Юрий Прокопенко. Штрихи к портрету (повесть). Глава 4. Становление. 9.

Они встречались часто, но неспешно, всякий раз как-бы стараясь продлить наслаждение, получаемое ими друг от друга во время встречи. В день Победы они сидели в скверике во дворе дома на Сивцев-Вражке и незаметно от других отмечали праздник. Да никого и не было во дворе. Их было трое. Третьим был Валерка. Он все еще надеялся расположить к себе Люсю, так понравившуюся ему. Наивный парень, ну разве можно конкурировать с Иваном. Следующая встреча состоялась на квартире знакомого Ивана. Его звали Миша Паровоз. Так его прозвали за манеру танцевать, когда он сгибал в локтях руки и двигал ими вперед и назад попеременно то левой, то правой, ну, совсем как паровоз. Там были друзья Ивана, пили вино и танцевали. Во время одного из танцев, находясь очень близко друг к другу, Люся вдруг поцеловала Ивана. Потом она поцеловала еще раз, и тогда Иван ответил горячим поцелуем. Что это было, Иван не понял: приглашение к сексу или простое любопытство. Случилось так, что они затанцевались допоздна. А когда перестал ходить общественный транспорт, ничего не оставалось делать, как остаться на ночь у Миши Паровоза. Иван предпринял было «разведку боем», но получил решительный отказ, после чего ему стало стыдно за свое поведение. Спали не раздеваясь. А утром, чуть свет, Люся стала собираться домой. Иван пошел ее провожать. И когда прощались у метро «Смоленская», Иван сказал Люсе, что позвонит как-нибудь.

-Как это как-нибудь? Ты знаешь, что я сейчас получу от мамы за то, что не спала дома? А он говорит «как-нибудь».

– Ну, хорошо, я тебе позвоню, – Иван стал прикидывать, когда удобнее позвонить, – завтра вечером, и мы договоримся о встрече.

Так и начались их вечерние встречи. А потом пришло время экзаменов, которых было четыре. Студенты особенно боялись биохимии с ее множеством формул, названий и понятий. Иван увлекался этим предметом, учил материал добросовестно и особенно не волновался, но все же решил пройти все разделы и еще раз написать все формулы.

В один из таких дней к нему пришла Люся, сказав, что очень соскучилась, и что мешать ему не будет, просто посидит и посмотрит на него. Иван сидел за столом и старался вовсю. Люся разместилась на диване, забравшись на него и подобрав ноги под себя. Иван посмотрел в ее сторону и улыбнулся.

– Ты совсем как маленький песик на диване.

– Не отвлекайся, – улыбнулась в ответ Люся, и через некоторое время спросила, – а что ты сейчас учишь?

– Иди сюда, – Ивану хотелось показать ей пару формул для своей значительности. Он знал, что Люся никогда не запомнит их. – Видишь эту формулу? Это циклопентанпергидрофенантрен, поняла? Или витамин Д.

– Ясно, – сказала Люся, – циклопентанпергидрофенантрен.

Иван удивленно посмотрел на нее и взамен получил нежный поцелуй в губы.

– Продолжай, – велела Люся, – а я посижу с тобой.

Было бы странно, если бы после таких занятий Иван не получил «отлично» по биохимии. Татьяна как всегда бегала по коридору, прижав к груди руки с конспектами и кричала: «Ой, я ничего не знаю». Здесь на кафедре биохимии ее положение усугублялось тем, что среди лаборанток, обслуживающих экзамен, у нее не было знакомых по прошлой работе. Иван сдавал экзамен профессору, мировому светиле в области  биохимии. Один из вопросов был витамин Д. Иван вспомнил свои занятия с Люсей и все написал, а потом и рассказал подробным образом. Потом он еще рассказал о связях витамина Д с кислой и щелочной фосфатазой, которые регулируют уровень фосфора и кальция в крови, за что и получил «отлично». «Вот так бы все студенты знали биохимию», – проворчал профессор, ставя в зачетке отметку. Татьяна хоть и бегала от страха по коридору, но экзамен сдала, даже не просто, а на «хорошо».

Как то вечером, уже ближе к концу сессии, позвонила Лена и попросила о встрече. Мама ее в отъезде, она соскучилась и очень хочет, чтобы он пришел к ней – были ее аргументы. Иван согласился на завтра на шесть вечера. Потом он вспомнил о том, что после последней встречи с Леной, он представил себе картину, в которой был большой альбом с листами, а листы – это его любовные романы с девчонками. Тогда он назвал эти листы – эскизами своей молодости. А сейчас он отчетливо представил, что этот альбом был надежно закрыт твердой обложкой. «Все, хватит, – решил тогда Иван, – надо учиться медицине, а не рисовать эскизы». Но какая-то предательская мысль стучалась в его сознание: «А почему бы и нет? Лена приятная девушка. Изучение медицины и зарисовки эскизов не противоречат друг другу». Иван решил, на этот раз приоткрыть обложку альбома и внести кое-какие штрихи в эскиз, посвященный Лене.

Как и договаривались, на следующий вечер он посетил Лену. Она была в своем легком цветастом халатике, и верхняя пуговка была призывно расстегнута. На столе было вино и коробка конфет.

– Я знаю, ты встречаешься с новой девушкой. Она тебе нравится? Ведь в ней нет ничего особенного.

– Нравится и очень. Нам не следует затрагивать эту тему. Ты хотела, чтобы я пришел, и я пришел.

Иван открыл вино и разлил по бокалам. Лена включила магнитофон и в комнату вошла тихая приятная мелодия, как раз для интимных танцев.

– Пригласи меня, пожалуйста. Мы с тобой еще никогда не танцевали.

Лена вновь и вновь открывала для себя приятные мгновения с желанным мужчиной, для Ивана все больше это становилось обычным чувством. Любовные ласки в постели, обнаженное женское тело, хотя и юное, но уже знакомое, сладости и охлаждение, неловкость при расставании – сейчас, как и прежде посетили Ивана и, уходя от Лены, он подумал о том, что стоит надежнее закрывать обложку альбома, потому что новое количество уже не переходит в новое качество. «Это уже из диалектического материализма», – усмехнулся он.

Иван вновь ехал в Полтаву на каникулы. Отдыхать и еще раз отдыхать. Альбом с эскизами закрыт надежно. Ничто не предвещало волнений и любовных страстей. Справа по ходу поезда он увидел полтавский монастырь, казавшийся ранее таким величественным и примечательным. Вновь участился пульс, и сильнее застучало сердце. Полтава, хотя она постепенно утрачивает свою притягательность для Ивана, все же остается замечательным местом для отдыха. Выйдя из вагона и обнявшись с встречавшим его Петром, он вдруг вспомнил, как вчера вечером трогательно прощалась с ним Люся на перроне Курского вокзала. Она даже плакала, размазывая тушь с ресниц. Иван сказал, что будет писать часто, и чтобы она не волновалась за него. Ни с кем он «крутить романы» не собирается.

Читайте журнал «Новая Литература»

Пока шли с вокзала домой, Петр поведал о последних новостях, о которых Иван, в сущности, знал из писем.   Петр рассказал, что теперь он опять холостяк и что он совсем не жалеет об этом. Лида в последнее время его не  устраивала: была скучной и нудной, все придиралась к нему – то не так, се не так. Умерла мама Петра во сне. Врач сказал инсульт. Она последнее время много болела, и ей было 77 лет, могла бы, конечно, еще пожить, если бы не болела. Бабу Маруську Петр выгнал, нечего сплетни разводить. Иван понял, что это за ее рассказы о визите Ивана к Лиде. Рассказал так же, как он разбил мотороллер:  врезался сзади в грузовик, как сам Петр уцелел, он и  не помнит – был сильно пьян. Когда Петр был трезвым, он все время стеснительно улыбался. Вот и сейчас, рассказывая о своих «подвигах», все время улыбался.

А дальше отдых пошел как обычно: река, купание, загар, здоровая пища и крепкий сон. Как-то на пляже он встретил Вадима. Тот очень обрадовался Ивану, стал расспрашивать о его успехах, в том числе и литературных. Сам он в этом году окончил университет с дипломом «отлично», поступил в аспирантуру, скоро приступит к занятиям. Параллельно будет преподавать студентам на кафедре. Вадим также похвастал – у него вышла вторая книжка стихов. Иван рассказал о медицинском институте, где он учился, про занятия литературой, которых не было, он умолчал. Оставалось только завидовать  Вадиму. В это время к ним подошла тоненькая девушка в мокром купальнике. По всему было видно, что она вышла из реки.

– Здравствуйте, – сказала она и опустилась на песок.

– Не узнаешь? – спросил Вадим. – Это же Нина, правда, здорово изменилась?

Иван поднял голову, с любопытством разглядывая девушку. Узнать было трудно, хотя те же черты лица, круглые глазки, маленький носик и хрупкая фигурка.

– Батюшки, Нина, – воскликнул Иван, – честное слово, не узнал. Совсем стала взрослой. Сколько лет прошло  с нашей встречи. Четыре года. Чем занимаешься? Учишься, работаешь?

– Учусь на биофаке, уже окончила третий курс.

– Ах, молодцы. Все обскакали меня, – как будто бы с радостью воскликнул Иван. А самому было досадно. Если бы не тот дурацкий указ, он тоже бы учился в литературном институте и сейчас бы перешел на пятый курс. Может быть, и у него были бы свои публикации. Иван хотел пригласить Нину на встречу вечером, но сделать это в присутствии Вадима он не решался. Как-бы почувствовав это, Вадим извинился и, сказав, что у него назначена встреча, пошел вдоль пляжа.

– Я рада тебя видеть, Ваня. Очень скучала по тебе, но писать  не решалась. Мне казалось, что я не имею на это право. Писать, о чем? Интересно ли тебе знать о моих проблемах.

Иван выразил сожаление, что не было писем от Нины, он бы обрадовался ее письму – все-таки они были близко знакомы. Потом они искупались в реке, взяли свои вещи и покинули пляж. Когда они подошли к ее дому, Иван спросил, как она смотрит на то, чтобы вечером снова увидеться. Договорились на девять часов на детской площадке. Иван помнил вечернюю встречу с Ниной и теплые взаимные чувства, посетившие их тогда. Наверняка, помнила и она. Но прошло с тех пор четыре года и, теперь казалось, что никаких чувств у них тогда друг к другу уже не было. И когда Нина пришла на встречу к Ивану, их разговор поначалу не клеился. Казалось, они хотели и не могли сказать что-то важное друг другу. Потом Нина сказала, что она больше не может сидеть здесь на виду его дома и предложила пойти к реке. Шли молча, держась за руки, как пионеры. Потом Нина спросила Ивана:

– А ты вспоминал меня все эти годы?

– Если честно, то не часто. Так уж случилось. Было много забот. Сперва работа, потом учеба в институте.

– И конечно женщины, – продолжила Нина.

– И женщины тоже, – согласился Иван.

Потом они сели на травянистой лужайке под густой кроной деревьев. Тишина, покой, и уединение увлекли их на воспоминания о прежних теплых чувствах.

– А я помню, как нам тогда было хорошо. А здесь, в этой тишине, особенно.

Нина откинулась на спину и привлекла к себе Ивана.

– Давай вспомним, как все это было у нас.

И они вспомнили. Эти воспоминания,  воспроизведенные в реальной жизни сейчас в тишине и уединении, оказались не менее горячими и сладкими чем тогда, четыре года назад.

– Ах, Иван. Я не знаю, как считать себя: счастливой или несчастной, – произнесла со вздохом Нина, освободившись от объятий Ивана. – Счастливая потому что у меня было и есть это замечательное чувство. А несчастная, потому что  я не могу связать с тобой свою судьбу. А как было бы хорошо, быть все время вместе и спать на чистой постели и никогда не расставаться.

– Да. – Согласился Иван, – сейчас я испытываю такие же блаженные чувства и думаю также как и ты. Это счастье и несчастье смешанные вместе. Вся беда в том, что мы не можем быть сейчас с тобой, хотя оба свободны и испытываем друг к другу такие сильные чувства. Мы могли бы построить семью. Но где мы будем жить? В Москве или в Харькове? Впереди годы учебы и ничего другого мы придумать не сможет.

– Да, это верно, – согласилась Нина.

Потом они долго и нежно целовались. И все. Впереди только память о встречах и любовных чувствах. После этого  они пару раз виделись на пляже, но вечерами больше не встречались. «Все хорошо вовремя, – подумал Иван,  – чего не суждено, тому не быть. Может быть, это и к лучшему».

Татьяну Иван нигде не встречал. Это было странно, особенно после ее письма, где она уверяла его в своей любви и готовности сделать для него все, что он пожелает. Встретив как-то ее подругу Женю, Иван узнал, что незадолго до его приезда Таню выдали замуж, и сейчас она уехала в другой город с мужем. Так закончился последний интерес, который мог задерживать его в Полтаве.

Письма от Люси приходили регулярно, через день.  В них, она описывала все, чем занималась в Москве. И в каждом письме она заверяла его в своих чувствах, что очень скучает и хочет быть с ним вместе. Кроме того, она выспрашивала Ивана об очередных его приключениях. В своих письмах, он также писал, что он  очень скучает и хочет быть вместе с ней, что ему  здесь все надоело, и он хочет домой. Последнее было правдой. Иван не стал дожидаться конца каникул, и, сославшись на необходимость, выпросил согласие у родителей и поехал в Москву. Иван пришел к заключению, что интерес к Полтаве уходит вместе с его молодостью.

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.