Глава I

 

Война шла полным ходом. Словно огромный смерч, она захватывала всё новые и новые территории. Когда бои дошли до воздушного пространства Земли, казалось, что разум этого коварного существа тянется когтистой лапой в космос, чтобы захватить власть над всем, что живёт и дышит на этой проклятой планете. Хотя… это скорее рука, чем лапа. Костлявая и обезображенная. И вы скоро поймёте, почему.

 

Афганистан… для многих это слово стало символом войны, потери боевых друзей, бесчинств душманов и поставок опиума с героином на мировой рынок. Трудно поверить, но за добрую сотню лет ситуация совершенно не изменилась. Страна медленно уничтожала сама себя, но никак не могла сделать этого полностью. Эти зловещие горы и бесконечные пустыни (с редким исключением в виде зелёных долин и почти единично – лесов), в которых тут и там были понатыканы кишлаки – каменные города, в которых давно уже никто и не жил, а если и жил, это были глубокие старики, кого забыли родственники или забросила сюда судьба. Провинция Кандагар была одним из таких мест, куда регулярно наведывались миссионеры Международного Красного Креста. Как и раньше, минигрузовик пустынного цвета с крестом и полумесяцем на обоих дверях продвигался сквозь нещадно палимый солнцем местный ландшафт. Вообще пневмоподвеска должна была с лёгкостью “съедать” различного рода ямки и колдобины, но пассажиры и водитель всё равно не могли усидеть ровно, чувствуя седалищным нервом любую вибрацию кузова. Тот, кто рулил, даже не включал третью передачу и полуприкрытыми, засыпающими глазами смотрел на медленно появляющийся из-за горизонта посёлок. И жалел, что не взял с собой флэшку, на которую записал любимые песни – техник вчера наконец-то починил упрямую магнитолу. Поэтому слушать пришлось только едва различимый рокот мотора и хруст мерно размалываемых колёсами камешков. Ещё двое молодых людей рядом с ним примерно одного возраста – сегодняшние “дежурные”. В кузове, за прочной стенкой – медикаменты, немного провизии и мини-лаборатория с медицинскими инструментами, позволяющими проводить несложные хирургические операции. Парень что-то записывал в голографическом блокноте, а девушка, сидящая у окна, периодически фотографировала пейзаж снаружи. Ещё один рутинный день, который уже завтра закончится. И можно будет слегка передохнуть.

Однако при подъезде к кишлаку водитель насторожился и сильнее обычного сбавил ход. Раньше об их появлении узнавали сразу, и местные детишки уже выбегали на дорогу, размахивая разноцветными лентами. Но детей не было. Во дворах даже бельё не сушилось. Селение всегда выглядело заброшенным, но напоминало странника, который на время заглянул сюда; ещё не зашёл, а уже чувствуешь, что кто-то есть. А сегодня он как будто покинул этот дом. Наконец, минигрузовик остановился. Руки нервно сжали руль.

– В чём дело? – нетерпеливо поинтересовался парень. Девушка оторвалась от фотокамеры и повернулась к водителю. В ответ тот нажатием кнопки открыл прозрачную силовую панель – цифровую проекцию с особой программой, вот уже несколько десятков лет успешно заменявшую устаревшие стёкла:

– Слышите что-нибудь?

“Волонтёры” только помотали головами.

– Вот и я нет. Но, несмотря на то, как здесь всё запущено, народ всегда выползет встречать гостей. Не нравится мне это…

– Может, они переехали? – подала голос девушка.

– Куда? – вопросительно уставился на неё водитель. – Тут на сотни километров кругом только пустыни, а до ближайшего оазиса даже у меня заряда не хватит, что уж о людях говорить!

– Ладно, я выясню, в чём дело. Ну-ка, пусти меня… – парень вылез наружу. Он осмотрелся, обошёл кругом машину. – Джейн, дай-ка мне твой объектив.

Джейн послушно передала ему камеру. Выкрутив на полную зум, он стал присматриваться к местности, но ничего, что могло бы выдать местных жителей, в поле зрения не попало. Водитель тоже вышел из кабины и незаметно для своих попутчиков достал из внутреннего кармана жилета небольшой пистолет. Проведя большим пальцем по нижней части спусковой скобы, он снял его с предохранителя – оружие тихо пискнуло и зажгло зелёную лампочку рядом с регулятором режима стрельбы. Взяв его левой рукой так, чтобы “волонтёры” не заметили, он снова заговорил:

– Поехали отсюда.

– Ну не может быть так, чтобы в один день все исчезли! – воскликнула девушка, взмахнув пышными каштановыми волосами, выбивающимися из-под кепки. – Может, вы сигнал дадите?

– Да не глухие они, в самом деле… – парировал водитель. – Уже нашего пыльного следа хватило бы для обнаружения. Ну что, видишь кого-нибудь? – слегка язвительно он спросил у парня, который всё ещё лелеял надежду кого-нибудь заметить:

– Пока нет, но я тоже отказываюсь верить, что никого в кишлаке нет. Может, если мы п… – он двинулся вперёд и оборвался на полуслове. Что-то словно ударило его в грудь, и он резко упал на спину, выронив фотокамеру.

– Грег! – Джейн рванулась к нему, но водитель успел её перехватить:

– А ну, назад! – и резко оттащил, едва не впечатав девушку в кузов и заставив её сдавленно взвизгнуть. – Быстро внутрь, силовую панель на максимум!

– Да что происходит?! – пыталась вырваться заталкиваемая в кабину Джейн.

– Кто-то стреляет, вот что происходит! – водитель уже почти закрыл за ней дверь, но получил чем-то тяжёлым по затылку, выронив пистолет. Девушка вскрикнула и потянулась к кнопке на панели управления, но замерла под взглянувшим на неё стволом автомата:

– Даже не думай. Медленно выходи из машины.

– Вы… вы кто? Что вы сделали с Грегом? – испугалась Джейн.

– Не твоё дело, вылезай! – некто в чёрном балахоне вздёрнул ствол кверху, показывая, что не шутит. Отойдя на пару шагов назад, он нервным движением руки приказал выходить. Дрожа всем телом, Джейн выбралась наружу и едва не наступила на лежащего рядом с ней водителя. Её напарника уже взяли двое таких же фигур в чёрном и потащили к ближайшему дому. Ещё четверо в бронежилетах кустарного производства окружили минигрузовик.

– Зачем приехали? – задал вопрос другой балахон, поигрывая ножом.

– Мы представители “Международного Красного Креста”, привезли гуманитарную помощь, – робко ответила Джейн.

– Ага, щас, – процедил третий. – И водилу с пушкой приставили.

– Я не знала, что у него есть… – начала девушка, но первый оборвал её:

– Будешь говорить, когда спросят! Хамар, открывай дверь!

– Ты код-то знаешь, Вул? – поинтересовался Хамар, вглядываясь в электронный замок.

– Я знаю того, кто нам его скажет, – ствол первого переключился на одиночный режим стрельбы. – Будь добра, милая, циферки сообщи.

– Восемь… Три… Четыре… Один, – прижавшись к кузову, дрожащим голосом вымолвила Джейн. Открыв дверь, захватчик стал рыться внутри. Спустя всего полминуты он высунулся обратно:

– Вул, тут стволов нету! Только лекарства, инструменты и ещё какая-то байда!

– Похоже, действительно “Красный Крест”… – согласился балахон. – А я уж подумал, очередной караван Ополчения потащили. Но мы всё равно извлечём из этого выгоду, не так ли, парни?

Фигуры в чёрном одобрительно зашумели, кивая головами.

– Да, и насчёт твоего дружка. Заряд нелетальный, он просто вырубился. Из тачки позвонить можно?

– Там есть рация, но… я не знаю, как она работает… – испуганно сжалась Джейн.

– Криманид мне в шею… Ты на курорт приехала или что? Быстро соединяй с вашим предприятием, или я буду по кусочкам разбирать сначала водилу, а потом твоего подстреленного бойфренда! Ну!!! – разъярённый Вул нацелил автомат.

 

—

 

Ранним утром в офисе директора Мировой Фурри-Коалиции раздался телефонный звонок. Хозяин кабинета всю ночь провёл в кабинете и не слишком обрадовался писку аппарата. Понимая, что даже секретарь будет не очень рад увидеть его заспанную морду, он заранее отключил видеосвязь, оставив работающим только микрофон:

– Алло…

– Сэр, это Ангелина Фрайт. “Международный Красный Крест” просит о помощи.

– Что случилось?

– Буквально час назад в афганской провинции Кандагар террористами был перехвачен миссионерский транспорт, экипаж взят в заложники.

– Ну, дела… И что эти хуманы никак не успокоятся? Зашлите туда разведгруппу “Кинжал” и разбудите отряд на ближайшей военной базе.

– Применение силы?

– Только в крайнем случае. Попробуем сначала договориться…

 

—

 

Кишлак уже не выглядел безжизненным. Его новые обитатели в чёрных одеждах прогуливались тут и там, патрулируя местность. Где-то в одном из зданий находились заложники. С высокого холма в паре сотни метров от селения за происходящим наблюдали двое солдат. Сканеры шлемов сновали по зданиям, но внутри почти никого, судя по данным, не было. Выключив сканирование, первый вздохнул:

– Нельзя отряд посылать. Едва почуют опасность – грохнут заложников не задумываясь.

– Сами полезем? – крутанул зум на прицеле снайперской винтовки его напарник.

– Другого выхода я не вижу, Брент. Ты ведь прикроешь меня, не так ли?

– Куда я денусь… – улыбнулся тот. – Но помни – мы хоть и профи, но не бессмертны. Действуй осторожно, Рэд.

– Будь спокоен, у меня всё просчитано. – Рэд встал, слегка отряхнул форму, снял со спины оружие. В отличие от тех, что держали в руках их противники, он отличался не только футуристичным дизайном, но и поистине “киношной” технологией – пули снабжались энергетическим импульсом благодаря первичному электронному зажиганию, что позволило техникам избавиться от гильз как ненужного балласта. Ещё была и система гашения отдачи, поэтому дуло практически не поднималось, разве что при непрерывном огне; но даже в этом случае точность падала не резко. Если разобрать автомат полностью, можно найти ещё преобразователь напряжения, зарядное устройство с контролем напряжения и регулятором режима стрельбы и конденсатор. Аккумулятора внутри хватало на несколько десятков тысяч выстрелов, благодаря использованию особого энергокристалла, именуемого “криманидом”. Найденный на одном из спутников Сатурна элемент стал настоящим прорывом – всего килограмм этого вещества по производительности в восемь раз превосходил урановое топливо и практически не имел вредного радиоактивного излучения. Ополчение Зверосоюза – интернациональная и межвидовая армия людей и фурри – всё-таки выбило для себя небольшую платформу по производству и генерации криманида с целью создать оружие наподобие рельсовой пушки. Несмотря на свои габариты, автомат весил относительно немного – всего 4 килограмма с полностью заряженным магазином и парой прицепленных “гаджетов” (у Рэда это были оптический прицел с функцией тепловизора и ночного видения над стволом и лазерный целеуказатель под ним). Тем более что микротехнологии продвинулись по нужному вектору – если первые модели аккумулятора стояли в прикладе, то сложить его было невозможно, что было крайне неудобно, если стрелок сидел, скажем, в БТР, то уже последующие прочно и удобно помещались внутри самого ствола. Собрать и разобрать оружие не предоставляло трудности, особенно если потренироваться. За многие годы технического прогресса оружейники пришли к выводу, что не стоит полностью отказываться от проверенных временем технологий, а проще их слегка улучшить. Конечно, были разработки бластеров и плазматического оружия, но большинство из них банально перегревалось независимо от того, из какого материала было изготовлено, а те образцы, что более-менее годились для распространения, были чрезвычайно дорогими. Противники же до сих пор использовали старые модели огнестрельного оружия, но и это не делало их слабее. Гораздо большее внимание было уделено взрывчатке, но у разведгруппы “Кинжал” при себе были только шоковые гранаты, распространяющие мощный электромагнитный импульс на живые и механические объекты. В случае с первым происходило мощное поражение живой ткани разрядом тока в несколько тысяч вольт, в случае со вторым – сбой систем и немедленное отключение.

– Про камуфляж не забудь, – напомнил Брент.

– Уже. Фурри не сдаются, – улыбнулся напарник и, крутанув черные пластиковые кольца на рукавах, мгновенно пропал вместе с оружием. На его месте теперь была видна едва заметная рябь. В следующую секунду неслышный шорох шагов спустился с холма к кишлаку.

– Слава Ополчению, – прошептал ему вслед снайпер.

 

– Проверка связи, Рэд. Приём.

– Брент, я на позиции. Видишь мою морду?

– Вместе с мехом и хвостом, – усмехнулся напарник в прицел. Система распознавания камуфляжа “Анти-Призрак” работала в штатном режиме. Для террористов-патрульных Рэд был абсолютно невидим, а вот Брент видел его. И, как обычно, решил пошутить. – Улыбочку, вас показывает телевидение.

– Отставить, – посуровел Рэд. – Беру ближнего ко мне, дальний твой. Он должен упасть в колодец, ясно?

– Тебя понял.

Солдат достал нож и бесшумно подкрался к ничего не подозревающему чёрному балахону. Захват, резкий удар в шею – и он уже утащил мертвеца за камни. В это же время послушная пуля так же бесшумно сразила второго, который под воздействием неотменённых законов физики рухнул в дыру.

– Рэд, переходи к восточной стороне, к тебе идёт один.

– Так точно. Судя по моему сканеру, заложники в центральном здании. Нужен отвлекающий манёвр.

– Давай вокруг, там двое хуманов разговор ведут. Я пока уберу его.

Рэд, двигаясь вплотную к стене дома, в пару мгновений оказался с другой его стороны. Там, посреди узкой улочки, стояли двое и оживлённо спорили на неизвестном спецназовцу языке. Он высунулся ещё дальше и едва не демаскировал себя – один из патрульных тут же заметил движение за стеной и снял с предохранителя автомат. Но не успел он сделать и пары шагов, как его голову, словно спелый арбуз, буквально разнёс выстрел. Опешивший напарник, с ног до головы обрызганный его кровью и частично мозгами, затрясся и стал хаотично водить стволом по вершине холма. Последнее, что он почувствовал, – резкий удар в грудь и полыхнувшее огнём сердце. Из горла вырвался сдавленный крик. Рэд вышел из-за укрытия и спрятался за небольшой горкой камней. Тот, что двигался в его сторону минуту назад, услышал шум и уже поспешил на место происшествия:

– Хамар! Хамар, сюда… – но его рапорт тут же был прерван одиночным выстрелом Рэда.

– Толково, – донеслось из наушников. – Теперь они забеспокоились. Тут есть обходной путь, направо и через крышу. Только так можно пройти незаметно. Давай, я перемещаюсь. – Брент отключил связь.

 

– Вул, к нам гости! – запаниковал Хамар, вбежав с улицы в дом.

Вул повернулся, не отводя пистолет от головы миссионера Красного Креста:

– Что, парламентёры приехали?

– Если бы… Охраны нет, все патрули как будто пропали!

– Хорош нести бред! – заорал Вул. – Или ты видел, как кого-то грохнули?

– Видел, видел! На холме снайпер! – Хамар сжал автомат и приник к стене.

– Ладно, не наложи в штаны мне тут. И так запах от местных не выветрился, так ещё и твоих загаженных трусов тут недоставало. Быстро все высыпали наружу, каждый угол прочесать! – обратился он к остальным людям в балахонах. Те, лениво поправляя снаряжение, нестройным отрядом вышли из дома. – Хамар! Тебе что, засранец, особое приглашение нужно?! Дуй с ними, выродок!

Нервно закивав, Хамар попятился к выходу. Когда дверь за ним закрылась, Вул взял миссионера за шкирку и потащил на второй этаж.

 

Рэд решил не трогать патрульных. Пусть побегают, внутри вряд ли кто-то, кроме заложников и парочки охранников, сидит. Как только чёрные балахоны рассредоточились по кишлаку, солдат уже привычным движением отключил камуфляж и, разбежавшись, мягко перепрыгнул на крышу дома, внутри которого томились пленные. Приоткрыв деревянный люк на сантиметр, он бросил внутрь маленький чёрный шарик и стал ждать. Нескольких секунд было достаточно – “жучок” вылетел обратно и спроецировал на каменную крышу план этажа в виде небольшой голограммы. Изучив обстановку, Рэд при помощи магнита в перчатке вернул микрошпиона на место и снова взялся за винтовку. Убедившись, что его никто не заметил, спецназовец резко просочился внутрь. Его глазам предстало следующее: в просторной комнате террорист в упор целился из автомата в девушку и почти потерявшего сознание мужчину. Обернувшись на шорох, он упал, поражённый метким выстрелом. Девушка испуганно прижалась к мужчине и уже готова была закричать, но солдат похлопал себя по левому рукаву рядом с нашивкой в виде глобуса на чёрном фоне, который скрывали скреплённые в тройном пожатии человеческая рука, волчья и тигриная лапы; сверху виднелись серебристые буквы A.U.M.* – английская аббревиатура Ополчения Зверосоюза. Кричать девушка уже не хотела, но окаменевшим от страха взглядом продолжала смотреть куда-то за спину Рэда. Он едва смог понять, какое слово пытались “написать” её губы: “Сза-ди”…

– Добрый день, – щёлкнул за спиной затвор.

“Твою мать, хуман проклятый” – Рэд вздохнул и картинно опустил винтовку.

– Значит, на переговоры мы идти не хотим, решили в лоб брать? Да вот не умеете только вы свои действия просчитывать. Я каждого из вас насквозь вижу, знаю ваши слабости. Вы ещё больше людей стремитесь кому-то помогать, делаете из себя строителей нового мира. Фурри… что, мать его, за слово такое? Придумают тоже, умники х… – Вул словно поперхнулся на полуслове. Увидев, как девушка закрыла лицо рукой, Рэд обернулся. Его недавний противник упал на пол, держась за пробитое пулей горло:

– Ты… ссс… сдохнешь…

– Рот закрой, воняет, – отрезал солдат и, прицелившись, нанёс контрольный в голову. В этот же момент из рации донеслось:

– Как звучит одно из наших правил?

Рэд вздохнул:

– Ммм… не стоять спиной к двери, верно?

– Вернее некуда. Я опять спас тебя вместе с усами и хвостом. Патруль уже возвращается, но их я беру на себя. Готовься выводить заложников, если они всё ещё живы.

– Так точно, Брент, все целы, – Рэд заглянул в комнату, откуда вышел Вул. Там, на стуле, был привязан третий – молодой парень с окровавленным лицом кивнул ему: мол, всё в порядке. – Ну что… миссионеры? Подождём ещё немного и можем уезжать.

Джейн после этих слов сразу успокоилась. Водитель рядом с ней понемногу начал приходить в себя. Развязав заложника, Рэд помог ему устроиться у стены. Наконец, динамик в ухе сообщил довольным голосом напарника:

– Снаружи чисто. Их минигрузовик в соседнем доме, забирайте и выдвигайтесь к югу. Меня встретить не забудь, как понял?

– Принято, Брент, конец связи.

 

* – Animal Union’s Militia (здесь и далее – примечания автора)

—

 

Несмотря на то, что угроза миновала, Рэд всё же привычно прокрался внутрь. Предосторожность никогда не бывает лишней, как он сам говорил. Минигрузовик оказался цел, из него даже почти ничего не вытащили. Приоткрыв дверь, спецназовец ещё поводил по сторонам стволом, выискивая предполагаемую цель. Но кругом было тихо и пусто, только рядом со зданием распластались двое в чёрных балахонах. “Доигрались, хуманы” – довольно подумал Рэд, переключая оружие на предохранитель. Водитель помогал Джейн устроить её пострадавшего напарника в кузове; немного понаблюдав за ними, Рэд перевёл взгляд на стену. Там стояло чудом уцелевшее большое зеркало, густо покрытое пылью – большая редкость не просто для таких мест, для нынешнего времени вообще. Солдат провёл по нему рукавом и отошёл на метр. Оттуда на него устало смотрел лис, стоящий на задних лапах, в камуфляже пустынного цвета с коричневыми и белыми линиями. На голове – бежевый шлем, а в лапах – то самое мегакрутое оружие последней модели. Ну, и небольшой рюкзак за плечами да пушистый рыжий хвост с белым концом. Собственно, так один из многих представителей расы фурри и выглядит. За последние полгода они с Брентом выполнили почти три десятка заданий; неудивительно, что взгляд измотан, будто гоняли неделю без остановок.

– Всё готово, можем ехать, – сказал водитель.

Рэд поправил форму и влез в кабину сразу за Джейн. Минигрузовик, отозвавшись на нажатие педали моторным рокотом, выкатился наружу. Постепенно набирая скорость, он выехал навстречу пустыне, не забыв притормозить и посадить в кузов Брента – енота в той же форме, но с длинной, как лыжи, снайперской винтовкой. Теперь уже можно было включить третью скорость. Жаль, что музыку так и не удалось послушать, она была бы как раз кстати…

 

Прибывший на место недавней схватки отряд Ополчения уже не чувствовал опасности. Уж если работал боевой дуэт “Кинжал” в лице енота Брента и лиса Рэда, все враги давным-давно отправились на тот свет. Поэтому бойцы привычно прогуливались по кандагарским улочкам, мысленно восстанавливая картину боя. До тех пор, пока один из них с языком наружу не примчался к командиру:

– Сержант! Сержант! Вы не поверите, с кем они здесь имели дело! – лапа протянула командиру обрывок костюма с нашивкой. Сержант оторвался от написания рапорта, выключил голографический блокнот и взял находку. В ту же секунду его морда вместо спокойной стала такой, будто в паре метров от него разорвалась шоковая граната. Переключив ретранслятор, он сообщил:

– Центральная, докладывает Серая Роза. У меня информация чрезвычайной важности!

– Центральная слушает.

– Вам будет интересно, кто за этим стоит…

 

Глава II

 

Пожалуй, стоит объяснить, что всё-таки происходит в относительно недалёком будущем. В данный момент вам лучше отбросить все стереотипы и научные изыскания, доказывающие, что человек не превратится обратно в обезьяну, а наши собаки и кошки никогда не заговорят. Мы живём в то время, когда, казалось, самые простые и нерушимые истины природы рвутся у нас на глазах. И нам приходится приспосабливаться к условиям нового мира. Так же случилось и здесь… Или случится, как знать?

2012 год не зря был назван “началом и концом времени”. Именно на эту дату пришлись все самые известные вариации гибели населения всей планеты. Почти половина мира сидела по углам и тряслась в ожидании Армагеддона, пока другая спокойно жила, как раньше. Особенно не сиделось на месте физикам, химикам и биологам – кому, как не светилам науки, хочется пуще всех растолковать все процессы жизнедеятельности нашего родного дома, именуемого Землёй? И больше всех в этом деле преуспели третьи, и не без помощи генетиков. Даже, можно сказать, переуспели. В многочисленных опытах над мышами, крысами, а за неимением грызунов – кошками и собаками, они пришли к выводу, что практически у каждого живого существа может быть разум, аналогичный человеческому. Не стоит спорить на тему “А надо было ли играться с природой?”, что сделано – то сделано. Вот и соорудили мозговитые дяди при помощи вышеупомянутых физиков и химиков приборы, способные определить “степень разумности” или вообще наделить животных каким-никаким разумом. Доэкспериментировались до такой степени, что один из объектов возьми и да стань человеком в пушистой оболочке…

 

Объект #1467-O

Классификация: совершенно секретно

Описание: аудиофайл категории “U“

“Генетик Томас Райль. Я до сих пор не могу поверить в случившееся. Исследуемый подопытный объект, кошка Сара, в результате недавних измерений интеллекта подверглась резкому облучению, вызванной сбоем в работе машины. Мы было подумали, что наша любимица скоро расстанется с жизнью, но с ней начало происходить нечто… необъяснимое. Я просто теряюсь!

Во время первого обследования после катастрофы – а иначе я не могу это назвать! – моя помощница Таня обнаружила, что животное едва помещается в своей клетке. Она измерила её и была поражена – всего за одну ночь Сара выросла почти в полтора раза! Бёдра кошки стали более плоскими, передние лапы сильно деформировались – все когти уже перестали быть практически единым целым, они разделились и выросли в длину. Такое ощущение, что они стали похожи на человеческие пальцы рук.

Господи… уже на третьем обследовании Сара ни разу не мяукнула. В её голосе отчётливо слышатся буквы, она даже пытается произносить отдельные слоги. Ещё она всё меньше ходит на четырёх лапах, пытается встать на задние. Не знаю, как объяснить. Даже её глаза как будто стали человеческими.

На пятый день последствия приняли необратимый характер. Сару мы поместили уже в палату, предназначенную для людей. Ещё бы, ведь она стала ростом с Таню! И это за пять дней! Она уже говорит, правда, её речь находится на уровне трёхлетнего ребёнка. Зато показатели теста Айзенка ошеломительные – по своему развитию она почти дошла до 7 или 8 класса школы! Невероятно… Наша кошка стала человеком так внезапно!

Спустя десять дней вся наша группа пришла к выводу, что облучение привело к необратимой мутации ДНК и глобальной перестройке генома, то есть, говоря простым языком, к очеловечиванию. Это изумительное, потрясающее и в то же время страшное открытие. Сара стойко держится на задних лапах – или уже правильнее будет “ногах”? – хотя нет, внешне они не сильно изменились, даже хвост и шерсть, пусть и ставшая короче, никуда не делись. Мы всё время пытаемся обучать её правилам поведения в обществе людей, как будто учим ребёнка писать, считать и прочее… И она очень охотно учится! А когда Таня принесла из дома одежду, она выбрала именно женскую, с яркими цветами – она научилась выбирать!

Взяв у Сары образец ДНК, мы долго его исследовали, пытаясь найти ген, отвечающий за очеловечивание. Нам это удалось; по составу он был схож с геном ASPM, отвечающим за тот же процесс у обезьян, но гораздо более совершенный и… не поддающийся изменениям. Нить ДНК из-за облучения стала гораздо прочнее – на неё не действуют ни вирусы-переносчики тяжёлых и редких болезней, ни раковые клетки. Подтвердилось также сделанное ранее открытие, что у Сары произошло ускоренное изменение гена FOXP2, белок которого участвует в координации движения лицевых мускулов, необходимой для произнесения слов, то есть для речи. Может быть, это и есть наш сверхчеловек, о котором ещё когда-то писал сам Ницше?

Ещё через два дня об этом как-то узнали спецслужбы. Неизвестно, кто им доложил и зачем – эксперимент был секретный даже для правительства, а своим людям я доверяю. Возможно, что-то мог узнать “Международный Комитет по Биоэтике”, они давно точат зуб на нас… В общем, когда агенты в буквальном смысле ворвались в лабораторию и увидели Сару, мирно беседующую с Таней о последних новостях, в джинсовых шортах и цветастой футболке, их командир мгновенно хлопнулся в обморок, а остальные застыли как статуи. Увидев, что человеку плохо, Сара мгновенно сорвалась с места, достала из шкафа нашатырный спирт и сунула его под нос пострадавшему! Потрясающе, она сама приняла решение в экстренной ситуации и действовала даже быстрее наших врачей! Однако стоило агенту прийти в себя, он едва не потерял сознание при виде кошачьей морды, которая спросила: “Что с вами?”

Операцию спонсировал Комитет. Я так и знал. Они потребовали закрыть проект и усыпить Сару. Это был шок для меня. Весь день мы ходили как зомби, не зная, что делать. Наша подопечная сидела в своей палате и, кажется, плакала. Когда я решился заговорить с ней, она будто прочитала мои мысли и спросила: “Томас… вы ведь не хотели… давать мне разум?” И я понял, что не хотел. Это вышло случайно. Сбой оборудования. Внезапно, из кошки – в человекоподобное существо. Почти как в той русской книге, только там был робот…

(шёпот, слышен плач) Я больше не могу. Мы же фактически перевернули историю науки. Мы сделали потрясающее открытие… Но в то же время мы нарушили законы природы. Я понимаю, что Сара не сможет жить среди людей, но и усыпить её я не в силах. Вся моя группа заверяет, что они со мной, что не оставят моих трудов… Доктор Блаффен? Да, как я сказал. Все результаты исследований уничтожить. Мы уезжаем, я знаю одно место. Там мы проведём остаток дней, для правительства мы должны исчезнуть. Никто не узнаёт о Саре и не должен знать, иначе… иначе… (помехи) мир сойдёт с ума! Даже сейчас я боюсь предположить, что будет… Генетик Томас Райль, второе ноября 2012 года. Конец записи”.

Изъято из архива ЦРУ, подвергнуто редактированию.

Отредактированная версия рассекречена 12 февраля 2087 года.

 

Ну как, весело? А вас предупреждали. Дальнейшая судьба группы доктора Райль и Сары неизвестна. В Интернете периодически муссировали слухи о якобы очеловечившейся кошке, но дело в конечном итоге упало до уровня слухов бабушек у подъездов, и об этом быстро забыли. А история не закончилась…

 

Объект #567

Классификация: совершенно секретно

Описание: файлы из данных группы спецназа Мексиканских ВС “Борхес” за период с февраля по октябрь 2037 года, категория “U“

“В городе Кульякан неизвестные распылили токсичный газ. Население эвакуировано, город оцеплен и объявлен зоной отчуждения. Природа газа неизвестна, влияние на организм до конца не изучено. У наших бойцов проблем со здоровьем не обнаружено. То же самое у более девяноста процентов обследованных людей – никаких изменений, у остальных – незначительные аллергические реакции. Ситуация под контролем (зачёркнуто).

Мы совершенно выпустили из внимания следующий факт – в городе находился большой приют бездомных животных. Когда группа экологов под прикрытием спецназа проникла в здание, было установлено, что все животные сбежали. Клетки были разогнуты, замки сорваны. Рядовой Рамирез также отметил, что из соседнего магазина пропала с прилавков одежда и практически все продукты. Кто это мог быть – неизвестно.

Уже на следующий день мы обнаружили нечто, не поддающееся разумному объяснению. Во время объезда территории на БТР группа радиологов едва не сбила переходящих дорогу животных. Но самое невероятное было в том, что животные эти внешне походили на людей – ходили на задних лапах и носили одежду. Один из дозиметристов даже сделал фотографию на свой телефон, и она мгновенно распространилась по всему лагерю. Поначалу мы думали, что парни перегрелись или вредное воздействие газа всё же оказало губительное влияние, но обследование подтвердило, что все они абсолютно здоровы и вменяемы. К делу подключились биологи и генетики, были вызваны специалисты из США.

Спустя три дня на окраине Кульякана мы обнаружили настоящую колонию человекоподобных животных. Попытки войти в контакт закончились неудачей – группа была обстреляна из травматического оружия, которое, предположительно, животные захватили в оставленном без присмотра магазине. Не знаю, как дальше я буду писать отчёт…

О произошедшем довольно быстро узнала пресса. У нас было минимум десять запросов от местных телеканалов о создании экспедиции в зону отчуждения с целью показать на всю страну колонию очеловеченных животных. Естественно, мы всем ответили отказом. После этого несколько человек пытались нарушить границу периметра и самовольно проникнуть на охраняемую территорию.

Газ с территории города каким-то непостижимым образом исчез. Мы проверили всю территорию в радиусе пятидесяти километров вокруг и не обнаружили ни единого ядовитого пятна. Есть подозрения, что он каким-то образом превратил животных из приюта в человекоподобных существ. Учёные до сих пор бьются в догадках. Есть опасность, что облако переместилось севернее, в США, или вовсе разошлось тонкими волнами по планете.

14 мая нам удалось установить первый контакт с представителями внутригородской колонии. Её население составляет 156 особей, это действительно человекоподобные (дважды подчёркнуто) кошки и собаки, в соотношении 60 к 40 процентам. Многие говорят на испанском языке, но некоторые знают и английский. Однако их словарный запас ограничен – по всей видимости, они восприняли лишь те фразы, которые при них произносили сотрудники приюта или посетители. Общение идёт трудно, многие отказываются, нередки вспышки агрессии. Внутри колонии постепенно идёт формирование гражданского общества с чёткой социальной структурой. Также известно, что некоторые женские особи беременны и ждут детей, которые, по всей видимости, станут такими же, подобными людям. Наблюдение продолжается.

В начале июня мы начинаем доставку в колонию гуманитарной помощи, привлекаем к работе врачей. О случившемся уже говорит едва ли не весь мир, но многие воспринимают это как слухи. Газетам вообще никто не верит. Пока для нас это положительный факт – чем меньше любопытных, тем лучше. Население колонии выдвинуло самоназвание для своей расы – “фурри”, что в переводе с английского означает “пушистые”. К делу подключаются лингвисты из Кембриджа, они же ведут обучение, чтобы помочь колонистам интегрироваться в общество людей (приписка ручкой: “Если это вообще возможно”).

16 июля 2037 года был представлен подробный отчёт о жизни внутри колонии с подробным физиологическим описанием фуррей (далее неразборчивая приписка в скобках, похоже на комментарий). Он определён в отдельный архив, код доступа в базе.

Благодаря нашему содействию, Кульякан скоро сможет перестать быть зоной отчуждения. Новой нации уже необходим целый район для проживания – у многих появились дети. Малыши абсолютно здоровые, по строению организма уже похожи на человеческих детей. В город начинают возвращаться люди, среди них много добровольцев, желающих помочь поселенцам, есть и юристы. Кажется, нам придётся сильно изменить систему мироустройства…

18 сентября 2037 года город снова был открыт для общего доступа. Также сегодня состоялось экстренное совещание ООН, на котором было выдвинуто решение считать фурри как самостоятельную расу. На заседании Генеральной Ассамблеи присутствовал их первый полномочный представитель, рысь Виктор Черневский. Решение было принято единогласно”.

Изъято из архива Агентства Национальной Безопасности, подвергнуто редактированию.

Документ прошёл несколько стадий редактирования.

Окончательная версия рассекречена 27 февраля 2074 года.

 

Ну, допустим, ООН разрешила. А мир? Все остальные 6 с лишним миллиардов человек? Планета и так была на грани сразу нескольких кризисов. С 2018 года всё будто разом погрузилось в хаос – каждый месяц стабильно какой-нибудь террорист взрывал себя и отправлял на тот свет десятки, а то и сотни невиновных; экономический кризис, ударивший по мировым фондовым биржам ещё в начале века, давал о себе знать новыми обвалами цен и падениями курса валют, подобно камню, брошенному в воду – волны всё прибывали и прибывали.

Остро встал и экологический вопрос. Запасы нефти, которых, по сути, должно было хватить ещё минимум на 50-100 лет, резко истощились уже к первой четверти века. Большинство стран резко перешло на альтернативные источники энергии, но от старых способов полностью всё равно не отказалось – раз ещё есть, можно бы и закончить совсем, выжать из планеты всё до капли.

Третья проблема – перенаселение. Когда ещё не было известно о колонии фуррей в Кульякане, на земном шаре уже едва помещалось почти семь миллиардов человек. Что, естественно, привело к продовольственному кризису. Масштабному, разом охватившему все страны. Некоторые государства постигла участь Сомали в 1992-1993 годах – многие тысячи умирали прямо на улицах. И вот когда население планеты таким кошмарным образом подсократилось примерно на восемьсот миллионов, весть о появлении новой расы прозвучала как гром среди ясного неба. Непонятно, как вообще ООН могла допустить подобное и признать, по сути, мутантов равноправными гражданами наравне с людьми?

 

Из выпуска новостей канала LiveTime:

“…4 октября 2040 года учёный-фурри, кот Джастин Ринч, впервые за всю историю науки создал полноценную альтернативу мясной продукции – синтель, которая должна была послужить заменой не только мясу, но и вездесущей сое и прочим низкокачественным добавкам. Созданный им элемент конвертировался из пищевой ткани и под воздействием определённых веществ становился полностью безопасным и пригодным в пищу продуктом. Джастин получил патент, открыл фабрикам доступ на копирование своего прибора, а впоследствии был удостоен Нобелевской премии.

Синтетическое мясо быстро разошлось по рынкам, и было встречено как спасение. Многие, правда, оценивали “универсальный белковый паёк” как некачественную химическую сборку или вовсе копию ГМО, но железные доказательства, представленные Ринчем на Мировой Научной Конференции 2041 года, окончательно развеяли все слухи – вредного воздействия на живой организм синтель не оказывал”.

 

Дайте миру шанс, как пела одна группа. Фурри получили его и на сто процентов использовали. Но долго ли могла просуществовать их раса? Ещё далеко не вся планета была за их проживание на общей с людьми территории. Особенно до того момента, как выяснилось, что фурри живут не только в Кульякане…

 

Объект #568

Классификация: совершенно секретно

Описание: сбор отчётов спецподразделений различных стран, код “FT“

“После событий в Кульякане получено несколько рапортов из стран Европы и Азии. Сообщения о появлении человекоподобных животных стали гораздо популярнее тех же сообщений об инопланетянах. Формулировка у всех одинаковая – собаки или кошки, идущие на задних лапах и одетые как люди. Но докладов о других терактах, подобных мексиканскому, не поступало.

Теперь мы имеем не одну колонию этих существ. Существует ещё минимум пять закрытых поселений, оцепленных спецназом. Кто и с какой целью даёт животным разум – неясно.

13 августа 2039 года из России приходит рапорт о колонии человекоподобных волков и рысей, а на следующий день из Индии – о таких же тиграх. Мы имеем дело с настоящей пандемией. Благодаря рассекреченным данным ЦРУ, мы установили, что мутации подвержены только определённые виды животных. На людей воздействия нет (приписка ручкой: “Не доказано”).

После общемирового выступления лидера фурри, Виктора Черневского, её представители более охотно идут на контакт. Что удивительно, большинство людей отвечают тем же и предоставляют им равные с собой права.

Неизбежность конфликта подтвердилась – в Индонезии активистская группа “Чёрный Флаг” выступила против решения ООН и попыталась сорвать встречу премьер-министра с представителями расы. Единственной причиной лидер группы называет мировой кризис, который якобы спровоцировал сам Черневский. Судя по всему, очередная теория заговора.

Представители разумных животных (зачёркнуто, исправлено на “фурри”) уже есть на каждом континенте. Изначально жившие в резервациях, сегодня они ведут обычную жизнь людей, внедряются в науку, образование, армию, а также спорт и искусство. Новая нация стремится изменить мир. Изо всех концов света нам присылают вырезки из газет и видеозаписи телепередач, рассказывающие о преодолении очередной глобальной проблемы. Перестроены статьи на Википедии, уже никого сегодня не удивишь гуляющими по улицам собаками и кошками на двух лапах…”

Изъято из архива ЦРУ, подвергнуто редактированию.

Окончательная версия рассекречена 12 февраля 2087 года.

 

Вот так всё и получилось. Создали, казалось бы, себе на голову разумных животных, а они нас спасли. Уже не один десяток лет они жили с нами и улучшали мир вокруг. Вперёд пошли все известные отрасли, даже космическая программа испытала такой скачок, какого не видели со времён “гонки вооружений” США и СССР – уже к 2064 году открылись технологии, позволяющие устроить жизнь на других планетах. Точнее, сначала это выглядело как завод, добывающий полезные ископаемые, но потом появились мнения и о том, что неплохо бы заселиться, например, на Марс как на постоянное место жительства. Религиозные деятели насчёт всех этих событий поначалу плевались гадостными репликами, но стоило только одному из них сказать, что фурри – новая ступень эволюции, призванная богами на Землю, все остальные резко замолчали.

Но, как известно, не бывает ничего совершенного. Противников фуррей было полно ещё с самого начала всей этой истории, только они не спешили вылезать на поверхность. Но и на кухне в оппозиции молча не курили. Они неоднократно высказывали мнение, что новая раса стремилась жить по принципу “разделяй и властвуй”, создавая мнимую утопию. И, когда словесные доказательства кончились, демократия умерла с первым выстрелом…

 

Из сводок мировых телеканалов:

“Как стало известно из официальных источников, не все представители расы фурри пошли на прямой контакт с людьми. Многие из них до сих пор остаются в своих импровизированных колониях и выражают агрессивное отношение к любой попытке установить связь. На Дальнем Востоке известны случаи, когда фурри нападали на армейские склады…

…Впоследствии удалось выяснить, чем было вызвано настолько непримиримое поведение. Группа журналистов-любителей одного известного русского гуманитарного университета взяла интервью у нескольких отшельнических фурри-группировок. В результате сложилось следующее мнение – 4 из 10 хотят вернуться к прежнему, то есть “животному” состоянию.

“Зачем вы играетесь с природой?! Кем вы себя возомнили? Вы – не боги! Мы не просили сделать нас разумными! Вы делаете нас такими же ущербными!!! Вы убиваете ради удовольствия, причиняете боль родным и близким, лжёте ради того, чтобы извлечь выгоду! Всё время вы пытаетесь найти с нами общий язык, будто мы инопланетяне какие-то! Откуда нам знать, что всё это не ради общего блага?! Это катастрофа, и вы обрекли мир на самоуничтожение!!!” – член группы “Роза Сибирикус”, волк Тициан.

Остальные группировки, по всей видимости, решили объявить человечеству войну. Неизвестно, что ими движет – желание наказать нас за произошедшее или захватить власть над миром.

“Человеческие мрази недостойны жизни. Они слишком долго терзали и мучили природу. И вот так им это отозвалось. А вскоре отзовётся стократно. Я официально заявляю – время людей прошло! Мы, новая раса, взращённая во время беззакония и терроризма, клянёмся положить конец хуманской власти и возродить планету в её первозданном виде. Если нам не будут противостоять войска и спецслужбы, обещаем – мы пощадим всякого, кто примет нашу власть. Им мы сохраним жизнь и оставим на тех же должностях, что и до нашего великого восхождения. Всех несогласных будем уничтожать без предупреждения, ибо напав на одного из нас, вы нападаете на всех. Мы слишком долго терпели вашу тираничную сущность!” – лидер колонии ?8, тигр Рудольф Гамовер.

5 мая 2072 года. Во время публичного выступления у здания Белого Дома в Вашингтоне был застрелен вице-лидер фурри, пёс Тревор Флитвуд. Ответственность за покушение не взяла на себя ни одна террористическая организация. Более того, некоторые из них даже осудили убийство и предложили помощь в поимке преступника. Расследование затянулось и вскоре зашло в тупик. Спустя полтора года безуспешных поисков дело закрыто…

…Закрыто в связи с многочисленными восстаниями. Политические оппозиционные движения всей планеты выступают за полное переселение фурри в районы гетто. Новоизбранный мэр Шанхая уже приказал представителям “мохнатой расы” покинуть город принудительно. Правозащитные организации проявляют невероятную активность, но начинают сдавать позиции; проводятся массовые депортации.

12 декабря 2072 года, теракт в общежитии Пражского университета. 38 погибших, ранены более сотни. Ректор университета назвал это “чёрным днём в истории всей страны”. На траурной церемонии лично присутствовал Виктор Черневский, который держится на своём посту не первый срок. Спецслужбы всего мира приведены в состояние повышенной боевой готовности.

1 января 2073 года – вооружённое нападение группы суданских повстанцев на гуманитарную колонну Международного Красного Креста. В результате атаки погиб весь кортеж, включая учёного Джастина Ринча – создателя синтеля. Это вызвало резкую реакцию мирового сообщества: Мировая Фурри-Коалиция объединилась вместе с лояльными государствами и объявила войну “хуманскому террору”. Противники расы фурри объединяются в мощную республику, названную Террания. Эта дата считается ныне отправной точкой к началу противостояния между людьми и фуррями…”

 

А дальше закрутилось как надо. Началось с диверсионных вылазок и спецопераций, а вскоре пошло и открытое применение силы. Созданная сразу же после трагических событий января 2073 года интернациональная и межвидовая армия людей и фурри – Ополчение Зверосоюза – вступила в начатую Третью Мировую. Кто-то говорил, что всё это были провокации, и не стоило бросаться из крайности в крайность, но мировые лидеры решили, что угрозу нужно задавить в зародыше. Большая часть Африки, почти вся Азия и юг Дальнего Востока России стали боевыми территориями. Цель у той и другой стороны была одна – победить любой ценой или умереть пытаясь. Конфликты были по большей части локальными и разрешались за несколько дней. До определённого момента…

 

Из репортажа телеканала LiveTime:

“22 августа 2085 года с подводной лодки в Тихом океане запущена ядерная ракета, поразившая цель на севере Синцзян-Уйгурского автономного района КНР. Ни одна из сторон конфликта не взяла на себя ответственность за удар. В результате территория в радиусе более 300 километров от взрыва, охватившая частично Китай, Монголию и Россию, подверглась радиоактивному заражению. Мощность взрыва составила 20 килотонн. Пресса дала поражённой местности символическое название – “Тёмные Земли”; некоторые каналы с воздуха демонстрировали масштабы катастрофы. По слухам, на территории водятся мутанты, появляются неизвестные до этого виды животных и растений. С севера и запада Тёмные Земли окружают патрули Ополчения, с юга и востока соответственно – войска Чёрного Флага.

 

Знакомое название, не так ли? Чёрный Флаг – это вам не банальная секта, их офисы по всей планете находились. И фуррей они ненавидели больше всего на свете как раз по той же причине, как и многие люди когда-то – заразные мутанты, взявшиеся в результате ошибки учёных, портят нам жизнь! Вывели себе на горе тварей, а они заполонили всю планету и делают вид, как будто так и надо! А уж когда они получили поддержку на государственном уровне, “чёрный флаг” был показан всем фуррям Земли. Ещё бы – почувствовав власть и силу, став и политической партией, и многомиллионной армией одновременно, любой захочет подмять под себя всю планету и навязать собственное мнение. Конечно, они на всю планету разглагольствовали, что для тех радикалов-фуррей, примкнувших к их рядам, будет сделано исключение. Или просто умело делали вид, кто знает… О тех, кто когда-то устроил облаву на Виктора Черневского в Индонезии, уже мало кто вспоминал – история стала легендой. Их даже не отождествляли с тем, чем сегодня являлся Чёрный Флаг – похоже, масштабы давно уже не те. Однако ни одной стороне так и не удавалось одержать верх, пальма первенства переходила то к одним войскам, то к другим. А иногда её и вовсе не было, например, при гарантированном взаимном уничтожении. Все – и люди, и фурри жили в мучительном ожидании того, что может случиться завтра. Тем более что этого завтра могло и не наступить вовсе.

Но не вся планета стала плацдармом. Там, где не проходила граница “театра военных действий”, было спокойно. Ну, как сказать “спокойно” – всё равно проводились учебные тревоги, население регулярно инструктировали, как действовать в той или иной экстренной ситуации. Но все старались жить как раньше – знали, что Ополчение Зверосоюза – не сборище зелёных курсантов, а армия, собранная из профессионалов. Там и большинство командиров были фурри, уж они-то в тактике мастера.

Настал 2092 год. Почти двадцать лет минуло с тех пор, как началась Третья Мировая Война. В боях за право жить на Земле погибло почти два миллиарда её жителей. И вот в войска Ополчения прибыли новобранцы, среди которых было немало тех, кому суждено изменить ход противостояния навсегда…

 

Глава III

 

– Эй, братан, не уснул?

Кто-то слегка толкнул меня в бок. Надо же, действительно задремал, пока летели. Всего-то полчаса, а голова уже склонилась вниз, и руки едва держали оружие. Вот тут нельзя дрыхнуть – неловким движением его можно и с предохранителя снять. Хотя внутри нашего транспортного гравикрафтера и действовал магнето-экран, не позволяющий сделать это внутри корпуса, лучше не рисковать. Я помотал головой, попытался проснуться. Нет, особо не вышло, всё равно хотелось зевнуть. Тут главное – на плечо кому-нибудь не упасть, а то и двинуть могли армированной перчаткой. Да уж, форму нам выдали “зверскую”, разве что не экзоскелеты. Вообще про её защиту можно было сказать так – неоднозначная. Кевлар или таврон, как там его… даже несколько раз переделанный и пересмотренный за десятки лет, он не давал полной уверенности. Где-то мог защитить от пули или осколка, где-то нет. А уж если начали бы стрелять из бандуры типа КПВТ – пиши пропало. Всё равно многие из моего взвода важничали по поводу крутизны обмундирования, будто эту честь им сам президент оказал. Лейтенант Кураев, наш командир, уже давно сменил цвет лица на бледно-зелёный – полёты он категорически не любил. Однако добираться на поезде несколько суток ему явно тоже не хотелось, а за почти шестьюдесятью новобранцами и так присмотреть особо некому. Кто-то всё ещё переговаривался, кто-то не мог насмотреться на свой автомат. И почему здесь нет хотя бы маленьких круглых окон, поставить силовые панели – дело плёвое…

Пункт назначения – где-то в Европе, вроде бы Германия. Или Австрия… Хотя особо разницы никакой – там фуррей много будет, а они выделываться не должны. “Да и мы постараемся, я думаю?” – с такой мыслью я осмотрел наш взвод. Судя по нарастающему гулу двигателей, мы начали заходить на посадку. Гравикрафтер действовал именно так – при взлёте орал на пару километров вокруг, а потом затихал; при посадке всё повторялось снова, но в обратном направлении. Не знаю, какие там двигатели, но у нашего стояли изрядно мутировавшие за десятки лет ПС-ки, стараниями опять-таки учёных-фурри ставшие практически бесшумными. Гул ушёл ниже – ага, двигатели постепенно перешли из горизонтального положения в вертикальное! – мы сели. Уф, теперь я точно должен проснуться, только бы сразу устроили мини-пробежку до лагеря. Шум за бортом уже такой, будто мы стояли рядом с двигателем от допотопного Су-35 на расстоянии вытянутой руки. Народ поднялся, некоторые заново натянули на плечи рюкзаки, взяли вещмешки, и товарищ Кураев, стараясь сохранять бодрое выражение лица, скомандовал:

– Так, бойцы, не спать! Готовимся к выходу!

Двигатели шумели уже не так здорово – теперь они в “режиме ожидания”. Люк открылся, и наш взвод выбежал наружу под новый кураевский комментарий:

– Далеко не разбегаться, тридцать метров от гравикрафтера – край! В четыре колонны, как на своей базе, шустрее!

Шустрее ему надо… Знаем мы, куда ты шустрить собрался. Отдашь честь местному командиру и в отхожее место с фаянсовым другом обниматься. Даже невольно улыбнулся от таких мыслей. Правильно, даже так нужно отгонять скуку и плохие предчувствия. Учебка прошла всего за полгода, даже и не заметил, как новый виток жизни пошёл. Наконец, толкаясь и наступая друг другу на ноги (автоматизма так и не достигли), наш взвод построился в нужные четыре колонны. Но смотрели все не на лейтенанта Кураева, а на подбегающего полковника. Попробуй не обрати внимание – это же фуррь Джейсон Вилкс, сын Рэджинальда Вилкса, одного из основателей Ополчения! Я видел этого тигра в каком-то репортаже всего шесть лет назад, а он уже сильно изменился, седина откуда-то взялась…

– Sir colonel, commander lieutenant Kuraev, reporting for duty. Third platoon of second company of separate motorized rifle regiment of 25th combined military division of the Russian Armed Forces is arrayed! – рапортовал по-английски Кураев. – Platoon, attention!*

Все резко проснулись и встали смирно. А на следующей фразе, последовавшей уже от “колонела”, пораскрывали рты:

– You may stay at ease, lieutenant**. И да – здесь говорят по-русски.

Думаю, лейтенант обалдел не меньше нашего – Джейсон Вилкс произнёс последние слова совершенно без акцента, будто всю жизнь был русским! Но Кураев пришёл в себя гораздо быстрее, чем мы:

– Вольно! Полковник, это честь для всех нас – стать элитными бойцами “Ополчения Зверосоюза”.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся тигр. – Дни английского языка здесь только когда генерал Харвестер приезжает, а так – можете не волноваться, народ по-вашему понимает. Но и нам будет приятно, если и вы блеснёте знаниями, – полковник заговорщически подмигнул. Мои сослуживцы одобрительно зашумели.

– Silence! – зачем-то снова по-английски крикнул лейтенант, призывая к порядку. – А где мы будем размещаться?

– Ну, вас лично я проведу до офицерского корпуса, а ваш взвод направится в ту сторону. – Вилкс махнул лапой направо на казармы и стоявшие рядом ангары с техникой. – КПК у каждого есть, я надеюсь?

– Так точно! Soldiers, activate the PDAs!

Некоторые за моей спиной хихикнули. Действительно, смешивание русского и английского языков явно не говорило о “продвинутости” Кураева. Тем не менее, все послушно активировали сенсорные панели на шлемах. Я тоже не остался в стороне и ткнул по своей, что находилась слева. Писк зуммера доложил о готовности к работе и спроецировал прямо на стекле шлема небольшой полупрозрачный экран светло-синего цвета. Удобная штука, ничего не скажешь. Начинка там прекрасная – карта, тепловизор, система “свой-чужой”, текущие приказы (показывалась, только если командир находится не рядом с нами, а в штабе) и ещё немного вкусностей. Полковник Вилкс достал из нагрудного кармана свою модель, не интегрированную – две тонкие металлические плашки, раздвинув которые, он активировал точно такой же экран. Введя в него команду, он обратился к нам:

– Принимайте рассылку, бойцы.

Мой шлем отозвался лёгкой вибрацией, и синий экран осветился жёлтыми полосками, которые так же быстро исчезли, как и появились. Вместо них появился небольшой трёхмерный план базы и надпись: “Информация о карте загружена”. Супер, теперь стоило нажать на правильные кнопки сенсорной панели – и я не потеряюсь. А если дослужусь до сержанта, дадут модель с голосовым управлением; тогда вообще хорошо – руки заняты не будут.

– Все получили? – осведомился полковник.

– Так точно! – гаркнули мы уже по-русски.

– Что ж, тогда добро пожаловать на территорию военной базы “Геннехта”! Отныне вы – бойцы “Ополчения Зверосоюза”, и на вас лежит огромная ответственность – защитить мир от хуманской агрессии! Думаю, вы, как никто другой, лучше знаете психологию врага и поможете всем нам одержать победу в этом нелёгком противостоянии… – тигр внезапно помрачнел, убрал КПК. В это время к нему подбежал молодой пёс. – Впрочем, не будем… О, сержант Фолкнер! Где на этот раз задержались?

– Сэр, проводили учёт боеприпасов, сэр! – вытянулся тот и отдал честь.

– Понятно, – усмехнулся полковник. – Вот что, Фолкнер, есть к вам поручение. Новоприбывших по казармам растасовать, вот список… – тигр застучал пальцами по сенсорной панели. – Как выполните, сразу ко мне, ясно?

– Сэр, так точно, сэр! – снова вытянулся пёс. Отдав честь, полковник увёл за собой Кураева. Сержант ещё немного стоял как струна, но потом расслабился и повернулся к нам. – Ну что, товарищи… или как у вас там в России говорят… короче, солдаты! НАПРА-ВО! За мной, к казармам, бегом… марш!

“Давно пора” – подумал я, поспевая за своими. Сон наконец-то ушёл, и хотелось уже только одного – потренироваться где-нибудь в стрельбе или железо в качалке потягать. По пути я успел заметить как минимум с десяток фуррей, таких же рядовых, как и мы. Одни копались в моторах машин, другие бегали на небольшой полосе препятствий, но не обращали на нас никакого внимания. Наверно, здесь либо привыкли не замечать новичков, либо…

– А таких, как мы… наверно, тут пачками присылают… и так же увозят… с флагом на гробу… – тяжело дыша, закончил мою мысль бежавший рядом сослуживец. И я задумался. А ведь и правда, войне почти двадцать лет, не один миллион людей и фуррей ушёл на фронт. Много ли вернулось? Откуда я знаю, новостей нормальных за эти полгода не было. Но думаю, скоро их станет побольше – каждый из нас хотел, чтобы война всё-таки закончилась победой Ополчения.

 

* – Господин полковник, разрешите доложить. Третий взвод второй роты отдельного мотострелкового полка 25ой общевойсковой дивизии Русской Армии построен. Взвод, смирно! (англ.)

** – Можете стать вольно, лейтенант (англ.).

—

 

Казармы оказались довольно просторными и оборудованными гораздо лучше, чем у нас. Личный радиоприёмник с встроенными микронаушниками у каждой койки, а не один на всю комнату; удобное расположение столовой, тренажёрного зала и душевой – далеко бегать не надо, если что.

Правда, я едва смог разглядеть внутреннее “убранство” – сержант Фолкнер не стал сразу показывать всю красоту местных стен. Он тормознул нас у входа и по очереди называл номер комнаты и фамилии тех, кто в них разместится. Странно… Моя фамилия начиналась на “А”, а я был не в первых рядах. Более того, когда мы закончили с первой казармой, Фолкнер даже не упомянул меня. Ну ладно, всё равно должен назвать, куда денется. Пока мы топтались у входа, на нас уже обратили внимание. Сначала это был волк, ведущий на пульте управления боевого дрона, похожего на небольшой джип с круглым гнездом для турели наверху – присмотрелся, будто выискивал знакомого; затем девушка-ирбис, судя по нашивке с красным крестом – медсестра – скромно улыбнулась. Но даже такой едва заметный жест внимания заставил некоторых бойцов присвистнуть и начать обсуждать её внешность. И заодно дал хороший повод сержанту Фолкнеру как следует рявкнуть.

Но вот все мои боевые товарищи, весело распихивая друг друга, разбежались по блокам, на ходу снимая рюкзаки и едва не теряя оружие, а я, как идиот, стоял рядом с Фолкнером и совершенно не врубался в происходящее:

– Сержант, а мне куда?

Пёс, уткнувшийся в КПК, не сразу сообразил:

– Кому?

– Рядовой Алексеев.

– Так, минуту, я вроде тебя назвал… – Фолкнер завозил пальцами по экрану. – Странно… Тебя вообще в списке нет, что за йифф средь бела дня!

– Это возможно?

– Если только я очередной вирус на свою железку не пустил… Ладно, полковнику надо отчитаться как-то, пока поместим тебя в пятую, там есть свободное место. Если что – решим вопрос индивидуально, у нас всё чётко должно быть.

“Что ж, – подумал я. – Спасибо, что хоть назад не отправили”.

Я не сразу решился войти в дверь. Неизвестно, какая компания ждала меня там. За свои немногие восемнадцать лет я побывал в самых разных сборищах, но нигде не стал своим. Ни “альфой”, ни даже “омегой”. Однако иногда всё-таки нужно решиться и открыть дверь в новый мир и новое общество. В моём случае – комната ?5. И это сделал – без стука, совершенно свободно просочился внутрь…

И встал у входа как с размаху вбитый кувалдой гвоздь. Даже рюкзак, который я снял, медленно сполз на пол. Все присутствующие в блоке мгновенно уставились на меня. Все, как один, – фурри. И, судя по нашивкам, младший начальствующий состав – сержанты и капралы. Да, попал куда надо.

– Private Alekseev, third platoon of second company of separate motorized rifle regiment of 25th combined military division of the Russian Armed Forces!*

– And? – не отрывая взгляд от книги, пробасил издалека ирбис.

– Эээ… reporting for duty**.

– Хорошо хоть вспомнил, как зовут! – засмеялся лев с пышной светлой гривой, расположившийся на верхнем ярусе кровати справа от меня. – Расслабься, солдат, мы русский знаем. Тут некоторые из России всё-таки… – он кивнул соседу-волку.

– Да at ease ты уже, ёлки-моталки! – отдал неформальный приказ енот из дальнего угла, продолжая что-то писать в голографическом блокноте. В голове у меня стояла только одна мысль: “Неужели нормальная компания? Ну да, фурри, и что? У меня ни разу друзей среди них не было”, и с этой мыслью я встал “вольно”.

– Ладно, рядовой Алексеев… – спрыгнул лев с кровати. – Давай знакомиться, что ли? Сержант Роберт Данхэм, штурмовик-разведчик! – он шутливо протянул лапу. Я неуверенно пожал её:

– Виктор. Вообще я тут временно, меня в списке забыли проставить. Не пойму, в чём дело…

– А, опять у Фолкнера железка барахлит? – оторвался от КПК “сосед снизу” сержанта Данхэма, лис с внешностью заядлого культуриста. – Такое уже было, а я ему говорил – драйвера новые скачай… Сержант Брюс Роквелл, любитель тяжёлого вооружения.

Вот после его пожатия мои пальцы натурально хрустнули, едва сдержал гримасу на лице.

– Капрал Николай Бугров, медик, – следующим был волк с чёрным мехом. Я бы даже сказал – ультрачёрным. – Сильно не удивляйся, что я тут делаю. Русских здесь теперь много, и не только людей.

– Притормози, камрад, он ещё не всех узнал, – вылез из-за блокнота енот. – Сержант Макс Вайпсворд, пулемётчик поддержки, рад знакомству.

Я начинал по-настоящему поражаться их открытому гостеприимству. При этом не чувствовал никакого подвоха, как это иногда бывает у новичков. В конце концов, мне служить с ними, и не один год, наверно.

– Вы так сразу не внедряйте его, парни, – пошутил рысь, выключив радио. – Сержант Том Карвер, связист, хакер и местный меломан. Хорошую музыку уважаем?

– А куда ж без этого, – порывшись в карманах, я достал небольшой старенький плеер. – Тут гигов семь, не меньше.

– Ещё и с сенсорным управлением, да? – поинтересовался худощавого телосложения тигр. – Раритет… А, точно. Капрал Ринго Вишар, снайпер.

– Из Индии? – спросил я.

– Угадал, – обрадовался тот и тут же помрачнел. – Ну и задница же у нас там теперь… Всех лояльных к фуррям, даже людей, к стенке поставили и привет. Спорю, что даже могилы без имён.

– Такое не только у тебя, – рыкнул массивный ирбис слева, тот самый, что заметил меня первым. И вот тогда я понял – этот парень тут главный, иначе и быть не могло. – Сержант Маркус Прист. Ну что, как ощущения?

– Да вроде путём всё… – я не нашёл лучших слов.

– Нет, я не о прибытии. Как ощущения? Скоро ведь на фронт, а там может быть всё, что угодно, так?

– А, ну если так посмотреть… – здесь я уже не терялся. – Волнуюсь. По-хорошему.

– По тебе так и не скажешь, – заметил Макс. – Умеешь скрывать эмоции.

– Было время научиться, – выдал я сходу.

– Здесь ты ещё многое познаешь, гарантирую, – взял меня за плечо Том. – А вообще мы даже рады, что среди нас человек будет. Не в качестве боксёрской груши, понятное дело, а как друг. Что скажешь?

– Кроме того, что рад знакомству?

– Ну да… О себе можешь что-нибудь подробнее выдать? – навис рядом грудой мускулов Брюс. – Да поставь ты уже своё барахло! – поддев лапой мои вещмешок и рюкзак, он с лёгкостью отправил их в свободный полёт на соседнюю кровать. – Нижний ярус, я угадал?

– Угадали, я сверху всегда падаю.

– Значит, далеко не улетишь! – усмехнулся Роберт, и с ним вся остальная команда. Кроме Маркуса – он лишь слегка повёл краем пасти, а Николай и вовсе пренебрежительно хмыкнул. В этот момент в открытую дверь вошёл… полковник Вилкс!

– Здравствуйте.

Фурри тут же встали в линию, вытолкнув меня вперёд. С моим ростом, едва доходящим до ста восьмидесяти сантиметров, я смотрелся перед полковником крайне неудачно. Хорошо хоть успел вытянуться по уставу. Из-за спины Вилкса выглянул уже знакомый мне сержант Фолкнер:

– Полковник, ну так что мы решать будем?

– Вы уже познакомились? – посмотрел тигр на Маркуса.

– Сэр, так точно, сэр! – отчеканил ирбис.

– Ну, и как вам пополнение?

Я начал привыкать к такому “полудомашнему” тону среди фурри.

– Что, не всё ещё у него выяснили? – посмотрел он на меня. Вот уж чего-чего, а фурри взглядом не сверлят. По крайней мере, я за “великим Вилксом” подобного не заметил. – Ну ладно, выясняйте дальше. Выбирать нам особо не из чего, все комнаты заняты. Вижу, никто не против?

– Сэр, никак нет, сэр! – в один голос рявкнули мы все.

– Ну, тогда живите. Про расписание не забывайте и с приёмниками долго не висните – скоро отбываем на фронт! – отдав честь, полковник удалился. Сержанты помалу разбрелись на места, только Николай, Ринго и я стояли смирно – в комнате ещё маячил Фолкнер. Домучив свой КПК, он вяло произнёс:

– Вольно, разойдись… Брюс, ты мне про драйвера что-то говорил, они всё ещё у тебя?

– Клянусь хвостом своего дедушки, Фолкнер-Гвоздь обратился ко мне за помощью! Я сейчас начну плавиться от оказанной мне чести! – не на шутку разошёлся лис. – Ладно, к йиффу пафос. Вот микрофлэш, с него возьмёшь данные из папки “174.32”, окей?

– Ясно, спасибо! – пёс пулей унёсся за дверь. Роквелл усмехнулся:

– Раз уж такие невероятные события сегодня происходят, нас явно ждёт что-то хорошее…

– Всё ещё надеешься получить лейтенанта? – свесился к нему Роберт.

– Да нужна мне карьера как двигателю мазут…

– Уже поменял приоритеты, да? – решил подколоть друга и Том.

– Тебе-то что, ди-джей? Вруби лучше что-нибудь, а Виктор нам подробности с большой земли расскажет.

– Это мы запросто… – рысь переключил радио на “общее вещание”, и оттуда полилось нечто невероятно знакомое, вроде бы “Queen”. Надо же, сотня лет прошла, а группа всё ещё популярна.

Я не стал разбирать вещи. Успею ещё, весь день впереди. Да и соседи мои оказались толковыми и отзывчивыми. Возможно, и служба не покажется такой тяжёлой.

– Ну, хороших новостей я вам вряд ли скажу, а о себе могу подробнее…

 

* – Рядовой Алексеев, третий взвод второй роты отдельного мотострелкового полка 25ой общевойсковой дивизии Русской Армии! (англ.)

** – …докладывает о прибытии (англ.).

Если честно, я пошёл в армию по собственному желанию. Надоело быть зависимым. Да и потом, все эти вечные стереотипы а-ля “мужиком станешь”, “человека сделают” настолько въелись в мозг, что я и сам поверил в это. Одно плохо – девушка бросила. Даже письмо прислала такое… ну не оскорбительное, а язвительно-разочарованное: “Мой друг – будущий репортёр-путешественник, а не рядовой Алексеев, боец Ополчения. Помяни моё слово, после войны ты не сможешь стать прежним, даже цели поменяешь. Не успела я тебя с отцом-то познакомить, он бы тебе вправил мозги на эту тему, ведь он тоже служил… Хотя раз ты так сам хочешь, дело твоё”.

Поначалу казалось всё странно и непонятно. Со стороны так сразу и не въедешь в смысл происходящего. Разве что кругом мало спали и много тренировались. Но до того момента, пока не сообразишь, что раз так оно работало, значит, это кому-нибудь нужно. Ну, вроде за эти полгода учебки я и выучил местные “законы физики”. Когда же внезапно направили на европейскую базу, а не на Дальний Восток, как предполагалось, у меня всё с ног на голову встало. В таких случаях говорят “Родина зовёт” или “Долг зовёт”, у кого как. А я этого зова не слышал, что от матери-Родины, что со стороны отца-Долга. Я ведь просто делал то, что должен, и делал это сам. И вот теперь где-то не то в Германии, не то в Австрии, в компании фуррей. Армия, радио в ушах и штучки технические, их тут у нас хоть на ёлку вместо игрушек вешай. Век назад подобная ересь и даром никому не сдалась бы, а сегодня только за счёт подобных гаджетов вдали от дома чувствовали себя отлично, да и вообще иногда считали себя суперсолдатами, которых фантасты в своих книгах изображали не меньше как последнюю надежду. В своей тарелке или, как говорил енот Макс, “в шубе с хвостом”, имея в виду собственный мех. Вообще местные фуррёвые шутки мало чем от наших отличались, зато более политкорректно звучали. Распорядок дня тоже не новый, так что все по-быстрому привыкли. Одно удручало – мои друзья, с которыми прилетел, всё чаще прикалывались по поводу “офурривания” ввиду жительства в пятой комнате. Хорошо хоть в столовой ещё разрешали рядом сесть.

А в ней, кстати, шумно. Разговоры со всех столов не прекращались ни на секунду. А уж когда буквально с тренировки прибегала очередная группа с языком наружу…

– Гром гремит, кусты трясутся – это духи жрать несутся, – ворчал Николай, едва заслышав тяжёлую поступь армейских ботинок. Все остальные фурри мгновенно переключались с еды на смех, и я, сидящий к ним спиной, всё слышал и похихикивал в тарелку. Несмотря на свою мрачность, капрал частенько отмачивал такое, что все потом полдня лежали загнувшись. Вот только, кроме фуррей и меня, над его шутками никто не смеялся. И кое-кто это успевал заметить.

– Алексеев, как там со старшими? – пихнул кто-то справа.

– Никак, – я попытался отвязаться от шутника. Но тот упёрся:

– Не, ну чего бы тебе к ним в доверие не войти? А нам нагрузок чуть поменьше…

– А хотелка не треснет?

– Ну, ты заклеишь, если что… – он отвернулся к своему синтелевому стейку с довольным лицом а-ля “уделал”. Нет, сегодня последнее слово за мной, хватит.

– Я её лучше лазером прижгу, чтоб наверняка. И завязывай уже думать, что я им шестёрка, не на зоне торчим. Раз отказываешься понимать, что не по своей воле я в пятой комнате, так будь любезен, залепи своё дуло мясом и не открывай, пока не прожуёшь. Мне вот где ваши приколы, – я провёл вилкой у горла. – А терпелка, сам знаешь, не броня – лопнет моментом.

– У кого она лопнет? У бойфренда-неудачника? – решил подключиться ещё один оболтус.

– У меня есть реальный опыт, в отличие от некоторых киберсексеров.

– Это наезд?

– Нет, предъява. Не могу понять, что вас всех больше злит – что я не с вами в одном блоке или торчу здесь рядом с соседями.

– Твоё отношение к этому, вот что бесит, – вылез из тарелки чей-то угловатый фэйс.

– Ну, это я как-нибудь переживу… – в этот момент я вышел из-за стола, взяв тарелку, и в ногу резко ударил электрический заряд. Не сильный, но достаточный, чтоб дёрнуться и выронить всё из рук. Правда, еле успел всё поймать и не разбить, но хохот за спиной заставил подумать, что чей-то прикол снова прокатил. Соседи-фурри непонимающе смотрели то на происходящее, то лично на меня. Я же спокойно отнёс посуду к раздаточному окну и, возвращаясь, бросил угорающему больше всех:

– Сегодня в три на полосе препятствий.

– Вечно эти люди друг к другу цепляются по всякой мелочи… – пробормотал кто-то из фуррей у выхода, когда я оказался на улице.

 

—

 

Как только отряд Гамма освободил полосу, туда сразу же подтянулись мои противники. Всей компанией, шутя и смеясь. Что ж, даже если мне суждено отхватить по всем частям тела, я хотя бы им ответил как следует и показал, что их шуточки меня достали.

– Заждались? – крикнул я. Они тут же обернулись в мою сторону, мгновенно сбросив злорадные ухмылки.

– Скорее, тебе не терпится отправиться домой в ящике! – пафосно заметил тот, кому сегодня предназначалась “разборка”.

– Ещё увидим, кого по частям будут собирать! – размяв кулаки, я жёстко хрустнул шеей. Противнику было вообще наплевать, он просто отстранил свою “группу поддержки” и резко двинулся на меня. Ну, гора мышц, удачи. Его кулак уже летел по заданной траектории в лицо, но про защиту он совершенно забыл – я ударил корпусом в живот, заставив бугая сдавленно хрипнуть. Однако координации он не потерял, и я сразу же отошёл назад. Вовремя – он нанёс очередной удар, гораздо более размашистый. Очевидно, он до армии Крав Мага не занимался, а зря. Моя ловкость против его безграничной силы имела пусть небольшое, но преимущество. Была ещё одна проблема – он на голову выше, но достать его не составит труда…

– Да хватит уже бегать, мать твою! – взорвался соперник.

– А ты не стой на месте, – последовал ответ. И манящий жест ладонью – нападай, если смелый. И он сделал то, что от него просили. Уходя от очередного хука, я успел зайти сзади и резко запрыгнуть на спину. Его дружки бросились на помощь, но тот рявкнул:

– Стоять, он мой!!! – и, воспользовавшись секундным замешательством с моей стороны, он, наконец, поймал добычу. Но не рассчитал броска и закинул прямо на стену. Да, впечатался я неплохо, но удержался. Спрыгнув на землю, я снова был готов уходить от новой атаки. Солдат, подобно разъярённому быку, пошёл на таран, который закончился ещё более смачным столкновением со стеной. Остальная группа давно уже могла бы снова сорваться с мест, но они стояли не двигаясь. Видно, он у них в большом почёте. Сила есть – ума не надо. Хотя нет, фурри из моего блока под такое понятие не попадали…

– Может, хватит с тебя? – выдохнул я.

– Пока здесь не закопаю, ничего не кончено! – оппонент разве что не плевался слюной во все стороны от ярости. И снова пошёл в необузданную атаку, пропустив хороший пинок под колено. – Ах, ты… – следующим жестом с моей стороны был “хаммерфист” – рубящий удар кулаком в район шеи. Довершил нападение я коленом в грудь и реслерским броском на спину. Мой противник явно не ожидал подобного, а уж его “подчинённые” тем более. И они снова рванули к нам.

– Отставить!!! Он победил… – выдохнул солдат. Я, наконец, смог прийти в себя и осмотреться. И понял, почему он так быстро сдался – навалившись на столб, рядом стоял сержант Фолкнер и что-то фиксировал в голографическом блокноте. Ничего кроме как вытянуться по стойке “смирно” и ждать своей дальнейшей участи в голову никому из нас не пришло. Наконец пёс убрал блокнот. Я приготовился к оглушительной тираде оскорблений, как раньше в учебке.

– Неплохо дерётесь, парни. Но, во-первых, это делается в специальных секциях, а во-вторых, вы в разных весовых категориях. И, как я успел понять, ты учился какому-то боевому искусству? – он посмотрел на меня.

– Сэр, так точно, сэр!

– Что именно – каратэ, тхэквондо, уличная самооборона?

– Крав Мага.

– Не слышал о таком… – задумался Фолкнер. – Так, чего стоим, кого ждём? Отряд “Фарго”, вместе с командиром в казарму бегом… Марш!!! – почти гавкнул сержант, и солдаты сорвались с мест. “Командир”, проводив меня уважительным кивком, поспешил за ними, держась за левый бок. Видно, здорово я ему впечатал.

– Что касается тебя, рядовой Алексеев… – пёс активировал секундомер. – Трижды пройти всю полосу препятствий, как понял?

– Сэр, так точно, сэр! – что ж, могло быть и хуже.

– На старт… Пошёл! – и цифры понеслись на экране одна за другой.

 

—

 

Спустя несколько дней я заметил, что ко мне уже относятся с гораздо меньшим издевательством. Похоже, выход злости на полосе препятствий как следует подействовал на фарговцев. Или то, что в последнем проходе под надзором Фолкнера я улучшил личный рекорд одного из них на две сотых секунды.

В гараже раздавались звуки старой песни Эдвина Старра “Война”, отдающей пацифистским мотивом, но неплохо годящейся для усиленной тренировки или даже марша. Мои соседи-фурри трудились над бронеждипом “Мститель”.

– War, hoo-ah, yeah! – подпел Роберт, крутанувшись на месте и бросив через гриву отвёртку Максу. Енот тут же поймал её:

– What is it good for?

– Absolutely nothing! – ответил лев вместе с поддержавшим мотив Томом.

– Правильно, йифф с ней, война – это не круто! – кивком сбросив на морду маску сварщика, Брюс заработал лазерным резаком. – Не знаю как вы, а я в последнее время уважаю тех, кто хочет перейти за стол переговоров… – лис вытер пот со лба.

– И это говорит фуррь, который ещё недавно на вылазке в Чаде покромсал на сэндвичи тридцать семь противников? – спрыгнул с крыши джипа Том. Рысь был явно в более приподнятом настроении, чем раньше. – I said, war!

– HOO-AH! – рыкнул весь пушистый отряд.

– What is it good for?

– Absolutely nothing! – почти гроулом раздалось сзади. Такой вокальной атаки от меня явно никто не ожидал, Макс даже отвёртку выронил. – Здравия желаю.

– А постучаться? – густо пробасил Маркус из-под Мстителя Mark-V. Хмыкнув, я постучал по корпусу.

– Входи, человек, дверь всё равно отсутствует, – выкатил грави-тележку с ирбисом Ринго, пошутив над нехваткой некоторых частей бронеджипа. Но, увидев грозный взгляд сержанта, спешно закатил её обратно.

– А вы всё от безделья страдаете? – оглядел я гараж.

– Почему же… – снял маску Брюс. – Мы тут задумали наш личный транспорт обезопасить как следует, титана взяли на складе.

– Может, я чем помогу?

– Другой разговор! – просиял Роберт и впихнул мне коробку с инструментами. – Вот, посмотри мотор как следует. Воздушный фильтр не забудь прочистить!

– Есть, сэр! – ухнул я под тяжестью груза. – War…

– Hoo-ah, yeah! – продолжил младший начальствующий состав.

– What is it good for? – поставил я коробку на стол рядом с “Мстителем”.

– Absolutely nothing, – безучастно буркнул Маркус и, высунув из-под машины лапу, нажал кнопку на пульте. Эдвин Старр в динамике окончательно затих. – По местам!

Пожав плечами и переглянувшись, фурри разошлись по гаражу. Я глянул на мотор – ну, грязный или нет, он по-любому работает. Хотя вот проводку исправить не помешает или тот же фильтр воздушный глянуть.

– Маркус, ты там как? – бросил через плечо Макс, закончив с турелью на крыше.

– Почти… есть! – грави-тележка выехала наружу. Вытерев с морды масляные линии, ирбис встал, распрямив спину. – Давай, Виктор, покопайся там.

Неизвестно, кто накрутил тут столько проводов. Возможно, лет пятьдесят назад я бы решил, что это устаревший GPS, но теперь…

– Сержант, а зачем тут столько лишней электроники?

– Тут раньше была мощная радарная система, но её сняли. В общем, всё, что не прикручено к центральному узлу, долой.

Толково объяснил, а то бы я полдня на это угрохал. Вообще я был знаком с радаром предыдущей модели, “четвёрки”, но до этого с проводами копаться не приходилось. Всё было готово за десять минут. Держа в руке провода со схемами, опутавшие форму подобно пауку или осьминогу, я отложил их на грави-тележку:

– И зачем радар, когда шлемной карты хватает?

– Такие карты совсем недавно появились, а до этого все с такими радарами катались, – закончил сборку пулемёта Ринго. – Жутко неудобная система, да и веса машине прибавляла будь здоров. А на войне сам знаешь как, скорость имеет значение, и немалое.

– Ты ещё его не видел до ремонта… – Брюс взял собранное оружие и передал его на крышу к Максу. Еноту не понадобилось особо напрягаться, чтобы как следует установить пулемёт в гнездо. Внешне он не превосходил Брюса по размерам мускулов, но был ничуть не менее силён. – Как-то раз нас по-хорошему обстреляли, на нём потом было не меньше сотни дырок от пуль. Плюс разворотило заднюю подвеску и мотор едва не заглох. Не понимаю, как мы тогда вообще на остатках заряда доехали!

– Я был с вами, а со мной всегда возвращались целыми, – возразил Николай.

– Да ты был почти в отключке, камрад! – воскликнул Роберт. – Тебя контузило так, что ты едва стоял!

– Не я один, Вишару тоже досталось…

– Да всего-то по задней лапе пулей чиркнуло, я даже не хромал!

– А ты бы успел в салон-то запрыгнуть? Повезло, что у нас пятая модель, в “четвёрке” через сложенный багажник не залезть!

– Вы никогда не говорили об этом… – я оторвался от разобранного фильтра.

– А ты и не спрашивал, – покрутил собранную турель енот. – И вообще это была секретная операция, господа фурри! Растрепались тут, а, Маркус?

– Я не могу за всеми уследить, – вынул морду из умывальника ирбис. – Вы не хуже меня должны знать, что такое субординация. А вообще могли бы парня познакомить с нашими боевыми выездами, ему всё равно с нами служить на одной линии.

– Пусть сначала от работы не отвлекается, – кивнул в мою сторону Николай.

– Верно, капрал. Чего стоим, кого ждём? – осуждающе глянул на меня Маркус. Не дожидаясь продолжения разговора, я снова влез в мотор. Ещё несколько минут, и с ненавистным фильтром было покончено.

– Роб, кинь в воздух пару моделей! – крикнул Макс, снимая с предохранителя пулемёт. Я не сразу понял, что он хочет сделать:

– Вы чего, по тарелкам собрались стрелять? Мы же вроде как в “зоне без единого выстрела”…

– Смотри и учись, – подмигнул в ответ енот. Данхэм достал из ящика пульт, нажал на нём пару кнопок, и из антенны поплыла полупрозрачная субстанция, которая впоследствии приобрела очертания гравикрафтера. Но другой модели, на которой летали чернофлажники – с полуоткрытым корпусом, для быстрой высадки десанта. Хотя такая конструкция и делала его крайне лёгкой мишенью – достаточно зарядить пулемётной очередью, и можно выкосить весь отряд внутри, не задев сам транспорт. Плюс двигатели у него ещё стояли вертолётные, окружённые импеллерами (антигравитационную технику изобрели относительно недавно, в конце 2060-х) – по одному на больших крыльях сверху и два сзади; включались они в зависимости от того, куда предполагалось лететь – задние тащили машину вперёд, а те, что на крыльях – вверх или вниз. Парадокс, но назад такая, казалось бы, незамысловатая махина лететь не могла – чтобы перейти к отступлению, нужно было повернуть на 180 градусов. Чёрный Флаг утащил эти модификации ещё задолго до начала войны, однако догадаться улучшить самостоятельно мозгов не хватило. У него стояли некоторые подобия – антигравы, прототипные модели обычных антигравитационных двигателей, нечто вроде резерва. Но язык не особо поворачивался в этом смысле назвать эту модель “гравикрафтер”; по привычке и по схожести формы многие называли их “конвертопланы”.

Внезапный хлопок, похожий на звуковой удар из колонок, с громким “Умммм!!!” разлетелся по гаражу. Переключившись на другой режим, сержант Вайпсворд стрелял электромагнитными разрядами, а не пулями. И точный выстрел поразил десантный гравикрафтер. Маркус довольно улыбнулся – надо же, на моей памяти впервые, до этого он даже смеялся как-то по-особенному, без ухмылки. Роберт материализовал ещё несколько моделей, и те активно залетали по гаражу. Макс же был совершенно спокоен и всаживал один заряд за другим. Последнего он уничтожил в паре метров от меня, сбив мою кепку с головы.

– Неплохая практика, а? – енот спрыгнул с машины. – Глядишь, и тебе доведётся посидеть за этой штукой.

– Уже жду с нетерпением, – подняв кепку с пола, я кое-как нацепил её обратно и включил радиоуправляемый пылесос. Определив характер грязи, умная машина переключилась на режим обрабатывающей уборки и мигнула фонариком. Взяв пульт, я повозил пылесосом туда-сюда по территории. – Кстати, а когда уже на фронт?

– На неделе точно, – посмотрел в блокнот Роберт. – Не понимаю, куда вы все торопитесь?

– Разве никому не хочется быстрее закончить войну? – я недоумённо взглянул на льва.

– Хотели бы быстрее – долбанули бомбой, и до свидания, – мрачно ответил Николай. – Да вот только не дело это. Там и мирного населения куча, а их нельзя… не по правилам это.

– Когда это войны шли по правилам, Бугров? – осведомился Брюс.

– Когда нас ещё в проекте не было, – буркнул волк. – Историю вспомните, когда ещё люди с мечами и секирами друг друга кромсали. Один русский князь ещё всегда заранее врагов предупреждал: “Хочу на вы ити”, то есть культурно предлагал повоевать. Но, как бы они не готовились, князь всегда одерживал верх. До опредёленного момента.

– А чего случилось-то? – Данхэм вылез из-за раздвинутого КПК.

– Подкараулили в тёмном лесу и сделали из черепа сосуд для вина. Весело?

– Хуманы… – скрипнул зубами лев.

– Это ещё что, вот во времена Инквизиции… – начал капрал, но Маркус прервал его:

– Отставить лекции! Рядовой Алексеев, проверить исправность двигателя!

– Сэр, так точно, сэр! – от неожиданности я забрался в просторную кабину Мстителя Mark-V быстрее обычного. Но не сразу нашёл кнопку зажигания – переделанное меню от “четвёрки” ещё напоминало о сложнейшей радарной системе, о которой у меня остались весьма неприятные ассоциации. Один из моих друзей по учебке умудрился так перегрузить тренажёрную версию “четвёртой”, что система замкнула и едва не взорвалась, а его неслабо жахнуло током. А, вот ты где, незаметный чёрный квадратик… Нажатие – и мотор неслышно начал рокотать, потом всё громче и, наконец, панель управления осветилась жемчужным сиянием – бронеджип Ополчения завёлся. Даже счётчик патронов турели включился, хотя и показывал круглые нули.

– Теперь проверим машинку в действии. Алексеев, на полигон бегом марш! – перекрикивая двигатель, отдал новый приказ Маркус. Успев отдать честь, я пулей вылетел из гаража.

Фурри ещё некоторое время возились с машиной. Когда последние приготовления были закончены, Николай спросил:

– Ну, кто за руль?

Ринго покрутил обронённую отвёртку:

– Может, я? Давно уже на своём месте не сидел.

– Доброволец есть, отлично. Тебе и руль в лапы, солдат, – кивнул Маркус.

Обрадованный тигр юркнул в дверь. Сержант Прист занял место рядом с ним, на второй ряд залезли Роберт с Брюсом. Через заднюю дверь забрались Николай и Том, а Макс утвердил за собой позицию пулемётчика:

– Экипаж на месте!

– Тогда покатились, – махнул лапой ирбис, и “Мститель” выехал из гаража.

 

—

 

Полигон – одно из самых интересных мест “Геннехты”. Здесь днём всегда было на что взглянуть. В свободное время почти все рядовые, младший начальствующий и офицерский составы (и даже кое-кто поважнее) собирались посмотреть на местные покатушки. Кроме танков и бронеджипов, над землями южной Германии иногда пролетали гравикрафтеры. И каждая машина проявляла себя как могла, уничтожая голографических противников. Единственное исключение – тренировки спецназа. В этом случае всё боевое, и цели в виде дронов – запрограммированных моделей.

В этот раз испытывали новую модель танка Т3К*, или “тройку”. По словам командира экипажа, это уже четвёртая модификация машины, где наконец-то поставили активную броню с “силовым оплетением” – голографическое стекло, которое обычно стояло вместо окон. Естественно, подобная разработка стоила немало усилий и, разумеется, без минусов не обошлось – в угоду маневренности было поставлено оружие меньшего калибра. Но командир заверил, что “тройка” не безнадёжна и ещё себя проявит. На что полковник Вилкс дал разрешение провести боевое испытание, то есть с дронами.

Пока Т3К готовился к проверке на прочность, на полигоне со страйкбольными автоматами вели ожесточённый бой наш Фарго и Ксента с красными и зелёными голографическими погонами для различия. Рядом с нами, на самой длинной прямой полигона, вечные соперники среди фуррей – тигр Александр Беликов и кот Роман Тавров – устроили гонки по прямой на БМП. У первого стоял двигатель на обычном криманидном топливе, а вот второй решил проверить эффективность “экологичного” варианта.

– Ром, порви его! Алекс, тащи! – раздавались возгласы со всех сторон. Каждая машина уже имела свою группу поддержки, и настолько огромную, что они могли бы толкать своих кумиров до финиша. На “трассу” вышел пёс-механик:

– Джентльмены, правила знаете – ехать прямо, не сворачивать, посторонние предметы на дорогу не бросать! – тут он достал замасленную тряпку и поднял её над головой, будто флаг. – Готовы? Один… Два… Старт!

Взмах – и БМП сорвались с мест почти одновременно. У Александра реакция на старте лучше, но вот передачи он иногда переключал не вовремя. Этим и воспользовался Роман, вырвавшись вперёд почти на полкорпуса. Тигр едва сдерживал желание толкнуть соперника и, стиснув зубы, продолжал давить на педаль газа, будто хотел расплющить её. У самого финиша, где с фотокамерой ждал ещё один фуррь, БМП Беликова сделала мощный рывок перед трамплином и практически пришла к финишу первой. Однако быстрое переключение передач взяло своё, и изображение на голоэкране зафиксировало победу Таврова. Одна половина участников взорвалась овациями, другая озадаченно разошлась с полигона. Весёлая толпа, несущая на руках Романа, праздновала триумф эко-мотора… и привлекла внимание со стороны самого полковника Вилкса. Тот был явно недоволен происходящим:

– Что это всё значит? Налогоплательщики платят за ралли?

– Полковник, мы… – начал кто-то из рядовых, но Роман перебил его чуть ли не радостным криком:

– Сэр, это были испытания нового мотора на эко-топливе, сэр!

– Я вижу. И митинг ваш тоже, который, кстати, не согласован. В общем, так – на следующий боевой вылет ваша “команда”… – здесь тигр сделал особо презрительное ударение. – Не отправится. И никаких больше экспериментов с двигателями, сержант Тавров! Ясно?!

– Сэр, так точно, сэр! – подавив разочарование, крикнул Роман.

– Отлично. Теперь забирайте свои игрушки с полигона и катитесь по гаражам. Бегом… марш! Сержант Беликов! – окликнул полковник уезжающий БМП. Машина остановилась, из люка высунулся тигр со съехавшим набок шлемом:

– Да, сэр полковник?

– Вас вышесказанное тоже касается.

– Но сэр, мой…

– Неважно. На базе главный я, и моё слово – закон. Ха-у**?

– Ха-у, – кивнул Александр и залез обратно. Не проводя взглядом разъезжающиеся машины, полковник направился к уже завершившим “показательный бой” группам.

 

* – Т-Три-К (во избежание путаницы буквы “зэ” и цифры “три”).

** – Ха-у – изменённое произношение “Hoo–ah“, армейского акронима “Heard Understood Acknowledged” (“Услышал, понял, запомнил”), заменяющего стандартное “Так точно” и использующегося в Корпусе Морской Пехоты США.

—

 

Несмотря на чёткий приказ Вилкса, я не спешил уйти с полигона. Т3К я даже по телевизору не видел, что уж говорить о реальности. За всё то время, что мы находились на территории “Геннехты”, я хорошо осмотрел то место, где мы проводили тренировки. Площадь в несколько тысяч квадратных метров рядом с лесами, “гоночной” трассой не легче, чем полоса препятствий, по которой мы каждый день нарезали один круг за другим – огненные и водяные ловушки, несколько боевых турелей и гнёзда для летающих дронов-противников – посмотреть было на что. Сверившись с шлемной картой, я обнаружил идеальное место, где никто не заметил моего присутствия. Устроившись у старой трибуны, куда раньше приглашали высоких гостей и министров обороны, я включил шлемную камеру. “Тройка” уже пожаловала на освободившийся полигон. Так, классическая компоновка, башня и корпус явно сварные, экипаж из четырёх… правильно, фуррей, почему-то только им доверяют водить танки в Ополчении. Калибр пушки 120 миллиметров, пулемёт с криманидным аккумулятором, система маркирования целей и та самая активная броня. Интересно, что же такого секретного вставили в “тройку”?

Танк остановился перед Джейсоном:

– Полковник Вилкс, экипаж Т3К Mark-IV на полевые испытания прибыл, командующий мастер-сержант Фоксдрайв!

– Отлично. Сделаете один круг по трассе с максимальной нагрузкой, имитация окружения третьей степени. Побьёте рекорд по урону – поставлю в ближайший рейд на врага. Вперёд!

Как я мог видеть, отдавший честь полковнику кот нырнул в люк, и танк завёлся. Вилкс в это время уже нажал кнопки на пульте, и над трассой взмыло несколько дронов. Их наземные собратья потихоньку начали гонять по препятствиям, а высунувшиеся турели беспокойно закрутились в поисках потенциального противника. Перед трибунами, в том числе и той, где я разместился, автоматически взметнулись силовые экраны – ещё одна мера предосторожности, если снаряд или пуля задумала бы познакомиться со зрителями. Т3К уже входил в первый поворот. Два дрона-вездехода перед ним ощетинились трёхствольными пулемётами, но едва успев раскрутить их, разлетелись на куски от прямого попадания 120-миллиметрового снаряда. Не принявший такой наглости мини-вертолёт начал хаотично обстреливать танк, но активная броня, вокруг которой струилась полупрозрачная дымка – то самое “силовое оплетение”, о котором так много говорили в части – не оставляла шансов пробить корпус. А нацеленный вовремя пулемёт и вовсе заткнул дрона короткой очередью. Та же участь постигла и турель перед огненной ловушкой. Танк будто имел не одну пару глаз – ни одна цель не ускользала от внимания. Даже преодолевая водную преграду, которая его сильно замедлила, Т3К изо всех сил крутил башней и методично поливал надоедливые машинки свинцом. Наблюдая за дронами, я понял ещё одну вещь – силовое оплетение каким-то образом не давало сосредоточить огонь на цели. По-видимому, внутри или под ним стояла система оптико-электронного подавления, мешавшая нормально фиксировать объект. Внезапно танк, будто каракатица, выпустил кучу серого дыма, и дроны с турелями совершенно “потерялись”. А он, выехав из-за соседнего холма, снова грохнул пушкой по скучковавшимся целям, не оставив в живых никого. Однако на последнем повороте прямо из-под земли выехал стальной щит, заставив танк затормозить. Едва Т3К пошёл на объезд, ещё два наземных и четыре воздушных дрона пошли на рискованный манёвр. Судя по ожесточённости боя, пули кончились, а снарядами стрелять не получится – противник слишком быстрый, да и вместе уже не держался. Чёртов искусственный интеллект! Казалось, даже полковник серьёзно испугался за участь “тройки”.

Когда машины окружили танк, его бронепластины раздвинулись. Увеличив зум, я заметил маленькие металлические штыри, искрящиеся от накопленного заряда. И этот заряд сработал – плотное электрическое облако окутало танк в радиусе не меньше тридцати метров и мгновенно вырубило дронов. Даже щит стыдливо скрылся под землёй. Чиркнув гусеницами по грунту, Т3К Mark-IV уже совершенно спокойно подъехал к Вилксу:

– Противник уничтожен, сэр!

– Прекрасная работа, мастер-сержант Фоксдрайв. Вы меня удивили этим… ЭМИ-ударом. Наш противник всё больше приближается к поражению. Теперь… а это что за новости?

Я был удивлён не меньше тигра – под задорный мотив хард-н-хэви на полигон прикатил крайне знакомый Мститель Mark-V с фуррями на борту. Сидящий за пулемётом енот отдал Джейсону честь, и машина въехала на трассу прямо перед танком.

– Отряд “Армада” прибыл, сэр! – вылез из кузова Маркус.

– Слышу и вижу, сержант. Что на этот раз? – полковник кивнул на небольшие динамики за армированной сеткой.

– Томас Морелло, “Бластофф-сюита команды А”, сэр!

– Выключить.

Вздохнув, рысь отключил музыку и уставился на полковника:

– Как обычно, второй уровень, сэр?

– Нет, команда А, на этот раз третий. Я предлагаю вам стать членами рейда в Сомали. По слухам, там даже пиратов местных выдавили, только вот житья нормального никому всё равно нет. Пройдёте трассу – поедете в качестве машины сопровождения мастера-сержанта Фоксдрайва. Что вы на это скажете? – Вилкс посмотрел на кота-танкиста.

– Нам любой ствол будет в тему, сэр!

– Ну, “Армада” – это вам не “любой”. Пару месяцев назад они здорово отожгли в Чаде, и теперь центр Африки почти за Ополчением. А кстати… – он снова повернулся к любителям музыки. – Что вы сделали с бронеджипом?

Вот тут я, наконец, заметил все отличия пятой модификации. Длинный, с массивной пневмоподвеской, которая при необходимости приподнималась гидравликой, а снизу могли выдвигаться два дополнительных колеса для большей устойчивости. Складывающийся отсек багажника позволял разместиться сзади ещё двум или троим бойцам, причём они могли залезть непосредственно через пятую дверь. Корпус уже не “квадратный”, как у четвёртой модели, а угловатый и местами скруглённый, вроде наших “Тигров” начала века. Наверняка его уже можно отнести к классу бронеавтомобилей, а не вездеходов – усиленная броня, дополнительные щитки для стрелка-пулемётчика… И откуда разрешение на такие “игрушки”?

Т3К уже уехал с полигона, давая “Мстителю” шанс проявить себя. Я наблюдал затаив дыхание – дополнительные колёса выдвинулись, коснувшись земли, силовые панели скрыли экипаж, даже вокруг турели с пулемётом образовалось прозрачное голубоватое поле. Бронеджип рыкнул, заводя мотор, будто готовясь к старту ралли, а не к напряжённой битве. Полковник махнул лапой, и машина рванулась с места. По скорости и манёвренности она была гораздо лучше, чем Т3К, но вот по прочности не доходила и до половины того, что было у откатавшего свой маршрут танка. Вообще я не сомневался в профессионализме моих друзей, но то, что дроны вытворяли на площадке, было гораздо сложнее того, что показывали в рекламе, призывавшей стать солдатом Ополчения. Фурри уже прошли несколько поворотов и как раз наткнулись на противников – первый вертолёт получил хорошую дозу заряженного свинца от Макса, а мини-танку прилетело электромагнитным разрядом. Ещё одного его собрата постигла участь быть раздавленным в конце длинного прыжка. “Мститель” иногда то убирал, то снова выдвигал наружу дополнительные колёса, что делало его похожим на одного из тех роботов, а не на обычную машину. Макс на своей турели не переставал стрелять, превращая дронов в горящие останки металла. На очередном повороте джип слегка повело в сторону, и я уже решил, что Ринго потерял управление, но оказалось, что так он уворачивался от атаки дрона, едва не задевшего компанию разрядом, которым они сами уничтожали противников. Я смог разглядеть вставленные в корпус такие же металлические штыри, что и на Т3К, но работающие постоянно. И перезаряжались они гораздо быстрее. Неизвестно, чем без меня отряд Армада занимался в гараже, но поработали они над своей тачкой будь здоров. Несколько разрывов грохнуло рядом с корпусом, но даже краску не попортило. Более того, бронеджип шёл на рекорд, действуя явно лучше танка. И вот снова тот самый рубеж, где “тройка” едва не дала сбой – снова выдвинулась знакомая стена, и дроны пошли на окружение “пятёрки”. Неожиданно для меня и для полковника (я видел его удивлённую и заинтересованную морду) машина тормознула перед стеной и заглушила двигатель. Только сейчас я увидел, что даже пулемётчик скрылся внутри. Что за манёвр они задумали?

Как только машины-убийцы подошли на довольно опасное расстояние, силовые панели на бронеджипе исчезли. Резко выскочивший из кузова Макс дал длинную очередь оставшимися патронами, а остальные фурри, выставив из окон стволы, устроили противнику вечеринку с расстрелом. Довершающим движением стал залп сразу из двух ЭМИ-штырей, убравших стальную стену с дороги. Снова выдвинув третью пару колёс, “Мститель” приехал к финишу. Полковник щёлкнул секундомером:

– Ну, с учётом того, что вы быстрее танка, я приплюсую время. Но даже с этим вы отлично доказали свою боевую пригодность. Даже в случае окружения не теряетесь, молодцы. Которая у вас по счёту перепланировка транспорта?

– Это первая, сэр, – ответил Маркус. – До этого мы дважды переделывали “четвёрку”.

– Настоящий конструктор, – добавил из кузова Николай.

– А, вспомнил. Вы же у меня раньше всех получили новую модель. Что ж, радуйтесь, господа – через три дня отбываем в Сомали. Будет жарко, и я не о погоде.

– Понимаю, сэр, – кивнул ирбис. – Кто ещё поедет?

– Отряд “Фарго”, кстати, с вашим сожителем. Ещё “Стэйт”, “Октан” и несколько танков Т3К. Да, и ещё – будет действовать спецгруппа “Гамма”, так что смотрите в оба. Вы будете с ними на одной линии, смотрите в оба и прикрывайте друг друга. Вы – один из элитных отрядов нашей армии, и я хочу, чтобы вы до победного конца сохранили этот титул.

– Сэр, так точно, сэр, – отсалютовал сержант и залез обратно. “Мститель”, взметнув пыль, укатил с полигона. Ушёл и я, сохранив в памяти шлема запись. Что ж, будет чем моим друзьям из третьего взвода второй роты отдельного мотострелкового полка 25ой общевойсковой дивизии Русской Армии, также известного как Фарго, позабавиться вместо обычного кино. Да, качество у записи вышло не особо высокое, но к просмотру пригодное. Надеюсь, полковник Вилкс моего присутствия не заметил – ему явно было не меньше моего с интересом наблюдать за Армадой. Интересно, как же на такой машине проявят себя фурри в бою? Эх, вот бы посмотреть, даже пусть издалека… Хотя бы просто понаблюдать, потому что о членстве в таком элитном отряде я точно не рассчитывал. Само собой – если за твоей спиной вся государственная машина, приказы не стоит обсуждать.

 

Глава IV

 

Война прекрасна только для тех, кто её не видел.

Эразм Роттердамский

 

Oh let the sun beat down upon my face, starts to fill my dream.

I am a traveler of both time and space, to be where I have been.

To sit with elders of the gentle race, this world has seldom seen.

They talk of days for which they sit and wait and all will be revealed…

 

Многим покажется удивительным, почему рок- и метал-треки, увидевшие свет добрую сотню лет назад, не устарели до сих пор. А дело всё в “репликантах” – группах с исключительно “фуррёвым” составом. Например – заключив все необходимые контракты с компанией, которая когда-то помогала выпускать диски той же “Metallica”, коллектив с изменённым названием выходил на сцену. Те, у кого средств было побольше, полностью копировали даже самих участников-людей. Ещё в начале 21 века рок успел стать камерным (но не умер, как считали многие) – его играл едва не ли каждый. Такая же участь постигла и родственный ему метал, если бы потом не вмешались те же фурри, вдохнув в классику новую жизнь. Весть о появлении новой расы как-то оттянула этот процесс – не до искусства здесь было. А когда среди фуррей стали появляться творческие личности, а тем более музыканты, интерес к “старой школе” возобновился. Новая электронная и компьютерная музыка мало кого интересовала – большинству зрителей хотелось “живого” исполнения. Что ж, и зритель своё получил. Безусловно, появлялись и новые коллективы, исполняющие уже свои собственные песни, и к ним внимания было не меньше.

Но сейчас в колонках нашего гравикрафтера, летящего над африканской пустыней, крутился “Fur Zeppelin” – наследник старого доброго “Led Zeppelin”. Вокал, конечно, не тянул на оригинал, да и мотив был “средней попсовости”, как говорил о таких группах Том, но лучше ничего просто не нашлось. Да и Кашмир, о котором со слегка философским мотивом пел вокалист, был далеко-далеко. Жара. Песок. А ещё этот ветер, от которого ни черта не прохладно. Весь наш Фарго просто изнывал от жары, а уж каково фуррям… Даже несмотря на то, что в их костюмах была дополнительная терморегуляция, им явно приходилось не лучше. Жалея, что нет окон, в которые можно было бы посмотреть на местные барханы, я стал перематывать файлы в своём шлеме. Видео смотреть не стал по той причине, что на полигоне съёмка запрещена, и если бы за просмотром меня застал кто-то из офицеров, начались бы крупные неприятности. А фотографии – всегда пожалуйста, щёлкай, пока не надоест. Всё равно потом сдавать в инвентарь, а там память зачистят. Вот наш отряд в тренажёрном зале, а вот тут – на полигоне. А это я сфотографировал своих соседей по блоку в довольно забавном положении – Роберт лохматит причёску Брюсу, мешая тому пройти очередной уровень на портативной игровой приставке (вот уж как такое смогли протащить?), Николай едва не ломает лапу Максу в армреслерском поединке, Том усиленно трясёт головой под аккомпанемент очередной метал-композиции, Ринго, высунув язык, ковыряется в барахлящем приёмнике, а Маркус, судя по выражению морды, даёт ему какой-то ехидный совет… Да, тут всё весело и спокойно. А сейчас они летели в соседнем гравикрафтере, в нескольких метрах от нас, и им явно не до шуток. Мне удалось через нашего капрала мельком взглянуть на операцию в Чаде – случилось там больше, чем открылось. Зато теперь я понял, почему детали многих дел так усиленно замалчивались. Некоторую правду лучше не знать.

Сомали. Одна из самых проблемных стран нашего проблемного мира. Пережив за все годы существования не одну гражданскую войну, она теперь превратилась в зону влияния мафиозных кланов. Хотя это скорее были обычные “пираты”, но сами они гордо именовали себя “истинными сынами Африки”, “очистителями пустынь” и так далее в том же духе. И сегодня их вооружал Чёрный Флаг. Удивительно, как они ещё не перебили друг друга?

Гравикрафтер гудел на полную, приземляясь на жёсткий песок. Люк открылся, и в лицо ударил яркий свет, а вместе с ним внутрь просочился иссушающий ветер. Я уже инстинктивно нажал кнопку на сенсорной панели шлема, чтобы выдвинуть респиратор – песчаные бури здесь не редкость. Слева приземлился Стэйт, справа – Октан, успели подкатить и танки с бронеджипами. Разделившись на группы, мы разбежались по транспорту, и гравикрафтеры, захлопнув люки, освободили дорогу. Мне повезло больше, чем тем, кому достались джипы – сидеть на танке гораздо удобнее. В машине я чувствовал себя как рыба в консервной банке. Жаль, что БМП или БТР на другой части континента, тут они были бы гораздо более в тему. Ну ладно, прорвёмся, не в первый раз.

– Градусов сорок пять, не меньше, – пожаловался мой напарник. – Хорошо хоть силовое оплетение не нагревается!

– Это ещё что, вот задует по-настоящему – станет совсем весело, – пробурчал шлем с другой стороны башни.

– А ты видел уже, что ли? – не унимался недовольный.

– Не только видел, но и едва не был растёрт в пыль этой хренью.

– Чего?!

– Ничего.

Мои друзья из Фарго не отличались особой разговорчивостью. Даже новости обсуждать не любили. Поначалу даже друг друга хотели по псевдонимам в Интернете называть, но потом одумались. Вообще о себе рассказывали даже как по анкете – имя, возраст, откуда, чем занимался до армии. Об остальном вообще никаких намёков. Будто служба в Ополчении была для них рутинной работой, а не призванием. Иногда приходила такая мысль – я один ощущал всю важность того момента?

Подобравшись к холмам, мы рассредоточились по укрытиям. Если местный ландшафт такими, по крайней мере, мог располагать. Я успел забить хорошее место за каким-то кактусом. Интересным, кстати, на камень похожим, никогда таких не встречал… Интересно, что шлем об этом знал? Включив сканер, я получил целую статью информации: cactacea monumentum, довольно интересное растение. Колючки есть, но маленькие, да и выдернуть трудно, а сам твёрдый, почти камень, потому так и назван – “каменный кактус”. А из-за прямоугольной формы со скругленными углами его ещё именуют “надгробием”. А и вправду похож. Надеюсь, такое надо мной никогда стоять не будет.

– Фарго-Лидер, доложите обстановку, – донеслось из рации.

– Вижу предполагаемого противника в направлении на северо-северо-восток, окопался на каменной гряде.

– Стэйт-Лидер, на связи группа “Гамма”, начинайте движение с правого фланга, приём.

– Понял вас, начинаем, – отозвался динамик. Выглянув из-за “надгробия”, я заметил передвигающийся отряд Стэйт. Точнее, машины – всего несколько солдат спешили за ними, остальные всё ещё торчали за камнями.

– Октан-Лидер, будьте готовы оказать огневую поддержку, приём.

– “Октан” вас понял.

– “Фарго”, когда противник полностью сосредоточится на “Стэйте”, сразу же выходите с основной позиции. Если что-то пойдёт не так – отступайте, “Октан” пойдёт в атаку.

– Да, сэр, – наш главный отключил рацию. – По местам, народ, скоро будет весело.

Справа ухнуло несколько выстрелов – Стэйт не терял времени. Достав бинокль, я заметил, что враг серьёзно засуетился. Численностью “хуманы” явно превосходили все наши отряды. Но их главная ошибка была в том, что они забрались в машины – пара точных ударов, и грузовики уже были похожи на факелы. Следующий удар нанесли бронеджипы – пулемётчики открыли беглый огонь по суетящимся противникам.

– Всё, хорош сидеть. Отряд “Фарго”, за мной! – сорвался с места командир. “Ну вот, любитель пострелять, дождался ты своего часа”, подумал я. Держась ближе к танку, я всматривался туда, где оказывал ожесточённое сопротивление Чёрный Флаг. Внезапно Т3К ухнул пушкой так, что все вокруг едва устояли на ногах – фурри-танкисты время не теряли. Тут же на месте небольшого пулемётного гнезда расцвело мутное дымное облако, а мешки с песком разлетелись в разные стороны. Однако незаметно, чтобы кто-то отступал.

Перебежав к очередному укрытию в виде каменного кактуса, я едва не поймал пулю – буквально в сантиметре от моего плеча несчастное растение что-то стукнуло. Шлемный компьютер пискнул и пометил красным маячком ближайшего врага. Взяв на прицел обнаглевшего террориста, я сделал первый настоящий выстрел. Именно настоящий – в учебке мы поражали искусственные цели или голографических противников. Теперь перед моими глазами стоял реальный враг, – причудливый пустынный камуфляж с закосом под немецкий четырёхцветный “тропентарн”, массивная броня с металлическими элементами, шлем, на котором отчётливо выделялись светящиеся зловещим красным огнём прямоугольные окуляры – и он получил своё. Заряд свинца, подстёгнутый энергией криманида, прошёл через бронежилет и выпустил наружу всю кровь сердечного насоса. Я ожидал, что он упадёт быстро, но… чернофлажник схватился за простреленную грудь, упал на колени, попытался куда-то отползти и в следующую секунду его голову разнёс второй выстрел. Не мой.

– Нельзя их оставлять вот так! Добивай, даже если он лежит! – рявкнул Фарго-Лидер. – Никакой жалости, понял?

– Я и не собирался! – выдохнул я и поймал в прицел ещё одного. Секунда – и он отправился на тот свет за остальными. Те, кто ещё стоял на ногах, начали отступать. Из рации донеслось:

– “Фарго”, это “Стэйт”, мы отходим, дело за вами.

– Вас понял, “Стэйт”, вечеринка продолжается, – едва ли не радостно ответил командир. – Хардеры, готовьтесь, скоро ваш выход!

Хардеры – так мы называли гранатомётчиков. У нас это были особо сильные бойцы, не желающие таскать на себе вес меньше собственного. В отличие от меня и многих других рядовых солдат, эти бугаи, помимо автоматов, несли мощные РПГ последней модели, способные всего за пять-шесть выстрелов превратить небольшое здание в груду дымящихся обломков. Таким лучше уступить дорогу. Тем более что очередной кактус, чудом уцелевший после нашей атаки, ждал меня в качестве спасительного ограждения от смертельной дозы металла на сверхзвуковом полёте. И вот теперь хардеры вступили в бой. Встав в стройный ряд, парни в экзоскелетах синхронно жахнули из всех стволов. Чёрный Флаг после такой атаки, очевидно, решил, что на них послали целый батальон. Отстреляв ещё несколько патронов, я оглянулся туда, где находился Октан: периодически оттуда доносились хлёсткие одиночные выстрелы – работали снайперы. Транспорт Стэйта уже отъехал на место нашей высадки, давая пехоте возможность проявить себя. Забравшись на холм, я шлёпнулся за камнем, сделав новую короткую очередь. Чернофлажники разбегались кто куда, оставив горящие остовы машин и полуразобранные укрепления. Только я опустил автомат и даже почти поставил его на предохранитель, не обращая внимания на пестрящее от красных маячков стекло шлема… Фарго-Лидер был неутомим:

– Огонь по бегущему противнику!

Со всех сторон тут же послышался рокот стволов, вторящих приказу. Кроме моего – я не видел смысла добивать их. Но командир был другого мнения:

– Алексеев, ты уснул или что?! Их опасно оставлять в живых, они убегут и приведут с собой ещё больше! Стреляй, мать твою!!!

Сжав зубы, я расстрелял оставшиеся патроны в убегающих террористов.

– Блин, всё-таки несколько успели умотать… – разочарованно протянул кто-то.

– Ничего, солдат, мы их ещё достанем, – ответил его друг, стоящий рядом.

– Верно, патронов на всех хватит. Кстати, не все магазины-то растратили? – осведомился командир.

– Да ладно! Полно ещё! Мы и не воевали как следует! – наперебой понеслось со всех сторон. Я смотрел на них и… не понимал. Даже здесь, как и на базе “Геннехта”, они улыбались, некоторые шутили. Разве что те, кто в танках и бронеджипах, сейчас гораздо серьёзнее – ведь они сделали основную работу. Я едва удержал себя от того, чтобы не ляпнуть: “Для вас это что, развлечение?!”

– Так, здесь мы оставаться долго не будем, пойдём западнее, – лидер указал на горы. – Там местность, как видите, гораздо лучше располагает для ведения боя. Если всё пройдёт удачно, продвинемся дальше.

– Как-то несправедливо получилось… – задумался я. – “Октану” вообще повоевать не дали.

– Ты это о нас, что ли? – шутливо поинтересовался один из стэйтовцев.

– Да навоюетесь ещё, они наверняка побежали за подмогой. Да, хорош уже сидеть! Быстро окопались на северной гряде! Бегом марш!

Не сразу Фарго-Лидер сообразил об этом. Надеюсь, боком не выльется.

 

—

 

Мобильные укрепления – отличная вещь. Выглядели они как плоский чемоданчик, но стоило расположить их на земле и задать команду, они автоматически разворачивались в прочные постройки, способные выдержать попадание пуль почти любого калибра. К тому же, они очень лёгкие – боец мог взять с собой от одного до трёх мобильных укреплений. Весь процесс занимал от пятнадцати секунд до пары минут в зависимости от установленной настройки. Менее чем за полчаса мы соорудили небольшой командный штаб и водрузили наверх флаг Ополчения. По периметру склон ощетинился пулемётными гнёздами, а чуть подальше – наблюдательный пункт. На разведку решено было послать отряд Октан, а мой Фарго вместе со Стэйтом рассредоточился по свежесозданной базе.

– Вова, ну чего там “Гамма”? Есть новости?

– Молчат, командир, – задумчиво тыкал по голографической панели трансивера стэйтовец. – Радиообмен противника интересует?

– Ладно, хотя бы их услышать… – лидер группы надел наушники. – Чтоб тебя, опять на своём тарабарском! Игорев, сюда!

– Есть! – на ходу поправляя съезжающий шлем, к нему подбежал худощавый пехотинец и взял наушники. – Так… он говорит, что в пустыне они что-то оставили. И нам это явно не понравится.

– Что именно, мне нужны точные данные!

– Какой-то “арахнид”. Командир, а что значит?

– Арахнидами пауков называют, – вставил слово снайпер Октана.

– Не понимаю, Дмитрий. Они этих… насекомых тут закопали, или что? – недоумевал Стэйт-Лидер, обращаясь к своему коллеге-сержанту из Фарго.

– На такой жаре разве что каракурт продержится… – начал было снайпер, но Дмитрий оборвал его:

– Хватит предположений! Твой “Октан” наверняка всё уже выяснил!

Помяни чёрта, как говорится. За его спиной поднялся столб пыли – Октан вернулся с разведывательной миссии. Включив шлем и просканировав машины, я облегчено вздохнул – все вернулись, потерь нет. Что ж, пока всё складывалось удачно. Бронеджип тормознул рядом с укрытием, выпустив из двери кота-разведчика:

– Сержант, докладывает рядовой Вихрев! Небольшое скопление противника обнаружено в пяти километрах на восток, тяжело вооружены!

– Отлично, – обрадовался Дмитрий. – Будем ждать их здесь. Лидер группы Стэйт, есть какие-либо предложения?

– Я всё думаю об этом “Арахниде”… – тот не выходил из поглощавших его мыслей. – Это не может быть кодовое название какой-либо секретной установки?

Вот здесь уже и наш командир “загрузился”. Давно я его не видел задумчивым. Вообще даже не видел, чтобы он о чём-то думал.

– Что бы это ни было, мы его встретим как подобает. Техника у нас исправная, патронов ещё полно – продержимся. И потом, неподалёку стоят наши “Мстители” и “тройки”, они любую гадость на раз уделают.

– Может, мы тогда ещё раз осмотрим тут всё вокруг? – предложил Вихрев.

– Только все сразу не мотайтесь. У меня тут ещё свои загорают без дела… Борисов, Аксаев, Митневский! Бегом марш на бронеджип и прочешите квадрат ещё раз!

– Ха-у! – гаркнуло несколько ртов сразу. Запрыгнув в машину, разведчики покатили в сторону холма. Я уже хотел разобрать автомат и прочистить, как вдруг…

Если вы услышали громкий, внезапный звук, вы тут же повернёте голову в его сторону. Даже если это просто крикнула птица или что-то хлопнуло в неисправном моторе. В нашем случае это было куда интереснее.

Под бронеджипом Октана что-то взметнуло песок с громким “Умммм!!!”. Такой звук я не забыл ещё с того момента, когда Макс стрелял по учебным мишеням в ангаре. Но откуда у Чёрного Флага такая технология?

– Мать твою, что это было?! – взревел Стэйт-Лидер. Все солдаты, как один, разбежались по мобильным укрытиям, целясь в облако пыли, накрывшее покорёженный “Мститель”, от которого уже расползались пострадавшие. Я включил шлемный компьютер, прицелился из автомата, но ничего не увидел. Вдруг ожил наш приёмник:

– Группа “Фарго”, на связи отряд “Гамма”! По нашим данным, противник замаскировал установку “Арахнид” в вашем квадрате! Будьте предельно осторожны, она может быть где угодно! Сообщите отрядам “Стэйт” и “Октан”, чтобы они проверили…

– “Гамма”, это “Фарго”! – сержант примкнул к рации. – Похоже, мы нашли… его.

Как и у Дмитрия, у меня тоже самопроизвольно раскрылась челюсть. Прямо из песка, будто из специально заготовленной ямы, выползло нечто механическое на шести конечностях, вооружённое сразу несколькими орудиями. Одно из них я узнал безошибочно – ЭМИ-пушка. А вот второе…

– Пулемёт!!! – заорал Вихрев, выбравшись из-под бронеджипа и устремившись к нам. Но ему не суждено было успеть – система автонаведения у этого стального чудовища реагировала на движение мгновенно. Секунда оглушающей очереди – и рядового почти разнесло на куски.

– Огонь! – заорал Стэйт-Лидер. Со всех сторон мгновенно пошла пальба по машине смерти. Я не остался в стороне и начал лупить по конечностям металлического гада – мне казалось, что они и есть его слабое место, так он хотя бы мог перестать двигаться. А двигался он довольно быстро. Поддев двумя лапами бронеджип, “Арахнид” отшвырнул его, как пушинку, и сосредоточил огонь уже на нас. Перекатившись за соседнее укрытие, я дал очередь вслепую.

– Этой дряни на всё начхать! – крикнул стэйтовец слева от меня. – Его бронебойными надо!

– Обойдёмся тем, что есть! Хардеры, задайте ему! – рявкнул Фарго-Лидер. Тут же за его спиной с трёх сторон выросли экзоскелеты с гранатомётами и устроили единовременный залп. Однако логический процессор “Арахнида” успел предугадать намерение командира, и механоид сместился в сторону. Пока он двигался, я с помощью сканера рассмотрел его устройство. Да, такого только взрывчаткой – корпус из сплава золота с титаном, дополнительная броня, электронная начинка хорошо скрыта внутри, до проводов и схем фиг доберёшься. И он… Ёлки-палки! Вовремя успел спрятаться – крупнокалиберная пуля расплавила угол укрытия рядом со мной. “Арахнид” раздвинул корпус, и наружу вылезли ещё два шестиствольных пулемёта. Ну, всё, пора кончать с этим паукообразным.

– Надо подствольными стрелять, сержант! – крикнул я.

– Ещё бы он дал сосредоточиться… – донеслось из-за соседней стены. – По всему холму садит, гад!

– Он слишком быстрый, его надо танком! – подал грубый голос один из хардеров, перезаряжая гранатомёт.

– Алексеев, рация рядом с тобой, вызывай “Стэйт”! – сообразил командир моего отряда. Ага, легко сказать. Только высунься – наведёт ствол и сделает решето. Хотя стоп, у меня же есть шоковая граната! Всего одна, но может помочь. Достав небольшой цилиндр с поворотным механизмом, я повернул крышку и бросил в сторону робота:

– Шоковая пошла! – электромагнитный разряд поразил “Арахнида”. Он задергался, механизмы заискрили, но стрелять эта гадина не прекратила. Проклятые хуманы, установили защиту от ЭМИ! Плюсом было лишь то, что теперь стволы хаотично вращались по сторонам и плевались одиночными. Снова ударила пушка, на этот раз “танковая”. Снаряд разнёс остатки перевёрнутого ранее “Мстителя”…

– Алексеев, ну где ты там копаешься?! – крикнул Фарго-Лидер.

– “Стэйт”, на связи отряд “Фарго”! Выдвигайтесь к нам со всей техникой, мы одни не справимся! – бросил я уже в комлинк.

– Вас поняли, выезжаем! – шикнула рация. На фоне голоса я успел расслышать работающий мотор – шум, поднятый нами, можно было не только услышать, но и увидеть.

Механоид ловко уворачивался от выстрелов и разрывов. Хотя ему уже досталось – броня в нескольких местах то держалась на честном слове, то совсем отвалилась; правый пулемёт дымился от перегрева и уже не стрелял. В этот момент с точки отхода рванул отряд Стэйта – их бронеджипы на полном ходу неслись к монстру. Пара выстрелов из РПГ – и вроде бы всё кончилось…

…Очередной выстрел из пушки поднял мчащийся на полном ходу “Мститель” на несколько метров. Две других машины резко сманеврировали в разные стороны, разбросав вокруг себя приличное количество сомалийской пустыни. Этот гад умел держать оборону.

– Да сколько же патронов у этой твари?! – не выдержал один из хардеров. – Он всех перебьёт!

– Отставить панику! – едва не сорвал голос Дмитрий.

– Сержант, там “тройка” приехала! – я заметил знакомый Т3К.

Только я это крикнул, как танк прицельно долбанул в “Арахнида”. Монстра отбросило назад, и его красный глаз-сенсор погас. Даже пулемёты перестали вращаться. Знали бы, что его так легко завалить – далеко танк бы не увели.

– Ну что, урод?! – язвительно крикнул кто-то из Фарго. – Без своих лапок тяжело выпендриваться, а?

Дым рассеялся, и нашим глазам предстало нечто, что не поддавалось никакому разумному объяснению. “Арахнид” в прямом смысле слова отбросил к чертям собственные конечности и выдвинул снизу корпуса огромную гусеницу. А затем выстрелил ЭМИ-пушкой в сторону “тройки”, правда, не причинив ей вреда.

– Сука! – совсем слетел с катушек Дмитрий и, успев переключиться на подствольный гранатомёт, выстрелил в паука. Обнажённая оболочка разорвалась, наружу полетели искры. Опомнившаяся “тройка” не осталась в стороне – меня почти оглушил её выстрел. Но так просто механоид не сдавался – гусеница явно делала его быстрее, чем металлические конечности. Плюс ещё и левый пулемёт продолжил плеваться оставшимися патронами. Меня это тоже достало – достав уже осколочную гранату, я как следует размахнулся и швырнул её в механоида, который в следующую секунду едва не превратил в решето моё укрытие. Формально – на нём остались только вмятины. Любое другое вряд ли бы выдержало такую атаку. Ещё один громкий “бум!” – “Арахнид” выстрелил одновременно вместе с разрывом брошенной мною гранаты. Его снаряд улетел куда-то в сторону и разнёс опустевшее укрепление, а сам он… искрил всем, чем только можно, и уже не вращал разномастными стволами.

– Хардеры, добивайте его!!! – снова крикнул Дмитрий. В ответ ему донёсся залп, завершением которого стало окончательное разрушение ненавистного “Арахнида”. Я облегчённо вздохнул – победа, наконец, была за нами.

 

—

 

Цена победы измеряется не в деньгах. И уж тем более не в полученных наградах. Мерило победы – жертвы. Среди нас их было двенадцать. Я смотрел на гравикрафтер, увозящий “груз 200”.

– Алексеев, ты неплохо поработал сегодня, – взял меня за плечо Дмитрий. Не глядя на него, я произнёс:

– Мы все, сержант.

– Не грузи себя этим. Без жертв не добиться победы.

– Но мы могли этого избежать…

– Если были бы более предусмотрительными? – он повернул меня к себе и посмотрел в упор. – Не было ещё ни одной войны, где не погиб хотя бы один солдат. Можно свести число убитых и раненых до минимума, но совсем исключить этого нельзя. Нет ничего идеального.

Чёрт, он будто повторил мои собственные мысли.

– Сержант Говоров! – донеслось сквозь шум двигателя Мстителя Mark-V. Я оглянулся и увидел своих соседей-фуррей, катящих на своей машине навстречу. – Я вижу, вы всё-таки выкопали этого “Арахнида”?

– Маркус, скорее, он сам выкопался, – помрачнел Дмитрий. – Двенадцать парней у нас положил, ещё восемь ранены.

– Могло быть и хуже, – ирбис вышел из остановившегося бронеджипа. – Эти штуки довольно крепкие и манёвренные, их надо сразу танками.

– Мы уже поняли, – вздохнул Говоров. – Не надо было “Стэйт” уводить… А как у вас дела с “Гаммой”?

– Нашли ваших беглецов. Оказалось, это местные боевики, нарядившиеся чернофлажниками. Так что разобраться с ними особого труда не составило, мы как раз в полном составе.

– Вы же спецотряд, как-никак… – смутился Фарго-Лидер. – Отправляемся на базу сейчас?

– Верно, на сегодня хватит. Так что на мобильный пункт бегом марш!

Дмитрий кивнул и, развернувшись, побежал к бронеджипу. Я, отдав честь, уже было рванул к ждущему неподалёку Т3К, но меня окликнул Роберт:

– Виктор, задержись!

– Да, сэр? – оглянулся я.

– Забей сэркать, командир уже далеко. Ну, как тебе боевое крещение?

– Я думал, будет сложнее.

– Честно? – усмехнулся лев. – Если бы не “Стэйт”, фиг бы вы справились с этим механоидом. Готовься, следующий сектор будете чистить уже сами.

– Да я всегда готов, – я закинул на плечо автомат.

– Ну и здорово, – вылез из-за руля Ринго. – Подожди, сделай снимок на память!

Включив фотокамеру в шлеме, я “взял на прицел” бронеджип. Перед ним устроились Том, Николай и Брюс. Справа (со стороны кузова – слева, соответственно) встал Роберт, а параллельно ему – Маркус. Ринго запрыгнул на капот, “обняв” пулемёт, за которым всё ещё торчал Макс. Да, народ, у вас всё отлично сложилось, раз есть время и желание вот так, с весёлыми мордами на фоне барханов фоткаться. Или вы просто скрываете то, что на самом деле пережили? Я помню документ об операции в Чаде…

– Три… Два… Один! – нажатие на сенсорную панель, и снимок готов. Фурри слезли со своих мест и подошли оценивать спроецированное изображение.

– Николай, ну когда уже нормально улыбаться начнёшь? – огорчился Роберт.

– А с чего в этой жизни улыбаться? – не понял волк.

– Ну, хотя бы с того, капрал, что ещё одно задание мы выполнили, – критически заметил Маркус. – Макс, а ты лучше всех вышел!

– Зато ты у нас образец брутальности, – парировал енот.

– Я и так знаю, – ирбис скопировал изображение в КПК. – Ну, дуй к своим.

– Ха-у!

 

Oh, pilot of the storm who leaves no trace, like thoughts inside a dream.

Heed the path that led me to that place, yellow desert stream.

My Shangri-La beneath the summer moon, I will return again

Sure as the dust that floats high in June, when movin’ through Kashmir…

 

Глава V

 

Песок. Его здесь полно. Он забивался не только в машины, оружие и фильтры респираторов, но и в мозги. Этим он словно напоминал, кто мы есть на самом деле. Элементарные частицы, пылинки, ничтожества. Кому за многие световые года от Земли было интересно, чем мы здесь занимались? А если и было, то наверняка на нашу планету тыкали малолетним детям: “Смотрите, как не надо обходиться со своим домом”.

Ветер. Он тоже мешал жить. Не только потому, что всюду таскал тот же песок. Его порывы иногда были настолько сильны, что даже сносили в сторону наши пули. Видно, он был союзником пустыни и мешал нам воевать. С какой-то стороны, это правильно… Но хотя бы раз он был спокойным, прохладным, как морской бриз? Нет. Он жаркий, сухой, и всё время дул в лицо и ни разу – в спину.

Солнце. Мог ли кто-нибудь представить пустыню без солнца? Вот и мы не могли. Оно настигало везде, следило, как спутник, с которого передавались сигналы на GPS. За время нашего пребывания в Сомали температура редко опускалась ниже тридцати градусов с плюсом. Солнца здесь было так много, что земля уже не просила дождя. Она просто на него не надеялась. А облака здесь вообще стеснялись проплывать – возможно, их тоже жгло космическое светило.

Посреди этих трёх элементов африканского театра боевых действий расположилась наша база. Прямо в точке их пересечений. Не сказать, чтобы мне или ещё кому-то это не нравилось. Никто и не ждал, что на фронте будет легко. Да и привыкнуть успели. Однако лично мне проще было бы где-нибудь на севере, где снег и мороз, завывающая вьюга… Стоп. Это абсолютно та же картина, только градусы в минусе, а не в плюсе. Хотя, возможно, это единственный минус. А здесь где плюсы?

– Алексеев! – прервал мои мысли громкий голос Говорова.

– Да, сержант? – я мгновенно встал.

– Вольно. У меня есть к тебе предложение. Я думал о нашей недавней схватке с этим… пауком и решил, что мне нужен тот, кто сможет быстро принять командование на случай моей смерти.

– И кого вы предлагаете?

– Тебя, кого же ещё. Я уже говорил, что раз ты отличился, тебе и флаг в руки. Или уже в лапы, а? – без шутки Говоров всё-таки не мог.

– В руки, товарищ сержант. Я согласен.

– Ну и славно. – Дмитрий прошёлся от одного угла ангара до другого, вернулся ко мне. – А у тебя есть какие-нибудь соображения насчёт того, как вести бой?

– Так точно. Но для этого некоторым придётся переделать автоматы.

– Как сильно? – не понял Говоров.

– Взять вместо них пулемёты.

– Хм… я помню кое-что из литературы, что когда-то читал. У американцев в начале века появился крутой ствол, питание в котором осуществлялось как через магазин, так и через пулемётную ленту. Жаль, эта конструкция до сегодняшних времён не дожила… Вообще пулемёты у нас есть, но стоит ли оно того?

– Для тактики “веерного огня”, думаю, стоит, товарищ сержант.

– “Веерный огонь”? Вот это уже не помню, расскажи, – заинтересовался командир.

– Это когда отряд бьёт из всех орудий в одну точку, постепенно перенося огонь слева направо или справа налево. У противника мало шансов уйти в сторону от такой атаки, разрушительная сила будет колоссальной.

– Так, попробуем твой способ. Компьютер, задать карту из файла 125-СА!

Тут же из шлема сержанта спроецировалась объёмная картинка столицы Сомали Могадишо – множество каменных зданий, узкие улочки, лишь несколько открытых участков. Самым сложным и опасным местом стал целый квартал, который тут же зловеще засветился красным.

– Здесь подобная тактика не прокатит. Разве что вот здесь и здесь, – палец сержанта указал на пару центральных улиц, выходящих к площадям. – Тут противника будет полно, а если мы как следует закрепимся, то проблем не будет.

– А почему этот район подсвечен?

– Ты что, ни разу не слышал о рынке Бакаара?

Я отрицательно мотнул головой.

– Говорил же, что всем нужно ознакомиться с историческим материалом… Ну ладно, – вздохнул Говоров и продолжил. – С виду это обычный базар, какой есть в любом, даже самом захудалом провинциальном городке. Но если зайти вглубь… – рука сержанта “поехала” к центру рынка. – Можно найти кое-что повкуснее фруктов и специй. Это отличное место для торговцев контрабандным оружием и даже копиями наших стволов. А в домах вокруг прячутся боевики. Даже если ты увидишь в Бакааре подростков лет двенадцати, берегись – даже такой малыш может носить при себе пистолет, подаренный на день рождения. Сомали – не страна, а череда гражданских войн. Особенно в девяностых годах прошлого века. Кое-кто, гордо именовавший себя “миротворцами” и “носителями демократии”, здорово лоханулся здесь из-за этого красного района. “Чёрный Флаг” сегодня спонсирует местных наёмников, вооружая их всякими интересными вещами. Шансы у нас практически равные, но мне бы не хотелось второго “Блэк Хоука”…

– А что, много тогда погибло?

– Восемнадцать или девятнадцать, не помню точно. Раненых в несколько раз больше. Одно все точно запомнили – вертолётам над такими городами лучше не летать. А гравикрафтерам тем более, ты же видел наши конструкции?

– Да, двигатели – наиболее уязвимая часть… – протянул я, рассматривая карту.

– Вот именно, если в него попадут, машина грохнется прямо на крыши домов и устроит капитальный ремонт по-сомалийски. Так что будем действовать сами, поддержка с воздуха исключается.

– БПУ хотя бы будут?

– Пулемёты на колёсах? А то, без них не поедем, установим по центру. Лучше всего, если удастся пробиться вот на эти площадки, – сержант указал на несколько круглых участков. – Если противник соберётся здесь, твой “веерный огонь” будет как нельзя кстати.

– А что если и тяжёлую технику им “Чёрный Флаг” подогнал?

– Вот это хороший вопрос, – задумался Дмитрий. – Хардеры с нами, к сожалению, не поедут, поэтому если притащатся хотя бы два-три броневика… Сложно представить, каково нам будет. Нет, мы, конечно, возьмём РПГ, но гарантии я дать я не могу. Если это будет бронеджип “Армадилло”, он может устоять даже от двух-трёх попаданий.

– Сержант, я могу ошибаться, но это уже БТР… – вставил я.

– Он ничем не оборудован, кроме массивной брони и нескольких пулемётов, да и компактнее. Так что никакой это не БТР, – отрезал Говоров.

– Да, товарищ сержант.

– Ладно, пора мне. Не забудь к Фолкнеру на полосу препятствий заглянуть, тренировка всегда важна, – Дмитрий отключил проектор и направился к выходу. Я, глядя ему вслед, подумал о предстоящем бое. Мне уже приходилось в учебке “воевать” в городских условиях. Но тут всё настолько тесно и запутанно… Спустя несколько минут долгих расчётов, я понял, что тут не то что за один день – недели не хватит, чтоб всё разгрести. Спецотряд посылать не было смысла – боевиков слишком много, на всех патронов не хватит, и потом, кто-нибудь обязательно бы поднял тревогу, и тогда не только весь Бакаара, но и Могадишо оскалился оружейными стволами во всё стороны, как дикобраз иглами. Не думал, что такие сложности выпадут на мою голову с первых же дней.

 

—

 

Мне едва удалось пробраться к гаражу – кажется, все отряды собрались у въезда, чтобы посмотреть на БПУ – Боевые Пулемётные Установки, которых у нас в распоряжении было целых три штуки. Никогда не видел, может, хоть теперь…

– “Октан”, ну чего все передние ряды заняли, подвиньтесь!

– Хардеры, вы прям в броне будете проталкиваться?!

– Ну, ты вообще…

– Дай глянуть!

– Куда на шею лезешь, кошатина?!

То тут, то там раздавались недовольные голоса людей и фуррей. Знал бы – раньше пришёл. Чувствовал себя как на концерте какой-нибудь известной группы-репликанта в самом центре фан-зоны. В толпе приходилось “лавировать” без лишнего шума, и вот – успех! Пара чужих затылков немного мешалась, но в основном отлично видно… Включил сканер – вот это установочка! Шасси с усиленной пневмоподвеской, колёсища дюймов на тридцать, водительская капсула по центру с силовым оплетением, а по бокам – две турели с хорошо защищённым корпусом. В каждой – гордость оружейной техники недавних времён, пулемёты “Форт” калибра 14,5 миллиметров. И в них тоже был заряд криманида, как в наших автоматах; заряжаются лентами на 500 патронов каждый. Восемь стволов, по четыре с каждой стороны. Интересно, а как у тебя с двигателем? Я запустил сканирование – ага, восьмицилиндровый мотор, 350 лошадиных сил, скорость до 120 километров в час!

– Ну что, видно? – кто-то хлопнул меня по плечу.

– Ага, я даже кое-что снял. Тебе передать? – я обернулся и увидел знакомого енота. – Сержант Вайпсворд, а вы чего не рядом с этой штукой?

– К сожалению, не в этот раз. Мы будем продвигаться по Могадишо пешком.

– Что, бронеджип конфисковали?

– Нет, нам просто запретили гонять по городу на колёсах. Все помнят печальный опыт одной боевой кампании прошлого века…

– Да, мне сержант Говоров уже рассказал. А что, это вроде исключения будет?

– Так точно, приятель. По одной на отряд. Снова поедут “Фарго”, “Октан” и “Стэйт”.

– И ещё вы, – добавил я.

– Верно. И захватим с собой особое отделение фуррей во главе с Фолкнером, он давно рвётся в бой. Ладно, пошли, а то мне сейчас хвост оторвут ненароком! – и енот стал протискиваться обратно. Я тут же последовал за ним, сохранив снимки в памяти шлема. Выбравшись из толпы, я окрикнул енота:

– Сержант Вайпсворд!

– Да, рядовой? – обернулся тот.

– Вы знаете что-нибудь о тактике “веерного огня”?

– Само собой. Надумали в бою применить?

– Да, сержант Говоров уже одобрил, но… открытых мест там мало.

– Ну, с прикрытием БПУ точно получится, – утешил Макс. – Эти турели способны вращаться на 180 градусов и обеспечивать хороший обзор. То есть, обстрел, – сержант хихикнул.

– А они как, не сильно перегреваются? – в моей голове ещё крутились сомнения насчёт надёжности конструкции.

– Не должны, там какой-то специальный материал использовали при сборке. Да ты не волнуйся, всё пройдёт как надо. Это же обычная операция, ерунда! – махнув хвостом, енот ловко запрыгнул в кузов проезжающего мимо грузовика и укатил.

– Надеюсь, что так… – проводил я взглядом машину. Интересно, а что думали остальные из Армады? Буквально сразу же я получил ответ на свой вопрос – мимо прошёл Николай:

– Ну, как тебе БПУ? Успел рассмотреть?

– Ещё и снять кое-что смог, – я спроецировал снимок перед волком.

– Ну, мы-то их уже видели, – кивнул тот. – Действительно, неплохие машинки. Думаю, что в бою они не хуже, чем на полигоне. Только вот проблема есть – некоторые узлы двигателя и гидравлики сильно изнашиваются и требуют немедленного ремонта. Мне бы не хотелось, если честно, помогать закручивать гайки прямо там, на улицах.

– А у вас разве не своё задание? Тоже идёте со всеми? – удивился я, отключив шлем.

– Было. Да только сорвалось всё. Но тебе это знать не надо, – отрезал капрал.

– Понял.

– Всё, иди к своим, у меня нет времени… – хмуро буркнул Николай и быстрым шагом ушёл в сторону ангара. Ну да, тут не до разговоров – одно задание за другим, какой смысл болтать? Хотя, возможно, он просто недоволен тем, что придётся идти в одной колонне со всеми. Но так ли долго существует Армада с её семью боевыми единицами?

По дороге к казарме, где располагался наш Фарго, я успел столкнуться с Брюсом:

– Сержант Роквелл, по слухам, “Армада” тоже…

– Да, едем, обо всём потом! – не глядя в мою сторону, лис, держа включённый КПК, со скоростью ветра пробежал мимо. Да куда все так торопятся? Отправление только завтра, до него ещё часов восемнадцать с лишним. С небольшой тренировочной площадки доносился басовитый голос Фолкнера:

– Живей, живей! Сохранять темп, на хвосты друг другу не наступать!

Может, это я слишком расслабился? Если так, то надо подобные вещи устранять моментом. Я устремился к тренирующимся:

– Сержант Фолкнер! Рядовой Алексеев даёт запрос на прохождение полосы препятствий!

– Оружие с собой?

– Сэр, так точно, сэр!

– Перевести в тренировочный режим! – гаркнул пёс, не отводя глаз от КПК. Я уже машинально нажал нужную кнопку на сенсорной панели. – Готов?

– Готов!

– Пошёл!

Я вклинился между двумя фуррями и побежал по трассе. Интересная она, с кучей поворотов. Первой шла траншея, которую можно либо перемахнуть одним прыжком, либо пробежать по ней самой. Дальше был небольшой проволочный забор – вот тут не стоило тормозить, а то запутаешься. И поворот на 180 по песчаной дюне налево, к завалу из брёвен. Пока что это семечки. А вот следующий барьер под два с половиной метра мог стать проблемой. Надо только получше прыгнуть и ухватиться. Вот же зараза, собственный вес, которого не так и много, потянул назад. Я попробовал подтянуться…

– Не зависай, братан! – кто-то подтолкнул меня снизу. Оказавшись наверху, я успел заметить знакомого тигра:

– Ринго, спасибо! Слышал, вы тоже едете!

– Не болтай, дыхалку собьёшь! Да, именно! – спрыгнув с барьера, капрал побежал рядом. Я пропустил его вперёд – он всё-таки был быстрее. Тем более что в лазе с колючей проволокой мне не хотелось стать помехой. Особенно адреналина добавляли периодически постреливающие в стены авто-пулемёты, создавая “относительно реальную картину боя”. Так, а ведь я уже сделал ещё один поворот направо и давно приблизился к новому. На нём натянуты едва заметные силки – стоило неправильно поставить ногу, тут же полетел на землю. Ну, нет, это я тоже знаю. Снова поворот направо и опять траншея, прыжок… Здорово врезался животом в перекладину, залез наверх. Оказалась чуть шире, чем предполагал. Дальше – участок-горка, целых три штуки, чтобы каждому досталось. Я выбрал центральный; прекрасно помню все интервалы по мере подъёма наверх, на добрых три метра и… оп-па! Последняя ступенька по воле вредной программы резко уехала вниз, и я едва успел сделать спасительный кувырок перед приземлением. Несмотря на то, что в моём костюме было несколько прорезиненных пластин и “прыгучие” подошвы в ботинках, оказаться в госпитале мне бы не хотелось. Длинный поворот направо, ещё один завал и – противник! Точнее, муляжи в виде чучел. То, что оказалось передо мной, мгновенно получило хорошего удара прикладом в челюсть и освободило дорогу. Теперь мне предстояло перебраться на вытянутых руках по лестнице. Что в учебке, что здесь – ненавижу это препятствие. Ладно, стиснув зубы и хвост торчком, как сказал бы Том. То есть – наступив на горло своим дурным мыслям. Шлем, диагностируя показатели моего организма, осветил стекло жёлтым – не стоит перенапрягаться. Поворот налево и бревно с ямой внизу. Так, здесь нужно держать равновесие. Вздрогну, как вспомню, сколько раз я падал с этой штуки вниз. Но на этот раз не упал! Перед очередным правым поворотом – имитация стены здания с окнами. Тут как в лотерее – камера тебя зафиксировала, отследила состояние и дала зелёной лампой сигнал над окном на соответствующей высоте – давай, мол, туда забирайся, тогда экзамен зачтётся. Мне мигнуло среднее, на высоте двух с небольшим метров. Чёрт, опять прыгать… Теперь подтянуться получилось гораздо лучше. Снова кувырок, и бег по прямой продолжился. Впереди линия с выскакивающими из земли стальными пластами, на которых были нарисованы “фото” чернофлажников. Я вскинул автомат и, прицелившись, отпустил импульсные заряды в свободный полёт. Зачистив первый участок, я перебежал к укрытию и уже оттуда дал новую очередь. Поразил ещё две цели, одну за углом и вдарил прикладом по внезапно выскочившему из земли противнику! Последний поворот, и финиш…

– Думаю, ты можешь лучше, – задумчиво посмотрел в КПК Фолкнер. – Но ты всегда радовал результатами, Алексеев, и я могу сказать, что форму ты не теряешь. Свободен.

– Ха-у, сэр… – выдохнул я и пошёл в сторону казармы. Так, все свои предположения разогнал моментом. Надеюсь, всё сложится удачно.

 

—

 

Мотор гравикрафтера работал неслышно, так что можно было спокойно переговариваться. Однако в корпусе моей машины на удивление тихо. Все казались невероятно сосредоточенными. Чёрт, ну когда же тут иллюминаторы поставят? Я этот Могадишо только один раз по телевизору видел, и то большую часть времени на фоне зданий песочного цвета торчал репортёр.

– Тяжеловато будет, конечно, – раздался голос справа. Кто-то из “Фарго” был недоволен заменой своего оружия. – С магазинами как-то проще, да и подствольников нет.

– Зато не надо часто беспокоиться о расходе патронов, – парировал кто-то рядом.

– А сколько времени ты будешь заряжать эту чёртову ленту?

– Если хорошо спрячешься, это не станет проблемой.

– Ну да, щас…

Чтобы отвлечься от спора, я в очередной раз вывел перед собой карту, на этот раз прокручивая изображение уже в стекле шлема, а не в пространстве. Так ли опасен город, как о нём говорят? Но что могли сказать съёмки со спутника и подробные трёхмерные карты – можно только догадываться, какая мразь засела в районе Бакаара.

Я перевёл шлемный компьютер в стандартный режим и посмотрел на стоящего в переходе к кабине пилота лейтенанта Кураева. Интересно будет увидеть его в бою. Хотя я не думал, что в первые же минуты он становился хладнокровным и точным – окраска лица медленно и верно сменялась к цвету “сейчас будет противно”. Чтобы хоть как-то нейтрализовать её, лейтенант даже закинул в себя пару каких-то таблеток, но, по всей видимости, облегчения они не принесли.

– Товарищ лейтенант, вы бы сели… – предложил Говоров.

– Если я сяду, сержант, вы все сразу же увидите, что я ел на завтрак, – процедил в ответ Кураев. С ним нельзя было не согласиться, и Говоров смущённо отвернулся. В этот момент шум снаружи усилился – прилетели. Лейтенант тут же пришёл в себя:

– Бойцы, готовность номер один!

Кругом защёлкали предохранители, зашуршали рюкзаки. Я уже делал это автоматически, не задумываясь – рефлекс. Мотор гравикрафтера ревел так, что весь Могадишо должен был нас услышать. Хотя не это ли нужно нашему командованию?

Небольшой толчок снизу, и люк распахнулся. Жмурясь от яркого солнца, я и Фарго выбежали на свет. Впереди – одна из главных улиц города, наша цель. И там, вдалеке, уже замаячил Чёрный Флаг. Рядом с нами сел техноплан – тот же гравикрафтер, но доставляющий, как можно понять из названия, военную технику. Он был примерно в полтора раза больше нашего и выглядел уже не как нечто напоминающее самолёт или конвертоплан, а нечто похожее на баржу – длинный корпус, из передней части которого выезжал транспорт, и “командный мостик” с двигателями сзади. Вот “пасть” техноплана раскрылась, и наружу гордо выкатился БПУ с устроившимися на себе водителем и пулемётчиками. Все трое – фурри из отделения сержанта Фолкнера, “Вестники Смерти”. Пафосно, но куда без громких названий.

– Делимся на группы, парни! – скомандовал Говоров, быстро тыкая по клавишам своего раздвижного КПК. – Синяя идёт по центру, старший – Виктор Алексеев! Зелёная слева, старший – Михаил Вольский! Красная справа, старший – Даниил Верхов! Остальные прикрывают отход, снайперы занимают позиции и помогают обеспечивать зачистку территории, главная цель – рынок Бакаара!

На нашей форме голографические изображения погон тут же подсветились соответствующим фоном. Мои стали синими. Ну, не в первый раз оказаться в центре событий. Зато рядом с БПУ, а это прекрасная возможность как можно ближе увидеть достижение современной техники в деле.

– Говоров, где остальные отряды, уже на земле? – крикнул лейтенант.

– Так точно, высадились! – убрав голограмму из шлема, ответил Дмитрий. – Со стороны порта идёт “Октан” и “Армада”, а со стадиона – “Стэйт” вместе с “Вестниками Смерти”!

– Надеюсь, мы управимся хотя бы за пару дней! – с надеждой предположил Кураев.

– Я бы не стал загадывать, тов… – начал было Говоров, но его размышления прервал взрыв, откусивший приличный кусок от стены дома, где уже разместилась зелёная группа. Что и заставило их мгновенно отойти назад.

Бой в городских условиях всегда труден. Неважно, как много мест для укрытия, застрелить кого-либо можно с самой неожиданной точки. В каждом окне дома мог скрываться враг, за каждым углом могла стоять целая линия бойцов. А если ещё противник готов заранее… Условия действий штурмовых групп в разные периоды городского боя существенно отличались друг от друга. В данной обстановке, как у нас, группа выполняла только часть намеченного плана. Однако фактор внезапности мы давно прохлопали. Несмотря на это, в течение всей операции важно было сохранять высокий темп продвижения подразделения в целом в режиме “перемещение – поддержка – перемещение”. Часть наших подразделений осталась снаружи, осуществляя наблюдение и наружное прикрытие, а остальные – сегодня это Стэйт и Вестники Смерти – зачищали здания.

– Гляди, наставили всякого мусора, чтоб спрятаться и спокойно нас поотстреливать! – крикнул кто-то из красной группы.

– И мы не хуже, боец! Достать мобильные укрепления! – отдал приказ Кураев.

Как раз собирался открыть этот чемоданчик. Нажав кнопку активации и бросив его перед собой, я меньше чем за двадцать секунд успел создать простое укрытие как минимум на четверых. Чернофлажники уже были привычны к такому повороту событий и разбежались уже по своим.

– Огонь на поражение! – это уже Говоров. Пора показать этим умникам, за кем должен остаться Могадишо. Кругом зазвучали выстрелы – непрерывный стрёкот автоматов и пулемётов, удары плетью из снайперских винтовок, редкие хлопки гранатомётов и самые громкие в этом пустынном оркестре громовые раскаты пушек БПУ. Шлемный компьютер испуганно пискнул и пометил сразу пятерых противников, маячки которых “забегали” по территории. Я снял одного, второго, успел выцепить третьего, перебегающего к стене дома. Какая же у них всё-таки интересная форма, я её даже видел в какой-то старой компьютерной игре, но не мог вспомнить, где…

Пули продолжали стучать по мобильному укреплению. Слева расцвёл взрыв неудачно брошенной кем-то гранаты. Из окон зданий, рядом с которыми находился наш Фарго, уже махали руками зелёная и красная группы – сигнал к продвижению. Взявшись за небольшие выемки с внутренней стороны, я и ещё трое взяли укрепление и, слегка приподняв его над землёй, перешли на левый фланг. И за нашими спинами снова заработал БПУ, превращая чернофлажников в месиво из металла и крови. Он тем временем продвинулся на несколько метров вперёд, а враги, в свою очередь, начали отступать. Ещё пара минут – и пара новых зданий уже под нашим контролем. Укрепления пришлось нести перед собой довольно часто, ощущая себя каким-нибудь спецом из внутренних войск с щитом и дубинкой, который вместе с боевыми товарищами шёл усмирять толпу уличных хулиганов или разгонять несогласованный с местной властью митинг. Однако нашему продвижению не суждено было остаться идеальным.

– РПГ в окне!!! – заорал Говоров и отпихнул кого-то в сторону. В следующий миг мобильное укрепление рядом с нами разнесло на куски.

– Зелёные, куда смотрели, мать вашу?! – взорвался Кураев, выискивая врага оптическим прицелом. – Снайперы, убрать гада!

Ответом ему стал хлёсткий выстрел, и нарушитель спокойствия – увесистый гранатомётчик – полетел вниз головой на улицу. Я тем временем выхватил в прицел нового убегающего чернофлажника и как следует прошил его свинцовой линией.

– Продолжайте теснить их к площади! – не сдавался Говоров. – Когда мы их туда загоним, остальные группы уже должны подоспеть на помощь!

Поймав взглядом убегающего врага, я привычно нажал на спусковой крючок, но боёк сухо щёлкнул. Здрасте подвинься, уже расстрелял все патроны. И вдруг этот гад повернул ствол в мою сторону…

– Пригнись! – крикнул я на своих “синих”. Вовремя – длинная очередь автомата методично забарабанила по укрытию, заставляя спиной чувствовать опасность. Да, перезаряжать ленту действительно пришлось дольше.

– Там броневик! – раздалось из окна. Щёлкнув затвором, я выглянул наружу. Лучше бы я этого не видел – “Армадилло”!

– Все к зданиям!!! – среагировал лейтенант Кураев. Мы тут же взяли наше укрепление и побежали с ним на левый фланг, давая БПУ и гранатомётчикам разобраться с этим огромным бронеджипом. Хотя какой это бронеджип, это уже полноценный БТР! Так что всё равно неправда ваша, товарищ сержант. БПУ повернул обе турели в его сторону и методично затарахтел из всех стволов. Армадилло ответил одиночным выстрелом из центральной пушки, правда, не попал – всего в пяти метрах от цели снаряд достиг земли и взметнул в воздух тучу песка и камней, обдав всех вокруг. Из его гнёзд в переднем бампере вылезли три небольших пулемёта и застрочили мелкими очередями. Слева и справа жахнули гранатомёты; от первого выстрела Армадилло успел откатиться, но вот второй врезал ему по корпусу и начисто сорвал броню. Внутри, за разорванным металлическим каркасом, уже почти можно было разглядеть врага. Я уже почти открыл огонь, но порция выстрелов со стороны Чёрного Флага не дала этого сделать. БПУ поехал вперёд, не переставая стрелять.

Ещё один разрыв почти рядом с корпусом чудо-машины внезапно обездвижил левый блок пулемётов. Армадилло, почуяв слабину, двинулся вперёд. Ещё один выстрел из РПГ – и у надоедливого броневика покорёжило задний мост. БПУ сместился влево, прикрывая нерабочий блок, а тем временем правая его сторона поливала свинцовым дождём убегающих врагов. Звук удара хлыстом – и меткий снайперский выстрел зажёг искру в протёкшем баке. Мини-танк вспыхнул как спичка, и радостные возгласы бойцов отозвались со всех сторон улицы. Поверженные чернофлажники уже успели скрыться в переулке.

– Посмотрите, что там с пулемётчиком! – крикнул сержант Говоров. Я рванул к БПУ. Из капсулы мне в руки безвольно свалилось тело погибшего ретривера, грудь которого была пробита насквозь осколком снаряда.

– Убит! – ответил я.

– Кто?! – раздался чей-то взволнованный голос. Выглянув из-за корпуса, я увидел Фолкнера. По-видимому, Стэйт и Октан прекрасно справились сами.

– Джереми Сайкрон!

– Мой лучший стрелок… – поник головой пёс. – Я не могу поставить кого-то из своих, мы должны двигаться дальше!

– Сержант, там у нас есть грузовики, туда можем унести двухсотых и трёхсотых! – предложил Кураев. – А за пулемёт пусть сядет кто-нибудь из наших!

– Ладно, только решайте быстрее! – вместе с волком-рядовым, шедшим рядом, Фолкнер взял убитого и понёс в сторону выхода из города.

– Группа синих! Командование у вас принимает Георгий Хворостов! Алексеев, ты у нас мастер пострелять из таких штучек, вставай за левый блок БПУ! – сразу же решил Дмитрий.

– Есть! – я сразу же забрался внутрь капсулы. Так, двойные гашетки для пулемётов, для двух левых и двух правых соответственно. Управление в виде джойстика, маркирование цели, наведение на тёплые объекты, патронов ещё чуть больше половины. По рации внутри донёсся голос водителя:

– Смотри только за своим флангом! Если понадобится стрелять по центру или в сторону, я сообщу!

– Понял! – я взялся за джойстики, убрал защитные панели с кнопок. БПУ рванул с места, и пейзаж поплыл по сторонам. Вообще Могадишо и так не показался мне необычным городом, но сейчас я понял, что ничего не потерял, увидев его вблизи. Как и большинство городов мира, он не выделялся – однообразные здания, похожие друг на друга хижины и маячившие вдалеке брезентовые тенты рынка Бакаара. И в этот момент пошла вторая волна – у стен замелькали бронежилеты Чёрного Флага.

– Огонь, огонь!!! – едва не сорвался на лай водитель. Нацелив тепловой маркер на врага, я вдавил кнопки. Грохот пулемётов едва не оглушил меня; летящие вспышки снарядов мгновенно изрешетили стену… и чернофлажники бросились врассыпную.

– Это куда вы собрались, а?! – я резко перевёл оружие влево и дал новую очередь. Взметнув несколько фонтанчиков земли и попутно разнеся в клочья то, что раньше было столом, на котором продавец выкладывал товар, я оставил без конечностей ещё нескольких противников. Пули чиркали по моей капсуле, норовя заглянуть сквозь дырку, оставленную осколком снаряда, убившего первого пулемётчика. Сосед по капсуле справа тоже не терял времени, но ему это явно давалось с трудом – вращались пулемёты неохотно.

Тем временем наши группы уже понесли мобильные укрепления вперёд – путь был свободен. В рации моего шлема зазвучал довольный рапорт:

– “Фарго”, это “Стэйт”! Мы вместе с “Октаном” и “Вестниками Смерти” продвигаемся ко второй площади при отличной поддержке БПУ!

– “Стэйт”, “Фарго” вас понял. У нас то же самое, идём к первой, зажимаем врага в кольцо! Продолжайте наступать, слава Ополчению! – радостно ответил лейтенант Кураев. Я отключил тепловые маркеры и попытался рассмотреть приближающуюся площадь, но из-за жаркого марева это не представлялось возможным. Вдруг сквозь шум мотора я услышал частые щелчки снайперских винтовок. Но куда стреляли, не мог понять.

– Множественные цели внутри здания на десять часов!

Десять? Пора им задать. Я перевёл пулемёты на стену – ага, там действительно кто-то копошился. Но я не успел их поймать, уж очень шустрые оказались. А просто расстрелять окна я не мог – впустую бы патроны растратил, их и так всего 600 осталось, а скорострельность у “Форта” была довольно высокая. Но вот один снайпер высунулся из окна и начал хаотично обстреливать движущиеся укрепления. И получил свою заслуженную смертельную дозу металла в голову. С земли тем временем уже начали бросать гранаты. Несколько гулких хлопков – и из окон повалил дым. Не верится, что мы так быстро прошли рынок, ведь площадь уже прямо перед нами. Там, среди множества наспех собранных укреплений, копошились чернофлажники. БПУ ускорил ход.

– Веерный огонь! – крикнул по рации Говоров. Вовремя, товарищ сержант. Рассредоточившийся по всему периметру Фарго начал поливать длинными очередями открытое пространство. Врагам уже было некуда деться. Но всего через десять-пятнадцать секунд мои патроны закончились, а пулемётчик справа ещё успел сохранить свои заряды.

– Я пустой, ухожу! – крикнув водителю в динамик, я успел выпрыгнуть из капсулы перед тем, как в дыру залетело несколько пуль, пробив кресло – вовремя. Вернувшись к своим за укрепление, я крикнул сквозь канонаду выстрелов:

– У нас все живы?

– Двое ранены, их унесли зелёные! – ответил ротвейлер из Вестников Смерти, стреляя вслепую.

– То есть в зданиях больше делать нечего?

– Откуда мне знать?! – рявкнул пёс.

Чёрный Флаг отступал, но не сдавался – мне приходилось довольно часто пригибать голову, чтоб не схлопотать несущееся на скорости более 700 метров в секунду автоматное приветствие. Однако тактика “веерного огня” работала как надо – всего за пару минут количество противников изрядно сократилось. Теперь и правый пулемёт нашего БПУ замолчал. Машина, выпустив второго пулемётчика, откатилась назад.

– У меня хорошие новости! – к нам подбежал Фолкнер. – Скоро здесь будет птичка, она разберётся с оставшимися!

– Баттлкрафтер, сэр? – оторвался от стрельбы ротвейлер.

– Он самый! Скоро эти хуманы узнают мощь “Вестников Смерти”!

Хмыкнув про себя, я прицелился. Но никого не увидел – враги ушли совсем в глубь городских трущоб.

– Не стоим на месте, не стоим! – подал голос сержант Говоров. – Продолжаем движение!

Мысленно послав его в такое-то место, я в очередной раз потащил укрепление. И вот тогда заметил оставшихся чернофлажников – большинство спряталось в домах. Я попробовал забросить в одно из окон гранату – получилось, громкий хлопок вынес наружу одного из них. Упав с балкона, тело потеряло шлем.

– Я не понял… Это точно человек? – присмотрелся ротвейлер.

– Глазам не верю! Это фуррь! – ошеломлённо выдавил Фолкнер.

– Сержант, не может быть! – не поверил кто-то, пытаясь перекричать свой пулемёт, активно разбрызгивающий металлическую смерть по площади.

– Может, боец! Среди наших есть радикалы, которые хотят власти не меньше, чем “Чёрный Флаг”!

– То есть они… твою мать! – Говоров едва успел спрятаться за укрытием, прежде чем получить осколками гранаты по броне. – Союзники?

– Предатели – вот истинное обозначение для них, человек! – зло прорычал Фолкнер, выпустив новую посылку смерти в сторону психованного пулемётчика в конце улицы.

– Фолкнер, ваша птичка уже на подходе! – крикнул из-за укрепления позади лейтенант Кураев.

– Передайте, чтобы лупили по зданиям! – ответил пёс. Спустя полминуты за нашими спинами появился гравикрафтер чуть поменьше транспортного, но с кучей вооружения – огромный многоствольный пулемёт по центру и ракеты класса “воздух-земля” по бокам в количестве более двадцати штук. Плюс ещё два блока с мини-зарядами “Оса”, обладающие возможностью самонаведения. Красавец-баттлкрафтер. И он грохнул из всех орудий сразу!

– Давай, вмажь им! – радовался Фолкнер. – Всё, валим отсюда, тут сейчас всё рухнет!

Мы припустили прочь от здания. Действительно, от одной такой очереди окна в стенах стали раза в три больше.

– “Вестник Смерти”, это “Ястреб”, цель уничтожена, – ожила, заговорив крайне сухим и брутальным голосом хладнокровного пилота, рация.

– Спасибо за помощь, “Ястреб”! Будьте неподалёку от города, вы нам ещё пригодитесь! – помахал лапой Фолкнер.

– Понял вас, будем, – всё так же нейтрально рапортовал пилот, уводя машину в сторону базы.

 

—

 

Мы заняли обе площади и главные улицы, отправив БПУ на перезарядку. Чёрный Флаг всё ещё держал добрую половину города под своим контролем, но дальше продвигаться мы пока не могли – Могадишо за последние полвека разросся будь здоров.

– Значит, и сюда добрались предатели, – вертел в лапе солдатский жетон Фолкнер. – Как они могли? После всего того, что случилось…

– Сержант, не берите в голову, – подошёл к нему ротвейлер.

– Правильно, не стоит об этом думать, – раздался знакомый голос. Капрал Ринго Вишар. Выходит, Армада тоже успешно добралась сюда.

– Всё равно в голове не укладывается… – пёс злостно отшвырнул цепочку.

– В любой войне с каждой стороны есть герои и предатели, сэр… – начал было тигр, но Фолкнер оборвал его:

– Хватит с меня вашей восточной философии. “Вестники”, за мной марш! – и, резко развернувшись, он пошёл к ближайшему зданию.

– Да никакая это не философия, – огорчился Ринго. – Откуда на войне взяться высоким мыслям?

– Капрал, оставьте его, – я по-дружески взял Вишара за плечо. – Он потерял сегодня лучшего бойца и всё время на взводе.

– Я знал совсем другого Фолкнера, – посмотрел на меня Ринго. – Даже в самой кошмарной ситуации он сохранял невероятную уверенность в победе. И всем, даже совершенно отчаявшимся, он вселял её. Что с ним такого случилось, ума не приложу.

– Ну, вы-то, надеюсь, в нормальном расположении?

– Куда без него, – немного грустным тоном ответил тигр. – Просто… надоели эти пески… – он вдруг опустил голову и ушёл туда же, куда и Фолкнер. Нет, всё равно я считал и буду считать дальше, что фурри – не из тех, кого легко деморализовать. В конце концов, Маркус не допустил бы такого. И всё же лучше посмотреть, что у них там.

Найти фуррей оказалось несложно – они в открытую стояли рядом с церковью. Из окна доносился следующий диалог:

– Сержант Данхэм, я ничего не знаю о положении дел в Высшем Командовании Ополчения.

– Так почему вы решили, что “Вестников Смерти” ликвидируют? Ваш отряд, несмотря на то, что редко выезжает на задания, невероятно важен для нас!

– Для Ополчения или только для “Армады”? Вы-то у нас впереди планеты всей, как “Блэкуотер” какой-нибудь!

– Вы что, завидуете? – это уже голос Тома Карвера.

– Нет, я не понимаю одного – где вы так успели заслужить доверие полковника Уилкса?

– У него нет любимчиков, Фолкнер! Я бы попросил ваши непонятные предположения… – а вот и грозный рык Маркуса, который был прерван не менее жёстким лаем:

– Мы на одной планке с вами, Прист! И мы выполняем один приказ!

– Я знаю! Но сегодня мы пешком, а у вас есть целый баттлкрафтер! Неужели вам ещё чего-то не хватает?

– Субординации, Прист! Ваша группа не должна перекрывать дорогу моим бойцам!

– Так для чего вам рации, Фолкнер? – в разговор неожиданно встрял енот Макс. – Мы должны держать связь со всеми отрядами, мало ли кому понадобится помощь!

– Вот именно! В городских условиях, сержант Вайпсворд, вашей “Армаде” не обойтись без моих “Вестников Смерти”, у которых не меньше опыта боя на такой территории!

– Мы ни к чему не придём такими методами, Фолкнер, – мрачно отрезал Маркус. – Возвращайтесь в нормальное состояние и доложите, когда вернётесь, ха-у?

– Само собой…

Когда армадовцы вышли на улицу, я незаметно подошёл к ним:

– Как у вас дела?

– Да вот, сослуживцы крышей поехали, – почесал затылок Брюс. – Слышал, вам пришлось несладко?

– Вообще да. Уж очень любят они по зданиям ныкаться.

– Поэтому мы и провели несколько хороших рейдов с выламыванием дверей, – усмехнулся без улыбки Николай. – Гуляй, дружище, спи спокойно, ведь где-то, стиснув автомат, тебя надежно охраняет герой войны, твой друг и брат!

– Точнее Бугрова никто не скажет, – согласился Роберт. – Дальше мы пойдём с “Фарго”. Где вы там устроились?

– Прямо на площади, по периметру, – я повёл за собой фуррей.

– Кстати, неслабо вы им устроили с этим… веерным огнём, – заметил Маркус. – Поэтому некоторые из вас ручные пулемёты взяли?

– Так точно.

– Надоело часто перезаряжаться, а? – прикололся Том.

– Больше патронов – больше уверенности, – неумело парировал я.

– Не проси ношу полегче, а проси рюкзаки покрепче, – уже как следует отвесил волк.

– Ну и запросили бы себе баттлкрафтер, чтобы Фолкнер к вам претензий не имел, в чём проблема? – я непонимающе повернулся к Николаю.

– Два слова. Высшее Командование.

– Понял вас, сэр.

– Салют, парни! – крикнул Роберт, когда мы подошли к фарговцам.

– Здравия желаем! – грохнул отряд.

Сержант Говоров отвёл меня в сторону:

– Хм, мне всё интересно – они за тобой ходят или ты их таскаешь всюду?

– Когда как, товарищ сержант. А что?

– Ну, ты всё-таки ещё в “Фарго”, не забывай. Пусть и не живёшь с нами. Так или не так?

– Так точно.

– Славно. Так что будь рядом, если что, ха-у?

– Ха-у.

Ветер давно перестал гулять по улицам Могадишо. С одной стороны хорошо – можно уже убрать респиратор, не боясь песка, норовящего забраться в любую щель. Но с другой это чёртово солнце… Если честно, уже хотелось снять бронежилет, шлем и вылить на себя литра два воды. Солнце, словно часовой или отчаянный разведчик, наблюдало за тем, что происходило внизу. Все были на пределе. Любая мелочь могла привести к тому, что все отряды мгновенно ощетинятся оружием и откроют огонь. Да ещё эти объявившиеся радикалы… Никто радикалов не любит. Фурри с первого раза поняли, что такие, как они, никогда не пойдут на переговоры. Возможно, это и была одна из основных причин формирования Ополчения Зверосоюза.

– Народ, к нам гости! – рысь из Вестников Смерти, доставая автомат, спешил к укреплению.

– Вернулись за добавкой, суки, – процедил Маркус. – По местам!

Минуты не прошло, как все бойцы окопались за укрытиями. Включив сканер, я стал всматриваться вдаль. Ага, вот ещё один отряд этих тварей в металле. Привели с собой ещё один Армадилло и быстро разбежались по переулкам. Прячьтесь не прячьтесь – достанем…

 

On a long and lonesome highway east of Omaha

You can listen to the engine moanin’ out his one-note song,

You can think about the woman or the girl you knew the night before…

 

В голове внезапно зазвучал знакомый мотив группы “Metallic Furries”, репликанта знаменитой “Metallica”. Если честно, эта песня совсем не про войну, но смысл в ней подходил под сложившуюся ситуацию. Особой цели впереди нет, есть только приказ. Ты думал о том, скорей бы всё закончилось, скорей бы уйти с этой сцены (не зря фронт иногда называли “театром военных действий”!), съехать с дороги, выжимая из себя все силы… чтобы просто “перевернуть страницу”, стать тем же, но вступившим на новый круг жизни. Да, каждый может понимать какое-либо произведение искусства по-своему или даже, как говорится, “в меру своей испорченности”, но у меня было именно такое мнение. Может, виновато моё не слишком успешное владение английским?

– Противник в зоне видимости!

– Не стрелять! Ждём приказа лейтенанта Кураева!

Главное – быть спокойным. Хотя адреналин ещё с въезда в Могадишо уже зашкаливал и явно срывал все ограничения. Ещё немного – и наружу польётся.

– Следите за зданиями! Снайперы, приготовиться!

– Ждём! Ждём!

Давайте, чернофлажники. Маршируйте навстречу своей смерти, она вас уже заждалась. Мы узнали ваши слабости и отхватили себе полгорода. Плюс у вас нет авиации, а только броневики, которых и так ненадолго хватит.

– Огонь!!!

Стекло шлема снова запестрело от целей. Большинство метрах в пятидесяти, совсем близко. Но сзади их ещё больше. В домах тоже кто-то пробегал, но их система не успевала захватить…

 

Here I am, on the road again!

There I am, up on the stage!

Here I go, playin’ star again!

There I go, turn the page…

 

Снова вперемешку заговорили автоматы, пулемёты, снайперские винтовки и… крупнокалиберные стволы БПУ? Да, машинки уже перезарядились и буквально ворвались на площадь. Я посмотрел на нашу – надо же, успели ещё и заделать дыру в левой капсуле. В окнах замаячили металлические костюмы.

– Стволы на одиннадцать! – крикнул я. – Граната пошла!

Брошенная мной носительница смертельных осколков достигла цели на балконе. Обстрел мы вели тем же “веерным” способом, и сейчас он явно приносил больше успеха. Но теперь достать хуманов было в разы сложнее – они хорошо прятались почти за каждым камнем.

– “Вестники”, атака подствольными! – грохнул Фолкнер. В ответ ему раздался залп, преградивший дорогу Армадилло. В следующий миг прямо в лоб адской машине смачно вмазался заряд РПГ. Мотор задымился, мини-пулемёты в бампере приказали долго жить. Потерявшие разум от такой наглости враги выскочили наружу и стали стрелять тем же способом, что и мы, но гораздо более глупым – от бедра и совершенно забыв об укрытии. Двое уже поплатились за это метким снайперским выстрелом, а ещё двоих швырнула в разные стороны граната. Последний метался по площади как угорелый, едва успевая уходить от выстрелов.

Проклятая песня никак не уходила из головы, будто я взял плеер с собой. Однако это не мешало мне стрелять. Ещё один захваченный в прицел враг, ещё одна короткая очередь – готов. Но дальше произошло совершенно неожиданное, пусть и предсказуемое, событие.

– Множественные цели на час, похоже, партизаны! – рысь из Вестников Смерти, как всегда, начеку.

– Это местные! – включил сканер ротвейлер справа от меня. – Они вместе с “Чёрным Флагом”, валим их!

– “Ястреб”, это “Вестники Смерти”, нужна поддержка на площади у Бакаара! Похоже, у нас здесь есть друзья в виде вооружённых местных!

– “Ястреб” приказ понял, выдвигаюсь, – холодно ответил пилот, и на фоне его голоса зашумел мотор баттлкрафтера.

А “местные” тут за все годы не поменялись. Одетые во что попало, большинство вообще без брони, со старыми двухсотыми версиями АК, которые неизвестно как продержались до наших времён. Я перевёл огонь на них.

– Отходим назад, их тут слишком много! – скомандовал Кураев. Фурри тут же бросились к нашим и помогли оттащить мобильные укрепления к домам. Практически никто уже не высовывался из-за настоящего града пуль. Перезарядив пулемёт и прижавшись к укреплению спиной, я успел прочувствовать не меньше двух десятков выстрелов, попавших в металл с той стороны. Теперь уже пришлось вести огонь вслепую из непривычного мне оружия… And you always seem outnumbered you don’t dare make a stand…

Ответь им всем. Make your stand. Легко сказать.

– Гранатомёт!!! – заорал ротвейлер и оттолкнул меня с Георгием, а через секунду за его спиной прогремел взрыв, разнёсший укрепление в клочья. Я почти оглох, в ушах что-то зазвенело. Спихнув с себя оказавшегося в такой же прострации нового командира синей группы, я подполз к фуррю. Спина его была искромсана и обгорела, форма ещё дымилась. Дотронувшись до шеи, я не нащупал пульса. Ещё один Вестник Смерти накликал гибель на себя. Как цинично…

– Алексеев! Алексеев, ты меня слышишь?!

Слух, наконец, пришёл в норму. Рядом оказался сержант Говоров:

– Переходите к зданиям, нужно закрыть все входы! Иначе они расползутся как муравьи, фиг их потом одолеешь!

– Есть! – я мгновенно среагировал и рванул за Георгием внутрь каменной трёхэтажки. Едва только мы вошли, в нашу сторону открыли плотный огонь. Успев спрятаться за лестницей, я бросил последнюю гранату. Судя по сдавленному крику в коридоре, бросок достиг цели. Периодически отстреливаясь, мы пытались пробиться вперёд, но чернофлажники с местными явно превосходили нас числом и вовремя менялись там, где это было нужно. Плюс они не подбирали раненых и убитых; как будто действовали одновременно командой и каждый бился только сам за себя. Так же точно иногда я видел и в компьютерных играх, когда мы с друзьями устраивали очередной турнир. Всё же коридор нам удалось отхватить, и мы заняли первый этаж. Подоспевшая зелёная группа сообщила, что на втором и третьем врага нет. Ну, там пускай снайперы сидят, а мы здесь закрепимся.

– Не пускать их! – крикнул Хворостов и, выйдя из-за стены, срезал новую цель. Я тем временем перешёл в другую комнату, ведущую во двор и… заметил местных, заставивших мой шлем в очередной раз тревожно запищать. Не меньше десятка вооружённых сомалийцев спешно продвигались вдоль стены. Выбив ногой старую деревянную дверь, я открыл непрерывный огонь.

Хуманы плашмя падали на землю, роняя автоматы. Что я чувствовал при этом, до сих пор не знаю. Злость? Страх? Ненависть? Желание отомстить? Только потом я узнал единственно верный ответ – отдачу. Отдачу собственного оружия.

– Двор зачищен! – бросил я своим. В этот момент где-то над площадью зашумел баттлкрафтер – Ястреб вернулся на позицию. Оставив проход, я рванул назад. Когда я добежал до другой стороны здания и припал к окну, пилот уже вовсю выкашивал врагов всеми стволами, по большей части пользуясь только пулемётом. Пару раз ему даже пришлось уйти от пущенных с земли зарядов РПГ.

– У него только тепловые остались! – крикнул Георгий. – Сейчас “Ос” выпустит!

В подтверждение словам командира из небольших блоков вылетели маленькие заряды, нацеливающиеся на тепло, и, пролетев по причудливым траекториям, огненным градом пролились над укреплениями, где прятались чернофлажники. Шансов кому-либо выжить баттлкрафтер не оставил.

– Видели, а? – обрадовался Фолкнер. – Вот так работают “Вестники Смерти”!

– “Ястреб”, не лезь, собьют на хрен! – зачем-то крикнул Николай.

Постреляв ещё немного, пилот начал улетать в сторону базы, как вдруг…

Новый заряд РПГ, прочертив дымную дорожку в воздухе, врезался в хвост со стабилизатором. Баттлкрафтер закружился и резко пошёл на снижение.

– Вот чёрт, только этого не хватало! – испугался Говоров.

– Долеталась птичка… – цинично протянул наш снайпер.

Пролетев над площадью, баттлкрафтер с шумом рухнул где-то в соседнем квартале. По счастливой случайности, не взорвался. А слева уже грохнуло так, что мне показалось, будто сюда привели ещё один Армадилло. Но мои мысли явно не сходились с тем, что выехало на площадь, разломав каменную стену.

– У них танк!!! – крикнул рысь-разведчик.

– За каким йиффом “Дженера” на таких узких улицах? – проорал Фолкнер.

В ответ на такую реплику пушка долбанула в его сторону. Правда, попала в здание. Если бы я не успел выбежать в коридор – накрыло бы обломками стены. Да, добавилось проблем, как обычно. Танк, и здоровенный, совсем как наша “тройка”, но без силового оплетения и даже активной брони. Зато пушка у него калибром покруче вышла, да и десанта на него влезло бы на два солдата больше.

– “Армада”, у вас есть заряды для РПГ? – подал голос волк-Вестник.

– Только один! Но пусть лучше с этим сержант Роквелл справится! Давай, лис, жахни по этой гадине! – методично отстреливая местных со своего фланга, принял решение Роберт. Кивнув ему в ответ, Брюс навёл гранатомёт на выехавшую Дженеру. Одно нажатие – и снаряд унёсся вперёд, разрывая пространство. Его путь успешно завершился – подбитый танк остановился, перестал стрелять, а горящий экипаж высыпал наружу с воплями.

– Такую цель точно не пропустишь! – выстрелил цинизмом и одновременно из винтовки снайпер. Местные уже разбежались кто куда, по всей видимости, не желая больше сражаться. Чернофлажники были куда упорнее и, сверкая металлической бронёй, продолжали то и дело постреливать со всех сторон. Я перебегал к очередному укрытию, спасаясь от чьей-то гранаты, как вдруг передо мной свалило выстрелом того самого разведчика – рысь растянулся на земле, держась за простреленное лёгкое. Грохнув обнаглевшего снайпера, я закинул пулемёт на спину и, подхватив раненого фурря, потащил его в сторону ближайшего укрепления.

– Виктор, медик нужен? – заметил меня Макс.

– Да, и быстро!

– Николай, у нас тут раненый! – енот толкнул волка, который мгновенно выпрыгнул из-за мобильного укрепления и бросился на помощь.

Достав медпакет, Николай одним резким движением сорвал ремни разгруза, расстегнул форму. Действовал он, надо сказать, со скоростью молнии. По-видимому, опыт у него был богатый.

– Аккуратно приподними его, вот так… Рядовой Смитсон, куда опять делся?

– Я здесь, капрал! – тяжело дыша, рядом материализовался военврач Вестников Смерти с носилками за спиной.

– Грузим его и уносим отсюда… Сука! – рядом с хвостом капрала рикошетом пролетела пуля. – Да отвяжитесь, хуманы долбаные! – сорвавшись на крик, волк прицельно выстрелил, и чернофлажник, крича, полетел на землю с высоты третьего этажа.

– Совсем обнаглели, никакой работы… – проворчал Смитсон, хватая лапами ручки носилок. Оба медика поспешили вглубь Бакаары. Рысь успел благодарно кивнуть. Во мне что-то щёлкнуло. Переклинило. Адреналин не просто лился наружу, а хлестал фонтаном, словно кровь из пробитого органа. Руки, держащие пулемёт, нервно затряслись. Новая пуля чиркнула у ног совсем рядом. Пора снова “перевернуть страницу”, чтобы чаши весов склонились в нашу сторону…

 

Here I am, on the road again!

There I am, up on the stage!

Here I go, playin’ star again!

There I go, turn the page!..

 

Прицелиться. Нажать на спусковой крючок. Наблюдать, как кровь вылетает наружу из-под брони и заливает всё вокруг. Перекат за новое укрытие. Выхватить снайпера. Одиночный выстрел. Быстрый перевод на автоматчика. Длинная очередь. И он получил своё – минус одна красная метка на стекле. Снова перекат, уход от точного выстрела…

Говорят, что при близком взрыве, кроме оглушения, чувствуешь, как время слегка замедляется. На самом деле организм, регистрируя опасность рядом, ускоряет рефлекторную деятельность. Время относительно, ещё Эйнштейн доказал. А я попробовал подтвердить. И от последней очереди с моей стороны трое чернофлажников отправились на тот свет, несмотря на взметнувший в паре метров от меня мусор и песок взрыв гранаты. Обнаружив, что все патроны к пулемёту отстреляны, я достал пистолет и начал отходить к укрытиям. В этот момент из окна полетел снаряд РПГ.

– В сторону! – кажется, это был Фолкнер. Я мог только наблюдать за ракетой, пронёсшейся в нескольких метрах от меня. Я не слышал шума, с которым она летела, только взрыв. А ну как получится с пистолета? Пара выстрелов – и удача, гранатомётчик безвольно распластался на капоте ржавого джипа. Отстрелялся, ублюдок.

– Кто-нибудь, сюда! Фолкнера придавило!!!

А вот это уже критично. Убрав пистолет в кобуру, я бросился на помощь сержанту. Ещё двое из Вестников Смерти уже пытались сдвинуть обломок стены, прижавший их командира.

– Народ, вы поднимаете, я вытаскиваю?

– Да делай уже что-нибудь! – сорвался волк, всем телом стараясь приподнять захлопнувшуюся ловушку. Взяв Фолкнера за лямки рюкзака, я начал тащить его наружу. Ещё немного… Уже почти…

– Берегись, граната! – крикнул кто-то слева. А вот и подарочек – стукнувшись о камень, мигающий красным огнём цилиндр смерти катился прямо на Фолкнера. Собрав все силы, я буквально выдернул пострадавшего сержанта из-под стены и, заорав:

– Все на хрен отсюда!!! – рванул к гранате. Если огонёк перестанет мигать, она непременно взорвётся. До тех пор у меня ещё есть шанс. Фурри отпустили стену, отскочив в стороны, и граната полетела ко мне. В падении я махнул рукой, отбивая её, словно удар кулака. Жёстко приземлившись на обломки, я услышал впереди хлопок. Обернувшись к Фолкнеру, я выдохнул:

– Сэр, как вы?

Пёс обалдевшим взглядом посмотрел на меня:

– В порядке, друг. Ты совершил самый безбашенный поступок, что я видел…

– За зданиями смотрите, там ещё народ бегает! – волк-Вестник переключился на подствольник и выпустил на свободу гранату.

– Да их уже там нет почти, сваливают! – не согласился Фолкнер.

– Чернофлажники тоже уходят! – крикнул Роберт со своего этажа. Включив сканер шлема, я увидел, что жалкие остатки хуманских войск оставляют Могадишо. Не продумали они свою тактику.

– Валите отсюда, теперь это наш город! – победно вскинул лапу Макс. Вместе с ним радовались и остальные бойцы. Из рации Кураева, стоявшего в паре метров от меня, донёсся такой же радостный рапорт:

– “Фарго”, “Вестники Смерти” и “Армада”, приём! Это “Октан” и “Стэйт”, мы также успешно зачистили свою часть города, противник отступает! Лейтенант, вы были правы, мы справились всего за день!

Надо же, и правда. Сам не ожидал такого.

Теперь мы закрепились в Сомали окончательно. Когда Октан отстроил здесь КПП и отпустил остальных домой, нам пришло ещё одно сообщение о победе, на этот раз с юга континента. Другие отряды успешно выполнили операцию “Родезия”, освободив от войск Чёрного Флага практически всё южноафриканское побережье. Разрозненные остатки противника вычислять будем уже не мы, что не могло не радовать. По дороге на базу мы ещё успели встретиться с журналистами LiveTime, которых едва ли не пинками пришлось отгонять от транспорта. А уж как радовались местные жители, которые наконец-то смогли вернуться домой под нашим прикрытием… Ну, это уже другая история.

Сержант Дмитрий Говоров сидел с мрачным лицом в нашем гравикрафтере. Ещё бы – прилетели мы со всеми занятыми местами, а сегодня тут свободна почти треть. А раненых у нас всего четверо. Я уже не стал считать, больше или меньше пятнадцати бойцов мы оставили в Могадишо.

– Лейтенант, при всём моём уважении к вам, не курите внутри гравикрафтера! До базы осталось минут пять, не больше! – обеспокоенно крикнул пилот. Эх, парень, знал бы ты, чего он там насмотрелся…

– Эй! – кто-то справа затряс меня за плечо. – У тебя кровь на броне!

– Это не моя, – не глядя на форму, ответил я. За спасение Фолкнера меня обещали представить к награде. Или даже к повышению в звании до полноценного капрала. Только вот ему на это будет глубоко без разницы этим вечером. Он потерял троих – как я узнал позже, тот рысь-разведчик не выжил…

 

Глава VI

 

Сдвинув планки голографического блокнота, сержант Фолкнер, прищурившись, ещё раз взглянул на песочные барханы. Всего несколько недель кампании в Сомали ничто по сравнению с его более чем пятилетним “стажем” в форме бойца Ополчения Зверосоюза, а гляди – потерял троих и расклеился настолько, будто целый полк угрохали. Причём он сам себе это сказал. Пытался взять себя в лапы, как-то переключиться, но не отпустило. Ведь уже не раз приходилось ему под градом пуль тащить раненых собратьев, слушать их предсмертные просьбы, сжимать лапу с окровавленным солдатским жетоном…

– Сержант Фолкнер?

Пёс повернулся – перед ним стоял один из его Вестников Смерти.

– Что хотел, Полканов?

– Сэр… наша команда беспокоится насчёт вас, – поправив упрямо съезжающий на глаза шлем, лабрадор с некоторым сожалением посмотрел на командира. – Мы всё понимаем, сами на месте усидеть не можем. Шутка ли, троих за один бой, нас и так мало – даже пол-отряда не собрать…

– Беспокоиться о ком-то – моя задача, Полканов. Не ваша, – снова отведя взгляд в сторону горизонта, буркнул Фолкнер.

– Сэр, но как мы тогда можем быть уверены, что в следующий раз мы все вернёмся домой? – не унимался фуррь.

Сержант не ответил. Внезапный порыв ветра взмыл в воздух песок и заставил Полканова прикрыть морду. Однако сам Фолкнер даже не шевельнулся, а лишь закрыл на миг глаза.

– Разве у вас нет уверенности в победе? – задал поистине провокационный вопрос рядовой.

– У меня уверенность только в одном – я знаю, что сделаю после службы, – ответил пёс. – Вот ты, например, знаешь?

– Ну, я вернусь к семье. Девушка ждёт, опять же, поженимся… А вы?

Фолкнер помрачнел. Снова дунул ветер, уже сильнее. Но сержант снова остался спокойным монолитом. И ответил куда-то в землю:

– Пить буду.

– Оу… ну, пару дней, возможно, а дальше? – не понял Полканов.

– И дальше. Первую неделю точно. Буду пить, пока не забуду весь этот кошмар и эту грёбаную войну. А как забуду, начну жить как нормальные фурри, работу найду. Если смогу, конечно, – едва не “бортанув” плечом солдата, Фолкнер двинулся к казарме.

– Нельзя так, сэр… – грустно промолвил ему вслед лабрадор.

 

—

 

– Дела… как решать будем? – оторвавшись от чистки пулемёта, Макс посмотрел на друзей. Из ответчиков нашёлся только Том, лежащий на раскладушке:

– Ты всё про то же самое… да хватит, Вилкс не станет подозревать сразу всех.

– Вилкс – нет. А вот генерал Харвестер – легко, – отключив КПК, пробасил Маркус. – Там ведь не один такой труп, а целых семь. Несмотря на весь хаос, что там творился, скрыть такое количество трудновато. Хотел бы я увидеть его морду, когда на стол ляжет рапорт.

– Только бы опять не начали какую-нибудь идеологизацию… – протянул Николай.

– Забудь, камрад, время идеологий прошло, – успокоил волка Брюс. – Где они ещё сохранились?

– Полностью – нет, а вот остатки могли где-нибудь схорониться. И за примером далеко ходить не надо… О, а вот и гости!

Войдя в палатку Армады, я представился уже по-новому:

– Corporal Alekseev, reporting for duty!*

– И тебе добрый день, – сдув мелкий мусор на пол, сказал енот.

– Вижу, теперь кое-кто стал важной личностью? – отвлёкся от просмотра файлов шлемного компьютера Ринго. – Глядишь, скоро и нас по званиям обойдёшь!

– За карьерой не гоняюсь, – я присел на свободную раскладушку. – Нужна она мне…

– …как двигателю мазут, – закончил за меня лис. – Что там ваши думают по поводу этой находки?

– А ничего не думают. Есть даже те, кто считает, что этого следовало ожидать.

– Серьёзно? – проснулся Роберт. – Откуда такая уверенность?

– Я, может, сейчас грузить начну… будете слушать? – я посмотрел на фуррей, которые, судя по виду, были явно настроены не на разговор. Он вообще не клеился.

– Если получится хоть как-то пролить свет на то, с чего могла начаться эта война, то задвигай, – с интересом посмотрел на меня Том.

– Да, и заодно попробуй добить осколки стереотипа о том, что все солдаты узколобые придурки, – усмехнулся Брюс.

– Валяй, всё равно тут ничего не происходит… – уставился в потолок Маркус.

– Мир полон стереотипов, и никуда от них не деться. Некоторые вообще вживляются чуть ли не на генетическом уровне. Это вроде как гарант самоуважения, упрощённое представление об устройстве общества. Иногда они приобретают настолько большое влияние, что управляют массами как безвольными куклами. Некоторые просекли фишку и обратили стереотипы на службу политике. Иначе откуда бы взялись все эти войны, революции? Люди воевали против того, что было непохоже на них самих. И практически каждый народ выдумывал подобные картины мира. Собственно, это и помогло уяснить одну вещь, которую я запомнил надолго – не бывает плохих национальностей, бывают плохие люди. Ну, вроде тех хуманов, против которых мы сражаемся. Их лица мы редко видим, но если копнуть по некоторым данным о военнопленных, можно узнать, что среди них есть хотя бы по одному представителю каждого народа земли. По голосу, по языку, по акценту можно определить, там много чего крутится… Везде есть хорошие и плохие, и отрицать это глупо. Добро и зло – понятия, которые не существуют друг без друга, но преобладание одного неизбежно приведёт к конфликту.

– Но каждый волен выбирать свою сторону, не так ли? – спросил Николай.

– Конечно. Тут как в песне – три пути, один весь такой мирный и спокойный, как камень в пустыне… Обывательский стиль. Второй – похож на ветер или даже шторм, это удел деятелей. А третий, как поётся, “у каждого свой”. Я думаю, это вроде сплава первых двух, но в разных… пропорциях или как там правильно?

– Пропорциях, да, – подтвердил лев. – Только вот легче погасить в себе свет, чем зажечь его в чьей-то душе.

– Сильно сказано, сержант Данхэм. Кто это? – удивился я.

– Кто-то из ваших русских фантастов, не помню уже точно.

– Ладно, так что же особенного в стереотипах? – нетерпеливо поинтересовался Маркус.

– А то, что люди одной национальности начинают мыслить узко или вовсе воспринимают другие народы как чужеродные. Но не все такие, нет. Многие просто вынуждены подчиняться, если стереотип укрепился при помощи власти, особенно жёсткой или даже при диктатуре. Тут уж попробуй скажи, что кто-то не такой плохой, как мы думаем – в лучшем случае покрутят пальцем у виска, в худшем – закатают в тюрягу. И у нас было так же в начале этого века, и ни к чему хорошему не привело…

– Я что-то забыл этот исторический момент, – подвинулся ближе волк. – Не напомнишь, что случилось? А то я всякую древность как механоид знаю, хоть ночью разбуди.

– Ну, начало 21 века если взять, где-то лет пятнадцать после распада Советского Союза. В нём пусть и тоже не всё было гладко, но десятки, если не сотни, народов уживались вместе. Стереотипы существовали, да, но открыто проявлялись крайне редко. Все жили ради общего дела – процветания страны. Когда всё рухнуло, пропала идея, рассорились люди. И хлынули эти безрассудные представления наружу, все друг на друга бросаться начали. Откуда-то появились защитники народных идей и прочие объединения, которые защищали интересы исключительно “своих”. Даже статья в Уголовном Кодексе появилась, “за разжигание межнациональной розни”. Много по этой статье пересажали, иногда даже по глупости, например, за надпись на заборе. Спустя несколько лет массы начали прозревать и поняли, что так дальше жить нельзя. Нужна не только идея, но и контроль за её исполнением. Но сверху лились только бесконечные обещания, умело завёрнутые в красивую обёртку под названием телевидение. Это сейчас про наше можно сказать, что правда здесь та же, что и в Интрасети – бывшем Интернете. А тогда там такое показывали, что лучше и не вспоминать. Стравливали людей самыми разными способами, пугали концами света и навязывали те же стереотипы то про толерантность, то, наоборот, про самобытность и независимость… – тут я замолчал. Слишком тяжело было вспоминать эту информацию с уроков истории.

– И чем всё кончилось-то? – с опаской спросил Том.

– Кошмаром. Настоящим кошмаром. Даже не революцией, как это тогда окрестили. Это была настоящая бойня. Националисты, коммунисты, демократы – вся оппозиция смешалась в кучу и устроила государственный переворот, едва не дошло до этнических чисток и массовых расстрелов, хотя пересажали порядочно. Утвердилась новая национальная политика, власть стала фактически тоталитарной. Но страна невероятным образом поднялась – всего за десять лет мы достигли уровня развития настолько высокого, что полпланеты нам завидовало. Вот только получше узнать о нас никто не мог – отгородились революционеры от всех визанутым занавесом…

– Каким? – перебил меня Макс, закончив сборку пулемёта.

– От слова “виза”. Ну, короче, ввели адский контроль на въезде и выезде. А внутри соорудили мощнейший карательный орган, Службу Народной Безопасности – судьи, присяжные заседатели и палачи в одном лице. Полиция, видите ли, не справлялась. Продолжалось это дело долго – находились те, кто помнил Россию до этой революции и хотел всё вернуть, как было. И периодически их устраняли да по ящику крутили это для острастки. Телевидение между распадом СССР и Кровавой Русской Революцией, как её потом назвали, и было настоящей властью. Там могли такую программку закрутить, такие трёхмерные да настоящие модели политиков поместить на левое заседание, что обыватель фиг отличит. Много там влиятельных личностей сидело, и большие деньги крутились. Но потом те, что в Интернете проводили больше времени, чем перед “голубым экраном”, пошарили по сайтам и сообразили, что к чему…

– Про это вроде даже книгу кто-то писал! – вспомнил Ринго.

– Ну да, и фильмы снимали. Да только никто не поверил до тех пор, пока правительство не довело народ борьбой с прошлым. Был там один гадкий документ, который наших предков, победивших фашизм в двадцатом веке, фактически ставил на одну планку с теми же фашистами. Ну, массы и не выдержали, и полилась кровь по всей стране багровыми реками. В Интернете, конечно, тоже было не всё гладко, но до таких открытых споров не доходило. Поливали друг друга грязью со своих сторон и дальше двигаться не хотели. Выпускали пар, короче говоря. Поэтому вскоре Интернет отделился от СМИ, стал Интрасетью и чем-то вроде второго мира. Но и у такого огонька греться опасно – не заметишь, как сгоришь моментом.

– Ничего себе история… – выдавил Маркус. – Но теперь-то всё по-другому?

– Ну да, прошло время, и как-то всё устаканилось. Люди забыли про стереотипы, вернулись к старым идеям. И, как видишь, зажили нормально. Хм… и где-то в тот момент появилась ваша раса.

– Застали относительно спокойное время, значит, – задумался Николай. – Так ты хотел сказать, что и у нас стереотипы были?

– Это естественно – мы с вами во многом похожи, и не только внешне.

– Хотя, судя по реакции нашей армии, ты прав. Мы явно не ожидали этого.

– Никто не ждал, Алексеев, – обобщил Маркус. – Даже твой лейтенант ходит как в воду опущенный.

– И всё равно жить как-то надо, – я выдал откровенно пустую мысль.

– Разумеется, – потянулся Роберт. – Будем вместе – тогда обязательно победим.

– А мы и так вместе, сержант, – капрал Вишар уже перешёл на более-менее оптимистичный тон. – Ну, может, за редким исключением… – он посмотрел в мою сторону.

– Никаких исключений, – решил ирбис. – А уж если случится так, что капрал Алексеев выберет свой путь и захочет присоединиться к нам, мы возражать не будем, верно?

И с ним никто спорить не стал.

– Значит, следующая остановка – опять пески? – перевёл тему Брюс.

– Аравийский полуостров. “Чёрный Флаг” устраивал там диверсии на нефтяных вышках, и надо бы их за это наказать.

– Сдаётся мне, это опять будет какой-то варфэр**… – недоверчиво произнёс Николай. – Что раньше воевали за топливо, что теперь… Оно и так скоро кончится!

– Проблема здесь в другом. – Маркус порылся в карманах куртки и выудил нечто похожее на маленький кубик. Нажав на его поверхность пальцем, фуррь бросил устройство вперёд, и оно зависло в полуметре над землёй, спроецировав трёхмерную голографическую карту.

– Клёвое устройство, командир… – присмотрелся лев. – Очередной прототип?

– Верно. Это планировщик, в отличие от шлемной версии, гораздо более совершенный – можно поставить любые войска и следить за происходящим, – тут ирбис запустил лапы прямо в карту и “вытянул” кверху контекстное меню. Потыкав по нему, он сформировал на поверхности две противоборствующих армии. – По данным разведки, там появились кочевники.

– Это что, те самые “охотники за бензином”? – спросил Ринго.

– Именно. С “Чёрным Флагом” у них давно союз, только вот в отличие от сомалийской милиции, им платят реальными деньгами, а не оружием.

– Охотники за бензином? – задумался я. – То есть, их основная цель – нефтяные вышки?

– Не только, они и гуманитарную помощь не сильно любят. По слухам, это они устроили в семьдесят третьем атаку на кортеж Джастина Ринча. – Маркус продолжал катать войска по карте.

– А как они выглядят? Я много слышал, но ни разу не видел… – я пытался вспомнить этих “грабителей караванов”, но мысли были настолько перемешаны, что сосредоточиться на одном образе было крайне трудно.

– Да как выглядят, террористы они и есть террористы, – не отводя взгляда от карты, буркнул волк. – Разъезжают по пустыням на старых багги и грузовиках, в чёрных одеждах.

– А не запарятся так? – хихикнул Макс.

– Эти кочевники – не такие простые, какими кажутся, – ответил Маркус. – Я раскопал в своё время по ним много хорошего… И выходит так, что это и не фурри, и не люди.

– Мутанты?

– Верно. Но откуда и как появились – никто не знает. Однако я даже не хочу об этом думать. Когда фотку одного такого трупа увидел, чуть компьютеру свой завтрак не показал в переваренном виде.

– Добавилось проблем… – щёлкнул языком Ринго. – И от этой гадости придётся вышки охранять. За кого нас принимают?

– Наше дело – не спрашивать зачем, а сколько и как. Сколько времени держаться и как отбиваться от врагов, – машинно отчеканил енот.

– Давно успел стать МакЛаудом, Макс? – подколол друга Брюс.

Пулемётчик лишь молча отвернулся.

 

* – Капрал Алексеев докладывает о прибытии! (англ.)

** – Искажённое от английского warfare – война за ресурсы (горючее, воду и т.п.).

—

 

– Да, генерал Харвестер. Я понял, разберусь, – отключил видеосвязь полковник Джейсон Вилкс. Обхватив лапами голову, он погрузился в отчаяние. Предатель среди своих… Столько лет они вместе с отцом воспитывали настоящих патриотов, защитников не только своей страны, но и всей планеты, и вот так им кто-то отплатил. Продались! Сволочи! Хуманские шестёрки! А ведь до этого момента он верил, что всё это лишь слухи. Да, были те фурри, кто не стал союзником людей, но разве можно их винить – они же сами не хотели становиться разумными. От злости Вилкс так треснул лапой по столу, что из органайзера выпали все предметы – ручки, механические карандаши, скрепки и прочий “стафф” разбежался по оргстеклу, как тараканы по кухне. Безразлично смахнув всё на пол, полковник отдался водовороту мыслей в своей голове. “Проверка личного состава на лояльность”, “Улучшение субординации”, “Индивидуальная работа с командующими отделений”… Все эти и другие похожие мысли стучали сотней молотков внутри головы Джейсона, и он не мог избавиться от их массового шёпота. Одно полковник точно решил – главное, чтобы боевой дух не улетучился, а остальное должно само собой утрястись. Жалостливо оглядев беспорядок в кабинете, он нехотя начал собирать всё на место. Пока он возился, из стола возникла голограмма:

– Полковник Вилкс, вы приглашены в комнату допросов.

– Да, да, сейчас буду… – запихнув собранные канцелярские принадлежности обратно в органайзер, Джейсон направился к месту встречи. Быстро отдав честь вытянутым как гитарные струны охранникам-хаски, полковник мерным шагом вошёл внутрь. Картина была крайне мрачная: на стуле, окованный силовыми кандалами, восседал предатель с окровавленной мордой, а лис, исполняющий обязанности дознавателя, злобно потирал кулаки и тяжело дышал.

– Ну что, добыли? – поинтересовался Вилкс.

– Йифф конкретный, сэр полковник, – выдохнул солдат. – Эта сука меня укусить хотела!

– А что ты хотел, он же волк… Хищник, как и мы с тобой. Как и большинство фуррей. Но вместе с тем живущие и трудящиеся ради своей расы, ради спокойной жизни на планете Земля, так?! – полковник с шумом стукнул лапами об стол. Взглянув на него, арестованный скорчил гримасу.

– Я ему уже и про трибунал, и про Высшее Командование, даже про Объединённый Суд… Ни в какую! – нервно добавил лис.

– Такой ничего не боится, – парировал Джейсон. – Но я знаю кое-кого, кто сможет расколоть этот крепкий орешек. Хотя, может, попробуем ещё раз по-хорошему? – он в упор уставился на волка. Тот пробормотал окровавленным ртом что-то нечленораздельно-матерное.

– Он по-хорошему не желает, сэр полковник! – опять сорвался дознаватель.

– Вот поэтому я и хочу пригласить одну интересную личность. Если предателя как следует отметелить, он сознается в том, что устроил секту в Маунт Кармел, даже если это и не так на самом деле! Ну, так что, шкура?

Волк, наконец, произнёс что-то более внятно:

– Вы тоталитарные дебилы… Нас же изначально обрекли на смерть! Эти хреновы генетики или кто там… вывели нас ради прикола. Хах… сами подумайте! Вы всё равно живёте обособленно, на кой йифф вам люди? “Чёрный Флаг” не злой, не-е-ет… Они хотят вернуть всё на свои места, сделать нас прежними! Неужели ты этого не хочешь, начальник, мать твою?!

Полковник не верил. И не поверил сейчас – не из тех фуррей он, что так легко сдаются. Картинно отвернувшись, он в следующий миг резко повернулся и с размаху врезал волку по морде так, что, казалось бы, мог сломать тому шею.

– Пожалуй, сержант, я начинаю верить вашим словам, – Вилкс повернулся к лису. – Зовите Бугрова.

– Есть! – резко вскинув лапу к голове, тот рванул к выходу. Полковник взял стул, стоящий с другой стороны стола, сел и задал новый вопрос:

– Какая жалость, что наши гены устроены настолько сложным образом, что сыворотка правды не даёт никакого эффекта. Уверен, что не хочешь всё сразу выложить, шкура?

Сплюнув кровавым сгустком на пол, волк снова выдал какое-то невнятное ругательство и поёрзал на стуле. Было видно, что он нервничал.

– Я так и думал. Сколько ваших чернофлажников уже ловили – ни один не сдавался. Но ты не думай, что мы военнопленных расстреливаем или на органы продаём. Хочешь, скажу, что с тобой будет?

– В тюрягу посадите? – насмешливо ответил волк.

– Это для тебя слишком хорошо. На Марсе у нас есть колония, там нашли недавно один интересный металл, только он жутко радиоактивен. Но так как эта вещица очень важна для учёных, приходится её оттуда выкапывать. Угадай с одного раза, чей труд мы используем?

Взгляд волка уже не был таким язвительным. В нём блеснула искорка испуга.

– О да… – едва ли не с наслаждением произнёс полковник. – Будешь добывать этот металл, пока не полысеешь или не сдохнешь. Несмотря на защитный костюм и прочую лабуду, эта штука всё равно съест тебя изнутри. Весело?

– Полковник Вилкс, капрал Николай Бугров по вашему приказу прибыл! – в проёме автоматической двери вытянулся чёрный как смоль волк. Увидев предателя, он скрипнул зубами. – Допрос с пристрастием уже был?

– Результат нулевой, капрал. Но у вас сила убеждения больше. Давите последствиями, ха-у? – тигр закончил уже шёпотом.

– Ха-у, сэр… – потёр лапы волк. Его сородич вжался в кресло от мысли, что на него обрушится ещё не один удар.

– Приятного аппетита, Бугров. – Вилкс вышел, и автоматическая дверь за ним закрылась. Николай сел на освободившийся стул:

– Давно здесь?

– Со вчерашнего вечера…

– Да хватит уже так смотреть, будто в штаны нассал. Бить я никого не бью, если не выводить из себя. И что, всё это время получаешь по морде?

– Нет, сегодня начали.

– Понятно… откуда сам?

– Кавказ.

– Точнее. Кавказ большой.

– Не помню… с родителями переехали куда-то, они только говорили, что там родился. Потом они пропали непонятно каким образом, а мне предложили перспективу службы в “Чёрном Флаге”.

– Что эти хуманы тебе наобещали? – придвинулся Николай.

– Вернут в прежнее состояние…

– В каком смысле? – потерялся капрал.

– Ну, снова диким сделают… Раз уж смогли превратить в полулюдей, процесс можно обратить, у них ведь тоже не без учёных. Ты хоть пойми меня! – волк рванулся было к Бугрову, но силовые кандалы не выпустили его. – Я не просил, чтобы мне давали разум! Я даже не был по-настоящему диким! Это ведь моя настоящая жизнь!!! – пленный едва не сорвал голос, даже всхлипнул.

– А ты уверен, что сможешь жить в этих условиях? – Николай просверлил пленного взглядом.

– А что, разве нет? Разве мы настолько выжили из ума, что больше не способны стать прежними?

– Я не учёный, и то знаю, что ход эволюции не повернуть…

– Но ведь как-то это получилось! И не природа помогла!

– Ты сам-то веришь в то, за что сражаешься?

– А… а у меня есть выбор? – из глаз волка уже упали первые слёзы. Кажется, он начал прозревать.

– Выбор есть всегда, – Николай всё так же неотрывно смотрел на него. – Люди поняли, что совершили ошибку. Но в этот раз они не захотели от неё избавиться или вычеркнуть из памяти. Они решили, что смогут с этим жить и всё исправят. И получилось. И жили бы мы в мире и согласии ещё много лет, если бы не ваши сепаратисты из “Чёрного Флага”. Чуешь, куда веду?

Пленник уже не сдерживал горечи обиды.

– Вижу, что так. Давно у меня подсудимые не раскаивались… – радостно произнёс капрал.

– И куда же делась ваша хвалёная дипломатия? – бросил ему вслед волк.

– Она умерла с первым выстрелом. – Николай вышел из камеры.

 

—

 

Индия, граница штатов Гоа и Карнатака.

Оккупированная “Чёрным Флагом” Индия страдала от деспотии и бесконечных рейдов внутри страны. Чернофлажники любили устраивать такие “проверки”, чувствуя себя хозяевами всего Индостана. Местные жители с каждым днём всё больше понимали, какой грех навлекли на себя, объявив фуррей вне закона. Но не могли ничем ответить – превосходство было на стороне сепаратистов.

– Я уже запарился тут торчать! – буркнул солдат в массивном бронекостюме. – На кой чёрт нам таскать всё это в стране, где круглый год жара за тридцать градусов?

– Хорош жаловаться, старший, смена через час, – вяло протянул его напарник, сидящий в пластиковом кресле.

– Да ладно бы ещё ездил или проходил кто! Проверок за последнюю неделю ни одной, я что в рапорте должен писать?

– А то и напишете, что ваша потная задница устала торчать на индийском курорте и хочет куда-нибудь севернее, – встрял в разговор третий, возившийся с мотором грузовика.

– Молчал бы уже! – огрызнулся чернофлажник. – Скоро там починишь эту хрень?

– Если что-то не нравится, сами копайтесь в этой электронной ереси, старший, а мне уже и так проблем хватило, – отрезал напарник. Первый только мотнул головой, но под шлемом явно скрывалась довольно неприятная гримаса. Он бы даже показал неприличный жест рукой, но армированные перчатки не позволяли особо гнуть пальцы. Он снова вперил взгляд на дорогу. Там, где растянулись джунгли и рисовые поля, было тихо, будто никакой войны и не знали. Но вдруг, как внезапный выстрел в тишине, из леса выехал грузовик, разметая во все стороны пыль. Чернофлажник включил сканер своего шлема – судя по всему, обычный торговец. Но это хотя бы что-то.

– Так, подняли свои ленивые задницы! – зычно бухнул он сослуживцам. Те нехотя подошли и встали поперёк дороги. В доме напротив зашевелились другие бойцы; заспанный пулемётчик, на ходу натягивая шлем, поспешил на своё “рабочее место”. Машина остановилась перед блокпостом. Старший не спеша подошёл к двери:

– Документы.

Щуплый старик протянул бумаги. Солдат отдал их второму, а сам направился к кузову:

– Открой.

Водитель послушно набрал комбинацию на электронном замке, и двери раскрылись. Чернофлажник скептически оглядел содержимое – коробки с фруктами, больше ничего.

– Всё в порядке, старший! – махнул рукой проверяющий. Грузно вздохнув, старший слегка оттолкнул старика в сторону и пошёл было к дому, как вдруг из кузова послышался странный шум. Солдат остановился:

– Это что за новости?

Третий предположил:

– Такое ощущение, будто кто-то кашляет внутри… – и уставился на водителя. Тот ещё более испуганным взглядом посмотрел на пограничников.

– Так, вы трое! – крикнул старший стоявшим у дома солдатам. – Разгрести все коробки и узнать, кто там прячется!

Бронекостюмы тут же бросились с мест и стали методично опустошать содержимое кузова. Старик-водитель попытался было уйти, но один из пограничников опустил тяжёлую ладонь на его плечо:

– На месте стоять. Не двигаться.

Меньше чем за минуту Чёрный Флаг разгрёб все коробки, образовав рядом с машиной внушительную гору товара. Старший заглянул внутрь:

– Ну, фигли застряли? Что у вас там?

– Тут какая-то стенка… Только чем бы её ковырнуть? – чернофлажник ощупывал внутреннее пространство кузова.

– Дайте мне посмотреть! – ринулся к машине второй.

– Ладно, дуй. Вы – свалили быстро!

Похоже, этот боец знал гораздо больше о таких машинах. В считанные секунды он обшарил пол и нажал какую-то кнопку. Стена перед ним будто растаяла.

– Силовая панель “Аргентум”, – сказал один из пограничников. – Дорогая вещь…

Он оборвался на полуслове. Второй тоже замолчал и вылез из кузова. По шлему чернофлажника нельзя понять, какую эмоцию он испытывает в данный момент. Но сейчас удивление буквально струилось от них, как запах от жареного мяса разносился по кухне. За исчезнувшей секретной панелью прятались фурри. Целых двенадцать особей.

– Хороший груз нам попался, – довольно протянул старший и посмотрел на водителя. – Откуда везёшь?

– Они эм… ммм… мигранты… – задрожал старик.

– Странно, что на корабле не уплыли. Ну, с ними у нас разговор короткий. Второй, расстрелять их!

– Старший, но… тут же только женщины и дети! – ошеломлённо выдавил из себя солдат. Матери-тигрицы прижимали своих котят как драгоценные сокровища.

– У нас приказ, и ты его знаешь, – процедил старший. – Никакой жалости к мутантам! Уничтожать всех фуррей до единого!

Его грозный голос, похожий на рык чудовища, заставил котят заплакать в голос. И это, по всей видимости, дало какой-то эффект – что-то в погранцах переклинило совсем в другую сторону. Даже пулемётчик на балконе поставил оружие на предохранитель.

– Что нам сделали женщины? Чем виноваты дети? – развёл руками боец. – Они даже не вооружены!

– Ты что, сопляк, вздумал обсуждать приказы старшего?! – чернофлажник обозлился и пошёл на таран. – Это указание дано самим Маршалом-Автархом, главнокомандующим, если ты, говна кусок, забыл!!! Немедленно. Убей. Всех.

– Я не могу этого сделать… – сжал оружие второй.

– Ладно, придурок, я сам разберусь, – старший уже было достал пистолет, как вдруг солдат встал перед ним и нацелил автомат в грудь:

– Я этого не сделаю. И вам не позволю.

– Ты кем себя возомнил, падаль?! – взорвался командир. – Быстро убрался с дороги, или первым схватишь пулю!

Стоящие вокруг чернофлажники совершенно не понимали, что происходит. Некоторые даже опустили автоматы. Несчастный старик-водитель снял шляпу и, опустившись на колени, зарыдал.

– Каждая женщина – мать потенциального солдата! Они водятся с их мужчинами, которые такие же солдаты, как и мы! И власть не должна принадлежать им! Всё должно быть как раньше! Человек – вершина эволюции! – изрыгал проклятия старший. Казалось, он сейчас сорвёт шлем и перегрызёт горло неподчинившемуся сослуживцу.

– Мне плевать, – уверенно, безо всякой доли страха ответил второй. – К чёрту вас и к чёрту ваши нацистские идеалы. Я не за то сражаюсь, чтобы вырезать сотни невинных жителей.

– Сука… ты пожалеешь! – старший уже почти нажал на спусковой крючок, но не успел. Его напарник оказался куда шустрее, выпустив все патроны в командира. Маленькие снаряды смерти разрывали мышцы, кости и сухожилия, застревали в броне, некоторые просверлили путь сквозь тело и вышли наружу. Как только стрельба закончилась, зрелище, представшее глазам, было довольно неаппетитное. Дрожащие матери закрывали детей, рыдая вместе с ними. Чернофлажники стояли как оцепенелые. Второй, тяжело дыша, первым пришёл в себя:

– Народ… слушайте мой приказ. С этого момента мы уходим из состава войск “Чёрного Флага” и встаём на сторону “Ополчения Зверосоюза”. Кто со мной – подойти к грузовику. Кто против – уходите сразу в сторону леса.

Удивительно, но все пограничники сгрудились у машины. Водитель, не веря своим глазам, скромно пристроился рядом. Женщины в кузове благодарно закивали и что-то затараторили по-тамильски.

– Не стоит, не стоит, – махнул рукой второй. – Значит, так… До прибытия полковника остаётся всего пара дней. У меня есть мысль, где можно достать оружие для местных, а у вас должны быть быстрые конечности, чтобы его сюда принести.

– Старший… – неуверенно начал пулемётчик. – Мы будем воевать против целого корпуса?

– Побеждают не числом, а умением, боец, – пафосно изрёк чернофлажник.

– А что решит Маршал-Автарх? – последовало ещё одно сомнение.

– К чёрту и его. Гореть им в аду за свою жестокость. Думаю, вы все поняли, что такая власть нам не нужна. Возможно, судьбе было угодно подарить нам в соседи новую расу. Я давно знал, что пора уже его сместить с поста… – закончил теперь уже предводитель дезертиров.

Водитель, шёпотом поблагодарив нежданных спасителей, стал осторожно загружать коробки обратно в кузов. Несколько бойцов тут же ринулись ему помочь, и всего за минуту грузовик обрёл прежнее состояние и укатил по другому, более безопасному маршруту, который указал новый старший отряда чернофлажников. А через пять минут блокпост был совершенно пуст.

 

Глава VII

 

Мы шли по незнакомому городу, то и дело целясь в окна. Разведка, разумеется, доложила, где именно засел Чёрный Флаг, но стопроцентной уверенности это всё равно не прибавляло. Тихо… разве что едва слышно работали моторы Мстителей Mark-V. На очередном перекрёстке сержант Говоров застыл на месте и поднял вверх кулак – приказ остановиться. Следующими жестами от него стали два поднятых пальца и ладонь, описавшая неполный квадрат в воздухе – двое из отряда должны перейти к двери. С мест мгновенно поднялись и двинули к дому человек и рысь. Дмитрий выбросил кулак вперёд, затем им же поводил в воздухе вверх-вниз. Солдаты одновременно сняли с армированных перчаток чехлы, обнажив прочнейшие алмазные резаки. Пара секунд – и старая дверь была снята с петель, выбив которую, дуэт ворвался в здание. Я и ещё трое вошли за Дмитрием в здание, остальные по его новому жестовому приказу – вытянутая в сторону рука – расположились у входа.

Глушители превратили стрельбу в шёпот. Внутри мы нашли два трупа. Но, судя по пыльно-серой форме “мультикам”, наёмники.

– Выходит, “Чёрный Флаг” решил тут надолго не задерживаться… – предположил рысь.

– Я не был бы таким уверенным, рядовой, – не согласился Говоров. – Наёмники хоть и профи, но в нынешнее время с ними только спецгруппы разбираются – мало потому что.

– Движение в окне! – шепнул енот-снайпер, приставив палец одной лапы к губам и многозначительно подняв другую, с оружием, вверх, отставив три пальца в сторону.

– Всё-таки бегают здесь, – изучил невербальный доклад сержант. – Давай, Саша, займись ими.

– Кстати, у него фамилия Белый, – толкнул меня локтем рысь.

– И что?

– Ну, был один сериал в начале века про убийства и бандюков, так там самого крутого звали Саша Белый. Как тебе, а?

– Я не смотрю телевизор, – не сводя взгляд со снайпера, ответил я. Тот работал чётко и слаженно, как механизм. Сделав последний выстрел, он кивнул нам – чисто.

– Вас понял, – ткнул по сенсорной панели шлема Говоров. – Так, народ, ещё пара кварталов за нами. “Мстители” уже продвигаются, пора и нам выходить с ними. Двинули! – и сержант устремился к выходу.

Ещё несколько минут хаотичного вращения стволами по окнам домов и утирания пота со лба от жары – терморегуляция терморегуляцией, а толку маловато. Уже не ждали никаких неприятностей, как будто знали, что всё будет тихо. Фурри в нашем отряде сегодня самые спокойные. Практически как Николай – из Армады он лучше всех умел жёстко контролировать себя. Даже враг не сразу бы определил, что у такого волка на уме…

Звук вылетевшей ракеты из гранатомёта зачастую слышно не сразу. С развитием технологий некоторые вообще были собраны так, что вылетали бесшумно. Успел только заметить дымную дорожку, и взрыв разнёс что-нибудь совсем рядом с тобой. В моём случае это был “Мститель”. Правда, заряд не уничтожил его сразу и даже не угрохал никого из экипажа, но здорово повредил. В такие моменты резко просыпаешься, как под холодным душем.

– В укрытие, они в окне! – успел крикнуть мейн-кун рядом со мной и тут же поймал пулю, отшвырнувшую его к колонне. Прицелившись, я увидел четверых чернофлажников. Двоих удалось снять сразу, а вот ещё двое хорошо спрятались за стеной.

– Подальше от бронеджипов! – предупредил Говоров. Новый разрыв окончательно уничтожил “Мстителя”, попутно задев тех, кто не успел от него убежать. Уворачиваясь от выстрелов, я беспорядочно стрелял по крышам. В тот момент казалось, что враг повсюду – весь переулок буквально пестрел от вспышек из стволов. И внутрь зданий было не пробиться – двери и окна на первых этажах явно были забиты чем-то тяжёлым изнутри. Положение было незавидным.

– Сюда, здесь есть проход! – раздался голос справа. Стреляя уже вслепую, наш отряд рванул в указанном направлении. Похоже, про какую-то одну лазейку эти гады забыли. “Проход” оказался заставленной всяким хламом аркой, открывшийся после брошенной кем-то гранаты. Оказавшись во дворах, мы рассредоточились по всем возможным позициям.

– Этот город всё равно нежилой, я отдам приказ, чтобы авиация потом тут всё сравняла с землёй! – злобно выдохнул Дмитрий.

– Не проще ли было сразу это сделать, сержант? – выстрелив, спросил Александр Белый.

– Когда разведка будет работать не через это самое место, тогда и сделаем! – прижавшись к стене, крикнул тот в ответ.

– Говоров, вы где? На связи “Вестники Смерти”, ответьте! – ожила рация.

– Фолкнер, мы тут застряли с местными! Они в западной части, нас зажимают!

– Продолжайте прорываться, работа ещё не завершена, – холодно отрезал динамик.

– У нас есть раненые!!! – оглушил шлемный микрофон Дмитрий, но опоздал. – А, чёрт с тобой! Народ, придётся самим! Конечный пункт, “Вальгалла”, объявляется точкой эвакуации! Я запрошу транспорт, а вы продолжайте прорываться через город! Смотрите в оба, тут этих гадов… – сержант прервался на полуслове из-за пули, проделавшей дырку в стене всего в сантиметре от его головы. – Тут этих гадов могут быть сотни!

– Ха-у! – рявкнуло несколько десятков глоток. Погоны у нас осветились уже знакомыми с миссии в Могадишо красными, синими и зелёными цветами. На моих ещё и добавилась золотая линия. Как видно, Говоров решительно хотел поставить меня на командующую роль.

– Синяя группа, за мной! – крикнул я и, выбив ногой дверь, сразу же дал очередь по растерявшемуся наёмнику. Слева и справа мои бойцы также убрали по нескольку противников. На улице всё равно было крайне опасно, а вот здание совсем рядом выглядело привлекательным для того, чтобы засесть и сообщить координаты врага.

– Внимание всем группам! – заговорил динамик в моём шлеме. На стекле тут же высветился таймер с обратным отчётом. – Запрос на авиаудар одобрен, надо уходить из города! Помните, зачищать нужно только те улицы, которые напрямую ведут к точке отхода! Если заметите технику, бросайте на них маячки, так авиация сможет лучше ориентироваться! Удачи, бойцы, до связи!

– Капрал, времени мало! – забеспокоился Белый.

– Я знаю!

Куда же лучше пройти… В дом уже смысла нет пробиваться, только через эти узкие улочки. Хотя стоп, а там что? Шлемный компьютер пискнул и дал план соседнего квартала. Там местность уходила вниз, как раз к пункту назначения.

– Куда идти, сэр? – один из солдат, отстрелявшись, повернулся ко мне.

– Пойдём через ту улицу! – я указал направо. – Хворостов, Белый, на вас разведка! Аксаев, Ругер – замыкающие! На всё про всё семь минут, подорвали отсюда!

– Есть! – грохнуло моё отделение. Сбегая с уходящей вниз дороге к приближающейся “Вальгалле”, мы методично отбивались от прущих напролом наёмников. Снайперы почти не встречались, а если и появлялись, то их сразу же уничтожал Саша. Иногда енот даже не целился, а бил наугад. Но, пройдя так два квартала, мы натолкнулись на новую неприятность.

– Пулемёт на двенадцать!

Залаявшее орудие пятидесятого калибра мгновенно опустило мой отряд в лежачую позицию, лишь Ругер и Саша успели скрыться за стенами. Что же я на сканер не посмотрел? Аксаев, не растерявшись, выбросил перед собой мобильное укрепление, и оно, нещадно поливаемое свинцом, раскрылось посреди дороги. По счастью, обошлось без раненых.

– Саша, ты можешь его снять? – пытался перекричать пулемёт Ругер.

– Никак нет, там силовое оплетение стоит! Если бы гранатой…

– Будет вам граната! – среагировал Хворостов и, воспользовавшись перезарядкой пулемёта, бросил заветный цилиндр смерти. Угодив рядом с оплетением, граната гулко хлопнула, и полупрозрачное сияние исчезло. Опешившие враги судорожно застрочили по укреплению, совсем позабыв про тех, кто успел спрятаться ещё раньше. И Белый наказал их двумя точными выстрелами. Перезарядив винтовку, енот довольно улыбнулся:

– Путь свободен, товарищ капрал!

– Отличная работа, рядовой! Аксаев, сворачивай укрепление обратно, до “Вальгаллы” ещё идти и идти, а время поджимает! Держитесь дальше от стен, если увидите остовы машин – прыгайте за них, там точно не подорвут!

Но едва мы свернули в новый дворик, со всех сторон снова обрушился шквальный огонь.

– Металл на десять! – вскинул автомат Хворостов. Пулемётчик-фуррь рядом с ним, деловито передёрнув затвор, начал стрельбу “от бедра”. Такого я допустить не мог:

– Паттерсон, ты сдурел?! Быстро прячься, мне вы живые нужны!

Хорошо, что пёс вовремя сообразил, что от него хотят, и переместился за ближайшую колонну, которая раньше, по-видимому, держала крышу небольшой беседки. Что-то хлопнуло слева, и живая изгородь из растений на стене стала не такой живой.

– У них подствольники есть! – догадался Ругер.

– Ну и вы своими давайте! – мне было некогда. Очередной обладатель металлического бронежилета никак не собирался вылезать из окна. Но всё-таки он показался, и я не стал долго думать. Короткая очередь – и второй этаж атакуемого нами дома наконец-то был свободен.

– Чисто! – Белый с довольной мордой “отлип” от прицела.

– Все целы?

– Так точно! – единогласно ответило отделение.

– Похоже, всё не так просто, парни! – я понял, что ситуация складывалась не в нашу пользу. В обозначенные мной семь минут – а я заранее установил лимит меньше того, который был дан на отступление – мы явно не укладывались. Противник быстро перемещался, судя по радару в моём шлеме, и не оставлял шанса добраться до точки эвакуации до того, как начнётся авиаудар. – Надо ускориться, времени в обрез!

– Но их там полно, товарищ капрал! Они просто не дадут такой возможности! – Хворостов среагировал первым.

– А наша задача – не дать им возможность захватить город! Так что если не хотите быть похороненными под обломками зданий через пару минут, действуйте! У меня есть дымовые шашки – это шанс прорваться! Вон тот проход сразу выводит к “Вальгалле”!

– Как бы нам в настоящую Вальгаллу не отправиться! – придерживая шлем лапой, крикнул Паттерсон.

– Я дал слово, что вы вернётесь домой, и я сдержу его, солдат, – заверил я пса. – Просто следуйте моим приказам и не суйтесь под пули, понятно?

– Так точно, – кивнул тот.

– Ну и славно. Хворостов, Белый – вперёд!

Человек и енот тут же рванули в указанном направлении. Очередь из автомата и бесшумный выстрел из снайперки – сигнал к продвижению. Умная система в моём шлеме в очередной раз вовремя подсветила цели – ещё шестеро наёмников мотались по дому. Однако не они сейчас были нашей целью. Проведя прямой ладонью перед собой сверху вниз и сделав ей же толкающее движение вперёд, я тем самым отдал приказ держаться ближе к зданию. Найдя глазами свободный проход, я бросил перед окнами с другой стороны дымовую гранату. Серая пелена мгновенно заволокла пространство. Я хлопнул себя по броне и отвёл руку в сторону ворот. Отделение мигом рвануло в указанном направлении. Наёмники даже ни о чём не догадались.

– Синяя группа, вы где? – раздался беспокойный голос Фолкнера.

– Сержант, мы почти у точки эвакуации, – вполголоса рапортовал я, чтобы не демаскировать своё положение. – Где остальные группы?

– Мне жаль, но красная и зелёная попали в настоящую мясорубку. Всего пару минут назад с ними прервалась связь. Мы всё бросили и уходим на другой конец города.

– Сэр, вы же не можете так просто взять и…

– Даже Говоров и то не спешит докладывать! Лучше пусть здесь всё похоронит авиация. Надеюсь, мы увидимся, солдат! Береги своих! – и динамик пискнул, отключившись.

Я был в полной растерянности. Вот же она, “Вальгалла”! Прямо перед нами, дорога чиста! Хотя на войне приходилось принимать и не такие решения…

– Внимание всем группам! – из рации донёсся уже более требовательный голос. – Авиаудар через две минуты, гравикрафтер направлен к точке “Вальгалла”! В вашем районе нет техники, но большое скопление противника! Постарайтесь удерживать их как можно дольше, давая лазерную наводку на цель, конец связи!

– Товарищ капрал, что там? – поинтересовался Ругер.

– Ничего хорошего, боец, – я бросил ещё одну дымовую гранату, прикрывая отход. – Наверно, мы единственное отделение, кроме “Вестников Смерти” и командующих, кто выжил.

– Пулю мне в хвост… так что с эвакуацией? – оторвался от прицела Саша.

– Всё в порядке, рядовой, гравикрафтер на подходе. Надо только дождаться остальных и сдерживать врага в оставшееся время, если те опомнятся и станут искать нас.

– Хреново вышло… – протянул Хворостов. – Так мы сами по себе, что ли?

– Пока ещё нет, – заверил я. – Если живы Говоров и Фолкнер, шанс у нас будет. И потом… мы уже на месте.

Небольшая площадь, напоминающая вход на рынок Бакаара с площади, усеянная мелкими кустиками и парой деревьев, давала отличную возможность для эвакуации. Только вот куда бы сел гравикрафтер?

– Народ, располагаемся по плану “Стая”! Фолкнер наверняка скоро сюда доберётся! – крикнул я, доставая цветную дымовую шашку. Солдаты тут же рассредоточились по площади, и каждый успевал контролировать свой проход. Кругом было полно укрытий, но я на всякий случай приказал Аксаеву жестом открыть мобильное, подкорректировав его по высоте.

– Зачем это, сэр? – не понял Паттерсон.

– Затем, если будем отходить, чтобы поменьше пуль летело в нашу сторону. Потом найдём, куда перетащить.

– Контакт!!! – бросил Ругер, застрочив из автомата. Моя рация зашипела:

– Транспорт будет с северо-восточной стороны, от вас нужен дымовой сигнал, как поняли?

– Понял вас! – я сорвал крышку с фальшфейера и бросил его как раз в ту сторону, где мы поставили укрепление. Зелёный дым тут же распространился по переулку. Шлем пискнул и снова зажглись красные метки – на этот раз пропускать врагов не стоило. – Народ, отходим!

Моё отделение, короткими очередями отстреливающееся от надоедливых наёмников, не нужно было просить дважды. Мне пришлось отключить подсвечивание врагов – уж слишком много было меток и слишком быстро они мотались по экрану. Хорошо ещё, что расстояние до цели в настройках можно убрать, а то совсем ничего бы не увидел. Пули строчили по стенам и взметали в воздух песок, откусывали мелкие кусочки от каменных колонн. Цифры на стекле говорили о прибытии долгожданного гравикрафтера через минуту. Вырвавшись из дымовой завесы, мы оказались на ещё одной площадке, уже гораздо больше. Плюс довольно широкая улица на восток – прекрасное место для посадки. С балкона нам уже кто-то махал; приблизив зум, я увидел Фолкнера со своей командой:

– Сержант! Птичка будет через минуту!

– Капрал, у вас все целы?

– Так точно! Правда, пришлось как следует пострелять, мы почти все пустые!

– Ничего, гравикрафтер привезёт достаточно патронов! Жаль, что не все улетят… – помрачнел пёс.

– Сэр, это правда, что красной и зелёной группы нет?

– Да, капрал, причём смерть командира зелёных я видел своими глазами, – казалось, сержант готов разрыдаться ко всем чертям.

– А где Говоров со своей группой?

– Ещё не подошли, мы с ними разминулись из-за тех придурков с РПГ!

– Они же не успеют! А до авиаудара ещё две с половиной минуты!

– Нашу площадку тоже могут бомбить, враги совсем рядом!

Стрёкот автоматов моих бойцов будто подтвердил его слова. Проклятый ветер сдул фальшфейер, и от дымовой завесы ничего не осталось. Укрепление мы хоть и забрали, но большой уверенности от него не было.

– Но мы не можем их бросить! – пригнувшись от чиркнувшей совсем рядом пули, крикнул я.

– Всегда приходится чем-то жертвовать! – жёстко отрезал Фолкнер. – Мы не успеем забрать всех!

– У нас и так выкосили больше половины взвода, сержант! – теперь уже я был готов сорвать голос. – Почему мы не можем подождать всего десять человек?

– Скоро сюда полезет весь город! – схватил меня за плечи пёс. – Слушай, это чудо, что твои бойцы выжили, но это не значит, что есть смысл стремиться спасти других!

Голос Фолкнера заглушил подлетевший гравикрафтер. Я пытался вглядываться в рябивший от жары горизонт, но не видел ни Говорова, ни его солдат.

– Всё, пора уходить! – сержант всё ещё хотел вернуть меня к реальности. Люк гравикрафтера открылся, и изнутри нам уже закричал в мегафон лейтенант Кураев:

– Быстро внутрь, шевелитесь! Авиаудар через минуту!

– Вестники, за мной! – махнул лапой Фолкнер. Не глядя в сторону своего отделения, я отдал приказ:

– Все в транспорт, уходим!

– Капрал, а вы? – сквозь шум двигателей крикнул Саша.

– Я хочу… стоп… стоп! – я повернулся к Кураеву и замахал руками. – Не улетайте! Там Говоров и с ним ещё кто-то!

– Что? Говоров жив? – не поверил Фолкнер.

– Пилот, жди! – сорвался с места лейтенант. Присмотревшись, я понял, что Фарго-Лидер уже почти добрался до точки. Ему и нескольким выжившим оставалось всего пара десятков метров.

– Белый, Ругер! Помогите им с ранеными! – я, как мог, криком и жестами отдал новый приказ. Бойцы, как молнии, сорвались с мест и ринулись к отстающим.

– Авиудар через полминуты, давайте быстрее!!! – схватив оставленный мегафон, заорал Фолкнер. Мы всё же успели до того, как захлопнулся люк. Взревев двигателями, гравикрафтер взлетел. Снаружи раздались хлопки – точно по часам. Едва мы отлетели на приличное расстояние, Кураев обратился к нам:

– А где лазерная наводка?

– Лейтенант, у нас там такое творилось… Не до лазеров было, – поморщившись, Дмитрий поправил намокшую от крови повязку на руке.

– Я в курсе, что вы попали в натуральный котёл. Наёмники, безусловно, вещь поганая, особенно вместе с “Чёрным Флагом”. Но где та уверенность, с которой вы шли по Могадишо?

– Мы же были не одни, нам помогали “Стэйт”, “Октан” и “Армада”… Кстати, а “Армаду” почему не поставили прочесать местность?

– Приказ Высшего Командования. Не я отдаю приказы “Армаде”, Говоров, они действуют под началом лично полковника Вилкса или генерала Харвестера.

– Так что же они…

– И заметьте, сержант – я не посылаю необстрелянных солдат в самое пекло, – перебил Кураев. – Так, патронов соберите и приготовьтесь к обороне. Нашей точкой станет бывший особняк какого-то шейха. Внутри хранятся важные документы, или, по крайней мере, так гласит красивая легенда, которую мы подбросили противнику. Мы надеемся стянуть на себя несколько отрядов и загнать их в ловушку. Поэтому соберитесь, мне вы деморализованными не нужны! – и лейтенант скрылся в кабине. Двигатели гравикрафтера постепенно убавляли громкость.

 

—

 

Не возникает вопрос – а что молчали ООН, миротворцы и прочие организации, которые в подобных ситуациях должны громче всех вопить о мире и яростнее всех отбиваться от несметных полчищ врагов? Можете себе представить, но все они в прямом смысле слова опустили руки и заявили о нейтралитете. Если раньше это слово вызывало отторжение лишь у единиц, сегодня оно стало символом тотального бездействия и даже пособничества в терроризме. В первые же дни войны ещё кто-то пытался уладить всё мирным путём, но энтузиазма, как вам всем известно, надолго не хватает.

Не привлекали к ответственности и правителей, вставших на сторону Чёрного Флага – кому охота быть раздавленным под такой империей? Милитаризм поставил планету на колени, а затем вооружил и пинком погнал людей и фурри друг на друга. И стали мировые сообщества наблюдателями. Или кукловодами?

С давних времён известно, что методы, которыми пользовались те же ООН или НАТО, не всегда встречали положительную оценку. Более того, их способы борьбы с различными угрозами обществу нещадно тонули в озлобленной критике. Но раз так, почему не распустили? А зачем иметь проблемы с настолько сильной организацией – устроят санкционную баню, запарят так, что не выберешься. Поэтому и вынужден был мир молчать. Молчать во время Карибского кризиса. Молчать во время бомбардировок Югославии. Молчать даже о войне в Южной Осетии, наделавшей больше шума, чем было на самом деле. И дело тут не в мировом заговоре.

Потому что его просто не было. Не было всех этих тайных организаций, которые держали в страхе миллионы граждан. Было только одно слово – Система. Кто-то создал её с целью управления всем, что происходит на планете, с целью хоть как-то гармонизировать отношения на разделённой по частям людьми суше. Но Система быстро уставала и часто требовала обновления. И был создан совет, в который вводились люди высшего положения – учёные, политики, финансисты, члены королевских семей и даже телевизионщики. Совет не был тайным – его “сотрудники” ездили по миру, часто контактировали и обменивались планами действий. Всё это делалось на благо общества. Механизм удерживал планету в некотором стазисе, в то же время позволяя человечеству на ней развиваться. Но стоило в совет попасть военному, тут же разгорался конфликт. А итог этого – война. Любая, даже самая маленькая, локальная, на отдалённом пограничье. Военный становился центральным узлом Системы и сильно истощал её. Он требовал всё больше энергии и подчинения, и, в конце концов, устранялся. Чаще всего – не самостоятельно. За все годы своего существования мировая Система научилась жить и действовать сама, но менять внутри неё составные части всё же периодически приходилось. Когда же в неё, словно молния в одиноко стоящее дерево, вошли фурри, Система будто почувствовала второе дыхание. Открылись неизвестные ей ресурсы, население всей планеты с уверенностью вздохнуло на лоне спокойствия.

Но длилась гармония недолго. Новопровозглашённый элемент Системы, излишне амбициозный и до смерти консервативный, пошёл против обычного порядка. И, по сути, захотел закрутить механизм назад. И Система ответила взрывом боли. Волна от него прокатилась по всей планете, и теперь о прошлой жизни можно было легко забыть. На главное место в центральном узле Системы стали претендовать сразу двое – Мировая Фурри-Коалиция вместе с союзниками и Республика Террания. Борьба за лидерство заставила молчать теперь уже ООН, НАТО и прочие мировые объединения. У них просто не было слов после увиденной жестокости.

У каждой из воюющих сторон, разумеется, было своё мнение о том, кто начал войну. Но главный вопрос выглядел так: кто стоит за всем этим? Кому и зачем это могло быть выгодно? Если и есть та мифическая мировая Система, кто же ей управляет? Где этот самодовольный лидер-кукловод? Вопрошали об этом и сами члены мирового совета. И вспомнили одну легенду о тридцати птицах, которые отправились в долгий путь, чтобы найти своего вождя. Они не знали, где его найти, они знали только имя – Симург. И вот, пройдя множественные испытания, уготовленные судьбой, они нашли мудреца, который, по сути, вернул их к исходной точке пути: “Симург и есть тридцать птиц”…

…Каждый, кто узнает о таком, сначала не поймёт. Как? То есть, нет никакого лидера или целой организации? А выходит, что и нет. Все, кто имел хоть какое-то, даже самое отдалённое отношение, к Системе – и есть инициаторы. Они допустили ошибку. И каждый из них стал соучастником того, что вытекло из неё кровавой рекой, расплывшись багровым узором по лицу планеты. Они, вершившие судьбы тех, кто считал их ненавистниками людей или фурри, и есть Система. И существовали они вне самих себя. Круг замкнулся. Но правды здесь нет, как и истины. Был чёрный цвет и был белый. Но когда из большого механизма выпал маленький винтик, всё рухнуло в один момент. И это не исправить; остаётся только пустить на самотёк. Цвета смешались в огромную серую массу… Массу из военных форм, металла, ландшафтов, лиц и морд, судеб и жизней. А тот, кто теперь был виновником очередной поломки Системы, давно забыл про свои обязанности. Он молча остался посреди ревущей машины насилия, отдавшись забвению во времени и пространстве. Он не видел и не чувствовал своей вины. Он лишь хотел, чтобы его ошибку вычеркнули вместе с ним и Системой. Но элемент позабыл, что как бы тяжелы не были последствия, нельзя без остатка уничтожить то, что поддерживалось веками, словно вечный огонь у обелиска. Даже после него созданный элемент поддержания жизни на Земле всё ещё будет жить, но опять в новых условиях и по новым правилам, в очередной раз залатав дыры и смазав шестерни.

Так и оставили члены мирового совета Систему медленно погружаться в кому, взяли в руки и лапы оружие, заперли кабинеты на ключ. Вставили в уши плеер и поехали на фронт. А что, погибать – так с музыкой, тем более что и ООН, и НАТО давно прекратили своё существование…

 

—

 

Мы уже приближались к назначенному месту – двигатели гравикрафтера оглушали всё вокруг. Едва раскрылось брюхо металлического гиганта, первым наружу рванул Фолкнер, а за ним – Вестники Смерти. Следующими вышли моё отделение и оставшаяся поддержка Говорова; замыкал Кураев со своей группой. Мы перелетели за несколько десятков километров от города – здания рабочих кварталов виднелись где-то далеко на западе, а сейчас остатки нашего Фарго и отделение сержанта Гвоздя, как ещё именовали Роджера Фолкнера за несгибаемость характера. Хотя в последнее время я бы не сказал, что он настолько крепок.

– Эй, потерялись? – послышался знакомый голос на фоне затихающего гравикрафтера. Я обернулся и увидел на балконе шикарнейшей фазенды машущего шлемом Ринго.

– “Армада”? Вы здесь откуда? – приставив лапу к глазам, крикнул Фолкнер.

– Армия Эмиратов отозвала нас, мол, сами справятся! Так что вышками мы больше не заведуем, будем вам помогать!

– Это очень хорошая новость, мой друг! – обрадовался Дмитрий. – Нас тут здорово покромсали, и лишний ствол будет в тему!

– То есть это всё, что осталось от “Фарго”? – на газон вышел Маркус.

Сержант лишь печально опустил голову.

– Получается, не зря авиация там всё превратила в прах… Ладно, слушайте план. В этот район стягиваются сразу три корпуса “Чёрного Флага” по ложной ориентировке, которую мы им подкинули. Нас тут, получается… – ирбис оглядел прибывших, беззвучно шевеля губами – считал подкрепление. – Тридцать восемь бойцов. Негусто.

– А сколько солдат в каждом корпусе, сэр? – подал голос Паттерсон.

– Сто восемьдесят, – флегматично ответил Прист. Пёс крепче сжал лапами пулемёт.

– А домик маловат… – протянул Кураев. – Вдруг они чем шарахнут?

– И уничтожить ценные сведения? Это не в их стиле, – заверил ирбис. – Будут волнами подгребать, так что позабавиться будет чем. Мы тут уже расставили несколько пулемётных гнёзд и наметили линии обороны. В подвале неплохой оружейный склад, патронов хватит. Плюс там ещё гранатомёты станковые, если совсем туго будет.

– Думаю, они сразу понадобятся, сержант, – я сделал шаг из строя. – Может, мы сразу всё вынесем, они ведь наверняка движутся сюда!

– Авиация их малость задержит, капрал, но в ваших словах есть доля правды. Берите своих бойцов и тащите оружие на исходные позиции! – сверху вниз посмотрел Маркус. – Командная группа, с вами будем соединяться отдельно. Главное – будьте в поле зрения.

– Есть! – я отдал честь и повернулся к своим. – Команда, слушайте приказ! Ругер, Паттерсон, Хворостов и Аксаев – берёте станковые гранатомёты и устанавливаете их на въезде! Белый – со мной, найдём место поинтереснее. Сержант Прист, где у вас снайперы обычно сидят?

– За мной, всё обговорим в здании, – махнул лапой ирбис и поспешил к дому. За моей спиной о чём-то договаривались Кураев, Говоров и Фолкнер, но их я уже не слышал.

Внутри фазенды, где нам предстояло разместиться, было довольно просторно. Два больших гаража, пять этажей, площадка для вертолёта или небольшого гравикрафтера наверху, слева от здания – аллея с пальмами и “лабиринтом” в виде растений, справа – парк с множеством горок и лесенок. Позади – теннисный корт, а внутри – множество комнат, залов и других помещений. Настоящий оазис посреди пустыни.

Едва мы вошли в просторный кабинет, очевидно, являвшийся центром всего здания, Маркус сходу начал:

– Итак, по нашим расчётам, в ближайшие полчаса все три корпуса “Чёрного Флага” или два из трёх появятся здесь. Разведка сообщила, что их командование запретило обстреливать само здание, но территорию вокруг будут обрабатывать миномёты. Поэтому сразу же, как только они начнут расставлять свои штучки, начинают работать снайперы. Мы возьмём троих – одного из команды Кураева, одного из моих, то есть Вишара, и… Алексеев, кто у тебя с винтарями в ладах?

– Рядовой Белый.

– Тот самый енот? Я о нём наслышан, превосходный мастер маскировки! – ирбис повернулся к снайперу. – Наконец увидел тебя в реальности, боец. Так… – он снова посмотрел на карту. – Возьмёшь центральный сектор вот в этом радиусе. Твоя позиция на третьем этаже, – Прист достал из кармана ключи и бросил их еноту. Тот поймал их с благодарным кивком.

– Где ваш будет? – спросил я.

– Ринго разместится этажом выше. А вот куда Кураев своего поставит, не в курсе пока…

– Если крыша ещё не занята, мой солдат будет там, – вошёл вышеупомянутый лейтенант.

– Не занята, сэр, – повернулся Маркус. – Только это слишком открытая позиция.

– А мобильные укрепления на что? – парировал Кураев. – У нас они ещё в пригодном состоянии.

– Воля ваша, – не стал спорить фуррь. – Что остальные решили?

– Оставшиеся из нашей группы займут правый фланг, у парка. Фолкнер с “Вестниками Смерти” возьмёт лабиринт. Алексеев, твоё отделение будет стоять по центру вместе с “Армадой”. Как вы уже могли заметить, мы успели организовать места, куда можно будет спрятаться во время обстрела. С учётом того, что фазенда находится немного на возвышении, обзор у нас будет прекрасный.

– Не стоит недооценивать и идущие на нас три корпуса чёрных, сержант Прист, – лейтенант взглянул на голографическую карту. – У каждого из таких корпусов есть поддержка как минимум двух или трёх БТР, реже – “Армадилло”.

– Полагаете, они будут обстреливать здания именно из такой техники?

– Не исключено. Если они не найдут другого способа прорваться к зданию, они будут вынуждены превратить фазенду в швейцарский сыр. Любой командир знает, что у открытого окна важные бумажки не держат, а хранят в несгораемых сейфах. Надеюсь, у нас хватит зарядов РПГ, если что?

– Хватит, сэр. Сержант Роквелл и… – ирбис посмотрел на меня.

– Рядовой Аксаев, – я сразу понял, что требуется сильный и выносливый боец.

– И рядовой Аксаев возьмут на себя машины.

– А с джипами как решили? – Кураев был настойчив.

– С ними разберутся пулемётчики. С моей стороны это будет сержант Вайпсворд, а со стороны отделения “Фарго”… можно ведь так называть? – неуверенно спросил Прист. Я кивнул, но внутри себя с горечью отметил, что ещё недавно мы были целым взводом. – Со стороны отделения “Фарго” задание выполняет рядовой Паттерсон, верно?

– Верно, сэр.

– По его комплекции сразу видно, кто может таскать больше двадцати килограмм на плече и не устать, – пошутил Маркус. – В принципе, всё. Остальные рассредоточиваются по внешней территории, от укрытий далеко не отходить. Будем держать их здесь, а потом вызовем воздушную поддержку. Кураев, насколько я знаю, нам поможет русская авиация?

– Так точно, сержант Прист. Боевая группа “Бухта-8” только и ждёт нашего приказа. В распоряжении у нас три основных самолёта “Су-85 Сталкер” и два баттлкрафтера поддержки.

– Прекрасно, глаза и уши повсюду. Пора выходить, – решил Маркус и выключил проектор карты. Кураев с командой отдали честь и быстро покинули кабинет. Я со своей группой несколько минут осматривали будущую боевую площадку. Выглядело всё неплохо, массированный удар чернофлажников явно будет встречен как полагается.

– Удачи нам всем, – произнёс ирбис по общей связи.

 

—

 

Враг оказался пунктуален. Почти через полчаса два из трёх корпусов шли в сторону фазенды. Всё пространство вокруг блестело от металлической брони и сверкающих поверхностей “Дженер”. Всё оказалось гораздо интереснее – Чёрный Флаг решил не разбрасываться БТРами, и, судя по всему, запомнил печальный опыт “Армадилл” в Могадишо. Все наши отделения стояли наготове, словно пружины, которые в любой момент распрямятся.

– Больше трёхсот… – с беспокойством заметил Паттерсон. – И чего это они все сразу попёрлись?

– Обкуренные, точно говорю, – прицелился Бугров. – Нормальные солдаты так в атаку не пойдут. Я-то думал, они “волнами” будут наступать, так же гораздо эффективнее…

– Николай, аккуратнее со словами, – осадил волка Говоров. – А то ещё догадаются.

– Если обкуренные, фиг догадаются, сэр, – парировал Паттерсон.

– Да что вы заладили про вещества… – донеслось из рации голосом Макса. – Они фанатики поголовно, вроде нацистов или ещё кого.

Чернофлажники уже начали слезать с танков и разбегаться по полю. Настроив зум, я заметил, как некоторые из них тащили сзади что-то увесистое:

– Внимание снайперам, это капрал Алексеев. Будьте готовы, птички ищут место для постройки гнёзд, приём.

– Вишар на связи. Вижу как минимум троих со своей стороны, приём.

– Белый докладывает, в моём секторе ещё пятеро, приём.

– Станевский онлайн, вижу ещё двоих, итого десять, приём.

– Понял вас, готовность номер один, – я выключил рацию. – Про веерный огонь все помнят?

Сослуживцы кивнули. Николай ещё и добавил:

– Если совсем припрёт, можно и кинжальный попробовать.

– А это что?

– Кинжальный огонь – это когда ты подпускаешь противника максимально близко, иногда постреливая мимо для маскировки. А когда он подойдёт – лупишь со всех стволов. Не прицельно, в упор. Обязательно автоматическим огнём. Куда бы противник не сунулся – его везде ждёт лавина свинца. Это неплохая тактика в обороне, против не слишком подготовленного врага.

Тем временем Чёрный Флаг ровной линией начал стягивать пространство вокруг нашей территории.

– Пора уже, нельзя больше ждать! – раздался нетерпеливый голос из динамика.

– Ждём… ждём… – хладнокровно ответил ему голос Кураева.

Но вот с их стороны никто не собирался ждать. Первыми ударили Дженеры. Несколько разрывов хлопнуло рядом с нашими укреплениями, пара разнесла фонтан во дворе. Я успел рассмотреть, что миномётчики уже обосновались где-то вдалеке и начали заряжать орудия…

– Пулемёты, огонь! – скомандовал Кураев. Вайпсворд и Паттерсон тут же застрочили веерным огнём по чернофлажникам. За “голосом” их оружия не было слышно хлёстких снайперских выстрелов, финал которых достигал миномётных гнёзд. Скоро и сами солдаты не заставили себя ждать, открыв хаотичную стрельбу по холму. Несколько пуль ударилось в наше укрепление, не причинив, однако, никакого вреда.

– Автоматчики, подпустите их ближе! – снова крикнул по рации лейтенант.

– Толково, – обрадовался Николай. – Сейчас они подойдут и получат кинжальную встречу. Сержант, как вам план?

– Надеюсь, он сработает, – выглянул из-за борта Дмитрий. – Так, начинайте постреливать вокруг для вида!

Помимо стрекота пулемётов, вокруг зазвучали автоматные “переклички”. Чернофлажники, однако, совершенно не боялись последствий. Теряя своих под плотным огнём и, периодически падая от ударяющих в броню пуль, они продолжали мерно шагать к фазенде. Лишь изредка они пытались уходить от выстрелов, прятаться в воронки, оставленные снарядами, или отступать назад, под прикрытие танков. Один из которых выстрелил довольно удачно, едва не подняв в воздух укрепление, за которым сидел Кураев со своей командой. Солдаты ускорили шаг и подобрались уже метров на пятьдесят…

– Армада, в бой!!! – громче пулемёта рыкнул Маркус. С криком “Ура!” мы вскинули оружие и открыли беспощадный огонь со всех сторон. За всем этим пафосом мы не слышали ни предсмертных криков чернофлажников, ни работающих двигателей “Дженер”. Мы дали себе выпустить всю злобу, что копилась до этого, по-настоящему. С каждым выстрелом вся наша тёмная сторона, подобно энергии криманида, подстёгивала пули и несла ненависть к оккупантам. Шквал металла буквально выкашивал наступающих; на стекле моего шлема одна красная метка за другой быстро исчезали.

– Роквелл, Аксаев, не спать! – бросил в сторону Дмитрий. В ответ ему раздались два негромких хлопка, и унёсшиеся вдаль заряды РПГ мгновенно вывели из строя две “Дженеры”. После них хлопнули чьи-то подствольники – ещё три танка испуганно тормознули и попятились назад. Шестой стоял чуть поодаль и крутил башней, словно выбирая, куда лучше выстрелить. И поплатился новым ударом от сержанта Роквелла. Чёрный Флаг сообразил, что так просто им фазенду не взять, и начал отступать.

– Блин, я ж говорю, они обкурились чего-то! – перезаряжаясь, крикнул Бугров.

– Накуриться вряд ли, сэр, а вот обколоться – легко, – предположил Паттерсон. – Я читал в Интрасети, что талибы себя всякой дрянью шпиговали, чтоб боли не чувствовать.

– В любом случае, эти твари не просто так напролом идут! – согласился Говоров.

– Блин, там Кураеву хуже всех приходится! – пёс затряс меня за плечо. – Надо им помочь!

– Отставить! – я вернул солдата в реальность. – Наша задача – удерживать этот сектор!

Активнее заработали станковые гранатомёты, заметно проредив стройный стан Чёрного Флага. Потеряв не одну конечность, враги будто пришли в себя, очнувшись от тех веществ, которыми их, возможно, напичкали. И рванули назад.

– Что, побежали?! – злобно выдохнул Маркус. – Попробуйте только вернуться!

– Сержант Прист, у них замена! – Паттерсон целился куда-то вдаль, пытаясь разглядеть предполагаемую цель.

– Что ты имеешь в виду?

– Там какие-то… непонятные существа на джипах с оружием! – пёс смог увидеть тех, что пришли на поле битвы вместо чернофлажников.

– Сэр, это кочевники! – первым догадался Бугров. – Они хотят окружить фазенду!

– Только этих мразей тут не хватало… – сжал автомат ирбис. – Народ, задача – берём укрепления и отходим назад!

С одной стороны, план имел какую-то рациональную долю. Въезд на фазенду довольно узкий, а ворота и высокую ограду “Дженерам” не удалось разрушить. Парк с одной стороны и живой лабиринт с другой были заранее огорожены круглой спиралью Бруно, по которой даже успели провести ток в несколько тысяч вольт. Но где гарантия, что те же кочевники не припасли козырь в рукаве?

Оставшиеся в живых чернофлажники прыгнули на ещё работающие танки и отступили, давая мародёрам в чёрном проявить себя. Юркие багги и ржавые пикапы с установленными пулемётами пересекали пустынное поле, создавая небольшую пыльную завесу. Один из автомобилей вырвался из общей кучи и пошёл на таран. Но лишь затем, чтобы его пассажир достал РПГ и выстрелил в сторону ворот. За секунду до выстрела стрелка свалил снайпер, но даже калибр 7,65 миллиметра не смог сразу вывести из строя кочевника – спусковой крючок был успешно нажат, и заряд со свистом и шипением понёсся к фазенде. Путь ему преградил забор, от которого тут же отлетело несколько здоровенных кусков кирпича. Багги развернулся на сто восемьдесят градусов, но вдруг его повело в сторону, будто водитель пытался ехать в управляемом заносе.

– Не ревную я к другой, но это переменится… – чей-то мягкий голос в рации, и, по-видимому, обладатель этого голоса выстрелил по уезжающей машине. Пуля уничтожила зеркало заднего вида. – Всё равно… ты будешь мой! – второй выстрел, куда более удачный, расправился с водителем; машина потеряла управление и перевернулась. – Да никуда не денешься.

– Белый, сталкер хвостатый, это твоя работа? – спросил Роберт.

– Да, командир. А теперь не мешайте, я хочу вон того стрелка в пикапе, снять…

– Эфир не засоряй, Саша! – сердито крикнул Прист. – Они хотят проход побольше сделать, гады! Так что стреляем прицельно!

– Маркус, есть предложение! – перезаряжая гранатомёт, обратился к сержанту Брюс. – Надо патронов набрать в раздатчики и перенести их сюда!

– Толковая мысль! – согласился ирбис. – Бери с собой Паттерсона, Говорова и Станевского. Последний всё равно торчит на неудобной точке!

– Ха-у! – вскинув лапу к шлему, лис рванул к нашему укреплению. В этот момент проезжающий в нескольких метрах от здания пикап изрыгнул длинную пулемётную очередь. Но все пули прошли мимо сержанта. Более того, он даже не обратил на это внимания!

– Виктор, мы с Паттерсоном и ещё парой солдат скоро притащим раздатчики, ты не против? – абсолютно невозмутимо спросил лис.

– Я только за! – не отрываясь от прицела, бросил я в его сторону. Оставленный пулемёт пса взял на себя Николай.

– А что за раздатчики такие? – спросил Ругер.

– Ящичек в пару-тройку кубических метров с отсеками для патронов и взрывчатки, очень лёгкий и мобильный! Незаменимая вещь на поле боя!

Тем временем кочевники осмелели. Всё чаще их транспорт кружился рядом с фазендой, выискивая малейшую лазейку.

– Толку никакого всё равно… снайперы, приём! Уходите с этажей и дуйте вниз! – принял решение Кураев. Конечно, движущиеся цели для наших профессионалов не были помехой, но смотреть, как очередная пуля высекла искру всего в паре сантиметров от водительской двери, было совсем не здорово.

– Сейчас ещё прикатят! – зарядил вторую ленту Вайпсворд.

– Эти такие… – процедил Хворостов. – Стоит потерять небольшую часть отряда, тут же подкрепление позовут.

– А почему они не сразу поехали, не первыми? – предположил Карвер. – Логичнее было бы сначала выпустить это мясо и измотать нас как следует.

Рысь, конечно, говорил жуткие вещи, но он был прав. Подобная тактика была бы гораздо эффективнее. Хотя на то он и Чёрный Флаг, чтобы придумать какую-нибудь гадость. Они же не знали понятия “военная честь”.

– Куда собрался?! – заорал Аксаев на багги, буквально протаранивший держащийся на честном слове забор. Завершением этого яростного крика стал выстрел из РПГ, поднявший машину вместе с кочевниками в воздух. Однако горе-водителю удалось выпрыгнуть из покорёженного транспортного средства и даже открыть огонь по ополченцам.

У меня не было времени наблюдать за его хаотичной стрельбой. Оценив по счётчику патронов свои возможности, я быстро переключился на одиночную стрельбу и метким выстрелом оборвал ещё одну жизнь. Тем временем один из пикапов тормознул рядом со спиралью Бруно, окружающей лабиринт из кустов и деревьев. Один из кочевников с криком бросился на ограждение и затрясся в страшных конвульсиях, причиняемых мощным разрядом электричества. Остальные в ужасе отпрянули и засели за машиной.

– Что, страшно, да?! – язвительно крикнул лейтенант. – Фиг вы у нас пройдёте!

Однако кочевники оказались не настолько трусливыми. Один из них кинул гранату, прямо под тело того, что пытался стать живым проходом через электроспираль. Хлопок, и его тело вместе с кусками ограждения разлетелось на несколько метров.

– Прорыв слева! – тут же доложил Говоров. Снайпер Станевский, уже занявший позицию рядом с командиром, тут же рванул в сторону зелёных насаждений, по пути прикончив метким выстрелом здоровенного кочевника. – Разбегаются, твари!

– У меня далеко не уйдут! – бросился к другой стороне лабиринта Том Карвер.

– Они сейчас и направо полезут! – понял я. – Хворостов, Ругер – к парку, ждите их там!

– Есть! – хором ответили бойцы и ринулись в указанном направлении. Перезаряжаясь, я заметил, что Маркус единственный из всех, кто уже минимум полминуты не стрелял, а что-то пытался разглядеть вдали, крутя зум.

– Сержант, что там?

– Понятия не имею… к нам что-то движется, но объект не определяется.

– Разве такое возможно?

– Если стоит антирадарная система, то да. У нас шлемы по этой же схеме сделаны! – Прист отключил зум и снова взялся за оружие.

Отстрелив остатки мозгов очередному кочевнику, попытавшемуся пролезть через дыру в заборе, я решил получше разглядеть неопознанный объект. Действительно, не определялся, но сам объект довольно большой, размером предположительно с самолёт или даже баттлкрафтер. Но если бы он летел над землёй, тогда у меня не возникло бы претензий – всё, что в наше неспокойное время летает, непременно имеет защиту от радаров. Кроме гражданского транспорта, разумеется. А тут он, судя по всему, двигался по земле. Значит, это какая-то машина.

– Не нравится мне это… – Роберт перевёл свой станковый гранатомёт на центр.

– Прорыв справа, численный перевес шесть! – тревожно зашипела моя рация. А вот это уже критично. Я отдал приказ:

– Паттерсон, меняемся стволами! – и, получив из лап добермана пулемёт, поспешил в парк. Там вовсю трещали автоматные очереди и пули то и дело взметали фонтанчики песка и портили каменные постройки. Хворостов оказался зажат рядом с аркой семью кочевниками сразу; ещё пятеро ныкались где-то по кустам. Люди Кураева, до этого успешно сдерживающие волну, давно отступили, потеряв сразу четверых. Ругер, пытаясь спасти товарища из трудного положения, бросил гранату и резко бросился за фонтан. Но его манёвру, предполагающему не менее двух-трёх фрагов*, не суждено было сбыться – ещё один “герой” пожертвовал свою жизнь, закрыв гранату телом. А остальные шестеро смельчаков рванули в сторону Хворостова, который, по всей видимости, успел расстрелять все патроны и явно жалел, что не взял хотя бы пару магазинов из раздатчика.

– Георгий, я иду! – заорал Ругер и, на ходу расстреливая оставшийся боезапас, помчался к арке.

– Стоять!!! – не менее громким криком я попытался остановить сорвавшегося бойца, но опоздал. Задетый его пулей кочевник упал, но успел нажать на спусковой крючок пистолета. Послушно вылетевшая пуля пробила стекло шлема, и наружу вырвалось кровавое облако. Тело от такого удара резко полетело назад и, перевалившись через перила, шлёпнулось на импровизированную альпийскую горку.

Стараясь не смотреть в его сторону, я отбил атаку ещё двоих и уже вплотную приблизился к Хворостову. Сжавшись за аркой с полным отчаяния и ужаса лицом, солдат что-то прятал в руке…

– Отставить! – крикнул я, оказавшись в двух шагах от рядового. Вовремя выхваченная взрывчатка полетела к ближайшему дереву. Гулкий хлопок, и ещё двое подельников Чёрного Флага прекратили своё существование. Я устроился за колонной и начал методично поливать металлом особо наглых охотников за бензином. – Тебе что, боец, жить надоело?!

– Простите, капрал… – расклеился Хворостов. – Я… я… не знаю, с чего я…

– Отставить оправдания! – я сам удивился своему командирскому тону. – У тебя же есть пистолет, он гораздо убойнее!

– Я же… я знал, что погибну… – затрясся Георгий.

– Ты предсказатель?

– Ч-что?

– Ответь на вопрос, рядовой! Ты предсказатель?! – я повторил громче, в очередной раз перекрикивая расшумевшееся оружие.

– Нет…

– Вот и отлично! Так, вроде мы всех отбили… – я осторожно высунулся из-за колонны. – Здесь нужны гранаты-липучки. Знаешь, как их ставить?

– Так точно! – уже прежним, достойным солдата тоном ответил Хворостов.

– Хорошо, тогда бери мои, – я бросил рядовому два цилиндра. – Установи одну на месте прорыва, а другую между теми деревьями по центру. Да, и возьми у Ругера автомат и патроны.

Георгий уставился на меня каменным, непонимающим взглядом:

– Товарищ капрал, но это же…

– Не думай, рядовой! Сейчас нужно действовать по плану! Ругер мёртв, оружие ему больше не понадобится! А ты свои патроны давно оставил где-то, так что пара лишних магазинов тебе будет в тему. Как всё закончишь, охраняй точку вон у той живой изгороди и сообщай о возможных прорывах! Ну?!

Хворостов нервно кивнул и бросился в сторону насыпи. Вздохнув, я побежал обратно. Взгляд случайно скользнул по месту, где оборвалась жизнь рядового Джеймса Ругера. Само тело человека лежало где-то внизу – скатилось по горке. Мне на глаза попался его автомат. На корпусе несколько царапин, коллиматорный прицел слегка забрызган кровью…

…Кочевников было много. Они пытались прорваться ещё как минимум дважды, но в первый раз напоролись на гранату-липучку Хворостова, а во второй запутались в лабиринте, но успели отступить, потеряв всего двоих. Теперь они старались пройти по центру – за неимением зарядов для РПГ они бросали под забор гранаты, которых притащили в избытке. Чёрный Флаг не спешил возвращаться на поле боя. А ведь у них ещё минимум два корпуса или один в запасе сидит.

– Патроны! – вытянул лапу Маркус. Я как раз был у раздатчика и быстро бросил ирбису пару сдвоенных магазинов. Эта просьба едва не кончилась для меня первым ранением – пуля врезалась в борт ящика, сплющилась и упала на землю.

– Да сколько вас тут… ещё! – вконец разозлённый Роберт выстрелил последнюю подствольную гранату.

– Со всей пустыни лезут, что ли?! – крутанув зум винтовки, предположил Ринго.

– Мы вообще-то так не договаривались! – пошутил лев. – Тут же только чернофлажники должны быть!

– Ну, ты же знаешь наших противников, они любят менять условия! – донеслась насмешка со стороны енота, совершившего пару хэдшотов**.

– А что, тебя это бесит? – крикнул из-за соседнего укрытия Николай.

– Не то слово! – Макс швырнул гранату, но её взрыв лишь поцарапал осколками борт пикапа, похожего на тёрку из-за пулевых отверстий. В этот же момент я заметил одного из наших гранатомётчиков, выбежавшего со своей РПГ наперевес на открытый всем стволам участок.

– Аксаев, назад! – раздался голос лейтенанта Кураева. Но предупреждение осталось без внимания, и рядовой продолжил атаку. Точным выстрелом он подорвал один из багги, но сам оказался на прицеле пулемётчика. Который тут же дал по нему длинную очередь. По меньшей мере пять пуль скосили бойца.

– Витя, прикрывай! – бросил в мою сторону волк и, перемахнув через металлическую стену мобильного укрепления, побежал к раненому. В мой прицел попал один кочевник, другой, третий… Но я ещё успевал следить за Бугровым. Он никогда не сбавлял скорости движения, то двигаясь зигзагами, то перекатываясь. В считанные секунды он оказался рядом с Аксаевым и потащил его к фазенде, оставляя его телом на земле длинный буро-красный след, как будто художник сильно нажимал на кисть и медленно вёл ей по полотну.

– Оборзели совсем… – сквозь зубы процедил Ринго. Тигр пытался вовремя выхватывать цели, но не в меру быстрые кочевники успевали прятаться за обломками стен, камнями и остовами пикапов. Особо умные сидели рядом с багги и, просунув автоматы через трубы каркаса, методично обстреливали укрепления.

– У нас точно патронов хватит? – спросил Говоров.

– Должно хватить, никуда не денемся, – заявил Маркус. Ирбис, по всей видимости, был целиком и полностью уверен в успехе операции.

– Народ, эта хрень, которая радаром не засекается, уже совсем близко! – рапортовал Том. И вот теперь все увидели неопознанный объект, набирающий скорость и рвущийся прямо к базе. Теперь кочевники уже ничего не опасались и отключили антирадарную защиту.

– Похоже на… – оторвался от прицела Кураев.

– Грузовик!!! – среагировал первым Брюс и выпустил ракету в восемнадцатиколёсный металлический таран, буквально разнёсший остатки ворот и забора фазенды. Заряд, попавший в мотор, временно обездвижил гиганта и заставил его пропахать по площадке всего несколько метров. Но такого прорыва оказалось достаточно для новой беды.

– Мотоциклы, слева и справа! – Роберт оставил гранатомёт и открыл прицельный огонь из автомата по незваным гостям, прорвавшихся на древних “эндуро” – кроссовых мотоциклах, которым горки и ухабы были нипочём. Первые двое успешно кувырнулись со своих железных коней, а вот остальные заездили вокруг фазенды, постреливая из наспех сделанных пистолетов-пулемётов.

– Откуда вы взялись, хуманские отродья?! – взревел Маркус и жахнул из подствольного гранатомёта. Удачно пущенная граната разорвала на куски кочевника вместе с мотоциклом.

– Они в грузовике ехали, сэр! – догадался Паттерсон. Я посмотрел в сторону пса – он опять стреляет из любимой позиции “от бедра”!

– Рядовой, куда опять вылез?! – раздражённым тоном я бросил в его сторону. Однако ещё раз повторять не пришлось – очередь из ПП прочертила дорожку совсем рядом, и доберман кувырнулся за мобильное укрепление. По широкой площадке уже кружили не менее шести мотоциклистов, явно не желавших сдаваться. Дымящийся и раскуроченный грузовик уже никого не интересовал и просто торчал посреди въезда своей металлической громадой. Но вдруг в крыше огромного прицепа открылся люк, и наружу высунулся гранатомётчик.

– Трубач на час! – быстрее всех отреагировал Саша Белый и вскинул винтовку. Енот с быстротой молнии разнёс голову кочевника, но и в этот раз противнику удалось выпустить ракету. К счастью, она ушла в сторону, попутно задев одного мотоциклиста, оставив его транспорт без заднего колеса, а самого – без ноги. Или без лапы? Чёрт его знает, кто же они на самом деле…

– Белый, снова прорыв по левому флангу! – крикнул Том. Рысь уже вовсю отбивался от наглеющих врагов, оставшись без поддержки – очередная волна кочевников буквально смела на своём пути бойцов группы сержанта Говорова. Нас становилось всё меньше.

– Иду! – выстрелив последний патрон в магазине снайперки, Саша быстро выхватил из набедренной кобуры пистолет и, почти не целясь, послал девятимиллиметрового гонца смерти навстречу мотоциклисту в шипастой кожаной куртке. Сам байкер уже давно выбросил бесполезный пистолет-пулемёт и теперь доставал гранату. Пуля вошла сквозь бронежилет и разнесла на куски сердце, но рука уже давно замахнулась и разжала пальцы. Ручная противопехотная граната, по типу старенькой русской Ф-1, кувырнулась в сторону укрепления. Если бы только она отскочила…

Наши не успели вовремя среагировать. “Лимонка” хлопнула и унесла за собой на тот свет двоих – некстати оказавшегося на её пути Паттерсона и… лейтенанта Кураева! Зацепило осколком и Сашу – енот растянулся на земле, держась за развороченное колено.

– Ну, всё, падла! Лови! – сорвался с катушек Макс. Желая отомстить за собрата, енот крепко сжал “Рихтер” – одну из самых совершенных разработок оружейников. Появившийся сразу после начала войны, шестикилограммовый пулемёт наиболее популярного калибра 12,7 миллиметра, по размерам всего в полтора раза превосходивший стандартный автомат АКНМ***, которым вооружали всех сторонников Ополчения (кроме снайперов и пулемётчиков), сразу снискал уважение в рядах многих армий мира. Прикончив первой пулей бросившего гранату, сержант Вайпсворд полез уничтожать остальных.

– Макс, назад! – Николай попытался ухватить фурря за форму, но не успел. Перешедшего грань бойца ничто не могло остановить – енот буквально прошивал насквозь кружащих мотоциклистов. Один из них подъехал совсем близко и достал из-за спины мачете. Но едва он размахнулся, чтобы снести голову противнику, Макс пригнулся и с силой врезал кочевнику под дых. Тот мгновенно полетел на землю вместе с “эндуро”. Развернув в его сторону пулемёт, енот с яростным криком превратил сделанный из подручных материалов бронежилет в бурое кровавое мясо. Я больше не мог на это смотреть. Николай рядом со мной махнул кому-то лапой, сигнализируя о недостатке патронов; где-то в стороне Маркус занял позицию у лабиринта, дав возможность Тому отступить с раненым Сашей. Остальные бойцы уже жались за колоннами у входа в здание. И я рванул через укрепление:

– Сержант, назад! – новым выстрелом убрав кочевника на цветастом мотоцикле, я успел заметить, что счётчик патронов тревожно осветился красными нулями, а динамик шлема тревожно пискнул. Я остался только с пистолетом. И ножом! Который я резко достал из чехла на левом бедре и швырнул в последнего байкера, стремящегося разрубить Макса. Енот обернулся:

– Спасибо, Виктор!

– Благодарить потом будете! Отходить надо, они сейчас полезут… – мою фразу оборвал мощный взрыв, поднявший тяжеленный прицеп грузовика в воздух. Кочевники заслужили большую милость у Чёрного Флага, раз их снабжали самодельной взрывчаткой или даже “си-четыре”. Сами они такими вещами не занимались – в деле об их нападениях я читал рапорт о взорвавшемся складе с оружием, где испытывали новую модификацию какой-то ракеты. Грохнуло тогда так, что многие начали кричать о ядерной бомбе. По счастью, умная работа СМИ и Высшего Командования списала всё на успешное уничтожение лагеря Чёрного Флага.

И снова время вокруг будто замедлило свой ход. Наплевав на всякую субординацию и руководствуясь только инстинктом самосохранения, я схватил сержанта Вайпсворда за лапу и рванул с ним в сторону фазенды. Развороченный прицеп с шумом свалился на песок и, накреняясь, понёсся в нашу сторону. Покорёженная из РПГ ещё в самом начале кабина, не желая отрываться от своей двенадцатиколёсной “добавки”, угрожающе двинулась с другого края. Уклонившись от одной волны обломков и перекатываясь под мелким дождём из другой, я и енот успели перебраться к тому, что раньше считалось фонтаном. Когда дождь из разящего металла прекратился, а грузовик практически сложился пополам и лёг набок, Макс выдохнул:

– Ну, ты даёшь, капрал… Откуда такая скорость?

– Вы замерили? – спросил я, отдышавшись.

– Это шутка, что ли? – не понял енот. Крайне удивлённый взгляд и съехавший на лоб шлем плюс изрядно потрёпанный вид едва не заставили меня захохотать на всю пустыню.

– Да, сэр. Уходим! – хлопнув сержанта по плечу, я поспешил обратно.

 

* Фраг – термин компьютерных игр, обозначающий убийство.

** Хэдшот – термин компьютерных игр, обозначающий смертельное попадание в голову.

*** Автомат Калашникова-Никонова Модернизированный.

—

 

Я долго приходил в себя. Всё это время, что я был вместе с Фарго и Армадой, а также с другими подразделениями, ранее именовавшееся третьим взводом и-так-далее Русской Армии, я чувствовал себя частью чего-то большего. Но вот теперь… никого из них всего спустя каких-то пару месяцев уже нет в живых. Даже из людей здесь только я, Говоров, ещё двое его солдат и двое из отделения погибшего Кураева. Хотя вроде ещё Аксаев жив…

– Народ, мы ещё в минусе. Рядовой Рамиль Аксаев, две минуты назад, – в кабинет вошёл Николай, ещё более мрачный, чем прежде.

– Дела… – опустил взгляд Говоров. Подождав, пока Том закончит с перевязкой, сержант встал, держась рукой за стол.

– Так каковы наши шансы? – сняв шлем и осмотрев его, подал голос Ринго.

– Подкрепление мы уже вызвали. Авиация готова, осталось только… – Дмитрий остановился.

– Вызвать огонь на себя, я понял, – кивнул Маркус. – После этого нам останется продержаться всего три минуты.

– У нас вряд ли будут эти минуты, сержант Прист! – кто-то из группы Говорова встал перед ирбисом и спроецировал из шлема данные. – Ещё один корпус “Чёрного Флага” в полной боевой готовности, и у них много танков!

– И они уже не стремятся добыть секретные документы, которые мы якобы прячем, – помрачнел его товарищ. – Они собираются разнести фазенду.

– Сколько у нас всего бойцов? – не поднимая глаз, мрачно произнёс Говоров.

– Двадцать пять, из них десять раненые.

– Хреново дело…

– В принципе ещё трое могут повоевать, у них лёгкие ранения вроде вашего, товарищ сержант, – попытался разрядить обстановку волк. – Кстати, Саша тоже рвётся в бой.

– Бугров, ты же ему сам сказал, что он инвалидом теперь останется! – взорвался Брюс.

– А ты знаешь, что он мне на это ответил? – не меняя выражения морды, спросил волк.

– Могу только догадываться… – хмыкнул лис.

– “Док, а я вообще-то ещё могу передвигаться. Вы меня только оставьте с кучей патронов где-нибудь в укромном месте, с которого всё видно. И будьте уверены, я вам не меньше хуманов настреляю” – процитировал медик.

– Узнаю Белого… – оторвался от чистки автомата Хворостов.

– Сколько солдат у противника?

– Сто пятьдесят точно, сержант. Один корпус всё же отступил.

Говоров сильнее опёрся на стол. Сжав раненую руку в кулак, он словно намеренно заставил себя сесть. Вокруг стояла зловещая тишина. Наконец, он собрался со словами:

– Для чего мы воюем? Для чего вообще всегда сражались люди? Нет, сержант Прист, не смотрите так на меня, ваша раса тут ни при чём. В любое время у людей была только одна непреодолимая жажда – жажда власти. Почему-то даже получив в своё распоряжение довольно большое подразделение или штат сотрудников, человек всё равно желает большего. И он ради этого идёт на всё… Он лжёт, подменяет бумаги, подкупает, шантажирует, убивает, в конце концов. Но когда идёт такое планомерное уничтожение несогласных, как сейчас… мне страшно, правда, страшно подумать, что будет дальше!

– Сэр? – не сразу догнал мысль Роберт.

– Я понял одну вещь… мы же совершенно не изменились за сотни лет своего существования. И даже когда ваша раса взялась, извините, как снег на голову, мы снова вспомнили о власти. И в нас проснулись самые чёрные стороны человеческой сущности. Те, кто оказался ими поглощён, сегодня стали “хуманами” – низшим проявлением греха жадности. Я… просто… не хочу, чтобы и вы, фурри, когда-нибудь… превратились в то же страшное существо. У нас нет второго шанса. И не будет. Если мы не покончим с этой войной, она покончит с нами…

– Контратака! – ворвался в кабинет Макс.

– Ну, всё, момент истины! – обрадованным голосом заявил Маркус. – Поднимаемся, бойцы, пора задать чернофлажникам! Дмитрий, вы с нами?

Говоров подождал пару секунд, потом снова заговорил:

– Да, я готов. Но командование я отдаю вам, сержант Прист.

– Я понял, – ирбис подошёл и взял солдата за плечо. – Не стыдитесь, я видел всякое. Войны не меняются, меняемся только мы. Собирайтесь с мыслями поскорее, – и с этими словами фуррь выбежал наружу.

А там уже снова разгоралась битва. Дженеры успели раздолбать перевёрнутый грузовик и теперь лупили по фазенде. Чернофлажники шли рядом с боевыми машинами, но пока не решались стрелять. Теперь они уже действовали куда разумнее и при малейшей опасности прятались за корпусами танков. Так что наши снайперы особо не могли чем-либо поживиться.

– На кой йифф они так далеко начали стрелять? – удивился Том.

– Согласен, – кивнул Николай. – Это вообще чудо, что “Дженеры” достали до площадки. Мне уже что-то жалко фонтан…

– Чего? – с тем же выражением морды, как и тогда на меня, на волка уставился Макс.

– Сержант, от него и так ничего не осталось с самого начала, а теперь они ещё и добивают обломки. Фашисты, в самом деле! – волк был уже почти что не в себе.

– Это что, новая циничная шутка от военного фельдшера Бугрова? – донеслось по рации от Ринго.

– Да, камрад тигр. Если бы я не научился так воспринимать происходящее – давно бы свихнулся. А зачем вам слетевший с катушек врач?

Не поспоришь. Только вот если бы он такое отмочил на базе, мы все точно бы угорали минимум полчаса. А сейчас уже не смешно.

Шальная пуля врезалась в укрепление. Я взял на прицел один из танков и переключился на подствольный гранатомёт. Дженера ухнула выстрелом, и снаряд взметнул комья земли и тучу песка на том месте, где раньше стояли ворота. В ответ я послал наглым танкистам цилиндр смерти, на котором до этого заботливо выгравировал “Мало будет – добавим!”. И мало им не показалось. Защита, конечно, смягчила последствия взрыва, но танк остановился и испуганно закрутил башней. Солдаты разбежались, и по ним тут же застрочили снайперы и пулемётчики.

– Кто на станковых, не спать! – резкий окрик Маркуса прорвался сквозь стрельбу. Гранатомёты тут же заработали активнее, стараясь как следует сократить численность наступающих чернофлажников. Всё это время я следил и за нашими бойцами, то и дело оценивая обстановку. У меня ещё остались подконтрольные мне солдаты, и нужно было их куда-то определять. Но вот куда пропал Роджер Фолкнер и его Вестники Смерти?

– Сержант Прист! – крикнул я из-за укрепления.

– Да, капрал? – не отрываясь от прицела, бросил ирбис.

– Где Фолкнер и его группа?

– Они тыл прикрывают на всякий случай, но похоже, что придётся их звать сюда! Роджер! Роджер Фолкнер, приём! – последнюю фразу сержант уже кричал в свою шлемную рацию.

– “Вестники Смерти” на связи. У вас там жарко, Прист? – послышался голос Фолкнера.

– Как вы успели понять, сержант, да! Так что двигайте к нам побыстрее!

– Понял вас, выходим, – всё так же нейтрально отозвался пёс.

– Сколько их, сэр? – Мне не терпелось узнать о числе подкрепления.

– Пятеро с самим Гвоздём, если быть точным. Мало, но будь уверен – они профи.

– Я уверен, сэр! – крикнул я. – Мне уже приходилось видеть их в деле!

– Так значит, не отступим? – с надеждой спросил Роберт.

– Чёрта с два! – я снова перевёл автомат на стрельбу гранатами, прицелился и заставил остановиться вторую Дженеру. Георгий Хворостов и Брюс Роквелл успешно справлялись с задачей гранатомётчиков – их РПГ уже вывели из строя целых шесть танков. Но ещё столько же продолжали мерно подступать к базе. И чернофлажники не прекращали стрельбу и уже активно шли в атаку. Пули стучали по мобильным укреплениям, словно дождь по крыше.

Внезапно в общую какофонию выстрелов ворвался непрерывный автоматный огонь – Вестники Смерти подоспели на помощь. Вот только они где-то с фланга шли, что ли…

– Стоп, стоп, стоп! – едва не выпрыгнул из-за укрытия Макс. – Маркус, ты это видишь? Куда он полез?!

– Куда это ещё… Чтоб мне хвост оторвало! Фолкнер!!! – оглушил рацию ирбис.

– Сержант Прист, мы знаем, что делать! – донёсся в ответ голос Роджера и автоматная очередь. Вестники Смерти шли прямо на бойцов Чёрного Флага. По правому флангу было меньше всего танков, но достаточно живой силы для прорыва. Фолкнер первым выскочил через живую изгородь, едва не задев хвостом остатки спирали Бруно, которая всё ещё была под напряжением и периодически пускала искры. Роджер-Гвоздь с пулемётом в лапах отчаянно рвался на врагов, не снимая пальца со спускового крючка. Сосредоточившиеся слева и справа от него четверо псов-“вестников” били короткими очередями. Чернофлажники явно не ожидали такой наглости. Их правый фланг едва не оказался смят; бойцы испуганно разбегались, раненые и убитые падали тут и там.

– Да что же это они делают?! – не выдержал Хворостов.

– Почти как на Куликовской битве… – голос Николая дрогнул. – Выход Засадного полка!

– Но их там было гораздо больше! – я вспомнил урок истории в школе.

– Вот именно, – обречённо произнёс волк. Я перевёл взгляд на Вестников Смерти – весь правый фланг Чёрного Флага уже стрелял по ним. Фолкнер был тяжело ранен и остался лежать у танка, а его верные бойцы мчались навстречу чернофлажникам. Не повезло им с названием.

– Ну же, Роджер, уходи оттуда! – тихо, почти про себя молил Ринго. Оправившиеся от внезапной атаки противники уже расправились с его отрядом и теперь шли к горящему танку. Внезапно пёс поднялся на лапы. Солдаты в металлической броне окружили его. Истекая кровью, Фолкнер ухмыльнулся во всю пасть, упал на колени и разжал лапы. На землю рядом с ним выкатились две гранаты, маячок на которых уже не мигал, а ярко горел, словно маяк на утёсе в ночи…

– Зачем же ты так, Гвоздь? – опустил голову Брюс. В следующую секунду раздался одновременный взрыв двух гранат, унёсший за собой в другой мир сразу шестерых.

– Ай-яй-яй, Фолкнер… не понял я тебя. Прости, дружище, прости… – пытался прийти в себя Маркус. Чёрный Флаг ещё больше обозлился – Дженеры прицельно били по зданию. Один из снарядов едва не разнёс укрепление.

– Маркус, вызывай уже чёртову артподдержку! – крикнул из-за прицела Макс.

– Бухта-8, на связи Отель-10, приём! Бухта-8, ответьте срочно! – фуррь не заставил себя долго ждать. Рация тоже не стала далеко лезть за ответом:

– Бухта-8 на связи! Подтвердите запрос!

– Запрос “Экстремо” подтверждаю! Координаты Нева-Выстрел, шесть-восемь-ноль, в радиусе тридцати метров свои, как поняли, приём!

– Принято, Отель-10! Держитесь, всего три минуты – и от “Чёрного Флага” ничего не останется! Удачи!

Мы продолжали отбиваться от лезущих со всех сторон чернофлажников. Через парк они не решились пойти – кто-то напоролся на мину. Лабиринт их явно тоже пугал – после встречи с “Вестниками Смерти” Фолкнера-Гвоздя каждый из них явно опасался, а не выскочит ли ещё кто-нибудь оттуда? Поэтому, наверно, они повернули танки по флангам, где нашим гранатомётчикам их достать было куда сложнее.

– Чего прячешься, хуман? Думаешь, не возьму?! – вдавил спуск Макс. Енот сегодня явно был в ударе.

– Ты которую уже ленту расходуешь, псих? – крикнул ему Ринго.

– Где-то после двадцати трупов мне считать надоело! – ответил Вайпсворд.

– Берегись, граната! – Хворостов успел схватить подпрыгнувший цилиндр и бросить его обратно. Хлопок, и один из металлических уродов, некстати выбежавшего вперёд своих, затих.

– Ловко, рядовой! – я поспешил сразу же оценить поступок своего подопечного.

– Две минуты, парни! Ещё немного, и всё закончится! – отодвинув в сторону пустой станковый гранатомёт, Роберт вернулся к своему АКНМ. С ним лев явно обращался не хуже – передвигаясь по флангу, он то и дело прицельно постреливал по чернофлажникам. Судя по тому, что в его сторону реже всего летели пули, он достигал цели с первых выстрелов. Я решил идти уже с другой стороны.

– Ринго, давай за старшего здесь, я справа зайду! – бросил я тигру и понёсся к остову грузовика. Пули стучали по мёртвому металлу, надеясь пробить его и достать меня. Но укрытие оказалось на порядок прочнее, чем выглядело. Несколько чернофлажников уже топали в мою сторону. Хорошо, что у меня ещё осталась подствольная граната.

– Мало будет – добавим, – шепнул я, вставляя заветный цилиндр в подствольник. Выстрел – и трое ублюдков уже не были настолько активны в своём желании насолить мне. На таймере шлема – полторы минуты до удара. Надо ещё пострелять, ибо патронов достаточно – успел взять из раздатчика. Только вот обычных гранат стоило захватить.

– Валите, откуда пришли! – гневно крикнул Николай, активируя сразу две гранаты. Но стоило умереть одному чернофлажнику, как на его место вставали двое или даже трое новых бойцов в металлической броне.

– Когда вы кончитесь, суки?! – Макс уже совершенно себя не контролировал. Убрав с прицела ещё одного врага, я присмотрелся. Морда енота была не просто угрожающей. Это была нескончаемая ярость и злоба. Я никогда ещё не видел такого взгляда.

– Сержант, пригнитесь! – крикнул Хворостов Вайпсворду. Но тот его уже не слышал. Перескочив через стену укрепления, енот рванул навстречу смерти, сжимая лапами верный “Рихтер”.

– Макс, нет! – с другой стороны спешил Том Карвер. Я понял, что нужно действовать быстро. Падая и перекатываясь, я едва успевал уходить от волн выстрелов. Поведение Макса напомнило мне Паттерсона… только у пса при этом было совершенно спокойное лицо. И зачем тогда он только полез к чужому укреплению?

Енот израсходовал все патроны. Ещё несколько чернофлажников шли на него в упор, кто-то даже успел выстрелить, но пуля попала в приклад “Рихтера”. Макс резко выхватил из-за спины два пистолета-пулемёта последней модели, ПП-45 “Молния”. Скатившись на коленях в воронку, оставленную снарядом Дженеры, сержант открыл огонь сразу в двух направлениях. Но по пути его бронежилет поймал две или три пули, и одна из них точно попала в цель – ярость на морде сменилась гримасой боли. Том, уже практически оказавшийся рядом, одним выстрелом прикончил ближайшего чернофлажника и пошёл на второго, у которого некстати кончились патроны. Прыгнув прямо на солдата, рысь схватил его за шлем и, разбив стёкла окуляров, выдавил большими пальцами глаза. Солдат завопил и попытался сбросить с себя фурря, но его нервная система была настолько этим шокирована, что не смогла даже скоординировать движения. С разъярённым мявом Том свернул обладателю металлической брони шею и бросился назад, к Максу. Чей-то меткий выстрел пришёлся сержанту в спину, но тот даже не упал. Я уже был в паре шагов, как вдруг вспомнил про авиаудар…

– Сержант Карвер! Уходим быстро, у нас меньше тридцати секунд!

– Понял тебя! Сейчас, друг, потерпи… – рысь уже взял раненого товарища под лапу и, как мог, побежал к фазенде. Я принял самое безбашенное с моей точки зрения положение – залёг там, где на “горке” из трупов лежал мотоцикл без заднего колеса. Прицельная стрельба в таком положении достигала невероятной точности. Но когда добрый десяток солдат попёр в мою сторону, я бросился назад. И в этот момент шлемный компьютер тревожно запищал, завибрировал и засигналил красными нулями на таймере одновременно.

– Чёрт, чёрт, чё-ё-ё-рт!!! – наплевав на всё, я собрал все силы для того, чтобы оказаться как можно дальше от взрыва. Воздух над фазендой уже разрезали “Сталкеры” – истребители Су-85. Их ракеты с первого раза достигли цели – масса из металла и крови, некогда бывшая корпусами Чёрного Флага, покрыла собой песок. Взрывная волна всё же подбросила меня в воздух, но не сильно. Оглянувшись, я разглядел ещё два небольших баттлкрафтера, которые расправились с заходящими по флангам Дженерами. Когда с обеих сторон расцвели взрывы, из рации зашипело:

– Отель-10, на связи Архангел! Цели успешно поражены!

– Архангел, вы наши спасители! – Маркус встал и помахал лапой самолётам.

– Отель, скоро здесь будет подкрепление, дождитесь их, а потом возвращайтесь на базу. Приказ Высшего Командования, – доложил уже другой голос. Наверно, говорил пилот баттлкрафтера, который на несколько секунд завис рядом с фазендой, а затем улетел за своими. И впервые подул ветер – прохладный. Он разрядил обстановку, пусть и на малую долю. Что ж, либо местному климату надоело нас мучить, либо он просто решил импровизировать. В тему даже подошёл бы дождь… хотя нет, это я уже размечтался.

Я встал, отряхнул форму. Огляделся. Прав был сержант Говоров – мы совершенно не изменились. Мы всё те же грешники, чёрт побери. Хотя и фурри… могли ли они стать примером для человечества? Я видел, как с шутливой песенкой убил водителя багги Саша. Как Николай с совершенно каменной мордой отстреливал одного чернофлажника за другим. Как Макс буквально выкашивал наступающих. Как Том едва не разорвал голову солдату, желая отомстить за друга…

– Алексеев… – Маркус подошёл ко мне и положил лапу на плечо. – Я совсем не знал твоих парней из “Фарго”. Уверен, они были достойными людьми.

– Спасибо, сэр, – не глядя в сторону фурря, ответил я.

– Из твоего взвода уцелело всего несколько бойцов вместе с тобой. А значит, грядёт переформирование. Понимаешь, куда веду?

Вот эта фраза заставила меня повернуться к нему лицом:

– Не совсем, сержант…

– Несмотря на то, что из твоего отделения большая часть погибла, ты сам продолжал действовать чётко и слаженно. Я давно не видел таких отточенных действий у солдат. Даже среди нас, фуррей, таких стоит поискать.

– Меня просто хорошо обучали, сэр, никаких секретов! – я пытался хоть как-то отвести тему разговора.

– Все так говорят. Но в тебе я вижу гораздо больший потенциал, Виктор. И поэтому предлагаю тебе стать членом спецподразделения “Армада”. Пока на должности штурмовика, а там решим. Что скажешь?

У меня внутри всё перевернулось. Я и не думал о военной карьере, максимум дослужиться до сержанта, а большего и не надо. Но вот на меня смотрели оставшиеся в живых двенадцать бойцов. Даже Николай немного отвлёкся, перевязывая Макса. Я оглядел их – усталые, но уверенные взгляды, помятый вид. Но живые и готовые на всё. И как будто от моего решения зависит едва ли не дальнейший ход истории…

– Ну, так что скажешь? – повторил вопрос ирбис.

Я ещё пару секунд собирался с мыслями. И выдал фразу, которую хорошо помнил из какого-то ролика в Интрасети, сделанного по старой компьютерной игре. В ней герой тоже стоял перед решением, от которого, возможно, зависела его жизнь и жизнь других.

– Well… since you put in that way, Im in*.

 

* – Что ж… раз вы так ставите вопрос, я в деле (англ.).

Глава VIII

 

Вечер выдался поистине атмосферным. Заполонившие небо столь редкие здесь, в пустыне, которая занимала почти весь Аравийский полуостров, тучи наконец-то пролили на землю мелкий дождь. Это было в какой-то степени символично. Нас так же много, но каждый – капля в море. Упадёшь на землю, сражённый врагом – и всё. Душа испарится, а на память… нет, что-то я не о том думал.

Мы сразу нашли отряд Октан – почти весь ангар был занят бойцами с характерными нашивками в виде объятого пламенем дальнобойного грузовика. У Стэйта, который, очевидно, сидел в соседнем, были серые монолитные здания и надпись по кругу: “Virtus in concordia” (то есть “Сила в единстве”) – их командир был помешан на подобных штуках. Глядя на массовую сходку “дальнобойщиков” в виде людей и фурри, я неловко покосился на свою нашивку – скрещённые меч и факел на чёрном фоне. Ирбис первым заметил моё секундное беспокойство:

– Не парься, скоро будешь с нашими ходить.

– Да я не за себя, Маркус… – я уже мог называть его по имени. За проявленное мужество во время операции “Фазенда” меня повысили в звании. Хотя это явно было ненадолго – у Приста было гораздо больше наград и регалий, так что ему фактически светили погоны лейтенанта. Также уравняли Ринго и Николая, поэтому теперь спецподразделение Армада целиком состояло из сержантов. – Как они воспримут?

– Как должное, – холодно отозвался тот и подошёл к ближайшему мини-сборищу, скучившегося рядом с голографическим телевизором и переносным холодильником. – Какие новости с большой земли?

Сказал он это абсолютно спокойно. Но рядовые мгновенно вскочили с мест и вытянулись, как на параде.

– А, так вы свой ящик с минералкой охраняете. Ну, не буду мешать, – усмехнулся Маркус и картинно повернул в сторону.

– Никак нет, сэр! Просто матч важный, не хотели пропускать… – начал было один из бойцов, но барс успокоил его:

– Да ладно, не я же вами командую. Раз ваше начальство допускает пару часов отдыха в день, пользуйтесь. А что за матч? – Маркус сунул лапу в холодильник и выудил бутылку.

– Слэмрэйв, четвертьфинал. Англия против Дании, у меня брат в команде на запасе сидит.

– Интересно… – барс сел рядом, сдвинув своим массивным телом щуплого солдатика. – А почему он там, а не в Ополчении?

– У него с кишечником какой-то кошмар, вот и не взяли.

– Стандартно. – Маркус презрительно хмыкнул и, ловко поддев когтем пробку, вскрыл бутылку. – Брюс, давай сюда, ты ж англичанин как-никак.

– Только потому, что вы пригласили меня, сэр! – чопорным тоном ответил лис и, достав ещё одну “Aqua Minerale” из холодильника, уселся прямо на пол. Роберт усмехнулся в усы, Николай осуждающе посмотрел на лиса. Вот его я понял сразу.

– Народ, а вы чего такие весёлые?

Моя фраза хоть и не прозвучала на весь ангар, но громкости в общей сложности поубавила. Капрал, сидящий на изрядно расшатанном стуле, спросил:

– А в чём проблема-то?

– Если вы не в курсе, тут всего за пару месяцев почти сотня наших погибла!

– А вам-то что? – всё ещё не врубился капрал.

– Я хотел почтить павших, если вы не поняли! – внутри меня уже зажёгся огонь злобы. Ринго взял меня за руку, чтобы вернуть в реальность, но я резко оттолкнул его.

– По-вашему, мы тут чем заняты? – солдат, наконец, встал. – Мы почтили память вашего “Фарго”, товарищ сержант. Самым должным образом, – и, прежде чем я успел снова гневно возразить, добавил последнюю фразу и снова опустился на жалобно скрипнувший стул. – Поймите, если бы мы каждый день торчали в трауре, куда бы делся боевой дух? И потом, нас, солдат, полно. Каждый день кто-нибудь погибает. Всех их не запомнишь, да и иногда и вообще не знаешь, кто это. Особенно если только личный жетон остался. О пешках не скорбят долго, сержант. Без жертв не добиться победы.

Он был прав, повторив то, что когда-то сказал мне Говоров. Николай смотрел на капрала прямо-таки с уважением. Пожалуй, мне тоже стоило принять это мнение. Тем более что я нужен для армии собранным и готовым к бою. Даже вспомнил слова лейтенанта Кураева: “Вы мне деморализованными не нужны!”

– …особенно после того, что с вами было. Я наслышан об операции, – оказывается, пока я думал, капрал всё ещё говорил. – Расслабьтесь, забудьте хоть на пару дней о войне!

– Такое вряд ли забудется, – мрачно бросил я в его сторону, отведя взгляд. Но снова посмотрел на него – у соседней стены кто-то задумал отжиматься на скорость, и видеть их веселье мне почему-то хотелось ещё меньше.

– Нам всё равно не скоро выходить в бой, – вставил из-за дивана Маркус. – Не грузись, мы ещё немало этих тварей покромсаем.

– Я вообще тоже не одобряю всю эту разухабистость… – проворчал Николай. – Но отдыхать тоже нужно иногда.

Поняв, что оказался в меньшинстве, я устроился на удачно освободившемся стуле. Брюс, не глядя, достал “Aqua Minerale” и бросил в мою сторону. Бутылка была успешно перехвачена перед носом внезапно задремавшего рядового, который мгновенно проснулся. Усмехнувшись ему, я одним движением открыл добычу.

– А в новости перестали пафос добавлять, – заметил Маркус, глядя на диктора.

– Тебя это радует? – облокотился о спинку дивана Роберт.

– Ещё бы. Терпеть не могу этих высоких слов о доблести и прочих вещах. Говорите как есть, тем более что по закону положено не скрывать всех подробностей.

– Ну как же, скроешь тут… – мрачно вставил Николай. – Уже почти два миллиарда народу на тот свет отправилось. Такое трудно не заметить, да?

– А что за слэмрэйв, кстати? – я решил сменить тему разговора. – Кучу раз слышал, а видеть – ни разу.

– Давай объясню, – подсел рядом лев. – Всё дело происходит внутри специального оборудованного стадиона на овальной площадке, как бы вдавленной внутрь. На ней – различного рода препятствия и голографические дорожки, которые периодически появляются рядом с трубами – круглые дырки в полу, куда нужно забросить сферу, то есть мяч. Дорожки имеют два способа действия – с жёлтыми треугольниками ускоряют гравискейт слэмрэйвера, а с красно-синими кругами активируют магниты в перчатках, чтобы притянуть к себе сферу, если её забрал противник. Две команды по пять слэмрэйверов, с кучей защитной экипировки, на всё про всё три гейма по 15 минут. Опасный и зрелищный вид спорта.

– Как видишь, антигравитационные двигатели не только для нужд военных используют! – поднял бутылку вверх лис.

– А Россия когда будет играть? – спросил я.

– Наши в другой группе, – не глядя на голограмму, буркнул волк. – Им только чудо поможет выиграть у норвежцев.

– А что, всё так плохо? – глотнув минералки, Прист повернулся к Бугрову.

– Ха… продули вчистую бельгийцам, едва вытянули ничью у греков и с минимальным счётом одолели собратьев-сербов! Причём у последних почти вся команда из фуррей!

– Тихо, уже начинается! – шикнул лис. На стадион с двух сторон выкатились команды слэмрэйверов. На спине у каждого светился номер и фамилия, а на рукаве – национальный флаг.

– О, так уже второй гейм… – заинтересованно присмотрелся Маркус. Судя по счёту, Дания вела.

– Да, вот ещё что, – вспомнил Роберт. – Если забросить с ближней половины поля, то засчитывается одно очко. Если с дальней или вообще с другого конца – сразу три.

– Англичане уже один такой забросили, – заметил худощавый рядовой, сидящий рядом со львом. – Только вот всё равно им не везёт.

– Ничего, – не спешил унывать Брюс. – Сейчас Хеллрайдер заведётся как следует и выбьет законные пять баллов в турнирную таблицу!

По-видимому, лис имел в виду капитана команды. В отличие от остальных слэмрэйверов, его шлем имел светящуюся полосу посередине. Едва он надел его, трибуны сектора “England” мгновенно затянули мотив знакомой хэви-метал песни, но уже на маршевый мотив:

 

Hellrider, roars through the night!

Hellrider, raised for the fight!

 

– Смотри-ка, “Furries Infernis” вспомнили! – обрадовался вошедший Том.

– Сержант Карвер, а вы разве не должны быть в лазарете? – полным серьёзности голосом спросил Маркус.

– И пропустить чемпионат Европы по слэмрэйву? За кого вы меня держите? – рысь аккуратно устроился на свободном стуле.

– Как там Макс? – спросил я.

– Скажем, дёшево отделался. Но состояние тяжёлое. Переоценил наш енот себя…

На голографическом экране было видно, как команды слэмрэйверов уже сгрудились у центра. В полу открылся люк, и наружу медленно выплыла мигающая светлыми полосками неона сфера. Все – и фурри, и люди, затаив дыхание, ждали сигнала. Оказавшись над головами игроков, сфера вспыхнула голубым огнём и резко обрела гравитацию. Хеллрайдер среагировал первым и, бортанув противника-датчанина, сгрёб шар в охапку. Остальные слэмрэйверы тут же разлетелись по площадке, где уже появились препятствия и проекторы дорожек. Капитан не хотел уступать и, судя по выражению лица, был зол за проигранный до этого гейм. Однако датчане не намеревались подпускать его к трубе и начали жёстко атаковать гравискейт, намереваясь сбить Хеллрайдера. Один из таких смельчаков по фамилии Рассмуссен, пролетев внутри туннеля прямо над англичанином, уже оказался в считанных сантиметрах от сферы, но был фактически выбит за пределы поля леопардом-слэмрэйвером – силовая панель в месте удара вместо прозрачной стала красной. Воспользовавшись тем, что защита датчан прохлопала столь неожиданный манёвр, Хеллрайдер сместился на полосу выше, набирая скорость и приближаясь к воздушному трамплину – такому же, какие бывают на земле, но поставленный наоборот. Точнее, зависший. Однако справа проектор высветил дорожку с треугольниками, и датский слэмрэйвер мгновенно воспользовался её ускоряющим бонусом…

– Твою налево! – одновременно крикнули Брюс и Маркус, когда игрок, подобно реслеру, впечатал Хеллрайдеру и заставил того прокатиться по туннелю, ведущему в другой конец поля. Захватив падающую сферу и радостно вскинув сжатый кулак в воздух, слэмрэйвер разогнался как следует и пошёл на новый таран.

– Ну, опять лажают… – разочаровался Роберт.

– А какая у них средняя скорость? – поинтересовался я, наблюдая за манёврами игроков. Они напоминали мне лётчиков, только без штурвала.

– Говорят, что до восьмидесяти можно развить, но выше шестидесяти никто не набирал. – Маркус уже допил минералку. – Хотя вот Лагсхоллен сейчас пойдёт на рекорд…

Слэмрэйвер снёс защиту из двух англичан и уже готов был забросить сферу в трубу, как вдруг она словно выскользнула у него из рук, и откуда-то с неба взялся… Хеллрайдер! Трибуны мгновенно оживились – англичане грохнули радостным “Yeah!”, датчане засвистели. Капитан, наверно, вовремя подхватил магнитный бонус. И теперь он, подгоняемый тем же ритмом из песни о герое с его фамилией, обошёл одного, второго… третьему пришлось врезать. Дальний бросок, и раскрученная сфера оказалась в трубе. Табло со счётом послушно добавило три очка англичанам, и счёт почти сравнялся.

– Напряжённый счёт, я бы сказал, – покрутив пробку от бутылки в лапе, сказал Маркус.

– Счёт не может быть напряжённым, – возразил Роберт. – Счёт может быть только скользким!

– Ха! – тявкнул Брюс. – Это как?

– А я думал, что и скользкий может быть напряжённым… – задумался Том.

– Может, если он сравнялся, – подтвердил лев.

– Так он же не сравнялся! – не понял Маркус. – Значит, он напряжённый!

– Да какая разница, какой он… – встрял я в спор. И зря.

– Ты всё испортил! – рявкнул стоящий рядом со мной Николай. – Они спорили нормально, а ты всё испортил! Как мы теперь будем дальше смотреть, а?

Бойцы Октана хихикали. Ринго, стоящий в стороне, тоже давил лыбу в усы. Я не мог понять – шутка это или что-то ещё?

– Нет, серьёзно, какая разница?

– Большая и толстая, – гордо заявил ирбис. – Напряжённой может быть ситуация. А напряга, когда чья-нибудь команда вышла вперёд, особого нет – они же чувствуют уверенность, видят свою фору. Вопросы?

Вопросов быть не могло. Да и шутку я всё же оценил. Тем временем Хеллрайдер уже передал пас товарищу по команде, и тот, срезая через туннель, рванул к трубе датчан, где не осталось ни одного игрока. Точный бросок, и счёт стал равным – 7:7.

– Я же говорил, Хеллрайдер затащит! – радостно вскинул лапу Брюс.

Глядя на слэмрэйверов, я понимал – а у них тоже идёт война. Своя, маленькая, ненастоящая. Но тоже война. Сфера – это наш мир, наша планета. И вот она переходит из одних рук в другие, все вертят ей как хотят. Символы… всё вокруг – символы чего-то. Везде есть какой-то скрытый смысл. Даже там, где его, казалось бы, нет и быть не должно. Странно, откуда у меня такие раздумья?

К счастью, философию, не свойственную для солдата, вскоре прервал радостный возглас едва ли не всех смотрящих – на последней секунде третьего, заключительного гейма Хеллрайдер перебросил сферу через всё поле и вывел Англию вперёд. 30:28. На какое-то время я отвлёкся от траурных мыслей. Но всё равно стоило сделать то, что я собирался. И по-настоящему. Пока фурри и люди радовались победе британских слэмрэйверов, я незаметно вышел из ангара. По крайней мере, я так думал.

По пути к центральному зданию я встретил двух волков, прошедших мимо:

– Я слышал, Юргена отправили домой? Счастливчик.

– Этому “счастливчику” отхреначило хвост!

– Но он хотя бы не истекает кровью посреди пустыни…

 

Чем ближе я подходил к холлу, тем больше чувство вины за погибших выедало меня изнутри, будто в животе разогнался адронный коллайдер и образовал чёрную дыру, которая медленно поглощала всё вокруг себя. “Стена скорби” – так мы называли большой плазменный экран, висящий на стене. Часто в его сторону старались не смотреть. Оно и понятно – многие хотели забыть о том, что пережили. Но мне не хотелось. Я каким-то шестым чувством знал, что если не приду к Стене скорби, это кошмарное ощущение так и будет меня преследовать.

– Ну не может так быть, чтобы он взял и пропал! – отчаянно воскликнул кто-то. Я увидел у Стены двоих – человека и фурря. Кто-то из них не нашёл своего друга в списке.

– Я уверен, его найдут! – спокойно ответил тигр. – Даже несмотря на то, что ни среди раненых и убитых нашего Серёги нет, шанс есть!

– Было бы больше шансов, если бы он вернулся со всеми, как положено… – человек отвернулся и, стараясь сдерживать себя, спешно пошёл к выходу, едва не столкнувшись со мной. Тигр печально покачал головой, бросил последний взгляд на Стену скорби и бросился за другом. Наконец я оказался один на один с плазменным экраном.

– Сержант Виктор Алексеев, личный номер 9-2-ФС-045. Вывести список по тэгу “Фарго”.

Таблица исчезла. Потом снова появилась, выдав длинный перечень имён и фамилий. Пятьдесят бойцов, и у всех в поле “Состояние” горел красный огонёк – упрощённое обозначение стандартного “погиб при исполнении воинского долга” или английской аббревиатуры KIA – killed in action, то есть “погиб в бою”. Раненые обозначались синим. Среди них, по идее, должен быть Дмитрий Говоров; хотя он, скорее всего, отказался от госпитализации – ранение-то пустяковое, а на нём всё и так заживает моментом, как сержант часто говорил.

В пустом холле стояла зловещая тишина. Только едва слышно работал вентилятор. Я смотрел на Стену скорби и словно опять видел своих погибших друзей. Пусть и не со всеми у меня были хорошие отношения, но мы воевали за одну цель. Ради всех мирных граждан нашей планеты. Я достал свой КПК и раздвинул планки. Между ними послушно образовалась голубоватая панель. Найдя в поиске фотографию, я посмотрел сначала на неё, затем снова на список. Весь наш Фарго едва уместился в объектив на фоне гравикрафтера. У большинства весёлые лица, кто-то бодро поднял свой автомат вверх или шутливо показывал какой-нибудь незамысловатый жест. Они лишь хотели выполнить своё предназначение. Кто-то даже мечтал вернуться домой героем. Или как я – “стать человеком” или “настоящим мужиком”. И вот только я, сержант Алексеев, и ещё пятеро наших солдат живы. Каким-то чудом мы избежали этой мясорубки. Я вспомнил слова отца: “Запомни, сын, справедливости в этом мире нет. Нет такого понятия или возможности, в равной степени доступной всем сразу”. Воспроизведя это в памяти, я выгнал из головы подкатившее и отчаянное “Это несправедливо! Я должен был умереть вместе с ними!”

В дверях послышались голоса. Убрав нажатием на сенсорный экран список, тем самым вместо него оставив огромную эмблему Ополчения, по которой иногда проплывали светящиеся блики, я решил уйти. Казалось, внутренний коллайдер выжимал из себя всё, что только можно, ещё сильнее раскручивая чёрную дыру. Хоть бы это были не фурри из “Армады”…

– Добрый день, сержант Алексеев, – мягкий голос девушки-ирбиса в форме медика, посмотревшей сначала на мою нашивку с фамилией, а потом непосредственно в глаза, немного успокоил. Её подруга-кошка, уткнувшись в голографический блокнот, не сразу заметила меня и тоже захотела поздороваться.

– Добрый, – буркнул я, не глядя в их сторону, и вышел. Однако разговор врачей заставил остановиться и придержать автоматическую дверь нажатием кнопки.

– Просто не верится, Таня… почти нет раненых, – это говорила кошка.

– Чернофлажники в плен не берут, – вздохнула собеседница. – Я уже сама не своя в последние дни.

– Гораздо ужаснее, если кто-то у нас на глазах умрёт. А что там с твоими поступившими?

– В целом, результаты хорошие. Кроме одного… – она на пару секунд замолчала. Либо мысли о пациенте причиняли ей самой не меньше страданий, либо просто достала КПК и ищет в нём информацию, ведь он же бесшумно работал. – Енот из спецназа, фамилия Вайпсворд. Огнестрельное сквозное, большая потеря крови. Состояние удовлетворительное, но вот сегодня ночью… Я проверяла списки до глубокой темноты, страшно устала; вот и решила выйти воздухом подышать. Прохожу мимо палаты, а оттуда не то стон, не то шёпот. Смотрю – а наш парень во сне ворочается и подкрепление зовёт. Ещё и лапа дёргается так, будто он из автомата стреляет. Я скорей к нему, едва разбудила.

– Даже страшно представить, что там было… – всхлипнула кошка.

– Я ему ещё говорю: “Не волнуйтесь, мы о вас позаботимся”. А он меня за лапу взял и в ответ слабым голосом: “А об остальных кто позаботится? Скольким ещё нужно погибнуть?”

– А сейчас-то он как?

– Пока не знаю. Температура только повышенная, а так спит. Надеюсь, больше ему такого не приснится. А ведь у нас он не первый с таким симптомом. Даже те, кого давно домой отправили, крышей начинают ехать, как любят некоторые выражаться.

– Это всё посттравматический стресс или как его… таиландский синдром?

– Вьетнамский, Джина. Странно, что именно после войны во Вьетнаме обозначение стало таким популярным. Я перечитывала много литературы и сайтов, так там говорилось, что подобные случаи были не новостью и даже в начале прошлого века. Мы уже не так редко регистрируем новые случаи этого синдрома. И люди, и фурри, кто остаётся жив после ранений, у нас, давая себе отдохнуть, словно отключают внутреннюю защиту. И организм не может справиться с негативом, который витает вокруг них. Поэтому столько поражённых этой болезнью. Я даже им в глаза смотреть боюсь, в них словно видно то, что они пережили. Особенно те, кого, можно сказать, из-под носа у врагов увели, когда пленных расстреливали. Огонь, смерть, трупы – всё смешалось во взгляде. И самого фурря или человека, считай, уже почти нет для мира.

Некоторое время девушки молчали. Я уже было собрался уходить, как снова услышал голос Джины:

– Можно ли как-то это предотвратить или хотя бы свести до минимума?

– Я работаю над этим, но пока ничего не выходит… Может, поможешь мне? Правда, опять всю ночь спать не будем. – Таня хихикнула.

– Ну, не в первый раз. Мы же за всех волнуемся.

– Надеюсь, что мой Маркус вернётся живым… обязательно, – вздохнула девушка-ирбис, и медсёстры направились к выходу. Я спешно покинул помещение и скрылся за углом здания. Вот как. Маркус как-то говорил, что у него есть подруга и что она врачом работает. Но Таня… конечно, она невероятно привлекательная, но до жути скромная. А наш сержант – полная противоположность. Хотя разве не противоположности привлекают нас друг к другу? Ещё с уроков физики я помнил, что внутри магнита положительные заряды и отрицательные притягиваются, а одинаковые по заряду – отталкиваются. Только я ни разу не встречал Таню и Маркуса вместе. Даже если бы они просто пересеклись на дороге и обменялись приветствиями. Или, может, у фуррей какие-то свои, особые, отношения? Впрочем, это уже было не моё дело.

День катился к вечеру. Я помог Октану починить гидравлику в БПУ и отрегулировать пулемёты, настроил сигнал спутника, чтобы телевизор смог нормально воспринять частоту канала, где должны были рассказать об операции “Родезия”. Свободного времени у меня оставалось ещё полчаса, и я решил навестить Макса. После того, что я услышал от Тани, мне не хотелось оставлять друга наедине с его кошмарами. Он же всегда, несмотря на его ярость и неудержимость в бою, казался совершенно несгибаемым. Уж если этот синдром так губительно влиял на людей, а теперь ещё и на фуррей перекинулся… стоило побеспокоиться.

Удивительно, но я практически с самого входа в лазарет столкнулся с енотом. Он стоял у двери, опираясь на стену, и смотрел куда-то в сторону. Разумеется, меня он не сразу заметил.

– Не помешаю?

– А, это ты… нет, конечно, присоединяйся.

– Что делаем?

– Да вот жду, когда это треклятое солнце скроется, – от неунывающего сержанта Вайпсворда не осталось и следа. Он не наблюдал за горизонтом. Он просто нашёл в нём точку и, не отрываясь, смотрел на неё. Мне это не нравилось.

– Макс, не грузись. Починят, и снова постреляешь… – я попытался как-то взбодрить его, но брошенный в мою сторону серьёзный взгляд навёл мысль, что Макс хотел бы сам всё уладить. Правда, я не успел заметить в нём отражения недавних событий.

– Ты ведь знаешь, я многое повидал, – вздохнув, продолжил енот. – Как ты думаешь, почему я так рвусь в бой? Я хочу, чтобы эта война закончилась. Чтобы нас перестали считать мутантами, ошибкой эволюции и угнетателями планеты. Скажешь – да многие на вашей стороне… а я скажу – нет. Всё равно будут у каждого сомнения. Так вот я за то и сражаюсь, чтобы подавить их. Я хочу, чтобы нашу расу больше никогда не гнобили. Разве я о многом прошу?

– И мы хотим того же. Макс, пойми, мне самому обидно за человечество, – я, как мог, старался показать другу, что на его стороне в любом случае. – Мы всё время относились к природе и животным, тогда ещё диким, как к сырью, расходному материалу. Мы не думали о завтрашнем дне, не думали, что наши игры в науку приведут к такому… коллапсу, что ли? Нам не меньше вашего хочется исправить ошибки прошлого и научиться жить по-новому. К сожалению, так устроен человек, что сплотить всех вместе может только горе. В нашем случае – Третья Мировая война.

– Тебе я верю, – снова посмотрел в сторону заката Макс. В его глазах засветилось едва заметное пламя. Но не войны – надежды. Маленькое, слабое, но яркое. – Верю и тем, кто в Ополчении. Мирным гражданам тоже – они не хотели войны. Я знаю из истории, что практически весь мир принял нас как своих. Но тех, кто из-за своих стереотипов заклеймил нас проклятием планеты, я не могу считать за людей.

– И кто же тогда они? – не понял я.

– Разве забыл? Хуманы. Именно так наша раса называет людей, уничтожающих планету. Хотя, что там, и космос тоже. Хуман – это наихудшее проявление человека, его злобное второе “я”. И у тебя она есть, есть у каждого. Добро без зла не существует, это ясно как день. И когда зло преодолевает хрупкий баланс, человек медленно превращается в хумана. Всё то, что раньше приносило ему неприятности, он склонен считать враждебным. Потому-то и появлялись в разное время как простые маньяки, ночью режущие женщин в парках, так и отвергнутые сверстниками школьники и студенты, стащившие у отца ствол и расстрелявшие одноклассников на глазах у сотен свидетелей.

– Не думал, что этому феномену когда-то найдётся объяснение… – задумался я. – А то всё “тёмная сторона”, пороки и прочие не дающие полной картины обозначения.

Енот не ответил, только вздохнул и замолчал. Теперь он смотрел куда-то в пол.

– Тебя что-то ещё грызёт? – я решил вытрясти из друга весь негатив.

– А как же. Вот как нас, фуррей, люди воспринимают?

– Ну, за те годы, что вы в нашем мире прожили, как равных. Никто даже и не удивляется, как раньше.

– Я не в том смысле… – остановил меня Макс. – С внутренней стороны.

– Тут сложнее, – признался я. Конечно, я мог с психологической точки зрения описать кого-либо, но очень скудно. Однако общение с армадовцами и вообще с представителями расы фурри дало свои положительные результаты и даже могло разбить стереотип о том, что большинство солдат – узколобые машины. – Если подумать, то вы, как и мы, способны на разные проявления личности. Ну, то есть, быть хорошими и плохими. Вы отличаетесь от нас только внешне… Ещё в древности люди приписывали животным качества людей, наделяли их способностью говорить, принимать сложные решения и всё такое. Так складывались мифы и легенды, люди верили, что в природе и животных есть мистическая сила, которая и им дала жизнь, сделав совершенными существами на всей планете. Но человек скоро отделился от природы, решив, что с его разумом и могуществом он проживёт сам. И, судя по всему, в этом и была его ошибка.

– И мы способны на то же самое… – грустно протянул енот. Огонёк надежды сменился темнотой печали. Внутри наверняка у него уже вставали те самые картины кошмаров войны, о которых говорили медсёстры. – Убивать ради мести, лгать ради карьеры, предавать родных. Обидно.

– Такова природа людей. А теперь и фуррей… – констатировал я.

– Не будем думать о том, стоило ли давать кому-либо разум. Что сделано, то сделано. – Макс отвернулся и медленно побрёл по коридору.

– Ты главное, не сдавайся! – крикнул я ему вслед. Ответом стал один-единственный жест – поднятый вверх кулак. Значит, всё-таки у меня получилось.

– А он никогда не сдастся, – раздался рядом знакомый низкий голос. Вот же умели фурри незаметно подходить и торчать рядом.

– Не в его духе, да, Маркус? – поинтересовался я, не глядя на командира.

– Вообще не в духе нашей расы. По крайней мере, большинства. Предатели не в счёт. Они изначально не хотели жить среди вас.

– А может, всё это не от хорошей жизни? – я серьёзно задумался. – Всё, что произошло тогда и что я знаю из истории, случайность и не более.

– Хочешь сказать, никто не просил наделить животных разумом? – спокойно спросил Маркус.

– А разве нет? Как они бы сами высказали свою просьбу? – развернулся я к нему. – Человек до тех времён мог лишь интуитивно догадываться о мысли диких животных или тех, кого смог приручить. Не думаю, что изначально все фурри или многие из них хотели жить наравне с нами.

– Безусловно, ты прав, но впоследствии все привыкли, не так ли? – сержант совершенно невозмутимо продолжал разговор, не вкладывая в свой ответ ни капли эмоций. – Вы, люди, всегда боитесь чего-то нового. А даже если оно и опасно или таким кажется поначалу, это всё равно стоит изучить. Вы молодой вид для своей планеты, вы не все её тайны открыли. Так вот природа или случай дала вам союзников.

– Говоришь так, будто фурри – избранная раса, – пренебрежительно хмыкнул я.

– Каждый видит мир в меру своей испорченности, – с сарказмом заметил ирбис.

– Нет, ну… правда, никуда без этого пафоса!

– Пафос давно умер. – Маркус ушёл в сторону ангара.

 

—

 

Всего через пару недель Макс уже вернулся в строй Армады. Команда радовалась этому как никогда – по-видимому, без енота ни одна миссия не прошла бы как следует. Ну, или потому, что ни от полковника Уилкса, ни даже от генерала Харвестера не было приказов.

И когда Армада, теперь уже в составе восьми бойцов, была готова снова ехать на фронт, поступило задание. Выполнишь такое – и другого уже не захочется. Но как знать… мне могло понравиться работать с ними. Пусть даже на должности обычного разведчика.

– Рад всех видеть, – поприветствовал нас Маркус. Мы, вытянувшись по стойке “смирно”, стояли полукругом у стола и ждали дальнейших указаний. Когда фуррь жестом приказал сесть и спроецировал из своего голографического микропроектора карту, мы сразу же внимательно уставились на стол. – Дела обстоят следующим образом. Основной костяк Русской Армии успешно расчистил территорию Средней Азии и несколько квадратов вблизи Тёмных Земель от войск “Чёрного Флага”, но дальше, к горам, они не могут подойти. По данным разведки, там есть секретная база, где хранится ядерное оружие, которое Маршал-Автарх грозится применить при любом удобном случае. Наша задача – проникнуть на охраняемую территорию, извлечь из боеголовок зарядные части и вывезти с территории базы. По первой части брифинга вопросы будут?

– У меня вопрос, – я поднял руку. – Заряды же здоровенные, как мы их потащим?

– Ну, сержант Алексеев, времена урана и плутония давно прошли, сегодня господствует более интересная и редкая вещь – мейтнерий, его много не надо. Кроме самого заряда, берём ещё небольшие детонационные установки. Всё это довольно лёгкие вещи, поэтому нам будет куда положить. Но на всякий случай возьмём с собой гравикейс, в нём проще нести. Ещё вопросы?

– Сколько всего зарядов, известно? – поднялась лапа Николая.

– По данным разведки, пять. Ожидается прибытие ещё двух, но время точно не установлено. В любом случае, после нашей диверсии их ракеты станут бесполезными. Ещё вопросы? – в ответ все присутствующие молча уткнулись обратно в карту. – Отлично. Далее по противнику. Это регулярные войска “Чёрного Флага”, вооружение стандартное, только форма зимняя, так как база находится высоко в горах. Всего наше предполагаемое появление будут ждать от тридцати до сорока пяти бойцов. Мы сядем на одной из горных вершин в нескольких километрах от базы вот здесь, – ирбис указал лапой место высадки на голографической карте, и оно тут же осветилось зелёным кругом. Если вдруг поднимут тревогу, и шанса уйти на прежнюю точку у нас не будет, возьмём местный транспорт и укатим вот сюда, – сержант отметил ущелье, напрямую идущее от базы. – Там вызовем авиаудар, и специально подготовленные на этот случай самолёты разнесут базу, пока противник будет гнаться за нами. По моим расчётам, до дружественных территорий заряда хватит.

– А как с погодой, командир? – не спрашивая разрешения, спросил Роберт.

– Так как сейчас уже осень, и температура понижается, от местного климата тоже поблажек ждать не стоит. Но не ниже минус двадцати пяти градусов, не волнуйтесь. Правда, если будет ветер, это станет проблемой…

– Сдуть может? – пошутил Макс.

– Если честно, вряд ли, но замедлит легко. Порывы очень резкие и сильные, так что колючий снег в морду – это неприятно, – ответил ирбис. С ним нельзя было не согласиться. Конечно, респиратор и стекло шлема защищали надёжно, но ощущение того, что маленькие снежные стёкла, словно лезвия, врезались в кожу, никуда не пропадало. – Теперь каждому персонально. Я, по традиции, координирую действия всей группы, при опасности становлюсь ведущим штурмовиком. Роберт, Макс, Том – на вас основная разведка по секторам. Ринго – занимаешь позицию снайпера на севере базы, прикрываешь по возможности. Брюс – если гравикейс, который я возьму, не понадобится, боеголовки и детонаторы на тебе. Но в любом случае будешь уносить основной груз. Николай, Виктор – на вас транспорт. Устройте им парочку неполадок, но оставьте машинку для возможного отхода. Помните – чернофлажники прогуливаются по всей территории базы, и их не стоит недооценивать. На таких базах обычно стоят солдаты с тепловизорами, которые могут вас легко заметить. Наша новая форма, по счастью, позволяет регулировать температуру тела так, чтобы они ничего не заподозрили, но я никогда не доверял всей этой “неосязаемой” технике. План базы каждому из вас я загрузил в шлемную карту. Всё, брифинг завершён. Готовность пятнадцать минут, и отправляемся сразу же. – Маркус выключил проекцию и покинул кабинет.

Первое, на что я обратил внимание, будучи в Армаде – новая форма. Она принципиально отличалась от обычной формы бойца Ополчения Зверосоюза. Не такой выпирающий разгруз, объёмный шлем, который мог при необходимости полностью прикрыть затылок, ботинки “на все случаи жизни” – выдвижные шипы в самой подошве и поверх неё по контуру, металлические вставки… А про оружие вообще и говорить нечего. Но если в форму я влез сразу и даже как-то удобнее в ней себя почувствовал, то с новым автоматом (судя по надписям на нём – не русского происхождения, делала какая-то “Vekhtra”) я казался страйкболистом, купившим ствол стоимостью в небольшой мотоцикл или скутер. Поёрзав внутри обмундирования, я обрадовался, что всё подошло по размеру. Да, спецподразделениям, судя по всему, уделяли гораздо больше внимания. Ну, как и всегда.

Единственное, что отличало моих камуфлированных сослуживцев – подогнанные под морду индивидуальные шлемы и, внимание, – пластичный кевларовый чехол, защищающий хвост. Он при помощи особых крючков цеплялся сзади к штанам и мог плотно держаться в любых условиях. А главное – не стеснял движений. Даже у Тома (у рысей, как известно, короткие хвосты) был такой.

– Том, а на кой йифф тебе чехол? – подмигнул другу Ринго, завязывая шнурок на ботинке. – Ты ж можешь хвост в штаны запихать, и вперёд!

– Ага, чтоб он запарился там? – насмешливо ответил рысь. – Вот мэнским котам в этом смысле хорошо…

– Они-то тут при чём? – не понял тигр.

– А у них вообще нет хвоста.

– Да ладно?! – не поверил Данхэм.

– Без вранья, друг. Нету, – кивнул Том.

– Ты хоть одного видел? – буркнул Николай, закончив настраивать шлемный компьютер.

– У моего брата есть знакомый в английских ВС, говорит, видел…

Тем временем я глянул на рукав и обнаружил там новую нашивку – серебристая пятиконечная звезда с рисунком в виде звериной лапы по центру. Оригинально.

– Ну что, господа? – автоматическая дверь открылась, явив нашим взглядам Маркуса на фоне вечернего пейзажа и гудящего транспорта – гравикрафтера модели “бета”, меньшего по размерам, чем обычный. Как раз для того, чтобы заслать куда-нибудь спецгруппу вроде нас. – Начнём большую игру!

 

—

 

Горы на юге Средней Азии или в Китае – не такая большая редкость. А уж тем более снег на их вершинах и мороз под тридцать или сорок градусов зимой. Уже на высоте двух-трёх километров завывающий ветер не просто пытался сдуть вниз, он словно хотел пройти сквозь каждого, кому удавалось взбираться на местные вершины. Он отнимал у облаков мерно опускающиеся хлопья снега и превращал их в маленькие стилеты, которые швырял по всему высокогорью. Ветер здесь любил играть со снегом и постоянно взметал мирно лежащие на склонах гор белые одеяла в воздух, не давая шанса разглядеть что-либо в пределах пары-тройки метров.

Наш небольшой гравикрафтер подлетел к уступу и распахнул боковую дверь. Внутрь корпуса тут же юркнул замёрзший воздух, словно желая погреться. Пилот махнул лапой, и вся команда мгновенно высыпала наружу, прицепившись шипами ко льду. За силовой панелью было видно, как тот, кто управлял гравикрафтером, отдал честь в знак пожелания удачи. Дверь переместилась в прежнее положение, и камуфлированный по-арктически транспорт унёсся разрезать метель. Маркус оказался прав – здешний климат не щадил никого. Не знаю, как там чувствовали себя фурри с их природным мехом, а мне было непривычно после нескольких месяцев в тропических странах, хоть я и много лет до этого прожил в России, где к перепадам погоды быстро успеваешь привыкнуть. Втянув носом морозный воздух, просочившийся сквозь респиратор, я практически “поймал кайф” – горная атмосфера оказалась действительно освежающей. Стоящий рядом Николай тронул меня за плечо:

– Не уснул? Вперёд.

Мы осторожно двинулись вверх по опасному уступу. Места, куда можно было поставить ногу, хватало, да и ботинки держали отменно. Но половина Армады убрала оружие, для большей верности цепляясь ещё и верхними конечностями. Так мы прошли где-то метров тридцать, пока Маркус не остановился, сжав лапу в кулак и подняв его кверху:

– Отойдём назад, тут небольшая пропасть.

Отлично, придётся попрыгать. Я стал внимательно наблюдать за ирбисом. Тот достал из бокового кармана небольшого рюкзака какие-то устройства. Едва он прицепил их к перчаткам, из металлического корпуса выдвинулись длинные когти и прочно закрепились на лапах. Не став брать слишком большой разбег, сержант практически с места рванул сквозь снежную стену на соседний уступ и успешно приземлился на другой стороне. Тяжеловес Брюс, размяв лапы, взял дистанцию чуть побольше. Но и его прыжок завершился удачей. Остальная часть команды буквально летала над пропастью, будто подгоняемая ветром, от наглых порывов которого уже хотелось отмахиваться, как от надоевшей мухи. Надеюсь, больше я не буду крайним. Разбег, толчок, прыжок и свобода на пару секунд. В самом конце левая нога предательски соскользнула и потянула вниз… но чья-то сильная лапа вовремя схватила меня – Николай!

– Спасибо, – пробубнил я из-за респиратора.

– Парня в горы тяни – рискни, не бросай одного его, пусть он в связке в одной с тобой, там поймешь, кто такой, – проговорил волк.

– Высоцкий? – я попытался угадать автора.

– Верно. Нравится он мне… – мечтательно сказал Николай и двинулся дальше по уступу. Который ещё и стал медленно уходить вверх. Когда он закончился ледяной стеной, шедший впереди Маркус при помощи металлических когтей полез по практически прямому склону к вершине. Я не сразу поверил в надёжность с виду хрупкого девайса, но когда они, врезаясь в лёд, держали как суперклей, уверенности прибавилось. Да и шипы на ботинках со всех сторон не дали бы упасть в любом случае. А тот косяк на прыжке – это уже моя вина.

Форма была достаточно тёплая, но злобные выпады ветра всё ещё ощущались, пусть и подсознательно. Гора словно сама подослала его, чтобы сбросить наглых спецназовцев, шипами прокалывающих её ледяной щит. Порой стекло моего шлема полностью покрывалось снегом на какое-то время, пока не включалась система автоматического обогрева и не возвращала нормальный обзор; и до этого мягкий воздух лез внутрь фильтров респиратора колючими иглами, стуча по пластиковой поверхности. Но всё это погодное помешательство длилось недолго. Выбравшись на обширную площадку, Армада, наконец, смогла передохнуть. Маркус долго всматривался вперёд, затем сообщил:

– Роберт и Николай – налево, Макс и Виктор – направо, Том и Ринго – вам позиция рядом с деревьями, Брюс, идёшь по центру справа. Я остаюсь здесь и, с помощью маячков буду координировать ваше передвижение. Фурри не сдаются! – и, щёлкнув предохранителем, ирбис растворился в пелене снега. Лис, отряхнув форму от снега, устремился к цели первым. Остальные, согласно приказу, разбежались по сторонам. Горная база Чёрного Флага явно стояла не в лучшем месте. Её можно было легко разнести парой точечных авиаударов, но из-за глушащей установки, способной даже каким-то невероятным образом ослеплять космические спутники, это не предоставлялось возможным. А вот теперь ещё и наличие опасных боеголовок с мейтнериевой начинкой добавляло всеобщего адреналина. Я переместился чуть выше Макса; енот решил не расставаться с любимым “Рихтером”, но заботливо убрал его за спину и достал “Молнии”, к которым заранее прикрутил глушители. На нашем пути стояли двое чернофлажников. Судя по белой дымке у шлемов, они о чём-то оживлённо переговаривались.

– Беру левого, – поднял пистолет-пулемёт Макс.

– Понял, – я взял на прицел того, что стоял справа. Секунда – и разговор тут же прервался. Из рации послышался голос Маркуса:

– Быстро работаете. Рядом с ангаром ещё двое.

– Да, сэр, – енот убрал стволы и расчехлил нож. По-видимому, один из солдат заметил что-то неладное и пошёл в нашу сторону. Зря – невидимая для его тепловизора тень атаковала настолько резко, что чернофлажник ничего не успел понять. И даже не осознал, что его голову проткнули насквозь. И взятый мной на прицел его соратник также почти ничего не почувствовал.

– Ого, прямо в центр маски. Хэдшот, – пошутил Макс.

– Вайпсворд, смотри за этим сектором, – снова заговорил Маркус. – Алексеев, рядом стоят грузовики. Сделай так, чтобы они далеко не уехали.

– Вас понял, – поменяв автомат на пистолет, я просочился в ангар. К моему удивлению, внутри никого не было. Так что все четыре транспортных средства мгновенно пришли в негодность. Пусть теперь повозятся с мотором, уроды.

 

– Бугров, а в России сейчас так же холодно?

– Не должно быть, Данхэм. Возьми вон того… стоп, а что у них с формой?

Лев прицелился, и его глаза широко раскрылись от увиденного кощунства. Броня чернофлажников не только блестела металлом, но ещё и щеголяла натуральным мехом в виде пышного воротника.

– Вот уж такого я этим сукам даже на том свете не прощу… – заскрипел зубами волк. – Роберт, отвлеки их как-нибудь!

Боец кивнул и скрылся в стене снега. Чернофлажники всё так же стояли, наблюдая за не меняющимся вот уже который час пейзажем. Вдруг один из них заметил слабый красный огонёк, нахально засветивший прямо в окуляр шлема. Передёрнув затвор, солдат сделал несколько шагов и наставил автомат в сторону предполагаемого противника.

– Хорвус, что думаешь? Мне сразу стрелять или… Хорвус? – чернофлажник обернулся, и перед его глазами резко возник высокий солдат в камуфляже арктической раскраски, от которого в тот же момент сначала прилетел сильный удар в живот, заставивший хумана согнуться, а довершением стал молниеносный, буквально обрушившийся хук ножом, мгновенно рассёкший маску и разбивший левый окуляр. Упав, чернофлажник краем глаза успел заметить мёртвого Хорвуса и, тяжело дыша, что-то попытался сказать нападавшему, но тот взял его за мохнатый воротник и голосом судьи, зачитывающего приговор обвиняемому, произнёс:

– Надо же, какая у тебя хорошая форма… За отличную службу дали? Вот только недолго тебе её носить! – и холодная сталь, ещё недавно почуявшая вкус крови, утонула в потоке бешено несущихся навстречу ей эритроцитов. Хуман уже не мог кричать. Шок от внезапного удара лишил его дара речи. А теперь он и вовсё был лишён права остаться в живых. Вышедший из снежной пелены Роберт был потрясён увиденным:

– Если бы я знал, что ты так наказываешь врагов…

– Хватит, – резко оборвал его волк. – У меня с ними свои счёты.

– У всех свои, – вполголоса продолжал лев. – Думаешь, они только конкретных фуррей под нож пускают? Я давно подозревал, что у них вивисекция налажена…

– Не засорять эфир, – в обсуждение встрял голос сержанта Приста. – И не задерживаться. Рядом взлётная полоса, там полно целей. Идите позади самолётов – по тем, кто впереди, будут работать снайперы.

– Да, сержант, вас понял, – быстро ответил Николай и двинул к ангарам с самолётами. С ними разобраться было не сложнее, чем с теми же джипами.

– Что будешь делать? – шепнул волк, целясь в сторону входа.

– Смотри и учись, Коля, – шутливо ответил лев, раскрывая алмазный резак в перчатке. – У этих моделей нет резервного источника питания, только криманидный генератор. Тупые хуманы даже не умеют нормальную технику стащить… – достав маленький чёрный ящичек, Роберт кивнул товарищу. Выйдя наружу через запасной выход (через который оба раньше зашли), дуэт снова ощетинился стволами в разные стороны. Убедившись, что свидетелей рядом нет, сержант Данхэм размахнулся и швырнул генератор далеко за территорию базы.

– Толково, – оценил такое решение Николай.

– Скоро его заметёт снегом, и микросхемы испортятся к йиффу. Кое-кто у нас не полетает, – довольно констатировал Роберт и, прижавшись к стене, осторожно выглянул за угол.

 

– Ринго, там один торчит у всех на виду, идёт к гаражам, где Виктор и Макс.

– Понял… – лапы крепче сжали винтовку. Тигр на пару секунд затаил дыхание, слушая удары собственного сердца, мерно стучащего в груди. В промежутке между его ударами он нажал на спусковой крючок, и пуля, слегка отклонившись влево из-за ветра, ворвалась в шею чернофлажника, и тот склонился к стене. Но не упал.

– Вишар, ты сноровку растерял? – удивился Том.

– Не в этот раз, Карвер. Вон там уже идёт один, тревогу не поднял ещё. Бери, – сообщил Ринго. Рысь взял на прицел врага. Тот уже подбежал к мертвецу и взял за форму, не зная об уготовленной ловушке. Маленький снаряд пробил его шлем, и оба тут же повалились на землю.

– Правый периметр чист, Маркус, – доложил рысь.

– Отлично, идём по графику. Теперь берите левый, у самолётов. Позади них идут свои, будьте внимательны.

– Так точно, – перевёл прицел Том. Охранники ангара стояли так же, как и остальные чернофлажники – не подозревали о скорой смерти. Перемещение армадовцев, саботирующих машины, синхронно сопровождалось одиночными выстрелами по замерзающим “секьюрити”.

– Эй, Ринго, инеем ещё не покрылся?

– Не сегодня, приятель. Маркус, у самолётов всё, мы следим за зданиями.

– Вас понял, выхожу.

– Ну, теперь тут станет весело. – Том явно был рад выходу лидера.

 

Брюс Роквелл не любил задания в стиле “стелс”. Для него было привычнее в чем-нибудь тяжёлым наперевес или с гранатомётом на плече устраивать тотальные разрушения и отправлять противников на тот свет сразу десятками. Но вот что ему нравилось в этих заданиях – врага тише всего можно было убить только при помощи лап. А уж с его силой это было проще простого. Свернув пару-другую шей и перекрыв доступ кислорода особо упорным, лис добрался до центрального здания. Мысленно поблагодарив чернофлажников за большие вентиляционные трубы, Брюс забрался внутрь:

– Командир, на связи Роквелл. Играю роль вьетнамской туннельной крысы, иду к самому жерлу вулкана, приём.

– Понял, Брюс, я уже на подходе, – ободряющим тоном ответила рация. Преодолев ещё несколько метров стальной кишки, лис выбрался наружу и оказался в коридоре прямо за спиной ничего не подозревающего хумана. Которого как следует стукнул по голове. Чернофлажник обмяк и выронил автомат. Аккуратно уложив его у стены, Брюс уже двинулся дальше, но вынужден был принять совершенно другое решение – автоматическая дверь неподалёку выпустила в коридор важного человека в форме, отдалённо напоминающей мундир какого-нибудь оберштурмбанфюрера СС – строгие прямые линии, ордена в виде крестов с изогнутыми концами. Взгляд лиса сменился с нейтрального на яростный – ему окончательно стало понятно, кого Чёрный Флаг считал своими кумирами.

– Я уже сказал консулу, никаких решений с моей стороны предпринято не было! Если так хочет, пусть в следующий раз спросит у великого командира Маршала-Автарха, – некто в мундире, словно вспоминая образ своего любимого диктатора, сделал почтительный кивок головой, достал из-под рубашки цепочку не то с крестом, не то с брелком непонятной формы, и поцеловал её. – Я больше не намерен иметь со всем этим дело, на мне остаётся только поставка вооружения. Когда у нас, говорите, привезут остальные ракеты?

– Через семь минут, полковник, – донеслось из шлема охранника, шедшего справа.

– Замечательно. А что у вас с этой лампой, какого дьявола она не горит?

Пожалуй, это было и нужно Брюсу. Вовремя перерезав пару нужных проводов, он забрался под высокий потолок. В тени тело убитого им чернофлажника не было видно. До тех пор, пока один из сопровождавших полковника не включил свой фонарь. Это и стало сигналом к действию – Роквелл в прямом смысле рухнул на хуманов и столкнул их головами. Те мгновенно вырубились. Потрясённый полковник попытался достать пистолет и прикончить наглеца, но его оружие было тут же отобрано:

– Убери свою пукалку. – Брюс в следующую секунду сделал то, что заставило чернофлажника раскрыть рот и задрожать – лисьи лапы, словно многотонный пресс, смяли пистолет, превратив его в непонятный металлический комочек. – Говоришь, ракеты везут?

– Даже если вы всю охрану снаружи успели убрать, с ракетами приедет столько же! – огрызнулся полковник. – Вас всех скоро уничтожат!

– Не надейся, псих, – сержант крепко сжал мундир. – Пойдёшь со мной.

– Брюс, где ты? – в шлеме раздался голос Маркуса.

– На подходе к цели. Но у меня есть плохие новости – сюда везут ещё две, и там будет полно охраны. От силы у нас минут пять!

– Ясно. Снаружи всё чисто, как докладывают остальные. Значит, оставшаяся часть противника на складе с боеголовками. Тогда я оставлю группу снаружи ждать гостей и иду к тебе, – закончил рапорт ирбис. Лис притянул полковника ближе и заспешил к складу. Как только автоматическая дверь, ведущая туда, открылась, Брюс достал свой пистолет и приставил его к голове полковника:

– Так, быстро всем успокоиться!

Но эта фраза только разозлила пятерых солдат, охраняющих подход к боеголовкам – они мгновенно отреагировали, нацелив стволы. Полковник завопил:

– Не стрелять, имбецилы! Делайте, как он сказал!

– Лучше вам послушать своего командира, хуманы, – спокойно продолжил лис, не отводя ствол от головы заложника. – Автоматы на пол!

Но эта команда не сработала. Чернофлажники всё так же стояли, уставившись горящими окулярами шлемов на захватчика и не выпуская из рук оружие.

– Мне что, на вашем языке объяснить?! – рявкнул фуррь и треснул полковника рукояткой пистолета по голове. – Автоматы! На пол! Живо!!!

Избиение заложника уже сразу заставило солдат сделать то, чего от них хотят. Продолжая удерживать полковника, Брюс двинулся к дверям склада:

– А теперь все лицом к стене! И руки держать так, чтобы я видел! – лис снова угрожающе замахнулся пистолетом, показывая, что не намерен шутить. Солдаты покорились. Когда последний уткнулся в стену и сложил руки на затылок, автоматическая дверь впустила на склад Маркуса:

– Я смотрю, сержант Роквелл, дипломатия становится вашим коньком.

– Скорее, это агрессивные переговоры, сэр, – ответил лис. – Да, я тут поймал одного дядечку… – он встряхнул перепуганного до полусмерти полковника.

– Так, займись боеголовками, – ирбис передал товарищу портативный гравикейс и сгрёб пленного уже в свои лапы. – А я пока поговорю с местными.

Брюс кивнул и умчался к ракетам. Маркус приставил ствол автомата к шее заложника:

– Твоё лицо мне незнакомо. Кто такой, чем занимаешься?

– А какая разница, меха кусок?! – отрезал полковник. – Всё равно застрелишь!

– Я ещё буду долго думать, – спокойно продолжил фуррь. – Или мне сначала… – он внезапно перевёл ствол на одного из заложников и нажал на спуск. Глушитель бесшумно выпустил пулю, превратившую мозги стоящего на коленях у стены чернофлажника в фарш. – Или мне сначала поубирать одного за другим твоих людей?

– Кончай уже!!! – взревел пленный, кипя негодованием. – Мне глубоко насрать на тебя и на всю вашу проклятую расу! Вы – ошибка природы, гной на теле планеты, который нужно выдавить!

– На словах вы все крутые. А что на деле? Ваша армия берёт только количеством и тяжёлой техникой, а мы вот так спокойно можем зайти в самое сердце и всех по-быстрому вывести из строя.

– Чего же не сделали это сразу?

– А так неинтересно. – Маркус снова, почти не целясь, разнёс голову второго солдата. – Я всё ещё хочу узнать о тебе побольше.

– Командир, не говорите ему!.. – начал было третий, но поплатился за такой совет летальной дозой металла.

– Плохая у тебя команда, – с наигранной горечью заметил ирбис. – Самому их не жаль?

– Пошёл ты! – опять сорвался полковник. – Чем вы-то сами лучше нас? Что вы такого хорошего сделали для мира? Уже только ваше существование нарушает все мыслимые законы, на которых стоит общество! Верно сказал великий командир Маршал-Автарх… – тут он задрожал и потянулся было к своей цепочке, но Маркус оборвал его:

– Руки. Меня слова вашего психанутого диктатора наизнанку выворачивают.

– Как ты смеешь так говорить о Маршале-Автархе, меховая шуба?! – рванулся от стены чернофлажник, но был мгновенно успокоен выстрелом. Не Маркуса.

– Что-то не заладились переговоры, а, Прист? – сунул пистолет в кобуру Брюс.

– Они и не начинались толком, – буркнул в ответ лидер Армады и включил рацию. – Народ, заряды и детонаторы наши, быстро располагаемся по периметру! Том, Ринго – вы на прежних позициях, остаётесь за снайперов. Макс, Виктор – ваши позиции с правого фланга, Роберт и Николай прикрывают левый, мы с Брюсом скоро присоединимся!

– Маркус, а кто там будет? – раздался голос енота.

– Сейчас уточню, – ирбис схватил за грудки полковника и активировал когти-ледорубы на перчатке. – Сколько сюда прилетит людей и на чём?

– Гравикрафтер будет… там человек пятьдесят… – морщась при виде грозного оружия, выдавил заложник.

– Благодарю. Пойдёшь с нами, начальство тебя сразу разговорит, – Маркус потащил полковника к выходу. – Брюс?

– Ах да, тут же ещё свидетели есть, – сообразил лис и, снова достав пистолет, прикончил последнего живого чернофлажника. Тот медленно сполз на пол, оставляя на стене бурый кровавый след. Снаружи Армаду уже ждала иная картина.

 

Погода совершенно разошлась. Усилившаяся метель не давала шансов что-либо рассмотреть в паре метров от себя. Единственный плюс – снег уже почти скрывал под собой тела убитых. Я даже начал самостоятельно протирать стекло шлема, забыв про обогрев. Автомат – и тот медленно покрывался инеем. Положение друзей определялось только по зелёным маячкам.

– Прист на связи. Гравикрафтер ещё не подошёл? – ожила рация.

– Никак нет, Маркус, – ответил Николай. – Всё забрали?

– Верно, и даже чуть больше. На наше счастье, тут оказался высокопоставленный офицер. Я думаю, Высшее Командование очень обрадуется.

– Вижу движение вдали, очень большой объект. Возможно, это наш гравикрафтер! – тревожно оповестил Ринго. Я включил сканирование – действительно, нечто громадное, по размерам явно дотягивало до машины, способной перевезти две боеголовки с ядерной начинкой и пятьдесят человек охраны. И ещё такой штуковине было очевидно начхать на разгулявшуюся стихию.

– Так, всем приготовиться! – скомандовал Маркус. Наши стволы уже нацелились на приземлившийся транспорт. Действительно, это оказался гравикрафтер. Он был практически той же модели, на чём я обычно летал до вступления в Армаду, но сзади у него ещё торчал самолётный хвост, в который также для чего-то был вмонтирован двигатель с громадным импеллером. И формы у него были более обтекаемые.

– По-видимому, эта птичка ещё и на воду садиться может… – рация заговорила голосом Роберта, явно недовольного таким техническим преимуществом.

– Отставить разговоры! – шикнул Маркус. В это время двери гравикрафтера раскрылись с обеих сторон корпуса, и наружу высыпали чернофлажники. Макс уже передёрнул затвор, но я вовремя остановил его:

– Стой, они ещё не все вышли!

Солдаты не спешили продвигаться через снежную пелену. Они будто чуяли опасность, водя стволами автоматов по сторонам. Наконец, из кузова вылез здоровенный бугай, форма которого почти напоминала экзоскелет:

– Что-то не встречает никто… типа “чувствуйте себя как дома”?

– Альфа-лейтенант, нам выгружаться? – неуверенно спросил стоявший рядом с ним боец.

– Ну что ты тупые вопросы задаёшь, янгер? Тащите эти хреновины на склад!

– Есть! – чернофлажник устремился внутрь гравикрафтера.

– Маркус, чего мы ждём? – нетерпеливо поинтересовался по рации Том. – Они всё вокруг облепили, нам только и остаётся, что их взять!

– Нельзя, опасно, – отказал ирбис. – Здесь надо по-другому решить…

– У меня есть идея, – предложил Николай. – В ангаре, который ведёт к склону и от него сразу к дружественным территориям, есть несколько снегоходов, их мы не испортили.

– Понятно, на них уйдём, но что с этими делать? – вполголоса спросил Брюс, кивнув в сторону бойцов Чёрного Флага.

– Рядом со мной есть оружейный схрон, – я вошёл в разговор. – Там есть ракетница с револьверным механизмом запуска. Но она может и запустить все заряды сразу.

– Я понимаю, куда ты клонишь, человек, – заговорщическим тоном одобрил мысль волк.

– Брюс, меняйся позициями с Виктором, незаметно. Бери эту базуку и жахни по склону, – принял решение Маркус.

– Куда это жахнуть? – удивлённо зашептал Ринго. – Вы ни про кого не забыли, сержант Прист?

– Раз не хотите, чтоб вас снесло, сержант, дуйте вперёд, – сердито буркнул командир. Тем временем Чёрный Флаг не спеша вынес боеголовки наружу.

– Ну, шевелитесь, что как криманида нажрались? – подгонял солдат альфа-лейтенант.

– Эти штуки жутко тяжёлые! – пожаловался один из несущих. – Почему на нашей базе их поднимали и опускали погрузчики?

– Ты не думай, солдат, а выполняй приказ! – повысил голос чернофлажник.

– Но…

– Никаких “но” мне тут! А то я могу и усомниться в вашей идеологической верности приказам Верховного Милитария!

Пока альфа-лейтенант корчил из себя поехавшего крышей инквизитора, мы с Брюсом уже стояли на разных точках. Лис держал на плече ту самую револьверную гранатомётную установку – РГУ-8. Число обозначало, по-видимому, количество ракет. Вполне достаточно, чтобы жахнуть по снежной шапке на горе и образовать неплохого качества лавину.

– Маркус, как ты там? – поинтересовался лис. Судя по его спокойному голосу, он даже не устал держать такую тяжёлую бандуру в одной и той же позе.

– У меня порядок, – доложил ирбис. – Все солдатики, что тащили боеголовки, успешно нейтрализованы. Даже заряды и детонационные установки мне сами достали. Правда, всё равно пришлось их застрелить – они нехорошим словом помянули наших братьев.

– Хуманы, что с них взять… – вздохнул в микрофон лев. – Ну, начнём?

– Так точно. Зажигай, Данхэм.

Фуррь достал из-за пояса две гранаты и перевёл таймер на самую долгую задержку – десять секунд. Как только он бросил их внутрь гравикрафтера, мы тут же рванули сквозь снег и ветер к спасительному ангару со снегоходами. Ринго уже подкатил с другой стороны на лыжах, прицепленных к ботинкам; Брюс с довольным выражением морды нажал кнопку, и все заряды, находившиеся в тот момент в РГУ-8, умчались к вершине горы. Оба взрыва – и горный, и внутри гравикрафтера – прозвучали практически одновременно. В этой суматохе я заметил, что снова оказался в конце отряда, и температура тела уже повысилась. А вот регуляцию в костюме я отключил, понадеявшись на то, что всё уже позади…

– Цели у западного ангара!!! Догнать, взять живыми! – бесновался альфа-лейтенант, лишившийся из-за взрыва нескольких металлических бронепластин и шикарного мехового воротника. Уцелевшие чернофлажники разбежались кто куда – часть пыталась преследовать нас на своих двоих, часть рванула в гаражи. Но каково же было их удивление, когда транспорт внутри них не завёлся!

Те, что бежали, оказались довольно шустрыми. Кажется, нам они явно не уступали, несмотря на внешнюю громоздкость формы. Я уже едва ли не чувствовал, как они тяжело дышат за моей спиной.

– Витя, прибавь ходу! – рявкнул где-то впереди Николай. Я ускорился, как мог, отстреляв несколько патронов в сторону преследователей. Судя по сдавленному крику, в кого-то мне даже удалось попасть. Вбежав в ангар, я уже увидел друзей, оседлавших машины. Но на всех транспорта не хватало – только семь, и все уже заняты. Даже Маркус смог запихнуть на свой двухместник вырубленного полковника.

– Давай ко мне! – махнул лапой Том; его снегоход был ближе всех. Запрыгнув назад, я вовремя удержался – машина рванула как гоночный болид. – Мы поедем в конце, будешь отстреливаться!

– Разве мы этого чувака повезём с собой? – крикнул я, указывая в сторону Маркуса с его добычей.

– А то! Поимка такого важного хумана – уже доказательство, что миссия прошла не зря!

Вообще, мы бы и так всё выполнили не зря, если бы ограничились обычным обезвреживанием ракет, подумал я. Но, раз так надо, решайте сами. Преследователи внезапно затихли. И, судя по маячкам, остановились. Я готов был их понять – метель будто сбежала, вокруг всё стало проясняться и… с гор понеслась лавина! Мы на огромной скорости гнали к дружественным территориям, а база Чёрного Флага меньше чем за минуту оказалась погребена под толстым слоем снега. Я смотрел на происходящее при помощи зума; и, по моим прикидкам, живых там точно не осталось. А даже если кому-то и повезло, выгребаться наружу он будет долго. И ещё ему придётся налаживать связь с командованием.

– Отличная работа, парни! Задание выполнено, и даже чуть больше, чем предполагалось! – прибавив газу, оживил рацию Маркус. – За мной, а то накроет!

Не оглядываясь, Армада послушно рванула с мест. Я точно был согласен с лидером – лавина уже покончила с базой и теперь катилась в нашу сторону. Пусть она и потеряла большую часть своих снежных запасов, недооценивать природное явление не стоило. Уже можно было вздохнуть спокойно.

Но спустя всего минуту мой шлемный компьютер завибрировал и тревожно пискнул. Это слегка удивило. Судя по тому, что вывела система, с территории базы за нами ехал враг. И сейчас он продолжал гнать, причём на полной скорости. Я обернулся и снова приблизил зум – твою налево, альфа-лейтенант невероятным образом пережил лавину и даже где-то надыбал транспорт!

– Маркус, у нас проблема на шесть часов! – крикнул я, обернувшись и нацелив автомат на чернофлажника.

– Какого йиффа? – обалдел ирбис. – Невозможно выжить после такой лавины!

– Теперь возможно, сэр! – ответил я, несколько раз прицельно выстрелив. Но “альфа” непостижимым образом уклонился от пуль.

– Да вы на его броню гляньте, он ядерный удар способен пережить, не то что вашу лавину! – начал тормозить Николай. – Народ, давайте вперёд, я его задержу!

– Бугров, не суйся! – запретил Маркус. – Пусть Алексеев всё-таки попробует его снять!

– Он слишком шустрый, гад! – я перезарядил автомат и снова взял альфа-лейтенанта на прицел. Высокая скорость и снег, залепляющий коллиматорный прицел, не давали возможности рассмотреть, на чём же ехал офицер. Убрав бесполезный автомат, я достал сохранившиеся гранаты. Оценив расстояние, я поставил наиболее короткую задержку – три секунды. Повернув и сорвав крышки, я мгновенно выбросил цилиндры в его сторону. Два небольших хлопка заставили его свернуть, но не затормозили. Ну и тварь!

– Мы не можем тащить его за собой до дружественных территорий! – не выдержал Ринго.

– Спокойно, Вишар, мы найдём способ сбросить этого урода! – одобряюще крикнул сидящий передо мной Том. Тем временем альфа-лейтенант продолжал удивлять – его чудо-транспорт нас уже почти нагнал, дав возможность чернофлажнику потянуться за оружием. Нет, хрен тебе.

– Сдохни!!! – я рванул со снегохода в сторону, хватая пистолет и в полёте успев выстрелить в его сторону. Не попал, зато оказался прямо на пути – офицер вырулил вправо и свалился на снег. Я резко вскочил и уже хотел прошить гада очередью, но он оказался так же быстр и одним ударом выбил “Вектру” из рук. До пистолета тоже я не мог дотянуться…

– Ну, давай! – пробубнил из-под маски альфа-лейтенант. – Сейчас ты у меня узнаешь, кто высшая раса на планете!

– Маркус, Виктор сбросился! – где-то вдалеке заорал рысь. Снегоходы мгновенно крутанулись на сто восемьдесят градусов.

– Сейчас возьму… – лев достал автомат и щёлкнул предохранителем.

– Отставить! – рыкнул ирбис. – Ринго, давай лучше ты!

– Есть, сэр! – тигр без колебаний спрыгнул с машины и взял врага на прицел. Я тем временем пытался вывести чернофлажника на линию огня:

– Нацисты давно вымерли. Ещё не поздно встать на нашу сторону!

– Ха! Думаешь, я стану подчиняться вашему толерантному командованию?! Я лучше вырву твой позвоночник вот этими руками! – и он грозно потряс армированными перчатками.

– Ну, тебе решать… – я рванулся в его сторону, пытаясь кулаком врезать в место, откуда слетела металлическая бронепластина, но просчитался. Альфа-лейтенант буквально сгрёб меня своими ручищами и сдавил так, что кости вот-вот должны были жалобно хрустнуть. Следующим ходом от него стал мощный удар головой прямо в стекло шлема. Оно треснуло, но выдержало – голограмма с показателями всё ещё светилась. Пожалуй, это и спасло меня от верного сотрясения.

– Ринго, чего ты ждёшь, стреляй! – сжал руль снегохода волк.

– Не могу… Виктор его закрывает!

Офицер решил окончательно меня сдавить. Несколько раз врезав мне по груди и животу, он обрушился сверху всей массой и начал душить. Ему было абсолютно наплевать, что в него целится снайпер. И когда он уже почти добился желаемого результата, заставив меня едва не потерять сознание, его голову разнесла пуля. Всё, что находилось внутри его шлема, выплеснулось наружу и залило мне весь обзор. Хорошо хоть через трещину не протекло.

Какое-то время я просто дышал, приходя в себя. Потом стало гораздо свободнее и легче – кто-то из фуррей добрался первым и стащил с меня труп “альфы”:

– Тяжёлый хуман попался… где они только таких набирают?

– Слушайте, а он точно мёртв?

– Том, если не веришь – возьми и застрели.

Я протёр стекло шлема. Брюс, Том и Николай изучали тело, а остальные армадовцы смотрели на меня. Роберт протянул лапу:

– Ты как?

– Жить буду, – я встал, поправил форму. Посмотрев направо, я увидел то, на чём передвигался чернофлажник. Вспомнив, что за спиной у него было нечто вроде рюкзака, я догадался, что там хранился мотор. Часть его формы, по всей видимости, могла отсоединяться и либо по воле электромагнита, либо вручную становиться главным управляющим элементом. Нечто вроде переносного скутера, который ещё имел и криманидный генератор. Хорошие технологии, кучу денег на такие угрохали.

– Альфа-лейтенант, значит… – беспокойным тоном произнёс Маркус. – Вывели опять суперсолдат. А я думал, времена карателей прошли.

– Разве они и сейчас никого не карают? – не понял я.

– Поверь, раньше было гораздо хуже. Я видел то, что отказался показывать даже LiveTime.

– Думаю, это устроили те самые? – я кивнул в сторону мёртвого офицера.

– Правильно думаешь. Только вот потом этих живодёров распустили. Однако ненадолго… – вздохнул ирбис. Тем временем Николай достал из кобуры чернофлажника оружие:

– Неплохие пушки им выдают. Тут можно тип патрона выбрать – обычный, бронебойный или электрошоковый. Жаль, что он уже умер, а то я бы позабавился… – скрипнул зубами волк.

– Давайте уже уедем отсюда, пока ещё кто-нибудь не выкопался, – нервно предложил я.

– Давно пора, – согласился Брюс и первым вскочил на снегоход.

– Маркус, а кто такие янгеры? – задал вопрос Макс, садясь на свой транспорт.

– Они так рядовых называют. Но по мне больше на ругательство похоже или оскорбление.

 

Глава IX

 

– Альфа-лейтенанты? Сержант Прист, ради всех живущих на Земле, скажите, что вы ошиблись! – не поверил собственным ушам полковник Вилкс.

– Даже ради Виктора Черневского, сэр – я говорю правду. Они вернулись.

– Я уже решил, что мы избавились от этого кошмара… – тигр обречённо опустился на стул и обхватил голову лапами. Ещё никогда Маркус не видел своего наставника таким отчаявшимся.

– Но мы считаем, что их тренируют только для спецопераций, – продолжал ирбис. – В самую гущу боя они уже вряд ли полезут.

– Как знать, сержант, как знать, – не согласился полковник. – Даже в ограниченном количестве эти фанатичные мрази представляют собой невероятную угрозу!

– Не спорю, сэр. Но ни одна группа или командиры взводов не докладывали об их появлении с 2086 года!

– Рано мы их похоронили. Как в своё время США семь раз объявляла о смерти самого известного в мире террориста… чёрт, как же его имя…

– Ляйден, насколько я помню…

– Неважно. По-видимому, времена, когда таких бронированных ублюдков вываливали на наши головы десятками, прошли, но их отголоски слышны до сих пор. Теперь они выступают в роли командиров, я так понял?

– Не только, сэр. Судя по всему, ещё и идеологических надзирателей.

– Во времена Советского Союза таких называли “политруками”, – догадался Джейсон. – А ещё где-то я видел термин “капеллан”.

– Высшее Командование уже неоднократно говорило об этом. “Чёрный Флаг” ведёт радикально настроенную политику с мощной идеологической базой, – добавил Маркус.

– Думаете, мне это было неизвестно? – всё ещё продолжая смотреть в стол, с упрёком произнёс полковник. – С самого начала мы видели, что они берут в пример идеалы нацистов и безжалостных диктаторов, подстраивая их под современные реалии!

– И громче всех об этом кричал их таинственный Маршал-Автарх, – завершил мысль лидер Армады. – Или нашим шпионам всё-таки удалось выяснить его настоящее имя?

– Да, буквально на днях. Мы пока решили не опубликовывать эту информацию по ряду причин, но вам, сержант, я доверяю практически как самому себе. – Вилкс нажал несколько кнопок на сенсорной панели в столе, и между ним и Маркусом высветилась голограмма. Слева фотография человека в полный рост, справа несколько блоков данных. Фуррь присмотрелся к изображению – человек уже в возрасте, но выглядел почти безупречно; статный вид, пафосное выражение лица, грудь увешана наградами, а на левом рукаве мундира символ Чёрного Флага – красный треугольник, опущенный книзу, внутри которого белый кулак сжимал чёрную бандану. Но само лицо ничего не говорило сержанту. Даже имя незнакомо – какой-то Бешфорн Херфиск.

– Имя, возможно, липовое. Фамилия точно псевдоним, – заметил недоверие Приста полковник.

– Ну, ему же надо как-то выделяться среди своих. – Маркус отошёл, глядя на фото уже издалека. – А кто такой Верховный Милитарий, вам известно?

– Нет, сержант, – покачал головой тигр. – Но, судя по званию, это кто-то из высокопоставленных подчинённых Маршала-Автарха. Мы это обязательно выясним.

– Разрешите идти? – вытянулся ирбис.

– Идите, – кивнул полковник и отключил голограмму. Шаркнув ботинками, фуррь чеканным шагом вышел из кабинета. Джейсон ещё некоторое время сидел один в тишине. Потом он снова потыкал по сенсорной панели, и послушная голограмма вывела перед ним видеозапись, запечатлевшую события семилетней давности. На ней был показан колоссальных размеров мемориал и широченная площадь вокруг него. Над всем этим великолепием важно плыли воздушные авианосцы, носящие имена самых выдающихся людей новой мировой республики Террания. Это были похожие на огромные баржи машины; сверху – палуба в несколько сотен метров, на которой размещались истребители, гравикрафтеры и баттлкрафтеры, а снизу – десятки люков, из которых вылетали вультары* – беспилотные летательные аппараты, размером не превосходящие стандартный боевой самолёт, с небольшим количеством оружия. Камера в основном показывала только стоящих стройными рядами солдат, как две капли воды похожих друг на друга из-за шлемов, закрывающих лица, лишь изредка переключаясь на трибуну. Там стояло с десяток важных политических и военных деятелей. Но всё внимание было сосредоточено на том, кто вещал с трибуны. По закону подлости, его либо показывали со спины, либо солнце, изредка выглядывающее из-за туч, будто испуганное масштабом мероприятия, светило прямо в камеру, не позволяя разглядеть лица. Несмотря на это, было понятно, что с мемориала в данный момент вещает именно Маршал-Автарх. Полковник взялся лапой за подбородок и стал внимательно слушать.

– Братья и сёстры! Дети нашей великой расы! Вот уже более десяти лет мы ведём нескончаемую войну и почти полвека страдаем от тех, кто именует себя нашими друзьями. Наших сил достаточно, чтобы одолеть врага, но они становятся хитрее с каждым годом! Они силой вторглись в нашу реальность и разрушили все основы, на которых держался наш хрупкий мир! Посмотрите вокруг… к чему это привело! – выступающий едва сдержал слёзы. Но, возможно, это был фальшивый приём, чтобы лучше воздействовать на стоящие перед ним легионы. – Наша прекрасная и цветущая планета лежит в руинах! Её ресурсы истощены! Если так будет продолжаться и дальше, нас, людей, просто выселят с планеты или уничтожат! Или ещё хуже – нас превратят в рабов! Я не могу допустить подобного! Я не желаю и слышать о том, чтобы люди приняли животных как равных себе! Когда о войне ещё никто не говорил, я был так же молод, как и вы сейчас. И я видел истинное лицо врага! Они смеются каждому из нас в лицо, попирают наши традиции и законы, прикрываясь тем, что внутри себя они тоже люди! Поверьте, братья и сёстры, мне больно это слышать… Каждый раз, когда я вижу новое зверство – а это именно зверство, ведь они так и остались животными, которым никогда не стать равными человеку! – моё старое сердце рвётся на куски. Не знаю, каким богам было угодно ввергнуть человечество в столь тяжкие испытания, но больше мы не выдержим. У нас есть всего один шанс для того, чтобы вернуть людям законное величие и сделать нас единоличными хозяевами планеты!!! – Маршал-Автарх упёрся в трибуну, оглушив микрофоны. Некоторые из чернофлажников на площади одобрительно закричали, кто-то даже начал салютовать поднятым оружием. – Ради наших жизней, ради жизни наших родных и близких, которые ждут вашего триумфального возвращения, ради всего человечества… Воины! Готовы ли вы сражаться за свободу, честь и родную планету? – в этот момент камера выхватила Маршала-Автарха со спины в поистине эпичной позе – он стоял, вытянув руки ко многим тысячам (если не миллиону) солдат, а те в едином порыве ответили оглушающим “Да!!!” и поднятыми вверх руками с отставленными вверх указательным и средним пальцами и большим, указывающим в сторону лица. Этот жест трактовался следующим образом – пальцы, смотрящие вверх, означали величие диктатора и расы людей в целом, а большой палец, ведущий к голове салютующего, символизировал готовность выполнить любой приказ. – Готовы ли вы нести в себе те светлые идеалы, что я подарил вам, идти к тем целям, на которые я указал вам, верить в победу, к которой я вас веду? – и снова “Да!!!”, и снова жест. Выступающий был явно доволен. И снова решил пустить слезу для общей драматичности. – А готовы ли вы… если потребуется… умереть ради своей великой расы? Ради своего любящего вождя? – и неожиданно громкий, даже оглушающий вопль тысяч глоток сотряс площадь и мемориал, а вскинутые вверх руки грозились прорвать небесную твердь. – Братья и сёстры! Люди великой Террании! Пришёл ваш час! Никакой пощады к расе фурри и тем, кто встал на её защиту! Никакого прощения предателям человечества! У нас есть только одна цель, и эта цель – победа! – и лидер воздел руки к небу. Верные солдаты, словно роботы, гаркнули “Ура!” и одновременно приветствовали традиционным жестом пролетевшие в небе гравикрафтеры, которые мягко приземлились на палубы авианосцев…

Полковник отключил запись. Задумался. Численный перевес был на стороне Чёрного Флага почти все годы войны. Возможно, именно благодаря таким впечатляющим выступлениям, которые влияли на разум как мощнейшее психологическое оружие. Тигр смотрел и не понимал, как можно воспринимать настолько одержимого лидера всерьёз, а тем более умирать ради него…

 

* – Искажённое произношение английского слова “vulture” – “стервятник”.

—

 

Нашим следующим заданием стала диверсионная операция. На этот раз почти во вражеском тылу. Жаль, мне так и не удалось пообщаться с соотечественниками из Русской Армии, которая теперь, благодаря успешному уничтожению тянь-шаньской базы Чёрного Флага, могла полностью контролировать территорию Средней Азии. Оставшиеся группы врагов не представляли особой опасности – с ними хорошо справились вооружённые силы Казахстана, Таджикистана, Узбекистана и Киргизии. А мне до головной боли надоели сводки LiveTime, давно уже хотел получить информацию от незамыленных телештампами людей. Или фуррей, их тоже в нашей родной армии служило приличное количество.

Временная база разместилась в городке Мазара-Шариф на севере Афганистана. Снова солнце, сухой ветер и песок. Как раз в тему в моих наушниках играло бессмертное “Smoke on the water”. Если перевести название дословно, и потом посмотреть, как случайно пролитая на землю вода постепенно начинает испаряться и едва ли не кипеть, точно веришь, что и сам скоро расплавишься.

Никогда не понимал, как настолько атмосферная и красивая музыка появлялась в самые неожиданные моменты моей жизни. Но главное – всегда попадала в тему, даже смысл текста будто описывал происходящее вокруг. Интересно… будто некто следил за мной издалека и, в зависимости от ситуации, ставил плеер на свободное воспроизведение. И всегда угадывал. Как-то в разговоре с Армадой я услышал мысль, что наша жизнь – не игра, а фильм. Точнее, его съёмки. Каждому из нас по сценарию была отведена своя судьба, и на протяжении всей жизни мы импровизировали, пытаясь соответствовать своей роли. Но стоило совершить ошибку – и в лучшем случае эпизод жизни “переснимался” по новой, и снова ты вставал на верный путь. Но иногда отход от намеченного плана приводил к плачевным последствиям. Конечно, абсурдное мнение. Тем более, какая у нас, солдат, пусть и имевших приставку “специального назначения”, философия? Так, субъективная точка зрения. Или чья-то уже давно высказанная, с небольшими корректировками. А где-то фоном играет тот самый саундтрек. Да, хард-н-хэви всё-таки чертовски хорош…

Я торчал на стуле у выхода из ангара, глядя через тёмные очки на облака, за которыми спряталось солнце. Было не так жарко, как в той же Африке, но всё же лучше было держаться на воздухе, а не в тесных зданиях. Я чувствовал себя уверенным в победе как никогда – полковник Вилкс лично прилетел сюда с “Геннехты” по приказу генерала Харвестера. И, разумеется, принёс от своего начальства тонну приказов и распоряжений. На нашу долю тоже наверняка выпало одно такое…

– Вечер добрый, – нависла сверху чья-то гривастая морда, загородив облака. Я снял очки и выключил музыку:

– Добрее не бывает, Роберт. Помощь нужна?

– Не совсем. Хотим испытать одну вещицу и, я думаю, ты захочешь при этом присутствовать, – подмигнул лев.

– Время для шоу, верно? – я встал и нажал кнопку на тонкой пластиковой спинке. Стул мгновенно стал складываться до размеров маленького плоского чемоданчика. Подхватив его, я зашёл в ангар. – Ну, где тут эта ваша… разработка?

Внутри царило большое оживление. Армада вечно секретничала, не давая мне взглянуть на процесс создания чего-либо нового. А вот посмотреть на тестирование – сколько угодно, хоть чипсы захвати. Том снял с головы маску сварщика:

– Уф, доделал наконец-то. Ну что, мохнатые и не очень, занимайте места в первом ряду!

– Что это такое? – я посмотрел на непонятного вида штуковину, пытаясь определить, для каких целей её собрали.

– Сейчас расскажу… – рысь начал возиться с проводами. – Помнишь “Арахнида”?

– Ещё бы эту тварь не помнить, – буркнул я, вспоминая тот переполох, что эта машина нам устроила.

– Это что-то вроде нашего паучка в миниатюре, но для других целей. Вообще Маркус был против, тут как-никак искусственный интеллект…

– А, так это механоид? – догадался я.

– Верно. Диверсант из отходов, – хихикнул Макс.

– Эй, я запчасти для него два месяца собирал! – обиделся Том.

– И почти столько же угрохал на создание, – добил Ринго.

– Ладно, хватит! – резко вставил слово Николай. Волк был явно намерен увидеть творение друга с неиспорченным бесполезными перепалками настроением.

– Диверсант, значит. А что именно он делает? – я пытался заглянуть Тому за спину.

– Сейчас всё увидите… – рысь достал небольшой пульт, раньше явно служивший для управления телевизором или чем-нибудь ещё из того же разряда. Ткнув пару кнопок, изобретатель оживил свою машину – робот высотой в полметра раздвинул суставчатые конечности, замигал сдвоенными “глазами”, покрутил туловищем туда-сюда. Фотомодель, честное слово, а не машина для диверсий. Тем временем фуррь уже вовсю крутил джойстиком на пульте. Паучок сделал несколько неуверенных шагов туда-сюда, затем ловко спрыгнул на пол, сложив в воздухе лапки. Его особая конструкция, похожая на выгнутую сферу, практически напоминающую яйцо, позволила сделать кувырок и снова выдвинуть конечности. Он активно вращал головой, сканируя нас.

– Запоминает своих? – присев на корточки и указав на мигающие глаза, спросил волк.

– Угадал, – Том нажал ещё одну кнопку. – А теперь самое интересное…

Робот, быстро двигая лапками, побежал в другой конец ангара. Там, видимо, специально для него, было устроено несколько препятствий. Но если “горки” и “завалы” машинка преодолевала на раз, то стена высотой в пять таких механоидов затормозила её.

– А не проще будет обойти? – усмехнулся Маркус.

– Тогда было бы неинтересно, – ответил Том, вводя комбинацию клавиш. Робот встал на четыре из шести имеющихся конечностей, раздвоив остальные. Подойдя поближе, мы увидели, что из них торчат маленькие паяльные устройства. Внезапно машина повернулась к стене задом… и так же точно полезла по ней! Как и у всех армадовцев, кроме Карвера, у меня самопроизвольно отвисла челюсть. Поднимаясь выше и выше, механоид плавил стену свободными лапками, образуя нечто вроде двери.

– Дёрните меня за ус, а то я сплю и вижу нереальную фантастику… – выдавил тигр. – А какая температура?

– Достаточно для того, чтобы расплавить 7-сантиметровый слой стали.

– Видеозапись есть? – спросил ирбис.

– До восьми часов непрерывной съёмки. И не только в обычном режиме, но и в инфракрасном и даже в тепловизорном. Так что даже кромешная тьма не станет помехой, – изобретатель явно гордился своим творением. Тем временем это самое творение спрыгнуло на пол, и кусок стены, принудительно отрезанный температурой в пару тысяч градусов, рухнул, образовав дыру, куда вполне мог пройти каждый из нас.

– Вот так шоу! – радовался волк, хлопая Тому. – Только он уж очень заметный…

– Это можно исправить, – рысь явно истратил не последний козырь. Нажав новую кнопку, он в прямом смысле заставил робота исчезнуть. Только мелкая рябь в воздухе показывала, что рядом кто-то есть. – Но это пока что пробный вариант, очень много энергии потребляет. А на криманиде я не хочу делать, вдруг долбанёт… – Том снова ткнул по пульту, и робот проявился, крутя головой и мигая глазами.

– Планируешь показать эту штуку полковнику? – спросил Маркус, не сводя глаз с механоида.

– Именно. Таких крошек нужно ставить на поток. Тем более что я его оснастил системой самоуничтожения с довольно широким радиусом действия. Считайте, что внутрь ему запихнули здоровенную гранату! – фуррь ещё немного “покатал” робота по ангару, а затем завёл обратно на стол и отключил.

– А с какого йиффа им нас заменять? – не понял лев.

– Роб, никого заменять не будут. Выпускать таких камикадзе будем только в крайнем случае. Или сбрасывать с гравикрафтеров в качестве смертельных посылок.

– Карвер, у тебя мозг чем пропитан – серым веществом или напалмом? – не понял Ринго. – Где ты видел, чтобы роботов с верхотуры прямо на головы врагов скидывали?

– Ну, можно и беспилотники использовать… прикрутить к нашим тренировочным дронам клешни-захваты, всё равно ржавеют без дела, – самозабвенно продолжал рысь.

– Хм, если подумать, это неплохой способ сократить численность врага, – заметил Николай. – Маркус, что думаешь?

– Сначала пусть себя в нашем задании покажет, а там увидим, – холодно ответил тот.

– Ну, как всегда… – огорчился Том. – А потом снова забракуешь?

– Это уж точно выглядит безопасней твоей радиоустановки, переделанной под электромагнитную пушку!

– Переделанной под что? – я удивлённо уставился на ирбиса.

– Тебе ещё только предстоит узнать всё о нашем техногении, Алексеев, – подошёл ко мне Маркус. – Главное – стоять подальше от его созданий.

– Сэр, я понимаю, в чём ваша ненависть! – раздражённым тоном бросил рысь. – Вы не привыкли доверять сложной технике, во всём полагаясь только на себя и свои лапы, верно?

– И за всё это время, сэр, наш отряд не потерял ни одного бойца! – по-джентльменски вбил гвоздь железного доказательства в стену обвинения лидер “Армады”.

– И потом, камрад, полковник вряд ли сразу надумает поставить такую клёвую вещь на конвейер, – добавил енот. – Лучше ему доложить о том, что твой механоид помог нам в выполнении задания, не так ли?

– Пожалуй… – нехотя согласился Том.

– Так, до завтрашнего отправления ещё будет время, – посмотрел на часы Маркус. – Попробуй ещё что-нибудь сделать с невидимостью.

Ночью, когда почти вся база, за исключением часовых, спала, я думал о том, что уже прошёл за время служения в Ополчении Зверосоюза, как бы ставя точку в новой главе своей жизни. Став случайным соседом фуррей и сблизившись с ними, я неизбежно стал чужим уже для людей. Хотя и старался не отдаляться от них. Как бы из одного общества попал в совсем другое… Первое боевое задание. Умение принимать спонтанные решения и действовать в команде. Стараться не думать, прежде чем выполнить приказ. Хотя нет… мне почему-то это казалось лишним. Но раз так было надо, и поэтому система работала, стоило отбросить мысль о том, что во время боя приходится много думать. Потом Могадишо. Мы всё больше сближаемся с фуррями, плечом к плечу на общих позициях освобождаем город. Я видел много смертей, слышал, как устали те и другие от войны. Но некоторые не могут по-другому. Отец говорил мне, что есть такой тип людей, которые только с оружием в руках обретают цель в жизни. Про фуррей можно сказать то же самое, конечно… но, глядя на своих товарищей, я думал о другом. У них явно есть жизнь за пределами фронта. У Маркуса точно, и это Таня. А она теперь далеко… наверное.

Что ещё я мог вспомнить? Десант на Аравийском полуострове, мясорубка в городе, устроенная Чёрным Флагом и какими-то наёмниками, которые оказались пустынными кочевниками. Я командую небольшим отделением. Мы и ещё группы сержанта Говорова и лейтенанта Кураева были теми немногими счастливчиками, кто ушёл оттуда живыми. И тут нас бросили на оборону фазенды. Три корпуса чернофлажников против тридцати восьми бойцов. Непрерывный огонь со всех сторон, прорывы с флангов… гибель одного за другим. Слова сержанта Говорова о бессмысленности войны. Смерть лейтенанта Кураева и отчаянный выход “Вестников Смерти” Роджера Фолкнера по прозвищу Гвоздь. Он жил как воин, боролся как воин и умер как истинный воин. Как сказал бы Николай, ушёл в Вальгаллу… Вспышки ярости от каждого из оставшихся в строю. И вот я уже член спецподразделения “Армада”. Моё первое задание в новом качестве среди гор, снегов и ветра. Успешное начало и едва не закончившийся поражением конец. И снова отдых. Надолго ли?

 

—

 

Маршал-Автарх Бешфорн Херфиск. Обладающий невероятной харизмой и граничащим с расизмом упорством победить в Третьей Мировой Войне человек. Количеству его наград мог бы позавидовать любой северокорейский генерал времён Ким Ир Сена – на всех портретах и плакатах с его изображениями мундира из-за них было почти не видно. Самопровозглашённый лидер “Чёрного Флага” и Республики Террания большую часть времени проводил в своём дворце и редко куда-либо выезжал.

Из проектора на столе выплыла голограмма:

– Маршал-Автарх, прибыл Верховный Милитарий с последними новостями с фронта.

– Пусть войдёт, – лидер ткнул пальцем в голографический “пузырь”, и тот исчез. Тут же раздвинулись автоматические двери, и внутрь чеканным армейским шагом вошёл тот самый Верховный Милитарий – человек с лысой, как шар для боулинга, головой, явно лет на десять, а то и пятнадцать младше Херфиска. Молодой, но очень амбициозный. Остановившись на середине просторного кабинета, военный встал смирно и отсалютовал фирменным приветствием чернофлажников. Бешфорн, продолжая сидеть в кресле, ответил тем же и начал разговор первым:

– Я надеюсь, в этот раз вы принесли мне хорошие новости, Рагнар?

– Так точно, Маршал-Автарх! Мы успешно контролируем все тихоокеанские государства и вплотную подошли к дальневосточной границе России!

– Рад слышать, – вождь смерил взглядом Милитария. – Значит, у нас теперь достаточно флота, чтобы в ближайшее время высадиться в Австралии?

– Воистину, великий командир.

– Однако меня интересуют и плохие новости тоже, – Бешфорн встал и подошёл к окну. Солнце будто по его мысленному приказу вылезло из-за туч и наполнило светом кабинет. Верховный Милитарий на минуту отвлёкся от своего доклада и восхищённым взглядом посмотрел на своего повелителя. Гордый профиль с острыми чертами, будто выточенный из камня, и длинные светлые волосы до плеч. Казалось, такой образ не мог подходить почти пятидесятилетнему лидеру человеческой расы, но всё равно в образе Маршала-Автарха было нечто притягивающее…

– Рагнар, я не слышу ваших новостей! – ворвался в сознание Милитария голос Херфиска. Тот мгновенно очнулся:

– Прощу прощения, великий командир. У нас проблема на том же тихоокеанском фронте – американцы выдвинули свои корабли в качестве поддержки Австралии. У них гораздо больше авианосцев и эсминцев, а ещё есть подводные лодки.

– Тогда нужно выдвигаться немедленно, пока их корабли не доплыли до берегов этого отдалённого континента. Я не хуже вас, Верховный Милитарий, понимаю всю важность того, какую цель для нас представляет Австралия! – Маршал-Автарх многозначительно поднял указательный палец. – Продолжайте, я слушаю.

– Два дня назад база “Фостер” в Тянь-Шане перестала подавать сигналы. Мы полагаем, что она была уничтожена противником!

– Всё-таки вычислили… – Бешфорн упёрся руками в стол. – Ну, и куда вы смотрели?! – сверкнув глазами, он обернулся к Верховному Милитарию. Тот побледнел и ещё сильнее прирос к полу.

– Великий командир, база считалась неприступной, – подавив дрожь в голосе, ответил Рагнар. – И наша мощнейшая антирадарная система…

– Каким-то образом прохлопала нападение! – закончил мысль Херфиск.

– Это была лавина, бессменный руководитель! – Верховный Милитарий опустился на одно колено и склонил голову, сняв цепочку с жетоном в виде эмблемы Чёрного Флага. Такой широкий жест мог означать только одно – высокопоставленный военный готовился быть уволенным с позором со своей должности. Ибо разжалования на более низкие позиции в жёстко дисциплинированной армии Террании не существовало.

– Лавина? – недоверчиво посмотрел на сжавшегося Рагнара Маршал-Автарх. – “Фостер” уничтожила обычная лавина? И наши семь мейнтериевых боеголовок канули в небытие по воли природной стихии? Вы это мне хотите сказать?

– Да, великий командир… – опустив взгляд в пол, промолвил Милитарий. От его величественности не осталось и следа. Разве что стойкость принятия любого решения “бессменного руководителя”.

– Аденн, встань, – Бешфорн был абсолютно спокоен. – Выясни как следует, что именно произошло на базе. Если это дело рук Ополчения, найди исполнителей и доставь живыми. Ясно?

– Так точно, Маршал-Автарх, – Аденн Рагнар поднялся, сложил цепочку в карман и учтиво поклонился. – Мой доклад закончен.

– Хорошо, можете идти. – Херфиск отвернулся и жестом приказал Верховному Милитарию покинуть кабинет. Оставшись в одиночестве, он окинул взглядом своё личное пространство. Мраморный пол, огромное окно, люстра невероятно сложной конструкции, кожаное кресло и стол из красного дерева. Но больше всего Маршал-Автарх гордился барельефом на стене. На нём слева направо шли люди, совершенно разные – мужчины, женщины, старики и дети, ремесленники и заводские трудяги; были среди них как одетые в строгие офисные костюмы, так и в военную, повседневную или рабочую форму. Все они шли к утёсу, на вершине которого стоял их могучий лидер, занимающий большую часть композиции. Он поднимал флаг Террании – белая полоса сверху, чёрная снизу, а в центре – огненно-красная птица феникс, словно восстающая из пепла. Чуть правее самого флага из-за грозовых туч смотрело солнце и освещало путь к зелёным долинам и журчащим рекам вдали. Бешфорн мечтательно закрыл глаза и вздохнул. Нажав кнопку в столе, он обратился к выплывшей голограмме:

– Соедините меня с “Международным Комитетом по Биоэтике”.

– Будет выполнено, Маршал-Автарх, – ответила голограмма и растворилась. Через секунду она появилась снова; Херфиск предварительно включил режим “большого экрана” и спроецировал её на центр кабинета, чтобы видеть человека, стоящего в полный рост:

– Что угодно узнать Маршалу-Автарху?

– Только одно, доктор. Каковы результаты программы?

– Неутешительны, бессменный руководитель. Только 4 из 80 образцов начали обращаться к исходным параметрам. Сам процесс всё ещё протекает медленно, а принудительно воздействовать на образцы мы не можем.

– Да что же там такого сложного… – вождь опустился в кресло. – Если мы хотя бы что-то смогли поменять, значит, повернуть всё вспять и в самом деле возможно!

– Великий Маршал-Автарх, всегда было проще сломать, чем создать. Процесс и так почти не движется.

– Хорошо, доктор. Делайте всё, как задумано. – Бешфорн Херфиск отключил связь. В такие моменты он, как никогда раньше, понимал, чего стоит вернуть мир в прежнее состояние. Да, у него было своё мнение на этот счёт, и разделяла его лишь половина планеты. Но Маршал-Автарх до конца продолжал верить в то, что его дело поможет мирным гражданам всей планеты.

 

—

 

– Старший, мы не выстоим против целого корпуса… – в очередной раз запустил старую пластинку рослый чернофлажник. Командир, уверенно идущий впереди, не разделил его мнение:

– Я уже много раз говорил – не потянем, так уйдём в партизаны. Мы же не можем так просто взять и сдаться Ополчению!

– Разве это невозможно? – не поверил ещё один солдат.

– Мы для них враги. А пленные считаются преступниками. Нас тут же отправят на каторгу или вообще на Марс добывать какую-нибудь радиоактивную гадость до конца дней.

– А я думал, пленных просто расстреливают… – предположил чернофлажник, с пулемётом на плече.

– Что ты сказал? – старший резко остановился и посмотрел на бойца. Тот едва не уронил свою скорострельную “бандуру”:

– Ну, сами посудите, командир… У нас же раньше какие приказы были? Всех мутантов и сочувствующих им уничтожать на месте. Вспомните, когда наш прошлый командир приказал убить тех женщин с детьми!

Внутри у старшего всё передёрнулось от воспоминаний о фанатичных воплях бывшего начальника. Но и в голове одновременно не укладывалось, что Ополчение так же точно поступит с ними. Однако ни на что больше рассчитывать он не мог.

– Так что решать будем, старший?

– Пойдём дальше. Перейдём границы в обход наших патрулей. Там в одном месте стоит радиокомплекс, который переделывают под какое-то мощное оружие. Не знаю, что оно делает, но если оно заработает до того, как фурри туда доберутся, первенство в войне снова перейдёт к Маршалу-Автарху.

– Откуда вы это знаете? – удивлённо спросил снайпер.

– Служил там неподалёку. Потом перевели сюда, границы охранять.

– Выходит, это оружие массового поражения? – догадался пулемётчик.

– Скорее всего, – старший выглянул из-за камней. – Так, дальше пока не пойдём, там кочевники на пару с нашими маячат.

– А они здесь откуда? – рявкнул рослый пехотинец.

– Во имя Террании, там альфа-лейтенант! – не отрываясь от бинокля, прошептал командир.

– Да ладно? – восхищённо бухнул в маску снайпер. – Сдаётся мне, тут не просто пограничный патруль!

– Угадал, солдат. Тут их целый корпус, не меньше. И они готовы к нападению с любой стороны.

– Старший, посмотрите, это не “Джархан”? – попросил пулемётчик. В ответ тот снова прильнул к биноклю:

– Нет, это “Страггеры”.

– Слава Террании, не “Джархан”! – облегчённо вздохнул солдат и, достав цепочку, прикоснулся к ней губами. – Чтоб я ещё раз пересёкся с этими маньяками…

– Боец, я не против того, что ты считаешь воинский жетон талисманом, но будь добр, избавься от этой привычки, – в голосе старшего прозвучал суровый упрёк.

– Виноват, – понуро опустил голову бугай.

– Да, и ещё, называйте уже меня по имени, а то достало… Я – Александр, и никак иначе. Ясно?

Чернофлажники кивнули.

– Вот и славно. Нам стоит дождаться темноты. Кругом всё будет патрулироваться дронами, но шанс проскочить у нас всё же есть…

 

—

 

– Солдат, не спать!

Да что же это такое. Вечно меня внутри гравикрафтера вздремнуть тянуло. Только за плечо тряс уже не русский человек, а английский фуррь. Брюс сегодня явно был самым бодрым в команде. Я ни в коей мере не сомневался в их профессионализме, но когда рядом было несколько десятков одинаковых солдат, чувствовал себя как-то более защищённым, что ли. А здесь, пусть и в команде, невольно закрадывалась мысль, что придётся рассчитывать только на свои силы.

Замигала лампочка над дверью кабины пилота, и одновременно включилась сирена. Маркус встал первым и надел шлем:

– Минута до десантирования. Все в машину, живо!

Мы быстро забрались внутрь Мстителя Mark-V. Я обратил внимание, что народ зачем-то пристёгивается:

– А это для чего?

– Ты лучше тоже пристегнись и лишний раз не спрашивай, – бросил Николай с заднего ряда. Я, всё ещё не врубаясь в ситуацию, сделал то, что просили:

– Разве “Мститель” настолько быстрый?

– Три секунды до десанта! Держать хвосты и лапы внутри бронеджипа! – крикнул Маркус.

– Стоп, а что будет, если… Ааааа!!! – вырвалось из моего горла, когда люк гравикрафтера распахнулся, и бронеджип, взревев мотором, внезапно понёсся навстречу земле. – Об этом не говорилось в брифинге, сержант Прист!

– Маркус любит сюрпризы и неожиданные появления! – с водительского места донёсся голос Ринго.

– Мой альтиметр показывает почти пять километров! Народ, вы обалдели?! – я вжался в сиденье, вцепившись в автомат с такой силой, что уже мог его сломать.

– Но мы же летим! – радостно крикнул Макс, посматривающий на пулемётное гнездо в крыше.

– Нельзя летать на машинах!!! – меня уже переклинило. – У нас хоть парашют есть?

– Да есть, не волнуйся, тормоза тоже исправны, если что! – стукнул по спинке сиденья сзади Том.

– Вуу-хаа!!! – Брюс тоже решил, что не стоит сдерживать эмоции. Но в отличие от меня, лис был явно рад происходящему.

– Приближаемся, Маркус! – тигр крепче сжал руль. Ирбис спокойно оценил обстановку:

– Макс, включай ЭМИ и выкрути криманидный генератор на полную!

– Ха-у! – енот мгновенно раскрыл люк и юркнул за пулемёт.

– Вы что творите?! – я уже был готов к тому, что придётся десантироваться прямо из “Мстителя”.

– Выравниваем курс! – перекричал ветер Роберт. Лев даже выглянул из-за сиденья, чтобы посмотреть на работу Макса.

– Что ещё я не знаю об “Армаде”, Маркус? – крикнул я на ирбиса, сделав особый упор на слове “ещё”. Но стоило командиру открыть пасть для вразумительного ответа, громкое “Умм!” ворвалось снаружи в салон – сержант Вайпсворд вовсю старался выровнять курс. Включив шлемную карту, я выматерился про себя – мы собирались садиться на горный склон!

– Макс, возьми левее! – бросил тигр.

– Понял! – донеслось сверху, и новая электромагнитная вспышка, отдача от которой слегка замедлила падение на долю секунды, отнесла бронеджип в сторону. Не знаю, чем думал полковник Вилкс, когда одобрял план Маркуса…

Когда альтиметр дошёл до шестисот метров, машина грохнулась на снег. Если бы не пневмоподвеска, для позвоночника такое приземление окончилось бы плачевно. Енот оставил оружие и влез обратно, застегнув ремень безопасности. Судя по его улыбчивой морде и толчку в моё плечо, я ещё не мог прийти в себя от такой неординарной высадки. Ринго некоторое время бросал руль из стороны в сторону, дрифтуя по склону. Так, после пятиминутной езды по горам бронеджип, наконец, остановился.

– Да отпусти ты уже его, – лапа Николая дёрнула мой автомат. – Приехали.

Я вылез на воздух и осмотрелся. Чёрт, мы действительно приземлились прямо на гору. И где-то совсем рядом был враг…

– Наверно, ты думаешь, почему не на парашютах, как все, – подошёл ирбис. – Машина потому что необходима в нашем задании, из-за ЭМИ-генератора. Не тащить же эту хрень на спине!

– А часто вы так… десантируетесь? – я уже начал понемногу отходить от шока.

– Трижды уже было. Но на такой высоте – в первый раз.

– Вы даже… не были уверены, что мы удачно приземлимся? – мои руки сами собой выпустили автомат, и он заболтался на ремне.

– У нас же есть живой талисман – твой соотечественник Николай, – усмехнулся Маркус.

– Не думай, боец, так оно и есть, – словно уловил мои мысли о суеверности командира волк. – Ну что, покатились?

– Подождём, пока Роберт вернётся, – сержант включил шлемный компьютер и сверился с картой. – Да, он уже идёт обратно. Проверяйте стволы и выходим, готовность тридцать секунд.

Буквально через минуту лев уже спешил навстречу Армаде:

– Чисто, Маркус. Войска уже укатили, только патруль и командование остались.

– Вовремя. Том, Ринго – берите джип и направляйтесь на север, как задумано. Остальные – за мной! – ирбис достал из бокового кармана рюкзака небольшие лыжи и, быстро нацепив их на ботинки, покатился по склону в сторону деревьев; я и остальные спецы сделали то же самое. Подъехав к мирно стоящим елям, мы фактически обставили базу с фланга. Это уже был не ракетный склад, а огромное топливохранилище – здоровенные цистерны своими округлыми формами торчали у всех на виду. Если такое подорвать, часть войск противника будет надолго обездвижена – Чёрный Флаг редко пользовался криманидом, а вот метанол или другие виды спирта таскал себе с большой охотой; запасы морально устаревшего бензина они давно отдавали кочевникам или другим сотрудничающим с ними террористам.

– Ждём сигнала, намечаем цели, – доложил Маркус. – Маркеры активированы?

Я быстро сообразил, как пользоваться новой “услугой” в шлемном компьютере. Ближайшая к тебе цель автоматически захватывалась и помечалась, а остальные – нет. У ведущего в отряде маячки помечались все сразу, но с именем бойца, который взял себе цель.

– Командир, наши уже подъезжают! – сообщил Брюс. Я сразу увидел два зелёных маячка в синем квадрате – парни ехали на “Мстителе”. Но неужто вот так открыто? Оставив на время цель, я быстро окинул джип сканером. И глазам своим не поверил – вместо рыси и тигра внутри сидели два чернофлажника! Но тут же я успокоил себя мыслью, что бывшие обладатели костюмов уже давно покоятся на том свете где-то посреди гор и деревьев. Снова заговорила рация, уже более сдавленно – сказывался бурчавший эффект маски униформы нашего врага:

– Свои, не стрелять!

– Вижу, что свои. Откуда такая машина? – это уже был охранник на посту.

– Трофей, фигли. Что встал, открывай уже!

– А бумаги есть, капитан? – не поверил постовой.

– Я старше по званию или как? – судя по грозному рычащему тону, Ринго был явно недоволен. Или пытался скрыть волнение – ведь никаких бумаг у нас не было!

– Будьте вы хоть Верховным Милитарием, но бумаги на въезд нужны, – отрезал чернофлажник.

– Ладно, сейчас будет, куда-то сюда положил… – что-то зашуршало; тигр для вида копался внутри, и его напарник-рысь тоже. Вдруг прозвучали два тихих хлопка – пистолеты с глушителями справились с постовыми. Я уже положил палец на спуск и прицелился в обозначенную жертву.

– Вперёд! – скомандовал Маркус, и одна за другой пули унеслись к целям. Часовые на вышках и у главных ворот были убраны. Осталось заехать внутрь и разобраться с остальными. Звук мотора “Мстителя” приближался, а скоро и сам бронеджип показался в поле зрения – Ринго уже катил в самый центр базы. Из центрального здания вышел высокий чернофлажник:

– Кто тут ещё гоняет, а ну быстро… – но его фраза закончилась, едва успев начаться: выскочивший на ходу рысь одним метким выстрелом убрал солдата с дороги.

– Николай, Макс, Виктор – займитесь подрывом цистерн! Брюс, выводи из строя систему связи! Остальные – за мной! – командир Армады, не теряя времени, раздал приказы. Я тут же рванул к ближайшей цистерне, на ходу доставая заряд с взрывчаткой. Прицепив при помощи магнита коробку со старым добрым “си-четыре”, я проделал то же самое ещё с тремя цистернами. Как раз когда я цеплял последний заряд, мне махнул лапой Макс – он своё дело сделал; а через секунду и Николай сообщил по рации, что его работа тоже завершена.

– Отлично, я тоже закончил! – установив последнюю, я бросился к зданиям. Фурри припустили рядом со мной. На связь вышел лис-тяжеловес:

– Тут их немного больше оказалось, чем я думал… но бойцы из них никакие. Алексеев, что там с зарядами?

– Следите за фейерверком, сэр Роквелл! Компьютер, подорвать заряды!

Последнюю фразу я удачно произнёс вместе с енотом и волком в одно время. Наши бомбы ухнули как праздничный салют, и цистерны в момент разлетелись на куски. Даже земля под ногами затряслась.

– Холи фак!!! – забыв про русский язык, обрадованно оглушил рацию Брюс.

– А я думал, камрад, ты у нас культурный фуррь… – вздохнул в динамике голос Макса.

– Да ты вечно меня подколоть пытаешься, шотландская полосатость! – съязвил англичанин.

– Народ, уходим, пока про нас плохого не подумали! – вылетел из открывшейся автоматической двери ирбис. Том, уже успевший сбросить ужасно неудобную для него форму Чёрного Флага, затолкал своего чудо-робота на задний ряд. Судя по его довольной морде, машинка уже где-то хорошо сработала. Мы быстро залезли обратно в Мститель Mark-V, и Макс тут же схватился за пулемёт:

– Будем пробиваться?

– Возможно. Вишар, жми на полную!

Тигра не нужно было просить дважды. Почти с той же скоростью, что и во время приземления на гору, бронеджип понёсся прочь с базы. Дорога, пролегающая в горах, была единственным способом связи с остальным миром. И по ней всё ещё могла ехать колонна Чёрного Флага. Трясти, однако, стало меньше – выдвинулись дополнительные колёса. Так что наш “Мститель” уже был похож на маленький БТР.

– Маркус, где там колонна? – бросил с заднего ряда волк.

– Так, у меня есть плохая новость – она узнала о том, что случилось с базой, и едет обратно!

– А хорошая? – поинтересовался Брюс.

– Ну… нам придётся их поубивать.

– Это всегда пожалуйста! – щёлкнул затвором енот.

– Эй, любитель пострелять из тяжёлого вооружения, нам оставь! – крикнул лев.

– Если целиться будешь, Данхэм!

Впереди замаячили развернувшиеся у заставы машины – Чёрный Флаг спешил обратно. К счастью, не весь. И к ещё большему счастью – среди транспорта не было ни “Армадилл”, ни “Дженер”. Вырулив прямо им навстречу, Ринго вдавил педаль газа:

– Макс, не спи!

– Ни за что! Ну, как вам такая подача, детки?! – голос фурря едва пробивался через стрёкот пулемёта. Машины впереди тормозили и даже начали сворачивать в стороны. По нам уже стреляли, но бронепластины на “Мстителе” явно защищали лучше, чем те, что стояли на грузовиках чернофлажников – первая машина уже была вся в дырках, мотор дымился, а разбитое пулями стекло украшали чьи-то смешанные с кровью мозги.

– Окна не открывать, ждём! – Маркус нажал кнопку, и наружу между бронепластин вылезли уже знакомые штыри, испускавшие ЭМИ-разряды. Мощный хлопок – и сине-серебристое облако на пару секунд словно окутало машину. Джип смял передним обвесом кузов ближайшего грузовика, столкнув его в сторону. Ошеломлённые враги выползли наружу и хаотично стали обстреливать нас.

– Командир, дайте ещё кого-нибудь убрать с дороги! – раздалась просьба с заднего ряда.

– Вовремя, Бугров! Армада, в бой!

Мы дружно убрали силовые панели и стали прицельно отвечать врагам. Их численность сократилась минимум на половину – один из грузовиков взорвался от искры в бензобаке. А будь он на криманиде – такого бы не случилось.

– Мы будем драться на земле, под солнцем и в кромешной тьме, мы будем драться в небесах, мы будем драться до конца! – в самой гуще боя, как молния, прозвучал голос рыси-меломана.

– Карвер, я что говорил насчёт хард-н-хэви? – повысил голос Маркус, отстреливая тех, кто стоял на заставе.

– Мы будем дррраться! – в ответ рацию оглушил мощный вокал и автоматная очередь “Вектры”. – Сэр, это всё равно что запретить дышать!

– Не отвлекаться, техник хвостатый! – сердито бросил ирбис. Бронеджип не тормозил и гнал прямо на заставу. Судя по всему, танки и Армадилло ушли далеко вперёд – нас ждали всё те же. Но Брюс не дал им повеселиться, достав РПГ и одним метким выстрелом подорвав грузовик, рядом с которым скучились оставшиеся чернофлажники. Лев и рысь с другой стороны уже спешили к небольшой постройке. Как только они зашли внутрь, заработала рация:

– Тут ещё боеприпасы остались! Брюс, даже для твоего гранатомёта есть пара зарядов!

Лис тут же со счастливой мордой бросился внутрь. Вернулся он уже с добычей в обеих лапах. Ринго и Том заняли позицию у дороги. Я, отстреляв оставшихся противников, присоединился к Армаде. И только сейчас заметил, что Роберт ещё и вытащил переносную радиостанцию:

– Маркус, что они передают? Не могу шифр разобрать.

– Дай-ка… – ирбис взял наушники. Буквально тут же его морда стала крайне взволнованной, а взгляд – мрачным. – Так, у нас большие неприятности. Неподалёку находится корпус “Страггеры” – элитные войска чернофлажников. Они уже подняли в воздух баттлкрафтеры и хотят превратить дорогу, по их словам, в расплавленный кусок металла!

– Элита? – не понял Николай. – А что, обычных уродов им мало?

– Ну, это вроде нас с вами, спецподразделение. Но у нас от небольшого отделения до взвода, а у них это целая рота.

– Корпус, – поправил командира енот, не вылезая из пулемётного гнезда.

– Точно, корпус. Но сути не меняет. Неподалёку от нас почти двести вооружённых до зубов чернофлажников и пять баттлкрафтеров, на полном ходу несущихся сюда. Мы не успеем вызвать нашу птичку – её заметят и собьют.

– В машине ещё есть один заряд, – сообщил Брюс. – Всего у нас, выходит, три…

– Но РПГ у тебя с наводкой! – перебил волк. – Надо прятаться где-нибудь за их машинами, мы взорвали-то лишь одну!

– А ты не думаешь, что они не станут стрелять сразу же по ним?

Вот такого вопроса даже я не ожидал:

– Ты прав. Я видел, как они действуют. На раненых и убитых “Чёрному Флагу” плевать. Своих солдат они взращивают только за одним – победить или умереть.

– Они что, могут подлатать, если только солдат сам дотащится до госпиталя? – не поверил енот.

– По-видимому, так, – решил Маркус. – Идеология их непризнанного государства Террании до невероятного радикальна. Нигде раньше такой не было.

– So, were really screwed up, arent we?* – прислонившись к “Мстителю”, спросил на родном языке Брюс.

– Вот уж really так really, – подтвердил ирбис.

 

* – Так, мы теперь точно вляпались, верно? (англ.)

—

 

Мятежное отделение Чёрного Флага не первый час ждало возможности пройти через охрану Страггеров. Бойцы, пропахавшие на своих двоих и лишь изредка на транспорте не одну сотню километров вдоль линий фронта, были на взводе. Каждая минута томительного ожидания убавляла терпение, а проводимое в засаде время без каких-либо происшествий давило на нервы, как незакрытый кран на кухне.

– Александр, хватит уже ждать! – первым высказался снайпер. – Вон там дорога неплохая, давайте по ней пробежим, успеем же!

– Ты, может, и успеешь, а вот остальных засекут автоматические турели. И тогда будет очень весело.

– Но мы уже здесь все задолбались ждать, пока автоматику отрубят и выпустят дронов! – взорвался пулемётчик.

– Вы хоть понимаете, что мы всю жизнь вынуждены будем прятаться! – не выдержал Александр. – Для своих мы дезертиры, а для Ополчения всё ещё враги. Мы зажаты между двух фронтов, и выхода у нас практически нет! Если мы пройдём эту базу и возьмём севернее, дальше уже будут относительно спокойные территории. Можно будет снять нашу форму и прикинуться беженцами. Меня эта война тоже достала. Я не хочу больше убивать ни людей, ни фуррей. И считаю, что вы хотите того же.

– Ещё лучше будет, если всё закончится быстрее! – с места сорвался один из бойцов и рванул к гряде.

– Гроув, стой! – бросился за ним командир, но едва убегающий оказался на освещённом участке, его шлем разнёс выстрел. – Твою мать, назад! Все назад!

– Во имя Террании, что это было?! – пулемётчик прижался к склону, целясь то в один угол, то в другой.

– Это не турель! – догадался Александр. – Где-то сидит снайпер!

– Из Ополчения?

– Откуда я знаю?! Я вообще его не ви… – снова начал гневную тираду командир, но осёкся на полуслове. Весь отряд, включая его самого, был “подсвечен” красными точками лазерных целеуказателей.

– Выдвинулись, называется, – буркнул высокий пехотинец. Теперь он и все остальные понимали, что всё сейчас закончится. Либо это спецотряд Ополчения, действующий в рамках новой операции, либо военный трибунал имени Верховного Милитария Аденна Рагнара.

– Подвёл я вас, парни, – с грустью сказал Александр. – Не будет нам никакой жизни или свободы. Зря мы встали на сторону этих сволочей.

– Мы хотя бы дали отпор и не позволили убить невиновных, старший, – по старой привычке обратился к нему снайпер.

– О нас всё равно кто-нибудь узнает… – с надеждой промолвил пулемётчик.

– Это вряд ли! – из-за камней вышел некто в пустынном камуфляже с автоматом. – Мои солдаты ждут приказа, и стоит мне махнуть лапой, от вас уже ничего не останется! Но прежде я спрошу одну вещь – почему вы прячетесь в горах, а не сидите на базе, как положено?

– Мы дезертиры, – ответил командир. – Мы хотим перейти на сторону Ополчения.

– Разбежались, – буркнул некто. Узнать о том, кто это, было крайне сложно – форма полностью закрывала тело, а шлем явно кустарного производства вместе с шейным платком скрывал ещё и лицо. Однако, скорее, морду – у незнакомца сзади торчал средней длины полосатый хвост, что выдавало в нём фурря. – Решили добренькими стать? Вот только сначала с нами поговорить придётся.

– А вы из Ополчения? – робко начал один из солдат, но некто резко оборвал его:

– Я с вашим главным говорю, а не с тобой, хуман! Ещё одно слово из твоего рта – и больше не вякнешь!

– Отряд, спокойно! – Александр снял шлем. Судя по всему, фуррь явно заинтересовался его внешностью, хотя под “маской” было совершенно непонятно, какую эмоцию он испытывает в данный момент. – Давайте договоримся. Каковы ваши условия?

– Другое дело, – подобрел некто. – Мы перехватили радиосигнал, что неподалёку в горах спецподразделение “Ополчения Зверосоюза” во время выполнения боевого задания столкнулось с ожесточённым сопротивлением. Помощи парням ждать неоткуда – всю зону патрулирует “Чёрный Флаг” со своими… – фуррь сердито щёлкнул языком, словно сдерживая крепкое ругательство. – Баттлкрафтерами. Долго они не продержатся – их всего восемь, а против них почти целый корпус, который стоит прямо за вами, и они в любую минуту рванут в горы. Боеприпасов у вас достаточно, у нас тоже есть кое-что. Вижу, у вас при себе РГУ-8? – незнакомец указал лапой на гранатомётчика.

– Да. Есть ещё четыре заряда. Но она без самонаведения…

– Исправим. К вашим зарядам можно прикрепить специальные устройства, которые будут направлять их на врага. Как раз для таких случаев изобрели.

– То есть мы должны будем помочь отряду Ополчения выбраться из ловушки? – уточнил Александр. Фуррь в ответ кивнул и, повернувшись в сторону каменной гряды, махнул лапой. Лазерные точки тут же исчезли, и а из-за своих укрытий вышли солдаты в той же форме, что и незнакомец. И тоже фурри – хвосты разных цветов и полосок нервно мотались в стороны, показывая презрение их обладателей к дезертирам. И у всех морды были скрыты под такими же масками. Возможно, это было какое-то секретное подразделение, но вот форма сильно отличалась от стандартной. “Неужели партизаны?” – подумал чернофлажник.

– Я знаю короткий путь через эти горы. Доберёмся до наших минут за десять или даже семь, если как следует поторопимся. Помните, мы – гарант того, что Ополчение не грохнет вас на месте. Поэтому никаких глупостей, следуйте только по указанному маршруту и подчиняйтесь только моим приказам, ха-у?

Чернофлажники переглянулись.

– Да, мы поняли, – ответил за всех командир. – Выдвигаемся немедленно?

Фуррь утвердительно кивнул и указал лапой на нужную дорогу.

 

—

 

– Какие есть слабые места у их моделей баттлкрафтеров? – волк то и дело оглядывался по сторонам в поисках противника.

– Сейчас посмотрим, – я выбрал в шлемном компьютере нужный файл. – Кроме антигравитационных двигателей, есть ещё место наверху, там что-то вроде мини-вентиляции на случай продувки кузова. Она устроена настолько малонадёжным образом, что огонь быстро распространится внутри машины и буквально сожжёт её.

– А этот гад не успеет ракету в воздухе порвать? – засомневался Том.

– Карвер! Откуда ты только можешь знать все ходы противника наперёд? – развёл лапами Маркус.

– Командир, ну это же ясно как день. А что, если мы поступим следующим образом… – рысь юркнул через заднюю дверь Мстителя Mark-V и вытащил оттуда своё шестиногое творение. – Народ, доставайте инструменты, нужно срочно выкрутить один из наших ЭМИ-штырей!

– Ты чего делать собрался? – спросил Макс, послушно подавая ящик.

– Сейчас я из нашей машинки сделаю мобильный источник помех для баттлкрафтеров! Его аккумулятор достаточно мощный для того, чтобы разогнать ЭМИ-разряд до такой степени, чтобы он достал до воздушной цели. А пока они будут перезагружать электронику и мучиться с ручным управлением, наш лис их быстро грохнет! – рысь подмигнул Роквеллу. Тот лишь удивлённо уставился на сумасшедшего техника, пожал плечами, но РПГ всё же зарядил.

– Карвер, я не одобряю этот план. Ты вообще уверен, что он сработает? – не сдавался ирбис, уверенно желавший предложить что-то своё.

– Сэр, если бы я был хоть в чём-то уверен, я предложил бы более лёгкий способ… – не отрываясь от работы, ответил Том.

– Ладно. Надеюсь, нас не угробят первой же очередью. Макс – оставайся на пулемёте, Брюс – дуй к грузовикам, стрелять будешь оттуда. Ринго, Виктор – минируйте дорогу, потому как “Чёрный Флаг” явно захочет поживиться тем, что от нас, возможно, останется.

– Ничего им не останется, командир, – решительно заявил Николай. – Фурри не сдаются!

– Хорошо сказано, Бугров! – одобрил настрой Маркус.

– И люди тоже, – я поспешил за тигром, на ходу доставая захваченные на заставе рассеиватели мин. Довольно интересные – объёмный ящичек с программным механизмом, который разбрасывал мины по земле в разные стороны. Маленькие, но довольно вредные – нитрид криманида внутри детонировал от давления с большим выбросом энергии и способен был кое-что даже поджечь. Уже через минуту дорога была просто вымощена маленькими подарочками, которые мы на всякий случай присыпали дорожным мусором.

– А они все сразу не взорвутся? – я повертел ящик в руках.

– Не успеют, – заверил Ринго. – Дай-ка, сейчас настрою, чтобы взрывалось всё по команде. На сканере поставь обозначение мелких объектов, тогда будем их видеть. Как только большинство их войск, а особенно танки или броневики наедут на мины, тут мы и жахнем со всех сторон.

– Готово! – радостно крикнул Том, завершив сборку. Механоид теперь смотрелся крайне внушительно – от центрального узла тянулись провода, держащие штырь с электромагнитным зарядником.

– А самого робота не треснет? – недоверчиво оценил конструкцию волк.

– Нет, у него корпус из композитных материалов, не проводников, – утёр пот рысь. – Ну что, Маркус, разбегаемся?

– Думаю, пора. Уведи свою машинку куда-нибудь повыше. Ринго – у тебя бронебойные, можешь попробовать стрелять по двигателям, если будет возможность, или слепить пилотов лазером. Макс – когда патроны кончатся, переключай на ЭМИ и выкручивай заряд на полную. Будет действовать не хуже нашего паучка. Остальным держать позиции у дороги, за насыпями можно неплохо спрятаться. Помощи нам ждать не от кого, так что удачи нам всем. На позиции! – Маркус побежал к заставе. Мы рассредоточились по краям дороги и засели за укрытиями. Мобильное укрепление Николай поставил рядом с заставой; там же “припарковали” бронеджип. Том внутри себя радовался, что взял материал нужного цвета – механоид отлично сливался с поверхностью, даже несмотря на свой большой груз. И вот пожаловал первый баттлкрафтер. Массивный, вытянутый корпус, два мощных антигравитационных двигателя, вмонтированные в крылья и окружённые импеллерами, плюс сопла такого размера, что казалось, будто экипаж задыхался от недостатка воздуха. И манящее отверстие сверху – работающая вентиляция. Наверно, эта машина ещё могла высаживать несколько человек при возможности, те же спецгруппы. Но их у самоуверенного Чёрного Флага вроде не было…

– Том, давай! – скомандовал Маркус. Рысь послушно кивнул и закрутил джойстиком на пульте. Механоид тут же уцепился за склон и, повернув голову, дал первый залп. Он точно попал в пролетающую махину – баттлкрафтер слегка завис в воздухе, и его повело в сторону. Этих нескольких секунд хватило Брюсу, чтобы нанести успешный выстрел в левый двигатель. Подбитый транспорт завертелся вокруг своей оси и впечатался в ближайший склон с эффектным взрывом.

– Один есть, теперь… оп-паньки. – Маркус явно не ожидал такого. Все четыре баттлкрафтера неслись на полном ходу к горам, а по дороге уже катились Дженеры с сидящими на них чернофлажниками. По всей видимости, первый баттлкрафтер выполнял функцию разведчика, и в случае его уничтожения выдвигались основные войска.

– Командир, я знаю, сейчас не время… – начал волк. – Но лучше бы нам отступить к базе, там хоть какое-то укрытие.

– Уже поздно, Бугров. Сражаемся здесь, – решил Маркус. Хлёсткий выстрел из снайперской винтовки внезапно пришёлся в вентиляционный люк одного из баттлкрафтеров, и тот резко взял вправо. Забыв, что рядом летит точно такой же. Два дредноута столкнулись в воздухе, разрезая друг другу корпуса крыльями. Макс даже оставил пулемёт – пасть енота раскрылась в невероятном удивлении. Казалось, я мог увидеть внутри заживо горящий десант…

Напоследок разломав друг другу хвосты, баттлкрафтеры рухнули вниз. Оставшиеся двое стали с бешеной скоростью летать над дорогой и обильно поливать пространство свинцом. Робот Тома уже выпустил не один ЭМИ-разряд, но все прошли мимо. А тем временем две Дженеры и один Армадилло уже наехали на мины.

– Ринго, давай! – крикнул я, целясь в чернофлажников. Тигр кивнул и вдавил кнопку. Несколько десятков мин тут же рванули под колёсами врагов и даже подожгли одну Дженеру. Оставалось только открыть огонь, но помешал баттлкрафтер. Сообразив, откуда именно ведут огонь, пилот запустил ракету в сторону заставы. Спиной я ощутил взрывную волну, а ушами чьё-то сдавленное рычание – Роберт! Лев ближе всех оказался к месту взрыва и был серьёзно ранен.

– Николай, тащи его куда-нибудь, я прикрою! – обозлившись на пилота, я совершил абсолютно бесполезный поступок – начал стрелять прямо по баттлкрафтеру.

– Да я в порядке ещё… аааргх! – Данхэм явно переоценил свои возможности.

– Как же, в порядке он, – проворчал Николай, уводя раненого с линии огня. – Кому на Кавказе едва бедренную артерию не прострелили, герой? Витя, ты не туда стреляешь!

– Да знаю! – заорал я. – Но этот долбаный крафтер меня уже зае…

Договорить мне не дала Дженера. Второй, обездвиженный минами, но ещё работающий, танк шарахнул в нашу сторону. Туча песка и камней взметнулась в воздух и обдала с головы до ног. Пулемётная очередь, чудом не задевшая мой бронежилет, прочертила ровную дорожку по горе и задела механоида, переместившегося на новую позицию. Крупнокалиберная пуля отсекла пауку одну из конечностей, но творение лап Тома Карвера удержалось на отвесном склоне и даже жахнуло разрядом в сторону летательного аппарата, однако снова промазало. Однако Брюс был точен – пущенная лисом ракета врезалась в хвост обидчика, и баттлкрафтер потерял управление. Но самое плохое было впереди – ему удалось, пусть и жёстко, приземлиться на дороге. Из дымящегося корпуса выскочил десант, и нехилый – альфа-лейтенанты! Лёжа на земле, я быстро оценил ситуацию и рванул к укреплению, параллельно стреляя в “суперсолдат”. Однако даже как следует ранить кого-либо не получилось.

– Да ты гранатой его! – дал совет Маркус. И ещё показал личным примером, переключившись на подствольный гранатомёт. Первый же пущенный выстрел удачно оборвал жизнь первого гада. В этот момент заговорила рация:

– Народ, если про сержанта Роквелла никто не забыл, у него большие проблемы! В виде двух альфа-лейтенантов и одного баттлкрафтера, который… – в эфир ворвался шум и помехи, а на склоне что-то взорвалось и задымилось.

– Брюс! Брюс, на связь! – пригнувшись за укрепление, оглушил микрофон ирбис. Но лис не заставил себя долго ждать:

– Вам лучше… уф, поторопиться, а то от меня… мало что останется!

– Ринго, Виктор, бегите к Брюсу! – сквозь шум пулемёта донёсся голос енота. – Альфы мои! Получи, хуманская гнида! – и, состроив злобную морду, Вайпсворд вдавил спуск. На моём пути остался только один солдат, готовый уже сражаться в рукопашную – выбросив заклинивший автомат, он достал два ножа, вокруг которых змеились электрические разряды.

– Ринго, действуй пока один, я тут задержусь! – крикнул я в рацию. Позади меня армадовцы отбивались, как могли. Ненавистные Страггеры всё прибывали и прибывали. Баттлкрафтер экономил ракеты и плевался из пулемётов. А на моём пути стоял почти что цельнометаллический ублюдок:

– Ну что, предатель человечества, сейчас я тебе сломаю хребет и всё остальное! Но сначала помучаю!

– Тогда поймай! – вспомнив бой с капралом из “Фарго” на полосе препятствий “Геннехты”, я понял, что стоит избирать ту же самую тактику. Таким макаром я здорово измотал альфа-лейтенанта – из шлема уже было слышно только тяжёлое дыхание и приглушённые ругательства. Он провёл очередную попытку достать меня ножом, но промахнулся и воткнул оружие в корпус дымящегося баттлкрафтера. Это был хороший шанс – я врезал ногой по руке сверху и, судя по хрусту и истошному воплю, сломал несколько костей. Но офицер не желал сдаваться и сделал ещё несколько замахов второй рукой:

– Я тебя… разорву… на части, падаль!!!

– Не понимаю, что ты там бухтишь в своём ведре, – цинично отрезал я, выбил из другой руки противника нож и воткнул его сверху в череп. Он даже не успел закричать, только дёрнулся и упал на колени, оставив правую руку, всё ещё сжимающую воткнутый в корпус баттлкрафтера нож, вытянутой. Но её уже давно можно было назвать ломаной, особенно когда я вырвал из корпуса лезвие, заставив конечность чернофлажника болтаться жалкой плетью. Рванув прямо сквозь дым и распахнутые двери кузова погибшего баттлкрафтера, я поспешил на помощь к Брюсу и Ринго. И тут же привлёк внимание последней крылатой машины смерти. Сначала он неумело оплевал дорогу впереди пулями, а потом… зарядил ракетой? Последнее я уже понял, когда меня отнесло в сторону на несколько метров, а в ушах зазвенело.

– Сука… – процедил я сквозь зубы, глядя на приближающуюся машину. Вдруг в рации послышался чей-то совершенно незнакомый голос:

– Ополченцы, держитесь! На связи партизаны! Мы вам поможем! – и тут же с соседней горы в сторону баттлкрафтера улетело сразу четыре ракеты. Три, к сожалению, были уничтожены ответным залпом, но последняя успела достичь цели и пробила корпус. Пилот отвлёкся от нас и пошёл на новую цель. И тут же получил в брюхо мощный ЭМИ-разряд.

– Это был последний, парни! У паучка аккумулятор сдох! – сообщил сразу же Том.

– Виктор, давай к нам! – это был Ринго. – Брюса здорово помяли, а я сейчас… очень нехило… занят! – послышался непонятный глухой звук, вроде удара.

– Понял, иду! – я, собрав все силы, устремился к грузовикам. На пути мне попался мёртвый альфа-лейтенант – значит, второй всё ещё торчал там. Наверно, им наш тигр и был занят. Выглянув из-за продырявленного пулями кузова, я увидел обалденнейший пейзаж – Брюс с перевязанной головой без сознания торчал у кабины, сжимая в лапе пистолет, а у соседней машины офицер методично избивал Ринго. Достав трофейный электронож, я крикнул:

– Эй, мистер Металл! Как насчёт соперника по размеру?

Чернофлажник медленно обернулся, треснув тигра по кузову так, что тот отключился:

– Как пожелаешь… С удовольствием раскрошу тебя, как и твоих дружков!

– Не надейся, – я уже включил нож и надёжно спрятал его за спиной. И, когда альфа-лейтенант нагло пошёл в лобовую атаку, я ловким движением всадил лезвие между бронепластин. Разряд предположительно в несколько сотен вольт нехило подействовал на солдата – внутри шлема сдавленно замычали и заскрипели зубами. Но ему удалось сгрести меня в охапку и выдернуть нож. Я понял, что сейчас эта электрическая хреновина окажется уже в моём теле. Где-то вдали раздался взрыв – по-видимому, Макс, экономивший патроны, сейчас не поскупился на хорошую длинную очередь и всадил оставшиеся пули в двигатель баттлкрафтера.

– Партизаны на связи! Воздушный транспорт успешно уничтожен! – радостно доложил незнакомый голос.

– Вы кто? Назовитесь! – это уже был Маркус.

– Все разговоры потом, сэр. Мы должны ещё разобраться с оставшимися “Страггерами”!

Вот тут они были правы. Чернофлажники пёрли пачками, заполонив собой дорогу. А у Армады явно патроны были не бесконечные, да ещё троих бойцов вывели из строя. И альфа-лейтенант на секунду отвлёкся. Шевелиться в его хватке не представлялось возможным, но до пистолета я всё же смог дотянуться. И, прежде чем он замахнулся ножом, я высадил в него весь магазин. Он отпустил меня и зашатался, выронил нож. Тяжело дыша и истекая кровью, он что-то попытался сказать, но его так и не начавшуюся фразу оборвал выстрел Брюса – лис всё-таки пришёл в себя:

– Иди на хрен, быстро. Виктор, посмотри, что там с нашим индийским другом…

Я бросился к Ринго. Тот, в отличие от Роквелла, явно выглядел хуже – без сознания и ни на что не реагировал. Но его я хотя бы мог дотащить на себе.

– Сержант Прист, Алексеев на связи! Идея свалить отсюда на базу ещё в силе?

– Думаю, теперь пора, человек, – согласился Маркус. – Народ, все уходим к бронеджипу и едем обратно к базе! Теперь мы можем вызвать гравикрафтер, чтобы он нас подобрал!

Армадовцев не нужно было долго уговаривать – все тут же расселись по местам. Руль взял Николай:

– Маркус, раненых будем грузить назад, их как раз трое!

– Понял, заводи! – отстреляв последние патроны, ирбис буквально влетел внутрь Мстителя Mark-V. Последним заскочил Том, едва успев сунуть своего механоида в багажное отделение под задним рядом. Развернувшись, бронеджип взметнул в воздух пыль с мелкими камешками и помчался в нашу сторону. Чернофлажники подходили всё ближе, изредка постреливая по корпусу. Но пули не приносили никакого вреда, бесцельно стуча по бронепластинам. А когда машина завернула к грузовикам и “прикрылась” их кузовами, обстрел и вовсе стал не страшен. Волк резко распахнул дверь:

– Брюс, тебя совсем отключило или как?

– Не боись, двигаться могу… но башка трещит, как после хорошей пьянки.

– Шутишь – жить хорошо будешь, – Бугров с фирменной рифмованной шуткой поднял друга. – И когда ты так отъесться успел?

– Иди ты… – вяло бросил лис.

– Как видишь, иду, – съязвил Николай. – Витя, что с Вишаром?

– Лейтенант его вырубил. Но не совсем – дышит ещё.

– Понятно… давай, грузи его, – ухнув под тяжестью массы гранатомётчика, медик запихнул пострадавшего на задний ряд бронеджипа. Я осторожно усадил тигра на соседнее сиденье и защёлкнул ремень безопасности на всякий случай.

– Парламент, на связи Министр! Полоса для самолёта свободна, нужен частный рейс на Вэ-Ка-16-45! – уже используя автомобильную рацию, докладывал Маркус.

– Понял вас, Министр, аэродром будет свободен через пять минут, – спокойно ответил динамик.

– Боюсь, заряда не хватит, – волк с опаской посмотрел на датчики.

– Там был резервный генератор, если ещё не убрали! – с того раза в ангаре я хорошо запомнил устройство Мстителя Mark-V.

– Не убрали, точно, – подтвердил Том. – Жми, Николай!

Мы рванули на полном ходу. Однако и Чёрный Флаг не спешил отставать – несколько грузовиков уже мчались за нами. Из самого первого ещё кто-то умудрялся стрелять. Что и взбесило нашего енота.

– Да какого йиффа! – Макс влез за пулемёт и развернул его на сто восемьдесят градусов. – Отвали, кому говорят! – и, переключив на ЭМИ, нажал на спусковой крючок. Светло-синий луч с быстротой молнии унёсся прямо в лобовую панель грузовика и мгновенно отключил её. Следующий разряд сержант Вайпсворд нанёс более прицельно – в водителя. По крайней мере, я так понял, потому что машина резко затормозила и загородила дорогу, а солдаты высыпали наружу. Енот юркнул обратно в салон, махнув хвостом:

– Ну, как вам цирк?

– Если б я ещё что-то видел… – пересилив боль, простонал с заднего ряда Роберт.

– Соседей-то видишь? – бросил ему Николай. – Там Ринго не проснулся?

– Спит, зараза, – с обидой ответил лев.

– Всё самое интересное пропустит, – грустно заметил ирбис.

– Я надеюсь, мы не будем снова куда-нибудь десантироваться с охренительной высоты? – мои руки привычно сжали автомат.

– Нет, налетались уже, – успокоил командир. – Гравикрафтер просто сядет где-нибудь, а мы заедем внутрь кузова.

– Звучит не так экстремально, – согласился я.

В обозначенном месте, рядом с догорающими останками базы Чёрного Флага, приземлилась наша птичка. Бронеджип аккуратно закатился внутрь, люк захлопнулся, и мы мгновенно взлетели. Том облегчённо вздохнул и снял шлем:

– Порядок… ну что, шеф, как вам мой механоид?

– Пожалуй, я зря гнал на искусственный интеллект, – признался тот. – Сделаю исключение. Но всё равно пусть сначала даст добро Джейсон Вилкс.

– Само собой, без бумажки от полковника – никуда, – рысь понимающе махнул лапой.

– Какого хрена… – сзади очнулся Ринго. – Мы где, народ?

– Летим домой, – потряс тигра за плечо Брюс. – Ты всё веселье пропустил, полосатая шуба.

– Ну, ты сравнил, меховой бугай, – обиделся Вишар. – Кого-то обычной ракетой с баттлкрафтера жахнуло, а кого-то урод в панцире перепутал с боксёрской грушей!

– Тихо, ёлки-палки… вы ещё подеритесь, – сквозь зубы прошипел Роберт, держась за пробитое осколком плечо. Вся правая лапа почти до кисти тоже была забинтована, но под ней, очевидно, скрывались внушительные ожоги. – Когда прилетим, тогда уже и разберётесь, кто где лажает.

– А я вообще не советую вам срач устраивать, – резко встрял Маркус. – Если что-то пошло не так и многие члены отряда пострадали – виноваты все. В большей или меньшей степени. Разборки оставьте рядовым солдатам и необстрелянным зелёным новичкам. Мы с вами – одни из лучших в “Ополчении Зверосоюза”, и вы это должны прекрасно осознавать!

– Спецотряд Ополчения, вы на связи? – в динамике раздался голос партизана.

– Да, на связи. Это вы, наши внезапные помощники?

– Так точно. Мы уходим, наши силы неравны. Но, думаю, мы ещё пересечёмся – неподалёку стоят ваши войска, а нам необходимо вооружиться.

– Понял. Но почему вы не числитесь официально?

– Мы своё давно отслужили, сэр, и того нам с лихвой хватило. И потом, партизаны не такие приметные, да и нужно им немного. Мы же не брезгливые, можем и вражеской техникой пользоваться, если что!

– Хорошее и ироничное чувство юмора, боец! Может, уже скажете, как вас зовут? – лидер “Армады” всё ещё надеялся узнать имя нового союзника.

– Друзья зовут меня… Гром.

 

Глава X

 

Новый распорядок меня здорово напрягал. Если раньше, будучи обычным солдатом, я почти не возвращался в казарму, а постоянно торчал на линии фронта с оружием в руках, то сейчас моя военная карьера шла вроде как… импульсно. Толчками, внезапными разрядами молний. Или как у бегунов на короткие дистанции – пробежал и отдыхай до следующего раза. Я уже стал замечать, что большую часть дня либо сидел в тренажёрном зале, либо помогал в оружейке приводить в порядок автоматы. В один из таких дней меня и застал Маркус:

– Алексеев, ты уже предсказуем становишься.

– Сержант Прист, а куда я ещё могу деться? На нашей базе и так негде развернуться, а в самом Мазари-Шарифе давно ничего интересного.

– Нет, ты не думай, я признателен, что ты помогаешь фактически всему персоналу. Но вот зачем тебе это?

– Мне просто нужно чем-то занять себя, Маркус. Я не хочу чувствовать себя бесполезным, – я закончил сборку очередного АКНМ. Как и у многих других видов оружия, в нём не было чего-то принципиально нового. Принципиальное отличие его от других автоматов, как и “Вектры” – встроенный в корпус оружия простенький регистратор, который через клемму соединялся с магазином, отсчитывая число патронов и показывая остаток на регистраторе. А под ствольной коробкой прятался маленький криманидный генератор.

– Который по счёту? – поинтересовался ирбис, глядя на оружие.

– Я их не считаю. Раз нет лишних деталей и он работает… – я передёрнул затвор, нажал на спусковой крючок. Боёк сухо щёлкнул. – Значит, всё верно.

– Что, даже новостями с большой земли интересоваться не хочешь?

– Да мне уже новички из оружейки всё рассказали десять раз. Лёха, я закончил! – забрав кепку со стола, я вышел наружу, сопровождаемый недовольным криком: “How many times should I told ya, sarge? Im Alex, just Alex! Im Australian, not Russian, sergeant Alekseev!”

– Смотрю, ты тут свои порядки успел навести, – на выходе Маркус толкнул меня локтем.

– Да что-то надоело с ними только по-английски, вот и пытаюсь научить своему родному языку. Лишним точно не будет.

– Верно, чем вы, люди, хуже нас? У нашей расы русский и английский считаются обязательными языками, – согласился ирбис. Мы вернулись в нашу комнату, где народ уже что-то оживлённо обсуждал.

– Да я говорю, не переизберут! – уверенно заявил Ринго.

– Верно, он, в конце концов, и сам говорил, что не может быть вечным лидером! – согласился Том.

– Он уже как символ для нас, – возразил Николай. – Он останется ещё минимум на один срок.

– Верно, многие из нас способны столетний рубеж перейти, а что уж ему! – гордо воскликнул Брюс.

– Всё бездельем маетесь, команда? – решил неожиданно появиться Маркус. Команда резко встала смирно, только лис из-за своей массивности здорово треснулся головой о верхний ярус кровати:

– Прист, хвост тебе на покраску, ещё раз так появишься, пеняй на себя!

– О, прости. А я думал, тебе там вышибать уже нечего, – усмехнулся лидер. Роквелл скорчил злобную гримасу и потёр ушибленное место. – Вы тут часом не про Виктора Черневского разговор ведёте?

– Про него, про него, – закивал головой Том. – Я и Ринго считаем, что в этом году он досрочно уйдёт на пенсию. Шутка ли – полвека торчать, шесть сроков уже за хвостом и седьмой мотается…

– А мы с Брюсом думаем иначе, – перебил меломана волк. – Виктор стал живым символом для нас. Он не бросит пост, пока не кончится война.

– Иными словами, вам нужен кто-то, чтобы ваш спор кончился?

– Да! – хором ответила Армада.

– Я пас, – опустил взгляд Маркус. – Виктор?

– Я вообще человек. Тоже пас, – я скрестил руки на груди, чем заставил спорщиков недовольно вздохнуть и развести лапами. В этот момент в комнату заглянул Макс:

– Совершенно случайно заметил знакомый хвост, который сюда зашёл. Чем заняты?

– Вайпсворд, да или нет? – сходу выдал Маркус.

– А какой вопрос был до этого? – удивлённо уставился на командира енот.

– Черневский.

– Сдалась вам эта политика… я лично займу позицию Роберта и наплюю на эти дурацкие споры. К йиффу.

Обе стороны окончательно убедились в том, что их прения неразрешимы, и разошлись – Том сунул в уши наушники, Брюс уткнулся в КПК, Ринго просто вытянулся во всю длину кровати, а Николай и вовсе вышел из комнаты. Проследив за волком, Маркус спросил у енота:

– К Роберту заходил?

– А то, – Макс уселся рядом с ирбисом. – Показатели хорошие, настроение, как обычно, приподнятое. Хотя вот лапой ещё не особо двигать может.

– Насколько сильно?

– Неделю минимум ещё. Он и сам не рад – левой-то не особо порисуешь…

– Данхэм – художник? – удивился я.

– Ага, наш гривастый друг любит периодически что-нибудь черкать, – подтвердил лис, всё ещё глядя в голографическую панель. – Чем-то особенным я бы это не назвал, но вообще смотрится неплохо.

– Я его редко видел за планшетом… – я задумался, пытаясь вспомнить, мог ли я застать нашего льва, рисующим какой-нибудь пейзаж.

– Так он в одиночестве это делает, – пояснил Маркус. – Не любит, когда за ним кто-то смотрит. Считает, что тем самым его вдохновение уходит. Поэтому он засядет где-нибудь, порой в темноте, и при помощи только одной подсветки творит.

Однако, подумал я. Впервые попал в нормальную компанию, где столько интересных фуррей. Да пусть даже они были бы людьми – не особо и огорчился бы. Мне всегда нравились творческие личности.

– Знаешь, Виктор… – начал тигр. – Я много раз наблюдал за людьми. Но ни разу не мог понять – почему нас и вас постоянно сравнивают? Только ли из-за внешнего сходства?

– Я никогда об этом не думал, – признался я. – Но мне часто казалось, что ваша раса – нечто иное, чем просто антро… морфа… твою туда-то. Как это слово произносится?

– Ан-тро-по-морф-ные, – по слогам отпечатал Брюс.

– Ну да, человекоподобные животные по-русски. Была у меня мысль – вы появились как нечто, способное показать человечеству себя в зеркале с совершенно неожиданных сторон.

– Надеюсь, не как мессии? – недоверчиво посмотрел в мою сторону Маркус.

– Нет, религиозным фанатизмом я не страдал никогда. Но, всё же, что-то эволюционное в вас есть…

– Гляди-ка, командир, эволюция! – захохотал Ринго. – Том, а хомо сапиенс толковые вещи говорит! Том?

Но рысь не обращал ни на кого внимания. Погружённый в волны хард-н-хэви, Карвер дремал и словно плыл по их течению.

– Ууу… это надолго, – констатировал тигр. – Ещё и хвост спрятал, зараза, не разбудишь. А так бы дёрнул, чтоб наверняка в реальность вернуть.

– Да оставь его, пусть дрыхнет, – ирбис встал, прошёлся от одного угла комнаты к другому.

– Но я не говорил, что вы в итоге нас вытесните… – я попытался продолжить мысль, однако лис был другого мнения:

– Да ладно, неважно уже. Выяснили, короче.

– Что именно?

– Мы просто дурью маемся, – тигр снова лёг, глядя в потолок. Том вдруг резко проснулся, нажав пальцами по поверхности наушников. Те тут же моментом вылетели из ушей и юркнули в гнездо.

– Какого хвоста полосатого… Кто мне металкор засунул?

– Упс… – Брюс отложил КПК и начал спешно ретироваться наружу.

– Ну, Роквелл, я не посмотрю, что тебе недавно по мозгам съездили! – рысь вскочил и бросился за гранатомётчиком, попутно едва не сбив Маркуса. Командир почти успел поймать сержанта:

– Карвер, я тебе щас… повыясняю отношения! – но не поймал и вынужден был рвануть в погоню. Однако внутрь обоих зачинщиков буквально впихнул Николай:

– Вот стоило старому волку отойти на пару минут, а молодёжь уже друг другу шерсть готова выщипать! – фуррь держал обеими лапами дерущихся, пытаясь растащить их в стороны. Маркус не заставил себя просить дважды и тоже включился в растаскивание:

– Так, бойцы, а ну-ка по тормозам!

– Да что же за дела?! – упирался Том. – Сначала Роберт какую-то электронику закачал, а теперь тут это бессловесное рычание!

– Я думал, это на хэви-метал похоже! – пытался оправдаться Брюс, который тоже явно был не прочь двинуть разок меломану. Тем более что от одного такого удара даже Маркус потерял бы сознание.

– Ты думай, прежде чем ещё раз подумать! – рысь успокоился и отошёл, тяжело дыша и оскалив зубы.

– Да ладно, не порвётся твой плеер от всего ста мегабайт… – лис под прикрытием волка уселся на место.

– Маркус, свали! – Том уже заранее начал отпихиваться от ирбиса. – Нет, правда, какого йиффа он в мою железку лазит? Я же его компьютер не ломал!

– Да ну вас обоих… – Макс вздохнул и пошёл к выходу. – Цапаетесь по мелочам, как щенки, в самом деле. Без обид, Бугров.

– Да, там БПУ приехали, тебя спрашивали по поводу испытания турели, – бросил Николай. Видимо, он ничуть не обиделся. – Ну что, успокоились?

Отпихнув командира, рысь бухнулся на своё место. Лис кивнул и вернулся к своему КПК. Маркус осуждающе покачал головой:

– Одни шуток не понимают, другие срываются почём зря… Я кому говорил, что мы должны быть примером для остальных?

– Прист, мы же не пионеры какие-нибудь, в самом деле! – Вишар был явно не согласен. – Прежде всего, начать нужно с себя.

– “Кто сам не умеет – идёт в учителя”, так, что ли? – нервно процитировал ирбис.

– Почти. Кто не знает, чему учить.

Я смотрел на них и ощущал себя немного лишним. Может, стоило уйти вслед за Николаем? Сержант явно был даже старше Маркуса, пусть и на полгода-год, но по внешности и поведению явно был уже в состоянии изрядно пожившего на этом свете фурря. Это раньше животные максимум могли осилить пару десятков лет, а то и меньше. Сейчас многие представители фурри жили гораздо дольше людей; в одной статистике я как-то читал, что средняя продолжительность жизни у них более 85 лет, что немало. Однако перенаселение из-за них планете не грозило – во-первых, фуррей во все времена было гораздо меньше, чем людей, часто даже менее одного процента, да и не у многих могло быть потомство. И ещё один немаловажный факт – большинство животных всё ещё оставались дикими. Но с другой стороны, уйти – значит отказаться разобраться в их психологии. Не решиться понять их намерения и цели до конца. Или вообще показать, что тебе глубоко начхать на их проблемы.

 

—

 

Партизаны не смогли справиться со Страггерами и отступили. Оставшаяся часть корпуса чернофлажников вернулась на базу, где один из альфа-лейтенантов мгновенно связался с командованием:

– Генерал, они знают всё о наших позициях. У нас нет другого выхода, как призвать соседний корпус…

– У вас был приказ, альфа-лейтенант Чжан! Топливный пункт будет на вашей совести! – голограмма была не просто недовольна, даже взбешена. – Может, вы ещё мне плохих новостей подкинете?!

– Наши баттлкрафтеры уничтожены… и спецподразделение не вернулось…

– Молчать!!! – взорвался генерал. – Чжан, я больше не намерен выслушивать рапорты о вашем очередном поражении. Верховный Милитарий меня просто порвёт на части! С этого момента “Страггеры” переходят под контроль полковника Шафферта.

– Шафферт? – изумился альфа-лейтенант. – Но он же командует “Джарханом”, а они почти на другой части континента!

– Не имеет значения, Чжан. Приказ вступает в силу немедленно. Готовьтесь быть уволенным с позором, потому как Террания давно нуждается в рабочих ресурсах, – генерал отключил связь. Стоящий за офицером чернофлажник нерешительно произнёс:

– Командир… что всё это значит?

– Да ничего хорошего! – Чжан вырвал из кобуры пистолет, приставил к виску и выстрелил. Солдат, глядя на всё это, даже не дрогнул. Наоборот, он был рад тому, что случилось. Теперь, после полковника Шафферта, главным у “Страггеров” станет он. И, возможно, станет “альфой” вместо обычного лейтенанта.

На шум в здание сбежались остальные:

– Что происходит? Командир Чжан? Какие будут… – но тут же застряли в дверях, увидев бывшего лидера лежащим на полу в луже собственной крови. – Салман… что произошло?

– Командир Чжан низложен по приказу генерала. Нами теперь командует полковник “Джархана”.

– Так… какие всё-таки будут указания? – поинтересовался низкорослый пулемётчик. – Сюда в любой момент могут нагрянуть войска Ополчения!

– Не приедет никто, – уверенно заявил лейтенант. – После того, как работала эта, по всей видимости, спецгруппа, они приезжают только через пару дней. У нас есть время дождаться “Джархана”. А там посмотрим.

– Временное командование примете вы?

Чернофлажник кивнул и, раздвинув руками стоявших солдат, вышел наружу. Окружившие здание оставшиеся в живых Страггеры тут же отсалютовали своему новопровозглашённому лидеру.

 

—

 

Гром сидел на камне и о чём-то сосредоточенно думал. Ещё когда война только начиналась и даже не произошла та страшная катастрофа, образовавшая на Земле уголок с далеко не живописным названием “Тёмные Земли”, он пошёл добровольцем в армию. Вместе с друзьями, которые и сейчас рядом с ним. Он помнил всё – и освобождение Северной Африки, и ночные вылазки на Кипр, и патрулирование по крайне опасным улицам Иерусалима. Фуррь мог свободно заявить, что видел все краски войны. Но одного Гром не мог простить Высшему Командованию. В 2083 году его отряд был послан на разведку в Бейрут; естественно, напоролись на чернофлажников, пошла пальба. Им удалось тогда вызвать подкрепление и загнать сепаратистов в угол, но едва они вошли в последний дом, на их глазах солдаты убили спрятавшихся детей. И люди, и фурри – все, кто жил в том квартале, были просто растерзаны. Трёх выживших чернофлажников Гром и его товарищи казнили с особой жестокостью. Говорили, что у генерала Рэджинальда Вилкса случился инфаркт, когда ему прислали электронную почту с рапортом о выходке в Бейруте. Грома с друзьями долго гоняли по трибуналам, пока не сошлись на мнении, что в рядах Ополчения им делать нечего. С того дня фурри ушли в партизаны. По заявлению самого Грома, они “помогали солдатам и мирным гражданам, а не командованию и правительствам”. Так, пропахав на собственных лапах почти всю Евразию и даже успев исследовать Тёмные Земли, отряд Бойцовых Котов продолжил выполнять свой долг.

– Гром, сними уже шлем, запаришься… – рядом сел один из партизан. Командир лишь покачал головой. – Да ладно, никто не спалит.

– Ты знаешь, я никогда не открываю морду, если рядом враг.

– Хватит, Гром. Они же на нашей стороне! – фуррь кивнул головой в сторону пленных чернофлажников. После встречи со Страггерами их осталось только четверо.

– Всё равно я презираю этих хуманов, – отвернулся лидер Бойцовых Котов. – Я никогда, слышишь – никогда не буду с ними на одном фронте. От усов до хвоста противно.

– Как был непримиримым, так им и остался… – вздохнул сослуживец. – Жрать-то будёшь? Миша уже точно что-нибудь сообразил.

– Это всегда пожалуйста. – Гром встал, дёрнул хвостом, чтобы стряхнуть упавшие на него листья, и пошёл за другом. Забрав свою порцию, фуррь ушёл с общей поляны обратно на то место, где недавно сидел. Бойцовые Коты не разделили поступок командира и спокойно начали трапезу вместе с бывшими врагами.

– Чего это он? – Александр посмотрел в сторону Грома.

– Да пунктик у него насчёт вашего брата, – буркнул из своей миски Миша, чёрный кот со шрамом над правой бровью. Ночью он мог бы стать совершенно незаметным даже без одежды, но белый кончик хвоста всё портил. Однако повар не стеснялся этого и считал себя отмеченным судьбой. – Ну, бывшего, конечно… – исправился фуррь.

– Пунктик – это мягко сказано, Шрам! – активировался снайпер по имени Сергей, норвежский лесной кот. – Вы вообще в курсе, Саша, почему он при вас маску таскает? А вот потому, что в глаза вам смотреть не хочет. Считает себя выше врага.

– Ну, тогда про нас можно сказать то же самое, – пробубнил пулемётчик. – Мы тоже почти всю жизнь таскаем эти проклятые шлемы…

– Ага, – кивнул рыжий сибирский кот Владимир, медик. – Вы просто копия хеллгастов!

– Кого? – едва не подавился сидящий рядом янгер.

– Да когда-то давно игрушка была для консолей… древняя вещь, таких уже лет пятьдесят не делают, а то и больше. Тамошние солдаты – хеллгасты – жуть на вас как похожи. Поэтому мы про себя вас так называли.

Александр усмехнулся. Фантазия фуррей показалась ему довольно интересной. Не то что у них – “мех на двенадцать”, “мясо на три часа”…

– И куда вы потом? – спросил Михаил.

– Когда всё закончится? Не знаю… найдём способ, – задумался Александр. – Была мысль беженцами прикинуться.

– Отпадает, – перебил чернофлажника другой “сибиряк”, пепельного цвета. – На границе вас быстро раскроют.

– Это почему ещё, Стас? – удивился Владимир. – Их же не станут на гены сканировать!

– Но в базе данных могут найти. Кое-кто успешно хакнул часть базы данных “Чёрного Флага” и слил информацию о солдатах. Неизвестно, зачем… видно, для таких случаев. Чтобы не ушли от правосудия.

Остальная часть обеда прошла в молчании. Затем вся компания снова двинулась в путь. Гром вёл Бойцовых Котов и чернофлажников, по сути, обратно – на юг. Его мнение не предоставляло выбора для вторых – либо быть расстрелянными на месте, либо идти к Ополчению. Перспектив явно было мало, и каждая из них не была довольно оптимистичной.

– Гром, а как ваше настоящее имя? – поинтересовался Александр.

– А вам зачем? – не понял фуррь, забираясь на холм.

– Просто, на будущее… хоть знать, кого благодарить за то, что не пристрелили сразу.

– Мне вы уже начинаете нравиться, – слегка подобрел Гром. – Но чем вам мало позывного?

– Просто ваших бойцов я уже знаю по именам.

– Ясно… Константин. Но вы должны называть меня Гром, ха-у?

– Ха-у, – вздохнул Александр. – И где ближайший патруль?

– Должен быть где-то здесь… – Гром приблизил зум. – Ага, переместились чуть западнее. За мной! – и фуррь устремился вперёд, разбрасывая песок и камешки. Бойцовые Коты вместе с дезертирами рванули за ним. Часовые успели заметить их ещё издалека:

– Стой, кто идёт?

– Партизаны! Ведём пленных! – крикнул Михаил.

– Что ты мне орёшь на ухо, Шрам?! – шикнул бежавший рядом Сергей.

– А ты уши не подставляй лишний раз, Винт!

– Тормозни, партизан, – дорогу преградил хаски. – Доказательств, что вы на нашей стороне, кроме автоматов, не видно. И… а это кто, те самые пленные? – пёс указал лапой на чернофлажников.

– Ага, – кивнул Гром. – Если честно, они дезертировали, но командованию это вряд ли будет интересно.

У солдата невероятно широко раскрылась пасть:

– Чего-о? Никогда про такое не слышал! Парни, а вы знали, что из “Чёрного Флага” народ сваливает?

– Крысы всегда бегут с корабля, – ответил кто-то, не поднимая головы. Пулемётчик вскипел и хотел уже сорваться с места, чтобы отвесить часовому хорошую затрещину, но был вовремя остановлен Александром.

– Ладно, у нас приказ – никого не пускать через границу, – закончил хаски.

– Хорошо, мой отряд может уйти, но их-то куда? – Гром кивнул в сторону дезертиров.

– Сказал же, не ко мне.

– Тогда дайте связь с ближайшей базой “Ополчения Зверосоюза”.

– Да она тут в восемнадцати километрах. Мазара-Шариф где, знаете?

– Ну, ещё бы не знать, – нервно ответил Гром. – Хотя бы сами доложите, что отряд “Бойцовых Котов” привёл военнопленных для экстрадиции.

– Вот так бы сразу и по форме, – убрал автомат за спину пёс. – Будет связь.

 

—

 

Страггеры успели подлатать самих себя и базу, когда из-за гор показались три гравикрафтера, сопровождаемые окружившими их вультарами. Едва машины коснулись земли и беспилотники устроились на их крыльях, наружу выбежали бойцы Джархана. Взгляды чернофлажников тут же устремились в сторону прибывшего подкрепления. Моторы затихли; командир в немыслимо фантастического дизайна форме снял шлем… и шокировал всех страггеровцев. В металлическую броню Чёрного Флага был одет фуррь. Волк с пепельно-серой шерстью презрительно оглядел стоящих:

– Что окуляры выпучили, мясо? Не видели нас в своих рядах раньше?

Салман решился заговорить первым:

– Нет, только слухи ходили.

– Не забывайте добавлять “полковник”, лейтенант…

– Урдаев, полковник.

– Салман Урдаев. Внушительно. Полковник Симус Шафферт, командующий фурри-корпусом “Джархан”. Слышал, вас тут сильно побили?

– Никак нет, полковник, – решительно заявил Салман. – У нас ещё сто десять боеспособных солдат.

– Всё равно неутешительно, – критически ответил Симус. – Я знаю о вашей репутации, лейтенант, но думал, что ваш альфа-командир более известен.

– Вы имеете в виду альфа-лейтенанта Чжана? Он был низложен по приказу генерала.

– Странно, что не Верховного Милитария… – поскрёб свою причёску-“площадку” волк. – Обычно он заведует делами таких солдат. Ладно, плевать. Кто здесь хозяйничал?

– Мы выяснили, полковник, – продолжил Салман. – Некий спецотряд “Армада”, один из лучших в Ополчении.

– Это не те куски меха, что испортили нашим сделку в Чаде?

– Именно. На их счету не один десяток, если уже не сотня, операций.

– Как в кино, – усмехнулся Шафферт. – Даже несмотря на то, что это были особо подготовленные фурри, у вас было достаточно ресурсов, чтобы покончить с ними раз и навсегда. Или что, лейтенант? Эффект штурмовика сработал?

– Не знаю, о каком эффекте вы говорите, полковник, но они были не одни. Нам оказали сопротивление ещё и партизаны… – попытался оправдаться Урдаев, но полковник перебил его:

– Да ни за каким йиффом мне не сдалась информация о других! Я спрашиваю про эту самую “Армаду”! Чем они были так круты? Припёрли с собой управляемую турель и расстреляли ваши баттлкрафтеры?

– Почти. Пилоты успели доложить, что их сначала обстреляли из электромагнитного оружия, а потом применили ракеты.

– Неплохо, – усмехнулся волк. – А про вас верно говорят, что у людей руки из жопы растут. И хватит на меня уже втыкать, будто я вас расстрелять на месте собираюсь! – вспылил лидер Джархана. Его солдаты начали посмеиваться, понимая, что командир любил таким образом показать своё превосходство.

– Каковы планы, полковник? – спросил лейтенант.

– А какой тут может быть план? Генерал так и сказал мне – атаковать Мазара-Шариф. Поэтому собирайте манатки, и шагом марш на штурм. – Симус снова надел шлем.

– Полковник, но…

– Никаких мне “но”, лейтенант! Выньте язык из того места, куда засунули, и запихните обратно в рот! И не открывайте, пока я вам не скажу! – Шафферт был в ярости от дезорганизованности подчинённых. – Несмотря на то, что база вооружена как следует, солдат там немного. И потом, их планы уже мне известны – местная разведка доложила, что они на подходе к высоте 913, а эта точка для нас более чем важна! Через неё, если вы не забыли, самый удобный проход, а дальше мы прорвёмся как надо. Ошибки наших союзников нужно смыть кровью врага! – отдав честь тремя пальцами, волк несколько раз рявкнул на своих, чтобы двигались обратно к гравикрафтерам. Пожав плечами, Урдаев жестом приказал Страггерам поднимать в воздух свои машины. Летающие громады, разрывая всё вокруг протяжным воем, неспешно поднялись в воздух и под прикрытием вультаров мерно поплыли в сторону Мазари-Шарифа.

 

—

 

Мы всё так же торчали на базе. Скучно… новости совершенно опротивели. И пока что ни одного нового приказа. Будто Высшее Командование ждало первого выхода от Чёрного Флага.

– Не пойму, чего они тянут? – нарушил тишину волк. – Даже если у нас нет спецзадания, послали бы вместе с каким-нибудь взводом в качестве разведки.

– Бугров, я уже подал такой рапорт, но Вилкс в свойственной ему манере отказал, – захлопнул книгу Маркус. – Неохота ему нас терять.

– Но мы такие же солдаты, как и все остальные в Ополчении! – включился в разговор сержант Вайпсворд. – Да, возможно, он не хочет, чтобы мы повторили участь “Вестников Смерти”, но за нами столько успешно выполненных миссий!

– И это я ему сказал, друг, – совсем помрачнел ирбис. – Ни в какую.

– Между прочим, от разведки я узнал, что чернофлажники позвали к нам “Джархан”, – сказал Том, сняв наушники. На этой фразе морды некоторых членов спецподразделения Армада резко поменялись. Я лично не сразу понял, в чём дело:

– А кто они?

– Об этом не любят говорить. Особенно наши… – вздохнул рысь, имея в виду представителей расы фурри. – Это собранные со всех концов мира ренегаты. Отъявленные и жестокие ублюдки, которым нечего терять. Они лишь хотят уничтожить всех, кому не мила власть “Чёрного Флага” и республики Террания.

– То есть… это фурри? – неуверенно спросил я.

– Лучше бы это стало ночным кошмаром, – ответил Карвер. – Ладно бы они только людей ненавидели… без обид, Виктор. Но они всех без разбору просто карают!

– Я уже видел один раз на записи казнь, которую они учинили, – поднял голову Брюс.

– Как нашим удалось достать такое? – удивился я.

– Ну, это недолгая история… некий отряд “Бойцовых Котов” несколько лет назад в Бейруте напоролся на них. А они там целые кварталы вырезали. В общем, загнали “Джархан” в угол и сделали с ними то же самое, что и они с мирными жителями.

– И потом за это отряд расформировали и выкинули к йиффу из Ополчения, – закончил Маркус.

– Но они же уничтожили врагов! – воскликнул я. – Они выполнили боевую задачу!

– Всё так, человек. Но способ, которым они расправились с врагом, не устроил Высшее Командование. Вообще ты прав, за их героизм надо медаль дать. Судить на войне за убийства – всё равно что в слэмрэйве на скамейку штрафников сажать за толчок. Но начальство у нас упёртое.

– Я удивляюсь, как вам не нагорело за то приключение в Чаде… – начал я.

– Там было другое, – посмотрел на меня енот. – Другого выхода просто не было. И потом, они сами нас вывели из себя. А тебе, думаю, известно, что фурря лучше не злить – кроме своих лап, у него есть зубы и когти, и он их применит, если будет надо.

– Не поспоришь.

И снова тишина. Кажется, даже был слышен ветер снаружи. Ветер. Песок. Солнце. Снова те же составляющие. Теперь уже, правда, не такие сильные, что прежде – приближающийся конец осени вносил свои коррективы, пусть и небольшие. Проблем с климатом мы не испытывали, однако за то время, что существует раса фурри, несколько раз планету нехило колбасило от погодных перемен. Но и с этим мы научились бороться. Поэтому единственной проблемой для нас была только война.

Вдруг автоматическая дверь открылась, и внутрь заглянул Роберт Данхэм:

– Вы тут ещё не вымерли?

– Смотрите, кто вернулся! – Роквелл встал с койки и как следует обнял друга. – Ну что, готов к новой порции приключений?

– Конечно, а куда без них! – поддержал его мнение лев.

– Тебя уже выписали? – Макс посмотрел на друга с сомнением.

– Ну, пару дней ещё понаблюдаюсь, а так всё отлично. Наконец хоть вернусь к тому, что не закончил… – сержант достал из тумбочки графический планшет. – Привет, машинка, я скучал.

– Смотрю, у тебя шерсть выгорела, – присмотрелся Николай. – Неужто совсем?

– Нет, зарастёт, – успокоил волка Роберт. – Время залечит.

– Роберт, а что ты хоть рисуешь? – спросил я. – Всё хочу взглянуть.

– Ну, могу показать кое-что, – лев ткнул несколько раз по сенсорной панели. – Законченных мало, но есть и неплохие наброски. Вот, – он повернул планшет в нашу сторону. Вся Армада устроилась рядом с ним. Конечно, на шедевр живописи это не тянуло, но выглядело реалистично. В основном это были пейзажи, скорее всего, Канады – именно оттуда сержант был родом. Вообще, наш отряд был маленькой копией Университета Дружбы Народов – мы с Николаем русские, Ринго индиец, Том приехал из Нидерландов, Брюс и Макс из Великобритании, но первый из Англии, а второй из Шотландии – поэтому они вечно конфликтовали между собой; а наш командир, Маркус, был американцем. Только мы успели рассмотреть довольно милую работу – молодая пара фуррей-львов сидела у фонтана и наблюдала за причудливыми изгибами струй – как заговорила рация, недавно переделанная Томом так, чтобы принимать сигналы за несколько десятков километров:

– Ополчение! На связи пятый взвод шестой роты второго полка! Приняли бой с превосходящим нас по численности и силе противником, ждём подкрепления, приём!

– Маркус, нужно срочно доложить полковнику! – сорвался с места енот.

– Думаю, он уже знает, – спокойно ответил Прист. – Но лишним не будет, если я сообщу ему. Готовьтесь, парни! Пятый взвод ещё совсем новички, они не воевали толком! – и, набросив на плечи куртку, ирбис выскочил из двери.

– Наконец-то задание будет, – сказал Николай, завязывая шнурки. – Меня уже скоро с ума сведёт это торчание на базе.

– Думаю, список спасённых нами жизней пополнится, а? – с бравадой в голосе заявил Ринго.

– Хотелось бы верить, Вишар… – надел бронежилет Роберт. – Но я думаю, что парни справятся.

– Всё равно помочь надо. Хотя бы если приедем, будем у них гарантом безопасности, – я уже был полностью готов к выполнению любого задания.

Но через несколько минут в комнату вошёл Маркус. Вид у него был потерянный.

– Мы никуда не едем. Джейсон Вилкс отказал.

– Как?! – изумлённо воскликнул Николай. – Неужели он не слышал того, что они доложили?

– Их точка совсем рядом с высотой 913, а это в семидесяти километрах отсюда! – Ринго был согласен с волком.

– Не узнаю я Вилкса… Он же, по сути, оставит их погибать! – Брюс опустился на койку. Остальным, как и мне, добавить было просто нечего. Приказ есть приказ. У нас его не было. Мы должны сидеть и ждать, когда долг позовёт нас. Не знаю, как полковник, а лично я слышал, что Долг вместе с Родиной буквально кричали внутри меня. Я не мог сидеть просто так и ничего не делать. Неизвестным мне чувством я знал, что там тоже есть парни из нашей страны. И, несмотря на то, что они пошли добровольно и готовы умереть на поле боя, их ждут дома… ждут семьи, друзья, знакомые. Каково будет им, когда эти парни вернутся домой в ящике? Если будет что возвращать – Чёрный Флаг редко оставлял после себя тела врагов. А если они напоролись на Джархан – их смерть и то, что после неё, будет ужасной.

– Что же делать… – обхватил лапами голову Макс. – Нельзя их оставлять.

– Вот и я так думаю, – встал Маркус. – Итак, слушайте меня. Идём в ангар.

Внутри ангара, где стоял “Мститель”, ирбис выстроил нас:

– “Армада”, смирно! Вольно. Итак, объясняю ситуацию. Взвод “Ополчения Зверосоюза” в семидесяти двух километрах от нашей базы принял бой с превосходящим их по численности и оснащённости противником. Известно, что служащие взвода до этого не выходили на открытый поединок и могут не выстоять. Так как мне было отказано в отправлении нашего отряда в качестве подкрепления, я принял решение самостоятельно. Мы должны отправиться туда и помочь нашим друзьям, иначе противник прорвётся и достигнет важных стратегических позиций. Наше нахождение там будет незаконно, и я это понимаю. Думаю, вы тоже. Если вы откажетесь ехать, я приму это и поеду на точку один. Итак… кто со мной, пусть сделает шаг вперёд.

Не раздумывая, мы все шагнули навстречу командиру. Каждый из нас просто не мог оставить Маркуса наедине с мыслью, что только он будет отдуваться. И ещё просто надоело торчать на базе, как приклеенным.

– Тогда быстро в машину!..

 

Мы ещё никогда так быстро не ехали. Разве что когда десантировались из гравикрафтера, но это не в счёт. Мститель Mark-V словно зарядили ракетным топливом. Видимо, как раз для таких случаев.

– Они уже несколько раз посылали сигнал о помощи, а теперь что-то молчат… – забеспокоился Маркус. – Вайпсворд, тебе с высоты что-нибудь видно?

– Нет, командир! – крикнул в ответ енот. – Но слышно, что ещё где-то стреляют!

– Значит, мы уже близко. Готовьтесь народ, возможно, придётся открыть огонь сразу из машины!

– Есть, командир! – крикнул с заднего ряда Николай. – Покрошим гадов!

– Только бы успеть… – сжал автомат ирбис. – Вишар, мы где-нибудь можем срезать?

– Тут есть один путь. Малость попрыгаем, но не страшно, – тигр нажал кнопку, и бронеджип выдвинул дополнительные колёса. – Всем пристегнуться!

Машина рванула прямо на холм, не снижая скорости. Ремни безопасности цепко держали пассажиров внутри. Уже вот-вот должна была показаться граница линии фронта…

Я выглянул из-за водительского кресла, но не увидел сражения. Можно было разглядеть только, как непонятная чёрная громадина скрылась вдали. А на поле битвы уже было тихо – дымились воронки от взрывов, вокруг были разбросаны тела погибших, обломки мобильных укреплений и блокпоста. Бронеджип затормозил.

– Все на разведку, живо! – крикнул Маркус. Мы мгновенно выскочили из “Мстителя” и обшарили всё вокруг, насколько хватало глаз. Но нигде не нашли признаков жизни. Битва закончилась совсем недавно, мы опоздали всего на несколько минут. Если бы Вилкс сразу отдал приказ…

– Во имя всех живущих на Земле… кто с ними так? – с ужасом глядя на изуродованные тела, промолвил Николай. – И главное, зачем?

– Это “Джархан”, – тихо ответил Роберт. – Их почерк.

– Ты уверен? – спросил Макс.

– Абсолютно. Только они так уничтожают наших солдат. Остальные либо сжигают тела, либо просто оставляют где-то сваленными в одну кучу.

– Не могу поверить… – опустился на колени Маркус. – Все погибли… и за что?

– За тех, кто ждёт их дома, сэр, – сказал я. – Мы только тем отличаемся от “Чёрного Флага”, что у нас есть понятие чести.

Тем временем Брюс, осматривая тела погибших, нашёл фурря, которого из-за причинённых издевательств трудно было опознать. Сняв солдатский жетон, боец отшатнулся:

– Это мастер-сержант Фоксдрайв! Откуда он здесь?

– Возможно, сюда на всякий случай припасли танк, – указал на горящий остов “тройки” Николай. – Только вот он не спас никого.

Волк был прав. Чёрный Флаг моментально смёл пятый взвод, а ещё живых, по всей видимости, пытал. Джархан славился своей дурной репутацией в этом смысле – они издевались над проигравшими просто так, без повода. Люди, фурри – не имело значения, под нож и огонь шли все. Я смотрел на армадовцев. Те застыли, словно архангелы, которые уводили души воинства в рай. Маркус был подавлен больше всех. Он понимал, что теперь полковник как следует проедется по нему за неподчинение. А он, в свою очередь, будет ненавидеть его до конца жизни. Конечно, мы все тоже получим от Вилкса, но уже было наплевать. Искать виноватых поздно. Ирбис вышел вперёд, вскинул автомат и, вдавив спуск, душераздирающе закричал в сторону вражеских территорий.

 

– Да, немедленно выдвигаем войска на высоту 913. Закрепляемся на этой позиции и по всем направлениям в десяти километрах от неё. Технику заправить, зарядить все стволы, готовность номер один! Вперёд, лейтенант!

– Ха-у! – вскинул лапу тигр и умчался к ангарам. Полковник Джейсон Вилкс снова уткнулся в голографическую карту. Внезапно среди полупрозрачного Афганистана оказалась белая лапа с тёмными пятнами, держащая жетон:

– Полковник Вилкс, сержант Прист по вашему приказу прибыл.

– Вижу, – отстранил лапу Джейсон. – Мы с вами сколько работаем, сержант? Совсем совесть потеряли?!

– Не понимаю, о чём вы, – презрительно отрезал ирбис.

– Ах, вот как… Вы когда своей головой в последний раз думали, Прист? Если противник превосходит численностью, а тем более техникой, восемь бойцов подкрепления его точно не остановят!

– Но вы могли вызвать соседние с ними подразделения! – рыкнул Маркус. – Рядом же стоит “Ксента” с баттлкрафтерами!

– Слишком большой риск, сержант. Больше, чем вы можете себе представить, – полковник был непреклонен. – Нам нельзя совершать необдуманных поступков и рваться в бой с автоматом наперевес.

– А парней необстрелянных на бойню посылать, значит, можно?! – вспылил ирбис. – Вам известно, с кем они имели дело?

– Полагаю, вы хотите мне об этом рассказать, Прист… – абсолютно спокойно ответил тигр. – Только сначала вам придётся забыть о новом звании.

– Я не за карьерой в Ополчение шёл, сэр. Но сейчас не об этом – на них напал “Джархан”. Эти твари снова здесь, а это похуже альфа-лейтенантов!

– Хоть сам Верховный Милитарий прилетел на своём авианосце, сержант… – безразлично протянул фуррь. – Если у вас есть какая-то личная неприязнь, выразите это сами. Но не мне.

– Будьте уверены, выражу. Как подобает… – процедил Маркус.

– Я сообщу, когда ваша помощь понадобится. А пока что вы будете находиться здесь, под моим неусыпным контролем. Объявляю выговор вам и вашим солдатам. В следующий раз дело направлю в Высшее Командование, а оттуда оно пойдёт в трибунал. Понятно?

– Сэр, так точно, сэр. Разрешите идти?

– Только недалеко. А то я опять решу, что вы сбежать решили, – бросил Вилкс и снова вперил взгляд в карту. Ирбис повернулся и пошёл в сторону казармы, стараясь не смотреть на гравикрафтер с цифрами “5-200” на крыльях – похоронный транспорт нервировал сержанта. Он вернулся к своим, ожидая вопросов, но… Армада сидела в полном молчании. Было понятно, что мы не будем расформированы и не уволены с позором, как Бойцовые Коты, но доверие полковника к нам было явно подорвано.

 

—

 

– Я уже сказал, нет! – солдат-хаски нервно оттолкнул Грома.

– Да мы не собираемся к вам в грузовик лезть! – заверил его фуррь. – Пойдём позади колонны, займём позицию в отдалении и будем сообщать обо всём, что происходит!

– А если разведка поймает? У них сейчас разговор короткий со всеми, кроме своих.

– Но ведь не действуют по принципу “стреляй, а все вопросы потом”…

– Нет, больше обсуждать ничего не буду. Возвращайтесь обратно, на безопасные территории. Заройтесь в глубокий тыл и не торчите у нас на виду! – пёс запрыгнул на БМП, и колонна укатила. Бойцовые Коты и бывшие чернофлажники смотрели на Грома. Тот, подождав, пока колонна скроется за горами, скомандовал:

– Идём обратно.

– Ты серьёзно, Гром? – удивился Винт.

– А он прав потому что. Нечего нам там делать.

– Но как же наш долг? – не понял Владимир.

– Фокс, мы его давно выполнили. Хватит играть в героев.

– Гром, о чём ты вообще говоришь? – развёл лапами Стас. – Мы никогда не считали войну развлечением!

– Я принял решение, Брокер. Мы никуда дальше не идём.

Команда понуро опустила головы. Даже Александр и трое янгеров с ним поняли, что снова скоро будут оставлены на произвол судьбы. Идея об их расстреле вроде бы выветрилась из головы Константина.

– То есть это всё? – спросил лидер квада дезертиров.

– Я сказал, что мы никуда не идём. Но не говорил, что не поедем, – развернулся фуррь. – Я знаю одно место неподалёку, там можно разжиться транспортом и кое-какими ништяками. Пусть думают, что мы ушли.

– А мы… никуда не уйдём? – с надеждой взглянул на командира Сергей.

– Пока не выиграем войну, отступать не будем. Ну что, батарейки ещё не разрядились?

Фурри и люди одобрительно зашумели, на лицах снова появились улыбки.

– Тогда за мной.

И спустя полчаса всё необходимое было найдено. Бойцовые Коты делали из грузовика небольшую бронированную крепость на колёсах, а “хеллгасты” обшаривали схрон. Действительно, место оказалось отличным: провизии вполне хватало на всех, боеприпасы подходили к любому оружию, и ещё валялось неисчислимое количество различной взрывчатки.

– Гром, а это ваш склад? – спросил снайпер-чернофлажник.

– Почти. Одного старого друга, он здесь работал.

– Работал? Вы хотите сказать, шпионил?

– Вроде того. Однако я давно потерял с ним всякие контакты. Скорее всего, кто-то из ваших бывших соратников его всё-таки накрыл. Фокс, вы там готовы?

– Почти, командир, уже заканчиваем, – донеслось из-за грузовика.

– А как с новостями, Брокер? – крикнул Гром в другую сторону.

– Войска Ополчения стягиваются к высоте 913, намереваясь там остановить врага. Известно, что к Мазари-Шарифу пригонят тяжёлую артиллерию.

– Это хорошо, – обрадовался фуррь. – На складе есть лазерные наводчики, ими укажем позицию, если что.

– РПГ тут всего одна… и зарядов мало, – обречённо вздохнул пулемётчик.

– Ничего, вытянем… как тебя там? – спросил Гром.

– Йорген. Снайпер – Криг, а подрывник – Скав.

– Да, точно, а то забываю. Не парься, Йорг. Всё пучком будет.

– И с хвостом полосатым! – закончил фразу Винт. Довольный Гром отсалютовал другу “викторией”.

День катился к вечеру. Бронированный до уровня “Армадилло” грузовик неспешно катил сквозь афганские пустыни. Пресловутая высота 913 приближалась с каждой минутой. Гром со временем понимал, что всё меньше ненавидит дезертиров. Более того, фуррь даже понимал их – кому охота выполнять приказы фанатичного диктатора, которого интересует только уничтожение целой расы только потому, что якобы нарушились законы природы. У мира, возможно, есть последний шанс, который стоит использовать.

 

—

 

Маршал-Автарх снова соединился с Комитетом по Биоэтике:

– Доктор, как ваши успехи?

– Кое-что продвинулось вперёд, бессменный руководитель. Нам удалось расшифровать часть гена, отвечающую за нужный процесс. Выделить её не получится – нить ДНК слишком прочная, ни один наш вирус не смог на неё подействовать.

– То есть… вы не можете выделить даже маленький участок? – спросил Бешфорн.

– Пока нет, но мы уже знаем, в какую сторону идти, великий командир, – голограмма, изображающая доктора, прошла из одной стороны кабинета в другую, и рядом с ней возник столик с инструментами.

– Уже известны результаты?

– Ещё трое экземпляров успешно обращены. Итого семь.

– Что ж, уже прогресс, – согласился Маршал-Автарх. – А что у вас там за вычисления?

– Это данные о затратах на установку “Централь”.

– Давно вы занимаетесь бизнес-планами? – недоверчиво посмотрел на доктора Херфиск.

– Ни в коем случае, Маршал-Автарх. Я лишь ищу колонку для себя… вот она! Энергетические стержни готовы. Значит, мы уже скоро запустим “Централь”.

– И приблизим победу, – с плотоядной улыбкой закончил лидер Террании. – Продолжайте заниматься вашими исследованиями, доктор. Если что-то ещё понадобится – сразу сообщайте мне, а не ходите через низы, как в прошлый раз.

– Всенепременно, великий командир, – голограмма отключилась, вместо неё появилась другая – это уже был секретарь:

– Прибыл Верховный Милитарий.

– Пусть войдёт, – ткнул в электронный “пузырь” Бешфорн. Автоматическая дверь тут же распахнулась, и внутрь вошёл Аденн Рагнар:

– Мой командир, у меня для вас отличные новости!

– Уже интересно, – Маршал-Автарх поудобнее устроился в своём кресле. – Что на фронте нового?

– Австралия взята в кольцо блокады. Американским крейсерам придётся здорово попотеть, чтобы взять её у нас. Это первое. Второе – командир “Страггеров”, альфа-лейтенант Чжан, провалил задание по охране топливного пункта в Афганистане и был снят с должности. Командование над оставшимся бойцами будет осуществлять полковник Шафферт.

– “Джархан”? Там всё настолько серьёзно? – Бешфорн сдвинул брови и снова, как и в прошлый раз, просверлил взглядом Верховного Милитария.

– Более чем, великий командир. Разрешите показать на голограмме?

– Разрешаю.

Милитарий достал из отсека на поясе небольшой шарик с отверстием, похожий на веб-камеру, и подбросил его в воздух. Устройство зависло в нескольких сантиметрах над мраморным полом и, повернув отверстие-проектор кверху, вывело на обзор карту.

– Наши войска пойдут к высоте 913, одной из важнейших стратегических точек “Ополчения Зверосоюза”, – Аденн отметил точку среди гор. – Успешно охранявший к ней подход пятый взвод был уничтожен, и дальше Ополчение не рискнуло продвинуться.

– Видимо, репутация “Джархана” целиком оправдывает себя, – потёр руки Херфиск. – Когда мы выиграем, позаботьтесь о том, чтобы оставшиеся бойцы корпуса стали первоклассными карателями в республике. Они прекрасно расправятся с каждым, кто не уважает нашу идеологию.

– Несомненно, великий командир, – Верховный Милитарий учтиво поклонился и продолжил. – Но со стороны Ополчения идёт тяжёлая артиллерия и РСЗО*. Это может создать проблему.

– Действительно… – задумался диктатор. – А если послать туда вультаров?

– Мы ещё не испытали их в деле, великий командир! – ответил Рагнар.

– Так вот и испытаете на высоте 913, – Маршал-Автарх встал, подошёл к карте и, “взяв” из голограммы изображения техники, “размножил” их пальцами. Тут же в виртуальном небе полетели маленькие вультары.

– Хорошо… вашим планам мы всегда доверяем, бессменный руководитель. – Аденн отключил проектор и сложил его обратно в отсек.

– Как думаете, сколько ещё способно продержаться “Ополчение Зверосоюза”? – задал вопрос Бешфорн.

– Ещё пару месяцев, не меньше. Больше сил и резервов у них точно нет, – самоуверенно ответил Милитарий. – А как только мы захватим эту высоту, у них просто не останется шансов. Возможно, они будут ещё вести партизанскую войну, но ведь сам конфликт уже скоро перейдёт двадцатилетний рубеж, а это порядочный срок, великий командир.

– Хотелось бы верить, хотелось бы верить… – пробормотал Маршал-Автарх, повернувшись спиной к офицеру. – Идите, вы свободны.

 

* РСЗО – реактивная система залпового огня.

—

 

– Так что, Маркус? Мы пока снова отдыхаем?

– Верно, Бугров. Теперь уже только ждать, когда подвернётся работа.

– Несправедливо Вилкс так с нами, чтоб ему… – помрачнел волк.

– Да ладно, Коля, не последний день войны ещё. Успеем своё взять, – донеслось с верхнего яруса от Роберта.

– Верно, Данхэм, дел для нас ещё найдётся, я думаю, – согласился Маркус.

– Том, что там командование решило? – я подсел к фуррю, оживлённо крутящему регулятор трансивера:

– На высоте 913 скучились наши старые знакомые, “Октан” и “Стэйт”. По периметру тоже, естественно. Ожидают прибытие врага на эту позицию.

– Кого ждут, “Джархан”? – спросил Макс.

– Не только. Покоцанные нами “Страггеры” тоже собираются дать жару. У них ещё минимум две трети корпуса живые должны быть.

– РСЗО будет позади? – поинтересовался Ринго.

– Ага.

– Будем надеяться, что наши смогут их одолеть, – встав с койки, размялся Брюс. – Но всё равно предчувствия у меня крайне поганые.

– Отставить. Мы их встретим как подобает. Достанется каждому, и по полной, – заявил ирбис.

– Главное, чтобы до нас всех не перестреляли, – пошутил я.

– Вот это хороший настрой! – похвалил тигр.

Снаружи, за силовыми панелями, что-то зашумело. Прислушавшись, мы поняли, что не меньше десятка обитателей базы куда-то спешили. Но сигнала тревоги не было – значит, опять кто-то тренировался. Или что-то привезли на склад, а разгрузить, как обычно, некому, вот и подрядили чей-нибудь отряд ящики потаскать, ведь погрузчики у нас постоянно ломались.

– Ладно, народ, пошли слэмрэйв смотреть, скоро наши с норвежцами играют. Надеюсь, выйдут из группы, а то мне скоро стыдно смотреть в их сторону будет… – встал Николай. Но едва остальные последовали его примеру, автоматическая дверь юркнула в стену, и внутрь ворвался шум базы вместе с котом-танкистом Романом Тавровым:

– Народ, быстро все в центральное здание! В Москве теракт!!!

 

Глава XI

 

Каких только новостей не приходилось нам слышать от LiveTime… это перешло все границы. После революции в России и прихода к власти нового правительства слово “теракт” упоминалось в новостных сводках всего дважды, с интервалом в добрых двадцать-тридцать лет. Но и были они не настолько массовые.

– Полчаса назад в банке “Русский Фонд” прогремел взрыв, – оживлённо сообщала фурри-журналистка. – Тридцать погибших, ещё почти столько же раненых. Мощность взрыва составила несколько килограмм тротила на квадратный сантиметр; весь первый этаж банка практически полностью уничтожен, чудом не обвалились перекрытия.

– Нет, ну совсем оборзели! – крикнул кто-то.

– Это новая оппозиция, зуб даю, – заявил один фуррь. – Нет чтоб спокойно сидеть на местах, так подкупают сволочей разных и вот так открыто заявляют о своей ненависти.

– К нам поступило сообщение о первых подозреваемых, – тем временем, журналистка продолжала репортаж. – Во все отделения Службы Народной Безопасности разосланы ориентировки на преступников. Мы будем держать вас в курсе событий.

Едва она произнесла последнюю фразу, я бросился к связному пункту. Судя по практически всем заполненным местам с видеосвязью, не у одного меня были родственники в Москве. Успев занять свободный стол, я сразу же подключился к сети. Однако система действовала на нервы своим сообщением: “Нет обратного сигнала”. И сколько я ни обновлял страницу и не пробовал перейти на другой канал – не выходило.

– Телефон есть? – донеслось из-за соседнего компьютера.

– Да, а что?

– Через него попробуй. Подключи в порт связи как ускоритель, сработает. Сам знаешь, какая тут, в Афгане, мобильная сеть…

Предложенный способ оказался не очень простым. Современные телефоны были похожи на старые наушники – одно такое круглое “ухо” на манер беспроводной гарнитуры соединялось с выдвижным микрофоном. Сложность конструкции не позволяла сразу найти нужный провод. К счастью, моя модель оказалась совместима с портом компьютера. Сначала набрал номер матери, потом отца. Но в обоих случаях услышал только “Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети”. Волнение не покидало ни на секунду. Я пытался переключиться на мысль, что мама наверняка забыла зарядить свой телефон, а папа снова где-то на работе и не взял запасной аккумулятор, как обычно это делал. Попробовал позвонить ещё нескольким знакомым людям – то занято, то никто не брал трубку. Несколько часов я метался из угла в угол, не зная, чего теперь ждать.

– Ну что, дозвонился до своих? – беспокойным голосом спросил Николай.

– Нет. То ли связь плохая, то ли у них с телефонами проблема… не знаю.

– Я уверен, что с ними всё в порядке, – промолвил волк. – Точно нет других способов?

– А у тебя есть вариант? – у меня вдруг появилась надежда.

– Да, Маркус предложил обратиться лично к высшему руководству.

– То есть… к Вилксу, что ли? – не понял я. Фуррь кивнул.

– Да нет, не вариант. Он после нашей вылазки никого не отпустит дальше базы. – Я снова опёрся на стену, пытаясь успокоить нервы.

– Понимаешь, самому Маркусу неудобно просить, особенно после всего, что было. Друг, я Джейсона знаю ещё с тех пор, когда он только-только свои крутые погоны получил. Он толковый фуррь, должен понять. Уж хотя бы в качестве груза, но пропихнёт. И потом, не всё же время здесь торчать, ты всё-таки ближе всех живёшь…

– Разве ты тоже не из Москвы?

– Нет, я из Петербурга, – ответил Бугров. – Попробуй, может, выгорит чего.

– А как вы без меня? Если кто-то выше Вилкса узнает? – я уже не верил в предложенный Николаем способ.

– Мы долгое время всемером мотались по миру. И победа была за нами. Думаю, ничего не случится, если ты на пару дней смоешься в Москву, даже при сопровождении – Вилкс наверняка приставит кого-то, но об этом не думай.

– Что ж, попробую, спасибо… – я снова пошёл к центральному зданию, мимо связного пункта. Оттуда все выходили совершенно спокойными – их трагедия обошла стороной.

У кабинета полковника меня встретил Роман:

– Алексеев, а ваше подразделение тоже едет с нами на девятьсот тринадцатую?

– Ещё нет, приказа не было, – буркнул я. – Полковник у себя?

– Вроде бы. Ты из Москвы, да?

Я кивнул в ответ.

– А что, твои там…

– Я не знаю, Роман… не знаю. Связи нет, телефоны повырубались. Думаю лично у него вытянуть возможность сгонять в Москву на пару дней.

– Наверняка он к тебе какого-нибудь приставучего летёху заправит, – поморщился танкист. – Списка погибших ещё нет, так что…

– Не надо. Я и думать не хочу о том, что с родителями что-то случилось.

– Верю, прости. Хм, я бы отпустил, Маркус наверняка тоже. У полковника нашего и без того проблем дофига, наверно.

– Да хоть с гуманитарной помощью меня завернут, мне главное уехать! – я был непреклонен.

– Вернуться не забудь, а то всё веселье пропустишь, – усмехнулся кот и, хлопнув меня по плечу, побежал к выходу.

Полковник Вилкс охотно меня принял. Выслушал всё от начала и до конца. В его взгляде я видел понимание, но…

– Но вот отправить вас я не могу, сержант. Вы нужны здесь, и вы это прекрасно понимаете. Каждый из нас давал присягу. С домашними все имеют возможность регулярно соединяться, и вы тоже. Если что-то зависит от других факторов, которые вы мне перечислили, – это уже не моя проблема. Всё понимаю, Алексеев, ситуация сложная. Даже несмотря на то, что у остальных всё в порядке, исключение из правил я не могу сделать. Генерал Харвестер наверняка захочет узнать обо всём, и если обнаружат ваш уход, достанется всем. “Армада” мне нужна в полном составе.

Мои надежды в момент рухнули, как карточный домик. Нервные клетки медленно продолжали сгорать от волнения за родных. А я ведь даже ещё девушке попробовал позвонить, но и её телефон не хотел соединяться. Оно и понятно – расстались, так на кой чёрт ты ещё будешь на мой номер звонить, солдат?

– Да, сэр. Разрешите идти?

– Идите. Я думаю, что там всё наладится. Попробуйте ещё раз вечером позвонить, – предложил полковник. Хотя, что мне стоило такое предложение…

Однако едва я сделал пару шагов к двери, как та мгновенно раскрылась, и внутрь влетел рысь с каким-то листком бумаги в лапе:

– Сэр полковник, только что пришла информация из Москвы! В списке погибших есть двое с фамилией Алексеев, и среди наших служит их родственник!

В прошлый раз, когда я стоял рядом со “Стеной скорби”, внутренний коллайдер разгонялся лишь постепенно. Сейчас он просто взорвался. Не было никакой чёрной дыры, которую он должен был образовать. Он просто уничтожил последние светлые мысли. Полковник Вилкс кардинально изменился в выражении морды – даже лейтенант Кураев так не перевоплощался во время полётов на гравикрафтере. Рысь медленно перевёл взгляд на меня. На мою нашивку с фамилией:

– Чтоб мне хвост откусили… – и опустился на кресло, закрыв лапой глаза. Пока автоматическая дверь не закрылась, я вышел из кабинета полковника на улицу. База всё так же суетилась – до меня почти никому не было дела, все собирались на защиту высоты 913. Что делать сейчас, я не представлял. Смерть отняла двух самых близких мне людей… за что? Я мог остаться, не уезжать ни на какой фронт и, возможно, предотвратил бы всё это… Сам не заметил, как сполз на землю у двери.

До меня дотронулась лапа полковника:

– Из города улетает грузовой самолёт через четыре часа. Собери всё, что нужно, и с капралом Войтинским отправляйся в Москву.

– Но вы же сказали, что… – не поднимая головы, начал я, но был прерван:

– Мало ли я чего тебе наговорил, по уставу или нет. Ты должен лететь.

– “Должен”? – я встал, поправил форму. – Это приказ?

– Ну, если ты считаешь себя военной машиной, то да. Если нет – это слова нормального полковника Вилкса, а не того расчётливого фурря, которого все привыкли видеть, – сказал тигр. Подошедший капрал-рысь уже смотрел на меня, как бы говоря: “Поехали уже!”

– Спасибо, сэр… машиной себя не считаю. Человек всё-таки, – ответил я.

Пока мы с капралом собирали вещи, армадовцы не проронили ни слова. Стоило только мне войти с лицом, на котором читалось усиленное сокрытие горя, как тут же веяние скорби охватило и фуррей. Или им уже кто-то сообщил?

– Гражданскую карту не забудь, – напомнил волк. – Самый важный документ всё-таки.

– Всегда при себе держу, Коля, – я достал из нагрудного кармана металлическую тонкую карточку, похожую на водительские права – фотография, личные данные, род занятий.

– Сколько времени дали? – спросил Брюс, выключив КПК.

– Неделю вроде бы… капрал?

– Это без времени полёта, – уточнил рысь. – А так вас дней восемь не будет, сержант.

– Не спеши с этим, Алексеев, – сказал Маркус. – Наверняка кучу документов придётся подписывать.

– Не придётся, – ответил Николай. – Большинство проблем, в особенности с квартирами и прочим, решает государство.

– Хм, да я бы сразу тогда переехал к вам, – мечтательно заявил Макс. – Если бы разделял мнение правительства.

– А я думал, ты вне политики… – посмотрел на енота ирбис.

– Так, вроде всё собрали, – я набросил сумку на плечо. – Ну, народ, до встречи.

– Прими наши искренние соболезнования, Виктор. – Маркус поднялся, жестом показав остальным, что им стоит сделать то же самое. Фурри тут же встали и сложили друг другу на плечи лапы, траурно склонили головы. Капрал Войтинский, стоявший рядом со мной, кивнул – мол, давай с нами. Моя правая рука послушно легла ему на плечо, а левая оказалась на Роберте.

– Это один из ритуалов нашей расы, – сказал лев. – Так мы показываем, что каждого из нас волнует горе друга. Мы вместе с тобой.

Нельзя было не согласиться – я и до этого чувствовал единство с новыми друзьями, а теперь и подавно. Снова у каждого была та же скорбная морда, что и на том месте, где в считанные мгновения погиб пятый взвод. Возможно, кому-то даже была близка моя потеря… нет, нельзя о таком думать. Мы так стояли где-то минуту, потом Маркус опустил лапы первым:

– Удачи, сержант Алексеев. Она вам пригодится.

 

—

 

В московском аэропорту я впервые увидел, насколько серьёзна стала охрана. До этого просто не привык замечать – шутка ли, двадцать лет на свете живу, а новое правительство после Великой Русской Революции и подавно. Камеры едва ли не на каждом углу, у любого немаловажного отделения торчал человек или фуррь с оружием в кобуре, которое он не побоялся бы применить в нужном случае. По прибытии я и капрал Войтинский прошли сканирование сначала на скан-аппарате, потом на радиологическом. Наши сумки также прошли полный досмотр, с выкапыванием практически всех вещей и расстегивания всех карманов. Затем мы расписались в списке прибытия и провели гражданскими картами по считывателю, который стал для нас последним испытанием, мигнув зелёным огоньком.

Едва мы вышли в главный зал, сразу же увидели толпу, стоящую у голографического экрана. Всё та же журналистка-фурри с LiveTime, молодая лиса, сообщала о новых подробностях теракта. Многие, не дожидаясь конца репортажа, сразу же уходили в зал ожидания, надеясь хоть там не слышать эти страшные сводки. Рядом был поставлен сенсорный компьютер, в котором можно было вывести список погибших. Он как раз освободился – плачущая тигрица села на свободный диван, а её не то друг, не то родственник (тоже тигр) тут же сел рядом и, обняв, принялся утешать всеми возможными способами. Глядя на них, капрал вздохнул:

– И чего не живётся спокойно в новой стране?

– Нам спокойно редко когда жилось, капрал, – ответил я. – Хотя… как тебя зовут?

– Денис, – ответил рысь.

– Ага. Давай на время забудем о званиях, Денис. Хочу на эти несколько отведённых дней забыть о войне… компьютер, вывести данные по тэгу “Алексеев”. Ключевые слова – “Русский Фонд”, “теракт”.

Эмблема аэропорта тут же исчезла и вывела на экран два результата.

– На другом конце города… – заглянул в монитор фуррь. – На монорельсе поедем, так быстрее.

Я ничего не ответил. Молча убрал список и пошёл к выходу, взвалив на плечо сумку. Монорельс – надземная альтернатива метро – довольно популярный экологичный вид общественного транспорта в Москве. Сеть этих бесшумных поездов на магнитных рельсах опутывала город, но в то же время не портила всех впечатлений. Иногда даже была к месту – например, в элитном районе “Москва-Сити”, чудом уцелевшего в результате революционного штурма.

Николай был прав – почти с двумя третями всех необходимых бумаг государство поработало ещё до нашего прибытия. Я лишь должен был оставить свои подписи – письменную и генетическую. Во втором случае это был отпечаток пальца, хотя некоторые крутые организации требовали ещё и сетчатку глаза. Но едва мы прибыли в морг, нас ждало разочарование.

– При всём уважении, молодой человек, но я не могу показать тела, – дрожащим голосом произнёс старый патологоанатом. – Там просто кошмар… мы опознали их только по взятым анализам крови. Ну… отца, правда, ещё по повреждённой гражданской карте.

– Значит, закрытые? – спросил я. Доктор в ответ молча кивнул и снял очки. Странно. Я думал, обычно люди его профессии спокойно относятся к любым вещам, произошедшим с погибшими. Наверняка были и такие ситуации, где от человека или фурря вообще могло почти ничего не остаться. Но не мне его судить. И никому другому.

Похороны состоялись тем же вечером. Было холодно, ветер гнал последние жухлые листья осени две тысячи девяносто второго года, начал пробрызгивать дождь. Гроб матери, который нёс я и ещё трое знакомых, с которыми мои родители часто общались, казался невыносимо тяжёлым. В учебке и в армии мы таскали на себе до пятидесяти килограммов груза, а хардеры явно и того больше. Но теперь я чувствовал, что ноги словно проваливались в землю под тяжестью того горя, что свалилось на меня. В другой стороне кладбища было не меньше слёз и рыданий, чем в нашей процессии – кто-то так же потерял родных. Тем временем, дождь набирал силу. Похоронщик, которого вёл под руку Войтинский, прошептал:

– Что же творится на свете… за что так Россию ненавидят? Даже Господь Бог – и тот плачет, глядя на все эти злодеяния! – и он тоже зарыдал, утираясь рукавом.

 

На следующий день, после поминок, я снова вернулся на кладбище. Едва я подошёл к могиле, снова откуда-то взялся дождь, но не такой сильный, как вчера. Я принципиально никогда не брал зонт, поэтому бросил в сторону серого неба:

– Не знаю, кто это сделал, но уж вы там позаботьтесь, чтобы эти… взрыватели ответили за всё, – и, стащив воинский берет, опустился на небольшую скамеечку. Что ж, хотел быть самостоятельным и независимым – теперь у тебя эта возможность появилась. Жить мне оставалось только ради себя, терять нечего, кроме собственной жизни. Внезапно я вспомнил о Чёрном Флаге. А что, если они финансировали террористов? Если так – эти сволочи пожалеют, что родились на свет. Плевать, что меня потом могут вышибить, как кого-нибудь из Бойцовых Котов, я просто не смогу жить, если не до конца отомщу убийцам. Я всюду слышал слова сожаления, меня все, кто мог, старались поддержать… и всё равно я чувствовал себя одиноким. Даже несмотря на то, что были друзья, и немало. Люди всегда виделись мне замкнутыми и серыми. Во все времена мы жили только для самих себя, каждый старался по мере собственных сил, и за усердие получал соответствующую награду. А не справился – обществу ты не нужен. То самое мнимое “общество” уничтожало индивидуальность человека, заставляя его гнить заживо или превращая в машину. Видел я это и сегодня. Но фурри… были ли они полной противоположностью нам? Не знаю; и не был уверен. Да, они похожи на нас, да, они действовали как мы. Но всегда держались группами… хотя бы по двое, редко поодиночке кого-то увидишь. Одно время это за глаза называли “стадным инстинктом”. Но я всё время считал, что это ещё живые гены предков, которые, будучи дикими, сбивались в стаи. И в семьях у них детей сколько – порой обзавидуешься. Сейчас, конечно, редко когда два-три детёныша появятся на свет, а уж о большем количестве можно было только мечтать. Я заметил, что Денис всё время как-то сторонился даже взглядов моих знакомых. Неужто чувствовал себя неуютно в обществе людей?

Куртка и штаны давно промокли насквозь. Дождь мерно стучал по моей стриженой голове и редкими каплями забирался под воротник.

– Виктор? – услышал я чей-то тихий голос. Повернулся и… не поверил своим глазам. Под серым зонтом с золотистой каймой в длинном пальто ёжилась Алиса, моя бывшая девушка. Что за встречу мне судьба устроила!

– Не ждал тебя здесь увидеть, – буркнул я, присмотревшись.

– Ты действительно изменился. Внешне точно, – заметила она, робко присаживаясь рядом и пытаясь накрыть меня зонтиком. – Промокнешь ведь…

– Сушиться всё равно бесполезно, – я отстранил её руку. – Знаешь, а я иногда думал о тебе.

– Я тоже, – призналась Алиса. – Только теперь поняла, какой глупой тогда выглядела.

– Забудь о прошлом, – посоветовал я. – Я всегда вычёркиваю из памяти всё плохое и ненужное.

– Что, и это тоже вычеркнешь?

– Такое не сотрётся.

Некоторое время она молчала. Потом раскрыла газетный свёрток, который несла с собой. Там, в дышащей влажностью прозрачной плёнке лежали четыре тёмно-красные розы, аккуратно перевязанные чёрными ленточками.

– Ты не возражаешь? – она достала цветы.

– Нет, конечно, – вздохнул я. – Спасибо.

Положив розы к другим цветам на могилы, Алиса снова села рядом:

– Значит, ты не помнишь о том, что между нами было?

– Не считаю нужным.

– Может… нам всё начать сначала? – робко спросила Алиса.

– Я не навсегда приехал, – отвернулся я.

– Ну, когда война кончится…

– До конца ещё долго. И меня могут убить, ты знаешь это.

– Хочешь сказать, тебе терять нечего? – уже сердитым тоном произнесла она.

– Не могу я просто так взять всё и бросить. Я помню, что мы с тобой вместе со школы, несколько лет дружили. Всякое же было… Но тебя я не бросал, пойми. Армия – не женщина.

– Так почему ты не хочешь меня простить? – кажется, она готова была заплакать.

– Ты же написала, что я изменюсь и поменяю цели. Возможно, так и случилось.

Алиса смотрела на меня, сжав зонт так, что побелели костяшки пальцев. Её губы задрожали.

– Я знаю, я циничен, – я попытался угадать её мысль.

– Скорее, злопамятен, – она опустила глаза. – Ради меня ты можешь сделать исключение?

Я смотрел на неё и думал – стоит ли? Будет ли она ждать меня? Неизвестно, сколько ещё я проторчу на этой проклятой войне и смогу ли вернуться живым. Но, с другой стороны, я видел, что ей действительно стыдно за свой поступок. Она готова измениться ради человека, которого любит. Может, и мне стоит ответить тем же…

– Понимаешь, я ведь один остался. Все эти знакомые, которых я видел кучу раз, но почти не общался, – ширма. Друзья тоже есть, но и те приходят и уходят. Ты знаешь, я куда только не попадал… – я отдался потоку воспоминаний и хлынувшему с новой силой дождю одновременно. – … И нигде не нашёл места. Но с тобой, Алиса, мне словно было ради чего – и главное, ради кого – жить и чем-то жертвовать. Родители… ну, они в любом случае были на моей стороне и никогда бы не оставили. Не стоило мне добровольцем уезжать, надо было вернуться! – я снова опустился на скамейку рядом с ней и закрыл лицо руками.

– Откуда же ты мог знать, что случится теракт? – Алиса придвинулась ближе. – И потом, ты мог погибнуть вместе с ними! Да, их не вернёшь теперь, я понимаю, как тебе трудно сейчас. Но ты жив, Виктор, и должен жить дальше. Не надо думать, как изменить прошлое. Его не поменять – его нужно принять, как есть, и не ворошить лишний раз. Надо думать о том, что сейчас, и о том, что может быть. Ты сам строишь свою судьбу, и я тоже. Все мы это делаем.

Кажется, я уловил её мысль. Она чувствовала себя не просто виноватой – одинокой! И видела, что я тоже остаюсь один на один со своей трагедией. Нет, я точно должен дать ей второй шанс. Хоть и знал, что его не бывает ни для кого. Но к чёрту, пора уничтожить ещё один стереотип. Кое-как я втиснулся к ней под зонт и нежно обнял. Лицо, конечно, всё-таки высунулось наружу. И на него снова полетели дождевые капли, смешиваясь с редкими слезами. До этого я оставался камнем – единственным на похоронах родителей. Но больше этот груз я не мог нести. Вдруг случайно заработал мой плеер, включив “Forever and One”. Снова ты угадал, мой микросхемный друг. В самую нужную точку. Мы стояли так довольно долго. По крайней мере, так казалось мне. Потом, по дороге домой я спросил:

– А уже известно, кто это устроил?

– Сначала думали на оппозицию, – флегматично начала Алиса. – Сам знаешь, радикалов ещё полно. А потом вычислили, что обычные бандиты.

– И что, какие-то требования были?

– Нет, в том-то и дело – ни СНБ, ни полиция практически ничего сделать не успели. Бандиты не смогли уйти с добычей – сигнализация перекрыла двери, вот и подорвали весь банк. Наверняка психи были…

Эта новость меня слегка успокоила. Раз Чёрный Флаг никого не снабжал взрывчаткой и пинком под зад в “Русский Фонд” не отправлял, умрут они как обычно.

 

Москва не сразу строилась. И после Русской Революции отстроилась не сразу. А за последние двадцать лет тут успели настроить самые современные и по дизайну, и по компоновке, здания. Алиса постоянно вертела головой и смотрела на светлое великолепие местных стен:

– Это ведь дома из программы к 930-летнему юбилею города?

– Ага. Мы где-то за три года до того, как я ушёл на фронт, переехали сюда. Смена отца на заводе поставила рекорд по выплавке стали, причём без потери качества. Да и сам он давно хотел получить квартиру в новом районе, чтобы ближе к работе… мы до этого жили вообще в Химках.

– Да, красотища нереальная, – Алиса восхитилась живым зелёным обрамлением у окна на площадке. Тем временем я уже провёл краем гражданской карты по одному сканеру и приставил большой палец для сканирования к другому. Электронный замок пискнул, и дверь съехала в сторону. Из кухни выглянула морда Дениса:

– Ух ты, не один вернулся. Не знал, что у тебя подруга есть.

– У каждого должна быть, – ответил я, помогая Алисе снять пальто. – Со скуки не заснул?

– Ну, с твоей коллекцией фильмов не соскучишься, – усмехнулся рысь. – Да, я тут кое-что поесть сообразил, не откажетесь? – фуррь посмотрел на Алису. Та смущённо посмотрела на меня:

– Ещё один твой знакомый?

– Вроде того. Это Денис, мы служим вместе. Денис, это Алиса.

– Приятно познакомиться, – мягко произнёс капрал.

– Впервые вижу фурря-военного вживую, – призналась Алиса. – Как давно приехали?

– Три дня назад. Думаю, ещё один посидим и обратно, – щёлкнув пальцами, я заставил выдвинуться вмонтированную в стену полку с посудой. Войтинский привычно обращался с техникой, а вот Алиса смотрела на всё так, будто находилась на космическом корабле. Фуррь заметил это:

– А что, у вас дома нет полной автоматики?

– Да, мы живём за городом, – ответила она. – Но скоро обещают поставить.

– Новое правительство гораздо лучше выполняет обещанное, – я вернулся к политической теме. – Денис, сколько лет нас уже не считают страной третьего мира?

– С 2014 года точно, – пробухтел внутрь холодильника рысь. – У нас же почти все передовые технологии появились.

– И с вашей подачи, верно? – спросила Алиса, имея в виду фурри.

– Не без этого, – согласился Денис.

Я включил телевизор, чтобы не скучно было сидеть за столом. Однако пришлось ещё как следует порыться по каналам – помимо мирового LiveTime, ещё минимум двадцать каналов выдавали сообщения о недавнем теракте. Кто-то внутри меня починил коллайдер, и он снова стал грызть и поедать меня изнутри. Будь я волком и на небе сейчас торчала бы полная луна – будьте уверены, завыл бы во весь голос. Но мне удалось найти неуловимый резерв сил, которые удерживали от полного отчаяния. Всё-таки, мне было ещё ради чего-то жить. Вроде…

 

– Сегодня у нас в гостях один из самых известных фуррей планеты. Лидер расы, за плечами которого уже идёт седьмой срок непрерывной работы, Фидель Кастро нашего времени. Виктор Черневский! – ведущий повернулся в сторону собеседника, и камера мгновенно переключилась. Рысь, которому уже давно перевалило за восемьдесят, выглядел ещё сравнительно неплохо. Седина ему даже шла.

– Здравствуйте, – кивком фуррь приветствовал ведущего и телеаудиторию.

– Прежде всего хочу поблагодарить вас, что нашли в своём плотном графике время для интервью нашему каналу, – распалялся в комплиментах ведущий. Лидер фурри и так не особо часто светился по телевидению, а уж для небольшого русского канала, крутящего в программе почти одни научно-популярные и социально ориентированные передачи, это была честь, оказанная свыше.

– Ну, это не составило большого труда, – усмехнулся в усы Виктор. – Россия – мой родной дом, меня всегда здесь рады видеть.

– Могу предположить, что вы скучаете за границей, – отошёл от темы ведущий.

– Ещё бы, – согласился рысь. – Сами понимаете, эти бесконечные заседания, подписывание договоров… это жутко утомляет. А я так и не могу найти себе хорошего заместителя.

– Думаю, обязательно найдёте. Но, перейдём к основной теме. Вопрос дня стоит следующим образом: Террания – неонацистская республика или попытка вторичного объединения стран Востока?

– Однозначного ответа я вам не дам, – с ходу выдал Черневский. – Тем более что первичное объединение стран после коллапса в рядах ООН в 2045 году провалилось из-за тех же политических разногласий. Каждый стремился навязать друг другу свою идею. А способа собрать всех вместе на данный момент я знаю лишь два – коммунизм или жёсткая диктатура. К сожалению, мы имеем второе.

– Но разве при коммунизме не было того же самого?

– Было, но не в таких масштабах. Да и как такового коммунизма никто не достиг.

– А что насчёт КНДР, хотя бы в начале и первой четверти века? Когда к власти пришёл Ким Чен Ун?

– Она лишь внешне напоминает осколок Советского Союза. На самом деле их политика уже в то время могла считаться националистической.

– Вы так думаете?

– Ещё его предшественник, Ким Чен Ир, в своё время отметил, что национальный вопрос по сути своей – это проблема защиты и реализации национального суверенитета. Он возникает вследствие того, что данная нация имеет свои требования и стремление к защите и реализации суверенитета как жизненно важного фактора ее существования. Да, это предполагает изоляционную политику, и страна может отставать в развитии от соседних, но повышается самореализация граждан.

– Тем не менее, Террания считает себя республикой. Но само правление её – типичная империя.

– Вы смотрите не те фильмы и читаете не те книги, мой друг, – возразил Виктор. – Внутри неё каждое государство имеет такие же права, как у нас Башкирия или Татарстан. Естественно, жёсткая идеологическая политика сказывается, но почти все, что удивительно, её приняли. Даже Индия, где в своё время корова считалась священным животным, а тигров почитали и не зря опасались больше обычного.

– “Удивительно”? Почему же не “прискорбно”? – удивился ведущий. Камера ещё приблизилась к лидеру фурри.

– Не было насильственного принуждения. Почему-то LiveTime одно время скрывал эту информацию. Это уже сейчас, когда влияние Террании разрослось, они насаждают свою политику оружием. Поверьте, я всё время пытался вести переговоры, но после того, как Маршал-Автарх отключил все контакты, я не вижу иного выхода, как уничтожить их правительство.

– Сколько ещё будет длиться война, господин Черневский? Мы уже почти двадцать лет хороним убитых…

– Как будто я один командую “Ополчением Зверосоюза”, – слегка обиделся Виктор. – На наше счастье, они до сих пор не применили ядерного оружия, а могли – во многих странах Азии на момент начала конфликта ещё хранились тысячи ядерных боеголовок, мощности которых вполне хватит, чтобы несколько раз уничтожить всех.

– Вам удалось собрать армию со всего мира, – продолжил наступление ведущий. – Как вы считаете, связаны ли наши неудачи на полях битвы именно с тем, что разные нации просто не могут найти общий язык?

– Если бы вы так заявили лет десять назад, я бы принял это к сведению, – ответил фуррь. – Но сейчас я могу с уверенностью сказать, что межнациональной, а тем более межрасовой, розни в рядах Ополчения нет. И в любом нормальном государстве её тоже быть не может. Нас сплачивает общая цель и общее горе.

– Так всё-таки, близки или далеки мы от победы?

– Сложно сказать, – вздохнул Виктор. – Средства и силы у нас есть, но пока что наши и вражеские позиции находятся в состоянии… условного стазиса.

– Что вы этим хотите сказать?

– Примерно половина земного шара за “Чёрным Флагом”, остальное пространство – за “Ополчением Зверосоюза”. Если и происходят какие-то нарушения границ, то локальные. Как и в самом начале, в семидесятых годах.

– Но тогда это были незначительные вылазки, и в основном это были спецподразделения. Массовые высадки десанта и наступления начались в 2081 году!

– А сейчас применяется почти всё. И названные вами методы никуда не делись, – парировал Виктор. Он явно выигрывал дискуссию.

– Хорошо. Идеи Террании, безусловно, экстремистские по отношению к расе фурри. Как вы считаете, почему они так стремятся вернуть мир в его изначальное состояние? – ведущий всё-таки вспомнил об истинной теме разговора – прямой эфир обязывал.

– Сначала это называли ксенофобией. Потом стали называть неонацизмом. Как назвать это теперь, даже я не знаю. Что движет Маршалом-Автархом и его свитой – только им самим известно. До сих пор точно неясно, как наша раса появилась на свет…

– Подождите, подождите, а как же катастрофа в Кульякане? – перебил задумавшегося лидера фурри ведущий.

– Учёные долго занимались проблемой происхождения, изучая нашу генетическую структуру в течение нескольких десятков лет. Мутации были обнаружены, но их характер не был насильственным, – продолжил фуррь.

– “Насильственным?”

– Это произошло само по себе. Газ, который был распылён в городе, не оказывал какого-либо сильного эффекта, это обычная смесь усиленного слезоточивого газа с ещё каким-то мудрёным веществом… простите, я не силён в терминах.

Собеседник был просто ошарашен. Съёмочная группа, которой не было видно на экране, сидела раскрыв рты.

– То есть… появление вашей расы – результат эволюции? Некая закономерность?

– Это одна из основных версий. К сожалению, Маршал-Автарх и парламент Террании посчитали нас генетическим экспериментом, с которым можно творить всё, что заблагорассудится. Не разобравшись в ситуации, они долго разрабатывали свой план и теперь воплотили его в жизнь.

– На момент начала войны фурри находились уже почти во всех сферах и отраслях общества, – вернулся в прежнее состояние ведущий. – Планета была спасена от нескольких кризисов сразу, продвинулись вперёд технологии, особенно в России, Англии, США и Китае. По сути, ваша раса стала нейтрализатором всех конфликтов, которые могли вспыхнуть между нациями…

– Не всех, – резко вставил Черневский. – В середине пятидесятых годов, как и сотню лет назад, две Кореи в очередной раз устроили между собой гражданскую войну. Вы все помните, что ничем хорошим это не кончилось, и страны опять остались разделёнными. Фурри в разрешении конфликта, а тем более в нём самом, участия не принимали. Всё же большинство проблем вы, люди, решали сами. Мы лишь подсказывали вариант решения.

– Мне вспоминается термин одного кубинского политолога – “камраса”, то есть “товарищеская раса”. Неудобно вспоминать при вас, разумном, но когда-то животные были компаньонами человеку…

– Вы хотите сказать, что продолжается старая традиция? – догадался Виктор. – Не волнуйтесь, на этот счёт наши никого не засудят. Более того – среди нас немало тех, кто рад новому повороту событий.

– И поэтому они так героически жертвуют собой? – спросил ведущий.

– Наверное, – вздохнул Виктор.

– Так всё же, что из себя представляет Террания?

– Мне кажется, это совершенно другой мир. Неизведанный до конца, опасный… – лидер фурри замолчал. – Думаю, мне больше нечего вам сказать по этому поводу.

– Что ж, всё равно спасибо за это увлекательное интервью, – выкрутился ведущий. – Пятый кабельный, прямая трансляция. Мы знаем, что хочет слышать народ.

 

Глава XII

 

– Гриф, я Кондор, площадка чистая, начинаем работать.

– Двадцать-десять, Кондор, – подтвердил пилот второго баттлкрафтера. Ксента увела своих бойцов на базу – из Мазари-Шарифа на всякий случай эвакуировали гражданских; остались только машины. Октан занял всю высоту 913, а Стэйт держался позади и управлял РСЗО. Один раз Ополчение Зверосоюза уже потеряло эту важнейшую точку, и совершить такой просчёт во второй раз означало не иначе как прямой путь к поражению. Народ уже повсюду суетился, как мог – ставили мобильные укрепления, сооружали пулемётные гнёзда и снайперские точки. Здесь, в давно заброшенном селении среди зелёных долин, теперь таких редких в Афганистане, было много прекрасных огневых позиций. Уже через полчаса после прибытия высота была похожа на свернувшегося в клубок ежа – со всех сторон торчали стволы. Дослужившийся до погон лейтенанта фуррь Александр Беликов, не отрываясь, смотрел на линию горизонта.

– Сегодня они вряд ли появятся, товарищ лейтенант, – высунулся кто-то из-за каменной стены.

– База “Страггеров” совсем недалеко, рядовой. Если они соберутся, то уж точно притопают сюда как можно быстрее. “Чёрный Флаг” тоже соображает, как важна эта высота.

– Лейтенант, у нас есть сообщение – “Страггеры” соединились с “Джарханом”! – доложил радист.

– Я давно это подозревал, – всё тем же спокойным голосом ответил Беликов. – А чем, кстати, так знаменит “Джархан”? Ну, помимо того, что они оскверняют тела погибших?

– Шустрые они, – влез в разговор волк-сержант. – И всякие ловушки да засады за километр чуют.

– А ещё у них башню сорвало напрочь, – хохотнул кто-то рядом.

– Да если так говорить, то она у всех чернофлажников давно слетела! – поддержал ещё один.

– Ладно, по местам, далеко не расходиться, – решил тигр и, сняв шлем, позволил ветру как следует обдуть его морду. Он какое-то время злился на себя за те гонки на полигоне “Геннехты”. Впоследствии, на операции “Родезия” они вместе с Романом одинаково героически проявили себя. Вот только он, Александр, получил свою голографическую звёздочку на погоны, а Роман остался где-то на базе. Не то что бы долго пришлось винить себя…

– Товарищ лейтенант, тут ещё кое-что! – снова крикнул радист. – К нам на подмогу прибудет “Армада”!

– Интересно… – протянул Александр. – И чем же у нас займётся спецподразделение?

– Полагаю, разведкой. Или у них какая-то своя миссия рядом с нами…

– Выясните. “Армаду” я уважаю, но мне бы не хотелось, чтоб они тут под лапами путались.

 

—

 

Я не был удивлён тому, что наша база практически опустела. Самым оживлённым местом теперь стал не тренировочный полигон, а командный штаб, или “Опал”, согласно позывному. Дружески хлопнув меня по плечу, капрал Денис Войтинский сразу же умчался туда, а я отдал честь проходившему мимо полковнику Вилксу:

– Полковник Вилкс, сержант Алексеев из увольнения прибыл!

– Вольно. А ты быстро обернулся.

– Ну, так… есть ещё те, кто мне хочет помочь.

– Рад за тебя, – улыбнулся Джейсон. – Тогда сразу к делу. У нас не совсем глобальная, но серьёзная перемена планов. Разведка теперь не ошиблась – “Страггеры” и “Джархан” действительно объединили усилия и пойдут к высоте 913.

– Той самой? – я вспомнил погибший пятый взвод.

– Совершенно верно. Там уже сидит “Октан”, и “Стэйт” рядом артиллерию привёл. Мы считаем, что всю технику и солдат “Чёрный Флаг” сразу не пошлёт.

– А что будем делать мы, полковник? – спросил я.

– “Армаде” предоставлено персональное задание по разведке местности. Возьмёте свою чудо-машину и обеспечите точность попадания по этим террористам, – ответил Вилкс, заходя в штаб. – Прист уже в курсе дела, осталось только выехать. – Джейсон посмотрел на меня – второй раз за всё время – с сожалением, и автоматическая дверь закрылась за ним, выехав с боковой стороны. Опять с места в карьер, а только вернулся. Наверняка даже у гравикрафтера мотор не остыл. Ну, ладно. Раз он посылает нас на задание, значит, успокоился немного.

Фурри встретили меня с радостью. Похоже, что все подробности о предстоящей миссии Маркус получил ещё вчера, и всей команде не терпелось снова вернуться на поле боя.

– Так что нам предстоит сделать? – я взглянул на Маркуса, распихивая вещи из сумки обратно.

– Значит, так, – начал ирбис. – Возьмём “Мститель” и прокатимся до самой высоты. Там командует лейтенант Беликов и сидит куча бойцов из “Октана”. Наши старые знакомые из “Стэйта” тоже будут рядом, на системах “Кроулер”.

– Это те самые, что ли? – я вспомнил фотографию из учебки. Перед глазами у меня нарисовалось небольшое, но грозное оружие – реактивная система залпового огня “Кроулер”, гордость русской военной инженерной техники. Её базой стал танк Т-200, предшественник нашей Т3К, но к его корпусу были приделаны два огромных бура, спереди и сзади. Вся система не торчала наружу, а пряталась в корпусе – и понятно почему. Кроулер, о чём можно догадаться уже из названия (если знаешь английский язык), мог закапываться под землю в прямом смысле слова. Предельная глубина до двадцати метров и мощные антирадарные системы практически не позволяли сразу обнаружить Кроулера. Плюс его двенадцатицилиндровый двигатель мощностью где-то под девятьсот лошадиных сил и скорость до семидесяти километров в час, а также особый угол наклона буров, позволяли очень быстро закопаться рядом с ближайшей огневой точкой. В нужный момент система “выкапывалась”, две ракетные батареи вылезали из корпуса и своим двухсотмиллиметровым калибром устраивали адское представление. Перспективы подобного вооружения были у многих стран, но Россия смогла воплотить идею в реальность первой. Нам вообще много что удалось, особенно благодаря тем же фурри, но это другая история.

– Ага, которых “Медведками” ещё кличут. “Стэйт” у нас мастер по технике, пусть и справляются, – подал голос Николай. – А мы тем временем за чернофлажниками последим.

– Будем их шпионов ловить, наконец-то! – радостно потёр лапы Макс.

– Тебе Чада не хватило, полосатость шотландская? – насмешливо поинтересовался Брюс. В ответ енот взял себя за хвост и отставил в сторону указательный и средний пальцы – знак того, что англичанин ему здорово надоел, и следующим жестом уже станет удар по морде.

– А куда мы ещё денемся? Это наша работа, – убрал в сторону планшет Роберт.

– Так, когда выезжаем? – я снова посмотрел на Маркуса. Тот долго не думал:

– А прямо сегодня. Давайте собираться.

И уже через пятнадцать минут наша компания катилась к месту назначения на “Мстителе”. Уже издалека нас заметил Октан – со всех сторон высоты 913 нашему бронеджипу приветственно махали руки и лапы. Остановив машину, мы тут же выстроились перед ней – лейтенант Александр Беликов тоже заметил прибытие.

– Лейтенант Беликов, спецподразделение “Армада” в ваше распоряжение прибыло! – отчеканил Маркус.

– Вольно, – тут же ответил тигр. – Значит, обстановка у нас такая. Мой “Октан” сидит на высоте, ещё несколько постов по периметру должны сдерживать наступление. Ваша задача – разведка с северо-западной и юго-западной стороны линии удара.

– Задача ясна, – кивнул ирбис. – А первичный обзор уже провели?

– Провели, сержант, но ничего не выявили. Тихо, как в склепе.

– Вы аккуратней с такими шутками, товарищ лейтенант, – предостерёг лейтенанта Николай, и “Армада” забралась в бронеджип. Внутри Маркус включил рацию:

– “Стэйт”, на связи “Армада”, приём. Ваши координаты?

– На связи “Стэйт”, находимся на северной и южной границе высоты 913, с удалением на двадцать пять. Маскировка отключена, противник не обнаружен.

– Нам нужна зелёная зона, принимайте маяк “свой” на радаре, – щёлкнул парой кнопок на центральной консоли фуррь.

– Окей, видим вас, “Армада”. Удачной разведки.

– И вам не ржаветь, “Стэйт”, отбой. – Прист поставил комлинк на место.

 

Бронеджип мы оставили за небольшим возвышением. На охране нашего… правильно, шестиколёсного друга остался Ринго – водитель не хотел оставлять машину, на которую убили столько времени и сил, в одиночестве. Мы же дотошно прочёсывали местность вокруг.

– Кто что видит? – динамики в шлеме заговорили голосом командира.

Я и ещё трое армадовцев доложили, что ничего. А вот Николай кое-что углядел:

– Тут кто-то ездил, вижу чёткий след от грузовика.

– Можешь определить? – снова Маркус.

– Судя по шинам, наш. Возможно, один из новых “Камазов”, но сильно перегружен – след глубокий.

– Чернофлажники захапали “Бархан”? – удивился я. “Бархан” был прямым потомком “Панциря” из той же категории – зенитный ракетно-пушечный комплекс, но гораздо более совершенный. Помимо радиолокационной системы и ракетного вооружения, Бархан вёз при себе ещё и четырёхствольные пулемёты системы Гатлинга с самонаведением. Однако из-за невероятной дороговизны на материалы и броню успели сделать только семь единиц, и то все они охраняли исключительно границу России. Но исключить возможность, что шпионы Чёрного Флага не стащили планы и чертежи машины, тоже нельзя. И если они начнут их массовое производство…

– Вряд ли. Посмотри внимательно, – волк указал лапой на дорожку протектора. – Это обычный Камаз, не “Бархан” – тогда расстояние между следами было бы шире. Возможно, везли что-то тяжёлое, скорее всего, оружие.

– Спутник ничего не сообщал, – сверился со шлемным компьютером Брюс.

– Такое возможно? – не понял Роберт. – Спутник нельзя так просто взять и ослепить!

– А много их летает? – снова включился в разговор ирбис. – Космическая программа была здорово сокращена в середине века – все хотели на Марс.

– Хотя бы один всё равно мог заметить. Странно всё это… – протянул волк. – Как бы то ни было, вон там есть что-то вроде каменного поселения… давно разрушенного. Кажется, наши гости обосновались там.

Я вышел вперёд и включил сканер-тепловизор. Ага, грузовик там, даже мотор ещё тёплый. И по всему периметру торчали девять солдат. Четверых шлемный компьютер определил как чернофлажников, а остальных пометил серебристыми ромбиками.

– Гражданские? – выкатил глаза лев. – Но вроде с оружием…

– Либо партизаны, либо местные, – заключил Маркус. – Я думаю, что первое.

– Откуда такая уверенность? – посмотрел я на командира Армады.

– Когда мы сражались со “Страггерами” в первый раз, нам помогли партизаны, помнишь? Они были не так далеко, я даже смог их почуять. Веришь-нет, но сохранились у нас инстинкты и умения предков, никуда от них не денешься. Потом наши учёные назвали это “генетическим чутьём”. И оно мне подсказывает, что там те самые партизаны.

– И они взяли чернофлажников в плен? Какие умницы, – похвалил Макс.

– Возможно, они оказались сговорчивыми, – предположил Николай. – При мне на эмиратской базе допрашивали одного фурря-ренегата. В общем, мне тоже довелось поучаствовать, и я в какой-то мере помог обратить его на нужную сторону силы. Есть у меня мысль, что из “Чёрного Флага” солдаты потихоньку начинают уходить.

– Видать, совсем этот Маршал-Автарх с катушек сошёл, – хихикнул лис. – Маркус, ну так что решать будем?

– Проверить не мешает, конечно… так, я уже говорил вам как-то, что чёрные кольца на ваших рукавах нельзя трогать?

– Так точно, – наперебой ответила команда.

– Так вот, теперь можете их крутануть. Увидите, что будет.

Я и фурри переглянулись. Но указание ирбиса выполнили. Результат просто ошеломил – в пару мгновений я обнаружил, что по моему телу и даже оружию побежала мелкая рябь, похожая на брызги воды в объективе камеры. И вся Армада рядом со мной, кроме командира, пропала! Только была видна какая-то непонятная рябь. Маркус теперь будто смотрел сквозь нас:

– И куда мы все подевались?

– Эээ… а ты что, нас видишь? – голосом Николая спросило серо-прозрачное пятно слева.

– Ну конечно. Врубите в компьютере функцию “Анти-Призрак”, она сейчас доступна.

По привычке нажав на сенсорную панель (на моделях с голосовым управлением она стояла на всякий случай) и, поискав в меню нужную функцию, я снова увидел армадовцев в том же виде, что и до включения этого “призрачного” камуфляжа.

– Вот это техника… – восхитился Том. – А нас точно не спалят?

– Нет, тепловизоров я у них не заметил. На грузовике подобного оборудования тоже нет, так что можем спокойно подкрасться.

– Это я люблю, – оскалил клыки рысь. Маркус также крутанул кольца на своём костюме и на секунду пропал, а потом проявился снова. Теперь над зелёным маячком, обозначающим лидера Армады, появилась белая точка – знак включённой маскировки. Мы разбежались, постепенно окружая здание – все сначала двигались в одну сторону, но считали метры от точки сбора. Сейчас мы определили расстояние между нами в пятнадцать метров, и каждый остановился точно там, где требовалось. С такой маскировкой я ощущал себя не меньше чем тень – бесшумный, незаметный, несущий смерть… нет, последнее было лишним. Пристрелить мы могли сейчас разве что чернофлажников. И вот я у цели, взял на прицел единственного партизана в причудливой пластиковой маске. Она, скорее всего, была взята со шлема от гравискейта – почти плоская, а обычно респиратор повторял форму морды. Даже велись разработки универсальной модели, чтобы та сама подстраивалась под обладателя-фурря. Маркус, подкравшийся сзади к чернофлажнику, который, судя по знакам на форме, был главным среди своих, махнул лапой.

– Камуфляж, – шепнул каждый из нас, и умная система мгновенно “проявила” Армаду, как когда-то давно проявляли фотографии на плёнке. – Ни с места! – а вот это мы уже крикнули, наставив стволы на “гостей” и угрожающе щёлкнув предохранителями. Те совершенно потерялись, кроме того, кого я держал на прицеле:

– Ополчение, ну вы совсем совесть потеряли? Свои же.

– В такое время свои дома сидят, телевизор смотрят, – пошутил лис.

– Роквелл, отставить, – приказал Маркус. – Гром, какими судьбами здесь?

– Унюхал, длиннохвостый? – посмотрел в его сторону фуррь.

– Ваши приключения оставили следы по всему миру. Остальные – ваши “Бойцовые Коты”, если не ошибаюсь?

– Угадали.

– Держите пленных? – следующим вопрос задал волк.

– Вы удивитесь, но это дезертиры, – ответил Гром.

– Не удивимся, – заговорил Роберт. – У нас были такие мысли.

– Может, уже опустите стволы, а? – нетерпеливо спросил сибирский кот пепельного цвета, нервным взглядом косясь на “Вектру” в лапах Брюса. Маркус кивнул, и мы выполнили просьбу.

– Что вы здесь делаете? – спросил я. – Никак снова помочь хотите?

– А зачем ещё сюда приходить, если не за этим? – вздохнул Гром. – Тем более что патронов у нас предостаточно, да и эти ребята… – он указал лапой на дезертиров. – Согласились сотрудничать.

– Они знают про трибунал? – осведомился енот.

– Знаем, – буркнул главный чернофлажник. – И готовы предстать перед ним.

– Это уже не мы будем решать, – присел на каменную гряду ирбис. – Но раз вы теперь за нас, хорошо бы ваши имена узнать, чтоб работа шла быстрее.

– Я – Александр, – встал чернофлажник и снял шлем, обнажив бритую голову. – Это Йорген, наш пулемётчик, – он кивнул в сторону здоровяка, не уступавшего по комплекции нашему сержанту Роквеллу. – Криг, снайпер. Скав, подрывник, – он указал на двух других, по-видимому, с опаской поглядывающих на неожиданное окружение. Я не стал как-то реагировать, и вроде остальные члены спецподразделения “Армада” тоже…

– Как ты сказал… Александр? – спросил Николай, будто не расслышав.

– Ну да, а что? – вопросительно уставился чернофлажник. Я заметил, как ультрачёрный волк будто стал ещё чернее прежнего:

– Русский?

– Да… – вполголоса ответил тот и, прежде чем кто-то успел среагировать, Бугров сорвался с места, вырвал из набедренного отделения нож и в один приём уложил чернофлажника на землю, отчего последний выронил шлем. Криг, Йорген и Скав бросились на помощь старшему, но застыли под прицелами АКНМ “Бойцовых Котов”. К волку кинулись Брюс и Маркус. Тот, сдавив одной лапой горло Александра, другой замахивался ножом для резкого удара:

– Теперь уже и наши пошли, да?! Мало того, что фуррей переманиваете, так ещё и русских заставляете Родину предавать, гниды нацистские!!!

– Бугров, прекратить! – зарычал Маркус, хватая фурря за лапу, чтобы вытащить нож. С другой стороны Брюс, пользуясь своей совершенной физической формой, попытался применить особый захват, при котором нападавший практически не чувствовал боли, но и пошевелиться тоже не мог. Но Николай угадал оба движения – прижав коленями дезертира к земле и воткнув нож рядом с его лицом, он сначала рванул лидера Армады в сторону и, завершая движение, врезал некстати открывшемуся Брюсу обеими кулаками в живот, заставив лиса согнуться. Остальные армадовцы не решались подойти, испуганно щёлкнув предохранителями и переведя оружие, как я понял по мигнувшим синим лампочкам, на нелетальные электропатроны. Я не хотел, чтобы кто-то пострадал, и рванул с той же стороны, что и Брюс:

– Коля, твоё личное отношение ты должен выбросить подальше! – и одним из приёмов Крав Мага я смог сбросить фурря с перепуганного до полусмерти чернофлажника, который жадно хватал ртом воздух. Волк продолжал выплёскивать свою ярость, и я чувствовал, что долго взбесившегося медика удержать не смогу:

– А ты русский или кто?! – Бугров уже готов был пихать меня всеми лапами.

– Мы не только за свою страну воюем, друг! Умерь национализм на время!

– Тогда для чего была нужна эта революция в две тысячи двенадцатом?! Для чего вы все подыхали? Чтобы такие падлы, как он, потом сваливали?!

– Вспомни историю, Коля! – я из последних сил, выдерживая многочисленные толчки фурря, старался удержать товарища от окончательного перевоплощения в злобного берсерка. – И почти две сотни лет назад большевиков с коммунистами не все приняли с распростёртыми объятиями! Так что удивляться тому, что из страны, помимо депортированных, умотало ещё несколько миллионов?

Вроде бы Николай стал уже меньше трепыхаться:

– Ну и жили бы спокойно где-нибудь! Но вот так зачем?! – его перекошенная злобой морда уставилась на и без того натерпевшегося Александра.

– Каждый сам… делает свой выбор! – я применял все методы внушения, какие мог. – Александр сделал свой, но понял, что ошибся! Он хочет измениться, и мы должны ему в этом помочь!

Волк тяжело выдохнул:

– Мой долг – мир и порядок восстановить, а не заботиться о перевоспитании всяких сволочей.

– Тогда для чего у вас в стране сеть исправительных лагерей построили? – в упор посмотрел на Бугрова Маркус.

Это уже был удар под дых. В мире на данный момент остались только две страны, которые практиковали подобное – Россия и КНДР. Но если в стране последователей идеи чучхе большинство жителей выходили оттуда лет через 10-20 (некоторые и меньше), то на одной шестой части суши всё было куда страшнее – наказания за политические и антигосударственные преступления после Кровавой Русской Революции (Великой её называли только первые тридцать лет) вообще не давали возможности вернуться на свободу.

Николай в моём захвате недовольно заёрзал:

– Ладно, Витя, успокоился я. Но этому гаду лучше не стоять на прицеле – не раздумывая на спуск нажму. А тебе, Маркус, одно скажу – для того, чтобы таких бессовестных тварей земля не носила.

Маркус оскалился:

– Ещё хоть реплику в его сторону – напишу рапорт.

– Ну, пятнистый… – тихо, чтоб никто его не услышал, процедил Гром.

– Что решать будем, командир? – убрав за спину “Рихтер”, спросил енот.

– Для начала… Гром, скажи своим, пусть уже прекратят целиться, не на стрельбище. Я вызову транспорт, и этих ребят укатят отсюда куда полагается.

– Разве их не положено расстрелять? – осведомился Гром. Чернофлажники, на которых уже не смотрели стволы АКНМ, хмуро поникли – явно ждали подобного приговора.

– Если они согласятся сотрудничать и выдадут все ближайшие планы противника, их ждёт всего лишь временное заключение в удалённой колонии, построенной лично по приказу Высшего Командования. Как только срок выйдет, они вернутся в нормальное общество и там, пусть и под контролем, вернутся к нормальной жизни.

– А если за ними найдут какое-нибудь особо мерзкое преступление? – не унимался предводитель “Бойцовых Котов”.

– Вы задаёте слишком много вопросов, Гром. Больше, чем благодарность от командования, вы за них не получите. И в звании вас тоже никто не восстановит.

Фуррь затих и задумчиво сел на обломок каменной стены. Народ начал переговариваться; дезертиры окружили своего командира; Маркус, приставив лапу к шлему, связывался с лейтенантом Беликовым, чтобы тот прикатил сюда грузовик. Я отошёл к другой стороне храма и посмотрел на холм, за который уже почти спряталось солнце – была видна лишь узкая красная полоска на горизонте. На всякий случай просканировал местность – никого. Я понимал Бугрова; самому хотелось врезать этому Александру за предательство. Но с другой стороны, я видел его желание стать другим, отрешиться от зла, что он совершил раньше. Известно, что за чистосердечное признание до сих пор во всех странах наказание за преступление смягчается или заменяется условным. А я видел, что этот человек раскаивается. Человек… раскаялся… хм, интересно. Если так пойдёт и дальше, войне очень скоро придёт конец. Фурри – не угроза. Они никогда ею не были. И неважно, как они появились на свет, важно то, что они стремились нам помочь, подсказать, как удержать нашу планету в зыбком, но относительно надёжном балансе. Однако и им, как видно из примера, не всегда было трудно держать в себе обиду на не совсем разумное человечество.

Когда грузовик с пленными уехал, Маркус повернулся к Грому:

– Может, снимете свой шлем? По прогнозу, песчаных бурь не будет, а газовой атаки тем более.

– Ну, раз тут больше нет этих крыс, с удовольствием, – фуррь стянул шлем и встряхнул головой, распушив серый мех с белыми кончиками волосков; это создавало ощущение, будто Грома кто-то посыпал снегом.

– Манул? – Макс едва не выронил из лап свой пулемёт. – Я думал, вас истребили!

– Не всех. Многих успели перевезти в безопасное место. Я один из тех, кто родился далеко от родного дома.

– Дай угадаю – Даурская колония? – Том подсел рядом.

– Ага, бывший заповедник. Я только потом узнал, что дикими остались лишь те манулы, что жили в неволе – наши гены оказались наиболее восприимчивы к антропоморфизации, – последнее слово фуррь выговорил уже по слогам. Но постарался – видно, термин сильно вжился в память. Возможно, он тоже был одним из тех, кто не хотел становиться похожим на людей и завидовал своим диким собратьям.

– И что, вы всё время в партизанах после Бейрута бегаете? – спросил лев.

– А куда деваться… – вздохнул Гром. – Да, чуть не забыл, вот моя команда. Михаил, Сергей, Владимир и Стас, – он внезапно помрачнел ещё сильнее. Брюс угадал его болезненные воспоминания:

– Раньше было больше?

Фуррь утвердительно кивнул, опустив усы.

– Где?

– Тёмные Земли. Мерзкое место, даже вспоминать не хочу…

– А за каким йиффом вы туда полезли? – бросил Роберт.

– Данхэм! – рыкнул Прист.

– Нет, командир, он прав, – не поднимая глаз, произнёс манул. – Нас всех трибунал хотел заключению в спецколонии подвергнуть, но кто-то подсуетился, и нас просто вернули в Россию. К счастью, там уже вопросов никаких не было, мы даже могли вернуться на работу или уйти на какой-нибудь завод по производству военной техники. Но вот видишь, захотелось исследовать эти чёртовы заражённые территории… сталкеры, чтоб мне сгореть. Хотели взглянуть на ТОТ мир, который там образовался. И посмотрели. Насмотрелись – вот даже как будет правильно сказать. И не заставляйте, ничего не скажу об этом. Каждый раз накатывает мерзкое чувство, и лапа сама к пистолету тянется.

– Ладно, Гром, прости. Мы не знали, как у вас было до этих дней, – ирбис присел рядом с партизаном. – В общем, ситуация такова, хотя вы, возможно, всё разузнали. “Страггеры” и “Джархан” скоро начнут плановый захват высоты 913, возможно, пойдут по флангам. На вас будет разведка, можете пострелять для вида, но если станет совсем плохо – берите этот свой… да ни хрена себе вы, конечно, переделали обычный Камаз… короче, садитесь на свою машинку и валите к нам. Если боеприпасы останутся – поделитесь, нам тоже лишними не будут. Ха-у?

– Ха-у, – немного повеселел Гром.

Потом мы уже подробнее познакомились с каждым Бойцовым Котом, а они, в свою очередь, с нами. По традиции, я пару раз щёлкнул шлемным фотоаппаратом и тех, и других, и мы вернулись вместе с приехавшим Ринго к транспорту. Тот по приказу Маркуса (сразу после того, как Николая удалось оттащить от чернофлажника) уже торчал вместе с “Мстителем” с другого входа в остатки здания:

– Можем ехать.

– Беликов передал что-нибудь? – спросил ирбис, залезая внутрь.

– Да, у нас плохие новости. Южнее нас, ближе к Индии, “Ксента” здорово натерпелась, к ним срочно посылают часть бойцов “Октана”. Другой замены нет…

– Значит, теперь нам придётся задержаться на высоте вместе с остальными? – спросил я, не отрывая взгляда от тянущихся к небу гор за силовой панелью.

– Только после того, как с юго-востока разведку проведём. Там вечеринка у “Чёрного Флага” намечается – один офицер с выжившими кочевниками какую-то сделку провернуть надумал за хорошие денежки, – Маркус изучил данные автомобильного компьютера.

– Никак просроченные ракеты им загонит? – хохотнул Том с заднего ряда.

– Ну, выгоды от этой сделки никому не будет, если туда приедем мы! – гордо заявил Ринго.

– Точняк, Вишар! – подтвердил енот. – Сержант Прист, там живых брать рекомендуется?

– Разве что офицера по возможности.

– Скучно… – протянул енот.

– Никак надоело убивать, Вайпсворд? – толкнул друга в бок лис.

– Я пока ещё не настрелялся, – утешил его Макс.

– Угу… приди туда и докажи, что они могут убить нас, но не заберут нашу свободу! – пафосным тоном, на весь Мститель Mark-V, объявил Брюс.

– Напомни мне, когда приедем, хорошенько начистить тебе хвост, – раздражённо ответил енот. Армада рассмеялась, довольная зрелищем.

 

—

 

Симус Шафферт долго изучал обстановку впереди. То, как была обставлена высота, ему явно не нравилось. Плюс не на виду, но умело спрятанные установки неизвестного происхождения и удачно расставленные пулемётные гнёзда заставили бы понервничать любого. Но не его. И раз он теперь командовал ещё и оставшимися из корпуса Страггерами, он мог запросто послать вперёд их, как пушечное мясо. А потом по проложенной дорожке вести своих основных подопечных.

Справа к нему подбежал янгер:

– Полковник, лейтенант Ямато только что уехал на сделку с охотниками за бензином!

– Чудно, – улыбка обнажила идеально ровные клыки волка. – Как только он передаст товар, кочевники сразу же неожиданно применят его против Ополчения. А пока они будут думать своими кривыми мозгами, мы пойдём в атаку…

– Мы всегда готовы, полковник! – будто ожидая приказа, гаркнул боец.

– Подожди, янгер, подожди. Не всё сразу. Вам я ещё дам ощутить вкус крови противника и хорошенько поиграться с ними. Но сначала пойдут эти недомерки, – он указал в сторону Страггеров, которые уже собрали оружие и проверяли технику. Судя по тому, что она была закрыта чехлами, привезли они что-то явно интересное. – А мы уже после них, по протоптанной дорожке, во имя великого командира Маршала-Автарха снова вернём себе эту высоту и всё остальное. Они ещё пожалеют, что бросили вызов республике Террания…

– Полковник Шафферт, мои солдаты готовы, – лейтенант Урдаев фирменным жестом чернофлажников отсалютовал Симусу. Тот, не глядя в его сторону, произнёс:

– Выдвигайтесь. РПГ захватили?

– Так точно, без них не ходим!

– Цельтесь лучше. Выглядит их крепость хорошо, но несколько правильных выстрелов сведут всю защиту на нет.

– Да, полковник. – Салман развернулся и махнул своим, давая сигнал к наступлению. Страггеры нехотя зашевелились: пехотинцы мерно зашагали вперёд, окружая машины с трапециевидным корпусом и пулемётами наверху; огромные колёса этих танкоподобных металлических существ были похожи, скорее, на те, что стоят на бронеджипах, но за их счёт и плюс то, что в колёса были встроены шипы, они хорошо держались на земле. Постепенно лес остался полон только деревьев и джархановцев.

 

—

 

Встреча состоялась в условленном месте. Окружив поляну, где происходила “стрелка” между лейтенантом Ямато в сопровождении нескольких тяжелобронированных солдат Чёрного Флага и охотниками за бензином, которые, как и во время нашей прошлой встречи, были одеты в чёрное, а балахоны скрывали их лица.

– Вы опоздали, – начал бубнить по-японски внутри шлема Ямато.

– Нам не так просто пройти через здешние места, лейтенант, – на том же языке ответил главарь кочевников, но с жутким акцентом.

– Думаете, мне легко? – вспылил чернофлажник. – А знаете, сколько мне пришлось фальшивых бумаг оформить на это дело?

– Верю, господин офицер. Может, начнём?

– Да, пора уже. Если нас кто-то заметит – дело пропало. – Ямато дал знак сопровождающим, и те стали раскрывать содержимое кейсов, которые принесли с собой. В двух, самых больших, оказалась разобранная РГУ-8, а в двух поменьше – заряды.

– Та самая модификация? – глядя на товар, спросил кочевник.

– Так точно, с наведением на цель. Деньги! – отрывисто бросил Ямато.

Каждый из нас держал на прицеле врага. Но Маркус не спешил отдавать приказ. Тем временем кочевники возились с сумками, на вид не менее тяжёлыми, чем кейсы. Увеличив зум, я увидел, что сумму они принесли порядочную, но в мелких купюрах. Специально, чтобы не привлекать внимания. Тем временем снова заговорил лейтенант:

– А ещё меньше не могли взять?

– В нашем… нашей стране монеты не в ходу, – с небольшим волнением ответил главарь. – Но будьте уверены, работа будет выполнена чисто.

– Ладно, верю на слово, – неохотно согласился Ямато и новым жестом приказал подчинённым отдать кейсы. В этот момент Маркус наконец-то решился действовать:

– Сейчас!

Благодаря прикрученным глушителям, мы тихо и мгновенно убрали и кочевников, и охрану лейтенанта. Его самого командир “Армады” только ранил. Ямато повалился на землю, уже автоматически вытянув руку к кобуре с пистолетом. Но едва он достал оружие, Николай одиночным выстрелом выбил его из руки, попутно перебив чернофлажнику палец. В следующее мгновение ирбис уже держал Ямато на прицеле, а мы рассредоточились вокруг.

– Ксоу… – повреждённой рукой Ямато закрылся от направленной ему в лицо “Вектры”.

– Лейтенант Татсуя Ямато, в прошлом известный полицейский в Токио, получил прозвище “Мистер Правосудие” за рекордное количество пойманных преступников, – продекламировал Прист. – А теперь, с тем же званием, – офицер “Чёрного Флага”. Как видно, оккупации своей страны вы не сопротивлялись?

В ответ лейтенант что-то зарычал по-японски. Я не знал, о чём он говорит, но по холодной морде Маркуса можно было понять, что, кроме ругательств, он ничего не сказал. Брюс уже осматривал РГУ-8:

– Теперь и с наведением… да, вот бы не повезло, если б они ей жахнули.

– Роквелл, сложи все части обратно, – не глядя на лиса, сказал Маркус. – Деньги вместе с кочевниками и свитой нашего Ямато сжечь.

– А что, трупы обязательно? Какой смысл, если тут долбанёт артиллерия, и так ничего не останется! – возразил Макс.

– Сжечь, это приказ, – ирбис был неумолим. Пнув как следует лейтенанта, он уже задал несколько вопросов по-японски. Но чернофлажник, судя по нарастающему недовольству фурря, отвечать не хотел. Мы нехотя сбросили тела в общую кучу, привалив сверху сумки с деньгами. Роберт достал зажигательные гранаты – ещё одна удивительная взрывчатка, эволюция её предшественницы, термобарической гранаты. Внутри неё находилось особое легковоспламеняющееся вещество напалм-2, которое в результате срабатывания детонатора разбрызгивалось на расстояние до двадцати метров, уже в воздухе начиная воспламеняться. К тому же эта граната, разработанная вместе с другими типами взрывчатки, одной из первых получила наиболее совершенный предохранитель от случайного взрыва, а особенно – от “взбалтывания”. Напалм-2 был гораздо активнее своего предшественника; по составу он был близок скорее к нитроглицерину, поэтому реакция происходила довольно быстро. В связи с этим внутри гранаты был помещён небольшой электромагнит в виде кольцеобразной катушки, удерживающий смесь в стабильном состоянии. Как только чека выдёргивалась, электромагнит на автомате действовал ещё восемь секунд, а затем отключался.

Вспыхнувший костёр заставил нас зажмуриться – настолько яркое пламя давал напалм-2. Тем временем Маркус уже защёлкнул силовые наручники на лейтенанте:

– Со мной он говорить не особо хочет. Что ж, тогда им займётся Высшее Командование… – и, едва он поднял Ямато, голова чернофлажника разлетелась на куски.

– Снайпер! – первым сообразил Ринго. Мы бросились к деревьям, сканируя всё вокруг.

– Видите что-нибудь? – выдохнул в микрофон Маркус.

– Нет, ничего, – доложил тигр. – Я не видел ни вспышки, ни самого снайпера, мой компьютер никого не обнаружил!

– Костюм-невидимка? – предположил енот.

– Возможно, – согласился ирбис. – Включите “Анти-Призрак”!

Я отдал голосовую команду, и режим послушно заработал. “Армада” на нём высветилась простыми зелёными значками – с нашей стороны камуфляж был отключен. Но вот в стороне леса я заметил нечто между ветвей. Конечно, я не был уверен, что это снайпер, но уж очень неестественно они торчали.

– Ринго, на двенадцать часов, выше десять.

– Там ничего нет! – фуррь целился, но не видел противника.

– Стреляй сразу, там точно снайпер, – настаивал я.

– Алексеев, там пусто, – разделил мнение тигра Маркус.

– А я ему верю, – раздался голос волка. – Вишар, ты видел, чтобы ветки вот так торчали? Да ещё и скучились?

– Пожалуй, да… – задумался Ринго и выстрелил. С дерева тут же хлопнулось нечто тёмное, потеряв снайперскую винтовку, которая, зацепившись ремнём за сучок, повисла – я оказался прав.

– Надо же! – выглянул из-за прицела ирбис. – Я отмечу это в рапорте, Алексеев.

– Не спешите, командир, он может быть не один, – я продолжал осматривать деревья.

– В любом случае, задание выполнено, – решил Маркус и подтащил к себе тело Ямато.

– Что ты там делаешь, Прист? – спросил из-за своего дерева лев.

– Сделаю пару фотографий и возьму генетический материал как доказательство смерти. Этот Татсуя Ямато – важная шишка в “Чёрном Флаге”. Был, точнее.

– Надеюсь, связной оказался прав, – осторожно вышел из-за укрытия Николай. – Однажды нам уже подставили какого-то левого чернофлажника.

– Если это правда Ямато, будет странно, – закончил возиться с телом ирбис. – Он же ревностный последователь бусидо, для него связываться с кочевниками – ниже его достоинства.

– А что он вам вообще сказал? – спросил я, ещё раз оглянувшись на лес.

– Да всё болтал о своём превосходстве, говорил, что у нас нет чести и прочее. Хотя я некоторые слова не понял, с японским у меня плоховато…

– Ну ты хоть записал его? – посмотрел на командира лис.

– Да, Роквелл, разговор записан в памяти компьютера. Вайпсворд, Алексеев – возьмите кейсы с зарядами. Ты посчитал, сколько их там?

– По пять в каждом, всего десять, – ответил Брюс, взяв в лапы два других кейса.

– Не так много, как я ожидал, но ладно. Будем использовать только против техники. С учётом того, что у “Октана” уводят хардеров, боеприпасы придётся экономить.

Едва он это сказал, зашипела рация:

– Отряд “Армада”, на связь!

– “Армада” слушает, приём! – Прист уже спешил обратно, и мы подтянулись за ним.

– Если вам слышно, “Чёрный Флаг” уже пошёл в атаку! Без хардеров нам придётся несладко, вам лучше поспешить, приём! – голос лейтенанта Беликова хоть и казался спокойным, но внутри себя он явно боролся с приличной дозой волнения.

– Were oscar mike, sir! – бросил по-английски ирбис.

– Это значит, что мы уже спешим? – догнал Маркуса Ринго.

– Потом объясню! – крикнул сержант и прибавил ходу.

Теперь мне удалось расслышать приближающуюся стрельбу и взрывы – да, Чёрный Флаг времени не терял и решил в лоб атаковать высоту 913. Внутри меня что-то подозрительно заскреблось, вроде нехорошего предчувствия. Наверно, моё подсознание тоже чувствовало неслабую угрозу от “Джархана”, который давно точил зуб на эту точку.

 

—

 

– Вперёд! Шевелись, мясо! Во имя Террании! – Салман Урдаев лично вёл “Страггеров” на штурм, прикрываясь тарахтящим мини-танком, методично постреливающим по высоте. Те солдаты, что шли впереди, уже бросили впереди себя рассеиватели. Едва устройства были активированы, серия громких хлопков образовала небольшую, но длинную траншею прямо перед высотой, куда мгновенно завалились чернофлажники. Это устройство, подобно буру, продалбливало землю, образовывая относительно надёжное укрепление. Основную работу теперь выполняли мини-танки – наделённые простым искусственным интеллектом, они быстро находили цели и открывали огонь, при необходимости меняя пушку на пулемёт и обратно – первое оружие имело плохую систему охлаждения и перегревалось, а второе требовало длительной перезарядки. Но были такие дроны довольно прочными и маневренными.

– Товарищ лейтенант, “Армада” далеко? – крикнул кто-то с пулемётного гнезда.

– Не знаю, но надеюсь, что они рядом! – ответил тигр, уступая дорогу двум рядовым с раздатчиком.

– Хреново без хардеров… – сетовал снайпер, целясь в узкую цель в башне дрона – именно там находилась камера, отслеживающая движение.

Немногим чернофлажникам удалось добраться до спасительной траншеи – удачно пущенные подствольные гранаты и несколько длинных пулемётных очередей основательно сократили численность Страггеров. Урдаев, держа в руках свой автомат с оптическим прицелом, перебежал к каменной гряде и начал стрелять уже оттуда. Раненный им пулемётчик прекратил стрелять, но заряжающий тут же занял его место и начал буквально обтёсывать камень пулями. Выкинув пустой магазин, Урдаев пустил в свободный полёт гранату и рывком бросился к своим. Те ни на йоту не продвинулись вперёд.

– Я не понял! – заорал Салман. – Вы так и будете здесь торчать?

– Лейтенант, там слишком плотный огонь, мы не пройдём! – крикнул один из янгеров.

– Ты на каторгу захотел, сопляк?! Соскучились по чисткам Верховного Милитария, да? – бесновался Урдаев. – Быстро поднял свою задницу и мухой на высоту! Всех остальных тоже касается!

Чернофлажники в ответ завопили нечто бравадное и понеслись из траншеи навстречу смерти. Салман тем временем отдал по рации приказ выдвигаться второй волне Страггеров. На этот раз вышел почти весь остальной корпус.

– Вы куда ломанулись, а? – кот-сержант, зарядив свой АКНМ объёмным барабанным магазином, мгновенно заставил почти половину атакующих янгеров лечь на землю.

– Так их, Томмиган! – радовался его друг, устроившийся за укреплением.

– Вот если бы из самого “Томпсона” стрелять, они бы больше обалдели! – с азартом крикнул фуррь.

– Лейтенант, там ещё ползут! – снова забеспокоилось правое пулемётное гнездо.

– Да вижу, не без глаз, – бросил в рацию Беликов. – Где “Армада”?

– На подходе! – зашипел динамик. Тигр узнал знакомый голос:

– Маркус, чтоб мне хвост откусили! Шустрее тащите свою РГУ, эти дроны очень настырные и гоняют не хуже “Арахнидов”!

– Ясно, а что с остальными? – армадовцев уже можно было увидеть спешащими с другой стороны холма.

– О “Страггерах” мы позаботимся сами, на вас техника! – крикнул Александр и, юркнув за мобильное укрепление, выстрелил вслепую. Пуля достигла цели, уничтожив правый окуляр маски чернофлажника. Вместе с глазом и несколькими извилинами.

Брюс уже почти на ходу собирал установку. Я и Макс устроились стеной, доставая снаряды. Едва сборка чудо-оружия закончилась, мы сразу же зарядили РГУ, и лис наметил первую цель:

– Посмотрим, как эта машинка поездит… – и, нажав на кнопку, выпустил первую ракету в свободный полёт. Та мгновенно разнесла огромному дрону башню и подожгла остальной корпус. Тем временем фуррь уже целился в другого:

– Второй пошёл! – и снова удача. Мы дозарядили оставшиеся ракеты и отпустили Роквелла в “свободное плавание”. Енот умчался на другой конец высоты заменять раненого пулемётчика, а я очень удачно подкатился за камень, где устроился Маркус:

– Никогда не видел, чтобы чернофлажники действовали так нагло. Помнится, раньше они вели себя гораздо профессиональнее!

– Может, им надоело воевать? – предположил я.

– Хорошая мысль! – ухмыльнулся ирбис и новым подствольным выстрелом оставил кого-то без ноги. С “Вектрой” в руках я стрелял прицельно и уже одиночными – скорость полёта пули у этого автомата была почти на двести метров в секунду быстрее пули АКНМ. Только вот чернофлажники этого не оценили, а некоторым было вообще до лампочки, пока не всадишь эти ненавистные 7,65 миллиметра между глаз – передо мной один янгер получил не меньше семи пуль в бронежилет (одна была моя), ещё две по ногам и ещё одну в правую кисть. И он всё равно продолжал ковылять вперёд. Уже почти полз, истекая кровью, но шёл навстречу верной гибели. Неужели их командиры настолько безжалостны? Решив на такой мысли больше не мучить чернофлажника, я тут же угостил его выстрелом в голову. Но чья-то шальная пуля чиркнула по нашему с Маркусом камню-укрытию, заставив слегка отшатнуться, и выстрел пришёлся в самый край маски. Наружу полилась кровь, и крик янгера уже можно было даже расслышать. Кот-Томмиган заметил это и выдавил остальные патроны по нему. Хотя даже после такой очереди, почти в упор, у меня закралось сомнение – а мёртв ли он?

– Маркус, ты когда-нибудь видел такое?!

– Видел, человек, и не раз! – крикнул ирбис, перезаряжаясь. – У них трибунал покруче нашего будет!

– Неужто расстреливают?

– Нет, но их Верховный Милитарий – первая после Маршала-Автарха личность, которую они как огня боятся!

– Вультары!!! – заорал кто-то и поднял автомат к небу. Я не сразу понял, о чём идёт речь:

– Какие ещё вультары?

– Это беспилотники! – включил сканер фуррь. – Их же только против самолётов применять должны!

– Откуда ты знаешь? – я целился зумом в одного из дронов, чтобы получше разглядеть устройство.

– У них ракеты “воздух-воздух”, других не ставят!

Как знать… всё могло измениться. Высота 913 – лакомый кусок для Чёрного Флага, и ради неё, как уже было видно, они пойдут на всё.

Вультары выглядели почти как хищные птицы, сделанные из металла. Остроконечный корпус, похожий на клюв, длинные крылья с ракетами и, судя по данным, криманидный генератор вместо стандартного электродвигателя. Выписав в воздухе несколько фигур высшего пилотажа, “птички” понеслись к высоте.

– Разлетались тут! – сердито крикнул лис-гранатомётчик и запустил новый заряд в вультара. Дрон уже начал уклоняться, но не успел и разлетелся на части, образовав в воздухе объёмный цветок взрыва. Второй оказался более удачлив – ракета не сразу попала в него, но, едва он уклонился от плотного пулемётного огня, заряд успел достичь цели. Остальные вультары залетали куда более активно, даже хаотично. Их теперь вряд ли смогла поймать примитивная система наведения РГУ-8 – дроны постоянно меняли траектории.

Блок каменных зданий уже пестрел от дырок, оставленных пулями. Ни чернофлажники, ни их техника патронов явно не жалели. Наши бойцы, как я успел заметить, нечасто прикладывались к раздатчикам, стараясь зацепить врага прицельно. Выкинув в сторону импровизированного окопа Страггеров гранату, я крикнул Маркусу:

– Эти птички уже начинают надоедать! У нас нет другого способа их завалить?

– Что-то должно быть, я уверен! – не глядя на меня, крикнул в ответ ирбис. Уж очень сержанту хотелось выцепить одного бойкого чернофлажника в форме, явно отличной от других.

Некоторые уже от безысходности начали палить по вультарам прямо из автоматов. Но, понятное дело, так делу не поможешь. Выстрелы пусть и мешали дронам вести прицельный огонь и иногда сбивали с траекторий, но совсем из строя не выводили. Но вдруг кто-то засветил лазером из целеуказателя по одному из них, и вультар резко дёрнул носом кверху.

– Сержант! – это уже крикнул в мою сторону “Томмиган”. – Я понял, их надо слепить лазерами!

– Дезориентация, точно! – дошло до меня. – Товарищ лейтенант, срочно передайте бойцам, чтобы светили по вультарам лазерами!

– Понял, сержант Алексеев! – донеслось из рации голосом Беликова. – Все, у кого есть лазерные целеуказатели – цельтесь в беспилотники!

Идея сработала – “птички” мгновенно потерялись, а их точность стрельбы мгновенно упала. Чем и воспользовался Брюс Роквелл, нанеся несколько прицельных выстрелов из РГУ:

– Ловко вы их! Продолжайте в том же духе!

– Легко сказать… – проворчал Николай. Волк занял крайне неудобную точку и находился под обстрелом более половины всех вультаров и практически лежал, а не сидел за своим укрытием. Выждав момент, он подбросил в воздух шоковую гранату и, уклоняясь влево, выстрелил в неё остатками магазина. Ярко-синий хлопок – и два вультара, заискрив, полетели на землю.

– Чёрт, у нас электроника отрубилась! – доложили с поста впереди.

– Виноват, парни, – извинился Бугров. – Но по-другому я не мог перебраться… – очередь из пулемёта вультара едва не отсекла волку хвост, когда тот перекатился за мобильное укрепление. – …В более безопасное место!

Ещё три дрона кружили над высотой. Занимаясь ими, мы совершенно упустили из виду чернофлажников, которые полезли через фланги. Маркус и я сразу же рванули налево, зная, что Макс и Ринго на правом точно никого не пропустят – дуэт из пулемёта и снайперской винтовки в лапах двух фуррей-профессионалов точно получше всякого фэйсконтроля в ночной клуб. Ирбис достал своё укрепление и сделал из него раздвижной щит, держащийся на лапе. Переключив свой пистолет на автоматический режим стрельбы, Прист послал несколько очередей в спешащих к заглохнувшему пулемётному гнезду Страггеров. Тех, что ещё могли двигаться после его манёвра, я добивал одиночными. Каким-то чудом уклонившись от взрыва подствольной гранаты, Маркус перемахнул через металлическую стенку, сложив свой щит обратно:

– Виктор, у тебя медпак с собой?

– Конечно, без него не хожу! – застрелив последнего чернофлажника, я бросился к гнезду. Заряжающего убили сразу, выстрелом в голову – в отличие от корпуса шлема, стекло не было таким прочным. А вот сам пулемётчик был ещё жив:

– Вы мне… не поможете… сержант… – он крепко схватил Маркуса за лапу. – Семье… передайте, прошу…

– Сам передашь, – отстранил его ирбис, распаковывая содержимое медпака. – Морфин ему, быстрее!

– Сейчас! – я уже достал иньектор. Раненый захлёбывался кровью, закатив глаза. Шансов на спасение с каждой минутой оставалось всё меньше. Маркус, ловко наматывая бинт, едва ли не хвостом пытался убрать руку с какой-то мятой бумажкой. Наконец, мы смогли устроить его, прислонив спиной к укреплению.

– Уф, вот так нормально будет. Пока не закончится, фиг мы его отсюда уведём, – вытер испачканную кровью лапу об траву фуррь. – Главное, чтоб не снарядом, а так стреляй сколько хочешь – не пробьёшь.

– А далеко Вилкс основные силы увёл? – спросил я, вставая за пулемёт.

– Они брошены на освобождение северо-западных границ Индии. С севера хорошо помогают среднеазиатские ВС и ваша армия.

– Выходит, мы тут одни? – посмотрел я на ирбиса. Тот печально качнул головой. Вдруг резкий хлопок заставил меня отшатнуться:

– Ни фига себе! Роквелл, ты чуть меня и Приста не долбанул вместе с птичкой!

– Виноват, Алексеев! Эти штуки шустрые! – прозвучало виновато-усталое сообщение.

– Они идут! – сообщил Маркус, высунув морду из-за укрепления.

– Вижу, – я прицелился в бегущих на нас чернофлажников, которые то и дело перекатывались по земле, уворачиваясь от выстрелов и надеясь как можно скорее достичь нашей точки. – Это вам за Могадишо!

Сразу получилось убить только двоих. Остальные, как выпущенные из банки пауки, тут же разбежались. Достать их было трудно – своими мини-ракетами вультары успели наделать порядочное количество воронок и холмиков, за которыми можно было неплохо спрятаться. Маркус действовал куда лучше – с его стороны врагов было гораздо меньше. Я сообразил, что стоит кинуть гранату:

– А это вам… за лейтенанта Кураева!

Хлопок, но снова неудача – только один отправился на тот свет. Хотя ещё трое оказались ранены и отскочили подальше. Ну вот, началось невезение! Однако в нашу сторону они редко стреляли – стрёкот моего пулемёта не давал особо высовываться. На наше счастье, позади стоял раздатчик, в котором, судя по данным на защищённом закалённым стеклом дисплее, ещё были три пулемётные ленты и пара десятков магазинов как для АКНМ, так и для Вектры – патроны-то одни и те же, только второй был практически весь из ударопрочного пластика и композитных материалов; плюс при желании мог стать автоматно-гранатомётным комплексом уровня покруче, чем “Калашников”. И генератор был мощнее.

– Лови, сволочь! За Фолкнера и “Вестников Смерти”!

12 и 7 десятых миллиметра на скорости свыше восьмисот метров в секунду смяли шлем-маску и, крутясь, просверлили огромную дырку в голове. Выйдя наружу из затылка, они успели врезаться в плотную броню и снова добраться до мяса, заставив жертву остановиться и с приглушённым криком рухнуть на выжженую землю. Счётчик патронов замигал красным – меньше тридцати патронов.

– Маркус!

– Уже! – едва последние металлические боги смерти вылетели навстречу кровавой бойне, сержант Прист уже заряжал пулемёт новой партией 12-миллиметровых бойцов.

– Спасибо! За наших родных, твари!!!..

 

– Когда ты вернёшься?

Вопрос повис в воздухе, как одинокий аэростат. Почти двадцать лет планета глохла от выстрелов и покрывалась язвами от взрывов. Ещё эти Тёмные Земли…

– Не знаю, Алиса, не знаю… но как только всё закончится, я сразу же прилечу домой. Вот увидишь, всё будет как раньше.

– Я не хочу ещё раз мучить себя мыслью о том, что наговорила всякого…

– Не думай об этом больше, – я взял её за руку. – Теперь ты всё сказала правильно. Я должен жить. Жить ради того, чтобы наши дети не знали этого кошмара.

– Дети? Ты хочешь сказать, что… хотел бы завести семью? Со мной? – у Алисы перехватило дыхание от неожиданно нахлынувших чувств.

– А разве раньше не хотел? – я внимательно посмотрел на неё. – Дети – это самое лучшее счастье, что только есть на свете. Обещаю… нет, даже клянусь… едва мы победим – а мы обязательно победим – я всё своё внимание уделю тебе.

– Но ты уезжаешь… – она снова погрустнела. – И снова будешь рисковать собой. Я не переживу, если с тобой что-то случится!

– За всё это время меня ни разу не смогли убить, хотя пытались, – заверил я. – И потом, мои новые друзья умеют работать вместе. Лишь сплотившись, мы выживем.

– Я буду ждать, – Алиса прижалась ко мне. В заполненном народом терминале на нас никто не обратил внимания. Даже Денис, который уже получил разрешение на посадку и взял сумки. Я крепко обнял её и погладил по мягким, тёмно-каштанового цвета, волосам. Будь уверена, я сдержу данное мной слово.

 

Новая линия из пуль раскрошила сразу трёх чернофлажников. Маркус бросил последнюю гранату и убрал с дороги ещё одного, который, глядя в оптический прицел, не мог решить, кого из нас лучше убрать – меня или фурря. Раненый уже почти не подавал никаких признаков жизни, но светящаяся проекция на его шлеме из прыгающей линии регистратора сердцебиения показывала, что солдат всё ещё с нами.

Страггеры решительно не хотели сдаваться. Более того, они всё яростнее наступали. Даже если нам удастся отбить их атаку, то что уготовил нам Джархан? Нам по-любому не выдержать, подкрепление нужно как воздух. Возможно, даже сейчас…

Пуля со свистом врезалась в мой шлем. Такое ощущение, будто плотный снежок прилетел из ниоткуда, едва не заставив потерять сознание. Я тут же упал за укрепление, не сразу сообразив, что шлем даже не был повреждён. Система зафиксировала попадание и даже отметила траекторию полёта пули, как в игре какой-нибудь. Маркус в этот момент перезаряжался:

– Виктор! А, ты жив… я уже подумал о худшем. Давай обратно!

– Тихо, Маркус! – шикнул я. – Давай подпустим их ближе, пусть думают, что они нас убили!

Ирбис повёл краем губ, кивнул, крепче сжал лапами автомат. Я осторожно подполз под пулемёт, готовясь в нужный момент выскочить, как пробка из бутылки.

– Эй! А ну выходи, предатель человечества, если не сдох! – пробубнил кто-то из чернофлажников. Ага, держись за ствол, я тебе щас вылезу.

– Looks like weve got them, Warp! – сообщил кто-то. Пора. Изобразив жест в виде пистолета, я указал пальцем в сторону Страггеров. Маркус сразу понял и с яростным криком вылез наружу, открыв огонь. Вскочив за пулемёт, я вместе с ирбисом показал, что так просто Ополчение не сдаётся. Мы перекосили минимум семерых; остальные в ужасе помчались назад, но ими уже занялись не мы.

– Хороший план, – фуррь прицелился в убегающих. – Так мы их точно сделаем в два счёта.

– Не думаю, что они это просто так оставят, Маркус!

– А ты не думай! Не дай им прорваться, ха-у? – командир “Армады” был серьёзен как никогда раньше.

– Ха-у! – и новая очередь из металлических солдатиков понеслась к Страггерам. Теперь они начали отступать – потеряв всю технику и не подойдя даже на пятьдесят метров к центру нашей “крепости”, они решили позвать подмогу. А на подмоге у них Джархан…

– Внимание всем, на общей связи лейтенант Беликов! – в динамике раздался голос знакомого тигра. – Корпус “Страггеры” отступает! Всем перегруппироваться, минимум часовых по периметру, данные в шлемных компьютерах! Убитых и раненых – в последний дом на западной стороне!

– Иди, Маркус, я посмотрю за обстановкой, – кивнул я ирбису, указав взглядом на пострадавшего рядового. Вид у парня был совсем никакой – живой труп, одним словом.

– Хорошо, Виктор. Если что – сразу сообщай, пошлю кого-нибудь из наших, – фуррь осторожно взял раненого на лапы и понёс в сторону каменных строений. Проводив взглядом отступающих врагов, я посмотрел в сторону остальных постов вокруг кишлака. Голосов уже почти было неслышно, только ещё вроде рядовой “Томмиган” с кем-то переговаривался.

 

—

 

Салман привёл оставшихся в живых Страггеров к лесу. Симус Шафферт встретил его со злобной миной на морде:

– Не взяли?

– Эти проклятые кафиры…

– Отставить!!! – взревел волк. – Грош цена вашему оправданию, лейтенант Урдаев! Я ожидал, что вы хотя бы уничтожите половину войск противника!

– Они перехватили РГУ… это наверняка “Армада”, иншалла… – дальше чернофлажник уже начал неразборчиво материться на своём языке. Шафферт картинно заткнул уши:

– Довольно. Хватит с меня ваших пустых оправданий. Где тот успешный блицкриг восьмидесятых годов? Где эти великолепные чистки в Средней Азии?

Салман только опустился на колени и снял с шеи цепочку-жетон:

– Мы больше не можем воевать, полковник…

– Вы что, выдохлись? – едва не выронил из лапы шлем фуррь. – Вы хоть соображаете остатками своих мозгов, что Верховный Милитарий вас без гарнира сожрёт за такие речи! Да я вас лично под его трибунал отправлю!!!

– Пожалуйста, не тяни, начальник… – тюремным сленгом начал Салман. – Мне насрать, что будет дальше. Они медленно и верно перехватывают инициативу, у них больше сил, они хитрее и умнее нас. Наше численное превосходство ничто против…

– Закрой рот, изменник! – рявкнул волк. – Я не желаю слушать этих антиреспубликанских речей в свой адрес! Лучше бы ты сдох там, как подобает настоящему солдату! Ты дезертир, трус, никчёмность! – Шафферт вырвал из кобуры свой пистолет с длинным стволом, на котором было выгравировано: “От генерала Ван Тон Мина за отличную службу”. Урдаев поднял голову и снял шлем:

– У меня есть последнее слово…

– Не разевай дырку в своей башке шире, чем можешь, motherfucker кавказский, – процедил джархановец. – Я тебе этого права не дам. Так и знал, что у людей руки из жопы растут и что банальный приказ они исполнить как следует не сумеют! – и, прежде чем Салман успел что-то возразить, волк выстрелил. Пуля, повинуясь импульсу криманида, оставила командира “Страггеров” почти без того, чем думают люди. Оцепеневшие янгеры смотрели на Джархан, ожидая той же участи. Но этого не случилось. Убрав пистолет обратно, Симус заговорил:

– “Джархан”, “Страггеры”, слушайте меня. У нас всего один шанс взять эту проклятую высоту. Возьмите новое оружие, – он указал лапой на покрытые брезентом ящики, рядом с которыми стояли угловатые транспортёры, перевозившие уничтоженных вультаров. – Будет вам в качестве резерва. Удивим ополченцев как следует. Да, первыми пойдут гранатомётчики, – он поднял сжатую в кулак лапу, и несколько рослых фуррей с револьверными гранатомётами выделились из толпы. – Расшевелите их там.

– Я кое-что нашарил, полковник! – подбежал пёс с включённым КПК. – Там пулемётно-ракетные установки “Бруствер” с системой наведения!

– Автоматика? – спросил Шафферт.

– Так точно, полковник!

– Это плохо, – поскрёб лапой подбородок джархановец. – А если ещё успеют врубить артиллерию… Где там наши?

– Уже приехали, полковник! Готовы в любой момент открыть огонь!

– Тогда чудно. Если они ударят своей, мы точно будем знать, куда бить в ответ.

– Нам прямо сейчас выходить, полковник? – поинтересовался пёс.

– Нет. Дождёмся, когда стемнеет… – усмехнулся Симус, злобно оскалив клыки.

 

Глава XIII

 

Ночь всегда представлялась мне тихим и спокойным временем, когда почти ничего не происходило. Однако здесь, за мобильным укреплением и готовым выплюнуть патронную ленту пулемётом, моё видение ночи было абсолютно другое – в небольшой лесной чаще впереди мерещились джархановцы, суетящиеся среди стволов. Оно и понятно – днём их чёрные с красными и серыми полосами формы сразу выдавали своих обладателей, а вот сейчас они могли очень хорошо спрятаться. Тем более фурри – я помню, как не раз ко мне неслышно подходил Маркус, а что уж им стоило тихой сапой зайти со стороны…

– “Ополчение Зверосоюза”! – сотрясло воздух послание. – Мы, солдаты корпуса “Джархан”, выносим последнее предупреждение! Мы предлагаем сложить оружие и сдаться от имени себя и Верховного Милитария!

Либо сам командир, либо кто-то из его подчинённых говорил в радиофон – маленькое устройство с усилителем настолько мощным, что старые мегафоны по сравнению с ним просто разговаривали вполголоса. Такие радиофоны обычно давали парламентёрам, но самого посланного на переговоры джархановца не было видно – они говорили непосредственно из леса, видимо, опасаясь снайперов. Хотя из последних у нас остался только Ринго, который хоть и имел при себе прицел с тепловизором (обычно он работал без него, но в этот раз пришлось заказать с базы, когда стало известно, что приедет грузовик с боеприпасами), по врагам не стрелял – приказ лейтенанта Беликова. Я не представлял, как именно действует радиофон, но видел, как он устроен – шлемный компьютер мог переключать микрофон на усиленное вещание, и тогда включались присоединённые через порт USB к шлему динамики. Шумовая защита усиливалась, чтобы говорящий и стоящие рядом с ним в радиусе двадцати метров не оглохли, и тогда зелёный огонёк на стекле шлема сигнализировал о том, что вещание можно начинать.

Джархановец, помимо русского и английского, повторил послание ещё на двух языках. Мне его искажённый звуковой системой кошмарного качества голос надоел.

– Ринго, ты видишь, где он?

– Не поверишь, Виктор, но я никого не могу засечь, – голос тигра был встревожен. – Не знаю, чем они оснастили свои костюмы… но уж если “Джархан” – элита, то это самая элитная элита, которую я встречал, раз их форма может регулировать температуру тела, а специальные датчики – делать хозяина фактически невидимым для любых систем.

– А если включить “Анти-Призрак”? – предложил я.

– Это пока ещё не настолько совершенная система, – обнадёжил фуррь. – Она реагирует только на наших бойцов, остальных в упор не замечает, дура такая. Я слышал, что “Кинжал” уже подавал рапорт на разрешение о самостоятельной модернизации, но дальше дело так и не пошло…

– Ополчение! Если вы это слышите, знайте, что мы сдержим слово в случае добровольной сдачи!

– Солдаты, включить шумовую защиту, – в моих динамиках заговорил лейтенант Александр Беликов. Я тут же отдал голосовой приказ своему шлему, и все звуки, даже самые тихие, пропали для моих ушей. В этот момент наш взводный бросил ответный ультиматум (сообщение появилось на моём стекле в виде текста с нижней стороны, как субтитры в фильме):

– Корпус “Джархан” армии “Чёрного Флага”! С вами говорит объединённое подразделение “Октан”! Никакой капитуляции с нашей стороны не будет! Мы не принимаем условий противника и будем сражаться до последнего патрона!

Защита отключилась – беспроводная связь уловила сигнал от радиофона, что сообщение завершено. Некоторое время снова стояла тишина. А потом снова решительно заявил враг:

– Тогда вместо нас заговорит оружие! Вы пожалеете, что вас не убил другой корпус.

Мои руки ещё сильнее сжали пулемёт. Теперь от Джархана можно было ожидать любой выходки. Я всматривался в чёрную плоть леса, но ничего не видел. Даже не каждый ствол дерева удавалось разглядеть как следует. Положение было, мягко говоря, не из лучших.

Несколько едва слышных хлопков со стороны леса… Я не сразу понял, что это.

– Хардеры! Лейтенант, поднимайте всех, “Джархан” пошёл в атаку! – Ринго отреагировал лучше. Прямо перед нашими линиями взметнулось несколько облачков поднятой разрывами гранат земли. Теперь я увидел чернофлажников. Их хардеры выглядели куда серьёзнее наших – некоторые детали экзоскелета не торчали наружу, а маски были угловатыми. И ещё не было обычных “глаз” – вместо них был сплошной прямоугольный визор из пуленепробиваемого стекла. Таких хардеров надо бить их же собственным оружием – пули либо обходили их, либо рикошетили от экзоскелета, которые, принимая удар, посылали в повреждённую точку ответный импульс, и вмятины от пули как не бывало.

Ещё одна граната хлопнула рядом со мной, помешав прицелиться в голову. Слева уже грохнулся Роберт:

– Лейтенант Беликов и наш Том уже включают “Брустверы”! Их калибр должен справиться!

– Ты предлагаешь мне не стрелять? – пригнув голову от нового взрыва, спросил я. – Экзоскелет не может восстанавливать мелкие удары вечно!

– Думаю, их точно надолго хватит! Включи сканер! – лев прицелился и жахнул одиночным в голову крайнего правого хардера. Тот мотнул шлемом, поправил его и, не обратив внимания на треснувший в углу визор, продолжил наступление. Как и мы, Чёрный Флаг использовал хардеров как таран. Включив сканер, я оставил стрельбу – система определила генератор скелета как криманидный. А это значило, что возможности у нас сравнялись. Если раньше чернофлажники брали количеством, теперь они решительно перешли на сторону качества.

Тем временем, хардеры уже прошли половину расстояния. И сразу же из леса будто потекли чёрные реки – джархановцы пошли по уже проложенному пути. В отличие от Страггеров, они всё чаще уклонялись и двигались зигзагами, и поймать в прицел их было сложно.

Вдруг в наш боевой оркестр ворвались… БПУ?

– “Брустверы” заговорили! – обрадовался Роберт. – У них автоматическое наведение через таргет-камеру, которая реагирует на движение!

– Значит, теперь нам будет немного проще? – с надеждой спросил я, всё чаще посматривая на счётчик патронов.

– Я так не думаю, – устало бросил лев и перезарядился. Жестом я показал ему на раздатчик, и он тут же рванул за лентой. Некоторые хардеры уже успели прыгнуть в образованные ранее окопы, и к ним всё прибывали остальные бойцы Джархана. Мне удалось отстрелить троих… нет, четверых… стоп, того, с оптическим прицелом, убил Макс со своего фланга. Точно, Макс, он стреляет лучше. Пулемёт для нашего енота как брат, они с ним единое целое. А вот это сработал “Бруствер” – чья-то голова оказалась раскромсана прямым попаданием. Краем глаза я заметил оказавшегося в самом центре “Томмигана” – барабанные магазины у кота давно закончились, и он был вынужден экономить. Но всё чаще он стрелял вслепую – чернофлажники успели наметить цели. Хлопок подствольника с наших укреплений – не то Николая, не то кого-то ещё – и взрывом откинуло сразу троих джархановцев. Но двое тут же поднялись на лапы; один даже не хромал, будто с ним ничего не случилось!

– Пожалуй, ты прав, – согласился я с мнением Данхэма. Лев уже помог зарядить последнюю ленту из раздатчика и сам вставлял сдвоенный магазин своей “Вектре”.

– В чём?

– В том, что им пофигу, какое у нас оружие!

– А, в этом смысле… – морщась от стука пуль по мобильному укреплению, устало пробормотал куда-то в сторону Роберт.

 

– Что значит “увели”? Куда увели? – рычал в комлинк Беликов.

– У противника замечены залповые установки “Хова”, их нацеливание идёт на фланги, а не на саму высоту. Мы посылаем баттлкрафтеры разобраться с ними, а до этого времени “Кроулеры” будут отведены назад, к городу.

– Полковник, чем у вас там командование думает, во имя всех живущих на планете?! – забыв о субординации, взорвался тигр. – “Джархан” притащил хардеров и затарился оружием на криманиде! Наши “Брустверы” едва справляются, а патроны они жрут будь здоров, полковник Вилкс! Нам просто необходима артподдержка!

– Хорошо, лейтенант, – видимо, решив не спорить с темпераментным подчинённым и лишний раз портить себе нервы, Джейсон Вилкс всё же решился ответить согласием. – В ближайшие несколько часов техника прибудет.

– Часов? Я сомневаюсь, что мы…

– Держитесь как можете, Беликов. Мазара-Шариф недалеко, но техника уведена дальше – “Чёрный Флаг” уже предпринимал несколько авианалётов, намереваясь всё уничтожить. И потом, сейчас уже ночь, корректирование огня даже со спутника затруднительно – над вашей зоной куча облаков!

– А если мы используем лазерную наводку, сэр полковник?

– Попробуйте. Баттлкрафтеры будут пролетать рядом, мы дадим им сигнал, и они ударят по вашим меткам. Удачи, лейтенант, отбой.

 

Этот вид чернофлажников явно был самым шустрым. Корпус ренегатов был прекрасно натренирован и обучен по меньшей мере десятку боевых стратегий. Стоило пристреляться к одному способу передвижения, как они тут же старались перемещаться по местности иным способом. Ещё и хардеры доставляли проблем, разрушая кишлак до основания.

– Сложно поймать… – процедил Роберт. – Ты сам скольких уже достал?

– Я не считаю, – ответил я, не глядя в его сторону.

– Как ты определяешь, куда стрелять? У людей нет возможности видеть ночью как днём!

– По вспышкам, конечно же! Криманидный выброс оставляет небольшой след! А ещё успеваю заметить, как они в сторону убегают после длинных очередей!

– У тебя всё равно почти половина выстрелов уходит в никуда!

– Это лучше, чем вообще не стрелять! А датчик движения у меня из строя вышел!

– Зараза! – рассердился лев. – Маркус, как там “Брустверы”?

– Справляются гораздо лучше, мы успели хорошенько покромсать этих тварей, – раздался голос ирбиса. – Но поворачиваются неохотно, как “Форт” на БПУ!

– Судя по количеству трупов, не весь корпус полез. Учли ошибку “Страггеров”, умники! – сквозь стрельбу доложил Данхэм.

– Не думаю, что у них было такое в мыслях, Роберт! – в рации уже заговорил до этого молчавший Брюс. – Жаль, что у РГУ-8 нет тепловизора в прицеле, а то я бы помог “Брустверам”!

– Просто стрельни куда-нибудь по центру, глядишь, зацепишь кого-нибудь! – посоветовал Николай.

– Нет, я не хочу промазать! – отрезал лис. Маркус недалеко от него всё время то высовывался из-за укрепления, наводя таргет-камеру на поле боя, то снова прятался. Выхватывая движущиеся цели (не забывая при этом отмечать своих и чужих), система по беспроводной связи давала координаты для установки, которая мгновенно поворачивалась в нужную сторону и поливала шквальным огнём наступающего противника. Но, как уже заметил Маркус, поворачивалась неохотно, и разбегающихся джархановцев приходилось добивать самим.

Новый разрыв подствольной гранаты отбросил кого-то от укрепления. Оставив теперь уже совсем бесполезный пулемёт, я увидел распластавшегося на земле “Томмигана”. Кот был мёртв, а его напарник по укреплению отчаянно пытался кого-нибудь застрелить в качестве отмщения. Ярость снова полезла из меня:

– Вы что, подыхать вообще не хотите?! – несколько очередей, и в этот раз уже получилось лучше – чернофлажники, опасно близко подошедшие к оставленному укреплению впереди, перестали активно перемещаться. Бухнувшись спиной на металлическую стенку, я крикнул:

– Ты хардера смог убрать?

– Those freakin harders… they killed Fred! – не поняв меня, надрывно произнёс человек, кивая на тело погибшего фурря.

– Твою же… – теперь мне пришлось вспоминать английский. – Do you hit one of them?

От его взгляда я едва не отшатнулся – отчаяние, растерянность… он замотал головой, всё время поглядывая на труп Томмигана.

– Let me drag him out of here! – я взял рядового за плечо, выговаривая каждое слово.

– Ты… его… уведёшь? – с сильным акцентом выдавил октановец.

– Да, обязательно. Cover me! – хлопнув себя кулаком по бронежилету, я ринулся к погибшему. Добавив в свой взгляд немного уверенности и гораздо больше злости, рядовой вернулся на свою позицию и снова застрочил по обнаглевшим джархановцам. Судя по изорванной осколками форме, Фред-Томмиган не вовремя вылез из-за укрытия, чтобы пристреляться как следует. Николай заметил меня:

– Трёхсотый?

– На сотню меньше, Коля!

– Дети любят в театре вскакивать с мест, я забыл, что это окоп*, – пробормотал волк и взял на лапы фурря. – У тебя подствольные есть?

– Кончились!

– В раздатчике тоже. Ты не знаешь, куда подевалась артиллерия, почему не помогают?

– Не в курсе! – я юркнул за стену, избежав попадания ещё одной пули.

– Что же они… продинамили нас? – уходя в глубь кишлака, проговорил куда-то в землю Николай. Я же прогнал все дурные мысли, какие были:

– Брюс! Кинь пару двойных, ха-у?

– Ха-у! – отложив свою, более компактную, РПГ, лис в момент оказался у раздатчика и перебросил мне магазины, соединённые скобами. Благодарно кивнув, я снова побежал вперёд, к оставленному рядовому. Но я опоздал – он был уже мёртв. Две или три пули пробили стекло шлема, превратив всё внутри в бурого цвета кашу, на которую обычный человек без рвотного позыва не посмотрел бы.

Чёрный Флаг немного отступил. Кто-то прятался в образованных взрывами гранат и ракет ямах, а хардеры торчали в импровизированном окопе и вылезать наружу не решались. Зато было видно, что они патронов не жалели – стоило высунуться не так, и можно было кончить, как тот рядовой. Слушая спиной пулевую дробь по мобильному укреплению, я смотрел на взятые магазины. Я ведь нёс их ему… но тут не почта, отправителю не вернёшь. А значит, придётся это перенаправить на чернофлажников. Тем более что они это заслужили!

– Маркус, на связь!

– Виктор, что у тебя?

– Где там Гром с его партизанами? Мой компьютер даёт сигнал, что мимо нас будут пролетать баттлкрафтеры!

– Баттлкрафтеры? А при чём тут… да, лейтенант? – ирбис говорил не со мной, но связь не отключал. Наверно, Беликов находился рядом с ним. – Да, так точно, сделаем! Виктор, сейчас позовём наших друзей, остальным приказ – светить по позиции противника лазерами, так пилоты смогут засечь цель!

– Вот это уже лучше, сэр! – я принял эту идею как наиболее эффективную в данном случае. Включив целеуказатель, я снова открыл огонь. И заметил, что от светящих в глаза лазерных лучей джархановцы немного терялись в пространстве и стреляли не так точно. Совсем как вультары. Хотя, если бы мне в глаз засветили такой “указкой”, я бы тоже на мгновение ослеп.

– Ополчение, “Бойцовые Коты” уже на полпути к вашей позиции! Судя по шуму, у вас там настоящий разгром! – доложил по рации Гром.

– Угадал, мохнатый самовольщик! – где-то позади меня, управляя таргет-камерой на лапе, ответил Карвер. – У вас там при себе есть что-нибудь тяжёлое?

– Встроенный пулемёт Гатлинга, но патронов к нему практически нет!

– Калибр хоть пятидесятый?

– Секунду… да!

– Отлично, тогда патроны найдём, если хотя бы пару раздатчиков сбросят!

– Я не был бы столь уверен, Том! – наводя свой “Бруствер”, включился в разговор Маркус. – Практически всю технику убрали, чтобы авианалётом не задело! Так что мы отбиваемся тем, что осталось!

– Как в тот раз, да? – спросил рысь.

Ирбис не ответил – его пулемёт не замолкал ни на секунду. Я продолжал выхватывать чернофлажников в прицел, стрелял, но каждая третья или четвёртая пуля уходила в пустоту. И в самый неподходящий момент высунулись хардеры.

Кто-то из джархановцев выпустил последний заряд из гранатомёта, и тот бесшумно улетел куда-то к кишлаку, уже не попадая в моё укрепление. Хлопок, и тут же шлемный компьютер высветил в правой стороне экрана информацию, от которой стало не по себе – командир Армады был ранен.

– Маркуса едва не взорвали! – динамик тут же закричал голосом Ринго. Похоже, теперь кому-то другому придётся взять управление “Бруствером”. Найдя кнопку на мобильном укреплении, я перепрограммировал его в щит и, нацепив на руку, стал отступать к каменным постройкам. Пока пули настойчиво пытались пробить мою вторую броню, рация снова зашипела:

– Ещё пара секунд, и мы рядом!

Взглянув на холм, я увидел огни – тяжелобронированный Камаз почти подлетел над барханом. Чернофлажники заметили это и тут же переключились на него, но достать тех, кто внутри, не могли. Прикрываясь высокой стеной, грузовик затормозил и выпустил наружу Бойцовых Котов. Гром сразу же кинулся в сторону одного из “Брустверов”:

– Маркус! Сержант Вишар, что с вашим командиром?

– Без сознания! – взяв автомат лидера Армады, Ринго дал длинную очередь. Манул осторожно подхватил ирбиса:

– Тяжёлый…

– Тащи его вон в то здание, боец! “Бруствером” займусь я! – раздался ещё один сердитый голос. – Стоп… а ты кто вообще?

Не отпуская Маркуса, Гром доложил:

– Лейтенант, я и мои солдаты – отряд “Бойцовых Котов”, ликвидированный после операции по освобождению Бейрута. Мы приехали помочь!

– Ладно, оставайтесь, мне не до разговоров! – подумав всего секунду, рявкнул лейтенант и отобрал таргет-камеру у Ринго. Джархан снова пошёл назад, прикрываемый огнём хардеров. Где-то вдалеке, на горизонте, блеснула красная полоса – символ скорого восхода. Вспомнив про лазерную наводку, я снова нацелился на отступающих ренегатов. И в этот момент сзади вылетели баттлкрафтеры, ударив по целям.

– Так их! – обрадовался Макс. – Прямо как в Могадишо, а?

– Нет, здесь лучше! – не отключая лазер, крикнул я.

Две здоровенные металлические капли открыли плотный огонь, вырезав минимум половину чернофлажников. Выпустив в сторону леса несколько мини-ракет, они резко взяли в стороны и полетели к основной цели – залповым установкам далеко впереди. Теперь, кажется, у нас было немного времени передохнуть.

 

* Из эпитафии Р. Киплинга “Новичок”.

Всё оказалось куда хуже, чем во время операции “Фазенда”. Из боеспособных остались только я, лейтенант Беликов, Бойцовые Коты и Армада, пусть и без Маркуса. Остальные на дальнейшее продолжение боя не претендовали – девять тяжелораненых, ещё шестеро с ранениями средней тяжести. Легкораненых посчитать не успели – почти у каждого, ещё способного к непродолжительному бою, был свой “недостаток”, туго завязанный бинтом.

Том закончил перенастройку “Брустверов”:

– Готово. Все имеющиеся у нас патроны пятидесятого калибра я зарядил, программу переставил. Хватит всё равно ненадолго.

– Хоть что-то, сержант Карвер. Спасибо, – вздохнул лейтенант. – Слушайте приказ. Дальнейшее сопротивление считаю бессмысленным. Я благодарен каждому из вас… да, и вас, “Бойцовые Коты”, я тоже благодарю за оказанную помощь, несмотря на ваш… кхм, нелегальный статус. Вы все с честью, достойной любого воина Земли, исполнили свой долг, приняв бой с превосходящим по численности и технике противником. Приказываю: взять с собой раненых и отступать в сторону Мазари-Шарифа. Гром – тяжёлых трёхсотых загрузите к себе в машину, и не забудьте указать маркерами наиболее короткий путь. Дежурная группа будет ждать вас, пароль “Скорч”.

– А что же вы, товарищ лейтенант? – спросил Николай, поддерживающий раненого.

– Я не оставлю высоту, сержант Бугров. Буду отбиваться при помощи “Брустверов”, а когда прибудет артиллерия, вызову огонь на себя.

– Вы сможете управлять сразу двумя установками? – удивлённо уставился на взводного лежащий на носилках октановец.

– Отставить сомнения. Я так решил.

Я видел, что все готовы выполнить приказ и уйти. Но понимал, что Беликов не продержится и часа. Глядя на раненых, я заметил в их взгляде вину. Вину за то, что придётся оставить командира. А они, несмотря на то, что у них есть другая жизнь, кроме фронта, готовы умереть и за него, и за свою страну, и за всех живущих на планете. Будь ты проклята, Террания.

– Я остаюсь с вами, товарищ лейтенант.

Мои слова в общей тишине прозвучали неожиданно. И люди, и фурри потеряли дар речи. Первым очнулся лейтенант:

– Как это понимать, сержант Алексеев? Я отдал прямой приказ!

– Приказ понятен, товарищ лейтенант. Пока есть время, рассудим так: в грузовик “Бойцовых Котов” войдут все тяжелораненые?

– Войдут, – подтвердил манул, вставив слово в разговор.

– Хорошо, остальные более-менее способны передвигаться. Из нас четверо избежали ранений, так что двое будут прикрывать колонну спереди и сзади. Ещё двое – это я и вы, товарищ лейтенант. И мы остаёмся здесь, управлять “Брустверами”.

– Я справлюсь и один, человек. Иди с остальными, понятно? – Беликов уже начинал закипать.

– При всём уважении, товарищ лейтенант, но я считаю, что именно мы, люди, несём ответственность за всё то, что уже двадцать лет терроризирует планету. Я, как единственный в данном случае боеспособный из людей, считаю своим долгом остаться на высоте и исправить ошибку человечества.

– Жёстко играешь, Алексеев, – хмыкнул лейтенант. – Но, как же твои сослуживцы из “Армады”?

– Они не оставят своего командира, это во-первых. Во-вторых, “Армада” и без меня неплохо справлялась раньше, верно? – я посмотрел на фуррей. Те без слов согласились.

– Разве тебе нечего терять, Алексеев? – не унимался Александр.

– Конечно, есть, товарищ лейтенант. Но разве моё присутствие убавит уверенности в победе?

– Либо ты совсем без крыши, человек, либо я чего-то не понимаю… – задумался Беликов. – Хорошо, остаёшься. Все остальные мухой в Мазари-Шариф, без вопросов!

Отдав честь, отряд двинулся к барханам, поспевая за неспешно катящимся Камазом. Когда машина и колонна скрылась за горизонтом, я спросил:

– У нас есть рассеиватели мин, товарищ лейтенант?

– Есть, в лазарете. Хочешь сначала взорвать чернофлажников?

– Если они только не почуют этот сюрприз. Разрешите идти?

– Бегом!

Протиснувшись в низкий проём старого каменного дома, стараясь не смотреть на искалеченные тела, я начал копаться в ящиках. Рассеиватели оказались довольно глубоко, да ещё лежали под какой-то арматурой. Вернувшись на позицию, я доложил:

– Всего два рассеивателя, товарищ лейтенант. Маловато, если честно…

– Отставить. Кого-нибудь да зацепим. Дуй вперёд, я отключу один “Бруствер”, вторым прикрою тебя, если что.

Но, к счастью, его прикрытие не понадобилось. Я спокойно разбросал мины по всему полю и вернулся к мобильному укреплению. Выключив голограмму с обозначением мин на карте, Беликов дал мне таргет-камеру:

– Цепляй на руку и наводи на врага. Остальное всё сделает система.

Выглядела таргет-камера как огромный коллиматорный прицел, только с ремешками. Держалась плотно, вбок не съезжала, плюс была очень прочная, как шлем. Я включил свой “Бруствер”, ещё раз проверил новую настройку.

– Я готов, товарищ лейтенант.

– Я тоже, сержант. Так, кто-то уже выползает…

Из леса пошла оставшаяся часть корпуса, примерно сотня с небольшим фуррей. Джархановцы, стараясь не попадать в свет прожекторов пулемётных установок, крались как тени. Я задерживал время детонации на рассеивателе, стараясь подпустить их как можно ближе. Наконец, когда все твари собрались в радиусе поражения каждой мины, я убрал занемевшие пальцы с кнопок. Цепная реакция, подрывая маленькие “лепестки”, как их иногда называли, рвала и кромсала толпу чернофлажников, заглушая предсмертные крики.

– Нехило, – оценил произошедшее Беликов. Однако мы не убрали и трети всего врага, что шёл к высоте. Остальные джархановцы, разъярённые такой наглостью, с криками и рычанием помчались к нам.

– Сержант, пора! – снова заговорил Беликов.

– Ждите, товарищ лейтенант, чуть ближе их подпустим… – попросил я, чувствуя, что с каждым приближением Джархана пули вот-вот забарабанят по мобильному укреплению.

– Да куда ждать, они уже почти… добрались! – Александр прервался на полуслове, пригнувшись от рикошета.

– Ладно, начинаем! – взяв в одну руку пистолет, я несколько раз выстрелил и прицелился таргет-камерой. Захватив цели, система пискнула, и позади меня раздался грохот спаренных “Фортов”. Чернофлажники рассыпались кто куда, судорожно выискивая укрепления, чтобы спастись от неминуемой крупнокалиберной смерти.

– Кто сказал, что страсть опасна, доброта смешна, что в наш век отвага не нужна?! – услышал я знакомую, боевую по всем параметрам, песню. Не ожидал, что малоинтересующийся даже новостями лейтенант Александр Беликов уважает хард-н-хэви!

– Как и встарь, от ветра часто рушится стена! Крепче будь, и буря не страшна! – А-капеллой подхватил я, хоть моего голоса почти не было слышно за грохотом пулемётов. Кучкующиеся где попало враги постреливали уже гораздо реже и лишний раз не высовывались – пуля пятидесятого калибра, или двенадцать и семь десятых в диаметре, могла кое-что и оторвать при желании.

– Кто сказал – один не воин, не величина? Кто сказал “Другие времена”? Мир жесток и неспокоен, за волной волна! Не робей и не собьёт она!!! – затянули мы уже вместе, чувствуя неслабый испуг противника. Наверняка Джархан был ошарашен – на всю высоту 913 двое солдат, управляющих здоровенными пулемётными установками, орали во всё горло, как группа-репликант на концерте. Кто-то из них сумел прорваться совсем близко к укреплению с яростным криком, но получил от нас обоих по выстрелу из пистолета.

– Встань, страх преодолей! Встань в полный рост! Встань на земле своей и достань рукой до звёзд! – я и лейтенант провожали чернофлажников на тот свет одного за другим.

 

Симус Шафферт смотрел из леса, прикрываемый хардерами:

– Они там вообще с катушек сорвались? Кто-нибудь понимает, что происходит?

– Наверно, им терять нечего, полковник, – предположил кто-то из оставшихся Страггеров, чьей участью теперь было таскать ящики с оружием и управлять транспортом.

– Без тебя знаю, янгер! Совсем охренели… Ещё баттлкрафтерами своими артиллерию попортили!

– А если мы разнесём высоту на хрен? – пробубнил хардер. – У нас же ещё РГУ-6 остались!

– Да они же старые, как я не знаю что! – уничижительно заметил волк. – Хотя, с такими психами все средства хороши. Тем более что у нас приказ – взять эту долбаную высоту любой ценой. Хватайте ракеты и вперёд, на штурм, сровняйте их там с землёй, но трупы постарайтесь оставить! У меня большие планы на этот счёт!

 

– Кто сказал – борьба напрасна, зло сильней добра? Кто сказал – спасайся, вот нора? – заканчивалась и наша пусть неуставная, но гордая песня, и патроны. “Брустверы” уже скоро начали стрелять одиночными и даже несколько раз промазали. Но при себе у нас оставались и свои автоматы, так что шанс всё же был. Где-то вдали уже вовсю разгорался восход – солнце медленно выползало наружу. Чернофлажники то отступали, то снова подходили ближе. Раненые стонали тут и там, уже не надеясь на помощь. Облака, окрашиваясь в ярко-алый цвет, были словно зеркалом того, что творилось внизу. Наконец, наши “Брустверы” замолчали. Прижавшись к укреплениям, я и лейтенант Беликов начали отстрел оставшихся джархановцев из Вектры и АКНМ соответственно.

И снова вернулись хардеры. Теперь они тащили на себе… РГУ-8? Нет, судя по сканеру, РГУ-6, их предшественника, у которого на два ствола меньше. Однако это не убавило проблем.

Лейтенант Беликов, пытаясь допеть “…И достань рукой до звёзд”, поперхнулся на полуслове. Я не видел из-за каменной стены, что случилось с командиром, но понял, что кто-то из чернофлажников его задел. И вот, с шипением и свистом, в нас полетели заряды РГУ. В считанные секунды наши укрепления могли стать склепом, но устояли. За исключением “Бруствера”, которым до этого управлял лейтенант Беликов – взрыв превратил некогда грозное оружие в груду расплавленного металла. Но хлопнуло несерьёзно, не задев криманидный генератор. А значит, у меня ещё был шанс хотя бы оттащить Беликова подальше. Снова трансформировав мобильное укрепление в “полицейский” щит, я рванул изо всех сил к лейтенанту. Ещё одна ракета просвистела совсем рядом и обдала каменной крошкой со стены.

– Товарищ лейтенант! Лейтенант Беликов, вы где?

Как оказалось, мой биосканер, способный найти живой объект, непостижимым образом умудрился забарахлить. Я видел только информацию, что тигр серьёзно пострадал и лежит где-то среди камней. Задав новую программу, я установил расширившийся щит перед собой и попытался разгрести каменную гряду.

– Лейтенант! Лейтенант, вы живы?

На шлеме замигали цифры обратного отсчёта, и динамик заговорил голосом полковника Вилкса:

– Рубикон, на связи Опал, ответьте, приём!

Пригнувшись от разрыва подствольной гранаты, я крикнул:

– Опал, Рубикон слушает, приём!

– С кем я говорю? Где лейтенант Беликов? – заволновались на том конце линии связи.

– Лейтенант трёхсотый, возможно двухсотый! На связи сержант Алексеев из спецподразделения “Армада”!

– Алексеев?! Срочно доложите ситуацию! Артиллерия уже вызвана, они скоро прибудут на позицию!

Перемахнув за остатки стены, я затарахтел в микрофон:

– Мы столкнулись с ожесточённым наступлением. Противник превосходит нас по численности и техническому оснащению. Лейтенант Беликов принял решение увести с высоты всех раненых при сопровождении спецподразделения “Армада” и союзников-партизан. Наши “Брустверы” остались без патронов, один вовсе уничтожен… Опал, Рубикон вызывает огонь на себя. Повторяю, вызываем огонь на себя!

– Системы “Кроулер” получили ваши координаты, Алексеев. Удар будет нанесён через шестьдесят секунд по местному времени. Слава Ополчению! – полковник отключил связь, скрывая бравадным рыком всю тяжесть решения.

У меня ещё остались патроны. Переключившись на одиночные, я отстреливался уже от особо упорных джархановцев, пытающихся почти зубами добраться до высоты. Вскоре мой шлем перестал подавать информацию о лейтенанте. Наверняка он погиб, так и не дождавшись помощи.

Тридцать секунд. Нового фурря-ренегата пришлось застрелить уже с пистолета – перезарядиться я не успел. И вот уже я вставил последний магазин, сдвоенный. Двадцать. Вспомнив про гранату, взятую у погибшего американца, который мстил за смерть друга-фурря, я повернул крышку на заветном цилиндре и швырнул его под ноги осмелевшему хардеру. Хлопок, и сдавленный вопль стал последним, что успел сказать чернофлажник. Десять. Я быстро переставил новый магазин и разнёс выстрелом голову ещё одному противнику. Кто-то недалеко от него захотел бросить в меня нож, но также закончил свою жизнь посредством хэдшота. Пять…

Меня оглушил взрыв подствольной гранаты – шумовая защита не успела отреагировать. Укрепление, геройски защитив обладателя, превратилось в кусок оплавленного с нескольких сторон металла, и я был вынужден его отбросить. Выстреливая последние патроны, я вдруг ощутил внезапный и сильный толчок в грудь. Упав в яму, оставленную ракетой вультара, я мутным взглядом посмотрел на броню, по которой расплывалось тёмное бурое пятно. Звуки вокруг постепенно начали пропадать, где-то вдалеке послышались едва различимые хлопки… всё резко потемнело и рухнуло во мрак…

 

– Опал, Стая-1 на позиции, ждём приказа.

– Опал, Стая-2 на месте, подтвердите запрос.

– Группа “Стая”, Опал подтверждает – огонь по высоте 913. Повторяю, огонь по высоте.

Выкопавшиеся из земли РСЗО “Кроулер” с двух флангов, где и стояли раньше, заглушили буры и выдвинули из своих угловатых корпусов зарядные блоки. Процессоры скорректировали курс в последний раз, и постепенно, одна за другой, в сторону высоты понеслись ракеты. В конечной точке своего пути они буквально перепахали землю, не оставив шансов ни одному противнику. Пара ракет ввиду небольшой погрешности всё же задела сам кишлак (или то, что от него оставалось), надёжно укрыв камнями солдат, отдавших свою жизнь за будущее планеты. Едва отгремел последний залп, мимо Кроулер пролетели два Су-82 – штурмовики, призванные сделать “контрольный выстрел” при необходимости. Всё было сработано с мельчайшей точностью, как на показательных стрельбах или учениях. Не подвела ни техника, ни те, кто ей управлял.

– Опал, на связи Дым-4, провожу разведку местности.

– Четвёртый, на связи пятый, беру левее.

– Понял тебя, пятёрка.

– Расстояние до цели десять секунд!

– Снимаю с предохранителя все оружейные системы.

– Маячки “свой-чужой”?

– Включены.

– Так, наблюдаю… противник уничтожен!

– Дым-5, это Опал, уничтожение подтверждаете?

– Так точно, Опал.

– Дым-4, присоединяюсь, противник уничтожен, выживших не наблюдаю.

– Отряд “Дым”, возвращайтесь домой, на место выслана наземная разведгруппа.

– Двадцать-десять, Опал.

 

—

 

На высоту 913 стягивались новые силы. Бронеджипы и грузовики Стэйта плюс ещё один небольшой отряд с ними затормозили у разрушенных строений.

– Рассредоточиться по периметру! Всем, кто с биосканерами – будьте бдительны вдвойне, здесь ещё могут быть выжившие! – раздавал приказы пёс-лейтенант. Люди и фурри сразу же заполонили собой высоту. С небольшим опозданием рядом с машинами сел медицинский гравикрафтер, или “летающий госпиталь”, как его назвали сами военврачи. Придерживая лапами шлемы, наружу выскочили медсёстры-фурри – кошка и рысь – в сопровождении сразу шестерых бойцов.

– Кто с биосканером? – крикнула в сторону развалин кошка.

– Здесь! – махнул кто-то.

– Нашли кого-нибудь?

– Ищем!

– Джина, мы тут вряд ли найдём живых… – едва не заплакала рысь. – Посмотри вокруг, что тут!

– Катя, не будь пессимисткой! Хвост трубой и вперёд!

Катя кивнула и, придерживая сумку с медикаментами лапой, припустила за коллегой. Едва они оказались в паре шагов от каменного “редута”, тот, что был со сканером, радостно воскликнул:

– Здесь двое живых! Раскапывайте тут всё, срочно!..

 

Не помню, сколько времени я был в отключке. Но стоило открыть глаза, всюду стояла та же кромешная тьма. Я не мог пошевелиться, уши заложило или будто заткнуло чем-то плотным. Скорее всего, одна или две ракеты пролетели мимо и грохнули по кишлаку, завалив меня камнями. Или обрушив сверху целую стену. Но вдруг со стороны внутрь проник свет, постепенно занимающий собой всё пространство. И правда, на меня едва не упала целая стена. Помешала ей другая, на которую она навалилась. Непонятно только, как это могло произойти, они же не из бетона… Казалось, я снова начал слышать чьи-то голоса сквозь пелену, окутавшей звуковые волны вокруг. В этот момент больше всего хотелось одного – ЖИТЬ…

 

– Джина, давай ко мне, я одна не вытащу!

– Да ладно, такой тяжёлый, что ли…

– Тут ещё один! Раскапывайте шустрее!

– Больше никого нет, точно?

На фоне всех этих голосов перед моим постепенно прояснившимся взглядом оказалась медсестра-рысь в шлеме с убранным стеклом и стандартном бронежилете. Из глаз катились две мелкие, едва заметные слезинки, стараясь спрятаться в короткой шерсти. Едва она вытащила меня из каменного плена своими мягкими лапами, все остальные ощущения вернулись, и их сразу же заменила боль, врезавшись в меня, как гоночный болид на полной скорости. Из горла одновременно вырвались хрип и громкий стон.

– Потерпи немного, пожалуйста! Всё будет хорошо! – смахнув на сторону выбившиеся из-под шлема волосы, рысь колдовала над моим телом. Её подруга-кошка махала обеими лапами и что-то кричала про носилки. Краем глаза я увидел, что из соседних каменных обломков вытащили лейтенанта Беликова. Кто-то сразу же бросился к нему и начал делать искусственное дыхание. Даже когда меня уложили на носилки и быстро потащили к гравикрафтеру, тигр не подавал никаких признаков жизни. Я провожал взглядом оставленный кишлак, перепаханное ракетами поле, “Стэйт” и их командира, оживлённо что-то докладывавшего по рации. Едва за нами закрылась дверь гравикрафтера, скрыв уже полностью наступившее утро, я снова провалился в небытие.

 

—

 

Когда просыпаешься после того, как дрых часов десять или двенадцать, тело совершенно отказывается подчиняться, будто ты только что пробежал кросс километров в пятнадцать, выполнил месячную норму тренировок в спортзале и попытался перетянуть БПУ на тросе. Однако я чувствовал себя гораздо лучше. Я осторожно сел и, оглядев палату, увидел, что не один:

– Николай?

– Ну, а кто ещё? Рад видеть тебя живым, человек.

– Давно тут дежуришь?

– Дежурю… – засмеялся ультрачёрный волк и поправил бинт-фиксатор на плече. – Скорее, тут за мной присматривают. Сам-то как, только что проснулся?

– Ага. Долго я без сознания был?

– Прилично. Но всё же лучше, чем лейтенант Беликов… – Николай грустно опустил морду.

– Погиб? – я осторожно приподнялся, сел.

– Да нет, живой. В коме. Когда выберется, никто сказать не может.

– А что с теми, кого увезли?

– Без потерь, к счастью. Всех выживших наградить обещали. Маркус вроде даже на “Серебряную Звезду” претендует.

– Ого… неслабо, – удивился я. – А у тебя есть награды какие-нибудь?

– Пока не было, – ответил Николай. – Но я не особо переживаю по этому поводу. Не за эти металлические украшательства воюем – за фуррей и людей. За всех, кто на планете живёт, короче.

– Тоже верно.

В палату заглянуло солнце. Сев на край, я посмотрел в окно и не поверил глазам – снаружи были московские высотки!

– Коля, а мы разве в столице?

– Ну да, перевезли. Меня, правда, ненадолго – потом соберёмся всем отрядом и дальше на службу. После реабилитации, само собой. У тебя она явно будет немалой… – волк оценивающим взглядом посмотрел на меня. – Как себя чувствуешь?

– Лучше, чем тогда, – я не нашёлся что ответить. В этот момент автоматическая дверь открылась и впустила к нам троих – двух человек и одного фурря, высокого сенбернара. В людях я сразу узнал представителя президента и полковника Дессаева (несколько раз видел его во время учебки). Кем был фуррь, я не сразу сообразил.

– Сержанты Алексеев и Бугров? – уточнил представитель президента.

– Так точно, – Николай и я как-то умудрились ответить одновременно.

– Хорошо. Давно мы нашим бойцам награды за отличную службу не вручали. Давайте, Анатолий Борисович, – он обратился к полковнику. Тот, раздвинув плашки голографического КПК, прочёл Указ, где говорилось о героизме бойцов Русской Армии, сражавшихся в рядах Ополчения Зверосоюза. Большинство слов машинально пролетало мимо ушей, громыхая пафосом. Наконец, дошли до списка награждённых.

– Бугров Николай Тимофеевич. Указом президента России вы награждаетесь Орденом Мужества.

Представитель президента передал волку небольшую коробочку с наградой и пожал лапу:

– Страна может гордиться вами.

– Служу Отечеству! – гаркнул фуррь.

– Теперь… Виктор Алексеев, – полковник ткнул несколько раз по голографической панели. – За проявленный героизм при выполнении воинского долга вы удостоены высшего звания Героя России. Награду вам вручит в Кремле лично президент.

Николай сел на койку и присвистнул. Сказать, что я был ошеломлён – значит ничего не сказать. Ещё вчера обычный призывник, никто и звать никак, отзывался в лучшем случае на фамилию, и на тебе. Поверить не мог, что мне оказали такую честь.

– Ну, что скажете? – пожал мою руку представитель президента.

– Служу Отечеству! – “проснулся” я.

– Вот и славно. Да, насчёт вашего командира, лейтенанта Беликова… ему также присвоено звание Героя России. И ещё повышение по службе.

– Повезло! – восхищённо сказал Николай.

– Ну ладно, бойцы, приводите себя в порядок. Кое-кого будут по телевизору показывать, – полковник кивнул мне и вышел в коридор. Представитель президента удалился следом за ним, а сенбернар в строгом “офисном” костюме остался. Он и обратился к волку:

– Сержант Бугров, вам личная благодарность от лидера расы Виктора Черневского.

– Вы серьёзно? – не поверил тот.

– Конечно, – улыбнулся фуррь и достал такую же коробочку, что дал Николаю представитель президента. По всей видимости, там тоже была медаль, а, возможно, и орден. – Вы сражались как достойный защитник нашей расы.

– Фурри не сдаются, – протянул лапу Николай. Сенбернар пожал её:

– Слава Ополчению.

 

Немного позже, уже после вручения всех наград, я вернулся домой. Конечно, я думал о том, чтобы остаться тут навсегда, но что-то всё равно тянуло меня на фронт. По сути, мой долг был выполнен, и с лихвой – немногие были удостоены такой награды. Но всё равно он ещё говорил внутри меня.

Сидя на кухне и не спеша потягивая чай, я посмотрел на Алису:

– Ну вот, теперь всё будет по-другому.

– Будет ли? – она недоверчиво посмотрела на меня. – Тогда ты не сразу сдержишь своё обещание.

– Но ведь сдержу, куда я денусь? – усмехнулся я.

– Вот именно, Витя. Даже и не думай опять пропасть без вести. Я же с ума сойду!

– Я буду чаще связываться с тобой, обещаю. Тем более времена унылого “Скайпа” давным-давно прошли, а техника у нас больше не косячит. Если не будет каких-то совсем секретных заданий, я обо всём буду сообщать тебе.

– От тебя мне даже интереснее новости слушать, – Алиса села на стул и расправила букет цветов – президентский подарок.

– Неужели?

– Пока ты ещё не профессиональный журналист, тебя послушать – одно удовольствие. Так что я хочу этим пользоваться! – заявила она.

– Вот как… что ж, я тебя не разочарую, – подмигнул я. Вдруг пискнул домофон, и на дисплее показался Николай:

– Есть кто-нибудь дома?

– Сейчас открою! – усадив меня обратно, Алиса поспешила к двери. Ультрачёрный гость пришёл не с пустыми лапами – с собой он принёс небольшой тортик.

– Ну что, друг, выздоравливаешь помаленьку? – устроившись на стуле, спросил фуррь.

– Так точно. А ты улетаешь обратно?

– Угадал. Вот, зашёл повидаться с тобой и твоей подругой сердца… – он взглянул на немного смущённую Алису. – Эээ… я неправ, что ли?

– Нет, всё правильно, – я по-дружески толкнул Николая. – А где мы теперь будем?

– Переедем на юго-восток, в Индию. Мы хорошенько сдвинули чернофлажников, они теперь и думать забыли о наступлении.

– Звучит многообещающе. О будущих заданиях что-нибудь говорили?

– Виктор! – сердито пихнула меня Алиса.

– Она права, друг. Давай не сегодня об этом поговорим. – Николай явно не хотел больше говорить о войне. Она и так уже везде была, что на самом фронте, что на телевидении и в Интрасети…

– Час назад мы получили сообщение, что лидер самопровозглашённой республики Террания Маршал-Автарх впервые выступит с открытым заявлением по всему миру, – донеслось из телевизора. Я потянулся к пульту:

– Коля, а ну его куда подальше?

– Не, подожди-ка… – волк внимательно уставился на экран. Ведущий тем временем продолжал:

– Прямая трансляция назначена на сегодня. Наш канал покажет её сразу после выпуска новостей.

– Во даёт LiveTime! – удивлённо протянул я. – А это точно настоящий Маршал-Автарх?

– Настоящий, как же иначе, – ответил Николай. – Или забыл, что липовые новости и “жёлтую прессу” у нас запретили аж с 2023 года?

– Откуда ты только такие факты помнишь? – я уткнулся в чашку.

– Память моя покоя не даёт, – засмеялся волк. – Зато на любую тему могу разговор вести. К примеру… Алиса, а что вы думаете о литературном жанре неомодернизма?

Чай вместе со смехом тут же вылетел на стол. Алиса тоже не удержалась и, смеясь, навалилась на меня. Недавно зажившая рана слегка запротестовала, но я почти этого не заметил. Николай только развёл лапами и взял салфетку.

 

—

 

Арлингтонское национальное кладбище медленно пустело – пришедшие проводить в последний путь бойцов Ополчения Зверосоюза военачальники постепенно покидали территорию. У недавно установленных мраморных плит остались двое – человек и фуррь. Первым был генерал Джозеф Харвестер, вторым – полковник Джейсон Вилкс.

– Жаль, что ваш отец не смог приехать, – с грустью сказал Харвестер.

– Куда он со своим инсультом приедет, сэр… – стряхнув с берета дождевые капли, тихо произнёс Вилкс.

– Я слышал о ваших успехах за последние годы и очень восхищён вами. Вы – самый молодой полковник за последние шестьдесят лет в нашей армии, и под вашим началом мы, наконец, идём к победе. Не расскажете мне, в чём секрет расы фурри?

– Если бы я знал, – вздохнул полковник. – Да и какие успехи… Русская Армия, безусловно, оказывает нам неоценимую поддержку, да ещё и эти Тёмные Земли успешно охраняет, чтоб никто внутрь не проник. Да, я сотрудничаю с их полковником, Тимуром Дессаевым, но о многом ли это говорит, сэр?

– Вы можете рассчитывать на повышение, – заметил генерал.

– Что мне даст новое звание, кроме голографических звёздочек? Нет, сэр, я и так уже иногда чувствую, что отдаляюсь от своих солдат. А мне того не очень хочется.

– Считаете, что если вы совсем перестанете их видеть, мы потеряем ещё больше?

– Оглянитесь вокруг! – воскликнул Джейсон. – Двадцать лет прошло, и всё безуспешно, только сейчас у нас есть надежда! Если мы не покончим с войнами, войны покончат с нами!

– Вы правы, полковник… – помрачнел Джозеф. – А чья это цитата? Паттон, Черчилль, Эйзенхауэр?

– Герберт Уэллс, писатель. Более полутора веков назад произнёс, а до сих пор его слова подтверждаются.

– Вижу, полковник, вы мудрый фуррь, – Харвестер в знак уважения даже снял берет. – Надеюсь, ваш ум и дальше поможет вести вашу расу к прежней жизни.

– Не только нас. Я знаю, что люди стремятся исправить свою ошибку. Среди тех, кто воюет за нас, нет места ксенофобии, сэр.

– Не спорю, – согласился генерал. – Говорят, Маршал-Автарх надумал обратиться к нам с речью?

– Так точно. У нас скоро самолёт, идёмте. На борту есть телевизор, можем посмотреть, – тигр, тряхнув мордой, сбросил с усов капли.

– Я его уже видел до этого, лицо той ещё категории… посмотрим, откроет ли он его всему миру или так же останется в тени, – надев берет, человек последовал за фуррем к выходу. Усилившийся дождь мерно стучал по мраморным надгробиям, будто вместе с живущими на Земле оплакивал погибших героев. Даже деревья – и те будто стояли, наклонившись к могилам. Было тихо, и ни один звук не нарушал тишину Арлингтонского кладбища.

 

—

 

– Мы готовы, великий командир.

Маршал-Автарх ещё раз поудобнее устроился в кресле так, чтобы выглядеть перед объективом соответствующе. Лидер Террании заметно волновался перед выступлением – он впервые вещал на весь мир. Таймер, висящий на камере, начал вести обратный отсчёт. Высокопоставленные чиновники и военачальники (включая Верховного Милитария) стояли по разные стороны кабинета, с замиранием сердца глядя на своего руководителя. Оператор прильнул к камере и махнул рукой…

– Жители Земли. С вами говорит лидер республики Террания, Маршал-Автарх Бешфорн Херфиск. Многие тысячелетия люди вместе жили на планете. Пусть в разных государствах, с разными взглядами на мир, но вместе. Теперь, по неизвестным до сих пор причинам, с появлением новой расы, которая перевернула наши сознания, мы разделились на два лагеря. Я хочу спросить – зачем? Вы забыли, что именно человек является высшей ступенью эволюции, и выше него никто не должен стоять! Ясно одно – это глобальная катастрофа, которую нам устроила Неизвестность, чтобы испытать наши силы и дух. Я никогда не признаю фуррей равными людям, потому что вижу их истинные намерения. Они хотят разделить нас, чтобы сын пошёл на отца, а брат против брата. Разве это не настоящая война? Разве вы можете допустить такое? Слушайте все, это касается каждого. Много лет мы видели, как они вливаются в наше общество, не встречая преград. Зачем мы совершили столь ужасную ошибку и назвали их равными себе? Есть в мире вещи, которые не должны быть оставлены без внимания. У меня есть большие планы, как вернуть мир в исходное состояние. То, что произошло со всеми нами, – спланированный акт разобщения людей как единого общества. Мои братья и сёстры, жители нашей процветающей планеты! Я, Бешфорн Херфиск, перед лицом каждого человека даю клятву: всё, что произошло за эти двадцать лет и произойдёт потом, будет записано кровью в тетради мировой истории. Каждый, кто решился встать на ложный путь и объявил фуррей своими союзниками – враг всего человечества. А предателей можно только стереть с лица планеты! Наша месть отринувшим мораль и вечные принципы будет настолько ужасной, что живые будут завидовать мёртвым! Вы можете и дальше расстреливать, сжигать и топить наши войска, но вам никогда не убить наше благородное стремление. Мы не пытаемся уничтожить врагов нашей республики, мы отвечаем ударом на удар. И в скором времени вы снова услышите и увидите всю мощь армии “Чёрного Флага”! Мы, люди, больше не склонимся ни перед одной расой! Время оккупации и жалкой диктатуры прошло! Мы нанесём удар, внезапный и не знающий пощады. Мы и дальше будем сражаться за нашу свободу как единое целое до последнего вздоха, до последней горстки пепла незапятнанных животным бесчестием городов! Ошибки прошлого будут смыты кровью врагов навсегда! И тогда вы узнаете, что Земля должна принадлежать только людям. Задумайтесь, стоит ли дальше вести эту бессмысленную битву? Скольким ещё нужно умереть, и ради чего? Грядут перемены, которые могут привести наш мир к хаосу или к переходу в новую эру! Мы обязаны вернуть то, что принадлежит нам по праву! Мы возвращаем прежде всего свой дом, свою Землю! Возможно, мне придётся ещё не раз обратиться к вам, но вы уже сейчас должны решить, на чьей вы стороне…

Оператор отключил камеру. Щёлкнув кнопкой, он тут же превратил её в небольшой лёгкий чемоданчик и, отсалютовав тремя пальцами по-терраниевски, вышел из кабинета. Маршал-Автарх жестом пригласил гостей сесть. Сам же он встал и прошёлся от стола к любимому барельефу на стене:

– Теперь они знают, что мы неколебимы и хотим добиться своего любой ценой. От вас требуется только одно, господа – даже в случае поражения сохранять верность идеалам республики Террания. И напоминать об этом всем нашим гражданам.

– Стоит ли напомнить посерьёзнее, великий командир? – выделив слово “посерьёзнее”, набрался смелости заговорить Верховный Милитарий.

– Несомненно… иначе Земля будет потеряна.

 

Автор выражает благодарность Дмитрию Надееву и Алексею Зырянцеву за помощь в создании книги.

 

Декабрь 2010 – Октябрь 2011