- Память
Кружится загадочный мир бытия
В корявом, стремительном танце.
В томлении льда и тревоге огня
Он кроет древнейшие тайны.
О том, как сметала живое война,
Рождались из пепла деревья,
Как ранили души былые слова —
Спасало нас только терпенье.
Как плакали звери без слёз по весне,
Рыдали под берегом ивы.
И смерть приходила как будто во сне,
Сырели под ливнем могилы.
Так много событий запомнил наш мир —
Увы, не стереть ему память.
И пусть, но его мы запомним другим,
Пока в нас горит еще пламя.
- Цель.
Страшны те виденья, что плавят мозги,
Как будто сгорающий пластик.
И мысли уходят, не видно ни зги —
Я больше судьбе не подвластен.
Слеза так беспечно спустилась на пол,
Погасли истлевшие свечи.
Стоит неподвижно средь горлышка ком,
И время, паскуда, не лечит.
Жеманно ведёт себя данная хворь,
С усмешкой смотря на мученья.
Так лихо шевелится сильная боль
В моем догнивающем чреве.
Пусть боль та фантомна, но плачут глаза.
К иконе взываю я падко.
Быть может, страдать мне сам бог приказал,
С небес наблюдая украдкой.
Я зубы сожму и уйду в горизонт.
Дорога поможет забыться.
И слышится в ухе стихающий звон,
Напомнив о прошлом бесчинстве.
Я дом свой оставил, и боль тоже в нём.
Спасли те зелёные ивы.
И лебедь в смятении вскинул крылом,
Не дав мне в изгнании згинуть.
И вот я лежу в высоченной траве,
И солнце ласкает все тело,
И пусть нахожусь я в никчёмной дыре —
Зато я счастливый и целый.
- Сегодняшний день
В мученье рождается правда,
И прошлое мутно как лужа.
И мысли – убийцы всё душат.
Надежды лишь дышат на ладан.
Я долго смеялся над фактом,
Что в жизни людей все так просто,
Что знает как надо апостол,
Что есть тот единственный фактор,
Который решает проблемы,
С которым не трудно по жизни,
Подставит плечо, если выстрел
Подскажет, где царство Эдема.
Не верится мне в эти сказки,
Ведь жизнь — это хаос во фраке,
Где держим тревожно мы факел.
Вокруг только страхи и саспенс.
Спокойствие в выдохе лёгких —
Не стоит нам думать о грустном.
И пусть нас на фарш завтра пустят,
Зато мы сегодня не сдохли.
- Солнце
Висит, как повешенник, месяц,
Накрыт небосвод полотном.
Представлю как жили здесь персы,
Как здорово мыслил Платон.
Наш мир как ничтожная точка
Средь звёзд и огромных планет.
Бегу я из дома по кочкам —
Хочу лишь увидеть рассвет.
Как солнца огромный фонарик
Осветит наш жалкий мирок.
Как мрак своим светом раздавит,
Покажет наш каждый порок.
В огромной пучине безстрастно
Посмотрит глазищем своим.
Как мелкая, прыткая паства
Спешит, чтоб попасть на Олимп.
Планеты в стремительном танце
Закружатся подле него.
Как дети, что с крохотным ранцем
Спешат поскорее домой.
Сгорает светило уж годы
И сгинет за наши грехи,
Стерев, что мы строили годы
И высушив жерло реки.
Фотоны — начало живого,
А солнце — наш верный отец.
И пусть нас охватит тревога
За страшный и честный конец.
Спешите любить, пока Солнце
Нам дарит надежды лучи.
Вчера никогда не вернётся,
А завтра мы сгинем в ночи.
- Тень
Шагает за мною безмолвная тень —
Она мой бесспорный союзник.
Ложилась на твердь исцарапаных стен,
Спешила на солнце, как узник.
Тянулась от ног до захода светил,
А длинные пальцы не гнулись.
И, выбросив каждое слово в утиль,
Спасалась в сплетениях улиц.
Ни капли сомненья на темном лице,
Ей чуждо любое страданье.
Не дрогнет бесстрашная в самом конце.
Отправится к пиковой даме.
Когда наступает холодная ночь
И тьма поглощает все тени,
На землю спускается призрачный дождь,
От грома скрываются звери.
А утром рождается снова она
С широкой и хитрой ухмылкой.
И смотрит на солнце, что топчет луга,
И мчится безропотно, пылко.
В тени растворились пороки мои
И слёзы, что крайняя редкость.
Она угрожающе смерть мне сулит —
Уже проглотила все детство.
И, высосав нагло все силы души,
Она заполняет безбожно.
Всё медленно, тихо, никто не спешит
Как вычурный, старый художник.
И старцы расскажут легенду одну
Про гиблого, страшного парня,
Что тьма поглотила, и он утонул,
Все тело жестоко израня.
Ведь тьма заключённая в каждую тень,
А тень тихо бродит за нами.
Так будет всегда, до последних из дней —
Спасти нас способно лишь пламя.
- Тревога
Она не отпустит тебя никогда —
Ты схвачен тревогой на веки.
Струится по венам как будто вода,
Слезой осыхает на веке.
И смотрит твоими глазами на мир,
Вдыхает оставшийся воздух,
Лакает стаканами огненный спирт
И рушит строение мозга.
Находишься в банке, как жалкий червяк.
Раздавят прозрачные стены.
Запутался рыбою в рваных сетях.
Ты главный актер этой сцены.
Твоими устами промолвит она,
Что хватит шутить и кривляться
И выпьет душонку до самого дна,
Как хищник куриные яйца.
Затянет удавку на шее твоей,
Загонит на крышу высотки,
Заставит купаться в холодной воде,
Машиною выжать две сотки.
Лишь в вечности дней обретёшь ты покой.
Тревога настигнет другого.
Когда на дворе будет холод и зной,
Стоять она будет у дома.
- Старик
В моей голове обитает старик,
Уставший всецело от жизни.
Он станет у берега только на миг —
Утонет немедленно в мыслях.
И скука давно уж подруга его,
И воин, и верный соратник.
Он корчит безбрежно-кривое лицо,
Качая на креселке лаптем.
Не плакал он годы, столетья уже,
А злость не приходит уж вечность.
Не радует даже домашний фуршет
И тонны промолвленной лести.
Жестокий цинизм — здравомыслие, но
Не хочет он правильно думать.
И сутками молча он смотрит в окно —
Глазницы летают как пули.
А вечером бродит, не видно людей —
Вокруг только шаткие крыши,
А в мыслях купаются сотни идей,
Пока его лёгкие дышат.
Таблетки я пью, чтоб убить старика,
Как будто жука-паразита.
И мчится вперёд нашей жизни река —
Река из пилюлей и спирта.
Когда прекратит его сердце стучать,
То жить мне окажется легче.
Старик, за тобой буду долго скучать,
Ведь ты — это я, но не вечный.
- Любовь
Любовь проживает в свечении звёзд,
Где песни природы звучат вдалеке.
Любовь ограждает от тягостных грёз,
Толкает идущего прямо к мечте.
В ней кроются тысячи старых имён,
Желанные запахи, звуки, слова.
Округла и кисла, как будто лимон,
Уверенна, громка, как слово отца
Завалится к нам и охватит весь мир,
Окутав собой оболочки глазниц.
Любовь не боится ни вёсен, ни зим,
Шальная звучит будто пение птиц.
Когда закрадётся в груди пустота
И будет тревожить зубами нутро,
Любовь тут же вырвет из пасти тебя,
Растает в улыбке родное лицо.
Любите себя и своих половин —
Тогда не страшны вам ни бури, ни гром.
Когда вас накроет лавиной любви,
Спастись от судьбы не захочет никто.
- Друг
В контактах врачи на подбор
Пытаются вправить мозги.
Плевать им на слезы и боль,
На руки жестокой тоски.
Я злюсь на себя и людей,
Боюсь и тревожусь всегда.
Похожа на смех лебедей
Родная моя ерунда.
Кусает душонку мою
Голодный, улыбчивый зверь.
Когда беззаботно я сплю,
Он слепнет и рыскает дверь.
В груди он построил тайник,
Куда не достал препарат.
Когда-то на время он сник —
Я стал адекватен и рад.
Признаюсь, привык уже я
И лучшего больше не жду.
Мы больше, чем просто семья,
Сплетения тягостных мук.
Однажды оставлю я мир.
Никто не запомнит меня.
А мой препочтеннейший сир
Найдет себе новое я.
И все повторится опять —
Страдания, слезы и боль.
Его невозможно унять.
Он будет навеки с тобой.
- Мама
Слезой ты встречаешь любимого сына,
Обняв за плечо постаревшей рукой,
Припомнив, как долго под сердцем носила,
Лишь в снах наблюдая желанный покой.
И вечером зимним присядешь ты в кресло,
Припомнишь как бегал по лужам весной,
Как быстро прошло то счастливое детство,
Что соткано было из солнечных снов.
Увидев те очи, что жизнь повидали,
И сотню морщин на усталом лице,
Я бога прошу, чтобы время он дал нам
С отцом созерцать твое счастье и смех.
Спасибо за время, что ты мне дарила,
Когда обучала читать и писать,
За речи, что делали взрослого сына
Сильнее, и шел я сквозь бури и гладь.
Я так благодарен за каждое слово,
Дарившее знание, мудрость, успех.
Прости за характер и гнусные споры,
Ведь я не святой, далеко не аскет
Святая лишь ты у меня, моя мама,
А я лишь пытаюсь идти с тобой в шаг.
И я никогда повторять не устану
Спасибо за жизнь, за подаренный шанс.
И я не смогу отплатить за то время,
Когда ты качала в пеленках меня,
За годы работы, недели терпенья —
Люблю тебя искренно с первого дня.
- Иду к тебе
Висит над берёзами белыми месяц,
Красив и уродлив в своей наготе.
Я ноги тащу по асфальту лет десять
Сквозь руки уставших и немощных тел.
И сам я сморённый, хрипит внутри лёгких
От дыма хмельного густая смола.
Звучит на ветру чей-то сладостный отклик,
Кричит, чтобы я развернулся назад.
Но я не вернусь, пусть погибну в дороге,
Зато не предам я желанной мечты.
Хранят мою цель неприложные строки,
И ноги мои продолжают идти.
Несу я цветущий бутон алой розы,
Тебе я вручу его солнечным днём.
Меня не страшат эти громкие грозы
В пути, что страшит, будто призрачный сон.
Я сделаю всё для тебя, моя радость.
Смогу я расправится с каждым врагом.
Поможет мне в этом невинная младость
И мысли о том, что так близок твой дом.
Разделим мы счастье, спасёмся от бед,
Огнём в наших душах проснется любовь.
Собьёмся со счета тех сказочных лет,
Что я проведу несказанно с тобой.
- Судьба
Дурманящий дым превращается в тучи,
И пристально смотрит сквозь небо звезда.
Пусть стрелы дождя выпускает в нас лучник,
Умоет лицо от печали земля.
Пусть свет от луны освещает дорогу,
Чтоб даже деревья отбросили тень.
Пусть нас не тревожат созревшие догмы —
Создай себе сам неприложную цель.
Ты длинными пальцами ищешь таблетку,
Мечтая иссякнуть, как будто вода.
Навечно оставшийся в запертой клетке,
Ты плачешь и путаешь в крике слова.
А солнце, уставившись в окна панельки,
Тебя пробуждает от сказочных снов.
Всмотревшись в узоры зелёной отделки,
Мерещится длинная россыпь цветов.
И бледной рукой ты возьмёшься за стопку,
Ведь нужно уплыть от реальности вдаль.
Забыл закрутить синий пламень конфорки,
Ведь водка давно потекла через край.
Так кончится жизнь, не успев и начаться,
А дождь все равно барабанит в окно.
Ты в детстве мечтал, что судьба будет сказкой,
Но так и не смог разорвать сталь оков.
- Поэт
В саду по деревьям снуёт детвора,
А яблоки падают наземь.
Коровы во всю объедают поля,
Пастух третий день уже квасит.
В дороге, в пыли, копошится авто —
В кабине усталый мужчина.
Он тёплой воды производит глоток,
При этом мечтая о пиве.
Седые концы его рыжих волос
Блестят, колыхаясь, на солнце.
Сломал он когда-то берцовую кость,
Теперь он хромает и гнётся.
Картошкою нос и внушительный лоб,
Глаза изумдрудного цвета.
С пелёнок его репутация — сноб,
Он против женитьбы и деток.
Мечтал он когда-то писателем стать,
А может поэтом известным.
Корявыми буквами пишет в тетрадь
Стихи об ушедшем вдаль детстве.
Творит он о том, что жесток этот мир,
Что правда давно затерялась.
Он будущий Хаксли, а может Шекспир,
И к ним ощущает лишь зависть.
Никто не признает мужчины талант —
Он вырос в ненужное время,
Когда словоблудам никто тут не рад —
Плевать на слова и уменья.
Он выбросит в поле творенья свои
С тяжелым, подавленным вздохом.
Забудет истории все и миры,
Заплачет в беседке за домом.
Не станет писать он ни слова уже,
Охвачен пронзительной грустью,
А жизнь сочинила банальный сюжет,
Где шанс был бесследно упущен.
- Семья
Под гнётом глаз заплачет даже осень,
Слова питают образ хитрых муз.
Под грудью выжжен крест и цифра восемь,
Что между двух миров проложат мост.
Дурные шутки пусть раздавят смуту.
Твоя улыбка вспыхнет, точно лес.
С рукой в руке хочу я встретить утро,
Чтобы поднять тропинку до небес.
Тропу, что станет нам дорогой в небо —
Об этом после я создам стихи.
Нам скажут, что всё это просто небыль,
Мои слова — клише и просто миф.
Но нам плевать на то, что скажут люди.
Свою напишем сказку о любви.
Украсим громким смехом наши судьбы.
Покрепче ты ладонь мою сожми.
И пусть разделит нас седая старость,
Мы жили эту жизнь совсем не зря,
И всё, что в этой жизни нам осталось, —
После себя оставить тут дитя.
Пусть он продолжит нашей жизни вектор,
Пусть станет он причиной дивных дум,
Пусть будет путь его весёл и светел,
Пусть в нём томится наш совместный дух.
- Мультивселенная
Распалась на сотни десятков поджизней,
И я развалился легко вместе с ней.
Пугают меня эти странные мысли —
Таких же, как я, миллионы людей.
Они проживают вдали свои жизни,
И я ни с одним не смогу говорить.
У них свои судьбы и разные смыслы.
Кого-то из них даже могут убить.
Но я ничего о себе не узнаю.
Себя от хлопот не смогу уберечь.
И как же тогда нам открыть врата рая?
Когда меня сотни и сотни планет.
Я выйду на улицу, сяду у лужи,
Всмотрюсь беспокойно в родное лицо.
Никак не пойму, что мне сделать-то нужно,
Чтоб знать, о чём думает я с тех концов.
Быть может, мы с вами влияем на судьбы
Друг друга, но нам не подвластен ответ,
С кем в паре там мы, а с кем связаны дружбой —
Подумай об этом, тебе мой совет.
Наш мозг задаёт миллиарды вопросов.
Ответ же, увы, никогда не узнать.
Все знания мира равны цифре восемь.
Мы знаем так мало. Вот как тут не врать?
Наш сказочный мир подарил нам загадки
И кучу причин отыскать их ответ.
А времени мало, совсем как у Кафки,
Но выпадет шанс нам прожить жизнь без бед.
- Грипп
Внизу копошатся бесполые тени.
За этим беззвучно следят сотни глаз.
Как пледом закутаны в белые стены
Тела, что бесстрастно танцуют свой вальс.
Отверстия тела набиты грехами,
В конвульсиях дивных снуёт детвора.
Читаешь молитву сухими губами,
Стуча пистолетом о кромку стола.
А в городе птицы давно не летали,
И люди уж год как сошли все с ума.
И всем наплевать, что закат ярко-алый.
На улицах крысы — как будто чума.
Всплывают на озере вздутые трупы,
Дрожит, испугавшись, родная земля.
Куда-то идут разъярённые толпы,
Кипит на асфальте густая смола.
Идут испытания некого фильма,
И этому городу выпала честь
Стать первым, на ком испытают насильно
Оружие, что синтезирует месть.
А люди всё помнят, обидчиков ищут,
Жестоко убив, они сходят с ума.
И странные речи под нос они шепчут —
Никак не пойму, что же значат слова.
А после сотрут этот город с планеты.
На месте его возведут страшный гриб.
И вдруг мы услышим по ящику летом:
«Людей в этом городе выкосил грипп».
- Путь
Я вышел навстречу железным машинам,
Они пролетают, как жизни людей.
А шины скользят, будто смазаны мылом.
Сгорает бензин, как последний из дней.
Мигает зрачок в светлом глазе машины,
Колёса шуршат, поднимая вверх пыль,
А мне не хватает терпенья и силы,
За жизнь чтоб пройти весь огромнейший мир.
Ведь с детства мечтал — заберусь я на скалы
И горы дремучие все покорю.
Пределы мечтаньям мы выберем сами
Но каждый признает — я так не смогу.
Уверен, что все с детства верят в победу,
И что всё придёт — лишь надейся и жди.
Но, стоя с десяткой в ларёчке за хлебом,
Ты понял, что лучшие годы ушли.
Таких большинство, ведь не знаем мы сами,
Куда применить все уменья свои.
Вчера к девяти говорил с небесами,
А завтра почтят память горстью земли.
Пусть жизнь нас сметёт, ожидает лишь горе,
И выбросят тело, как будто бычок.
Пока жизнь идёт, улыбаться нам стоит,
Ведь нам не известен судьбы нашей срок.
Представь, как сгниёт твоё тело в могиле,
Со смехом весь мир ты подальше пошли.
А к дому осталось всего-то две мили —
Как раз в это время разводят мосты.
