Вы когда-нибудь замечали, что вода из под крана отдает ржавчиной и кровью?
В.Д.
***
– Фредди! Тишина. – Фредди! Дом пуст. Но этого не может быть, он должен ждать меня тут. Он должен.
– Фредди, не валяй дурака, ты же знаешь как меня это бесит! Я разговариваю сама с собой. Он просто играет со мной. Я же просила так не делать. Разъяренная, я стала подниматься по лестнице наверх.
– Фредди, я же просила тебя.…Неужели так трудно… – я так и не закончила свою мысль. Фредди мирно спал, свернувшись калачиком в спальне. Все хорошо, он просто спит. Ничего страшного не случилось, успокаивала я себя. Но что-то явно было не так. Окурки. По всей комнате были разбросаны окурки. Он давно не курил. Что-то случилось? Наверняка. Я присела на край кровати, и взяла Фредди за руку. Рука была холодной. С чего бы это? В доме тепло. Наверное, замерз. Я накрыла его одеялом и ушла готовить ужин. Я не знаю зачем я все этого делала. Приходила, готовила ужин, заставляла Фредди пить таблетки, которые ему прописали в психиатрической лечебнице, куда его поместили за попытку суицида. На месте врачей я дала бы ему умереть. Я знаю, что плохо так думать, но я действительно так думаю. Мне просто надо чем-то заниматься. Я так же одинока, как и он, и когда я забочусь о нем, убиваю время и не чувствую себя такой никому не нужной. Я не испытываю к нему никаких чувств кроме жалости, и он это знает. Меня это ничуть не смущает. Нас устраивает такая взаимовыгода и взаимоподдержка. Я как суетливая мамаша, постоянно следящая за своим сыночком-наркоманом. Хотя, он и есть наркоман. Разве зависимость от таблеток, антидепрессантов и сигарет не называется наркоманией? Каждый раз, он трясущимися руками берет в руки пузырек таблеток, рассматривает его пару секунд, и недолго думая высыпает себе на ладонь пару ярко-красных, гладких, круглых таблеток. Меня всегда пугал их цвет…разве можно прописывать суицидникам таблетки, цвета крови? Не думаю. И каждый раз, когда я вижу на его большой ладони, ладони взрослого мужчины эти красные таблеточки, я не испытываю ничего, кроме презрения, смешанного с безразличием. Потому что мне никогда не понять, что испытывал Фредди. Фредди, чья жизнь целиком и полностью зависит от «кровавых» таблеток. Таблеток цвета его крови. Это даже немного страшно. Но Фредди всеравно. Ему нужно выйти из этого полу-коматозного состояния, чтобы не наложить на себя руки снова. Я даже не знаю, что толкнуло этого человека на самоубийство. И, честно говоря, мне все равно. Мне главное, что у меня есть дела на целый день. Мне некогда думать о том, как я одинока и несчастна. А ведь я никогда не задумывалась над этим вопросом. Потому что просто жалеть себя намного приятней.
Я никогда не задумывалась, что бы было со мной, не будь у меня Фредди. Может, я была бы в еще более худшем состоянии, чем Фредди? Но я никогда не думаю об этом. Я редко думаю о том, что происходит у меня в голове. Себя я знаю меньше, чем кого-либо. О себе я могу сказать лишь одно: хладнокровная, бездушная сволочь. У меня никогда никого не было. Ни детей, ни друзей, ни родителей. Только Фредди. С которым я никогда не поговорила по душам. Мне это не интересно. Все что меня интересует в этой жизни это моя персона. И Фредди. Немного. Как это ни странно. Не потому что я к нему привязана, а потому что мне нужно готовить ужин, водить его в ванную, следить за ним, чтобы снова что-нибудь не случилось. Ведь я не знаю, что творится у него в голове. Меня это никогда не интересовало. Просто он, моя единственная опора. Он заставляет меня двигаться дальше, вставать по утрам с кровати. Именно поэтому я слежу, чтобы он ничего с собой не натворил. Ужин готов, а Фредди все еще спит. Мне надоело его ждать. Я была голодна.
– Фредди! Снова тишина. Еще спит.
– Фредди!! –уже громче кричу я. Это дежавю начинало меня раздражать. Сколько можно спать?? Я снова поднимаюсь наверх и захожу в комнату. Фредди все еще спит, все так же свернувшись калачиком. Я смотрю на его лицо. Когда-то красивое, оно было обрамлено черными волосами, не по годам тронутыми сединой, на его белом, как бумага лице, как обычно была тревога. Даже когда он спал, его не покидали дурные мысли. Впалые щеки и глазницы давали знать о бессонных ночах. Морщинки вокруг глаз собирались тонкой паутинкой. И смотря на это лицо, я не испытывала ничего, кроме презрения. Я уже хотела, как обычно тронуть его за плечо и сказать о том, что ужин уже готов, но мой взгляд упал на тумбочку, полностью заставленную бутылочками с лекарствами. Мой взгляд уперся прямо в пузырек с красными антидепрессантами. Что-то было не так. Пару секунд я не понимала что. Но потом, я медленно осознала, что он был пуст. И не только он. Все пузырьки с лекарствами были пусты. Все до одного. А их было около десяти на тумбочке. Я тихо подошла к Фредди и тронула его за плечо.
– Фредди! Фредс! – я трясла его за плечо со всей силы. Но он был мертв. Я поняла это так внезапно, как будто меня огрели по голове чем-то неимоверно тяжелым. Но я все равно не переставала трясти его. Я просто хотела, чтобы он открыл глаза. Но он этого не сделает. Он их больше никогда не откроет. Свои уставшие, серые, тусклые, безжизненные глаза, в которых отражалась вся его сущность.
– Открой глаза! Просто открой свои чертовы глаза. – Спокойно повторяла я. Не было ни паники, не сожаления, не горести утраты. Ничего, кроме разочарования. Горького разочарования, что мне больше некому готовить обеды и ужины и не за кем ухаживать. Что теперь я одна. Навсегда. Он всегда хотел умереть, а мечтам, как вам известно, свойственно сбываться. Я просто спустилась в кухню, положила себе немного запеканки, которую я готовила для Фредди, его любимую запеканку с сыром и грибами. Я долго смотрела на еду у себя в тарелке, потом медленно начала есть. Во рту отдавало кровью. Но нет, это просто запеканка. Мне кажется. Я доела, помыла за собой посуду, и просто вышла за дверь, чтобы больше никогда в нее не входить.
Автор: Диана Ваниева
Жанр: Рассказ
