Главный зло сплюнул.

—Ëлы, ну, кто же так бьёт?

Он, не отводя чёрных врубелевских глаз от мечущегося по спортивной площадке мяча, нервно отпил два глотка «пепси-колы».

— Почему флангами не работаем? Что, так в центре и простоим всю игру? — неистово кричит главный своим подопечным, время от времени виновато поглядывающим на него.

— Чего ты вылупился на меня, ты лучше играй давай! — не унимается тренер.

Действительно, такая важная игра — финал восьмых классов (семь на семь на школьной гандбольной площадке, масса болельщиков — учителя, даже завуч, родители, соклассники, а главное, соклассницы!), и ничего не клеится. Абсолютно ни-че-го! И счёт — как штанга в руках Волка из «Ну, погоди!»: одна бабочка (то есть один гол) сядет и… капец. Скажите на милость, разве это вообще счёт — 0:0 — на последних минутах матча?

— Моуриньо, — шепчет на ухо главному худенькая некрасивая девочка в веснушках и с рыжими кудрями, солнечными протуберанцами расходящимися в разные стороны, — ты бы Месси заменил, он сегодня совсем никакой: постоянно мажет!

Моуриньо резко поворачивает аристократически красивое лицо к своей советчице, смотрящей на него, как на божество — с восторгом и страхом: мол, прости меня, ничтожную и глупую, но всей душой хочу помочь тебе, а Месси сегодня и вправду совсем никакой…

— Машка, — тихо говорит Моуриньо рыжей девочке, — а ты, кажется, права: Месси будем менять…

— Судья! — звонко кричит ломающимся голосом Моуриньо. — У нас замена. Вместо Месси — вот этот.

Главный показывает на полного добродушного мальчика, пока ещё не заслужившего громкого имени, но, похоже, радующегося уже самой звёздной возможности заменить самого Месси.

— Месси, — язвительно кривит ещё совсем детские губы Моуриньо, обращаясь к низкорослому коренастому пареньку, смахивающему тыльной стороной ладони капельки пота, — ты сегодня добавил мне седых волос… Совсем оборзел!

— Ну, не злись ты так, Моуриньо, — пытается оправдаться Месси, — но…

— Да заткнись ты! — раздражённо шипит главный, ибо в этот самый момент мяч рикошетом от толстяка, только что вышедшего на замену, влетает в ворота соперников.

—Г-о-о-о-л!!! — в едином хоре сливаются голоса болельщиков.

Судья даёт финальный свисток. Матч окончен.

— Моуриньо — ты гений, — восторженно причитает Маша, промокая веснушчатой рукой неожиданные слезинки.

— Ну, ничего, я им ещё задам прочухана — дотянули до последнего!

Моуриньо говорит вкрадчиво, хлёстко, с оттягом. Но если внимательно присмотреться, то можно заметить, что сейчас это уже не грозный главный тренер, а худенький тринадцатилетний мальчик с безжизненно свисающими со скамьи разбитыми врождённым недугом ногами.

— Самое главное — мы победили, — утешает главного верная спутница, подавая ему маленькие костыли и помогая встать на них.

— Yes! — озорно кричит Моуриньо, делая рукой, чуть не выронившей костыль, неприличный жест.

Они уходят со стадиона последними. Рыжая девочка, несущая пакетик с «пепси-колой», и тренер, который таки вырвал (на зубах!) победу.