Виталина Ярховска. Советую не выбирать (рассказ)

Мне нравится быть коучем. Я столько раз давал советы своим коллегам, обычно помогали. Интересно, а если и людям насоветовать чего-нибудь полезного, они послушают?

– А ты попробуй. Нашей газете как раз не хватает статей. Ты же знаешь, спустить ее вниз не составит никакого труда.

Да, иногда забываю, что мы можем читать мысли друг друга.

– Спасибо, так и поступлю. А ведь смешно: ты дал совет о том, как давать советы.

– Ага. Ну давай, чувак, мне пора.

 

А вот и она – статья! Моя первая и такая поучительная. Осталось только в типографию отнести и потом, еще тепленькую, отдать крылатым. Спустят немного пониже, чтобы упало куда нужно.

 

***

 

«Кажется, именно сегодня все закончится», – думает Курт, мужчина в полицейской форме, закрываясь зонтом от палящего солнца, и машинально идет по улице, вспоминая, как она улыбнулась в тот, первый раз, когда он рассказал дурацкую шутку про пингвина.

«Разве можем мы выбирать себе пару, как пингвины – на всю жизнь? Я бы хотел, но, наверно, ей это вряд ли уже нужно».

Глухой стук откуда-то сверху. Курту прилетает рукояткой зонтика по носу. Совсем немного крови. А на земле он замечает неожиданно появившуюся толстую газету «Будни ангелов». Откуда она упала? Что за название? Да и никто не выпускает уже такие большие издания. Курт находит ближайшую скамейку и шуршит тонкой бумагой. Куча фотографий, мудреных, непонятных. Будто и правда ангелы на них. Следующая страница – какая-то большая статья. Рубрика «Советы», название «Об основах жизни, или Не повторяйте за людьми». Текст словно оживает перед глазами.

 

***

 

Смерть убивает. Что может быть хуже, не так ли? Но реинкарнация портит жизнь. После неудавшегося перерождения хочется только смерти. Не верите? Послушайте!

Я, как существо слегка божественное, наблюдал историю одной неразлучной пары. Об их первой и единственной счастливой жизни вместе не расскажу. Там понятно. Хотя, кто знает, вдруг за такое счастье и нужно было поплатиться тысячами несчастливых жизней?

 

1

Читайте журнал «Новая Литература»

 

Они снова поссорились. Базарин ушел, хлопнув дверью.

 

Красные руки. Темное пальто. Взъерошенные волосы. Поджатые губы. Базарин заходит в магазинчик и осматривается. Ничего не изменилось. Игорь усмехается и подходит к витринам. Закрывает глаза и глубоко вдыхает, поднимая руки вверх, как на зарядке.

“Мы впервые встретились здесь. Но я так и не признался”.

Игорь бьет прямо в витрину, рука зашла до локтя. Комната вздрагивает от звона стекла и отчаянного крика. Оглушительно. Жаль, что я не могу менять реальность.

Секунда – и осколок прорезает Базарину вены. Хлещет кровь, он падает на колени. Через мгновение хрипы, стоны и скрюченное тело. Минута – он мертв.

Прошло полчаса. С улицы послышался шум. Дверь распахнулась и со стуком вернулась на место. Полицейский. Замешкался на миг и сорвался к Игорю. От его выпученных глаз чуть не упал в обморок. Дрожащими руками взял Базарина за руку и зажмурил глаза, измеряя его пульс. Короткий выдох. Глубокий вдох. Игорю на руку упала слеза. Вторая. Третья. Полицейский открыл глаза и потерял сознание, завалившись левым боком на тело друга.

 

Совет: никогда не влюбляйтесь в друзей.

 

 

 

2

 

Новый совет. Есть две вещи: блестки и пайетки. Смешивать их не стоит.

Молли идет по авеню. Молли красивая и статная. Шпильки, прямые волосы, глубокое декольте. Она направляется в клуб в сверкающем платье. Хочет забыть неизбывное чувство потерянности, незаконченности, бессмысленности.

Вчера Молли вылила на платье клей и разрыдалась. Пришлось покрывать и так блестящий наряд кучей пайеток на места, куда попал ПВА.

Сегодня Молли всем улыбается. Ей в спину – свистки и наглые взгляды. Молли не замечает. Молли хочет танцевать.

Вот и клуб. Музыка слышна на улице ничуть не хуже, чем в здании. Молли светится вся – от улыбки на лице до платья. Она цокает по лестнице и чувствует приближение смысла. “Да, на этой дискотеке определенно произойдет что-то хорошее”.

Молли не слышит, как за ней идут. Она больше не будет одна.

Нескладный мужчина хватает ее за руку и резко разворачивает.

– Ай! – кричит Молли и пытается вырваться.

– Не уходи! Не уходи, пожалуйста! – жалобно шепчет мужчина. Молли еле различает за шумом басов его тоненький голосок. Она чувствует, будто что-то кольнуло ее в сердце.

«Неужели это Он? Не верю. Мой избранник должен быть богатым и влиятельным», – с такой мыслью девушка машинально отвечает:

– Почему?

– Ты не чувствуешь? Ты не видишь? – мужчина неуверенно тыкает в одну из пайеток на платье Молли.

– Нет, – она осматривает себя и не замечает ничего странного.

– Твое платье теперь похоже на космос. Смотри, это Большая Медведица, это пояс Ориона, а вот здесь, – мужчина руками очерчивает полностью заклеенный пайетками участок, – неиследованная область. Здесь много черных дыр. Они… так и притягивают к себе.

– Это не они притягивают, а я, – чрезвычайно самодовольно замечает Молли, но сразу осекается: ее пугает блеск, неожиданно появившийся в глазах неизвестного. Он будто безумный. Такой чужой и такой… родной?

Мужчина растягивает губы, открывая волчий оскал.

– Не ходи туда, тебе нужно быть здесь, – снова шепчет он.

– Да чего ты шепчешь, ничего не слышно!

– Не смей туда ходить, окей? – орет он, плюясь в платье и неадекватно пялясь на пайетки.

Молли кричит и пытается убежать.

Мужчина пытается сорвать платье. Мужчина орет.

Молли переходит на визг, разворачивается и бежит в клуб. Бам! – тишина. Молли вскинула руки, повалившись на лестницу. Хруст. Мужчина застыл, уставившись на две отлетевшие пайетки. Так похожи на них самих: одни в большом и страшном мире, без поддержки и сил.

Сирена. Мужчина срывается с места, озираясь по сторонам.

Смысл был, но снова потерян.

 

3

 

Это человеческое существо – воплощение неудачи. Оно столько раз умирало и рождалось, что устало считать. В этой жизни его имя Хуан.

Он зашел в туалет в клубе. Слева от двери лежит мужчина, вытянув руки вдоль тела.

Хуан подходит и становится на колено, думая, как помочь спящему. Он чувствует исходящую от него безумную силу, будто в этом мужчине – вся жизнь Хуана. Внезапно тот хватает его за плечи и валит на пол.

“Я не хочу, чтобы меня здесь изнасиловали!” – только проносится в голове у Хуана. Его руки связаны неизвестным слишком сильно, он плачет, но не кричит – опять же, он ведь ощущает, что это правильно.

Мужчина, дрожа, достаёт из сумки в другом углу комнаты наполненный шприц; мягко проверяет, где у Хуана вена получше; садится и вводит иглу ему в вену.

– Ох, – выдыхает одеревеневший Хуан. – За что?

Мужчина уже закончил. Придерживая ранку пальцем, он вынимает иглу и кладет шприц рядом. Встает, нависая над Хуаном.

– Ты сам виноват, – раздается хриплый бас. Слишком щуплое тело для такого голоса.

– Но в чем? – Хуану плохо, теперь его трясет.

Мужчина отворачивается и сжимает кулаки. Через секунду на Хуана выливается целый поток слов: как этот мужчина жил двадцать лет один, без собаки, даже без таракана, как он искал хоть кого-нибудь, перебирал все варианты, лишь бы не оставаться с самим собой, искал смысл жизни во всем, включая подметание улиц, и как он устал и решил превратиться в наркомана; но больше Хуана удивила такая фраза: «И вот, когда ты вошел, я почувствовал смысл… то есть, понял, что должен убить тебя. Иначе ты меня убьешь».

Минутное молчание.

– Эта доза смертельна даже для меня, а я – законченный наркоман, – так же возмущенно говорит мужчина, активно жестикулируя. – Ну, что скажешь?

– Я… я не знаю, как помочь тебе. Я ведь и кто ты такой, не представляю. Но мне кажется, что я должен тебя знать.

– Конечно, просто обязан! Каждый должен помнить, что или кто его убьет! – гремит мужчина. – А сейчас ты лжешь, лжешь, лжешь, лжешь!

Он бы еще долго повторял это, мечась по комнате с оскаленными зубами, но у Хуана появляется пена на губах. Мужчина подбегает к нему и разражается смехом. Потом рыдает. Кукарекает и оседает на землю, продолжая плакать.

– Прости, – повторяет он каждые три секунды.

А Хуан еще несколько мгновений дергается и застывает с вывалившимся языком.

Мужчина встает и шагает к своей сумке. Садится, заготавливая дозу.

Вот и все. Осталось воткнуть в вену.

Мужчина из последних сил подползает к Хуану, дергается секунд пять, и его голова ударяется о кафель.

Почему люди так легко теряют смысл? То, что помогло бы им быть счастливыми?

Хотя по такому поводу я могу дать совет: терять смысл – волшебно; попробуйте в одной из жизней.

 

***

 

«Хм, какие странные истории в этой газете. Кем себя этот человек возомнил, чтобы давать советы о любви, публикуя при этом криминальную хронику? Разве кто-нибудь решил подшутить… Это что, Мориса? Ну нет, совсем ведь непохоже. Или…»

Из ближайшего переулка, по направлению к Курту, шла девушка. Куртка, перекинутая через руку из-за неожиданной жары, рукавом волочилась по земле, поднимая пыль. Черные туфли на шпильке, черное платье, переливающееся блестками или… пайетками? Да, Курт заметил, как их много было. Как будто даже лицо девушки покрыто блестками.

«Мориса такая красивая, почему я не заметил ее год назад, когда только устроился в этот участок? Невозможно же пропустить такую очаровательную даму».

Расстояние между ними сокращалось, Курт с удивлением начал понимать, что она пьяна. Сильно пьяна. Она всегда отказывалась от алкоголя, на корпоративах, в клубах, на свиданиях. А тут – странное дело. Видимо, что-то случилось и надо ей помочь. Курт ускорил шаг, устремляясь ей навстречу.

­­– Эй, – мужчина еле успел подхватить падающую девушку, – что произошло?

Мориса залилась смехом.

– Разве не видно, что я вдрызг пьяна?

– Давай присядем, ты все расскажешь.

– Но мне нечего рассказывать.

Пара уже села на скамейку.

– Но ведь ты…

– Напилась? Что ж, виновник этого сидит прямо напротив меня, – мило улыбнулась Мориса.

– Я?

– А ты видишь кого-то еще? – в тон ответила девушка и рассмеялась.

– Извини, но я совсем не знаю, что сделал? Не позвонил вчера? Или слишком долго сегодня не отвечал? Может…

Курт не успел закончить, Мориса придвинулась ближе, взяла его лицо в руки и поцеловала. У него закружилась голова – так они еще не целовались.

 

Прошло, наверно, сто лет, прежде чем они смогли оторваться друг от друга. Курт недоуменно и нежно смотрел на Морису.

– Но ты же на меня обижена, почему…

– Я не обижена. Я напилась, потому что влюбилась в тебя, – девушка покраснела. – Я… никогда такого не чувствовала.

– Зачем ты тогда меня отталкивала? Я подумал, уже все.

– Нет. Я просто боялась. Со мной еще такого не бывало. А с тобой?

Курт немного замялся, но сказал:

– Не знаю. Но когда я понял, что могу потерять тебя, произошло нечто странное. Мне на голову упала газета.

– Что?

Мужчина осознал, какую ерунду произнес, и улыбнулся.

– Она правда упала. Вот смотри, – он оглядел пространство вокруг себя и ничего не обнаружил. – Она ведь только что была здесь.

Мориса усмехнулась, смотря на Курта. Еще вчера он казался ей недоступным и далеким. Сегодня он уже был родным, теплым и простым.

– Что же там такое в газете было?

– Советы. Представляешь, какой-то чудак решил… – Курт посмотрел на Морису и оторопел. «Есть две вещи: блестки и пайетки. Смешивать их не стоит», – всплыло в его голове.

– А ты смешала, и это так красиво…

– Ты о чем?

– Пайетки, – эти словом мужчина вернул себя в реальность. – И блестки. Он советовал их не мешать.

– Какой смешной. А я вот смешала и смотри, как красиво, – Мориса встала и покрутилась, – правда?

– На такой очаровательной девушке все будет замечательно. Но платье и правда тебе идет.

– А что еще он сказал?

– Что-то про наркотики. И про друзей.

– Похоже на нас, не скажешь?

– Ты права. Я сначала и не заметил.

Мориса положила голову Курту на плечо, а тот задумался: «Похоже… Может, это знак? Но мне с ней так хорошо. Будто и правда вижу смысл. Чувствую».

– Знаешь, если ты хочешь куда-нибудь сходить, давай. А то ты такой грустный.

Курт улыбнулся. Мориса обрадовалась и чмокнула его в щёчку.

«Я мог потерять смысл. Но я этого не хочу. И она не хочет, а это самое важное».

– Конечно. Ты хочешь в парк?

– На аттракционы? – Мориса оживилась.

– Да, милая.

– Хочу, хочу, – она взяла Курта за руки, подняла со скамейки и резво повела за собой. Мужчина еле успевал за этой быстрой, стройной девушкой.

– А тебя не стошнит?

– Нет, сейчас поедим апельсинов, и все пройдет.

– Ну смотри, а то придется нести тебя домой на руках.

– Да? Это же прекрасно! Но ради этого я не буду из себя ничего вытаскивать.

– Ладно, так понесу. – Курт подхватил Морису и покрутил.

– Нравится?

Девушка смеялась, раскинув руки.

 

***

 

«Идиоты! Я же говорил, не надо! Идиоты!..»

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.