышанного я прибывал в состоянии, весьма отдалённо, напоминающего чувства восторга. И всё же это не Афганистан, здесь хоть пока не стреляют. Эта мысль как-то успокаивала меня, не давала скиснуть… Хотя, чего киснуть? Служить надо,  только и всего. А вот это уже придавало уверенности. И ещё одно известие от Эдуарда не то чтобы поразило меня, а ввело в некоторое смятение: оказывается, должность начальника воздушного пункта управления, не являясь вакантной,  была замещена одним из офицеров оперативного отдела, выдвинутого на повышение. Так что, придётся с ходу овладевать навыками работы оператора в чистом виде.

Здесь я бы хотел несколько отступить от своего повествования и поянить, что же это такое «операторы» и в чём заключается их предназначение.

Оперативный отдел – это ведущее структурное подразделение штаба объединения оперативно-тактического звена управления, то есть общевойсковой (танковой) армии, главной задачей которого является организация вопросов боевой и мобилизационной готовности органов управления, соединений и частей армии; планирование и проведение оперативной подготовки генералов и офицеров; совместно с другими подразделениями управления армии – боевой подготовки соединений и частей; организация и поддержание в постоянной готовности к боевому применению пунктов управления; информация подчинённых органов управления, соединений и частей о военно-политической обстановке в вооружённых силах, войсках армии, на конкретном театре военных действий и стране в целом, а также представление в оперативное управление штаба военного округа (в военное время – штаб фронта) оперативных сводок, донесений и других отчётных документов, касающихся положения органов управления, соединений и частей армии; организация взаимодействия родов войск, специальных войск и служб, органов управления и частей тылового и технического обеспечения во время подготовки и ведения военных операций и боевых действий; организация и проведение военно-научной работы, направленной на изыскание более эффективных методов применения органов управления, вооружения и техники в бою, материально-технического обеспечения операции (боя). Пусть простят меня за допущенные неточности мои читатели, имеющие непосредственное отношение к работе операторов. По истечении многих лет вполне возможны более конкретные формулировки функций, выполняемые оперативными отделами, но сущность работы операторов, по крайней мере в те годы моей службы, остались примерно такими, какими я попытался их сформулировать. Ни в коем случае нельзя ставить на одну доску такие понятия как «оператор» и «оперативник», а так же «работа оператора» и «оперативная работа». Между этими двумя понятиями стоят вооружённые силы, попросту говоря –  армия и правоохранительные органы, иначе – спецслужбы.

В своё время Георгий Константинович Жуков, будучи накануне и в начальный период Великой Отечественной войны начальником Генерального штаба Красной армии, очень ревностно относился к операторам и их работе. Старался всячески их оберегать, на пушечный выстрел не подпуская к ним сотрудников двух палачей Берии и Мехлиса, верных псов товарища Сталина.

Разместившись в гостинице, приличном двухэтажном здании, заодно пообедав в кафе «Россия и – столовой для генералов и офицеров управления армии, мы отправились к моему новому месту службы по единственной асфальтированной дороге на окраине города, соединяющей охраняемый жилой комплекс  управления армии с гостиницей и Домом офицеров и местом расположения управления армии. Представив меня начальнику оперативного отдела полковнику Жуковскому Евгению Владимировичу, Эдик отправился сколачивать ящики и комплектовать коробки с барахлом. Передавать ему мне было нечего, так как должность начальника ВзПУ была замещена, и я смиренно ожидал своей участи. Евгений Владимирович был кадетом четвёртого выпуска Московского Суворовского военного училища, служил на различных командных и штабных должностях. С должности начальника штаба дивизии поступил на учёбу в военную академию Генерального штаба, по окончании которой и был назначен начальником оперативного отдела штаба 39 армии. То что Жуковский кадет, да к тому же командующий армией генерал-лейтенант А. Д. Фомин, под началом которого я проходил службу в Кишинёве, сформировавший полнокровную армию в сложнейших военно-политических условиях, как-то послужило некоторому нашему сближению, что, впрочем не мешало ему спрашивать с меня порою  строже, чем с остальных операторов. Кстати, работающий в отделе ещё один выпускник Суворовского училища Александр Новиков, и был тем самым офицером, занявшим должность начальника ВзПУ, о чём Жуковский сразу мне и поведал. А мне было приказано вступить в должность и исполнять обязанности старшего офицера в отделении оперативной подготовки и информации. Начальником этого отделения был подполковник Жилко Вячеслав Вячеславович, по словам начальника отдела, матёрый оператор, виртуоз планирования и разработки учений и штабных тренировок различного характера и масштаба.

После окончания организационной части нашего знакомства Евгений Владимирович повёл меня на смотрины к начальнику штаба армии. Генерал-майор Калинин Михаил Николаевич, также не новичок на штабной работе, тот самый генерал, о котором я упоминал в предыдущих главах относительно цене, совершаемых вольно или невольно ошибок в жизни. С первых же минут нашего знакомства, я убедился в полной компетенции Михаила Николаевича в любых вопросах, решаемых управлением армии в формировании и боевом слаживании органов управления, соединений и частей 39 армии. Здесь я бы хотел обратиться к истории и коротко рассказать об истории и боевом пути 39 армии, наполненной драматизмом тех лет.

39 армия была сформирована 15 ноября 1941 года во внутреннем Архангельском военном округе. В декабре соединения и части армии были перегруппированы в район Торжка и 22 декабря армия была включена в состав Калининского фронта. В ходе Московской битвы участвовала во фронтовой Калининской наступательной операции, к завершению которой вышла в район северо-западнее Ржева, где впоследствии разыгрались одни из самых трагических событий начального периода Великой Отечественной войны. К 6 июля 39 армия с 11 кавалерйским корпусом оказались в котле и рассечены на две группы окружения. 18 июля 1942 года, по приказу командования Калининского фронта, военный совет армии с группой штабных офицеров и ранеными должны были эвакуироваться на девяти самолётах У-2 в Андреаполь. При посадке три самолёта разбились. Окружёнными частями приказано было командовать генерал-лейтенанту Богданову. В конце июля 42-го после выхода отдельных частей и подразделений из окружения 39 армия была расформирована, поскольку её фактически не существовало.

39 армия второго формирования была создана 8 августа 1942 года в составе Калининского фронта на базе 58 армии второго формирования. До ноября 1942 года войска армии обороняли рубеж северо-западнее Ржева. В ноябре-декабре участвовали во второй Ржевско-Сычёвской операции на ржевском направлении, в марте 1843 года – в наступательной Ржевско-Вяземской операции. В начале 1944 года армия участвовала в Витебской операции.

В наступательной Витебско-Оршанской операции в конце июня 1944 года войска армии во взаимодействии с войсками 5 армии прорвали оборону противника на богушевском направлении, во взаимодействии с соединениями и частями 43 армии участвовали в окружении и разгроме витебской группировки противника. 39 армия участвовала в стратегических Белорусской и Прибалтийской операциях. Зимой и весной 1945 года армия вела боевые действия в Восточной Пруссии в Инстербургско-Кёнигсбергской (13-27 января) и Кёнигсбергской (6-9 апреля) операциях. Боевые действия на советско-германском фронте армия завершила участием 13-25 апреля 1945 года) в Земландской наступательной операции.

1 мая 1945 года 39 армия была выведена в резерв Ставки Верховного Главнокомандования. В мае-июне этого же года передислоцирована в Монголию и 20 июня включена в состав Забайкальского фронта. В его составе участвовала в победоносной советско-японской войне 1945 года. В ходе Хингано-Мукденской фронтовой наступательной операции войска армии нанесли удар из Тамцаг-Булагского выступа по войскам 30 и левому флангу 4 отдельной японских армий. Разгромив войска противника, прикрывавшие подступы к перевалам Большого Хингана, армия овладела Халун-Аршанским укреплённым районом. Развивая наступление на Чанчунь, продвинулась с боями на 300-400 км и к 14 августа вышла в центральную часть Маньчжурии. Эти события ярко отражены съёмочной группой в художественном фильме «Через Гоби и «Хинган».

В XX веке советские войска вводились на территорию Монголии в 1921, 1939, 1945 годы. Перемещения войск были связаны с необходимостью отражения внешней агрессии против монгольского государства и выполнения задач по обороне страны от потенциальной угрозы извне. Размещённые на территории Монголии советские войска в отличие от других союзных стран, не формировали так называемую «группу войск», а непосредственно входили в состав Забайкальского военного округа.

В марте 1925 года после ликвидации белогвардейских отрядов Советский Союз вывел войска из МНР. В январе 1936 года в обстановке возросшей угрозы нападения на МНР со стороны милитаристской Японии правительство Монголии обратилось к своим коллегам в Москве с просьбой об оказании военной помощи. В феврале того же года Советское правительство заявило, что Советский Союз поможет МНР защитить её от японской агрессии. На территории Монголии были размещены советские войска. К концу мая 1939 года численность этих войск, входивших в 57 отдельный стрелковый корпус и принимавших участие в первых боях на Халхин-Голе составляла 5 544 человека.

К концу 60-х годов Народно-освободительная армия Китая (НОАК) создала мощную северную группировку, в составе которой к концу шестидесятых насчитывалось девять общевойсковых армий (44 дивизии, из них 33 полевые и 11 механизированные). Они имели в своём составе более 4,3 тысяч танков и 10 тысяч орудий и ракетных установок. В резерве группировки находились формирования народного ополчения численностью до 30 пехотных дивизий, по выучке и боеготовности практически не уступавшие регулярным войскам, не говоря уже о возможностях восполнения потерь за счёт поистине неисчислимых людских ресурсов. Такая группировка позволяла НОАК расположить войска вдоль всей границы с плотностью до роты на каждые 200-300 м фронта.

Главным поводом ввода советских войск на территорию Монголии был нажим на КНР, которая развязала войну во Вьетнаме. В случае продолжения военных операций СССР грозил напасть на неё, после чего КНР вывела свои войска из Вьетнама, а войска СССР остались там же, как «полицейская дубинка» для Китая.

Противостоявшие китайскому воинству силы Дальневосточного и Забайкальского военных округов выглядели несопоставимо слабее. До этого времени Китай считался надёжным союзником, на поддержку которого направлялись немалые средства. Боевой потенциал нависшей над советской границей НОАК составляли почти исключительно военная техника и оружие советских образцов. К этому времени Забайкалье давно уже считалось тыловым и снабжалось по «остаточному принципу». Имевшиеся на границе укрепления и оборонительные линии строились и оснащались ещё в предвоенные годы, когда работами здесь руководил, тогда ещё инженер-полковник  Дмитрий Михайлович  Карбышев. К тому же край не обошли знаменитые хрущёвские «решения проблемы разоружения и в ходе сокращений армии даже эти немногочисленные силы подверглись порядочному «урезанию». (излишне говорить, что эти мероприятия проводились в одностороннем порядке). Мотострелковые полки сокращались до батальонов, артиллерийские – до дивизионов, 13, 111 и 5 гвардейская танковые дивизии были расформированы, а управление 6 гвардейской танковой армии выведено за Урал. (Не правда ли, всё это напоминает реформипрвание Вооружённых сил России конца девятнадцатого, начала двадцатого столетий – Авт.) В итоге Забайкальский военный округ располагал лишь армейским корпусом (Борзинским), а прежде достаточно мощная воздушная армия к началу 1964 года была сокращена до отдела авиации ЗабВО. Очевидным было и то, что китайские военные хорошо представляли себе состояние войск и военную инфраструктуру Забайкалья. По оценкам специалистов главного разведывательного управления и главного оперативного управления Генерального штаба, в случае полномасштабных боевых действий наступающие фронты китайцев в считанные дни смогут выйти на свои оперативные рубежи, продвигаясь вперёд с темпом 15-20 км/час на глубину до 200-250 км за сутки. Степной характер местности был на руку противнику – редкие перелески и малое число рек и других естественных препятствий делали возможным после прорыва государственной границы развитие наступления на любом направлении.

Потребовались быстрые и решительные меры по исправлению положения. Без особого афиширования правительство и министерство обороны СССР предприняли ряд мер по восстановлению обороноспособности, граничащих с беспокойным соседом районов.

С лета 1967 года началась передислокация войск из центральных  военных округов на Дальний Восток и в Забайкалье, в первую очередь – танковых и мотострелковых соединений. К началу 70-х годов в ЗабВО армейский корпус был развёрнут в 39 общевойсковую армию, одновременно из её состава на территории Монголии сформировали оперативную группировку.

В Забайкальском военном округе были собраны двадцать авиаполков, сведённых в 23 воздушную армию. Преобладание в них ударной бомбардировочной и истребительно-бомбардировочной авиации в изрядной мере позволяло компенсировать численный перевес противостоящей группировки, благо в «диких степях Забайкалья» те становились для авиации сравнительно лёгкой добычей.

Вот на фоне такой сложной военно-политической обстановки формировалась наша 39 армия. Разумеется, делать какие-то сравнения с ситуацией, в которой приходилось действовать войскам 40 армии в Афганистане, было бы, по крайней мере, некорректно. Там гибли наши советские солдаты и офицеры, и этим сказано всё. Но то, что личный состав 39 армии постоянно находился на линии огня, не должно ни у кого вызывать сомнения.

На день моего приезда в Монголию и вступления в должность старшего офицера оперативного отдела штаба армии формирование войск объединения было в основном завершено. В органах управления, соединениях, частях и подразделениях полным ходом разворачивалась оперативная и боевая и политическая подготовка.

Управление армии размещалось в двенадцати одноэтажных сборно-щитовых домах на территории площадью в несколько сотен квадратных метров. В первом самом большом здании размещались спортивный зал, буфет, в котором до прихода к руководству страной Горбачёва свободно продавали рижский бальзам и шампанское, и зал военного совета, где проходили всякого рода совещания, собрания и занятия с управлением армии, а так же некоторые культурно-развлекательные мероприятия, предназначенные для глаз и ушей генералов, офицеров и служащих СА управления армии. Возле первого здания была оборудована летняя  площадка со спортивными снарядами и тренажёрами. Командующий армией и начальник штаба уделяли значительное внимание физической подготовке офицерского состава. Во втором здании работало командование армии (командующий, его первый заместитель начальник штаба, с первым заместителем, начальник политотдела, один из заместителей начальника оперативного отдела, по всей видимости, на подхвате и первое (оперативное) отделение оперативного отдела с чертёжным бюро.  Третье здание занимал оперативный отдел в составе второго заместителя начальника отдела, второго отделения (оперативной подготовки и информации) и третьего отделения пунктов управления. Всего оперативный отдел насчитывал в своём составе (без чертёжного бюро) 22 офицера, это по сравнению с численностью оперативного отдела штаба армии в Кишинёве (15 человек) было значительно больше. Но и задачи, решаемые 39 армией, были в разы больше  по своему объёму и значимости. Напротив нашего помещения, крыльцом в крыльцо размещалась канцелярия штаба армии с писарями и 8 отдел ( зашифрованной связи и обеспечивающий сохранность секретных документов – Авт.) Пятое помещение было предназначено для размещения разведывательного и организационно-мобилизационного отделов. В доме за номером 6 размещались два самых серьёзных и всеми боявшимися  структурных подразделения – особый отдел и  политический отдел в составе, если  мне память не изменяет, около тридцати человек (!!!) Для чего держать такую армию бездельников, наверное было неизвестно даже самому начальнику политотдела. В седьмом доме размещалось управление вооружения, в девятом – службы управления тыла. В десятом здании размещались служба войск и отдел боевой подготовки численностью посолиднее,  в сравнении с аналогичной структурой в любой армии, дислоцированной на территории Советского Союза, но так и войск в 39 армии было несравнимо больше, чем в любом объединении на территории Союза. Одиннадцатое здание занимал отдел армейской авиации. И наконец одиннадцатое двухэтажное помещение, единственное, выложенное из кирпича, было предназначено для отдела и узла связи, там же размещался медицинский пункт, предназначенный для оказания первой медицинской помощи и непродолжительного лечения в стационарных, не связанных с серьёзными заболеваниями, условиях,.

Первое знакомство с моим непосредственным начальником подполковником Жилко Вячеславом Вячеславовичем не привело меня в восторг, как это было ранее при знакомстве с моими сослуживцами. Жилко отличали строгие черты лица и печать какой-то неизгладимой печали в глазах. Вячеслав Вячеславович в свои сорок с небольшим лет работал оператором уже более десяти лет, что давало ему право гордо именовать себя «я – оператор». Этот критерий вывел наш начальник отдела Евгений Владимирович Жуковский, который был связан с работой оператора более двадцати лет, что давало ему полное право требовать от своих подчинённых, не достигших десятилетнего  стажа работы в штабах оперативного звена управления, не выпячивать свою принадлежность к оперативному отделу. Мой же стаж работы включал в себя скромные три с половиной года. Должен заметить, что наши отношения с Жилко на первых порах складывались не просто. Было видно, что Вячеслав Вячеславович надеялся иметь в помощниках более опытного офицера-оператора. Особенно это ярко проявилось после моего робкого замечания, смысл которого сводился к тому, что я никогда не занимался разработкой учений и штабных тренировок, не имел опыта, а точнее, не занимался вопросами планирования, на что мудрый Жилко проникновенно мне заявил, что, ложась впервые с женщиной в постель, понятия не имел, что делать дальше. Комментарии, как говориться, были излишни, и я со всей напористостью взялся за постижение оперативного искусства. В отделе было достаточно литературы, что бы можно было почерпнуть для себя и для моей работы много полезного материала. В канцелярии было множество дел с разработками проведённых ранее мероприятий оперативной и боевой подготовки. Главным документом, который являлся для операторов настольной книгой, или как его ещё называл Жуковский – «букварь»  назывался «Основы подготовки и ведения операций в вооружённых силах СССР», и вот этот «букварь» я должен знать в совершенстве. Забегая несколько вперёд, могу без излишней скромности заметить, что перед моим отъездом через пять лет в Калининград, я был достаточно подготовлен в оперативном отношении, чтобы не говорить «я этим никогда не занимался».

Заместитель Евгения Владимировича Жуковского полковник Червяков Александр Васильевич в оперативном отношении особо не блистал, больше предпочитал руководить и контролировать Иногда складывалось такое впечатление, что работа оператора Александру Васильевичу была несколько в тягость, поэтому мы его держали в отделе бессменным секретарём партийной организации. Зато скупостью Червяков отличался неимоверной. У нас весь отдел был курящим. Сигаретами нас снабжал военторг из Союза, причём самыми популярными сигаретами являлись «Столичные», «Ява» и болгарские «БТ» и «ТУ-134», довольно-таки дорогие, но вполне приемлемые относительно семейных бюджетов. Червяков, наверное, в целях экономии, предпочитал халявные «Охотничьи» без фильтра, которые прапорщики ежемесячно получали на поёк, эти сигареты мы называли «Смерть прапорщику». Сигареты так себе, чуть послабее махорочных  Так у Александра Васильевича все ящики стола были ими забиты, хотя офицерам на паёк сигареты не полагались. Но наш зам всё-таки предпочитал нормальные сигареты, поэтому он у нас прославился отчаянным стрелком. «Дай закурить» – это был его обычный приём общения. В конце концов, офицерам отдела это осточертело и по негласной договорённости мы стали носить при себе по две пачки: правый карман – свои, левый – махорочные для Червякова. Говорят, когда Жуковский об этом узнал, долго не мог успокоиться от душившего его смеха.

Что касается второго заместителя начальника отдела – это была полная противоположность Червякову. Полковник Юрий Григорьевич Сторожко был оператором от Бога. По своему профессиональному мастерству оператора Юрий Григорьевич уступал, пожалуй, только Жуковскому. И хотя Сторожко согласно штатному расписанию являлся замом по пунктам управления, решением начальника штаба армии кураторами работы отделений стали: Сторожко – первого и второго, Червяков – третьего, плюс военно-научная  работа. Юрия Григорьевича отличали такие черты характера, как умеренная строгость, доброта, чувство прекрасного, желание сделать всем приятное, крайне негативное отношение к проявлениям унижения человеческого достоинства. Ничто человеческое ему было не чуждо, поэтому он всегда был для нас желанным участником на всех мероприятиях, начиная с утреннего футбола по выходным и заканчивая различного характера вечеринками. Но во время работы и особенно на учениях и тренировках Юрий Григорьевич был кремень. В общем, Сторожко мы любили не меньше чем Жуковского.

Буквально через пару недель мне пришлось выехать в составе комплексной комиссии  управления армии в 12 мотострелковую дивизию, дислоцированную в районе города Боганур, расположенного в 120 верстах северо-западнее Улан-Батора. Ехали по хорошо накатанной дороге по одной из многочисленных степей Монголии. Одна из особенностей транспортной инфраструктуры этого государства – можно ехать, куда глаза глядят. Это имело свои определённые положительные стороны с точки зрения оборудования театра военных действий. Ещё одна из «многих прелестей» этого благодатного края – это песчаные бури. Должен вам заметить, ощущение постоянного скрежета на зубах не очень приятное. Часа через три довольно-таки резвой езды мы достигли окраин этого самого Боганура, небольшого, довольно чистого городка, строительство которого осуществляли граждане Советского Союза, или как их здесь называли, «советские специалисты». Впрочем, всё что не возводилось в этом государстве, с целью максимально приблизить наследников Сухэ-Батора и Чойбалсана на уровень современной цивилизации сделано руками и техникой заботливого Советского государства. Как и аппарат военных советников, советские специалисты жили здесь неплохо, во всяком случае в условиях, несопоставимых с жалким существованием в современной России из среднеазиатских и других иностранных государств, так называемого ближнего зарубежья, гастарбайтерами и гастарбайтершами. Достаточно сказать, что советские спецы жили в благоустроенных квартирах, заработок их составлял за весь пятилетний период их здесь пребывания сумму в размере, позволяющим приобрести недорогой автомобиль, а то и квартиру, хотя знавал я одного спеца с Украины, пожелавшего купить у себя на Родине загородный дом. Чуть не посадили беднягу!

Но продолжим наше путешествие к месту назначения. Минут пятнадцать езды от Боганура моему взору открылась, как мне показалось, удручающая картина. Сквозь песчаную завесу, куда не кинь взор, стоял палаточный, нет, не городок, а самый, что ни наесть палаточный посёлок, предназначенный для жизнедеятельности и постоянной готовности к выполнению боевых задач, полнокровной, то есть развёрнутой до штатов военного времени, мотострелковой дивизии. Я когда всё это увидел, мне страшно захотелось вернуться в Кишинёв или, на худой конец, на Сахалин. Мои коллеги-офицеры, с которыми предстояло работать здесь в течение двух недель, видя моё, мягко говоря замешательство, несколько меня успокоили, пообещав, что через пару дней я буду себя здесь чувствовать как дома. И они оказались правы. Русский человек, тем более молодой здоровый мужик, быстро привыкает к любой обстановке в различной ситуации. И потом железный принцип, вбитый в головы и неокрепшие умы – «надо!» позволял мне с честью и, как говориться, достоинством преодолевать все трудности и лишения. Мои функции в ходе этой работы сводились к проверке наличия документов в штабе дивизии, определяющих состояние боевой готовности частей и подразделений 12 мотострелковой дивизии, а так же программы  подготовки офицерского состава. Я понимал, что назначение меня в состав этой комиссии было продиктовано ознакомительными функциями с положением дел по линии оперативного отдела штаба армии. Глубину содержания проверяемых документов я просто-напросто не знал, и в ходе проверки внимательно старался вникнуть и изучить все материалы, направленные на проведение мероприятий по поддержанию дивизии в постоянной боевой готовности и переводу частей в высшие степени готовности в случае возникновения реальной военной угрозы.

Местность, на которой размещались штабы и части дивизии по своей площади можно было сравнить с территорией небольшого города. Куда не кинь взор, везде палатки, в которых живут, мужественно преодолевая трудности, наши советские солдаты и офицеры, в большинстве своём с семьями. Не проникнуться к ним уважением за их терпение и мужество, ну никак было невозможно. Между тем, для дивизии уже полным ходом шло строительство жилых и служебных зданий, прокладка коммуникаций, возводимых силами и средствами военно-строительных частей. Условия погоды позволяли вести работы круглосуточно, и к зиме планировалось возвести дома для штаба дивизии и офицерского состава и их семей.

Из пяти дивизий (трёх мотострелковых и двух танковых) только две: 41 мотострелковая с частями, дислоцирующимися в приграничных с Китаем районах и 51 танковая, относительно благоустроенная и дислоцирована в северо-западных районах Монголии. В составе армии имелась ещё 91 мотострелковая дивизия, находящаяся в стадии окончательного  формирования и боевого слаживания в аналогичных условиях с 12 мсд. Про отдельные армейские соединения и части я упоминать не буду, так как, по прошествии многих лет, многие эпизоды моей жизни и службы в МНР просто выветрились из памяти.

Мои товарищи оказались правы, утверждая, что через несколько дней я буду чувствовать здесь себя как дома. У меня даже появились новые друзья, с одним из которых мы служили на Сахалине. Не чурался я и знакомствами с представительницами женских профессий, постоянно помня о том жестоком уроке, который я получил, проходя службу на острове. По окончании работы армейской комиссии я почерпнул для себя очень много полезного, что могло пригодиться для дальнейшей работы в оперативном отделе. С возвращением в Улан-Батор я получил первую свою зарплату, или выражаясь военным языком денежное содержание. С разрешения начальника отдела я организовал в «России» званный ужин для своих офицеров, проще говоря – «проставу»  в честь моего вливания в коллектив. Никто не возражал против участия Эдуарда, пожелавшего одновременно со мной устроить «отвальную». Эдика провожали, можно сказать, по высшему разряду. На память ему подарили кассетный магнитофон, только ещё появляющего в продаже (пришлось прибегнуть к помощи одного хорошего человека из политотдела – Авт.). Много проникновенных слов уважения и благодарности пришлось выслушать моему сменяемому офицеру. Ещё бы! Эдуард прибыл в Монголию в составе оперативной группы 39 армии, возглавляемой командующим армией генерал-лейтенантом Фоминым Анатолием Дмитриевичем. Моим командующим!  Вся тяжесть того титанического труда, громадная ответственность за формирование армии, подготовка местности для дислокации соединений и частей легли на плечи оперативной группы. Всё происходило под непрерывным ожиданием провокаций со стороны китайских «товарищей» – это было ещё не самое тяжёлое в работе генералов и офицеров оперативной группы. Несомненно, большую помощь в формировании армии оказывали представители управления Забайкальского военного округа, в состав которого входила наша армия, а также управлений, служб и ведомств Министерства обороны и Генерального штаба вооружённых сил СССР и Монгольской народной армии. Эдуард рассказывал, как определяли места для размещения и дислокации органов управления, соединений и частей армии: Для того, чтобы определить территорию для расположения управления армии, пришлось не один раз объездить вокруг Улан-Батора. Только с третьего раза окончательно было утверждено место для размещения управления.  И так для каждой из пяти мотострелковых и танковых дивизий, а также армейского комплекта соединений и частей. Воткнёт представитель генштаба в песок колышек и со словами «Здесь быть штабу 41 мотострелковой дивизии!», продолжали путь до предполагаемого очередного района дислокации соединения или части. Несколько проще было с армейской авиацией. Условия равнинной местности без особого труда позволяли определиться с аэродромами базирования авиационных частей. К сожалению, мне не известна дальнейшая судьба Анатолия Дмитриевича и многих офицеров, работающих с ним по формированию прославленной армии, но то, что было сделано ими навсегда останется в моей памяти и памяти тех ребят с которыми мне пришлось пройти нелёгкий пятилетний период в моей жизни.

Весной 81-го года оперативный отдел во взаимодействии с другими структурными подразделениями управления армии, оперативным управлением Генерального штаба Монгольской народной армии (МНА) приступил к подготовке двустороннего дивизионного тактического учения с 41 мотострелковой, 51 танковой дивизиями и одним из соединений МНА под руководством командующего 39 армией. Учение такого масштаба в армии проводилось впервые, следовательно, и внимание к его подготовке и проведению уделялось соответствующее. Разумеется, охотничков из вышестоящих штабов поучаствовать в этом мероприятии нашлось немало, в особенности на этапе его подготовительной части, когда на складах военторга можно было поживиться всем, чем Бог послал и чего в стране советов днём с огнём не сыщешь. Разумеется, самым многочисленным десантом были политорганы как из округа, так и из ставки Забайкальского стратегического направления (были в те годы в советских вооружённых силах и такие воинские стратегические формирования – Авт.) а по совместительству – проверка и подготовка морально-боевого и политического состояния личного состава.

Вячеслав Жилко и я, то есть отделение оперативной подготовки и информации в полном составе, были включены в состав штаба руководства учением в создаваемую группу разбора. Слава брал на себя самую ответственную часть – разработку текстовой части разбора. Впоследствии, когда мне пришлось заниматься этим самостоятельно при проведении менее масштабных мероприятий, я смог убедиться, насколько трудоёмкая и ответственная работа готовить разбор учения, но у меня, слава Богу, и учителя были классные.

Учение прошло, как тогда говорили, «на высоком идейном и политическом уровне». Высокую оценку подготовке и проведению учения дали представители Генеральных штабов обеих стран Здесь я должен сделать небольшое отступление и остановиться на работе офицеров оперативного отделения нашего  отдела. Начальником отделения был Виктор Емельянов, прибывший в Монголию по замене годом раньше меня. Одной из главных задач отделения Емельянова, помимо множества задач, стоящих перед штабом армии в повседневной деятельности, являлась разработка дивизионных учений. И с этой задачей Виктор со своими офицерами справлялся весьма успешно, чему не стало исключением и прошедшее двустороннее совместное дивизионное тактическое учение. К сожалению, я не могу сегодня припомнить имена всех офицеров, но то, что все они заслуживают высокой оценки своему профессиональному мастерству, это было очевидно. Справились и мы с Вячеславом Вячеславовичем со своей задачей, – подготовили объёмный и содержательный разбор, дав объективную оценку всем участникам учения. Вместе с тем, в разборе было отмечено недостаточно эффективное управление командованием всех трёх соединений при подготовке и ведении боевых действий своих частей на широком фронте оборонительного боя, слабая подготовка механиков-водителей танковых частей при совершении продолжительных маршей в условиях пустынной и пересечённой местности при ограниченной видимости, с наступлением тёмного времени суток. Эти и ряд других недостатков показали, что работа по совершенствованию профессиональной подготовки офицеров, организация управления войсками на всех уровнях, начиная с командира отделения (экипажа, расчёта) до командира дивизии, должна проводиться непрерывно, всеми средствами добиваясь желаемого результата.

На этом учении со мной произошёл большой казус, который мог стоить мне многого, и который послужил поводом для более тесного знакомства с политическим отделом армии и особистами. При сборе материалов и информации для разбора учения мне часто приходилось выезжать непосредственно в войска. На одном из этапов учения я получил приказ от начальника штаба руководства генерала Калинина доставить на командный пункт противоположной стороны, то есть 41 мсд, ряд документов по учению и собрать необходимую информацию.

Командный пункт дивизии, по учению занимавший район обороны в 1-м эшелоне армейской оборонительной операции на удалении от государственной границе с Китаем порядка 150-180 км. (При том, что отношения с Китаем были далеко не безоблачными, о всех мероприятиях оперативной и боевой подготовки, особенно с боевой стрельбой,  китайские «товарищи» всегда заблаговременно оповещались по соответствующим каналам, что никогда не делало китайское руководство – Авт.). Ехать нужно было километров сто пятьдесят, да ещё ночью. Для моего сопровождения мне выделяли офицера Генштаба МНА. Но от «этого братца по оружию»  исходил такой смрад от немереного употребления монгольской водки «Архи», вроде нашей палёной «Столичной», (да простят меня мои читатели за столь пикантную интимную подробность – Авт), что я наотрез отказался с ним ехать. Начальник штаба со мной согласился. Ориентировался я на местности Монголии не плохо, а очень плохо. В конце концов решено было направить меня в сопровождении офицера политотдела. Как позже выяснилось эти ребята были способны только дань собирать в подчинённых частях и ошиваться на складах военторга. В кромешной тьме мы мчались по накатанным дорогам в сторону границы. Хорошо было в этом плане в Молдавии: местность полна ориентирами, чётко обозначенными на картах, на худой конец, можно было прибегнуть к помощи местного населения. Здесь же на протяжении всего нашего путешествия не попалось ни одной машины, ни одного населённого пункта, перед глазами подсвеченная фонариком карта в жёлтом цвете, обозначающим пустынную местность, сплошные «худуки» (колодцы),  да дорога в свете фар УАЗа. Вот были времена! Ни мобильной связи, ни хороших раций – этого тогда не было и в помине. Часа через четыре нашего бесплодного путешествия на горизонте замаячили огни. Окрылённые, как нам казалось, достигнутой цели, мы, увеличив скорость движения, ещё через некоторое время упёрлись в полосатый шлагбаум.

На хорошо освещённой местности перед нами возникла фигура монгольского пограничника. Предъявив «цирику» документы и поинтересовавшись месторасположением командного пункта искомой нами дивизии, мы с ужасом узнали, что перед нами китайский населённый пункт. В душе я проклинал позади сидящего «коммунистического Сусанина», а заодно с   ним и себя, великого оператора всех времён и народов. По рации, к счастью имеющуюся на погранпосту, мы сообщили в штаб руководства о своём местонахождении. Не хотелось думать, что меня могло ожидать при возвращении из этой одиссеи, но то что  благодарностей не будет, это было совершенно очевидно. Получив распоряжение найти этот чёртов командный пункт (хотя, почему «чёртов»?) с трудом разобрав лопотанья наших братьев, мы добрались до места назначения. О нашей «прогулке» на КП дивизии уже знали, комдив уже собирался высылать за нами поисковую группу. Разобравшись с документами, по настоятельной просьбе политработника позавтракав, с наступлением рассвета мы ринулись в обратный путь, на который затратили всего полтора часа.

В штабе руководства нас встречали как героев-папанинцев, только с точностью наоборот. Первыми меня взяли в оборот политбойцы во главе с их рыжим начальником политотдела генералом Тарасовым, к ним активно подключились другие бойцы, уже невидимого фронта. Вопрос, полный идиотизма, что у одних, что у других, сводился к одному: с какой целью я стремился пересечь государственную границу. Ну прямо, как в подвалах на Лубянке. Не помню, что я им отвечал, скорее всего ничего вразумительного. На моё счастье в процесс импровизированного допроса вмешался командующий армией генерал Фомин. Ни слова не говоря, он приказал мне следовать за ним. Коротко поговорив со мной на повышенных тонах и на лексиконе, не поддающемуся описанию, Анатолий Дмитриевич, несколько успокоившись, распорядился заниматься своими делами, попутно и доверительно сообщив, что сам после приезда в Монголию отправился знакомиться с войсками и местами дислокации соединений и частей на машине, а не вертолётом, как настоятельно ему рекомендовали подчинённые, прихватив с собой одного оператора и офицера-связиста с радиостанцией. Полдня добирался от одной точки до другой, о чём  мне доверительно поведал сам Фомин, на прощанье отпустив ещё пару ласковых. Думаю, что всё обошлось сравнительно благополучно для меня по причине присутствия в моём экипаже политработника. Хоть здесь принесли определённую пользу. Особый отдел разбирался более тщательно, но, учитывая моё непродолжительное пребывание в должности и отсутствие опыта  ориентирования ночью в условиях пустынно-степной местности, меня оставили в покое.

Так проходили день за днём, месяц за месяцем, год за годом. Худо-бедно я освоил новую для себя работу. Научился неплохо разбираться в ориентирах на местности, Щёлкал как орехи штабные тренировки с управлением армии. К любому вопросу работы оператора я подходил вдумчиво и старался выполнять свою работу, как учил нас Жуковский, – «честно». Но в семье шло, мягко говоря, не всё гладко. Основной причиной семейного неблагополучия являлось Настино пристрастие к спиртному. Не уверен, что делаю правильно, упоминая об этом. Насти давно уже нет в живых, зачем ворошить прошлое, но без прошлого не может быть будущего. Это истина, и с ней нельзя было не считаться. Да к тому же в большей степени в Настиной беде повинен был я. Частые встречи сослуживцев по любому поводу, чаще всего в нашей квартире, наиболее просторной по сравнению с жилой площадью моих однополчан, гостеприимная и приветливая хозяйка, внимательно следившая за тем, чтобы рюмки не пустовали, не забывая и себя, – всё это не могло не способствовать всё более усилившему желанию наполнять эти рюмки горячительными напитками. Однажды разразился грандиозный скандал, причиной которому явилась Настина чрезмерная общительность. Возвратившись поздним вечером со службы домой, я застал в квартире, окутанной густым табачным дымом с явно ощущаемым запахом сигарет «Смерть прапорщику», тёплую компанию в составе трёх прапоров и находящуюся в сильном подпитии Настю. Не обращая на меня никакого внимания, весёлая компания продолжала праздновать, как оказалось, день рождения одного из помощников офицеров, как оказалось, нашего соседа по Кишинёву прапорщика Толи Березовского, удачно устроившегося начальником одного из складов военторга. Толя вылетел из квартиры первым, увлекая за собой своих и Настиных собутыльников. Затем случился, как в таких случаях бывает, скандал, который я и затеял. Нужно отдать должное Березовскому, на следующий день он пришёл ко мне на работу извиняться с бутылкой хорошего коньяка. Коньяк оказался кстати, так как в этот день мы отмечали день рождения Володи Степаненко, ему я и преподнёс коньяк в качестве подарка. Со Степаненко и ещё одним нашим офицером по пунктам управления Колей Кольцовым военная судьба меня сведёт в Калининграде, но об этом позже. Что касается домашнего происшествия, то о нём через один день прознали в политотделе и, собираясь устроить мне выволочку, наткнулись на отчаянное сопротивление с моей стороны. «Вы, ребята, лучше за собой следите, а в мою жизнь свои марксистско-ленинские носы не суйте, да заодно за своими высокоидейными начальничками приглядывайте» – примерно такой ответ был этим идейным борцам за светлое будущее. Упомянув «начальничков», я имел ввиду разразившийся скандал случившийся из-за высокого морального облика  начальника политотдела армии генерала Тарасова, или в простонародье – «рыжего Бори». Да-да, того самого, который чуть не припаял мне измену Родине. Так вот, рыжий Боря на всём протяжении своего пребывания в славной 39 армии, возглавлял отдел опричников главного политического управления  СА и ВМФ, то есть политический отдел. Безжалостно карая офицеров-коммунистов за малейшие отступления от морального кодекса строителя коммунизма, не считал для себя зазорным поддерживать интимную связь с заведующей библиотекой гарнизонного дома офицеров, миловидной дамой, прибывшей в Монголию на заработки по контракту. Незадолго до отъезда в СССР, рыжий Боря узнаёт о грядущем прибавлении семейства при наличии легитимной семьи. Узнав об этом незавидном для себя казусе, Тарасов попытался всучить дамочке определённую сумму денег, при этом пообещав работнице культуры квартиру в Чите, откуда его подруга и приехала. Деньги приняты не были, а оказались на столе у командующего в то время армией генерала Бурлакова Матвея Прокопьевича (небезызвестного последнего главнокомандующего Западной группой войск, впоследствии погрязшего в коррупции, но так и не понесшего справедливого наказания, ограничившись увольнением из вооружённых сил. Светлая ему память! – Авт.)  Не хочу уподобляться сплетницам из числа полковых дам, поэтому смаковать эту тему дальше не собираюсь; скажу одно – дело генерала Тарасова, преданного, как он сам любил подчёркивать где надо и не надо,  идеям марксизма-ленинизма и проводившему эти идеи в со вокупе с решениями ЦК КПСС в жизнь, благополучно прикрыли и постарались как можно быстрее предать его забвению. Ну, чем не моя сахалинская история!? Впрочем, как не старались политорганы пресекать на корню случившееся с генералом Тарасовым, дело его получило широкую огласку и заставило многих самых стойких офицеров-коммунистов, включая  и вашего покорного слугу, крепко задуматься над незыблемостью этих самых, вколачиваемых в наши покорные головы идей.

Именно  тогда я впервые, по-настоящему задумался о той роли коммунистической партии в развитии вооружённых сил, и о какой пользе можно вести речь, со стороны наблюдая за их делами и делишками. Вместе с тем, за свою многолетнюю службу в армии, в особенности в штабах объединений, мне приходилось общаться с прекрасными людьми, офицерами-политработниками. Одного из них Рябушева Леонида Сергеевича я уже упоминал в первой части своих размышлений. Были такие офицеры в Кишинёве, Монголии, будут они и в Калининграде. Эти офицеры, убеждённые ленинцы, свято веря в те идеалы и принципы, которым они служат, полностью отдавали себя работе с солдатами, сержантами, прапорщиками, офицерами. И их любили. Любили так же как во время Великой Отечественной войны любили политруков, поднимавших своих бойцов в атаку, делившими с солдатами последний кусок хлеба, хлебавшими красноармейские щи из одного котелка.  К сожалению, время над нами не властно. Имена многих из них просто выскочили из моей памяти.

Между тем, жизнь наша монгольская стремительно неслась год за годом, внося коррективы в нашу многообразную военную жизнь. В феврале 82-го года мне было присвоено очередное воинское звание «подполковник». Все усилия командования армии в основном были направлены на благоустройство соединений и частей, ни в коем случае не ослабляя учебный процесс.

Летом 82-го года простились со Славой Жилко, моим наставником и учителем. Вячеслав Вячеславович уехал по замене в свой родной Белорусский военный округ. С ним мы нашли полное взаимопонимание, и я бы сказал взаимозаменяемость. Учёбу в ВЮЗИ я забросил, просто понял, что учиться заочно, при этом отдавая себя воинской службе, крайне сложно. Впрочем, трудностей я никогда не боялся и старался преодолевать их с присущей всем нормальным людям настойчивостью. Мои кишинёвские друзья майор юстиции Сирота и подполковник юстиции Михайлов крайне были недовольны моим решением оставить учёбу. Генерал Калинин пытался направить на учёбу в академию, но на вступительных экзаменах я недобрал необходимое количество баллов. Но и без академии я был предан своей работе и старался делать её, как наставлял нас Жуковский – «честно». Считаю, что у меня это получалось. Настю, как я понял, из института отчислили в виду непосещения экзаменационных сессий. Она просто-напросто вместо Москвы сдавать экзаменационную сессию, летела в Кишинёв к своим собутыльницам-подружкам. Впрочем, этого следовало ожидать. Прибыл вместо Славы Жилко мой новый начальник – подполковник Счастнев Александр Павлович, ранее командовавший бронепоездом в войсках Дальневосточного военного округа. Так как в армии бронепоездов не было, Палыча назначили начальником отделения в оперативный отдел. На первых порах Александр Павлович, как и я в своё время, перешедший на работу оператора с пунктов управления, испытывал некоторые затруднения в практической работе, но повертевшись в атмосфере профессионально подготовленных офицеров-операторов, довольно быстро нашёл себя на новом для него поприще. С Палычем нам пришлось вместе служить и после Монголии в штабе 11 гвардейской армии.

Осенью 82-го года войска армии должны были быть подвергнуты сдаче инспекторской проверке первым заместителем министра обороны. Это для 39 армии был ответственный шаг отчитаться перед высшим военным командованием страны о готовности органов управления, соединений и частей к выполнению оперативных и боевых задач в сложных условиях военно-политической обстановки на забайкальском театре военных действий. Помимо управления армии к проверке привлекались 12 мотострелковая дивизия, то самое соединение, с которым мне пришлось познакомиться буквально сразу после прибытия в армию, и 51 танковая дивизия, части которой дислоцировались в северо-западной части Монголии в районе города  Булган, одном из самых живописных районов братской страны. Этот район даже называли «маленькой Швейцарией».Также к проверке привлекались ряд соединений и частей армейского подчинения.

В целях тщательной подготовки к инспекции было спланировано подготовить и провести под руководством командующего армией командно-штабную тренировку (КШТ) на местности со средствами связи и привлечением, помимо управления армии, всех штабов 12 мсд и 51 тд, а также ряда частей непосредственного подчинения. Возглавлять группу планирования учения было приказано отделению оперативной подготовки, то есть нам с Палычем. Мне была поручена самая сложная часть плана предстоящего учения – его графическая часть со всеми прилагаемыми документами. Учение планировалось провести во второй половине ноября 82-го года. Сложности и громадной ответственности при подготовке этого учения и в ходе его проведения придавало то, что на этом оперативном мероприятии ожидалось присутствие Героя Советского Союза первого заместителя министра обороны Маршала Советского Союза Соколова Сергея Леонидовича с большой группой офицеров Генерального штаба.

Я бы хотел на  этом военачальнике остановиться несколько подробнее, так как всей своей свыше столетней жизнью он заслуживает того, чтобы о нём помнили в России. И как с ним расправился Генсек Горбачёв.

«Соколов Сергей Леонидович родился 1 июля 1911 года в Евпатории Таврической губернии Российской империи (ныне – Республика Крым, слава Богу, вернувшаяся в лоно России) в семье служащего, После революции в 1918 году семья перебралась в уездный городок Котельнич Вятской губернии, где прошли годы будущего маршала. В 1927 году окончил девятилетнюю школу и сразу начал свою трудовую деятельность упаковщиком посуды в райпотребсоюзе  Был на ответственной комсомольской работе. В коммунистическую партию вступил в 1937 году.

В Красной (Советской, Российской) армии с мая 1932 года. Успешно закончил Горьковскую бронетанковую школу. В 1938 году в должности командира танковой роты участвовал в боях на озере Хасан. В Великую Отечественную войну занимал различные штабные и командные должности, наиболее значимые из которых начальник отдела автобронетанкового управления РККА, начальник штаба управления командующего бронетанковыми и механизированными войсками Карельского фронта, командующий бронетанковыми и механизированными войсками 32 армии того же фронта. Участвовал в обороне и освобождении советского Заполярья.

В 1947 году окончил военную академию бронетанковых и механизированных войск имени Сталина, после академии проходил службу на должностях от командира танкового полка до командующего войсками Ленинградского военного округа.

С апреля 1967 года – первый заместитель министра обороны СССР. 12 апреля 1967 года Сергею Леонидовичу было присвоено воинское звание генерала армии, а 17 февраля 1978 года ему было присвоено звание Маршал Советского Союза.

Один из руководителей действий советских войск в Афганистане. В 1980-1985 годах, не оставляя основную занимаемую должность, возглавлял оперативную группу министерства обороны в Афганистане. Формально осуществляя взаимодействие между советскими и афганскими войсками, фактически планировал ведение боевых действий афганской армии и ограниченного контингента советских войск. В апреле 1980 года «за личное мужество и умелое управление восками, проявленные при оказании интернациональной помощи Демократической республике Афганистан С. Л. Соколов был удостоен звания Героя Советского Союза с вручением второго ордена Ленина.

С 22 декабря 2984 года по 30 мая 1987 года – Министр обороны СССР. После скандального перелёта через границу немецкого пацана Матиаса Руста и благополучного его приземления на Красной площади верховный главнокомандующий Горбачёв, не приняв на себя ни малейшей ответственности, отстранил Сергея Леонидовича от должности министра обороны. С 1992 года Маршал Соколов находился в отставке, некоторое время являлся советником главнокомандующего объединёнными вооружёнными силами СНГ, затем советником при министерстве обороны Российской Федерации.

31 августа 2012 года маршал Советского Союза Сергей Леонидович Соколов скоропостижно скончался на 102 году жизни. Возможной причиной ухода стала неожиданная смерть супруги Сергея Леонидовича Марии Самойловны, случившаяся за три дня до этого. Маршал и его супруга были похоронены на Новодевичьем кладбище.» (по материалам, размещённым в свободной энциклопедии). Вечная Вам слава, Сергей Леонидович!

А пока мы находились в состоянии крайнего напряжения в связи с предстоящими мероприятиями.

И вот в этот период, когда мы чуть ли не ночевали на своих служебных местах, произошло дикое по своей сущности моё столкновение с политическим отделом. Как следовало из программы предстоящей инспекции большое внимание уделялось вопросам марксистко-ленинской подготовке офицеров и прапорщиков, политической подготовке рядового и сержантского состава. Неизменные атрибуты – это знание и наличие конспектов, так называемых «классиков марксизма-ленинизма» и их последователей в лице руководителей партии и советского государства. В частности предъявлялись жёсткие требования к изучению «литературных трудов» генерального секретаря ЦК КПСС верного ленинца товарища Брежнева, «издавшего» в начале 80-х годов трилогию «Малая земля», «Возрождение» и «Целина». Иначе, как массовым психозом среди партийных и политических деятелей,  в ходе глубокого изучения с обязательным конспектированием и жесточайшим контролем за изучением этих величайших литературных трудов (разумеется, после Ильича первого – Авт).  кавалера, по-моему, четырёх званий Героя Союза, одного – Соцтруда и ордена Победы и ещё сотни полторы орденов и медалей различного достоинства СССР и многих стран мира назвать эти страдания партийно-политических органов в стране и вооружённых силах назвать было нельзя. Не стали эти события исключением и для войск Забайкальского военного округа. Тотальный контроль и повсеместная проверка всех слоёв военнослужащих и служащих советской армии шерстили политработники в ходе подготовки к проверке, начиная от свинаря на подсобном хозяйстве до писарчука в канцелярии штаба воинской части  на предмет познания великих трудов дряхлеющего кормильца страны. Начальник политотдела (не помню уже его имени и воинского звания, политработники величали его «товарищ член военного совета», – Авт) поставил задачу своим опричникам произвести детальную проверку всех офицеров и прапорщиков управления армии.

В один из памятных дней мне надлежало быть у командующего армией генерала Бурлакова для утверждения им  плана проведения армейской КШТ. Окинув карту плана учения ничего не понимающим взглядом, Матвей разразился площадной бранью, ну никак не сопоставимой с высоким званием генерал-лейтенанта, вся суть которой сводилась к тому, что мне не место в штабе армии, а как максимум, в батальоне начальником штаба. Дал мне на устранение недостатков сутки и прогнал прочь. Вернувшись в свой кабинет и расстелив карту, я с недоумением смотрел на неё и никак не мог понять, что же так разозлило этого полководца. Хорошо хоть не порвал, с кипящей мою душу злобой, поминал я недобрым словом великого стратега Матвея Прокопьевича Бурлакова. И надо же было такому случиться, чтобы в кабинет под мою разгорячённую руку заявился высокопоствленный представитель политического отдела и тоном, не терпящим возражения, потребовал предъявить ему для проверки конспекты трудов генсека. С трудом себя сдерживая, я вежливо попросил его убраться куда подальше, попутно заявив, что я лучше трижды законспектирую «Воспоминания и размышления» Жукова, чем переписывать эту трилогию непонятно кем написанную. (Много позже я узнал, что работали над этими произведениями, принесшими генсеку ленинскую премию, талантливые журналисты Анатолий  Аграновский, Аркадий  Сахнин и Александр Мурзин – Авт).

Так ничего и поняв из проволочки, устроившей мне командующим, я свернул карту и пошёл за помощью к Жуковскому. Со всей присущей ему решительностью, Евгений Владимирович внимательно проверил моё художество и, не найдя ничего, что могло повлиять на качество отработанных документов, посоветовал поменять местами некоторые детали графической части плана и к исходу следующего дня представить командующему все материалы тренировки для окончательного их утверждения. Несколько окрылённый я продолжил работу над планом учения, напрочь забыв о размолвке с политработником.

Однако часа через два позвонил дежурный  по штабу и передал, что начальник политотдела страстно желает меня видеть. Не ожидая ничего для себя хорошего, я поплёлся к вершителю наших судеб. В кабинете, увешанном портретами Маркса, Энгельса, Ленина и Брежнева сидел полковник, без пяти минут генерал (политработники во все времена истории России никогда не обижали себя воинскими званиями и наградами – Авт). Ни здравствуй, ни прощай, ни приглашения присаживаться – я, естественно, не услышал. А увидел злобный пронизывающий взгляд полковника внешностью  и голосом отдалённо напоминавшего Мехлиса, (Начальник главного политического управления Красной армии, один из сподвижников Сталина. При его непосредственном содействии были безжалостно и зачастую неоправданно уничтожены не одна сотня командиров и настоящих комиссаров в начальный период Великой Отечественной войны, один из виновников гибели Крымского фронта – Авт), образ которого был талантливо воспроизведён в  1990 году в сериале «Война на западном направлении». Безо всяких предисловий начальник политотдела начал в истеричном тоне накручивать мне на мозги мудрую мысль и всякую прочую билеберду, смысл которой сводился к тому, что таким как я, не место в рядах КПСС. После продолжительного излияния ряда цитат  «Мехлис», вероятно понял, что читать мне проповеди, дело безнадёжное, вызвал секретаря партийного комитета и приказал провести партийное расследование на предмет дальнейшего моего пребывания подполковника Болдина в партии. Парторг, взяв под козырёк, так же как и его босс, попытался было наставлять меня на путь истинный, но я ему посоветовал не тратить попусту время, а идти готовить к предстоящему учению свои агитки. Скрипнув от злости зубами и проскрипев что-то типа того, что всех операторов давно пора прижать к ногтю, партийный руководитель отправился  к себе «готовить агитки». А мне предстояла ещё тяжёлая работа – утвердить у командующего план тренировки. Собрав все документы, мы вместе с Евгением Владимировичем пошли на приём к Бурлакову. Командующий был, на редкость, в прекрасном расположении духа, бегло просмотрев план, он выразил удовлетворение, типа «можем работать, когда захотим», отпустил нас с миром.

10 ноября 1982 года на совещании офицеров управления армии в зал заседаний зашёл оперативный дежурный и что-то тихо сказал командующему. Изменившись в лице, Бурлаков сообщил нам, что скончался Леонид Ильич Брежнев. В войсках армии была введена повышенная боевая готовность. Решение было разумным: от наших братьев-китайцев, несмотря на несколько ослабленную напряжённость в наших отношениях, можно было ожидать любую пакость. К счастью, «пакости» не случилось. Политработники напрочь забыли о моём существовании и перестали донимать всех своими наскоками по поводу изучения трудов усопшего старца. А я окончательно убедился в беспринципности наших партийцев. Во мне возникло чувство величайшего презрения к  этим творцам «светлого коммунистического завтра».

АКШТ прошла успешно, за что вся группа планирования получила в приказе благодарность от самого Матвея Прокопьевича Бурлакова, что случалось такое с ним крайне редко. Маршал Соколов выразил удовлетворение профессиональной подготовкой генералов и офицеров управления армии и всего личного состава соединений и частей, принимающих участие в учении. По результатам инспекторской проверки органы управления, соединения и части 39 армии получили твёрдую хорошую оценку.

К неописуемому восторгу всей армии, по просочившимся к нам из оперативного управления штаба округа сведениям, Бурлакова должны были выдвинуть на повышение.

Осенью 1984 году мне было предложено, как у нас было установлено, «записаться на замену». Пришлось долго поломать голову: в связи с нездоровой обстановкой в Молдавии в Кишинёве на месте расположения штаба 14 армии разместилось главное командование войск юго-западного стратегического направления само же управление армии перебралось из Кишинёва в Тирасполь. Таким образом, попасть в Кишинёв, где у меня была квартира, было практически невозможным. После долгих и мучительных размышлений я выбрал Прикарпатский военный округ. Все-таки есть Бог, который отвел от меня этот выбор. Неизвестно, что было бы сейчас со мной, когда сегодня Украина пылает в огне. На мое счастье в Прикарпатье не нашлось для меня места. По этой причине мне было предложено заменится в Прибалтийский округ, имеющий в своём составе одну армию – одиннадцатую,  соединения и части которой дислоцировались на территории Калининградской области с управлением, размещённым в Калининграде (областном), как тогда называли областной центр, дабы не путать с Калининградом подмосковным. Вот такие заморочки случались в нашей советской державе. Итак, решение было принято, поеду служить в Прибалтику. А летом 84-го мы провожали в Калининград Володю Степаненко и Колю Кольцова, моих сослуживцев по оперативному отделу. Степаненко работал в первом отделении, а Кольцов – в третьем офицером по организации пунктов управления. Каждый из них ехал на свои должности, так что ребята в полном спокойствии за свои судьбы жили ожиданием своих сменщиков.

После кончины Брежнева к власти в стране пришёл бывший главный чекист страны советов Ю. В. Андропов, преисполненный огромным желанием навести в стране порядок. К сожалению, неизлечимая болезнь не позволила Юрию Владимировичу осуществить задуманное. Много ходило разговоров, что соратники по партии помогли Андропову уйти в мир иной. Так это или нет, не берусь судить. Думаю, что рано или поздно история всё расставит по своим местам. Но как бы то ни было непродолжительное время пребывания Андропова у власти показало, что стране с её коммунистическими устоями необходим жёсткий и решительный руководитель. Правление старца Черненко оставило в стране след неудержимого скатывания государства в глубокую пропасть. Но держава выстояла, а немощный правитель ушёл в мир иной. Да, недаром этот непродолжительный период в стране назвали «эпохой пышных похорон»

В марте 1985 года к власти пришёл молодой и, как нам казалось, идеальный руководитель М. С. Горбачёв. Но начались шараханья в стране от одного берега к другому. О периоде нахождения Горбачёва у кормила власти можно и нужно писать и говорить. Возможно, этот период истории нашей страны станет темой моих дальнейших размышлений. Злопамятные события в стране, связанные с безалкогольными свадьбами и дикими очередями за водкой, вырубленными по всей стране виноградниками, искалеченными судьбами сотен генералов и офицеров в связи с непродуманными и ничем не обоснованными реформами и преобразованиями в вооружённых силах, пустыми полками в магазинах, броском советского народа на грань гражданской войны и, наконец, самое страшное – развалом Советского Союза – вот одни из многочисленных художеств Михаила Сергеевича Горбачёва. И в этом его вина неоспорима.

Но неумолимо бежало время, приближая миг моего прощания с друзьями-подругами. Был утверждён военный округ, в котором мне в дальнейшем предстояло служить. Это был Прибалтийский военный округ с 11 гвардейской армией. Более подробно об этой легендарной армии, своих товарищах по работе и прочих событиях, вызывающих, на мой взгляд, определённый интерес, пойдёт речь в заключительной главе моих размышлений.

 

Глава 4. К а л и н и н г р а д

(1985 – 1992 годы)

 

5 сентября 1985 года поздним дождливым вечером я прибыл на Южный вокзал города Калининграда. Мобильной связи ещё не было и в помине, поэтому я не мог знать, что управление армии находится на учении. В связи с этим не был никем встречен из своих старых друзей. Не поддаваясь унынию, взял такси и попросил отвезти в ближайшую от штаба армии гостиницу. Богоугодное заведение, в котором мне предстояло прожить неопределённое время, располагалось на улице Солдатской, на которой и размещалась гарнизонная гостиница с одноимённым названием с «прекрасным» совдеповским  сервисом. Располагая достаточным размером наличных денег я прекрасно разместился на третьем этаже в одноместном номере, что было очень кстати, чтобы хорошо отдохнуть и подумать о предстоящем. В тот памятный поздний вечер я не мог даже предположить, насколько дорог станет мне город Калининград. Город, названный в честь, так называемого «всесоюзного старосты», верного пса товарища Сталина, и одного из палачей советского народа, вольно или невольно повинного в гибели миллионов людей в страшные тридцатые годы и начальном периоде Великой Отечественной войны. (об этом я более подробно излагал в первом выпуске своих размышлений. В частности, о возможности переименования этого прекрасного самого западного города России – Авт.) Но, как бы там ни было, мне придется здесь жить и служить.

Наутро, отдохнувший и посвежевший, но не имевший возможности принять душ, в связи с банальной причиной – отсутствия в данном уважаемом заведении горячей (тёплой) воды, я направился в штаб армии, моему очередному месту службы. Оперативный дежурный армии сообщил мне, что управление возвращается с учения только к вечеру. Мне удалось переговорить по телефону с Володей Степаненко. Как я уже упоминал, он и Николай Кольцов прибыли в 11 армию из Монголии на год раньше меня. Степаненко сказал, чтобы я не «рыпался», а изучал «театр военных действий», то есть знакомился с достопримечательностями Калининграда, а на следующий день поедим смотреть облюбованную ими для меня квартиру. Предложение было разумным. Город поразил меня своим разнообразием, начиная со строений и кончая людьми (за целый день моего бродяжничества я не встретил ни одной нетрезвой личности – Авт.) Город весь покрытый зеленью, абсолютно весь! Знакомые слова, не правда ли? Что ещё бросилось в глаза – это дороги. Можно сказать одним словом – ужасно! Впрочем, это болезнь всей Державы. Напомню: на дворе стоял 1985 год, когда страна избавлялась от застоя, но ещё не приобрела новой формации;  Высшее руководство страны во главе с Горбачёвым кроме идиотского решения о борьбе с пьянством и бесконечной болтовни никакой пользы государству принести не успело. Чуть более 40 лет прошло после штурма советскими войсками столицы Восточной Пруссии города Кёнигсберга, а следы ушедшей войны нет-нет, да дают о себе знать: и разрушенный чуть ли не до основания Кафедральный собор, найденные под землёй и в подвалах зданий неразорвавшихся боеприпасов, полуразрушенные строения в результате авмационных бомбовых и артиллерийских ударов встречаются довольно часто. Пройдёт совсем немного лет, и Калининградская область окажется отрезанной от России тремя государственными границами, но об этом несколько позже.

У меня возникло огромное желание познакомить моих читателей с этим прекрасным, во всех отношениях, краем. Для этой цели я располагаю достаточными источниками, позволяющих мне использовать их как достоверную информацию.

Калининградская область (с 7 апреля по 4 июля 1946 года – Кёнигсбергская область) – самый западный регион России и самая маленькая по площади область, но не самый малый субъект страны. Расположена в Центральной Европе и отделена от остальной части России территорией других государств (Литва, Польша и Белоруссия), но соединена морем и является, таким образом, полуэксклавом.

Максимальная протяжённость области с запада на восток – 205 км, с севера на юг – 108 км. Протяжённость границ области, являющихся одновременно и государственной границей Российской Федерации составляет 540 км, из них 410 км приходится на сухопутные – примерно поровну на границу с Польшей и Литвой и 140-километровая морская граница по побережью Балтийского моря (территория области могла быть и больше, если бы в своё время усатый горец не отстегнул Клайпеду с портом соседней Литве. Дурной пример заразителен и несколько позже Крым, с подаче ещё одного сподвижника Джугашвили великого кукурузовода, перешёл под крышу соседней Украины – Авт.)

Абсолютное большинство населения России знает, что в результате большевистского переворота в октябре 1917 года, вскоре было образовано фактически новое государство – Союз Советских Социалистических республик, а вот то, что, начиная с V века на территории нынешней Калининградской области жили племена пруссов, народа, родственного нынешним литовцам и латышам, знают немногие. Убеждён, ещё более россиян не знают, что с 1758 по 1762 годы Восточная Пруссия входила в состав Российской империи.

К XI веку пруссы проживали общинами, занимались земледелием, охотой, рыболовством и речной (прибрежной) торговлей. Селились пруссы по родовому признаку, возводя укреплённые поселения. Исповедовали язычество.

После принятия в 966 году Польшей христианства предпринимаются активные попытки христианизировать пруссов. В 1206 году Римским Папой Иннокентием  III издаётся булла о христианизации пруссов, а в 1217 году Папой Гонорием III объявляется поход против прусских язычников, ставший частью кампаний в Восточной Пруссии, известных как прусский крестовый поход, к которым в 1226 году присоединяется Тевтонский орден.

Немецкие крестоносцы, имевшие интересы в Восточной Европе, приступили к колонизации новых территорий, на которых в скором времени сложилось государство Тевтонского ордена. Колонизация не проходила мирно, немалая часть прусских вождей вели активную войну с крестоносцами. Тевтонский орден давал определённые привилегии лояльным пруссам, встраивая их в феодальную систему своего государства. В основную фазу колонизации (XIII-XIV вв.) случилось два крупных восстания пруссов, в ходе которых пруссы оставались разобщёнными и несмотря на значительные трудности крестоносцам удалось переломить ход обоих восстаний и закрепиться на завоёванных территориях.

Прусская культура и язык постепенно утрачивали своё значение – новые феодальные отношения вытесняли собой традиционный уклад прусского общества, немецкий язык стал языком торговли и дипломатии. Большинство пруссов постепенно ассимилировались, смешиваясь с массой немецких колонистов. Прусская же речь до XVI-XVII веков сохранилась как язык сельских общин. Не онемеченные пруссы перешли на литовский язык, получив наименование «литувинники» (прусские литовцы).

Немецкие колонисты из соображений безопасности селились у стен замков, образуя так называемые лишке. Таким образом, возникли многие города и посёлки Калининградской области, в том числе и город Кёнигсберг.

Ядром города явился замок, который при основании в 1255 году получил название «Королевская гора», что по-немецки означало Кёнигсберг.

В настоящее время на территории Калининградской области осталось большое количество памятников истории прусского и орденского периода, представляющие из себя в основном руины замков и кирх, остатки валов и городищ.

После принятия Литвой христианства исчерпались правовые основы нахождения Тевтонского ордена в землях Пруссии, поток крестоносцев и финансирование из Германии начало постепенно иссякать. После поражения в ходе Грюнвальдской битвы в 1410 году и последовавшей за ней тринадцатилетней войны государство Тевтонского ордена утратило значительную часть своих территорий и находилось в плачевном экономическом состоянии.

В 1525 году по приказу великого магистра Альбрехта Тевтонский орден прошёл процедуру изъятия у церкви земель и прочих ценностей с передачей в светскую собственность, а государство крестоносцев было преобразовано в светское Прусское государство, а последний великий магистр Тевтонского ордена стал первым герцогом Пруссии. Государственной религией нового прусского государства стал протестантизм лютеранского  толка. Таким образом, Пруссия стала первым государством в мире, признавшим протестантизм  своей государственной религией.

В 1657 году Пруссия вошла в состав объединённого Бранденбургско-Прусского государства и освободилась от польской вассальной зависимости.

В ходе семилетней войны между 1758 и 1762 годами Восточная Пруссия входила в состав Российской империи. В немецкой историографии этот период получил название «первое русское время».

В соответствии с Потсдамскими соглашениями 1945 года северная часть Восточной Пруссии (примерно одна треть всей её территории) была передана Советскому Союзу, остальные две трети переданы Польше.

Сразу после Победы был организован Кёнигсбергский особый военный округ, который занимался и гражданскими делами. 7 апреля 1946 года указом президиума верховного совета СССР на территории округа была образована Кёнигсбергская область в составе РСФСР. 4 июля 1946 года указом президиума верховного совета СССР Кёнигсбергская область была переименована в Калининградскую, город Кёнигсберг – в Калининград. Немецкое и литовское население (прусские литовцы) к 1947 году было депортировано в Германию.

После войны Калининградская область стала одной из самых милитаризованных территорий Советского Союза. В Калининграде находится штаб дважды Краснознамённого Балтийского флота с крупнейшей базой в городе Балтийске. До 90-х годов прошлого столетия, так же в Калининграде, размещался штаб 11 гвардейской общевойсковой армии с рядом соединений и частей, входивших в её состав.

Численность населения Калининградской области к 2013 году по данным Госкомстата России составляет 954 978 человек; плотность населения – 63,14 чел./кв. км; городское население – 77,49 %.

Судьбе было угодно занести меня в этот замечательный край второй раз в жизни. Впервые мне с мамой и младшей сестрой пришлось в 1950 году приехать в город Балтийск (главная военная база Балтийского флота) к новому месту службы нашего с Алёной отца, который, командуя отрядом торпедных катеров, зимой 1953 года в возрасте 33-х лет трагически погиб при исполнении служебных обязанностей. Осиротевшая семья переехала в город Владивосток к нашей бабушке и моей малой Родины. И вот я опять здесь, пусть не в Балтийске, но, как здесь говорят: «Калининград и Балтийск – понятия неразделимы».

С приездом в Калининград я понял, что это моё последнее место жительства. Хватит мотаться по белу свету! А служить мне придётся в штабе прославленной 11 армии, коротко не упомянуть о её славном боевом пути я просто не имею права.

«К концу 30-х годов двадцатого столетия вокруг границ нашей нашего государства окончательно сформировался блок, в который вошли Германия, Италия и Япония. Германия, поощряемая милитаристскими кругами Запада, оккупировала одно европейское государство за другим, готовилась к нападению на Советский Союз.

Наряду с другими крупномасштабными государственными мероприятиями по укреплению обороноспособности страны явилось формирование в 1940 году в Забайкальском военном округе в районе Даурии 16 армии, которая решением Ставки Верховного главнокомандования от 16 апреля 1943 года была преобразована в 11 гвардейскую армию. Входила в состав Западного фронта, с 30 июля – Брянского, с 19 октября вошла в состав Прибалтийского (с 20 октября 1943 года 2-го Прибалтийского), с мая 1944 года – 3-го Белорусского фронтов.

Участвовала в Орловской, Брянской, Городокской, Витебской, Белорусской, Гумбинненской и Восточно-Прусской наступательных операциях. В составе 3-го Белорусского фронта участвовала в штурме Кёнигсберга, где и закончила войну.

Участвуя в летней кампании 1943 года по разгрому стратегической немецко-фашистской группировки в районе Курска и Орла 11 гвардейская армия за два месяца непрерывных ожесточённых боёв блестяще осуществила три наступательных операций – Быховскую, Орловскую и Брянскую.

26 ноября 1943 года в командование 11-й армией вступил генерал-лейтенант Галицкий Кузьма Никитович, чьим именем названа одна из улиц города Калининграда.

По исполнению, решительности действий, а также  по темпам наступления гвардейцы 11 армии в составе 3 Белорусского фронта в ходе широкомасштабной легендарной наступательной операции «Багратион» освободили города Орша, Витебск, Борисов, Логойск, Молодечно и тысячи других населённых пунктов.

Всего во время Великой Отечественной войны участвовала в 21 операции, заняла 14 больших городов, более 11 000 населённых пунктов, в Восточной Пруссии во время Восточно-Прусской операции захватила более 100 укреплённых населённых пунктов.

В армии за годы войны Героями Советского Союза стали 170 военнослужащих.

После войны органы управления, соединения и части армии дислоцировались на территории Калининградской области.

В Калининграде в сентябре 1945 года (тогда ещё Кёнигсберге – Авт.) силами личного состава армии сооружён первый в стране мемориал погибшим во время Великой Отечественной войны – 1 200 гвардейцам 11 армии с зажжённым вечным огнём.

В 90-е годы прошлого столетия согласно делетантскому, глубоко не продуманному решению высшего руководства и оборонного ведомства страны 11 гвардейская, Краснознамённая, огнём опалённая и вечной славой овеянная армия была расформирована с передачей Балтийскому флоту в качестве береговых войск.

7 июля 2010 года 11 гвардейская общевойсковая армия отметила своё семидесятилетие» (По материалам музея боевой славы 11 армии).

В 1988 году после окончания военной академии Генерального штаба  начальником штаба был назначен генерал-майор Пузанов Игорь Евгеньевич. С его приходом в армии началась новая эпоха совершенствования мероприятий боевой и мобилизационной готовности, организации системы управления войсками, значительно было повышено качество оперативной подготовки генералов и офицеров управления армии.

Об этом военачальнике не рассказать более подробно я просто не имею права.

 

 

Генерал армии Пузанов Игорь Евгеньевич

 

 

Военную службу Игорь Евгеньевич начал в 1968 году после окончания Омского политехнического института и в этом же году был призван на военную службу офицером-«двухгодичником». В первой главе я более-менее подробно рассказал об этой категории офицерского состава. Узнав генерала Пузанова поближе в ходе совместной службы, можно было вспомнить не таким уж недобрым словом хрущёвские реформы по сокращению офицерского состава в вооружённых силах. Именно благодаря этим «реформам», воистину наделённый незаурядным талантом воинского начальника и полководца, появился такой человек как Игорь Евгеньевич Пузанов. Я наверняка не ошибусь, если скажу, что И. Е. Пузанов единственный из всех офицеров Советской, впоследствии Российской армии, начавший свою военную карьеру со скромной должности офицера-«двухгодичника» и закончивший свой славный воинский путь командующим войсками Ленинградского военного округа в звании генерала армии.

Не перестаю удивляться недальновидности нашего Верховного главнокомандующего. На его глазах тянул воинскую лямку готовый министр обороны, занимая предшествующие этому высокому званию, должности: июль 1992 года – первый заместитель командующего войсками Московского военного округа;  апрель 1999 года – командующий войсками Московского военного округа; март 2001 года – статс-секретарь – первый заместитель министра обороны Российской Федерации и последняя должность – январь 2007 года – командующий войсками Ленинградского военного округа. Зачем верховному было менять Иванова, так толком ничего путного не сделавшего для вооружённых сил России, на бездарную насквозь проворовавшуюся личность, судя по его «славным» делам, до мозга костей пропитанного коррупцией Сердюкова? Будь Вы, господин Президент, несколько подальновиднее, не пришлось бы Вам сейчас расхлёбывать кашу, заваренную Сердюковым с его подельницами, главную из которых (Васильеву) почему-то невозможно за решётку упрятать, а одна из ключевых фигур дела «Оборонсервеса» Сметанова выпущена на свободу под подписку о невыезде Будем ждать, пока дамочки дадут тягу, как это случалось ранее с бандитами-олигархами и прочими бывшими мэрами со своими жёнами. Да и не факт, что главного военного коррупционера ожидает заслуженная тюремная параша.

И, наконец, упаси меня Бог сказать хоть что-то негативное о новом министре обороны генерале Шойгу Сергее Кужугетовиче. Всё-таки есть справедливость на свете, и глас народа услышан был! А это уже делает Вам честь, господин Президент!

Итак, я дождался возвращения управления армии с учения, и  приступил к исполнению своих новых обязанностей. Начальник оперативного отдела штаба армии полковник Домбровский Валентин Николаевич предложил мне должность начальника группы оперативной маскировки. Естественно, отказываться я не стал, да и не посмел бы.  Мои добрые товарищи по оперативному отделу штаба 39 армии Степаненко и Кольцов оказывали всяческое содействие моему становлению на новом месте службы, подыскали мне не плохую квартиру на договорной основе, так что смело можно было вызывать семью, пока находящуюся в Кишинёве. Представляю, сколько там выпито вина. Больше всего я беспокоился за своего маленького сына, так как, зная Настины пристрастия, можно было ожидать самого непредвиденного. Забегая несколько вперёд и не желая больше к этой теме возвращаться, скажу одно: до самой своей кончины Настя так и не нашла в себе силы избавиться от этой заразы. Но это разговор для иной темы, возможно, я ещё вернусь к этому вопросу, а пока будем размышлять о настоящем.

Круг моих обязанностей мало чем отличался от того объёма работы, который мне приходилось исполнять на предыдущих местах службы. Оперативная маскировка проводится по решению командующего армией и направлена на обеспечение скрытности подготовки операций – это был основной мой участок работы, выполняемый нашей группой во время учений и штабных тренировок. Со всем коллективом отдела и другими управлениями, отделами и службами управления армии у меня сложились вполне добропорядочные отношения. Иначе быть и не могло, ввиду того, что мне приходилось в полном объёме совместно с организационно-мобилизационным отделом заниматься вопросами боевой и мобилизационной готовности органов управления войсками, соединений и частей армии. Это не означало, что разработка учений, тренировок, программ командирской подготовки генералов и офицеров проходили мимо меня. Особенность работы оперативного отдела – заниматься всем, что необходимо для обеспечения работы командования армии. И мы этим занимались и, как наставлял нас начальник оперативного отдела штаба 39 армии Евгений Владимирович Жуковский, старались делать свою работу добросовестно и честно. Навсегда останутся в моей памяти имена моих наставников и коллег по оперативному отделу штаба 11 гв. армии Игоря Евгеньевича Пузанова –непосредственного наставника оперативного отдела, Владимира Ильича Кочурова, Саши Счастнева (Палыча), приехавшего в Калининград на следующий год вслед за мной из Монголии, Юры Железнова, с которым судьба нас сводила после армии ещё не раз, дай Бог ему здоровья, Володи Степаненко и Николая Кольцова, безвременно от нас ушедших Виктора Пилипенко и Гены Скоромного, во многом, благодаря которым, я нашёл себя на своём последнем месте  службы, да наверное и жизни и многих других генералов и офицеров управления прославленной 11 гвардейской армии.

Вот с кем я не мог найти общий язык, так это политический отдел. По своей сущности и специфики его работы местные политбойцы практически ничем не отличались от тех политорганов, с которыми мне приходилось пересекаться по прежним местам службы. И разве кто мог тогда во второй половине восьмидесятых, что пройдёт совсем немного времени, и эти независимые структуры на радость всего личного состава вооружённых сил навсегда канут в вечность. Последнее моё пересечение, точнее –столкновение произошло осенью 1990-го года. Этому предшествовала проверка управления армии, проводимая комиссией Прибалтийского военного округа. В ходе сдачи (в обязательном порядке) оперативным отделом марксистско-ленинской подготовки разразился грандиозный скандал, в центре которого оказался я! Не помню точно, на чем я схлестнулся с проверяющим полковником из политуправления, помню, что речь шла о революциях в России, и какова была в их осуществлении была роль партии РСДРП, точнее её большевистского крыла Ленина. Не долго думая, я предложил политработнику ознакомиться с интересной формулировкой этих самых революций. Позволю себе предложить это, на мой взгляд, интересное заключение неизвестного мне автора. Это было мое первое открытое выступление против устоявшихся устоев:

«…Есть формула, что революцию задумывают мудрецы, осуществляют фанатики, а плодами ее пользуются подлецы. Здесь все, кажется, разложено по полочкам, все разделено, но когда все это сосредоточивается в одном человеке – то имя его Александр Парвус. Марксист-теоретик, революционер и международный авантюрист, «купец революции». Что для него значили идеи, что судьбы миллионов людей? Все это лишь путь к обогащению. Он оказал такое громадное влияние на ход мировой истории, что это трудно переоценить. Как бы без его вмешательства развивались события первой мировой войны, состоялся бы Ленин как «вождь мирового пролетариата и, вообще, произошла ли бы революция в России, уничтожившая почти бесследно уникальную цивилизацию? Это ведь не было коллективным безумием народа. Внешние силы, подталкивавшие разрушительные процессы в стране, направлялись теми, кто оставался за кулисами. Парвуса же здесь вполне можно сравнить с режиссером-постановщиком.

Израиль Лазаревич Гельфанд, таково настоящее имя Александра Парвуса, родился в 1867 году в Минской губернии. После пережитого погрома семья переехала в Одессу. Отец его был портовым грузчиком, однако это не помешало сыну успешно окончить гимназию. Там он приобщился к чтению революционной литературы и определил для себя цель жизни: освободить Россию от царизма или стать богатым. В 19 лет Гельфанд уехал в Цюрих, где познакомился с членами группы «Освобождение труда» – Г. В. Плехановым, Аксельродом и Засулич. Под их влиянием он и стал марксистом.

В 1887 году Гельфанд поступил в Базельский университет, по окончании которого получил степень доктора философии. В россию он возвращаться не стал, а переехал в Германию, где, не порывая отношений с русскими социал-демократами, вступил в немецкую социал-демократическую партию и был очень благожелательно принят её руководителями Каутским, Цеткин, Люксембург. Кстати, за его внешний облик Каутский дал ему прозвище Доктор Слон. Гельфанд хороший журналист, его публикациями зачитываются молодые русские марксисты, включая и Владимира Ульянова, которы, находясь в сибирской ссылке, просит мать присылать ему все копии работ Гельфанда, обличительная форма которых прекрасно сочетается с научностью содержания… Гельфанд ребром поставил вопрос о социальной революции. Завоевание власти пролетариатом перестало быть бесформенной «конечной целью» и стало практической задачей нашего времени. Так отзывался о трудах Гельфанда Троцкий, который познакомился с ним в 1904 году и был буквально «заворожен» гельфандской идеей «перманентной революции». К этому времени Гельфанд уже был членом РСДПР, примкнув к фракции меньшевиков.

Личное знакомство Гельфанда и Ленина произошло раньше, в 1901 году в Мюнхене, где на квартире Гельфанда была устроена типография, печатавшая газету «Искра». Здесь же проходили и встречи революционеров.

С началом революции 1905 – 1907 годов Гельфанд приехал в Петербург и вместе с Троцким вошел в состав исполкома совета рабочих депутатов. Вместе они купили небольшое периодическое издание – «Русскую газету» и быстро довели её тираж до 100 тысяч экземпляров. После ареста руководителей совета Хрусталева и Троцкого Гельфанд возглавил нелегальный совет, но вскоре был арестован и после недолгого пребывания в «Крестах» отправлен в трехгодичную ссылку в Туруханск. Но туда он не попал. Напоив на этапе конвоиров, Гельфанд бежал, уже имея при себе фальшивый паспорт, явки и деньги. Больше в Россию он не вернулся. Удивительный был этот революционер: одержимый мечтой разбогатеть и даже не скрывавший этого. Многие тогда отмечали его страсть к деньгам и неразборчивость в средствах для их добывания. Вот на этом «чистый» революционер, теоретик и практик, закончился. И появился авантюрист, довольно нечистый на руку. С его именем тогда был связан ряд скандалов: две жены с детьми, брошенные без средств к существованию, присвоение и растрата на любовницу 130 тысяч марок, которые должны были пойти в партийную кассу. Это были доверенные ему доходы от авторских прав Максима Горького. По решению «партийного суда» за этот поступок  Гельфанду запрещалось участвовать в русском и германском социал-демократическом движении. После этого он исчез из Германии и в 1910 году «вынырнул» в Константинополе.

Вряд ли решение «суда» заставило Гельфанда уехать. Он был прекрасным аналитиком. С началом русско-японской войны он в ряде статей предрек поражение России и как следствие этого – русскую революцию, которая «…расшатает основы всего капиталистического мира, и русскому рабочему классу суждено сыграть роль авангарда в мировой социальной революции». (А ведь Ленин тогда отводил эту роль пролетариату Германии). Гельфанд хорошо почувствовал неустойчивость ситуации на Балканах, даже её взрывоопасность. А это означало войну, а затем и желанную революцию, которая его обогатит.

В Турции Гельфанд заработал свои первые миллионы, став советником в правительстве «младотурок» и преуспевающим коммерсантом – поставщиком продовольствия для турецкой армии и представителем крупнейшего торговца оружием Базиля Захарова и концерна Круппа. Сараевские выстрелы 1914 года для Гельфанда прозвучали как набат. С началом первой мировой войны наступил его звездный час. Мгновенно оценив ситуацию, он понял, чем кончится для России вступление Турции в войну на стороне Германии: Турция закрывает проливы; Россия, отрезанная от союзников, терпит поражение, а там и желанная революция. И он сумел заставить двух кровных врагов Болгарию и Турцию выступить против России с юга. Гельфанд неожиданно появился среди социал-демократов, ослепляя их блеском бриллиантовых запонок и золотых перстней. Теперь он стал выступать как защитник прогрессивной миссии германского милитаризма, фактически играющего на руку мировому социализму, и как ярый противник русского царизма – старого врага социализма. В необходимости поражения России Гельфанд и Ленин полностью солидарны.

Прибыв в Берлин, Гельфанд в марте 1915 года предложил немцам свой обширный (на 20 страницах) план уничтожения России «путем прихода к власти крайне левых экстремистов» (читай – большевиков во главе с их крестным отцом Лениным. Суть плана такова: организация под антивоенными лозунгами общероссийской забастовки на оружейных заводах и железных дорогах; взрывы железнодорожных мостов; организация восстаний и забастовок в регионах с политическими лозунгами; поджоги на нефтепромыслах; агитация среди рабочих ведущих отраслей и в портовых городах; подстрекание антирусских настроений на Украине, в Финляндии и на Кавказе; организация побегов политических заключенных из Сибири; поддержка лозунга РСДРП о свержении правительства и заключении мира; агитация против царизма. Схема этой агитации проста: царь – виновник войны; императрица – немка, а значит шпионка; наследник неизлечимо болен, а значит династия обречена. Все это должно было привести к хаосу и отречению царя. А затем Россия, не приспособленная жить в условиях демократии, рухнет. И был человек, который, по мнению Гельфанда, мог бы это осуществить, – Ленин, одержимый манией власти и мирового господства, готовый на любые средства ради достижения цели.

По Гельфанду, революция в России – это, прежде всего, бизнес, а для бизнеса нужен первоначальный капитал. Он предложил немцам выделить под свою программу пять миллионов марок. Те представили два, из которых один миллион Гельфанд тут же переводит на свои счета в Копенгагене, где у него целая коммерческая империя, которая занимается торговыми операциями. Большую часть от доходов он вкладывает в создание средств массовой информации по всему миру. Они (СМИ) должны были настроить мир и население России против царского режима.

Итак, нужен Ленин и его большевики. В мае 1916 года в цюрихском ресторанчике состоялась их встреча. «Я изложил свою точку зрения на социально-революционные последствия войны,» – отмечал потом Гельфанд, – и обратил внимание, что… революция в то время была возможна только в России…» Но Ленин к предложениям Гельфанда отнесся очень осторожно. Он уже разочаровался к этому времени в перспективах революционного захвата власти в России. Однако вскоре через посредников они договорились. Правда Гельфанд переоценил готовность и способность русских революционеров поднимать массы, что весьма удорожило его план разрушения России. Он рассчитывал, что хватит 5 – 10 миллионов марок, но сумма в конечном счете выросла до 100 миллионов.

После победы в России февральской революции именно Гельфанд организовал проезд Ленина через территорию Германии в Россию, получив для этого новые 5 миллионов. Он сам покупал билеты на литерный поезд из Цюриха. При этом Гельфанд очень хотел, чтобы заслуга захвата власти в России была приписана ему, для чего попытался в Германии организовать встречу Ленина с самим собой. Тут уж сразу просматривалась бы связь между ними. Но Ленин проявил осторожность и отказался от встречи. С Лениным тогда уехало несколько десятков революционеров.

Летом 1917 года большевики попытались взять ыласть, но их постигла неудача, обернувшаяся сотнями расстрелянных демонстрантов. Тогда же в газетах впервые появились материалы о связях Ленина с немцами, и каждый раз упоминался Гельфанд. И это соседство было отнюдь не случайным.

Октябрьский переворот 1917 года Гельфанд поначалу встретил с восторгом. Мечты сбывались! Ему даже удалось под это событие «раскрутить» немцев на 40 миллионов марок! Эти деньги должны были пойти на создание в России прогерманской газетной империи, которая занималась бы соответствующей обработкой русского населения. Но уже вскоре он стал мешать как немцам, поскольку имел свой взгляд на форму ведения мирных переговоров с большевиками, так и самим большевикам, поскольку рассчитывал (и напрсно!), что Ленин даст ему министерский портфель в своем правительстве.Но Гельфанд, оказывается, мало знал человека, которому уготовил всего лишь тирана. Он дал Ульянову первоначальный капитал для захвата страны, теперь же в руках Ульянова были несметные богатства России и свой план мировой революции – и Гельфанд (Парвус) стал не нужен. Мавр сделал свое дело!

С 1918 года Гельфанд стал яростным критиком Ленина, обрушив на большевмстскую власть средства массовой информации. Но было уже поздно. После ноябрьской революции в Германии и падения кайзеровской империи Гельфанд перебрался в Швейцарию. Но когда стала всплывать его роль 1914 – 1917 годов, швейцарцы предложили ему покинуть страну. Его смерть не вызвала никаких сочувственных комментариев. Для одних он был революционером и авантюристом, для других – предателем. Для России же Гельфанд со своим умением разрушать оказался злым гением и проклятием. Очевидно одно: Гельфанд (Парвус) и Ульянов (Ленин) – понятия не разделимые. Вот такими они были буревестники революций!

Не ответив ни на один вопрос проверяющего полковника политуправления округа, я не смог представить конспекты с всё теми же пресловутыми трудами классиков марксизма-ленинизма и иными материалами ЦК КПСС по одной простой причине – полного их отсутствия. Эти заметки (их копию) полковник с перекошенной от ярости лицом спрятал в свой портфель. Больше никаких конспектов я ему не представил по причине их полного отсутствия. Получилась схожая ситуация, произошедшая со мной в Монголии накануне кончины Брежнева. Два балла – таков был результат моей лояльности коммунистической партии. Радоваться конечно было нечему, так как я прекрасно понимал, каковы могут быть для меня последствия. Немного успокаивало то, что весь наш отдел по марксистско-ленинской подготовке был оценен на круглый «неуд». Как потом говорили старожилы, такого в истории округа ещё не случалось. Впрочем, особого уныния мы не проявляли, так как все понимали, что политическая обстановка в стране, а следовательно и в армии, далеко не та, когда за такие «фокусы», продемонстрированные оперативным отделом могли последовать такие оргвыводы, результаты которых могли присниться только в страшном сне.

Здесь необходимо сделать некоторое отступление и поразмышлять, что же происходило в стране в этот период. На дворе стояла осень 1990 года, вовсю бушевал заключительный этап горбачёвской перестройки. В этот период происходит резкая дестабилизация политической обстановки в стране. После очередного съезда народных депутатов начинается противостояние коммунистического режима с возникшими в итоге демократизации общества новыми политическими силами. Трудности в экономике перерастают в полномасштабный кризис. Достигает апогея хронический товарный дефицит: пустые полки в магазинах становятся символом рубежа 1980 – 1990-х. Перестроечная эйфория в обществе сменяется разочарованием, неуверенностью в завтрашнем дне и массовыми антикоммунистическими настроениями. С 1990 года основной идеей становится уже не «совершенствование социализма», а построение демократии и рыночной экономики капиталистического типа.

Вот на фоне такой обстановки в стране капля за каплей менялось умонастроение генералов и офицеров советских вооружённых сил. Естественно, свои позиции политические органы сдавать не собирались, крепко веря в нерушимость и незыблемость созданных ими устоев, и глубоко веря, что всё творимое в стране явление временное, а борьба за светлое будущее будет хоть и не лёгкой, но плодотворной. И никакая перестройка не сможет пошатнуть вечные, а потому единственно верные идеи великого усопшего,  тоже вечно живого.

Как мы и предполагали, особых оргвыводов по поводу наших блестящих познаний марксистско-ленинских заветов никто делать не собирался, разве что начальника оперативного отдела командующий армией слегка пожурил, хотя главный политический идеолог генерал-майор Косенков настаивал на привлечении коммуниста Кочурова Владимира Ильича к партийной ответственности за слабую работу в деле воспитания офицеров отдела, но, к счастью, дальше критики на предстоящем отчётно-выборном партийном собрании управления дело не пошло.

И вот настал этот день, который навсегда разорвал мои отношения с организацией, в которую я так стремился попасть в свои далёкие молодые годы. Накануне отчётно-выборного партийного собрания мы создали нечто антипартийной группировки, на одной из кухонных посиделок которой порешили предложить партийному собранию выбирать секретаря партийного комитета прямым тайным голосованием, минуя первое заседание вновь избранного парткома, когда кандидатура секретаря парткома была безоговорочно утверждена. Сделать это заявление было поручено мне. Впрочем, я и сам планировал выступить с подобным заявлением. Всё началось чинно, благородно, как во все времена. Озвучен монотонный дежурный отчётный доклад с элементами восхваления руководящей и направляющей, хотя к тому времени это уже было далеко не так. Как и прежде скучные, наизнанку выворачивающие душу выступления коммунистов… И всё же, дух перемен витал в воздухе и от этого уже деваться было некуда. Наконец вся эта белеберда завершилась и началось самое интересное.

При обсуждении кандидатур в состав партийного комитета я попросил слова, зал замер в ожидании чего-то необычного. И я не обманул ожиданий своих однопартийцев. По этическим соображениям я решил в своём повествовании не называть имён кандидатов в секретари парткома, а просто именовать их «наш кандидат» и «кандидат политотдела»Моё предложение сводилось к тому, чтобы секретарь партийного комитета был избран не на первом своём организационном заседании, где всё было схвачено и предрешено политотделом, а избирался прямым тайным голосованием на проходящем отчётно-выборном партийном собрании. Одновременно я предложил собранию включить в список для тайного голосования для избрания секретарём партийного комитета «нашего кандидата». Попросив президиум собрания поставить моё предложение на голосование, я увидел до боли знакомые и родные лица: побагровевшее, перекошенное от бессильной ярости лицо начальника политотдела генерала Косенкова, удивлённое с оттенком недоумения командующего армией генерала Корецкого Анатолия Григорьевича и нахмуренное с весёлыми искрами в глазах начальника штаба генерала Пузанова Игоря Евгеньевича. Собрание, за исключением политотдела, за моё предложение проголосовало единогласно. Короче, устоявшиеся в течение ни одного десятка лет, устои были повержены на повал. Такого бурного и необычного собрания в партийной истории советских вооружённых сил, убеждён, ещё не происходило.

Косенков, понимая, что переломить ход собрания по их сценарию не удастся, предложил сделать перерыв и увёл своих политбойцов на «заседание фракции» как сейчас это называется на сессиях законодательных органов,  пригласив с собой «нашего кандидата». Не знаю, о чём они там шептались, но когда собрание возобновило свою работу, «наш кандидат» попросил самоотвод. Позже выяснилось, что «нашему кандидату» в срочном порядке предложили должность командира артиллерийского полка. Этот мерзопакостный выпад со стороны политоргана показал, что о поверженных устоях говорить пока преждевременно. Сильны канальи, слов нет!

В этот день собрание так и не решило главный вопрос изменённой повестки дня: секретарь партийного комитета избран не был. Собрание решено было продолжить с утра следующего дня. Здорово нас умыли, ничего не скажешь. Перед уходом со службы домой меня вызвал начальник штаба. Со всей присущей ему прямотой Игорь Евгеньевич предложил мне занять кабинет и кресло секретаря парткома. Получив с моей стороны категорический отказ, Пузанов, как мне показалось, вздохнул с облегчением, тем более он был в курсе моих молодых «комсомольских подвигов», а то, что в лице начальника политического отдела я приобрёл непримиримого врага, лично у меня сомнения не вызывало. На следующий день собрание приняло решение избрать секретарём партийного комитета управления армии «кандидата политотдела», но в лице другого офицера-политработника, пользующегося определённым авторитетом, что крайне редко случается с этой категорий офицеров. На первом организационном заседании, по предложению Игоря Евгеньевича (он был введён в состав партийного комитета), я был избран заместителем секретаря парткома. Решили сделать из меня «засланного казачка». Ну что ж, на том и порешили. Главное было сделано: во-первых, политработники уже не могли, как прежде, на всех углах кричать о своей непогрешимости и нерушимости, а во-вторых, мы почувствовали ту атмосферу, которая складывалась по всей стране, включая её вооружённые силы. Естественно наше собрание получило широкий резонанс по всему Прибалтийскому военному округу, нашему примеру последовали большинство крупных партийных организаций соединений и частей. И никто даже предположить не мог, что пройдёт немногим более полугода и Коммунистическая партия Советского Союза прикажет долго жить.

Я умышленно не останавливаюсь подробно на своей служебной деятельности, она мало чем отличалась от предыдущих мест прохождения моей службы. Сказать могу только одно: я был счастлив и благодарен судьбе за уготованную мне возможность жить и заканчивать военную службу среди таких прекрасных людей, каких я встретил и полюбил в 11 гвардейской армии.

А между тем время неумолимо приближало последнее в моей военной жизни знаковое событие – август 1991 года. Я не помню, какой это был день недели, помню только, что вечером 18 августа мы отделом отмечали в ресторане «Орбита» (было такое славное заведение в ста метрах от штаба армии, в котором мы были своими людьми – Авт.) одно из знаменательных событий в жизни нашего коллеги. А в 6 часов утра 19-го войска армии были приведены в повышенную боевую готовность. На заглубленном командном пункте командующий объявил о государственном перевороте.

Далее я обращаюсь к материалам свободной энциклопедии с целью рассказать молодёжи, кто ещё тогда не родился или знает об этих драматических событиях крайне недостаточно и напомнить представителям более старшего поколения о драматических событиях, повлиявших на дальнейшую судьбу России.

Эти события, произошедшие в августе 1991 года, или как они сразу были обозначены «августовским путчем» – это вооружённое противостояние двух вертикалей власти: союзной во главе с СССР в лице государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) и республиканской во главе с правительством России, с попыткой отстранения Горбачёва с поста президента СССР и смены проводимого им курса «перестройки» группой консервативно настроенных деятелей из руководства ЦК КПСС, правительства СССР, армии, КГБ и МВД – приведшая к радикальным изменениям политической ситуации в стране: окончательной утрате Коммунистической партией своей власти, относительному усилению власти региональных лидеров по сравнению с центральными властными структурами СССР и необратимому ускорению распада СССР, завершившегося его ликвидацией в декабре того же года.

Действия ГКЧП сопровождались объявлением чрезвычайного положения на 6 месяцев, вводом войск в Москву, переподчинением местной власти, назначенным ГКЧП военным комендантам, введением жёсткой цензуры в средствах массовой информации и запретом ряда из них, отменой ряда конституционных прав и свобод граждан. Руководство РСФСР во главе с президентом Б. Н. Ельциным, Верховный Совет РСФСР и некоторых других республик, а впоследствии и президент Страны Горбачёв и Верховный Совет СССР квалифицировали действия ГКЧП как «государственный переворот».

Активными членами и сторонниками ГКЧП являлись:

– Янаев Геннадий Иванович – вице-президент СССР

– Павлов Валентин Сергеевич – председатель правительства СССР

– Лукьянов Анатолий Иванович – председатель Верховного Совета СССР

– Крючков Владимир Александрович – председатель КГБ СССР

– Язов Дмитрий Тимофеевич – министр обороны СССР

– Пуго Борис Карлович – министр внутренних дел СССР

– Шенин Олег Семёнович – член политбюро ЦК КПСС

– Ачалов Владислав Алексеевич – заместитель министра обороны СССР

– Варенников Валентин Иванович – главнокомандующий сухопутными войсками – заместитель министра обороны СССР

– Бакланов Олег Дмитриевич – первый заместитель председателя совета обороны СССР

– Стародубцев Василий Александрович – председатель крестьянского союза СССР

– Плеханов Юрий Сергеевич – начальник службы охраны КГБ СССР

ГКЧП опирался на силы КГБ (антитеррористическая группа «Альфа»), МВД (дивизия имени Дзержинского) и министерства обороны (106 Тульская воздушно-десантная дивизия, Таманская  мотострелковая дивизия, Кантемировская дивизия). Всего в Москву было введено около 4 тысяч военнослужащих, 362 танка, 427 бронетранспортёров и боевых машин пехоты.

Дополнительные части воздушно-десантных войск были переброшены в окрестности Ленинграда, Таллина, Тбилиси, Риги. Однако ГКЧП не имел полного контроля над своими силами: так, в первый же день путча части Таманской дивизии перешли на сторону защитников Белого дома. С танка этой дивизии Борис Николаевич Ельцин произнёс своё знаменитое послание к собравшимся сторонникам и гражданам Российской Федерации.

Информационную поддержку ГКЧП оказывало Гостелерадио СССР (в течение трёх суток выпуски новостей неизменно включали разоблачения различных актов коррупции и нарушений законности, совершённых в рамках «реформистского курса). ГКЧП заручилось также поддержкой ЦК КПСС, однако эти институты не смогли оказать заметного влияния на положение в столице, а мобилизовать ту часть общества, которая разделяла воззрения членов ГКЧП, комитет не смог.

Несмотря на то, что номинальным главой ГКЧП был Янаев, по мнению ряда экспертов подлинной главой заговора был председатель КГБ СССР Крючков. Несмотря на это, по мнению президента России Б. Н. Ельцина «В ГКЧП не было авторитетного человека, чьё мнение становилось бы мотором и сигналом к действию».

Российское руководство, возглавившее борьбу против ГКЧП обеспечило политическую победу верховных органов России над союзным центром.

Командующий армией генерал Корецкий и начальник политотдела генерал Косенков обратились к генералам и офицерам с призывом поддержать ГКЧП, утверждая, что только эти люди, пытающиеся захватить всю полноту государственной власти в свои руки и вернуть былое влияние и величие КПСС, способны навести в стране должный конституционный порядок. Многие, к сожалению, поддались на эту агитацию и выступили за поддержку участников заговора. Определённая часть офицеров управления армии, к которой относился и я, выступили категорически против этого обращения. Я так прямо и заявил, что эта банда алкашей с трясущимися руками продержится у власти не более четырёх суток. Ошибся на одни сутки.

Задача штаба 11 армии в состоянии повышенной боевой готовности сводилась к координации действий органов управления и войск в целях недопущения беспорядков и вооружённых  столкновений, а так же  оказания всяческой, вплоть до вооружённой поддержки местным органам власти как Калининградской области, так и Литовской ССР, на территории которой дислоцировался ряд соединений и частей Прибалтийского военного округа, находящиеся в зоне ответственности 11 армии. Будучи оперативным дежурным на командном пункте, я не передал ни одного устного распоряжения без письменного подтверждения командующего или начальника штаба армии, которые могли спровоцировать вооружённое противостояние сторонников ГКЧП и его противников. И это я ставлю себе в заслугу.

Итог противостояния между ГКЧП и российскими властями решился 20 августа, когда Б. Н. Ельцин и его окружение смогли переломить ход событий в свою пользу и взяли под контроль ситуацию в Москве. 21 августа члены ГКЧП были арестованы. В Москву вернулся Горбачёв со своим неизменным советником Раисой Максимовной. 23 августа во время встречи с депутатами Верховного Совета РСФСР Горбачёву было предъявлено требование немедленно подписать указ о роспуске КПСС. Президент СССР принял этот и другие ультиматумы. В результате пал не только коммунистический режим, но и рухнули государственно-партийные структуры, цементирующие СССР.

А в марте 1992 года при достижении предельного возраста на военной службе я был отправлен в запас.

О том, как сложилась моя дальнейшая судьба, я планирую рассказать в последующих выпусках своих размышлений.