Узнав направление, Аслан-багатур отправился туда. И лишь на второй день пути оказался у заячьего леса, который сразу и узнал по сливающимся у его окраины двум речкам. Они покрыты льдом и засыпаны снегом, но русла их угадывались, обрамлённые зарослями кустарника. А далее за ними высокий холм, покрытый искрящимся на солнце снегом. И от одного вида этого безупречно белоснежного холма захватывало дух. Багатур,  завороженный слепящим светом, остановил своего коня. День был морозный – один из первых дней зимы. Это оно… то самое место. Проявление силы и небесной тайны. Аслан знал это в своем сердце, почувствовавшем присутствие тончайшего волшебства.

И увидел Аслан-багатур на его вершине всадника, в искрящемся свете белого снега, сверкающего на вершине холма волшебными бликами, режущими глаз. И не разобрать, кто это – человек или сказочное, чудесное существо из древних сказаний о крылатых тулпарах, спускавшихся когда-то с небес.

Багатур двинулся вперёд, к холму белоснежному, и к всаднику, что неподвижен на его вершине. Тот же стоит там так, как будто давно уже ждёт багатура, всадника с Золотых гор.

Это была Армет-Ис, степная Одинокая Волчица, огорская Лесная Охотница, сестра Луны и дочь Неба.

Она уже давно здесь, на вершине готского кургана. Давно уже заметила она одинокого всадника, приближающегося с юга. Обычно осторожная, Армет-Ис в этот раз не стала искать укрытия. Осталась здесь, на виду, чтобы дождаться неизвестного всадника с запасным конём в поводу. Что-то в его облике, в том, как он двигался прямо, не скрываясь, привлекло внимание девушки, не уловившей и намёка на какую-либо угрозу с его стороны. Он приближается медленно, но уверенно, не проявляя признаков какого-либо беспокойства или тревоги. И всадник этот не похож ни на гунна, ни на огора, ни на германца.

Вот он уже миновал замёрзший поток, в окрестностях которого Армет-Ис собиралась поохотиться на куропаток. А Исян, который сейчас где-то там, так и не показался. Решил он, видимо, сохранить своё присутствие в тайне, чтобы предоставить Армет-Ис преимущество в случае какой-либо угрозы. Неизвестный всадник теперь едет прямо к ней, и начал уже подъём по склону холма.

А Армет-Ис, бесстрашная девушка, всё так же неподвижна.

Поднимаясь на вершину холма, Аслан-багатур смотрел на ту, которую так долго искал. Какая же она юная девушка, эта Волчица. Но сила её несомненно велика, светом неиссякаемой глубины пробивается она из сияющих чёрных глаз. Лицо бесстрастно, а взгляд слегка прищуренных глаз неподвижен. Да, это она – Волчица, спустившаяся с Небес; и их бездонность и необъятность отражена в её взоре пронзительной чистоты. А накидка из волчьей шкуры превращает её, эту юную девушку, кажущуюся такой хрупкой, в настоящую волчицу, хозяйку степных просторов и прилегающих лесов. Но где же егет, однорукий Исян?

Тут же сбоку, справа, раздался топот копыт. Это и есть Исян, как сразу понял Аслан-багатур. Скачет галопом стремительным, управляя конём лишь коленями, потому что в единственной своей руке держит боевой месегутский топорик. Он намерен броситься на Аслана, защищая девушку, не думая при этом о себе. И он, лишённый одной руки, не может не понимать, что с взрослым батыром ему не справиться. Готов отдать жизнь за девушку, спасшую его. Такой не останется в долгу. Настоящий герой, достойный товарищ и спутник Волчицы. Но она, Волчица, остановила его:

– Стой, Исян! Убери топор.

Егет замедлил скачку, но топор не убрал. Продолжал держать его в левой руке, которой теперь ухватился ещё и за поводья, сдерживая галоп своего коня. Аслан понял сразу, что егет этот – отличный всадник, один из лучших.

Исян подъехал, с вызовом и угрозой рассматривая Аслана. И сразу же задал вопрос:

– Кто ты такой? И что тебе надо на этом холме?

– Я – Аслан-багатур. И я прибыл сюда, чтобы найти вас: тебя, Исян, месегут с Балатонского улуса, и тебя, Армет-Ис, юрматская волчица.

Армет-Ис почти не удивилась. Она посмотрела на Исяна, затем вновь перевела взгляд на Аслана.

– Мы уже почти месяц одни живём в этом лесу. Никого не видели, и нас тоже никто не видел. Как же нашёл ты нас, агай?

– Тебя, Волчица, я ищу уже давно – с прошлого лета. Много рек я пересёк: и Великую Идель, и Узю. Я из гуннов восточных окраин Большой Степи; шёл сюда от Золотых гор.

Исян не удержался от восторженного восклицания:

– Я слышал о Золотых горах! Это далеко на востоке; там страна ирбисов, снежных барсов. Говорят, солнечный свет в тех горах порождает волшебство.

– Да, это так, – подтвердил багатур. – Золотые горы полны волшебства и животворящего света. Там живут великие женщины, владеющие сокровенными знаниями. Это они отправили меня сюда, через всю Степь, в Западный край, чтобы я нашёл здесь тебя, Волчица Армет-Ис.

– Что же им от меня нужно? – спросила девушка.

– Они, Сёстры Света, говорят, что ты укажешь путь к восстановлению исконного равновесия всей Большой Степи, от границ востока до границ запада, и от пустынь юга до лесов севера.

– Но почему я, не нужная никому огорская девушка, оставшаяся без сородичей?

– Ты освобождена от привязанностей, и ничто не держит тебя. Это – лучшее состояние для слышания и исполнения воли Неба. Путь небесной Волчицы – твоя судьба, Армет-Ис.

Армет-Ис молчала, глубоко задумавшись. Исян тоже молчал, поражённый словами странного всадника, и пристально вглядывался в лицо девушки, пытаясь понять её мысли. Наконец, не выдержав, он спросил у Аслана:

– Аслан-багатур, но как же ты нашёл нас? И откуда знаешь наши имена?

– Я был у садагов, тех самых. И разговаривал с Айсарой, и с другими, кто был тогда у Балатона. Ты, Исян, тоже избран Небом, поэтому остался в живых в тот день. Вас соединил сам Тэнгри, это я знаю точно.

– Но как? – заговорила Армет-Ис, – как мы можем указывать кому-либо путь, не зная его сути? Мы не можем найти путь даже для себя: – скрываемся в заброшенном зимовье, страшась, что кто-нибудь нас обнаружит. Какой ещё путь? Куда мы можем идти, и насколько далеко?

– Я, Аслан-багатур, буду  сопровождать вас. Ты, Армет-Ис, – Волчица небесная, а ты, Исян, – отважный батыр, поднявший знамя Волка перед клинками врагов. Вам не следует бояться, ведь вас хранит Тэнгри. Разве вы не чувствуете этого?

Конечно же, они оба, и девушка и егет, чувствовали необычность своего нового положения – какое-то величие и неосознаваемую ещё значимость, проникающие в самую суть их души. Но это не воспринималось разумом, пока не услышали они слова Аслан-багатура.

Армет-Ис долго молчала, пристально рассматривая багатура. Исян тоже не задавал больше вопросов, ожидая решения девушки. А она же, осознав и взвесив всё сказанное, подняла лицо кверху, к небесам, и застыла так, проникаясь бездонной синевой зимнего небосвода. Время остановилось на вершине белоснежного холма, окружённого в этот миг вечностью. Ничего не было больше, – лишь бесконечный купол, охватывающий всё сущее, исконным центром которого стал холм Волчицы.

Замер Аслан, всадник с Золотых гор; замер и Исян, отважный батыр Балатона: – время уже не существовало для них, завороженных видом Волчицы, открывающей сердце Небу. Никто не смел нарушить священную тишину, тончайшей паутиной пронизавшей всё и остановившей само время, главное проявление вечности…

Неведомой волшебной тайной светилось лицо юной девушки, а глаза её сияли лучисто, отражая чистое зимнее небо…

Колыхнуло где-то вдали… – словно гром сокрушительный, но беззвучный и не ощущаемый. Что-то случилось там, на востоке… в безмолвной той тиши. И не мог бы Исян сказать, что он почувствовал; но знал батыр месегутский: Армет-Ис, девушка-волчица, поняла всё точно.

Вот она повернулась к обоим мужчинам и сказала уверенно:

– Едем на восток.