НЕТ СВЕТА В НЕБЕСАХ

Эссе

Смотрю на землю, и вот она разорена и пуста – на небеса, и на них нет света.

Библия. Иеремия, 4, стих 23.

Идем с женой в родительский день с кладбища. Сворачиваем на нашу улицу. Нас обгоняет мальчик с рюкзаком на спине.  По всему видать. Ученик второго или третьего класса. В родительский день принято раздавать конфеты и прочие сладости и детям, и взрослым. У нас осталось с кладбища.

– Мальчик! – говорит жена. – Постой!

Он поворачивается, но не останавливается. Лицо недовольное. Может быть, получил двойку. Может быть, не понравилось, что его окликнули. Сердито смотрит на нас. Жена протягивает ему пригоршню конфет.

– Нет! – кричит он, причем так, как будто ему предлагают взять в руки змею.

Ускоряет шаг, а потом бежит. Рюкзачок подскакивает и бьет его по спине. Пару раз он оборачивается. Наверно, проверяет, не гонимся ли мы за ним.

Мы живем в деревне на одной улице. И конечно, он видел нас не раз и что-то, конечно, знает о нас. Ведь родители дома говорят о жителях села, тем более о соседях по улице.

Помню, как до этого несколько лет назад мы пошли с внучкой на кладбище. Она была там в первый раз. Она еще ходила в детский садик. Мне показалось, что она решили, что попало в какой-то сказочный мир. Глаза ее сверкали, она улыбалась и радовалась всему.

Все протягивали ей конфеты, печенюшки, прочие сладости. И через полчаса у нее уже пакет солидно раздувался. Такое богатство у нее было впервые. И она по-детски радовалась этому. После этого она несколько раз спрашивала, когда же мы опять пойдем на кладбище. Для нее родительский день представлялся праздником щедрости.

Вот теперь такая реакция мальчика с нашей улицы, которая озадачила нас, удивила. И заставила задуматься: «А почему так? Откуда такое? Ведь мы от чистого сердца». Мальчик восьми – девяти лет совершенно не доверяет людям, не верит, что от них можно ждать добро. Хотя и не совсем незнакомым, так как мы живем на одной улице. И он в нас видит врагов, которые ему желают зла, которым нельзя довериться. Чужие люди для него – враги.

Он живет во вражеском стане, где постоянно нужно быть начеку. Никак нельзя расслабляться. Ни на мгновение нельзя терять бдительности. Здесь никому нельзя верить. Иначе тебя непременно обманут, сделают тебе плохо, причинят боль. Поэтому бди!

Такое отношение к окружающему миру сложилось у ребенка не само по себе. Напротив, ребенок изначально склонен доверять людям, тем более взрослым, верить каждому их слову. Это отношение создали и укрепили в ребенке родители. Они были уверены, что делают благое дело.

Ребенок приходит в мир с добрым отношением к этому миру, который населяют добрые дяди и тети. Меняем это отношение мы, взрослые. Я представил, как мама этого мальчика постоянно вбивала в него:

– Никогда не бери ничего у чужих людей?

– Почему? – спрашивает ребенок. Ему непонятно, почему нельзя брать то, что ему предлагают.

– Потому что они могут тебя отравить, потому что…

Мама так и этак поворачивает эту сентенцию, смысл которой в том, что чужие люди – враги, которые спят и видят, как причинить зло ее сыночку. Ничего доброго от них ждать не следует.

– Никуда не иди с чужим, если он тебя позовет. Не садись в машину к чужим людям…Никогда не говори с чужим человеком. Никогда не останавливайся возле чужого человека. Держись от него подальше. Отойди! Убеги, в конце концов! Не позволяй ему прикасаться к тебе.

В сознании ребенка день изо дня формируется убеждение о том, что всё чужое – это зло, что мир враждебен к нему, что он полон злых людей, которых нужно всячески избегать. Маму можно понять. Она смотрит «Дежурную часть», где извращенцы, террористы захватывают людей, она слышит наставления, как должен ребенок вести себя на улице среди чужих людей, и она чувствует страх, что и ее любимое чадо может оказаться в опасности. Она же, мама, будет далеко и не сможет прийти ему на помощь. Никакая статистика о том, что количество педофилов на количество нормальных людей приходится ноль целых ноль-ноль процентов, что вероятность встречи с педофилом равна ноль целых ноль-ноль процентов не убедит ее.

Она уверена, что эти ноль целых ноль-ноль-ноль процентов непременно произойдут с ее чадом.

Я не против того, чтобы взрослые учили детей предосторожности, предупреждали их об опасности излишней доверчивости. И в школе в программах ОБЖ есть такая тема. Я против того, чтобы страх всецело овладел нашими душами, чтобы мир представлялся нами только в черном свете, когда в каждом человеке мы должны видеть только врага, который желает нам причинить нам боль, страдание, а то и отнять нашу жизнь.

Никому не верь! Но ведь тогда нельзя верить и учителям, и докторам, и книгам, и нашим правителям, если тебя со всех сторон окружает только обман, стремление причинить тебе боль. Если идти до конца, то и родителям нельзя верить. А почему они должны быть исключением? Тогда какие могут быть друзья? За внешней оболочкой тоже скрывается твой враг. Они лишь натянули маску благодушия и ждут момента, чтобы всадить тебе нож в спину. Поэтому будь постоянно на чеку и не поворачивайся спиной!

Если все враги, то какая может быть любимая женщина или любимый мужчина? Они тоже в любое время могут предать тебя, чему свидетельств вагон и маленькая тележка. Этот субъект, который признается тебе в любви, дарит цветы и целует руки, на самом деле замаскировавшийся враг, что желает только использовать тебя и всё.

Один знакомый мужчина рассказывал мне, что в общественном транспорте никогда не сядет на свободное место рядом с ребенком, потому что боится. Боится, что могут подумать, что он педофил. А о том, чтобы заговорить с мальчиком или девочкой, что-то спросить у них, даже речи нет. Даже, если они тебя о чем-то спрашивают, то лучше отвернуться и промолчать. Это уже приобретает характер паранойи: видеть в любом общении взрослого, прежде всего, мужчины, с ребенком домогательство, извращение. Зашуганные мужчины боятся остановиться возле ребенка, спросить, чем он расстроен, не нужна ли ему помощь, не натянут слетевшую цепь на детском велосипеде. А о том, чтобы подвести, даже речи не идет. Пусть в мороз ребенок шкандыбает по сугробам, но я его не подвезу, мне проблемы не нужны.

Есть профессии, которые стали особо опасными в этом отношении, где взрослым, прежде всего мужчинам, приходится общаться с детьми кстати, известно ли вам, что при устройстве на работу в образовательное учреждение кандидат должен предоставить справку, что он не имеет судимости. Это спортивные тренеры, мужчины-учителя. Молодые мужчины – это повышенная опасность. Не удивлюсь, если их особо осторожные руководители вообще не будут брать на работу.

Учителя физкультуры в любой момент можно обвинить в сексуальном домогательстве. Он страхует учениц, когда они прыгают через козла, непременно прикасаясь к их телу. Без телесного контакта нельзя обойтись при многих физических упражнениях. Мужчина-учитель не может сделать комплимента старшекласснице, даже просто общаться с ней, улыбаясь и вообще с приятной миной на лице.

Обвинить его в педофилии проще простого. А мотив всегда найдется: поставил неудовлетворительную оценку, сделал замечание, игнорирует знаки внимания. И всё! Доказывай, что ты не верблюд.

И не только учителя-мужчины попадают в группу риска, но и отцы, особенно, если у них взрослые дочери. Благо социальные сети на этот счет полны всяческих рекомендаций. Одна девица-старшеклассница заявила папе (а дело происходит в деревне), что если он не будет выделять ей энное количество денежек на карманные расходы, то она заявит куда надо, что он пристает к ней.

Папа признавался, что он подумал и повелся на шантаж дочери. Поверят ей, а не ему. В этом отношении доверия всегда больше детям, чем взрослым. Мол, дети не будут врать.

Повторюсь, я не против профилактической работы, чтобы детей предупреждали об опасностях, но не  надо это доводить до паранойи, когда во всем, что их окружает, дети начинают видеть опасность для себя. Не надо, чтобы ребенок в каждом человеке видел врага, а в любом мужчине потенциального маньяка-извращенца. Если так перегнуть палку, то только вред нанесете детской психике. Ведь ребенок верит словам родителей.

На Западе внедряется и пропагандируется гомосексуальная культура. У нас это веянии обернулось другой гранью. Пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений запретили. Но зато настойчиво стали внушать, особенно на бытовом уровне, что вокруг нас сплошь и рядом гомосексуалисты, извращенцы всех оттенков. Любая близость мужчин, которую мы считали дружбой, стала расцениваться как проявление голубизны. Встречаешься с кем-то часто, ну, дураку же понятно для чего.

В средствах массовой информации постоянно муссируется тема гомосексуальности известных лиц, великих людей. И создается впечатление, что любая выдающаяся личность так или иначе предавалась нетрадиционным отношениям. Уже трудно обнаружить историческую личность, которой бы ни приписывались гомосексуальные наклонности. И у потребителей подобной информации формируется убеждение, что ничего в этом предосудительного нет.

Чайковский – это уже пройдённый этап. Ильф и Петров? Ну, понятно, сладкая парочка. И таким образом озабоченные и продвинутые индивиды проходятся по всей русской культуре.

Этот дружил с этим, даже гостил у него. Знаем мы эту дружбу и как это гостить друг у друга. Лицейская дружба Пушкина, Царскосельский лицей – да это вообще рассадник мужеложства. Некоторые газетенки и сайты специализируются на этой теме. Это не просто паранойя, уже идет охота на ведьм. Достаточно малейшего подозрения, чтобы зачислить кого угодно в сторонника нетрадиционных отношений. Наверно, дело идет к тому, что телеведущие, артисты, певцы скоро будут обижаться, если им не припишут гомосексуальной наклонности. Разве можно отставать от прогрессивного Запада?

Ну, вот начал за здравие – хотя какое там здравие, если сельские жители в своих соседят уже начинают видеть врагов – и закончил, как и положено за упокой. А у нас иначе нельзя.

Только этот «заупокой» принял уже характер общественной болезни, социального порока, которому надо ставить диагноз и лечить его. Болезнь, как известно, запускать нельзя. Пока болезнь не стала смертельно опасной для общественного организма.