«Ах!… Возьми меня! А теперь, войди в меня! Ох!… Ай!… О-а-а-а…». Все. Дальше можно не читать. Потому, что дальше будет скучный текст о теории немецкого ученого-экономиста Вернера Зомбарта.
Два немца в начале прошлого века поставили себе цель выяснить корни современного экономического человека (homo economicus). Эио были: Макс Вебер и Вернер Зомбарт. Существовавшая в то время передовая марксистская теория не удовлетворяла этих пытливых ученых. Она все объясняла объективным ходом истории (диалектический и исторический материализм). Собственно, сами марксисты дали повод подозревать их учение в научной нечистоплотности. Дело в том, что вся история в их, на первый взгляд, стройной теории почему-то подозрительным образом обрывалась на коммунистической формации. Далее шла ненаучная тишь, да благодать. Вебер и Зомбарт, в отличие от марксистов, считали
капиталистическую цивилизацию не промежуточным историческим этапом, а феноменом. Кстати, Зомбарт, а не Маркс, как отметили русские рецензенты книги Зомбарта «Буржуа: Этюды по истории духовного развития современного экономического человека», одарил человечество термином «капитализм». Знаменитые немецкие социологи-экономисты трезво смотрели на вещи. Страсть к богатству и наживе, по их мнению, присуща большинству людей всех времен и народов. Но далеко не очевидно, считали ученые, что эта страсть приводит к зарождению хозяйств на капиталистических началах. Для исторического прорыва нужны так называемые «бациллоносители» или, иначе говоря, носители буржуазного духа. Буржуазные натуры, считали ученые, наличествуют в любой человеческой популяции. Все зависит от степени их концентрации в данное время в данном месте, которая спровоцировала бы носителей буржуазного духа на активные действия.
Это, так сказать, была их общая платформа. Далее научные пути двух соплеменников разошлись. Макс Вебер, решив, что «натура – дура», стал искать корни капитализма в протестантской этике. Вернер Зомбарт, в свою очередь, пришел к выводу, что семя буржуазности в человеческом сообществе заложено самой природой. Либо буржуазность есть, либо ее нет; и никакая протестантская этика, ни другие привнесенные обстоятельства вбить в человеческую особь буржуазный дух неспособны.
В это же время, когда Вернер Зомбарт исследовал корни капитализма и писал в Берлине книгу «Буржуа», другой «ученый» и революционер, Владимир Ильич Ленин, разрабатывал теорию о том, как этот самый капитализм уничтожить и на его обломках построить коммунизм в соответствии с теорией другого немца Карла Маркса. Владимир Ильич проживал в это время в Женеве по адресу: rue du Foer, 10, и писал книгу «Что делать?». Внешняя обстановка располагала к размышлениям и написанию книг: травка зеленеет; солнышко блестит; коровки пасутся, позвякивая колокольчиками; Монблан за углом; царские ищейки не рыскают… Сиди и думай, пиши. О сосредоточенности Владимира Ильича на своих мыслях в это время в среде русской эмиграции Женевы ходили легенды. Когда кинорежиссер Михаил Ильич Ромм готовил актера Бориса Васильевича Щукина к образу Ленина в фильме «Ленин в Октябре», то собирал разные сведения о вожде. Вот что рассказала Михаилу Ромму вдова Ленина Надежда Константиновна Крупская: «Гуляли они однажды большой группой в Швейцарии, в горах; вышли внезапно из ущелья на площадку перед Женевским озером, и тут раскрылась такая красивая, величественная панорама гор, освещенных заходящим солнцем, что все замолчали. Благоговейное молчание продолжалось минуты две. Нарушил его Ленин. Он сказал: «Сволочи!» Это было так неожиданно, что его спросили: «Кто сволочи?» «Как кто? — ответил Ленин.— Меньшевики, конечно! Кто же еще?…»».
Владимир Ильич, когда писал «Что делать?», конечно, знал о существовании Вернера Зомбарта, но был невысокого мнения о нем, считая последнего «вульгарным, буржуазным экономистом». Вот как Ленин отзывался о Зомбарте в работе «Победа кадетов и задачи рабочей партии»: «это — образчик того, как при помощи ссылок на Маркса извращают Маркса. Точь-в-точь так, как брентано, зомбарты, бернштейны и Ко подменяли марксизм». Вот так, о врагах с малой буквы и во множественном числе. Это был общепринятый язык печатной полемики в то время. Но изобрел этот язык не Ленин.
Еще задолго до рождения Владимира Ильича жили в Санкт-Петербурге два журналиста — Максим Антонович и Варфоломей Зайцев. Максим Антонович работал в журнале «Современник» у Николая Некрасова, а Варфоломей Зайцев работал в журнале «Русское слово» в отделе у Дмитрия Писарева. Оба журнала: и «Современник», и «Русское слово», считались прогрессивными и работали на одну аудиторию — так называемую, прогрессивную столичную молодежь: «наши», как их обозначил Федор Михайлович Достоевский, в романе «Бесы», и их подруги «углекислые феи», как их прозвал Николай Семенович Лесков в романе «Некуда». Антонович и Зайцев все время спорили между собой, кто из них «круче» в глазах прогрессивной молодежи, чтобы завоевать аудиторию. Напишет, например, Иван Тургенев роман «Отцы и дети» и оба журналиста давай «выкобениваться» перед своими читателями, спорить — Тургенев написал «прогрессивный» роман или «ретроградный». В конце концов Максим Антонович припечатал Ивана Тургенева к стенке, как автора «ретроградного» романа. Он так и написал: «разные там тургеневы, писемские, маркевичи». Так, в споре двух этих журналистов и родился язык печатной полемики.
Однако, стоит вернуться теории Вернера Зомбарта о происхождении современного капитализма, изложенной в его книге «Буржуа». Так же, как и другие инстинкты, буржуазность, согласно его теории, передается по наследству. Целостная буржуазная натура, по Зомбарту, складывается из предпринимательского инстинкта (активное начало) и мещанских добродетелей (пассивное начало). Буржуазным натурам, в свою очередь, противостоят, так называемые, эротические натуры. Эротические натуры всячески сопротивляются капиталистическому укладу жизни. Эротическую личность трудно выявить рациональным способом, ее можно только почувствовать. В качестве теста Зомбарт предложил использовать выражения типа: «Я страдал и любил, любил и страдал, таков был в сущности образ моего сердца». «Способность к капитализму, — заключает Зомбарт, – коренится в половой конституции, и проблема – любовь и капитализм – стоит в центре нашего интереса». Это, так сказать, один из признаков homo economicus. Есть и другой.
Проанализировав племенную предрасположенность народов, населяющих Европу, к капитализму, Зомбарт заключил: 1. Все народы Европы предрасположены к капитализму; 2. Различные народы предрасположены к капитализму в различной степени. Среди народов со слабой капиталистической потенцией Зомбарт выделил потомков кельтов (ирландцы, шотландские горцы, иберы, часть французов) и готов. Племена с сильной капиталистической потенцией Зомбарт разделил на народы героев («с задатками к разбойничеству») и народы торговцев. Классические примеры первой группы: римляне, норманны, лангобарды, саксы, франки; второй: этруски, фризы, алеманы (предки современных швейцарцев), греки, евреи. Повсеместное смешение кровей сделало невозможным провести такую же классификацию между государственными образованиями. Однако, согласно Зомбарту, отбор капиталистических видов проходит везде по одному и тому же принципу, а в два этапа – «сначала вытравливаются некапиталистические элементы» (эротические натуры – М.Л.), потом из капиталистических разновидностей отбираются варианты торговцев.
Трудно сказать, что имел ввиду Вернер Зомбарт, когда вводил термин «эротическая натура». Ведь и тогда было известно, что и носители буржуазного духа и их противники, все занимаются сексом. Скорее всего, Зомбарт задумался над тем, а с какой целью люди занимаются сексом, и под термином «эротическая натура» включил тех, кто не задумывается о потомстве, а ходит «на сторону». Действительно, если кто-то получает удовольствие «на стороне», то ему или ей нет никакого дела до капитализма. Например, средневековым рыцарям.
Теперь имеет смысл наложить эротическую теорию происхождения капитализма на нынешнюю ситуацию в России.
Начнем со второго признака. Хотя Зомбарт в своей теории не указал ни один народ, населяющий Россию, кроме евреев, но, если предположить, что Россия — это Европа, то все в порядке. Ведь по Зомбарту, все народы Европы предрасположены к капитализму. Но, с другой стороны, в значительной части населения России бытует мнение, что «Россия – это не Европа». Согласно этому мнению. «Гей-ропа нам не указ, и вообще, у нас свои «скрепы»». Трудно сейчас предположить, какое из этих мнений победит в России.
Но и с первым признаком не все так просто. Сидящий Кремле верховный правитель России вроде бы 100%-ный носитель буржуазного духа. Некоторые люди, стоящие вокруг него, постоянно обогащаются, как будто они потомки фризов, алеманов, или др. народов. Достаточно посмотреть список богатых людей России в журнале “Forbes”, там будет много его друзей. Но, с другой стороны, его враги оказываются почему-то либо в Лондоне, либо в местах не столь отдаленных. Поговаривают, что строит он не свободный капитализм, как в Европе, а некий государственный капитализм, чтобы все было под его контролем.
Так кто же он, «носитель буржуазного духа» или «эротическая натура»? Нет ответа.